Страница:
Виталий Нехаев
Воспитай себе друга
Наверное, многие из вас хотят иметь собаку. Но не все знают, как надо ее воспитывать. В этой книге вы найдете ответы на вопросы, которые могут вас интересовать.
Пусть не смущает, что здесь рассказано лишь о воспитании доберман-пинчера. Есть общие методы дрессировки и содержания собак всех пород. Это же относится и к режиму питания.
Прочитав книгу, не торопитесь с приобретением щенка. Прежде всё хорошо продумайте вместе с родителями. Воспитать себе друга — дело не простое.
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Сыну Сергею посвящаю
Сын получил путевку в детский санаторий. Срок ее совпал с моим очередным отпуском, и я решил поехать с Сережей. Жил я в гостинице, днем приходил в санаторий, гулял с сыном в парке. Однажды к нам подошли его приятели.
— Сережа нам говорил, что у вас есть собака, — сказали они мне. — А где вы ее достали? Как вы с ней занимаетесь? Что она умеет делать?
Вопросы сыпались один за другим. Мы сели в беседке, и я стал рассказывать о собаке. Вернее, не рассказывать, а просто отвечать на вопросы.
Вечером, возвратившись в номер гостиницы, я сел за стол и написал о том, как мы собирались купить собаку. Получилось три странички. На другой день я прочитал написанное ребятам. Сидели они так тихо и слушали так внимательно, что к нам даже подошла воспитательница и поинтересовалась, чем это мы занимаемся. Когда я кончил читать, кто-то спросил, а что же было дальше?
— А дальше — купили щенка и стали его воспитывать, — ответил я.
— Вы нам расскажете об этом?
— Если хотите, конечно, расскажу.
И этот вечер я вновь провел за письменным столом.
На следующий день в условленное время мы опять собрались в беседке. Детей было уже больше. Короче говоря, все оставшиеся вечера моего отпуска я проводил в гостинице за письменным столом.
Отправляясь в санаторий, я стал брать карандаш или ручку. Читал, а сам наблюдал: так, в одном месте отвлеклись, по лицам видно, неинтересно, — пометка на полях. А в другом — засмеялись, снова пометка на полях. Здесь переспросили. Пометка: упростить или объяснить. Вот так, страничка за страничкой, рождалась эта книжка.
В блокноте моем около тридцати адресов. Я обещал, что если книжка эта увидит свет, то каждому, кто дал мне адрес, я пришлю ее. Ведь ребята были не только моими слушателями и критиками, но и в какой-то мере соавторами. За эту помощь всем им я очень благодарен.
ЧАСТЬ I
ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО
У НАС БУДЕТ СОБАКА
На очередном нашем совете Тамара провела беседу о сложности воспитания щенка. Потом кратко обрисовала круг обязанностей, которые мы должны будем строго выполнять, если вдруг у нас когда-нибудь появится собака. К тому времени я уже знал, что жена мечтает о доберман-пинчере коричневого окраса, но заводить не торопилась: ждала, когда подрастет Сережа. И в то время, как Эсвэ относился к каждому обсуждению с полной серьезностью, я в душе улыбался. Дело в том, что я уже договорился о приобретении щенка. И именно доберман-пинчера. И именно коричневого. В этой секретной операции помогала мне Галина Алексеевна Кулькова, обладательница великолепного дога — неоднократного победителя выставок. У Галины Алексеевны было много знакомых в клубе собаководства, и она познакомила меня с Женей Розенбергом, в то время председателем Московского клуба любителей доберманов. С Женей у нас был долгий разговор, который в основном сводился к тому, достаточно ли серьезно продуман в семье вопрос о приобретении собаки этой породы и есть ли у нас возможности нормально воспитывать ее. Я заверил его, что все давно обсуждено и согласовано, а в семье ждут не дождутся, когда появится новый жилец.
— Хорошо, — сказал Женя, — ждите второго мая. Из Горького привезу вам щенка.
— Почему из Горького? — удивился я.
— Там появились очень хорошие щенки, и мы, в Москве, заинтересованы взять одного из них, чтобы в дальнейшем продолжить этот род.
В один из последних апрельских дней, вечером, после работы я торжественно внес в квартиру обструганные доски, каждую длиной по метру и шириной сантиметров по двадцать пять.
— Ты что намерен делать? — поинтересовалась Тамара.
— Место, где будет спать щенок, — произнес я таким тоном, будто все уже давно решено, а она просто запамятовала, что в скором времени у нас появится он.
Конечно, я никогда бы не поступил так, если бы не был уверен в огромной любви Тамары к животным и, в частности, к собакам. По-моему, она знала всех собак в нашем микрорайоне. И, как мне казалось, они тоже достаточно хорошо знали ее. Тамара могла смело подойти к любой самой злющей злюке и, если позволял хозяин, погладить собаку. Суровые и неприступные на вид боксеры, недоверчивые овчарки, подозрительные колли всегда были мирно настроены к ней. Но это — собаки. А кошки, так те просто млели от удовольствия, когда она почесывала им за ухом. И уж конечно, я был уверен, что никогда Тамара не выбросит за дверь щенка, будь он чистейших кровей или беспородным.
