Страница:
Никулина Ютта
Голова без женщины
Ютта Никулина
Голова без женщины
Глава 1.
Казалось бы, дождь за окном идет экологически чистый - но стоит дождевой воде собраться в лужу на балконе, там непременно плавает всякая погань. Откуда что берется - трудно сказать. Фаина слабо разбиралась в явлениях погоды.
В свои тридцать с малюсеньким хвостиком она к своему ужасу вообще мало что понимала в жизни. Хотя во всем старалась поступать согласно здравому смыслу. Если не считать старшего школьного возраста, когда она пару лет бесилась и перебесилась. А потом, в полиграфическом институте, она уже не крутила романов с кем попало, и даже анашу курить хоть и пробовала, но очень скоро перестала.
Сперва здравый смысл состоял в том, чтобы выйти замуж. И симпатичный бухгалтер Вадим прекрасно подошел для этого, тем более, что семья у него была небедная, а когда настала экономическая свобода, он неплохо устроился на работу в полукоммерческий банк.
Потом Фаине показалось, что здравый смысл состоит в рождении ребенка. И она родила Дениску, в процессе было довольно неприятно, зато потом очень счастливо и весело. Но Дениска рос, а Вадим оставался как бы сам по себе. То есть, как-то вяло реагировал на её законное желание иметь нормальную семью, насчет которой Фаина все уже заранее прекрасно продумала и спланировала.
В принципе, Фаина смирилась с этим "сам по себе". Но очень скоро её стало раздражать, что Вадим приезжает из своего банка с оловянными глазами и ожидает ими увидеть на столе накрытый ужин - причем не какой-нибудь, как Бог послал, а изысканный, с грибами, жареной курицей и разнообразными салатами. Кроме того, Фаине полагалось - делать больше нечего! - прикупить две-три банки пива, без которых Вадим просто не мог прийти в себя после своих банковских афер. То, что занимается он аферами, Фаина поняла в девяносто четвертом году, когда на октябрьских валютных спекуляциях банк, где работал Вадим, сильно обогатился. Из-за этого неизвестные киллеры пунктуально, в порядке старшинства, застрелили у них сперва директора по валютным операциям, а затем исполнительного директора.
После этих заказных убийств Вадим стал нервным и не очень приятным, на крошку Дениску стал орать, и тогда Фаине показалось, что здравый смысл заключается в том, чтобы отдать Дениса маме с папой на пять-шесть дней в неделю, а самой пойти работать. Тогда у родителей появится дополнительный стимул к жизни, а Фаина будет отчасти избавлена от навязчивых мыслей о пеленках и яслях, не считая грибов, куриц и салатов.
Она удачно нанялась менеджером в книготорговую фирму, где платили не так уж много, но вполне достаточно, чтобы она могла содержать себя и малыша. Родителям тоже кое-чего перепадало, так что они не возражали против милого и приносящего стабильный доход внука.
И вскоре тот же самый здравый смысл подсказал Фаине, что пора прощаться с Вадимом, дивиденды от которого становились все более призрачными и ненадежными. Тем более, он упорно не хотел прислушиваться к её разумным предложениям по поводу правильного расходования денег, чуть что - сразу замыкался в себе, прятал голову в плечи. Наверно, на него так подействовала обстановка террора против банковских работников.
Они и распрощались. Вадим перебрался к себе, в свою однокомнатную, а Фаина осталась в собственной однокомнатной. Обе квартиры устроили ещё до бракосочетания их родители: каждому - свою.
Вадим, в общем-то, никогда не был особенно интересным, нежным или послушным. Первые пару месяцев совместной жизни - да, но дальше - дудки. Фаина много советовалась тогда с замужними подругами, и ей все твердили, что это дело обычное. Подруги не пощадили её иллюзий, нет: мужчина в принципе абсолютно ничем не отличается от электрической фритюрницы, говорили они. Пока она красиво стоит на полке, ею можно дразнить завистливых знакомых. Но стоит только попытаться использовать фритюрницу для прямой пользы, поднимается такая вонь, что хоть в окно прыгай без парашюта. Действительно, процесс приобретения даже самой незначительной мелочи, вроде нового кресла или журнального столика, сопровождается шекспировскими метаниями и упреками, а потом ты в любом случае оказываешься виноватой, даже если углы столика поцарапали его собственные дружки, когда затаскивали мебель в дом.
Конечно, существуют на свете и другие экземпляры, но все особенное и хорошее на свете имеется в ограниченном количестве, а значит, далеко не всем достается. Так что Фаина и после развода не расстраивалась. Не очень-то ей хотелось снова пускаться в такие безвыигрышные лотереи типа брака. Другое дело, если подвернется достойный человек, который её обеспечит всем с головы до ног - тогда ещё можно подумать. До свадьбы у неё была пара-тройка (нет, все-таки тройка) более-менее продолжительных романов - ну и после развода тоже парочка, точно такие же неинтересные. Их количество можно было наращивать, конечно, но качество от этого не менялось. Мужчины подворачивались какие-то боязливые и не готовые даже на небольшие свершения ради неё - а тогда зачем?
