Страница:
Впрочем, первый документ, где упоминается косой крест Андрея Первозванного, относится лишь к 1699 году. Это черновик инструкции Петра Первого российскому посланнику в Турцию дьяку Емельяну Ивановичу Украинцеву, отправленному на корабле «Крепость» из Азова в Константинополь (в Московском государстве и позже в Российской империи принципиально не использовали название «Стамбул»). В документе рукой Петра нарисован русский триколор с косым крестом.
Но официально российским военно-морским флагом крест Святого Андрея стал только в 1703 году после занятия русскими острова Котлин, где позже был построен Кронштадт. Четыре луча креста символизировали для царя закрепление российского владения берегами морей Балтийского, Каспийского, Азовского и Белого. «Слава, слава Богу за исправление нашего стандарта, который во образе креста Святого Андрея исправити благоволил», – писал Петр после того, как Россия закрепилась и на берегах Балтийского моря. Заметим, что моря Дальнего Востока в расчет не шли.
Перед началом боя Андреевский флаг поднимался также на стеньгах[13] мачт либо ноках[14] реев.
Беговые части флота – флотские экипажи – носили флаг на древках. Если в походе кораблем командовал командир флотского экипажа, то Андреевский экипажный флаг путешествовал в его каюте.
В разное время существовали белый, синий и красный флаги, в крыжах (верхний правый угол) располагались Андреевские кресты. Их несли корабли авангарда, кордебатали (главные силы) и арьергарда. Однако в 1865 году эти флаги были окончательно отменены.
Линейный корабль «Азов» под Георгиевским флагом
Кормовой флаг корабля мог иметь в центре изображение «чуда Святого Георгия о змие». Георгиевский флаг впервые получил в 1827 году за героизм экипажа в Наваринском морском сражении линейный корабль «Азов» Балтийского флота. В 1829 году Георгиевский флаг был присвоен бригу Черноморского флота «Меркурий», заставившему отступить два турецких линейных корабля. Георгиевские знамена передавались со временем кораблям, носившим названия «Память Азова» и «Память Меркурия».
Имя «Память Азова» последний раз в русском флоте носил полуброненосный фрегат, в 1892 году переквалифицированный в крейсер 1-го ранга. Именно на этом корабле будущий император Николай Второй путешествовал в Японию, где едва не был зарублен полицейским офицером.
В 1906 году его, после матросского мятежа, переименовали в «Двину», а в 1917 году вернули старое название. В 1919 году корабль погиб в результате атаки Кронштадта британскими торпедными катерами. В 1925 году корабль подняли и преобразовали в склад, в качестве которого он служил до 1927 года. Спустя два года старый фрегат был окончательно разобран.
Последним кораблем, носившим имя «Память Меркурия», был бронепалубный крейсер, однотипный со знаменитым «Очаковым». В 1922 году он был переименован в «Коминтерн», а еще спустя 20 лет тяжело поврежден германской авиацией в черноморском порту Поти (ныне – Грузия). Несколько позже корпус крейсера был затоплен в качестве волнолома в устье грузинской реки Хоби (в 1946 году на корпусе старого корабля была смонтирована противокатерная артиллерийская батарея), где он, возможно, находится и по сей день, если еще не сдан на металлолом.
Отметим, что крейсер «Память Меркурия» первоначально носил название «Кагул». Но после мятежа под руководством революционного лейтенанта Петра Шмидта (1867–1906) восставший крейсер «Очаков» был переименован в «Кагул», после чего и последовало переименование однотипного корабля.
Бой брига «Муркурий» с двумя турецкими линейными кораблями (с картины Ивана Айвазовского)
Знамена флотских экипажей, комплектовавших эти корабли, также были Георгиевскими. К примеру – флаг 12-го Балтийского экипажа, к которому был приписан линкор «Азов».
После героической обороны Севастополя в 1854–1855 годах Георгиевские знаменные флаги были присвоены флотским экипажам Черноморского флота (с 29-го экипажа по 45-й). Это было сделано Высочайшим приказом по Морскому ведомству от 30 августа 1856 года.
Гораздо раньше – 5 июня 1819 года – указом императора Александра Первого Георгиевские Андреевские флаги были присвоены Гвардейскому флотскому экипажу и всем кораблям, комплектовавшимся моряками экипажа. Текст документа гласит: «В память сражения при Кульме[15] в прошлую французскую войну, пожаловав за отличие Гвардейскому экипажу Георгиевское знамя, повелеваю: сей знак отличия поместить во флаг, брейд-вымпел и вымпел и употреблять оные на брам-стеньгах по чинам вместо обыкновенных на кораблях и прочих судах, также и на шлюпах, которые будут укомплектованы из сего экипажа».
Кормовой флаг на корабле охранял специальный часовой, который оставался на своем посту даже во время боя. Воспоминания современников сохранили для нас имена матросов, охранявших флаг и не покидавших свои посты до прихода нового часового даже после тяжелейших ранений. Стоявшие на открытом пространстве рядом с боевым флагом моряки нередко погибали.
Так, в ходе боя у Порт-Артура 27 января 1904 года часовой у кормового флага броненосного крейсера «Баян» Никифор Печерица получил осколочные ранения в обе ноги, однако пост не покинул. Сменили его только после боя – офицеры заметили, что унтер стоит в крайне неестественной позе.
Одним из последних покинул свой корабль в корейском порту Чемульпо (современный Ичхон) и часовой у знамени крейсера «Варяг». Боцманмат[16] Петр Оленин не сменялся на протяжении всего боя и не погиб чудом – осколками посекло голландку и брюки, разбило приклад винтовки и разорвало сапог. При этом сам унтер получил лишь легкое ранение в ногу.
