Страница:
– Я добыла его, – прошептала Антея, разжимая ладонь и показывая камень остальным.
– Но пошли же домой, не торчать же нам тут целую вечность! – воскликнул Сирил.
Они ринулись в сторону дома такими быстрыми шагами, что Саммиэда чуть не укачало в его сумке из-под рыбы. Но он терпел молча, видно, боялся привлечь к себе внимание прохожих. Все взмыленные, они наконец добрались до дому и выпустили Саммиэда на зелёную скатерть стола в няниной гостиной.
– Ну? – нетерпеливо спросил Сирил.
Но Саммиэду сначала потребовался тазик с песком. Ему надо было немного освежиться. Передёрнув шкуркой и отряхнувшись, он произнёс:
– Вот вам и «ну». Дайте-ка мне сначала рассмотреть Амулет.
Антея выложила покупку на зелёную скатерть. Саммиэд выстрелил своими подвижными глазами и вдруг поглядел на Антею с упрёком.
– Но ведь это только его половина! – воскликнул он.
Вот это был удар!
– Больше там ничего не было, – робко отозвалась Антея.
– Должна быть ещё вторая половина и что-то вроде шпильки, чтобы обе эти половины соединять, – заявил Саммиэд.
Поднялся галдёж:
– А половины не достаточно?
– Но ведь он стоил целых восемь с полтиной!
– Вот досада, досада, досада!
– Помолчите, юные болваны, – одёрнул их Саммиэд.
Воцарилась зловещая тишина. Потом Сирил сказал:
– Что же нам теперь делать?
– Ступайте назад в лавку и поглядите, не найдётся ли там и вторая половина. А я пока посплю в песке. Одна половина тоже кое на что годится. Но с ней будет много мороки. Лучше поищите вторую половину.
Сирил отправился назад в магазин. А Саммиэд зарылся в песок. Остальные трое пошли обедать, и няня очень сердилась, что Сирил не явился к обеду вовремя. Все трое всё время поглядывали в окно. Увидев брата ещё издали, по тому, как он горбил плечи, и по тому, как он волочил ноги, они поняли, что сходил он понапрасну.
– Ну что? – спросили все хором, всё ещё не теряя надежду.
– Да ничего. Дядька сказал, что эта вещь целая и никакой другой половины у неё никогда не было. Он утверждает, что такие заколки для волос носили древние римлянки и что нечего заниматься покупкой раритетов таким людям, которые сами ничего не понимают в антикв… ну, как его там зовут. Он так противно со мной разговаривал. И вообще, я хочу есть.
Он уже заканчивал обед, когда у двери ктото начал царапаться. Антея распахнула дверь, и в комнату вошёл Саммиэд.
– Ну, ладно, – сказал он, прослушав новости. – Могло быть и хуже. Только будьте готовы к тому, что вас могут ожидать парочка-другая приключений, прежде чем вы добудете вторую половину. Вы же хотите её заполучить, да? Только целый Амулет может исполнить заветное желание.
– Мы вовсе не боимся приключений, – отважно заявил Сирил.
– Кто бы сомневался! – откликнулся Саммиэд. – Стоит только вспомнить, что бывало прошлым летом. А теперь сядьте и навострите уши. Их, как я понимаю, целых восемь. Слушайте внимательно, потому что я вовсе не намерен что-либо повторять дважды.
Они расселись на полу. Так было удобнее, чем сидеть на стульях, да к тому же вежливее по отношению к Саммиэду, расположившемуся на каминном коврике.
– Так вот, – бодро начал он, – вы не такие уж хорошие, и не такие уж умные, и не особенные красавцы. Но… Но вы спасли мне жизнь. О, стоит мне только вспомнить этого дядьку с ведром воды в руках! Так что я расскажу вам всё, что я знаю. Ну, конечно, не всё, потому что знания мои невероятно обширны. Но я расскажу вам всё, что я знаю про эту красную штуковину.
– Ну, говори же, говори, говори, говори! – закричали все разом.
– Так вот. Эта вещица не что иное, как половина Амулета, который может даровать уйму прекрасных вещей. Он может сделать так, что хлеба моментально созреют на полях, а фрукты на деревьях… – Роберт зевнул. Но Саммиэд, не обратив на него внимания, продолжал: – Полный Амулет может отогнать от человека то, что так мешает ему жить: ревность, дурной характер, гордыню, жадность, себялюбие, лень. Разве плохо иметь такой Амулет?
– Нет, хорошо, конечно, – поддержали дети разговор безо всякого энтузиазма.
– И он может сделать всякого сильным и храбрым.
– Это уже лучше, – пробормотал Сирил.
– И добродетельным.
– Это, наверно, хорошо, – заметила Джейн, однако не проявляя большого интереса.
– И он может выполнить заветное желание.
– Ну вот, ты наконец заговорил, – буркнул Роберт.
– Конечно, я говорю, – проворчал Саммиэд. – А тебе незачем меня перебивать.
– Заветное желание – это мне подходит, – вставил Сирил.
– Да-а, – протянула Антея, – но ведь заветное желание может исполнить только целый Амулет. Ведь так?
Саммиэд кивнул.
– Да, – подтвердил он, – но эта половина может переместить вас туда, где вы можете поискать вторую половину.
– А он знает, где эта вторая половина может находиться?
Саммиэд покачал головой.
– Вряд ли.
– А ты знаешь?
– Нет.
– Ну, тогда нам бы пришлось искать иголку в стоге сена, – заметил Роберт.
– Вовсе даже и нет, – проговорил Саммиэд. – Вам кажется, что вы всё знаете, а это вовсе и не так. В этом вы ошибаетесь. Первым делом надо заставить Амулет заговорить.
– А он что, умеет говорить? – удивилась Джейн.
– Конечно, умеет. Я надеюсь, вы умеете читать?
– Ясное дело, умеем. – Этот вопрос всех даже слегка обидел.
– Ну, тогда вам предстоит прочесть то имя, которое написано на вашей половине Амулета. И как только вы произнесёте это имя вслух, он сможет… сможет кое-что для вас сделать.
Молча они стали рассматривать красный камень, передавая его из рук в руки.
– На нём не стоит никакого имени, – сказал Сирил.
– Вздор! – возразил Саммиэд. – А это что?
– Это? – удивился Сирил. – Да ведь это не читабельно. Кажется, что тут изображены то ли цыплята, то ли змеи, то ли ещё что.
Вот что было написано на Амулете:
– Вы решили испытывать моё терпение, – сказал Саммиэд. – Если вы не умеете читать, так найдите того, кто прочтёт. Может, какой-нибудь священник?
