Страница:
Так продолжалось примерно две недели. Начали уже поговаривать о том, что неплохо бы организовать встречу Орландо с ведущими шахматистами Северной и Южной Америки. А через два дня по радио и телевидению пошли сообщения о том, что вулкан Льюльяльяко внезапно успокоился. На следующий день Орландо с родителями должен был ехать в Буэнос-Айрес на встречу со столичными шахматистами. Родители страшно волновались, а сам Орландо был как-то странно апатичен и вял. На встрече он делал безграмотные ходы и скоро проиграл все партии. Шахматная карьера нового Капабланки внезапно угасла. Психиатры и психологи склонны считать, что неожиданное шахматное озарение мальчика было связано с пробудившейся активностью вулкана...
Отмечавшаяся загадочная связь между замечательными достижениями гениев и подагрой оставалась непонятной вплоть до 1956 года, когда английский ученый Е. Орован указал на два факта: во-первых, он установил, что мочевая кислота, избыточное количество которой в крови и приводит к подагре, по своей химической природе близка к таким известным стимуляторам умственной деятельности, как кофеин и теобромин (содержатся в чае и кофе). Во-вторых, мочевая кислота отсутствует в крови почти всех млекопитающих, так как расщепляется специфическим ферментом – уриказой. Однако у всех обезьян и у человека уриказы в крови или нет вообще, или ее очень мало. Накопление мочевой кислоты в крови служило стимуляцией мозговой деятельности. В среднем на тысячу человек приходится три подагрика. Среди гениев эта цифра увеличилась почти в 200 раз!
Есть прямые указания на то, что подагриком был Борис Годунов. Если перенестись в эпоху Петра I и рассматривать великую Северную войну в чисто личностном плане, то ее можно назвать войной трех подагриков – Карла XII, Петра I и Августа II Сильного... Подагриками были Микеланджело и Рубенс, Рембрандт и Ренуар, Филдинг и Стендаль, Мопассан, Галилей, Ньютон, Лейбниц, Дарвин, Монтень...
Конечно, на подагре вовсе не «свет клином сошелся». Нужно еще иметь дарование, условия для развития... Существуют и другие механизмы, симптомы, сопутствующие гениальности.
1964 году я обнаружил, что Авраам Линкольн, его поразительно умная мать и три ее сына страдали наследственной формой диспропорционального гигантизма – синдромом Марфана. Для него характерны очень длинные и тонкие конечности при относительно коротком худощавом теле, тонкие, легко отгибающиеся назад пальцы рук... Синдром сопровождается усиленным выбросом в кровь катехоламинов – природных веществ, среди которых есть и адреналин. Особенно мощный выброс катехоламинов происходит при стрессах, что позволяет организму выдерживать высокий уровень физических и психических нагрузок. Но если при стрессах происходит разовый выброс адреналина, то при синдроме Марфана количество катехоламинов в крови повышено постоянно.
Кто же из известных миру людей имел схожий с Линкольном внешний облик и мог по этой причине обладать синдромом Марфана? Сходного типа гигантизмом обладал очень худощавый Ханс Кристиан Андерсен со своими невероятно длинными руками и ногами. Теперь его синдром доказан медиками.
Возможно, к таким людям относятся Корней Иванович Чуковский и Шарль де Голль с его необычно длинными руками и ногами...
Синдром Марфана – редчайший. Он встречается один раз на сто тысяч новорожденных. Было бы просто невероятно найти среди четырехсот людей хотя бы одного носителя синдрома. Но у гениальных людей это правило нарушается. И если не считать не установленных точно Чуковского и де Голля, то Андерсена, Линкольна, изобретателя Николая Теслу, крупнейшего физика Эрнста Аббе, Вильгельма Кюхельбекера можно определенно отнести к этой категории. Такое число носителей синдрома Марфана среди нескольких сотен выдающихся людей – поразительный факт.
А если учесть, что адреналиновый допинг – мощный стимулятор интеллектуальной деятельности, то становится ясно, что все это не случайно...
...Тонизирующий, допинговый эффект может оказывать и повышенное содержание в крови андрогенов – мужских половых гормонов. Исходя из этого, можно понять некоторые механизмы повышенной умственной активности многих великих исторических деятелей. Действительно, сколь бы интимной и малоизвестной ни оставалась сексуальная сфера жизни большинства знаменитостей, нельзя не помнить, что одного из величайших и многосторонних исторических персонажей – Юлия Цезаря – называли «мужем всех жен». Безудержной сексуальностью, а следовательно, и высоким уровнем содержания половых гормонов отличались Петр I, Байрон, Пушкин, Лермонтов, Альфред де Мюссе, Бальзак, Гейне, Л. Толстой... многих из них повышенный сексуальный тонус сохранялся до глубокой старости (Гете). И если биографии некоторых великих людей свидетельствуют об их полном или почти полном отказе от секса, то в этих случаях чаще всего нужно говорить о явной сублимации сексуального влечения и переводе его в, творческую энергию (Кант, Бетховен).
Все сказанное выше – не окончательный итог и даже не приближение к итогам исследования.
Замечательный английский биолог и философ Джулиан Хаксли писал: «Великие люди прошлого мимолетно раскрыли нам, чем может быть личность, интеллектуальное понимание, духовное достижение, художественное творчество. Но это не более чем мимолетные вспышки. Нам нужно исследовать и нанести на карту весь мир человеческих возможностей, подобно тому как была изучена и нанесена на карту вся область физической географии».
Исследования в этом направлении продолжаются. В статье о «психопатологическом феномене» «Каждому гению – свою странность» Виктория Сарыкина пишет: «Каждый гениальный человек имеет отклонения. Кто будет отрицать, что у Пушкина, Гете, Гоголя и Достоевского были психические отклонения? Впрочем, это не то, что вы думаете, – отклонение от нормы не означает сумасшествие. Психиатры сравнивают психопатологию с Книгой рекордов Гиннесса: там что ни рекорд – то отклонение от нормы. Просто между патологией и болезнью нельзя ставить знак равенства. И если ученые говорят, что Лермонтов был яркий шизоидный психопат, это не значит, что его нужно было срочно госпитализировать и лечить. У Пушкина, между прочим, тоже была патология – и может быть, даже большая, чем у Лермонтова, – но кто сможет назвать Пушкина сумасшедшим?»