Часовой у флага на грот-мачте броненосного крейсера «Россия» в бою с японскими кораблями в Корейском проливе 1 августа 1904 года временно покинул пост только по требованию старшего офицера крейсера. К тому моменту он был неоднократно ранен и истекал кровью. Нетрудно догадаться, что на свое место он вернулся сразу после перевязки.
Существовали и Андреевские флаги особого образца. Так, знамя Морского кадетского корпуса в середине полотнища поверх креста имело в желтом круге изображение государственного герба Российской империи (двуглавый орел). На концах каждого из четырех лучей креста располагались гербы самого корпуса и императорские вензеля.
Что же касается современного трехцветного государственного флага России (полотнище с бело-сине-красными горизонтальными полосами), то оно как минимум на 30 лет старше полотнища с крестом Святого Андрея Первозванного. Согласно некоторым данным, он поднимался над российским кораблем «Орел», вступившим в строй в 1668 году. В связи с этим не слишком обоснованной представляется версия о том, что российский национальный флаг был придуман Петром Первым после пребывания в Голландии – как известно, Петр родился в 1672 году. Другое дело, что в 1705 году Петр объявил бело-сине-красный триколор «торговых, коммерческих и промышленных судов флагом».
11 июня 1858 года был подписан указ императора Александра II о государственном флаге гербовых цветов (горизонтальные черная, желтая и белая полосы), однако и после этого все суда российского коммерческого флота вне зависимости от формы собственности продолжали ходить под флагом 1705 года. Упорство российских моряков привело к появлению 7 мая 1883 года указа следующего императора Александра III. Монаршая воля предусматривала, «чтобы в торжественных случаях, когда признается возможным дозволить украшение зданий флагами, был употребляем исключительно русский флаг, состоящий из трех полос: верхней – белого, средней – синего и нижней – красного цветов».
Что же касается черно-желто-белого знамени, то оно стало флагом императорской фамилии. В случае присутствия на корабле императора поднимался его штандарт – государственный орел на золотом фоне.
Андреевский флаг, бело-сине-красный триколор и все остальные символы старой России были отменены только после Октябрьской революции. Исключение составили лишь флаги императорской фамилии и ее членов – они прекратили свое существование осенью 1917 года, после того, как страна стала республикой. До середины 1920-х годов Андреевские флаги реяли над кораблями Бизертской эскадры, составленной из уведенных из Крыма в ноябре 1920 года кораблей Черноморского флота.
В отличие от флага, который поднимался на любом корабле ежедневно в 8 утра и спускался обычно с наступлением темноты, гюйс[17] (его еще называли крепостным флагом) полагался только боевым судам 1-го и 2-го ранга. Он представлял собой красное прямоугольное полотнище, на которое были наложены прямой и косой белые кресты, а также Андреевский флаг. Получалось нечто, отдаленно напоминающее британский государственный флаг.
Линкор «Андрей Первозванный» на зимовке. Виден кайзер-флаг и носовое украшение
Отметим, что гюйс Российского императорского флота сохранялся в ВМФ СССР до 28 августа 1924 года.
Гюйс поднимали на носовом флагштоке (именуемом гюйс-шток) при стоянке на якоре, на бочке, на швартовах, либо в доке. Кроме того, такой флаг поднимался на береговой батарее, выделенной для производства артиллерийского салюта в ответ на приветствие иностранного корабля.
Впрочем, гюйс мог подниматься не только на своем «штатном» гюйс-штоке, но и на бизань-мачте. Правом поднимать флаг на ней обладали великие князья и великие княгини, причем по персональному разрешению императора (флаги великих княгинь имели боковой вырез и напоминали флюгер). Все великокняжеские кайзер-флаги несли в центре круг с изображением императорского штандарта на желтом фоне.
По воле императора кайзер-флаг мог быть присвоен и неавгустейшей особе. Так, право поднимать гюйс было предоставлено графу Алексею Орлову (будущий Орлов-Чесменский, 1735–1807), командовавшему российской эскадрой в ходе 1-й Архипелагской экспедиции. Это было сделано Екатериной II для того, чтобы подчиненные никогда ранее не вступавшему на палубу корабля Орлову адмиралы чтили его как командующего всеми морскими и сухопутными силами на театре боевых действий, а также «полномочного представителя» императрицы.
Граф Орлов-Чесменский, возможно, является единственным имеющим отношение к флоту человеком, чей герб украшает изображение кайзер-флага. А получил он его 13 сентября 1773 года в память победы русского флота в Чесменском сражении, происшедшем 24–26 июня 1770 года. Кстати, право поднимать кайзер-флаг на судах Русского военно-морского флота он сохранил пожизненно.
Как мы заметили, и флаг, и гюйс корабли несли преимущественно лишь в светлое время суток. Круглосуточно был поднят вымпел на грот-мачте – длинный узкий флаг, оканчивающийся раздвоенной косицей. Это означало, что судно находится в кампании, то есть активно несет службу.
Особый вымпел (брейд-вымпел) был присвоен командиру соединения кораблей, поднимавшему его на своем флагмане. В царском флоте такой вымпел поднимали офицеры, не имевшие адмиральского чина. Поэтому в послужном списке обычно писалось – «командующий под брейд-вымпелом». Слово «командующий» означало, что чин офицера не соответствовал должности.
Броненосный фрегат «Минин» несет флаги расцвечивания
В Российском императорском флоте существовала торжественная церемония подъема флага. Команда строилась во фронт; место на левой стороне шканцев[18] занимал вооруженный ружьями караул. Появление на фалах Андреевского стяга офицеры под барабанный сигнал «поход» встречали отданием чести, а матросы – снимали головные уборы.
