Автобус остановился.
– Конечная! – возвестила кондукторша. – Не забывайте свои вещи в салоне!
Катя молчала. Была она бледна до синевы, глаза – совершенно больные, на щеке тремя алыми полосами проступили царапины. Татьяна крепко схватила ее за локоть и заметила, что Катя дрожит.
Да ведь ей просто холодно в одном свитерке! Татьяна увидела вывеску кафе и решила зайти туда, потому что совершенно не представляла, как ей отвязаться от этой ходячей неприятности.
На взгляд Татьяны, кафе было ничего себе. Довольно-таки чисто, на деревянных столах салфетки и вазочки хоть с искусственными, но все же цветами. За стойкой возвышалась разбитная бабенка, которую посетители кафе, из тех, кто постарше, назвали бы молодухой. Волосы того рыже-коричневого оттенка, который дает недорогая краска под выбранным раз и навсегда номером, лежали на круглых плечах аккуратными локонами. Из-за стойки виднеется впечатляющих размеров бюст, едва прикрытый белой кружевной блузкой. Пуговицы расстегнуты – не из-за кокетства, а по необходимости, блузка явно была барменше маловата.
Татьяна держала пакетик в чашке так долго, что чай стал почти черным, после чего растворила там две порции сахара и подвинула чашку Кате.
– Я такой сахар не ем, – слабо воспротивилась Катя.
– Угу, сахар не белый, а темный, тростниковый, рис не простой, а дикий, кофе без кофеина, масло без холестерина, что там еще-то? Пей, тебе говорят, а то в обморок упадешь! И расскажи, отчего ты не хочешь звонить мужу на работу.
Катя выпила полчашки, слегка порозовела и довольно связно рассказала про звонок Стасу Мельникову, про курточку и про гибель девчонки под колесами черного «Лексуса».
«Неужели она все врет? – думала Татьяна, слушая ее. – Уж больно складно получается! А если и правда так все и случилось, то немудрено, что она малость свихнулась. Привыкла во всем на мужа полагаться, а его нету…»
– Ну, и что теперь? – проговорила Татьяна, отставив пустую чашку. – У тебя есть какие-нибудь мысли?
Катя глядела в окно кафе с каким-то странным выражением лица.
– Эй, подруга, ты что? – Татьяна помахала рукой перед ее лицом. – Ты только снова не изображай припадочную, ладно? Мне и без того неприятностей хватает!
– Да нет, я в порядке! – отозвалась Катя, словно очнувшись. – Этот дом… здесь жила одна моя старая приятельница, Света Новикова. Потом, правда, она вышла замуж и переехала, но ее мама меня вспомнит. Я у них часто бывала.
– И что – даст денег? – недоверчиво спросила Татьяна, которую в первую очередь волновала практическая сторона вопроса. – Я бы не дала… приходит какая-то старая дочкина подруга, да еще в таком потрепанном виде, и просит денег…
– Нет, ты не понимаешь! – горячо возразила Катя. – Анна Ильинична – очень порядочная женщина!
– Порядочная – еще не значит дура… – проворчала Татьяна.
– Кроме того, я в свое время помогла Светке… устроила ее на работу в фирму Виталия… моего мужа…
– Ну, это немножко меняет дело. – Татьяна задумалась. – Если твой муж – начальник ее дочки, тогда, может, и даст…
– Светка в банке больше не работает! Вышла замуж и уволилась…
– Тогда может не дать… тьфу, ты меня совсем заморочила! То работает, то не работает…
– Ладно, ты посиди тут еще немножко, я все-таки попробую! Ну, пожалуйста! – И Катя встала из-за стола.
Татьяна проводила ее недоверчивым взглядом. Здравый смысл подсказывал ей: встать и немедленно уйти, воспользовавшись случаем. Однако чем черт не шутит? Возможно, и удастся вернуть свои деньги. О большем она и не мечтает.
Катя перешла через улицу, подошла к знакомому дому и набрала на домофоне номер квартиры.
Ей тотчас ответил хорошо знакомый голос:
– Это ты? Ты сегодня пораньше?
– Светка, ты здесь? – Катя не скрывала радости и удивления.
– Кто это? – На этот раз голос Новиковой прозвучал испуганно и настороженно.
– Это я, Катя! Катя Неверова! – Катерина заторопилась, чувствуя напряженность в голосе подруги. – У меня неприятности… меня ограбили… можно, я зайду к тебе?
Света молчала, переваривая услышанное.
– Ну, я совсем ненадолго! – взмолилась Катя, почувствовав, что подруга ей совершенно не рада.
– Ладно, поднимайся! – И входной замок щелкнул, пропуская гостью в подъезд.
Света стояла в дверях с напряженным лицом. На ней был короткий шелковый халатик, но при этом тщательно выполненный макияж. Оглядев Катю с ног до головы, она отступила в сторону:
– Ну у тебя и вид! Тебя что – правда ограбили?
– Ну да… это такой кошмар, Свет!.. Я тебе расскажу…
– Извини, Кать, я вообще-то тороплюсь… как-нибудь в другой раз расскажешь… – Света достаточно откровенно взглянула на часы. – Чем я тебе могу помочь?
– Мне бы привести себя в порядок… – взмолилась Катя. – И еще денег… немного, тысяч пятнадцать… я тебе завтра же отдам…
– Ну ладно, проходи в ванну… только ты недолго, ладно? – В голосе Светы послышались извиняющиеся интонации – видимо, она все же почувствовала, что слишком негостеприимно встретила подругу.
Кате было не до этих психологических тонкостей.
Она устремилась в ванную комнату.
– Я тебе сейчас подберу что-нибудь переодеться! – крикнула Светка ей вслед.
Катя встала под горячие струи душа и застонала от удовольствия.
Горячая вода смывала с нее ужас этого дня.
Неужели все это произошло с ней сегодня? Похищение, мучительное путешествие в багажнике собственной машины, бандитская разборка в лесу… кровь, кровь, смерть… мертвые бандиты, убитая девчонка в поселке Вяжищи, как две капли воды похожая на Катю, поселковая шпана, из лап которой ее отбила новая знакомая…
Вспомнив про Татьяну, Катя испытала острое чувство неловкости: та столько возилась с ней, испортила дорогой букет, может потерять работу… но ничего, Катя постарается ей помочь, попросит Виталика…
Вспомнив о муже, Катя улыбнулась.