Вот на работе - тут была жизнь! Фаина достигла определенных деловых успехов, организуя продажи детективных романов, переводных с французского, и ей уже намекали на перспективу стать заведующей отделом сбыта. В том случае, конечно, если умрет нынешняя её начальница, которая обладала колоссальными связями в книжном мире, поскольку большую часть жизни проработала в советских органах и в Доме журналистов. Кроме смерти, ничто не могло вышибить Елизавету Марковну из седла, точнее, из кресла завотделом.
Но сегодня утром произошло главное и самое страшное в жизни Фаины. Это отменяло все её понимание здравого смысла. Она между делом зашла за результатами анализов к давно знакомому врачу в гомеопатической клинике, и тот, словно стесняясь собственных слов и интеллигентно потея, кое-как выдавил из себя: дескать, пусть Фаина не волнуется, не переживает... "Рак?" - готова она была вскрикнуть в голос, но врач опередил её и протянул листок выписки из истории болезни. "В подобных случаях мы всегда информируем больных," - скорбно заметил он. В неразборчивом диагнозе выделялось одно кошмарное слово - ва... "Это что такое вы тут понаписали?!" - возмутилась Фая. "Увы, Фаечка... Все анализы подтверждают, но... Это ведь не так страшно. У вас вампиризм хоть и тяжелый, запущенный, но ещё не в конечной стадии. То есть, вы уже успели, возможно, выпить много крови, но это пока никого не довело до смерти, это уж точно... Вы только не волнуйтесь! Самое главное - остановить болезнь в её начале. Или хотя бы на середине. А сейчас вы - в надежных руках."
"Так этот вампиризм можно лечить?" - с надеждой спросила Фаина.
Но надежда была шаткая. И ведь читала она в серьезном женском журнале про вампиров, читала, да только была уверена, что её эта беда никогда не коснется. А вот коснулась!
Мир вокруг расползался на клочки, как полная гниль. Но хотя бы врач был отчасти аппетитный. Это уже кое-что.
"Конечно, с помощью определенных гомеопатических воздействий вампиризм лечится, купируется и удерживается под контролем! Хотя это в вашей стадии - очень, очень трудно. Но возможно. Только под контролем врачей, поскольку вампиризм часто развивается на бессознательном уровне и вы его не сможете подавить в себе. Но наши современные методики способны притормозить, облегчить протекание заболевания. Если будете постоянно наблюдаться у нас, чаще есть сырую морковь и непрожаренный мясной фарш с кровью, крайние проявления вампиризма могут вас никогда и не посетить! А ещё я вам выпишу сейчас травки и эссенции..."
Фаину передернуло. Питаться сырыми котлетами - ужасно, а ощущать, что эти котлеты служат тебе заменителем свежей человеческой крови - ещё хуже. Тут просто язык не повернется перепихнуть котлетину с правой стороны на левую, где у Фаины имелись более-менее здоровые зубы. Этой стороной рта она всегда жевала наиболее ценные продукты питания, типа мяса. И ещё - она довольно часто смотрела американские фильмы про вампиров. Раньше она считала это интересной фантазией, а сейчас поблагодарила судьбу за то, что хоть что-то знает о своей болезни из независимых источников.
"А как насчет зубов? - тревожно спросила она у гомеопата. - Они у меня не станут вырастать до неудобных размеров?"
"Пока признаков нет, - сказал доктор. - Но самое лучшее - обратиться к стоматологу прямо сейчас. Могу вам порекомендовать своего хорошего знакомого дантиста, он же и по зуботехнике... Прекрасный специалист по отросшим зубам."
Врач разборчиво записал координаты коллеги на листке бумаги и протянул ей.
"Бог вам поможет, не сомневайтесь. Главное, ходите всегда в храм... Я вам сейчас напишу адресок... Там отличный сервис в смысле поминания, очищения и причащения..."
Конечно, Фая мгновенно смоталась в указанную церковь, поставила там три толстые свечки и ещё какому-то дьякону ухитрилась сунуть в рукав полсотку, в тот самый момент, когда он осенял её крестным знамением. К ужасу Фаи, дьякон полсотки словно и не заметил, покупку ею свечей по коммерческой стоимости не оценил, и в конечном счете осталась она снова одна, наедине со своим непроизносимым горем. Подошла посмотреть на свечи свои, буквально пять минут назад воткнутые в песочек перед иконой - а их уж и след простыл! Фая даже стала сомневаться в эффективности религиозных обрядов при вампиризме. И к стоматологу тоже почему-то расхотелось идти.
Она вампирка. А ведь всегда переходила улицу на зеленый, и налоги последний год платила аккуратно, когда это стало необходимо. Вот так живешь-живешь, и тут на тебе. Не одно, так другое.
