Невил Крис. Война по всем правилам

   — Вот уж не подозревал, насколько это сложно! — простодушно признался Дрэксил.
   — Именно в этом вся прелесть земных войн, — с пафосом воскликнул Чанг.
   — Ну и прохвосты эти земляне! — восхитился Дрэксил.
   — Хватит разводить тут говорильню, пора браться за дело! Итак, нужны добровольцы. Я обращаюсь к вам, соотечественники: кто из вас желает стать шпионом?
   Воцарилось молчание.
   — Ну что же вы, — отечески пожурил Чанг. — Неужели так уж никто из вас и не вынашивал изменнических настроений? Не стыдитесь, признавайтесь в этом. Не забывайте, что в войне все средства хороши!
   Коротышка Херг, коммивояжер по сбыту застежек-молний из Зкота, робко подал голос:
   — Мой двоюродный брат — военный министр у противника.
   — Превосходный мотив для предательства! — возликовал Чанг.
   — Я так и подумал, — расцвел Херг. — Да, теперь я уверен, что могу взяться за эту работенку.
   К этому моменту поезд подошел к станции назначения. Пришлось отомкнуть двери, чтобы участники ассамблеи могли разойтись по своим рабочим местам. Некоторое время Чанг следил взглядом за торговцем застежками-молниями, затем решительно втиснулся в толпу, двинувшись за ним следом.
   Буквально тут же он столкнулся нос к носу со здоровенным верзилой в фетровой шляпе и темных очках. На лацкане его пиджака отсвечивала серебром бляха с надписью: «Тайная полиция»…
   — Видите этого человека? — возбужденно обратился к нему Чанг, показывая пальцем на отважного коммивояжера.
   — Ну и что?
   — Это вражеский шпион! Быстрее организуйте за ним слежку!
   — Уже сделано, — лаконично отреагировал представитель спецслужб.
   — Ах! Вот так и надо…
   Мгновение спустя Чанг почувствовал, как ему на плечо опустилась чья-то тяжелая длань, а с обеих сторон его подперли два крепких молодца, оба — в фетровых шляпах, в черных очках и с бляхами «Группа захвата». С ними оказался и тот субъект из «тайной полиции».
   — Вы арестованы, — торжественно провозгласил он.
   — В чем дело? Что я такого натворил?
   — Насколько нам известно, ничего, — снисходительно признал один из членов «группы захвата». — И тем не менее мы обязаны вас арестовать.
   — Понимаете, это называется полицейским произволом, — пояснил секретный агент. — Задержание и обыск без предъявления санкции прокурора, бесцеремонное вторжение в частные дома и много еще чего. Времечко-то военное, согласитесь. И в мобилизации всех сил на войну вам придется сыграть особо важную роль.
   — Какую же?
   — На вас выпал жребий стать великомучеником национальной идеи.
   Высоко подняв голову, Чанг гордо двинулся навстречу судьбе.
 
   Вскоре вся планета Мэла была буквально наводнена литературой по военному делу. Среди книг, в частности, были такие шедевры, как «Война и вы» — рассчитано на массового читателя; «Война как сексуальная отдушина» — для элитарных слоев населения; «Врожденная страсть к разрушению» — для философов; «Война и цивилизация» — для ученых. Особым спросом пользовались книги, написанные на основе личного опыта прошедших горнило войны. Среди них — повествование о дерзкой акции саботажа, предпринятой бывшим торговцем застежками-молниями, а также драматическая история о муках и страданиях Чанга.
   С другой стороны, война выявила никчемность множества учреждений, а также освободила народ от тяжкого наследия традиций, поскольку наглядно показала суетность и эфемерность всего сущего в этом мире: ведь после массированных бомбардировок все обращалось в прах и пыль — здания, музеи, памятники, да и сами города в целом.