Легкие психические расстройства всегда присутствуют в личности и творчестве гениальных людей, но в очень ограниченных дозах, иначе ни личности, ни творчества уже не будет. В истории России можно найти массу примеров, когда гениальная личность переставала быть гением. Всем нашим классикам пытались ставить какие-нибудь диагнозы. Но ярчайшим примером почему-то всегда считался Гоголь: уж его-то диагноз «шизофрения» никто оспаривать не станет. Однако народ запоем читает и «Вечера на хуторе...», и «Миргород». Опытные специалисты на примере последних литературных изысков писателя весьма убедительно докажут вам, что к концу жизни Гоголь распался и как личность, и как талант. Потому что патология превратилась в болезнь и начала прогрессировать. С Мопассаном та же история. Примеров хватает.
Как указывает Сарыкина, проблемой психопатологии и гениальности занимались не только психиатры, но и философы, искусствоведы, историки, социологи, писатели. И основной вопрос большинства исследований (и может быть, самый загадочный) таков: как оценивать соотношение гениальности и психопатологии? Ведь даже само понятие гениальности весьма и весьма расплывчато. Пушкин – это да, гений. А Константин Федин – гений ли он? Или просто одаренный человек? То же самое с патологией: какие у нее границы? Тысячи людей находятся в психиатрических клиниках, но лишь единицы проявляют себя как гениальные личности, и наоборот – тысячи занимаются творчеством, но значит ли это, что все они имеют психопатологические отклонения?
Но, несмотря на эти вопросы-загадки, ученые, занимающиеся изучением творчества и патологии гениальных людей, обнаружили факты, позволяющие сделать четыре вывода:
1. Среди всех предков гениальной личности без исключения можно обнаружить черты психопатологии и часто даже психическую болезнь.
2. У гениальной личности всегда можно констатировать наличие психопатологии: от легких форм до душевного заболевания.
3. Среди близких родственников гениальной личности с исключительным постоянством присутствуют душевнобольные люди.
4. Как правило, среди предков гениальной личности можно обнаружить линию одаренности.
Из всего вышесказанного можно сделать один простой вывод: основной фактор, влияющий на развитие гениальной личности, – это наследственность.
Владимир Козырев, главный психиатр больницы имени Алексеева (бывшая Кащенко), составил «таблицу наследственности» одаренности и психопатологии. Вот она.
Наполеон. Страдал аффект-эпилепсией. Отец: алкоголик, патологические черты характера. Мать: человек больших способностей с чертами несомненной одаренности.
Сестры: истеричные и безнравственные натуры.
Лев Толстой. Страдал истеро-эпилептическими приступами.
Линия отца: изобилует душевнобольными и психопатическими личностями.
Линия матери: высокая одаренность, музыкальные и литературные способности.
Лермонтов. Страдал шизоидной психопатией.
Отец: выраженная психопатия из группы шизоидных.
Мать: натура, склонная к поэзии.
Успенский. Умер в психиатрической лечебнице от прогрессивного паралича (плюс страдал алкоголизмом).
В семье отца – множество душевнобольных.
По линии матери – много художников, музыкантов и писателей.
Брат покончил жизнь самоубийством.
Шуман. Отец литературно одарен. Покончил жизнь самоубийством.
Мать: к концу жизни проявились психические расстройства. Сестра и сын композитора: душевнобольные.
Достоевский. Страдал эпилепсией. Отец: алкоголик, как, впрочем, и братья писателя. Мать: произошла из очень культурной семьи, давшей немало одаренных, высокообразованных людей.
Сестра: душевнобольная, а ее сын (племянник писателя) – идиот.
Большинство ученых склоняется к мысли, что у каждого человека присутствует потенциал творчества – одаренность и патология. Только у всех потенциалы эти разные, зависят от наследственности и присутствуют в определенном соотношении.
Владимир Козырев приводит четыре варианта развития личности.
1. У человека много и творческого, и патологического потенциала. Он непременно реализуется в одаренную личность.
2. При малых творческой и патологической потенциях – будет нормальным, даже посредственным.
3. Если у человека много патологического, но мало творческого потенциала, он станет психически больным.
4. Если патологии мало, а творчества много – человек реализует свои способности на высоком уровне, но гением не станет.
В любом из нас заложено намного больше, чем мы можем реализовать. А иногда случается, что гениальный человек оказывается вне сферы творчества. Но гениальность все равно дает о себе знать.
Как у Ломоносова. Впрочем, здесь возникает один нюанс. Пусть вы человек одаренный, имеете большой и творческий и патологический потенциалы, но, не имея способности к развитию заложенной одаренности, не станете тем, чем можете стать. Бывает так: вы воспитываете двоих детей, учите их, работаете с ними – один в результате окажется Эйнштейном, а другой дворником. Потому что один ребенок умел развивать свои способности, а другой (имея тот же «наследственный набор») – увы, нет. Лермонтов – пожалуйста, классический пример. В 27 лет настолько подняться выше своих одногодков, получив не самое высокое образование, – это свидетельствует о том, что поэт, «впитывая» мир по-своему, имел способность развивать свои способности.
Говоря о «наследственном наборе» (наличии творческого и патологического), мы, конечно, подразумеваем мозг. Сознание и подсознание. Сознание и сверхсознание («сверх-я» – по Фрейду): это то, что напичкано всякими табу, законами и правилами Сознание тормозит подсознание (где и «хранятся» наши творческий и патологический потенциалы). Но иногда этот «тормоз» можно снять. Ведь вы встречались с людьми, которые только, что называется, до первой рюмки не умеют ни петь, ни танцевать, ни общаться на английском. Такого же эффекта «снятия тормоза» можно добиться не только с помощью алкоголя, наркотиков (между прочим, многие художники, музыканты и артисты используют их), сна (Пушкин писал стихи во сне, а Менделеев увидел во сне свою таблицу), гипноза и... психопатологии. Все перечисленное и можно назвать пусковым моментом, подавляющим действие сознательного барьера. Есть еще один «стимулятор», который можно получить при жизни, – прогрессивный паралич (заболевание сифилитического характера), которым страдали Врубель, Мопассан и Гете
Кто знает, сколько гениев было б сегодня, если бы ученые смогли ответить на вопрос: возможно ли вводить человека намеренно в патологическое состояние? Никто не ответит стал бы Достоевский Достоевским, если бы он жил в наше время и его лечили бы от эпилепсии? Вроде понятно: расстройства следует лечить (и лечат!), а вдруг вместе с болезнью «лечат» и гениальность?