Слава богу, теперь все неприятности позади! Она вернется домой, к любимому мужу, к своей привычной, налаженной жизни, полной любви и заботы!
Она с сожалением выключила воду: ведь Света просила ее поторопиться…
После душа в голове у нее слегка прояснилось, впереди явственно замаячил выход из тупика. Сейчас она переоденется в чистое, а старую одежду вообще выбросит, чтобы ничто не напоминало ей о пережитом кошмаре. И она попросит у Светки чего-нибудь перекусить, ужасно хочется есть. Она не стала утром завтракать, торопилась. А потом пила только безвкусный кофе в недоброй памяти «Афродите», да Татьяна заставила ее выпить сладкий чай. Катя вспомнила свой ежедневный завтрак. Половинка грейпфрута, тост из муки грубого помола, намазанный медом или мармеладом без сахара, кофе с обезжиренным молоком… К черту здоровый образ жизни! Пускай Светка пожарит ей яичницу минимум из трех яиц! А потом вызовет такси. И Катя поедет домой.
Тут она вдруг сообразила, что поведение Светы выглядело более чем странным.
Она встретила старую подругу с явным неудовольствием, говорит, что куда-то спешит, а сама и не думает одеваться… и вообще – разве она снова живет здесь, в маминой квартире? И где ее мама, куда она подевалась?
Катя насухо растерлась жестким полотенцем, подошла к двери ванной и застыла на мгновение. Новикова обещала подобрать ей чистую одежду, но пока что-то не торопится… Катя подумала и натянула на себя свои испачканные вещи, решив, что Света забыла о своем обещании.
Тихонько открыв дверь, Катя вышла в коридор.
Из-за двери дальней комнаты доносился Светкин голос.
Катя двинулась на этот звук.
Светка явно разговаривала с кем-то по телефону.
– Да, она у меня! Говорит, ее ограбили…
Катя застыла на месте, зажав рот рукой.
– Никуда не отпускать ее? Ну, не знаю… я вообще-то тороплюсь… у меня нет времени…
Света замолчала, выслушивая ответ собеседника.
– Ну, ладно… – проговорила она недовольно. – Так уж и быть, Стасик, ради нашей старой дружбы… Минут на двадцать попробую ее задержать… хорошо… договорились…
Катя прислонилась к стене.
Сердце ее вновь заколотилось, как птица о прутья клетки.
Света разговаривала с Мельниковым – какой еще у нее может быть знакомый Стасик?! Она пообещала Стасу задержать ее, Катю. Значит, она с ним заодно! Значит, Катины неприятности вовсе не закончились!
Катерина вспомнила, как после ее звонка Мельникову появился черный «Лексус». Вспомнила мертвое тело юной брюнетки на обочине дороги.
Охота продолжается!
Она почувствовала себя загнанной дичью, которая бежит из последних сил, петляя и спотыкаясь, оставляя за собой кровавый след, слыша позади приближающийся лай собак… Они все против нее!
И вдруг в прихожей, совсем рядом, раздался резкий требовательный звонок.
Она вздрогнула, как от удара, и не сразу поняла, что это – всего лишь сигнал домофона.
А когда поняла, впала в панику: люди Мельникова уже здесь! Им не понадобилось и двадцати минут, чтобы добраться до нее! Кольцо сжимается, собачий лай слышится прямо за спиной у жертвы, еще несколько шагов – и зубы сомкнутся на ее горле…
Катерина бросилась к ближайшей двери, толкнула ее и оказалась в кухне.
Она помнила, что из окна кухни видна пожарная лестница.
Светкина мама, Анна Ильинична, много раз повторяла, что из-за этой лестницы она не может спокойно спать, не может уехать в отпуск: ведь по ней грабитель легко заберется к ним в окно…
К счастью, опасения Анны Ильиничны ни разу не подтвердились, а теперь она, Катя, может через это окно выбраться на пожарную лестницу и скрыться от преследователей!
Она открыла створку окна, вскарабкалась на подоконник.
Легко сказать – перебраться на пожарную лестницу!
До нее было не больше метра, но этот метр казался Кате совершенно непреодолимым, потому что внизу, под ногами, зияла пропасть, на дне которой суетились крошечные человечки.
Катя с детства очень боялась высоты. Из-за этого она не каталась на горных лыжах, не пользовалась фуникулерами, не ездила в горы. Она боялась даже выходить на балконы многоэтажных домов.
Катя отшатнулась, хотела спрыгнуть с подоконника…
Но за дверью кухни уже слышались мужские шаги.
Если она хочет спастись, если хочет уйти от преследователей – нужно преодолеть свой страх.
Катя вцепилась в створку окна, прижалась к стене и медленно, задержав дыхание, ступила на карниз.
Снизу до нее доносились звуки улицы – шум моторов, человеческие голоса.
Главное, не смотреть вниз…
Она едва держалась на скользком откосе, но так хотя бы можно было цепляться за полуоткрытую раму. Мелькнула вдруг жуткая мысль – отпустить раму, раскинуть руки и лететь вниз. И разом кончатся все страхи и проблемы. Никто больше не станет ее преследовать, и она никогда не узнает, кто же это был и за что ее решили убить! Катя скосила глаза вниз. Высоко, шестой этаж. Она представила себе, как будет выглядеть ее тело на асфальте. Получалось – ужасно. Тут же сбегутся любопытные, будут жадными глазами обшаривать то, что от нее осталось, стремясь запомнить все – как странно изогнулось тело мертвой женщины, молодая она или старая, и даже оценят, какой формы лужа крови, расползающаяся вокруг ее головы: напоминает ли она карту какого-то материка, либо же просто кляксу на промокашке? Потом свидетели будут, захлебываясь, пересказывать все домашним и соседям, и люди примутся ахать и качать головами, в свою очередь, представляя случившееся. Почему у некоторых людей смерть вызывает такой жгучий интерес?
Катя осторожно тряхнула головой, чтобы отогнать страшное видение, взгляд ее упал на кухонное окно.