   Между тем пухла, как на дрожжах, армия. Солдаты с упоением учились красить, приветствовать строго по «Уставу», материться, дуться в карты и в общем плане обдумывать, как легче переключиться в будущем на гражданку. Постоянные разъезды туда-сюда расширяли их кругозор, давали возможность неплохо отдохнуть, что ценилось ими особенно высоко, поскольку проходило вдали от родного дома.
   Впрочем, все мэлиане сходились на том, что война — это, несомненно, одно из самых хитроумных изобретении Земли как с воспитательной точки зрения, так и по доставляемым ею удовольствиям.
 
   Беляков и Келли наблюдали в иллюминатор, как быстро надвигался на них коричнево-голубой шарик Мэлы. Внезапно заголосило радио, причем на частоте срочного вызова. Келли вздохнул:
   — Это патрульный корабль с Азолиты. Чего он тут шастает?
   — Все ясно: Мэла взята в кольцо блокады. Ведь все планеты, на которых вспыхивают войны, ставятся на карантин. Официально мы теперь не имеем права высаживаться здесь до формального прекращения военных действий.
   — Вот ты черт! Но мы все равно сядем.
   Келли защелкал рычажками, и грузовоз стал плавно приближаться к запретной зоне.
   — Эй вы там, на транспортнике! — завопило радио. — Говорит сторожевой корабль «Мот». Немедленно остановитесь и идентифицируйте себя.
   Беляков спонтанно ответил, но на пропендианском языке.
   После секундной паузы ему ответили тоже по-пропендиански:
   — Внимание, грузовоз! Вы вступаете в запретную зону. Сейчас же заглушите двигатели и приготовьтесь к досмотру.
   — Ваш северный диалект пропендианского не понимаю! — заорал Беляков на южнопропендианском наречии. — Раз уж вы неспособны объясняться на нормальном человеческом языке, то нечего и эфир засорять всякой болтовней. К тому же знаем мы, как вы чистите беззащитных транспортников, и пусть меня лучше повесят, чем я хоть в чем-то вам уступлю!
   — Повторяю: в этот участок пространства вход запрещен всем судам без исключения, — оборвал его командир патруля на чистом южном диалекте пропендианского.
   — Чтоб их!.. — чертыхнулся Беляков. — У них там даже робот-лингвист на борту!
   — …в непосредственное подчинение сторожевику «Мот». Приказываю сию же минуту остановиться и приготовиться к инспекционному посещению корабля!
   Беляков взглянул на расстилавшуюся под ним громадину планеты, затем молча показал Келли на пульт управления, а сам принялся громко выкрикивать:
   — Алло! Алло! Вы меня слышите? Не могу понять, чего вы там бормочете… Вы меня слышите?
   — Ни с места, или мы открываем огонь!
   Беляков кивнул коллеге. Келли разом врубил все реакторы, и корабль стремительно рванулся вниз, к планете. Повинуясь какому-то шестому чувству, присущему пилотам, Келли вдруг резко сменил траекторию спуска. В тот же миг космонавты почувствовали, как что-то взорвалось в левом секторе, заблокировав его. Но они уже влетели на сумасшедшей скорости в верхние слои атмосферы, корпус грузовоза раскалился докрасна.
   Тяжелый крейсер, рассчитанный только для маневрирования в открытом космосе, вынужденно прервал преследование, но его командир пригрозил:
   — Ну, погоди, транспортник! Это будет стоить вам лицензии. Да и никуда вы от меня не денетесь: рано или поздно все равно придется возвращаться.
   Беляков вырубил радио. Келли включил тормозные установки и начал снижаться по спирали.
   Беляков тем временем рассматривал в иллюминатор руины, в которые превратились некогда цветущие города. По дороге стройными колоннами маршировали солдаты, а на горизонте показалась летная эскадрилья, устремившаяся к очередной цели.
   — Ну и влипли! — только и смог вымолвить он.
 
   На посадочной площадке уже собралась внушительная толпа мэлиан. Несколько художников даже быстренько установили свои мольберты, чтобы запечатлеть эту сцену. И не потому, что уж слишком хорош был корабль, а просто в силу самого того факта, что был он с Земли. А это, в глазах мэлиан, было существеннее, чем красота.