– У нас есть один знакомый священник, – сказала Антея, – но он умеет читать только на латыни, греческом и иврите. А это не похоже ни на один из этих языков.
Саммиэд в сердцах топнул ногой.
– Не знать бы мне вас вовек, – сказал он. – Прямо не люди, а какие-то каменные изваяния. Неужели нет ни одного учёного человека в этом вашем Вавилоне, кто смог бы произнести имена Великих?
– Там, наверху, живёт один бедный учёный, он снимает комнату у нашей няни. Может, обратиться к нему? У него полно всяких каменных и железных фигур. Мы однажды заглянули туда, когда его не было дома. Няня говорит, что он так мало ест, что на таком корме и канарейка бы не выжила. Он все свои деньги тратит на всякие там древности.
– Ну, попробуйте. Только будьте осторожны. Если ему случайно известно имя, ещё более великое, чем на вашем камне, и он произнесёт его, направив против вас, тогда от вашего Амулета толку не будет никакого. Вы поступите так: просто попросите его помощи. Ступайте к нему все. А я пока что отдохну в песочке.
Все торопливо вымыли руки и причесались – так велела им Антея – и отправились наверх к «бедному учёному джентльмену», чтобы обратиться к нему «за помощью».
Глава третья
Глава четвёртая
– Но пошли же домой, не торчать же нам тут целую вечность! – воскликнул Сирил.
Они ринулись в сторону дома такими быстрыми шагами, что Саммиэда чуть не укачало в его сумке из-под рыбы. Но он терпел молча, видно, боялся привлечь к себе внимание прохожих. Все взмыленные, они наконец добрались до дому и выпустили Саммиэда на зелёную скатерть стола в няниной гостиной.
– Ну? – нетерпеливо спросил Сирил.
Но Саммиэду сначала потребовался тазик с песком. Ему надо было немного освежиться. Передёрнув шкуркой и отряхнувшись, он произнёс:
– Вот вам и «ну». Дайте-ка мне сначала рассмотреть Амулет.
Антея выложила покупку на зелёную скатерть. Саммиэд выстрелил своими подвижными глазами и вдруг поглядел на Антею с упрёком.
– Но ведь это только его половина! – воскликнул он.
Вот это был удар!
– Больше там ничего не было, – робко отозвалась Антея.
– Должна быть ещё вторая половина и что-то вроде шпильки, чтобы обе эти половины соединять, – заявил Саммиэд.
Поднялся галдёж:
– А половины не достаточно?
– Но ведь он стоил целых восемь с полтиной!
– Вот досада, досада, досада!
– Помолчите, юные болваны, – одёрнул их Саммиэд.
Воцарилась зловещая тишина. Потом Сирил сказал:
– Что же нам теперь делать?
– Ступайте назад в лавку и поглядите, не найдётся ли там и вторая половина. А я пока посплю в песке. Одна половина тоже кое на что годится. Но с ней будет много мороки. Лучше поищите вторую половину.
Сирил отправился назад в магазин. А Саммиэд зарылся в песок. Остальные трое пошли обедать, и няня очень сердилась, что Сирил не явился к обеду вовремя. Все трое всё время поглядывали в окно. Увидев брата ещё издали, по тому, как он горбил плечи, и по тому, как он волочил ноги, они поняли, что сходил он понапрасну.
– Ну что? – спросили все хором, всё ещё не теряя надежду.
– Да ничего. Дядька сказал, что эта вещь целая и никакой другой половины у неё никогда не было. Он утверждает, что такие заколки для волос носили древние римлянки и что нечего заниматься покупкой раритетов таким людям, которые сами ничего не понимают в антикв… ну, как его там зовут. Он так противно со мной разговаривал. И вообще, я хочу есть.
Он уже заканчивал обед, когда у двери ктото начал царапаться. Антея распахнула дверь, и в комнату вошёл Саммиэд.
– Ну, ладно, – сказал он, прослушав новости. – Могло быть и хуже. Только будьте готовы к тому, что вас могут ожидать парочка-другая приключений, прежде чем вы добудете вторую половину. Вы же хотите её заполучить, да? Только целый Амулет может исполнить заветное желание.
– Мы вовсе не боимся приключений, – отважно заявил Сирил.
– Кто бы сомневался! – откликнулся Саммиэд. – Стоит только вспомнить, что бывало прошлым летом. А теперь сядьте и навострите уши. Их, как я понимаю, целых восемь. Слушайте внимательно, потому что я вовсе не намерен что-либо повторять дважды.
Они расселись на полу. Так было удобнее, чем сидеть на стульях, да к тому же вежливее по отношению к Саммиэду, расположившемуся на каминном коврике.
– Так вот, – бодро начал он, – вы не такие уж хорошие, и не такие уж умные, и не особенные красавцы. Но… Но вы спасли мне жизнь. О, стоит мне только вспомнить этого дядьку с ведром воды в руках! Так что я расскажу вам всё, что я знаю. Ну, конечно, не всё, потому что знания мои невероятно обширны. Но я расскажу вам всё, что я знаю про эту красную штуковину.
– Ну, говори же, говори, говори, говори! – закричали все разом.
– Так вот. Эта вещица не что иное, как половина Амулета, который может даровать уйму прекрасных вещей. Он может сделать так, что хлеба моментально созреют на полях, а фрукты на деревьях… – Роберт зевнул. Но Саммиэд, не обратив на него внимания, продолжал: – Полный Амулет может отогнать от человека то, что так мешает ему жить: ревность, дурной характер, гордыню, жадность, себялюбие, лень. Разве плохо иметь такой Амулет?
– Нет, хорошо, конечно, – поддержали дети разговор безо всякого энтузиазма.
– И он может сделать всякого сильным и храбрым.
– Это уже лучше, – пробормотал Сирил.
– И добродетельным.
– Это, наверно, хорошо, – заметила Джейн, однако не проявляя большого интереса.
– И он может выполнить заветное желание.
– Ну вот, ты наконец заговорил, – буркнул Роберт.
– Конечно, я говорю, – проворчал Саммиэд. – А тебе незачем меня перебивать.
– Заветное желание – это мне подходит, – вставил Сирил.
– Да-а, – протянула Антея, – но ведь заветное желание может исполнить только целый Амулет. Ведь так?
Саммиэд кивнул.
– Да, – подтвердил он, – но эта половина может переместить вас туда, где вы можете поискать вторую половину.
– А он знает, где эта вторая половина может находиться?
Саммиэд покачал головой.
– Вряд ли.
– А ты знаешь?
– Нет.
– Ну, тогда нам бы пришлось искать иголку в стоге сена, – заметил Роберт.