И теперь ей надо выкарабкиваться. Прежде всего, никому не признаваться. Во-вторых, наблюдать за признаками. Сегодня она еще, может быть, никого и не захочет напрямую кусать. А назавтра вдруг нападет кусачее настроение - и тогда прощай-бывай карьера и судьба... Кстати, а как она чувствовала себя в последнее время? Очень раздраженной, даже хищной - и это тревожно. Но ни у кого кровь не пила - это точно. Другое дело, конечно, бытовые дрязги на работе и по телефону... Хотя по телефону ведь никого не укусишь!
Еще недели две назад она целиком полагалась на свой здравый смысл. Была здорова, некоторые не очень большие деньги держала на кредитной карточке в хорошем банке. Но недавно поутру объявили, что её банк вовсе не был, оказывается, хорошим, и все лицензионные сертификаты от правительства были просто филькиными грамотами, специально выданными для обмана врагов народа - банкиров, - а теперь все стало на свои места, и её долларовые сбережения ушли на постановку спектакля под названием "финансовый кризис". И как раз поэтому ей нельзя было теперь съездить в Грецию на бархатный сезон, как она собиралась. Наличными у Фаи оставалось сколько? Ерунда. Рублей пятьсот и немножко больше долларов. А зарплата под большим вопросом.
Откуда все взялось? На самом-то деле из детства. Фаина прекрасно помнит, как ей предложили слизать капельку крови, проступившую у маленького брата. Она слизала, об этом рассказали красивую сказку, вот и все. А теперь она инвалид непонятно какой группы. Точнее, группу инвалидности надо все же устанавливать не по степени инвалидности, а по тому, как решат члены какой-то медицинской участковой комиссии... Господи, как же все запущено!
Когда за окном идет дождь, твои деньги куда-то исчезли, а ты сама заболела вампиризмом, кажется, что здравый смысл больше не имеет никакого значения. И нужно просто тепло, требуется человек, который приласкает, приголубит, просто улыбнется тебе по-хорошему, наконец. Но Фаина уже знала, что улыбка мимолетна, ласка - обманчива, а заботливость оборачивается какими-нибудь нечистоплотными махинациями. Хватит.
Так ей сейчас думалось, потому что за окном было противно, и темно, и скользко, и мокро, и ветрено, и деревья мотали своими гривами, как будто лошади, которых стегают нагайкой. А в комнате горело только бра, и тоже казалось темновато и печально.
Даже если она согласится сейчас на приход какого-нибудь теплого и ласкового человека, то все ведь равно никто не придет. Резонно. Какой же мужчина захочет в гости к вампирке? Откуда ему знать, что она пока ещё не кусачая?
Конечно, раньше ей было неплохо с мужчинами, если они вели себя правильно. Один друг даже купил Фаине дубленку пару лет назад, но она быстренько с ним расплевалась, чтобы не чувствовать себя обязанной по гроб жизни. А теперь ей будет непросто преодолеть собственный психологический барьер.
Когда в тускло освещенной комнате раздался звонок телефона, Фаина не стала подходить, точнее, брать трубку. Дистанционная трубка лежала рядом с нею на диване и мяукала, словно плачущий малыш, которому забыли сменить пеленку.
Поплакал телефонный малыш и замолк. Не то что Дениска. Ему - хочешь не хочешь - приходилось посреди ночи менять в памперсах вату, потому что в то время Фая не могла себе позволить покупать по пачке памперсов в неделю, надо было экономить. Хорошо, что Денис сейчас у родителей на даче, мимолетно подумала Фаина. Почему хорошо? Ну почему? Ведь он все равно столкнется с ней, с мамой-вампиром, только позже...
Вот это как раз и хорошо, что позже. Может быть, за этот месяц Фаина сможет найти себе друга жизни, из которого пить кровь, чтобы не подвергать сына такому риску. Врач ведь сказал, что вампиризм часто проявляется на бессознательном уровне, и значит, никто из близких людей не может считаться в полной безопасности!
Все-таки сбылось то зловещее предчувствие, которое мучило её с самого момента выхода в отпуск, когда у неё провалились планы съездить в Грецию! Да ну, ерунда! Мало ли у кого срываются поездки за рубеж, да ещё в такой противоречивый период истории! Правда, она надеялась там немного развлечься. В Москве, как ни крути, круг уже сложился, и из него не вырвешься. Со всеми теми, с кем можно, уже пробовала, и больше пробовать абсолютно нет смысла. Разве что только сойти с ума и броситься на первого встречного? Зачем? Тем более, она вряд ли сможет сойти с ума. Вампирка ведь и без того уже как бы не подлежит меркам здравого рассудка. Неужели и любовь Фаине уже запрещена на всю оставшуюся жизнь?.. Раз уж она не может сойти с ума! А она, наверно, не может сойти.
Снова зазвонил телефон. Теперь она сделала над собой небольшое усилие и лениво потянулась к трубке.
- Ты сошла с ума! - завопила ей в ухо Валя. - Ты нарочно не берешь телефон!
- Ну что ты? - высокомерно удивилась Фаина. - Я только что пришла.
- Не надо! Я проходила мимо вашего дома и специально посмотрела на твое окно - у тебя свет! Ты что, опять переживаешь? Тебе что, плохо? Ты знаешь, как я испугалась за тебя?! Не молчи, Фаина! Фая! Фаинька!