   Из толпы встречавших вынырнул один из местных жителей и, лучась улыбкой, первым делом осведомился у космонавтов:
   — Ну и как, что вы об этом думаете?
   — О чем «этом»?
   — Да о нашей войне. Вы не могли не заметить…
   — О да! — выдавил из себя Беляков.
   — Война что надо, по всем правилам, как и должно быть между континентами с различной идеологией, — гордо провозгласил встречавший. — Все, как в цивилизованном мире. Признавайтесь, что она соответствует лучшим земным стандартам!
   — Даже чересчур! — вмешался Келли. — Убедительно просим вас скорейшим образом доставить нас к премьер-министру…
   Переговоры с Нобом в императорском дворце начались лучше некуда. Премьер-министр был вне себя от радости, что не кто-нибудь, а самые что ни на есть подлинные земляне соблаговолили почтить своим присутствием их войну. Он, естественно, прекрасно отдавал себе отчет в том, что по земным меркам это была в общем-то мелочевка, война школяров. Но он был абсолютно уверен, что по мере того, как мэлиане будут приобретать опыт, а также совершенствовать вооружение, они будут вполне способны отгрохать войну по меньшей мере не хуже земных.
   — Знаете, — оправдывался он, — в самом начале военных действий мы испытывали определенные трудности, потому что не владели секретом атомного оружия.
   — Представляю, как вам пришлось туго, — посочувствовал Келли.
   — Разумеется! Разрушения, причиняемые использованием нитроглицерина и тринитротолуола, выглядят смехотворно. Но если вы не возражаете пройти вместе со мной, то я покажу вам нечто, несомненно представляющее для вас интерес.
   Ноб любезно пропустил землян вперед, чтобы иметь возможность, следуя за ними, ловко скопировать их походку вразвалку. Затем, приоткрыв дверь, он торжественно провозгласил:
   — Вот она!.. Полюбуйтесь!
   На пьедестале из слоновой кости покоилась миниатюрная атомная бомба.
   — Мы трудились не покладая рук и все же раскрыли тайну атомной энергии, — упоенно витийствовал Ноб. — Если чуть-чуть повезет, то мы до конца этого месяца запустим ее в серию, ну а в боевых целях применим бомбочку еще в этом году. Вот теперь-то, как я полагаю, можно с уверенностью утверждать, что Мэла стала по-настоящему взрослой планетой!
   — Необходимо немедленно остановить эту войну, — резко оборвал его Беляков.
   — Вы что, шутите? — запротестовал Ноб, изумленно глядя на космонавтов.
   Не выдержав пристально-сурового взгляда землян, он подавленно осел, горестно выдохнув:
   — В таком случае вопрос следует обсудить с императрицей.
 
   На пороге покоев ее величества Ноба и его спутников встретил залп из разлетевшихся вокруг них на мелкие кусочки ваз.
   — На колени, мерзавцы! — разразилась Джуза. — А вы, Ноб, принесли обещанные бриллианты?
   — Так и чувствовал, что что-нибудь забуду!
   — Ах, значит, забыли? Тогда как вы смели показаться мне на глаза? А это что еще за мужланы? Так и подмывает бросить их в темницу, особенно вот эту оскалившуюся рыжую обезьяну!
   Улыбка Келли несколько застыла на его лице.
   — Это же земляне, ваше величество, подлинные.
   — Неужели? — выдохнула Джуза.
   — В самом деле! — подтвердил Ноб.
   — Вот это да!.. — пролепетала Джуза, мигом утратив свои императорские замашки и вновь став сообразительной застенчивой девушкой.
   — Ваше величество… — начал было Беляков.
   — Да будет вам, зовите меня просто Джузой… Так вы, значит, и есть настоящие земляне! Ни разу в жизни не приходилось еще с ними встречаться. Следовало предупредить меня о вашем визите. Ох, да я же не причесана…
   — У вас дивные волосы, как и все остальное, — мигом нашелся Келли.