Слово гардемарину Леониду Соболеву (1898–1971), описавшему спустя много лет подъем флага на линейном корабле «Генералиссимус Суворов» (под этим названием скрывались однотипные «Император Павел Первый» и «Андрей Первозванный») следующим образом:
«Колокольный звон склянок. Резкие фанфары горнов, подобранных нарочно чуть не в тон. Стук весел, взлетающих над шлюпками вертикально вверх. Свист всех дудок унтер-офицеров. Трепетание ленточек фуражек, сорванных одновременно с тысяч голов. Двойной сухой треск винтовок, взятых на караул: ать, два! Флаг медленно поднимается к клотику, играя складками. Флаг доходит «до места» в тишине».
После подъема флага следовал доклад командиру старшего офицера, старших специалистов и судового врача.
Примечательно, что первый подъем флага на боевом корабле Российского Императорского флота сопровождался артиллерийским салютом, после которого шел торжественный молебен. Спуск флага перед неприятелем считался одним из самых тяжких преступлений, возможных во флоте.
Броненосец береговой обороны «Адмирал Грейг» несет флаги расцвечивания
«Все воинские корабли Российские не должны ни перед кем спускать флаги, вымпелы и марсели, под штрафом лишения живота», – гласит Морской устав Петра Великого.
Наказание за спуск флага перед неприятелем было неминуемо. К примеру, командиру фрегата «Рафаил» капитану 2-го ранга Семену Стройникову, сдавшему корабль в 1828 году перед лицом превосходящих сил турок, Николай I даже запретил жениться, дабы в последующем трусов для русского флота не плодить. Кроме того, в 1830 году, после возвращения из турецкого плена, он был по суду лишен чинов и орденов, а также разжалован в матросы.
Флаг броненосного крейсера «Громобой» после боя с японской эскадрой в Корейском проливе
Впрочем, с женитьбой император, как позже выяснилось, опоздал. У Стройникова было уже двое детей, причем мужского пола – Николай и Александр, родившихся, соответственно, в 1813 и 1824 годах. Оба они стали морскими офицерами, причем разжалование отца на их карьеру не повлияло. И Николай, и Александр стали контр-адмиралами, причем старшего из них произвели в офицеры спустя несколько месяцев после сдачи «Рафаила» в возрасте неполных 16 лет за боевое отличие. Возможно, в качестве дополнительного укора отцу.
Но Николай I даже и представить себе не мог, что в царствование его правнука, императора Николая II, Андреевские флаги спустят сразу целых пять русских кораблей. Речь идет о завершающей фазе Цусимского сражения 14–15 мая 1905 года. Тогда японскому флоту под командованием адмирала Хэйхатиро Того сдались два эскадренных броненосца, два броненосца береговой обороны и миноносец, на борту которого находился тяжело раненный командующий 2-й эскадрой флота Тихого океана вице-адмирал Зиновий Рожественский.
Ходовые испытания миноносца «Бедовый». Вооружение еще не установлено
На удивление современников, с адмиралами сдавшихся боевых судов поступили весьма мягко.
Командующий 3-м боевым отрядом эскадры контр-адмирал Николай Небогатов (1849–1922) был сначала лишен чинов и наград, а затем, в 1906 году, приговорен к смертной казни, сразу же замененной 10 годами заключения в крепости. Впрочем, отсидел он лишь 3 года и был досрочно освобожден. Флот, впрочем, ему спуск флага не простил – сыну Небогатова, обучавшемуся в Морском кадетском корпусе, была устроена такая обструкция, что ему пришлось покинуть корпус и оставить все надежды стать морским офицером.
Контр-адмирал Николай Небогатов
Командиры сдавшихся с Небогатовым кораблей – капитаны 1-го ранга Николай Лишин (родился в 1856 году, командир броненосца береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин»), Сергей Григорьев (родился в 1855 году, командир броненосца береговой обороны «Адмирал Сенявин») и Владимир Смирнов (родился в 1856 году, командир флагманского эскадренного броненосца «Император Николай Первый») – как и их флагман, были приговорены к смертной казни, замененной заключением в крепости. То же наказание ожидало капитана 2-го ранга Николая Баранова (1856…), сдавшего японцам миноносец «Бедовый» вместе с вице-адмиралом Рожественским.
Отметим, что сыну Лишина – Николаю (родился в 1893 году) – все-таки удалось стать офицером флота. Сам же бывший капитан 1-го ранга участвовал в Первой мировой войне, причем простым солдатом, несмотря на довольно преклонный возраст – в 1914 году ему было уже около 58 лет.
Начальник штаба Небогатова, капитан 1-го ранга Василий Кросс (родился в 1863 году) отделался четырьмя месяцами заключения в крепости.
Наказание ожидало и офицеров эскадренного броненосца «Орел» во главе со старшим офицером капитаном 2-го ранга Константином Шведе (1863–1933, командир корабля капитан 1-го ранга Николай Юнг[19] был смертельно ранен в ходе сражения). Все они были полностью оправданы по суду в связи с катастрофическим положением броненосца – он был совершенно неспособен сопротивляться противнику и мог в любой момент перевернуться.
Обычный, ежевечерний, спуск флага происходил также не без определенных церемоний.
Для стороннего зрителя на рейде о предстоящем спуске флага говорил, прежде всего, спуск за пять минут до захода солнца брам-рей и брам-стеньг, которые возвращались на свои места перед утренним построением. Эта операция производилась для того, чтобы мачты имели меньшую парусность, а корабль не имел склонности к неожиданному дрейфу.
Когда солнце достигало горизонта, начинали спускать кормовые и стеньговые флаги, а также гюйсы. Корабельные духовые оркестры между тем играли «Боже, царя храни!» и старинный гимн «Коль славен наш господь в Сионе». На палубах в полной тишине стояли во фронт офицеры и матросы со снятыми фуражками и бескозырками. Звучала команда «Накройсь!», и экипаж начинал готовиться ко сну.
Церемонии подъема и спуска флага имели для личного состава флота настолько большое значение, что действовали даже в чрезвычайных обстоятельствах. Например, как показало следствие, о них не забывали даже восставшие на «Князе Потемкине Таврическом».