В кухне стояла Света и говорила что-то, обернувшись к прихожей. Лицо ее было озабоченным и сердитым. Катя прикрыла раму, но успела увидеть, что в кухню вошел мужчина. И сразу же поняла, что мужчину этого она видела раньше. Спортивный разворот плеч, уверенные движения. И взгляд – прямой и открытый, но чуть-чуть излишне самоуверенный. Да это же Борис… как его там, она фамилию не может припомнить. Они встречались на прошлый Новый год, на праздничной корпоративной вечеринке… Катя вспомнила вдруг, что из-за этой вечеринки они едва не поссорились с Виталием.
Когда прошлой осенью они ездили в Париж, он буквально настоял, чтобы Катя купила вечернее платье от Issey Miyake. Платье выглядело шикарно – черное с красным, очень вызывающий фасон, ассиметричный крой… Когда Катя увидела его на витрине, то тут же мысленно приделала платью голову японки со сложной прической, неживым напудренным лицом и нарисованными глазами.
Платье отлично смотрелось бы на демонической брюнетке с горящими глазами и кроваво-красным ртом. Сидело оно и на Кате отлично, однако не совсем подходило к ее темпераменту. Но Виталику оно так понравилось, что у Кати язык не повернулся отказаться от платья. Но на Новый год она была тверда.
Нельзя надевать на корпоративную вечеринку такой дорогой и шикарный наряд, это дурной тон, объясняла она мужу. Точно так, как хозяйка дома не может быть одета дороже и вычурнее своих гостей, исключая, конечно, собственную свадьбу, так же и она, жена владельца банка, не должна выпячивать напоказ дороговизну своих платьев и драгоценностей.
– Это не тот случай, – терпеливо говорила она, – в Новый год все должны быть счастливы. Ты же не хочешь, чтобы твои девочки все поголовно меня возненавидели и мучились от зависти?
– Я хочу, чтобы моя жена всегда и везде выглядела лучше всех! – заявил Виталий.
Кате понадобилось много усилий, чтобы его переубедить, и она надела простое черное платье от Диора.
– Удивляюсь я на тебя, – говорила по этому поводу Лидка Дроздова, – у Диора ты будешь одеваться после сорока лет, у него все такое… сверхскромное, что ли, солидное…
– Просто спокойное, – не соглашалась с ней Катя.
Так или иначе, она пришла на ту вечеринку в черном, а из украшений на ней была только золотая цепочка от Bvlgari. И только этот Борис осмелился пригласить ее на танец. Она даже вспомнила его слишком крепкие объятия и слишком откровенный мужской взгляд. Катя сочла тогда его слегка нагловатым, но ничего не сказала мужу – зачем портить парню карьеру? Кажется, он служил в ведомстве Стаса Мельникова, даже наверняка. Успел, значит, приехать сюда раньше прочих!
Все эти воспоминания пронеслись в ее голове за долю секунды, Катя очнулась, как будто ее хлестнули жгучей крапивой. Нужно уходить, иначе ее убьют!
Она сделала еще один крошечный шажок, еще один… руки вцеплялись в мельчайшие неровности стены, ногти крошились. Правая нога сдвинулась еще немного вперед и вдруг потеряла опору. Катя вцепилась в стену, вжалась в нее всем телом и перестала дышать. У нее шумело в ушах, перед глазами мелькали красные пятна. Ей казалось, еще секунда – и она сорвется, с криком полетит к земле…
Она держалась за стену из последних сил, пальцы уже начали понемногу разжиматься…
И в это время нога ее вновь нащупала опору – очень узкий выступ в стене, который шел параллельно оконному откосу. Катя мысленно поблагодарила человека, который много лет назад проектировал этот дом, и сделала еще один крошечный шаг.
Едва переведя дыхание, Катя вытянула руку в сторону и наконец нащупала поручень пожарной лестницы.
Едва ли она чему-то в своей жизни радовалась больше.
Она вцепилась в ржавый поручень и едва не закричала от радости.
Однако ничего еще не закончилось.
Она все еще висела над пропастью и в любой момент могла сорваться.
Дав себе небольшую передышку и выровняв дыхание, Катя сдвинулась еще немного и перешагнула с карниза на ступеньку лестницы.
Дальше дело пошло легче, и через две минуты она спрыгнула с нижней ступеньки лестницы на мостовую.
Татьяна сидела за столиком и в нетерпении складывала фигурки из бумажных салфеток. Стол уже был завален ее изделиями. Татьяна злилась на себя – эта девица провела ее как последнюю лохушку! Ушла и не думает возвращаться.
«Еще десять минут, и я тоже пойду, – подумала она, – давно пора было это сделать».
Через семь минут дверь кафе распахнулась и явилась Катя – еще сильнее растрепанная, руки ее были перемазаны чем-то рыжим. Татьяна пожалела, что не ушла раньше.
– Ну что? – осведомилась она, поднимаясь навстречу Кате. – Что-то у тебя, подруга, вид неважный! Похоже, тебе там были не очень рады? Дома никого не застала или опять тебе сказали, что в жизни тебя не видели и знать не желают?
Катя с размаху плюхнулась на стул и вкратце изложила Татьяне свои последние приключения.
– Ну и ну! – Татьяна покачала головой. Во взгляде ее читалась явная издевка. – Прямо триллер какой-то…
– Ты что – думаешь, я все это выдумала? – догадалась Катя. – Ты поэтому так на меня смотришь?
Женщина средних лет за соседним столиком подозрительно покосилась на нее, и Катя понизила голос:
– Такого мне не выдумать при всем желании…
Голос ее дрогнул. Еще сегодня утром все было так прекрасно! Ее счастливое пробуждение, ласковое прикосновение шелкового постельного белья к коже, голос мужа… А сейчас она чувствует себя мухой, попавшей в клейкую тягучую паутину. Муха еще барахтается в липких сетях, дергает лапками, хотя знает уже, что ей все равно оттуда не выбраться…
Татьяна очень верно определила по Катиному лицу ее настроение, и голос ее смягчился.
– Я не говорю, что ты выдумываешь… может быть, ты просто делаешь из мухи слона… ведь сейчас с тобой, собственно, ничего не случилось. Ну, пришел к твой подружке мужчина, так, может, совсем по другому делу…
– Но я слышала ее разговор со Стасом…
– Знаешь, какое это распространенное имя! Сейчас каждый второй – Стас… ну, не второй, так третий…
– Но он просил ее, чтобы она меня задержала!