В течение следующих пяти лет Бэнвард кропотливо трудился над «Панорамой Миссисипи» – так художник окрестил свою работу. Он запечатлел в своем творении более тысячи девятисот километров пейзажей от устья реки до Нового Орлеана. Размер полотна, на котором он рисовал, не уступал масштабам самого путешествия. Длина его составляла 4880 метров, ширина – 3, 65 метра. Громадная картина удерживалась на двух вертящихся цилиндрах. Чтобы осмотреть это творение, требовалось не менее двух часов, однако тысячи людей с радостью платили кругленькую сумму, лишь бы взглянуть на это диво. Бэнвард сумел собрать более двухсот тысяч долларов, путешествуя по городам Америки. Потом панорама была продана одному англичанину, а спустя еще некоторое время картина странным образом исчезла.
Выдающийся китайский художник XX века Ханг Ернан рисовал лотосы и бабочек на шелковых тканях. Но своей известностью он обязан не тому, что было изображено на его рисунках, а технике их исполнения. Ханг Ернан вместо кисточки использовал собственный язык, а рот служил ему сосудом для разведения красок. Пекинский художник сначала набирал в рот неразбавленной самую дорогую краску. Затем, осторожно наклонившись, наносил краски на растянутую на столе ткань из тонкого шелка. Получались великолепные рисунки, завораживавшие своей аккуратностью, нежностью и красотой.
Глава четвертая
Однако и в судьбах отдельных людей, не принадлежащих к тому или иному ордену, бывает, прослеживаются удивительные случаи везения или невезения. Рассмотрим прежде всего те из них, которые как бы отмечены печатью удачливости.
Известное выражение «пуля его не берет» более чем приложимо к 53-летнему Фреду Кармену из Детройта (США), продавцу ювелирных изделий. Он направлялся к своей машине, имея при себе 250 тысяч долларов выручки, когда на него напал вооруженный грабитель. По всем законам баллистики и анатомии, мозги Фреда должны были бы разлететься во все стороны. Однако жертве необычайно повезло: в момент выстрела Фред от страха открыл рот. Врачи были поражены, когда рентген показал пулю, спокойно лежащую в его желудке. По какому-то непостижимому стечению обстоятельств пуля отразилась от пазух носа и через горло попала в желудок, не причинив невольно проглотившей ее жертве особого вреда.
Такая же уникальная удача выпала на долю 20-летней англичанки Шарлотты Гибб. Она со своим другом путешествовала автостопом по Израилю. Водитель очередной попутки оказался опасным преступником и расстрелял туристов из пистолета. Двадцатидвухлетний Макс умер на месте, а вот Шарлотте удалось спастись. По счастливой случайности пуля попала ей в голову за правым ухом вышла прямо под левым глазом, но не повредила жизненно важных эрганов. На пару сантиметров выше – и девушка ослепла бы. На пару сантиметров в сторону – смерть была бы неизбежной. Шарлотта же выздоровела уже через несколько недель.
Тридцатишестилетний англичанин Эндрю Биллингам – еще одна выжившая жертва уникального выстрела. Еще в детстве его приятель угодил Эндрю в нос из духового ружья. «Все это время я думал, что пуля вылетела через щеку, – рассказывал Эндрю. – Но недавно стоматолог, разглядывая рентгеновский снимок, спросил, что у меня за штифт в носу. Оказывается, пулька все эти годы там и торчала. Нос у меня никогда не болел, и, если бы не визит к дантисту, я так ничего бы и не узнал...»
Только писатели поймут весь трагизм положения, когда по несчастному стечению обстоятельств пропадает единственный экземпляр рукописи или даже часть ее, – сколько тому было примеров! И как счастливы бывали авторы, когда пропавшее чудом обнаруживалось! Об одном уникальном случае такого рода сообщил известный французский астроном и исследователь непознанного К. Фламмарион в своей книге. Вот что он рассказал: «В то время когда я писал свое большое сочинение об атмосфере и как раз занимался составлением главы о силе ветра, где приводил любопытные примеры, произошел следующий случай. Мой кабинет в Париже имеет три окна: одно обращено на запад и выходит на бульвар Обсерватории, другое обращено на юго-запад к самой обсерватории, а третье смотрит прямо на юг, на улицу Кассини. Дело было летом. Первое окно, выходящее на каштановую аллею, было отворено. Вдруг небо заволакивается тучами, поднимается вихрь, который распахивает плохо притворенное третье окно и взбудораживает все бумаги на моем столе; между прочим ветер уносит только что написанные мною листки, и они летят вихрем поверх деревьев. Минуту спустя хлынул проливной дождь. Спускаться вниз разыскивать улетевшие листки казалось мне напрасным трудом, и я поставил на них крест. Каково же было мое изумление, когда несколько дней спустя я получил из типографии Лагюра, отстоявшей от моей квартиры на добрый километр, оттиск этой самой главы, всей целиком, без малейших пропусков! Заметьте, что в ней трактовалось именно о любопытных проделках ветра. Что же такое произошло? Вещь очень простая.
Рассыльный из типографии, живший в квартале Обсерватории и приносивший мне корректуру, пошел домой закусить и на обратном пути увидал на земле перепачканные, измоченные листочки моей рукописи. Он вообразил, что сам растерял их, поэтому постарался подобрать их как можно тщательнее и отнес в типографию, конечно не думая хвастаться своим поступком. Право, точно сам ветер позаботился принести листочки в типографию!» (Фламмарион К. Неведомое. С.-Пб., 1901) – завершает свой рассказ Фламмарион.