   — Какой чудный комплимент!.. Я тоже нахожу ваши волосы бесподобными!
   Лицо Келли стало цвета обожженного кирпича, и он в замешательстве промямлил:
   — Ну зачем же вы так…
   — Я что-то ляпнула не так, да.? А вы подскажите, как надо: мне ведь просто не терпится приобщиться ко всем этим тонкостям, — молниеносно подхватила Джуза.
   — Прошу меня извинить, — сухо вмешался в их диалог Беляков, — но мы прилетели сюда не ради повышения уровня вашего образования, а для того, чтобы просить вас распорядиться насчет прекращения боевых действий.
   — Никак невозможно! — вскрикнула пораженная Джуза, оборачиваясь к Келли.
   — Надо, деточка, надо, — ласково поддержал тот коллегу. — Ваш народ еще не готов к тому, чтобы вести войны.
   Глаза Джузы стали метать молнии, тон сделался снова сугубо деспотическим:
   — Это почему еще не готов?! А вы оцените все, что мы уже сделали ради этого, посетите поля сражений, потолкуйте с беженцами — и вы тотчас же обнаружите, что все проводится строго по правилам. Нет уж, мы готовы воевать ничуть не хуже других!
   — Как бы то ни было, но военные действия надлежит прекратить, — упрямо настаивал на своем Беляков. Келли в знак согласия кивнул головой.
   Джуза умоляюще взглянула на Ноба, но премьер-министр поспешил отвести глаза в сторону. Ни с того ни с сего взять вдруг и перестать воевать! Нет, это никак не подтверждалось примерами из земной практики. Но в то же самое время разве можно было хоть в чем-то отказать людям с самой Земли!..
   — Просто не знаю, как и быть! — заныла Джуза, бросая отчаянные взгляды в сторону Келли.
   В конце концов она разревелась и рухнула на диван. Ноб и земляне, неслышно ступая, удалились в коридор, где Беляков поинтересовался у премьер-министра:
   — Ну и как? Думаете, согласится?
   — Кто ее знает…
   — Нет, она обязана принять решение, — вмешался Келли. — Глава государства непременно должен быть решительным человеком.
   — Императрице это все известно. Она, естественно, примет решение, но когда? Не исключено, что для этого ей понадобится целый год.
   — Бедняжка! — посочувствовал Келли. — Ей явно нужен в помощники мужчина.
   — Верно! — поспешно одобрил эту мысль Ноб. — Причем обязательно сильный и мудрый, который был бы одновременно мужем и советником.
   Келли вдруг часто заморгал, а потом разразился хохотом:
   — А что это вы на меня так смотрите?.. Согласен, она мила, могла бы стать вполне сносной супругой, но суть в том, что я — то вовсе не собираюсь расставаться с холостяцкой жизнью.
   — Джонни, мне бы хотелось поговорить с тобой по-серьезному, — напористо заявил Беляков.
   Ноб препроводил их в совершенно пустую комнату, а сам на цыпочках удалился.
   Как только они остались вдвоем, Келли взорвался:
   — Да не хочу я на ней жениться!
   — Придется, мой друг, придется, — убежденно гнул свою линию Беляков. — Вспомни: это по твоей вине мы попали в такую переделку, так что именно тебе этой женитьбой и вытаскивать нас из нее. Иначе Джуза так никогда и не решится скомандовать прекращение огня. К тому же тебе прекрасно известно, что тот крейсер, который мы повстречали, подлетая к Мэле, все равно не позволит нам выбраться отсюда до тех пор, пока тут не установится мир.
   Спустя десяток минут оба землянина присоединились к Нобу, терпеливо поджидавшему их в коридоре. Премьер-министр вновь отвел их к императрице.
   — Так и быть: я согласен, милашка, если нет возражений с вашей стороны, — бросил Келли таким тоном, от которого у Белякова по спине забегали мурашки, а премьер-министр пришел в совершеннейший восторг.