— Какой щенок? Какой щенок?! — всплеснула руками Тамара и села на диван.
— Доберман-пинчер. И появится он у нас скоро — второго мая.
Эсвэ запрыгал от удовольствия.
— Мама, у нас же будет настоящий щенок! Настоящий! Живой!
И еще не веря моим словам, переспросил:
— Папа, это правда?
— Конечно, правда. Только теперь ты должен помочь мне смастерить ему постель по всем правилам.
— Ну, это же нужно, что придумали, — произнесла Тамара и тут же активно включилась в подготовку к встрече гостя. Мы с Сережей сбили из досок раму. С одной стороны натянули на нее кусок плотной материи. Именно такие «кроватки» рекомендуется делать для щенков.
Четыре дня тянулись в томительном ожидании.
КТО ЕСТЬ ДОБЕРМАН-ПИНЧЕР
В один из дней мы с Сережей отправились в библиотеку. Нам хотелось как можно больше узнать о собаке, которую предстояло воспитывать. И вот что мы узнали.
Доберман-пинчер — одна из самых популярных в мире пород собак. Люди полюбили их за силу и красоту, выносливость и отличное чутье, преданность своим владельцам. Высокая, до 72 сантиметров в холке, короткошерстная, со строгими пропорциями, эта порода собак была выведена в последней четверти прошлого века Фридрихом Луисом Доберманом в небольшом немецком городке Апольде. В память об этом человеке и была названа в 1899 году порода. Доберманы бывают трех окрасов: черные, коричневые и «голубые». Стоячие, острые уши. Коротко обрезанный хвост. В Россию доберманов впервые завезли в 1902 году. Их использовали как розыскных собак. А знаменитый сыщик доберман Треф помог раскрыть за свою жизнь более 1500 преступлений. В начале нынешнего столетия в России выходил еженедельник «Полицейская и сторожевая собака». В одном из них рассказывалось о том, как Треф раскрыл преступление. 122 километра прошел он по следу преступников и нашел их.
В 20-х годах всемирную известность получил другой доберман, по кличке Фелс, жил он в Чехословакии.
В годы первой мировой войны и Великой Отечественной войны доберман-пинчеров использовали в качестве санитарных собак и на службе связи армий. Доберман-пинчеры-санитары спасли жизнь многим сотням бойцов, доставляя им на поле боя медикаменты и перевязочные средства. Они помогали прокладывать линии телефонной связи.
Осенью 1971 года в столице Венгерской Народной Республики городе Будапеште была проведена Всемирная выставка охоты. В те же дни проходила и Всемирная выставка собак, на которой было представлено более 165 пород из 21 страны.
Большое впечатление на специалистов-кинологов произвели привезенные из СССР доберманы. Они отличались породностью, крепостью костяка. Первое место с оценкой «отлично» и звание «Кандидат в чемпионы мира» завоевала Идия.
Много интересного вы можете узнать о доберманах из книги писателя Бориса Рябинина «Рассказы о верном друге». Там есть глава, которая называется «Бенно и Бианка». Если когда-нибудь в библиотеке вы увидите эту книгу, возьмите ее.
А здесь я хочу привести небольшую заметку, которая появилась однажды в газете «Вечерняя Москва». Называлась заметка «Вулкан, след!».
«Захватив с собой своего любимца, веселого молодого пса Вулкана, Сергей Степанович Ряженов отправился в магазин.
— Подожди немного, Вулкан, — сказал Сергей Степанович, оставляя собаку возле магазина.
Ряженов делал покупки и посматривал через окно витрины: не волнуется ли пес? Вдруг он заметил, как какой-то человек быстро пробежал мимо Вулкана. И тот, вскочив, лязгнул зубами. Почти в то же мгновение рядом закричала женщина:
— Украли! Украли сумку с деньгами!
Узнав, что Сергей Степанович — хозяин сидевшей у магазина собаки, женщина умоляла пустить ее по следу. Хозяин смутился: пес-то ведь молодой, еще необученный всем премудростям. Но согласился.
Вулкан обнюхал руки женщины, затем след преступника и неожиданно для Сергея Степановича уверенно побежал вперед. Да так быстро, что его проводник и еще несколько мужчин едва за ним поспевали. Но вот след оборвался. И сконфуженный пес огорченно взглянул на хозяина. Приободренный удачным началом, Сергей Степанович уже более уверенно приказал:
— Вулкан, след!
Собака обежала большую лужу и… бросилась вперед.
Вулкан задержал вора, пытавшегося перелезть через забор в одном из дворов.
Несколько слов о Вулкане. Это черный стройный красавец доберман-пинчер. По молодости лет он еще пока не имеет никаких медалей. Но в доме его владельцев теперь будет храниться «Похвальная грамота», выданная начальником одного из районных отделений милиции. В ней написано, что Вулкан задержал преступника».