Некоторые из счастливых совпадений, несмотря на всю их «мелочность», тем не менее столь же удивительны. Например, Колин Уилсон, английский писатель, выпустивший десятки книг о неведомом и непознанном, в предисловии к одной из них рассказал и о таком вот странном происшествии: «Однажды, когда я искал нужные мне цитаты, с полки упала книга, раскрывшись как раз на той самой странице, где они содержались» (Хабаровск, 1991. Уилсон К. Оккультизм. Лондон, 1971.). Видимо, эти сведения были ему действительно здорово нужны!
А вот несколько примеров происшествий типа «упал, но не разбился», случившихся в последние годы. Так, беременная журналистка Лия Пацетти из Турина (Италия), как сообщил ее коллега по профессии Карло Скаротти, вывалилась из... вертолета, но, проведя 300 метров в свободном падении, не только осталась практически невредимой, но и спустя два часа родила здорового мальчика! Ведь на что только не идут фоторепортеры ради хорошего снимка! Вот и 26-летняя журналистка так увлеклась панорамой города, что слишком сильно высунулась из открытого люка.
«В этот момент вертолет вдруг попал в зону турбулентности. Проще говоря, нас пару раз мотануло воздушными потоками, – рассказывал пилот Дино Каццери. – Пассажирка была на последних месяцах беременности и, конечно, плохо держала равновесие. А кроме того, в нарушение правил и моих предупреждений потихоньку отстегнула ремни безопасности – они ей, видишь ли, мешали...»
«Камнем падая вниз, я была уверена, что все, погибла, – вспоминает Лия. – И думала только о том, что теперь мой ребенок уже никогда не родится».
Спасла неосторожную журналистку поистине уникальная случайность. Она могла рухнуть на крышу высокого здания, а могла и пролететь мимо – на асфальт: Лия падала впритирку со стеной и угодила на брезентовый навес 14-го этажа, защищавший окна от солнца. Это погасило скорость падения и смягчило удар. Потом она так и продолжала свой кошмарный путь – с навеса на навес, все ниже и ниже.
Вот свидетельство 66-летнего Лучано Галарди, очевидца последних секунд падения журналистки: «Я стоял на улице и вдруг услышал треск рвущейся ткани. Я поднял голову и увидел женщину – она падала, пробивая своим телом натянутые противосолнечные тенты. Это продолжалось несколько секунд, а потом она шлепнулась на землю. Ну не совсем на землю. Не повезло бедняге...»
Беднягой оказалась не Лия, а случайный прохожий. «Мягкую посадку» она совершила прямиком на голову некоего Гильермо Виллы. Как сообщила полиция, Вилла скончался на месте, но никто об этом не сожалеет: ведь он был отпетым мерзавцем, торговал наркотиками, так что все в округе вздохнули с облегчением.
Саму Лию тут же отправили в больницу. Ошарашенные медики не обнаружили у нее никаких повреждений. Несколько синяков и ссадин, разумеется, не в счет. А примчавшийся в клинику ее муж Антонио нашел там не только живую и здоровую супругу, но и очаровательного малыша, которого Лия успела родить после падения – немного преждевременно, но вполне благополучно...
Вообще-то упасть и сломать кости можно и на ровном месте, что, к несчастью, чаще всего и случается. А вот пролететь 60 метров по вертикали, рухнуть на булыжники и не разбиться – такое везение доступно немногим. Именно так падал 12-летний Джон Тринхове отделавшись лишь легкими порезами, ссадинами и ушибами. Об этом сообщил журналист Фреди Ротчелл.
Джон вместе с отцом совершал восхождение на одну из вершин горного массива Магалисберг, расположенного восточнее Претории (ЮАР). Как на грех, они пренебрегли страховочными тросами, и это едва не привело к трагедии. «Поначалу все шло нормально, – рассказывал Джон, – мы благополучно добрались почти до вершины. Но вдруг я внезапно оступился и полетел вниз. В момент падения пытался зацепиться руками за камни и стволы деревьев, но у меня ничего не вышло».
Мальчик пролетел 60 метров и рухнул на булыжники в ущелье. Однако ему просто невероятно повезло – парнишка остался целехонек. «Я тут же вызвал по радио вертолет «Скорой помощи», и он быстро доставил сына в больницу, – сообщил отец мальчика. – Там ему наложили одиннадцать швов и сделали кое-какие перевязки. Однако врач заверил, что скоро Джонни сможет вернуться домой». Так и получилось. Уже на следующий день Тринхове-младший появился дома – счастливый и сияющий. А через пару дней пошел в школу как ни в чем не бывало. А вот военнослужащий Юрий Николаев из Саранска, призванный вместе с другими солдатами подсобить московским пожарным в их нелегкой работе, через десять дней службы в новом качестве ухитрился поймать на лету восьмилетнюю малышку. Вот что об этом необыкновенном случае рассказала Ольга Незванова: «Сообщение поступило ночью, в 1 час 57 минут. Загорелась квартира. Три пожарные машины, прижимая к обочине протяжным воем сирен легковушки, помчались к месту беды. Квартиру-виновницу на втором этаже Юрий заметил сразу – по ярким отблескам пламени в окнах. Но густой, грязно-серый дым уже вовсю хозяйничал в подъезде. Даже неопытный Николаев понял: жильцов надо срочно эвакуировать. О пожарных-профессионалах и говорить нечего: они быстро развернули трехколенную лестницу, приставили к кирпичной пятиэтажке и начали спускать погорельцев.
Стоя внизу для подстраховки, Юрий внимательно наблюдал за своим напарником Алексеем Соловьевым. Тот осторожно спускался из окна четвертого этажа с восьмилетней девочкой на руках. Мороз был нешуточный, и обледеневшие металлические ступеньки затрудняли спуск. Примерно на уровне второго этажа Алексей неожиданно поскользнулся, не удержался и... сорвался вниз. Юрий успел только охнуть, увидев летящих на него ребенка и своего товарища. Он ничего не успел подумать, просто протянул руки и, к счастью, поймал обезумевшую девчушку.