– Вовсе даже и нет, – проговорил Саммиэд. – Вам кажется, что вы всё знаете, а это вовсе и не так. В этом вы ошибаетесь. Первым делом надо заставить Амулет заговорить.
– А он что, умеет говорить? – удивилась Джейн.
– Конечно, умеет. Я надеюсь, вы умеете читать?
– Ясное дело, умеем. – Этот вопрос всех даже слегка обидел.
– Ну, тогда вам предстоит прочесть то имя, которое написано на вашей половине Амулета. И как только вы произнесёте это имя вслух, он сможет… сможет кое-что для вас сделать.
Молча они стали рассматривать красный камень, передавая его из рук в руки.
– На нём не стоит никакого имени, – сказал Сирил.
– Вздор! – возразил Саммиэд. – А это что?
– Это? – удивился Сирил. – Да ведь это не читабельно. Кажется, что тут изображены то ли цыплята, то ли змеи, то ли ещё что.
Вот что было написано на Амулете:
– Вы решили испытывать моё терпение, – сказал Саммиэд. – Если вы не умеете читать, так найдите того, кто прочтёт. Может, какой-нибудь священник?
– У нас есть один знакомый священник, – сказала Антея, – но он умеет читать только на латыни, греческом и иврите. А это не похоже ни на один из этих языков.
Саммиэд в сердцах топнул ногой.
– Не знать бы мне вас вовек, – сказал он. – Прямо не люди, а какие-то каменные изваяния. Неужели нет ни одного учёного человека в этом вашем Вавилоне, кто смог бы произнести имена Великих?
– Там, наверху, живёт один бедный учёный, он снимает комнату у нашей няни. Может, обратиться к нему? У него полно всяких каменных и железных фигур. Мы однажды заглянули туда, когда его не было дома. Няня говорит, что он так мало ест, что на таком корме и канарейка бы не выжила. Он все свои деньги тратит на всякие там древности.
– Ну, попробуйте. Только будьте осторожны. Если ему случайно известно имя, ещё более великое, чем на вашем камне, и он произнесёт его, направив против вас, тогда от вашего Амулета толку не будет никакого. Вы поступите так: просто попросите его помощи. Ступайте к нему все. А я пока что отдохну в песочке.
Все торопливо вымыли руки и причесались – так велела им Антея – и отправились наверх к «бедному учёному джентльмену», чтобы обратиться к нему «за помощью».
Глава третья
Прошлое
Обед учёного джентльмена совсем остыл. Баранья отбивная лежала на тарелке словно тёмный остров среди озера из побелевшего застывшего жира и выглядела ужас как неаппетитно. Это было первое, что ребята увидели, войдя в комнату после того, как они трижды постучали и никто им так и не ответил.
Они потихонечку повернули дверную ручку и на цыпочках вошли в комнату. Баранья котлета лежала на кончике стола, заваленного странного вида камнями, какими-то фигурками и книгами. К стенам комнаты были прибиты застеклённые полки, заполненные непонятными мелкими предметами.
«Бедный учёный джентльмен» сидел за письменным столом возле окна, разглядывая нечто, зажатое маленьким пинцетом. В одном глазу у него помещалось круглое стекло, вроде тех, что бывают у часовщиков. Был он худой, высокий, его большие узкие ботинки торчали из-под стола. Он не услышал, как открылась дверь, и ребята остановились в дверном проёме в некоторой нерешительности. Наконец Роберт отважился закрыть за собой дверь, и они все разом попятились.
В комнате за дверью обнаружился огромный саркофаг, такой, в который заключают египетские мумии. Он был покрашен зелёной, красной, жёлтой и чёрной краской. И изображённое на нём лицо, как им показалось, уставилось на них очень сердитым взглядом. Вы, наверное, видели такие мумии в музее? Так или иначе, вряд ли можно рассчитывать встретить нечто подобное в маленькой комнате под чердаком в Лондоне, когда к тому же странное лицо глядит на вас, точно спрашивает: «Зачем это вы сюда явились?» У всех разом вырвалось изумлённое «ой!», и ботинки их застучали по полу, когда они в страхе отпрянули от мумии. Учёный джентльмен вынул круглое стекло из глаза.
– Простите? – сказал он мягким, приятным голосом.
– Это мы должны просить прощения, – отозвался Сирил. – Простите, что оторвали вас от работы.
– Проходите, – пригласил их джентльмен, поднимаясь из-за стола. – Рад вас видеть. Присаживайтесь. Минуточку, я сейчас сниму со стула папирусы.
Он освободил стул и по-доброму посмотрел на них, надев большие круглые очки.
– Он, похоже, не догадывается, сколько нас, – прошептал Сирил.
– Тихо! – одёрнула его Антея. – Неприлично шептаться. Ты лучше скажи ему, зачем мы пришли.
– Нам жаль, что мы помешали вам, – сказал Сирил. – Мы, честное слово, три раза постучали, но вы не отозвались. Поэтому мы и вошли. Мы догадывались, что вы дома, потому что вы чихнули, когда мы ждали под дверью.
– Да ничего, ничего, – успокоил их джентльмен. – Вы садитесь. – Он освободил ещё три стула, поместив то, что на них лежало, прямо на полу.
На первом стуле были вроде бы как кирпичи, со следами лапок маленьких-маленьких птичек, которые, казалось, пока ещё не успели просохнуть. Следы располагались аккуратненько по линеечке. На другом оказались какие-то крупные белые бусины, а на третьем – кипа пыльных бумаг.
Ребята расселись по стульям.
– Мы знаем, что вы очень-очень учёный человек, – начал Сирил. – Пожалуйста, помогите нам прочесть письмена на нашем Амулете, потому что они написаны не на греческом, и не на латыни, и не на иврите, и не на одном из знакомых нам языков.
– Уже перечисленные вами три языка могут послужить основанием для весьма широкой образованности, – мягко отозвался джентльмен.
– О! – воскликнул Сирил, покраснев. – Мы просто-напросто знаем, как они выглядят. Ну, кроме латыни. Да и в ней я застрял на записках Юлия Цезаря.
Джентльмен снял очки и засмеялся.
– Конечно! – воскликнул он. – Как я раньше не сообразил! Вы ведь дети, которые живут там, в нижних комнатах. Так что? Вы нашли что-то, что вам показалось древностью, и вы приобрели это и решили мне показать? Покажите, покажите, интересно поглядеть.
– Мы только хотели, чтобы вы помогли нам прочесть слова, которые на нём написаны, – робко вставила Антея.
– Ага, – сказал джентльмен, видимо, вспомнив игры своего далёкого детства. – Вы, значит, играете в какую-то игру, да? Ну, так что же?