Валя Локоть, жившая в двух кварталах отсюда, была одной из самых близких подруг Фаи, причем стала таковой исключительно по собственной инициативе. Отчасти это Фаю раздражало. Валентина была слегка с прибабахом, выкармливала каких-то приблудных щенков и котят. В надежде перехватить у неё пятерку на пиво, у её подъезда вечно ходили кругами алкаши, из-за неуплаты по прошлым краткосрочным обязательствам лишенные кредитных траншей от всех соседей. Но сама Валентина была по жизни такая неудачливая, что принимать от неё помощь было несколько унизительно. Это ставило тебя на одну доску с бродячими кошками.
Но, познакомившись с Валей года два-три назад на одной соседской вечеринке, Фая так и не сумела от неё отделаться. Потому что послать Валентину куда подальше с её заботой было ещё более гнусным, чем считать себя бродячей киской. Нет, не совсем поэтому. Просто Валентина всегда пыталась быть слугой, а не хозяйкой. Даже к своим доходягам-алкашам она относилась не свысока, а с немой жалостью, как, наверно, старые английские дворецкие глядят на своих спивающихся милордов. А старого дворецкого невозможно выгнать из замка.
И что в результате? Валентину как-то раз прямо на улице подозвали к машине какие-то "черные" - якобы спросить как проехать, а на самом деле втащили внутрь, увезли черт знает куда и насиловали всю ночь. Слава Богу, не убили, а напоили, и в бессознательном состоянии вывезли под утро в лесопарк и положили на скамейку. И ничего, Валентина скоро оклемалась, и даже способна была в доверительных разговорах жалеть этих южных мальчиков, у которых "по пьяну делу так слабо получалось, что пришлось..." В общем, жуть. Валя не стеснялась в описаниях, а Фаину при этом передергивало от тошноты. К счастью, история эта произошла уже года три назад и почти забылась.
- Что ты кричишь? У меня все в порядке, - вздохнула Фаина.
- Ты звонила в бюро? - жадно спросила Валя.
Еще пару недель назад она всучила Фаине буклет с телефонами какого-то сказочного Бюро знакомств, которое бесплатно подбирало своим клиенткам женихов из экономически развитых стран. Фаина с ужасом припомнила, что скорее всего, выкинула эту бумажку.
- Звонила, меня внесли в компьютер, - на всякий случай сказала она. На Валентину всегда успокоительно действовали непонятные аргументы - она не умела обращаться с компьютером, и думала, что это нечто вроде списка живой очереди.
- Давно?
- Ну, неделю назад... - осторожно ответила Фая.
- И что, ты теперь сидишь сложа руки?! - трагически воскликнула Валя. - Ты хоть газету купила?
Валентина давно уже сверлила Фае мозги, чтобы та приобрела газету объявлений "Из уст в уста" и откликнулась на все сколько-нибудь подходящие мужские предложения. Подзаголовком к названию газеты шла соблазнительная рекламная строчка: "Здесь исполняются самые сокровенные Ваши желания". Ну что ж, Фаина и попробовала для отвода глаз. С одной стороны, в глубине души Фаине действительно было очень неуютно в своем нынешнем положении, но ведь не настолько же, чтобы продаваться каким-нибудь шизанутым канадцам или египтянам, или унижаться до газетных объявлений. Тем более, как по газете найдешь человека, способного с сочувствием отнестись к молодой женщине, страдающей вампиризмом средней тяжести? И все же, глупая Валька чем-то ей льстила, чем - даже непонятно.
- Купила, не беспокойся, - заверила Фая.
- А по адресам написала? - вкрадчиво допытывалась подруга.
- Ну, я тут пока отметила, что мне подходит... - небрежно бросила Фаина, сразу прикидывая распорядок действий на случай, если Валентина вздумает её проверить. Один из последних номеров "Из уст в уста" у Фаи имелся, она купила его случайно, когда провалились планы поездки в Грецию, и ей пришло в голову поискать других, более дешевых, вариантов. И теперь в этой газетке при желании можно поставить несколько "галочек" напротив брачных объявлений, и это Валентину успокоит. Она ведь наверняка звонит не просто так - собирается заявиться в гости.
- Я сейчас к тебе зайду, - сказала Валя извиняющимся тоном. Все-таки, это ведь не телефонный разговор... Ты будешь дома?
Характерно, что она не спросила, хочет ли Фаина её видеть. А если бы даже спросила, разве Фаина сказала бы "нет"? Так что деваться все равно некуда. Если бы она даже не подняла трубку, Валентина не поленилась бы, прошла бы под дождем и ветром пятьсот метров и просто позвонила бы в дверь. Пришлось бы открыть - все-таки свет в окне горит.
- Заходи, Валечка! - вздохнула Фаина обреченно и почти радостно.