Доберман-пинчер — одна из самых популярных в мире пород собак. Люди полюбили их за силу и красоту, выносливость и отличное чутье, преданность своим владельцам. Высокая, до 72 сантиметров в холке, короткошерстная, со строгими пропорциями, эта порода собак была выведена в последней четверти прошлого века Фридрихом Луисом Доберманом в небольшом немецком городке Апольде. В память об этом человеке и была названа в 1899 году порода. Доберманы бывают трех окрасов: черные, коричневые и «голубые». Стоячие, острые уши. Коротко обрезанный хвост. В Россию доберманов впервые завезли в 1902 году. Их использовали как розыскных собак. А знаменитый сыщик доберман Треф помог раскрыть за свою жизнь более 1500 преступлений. В начале нынешнего столетия в России выходил еженедельник «Полицейская и сторожевая собака». В одном из них рассказывалось о том, как Треф раскрыл преступление. 122 километра прошел он по следу преступников и нашел их.
В 20-х годах всемирную известность получил другой доберман, по кличке Фелс, жил он в Чехословакии.
В годы первой мировой войны и Великой Отечественной войны доберман-пинчеров использовали в качестве санитарных собак и на службе связи армий. Доберман-пинчеры-санитары спасли жизнь многим сотням бойцов, доставляя им на поле боя медикаменты и перевязочные средства. Они помогали прокладывать линии телефонной связи.
Осенью 1971 года в столице Венгерской Народной Республики городе Будапеште была проведена Всемирная выставка охоты. В те же дни проходила и Всемирная выставка собак, на которой было представлено более 165 пород из 21 страны.
Большое впечатление на специалистов-кинологов произвели привезенные из СССР доберманы. Они отличались породностью, крепостью костяка. Первое место с оценкой «отлично» и звание «Кандидат в чемпионы мира» завоевала Идия.
Много интересного вы можете узнать о доберманах из книги писателя Бориса Рябинина «Рассказы о верном друге». Там есть глава, которая называется «Бенно и Бианка». Если когда-нибудь в библиотеке вы увидите эту книгу, возьмите ее.
«Захватив с собой своего любимца, веселого молодого пса Вулкана, Сергей Степанович Ряженов отправился в магазин.
— Подожди немного, Вулкан, — сказал Сергей Степанович, оставляя собаку возле магазина.
Ряженов делал покупки и посматривал через окно витрины: не волнуется ли пес? Вдруг он заметил, как какой-то человек быстро пробежал мимо Вулкана. И тот, вскочив, лязгнул зубами. Почти в то же мгновение рядом закричала женщина:
— Украли! Украли сумку с деньгами!
Узнав, что Сергей Степанович — хозяин сидевшей у магазина собаки, женщина умоляла пустить ее по следу. Хозяин смутился: пес-то ведь молодой, еще необученный всем премудростям. Но согласился.
Вулкан обнюхал руки женщины, затем след преступника и неожиданно для Сергея Степановича уверенно побежал вперед. Да так быстро, что его проводник и еще несколько мужчин едва за ним поспевали. Но вот след оборвался. И сконфуженный пес огорченно взглянул на хозяина. Приободренный удачным началом, Сергей Степанович уже более уверенно приказал:
— Вулкан, след!
Собака обежала большую лужу и… бросилась вперед.
Вулкан задержал вора, пытавшегося перелезть через забор в одном из дворов.
Несколько слов о Вулкане. Это черный стройный красавец доберман-пинчер. По молодости лет он еще пока не имеет никаких медалей. Но в доме его владельцев теперь будет храниться «Похвальная грамота», выданная начальником одного из районных отделений милиции. В ней написано, что Вулкан задержал преступника».
НОВЫЙ ЧЛЕН СЕМЬИ
Телефонный звонок раздался около двух часов дня.
— Вы дома? — услышал я в телефонную трубку голос Жени.
— Да.
— Я звоню из аэропорта. Сейчас беру такси и еду к вам.
— Со щенком? — невольно вырвалось у меня.
— Конечно.
— Приезжайте, ждем.
Эсвэ, услышав слово «щенок», мгновенно появился возле меня. Едва я кончил разговор, как он закричал:
— Мама, щенок едет!
Продукты для нового жильца мы купили заранее. Это было молоко, творог, морковка и мясо. Мясо еще предстояло провернуть через мясорубку, а морковку мелко натереть на терке.
Все четыре дня с момента моего объявления о приобретении щенка мы с Сергеем посвятили чтению пособия по собаководству.
— Посмотрю, как это на практике у вас будет получаться, — говорила Тамара.
Но я чувствовал, что и она с нетерпением ждет щенка.
Спустя полчаса после звонка Жени я был уже на улице и нетерпеливо вглядывался в каждую проезжающую мимо машину. И как это нередко бывает, в то самое время, когда я отвлекся разговором с соседом по дому, меня вдруг неожиданно окликнули. Возле тротуара стояла бежевая «Волга», а из окошка выглядывал Женя.
— Принимайте гостей, — сказал Женя, распахивая дверцу.
Я надеялся увидеть щенка, которого, по крайней мере, можно было бы взять на тоненький поводок, но Женя раскрыл портфель и извлек из него нечто такое, что я даже растерялся. Это «оно» с коричневатой спинкой и розовым брюшком, все сморщенное и дрожащее легко поместилось у меня на двух сложенных рядом ладонях. «Оно» ткнулось мокрым носом в палец и затихло.
— Живой? — не знаю почему спросил я.