Антея протянула ему Амулет. Он взял его скорее из вежливости, чем из интереса. Но бросив на него взгляд, он как-то напрягся, как пойнтер[1], когда он видит куропатку.
– Простите, – сказал он изменившимся голосом и подошёл к окну. Он пристально глядел на него, поворачивая в руках так и этак, потом снял очки, снова вдел круглое стекло в правый глаз и посмотрел на Амулет через него. Все молча ждали. Наконец учёный джентльмен глубоко втянул в себя воздух.
– Откуда вы это взяли? – спросил он.
– Мы не взяли. Мы купили его в лавке, неподалёку от площади Черинг-Кросс, – сказал Сирил.
– Он стоил семь фунтов и шесть пенсов, – прибавила Джейн.
– Вы хотите его продать? Или не хотите с ним расставаться? Должен вам сказать, что это исключительно ценная вещь. В высшей степени ценная.
– Да, мы знаем, – сказал Сирил. – Мы вовсе не собираемся его продавать.
– Берегите его, – с чувством сказал учёный джентльмен. – И если вы вдруг решите с ним расстаться, я бы попросил вас сказать об этом мне первому.
– Расстаться?
– Я просто хотел сказать, если вы вдруг решите его продать, дайте мне возможность его у вас приобрести.
– Хорошо, – сказал Сирил. – Только мы не думаем его продавать, мы хотим заставить его действовать.
– Можете, конечно, с ним позабавиться. Только я боюсь, что времена, когда магия была в действии, прошли.
– Нет, не прошли, – сказала Антея. – Вы бы убедились в этом, если бы знали, что с нами происходило прошлым летом. Только я не могу вам рассказать. А вы можете прочесть, что на нём написано?
– Могу.
– Вы нам скажете?
– Эти слова звучат так: УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ.
– УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ, – повторил Сирил. – Большое спасибо. Надеюсь, мы отняли у вас не очень много времени.
– Да нисколько. Только, пожалуйста, обещайте мне обращаться очень осторожно с этим ценным предметом.
Они выразили свою благодарность кто как сумел, выкатились из комнаты и помчались по лестнице вниз. Антея шла позади всех. С полпути она вдруг решила вернуться. Дверь всё ещё была открыта, и учёный джентльмен и мумия стояли друг против друга. Казалось, они так простояли века.
Учёный вздрогнул, когда Антея коснулась его руки.
– Я надеюсь, вы не рассердитесь и не скажете, что я лезу не в своё дело, – сказала она. – Но обратите же внимание на вашу отбивную. Вам не кажется, что вам пора поесть? Папа иногда забывает про обед, и мама всегда просит меня напоминать ему, когда её нет дома. Я подумала, что я лучше вам напомню, а то больше ведь некому! – Она бросила взгляд на мумию. Уж эта-та точно ничего не напомнит!
– Спасибо, дорогая, – отозвался учёный джентльмен. – Действительно, больше некому.
Антея присоединилась к остальным на нижней площадке лестницы. Они разбудили Саммиэда, и он научил их как пользоваться чародейским словом и заставить Амулет заговорить.
Они все собрались в кружок в девичьей спальне. Солнышко ласково светило в окна комнаты. Через открытое окно долетал шум большого города. В соседнем дворе раздавался голос молочника. Саммиэд дал Антее знак, чтобы она произнесла это слово. И она произнесла.
В одно мгновение в комнате воцарился мрак. И такой же мрак воцарился за окном. Сделалось так темно, как в самую тёмную ночь. И замерли все звуки. Стало так тихо, словно все разом оглохли. Так темно, точно все разом ослепли. Но прежде чем они успели как следует испугаться, слабый приятный свет начал зарождаться посреди кружка и тут же послышался тихий и очень приятный голос.
Потом свет сделался ярче. Он светился зеленоватым, напоминая фонарик светлячка. Он всё разгорался и разгорался, и уже казалось, что многие тысячи светлячков сигналят своим крылатым подружкам. И голос тоже становился всё громче и звучал так сладко, что даже слезы наворачивались на глаза от одного удовольствия слышать эти звуки. Точно пели соловьи, и шумел морской прибой, и играла скрипка, и вплетались ещё звуки маминого голоса, когда она встречает их в дверях, вернувшихся домой. И голос сказал:
– Говорите. Что бы вы хотели услышать?
Заворожённые волшебством, дети не смогли сразу обрести дар речи. Наконец Сирил произнёс:
– Мы просим сказать нам, где находится вторая половина Амулета.
И красивый голос ответил:
– Потерянная половина Амулета была раскрошена в пыль, и шпилька, которая скрепляла обе половины, тоже была обращена в пыль, и пыль эту рассеяли в разных странах и развеяли над глубокими морями, где она осела на дно.
– О господи! – пробормотал Роберт.
Все замолчали. Потом Сирил спросил:
– Так, значит, всё кончено? Нету никакого смысла искать вещь, обращённую в пыль?
– Если вы хотите её найти, то вам следует искать её там, где она ещё цела и невредима.
– Я не понимаю, – отозвался Сирил.
– Вы можете найти её в далёком прошлом, – ответил ему голос.
– Хорошо бы нам удалось её отыскать!
Саммиэд прошептал сердитым шёпотом:
– Вы что, не поняли? В прошлом, до того, как была разрушена вторая половина, Амулет существовал целиком. Если бы вы оказались в прошлом, вы, возможно, сумели бы её отыскать. Конечно, весьма трудно вам объяснить некоторые вещи. Дело в том, что время и пространство – это только формы мысли.
– Понятно, – сказал Сирил.
– Ничего тебе не понятно, – сказал Саммиэд, – да это и неважно. Я хочу сказать, что если вы будете двигаться в правильном направлении, то вы сможете увидеть, что происходит в том самом месте, в то самое время. Ясно?
– Совсем не ясно, – призналась Антея. – Я, должно быть, очень глупая.
– Но хотя бы вы уразумели, что недостающая половина Амулета существует в прошлом времени. Поэтому там и надо её искать. Я не имею права лично разговаривать с Амулетом. Спрашивайте его! Выясняйте!
– Где мы можем найти твою вторую половину?
– В прошлом, – отозвался голос.
– В какой его части?
– Этого я сказать не могу. Если вы выберете время, я смогу доставить вас туда, где Амулет в то время находился. А вам самим предстоит его разыскать.
– Когда ты видел его в последний раз, то есть когда от тебя отняли вторую половину?