В русском флоте существовала традиция передачи старых, заслуженных флагов экипажам хорошо зарекомендовавших себя кораблей. Например, 25 октября 1911 года на хранение команде крейсера «Адмирал Макаров» был передан Георгиевский флаг бывшего 12-го Балтийского Королевы Эллинов флотского экипажа. Знамя было вменено морякам 12-го флотского экипажа далеко не случайно – как мы помним, именно его моряками был укомплектован линейный корабль «Азов», героически сражавшийся в Наваринском сражении.
Напоследок скажем о красном флаге, ставшем с 1917 года военно-морским знаменем России, а затем и СССР. Впервые он был поднят на мачте эскадренного броненосца «Князь Потемкин Таврический» в ходе мятежа на корабле в 1905 году. И произошло это вовсе не из-за намерения матросов подчеркнуть свою революционность – как известно, восстание имело прежде всего экономические причины. Обратимся к флажным таблицам.
Красный флаг (по русскому военно-морскому своду – «Наш») означает «стреляю», «гружу боеприпасы». Поэтому потемкинцы подняли его перед возможным столкновением с правительственной эскадрой совершенно не случайно, в знак серьезности своих намерений.
Добавим, что красный флаг в начале XX века принадлежал восточноафриканскому султанату Занзибар. Что давало повод русским офицерам между Февральской и Октябрьской революциями 1917 года грустно острить: «Интернационал – это когда на русских кораблях под занзибарским флагом в финляндских водах на немецкие деньги играют французский гимн[20]».
В своде есть и другие цветные флаги.
Треугольный синий флаг «Глаголь» означает «обнаружен противник», а по международному своду – требование прислать лоцмана. Если же этот флаг поднимает рыболовецкое судно, то оно намерено выбирать сети.
Прямоугольный флаг желтый – «Добро» означает чаще всего согласие. Зато в международном флажном своде его подъем означает «держитесь в стороне от меня, я управляюсь с трудом».
Глава 3
Как и в военно-морских силах других стран, в Российском императорском флоте существовала достаточно сложная система наречения кораблей.
Первое известное нам название крупного корабля русского флота – «Фредерик». Оно было дано в 1636 году судну, построенному в Голштинии[21] в царствование царя Михаила Федоровича (деда Петра Великого). «Крестным отцом» его стал герцог Фридрих III, правивший в 1616–1659 годах.
Что же касается первого крупного боевого судна русской постройки – «Орла», то его имя было избрано отцом Петра, царем Алексеем Михайловичем. В изданном по случаю завершения постройки корабля царском указе было приказано «нашить» (прикрепить) по орлу на носу и на корме. С тех пор до 1917 года существовала традиция украшать позолоченными геральдическими птицами оконечности кораблей 1-го и 2-го ранга. Потерять корону считалось дурным предзнаменованием (как минимум разнос от начальства).
Первый фрегат Балтийского флота, заложенный в 1703 году на Олонецкой верфи (современная Карелия), получил название «Штандарт». Название, по словам Петра Великого, было дано «в образ, понеже тогда четвертое море присовокуплено»[22]. Последней это имя носила императорская яхта, позже после коренной перестройки служившая в советском военно-морском флоте в качестве минного заградителя «18 марта»[23], «Марти»[24] и «Ока».
А самый первый линейный корабль русского флота – 58-пушечный «Гото Предестинация» («Божье предзнаменование») был заложен 29 ноября 1698 года в Воронеже по чертежам Петра Великого. Отметим, что больше такого корабля в списках флота не было.
В эпоху парового и броненосного флотов (то есть с середины XIX века) броненосцы и линейные корабли обычно наименовывались в честь линейных кораблей парусной эпохи. Так, флагман Черноморского флота дредноут «Императрица Мария», погибший 7 октября 1916 года в Севастополе при до конца еще не выясненных обстоятельствах, носил имя флагманского корабля вице-адмирала Павла Нахимова (1803–1855), на борту которого знаменитый русский флотоводец выиграл Синопское сражение с турецкой эскадрой.
Линейный корабль «Гото Предестинация»
С флагманом Нахимова связана еще одна история, также имеющая прямое отношение к преемственности названий кораблей Российского императорского флота. На его предшественнике император Николай I в октябре 1828 года пережил сильнейший шторм на пути из Варны в Одессу – корабль чудом не был выброшен на турецкий берег. Добавим, что плавание происходило во время очередной войны с Османской империей. В память об этом путешествии император приказал при строительстве новой «Императрицы Марии» вделать кусок форштевня (носовой оконечности) старого корабля в форштевень новой «Марии».
Другая большая группа названий – по местам известных сражений, выигранных российскими вооруженными силами на суше и на море. Примерами могут служить такие корабли, как «Гангут», «Синоп», «Бородино», «Севастополь», «Измаил», «Кинбурн», «Наварин» и «Петропавловск». Были также корабли, названные в честь сражений против «врагов внутренних» – например, «Вола» (в память победы над польскими повстанцами при одноименном местечке).
Особняком стоят парусные и паровые линейные корабли, носившие имя августейших особ – императоров и генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича. Причем эту традицию не смогло нарушить даже катастрофическое для русского флота Цусимское сражение. Напомним, что в его ходе погиб эскадренный броненосец «Император Александр Третий», а эскадренный броненосец «Император Николай Первый» был сдан противнику. Оба эти названия возродились накануне Первой мировой войны.
Спущенный в феврале 1914 года дредноут «Император Александр Третий» вступил в строй в июне 1917 года, причем уже под именем «Воля». В конце 1919 года он попал под контроль белых и был снова переименован, на сей раз – в «Генерала Алексеева» (в честь одного из организаторов Белого движения). В 1920 году корабль был уведен в Бизерту (Северный Тунис), где был интернирован французскими властями. В 1936 году «Император Александр Третий» был разделан на металл во французском порту Брест, а его 305-мм орудия главного калибра установили на французских же береговых батареях.