— Еще какой живой, — засмеялся Женя. — Посмотрели бы, как он в самолете безобразничал. Это он сейчас от всех своих проделок устал.
Я прижал бархатистое, дрожащее тельце к груди, и мы с Женей направились к лифту.
Первое, что произнесла Тамара, увидев щенка, было:
— Ну, это же бегемотик, честное слово, бегемотик.
И, взяв его у меня, уселась на диван.
«Бегемотик» принялся обнюхивать ей руки. Неожиданно глаза у Тамары округлились. Она подняла щенка. На юбке темнело мокрое пятно.
— Поздравляю, — почему-то сказала она. И «бегемотик» был немедленно выдворен на приготовленное ему место. Вероятно, тепло отнятых рук подействовало на него. Он открыл глаза, подернутые еще поволокой (малышу был месяц и два дня), попробовал подняться, но смешно повалился на бок. Тамара решила его укрыть.
— Не надо, — возразил Женя. — Никаких укрываний. Потом привыкнет, ночью покрывало собьется — и он будет требовать, чтобы его укрывали. Намучаетесь. Он должен так спать.
И действительно, щенок еще раз попробовал подняться, но, видя, что из этой затеи у него ничего не получается, свернулся клубочком и заснул.
Проспал он минут пятнадцать, но, как после продолжительного сна, сладко потянулся, высунув кончик крошечного язычка, и пополз к краю кроватки.
— Спустите, спустите на пол, — посоветовал Женя.
Тамара посадила его на пол. Он оторопел. После неустойчивой мягкой подстилки пол был твердым и ровным. Мне показалось, что он даже попробовал паркет лапкой.
Малыш быстро освоился на незнакомом месте. Там нюхнул, тут — все в порядке. А раз все в порядке и спокойно, то можно сделать и лужицу.
— Вот так, — вздохнула Тамара.
— Я принесу тряпку, — поднялся со стула Сережа.
— Сейчас я вытру сама, но потом ты будешь помогать мне в уборке за ним.
Щенок отправился бродить по комнате, тыча нос то в ножку журнального стола, то в ножку кресла, то в чью-нибудь ногу, а потом поковылял, переваливаясь с боку на бок, к своему спальному месту. Но как он ни старался залезть на него, ничего не получалось. Передние лапки были уже наверху, а вот задние он никак не мог оторвать от пола. Пришлось ему помочь. И тут он впервые взвизгнул. Даже не взвизгнул, а издал какой-то звук, очень похожий на «ай».
— Поосторожнее, — не выдержала Тамара, видя, как я подсаживаю его на место.
— Ни в коем случае не берите за лапки, — сказал Женя. — Надо одной рукой под брюшко, а другой под задние лапки. Пока слабые связки, их можно растянуть или даже порвать.
Щенок еще немного потыкался носом на подстилке и снова устремился к краю. Он долго нащупывал лапкой опору, но, не найдя ее и видя, что пол рядом, перевесил обе передние лапки и сполз вниз. И снова раздалось нечто похожее на «ай». Потом это «ай» слышалось довольно часто. И тогда, когда он попадал лапкой в миску с молоком, и тогда, когда не мог вновь забраться к себе на место.
Прошел примерно час, прежде чем он утихомирился и заснул.
— Вы дома? — услышал я в телефонную трубку голос Жени.
— Да.
— Я звоню из аэропорта. Сейчас беру такси и еду к вам.
— Со щенком? — невольно вырвалось у меня.
— Конечно.
— Приезжайте, ждем.
Эсвэ, услышав слово «щенок», мгновенно появился возле меня. Едва я кончил разговор, как он закричал:
— Мама, щенок едет!
Продукты для нового жильца мы купили заранее. Это было молоко, творог, морковка и мясо. Мясо еще предстояло провернуть через мясорубку, а морковку мелко натереть на терке.
Все четыре дня с момента моего объявления о приобретении щенка мы с Сергеем посвятили чтению пособия по собаководству.
— Посмотрю, как это на практике у вас будет получаться, — говорила Тамара.
Но я чувствовал, что и она с нетерпением ждет щенка.
Спустя полчаса после звонка Жени я был уже на улице и нетерпеливо вглядывался в каждую проезжающую мимо машину. И как это нередко бывает, в то самое время, когда я отвлекся разговором с соседом по дому, меня вдруг неожиданно окликнули. Возле тротуара стояла бежевая «Волга», а из окошка выглядывал Женя.
— Принимайте гостей, — сказал Женя, распахивая дверцу.
Я надеялся увидеть щенка, которого, по крайней мере, можно было бы взять на тоненький поводок, но Женя раскрыл портфель и извлек из него нечто такое, что я даже растерялся. Это «оно» с коричневатой спинкой и розовым брюшком, все сморщенное и дрожащее легко поместилось у меня на двух сложенных рядом ладонях. «Оно» ткнулось мокрым носом в палец и затихло.
— Живой? — не знаю почему спросил я.
— Еще какой живой, — засмеялся Женя. — Посмотрели бы, как он в самолете безобразничал. Это он сейчас от всех своих проделок устал.
Я прижал бархатистое, дрожащее тельце к груди, и мы с Женей направились к лифту.