– Может быть, ты просто неправильно ее поняла? У страха глаза велики. В любом случае извини, конечно, но мне некогда с тобой возиться. Это ты у нас – богатая девочка, а мне нужно зарабатывать на жизнь. Думаю, что с работой курьера мне придется распроститься, значит, нужно искать новое место… А ты уж как-нибудь сама выбирайся…
– Не уходи! – вскрикнула Катя. – Я постараюсь тебе помочь! Мой муж найдет для тебя работу, и в любом случае я возмещу твои расходы…
– Слышали уже! – Татьяна встала из-за стола и сухо проговорила: – Прощай, подруга!
Через минуту дверь кафе громко захлопнулась за ней.
Катерина обреченно сгорбилась и уронила лицо в ладони. Она разрыдалась бы, но любопытная женщина за соседним столиком не сводила с нее глаз, а устраивать для нее бесплатный спектакль – такое не входило в Катины планы.
Как ни странно, то, что Татьяна ушла, буквально хлопнув дверью, оказалось последней каплей, переполнившей чашу Катиных несчастий.
Что делать, что делать?!
Видимо, эти слова Катя произнесла вслух, потому что любопытная тетка уставилась на нее в упор, отбросив всякие приличия.
В этот момент к Катиному столику приблизился пожилой мужчина совершенно отвратительного вида.
Реденькие темные волосы его были аккуратно разложены прядками по гладкому желтоватому черепу, маленькие тусклые глазки, казалось, оставляли на всем, что он видит, сальные следы.
– Вы разрешите к вам присесть? – прошамкал он, продемонстрировав отсутствие переднего зуба.
– Вокруг полно свободных столов! – огрызнулась Катя. – Почему вам непременно нужно за мой?
– Потому что я вижу, что интересная женщина переживает. Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Только если немедленно исчезнете с глаз долой! – невежливо ответила Катя.
Но скользкий тип сделал вид, что ничего не понял. Он с комфортом расположился на свободном стуле, достал из кармана деревянный гребешок и провел пару раз по своим сальным волосам, отчего Катя почувствовала сильный приступ тошноты. Затем мерзкий тип попытался погладить Катю по руке.
Это было уже чересчур.
Катя вскочила, едва не уронив на пол чашку.
– Немедленно оставьте меня в покое!
– Эй, вы там, в углу! – тут же отреагировала молодка за стойкой. – На улицу ступайте отношения выяснять, а здесь вам не вокзал!
– Да какие отношения?! – возмутилась Катя. – Я его в первый раз вижу! Что у вас за порядки, посидеть нельзя спокойно, сразу вяжутся какие-то уроды!
– Сама ты!.. – немедленно отреагировал лысый тип.
Бранное слово повисло в воздухе, как чад от пригоревших котлет в непроветриваемой кухне.
Сегодня с утра Катю похитили, едва не убили, бросили в лесу, потом ее чуть не изнасиловали трое подонков, потом Светка Новикова, которая когда-то считалась ее близкой подругой, походя предала ее. И вот теперь еще вдобавок ее обозвали неприличным словом! Казалось бы, после всего, что случилось, такой пустяк не должен был ее волновать. Но это было уж слишком. Однако Катина реакция удивила ее саму. Вместо того чтобы испугаться, заплакать и убежать, она шагнула к лысому подонку и с размаху залепила ему здоровенную пощечину, вложив в удар все небольшие силы, которые у нее оставались. Мерзкий тип покачнулся и плюхнулся на стул.
– Вот и правильно! – неожиданно обрадовалась рыжая тетка, внимательно наблюдавшая за происходящим. – Вот и давно пора! Жалко, раньше никто ему не врезал!
Катя встряхнулась и решительно подошла к стойке. Она уже заметила за спиной барменши телефон. Она вызовет такси и поедет домой. Запрется на все замки и будет ждать мужа. И вообще дома полно народу – домработница, садовник, охрана у входа в их поселок! Она знает всех охранников по именам, работают они там давно, не могут они все быть в заговоре против нее!
Где-то в глубине ее сознания мелькнула мысль, что Стаса Мельникова она тоже знает довольно давно – почти столько же, сколько своего мужа. И что? Но Катя отогнала несвоевременную мысль.
– Могу я воспользоваться телефоном? – вежливо спросила она у барменши.
Та поглядела на нее с неодобрением, но вспомнив, что Катя – все же посетительница кафе, подала ей трубку. Катя хотела спросить у нее номер вызова такси, но поглядела на себя глазами барменши и передумала. В самом деле, увидев перед собой Катю, растрепанную, без косметики, одетую явно не по сезону легко, без сумочки и вообще без вещей, таксист если и не откажется везти ее за город, то уж плату вперед точно потребует. А у нее – ни копейки… Так что будет лучше, если она позвонит сейчас домой и попросит домработницу прислать за ней садовника на машине. У него «Нива», но это ничего не значит, Катя согласна ехать домой хоть на осле, хоть на похоронном катафалке!
Она потыкала в кнопки, мимоходом отметив, что сломала два ногтя. Трубку тут же сняли, и у Кати екнуло сердце.
– Наташа! – закричала она. – Ты слушаешь? Наташа, мне нужна твоя помощь!
Наташа не отзывалась, хотя, кроме нее, ответить было некому. Вместо этого в трубке послышался треск, потом шушуканье, а потом мужской голос пророкотал:
– Катерина Антоновна? Где вы находитесь?
Катино сердце с размаху ухнуло вниз – она узнала голос Стаса Мельникова. Значит, сюда он послал за ней Бориса, а сам будто чувствовал, что она сбежит, и сейчас ждет ее у нее дома!
– Катерина Антоновна, это Мельников! – проговорил Стас. – Объясните подробно, где вы находитесь, за вами приедут!
Катя бросила трубку, как будто это была ядовитая змея.
– Поосторожней! – прошипела барменша, и Кате показалось, что в ее глазах мелькнула угроза. Лысый тип, обозвавший ее, отнял руку от распухающей щеки и злорадно улыбнулся углом рта. Виден был только кривой желтый клык, как у вампира. От недавней Катиной бодрости не осталось и следа, ее снова терзал дикий ужас. Охота продолжается, охотников много, а она одна. Никто ей не поможет.