Приятный голос ответил:
– Многие тысячелетия тому назад. Амулет был тогда совершенным. Он был помещён в ковчежец и мог творить чудеса. А потом явились странные люди со странным оружием в руках и разбили мой ковчежец. Они угнали с собой много людей и прихватили Амулет. Один из пленников был моим жрецом, и он произнёс такое слово, что Амулет стал невидимым. Жрец положил его обратно в ковчежец, но он был поломан. Один человек решил его починить, но уронил каменный топор на Амулет, и тогда он разбился на две половины. Собственными силами соединиться со второй половиной я не мог. Так я пролежал в пустыне многие тысячелетия. А потом появились люди, целая армия, и один из воинов взял меня и привёз в эту страну. Когда же он умер, его внуки продали меня торговцу, у которого вы меня и купили. А теперь имя, дающее мне силу, было произнесено. И вот я здесь, с вами.
Так проговорил неведомый голос. Все слушали его внимательно, и все глубоко задумались. Наконец Роберт сказал:
– А можешь ты перенести нас в далёкое прошлое, в те времена, когда ковчежец был цел? Если бы мы могли туда попасть, то, возможно, мы обнаружили бы весь Амулет, целый и невредимый!
– Да, – отозвался голос. – Вы должны поднять меня и произнести вслух слово силы, начертанное на мне. И тогда, один за одним, начиная с того, кто родился первым, через меня вы попадёте в прошлое. Меня должен держать в руках последний, кто пройдёт, и держать крепко. Иначе, если вы меня потеряете, вы навсегда останетесь в прошлом.
– Это было бы ужасно, – заметил Роберт.
– Когда вы захотите вернуться, – продолжал голос, – поверните меня на восток и произнесите то же самое слово, и тогда вы вернётесь в своё время.
– Только как же… – начал было Роберт.
Но тут громко прозвучал гонг.
– Тьфу ты! – воскликнул Роберт. – Нас зовут к чаю. Сделай так, чтобы вернулся дневной свет. И спасибо тебе за всё.
– Нам было так интересно, спасибо, – вежливо добавила Антея.
Прекрасный свет начал понемногу меркнуть. Вернулись замершие было звуки, городские шумы и шорохи. Было похоже, будто огромный зверь пробуждается ото сна.
Саммиэд снова отправился в свой таз с песком, а ребята побежали пить чай. После чая Антея попросила, чтобы ей позволили повесить Амулет на шею на шнурочке.
– Было бы ужасно, если бы он вдруг потерялся, – сказала она. – А уж как страшно было бы остаться в прошлом навсегда!
Они потихонечку повернули дверную ручку и на цыпочках вошли в комнату. Баранья котлета лежала на кончике стола, заваленного странного вида камнями, какими-то фигурками и книгами. К стенам комнаты были прибиты застеклённые полки, заполненные непонятными мелкими предметами.
«Бедный учёный джентльмен» сидел за письменным столом возле окна, разглядывая нечто, зажатое маленьким пинцетом. В одном глазу у него помещалось круглое стекло, вроде тех, что бывают у часовщиков. Был он худой, высокий, его большие узкие ботинки торчали из-под стола. Он не услышал, как открылась дверь, и ребята остановились в дверном проёме в некоторой нерешительности. Наконец Роберт отважился закрыть за собой дверь, и они все разом попятились.
В комнате за дверью обнаружился огромный саркофаг, такой, в который заключают египетские мумии. Он был покрашен зелёной, красной, жёлтой и чёрной краской. И изображённое на нём лицо, как им показалось, уставилось на них очень сердитым взглядом. Вы, наверное, видели такие мумии в музее? Так или иначе, вряд ли можно рассчитывать встретить нечто подобное в маленькой комнате под чердаком в Лондоне, когда к тому же странное лицо глядит на вас, точно спрашивает: «Зачем это вы сюда явились?» У всех разом вырвалось изумлённое «ой!», и ботинки их застучали по полу, когда они в страхе отпрянули от мумии. Учёный джентльмен вынул круглое стекло из глаза.
– Простите? – сказал он мягким, приятным голосом.
– Это мы должны просить прощения, – отозвался Сирил. – Простите, что оторвали вас от работы.
– Проходите, – пригласил их джентльмен, поднимаясь из-за стола. – Рад вас видеть. Присаживайтесь. Минуточку, я сейчас сниму со стула папирусы.
Он освободил стул и по-доброму посмотрел на них, надев большие круглые очки.
– Он, похоже, не догадывается, сколько нас, – прошептал Сирил.
– Тихо! – одёрнула его Антея. – Неприлично шептаться. Ты лучше скажи ему, зачем мы пришли.
– Нам жаль, что мы помешали вам, – сказал Сирил. – Мы, честное слово, три раза постучали, но вы не отозвались. Поэтому мы и вошли. Мы догадывались, что вы дома, потому что вы чихнули, когда мы ждали под дверью.
– Да ничего, ничего, – успокоил их джентльмен. – Вы садитесь. – Он освободил ещё три стула, поместив то, что на них лежало, прямо на полу.
На первом стуле были вроде бы как кирпичи, со следами лапок маленьких-маленьких птичек, которые, казалось, пока ещё не успели просохнуть. Следы располагались аккуратненько по линеечке. На другом оказались какие-то крупные белые бусины, а на третьем – кипа пыльных бумаг.
Ребята расселись по стульям.
– Мы знаем, что вы очень-очень учёный человек, – начал Сирил. – Пожалуйста, помогите нам прочесть письмена на нашем Амулете, потому что они написаны не на греческом, и не на латыни, и не на иврите, и не на одном из знакомых нам языков.
– Уже перечисленные вами три языка могут послужить основанием для весьма широкой образованности, – мягко отозвался джентльмен.
– О! – воскликнул Сирил, покраснев. – Мы просто-напросто знаем, как они выглядят. Ну, кроме латыни. Да и в ней я застрял на записках Юлия Цезаря.
Джентльмен снял очки и засмеялся.
– Конечно! – воскликнул он. – Как я раньше не сообразил! Вы ведь дети, которые живут там, в нижних комнатах. Так что? Вы нашли что-то, что вам показалось древностью, и вы приобрели это и решили мне показать? Покажите, покажите, интересно поглядеть.
– Мы только хотели, чтобы вы помогли нам прочесть слова, которые на нём написаны, – робко вставила Антея.
– Ага, – сказал джентльмен, видимо, вспомнив игры своего далёкого детства. – Вы, значит, играете в какую-то игру, да? Ну, так что же?
Антея протянула ему Амулет. Он взял его скорее из вежливости, чем из интереса. Но бросив на него взгляд, он как-то напрягся, как пойнтер[1], когда он видит куропатку.