Н емощные гении
Проблеме соотношения таланта и недуга много внимания уделял доктор биологических наук В. П. Эфроимсон. Он писал: «За все время существования цивилизации известно что-то около четырехсот людей, сыгравших значительную роль и в ходе исторических процессов, и в культуре, и в становлении современного цивилизованного мира». Такую же цифру – около 400 – называют все авторы, пытавшиеся оценить количество гениев.Отмечавшаяся загадочная связь между замечательными достижениями гениев и подагрой оставалась непонятной вплоть до 1956 года, когда английский ученый Е. Орован указал на два факта: во-первых, он установил, что мочевая кислота, избыточное количество которой в крови и приводит к подагре, по своей химической природе близка к таким известным стимуляторам умственной деятельности, как кофеин и теобромин (содержатся в чае и кофе). Во-вторых, мочевая кислота отсутствует в крови почти всех млекопитающих, так как расщепляется специфическим ферментом – уриказой. Однако у всех обезьян и у человека уриказы в крови или нет вообще, или ее очень мало. Накопление мочевой кислоты в крови служило стимуляцией мозговой деятельности. В среднем на тысячу человек приходится три подагрика. Среди гениев эта цифра увеличилась почти в 200 раз!
Есть прямые указания на то, что подагриком был Борис Годунов. Если перенестись в эпоху Петра I и рассматривать великую Северную войну в чисто личностном плане, то ее можно назвать войной трех подагриков – Карла XII, Петра I и Августа II Сильного... Подагриками были Микеланджело и Рубенс, Рембрандт и Ренуар, Филдинг и Стендаль, Мопассан, Галилей, Ньютон, Лейбниц, Дарвин, Монтень...
Конечно, на подагре вовсе не «свет клином сошелся». Нужно еще иметь дарование, условия для развития... Существуют и другие механизмы, симптомы, сопутствующие гениальности.
1964 году я обнаружил, что Авраам Линкольн, его поразительно умная мать и три ее сына страдали наследственной формой диспропорционального гигантизма – синдромом Марфана. Для него характерны очень длинные и тонкие конечности при относительно коротком худощавом теле, тонкие, легко отгибающиеся назад пальцы рук... Синдром сопровождается усиленным выбросом в кровь катехоламинов – природных веществ, среди которых есть и адреналин. Особенно мощный выброс катехоламинов происходит при стрессах, что позволяет организму выдерживать высокий уровень физических и психических нагрузок. Но если при стрессах происходит разовый выброс адреналина, то при синдроме Марфана количество катехоламинов в крови повышено постоянно.
Кто же из известных миру людей имел схожий с Линкольном внешний облик и мог по этой причине обладать синдромом Марфана? Сходного типа гигантизмом обладал очень худощавый Ханс Кристиан Андерсен со своими невероятно длинными руками и ногами. Теперь его синдром доказан медиками.
Возможно, к таким людям относятся Корней Иванович Чуковский и Шарль де Голль с его необычно длинными руками и ногами...
Синдром Марфана – редчайший. Он встречается один раз на сто тысяч новорожденных. Было бы просто невероятно найти среди четырехсот людей хотя бы одного носителя синдрома. Но у гениальных людей это правило нарушается. И если не считать не установленных точно Чуковского и де Голля, то Андерсена, Линкольна, изобретателя Николая Теслу, крупнейшего физика Эрнста Аббе, Вильгельма Кюхельбекера можно определенно отнести к этой категории. Такое число носителей синдрома Марфана среди нескольких сотен выдающихся людей – поразительный факт.
А если учесть, что адреналиновый допинг – мощный стимулятор интеллектуальной деятельности, то становится ясно, что все это не случайно...
...Тонизирующий, допинговый эффект может оказывать и повышенное содержание в крови андрогенов – мужских половых гормонов. Исходя из этого, можно понять некоторые механизмы повышенной умственной активности многих великих исторических деятелей. Действительно, сколь бы интимной и малоизвестной ни оставалась сексуальная сфера жизни большинства знаменитостей, нельзя не помнить, что одного из величайших и многосторонних исторических персонажей – Юлия Цезаря – называли «мужем всех жен». Безудержной сексуальностью, а следовательно, и высоким уровнем содержания половых гормонов отличались Петр I, Байрон, Пушкин, Лермонтов, Альфред де Мюссе, Бальзак, Гейне, Л. Толстой... многих из них повышенный сексуальный тонус сохранялся до глубокой старости (Гете). И если биографии некоторых великих людей свидетельствуют об их полном или почти полном отказе от секса, то в этих случаях чаще всего нужно говорить о явной сублимации сексуального влечения и переводе его в, творческую энергию (Кант, Бетховен).
Все сказанное выше – не окончательный итог и даже не приближение к итогам исследования.
Замечательный английский биолог и философ Джулиан Хаксли писал: «Великие люди прошлого мимолетно раскрыли нам, чем может быть личность, интеллектуальное понимание, духовное достижение, художественное творчество. Но это не более чем мимолетные вспышки. Нам нужно исследовать и нанести на карту весь мир человеческих возможностей, подобно тому как была изучена и нанесена на карту вся область физической географии».
Исследования в этом направлении продолжаются. В статье о «психопатологическом феномене» «Каждому гению – свою странность» Виктория Сарыкина пишет: «Каждый гениальный человек имеет отклонения. Кто будет отрицать, что у Пушкина, Гете, Гоголя и Достоевского были психические отклонения? Впрочем, это не то, что вы думаете, – отклонение от нормы не означает сумасшествие. Психиатры сравнивают психопатологию с Книгой рекордов Гиннесса: там что ни рекорд – то отклонение от нормы. Просто между патологией и болезнью нельзя ставить знак равенства. И если ученые говорят, что Лермонтов был яркий шизоидный психопат, это не значит, что его нужно было срочно госпитализировать и лечить. У Пушкина, между прочим, тоже была патология – и может быть, даже большая, чем у Лермонтова, – но кто сможет назвать Пушкина сумасшедшим?»
Легкие психические расстройства всегда присутствуют в личности и творчестве гениальных людей, но в очень ограниченных дозах, иначе ни личности, ни творчества уже не будет. В истории России можно найти массу примеров, когда гениальная личность переставала быть гением. Всем нашим классикам пытались ставить какие-нибудь диагнозы. Но ярчайшим примером почему-то всегда считался Гоголь: уж его-то диагноз «шизофрения» никто оспаривать не станет. Однако народ запоем читает и «Вечера на хуторе...», и «Миргород». Опытные специалисты на примере последних литературных изысков писателя весьма убедительно докажут вам, что к концу жизни Гоголь распался и как личность, и как талант. Потому что патология превратилась в болезнь и начала прогрессировать. С Мопассаном та же история. Примеров хватает.