Дождь перешел в мелкую морось, а ветер все шумел, завывал, не успокаивался. К приходу Валентины Фаина успела отметить фосфорным фломастером несколько брачных объявлений в газетке, создав себе полное алиби. Для достоверности она даже перечеркнула одно из объявлений жирным крестом, чтобы в случае чего сказать: писала, мол, а он перезвонил в ответ и оказался мудаком на букву "ч".
Ворвалась Валя. Скинув мокрые туфли в прихожей, а склизский зонтик шмякнув прямо на диван, она немедленно потребовала отчета по газете. Фаина гордо предъявила ей плоды своих трехминутных усилий. Валентина впилась в газету.
- Вот этого и этого выбрасываем сразу! - ожесточенно бормотала Локоть, углубляясь в суть вопроса. - Им нужны фотомодели, а ты не модель... Так, этот пролетает - ты не поедешь к нему в город Жуковский, а сюда его тащить из города Жуковского глупо. И этот - тоже придумал! "Светловолосую девушку славянской внешности и национальности, умеющую топить русскую печь..." Н-н-да, ты у нас брюнетка и не совсем славянка...
Это Фаину всегда безотчетно задевало. Фамилия у неё была не очень славянская - Хусаинова, но она вовсе не была татаркой. Наверно, у отца были какие-то татарские корни, но в её внешности не заметно ни малейшего намека на это самое иго. И по паспорту и отец, и мать русские. А получалось как-то не так. В советское время, учась в школе, Фая никогда не задумывалась о своей фамилии, и даже о своем старомодном имени. С национальной проблемой она впервые столкнулась при демократии.
И Фаина надменно проронила:
- Ну правда, а почему бы тебе самой ему не написать? Тебе-то уж ничего не мешает. И печку растопишь, если надо.
Валя Локоть являлась чистокровной украинкой и притом никогда не была замужем. А ведь могла бы и о себе позаботиться. Всю жизнь просидела дома, занималась художественным вязанием платков "под Оренбург", росписью подносов "под Жост" и кофейничков "под Гжель". Девушка тридцати с небольшим лет интересной профессии с неоконченным высшим. Очень неплохо, особенно с учетом третьего размера бюстгальтера - когда она его надевает. Без бюстгальтера под блузкой вообще образуется такое волнение, что впору объявлять штормовое предупреждение всем встречным мужикам.
При этом Валя была человеком высших принципов, и своим третьим с гаком размером перед подругами не чванилась. И она посмотрела на Фаину не то со слезами на глазах, не то с непросохшими дождинками. В любом случае получилось очень укоризненно.
- Ну при чем тут я? Что уж мне - моя песенка спета... Мы о тебе сейчас должны думать!
"Мы должны". Да, Валентина основательно за неё взялась... Фаина ощутила странный трепет, словно она отдается в руки врача. О Господи, опять мысль о болезни... Но вместо зонда или шприца Валентина торжественно достала из своих необъятных грудей свежий номер газеты "Из уст в уста", который в мокром от дождя декольте её искусственно-шелкового платья оставил смутный серый след типографской краски.
Они просидели голова к голове минут двадцать, поочередно хихикая и взвизгивая, попадая на очередную умору. Хотя Фая, конечно, смеялась через силу. Держала улыбку, как говорят американцы.
Господи, чего только люди не напишут о себе! "Эрудированная дама приятной полноты без ж/п, а/м и б/к желает познакомиться с нескупым рыцарем до 40 лет с ж/п, а/м и без в/п для серьезных отношений, обяз. с закл. бр. и проп. на его ж/п". Или: "Привет тебе, привет! Молодой (38 лет), но очень опытный (три срока на 2, 5 и 7 лет) мужчина будет рад найти скромную небогатую домашнюю девушку, только девственницу, хорошую хозяйку и б/комплексов, для интима и большего". Тут уж Фаина хохотала до колик, ненадолго позабыв о своем вампирстве... Милый ты мой бандюжка, всех девственниц разобрали, ещё когда ты свой первый срок отбывал! И что там бедная девственница сможет тебе дать большее, чем жалкий интим?
Были и другие, лиричные и наукоемкие послания. "Откликнись, моя милая Обезьяна! Твой Козерог изнывает от страсти и мечтает найти ту, которая родилась в год Фиолетовой Обезьяны под знаком Рака, но не потеряла надежды встретиться с Кроликом под знаком Козерога, готовым разделить с ней биополе астральной кармы. Желательно вес до 61,5 кг, рост 167-169".
Нашлись объявления даже в рифму: "Когда метель кричит как бомж, Протяжно и нетрезво, Поверьте, что я не похож На тех, кто вам все время в душу лезут. Скромный среднеобеспеченный москвич, любящий хорошие стихи, вкусную кухню и прекрасно налаженный быт, ищет жену, романтичную, немеркантильную, молчаливую, верную, хорошую хозяйку, умелую любовницу, которой отдаст всю свою нерастраченную нежность".
- Если он ТАКИЕ стихи считает хорошими, - рыдала от смеха Фаина, - то как хозяйка и я ему сгожусь...