   — На что это вы согласны? — озадаченно переспросила Джуза.
   — Да жениться на вас. Что скажете на это?
   Ее величество Джуза несколько минут пристально рассматривала землянина, а затем самым серьезным образом спросила:
   — А вы меня любите?
   — Немного терпения, душенька! Дайте прийти в себя…
   Джуза вновь на какое-то мгновение задумалась. Потом нежно проворковала:
   — Сочту за счастье выйти за вас замуж.
 
   Едва закончилась брачная церемония, проходившая в полном соответствии с земными канонами, как Келли обратился к своей законной супруге:
   — А теперь, ненаглядная моя, отдайте приказ прекратить военные действия.
   — О да, дорогой, — печально вздохнув, промолвила Джуза.
   — Что-то не так?
   — Меня бросает в дрожь при одной только мысли о том, как безжалостно противник уничтожит наши беззащитные города сразу же после этого.
   — Это почему же! Если мы сложим оружие…
   — То другие и не подумают сделать то же самое! А с какой, собственно, стати им так поступать? Ведь это будет так здорово выглядеть, истинно в духе землян — всеми средствами наращивать завоевания. Так что если мы односторонне выйдем из войны, они попросту поработят нас.
   — Ноб! Игорь! — взмолился занервничавший Келли. — Что делать?
   В тот же миг премьер-министр шустро обратился к Белякову:
   — На мой взгляд, полностью надежен лишь один выход из сложившегося положения. В моих силах устроить вам встречу с Лэнви, президентшей противников.
   — И что же я ей скажу?
   — Дело в том, что она не замужем… Посему полагаю, что вы могли бы ей предложить… то же самое, что и ваш друг ее величеству Джузе…
   Беляков, побледнев до синевы, невольно сделал пару шагов назад, но Келли, подхватив его своей лапищей, с энтузиазмом воскликнул:
   — По-моему, твой долг в этой ситуации предельно ясен: женись, чтобы наконец выпутаться из этой пренеприятной истории.
   — Но у меня осталась подружка в Минске…
   — Прошло уже столько лет, что она и думать о тебе забыла! Ну ладно, кончай ломать дурака!
   — Как хоть она выглядит, эта президентша? — забеспокоился, сдаваясь, Беляков.
   — Она просто красавица, — заверил его Ноб.
 
   При обмене обручальными кольцами Беляков вскользь бросал на свою юную супругу настороженно-восхищенные взгляды.
   Лэнви и в самом деле была очаровательной девушкой и, казалось, обладала такими достоинствами мэлианок, как послушание, терпимость и… пылкость.
   Сразу же после пышной свадьбы прекрасной Лэнви и Белякова торжественно, в полном соответствии с принятыми на Земле правилами, между враждующими сторонами был провозглашен нерушимый мир.
   — Вот теперь-то и начинается настоящая работенка, — с места в карьер начал давить Беляков. — В первую очередь необходимо установить точное число потерь.
   — Что? — встревожился Ноб.
   — Потери, говорю…
   — Не уверен, что схватываю вашу мысль.
   — Речь идет о том, во сколько человеческих жизней обошлась вам эта война.
   — Послушайте, — дрожащим от волнения голосом взмолился Ноб. — Очень важно выяснить, правильно ли я вас понимаю. Вы хотите сказать, что цивилизованные народы действительно убивают друг друга во время военных действий? Что в подвергаемых бомбардировкам городах остается неэвакуированным гражданское население?
   Келли и Беляков переглянулись.
   — О боже! — простонал Келли.