– Конечная! – возвестила кондукторша. – Не забывайте свои вещи в салоне!
Катя молчала. Была она бледна до синевы, глаза – совершенно больные, на щеке тремя алыми полосами проступили царапины. Татьяна крепко схватила ее за локоть и заметила, что Катя дрожит.
Да ведь ей просто холодно в одном свитерке! Татьяна увидела вывеску кафе и решила зайти туда, потому что совершенно не представляла, как ей отвязаться от этой ходячей неприятности.
На взгляд Татьяны, кафе было ничего себе. Довольно-таки чисто, на деревянных столах салфетки и вазочки хоть с искусственными, но все же цветами. За стойкой возвышалась разбитная бабенка, которую посетители кафе, из тех, кто постарше, назвали бы молодухой. Волосы того рыже-коричневого оттенка, который дает недорогая краска под выбранным раз и навсегда номером, лежали на круглых плечах аккуратными локонами. Из-за стойки виднеется впечатляющих размеров бюст, едва прикрытый белой кружевной блузкой. Пуговицы расстегнуты – не из-за кокетства, а по необходимости, блузка явно была барменше маловата.
Татьяна держала пакетик в чашке так долго, что чай стал почти черным, после чего растворила там две порции сахара и подвинула чашку Кате.
– Я такой сахар не ем, – слабо воспротивилась Катя.
– Угу, сахар не белый, а темный, тростниковый, рис не простой, а дикий, кофе без кофеина, масло без холестерина, что там еще-то? Пей, тебе говорят, а то в обморок упадешь! И расскажи, отчего ты не хочешь звонить мужу на работу.
Катя выпила полчашки, слегка порозовела и довольно связно рассказала про звонок Стасу Мельникову, про курточку и про гибель девчонки под колесами черного «Лексуса».
«Неужели она все врет? – думала Татьяна, слушая ее. – Уж больно складно получается! А если и правда так все и случилось, то немудрено, что она малость свихнулась. Привыкла во всем на мужа полагаться, а его нету…»
– Ну, и что теперь? – проговорила Татьяна, отставив пустую чашку. – У тебя есть какие-нибудь мысли?
Катя глядела в окно кафе с каким-то странным выражением лица.
– Эй, подруга, ты что? – Татьяна помахала рукой перед ее лицом. – Ты только снова не изображай припадочную, ладно? Мне и без того неприятностей хватает!
– Да нет, я в порядке! – отозвалась Катя, словно очнувшись. – Этот дом… здесь жила одна моя старая приятельница, Света Новикова. Потом, правда, она вышла замуж и переехала, но ее мама меня вспомнит. Я у них часто бывала.
– И что – даст денег? – недоверчиво спросила Татьяна, которую в первую очередь волновала практическая сторона вопроса. – Я бы не дала… приходит какая-то старая дочкина подруга, да еще в таком потрепанном виде, и просит денег…
– Нет, ты не понимаешь! – горячо возразила Катя. – Анна Ильинична – очень порядочная женщина!
– Порядочная – еще не значит дура… – проворчала Татьяна.
– Кроме того, я в свое время помогла Светке… устроила ее на работу в фирму Виталия… моего мужа…
– Ну, это немножко меняет дело. – Татьяна задумалась. – Если твой муж – начальник ее дочки, тогда, может, и даст…
– Светка в банке больше не работает! Вышла замуж и уволилась…
– Тогда может не дать… тьфу, ты меня совсем заморочила! То работает, то не работает…
– Ладно, ты посиди тут еще немножко, я все-таки попробую! Ну, пожалуйста! – И Катя встала из-за стола.
Татьяна проводила ее недоверчивым взглядом. Здравый смысл подсказывал ей: встать и немедленно уйти, воспользовавшись случаем. Однако чем черт не шутит? Возможно, и удастся вернуть свои деньги. О большем она и не мечтает.
Катя перешла через улицу, подошла к знакомому дому и набрала на домофоне номер квартиры.
Ей тотчас ответил хорошо знакомый голос:
– Это ты? Ты сегодня пораньше?
– Светка, ты здесь? – Катя не скрывала радости и удивления.
– Кто это? – На этот раз голос Новиковой прозвучал испуганно и настороженно.
– Это я, Катя! Катя Неверова! – Катерина заторопилась, чувствуя напряженность в голосе подруги. – У меня неприятности… меня ограбили… можно, я зайду к тебе?
Света молчала, переваривая услышанное.
– Ну, я совсем ненадолго! – взмолилась Катя, почувствовав, что подруга ей совершенно не рада.
– Ладно, поднимайся! – И входной замок щелкнул, пропуская гостью в подъезд.
Света стояла в дверях с напряженным лицом. На ней был короткий шелковый халатик, но при этом тщательно выполненный макияж. Оглядев Катю с ног до головы, она отступила в сторону:
– Ну у тебя и вид! Тебя что – правда ограбили?
– Ну да… это такой кошмар, Свет!.. Я тебе расскажу…
– Извини, Кать, я вообще-то тороплюсь… как-нибудь в другой раз расскажешь… – Света достаточно откровенно взглянула на часы. – Чем я тебе могу помочь?
– Мне бы привести себя в порядок… – взмолилась Катя. – И еще денег… немного, тысяч пятнадцать… я тебе завтра же отдам…
– Ну ладно, проходи в ванну… только ты недолго, ладно? – В голосе Светы послышались извиняющиеся интонации – видимо, она все же почувствовала, что слишком негостеприимно встретила подругу.
Кате было не до этих психологических тонкостей.
Она устремилась в ванную комнату.
– Я тебе сейчас подберу что-нибудь переодеться! – крикнула Светка ей вслед.
Катя встала под горячие струи душа и застонала от удовольствия.
Горячая вода смывала с нее ужас этого дня.
Неужели все это произошло с ней сегодня? Похищение, мучительное путешествие в багажнике собственной машины, бандитская разборка в лесу… кровь, кровь, смерть… мертвые бандиты, убитая девчонка в поселке Вяжищи, как две капли воды похожая на Катю, поселковая шпана, из лап которой ее отбила новая знакомая…
Вспомнив про Татьяну, Катя испытала острое чувство неловкости: та столько возилась с ней, испортила дорогой букет, может потерять работу… но ничего, Катя постарается ей помочь, попросит Виталика…
Вспомнив о муже, Катя улыбнулась.