– Простите, – сказал он изменившимся голосом и подошёл к окну. Он пристально глядел на него, поворачивая в руках так и этак, потом снял очки, снова вдел круглое стекло в правый глаз и посмотрел на Амулет через него. Все молча ждали. Наконец учёный джентльмен глубоко втянул в себя воздух.
– Откуда вы это взяли? – спросил он.
– Мы не взяли. Мы купили его в лавке, неподалёку от площади Черинг-Кросс, – сказал Сирил.
– Он стоил семь фунтов и шесть пенсов, – прибавила Джейн.
– Вы хотите его продать? Или не хотите с ним расставаться? Должен вам сказать, что это исключительно ценная вещь. В высшей степени ценная.
– Да, мы знаем, – сказал Сирил. – Мы вовсе не собираемся его продавать.
– Берегите его, – с чувством сказал учёный джентльмен. – И если вы вдруг решите с ним расстаться, я бы попросил вас сказать об этом мне первому.
– Расстаться?
– Я просто хотел сказать, если вы вдруг решите его продать, дайте мне возможность его у вас приобрести.
– Хорошо, – сказал Сирил. – Только мы не думаем его продавать, мы хотим заставить его действовать.
– Можете, конечно, с ним позабавиться. Только я боюсь, что времена, когда магия была в действии, прошли.
– Нет, не прошли, – сказала Антея. – Вы бы убедились в этом, если бы знали, что с нами происходило прошлым летом. Только я не могу вам рассказать. А вы можете прочесть, что на нём написано?
– Могу.
– Вы нам скажете?
– Эти слова звучат так: УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ.
– УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ, – повторил Сирил. – Большое спасибо. Надеюсь, мы отняли у вас не очень много времени.
– Да нисколько. Только, пожалуйста, обещайте мне обращаться очень осторожно с этим ценным предметом.
Они выразили свою благодарность кто как сумел, выкатились из комнаты и помчались по лестнице вниз. Антея шла позади всех. С полпути она вдруг решила вернуться. Дверь всё ещё была открыта, и учёный джентльмен и мумия стояли друг против друга. Казалось, они так простояли века.
Учёный вздрогнул, когда Антея коснулась его руки.
– Я надеюсь, вы не рассердитесь и не скажете, что я лезу не в своё дело, – сказала она. – Но обратите же внимание на вашу отбивную. Вам не кажется, что вам пора поесть? Папа иногда забывает про обед, и мама всегда просит меня напоминать ему, когда её нет дома. Я подумала, что я лучше вам напомню, а то больше ведь некому! – Она бросила взгляд на мумию. Уж эта-та точно ничего не напомнит!
– Спасибо, дорогая, – отозвался учёный джентльмен. – Действительно, больше некому.
Антея присоединилась к остальным на нижней площадке лестницы. Они разбудили Саммиэда, и он научил их как пользоваться чародейским словом и заставить Амулет заговорить.
Они все собрались в кружок в девичьей спальне. Солнышко ласково светило в окна комнаты. Через открытое окно долетал шум большого города. В соседнем дворе раздавался голос молочника. Саммиэд дал Антее знак, чтобы она произнесла это слово. И она произнесла.
В одно мгновение в комнате воцарился мрак. И такой же мрак воцарился за окном. Сделалось так темно, как в самую тёмную ночь. И замерли все звуки. Стало так тихо, словно все разом оглохли. Так темно, точно все разом ослепли. Но прежде чем они успели как следует испугаться, слабый приятный свет начал зарождаться посреди кружка и тут же послышался тихий и очень приятный голос.
Потом свет сделался ярче. Он светился зеленоватым, напоминая фонарик светлячка. Он всё разгорался и разгорался, и уже казалось, что многие тысячи светлячков сигналят своим крылатым подружкам. И голос тоже становился всё громче и звучал так сладко, что даже слезы наворачивались на глаза от одного удовольствия слышать эти звуки. Точно пели соловьи, и шумел морской прибой, и играла скрипка, и вплетались ещё звуки маминого голоса, когда она встречает их в дверях, вернувшихся домой. И голос сказал:
– Говорите. Что бы вы хотели услышать?
Заворожённые волшебством, дети не смогли сразу обрести дар речи. Наконец Сирил произнёс:
– Мы просим сказать нам, где находится вторая половина Амулета.
И красивый голос ответил:
– Потерянная половина Амулета была раскрошена в пыль, и шпилька, которая скрепляла обе половины, тоже была обращена в пыль, и пыль эту рассеяли в разных странах и развеяли над глубокими морями, где она осела на дно.
– О господи! – пробормотал Роберт.
Все замолчали. Потом Сирил спросил:
– Так, значит, всё кончено? Нету никакого смысла искать вещь, обращённую в пыль?
– Если вы хотите её найти, то вам следует искать её там, где она ещё цела и невредима.
– Я не понимаю, – отозвался Сирил.
– Вы можете найти её в далёком прошлом, – ответил ему голос.
– Хорошо бы нам удалось её отыскать!
Саммиэд прошептал сердитым шёпотом:
– Вы что, не поняли? В прошлом, до того, как была разрушена вторая половина, Амулет существовал целиком. Если бы вы оказались в прошлом, вы, возможно, сумели бы её отыскать. Конечно, весьма трудно вам объяснить некоторые вещи. Дело в том, что время и пространство – это только формы мысли.
– Понятно, – сказал Сирил.
– Ничего тебе не понятно, – сказал Саммиэд, – да это и неважно. Я хочу сказать, что если вы будете двигаться в правильном направлении, то вы сможете увидеть, что происходит в том самом месте, в то самое время. Ясно?
– Совсем не ясно, – призналась Антея. – Я, должно быть, очень глупая.
– Но хотя бы вы уразумели, что недостающая половина Амулета существует в прошлом времени. Поэтому там и надо её искать. Я не имею права лично разговаривать с Амулетом. Спрашивайте его! Выясняйте!
– Где мы можем найти твою вторую половину?
– В прошлом, – отозвался голос.
– В какой его части?
– Этого я сказать не могу. Если вы выберете время, я смогу доставить вас туда, где Амулет в то время находился. А вам самим предстоит его разыскать.
– Когда ты видел его в последний раз, то есть когда от тебя отняли вторую половину?