Вообще говоря, к её вершинным достижениям в кулинарии относилось разогревание гамбургеров в микроволновой печи и жарение замороженного картофеля из пакета вместе с куриными окорочками на одной сковородке. Эти два блюда Фаине всегда удавались с ошеломляющим успехом. Кроме зануды Вадима, всем нравилось. Но Фая старалась быть объективной и самокритичной. Ну и что, если кухня - не её призвание? Необязательно женщине весь вечер проводить за тонкостями раздельного тушения баклажанов и картошки, или полдня тратить на то, чтобы тесто для торта "Наполеон" четыре раза затаскивать на холод. Такие дурацкие советы даются только в сталинской поваренной книге 1952 года, которая специально была написана для закабаления женщин как класса.
Одним словом, они ничего достойного не выбрали, зато выпили кофе с рюмочкой вишневого ликера. Валя налегла своей квашней третьего размера на край стола и стала шептать Фае разные приятности, горячей и влажной скороговоркой... Они выпили еще, свет в комнате словно стал смягчаться, расплываться в одно сплошное пятно. "Наверно, мне хочется ещё ликера потому, что он красный, как кровь, - с внезапным ужасом подумала Фая. Может быть, хватит? Но если я не буду пить ликер, мне захочется чего-то другого..."
- Валя, ты знаешь... - вдруг решилась она, слегка дрожа. - Я была у врача... Ну, у того гомеопата, помнишь? Получены результаты анализов...
- Господи! - ахнула Валентина, отлипая от стола. - Что ты подцепила?!
- Ничего я не подцепила, - с некоторым раздражением от такой бестактности бросила Фая. - Просто у меня нашли редкую болезнь! Очень редкую и опасную...
Голова без женщины
Глава 1.
Казалось бы, дождь за окном идет экологически чистый - но стоит дождевой воде собраться в лужу на балконе, там непременно плавает всякая погань. Откуда что берется - трудно сказать. Фаина слабо разбиралась в явлениях погоды.
В свои тридцать с малюсеньким хвостиком она к своему ужасу вообще мало что понимала в жизни. Хотя во всем старалась поступать согласно здравому смыслу. Если не считать старшего школьного возраста, когда она пару лет бесилась и перебесилась. А потом, в полиграфическом институте, она уже не крутила романов с кем попало, и даже анашу курить хоть и пробовала, но очень скоро перестала.
Сперва здравый смысл состоял в том, чтобы выйти замуж. И симпатичный бухгалтер Вадим прекрасно подошел для этого, тем более, что семья у него была небедная, а когда настала экономическая свобода, он неплохо устроился на работу в полукоммерческий банк.
Потом Фаине показалось, что здравый смысл состоит в рождении ребенка. И она родила Дениску, в процессе было довольно неприятно, зато потом очень счастливо и весело. Но Дениска рос, а Вадим оставался как бы сам по себе. То есть, как-то вяло реагировал на её законное желание иметь нормальную семью, насчет которой Фаина все уже заранее прекрасно продумала и спланировала.
В принципе, Фаина смирилась с этим "сам по себе". Но очень скоро её стало раздражать, что Вадим приезжает из своего банка с оловянными глазами и ожидает ими увидеть на столе накрытый ужин - причем не какой-нибудь, как Бог послал, а изысканный, с грибами, жареной курицей и разнообразными салатами. Кроме того, Фаине полагалось - делать больше нечего! - прикупить две-три банки пива, без которых Вадим просто не мог прийти в себя после своих банковских афер. То, что занимается он аферами, Фаина поняла в девяносто четвертом году, когда на октябрьских валютных спекуляциях банк, где работал Вадим, сильно обогатился. Из-за этого неизвестные киллеры пунктуально, в порядке старшинства, застрелили у них сперва директора по валютным операциям, а затем исполнительного директора.
После этих заказных убийств Вадим стал нервным и не очень приятным, на крошку Дениску стал орать, и тогда Фаине показалось, что здравый смысл заключается в том, чтобы отдать Дениса маме с папой на пять-шесть дней в неделю, а самой пойти работать. Тогда у родителей появится дополнительный стимул к жизни, а Фаина будет отчасти избавлена от навязчивых мыслей о пеленках и яслях, не считая грибов, куриц и салатов.
Она удачно нанялась менеджером в книготорговую фирму, где платили не так уж много, но вполне достаточно, чтобы она могла содержать себя и малыша. Родителям тоже кое-чего перепадало, так что они не возражали против милого и приносящего стабильный доход внука.
И вскоре тот же самый здравый смысл подсказал Фаине, что пора прощаться с Вадимом, дивиденды от которого становились все более призрачными и ненадежными. Тем более, он упорно не хотел прислушиваться к её разумным предложениям по поводу правильного расходования денег, чуть что - сразу замыкался в себе, прятал голову в плечи. Наверно, на него так подействовала обстановка террора против банковских работников.
Они и распрощались. Вадим перебрался к себе, в свою однокомнатную, а Фаина осталась в собственной однокомнатной. Обе квартиры устроили ещё до бракосочетания их родители: каждому - свою.