Слава богу, теперь все неприятности позади! Она вернется домой, к любимому мужу, к своей привычной, налаженной жизни, полной любви и заботы!
Она с сожалением выключила воду: ведь Света просила ее поторопиться…
После душа в голове у нее слегка прояснилось, впереди явственно замаячил выход из тупика. Сейчас она переоденется в чистое, а старую одежду вообще выбросит, чтобы ничто не напоминало ей о пережитом кошмаре. И она попросит у Светки чего-нибудь перекусить, ужасно хочется есть. Она не стала утром завтракать, торопилась. А потом пила только безвкусный кофе в недоброй памяти «Афродите», да Татьяна заставила ее выпить сладкий чай. Катя вспомнила свой ежедневный завтрак. Половинка грейпфрута, тост из муки грубого помола, намазанный медом или мармеладом без сахара, кофе с обезжиренным молоком… К черту здоровый образ жизни! Пускай Светка пожарит ей яичницу минимум из трех яиц! А потом вызовет такси. И Катя поедет домой.
Тут она вдруг сообразила, что поведение Светы выглядело более чем странным.
Она встретила старую подругу с явным неудовольствием, говорит, что куда-то спешит, а сама и не думает одеваться… и вообще – разве она снова живет здесь, в маминой квартире? И где ее мама, куда она подевалась?
Катя насухо растерлась жестким полотенцем, подошла к двери ванной и застыла на мгновение. Новикова обещала подобрать ей чистую одежду, но пока что-то не торопится… Катя подумала и натянула на себя свои испачканные вещи, решив, что Света забыла о своем обещании.
Тихонько открыв дверь, Катя вышла в коридор.
Из-за двери дальней комнаты доносился Светкин голос.
Катя двинулась на этот звук.
Светка явно разговаривала с кем-то по телефону.
– Да, она у меня! Говорит, ее ограбили…
Катя застыла на месте, зажав рот рукой.
– Никуда не отпускать ее? Ну, не знаю… я вообще-то тороплюсь… у меня нет времени…
Света замолчала, выслушивая ответ собеседника.
– Ну, ладно… – проговорила она недовольно. – Так уж и быть, Стасик, ради нашей старой дружбы… Минут на двадцать попробую ее задержать… хорошо… договорились…
Катя прислонилась к стене.
Сердце ее вновь заколотилось, как птица о прутья клетки.
Света разговаривала с Мельниковым – какой еще у нее может быть знакомый Стасик?! Она пообещала Стасу задержать ее, Катю. Значит, она с ним заодно! Значит, Катины неприятности вовсе не закончились!
Катерина вспомнила, как после ее звонка Мельникову появился черный «Лексус». Вспомнила мертвое тело юной брюнетки на обочине дороги.
Охота продолжается!
Она почувствовала себя загнанной дичью, которая бежит из последних сил, петляя и спотыкаясь, оставляя за собой кровавый след, слыша позади приближающийся лай собак… Они все против нее!
И вдруг в прихожей, совсем рядом, раздался резкий требовательный звонок.
Она вздрогнула, как от удара, и не сразу поняла, что это – всего лишь сигнал домофона.
А когда поняла, впала в панику: люди Мельникова уже здесь! Им не понадобилось и двадцати минут, чтобы добраться до нее! Кольцо сжимается, собачий лай слышится прямо за спиной у жертвы, еще несколько шагов – и зубы сомкнутся на ее горле…
Катерина бросилась к ближайшей двери, толкнула ее и оказалась в кухне.
Она помнила, что из окна кухни видна пожарная лестница.
Светкина мама, Анна Ильинична, много раз повторяла, что из-за этой лестницы она не может спокойно спать, не может уехать в отпуск: ведь по ней грабитель легко заберется к ним в окно…
К счастью, опасения Анны Ильиничны ни разу не подтвердились, а теперь она, Катя, может через это окно выбраться на пожарную лестницу и скрыться от преследователей!
Она открыла створку окна, вскарабкалась на подоконник.
Легко сказать – перебраться на пожарную лестницу!
До нее было не больше метра, но этот метр казался Кате совершенно непреодолимым, потому что внизу, под ногами, зияла пропасть, на дне которой суетились крошечные человечки.
Катя с детства очень боялась высоты. Из-за этого она не каталась на горных лыжах, не пользовалась фуникулерами, не ездила в горы. Она боялась даже выходить на балконы многоэтажных домов.
Катя отшатнулась, хотела спрыгнуть с подоконника…
Но за дверью кухни уже слышались мужские шаги.
Если она хочет спастись, если хочет уйти от преследователей – нужно преодолеть свой страх.
Катя вцепилась в створку окна, прижалась к стене и медленно, задержав дыхание, ступила на карниз.
Снизу до нее доносились звуки улицы – шум моторов, человеческие голоса.
Главное, не смотреть вниз…
Она едва держалась на скользком откосе, но так хотя бы можно было цепляться за полуоткрытую раму. Мелькнула вдруг жуткая мысль – отпустить раму, раскинуть руки и лететь вниз. И разом кончатся все страхи и проблемы. Никто больше не станет ее преследовать, и она никогда не узнает, кто же это был и за что ее решили убить! Катя скосила глаза вниз. Высоко, шестой этаж. Она представила себе, как будет выглядеть ее тело на асфальте. Получалось – ужасно. Тут же сбегутся любопытные, будут жадными глазами обшаривать то, что от нее осталось, стремясь запомнить все – как странно изогнулось тело мертвой женщины, молодая она или старая, и даже оценят, какой формы лужа крови, расползающаяся вокруг ее головы: напоминает ли она карту какого-то материка, либо же просто кляксу на промокашке? Потом свидетели будут, захлебываясь, пересказывать все домашним и соседям, и люди примутся ахать и качать головами, в свою очередь, представляя случившееся. Почему у некоторых людей смерть вызывает такой жгучий интерес?
Катя осторожно тряхнула головой, чтобы отогнать страшное видение, взгляд ее упал на кухонное окно.