Как указывает Сарыкина, проблемой психопатологии и гениальности занимались не только психиатры, но и философы, искусствоведы, историки, социологи, писатели. И основной вопрос большинства исследований (и может быть, самый загадочный) таков: как оценивать соотношение гениальности и психопатологии? Ведь даже само понятие гениальности весьма и весьма расплывчато. Пушкин – это да, гений. А Константин Федин – гений ли он? Или просто одаренный человек? То же самое с патологией: какие у нее границы? Тысячи людей находятся в психиатрических клиниках, но лишь единицы проявляют себя как гениальные личности, и наоборот – тысячи занимаются творчеством, но значит ли это, что все они имеют психопатологические отклонения?
Но, несмотря на эти вопросы-загадки, ученые, занимающиеся изучением творчества и патологии гениальных людей, обнаружили факты, позволяющие сделать четыре вывода:
1. Среди всех предков гениальной личности без исключения можно обнаружить черты психопатологии и часто даже психическую болезнь.
2. У гениальной личности всегда можно констатировать наличие психопатологии: от легких форм до душевного заболевания.
3. Среди близких родственников гениальной личности с исключительным постоянством присутствуют душевнобольные люди.
4. Как правило, среди предков гениальной личности можно обнаружить линию одаренности.
Из всего вышесказанного можно сделать один простой вывод: основной фактор, влияющий на развитие гениальной личности, – это наследственность.
Владимир Козырев, главный психиатр больницы имени Алексеева (бывшая Кащенко), составил «таблицу наследственности» одаренности и психопатологии. Вот она.
Наполеон. Страдал аффект-эпилепсией. Отец: алкоголик, патологические черты характера. Мать: человек больших способностей с чертами несомненной одаренности.
Сестры: истеричные и безнравственные натуры.
Лев Толстой. Страдал истеро-эпилептическими приступами.
Линия отца: изобилует душевнобольными и психопатическими личностями.
Линия матери: высокая одаренность, музыкальные и литературные способности.
Лермонтов. Страдал шизоидной психопатией.
Отец: выраженная психопатия из группы шизоидных.
Мать: натура, склонная к поэзии.
Успенский. Умер в психиатрической лечебнице от прогрессивного паралича (плюс страдал алкоголизмом).
В семье отца – множество душевнобольных.
По линии матери – много художников, музыкантов и писателей.
Брат покончил жизнь самоубийством.
Шуман. Отец литературно одарен. Покончил жизнь самоубийством.
Мать: к концу жизни проявились психические расстройства. Сестра и сын композитора: душевнобольные.
Достоевский. Страдал эпилепсией. Отец: алкоголик, как, впрочем, и братья писателя. Мать: произошла из очень культурной семьи, давшей немало одаренных, высокообразованных людей.
Сестра: душевнобольная, а ее сын (племянник писателя) – идиот.
Большинство ученых склоняется к мысли, что у каждого человека присутствует потенциал творчества – одаренность и патология. Только у всех потенциалы эти разные, зависят от наследственности и присутствуют в определенном соотношении.
Владимир Козырев приводит четыре варианта развития личности.
1. У человека много и творческого, и патологического потенциала. Он непременно реализуется в одаренную личность.
2. При малых творческой и патологической потенциях – будет нормальным, даже посредственным.
3. Если у человека много патологического, но мало творческого потенциала, он станет психически больным.
4. Если патологии мало, а творчества много – человек реализует свои способности на высоком уровне, но гением не станет.
В любом из нас заложено намного больше, чем мы можем реализовать. А иногда случается, что гениальный человек оказывается вне сферы творчества. Но гениальность все равно дает о себе знать.
Как у Ломоносова. Впрочем, здесь возникает один нюанс. Пусть вы человек одаренный, имеете большой и творческий и патологический потенциалы, но, не имея способности к развитию заложенной одаренности, не станете тем, чем можете стать. Бывает так: вы воспитываете двоих детей, учите их, работаете с ними – один в результате окажется Эйнштейном, а другой дворником. Потому что один ребенок умел развивать свои способности, а другой (имея тот же «наследственный набор») – увы, нет. Лермонтов – пожалуйста, классический пример. В 27 лет настолько подняться выше своих одногодков, получив не самое высокое образование, – это свидетельствует о том, что поэт, «впитывая» мир по-своему, имел способность развивать свои способности.
Говоря о «наследственном наборе» (наличии творческого и патологического), мы, конечно, подразумеваем мозг. Сознание и подсознание. Сознание и сверхсознание («сверх-я» – по Фрейду): это то, что напичкано всякими табу, законами и правилами Сознание тормозит подсознание (где и «хранятся» наши творческий и патологический потенциалы). Но иногда этот «тормоз» можно снять. Ведь вы встречались с людьми, которые только, что называется, до первой рюмки не умеют ни петь, ни танцевать, ни общаться на английском. Такого же эффекта «снятия тормоза» можно добиться не только с помощью алкоголя, наркотиков (между прочим, многие художники, музыканты и артисты используют их), сна (Пушкин писал стихи во сне, а Менделеев увидел во сне свою таблицу), гипноза и... психопатологии. Все перечисленное и можно назвать пусковым моментом, подавляющим действие сознательного барьера. Есть еще один «стимулятор», который можно получить при жизни, – прогрессивный паралич (заболевание сифилитического характера), которым страдали Врубель, Мопассан и Гете
Кто знает, сколько гениев было б сегодня, если бы ученые смогли ответить на вопрос: возможно ли вводить человека намеренно в патологическое состояние? Никто не ответит стал бы Достоевский Достоевским, если бы он жил в наше время и его лечили бы от эпилепсии? Вроде понятно: расстройства следует лечить (и лечат!), а вдруг вместе с болезнью «лечат» и гениальность?