Приятный голос ответил:
– Многие тысячелетия тому назад. Амулет был тогда совершенным. Он был помещён в ковчежец и мог творить чудеса. А потом явились странные люди со странным оружием в руках и разбили мой ковчежец. Они угнали с собой много людей и прихватили Амулет. Один из пленников был моим жрецом, и он произнёс такое слово, что Амулет стал невидимым. Жрец положил его обратно в ковчежец, но он был поломан. Один человек решил его починить, но уронил каменный топор на Амулет, и тогда он разбился на две половины. Собственными силами соединиться со второй половиной я не мог. Так я пролежал в пустыне многие тысячелетия. А потом появились люди, целая армия, и один из воинов взял меня и привёз в эту страну. Когда же он умер, его внуки продали меня торговцу, у которого вы меня и купили. А теперь имя, дающее мне силу, было произнесено. И вот я здесь, с вами.
Так проговорил неведомый голос. Все слушали его внимательно, и все глубоко задумались. Наконец Роберт сказал:
– А можешь ты перенести нас в далёкое прошлое, в те времена, когда ковчежец был цел? Если бы мы могли туда попасть, то, возможно, мы обнаружили бы весь Амулет, целый и невредимый!
– Да, – отозвался голос. – Вы должны поднять меня и произнести вслух слово силы, начертанное на мне. И тогда, один за одним, начиная с того, кто родился первым, через меня вы попадёте в прошлое. Меня должен держать в руках последний, кто пройдёт, и держать крепко. Иначе, если вы меня потеряете, вы навсегда останетесь в прошлом.
– Это было бы ужасно, – заметил Роберт.
– Когда вы захотите вернуться, – продолжал голос, – поверните меня на восток и произнесите то же самое слово, и тогда вы вернётесь в своё время.
– Только как же… – начал было Роберт.
Но тут громко прозвучал гонг.
– Тьфу ты! – воскликнул Роберт. – Нас зовут к чаю. Сделай так, чтобы вернулся дневной свет. И спасибо тебе за всё.
– Нам было так интересно, спасибо, – вежливо добавила Антея.
Прекрасный свет начал понемногу меркнуть. Вернулись замершие было звуки, городские шумы и шорохи. Было похоже, будто огромный зверь пробуждается ото сна.
Саммиэд снова отправился в свой таз с песком, а ребята побежали пить чай. После чая Антея попросила, чтобы ей позволили повесить Амулет на шею на шнурочке.
– Было бы ужасно, если бы он вдруг потерялся, – сказала она. – А уж как страшно было бы остаться в прошлом навсегда!
Глава четвёртая
Восемь тысяч лет тому назад
На следующее утро Антея упросила няню, чтобы она разрешила ей отнести завтрак учёному джентльмену. Сначала он её даже и не узнал. А потом узнал и, как ей показалось, обрадовался.
– Видите, – сказала Антея, – я ношу Амулет на шее. Я его берегу, как вы нам посоветовали.
– Умница, – отозвался он. – Вы вчера хорошо поиграли?
Антея ответила не сразу.
– Вы, пожалуйста, позавтракайте, пока всё не остыло, – сказала она. – А вчера? Да, мы вчера хорошо провели время. Сначала Амулет напустил темноту, потом засветился зелёным, а после заговорил. И таким чудесным голосом! Он объяснил нам, что целый Амулет можно найти только в далёком прошлом. Так что нам придётся искать его там. – Учёный джентльмен сразу двумя руками почесал затылок и с тревогой взглянул на Антею.
– Наверно, это естественно, – пробормотал он. – Юношеские фантазии и всё такое прочее… Но ведь кто-то сказал им… – Потом он спросил Антею: – А кто сообщил вам, что часть Амулета отсутствует?
– Этого я открыть не могу, – смутилась Антея. – Простите меня, если я кажусь вам невежливой, но, честное слово, я не могу назвать того… того… ну, ту личность, которая нам это сказала. И, пожалуйста, не забудьте позавтракать, – добавила она, помолчав.
Учёный джентльмен слабо улыбнулся.
– Спасибо, – сказал он. – Я буду рад, если ты ещё как-нибудь ко мне заглянешь… в любое время…
– Конечно, – обещала Антея. – И я всегда буду вам рассказывать, что можно рассказать.
Надо заметить, что у учёного джентльмена никогда не было своих детей.
«Все, что ли, они такие?» – подумал он. Минут пять он потратил на размышление о детях, а затем уселся писать пятьдесят пятую главу своей книги «Секретные обряды жрецов Амона Ра».
Надо было хорошенько подготовиться. Ведь колокольчик, который обычно звал их к обеду, вряд ли будет слышен в давно прошедших временах. Надо было сделать так, чтобы няня не начала беспокоиться. Если сказать ей всё как есть, она и не поверит, да и не поймёт ничего. Поэтому они просто попросили дать им еду, которую они могли бы взять с собой на прогулку в Риджентс-парк. Няня охотно снабдила их холодной бараниной и помидорами.
– Можете купить себе ещё по булочке, или бисквитики, или чего сами захотите, – сказала она, протягивая Сирилу шиллинг. – Только не берите пирожков с повидлом, перепачкаетесь, а помыться будет негде.
И они отправились, прикрыв Саммиэда куском клеёнки. Вдруг в прошедших временах пойдёт дождь! Саммиэду всякая сырость грозит смертью!
Солнышко светило ярко-ярко, и даже летний Лондон выглядел довольно симпатично. На тротуаре женщины продавали розы из больших плетёных корзин. Антея купила каждому по цветку, и теперь у всех красовалось по яркой душистой розе в петличке. В парке они уселись на траве под деревьями. Какими зелёными и пахучими были бы листья на деревьях за городом! А тут они были покрыты пылью и уже начинали желтеть по краям.
– Ну что ж, приступим, – сказала Антея. – Раз сказано, чтобы первым шёл старший, значит, ты, Джейн, пойдёшь последней. Ты поняла, что ты крепко должна держать Амулет, да, Киса?
– Мне не хочется быть последней, – захныкала Джейн.
– Ты ещё можешь взять сумку с Саммиэдом. – Затем, вспомнив его вздорный характер, добавила: – Конечно, если он согласится.
– Мне всё равно, кто меня понесёт, – отозвался он, – лишь бы он меня не уронил. Я не выношу, когда меня роняют.
Трясущимися руками Джейн взяла сумку. Амулет на длинном шнуре повесили ей на шею. Они все встали. Джейн высоко подняла правую руку с Амулетом, а Сирил произнёс: «УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ». Пока он говорил, Амулет стал расти, расти, и вот они уже увидели, что Джейн держится за край высокой красной арки несколько странных очертаний. Проход в арку был довольно узким, но Сирил понял, что пройти через неё он всё-таки сможет. Арку окружали запылённые деревья Риджентс-парка, по соседству замурзанные детишки носились в салочки, а впереди сиял какой-то особенный голубой и золотистый свет. Сирил напрягся, унимая дрожь в коленках, и, провозгласив: «Ну, вперёд!» – ступил через проход. Следом двинулась Антея. Роберт, шедший за ней, по совету Антеи крепко ухватил Джейн за рукав, благополучно протащив её за собой. Как только они все прошли через арку, она тут же исчезла, и не было уже никакого Риджентс-парка. В руках у Джейн снова был Амулет, и был он своих обычных размеров. Их окружал такой яркий свет, что всем пришлось зажмуриться и протереть глаза. Антея сунула Амулет Джейн за ворот. Ей показалось, что так будет безопаснее.