В кухне стояла Света и говорила что-то, обернувшись к прихожей. Лицо ее было озабоченным и сердитым. Катя прикрыла раму, но успела увидеть, что в кухню вошел мужчина. И сразу же поняла, что мужчину этого она видела раньше. Спортивный разворот плеч, уверенные движения. И взгляд – прямой и открытый, но чуть-чуть излишне самоуверенный. Да это же Борис… как его там, она фамилию не может припомнить. Они встречались на прошлый Новый год, на праздничной корпоративной вечеринке… Катя вспомнила вдруг, что из-за этой вечеринки они едва не поссорились с Виталием.
Когда прошлой осенью они ездили в Париж, он буквально настоял, чтобы Катя купила вечернее платье от Issey Miyake. Платье выглядело шикарно – черное с красным, очень вызывающий фасон, ассиметричный крой… Когда Катя увидела его на витрине, то тут же мысленно приделала платью голову японки со сложной прической, неживым напудренным лицом и нарисованными глазами.
Платье отлично смотрелось бы на демонической брюнетке с горящими глазами и кроваво-красным ртом. Сидело оно и на Кате отлично, однако не совсем подходило к ее темпераменту. Но Виталику оно так понравилось, что у Кати язык не повернулся отказаться от платья. Но на Новый год она была тверда.
Нельзя надевать на корпоративную вечеринку такой дорогой и шикарный наряд, это дурной тон, объясняла она мужу. Точно так, как хозяйка дома не может быть одета дороже и вычурнее своих гостей, исключая, конечно, собственную свадьбу, так же и она, жена владельца банка, не должна выпячивать напоказ дороговизну своих платьев и драгоценностей.
– Это не тот случай, – терпеливо говорила она, – в Новый год все должны быть счастливы. Ты же не хочешь, чтобы твои девочки все поголовно меня возненавидели и мучились от зависти?
– Я хочу, чтобы моя жена всегда и везде выглядела лучше всех! – заявил Виталий.
Кате понадобилось много усилий, чтобы его переубедить, и она надела простое черное платье от Диора.
– Удивляюсь я на тебя, – говорила по этому поводу Лидка Дроздова, – у Диора ты будешь одеваться после сорока лет, у него все такое… сверхскромное, что ли, солидное…
– Просто спокойное, – не соглашалась с ней Катя.
Так или иначе, она пришла на ту вечеринку в черном, а из украшений на ней была только золотая цепочка от Bvlgari. И только этот Борис осмелился пригласить ее на танец. Она даже вспомнила его слишком крепкие объятия и слишком откровенный мужской взгляд. Катя сочла тогда его слегка нагловатым, но ничего не сказала мужу – зачем портить парню карьеру? Кажется, он служил в ведомстве Стаса Мельникова, даже наверняка. Успел, значит, приехать сюда раньше прочих!
Все эти воспоминания пронеслись в ее голове за долю секунды, Катя очнулась, как будто ее хлестнули жгучей крапивой. Нужно уходить, иначе ее убьют!
Она сделала еще один крошечный шажок, еще один… руки вцеплялись в мельчайшие неровности стены, ногти крошились. Правая нога сдвинулась еще немного вперед и вдруг потеряла опору. Катя вцепилась в стену, вжалась в нее всем телом и перестала дышать. У нее шумело в ушах, перед глазами мелькали красные пятна. Ей казалось, еще секунда – и она сорвется, с криком полетит к земле…
Она держалась за стену из последних сил, пальцы уже начали понемногу разжиматься…
И в это время нога ее вновь нащупала опору – очень узкий выступ в стене, который шел параллельно оконному откосу. Катя мысленно поблагодарила человека, который много лет назад проектировал этот дом, и сделала еще один крошечный шаг.
Едва переведя дыхание, Катя вытянула руку в сторону и наконец нащупала поручень пожарной лестницы.
Едва ли она чему-то в своей жизни радовалась больше.
Она вцепилась в ржавый поручень и едва не закричала от радости.
Однако ничего еще не закончилось.
Она все еще висела над пропастью и в любой момент могла сорваться.
Дав себе небольшую передышку и выровняв дыхание, Катя сдвинулась еще немного и перешагнула с карниза на ступеньку лестницы.
Дальше дело пошло легче, и через две минуты она спрыгнула с нижней ступеньки лестницы на мостовую.
Татьяна сидела за столиком и в нетерпении складывала фигурки из бумажных салфеток. Стол уже был завален ее изделиями. Татьяна злилась на себя – эта девица провела ее как последнюю лохушку! Ушла и не думает возвращаться.
«Еще десять минут, и я тоже пойду, – подумала она, – давно пора было это сделать».
Через семь минут дверь кафе распахнулась и явилась Катя – еще сильнее растрепанная, руки ее были перемазаны чем-то рыжим. Татьяна пожалела, что не ушла раньше.
– Ну что? – осведомилась она, поднимаясь навстречу Кате. – Что-то у тебя, подруга, вид неважный! Похоже, тебе там были не очень рады? Дома никого не застала или опять тебе сказали, что в жизни тебя не видели и знать не желают?
Катя с размаху плюхнулась на стул и вкратце изложила Татьяне свои последние приключения.
– Ну и ну! – Татьяна покачала головой. Во взгляде ее читалась явная издевка. – Прямо триллер какой-то…
– Ты что – думаешь, я все это выдумала? – догадалась Катя. – Ты поэтому так на меня смотришь?
Женщина средних лет за соседним столиком подозрительно покосилась на нее, и Катя понизила голос:
– Такого мне не выдумать при всем желании…
Голос ее дрогнул. Еще сегодня утром все было так прекрасно! Ее счастливое пробуждение, ласковое прикосновение шелкового постельного белья к коже, голос мужа… А сейчас она чувствует себя мухой, попавшей в клейкую тягучую паутину. Муха еще барахтается в липких сетях, дергает лапками, хотя знает уже, что ей все равно оттуда не выбраться…
Татьяна очень верно определила по Катиному лицу ее настроение, и голос ее смягчился.
– Я не говорю, что ты выдумываешь… может быть, ты просто делаешь из мухи слона… ведь сейчас с тобой, собственно, ничего не случилось. Ну, пришел к твой подружке мужчина, так, может, совсем по другому делу…
– Но я слышала ее разговор со Стасом…
– Знаешь, какое это распространенное имя! Сейчас каждый второй – Стас… ну, не второй, так третий…
– Но он просил ее, чтобы она меня задержала!