Что же касается линейного корабля-дредноута «Император Николай Первый», то он был лишь спущен на воду в 1916 году. После Октября 1917 года недостроенный корабль (в апреле 1917 года его переименовали в «Демократию») был надолго поставлен на прикол, а в 1927 году, после длительных споров о необходимости достройки, передан на разборку одному из заводов в Николаеве.
Но официально российским военно-морским флагом крест Святого Андрея стал только в 1703 году после занятия русскими острова Котлин, где позже был построен Кронштадт. Четыре луча креста символизировали для царя закрепление российского владения берегами морей Балтийского, Каспийского, Азовского и Белого. «Слава, слава Богу за исправление нашего стандарта, который во образе креста Святого Андрея исправити благоволил», – писал Петр после того, как Россия закрепилась и на берегах Балтийского моря. Заметим, что моря Дальнего Востока в расчет не шли.
Перед началом боя Андреевский флаг поднимался также на стеньгах[13] мачт либо ноках[14] реев.
Беговые части флота – флотские экипажи – носили флаг на древках. Если в походе кораблем командовал командир флотского экипажа, то Андреевский экипажный флаг путешествовал в его каюте.
В разное время существовали белый, синий и красный флаги, в крыжах (верхний правый угол) располагались Андреевские кресты. Их несли корабли авангарда, кордебатали (главные силы) и арьергарда. Однако в 1865 году эти флаги были окончательно отменены.
Кормовой флаг корабля мог иметь в центре изображение «чуда Святого Георгия о змие». Георгиевский флаг впервые получил в 1827 году за героизм экипажа в Наваринском морском сражении линейный корабль «Азов» Балтийского флота. В 1829 году Георгиевский флаг был присвоен бригу Черноморского флота «Меркурий», заставившему отступить два турецких линейных корабля. Георгиевские знамена передавались со временем кораблям, носившим названия «Память Азова» и «Память Меркурия».
Имя «Память Азова» последний раз в русском флоте носил полуброненосный фрегат, в 1892 году переквалифицированный в крейсер 1-го ранга. Именно на этом корабле будущий император Николай Второй путешествовал в Японию, где едва не был зарублен полицейским офицером.
В 1906 году его, после матросского мятежа, переименовали в «Двину», а в 1917 году вернули старое название. В 1919 году корабль погиб в результате атаки Кронштадта британскими торпедными катерами. В 1925 году корабль подняли и преобразовали в склад, в качестве которого он служил до 1927 года. Спустя два года старый фрегат был окончательно разобран.
Последним кораблем, носившим имя «Память Меркурия», был бронепалубный крейсер, однотипный со знаменитым «Очаковым». В 1922 году он был переименован в «Коминтерн», а еще спустя 20 лет тяжело поврежден германской авиацией в черноморском порту Поти (ныне – Грузия). Несколько позже корпус крейсера был затоплен в качестве волнолома в устье грузинской реки Хоби (в 1946 году на корпусе старого корабля была смонтирована противокатерная артиллерийская батарея), где он, возможно, находится и по сей день, если еще не сдан на металлолом.
Отметим, что крейсер «Память Меркурия» первоначально носил название «Кагул». Но после мятежа под руководством революционного лейтенанта Петра Шмидта (1867–1906) восставший крейсер «Очаков» был переименован в «Кагул», после чего и последовало переименование однотипного корабля.
Знамена флотских экипажей, комплектовавших эти корабли, также были Георгиевскими. К примеру – флаг 12-го Балтийского экипажа, к которому был приписан линкор «Азов».
После героической обороны Севастополя в 1854–1855 годах Георгиевские знаменные флаги были присвоены флотским экипажам Черноморского флота (с 29-го экипажа по 45-й). Это было сделано Высочайшим приказом по Морскому ведомству от 30 августа 1856 года.
Гораздо раньше – 5 июня 1819 года – указом императора Александра Первого Георгиевские Андреевские флаги были присвоены Гвардейскому флотскому экипажу и всем кораблям, комплектовавшимся моряками экипажа. Текст документа гласит: «В память сражения при Кульме[15] в прошлую французскую войну, пожаловав за отличие Гвардейскому экипажу Георгиевское знамя, повелеваю: сей знак отличия поместить во флаг, брейд-вымпел и вымпел и употреблять оные на брам-стеньгах по чинам вместо обыкновенных на кораблях и прочих судах, также и на шлюпах, которые будут укомплектованы из сего экипажа».
Кормовой флаг на корабле охранял специальный часовой, который оставался на своем посту даже во время боя. Воспоминания современников сохранили для нас имена матросов, охранявших флаг и не покидавших свои посты до прихода нового часового даже после тяжелейших ранений. Стоявшие на открытом пространстве рядом с боевым флагом моряки нередко погибали.
Так, в ходе боя у Порт-Артура 27 января 1904 года часовой у кормового флага броненосного крейсера «Баян» Никифор Печерица получил осколочные ранения в обе ноги, однако пост не покинул. Сменили его только после боя – офицеры заметили, что унтер стоит в крайне неестественной позе.
Одним из последних покинул свой корабль в корейском порту Чемульпо (современный Ичхон) и часовой у знамени крейсера «Варяг». Боцманмат[16] Петр Оленин не сменялся на протяжении всего боя и не погиб чудом – осколками посекло голландку и брюки, разбило приклад винтовки и разорвало сапог. При этом сам унтер получил лишь легкое ранение в ногу.
Часовой у флага на грот-мачте броненосного крейсера «Россия» в бою с японскими кораблями в Корейском проливе 1 августа 1904 года временно покинул пост только по требованию старшего офицера крейсера. К тому моменту он был неоднократно ранен и истекал кровью. Нетрудно догадаться, что на свое место он вернулся сразу после перевязки.