Первое, что произнесла Тамара, увидев щенка, было:
— Ну, это же бегемотик, честное слово, бегемотик.
И, взяв его у меня, уселась на диван.
«Бегемотик» принялся обнюхивать ей руки. Неожиданно глаза у Тамары округлились. Она подняла щенка. На юбке темнело мокрое пятно.
— Поздравляю, — почему-то сказала она. И «бегемотик» был немедленно выдворен на приготовленное ему место. Вероятно, тепло отнятых рук подействовало на него. Он открыл глаза, подернутые еще поволокой (малышу был месяц и два дня), попробовал подняться, но смешно повалился на бок. Тамара решила его укрыть.
— Не надо, — возразил Женя. — Никаких укрываний. Потом привыкнет, ночью покрывало собьется — и он будет требовать, чтобы его укрывали. Намучаетесь. Он должен так спать.
И действительно, щенок еще раз попробовал подняться, но, видя, что из этой затеи у него ничего не получается, свернулся клубочком и заснул.
Проспал он минут пятнадцать, но, как после продолжительного сна, сладко потянулся, высунув кончик крошечного язычка, и пополз к краю кроватки.
— Спустите, спустите на пол, — посоветовал Женя.
Тамара посадила его на пол. Он оторопел. После неустойчивой мягкой подстилки пол был твердым и ровным. Мне показалось, что он даже попробовал паркет лапкой.
Малыш быстро освоился на незнакомом месте. Там нюхнул, тут — все в порядке. А раз все в порядке и спокойно, то можно сделать и лужицу.
— Вот так, — вздохнула Тамара.
— Я принесу тряпку, — поднялся со стула Сережа.
— Сейчас я вытру сама, но потом ты будешь помогать мне в уборке за ним.
Щенок отправился бродить по комнате, тыча нос то в ножку журнального стола, то в ножку кресла, то в чью-нибудь ногу, а потом поковылял, переваливаясь с боку на бок, к своему спальному месту. Но как он ни старался залезть на него, ничего не получалось. Передние лапки были уже наверху, а вот задние он никак не мог оторвать от пола. Пришлось ему помочь. И тут он впервые взвизгнул. Даже не взвизгнул, а издал какой-то звук, очень похожий на «ай».
— Поосторожнее, — не выдержала Тамара, видя, как я подсаживаю его на место.
— Ни в коем случае не берите за лапки, — сказал Женя. — Надо одной рукой под брюшко, а другой под задние лапки. Пока слабые связки, их можно растянуть или даже порвать.
Щенок еще немного потыкался носом на подстилке и снова устремился к краю. Он долго нащупывал лапкой опору, но, не найдя ее и видя, что пол рядом, перевесил обе передние лапки и сполз вниз. И снова раздалось нечто похожее на «ай». Потом это «ай» слышалось довольно часто. И тогда, когда он попадал лапкой в миску с молоком, и тогда, когда не мог вновь забраться к себе на место.
Прошел примерно час, прежде чем он утихомирился и заснул.
ЩЕНОК ПОДСКАЗЫВАЕТ КЛИЧКУ
— Пока он спит, — сказал Женя, — давайте придумаем ему кличку. Только хочу предупредить, что кличка должна обязательно начинаться на букву «А».
— Почему? — спросил Эсвэ.
— Есть такое правило, — пояснил Женя, — всех родившихся щенков называть на какую-либо одну букву алфавита. Так легче будет вести в клубе учет. Поскольку это первые щенки от Гесса и Атрикс, то клуб решил в честь матери всем щенкам дать клички, которые бы начинались на букву «А».
Мы задумались.
— Может быть, Акбар, — нерешительно предложил Эсвэ.
— Нет, Акбаром не надо, — возразила Тамара. — Недалеко живет уже один Акбар.
— А если Атос?
— Не советую, — сказал Женя. — Уж слишком много среди доберманов Атосов.
Потом предложения посыпались одно за другим: Арго, Аякс, Альгис, Агат, Антей, Алекс, Абрек, Амур, Атаман, Ахил. Ни одна из этих кличек нам не нравилась. Не надеясь больше на свою фантазию, мы взялись за энциклопедический словарь, справочники, журналы. Но и в них мы не нашли ничего подходящего.
— Вот если бы на какую-нибудь другую букву, — вздохнула Тамара.
И тут неожиданно проснулся щенок. Он поднял мордочку, огляделся по сторонам и снова издал свое короткое «ай».
— Что же это ты все время айкаешь? — сказала Тамара. — Слушайте, — повернулась она к нам, — а если мы назовем его Айк?
Или все мы уже устали от поисков, или кличка действительно подходила к нашему малышу, но только мы мгновенно согласились с этим предложением.
Так, спустя некоторое время в родословной — документе, который выдается всем чистокровным, породистым собакам, — в первой графе появилось:
«Айк. Доберман-пинчер. Коричнево-подпалый. Родился — 31 марта 1973 года. Отец — Гесс. Мать — Атрикс фон Мальховер Зее».
— Почему? — спросил Эсвэ.