– Может быть, ты просто неправильно ее поняла? У страха глаза велики. В любом случае извини, конечно, но мне некогда с тобой возиться. Это ты у нас – богатая девочка, а мне нужно зарабатывать на жизнь. Думаю, что с работой курьера мне придется распроститься, значит, нужно искать новое место… А ты уж как-нибудь сама выбирайся…
– Не уходи! – вскрикнула Катя. – Я постараюсь тебе помочь! Мой муж найдет для тебя работу, и в любом случае я возмещу твои расходы…
– Слышали уже! – Татьяна встала из-за стола и сухо проговорила: – Прощай, подруга!
Через минуту дверь кафе громко захлопнулась за ней.
Катерина обреченно сгорбилась и уронила лицо в ладони. Она разрыдалась бы, но любопытная женщина за соседним столиком не сводила с нее глаз, а устраивать для нее бесплатный спектакль – такое не входило в Катины планы.
Как ни странно, то, что Татьяна ушла, буквально хлопнув дверью, оказалось последней каплей, переполнившей чашу Катиных несчастий.
Что делать, что делать?!
Видимо, эти слова Катя произнесла вслух, потому что любопытная тетка уставилась на нее в упор, отбросив всякие приличия.
В этот момент к Катиному столику приблизился пожилой мужчина совершенно отвратительного вида.
Реденькие темные волосы его были аккуратно разложены прядками по гладкому желтоватому черепу, маленькие тусклые глазки, казалось, оставляли на всем, что он видит, сальные следы.
– Вы разрешите к вам присесть? – прошамкал он, продемонстрировав отсутствие переднего зуба.
– Вокруг полно свободных столов! – огрызнулась Катя. – Почему вам непременно нужно за мой?
– Потому что я вижу, что интересная женщина переживает. Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Только если немедленно исчезнете с глаз долой! – невежливо ответила Катя.
Но скользкий тип сделал вид, что ничего не понял. Он с комфортом расположился на свободном стуле, достал из кармана деревянный гребешок и провел пару раз по своим сальным волосам, отчего Катя почувствовала сильный приступ тошноты. Затем мерзкий тип попытался погладить Катю по руке.
Это было уже чересчур.
Катя вскочила, едва не уронив на пол чашку.
– Немедленно оставьте меня в покое!
– Эй, вы там, в углу! – тут же отреагировала молодка за стойкой. – На улицу ступайте отношения выяснять, а здесь вам не вокзал!
– Да какие отношения?! – возмутилась Катя. – Я его в первый раз вижу! Что у вас за порядки, посидеть нельзя спокойно, сразу вяжутся какие-то уроды!
– Сама ты!.. – немедленно отреагировал лысый тип.
Бранное слово повисло в воздухе, как чад от пригоревших котлет в непроветриваемой кухне.
Сегодня с утра Катю похитили, едва не убили, бросили в лесу, потом ее чуть не изнасиловали трое подонков, потом Светка Новикова, которая когда-то считалась ее близкой подругой, походя предала ее. И вот теперь еще вдобавок ее обозвали неприличным словом! Казалось бы, после всего, что случилось, такой пустяк не должен был ее волновать. Но это было уж слишком. Однако Катина реакция удивила ее саму. Вместо того чтобы испугаться, заплакать и убежать, она шагнула к лысому подонку и с размаху залепила ему здоровенную пощечину, вложив в удар все небольшие силы, которые у нее оставались. Мерзкий тип покачнулся и плюхнулся на стул.
– Вот и правильно! – неожиданно обрадовалась рыжая тетка, внимательно наблюдавшая за происходящим. – Вот и давно пора! Жалко, раньше никто ему не врезал!
Катя встряхнулась и решительно подошла к стойке. Она уже заметила за спиной барменши телефон. Она вызовет такси и поедет домой. Запрется на все замки и будет ждать мужа. И вообще дома полно народу – домработница, садовник, охрана у входа в их поселок! Она знает всех охранников по именам, работают они там давно, не могут они все быть в заговоре против нее!
Где-то в глубине ее сознания мелькнула мысль, что Стаса Мельникова она тоже знает довольно давно – почти столько же, сколько своего мужа. И что? Но Катя отогнала несвоевременную мысль.
– Могу я воспользоваться телефоном? – вежливо спросила она у барменши.
Та поглядела на нее с неодобрением, но вспомнив, что Катя – все же посетительница кафе, подала ей трубку. Катя хотела спросить у нее номер вызова такси, но поглядела на себя глазами барменши и передумала. В самом деле, увидев перед собой Катю, растрепанную, без косметики, одетую явно не по сезону легко, без сумочки и вообще без вещей, таксист если и не откажется везти ее за город, то уж плату вперед точно потребует. А у нее – ни копейки… Так что будет лучше, если она позвонит сейчас домой и попросит домработницу прислать за ней садовника на машине. У него «Нива», но это ничего не значит, Катя согласна ехать домой хоть на осле, хоть на похоронном катафалке!
Она потыкала в кнопки, мимоходом отметив, что сломала два ногтя. Трубку тут же сняли, и у Кати екнуло сердце.
– Наташа! – закричала она. – Ты слушаешь? Наташа, мне нужна твоя помощь!
Наташа не отзывалась, хотя, кроме нее, ответить было некому. Вместо этого в трубке послышался треск, потом шушуканье, а потом мужской голос пророкотал:
– Катерина Антоновна? Где вы находитесь?
Катино сердце с размаху ухнуло вниз – она узнала голос Стаса Мельникова. Значит, сюда он послал за ней Бориса, а сам будто чувствовал, что она сбежит, и сейчас ждет ее у нее дома!
– Катерина Антоновна, это Мельников! – проговорил Стас. – Объясните подробно, где вы находитесь, за вами приедут!
Катя бросила трубку, как будто это была ядовитая змея.
– Поосторожней! – прошипела барменша, и Кате показалось, что в ее глазах мелькнула угроза. Лысый тип, обозвавший ее, отнял руку от распухающей щеки и злорадно улыбнулся углом рта. Виден был только кривой желтый клык, как у вампира. От недавней Катиной бодрости не осталось и следа, ее снова терзал дикий ужас. Охота продолжается, охотников много, а она одна. Никто ей не поможет.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента