Никс Гарт. Сабриэль

   Закрыв глаза, Сабриэль почувствовала прыжок из Жизни в Смерть. В спину подул удивительно теплый ветер, свет луны стал ярким и горячим, как солнечный свет. В лицо дохнуло морозом и, открыв глаза, Сабриэль увидела серый свет Смерти.
   Собрав все силы, с мечом и колокольчиком наготове, дух Сабриэль переступил границу. Внутри алмаза застыло ее тело, туман маленькими смерчами завивался вокруг ног, инеем опустился на лицо и руки. На алмазе горели знаки, три — сверкали ярко, а Северный вспыхнул и погас.
   Сабриэль вступила в медленно текущую реку и, не обращая внимания на холодное течение, боясь ловушки или засады, внимательно огляделась по сторонам. Все было спокойно. Слышно было лишь журчание воды у Вторых Ворот. Ни всплесков, ни бульканья, ни темных мрачных силуэтов.
   Сабриэль выждала несколько минут, все еще осматриваясь по сторонам, затем вложила меч в ножны и вытащила из кармана сложенный листик бумаги. Держа в левой руке колокольчик Саранет, правой превратила листик бумаги в бумажный кораблик. Ярко-белый кораблик светился в сером свете, и на боку его виднелось аккуратное красное пятнышко. Это была маленькая капелька крови из пальца Сабриэль.
   Сабриэль подняла руку с корабликом к губам, дунула на него, как дунула бы на перышко, и кораблик спланировал на воду. Сначала он почти скрылся под водой, но потом выплыл, и тут Сабриэль облегченно вздохнула. Спустя несколько секунд кораблик скрылся из виду. Течение унесло его ко Вторым Воротам.
   Сабриэль пускала на воду такой бумажный кораблик второй раз в жизни. Отец показал ей, как это делается, но предупредил, что пользоваться корабликом можно не более трех раз в течение семи лет. Иначе плата за это действие будет подороже, чем капелька крови.
   Если все пройдет благополучно, Сабриэль знала, чего ей ожидать.
   Через десять, двадцать или сорок минут (время в Смерти никогда не бывает определенным) у Вторых Ворот все на мгновение затихло. Сабриэль снова вытащила меч. Саранет молчал, но ждал приказа зазвонить. У Ворот все было тихо, потому что кто-то или что-то, вышло из глубин царства Смерти.
   Сабриэль надеялась, что это было то, что она вызвала бумажным корабликом.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

   Для существа, прятавшегося в пещерах под холмом в миле от разбитого Камня Хартии, знаки магии были как запах ветра.
   Некогда это существо было человеком или кем-то, похожим на человека. За столетия, проведенные им в ледяных водах Смерти, человеческий облик был утрачен. Все силы ушли на яростное сопротивление течению, на невероятную борьбу за жизнь.
   Эта жажда жизни возникла тогда, когда посланная охотником стрела вонзилась существу в горло и до смерти оставались считанные минуты.
   Огромным усилием воли существо удерживалось на стороне Жизни у Четвертых Ворот, изучая особенности Смерти и набирая силу. Оно охотилось за слабыми душами, служило сильным или избегало их. Но всегда удерживалось в жизни. Ему повезло, когда некий могучий дух вырвался из-за Седьмых Ворот и, сметая все на своем пути, вылетел в Жизнь. За ним кинулись сотни мертвых, и существо присоединилось к ним у Четвертых Ворот. На последней границе между Жизнью и Смертью образовавшуюся толпу поджидали враги, возникла толчея и неразбериха, но существо успело проскользнуть и выбраться в Жизнь.
   Там, где вышло существо, было много недавно освободившихся тел. Войдя в одно из них, существо оживило его и убежало прочь. Вскоре оно нашло пещеру и поселилось там. Оно даже решило дать себе имя. Тралк. Простое имя, которое легко было произнести. Мужское имя. Тралк не помнил теперь, кем он был в прошлой жизни, мужчиной или женщиной, но его новое тело было мужчиной.
   Это имя стало наводить страх на несколько небольших поселений, которые все еще существовали в этой части Бордерлендс. В этих поселениях Тралк охотился на человеческие жизни, которые были ему необходимы для того, чтобы оставаться по эту сторону от Ворот Смерти.
   Когда на Расколотом Кресте снова загорелись символы магии Хартии, Тралк почувствовал, что действует сильное заклинание. Оно напугало его. Но сильная магия означала сильную жизнь. Тралку нужна была эта жизнь, чтобы тело, в котором он находился, снова не соскользнуло в Смерть. Алчность поборола страх. Мертвое существо выбралось из пещеры и стало карабкаться вверх по холму, глядя на Крест своими гноящимися глазами.