— Есть такое правило, — пояснил Женя, — всех родившихся щенков называть на какую-либо одну букву алфавита. Так легче будет вести в клубе учет. Поскольку это первые щенки от Гесса и Атрикс, то клуб решил в честь матери всем щенкам дать клички, которые бы начинались на букву «А».
Мы задумались.
— Может быть, Акбар, — нерешительно предложил Эсвэ.
— А если Атос?
— Не советую, — сказал Женя. — Уж слишком много среди доберманов Атосов.
Потом предложения посыпались одно за другим: Арго, Аякс, Альгис, Агат, Антей, Алекс, Абрек, Амур, Атаман, Ахил. Ни одна из этих кличек нам не нравилась. Не надеясь больше на свою фантазию, мы взялись за энциклопедический словарь, справочники, журналы. Но и в них мы не нашли ничего подходящего.
— Вот если бы на какую-нибудь другую букву, — вздохнула Тамара.
И тут неожиданно проснулся щенок. Он поднял мордочку, огляделся по сторонам и снова издал свое короткое «ай».
— Что же это ты все время айкаешь? — сказала Тамара. — Слушайте, — повернулась она к нам, — а если мы назовем его Айк?
Или все мы уже устали от поисков, или кличка действительно подходила к нашему малышу, но только мы мгновенно согласились с этим предложением.
Так, спустя некоторое время в родословной — документе, который выдается всем чистокровным, породистым собакам, — в первой графе появилось:
«Айк. Доберман-пинчер. Коричнево-подпалый. Родился — 31 марта 1973 года. Отец — Гесс. Мать — Атрикс фон Мальховер Зее».
КАК ВСЕ ИНТЕРЕСНО
Начало мая в Москве выдалось солнечным и теплым. И поэтому мы решили обязательно гулять с Айком. Ультрафиолетовые солнечные лучи очень полезны для щенка: предостерегают от заболевания рахитом, делают организм крепким. Пока Айкушка был еще слишком мал, гулять мы выносили его на руках. Эти прогулки были довольно короткими: шесть раз в день по пять — десять минут.
Чтобы щенок больше двигался на улице, мы с ним играли. Брали бумажку, перевязывали ее ниткой, давали ему познакомиться с игрушкой, а затем дергали бумажку. Игра очень забавляла его. Мы хотели, чтобы прогулки доставляли Айку удовольствие. Бегая за бантиком, он развивал лапки, грудь, легкие. Он становился крепче. Когда щенок привык к кличке, мы с Сережей расходились на несколько метров в разные стороны и поочередно звали его к себе. Когда Айк подбегал, гладили его по спине и повторяли: «Хорошо, хорошо». Первое время он боялся отходить от нас, сидел рядом у ног, и нам приходилось делать несколько шагов в сторону от него, чтобы заставить малыша двигаться. Стоило нам отойти немного, как он тут же перебегал и вновь усаживался у ног. Но он уже начинал интересоваться окружающим. Первым, что привлекло его внимание, был большой сухой прошлогодний лист клена. Как-то, перебегая с места на место, он задел его лапкой. Лист хрустнул. Айк остановился, а затем сел возле него, потянул к нему мордочку, но как только коснулся листа носом, отдернул его. Он еще дважды пытался понюхать лист. Интерес брал верх над страхом. И вдруг щенок отпрыгнул от листка и… тявкнул. Этот звук, звонкий, тоненький, был, видно, для Айка большой неожиданностью. Он присел на мгновение и огляделся по сторонам, недоумевая, кто бы это мог так тявкнуть. Посидев немного, щенок поднялся и снова подошел и обнюхал лист. Теперь уже он попробовал его не носом, а лапкой. Попробовал раз, другой, третий… Вероятно, лист показался ему занятной игрушкой, потому что через несколько минут он уже пробовал его своими острыми, как иголочки, зубками, поддавал лапками…
Шли дни. Айк рос. Но нам это не было особенно заметно. Зато соседи, не видя его несколько дней, говорили: «Ну и растет он у вас, как на дрожжах». Гулять мы с ним выходили не когда придется, а в строго определенное время. Правда, он был слишком маленьким, чтобы ждать, когда его вынесут на улицу. Но мы его не ругали за проступок. Мы знали, что наступит время, когда он научится проситься и терпеть, а пока что сами терпеливо ждали этого времени.
Каждый день в его характере появлялось что-нибудь новое. Он становился смелее. Через несколько недель он уже хорошо изучил маршрут прогулок и даже начал позволять себе некоторые вольности. Если, например, ему что-то не нравилось — сильный ветер или редкий весенний дождь, — Айк проворно направлялся к подъезду дома. Не успеешь повернуться, как коричневая спинка мелькнет уже вдали, у угла дома. Бегом догоняешь щенка, возвращаешь на место прогулки и говоришь: «Гулять, гулять». Вроде заинтересовался чем-то. Но глядь — снова нет. Значит, сидит у подъезда.