Когда их глаза немного попривыкли к яркому свету, они огляделись вокруг. Они стояли на небольшой полянке в лесу, среди довольно низкорослых деревьев, невысокого кустарника и густого подлеска. Перед ними протянулась береговая полоса из какой-то размытой грязи, а за ней вилась коричневато-мутная лента реки. О присутствии в этом месте человека говорила только ведущая к реке узкая просека и на воде виднелось какое-то странное сооружение из срезанного тростника. Ребята переглянулись.
– Видите, – сказала Антея, – я ношу Амулет на шее. Я его берегу, как вы нам посоветовали.
– Умница, – отозвался он. – Вы вчера хорошо поиграли?
Антея ответила не сразу.
– Вы, пожалуйста, позавтракайте, пока всё не остыло, – сказала она. – А вчера? Да, мы вчера хорошо провели время. Сначала Амулет напустил темноту, потом засветился зелёным, а после заговорил. И таким чудесным голосом! Он объяснил нам, что целый Амулет можно найти только в далёком прошлом. Так что нам придётся искать его там. – Учёный джентльмен сразу двумя руками почесал затылок и с тревогой взглянул на Антею.
– Наверно, это естественно, – пробормотал он. – Юношеские фантазии и всё такое прочее… Но ведь кто-то сказал им… – Потом он спросил Антею: – А кто сообщил вам, что часть Амулета отсутствует?
– Этого я открыть не могу, – смутилась Антея. – Простите меня, если я кажусь вам невежливой, но, честное слово, я не могу назвать того… того… ну, ту личность, которая нам это сказала. И, пожалуйста, не забудьте позавтракать, – добавила она, помолчав.
Учёный джентльмен слабо улыбнулся.
– Спасибо, – сказал он. – Я буду рад, если ты ещё как-нибудь ко мне заглянешь… в любое время…
– Конечно, – обещала Антея. – И я всегда буду вам рассказывать, что можно рассказать.
Надо заметить, что у учёного джентльмена никогда не было своих детей.
«Все, что ли, они такие?» – подумал он. Минут пять он потратил на размышление о детях, а затем уселся писать пятьдесят пятую главу своей книги «Секретные обряды жрецов Амона Ра».
* * *
Надо признать, что возможность пройти через Амулет и попасть в прошлое очень беспокоила ребят. А вдруг они там застрянут и не смогут вернуться назад никогда-никогда? Ох! Но всё равно никто не решился высказать свои опасения вслух, потому что остальные тут же обвинили бы его в трусости.Надо было хорошенько подготовиться. Ведь колокольчик, который обычно звал их к обеду, вряд ли будет слышен в давно прошедших временах. Надо было сделать так, чтобы няня не начала беспокоиться. Если сказать ей всё как есть, она и не поверит, да и не поймёт ничего. Поэтому они просто попросили дать им еду, которую они могли бы взять с собой на прогулку в Риджентс-парк. Няня охотно снабдила их холодной бараниной и помидорами.
– Можете купить себе ещё по булочке, или бисквитики, или чего сами захотите, – сказала она, протягивая Сирилу шиллинг. – Только не берите пирожков с повидлом, перепачкаетесь, а помыться будет негде.
И они отправились, прикрыв Саммиэда куском клеёнки. Вдруг в прошедших временах пойдёт дождь! Саммиэду всякая сырость грозит смертью!
Солнышко светило ярко-ярко, и даже летний Лондон выглядел довольно симпатично. На тротуаре женщины продавали розы из больших плетёных корзин. Антея купила каждому по цветку, и теперь у всех красовалось по яркой душистой розе в петличке. В парке они уселись на траве под деревьями. Какими зелёными и пахучими были бы листья на деревьях за городом! А тут они были покрыты пылью и уже начинали желтеть по краям.
– Ну что ж, приступим, – сказала Антея. – Раз сказано, чтобы первым шёл старший, значит, ты, Джейн, пойдёшь последней. Ты поняла, что ты крепко должна держать Амулет, да, Киса?
– Мне не хочется быть последней, – захныкала Джейн.
– Ты ещё можешь взять сумку с Саммиэдом. – Затем, вспомнив его вздорный характер, добавила: – Конечно, если он согласится.
– Мне всё равно, кто меня понесёт, – отозвался он, – лишь бы он меня не уронил. Я не выношу, когда меня роняют.
Трясущимися руками Джейн взяла сумку. Амулет на длинном шнуре повесили ей на шею. Они все встали. Джейн высоко подняла правую руку с Амулетом, а Сирил произнёс: «УР ХЕКАУ СЕТЧЕХ». Пока он говорил, Амулет стал расти, расти, и вот они уже увидели, что Джейн держится за край высокой красной арки несколько странных очертаний. Проход в арку был довольно узким, но Сирил понял, что пройти через неё он всё-таки сможет. Арку окружали запылённые деревья Риджентс-парка, по соседству замурзанные детишки носились в салочки, а впереди сиял какой-то особенный голубой и золотистый свет. Сирил напрягся, унимая дрожь в коленках, и, провозгласив: «Ну, вперёд!» – ступил через проход. Следом двинулась Антея. Роберт, шедший за ней, по совету Антеи крепко ухватил Джейн за рукав, благополучно протащив её за собой. Как только они все прошли через арку, она тут же исчезла, и не было уже никакого Риджентс-парка. В руках у Джейн снова был Амулет, и был он своих обычных размеров. Их окружал такой яркий свет, что всем пришлось зажмуриться и протереть глаза. Антея сунула Амулет Джейн за ворот. Ей показалось, что так будет безопаснее.
Когда их глаза немного попривыкли к яркому свету, они огляделись вокруг. Они стояли на небольшой полянке в лесу, среди довольно низкорослых деревьев, невысокого кустарника и густого подлеска. Перед ними протянулась береговая полоса из какой-то размытой грязи, а за ней вилась коричневато-мутная лента реки. О присутствии в этом месте человека говорила только ведущая к реке узкая просека и на воде виднелось какое-то странное сооружение из срезанного тростника. Ребята переглянулись.