* * *

   Сначала провожатый появился перед Сабриэль в виде высокого бледного света над крутящейся водоворотами водой, затем в нескольких ярдах от нее возникло неясное, мерцающее очертание человека, протягивающего к ней руки.
   — Сабриэль.
   Звук не был отчетливым и, казалось, раздавался издалека, а не оттуда, где стояла фигура человека, но Сабриэль улыбнулась, потому что в этом приветствии она почувствовала тепло.
   Аборсен никогда не объяснял ей, кто или что есть эта светящаяся персона, но Сабриэль считала, что она сама это знает.
   — Здравствуй, мама, — сказала Сабриэль, пряча меч и осторожно прижимая пальцем язычок внутри Саранета.
   Светящаяся персона не ответила, но так и должно было быть. Кроме приветственного слова она могла только отвечать на вопросы. Сабриэль не была абсолютно уверена, что эта персона и есть дух ее мамы, но была убеждена, что это мамин посланник.
   — У меня мало времени, — продолжала Сабриэль. — Мне необходимо узнать, как добраться от Расколотого Креста до дома отца…
   Светящаяся персона кивнула и заговорила. Сабриэль слушала, и в ее сознании возникали картины, которые описывала ей светящаяся женщина. Сабриэль казалось, будто она вспоминает путешествие, которое уже когда-то совершила.
   — Иди к северной части горного хребта. Следуй по отрогу вниз, пока не спустишься к долине. Посмотри на небо, там не должно быть облаков. Глядя на красную звезду Валлюс над горизонтом, добавь три пальца в северо-западном направлении. Иди в этом направлении по дороге, которая, ведет с юго-востока на северо-запад, до тех пор, пока не заметишь знак, отмечающий милю, и Камень Хартии позади него. От Камня тропа ведет к Лонг Клифам и заканчивается у двери в Клифы. За дверью начинается туннель, резко поднимающийся вверх. За туннелем лежит мост Аборсена. Дом находится под мостом. Иди и не мешкай, не останавливайся, что бы ни произошло.
   — Спасибо, я хотела еще узнать… — начала Сабриэль, но тут же замолчала, потому что светящееся существо неожиданно подняло обе руки и громко крикнуло:
   — Иди!
   В этот же момент Сабриэль почувствовала, что алмаз, защищающий ее физическое тело, пронзила боль предупреждения, и она испугалась, что погас Северный знак. Она немедленно повернулась на левом каблуке и, вытащив меч из ножен, кинулась к, границе Жизни. Казалось, течение реки стало сильнее и не пускало ее к выходу, но она преодолела сопротивление воды. Сабриэль достигла границы, и ее дух, собрав все силы, вырвался назад, в Жизнь.

* * *

   На какую-то секунду Сабриэль растерялась, ей стало страшно и холодно. И тут она увидела ухмыляющееся существо, похожее на труп, которое переступало погасший Северный знак и протягивало к ней руки. Из его неестественно широкого рта вырывалось смрадное дыхание.
   Тралк обрадовался тому, что защитный алмаз поврежден. Его несколько обеспокоил меч, но под изморозью он не увидел танцующих на лезвии знаков Хартии. Колокольчик в левой руке Сабриэль тоже выглядел как ледышка или снежок. Так или иначе, Тралк решил, что ему очень повезло, ведь жизнь, которую он наметил себе в жертвы, была молодой и сильной. Тралк скользнул поближе, и его тощие, скрюченные пальцы вытянулись, чтобы сомкнуться на Сабриэль. В этот момент Сабриэль открыла глаза и нанесла останавливающий удар, за который она получила второе место на соревнованиях по боевым искусствам в Уиверли Колледже. Рука и меч, как единый организм, вытянулись на полную длину, и кончик меча, вонзившись в шею Тралка, пронзил ее насквозь.
   Тралк закричал, пальцы его схватились за меч, отчего он закричал еще громче, потому что коснулся знаков Хартии. Горячие белые искры вспыхнули между костяшками пальцев Тралка, и он внезапно понял, кто был его соперником.
   — Аборсен, — прохрипел он, падая, как только Сабриэль вытащила меч из его горла.
   Меч уже сделал свою работу с телом, которое населял Тралк. Знаки магии воспламенили кожу, нервы, и огонь разрастался из глотки Тралка, который еще пытался говорить, пока его дух, как змея, пытающаяся сбросить старую кожу, старался выбраться из тела и исчезнуть в ночи.
   — Аборсен! Я буду тебе служить, восхвалять тебя, стану твоей Рукой… Я знаю живых и мертвых… Я помогу тебе заманить…
   Чистый, глубокий звон Саранета оборвал скрипучий голос, как сирена перекрывает крики чаек. Колокол звонил и звонил, отзываясь эхом в ночи, и Тралк чувствовал, как этот звук связывает его несмотря на то, что он выбрался из тела и его дух был готов к полету. Колокол парализовал его и подчинил воле звонившего.
   Сабриэль наблюдала за несчастной тенью, которая корчилась, наполовину выйдя из тела. Тень все еще пыталась пользоваться ртом трупа, но ей это уже не удавалось.
   В ее сознании прозвучали напутственные слова посланца матери: «Не мешкай, не останавливайся, что бы ни произошло».
   Сабриэль погрузила меч в снег, спрятала Саранет и двумя руками вынула из перевязи Кибет. Тралк почувствовал это, и его злоба сменилась истинным страхом. После многих столетий борьбы он понял, что к нему наконец пришла настоящая смерть.
   Сабриэль приподняла Кибет, который, казалось, хотел вырваться из ее рук, и стала раскачивать колокольчик взад-вперед, рисуя цифру восемь. При каждом движении колокол издавал разные звуки, но все они напоминали мелодию марша.
   Тралк слышал музыку и чувствовал, как она овладевает им. Странные, неумолимые звуки заставили его двинуться к границе Жизни и Смерти. Он попытался сопротивляться, но знал, что не сможет обрести свободу. Он знал, что пройдет через все Ворота, чтобы упасть за последними, Девятыми. Собрав все силы, он выкрикнул:
   — Будь ты проклята! Я скажу слугам Керригора! Я отомщу!
   Его скрипучий голос прервался на середине фразы. Саранет связал его, Кибет сжал, заставил уйти. Тралка больше не было. Крутящаяся тень исчезла, и остался только труп, лежащий на снегу.
   Несмотря на то что привидение пропало, его последние слова встревожили Сабриэль. Имя Керригора, хотя и не было ей знакомо, затронуло какой-то глубинный страх, какое-то воспоминание. Возможно, это имя, принадлежавшее одному из Великих Смерти, упоминал Аборсен. Это имя напугало Сабриэль так же, как разбитый Камень. Вместе они были символом того страшного, что происходило в мире, где пропал ее отец.