Существовали и Андреевские флаги особого образца. Так, знамя Морского кадетского корпуса в середине полотнища поверх креста имело в желтом круге изображение государственного герба Российской империи (двуглавый орел). На концах каждого из четырех лучей креста располагались гербы самого корпуса и императорские вензеля.
Что же касается современного трехцветного государственного флага России (полотнище с бело-сине-красными горизонтальными полосами), то оно как минимум на 30 лет старше полотнища с крестом Святого Андрея Первозванного. Согласно некоторым данным, он поднимался над российским кораблем «Орел», вступившим в строй в 1668 году. В связи с этим не слишком обоснованной представляется версия о том, что российский национальный флаг был придуман Петром Первым после пребывания в Голландии – как известно, Петр родился в 1672 году. Другое дело, что в 1705 году Петр объявил бело-сине-красный триколор «торговых, коммерческих и промышленных судов флагом».
11 июня 1858 года был подписан указ императора Александра II о государственном флаге гербовых цветов (горизонтальные черная, желтая и белая полосы), однако и после этого все суда российского коммерческого флота вне зависимости от формы собственности продолжали ходить под флагом 1705 года. Упорство российских моряков привело к появлению 7 мая 1883 года указа следующего императора Александра III. Монаршая воля предусматривала, «чтобы в торжественных случаях, когда признается возможным дозволить украшение зданий флагами, был употребляем исключительно русский флаг, состоящий из трех полос: верхней – белого, средней – синего и нижней – красного цветов».
Что же касается черно-желто-белого знамени, то оно стало флагом императорской фамилии. В случае присутствия на корабле императора поднимался его штандарт – государственный орел на золотом фоне.
Андреевский флаг, бело-сине-красный триколор и все остальные символы старой России были отменены только после Октябрьской революции. Исключение составили лишь флаги императорской фамилии и ее членов – они прекратили свое существование осенью 1917 года, после того, как страна стала республикой. До середины 1920-х годов Андреевские флаги реяли над кораблями Бизертской эскадры, составленной из уведенных из Крыма в ноябре 1920 года кораблей Черноморского флота.
В отличие от флага, который поднимался на любом корабле ежедневно в 8 утра и спускался обычно с наступлением темноты, гюйс[17] (его еще называли крепостным флагом) полагался только боевым судам 1-го и 2-го ранга. Он представлял собой красное прямоугольное полотнище, на которое были наложены прямой и косой белые кресты, а также Андреевский флаг. Получалось нечто, отдаленно напоминающее британский государственный флаг.
Отметим, что гюйс Российского императорского флота сохранялся в ВМФ СССР до 28 августа 1924 года.
Гюйс поднимали на носовом флагштоке (именуемом гюйс-шток) при стоянке на якоре, на бочке, на швартовах, либо в доке. Кроме того, такой флаг поднимался на береговой батарее, выделенной для производства артиллерийского салюта в ответ на приветствие иностранного корабля.
Впрочем, гюйс мог подниматься не только на своем «штатном» гюйс-штоке, но и на бизань-мачте. Правом поднимать флаг на ней обладали великие князья и великие княгини, причем по персональному разрешению императора (флаги великих княгинь имели боковой вырез и напоминали флюгер). Все великокняжеские кайзер-флаги несли в центре круг с изображением императорского штандарта на желтом фоне.
По воле императора кайзер-флаг мог быть присвоен и неавгустейшей особе. Так, право поднимать гюйс было предоставлено графу Алексею Орлову (будущий Орлов-Чесменский, 1735–1807), командовавшему российской эскадрой в ходе 1-й Архипелагской экспедиции. Это было сделано Екатериной II для того, чтобы подчиненные никогда ранее не вступавшему на палубу корабля Орлову адмиралы чтили его как командующего всеми морскими и сухопутными силами на театре боевых действий, а также «полномочного представителя» императрицы.
Граф Орлов-Чесменский, возможно, является единственным имеющим отношение к флоту человеком, чей герб украшает изображение кайзер-флага. А получил он его 13 сентября 1773 года в память победы русского флота в Чесменском сражении, происшедшем 24–26 июня 1770 года. Кстати, право поднимать кайзер-флаг на судах Русского военно-морского флота он сохранил пожизненно.
Как мы заметили, и флаг, и гюйс корабли несли преимущественно лишь в светлое время суток. Круглосуточно был поднят вымпел на грот-мачте – длинный узкий флаг, оканчивающийся раздвоенной косицей. Это означало, что судно находится в кампании, то есть активно несет службу.
Особый вымпел (брейд-вымпел) был присвоен командиру соединения кораблей, поднимавшему его на своем флагмане. В царском флоте такой вымпел поднимали офицеры, не имевшие адмиральского чина. Поэтому в послужном списке обычно писалось – «командующий под брейд-вымпелом». Слово «командующий» означало, что чин офицера не соответствовал должности.
В Российском императорском флоте существовала торжественная церемония подъема флага. Команда строилась во фронт; место на левой стороне шканцев[18] занимал вооруженный ружьями караул. Появление на фалах Андреевского стяга офицеры под барабанный сигнал «поход» встречали отданием чести, а матросы – снимали головные уборы.
Слово гардемарину Леониду Соболеву (1898–1971), описавшему спустя много лет подъем флага на линейном корабле «Генералиссимус Суворов» (под этим названием скрывались однотипные «Император Павел Первый» и «Андрей Первозванный») следующим образом:
«Колокольный звон склянок. Резкие фанфары горнов, подобранных нарочно чуть не в тон. Стук весел, взлетающих над шлюпками вертикально вверх. Свист всех дудок унтер-офицеров. Трепетание ленточек фуражек, сорванных одновременно с тысяч голов. Двойной сухой треск винтовок, взятых на караул: ать, два! Флаг медленно поднимается к клотику, играя складками. Флаг доходит «до места» в тишине».