Во время одного такого самостоятельного возвращения домой на пути Айка попался котенок, который весь взъерошился, выгнул спину дугой, хвост под себя подобрал и застыл на месте. Остановился и Айк. Это была его первая встреча с неизвестным зверем. Щенок даже присел от удивления. Смешно наклоняя голову то в одну, то в другую сторону, Айк рассматривал котенка. Еще немного — и они наверняка подружились бы, но я подбежал и поспешно забрал Айка на руки. Если бы это был домашний котенок, то можно было бы и не препятствовать знакомству. Но котенок был бродячий и жил в подвале дома. А вдруг он носитель стригущего лишая — очень опасного для животных заболевания? Крошечная царапина когтем могла заразить щенка.
Как только я взял Айка на руки, котенок перестал сердиться и юркнул в маленькое окошечко, ведущее в подвал.
Наблюдать за Айком во время прогулок было одно удовольствие. То с цветка упала на нос капелька воды, и он от растерянности не знает, что делать дальше: снова подойти к цветку или обойти стороной. Бабочка вспорхнула — снова растерянность. Зашумел под ветром куст — испуг. Тот из нас, кто гулял с Айком, гладил его по спине и повторял: «Хорошо, хорошо». Нужно было научить его не бояться неожиданностей, показать, что все живое, что попадалось на пути — стрекоза, бабочка, лягушка, жук, котенок, — это друзья, а не враги. Мы не боялись, что щенок станет добродушным, неразборчивым к друзьям и врагам. Мы не хотели, чтобы он обижал слабых, беззащитных.
Чтобы щенок больше двигался на улице, мы с ним играли. Брали бумажку, перевязывали ее ниткой, давали ему познакомиться с игрушкой, а затем дергали бумажку. Игра очень забавляла его. Мы хотели, чтобы прогулки доставляли Айку удовольствие. Бегая за бантиком, он развивал лапки, грудь, легкие. Он становился крепче. Когда щенок привык к кличке, мы с Сережей расходились на несколько метров в разные стороны и поочередно звали его к себе. Когда Айк подбегал, гладили его по спине и повторяли: «Хорошо, хорошо». Первое время он боялся отходить от нас, сидел рядом у ног, и нам приходилось делать несколько шагов в сторону от него, чтобы заставить малыша двигаться. Стоило нам отойти немного, как он тут же перебегал и вновь усаживался у ног. Но он уже начинал интересоваться окружающим. Первым, что привлекло его внимание, был большой сухой прошлогодний лист клена. Как-то, перебегая с места на место, он задел его лапкой. Лист хрустнул. Айк остановился, а затем сел возле него, потянул к нему мордочку, но как только коснулся листа носом, отдернул его. Он еще дважды пытался понюхать лист. Интерес брал верх над страхом. И вдруг щенок отпрыгнул от листка и… тявкнул. Этот звук, звонкий, тоненький, был, видно, для Айка большой неожиданностью. Он присел на мгновение и огляделся по сторонам, недоумевая, кто бы это мог так тявкнуть. Посидев немного, щенок поднялся и снова подошел и обнюхал лист. Теперь уже он попробовал его не носом, а лапкой. Попробовал раз, другой, третий… Вероятно, лист показался ему занятной игрушкой, потому что через несколько минут он уже пробовал его своими острыми, как иголочки, зубками, поддавал лапками…
Шли дни. Айк рос. Но нам это не было особенно заметно. Зато соседи, не видя его несколько дней, говорили: «Ну и растет он у вас, как на дрожжах». Гулять мы с ним выходили не когда придется, а в строго определенное время. Правда, он был слишком маленьким, чтобы ждать, когда его вынесут на улицу. Но мы его не ругали за проступок. Мы знали, что наступит время, когда он научится проситься и терпеть, а пока что сами терпеливо ждали этого времени.
Каждый день в его характере появлялось что-нибудь новое. Он становился смелее. Через несколько недель он уже хорошо изучил маршрут прогулок и даже начал позволять себе некоторые вольности. Если, например, ему что-то не нравилось — сильный ветер или редкий весенний дождь, — Айк проворно направлялся к подъезду дома. Не успеешь повернуться, как коричневая спинка мелькнет уже вдали, у угла дома. Бегом догоняешь щенка, возвращаешь на место прогулки и говоришь: «Гулять, гулять». Вроде заинтересовался чем-то. Но глядь — снова нет. Значит, сидит у подъезда.
Как только я взял Айка на руки, котенок перестал сердиться и юркнул в маленькое окошечко, ведущее в подвал.
Наблюдать за Айком во время прогулок было одно удовольствие. То с цветка упала на нос капелька воды, и он от растерянности не знает, что делать дальше: снова подойти к цветку или обойти стороной. Бабочка вспорхнула — снова растерянность. Зашумел под ветром куст — испуг. Тот из нас, кто гулял с Айком, гладил его по спине и повторял: «Хорошо, хорошо». Нужно было научить его не бояться неожиданностей, показать, что все живое, что попадалось на пути — стрекоза, бабочка, лягушка, жук, котенок, — это друзья, а не враги. Мы не боялись, что щенок станет добродушным, неразборчивым к друзьям и врагам. Мы не хотели, чтобы он обижал слабых, беззащитных.