Х удожники-уникумы
В 1840 году 25-летний Джон Бэнвард, родом из Нью-Йорка, соорудив плот, решил пуститься в путешествие по реке Миссисипи. В течение четырехсот дней, пока он плыл, художник зарисовывал все, что видел на своем пути. Таким образом родилось самое впечатляющее во всей истории изображение путешествия.В течение следующих пяти лет Бэнвард кропотливо трудился над «Панорамой Миссисипи» – так художник окрестил свою работу. Он запечатлел в своем творении более тысячи девятисот километров пейзажей от устья реки до Нового Орлеана. Размер полотна, на котором он рисовал, не уступал масштабам самого путешествия. Длина его составляла 4880 метров, ширина – 3, 65 метра. Громадная картина удерживалась на двух вертящихся цилиндрах. Чтобы осмотреть это творение, требовалось не менее двух часов, однако тысячи людей с радостью платили кругленькую сумму, лишь бы взглянуть на это диво. Бэнвард сумел собрать более двухсот тысяч долларов, путешествуя по городам Америки. Потом панорама была продана одному англичанину, а спустя еще некоторое время картина странным образом исчезла.
Выдающийся китайский художник XX века Ханг Ернан рисовал лотосы и бабочек на шелковых тканях. Но своей известностью он обязан не тому, что было изображено на его рисунках, а технике их исполнения. Ханг Ернан вместо кисточки использовал собственный язык, а рот служил ему сосудом для разведения красок. Пекинский художник сначала набирал в рот неразбавленной самую дорогую краску. Затем, осторожно наклонившись, наносил краски на растянутую на столе ткань из тонкого шелка. Получались великолепные рисунки, завораживавшие своей аккуратностью, нежностью и красотой.
Глава четвертая
СТРАННЫЕ ЛЮДИ
Везунчики и невезунчики
В личной карточке членов СС – своего рода закрытого ордена фашистской Германии – был пункт, предусматривающий ответ на вопрос, что более свойственно данному эсэсовцу в жизни – везение или невезение. Как известно, несмотря на удачливость, сопровождающую «подвиги» некоторых из них, сам орден потерпел жестокое поражение в ходе Второй мировой войны.Однако и в судьбах отдельных людей, не принадлежащих к тому или иному ордену, бывает, прослеживаются удивительные случаи везения или невезения. Рассмотрим прежде всего те из них, которые как бы отмечены печатью удачливости.
Известное выражение «пуля его не берет» более чем приложимо к 53-летнему Фреду Кармену из Детройта (США), продавцу ювелирных изделий. Он направлялся к своей машине, имея при себе 250 тысяч долларов выручки, когда на него напал вооруженный грабитель. По всем законам баллистики и анатомии, мозги Фреда должны были бы разлететься во все стороны. Однако жертве необычайно повезло: в момент выстрела Фред от страха открыл рот. Врачи были поражены, когда рентген показал пулю, спокойно лежащую в его желудке. По какому-то непостижимому стечению обстоятельств пуля отразилась от пазух носа и через горло попала в желудок, не причинив невольно проглотившей ее жертве особого вреда.
Такая же уникальная удача выпала на долю 20-летней англичанки Шарлотты Гибб. Она со своим другом путешествовала автостопом по Израилю. Водитель очередной попутки оказался опасным преступником и расстрелял туристов из пистолета. Двадцатидвухлетний Макс умер на месте, а вот Шарлотте удалось спастись. По счастливой случайности пуля попала ей в голову за правым ухом вышла прямо под левым глазом, но не повредила жизненно важных эрганов. На пару сантиметров выше – и девушка ослепла бы. На пару сантиметров в сторону – смерть была бы неизбежной. Шарлотта же выздоровела уже через несколько недель.
Тридцатишестилетний англичанин Эндрю Биллингам – еще одна выжившая жертва уникального выстрела. Еще в детстве его приятель угодил Эндрю в нос из духового ружья. «Все это время я думал, что пуля вылетела через щеку, – рассказывал Эндрю. – Но недавно стоматолог, разглядывая рентгеновский снимок, спросил, что у меня за штифт в носу. Оказывается, пулька все эти годы там и торчала. Нос у меня никогда не болел, и, если бы не визит к дантисту, я так ничего бы и не узнал...»
Только писатели поймут весь трагизм положения, когда по несчастному стечению обстоятельств пропадает единственный экземпляр рукописи или даже часть ее, – сколько тому было примеров! И как счастливы бывали авторы, когда пропавшее чудом обнаруживалось! Об одном уникальном случае такого рода сообщил известный французский астроном и исследователь непознанного К. Фламмарион в своей книге. Вот что он рассказал: «В то время когда я писал свое большое сочинение об атмосфере и как раз занимался составлением главы о силе ветра, где приводил любопытные примеры, произошел следующий случай. Мой кабинет в Париже имеет три окна: одно обращено на запад и выходит на бульвар Обсерватории, другое обращено на юго-запад к самой обсерватории, а третье смотрит прямо на юг, на улицу Кассини. Дело было летом. Первое окно, выходящее на каштановую аллею, было отворено. Вдруг небо заволакивается тучами, поднимается вихрь, который распахивает плохо притворенное третье окно и взбудораживает все бумаги на моем столе; между прочим ветер уносит только что написанные мною листки, и они летят вихрем поверх деревьев. Минуту спустя хлынул проливной дождь. Спускаться вниз разыскивать улетевшие листки казалось мне напрасным трудом, и я поставил на них крест. Каково же было мое изумление, когда несколько дней спустя я получил из типографии Лагюра, отстоявшей от моей квартиры на добрый километр, оттиск этой самой главы, всей целиком, без малейших пропусков! Заметьте, что в ней трактовалось именно о любопытных проделках ветра. Что же такое произошло? Вещь очень простая.
Рассыльный из типографии, живший в квартале Обсерватории и приносивший мне корректуру, пошел домой закусить и на обратном пути увидал на земле перепачканные, измоченные листочки моей рукописи. Он вообразил, что сам растерял их, поэтому постарался подобрать их как можно тщательнее и отнес в типографию, конечно не думая хвастаться своим поступком. Право, точно сам ветер позаботился принести листочки в типографию!» (Фламмарион К. Неведомое. С.-Пб., 1901) – завершает свой рассказ Фламмарион.
