Несбит Эдит. История с амулетом

   – Да-а, – протянул Роберт. – Значительный перепад температуры… – И в самом деле, тут было намного жарче, чем даже в Лондоне в жаркий августовский день.
   – Интересно, где же это мы оказались, – проговорил Сирил.
   – Мы у реки. Может, это Амазонка, или Тибр, или ещё что, – заметил Роберт.
   – Это Нил, – сказал Саммиэд, выглянув из своей рыбной сумки.
   – Так, значит, мы в Египте, – вывел заключение Роберт, который однажды занял первое место на географической олимпиаде.
   – Но я не вижу крокодилов, – отозвался Сирил. Он как-то раз победил на олимпиаде по естествознанию.
   Саммиэд высунулся из сумки и махнул лапой в сторону кучи грязи у самого берега.
   – А это что? – спросил он.
   Не успел он это произнести, – куча грязи зашевелилась и соскользнула в реку, как сырой раствор соскальзывает с мастерка каменщика.
   – Ох! – вырвалось у всех сразу.
   Послышался треск в камышах на противоположном берегу.
   – Вот вам и речная лошадь, – сказал Саммиэд.
   Что-то огромное, тёмное показалось на берегу напротив.
   – Ой, да это же бегемот! – воскликнул Сирил. – Он тут кажется каким-то более настоящим, чем в зоопарке.
   – Я рада, что он кажется настоящим на другом берегу, – заметила Джейн.
   Но тут сучья затрещали у них за спиной. Вот ужас-то! Это мог быть кто угодно: и бегемот, и крокодил, или даже лев.
   – Возьми в руки Амулет, – торопливо произнёс Роберт. – Может, нам спешно придётся спасаться. Мне кажется, мы попали в такое место, что тут что угодно может произойти.
   – С нами произойдёт бегемот, – сказала Джейн. – Большущий-пребольшущий.
   Все повернулись, чтобы взглянуть опасности прямо в лицо.
   – Не болтайте ерунды, глупышки, – дружелюбно сказал Саммиэд, – никакая это не речная лошадь. Это человек.
   Так оно и было. К ним приблизилась девочка, примерно ровесница Антеи. У неё были короткие светлые волосы, кожа была покрыта загаром. На ней практически не было никакой одежды, и ребята с их юбочками, брючками, шляпками позавидовали ей. В тамошнем климате как раз и надлежало одеваться, как была одета эта девочка. На голове она несла глиняный кувшин, выкрашенный в чёрный и красный цвет. Она не заметила ребят, потому что, испугавшись, они притаились за кустами. Она направилась к реке, чтобы наполнить водой кувшин. Шагая, она что-то напевала себе под нос, при этом казалось, что звучат всего две ноты.
   Набрав воды, девочка увидела ребят. Она взвизгнула от страха, кувшин свалился на землю, вода разлилась.
   – Не бойся, – крикнула ей Антея, – мы ничего тебе не сделаем.
   – Кто вы такие? – удивлённо спросила девочка.
   Кстати, раз и навсегда поймите: я не собираюсь вам объяснять, как это получилось, что они понимали друг друга. Понимали, и кончено.
   И так было во всех их приключениях. Как такое могло быть? Да вот так. Было, и всё тут.
   Когда девочка спросила: «Кто вы такие?» – все сразу её поняли, и Антея сказала:
   – Мы дети. Такие же, как и ты. Не пугайся. Где ты живёшь? Проводишь нас туда?
   Джейн прямо чуть ли не нырнула в сумку к Саммиэду.
   – А это не опасно? – прижалась она к самому его уху. – Они нас не съедят? Они тут, случайно, не людоеды?
   Саммиэд передёрнул шкуркой.
   – Не гуди мне в самое ухо, мне щекотно, – отозвался он сердито. – Вы же в любой момент, если понадобится, можете снова оказаться в Риджентс-парке.
   Незнакомая девочка, казалось, так и тряслась от страха. У Антеи на правом запястье был браслетик – так, ерундовская дешёвенькая вещица, которая притворялась серебряной, а сбоку к браслетику крепилось голубенькое стеклянное сердечко, которое должно было изображать бирюзу. Этот браслетик подарила Антее девушка-служанка.
   – Вот, возьми, – сказала Антея, снимая браслетик с руки. – Это тебе. В знак того, что мы тебе ничего плохого не сделаем. А если ты его возьмёшь, это будет означать, что ты ничего плохого не сделаешь нам.
   Девочка протянула руку, принимая подарок. Личико её осветила счастливая улыбка.
   – Пойдёмте, – сказала она, любуясь подарком. – Пусть будет мир между нашими домами.
   Они пошли по узенькой тропке вслед за девочкой. Тропка вела через заросли акаций. В зарослях царил полумрак. Протопать пришлось около полумили. Наконец сквозь густую листву забрезжил свет. Как-то внезапно все вдруг оказались на ярком солнце. Широкая песчаная полоса была вся утыкана холмиками, на которых росли колючие кактусы, покрытые яркими малиновыми и розовыми цветами. Справа высилось нечто тёмно-коричневое, напоминавшее живую изгородь, из-за неё голубые дымки поднимались к ещё более голубому небу.
   – Вот тут я живу, – сказала девочка.
   – Я не пойду туда, – сказала Джейн, наклонившись к Саммиэду, – пока ты не скажешь, что это безопасно.
   То ли Джейн так выражала к нему полное доверие, то ли, наоборот, выразила сомнение? Во всяком случае, он отозвался сердито:
   – Если ты будешь упираться, больше никогда ни в чём не рассчитывай на мою помощь.