РЕЖИМ ЩЕНКА
С первого же дня для Айка был установлен строжайший режим питания. Кормили мы его шесть раз в день. Если же он что-то не доедал, миска тут же убиралась. Однажды он отказался от еды, в надежде, что потом сможет вернуться к миске и доесть оставшееся. Но не тут-то было. Вернуться-то он вернулся, но миски на месте уже не было. Он обнюхал чурбачок, на котором она стояла, походил вокруг, даже попытался разжалобить нас поскуливанием, но мы решили быть твердыми. Через день или два Айк снова решил нас проверить. Убедившись, что из жалобного поскуливания ничего не получается, он стал съедать все, что ему дают.
Утром, как правило, он ел творог с молоком, днем немного мясного фарша. Каждый раз мы добавляли в пищу различную минеральную подкормку — глицерофосфат, фитин. В дневной рацион входили также фрукты, овощи. Все это должно было предотвратить возникновение рахита, укрепить суставы. Ранней весной свежих овощей нет, да и фрукты за зиму теряют витамины. Но все же Айк регулярно ел протертую морковку, мелко нарубленную капусту, тертое яблоко. Надо сказать, что у Айкушки, как мы его назвали ласкательно, аппетит был отменный. С неимоверной быстротой поедал он все, что находилось в миске. Оставалось только вытереть ему мордочку, чтобы следы еды не попали на мебель, брюки или обои…
Как-то во время одной из прогулок я потерял щенка. Только что был рядом — и нет. Я позвал его, но он почему-то не подбежал ко мне. Обошел вокруг дома в надежде, что он сидит возле подъезда, но и там его не было. Заглянул во все канавки, под доски, сложенные возле дома, — нет. Я растерялся. Что же делать? Куда он мог деться? И тут я услышал какой-то подозрительный хруст, доносившийся из-за большого развесистого куста. За ним сидел Айк и преспокойно грыз головешку.
— Что ж ты делаешь? Зову тебя, зову, а ты и ухом не ведешь? — проговорил я.
Он оторвался от приятного занятия, поднял мордочку. Глаза смотрели на меня так выразительно, будто говорили: «Неужели ты не видишь, что я занят важным делом? Зачем же меня отрывать от него?»
Но я отобрал у Айка головешку, сказав при этом: «Нельзя!» Дома отделил от этой головешки кусочек угля, измельчил палочку обыкновенного школьного мела и смесь положил в миску. Углем и мелом Айк мог лакомиться в любое время. Это было ему на пользу.
Но случай с головешкой был только началом. Как-то после очередной прогулки Тамара с ужасом сообщила мне, что он ест… окурки. Честно говоря, я не поверил. Ну, головешку — ладно, из-за недостатка в организме каких-то минеральных веществ. Землю, в худшем случае, селедочную голову или старую кость. Но окурки!
В субботу, забрав с собой Айка, мы всей семьей отправились на прогулку в лес. В небольшую корзинку постелили старую пеленку, посадили туда щенка и так довезли его в троллейбусе до леса. В троллейбусе, как и положено безбилетному «зайцу», Айк вел себя тихо. Поскольку мы знали, что не вернемся из леса ко времени его кормления, то взяли миску и еду. Мы не хотели, чтобы он голодал, а тем более подбирал с земли съестное.
Утром, как правило, он ел творог с молоком, днем немного мясного фарша. Каждый раз мы добавляли в пищу различную минеральную подкормку — глицерофосфат, фитин. В дневной рацион входили также фрукты, овощи. Все это должно было предотвратить возникновение рахита, укрепить суставы. Ранней весной свежих овощей нет, да и фрукты за зиму теряют витамины. Но все же Айк регулярно ел протертую морковку, мелко нарубленную капусту, тертое яблоко. Надо сказать, что у Айкушки, как мы его назвали ласкательно, аппетит был отменный. С неимоверной быстротой поедал он все, что находилось в миске. Оставалось только вытереть ему мордочку, чтобы следы еды не попали на мебель, брюки или обои…
— Что ж ты делаешь? Зову тебя, зову, а ты и ухом не ведешь? — проговорил я.
Он оторвался от приятного занятия, поднял мордочку. Глаза смотрели на меня так выразительно, будто говорили: «Неужели ты не видишь, что я занят важным делом? Зачем же меня отрывать от него?»
Но я отобрал у Айка головешку, сказав при этом: «Нельзя!» Дома отделил от этой головешки кусочек угля, измельчил палочку обыкновенного школьного мела и смесь положил в миску. Углем и мелом Айк мог лакомиться в любое время. Это было ему на пользу.
Но случай с головешкой был только началом. Как-то после очередной прогулки Тамара с ужасом сообщила мне, что он ест… окурки. Честно говоря, я не поверил. Ну, головешку — ладно, из-за недостатка в организме каких-то минеральных веществ. Землю, в худшем случае, селедочную голову или старую кость. Но окурки!
В субботу, забрав с собой Айка, мы всей семьей отправились на прогулку в лес. В небольшую корзинку постелили старую пеленку, посадили туда щенка и так довезли его в троллейбусе до леса. В троллейбусе, как и положено безбилетному «зайцу», Айк вел себя тихо. Поскольку мы знали, что не вернемся из леса ко времени его кормления, то взяли миску и еду. Мы не хотели, чтобы он голодал, а тем более подбирал с земли съестное.