   — Да неужели такое возможно? — допытывался премьер. — Чтобы цивилизованные люди поступали таким образом?.. Впрочем, я уже давно намеревался проконсультироваться по этому вопросу с какой-нибудь авторитетной инстанцией, с подлинным жителем Земли. Видите ли, у нас на руках довольно разрозненные тексты произведений, посвященных воине, да и не во всем мы сумели разобраться сами. Например, как выявить победителя… Ну никак не давалась нам эта проблема. В конечном счете мы пришли к выводу, что вы наверняка прибегаете к сложной системе арбитража. Но для нас это слишком головоломно. Поэтому было решено воздвигнуть на «ничейной земле» бункер и делегировать туда по одному представителю с каждой стороны. Они-то и решали, чья теперь очередь наносить бомбово-штурмовой удар, играя в орел или решку. Кто угадает, тот и посылает самолеты на вражеский город. Естественно, после того, как оттуда будет вывезено все мирное население.
   — Разумеется! — поддакнул Беляков. — В общем и целом и у нас такая же схема действий…
   — Это уж точно! — подтвердил Келли.
   — Можно задать вам еще пару вопросов? — оживился Ноб. — Джуза, будьте так добры, принесите мне тот толстенный фолиант «Военной энциклопедии».
 
   Пока Ноб беседовал с землянами о столь важных делах, Джуза и Лэнви мирно обменивались свежими сплетнями в глубине зала. После просьбы премьер-министра они выскочили из приемной и вскоре вернулись с объемистой книгой.
   — Так, так, — засуетился Ноб. — Вот тут. Представляется…
   — Подождите! — внезапно прервал его Беляков.
   Взяв книгу, он быстро пролистал ее, а затем, протянув Келли, тихо произнес по-пропендиански:
   — Такое впечатление, что Каин вырезал из нее все намеки на массовое истребление людей во время войны.
   — А что тут удивительного? Я же говорил тебе, что он страдал гемофилией. Понятно, что он изъял всякое упоминание о кровопролитии!
   — Вот по этому пункту… — попытался было вмешаться Ноб.
   — Давайте поговорим об этом позднее! — нетерпеливо остановил его Беляков. — А пока нам бы хотелось забрать кое-какие свои вещи, оставшиеся на корабле. — Он перемигнулся с Келли. — Дело буквально секундное, а потом мы полностью в вашем распоряжении.
   — О! — с огорчением воскликнул Ноб. — Так, значит, этот звездолет вам был еще нужен?.. Но его уже больше не существует! Учитывая дефицит металла в настоящее время, я приказал выплавить из его корпуса два монумента в честь наших дорогих землян, вернувших благословенный мир на Мэлу. Разве я был неправ?..
   — Ну что вы, конечно, нет, — кисло растянул в улыбке губы Келли. — Мы в восторге от вашего решения.
   — Джонни! — сурово одернул его Беляков.
   — Простите! — упавшим голосом откликнулся вконец расстроенный Келли.
 
   Под просвещенным руководством двух землян Мэла вступила в период мира и процветания. Прилетали и улетали космолеты, но ни Беляков, ни Келли не проявляли никакого желания удрать с этой планеты, поскольку наладившаяся у них жизнь с их пылкими супругами оказалась милее одиночества в космосе.
   И тем не менее Ноб выглядел озабоченным. Как-то ночью, когда он беспрестанно ворочался с боку на бок, пытаясь забыться сном, жена, не выдержав, спросила, в чем дело.
   — Мне не дают покоя эти книги про войну, что земляне распорядились собрать и все до единой им вернуть, — признался он. — Я все еще ломаю голову НЗД тем, почему в них было столько пробелов? — Он вздохнул. — Я пытался выведать это у членов экипажей кораблей, останавливавшихся на Мэле. Но они, все до единого, всегда отвечали настолько уклончиво, что я никак не могу отделаться от мысли, что цивилизованные народы и впрямь убквают людей в ходе войн.
   Госпожа Ноб была откровенно шокирована.
   — И как только такое могло взбрести тебе в голову!.. Да какая же им от этого польза?..
   С лица премьер-министра как-то разом спало напряжение, оно разгладилось, а сам он облегченно откинулся на подушку.
   — Уф! А ведь действительно в этом нет никакого смысла!
   — Так это же так ясно! Поэтому и мучившей тебя проблемы больше не существует.
   — Верно, дорогая! А теперь можно и соснуть!..