   – Ох, Джейн, помолчи, – шепнула ей Антея. – Подумай, если мы найдём вторую половину Амулета, то исполнится наше самое заветное желание: мама и папа сразу же вернутся.
   – К тому же, – так же шёпотом проговорил Сирил, – Саммиэду лучше знать, что опасно, а что нет. Он бы не стал рисковать, не такой уж он храбрец.
   Подойдя поближе, они увидели, что стоят перед живой изгородью из колючих кустов.
   – Для чего столько колючек? – спросил Сирил.
   – Чтобы защититься от врагов и диких зверей, – пояснила девочка.
   – Да, – сказал Сирил, – это надежная защита. Вон какие длинные шипы, не короче моей ступни!
   Они прошли вслед за девочкой через проход в изгороди. А чуть поодаль была ещё одна изгородь из таких же колючих кустов, только чуть пониже. А за ней располагались несколько деревенских хижин. Были они построены из сухих сучьев, скреплённых глиной. Крышей служили наваленные друг на друга пальмовые листья. Как только ребята очутились внутри этой второй изгороди, их мгновенно окружили десятки мужчин, женщин и детишек. Девочка сделала шаг вперёд.
   – Это зачарованные дети, – сказала она. – Они живут там, далеко, позади пустыни. Они сделали мне прекрасный подарок, и я объявила им, что между нами будет мир. – И она протянула руку с браслетом.
   Вообще говоря, в наши времена лондонцев мало чем можно удивить. Но ребята в жизни своей никогда не встречали такую огромную толпу точно громом поражённых людей. Они суетились возле них, трогали их одежду, рассматривали обувь, прикасались к пуговицам, изучали ботинки.
   – Скажи же что-нибудь, – прошептала Антея.
   Сирил вспомнил, как однажды он дожидался, пока папа поговорит с адвокатом, от скуки стал читать лежавшую на столике газету «Дейли телеграф». Там было написано, что в Британской империи никогда не заходит солнце. Конечно, имелись в виду все колонии и доминионы. Сирил важно провозгласил:
   – Мы явились из страны, где никогда не заходит солнце. Мы хотим, чтобы между нами царили мир и взаимное уважение. Мы принадлежим к всепобеждающей англо-саксонской расе. Только мы не собираемся побеждать вас, – добавил он торопливо. – Мы просто хотим посмотреть, как вы живёте, что есть в ваших домах. Мы поинтересуемся, а потом быстро вернёмся обратно. И всем о вас расскажем и прославим вас среди других народов.
   Непреодолимый интерес людей к ребячьей одежде, однако, не затихал, несмотря на проникновенную речь Сирила. Антея поняла: ведь они никогда не видели сшитую нитками одежду из тканой материи. На мужчинах были надеты штаны из козьих и оленьих шкур, обвязанные вокруг талии полосками из звериной кожи, на женщинах – длинные юбки, тоже сделанные из звериных шкур. Все люди были довольно невысокие ростом, светловолосые и голубоглазые, что казалось несколько странным для египтян. Кожу многих из них покрывала татуировка.
   Они дёргали ребят то за рукав, то за полы курток, беспрестанно спрашивая: «А что это? А что это?»
   Антея торопливо отстегнула кружевной воротничок от кофточки Джейн и протянула его женщине, которая показалась ей вполне дружелюбной.
   – Вот, возьмите, – сказала она. – И пожалуйста, оставьте нас в покое. Нам надо кое о чём посовещаться друг с другом.
   Она произнесла это тоном, не допускающим возражений, каким она иногда говорила с маленьким братцем, если он не слушался. Это сработало и сейчас. Толпа отступила. Все на расстоянии примерно дюжины ярдов занялись рассматриванием воротничка, что-то громко обсуждая.
   – Послушайте-ка, – сказал Роберт, – они нас в чём-нибудь заподозрят, если мы будем долго перешёптываться. По-моему, стоит попросить девочку показать нам всё, а тем временем мы приглядимся, нет ли где Амулета. Только давайте не разбредаться, будем держаться все вместе.
   Антея подозвала девочку, стоявшую несколько поодаль от толпы, и та охотно к ней подошла.
   – Скажи-ка, пожалуйста, – обратилась к ней Антея, – мы заметили на многих женщинах искусно сделанные браслеты из камня. Ты можешь рассказать, как вы их делаете?
   – При помощи других камней, – ответила девочка. – Их изготавливают мужчины. У нас есть специальные искусники в этом деле.
   – А разве у вас нет железных инструментов? – поинтересовался Сирил.
   – Железных? – удивилась девочка. – Я не знаю, что это такое.
   – Так у вас все инструменты кремнёвые?
   – Ну конечно, – сказала девочка, бросив на него удивлённый взгляд. – А какие же ещё?..
   Ребятам очень хотелось подробно расспросить девочку обо всём, но им и о себе тоже хотелось рассказать. Знаете, так бывает, когда вы вернётесь с каникул домой. Хочется одновременно и все новости узнать, и рассказать о своих приключениях. Но чем больше ребята говорили, тем больше слов казались девочке непонятными.
   Сама она рассказала им, как строят их хижины, и как мужчины охотятся с помощью копий и стрел, и как тростниковыми сетями ловят рыбу. Она показала им глиняные котелки, кувшины и блюда.
   Некоторые из них были покрашены чёрной и красной краской. И ещё они увидели разные вещички, искусно сделанные из кремня и из других камней, и бусы, и украшения, и всяческие инструменты, и оружие.