Вадим, в общем-то, никогда не был особенно интересным, нежным или послушным. Первые пару месяцев совместной жизни - да, но дальше - дудки. Фаина много советовалась тогда с замужними подругами, и ей все твердили, что это дело обычное. Подруги не пощадили её иллюзий, нет: мужчина в принципе абсолютно ничем не отличается от электрической фритюрницы, говорили они. Пока она красиво стоит на полке, ею можно дразнить завистливых знакомых. Но стоит только попытаться использовать фритюрницу для прямой пользы, поднимается такая вонь, что хоть в окно прыгай без парашюта. Действительно, процесс приобретения даже самой незначительной мелочи, вроде нового кресла или журнального столика, сопровождается шекспировскими метаниями и упреками, а потом ты в любом случае оказываешься виноватой, даже если углы столика поцарапали его собственные дружки, когда затаскивали мебель в дом.
Конечно, существуют на свете и другие экземпляры, но все особенное и хорошее на свете имеется в ограниченном количестве, а значит, далеко не всем достается. Так что Фаина и после развода не расстраивалась. Не очень-то ей хотелось снова пускаться в такие безвыигрышные лотереи типа брака. Другое дело, если подвернется достойный человек, который её обеспечит всем с головы до ног - тогда ещё можно подумать. До свадьбы у неё была пара-тройка (нет, все-таки тройка) более-менее продолжительных романов - ну и после развода тоже парочка, точно такие же неинтересные. Их количество можно было наращивать, конечно, но качество от этого не менялось. Мужчины подворачивались какие-то боязливые и не готовые даже на небольшие свершения ради неё - а тогда зачем?
Вот на работе - тут была жизнь! Фаина достигла определенных деловых успехов, организуя продажи детективных романов, переводных с французского, и ей уже намекали на перспективу стать заведующей отделом сбыта. В том случае, конечно, если умрет нынешняя её начальница, которая обладала колоссальными связями в книжном мире, поскольку большую часть жизни проработала в советских органах и в Доме журналистов. Кроме смерти, ничто не могло вышибить Елизавету Марковну из седла, точнее, из кресла завотделом.
Но сегодня утром произошло главное и самое страшное в жизни Фаины. Это отменяло все её понимание здравого смысла. Она между делом зашла за результатами анализов к давно знакомому врачу в гомеопатической клинике, и тот, словно стесняясь собственных слов и интеллигентно потея, кое-как выдавил из себя: дескать, пусть Фаина не волнуется, не переживает... "Рак?" - готова она была вскрикнуть в голос, но врач опередил её и протянул листок выписки из истории болезни. "В подобных случаях мы всегда информируем больных," - скорбно заметил он. В неразборчивом диагнозе выделялось одно кошмарное слово - ва... "Это что такое вы тут понаписали?!" - возмутилась Фая. "Увы, Фаечка... Все анализы подтверждают, но... Это ведь не так страшно. У вас вампиризм хоть и тяжелый, запущенный, но ещё не в конечной стадии. То есть, вы уже успели, возможно, выпить много крови, но это пока никого не довело до смерти, это уж точно... Вы только не волнуйтесь! Самое главное - остановить болезнь в её начале. Или хотя бы на середине. А сейчас вы - в надежных руках."
"Так этот вампиризм можно лечить?" - с надеждой спросила Фаина.
Но надежда была шаткая. И ведь читала она в серьезном женском журнале про вампиров, читала, да только была уверена, что её эта беда никогда не коснется. А вот коснулась!
Мир вокруг расползался на клочки, как полная гниль. Но хотя бы врач был отчасти аппетитный. Это уже кое-что.
"Конечно, с помощью определенных гомеопатических воздействий вампиризм лечится, купируется и удерживается под контролем! Хотя это в вашей стадии - очень, очень трудно. Но возможно. Только под контролем врачей, поскольку вампиризм часто развивается на бессознательном уровне и вы его не сможете подавить в себе. Но наши современные методики способны притормозить, облегчить протекание заболевания. Если будете постоянно наблюдаться у нас, чаще есть сырую морковь и непрожаренный мясной фарш с кровью, крайние проявления вампиризма могут вас никогда и не посетить! А ещё я вам выпишу сейчас травки и эссенции..."
Фаину передернуло. Питаться сырыми котлетами - ужасно, а ощущать, что эти котлеты служат тебе заменителем свежей человеческой крови - ещё хуже. Тут просто язык не повернется перепихнуть котлетину с правой стороны на левую, где у Фаины имелись более-менее здоровые зубы. Этой стороной рта она всегда жевала наиболее ценные продукты питания, типа мяса. И ещё - она довольно часто смотрела американские фильмы про вампиров. Раньше она считала это интересной фантазией, а сейчас поблагодарила судьбу за то, что хоть что-то знает о своей болезни из независимых источников.
"А как насчет зубов? - тревожно спросила она у гомеопата. - Они у меня не станут вырастать до неудобных размеров?"