После подъема флага следовал доклад командиру старшего офицера, старших специалистов и судового врача.
Примечательно, что первый подъем флага на боевом корабле Российского Императорского флота сопровождался артиллерийским салютом, после которого шел торжественный молебен. Спуск флага перед неприятелем считался одним из самых тяжких преступлений, возможных во флоте.
«Все воинские корабли Российские не должны ни перед кем спускать флаги, вымпелы и марсели, под штрафом лишения живота», – гласит Морской устав Петра Великого.
Наказание за спуск флага перед неприятелем было неминуемо. К примеру, командиру фрегата «Рафаил» капитану 2-го ранга Семену Стройникову, сдавшему корабль в 1828 году перед лицом превосходящих сил турок, Николай I даже запретил жениться, дабы в последующем трусов для русского флота не плодить. Кроме того, в 1830 году, после возвращения из турецкого плена, он был по суду лишен чинов и орденов, а также разжалован в матросы.
Впрочем, с женитьбой император, как позже выяснилось, опоздал. У Стройникова было уже двое детей, причем мужского пола – Николай и Александр, родившихся, соответственно, в 1813 и 1824 годах. Оба они стали морскими офицерами, причем разжалование отца на их карьеру не повлияло. И Николай, и Александр стали контр-адмиралами, причем старшего из них произвели в офицеры спустя несколько месяцев после сдачи «Рафаила» в возрасте неполных 16 лет за боевое отличие. Возможно, в качестве дополнительного укора отцу.
Но Николай I даже и представить себе не мог, что в царствование его правнука, императора Николая II, Андреевские флаги спустят сразу целых пять русских кораблей. Речь идет о завершающей фазе Цусимского сражения 14–15 мая 1905 года. Тогда японскому флоту под командованием адмирала Хэйхатиро Того сдались два эскадренных броненосца, два броненосца береговой обороны и миноносец, на борту которого находился тяжело раненный командующий 2-й эскадрой флота Тихого океана вице-адмирал Зиновий Рожественский.
На удивление современников, с адмиралами сдавшихся боевых судов поступили весьма мягко.
Командующий 3-м боевым отрядом эскадры контр-адмирал Николай Небогатов (1849–1922) был сначала лишен чинов и наград, а затем, в 1906 году, приговорен к смертной казни, сразу же замененной 10 годами заключения в крепости. Впрочем, отсидел он лишь 3 года и был досрочно освобожден. Флот, впрочем, ему спуск флага не простил – сыну Небогатова, обучавшемуся в Морском кадетском корпусе, была устроена такая обструкция, что ему пришлось покинуть корпус и оставить все надежды стать морским офицером.
Командиры сдавшихся с Небогатовым кораблей – капитаны 1-го ранга Николай Лишин (родился в 1856 году, командир броненосца береговой обороны «Генерал-адмирал Апраксин»), Сергей Григорьев (родился в 1855 году, командир броненосца береговой обороны «Адмирал Сенявин») и Владимир Смирнов (родился в 1856 году, командир флагманского эскадренного броненосца «Император Николай Первый») – как и их флагман, были приговорены к смертной казни, замененной заключением в крепости. То же наказание ожидало капитана 2-го ранга Николая Баранова (1856…), сдавшего японцам миноносец «Бедовый» вместе с вице-адмиралом Рожественским.
Отметим, что сыну Лишина – Николаю (родился в 1893 году) – все-таки удалось стать офицером флота. Сам же бывший капитан 1-го ранга участвовал в Первой мировой войне, причем простым солдатом, несмотря на довольно преклонный возраст – в 1914 году ему было уже около 58 лет.
Начальник штаба Небогатова, капитан 1-го ранга Василий Кросс (родился в 1863 году) отделался четырьмя месяцами заключения в крепости.
Наказание ожидало и офицеров эскадренного броненосца «Орел» во главе со старшим офицером капитаном 2-го ранга Константином Шведе (1863–1933, командир корабля капитан 1-го ранга Николай Юнг[19] был смертельно ранен в ходе сражения). Все они были полностью оправданы по суду в связи с катастрофическим положением броненосца – он был совершенно неспособен сопротивляться противнику и мог в любой момент перевернуться.
Обычный, ежевечерний, спуск флага происходил также не без определенных церемоний.
Для стороннего зрителя на рейде о предстоящем спуске флага говорил, прежде всего, спуск за пять минут до захода солнца брам-рей и брам-стеньг, которые возвращались на свои места перед утренним построением. Эта операция производилась для того, чтобы мачты имели меньшую парусность, а корабль не имел склонности к неожиданному дрейфу.
Когда солнце достигало горизонта, начинали спускать кормовые и стеньговые флаги, а также гюйсы. Корабельные духовые оркестры между тем играли «Боже, царя храни!» и старинный гимн «Коль славен наш господь в Сионе». На палубах в полной тишине стояли во фронт офицеры и матросы со снятыми фуражками и бескозырками. Звучала команда «Накройсь!», и экипаж начинал готовиться ко сну.
Церемонии подъема и спуска флага имели для личного состава флота настолько большое значение, что действовали даже в чрезвычайных обстоятельствах. Например, как показало следствие, о них не забывали даже восставшие на «Князе Потемкине Таврическом».
В русском флоте существовала традиция передачи старых, заслуженных флагов экипажам хорошо зарекомендовавших себя кораблей. Например, 25 октября 1911 года на хранение команде крейсера «Адмирал Макаров» был передан Георгиевский флаг бывшего 12-го Балтийского Королевы Эллинов флотского экипажа. Знамя было вменено морякам 12-го флотского экипажа далеко не случайно – как мы помним, именно его моряками был укомплектован линейный корабль «Азов», героически сражавшийся в Наваринском сражении.