Некоторые из счастливых совпадений, несмотря на всю их «мелочность», тем не менее столь же удивительны. Например, Колин Уилсон, английский писатель, выпустивший десятки книг о неведомом и непознанном, в предисловии к одной из них рассказал и о таком вот странном происшествии: «Однажды, когда я искал нужные мне цитаты, с полки упала книга, раскрывшись как раз на той самой странице, где они содержались» (Хабаровск, 1991. Уилсон К. Оккультизм. Лондон, 1971.). Видимо, эти сведения были ему действительно здорово нужны!
А вот несколько примеров происшествий типа «упал, но не разбился», случившихся в последние годы. Так, беременная журналистка Лия Пацетти из Турина (Италия), как сообщил ее коллега по профессии Карло Скаротти, вывалилась из... вертолета, но, проведя 300 метров в свободном падении, не только осталась практически невредимой, но и спустя два часа родила здорового мальчика! Ведь на что только не идут фоторепортеры ради хорошего снимка! Вот и 26-летняя журналистка так увлеклась панорамой города, что слишком сильно высунулась из открытого люка.
«В этот момент вертолет вдруг попал в зону турбулентности. Проще говоря, нас пару раз мотануло воздушными потоками, – рассказывал пилот Дино Каццери. – Пассажирка была на последних месяцах беременности и, конечно, плохо держала равновесие. А кроме того, в нарушение правил и моих предупреждений потихоньку отстегнула ремни безопасности – они ей, видишь ли, мешали...»
«Камнем падая вниз, я была уверена, что все, погибла, – вспоминает Лия. – И думала только о том, что теперь мой ребенок уже никогда не родится».
Спасла неосторожную журналистку поистине уникальная случайность. Она могла рухнуть на крышу высокого здания, а могла и пролететь мимо – на асфальт: Лия падала впритирку со стеной и угодила на брезентовый навес 14-го этажа, защищавший окна от солнца. Это погасило скорость падения и смягчило удар. Потом она так и продолжала свой кошмарный путь – с навеса на навес, все ниже и ниже.
Вот свидетельство 66-летнего Лучано Галарди, очевидца последних секунд падения журналистки: «Я стоял на улице и вдруг услышал треск рвущейся ткани. Я поднял голову и увидел женщину – она падала, пробивая своим телом натянутые противосолнечные тенты. Это продолжалось несколько секунд, а потом она шлепнулась на землю. Ну не совсем на землю. Не повезло бедняге...»
Беднягой оказалась не Лия, а случайный прохожий. «Мягкую посадку» она совершила прямиком на голову некоего Гильермо Виллы. Как сообщила полиция, Вилла скончался на месте, но никто об этом не сожалеет: ведь он был отпетым мерзавцем, торговал наркотиками, так что все в округе вздохнули с облегчением.
Саму Лию тут же отправили в больницу. Ошарашенные медики не обнаружили у нее никаких повреждений. Несколько синяков и ссадин, разумеется, не в счет. А примчавшийся в клинику ее муж Антонио нашел там не только живую и здоровую супругу, но и очаровательного малыша, которого Лия успела родить после падения – немного преждевременно, но вполне благополучно...
Вообще-то упасть и сломать кости можно и на ровном месте, что, к несчастью, чаще всего и случается. А вот пролететь 60 метров по вертикали, рухнуть на булыжники и не разбиться – такое везение доступно немногим. Именно так падал 12-летний Джон Тринхове отделавшись лишь легкими порезами, ссадинами и ушибами. Об этом сообщил журналист Фреди Ротчелл.
Джон вместе с отцом совершал восхождение на одну из вершин горного массива Магалисберг, расположенного восточнее Претории (ЮАР). Как на грех, они пренебрегли страховочными тросами, и это едва не привело к трагедии. «Поначалу все шло нормально, – рассказывал Джон, – мы благополучно добрались почти до вершины. Но вдруг я внезапно оступился и полетел вниз. В момент падения пытался зацепиться руками за камни и стволы деревьев, но у меня ничего не вышло».
Мальчик пролетел 60 метров и рухнул на булыжники в ущелье. Однако ему просто невероятно повезло – парнишка остался целехонек. «Я тут же вызвал по радио вертолет «Скорой помощи», и он быстро доставил сына в больницу, – сообщил отец мальчика. – Там ему наложили одиннадцать швов и сделали кое-какие перевязки. Однако врач заверил, что скоро Джонни сможет вернуться домой». Так и получилось. Уже на следующий день Тринхове-младший появился дома – счастливый и сияющий. А через пару дней пошел в школу как ни в чем не бывало. А вот военнослужащий Юрий Николаев из Саранска, призванный вместе с другими солдатами подсобить московским пожарным в их нелегкой работе, через десять дней службы в новом качестве ухитрился поймать на лету восьмилетнюю малышку. Вот что об этом необыкновенном случае рассказала Ольга Незванова: «Сообщение поступило ночью, в 1 час 57 минут. Загорелась квартира. Три пожарные машины, прижимая к обочине протяжным воем сирен легковушки, помчались к месту беды. Квартиру-виновницу на втором этаже Юрий заметил сразу – по ярким отблескам пламени в окнах. Но густой, грязно-серый дым уже вовсю хозяйничал в подъезде. Даже неопытный Николаев понял: жильцов надо срочно эвакуировать. О пожарных-профессионалах и говорить нечего: они быстро развернули трехколенную лестницу, приставили к кирпичной пятиэтажке и начали спускать погорельцев.
Стоя внизу для подстраховки, Юрий внимательно наблюдал за своим напарником Алексеем Соловьевым. Тот осторожно спускался из окна четвертого этажа с восьмилетней девочкой на руках. Мороз был нешуточный, и обледеневшие металлические ступеньки затрудняли спуск. Примерно на уровне второго этажа Алексей неожиданно поскользнулся, не удержался и... сорвался вниз. Юрий успел только охнуть, увидев летящих на него ребенка и своего товарища. Он ничего не успел подумать, просто протянул руки и, к счастью, поймал обезумевшую девчушку.