Напоследок скажем о красном флаге, ставшем с 1917 года военно-морским знаменем России, а затем и СССР. Впервые он был поднят на мачте эскадренного броненосца «Князь Потемкин Таврический» в ходе мятежа на корабле в 1905 году. И произошло это вовсе не из-за намерения матросов подчеркнуть свою революционность – как известно, восстание имело прежде всего экономические причины. Обратимся к флажным таблицам.
Красный флаг (по русскому военно-морскому своду – «Наш») означает «стреляю», «гружу боеприпасы». Поэтому потемкинцы подняли его перед возможным столкновением с правительственной эскадрой совершенно не случайно, в знак серьезности своих намерений.
Добавим, что красный флаг в начале XX века принадлежал восточноафриканскому султанату Занзибар. Что давало повод русским офицерам между Февральской и Октябрьской революциями 1917 года грустно острить: «Интернационал – это когда на русских кораблях под занзибарским флагом в финляндских водах на немецкие деньги играют французский гимн[20]».
В своде есть и другие цветные флаги.
Треугольный синий флаг «Глаголь» означает «обнаружен противник», а по международному своду – требование прислать лоцмана. Если же этот флаг поднимает рыболовецкое судно, то оно намерено выбирать сети.
Прямоугольный флаг желтый – «Добро» означает чаще всего согласие. Зато в международном флажном своде его подъем означает «держитесь в стороне от меня, я управляюсь с трудом».
Глава 3
Что в имени тебе моем? Названия кораблей русского флота
Первое известное нам название крупного корабля русского флота – «Фредерик». Оно было дано в 1636 году судну, построенному в Голштинии[21] в царствование царя Михаила Федоровича (деда Петра Великого). «Крестным отцом» его стал герцог Фридрих III, правивший в 1616–1659 годах.
Что же касается первого крупного боевого судна русской постройки – «Орла», то его имя было избрано отцом Петра, царем Алексеем Михайловичем. В изданном по случаю завершения постройки корабля царском указе было приказано «нашить» (прикрепить) по орлу на носу и на корме. С тех пор до 1917 года существовала традиция украшать позолоченными геральдическими птицами оконечности кораблей 1-го и 2-го ранга. Потерять корону считалось дурным предзнаменованием (как минимум разнос от начальства).
Первый фрегат Балтийского флота, заложенный в 1703 году на Олонецкой верфи (современная Карелия), получил название «Штандарт». Название, по словам Петра Великого, было дано «в образ, понеже тогда четвертое море присовокуплено»[22]. Последней это имя носила императорская яхта, позже после коренной перестройки служившая в советском военно-морском флоте в качестве минного заградителя «18 марта»[23], «Марти»[24] и «Ока».
А самый первый линейный корабль русского флота – 58-пушечный «Гото Предестинация» («Божье предзнаменование») был заложен 29 ноября 1698 года в Воронеже по чертежам Петра Великого. Отметим, что больше такого корабля в списках флота не было.
В эпоху парового и броненосного флотов (то есть с середины XIX века) броненосцы и линейные корабли обычно наименовывались в честь линейных кораблей парусной эпохи. Так, флагман Черноморского флота дредноут «Императрица Мария», погибший 7 октября 1916 года в Севастополе при до конца еще не выясненных обстоятельствах, носил имя флагманского корабля вице-адмирала Павла Нахимова (1803–1855), на борту которого знаменитый русский флотоводец выиграл Синопское сражение с турецкой эскадрой.
С флагманом Нахимова связана еще одна история, также имеющая прямое отношение к преемственности названий кораблей Российского императорского флота. На его предшественнике император Николай I в октябре 1828 года пережил сильнейший шторм на пути из Варны в Одессу – корабль чудом не был выброшен на турецкий берег. Добавим, что плавание происходило во время очередной войны с Османской империей. В память об этом путешествии император приказал при строительстве новой «Императрицы Марии» вделать кусок форштевня (носовой оконечности) старого корабля в форштевень новой «Марии».
Другая большая группа названий – по местам известных сражений, выигранных российскими вооруженными силами на суше и на море. Примерами могут служить такие корабли, как «Гангут», «Синоп», «Бородино», «Севастополь», «Измаил», «Кинбурн», «Наварин» и «Петропавловск». Были также корабли, названные в честь сражений против «врагов внутренних» – например, «Вола» (в память победы над польскими повстанцами при одноименном местечке).
Особняком стоят парусные и паровые линейные корабли, носившие имя августейших особ – императоров и генерал-адмирала великого князя Константина Николаевича. Причем эту традицию не смогло нарушить даже катастрофическое для русского флота Цусимское сражение. Напомним, что в его ходе погиб эскадренный броненосец «Император Александр Третий», а эскадренный броненосец «Император Николай Первый» был сдан противнику. Оба эти названия возродились накануне Первой мировой войны.
Спущенный в феврале 1914 года дредноут «Император Александр Третий» вступил в строй в июне 1917 года, причем уже под именем «Воля». В конце 1919 года он попал под контроль белых и был снова переименован, на сей раз – в «Генерала Алексеева» (в честь одного из организаторов Белого движения). В 1920 году корабль был уведен в Бизерту (Северный Тунис), где был интернирован французскими властями. В 1936 году «Император Александр Третий» был разделан на металл во французском порту Брест, а его 305-мм орудия главного калибра установили на французских же береговых батареях.
Что же касается линейного корабля-дредноута «Император Николай Первый», то он был лишь спущен на воду в 1916 году. После Октября 1917 года недостроенный корабль (в апреле 1917 года его переименовали в «Демократию») был надолго поставлен на прикол, а в 1927 году, после длительных споров о необходимости достройки, передан на разборку одному из заводов в Николаеве.