"Пока признаков нет, - сказал доктор. - Но самое лучшее - обратиться к стоматологу прямо сейчас. Могу вам порекомендовать своего хорошего знакомого дантиста, он же и по зуботехнике... Прекрасный специалист по отросшим зубам."
Врач разборчиво записал координаты коллеги на листке бумаги и протянул ей.
"Бог вам поможет, не сомневайтесь. Главное, ходите всегда в храм... Я вам сейчас напишу адресок... Там отличный сервис в смысле поминания, очищения и причащения..."
Конечно, Фая мгновенно смоталась в указанную церковь, поставила там три толстые свечки и ещё какому-то дьякону ухитрилась сунуть в рукав полсотку, в тот самый момент, когда он осенял её крестным знамением. К ужасу Фаи, дьякон полсотки словно и не заметил, покупку ею свечей по коммерческой стоимости не оценил, и в конечном счете осталась она снова одна, наедине со своим непроизносимым горем. Подошла посмотреть на свечи свои, буквально пять минут назад воткнутые в песочек перед иконой - а их уж и след простыл! Фая даже стала сомневаться в эффективности религиозных обрядов при вампиризме. И к стоматологу тоже почему-то расхотелось идти.
Она вампирка. А ведь всегда переходила улицу на зеленый, и налоги последний год платила аккуратно, когда это стало необходимо. Вот так живешь-живешь, и тут на тебе. Не одно, так другое.
И теперь ей надо выкарабкиваться. Прежде всего, никому не признаваться. Во-вторых, наблюдать за признаками. Сегодня она еще, может быть, никого и не захочет напрямую кусать. А назавтра вдруг нападет кусачее настроение - и тогда прощай-бывай карьера и судьба... Кстати, а как она чувствовала себя в последнее время? Очень раздраженной, даже хищной - и это тревожно. Но ни у кого кровь не пила - это точно. Другое дело, конечно, бытовые дрязги на работе и по телефону... Хотя по телефону ведь никого не укусишь!
Еще недели две назад она целиком полагалась на свой здравый смысл. Была здорова, некоторые не очень большие деньги держала на кредитной карточке в хорошем банке. Но недавно поутру объявили, что её банк вовсе не был, оказывается, хорошим, и все лицензионные сертификаты от правительства были просто филькиными грамотами, специально выданными для обмана врагов народа - банкиров, - а теперь все стало на свои места, и её долларовые сбережения ушли на постановку спектакля под названием "финансовый кризис". И как раз поэтому ей нельзя было теперь съездить в Грецию на бархатный сезон, как она собиралась. Наличными у Фаи оставалось сколько? Ерунда. Рублей пятьсот и немножко больше долларов. А зарплата под большим вопросом.
Откуда все взялось? На самом-то деле из детства. Фаина прекрасно помнит, как ей предложили слизать капельку крови, проступившую у маленького брата. Она слизала, об этом рассказали красивую сказку, вот и все. А теперь она инвалид непонятно какой группы. Точнее, группу инвалидности надо все же устанавливать не по степени инвалидности, а по тому, как решат члены какой-то медицинской участковой комиссии... Господи, как же все запущено!
Когда за окном идет дождь, твои деньги куда-то исчезли, а ты сама заболела вампиризмом, кажется, что здравый смысл больше не имеет никакого значения. И нужно просто тепло, требуется человек, который приласкает, приголубит, просто улыбнется тебе по-хорошему, наконец. Но Фаина уже знала, что улыбка мимолетна, ласка - обманчива, а заботливость оборачивается какими-нибудь нечистоплотными махинациями. Хватит.
Так ей сейчас думалось, потому что за окном было противно, и темно, и скользко, и мокро, и ветрено, и деревья мотали своими гривами, как будто лошади, которых стегают нагайкой. А в комнате горело только бра, и тоже казалось темновато и печально.
Даже если она согласится сейчас на приход какого-нибудь теплого и ласкового человека, то все ведь равно никто не придет. Резонно. Какой же мужчина захочет в гости к вампирке? Откуда ему знать, что она пока ещё не кусачая?
Конечно, раньше ей было неплохо с мужчинами, если они вели себя правильно. Один друг даже купил Фаине дубленку пару лет назад, но она быстренько с ним расплевалась, чтобы не чувствовать себя обязанной по гроб жизни. А теперь ей будет непросто преодолеть собственный психологический барьер.
Когда в тускло освещенной комнате раздался звонок телефона, Фаина не стала подходить, точнее, брать трубку. Дистанционная трубка лежала рядом с нею на диване и мяукала, словно плачущий малыш, которому забыли сменить пеленку.
Поплакал телефонный малыш и замолк. Не то что Дениска. Ему - хочешь не хочешь - приходилось посреди ночи менять в памперсах вату, потому что в то время Фая не могла себе позволить покупать по пачке памперсов в неделю, надо было экономить. Хорошо, что Денис сейчас у родителей на даче, мимолетно подумала Фаина. Почему хорошо? Ну почему? Ведь он все равно столкнется с ней, с мамой-вампиром, только позже...
Вот это как раз и хорошо, что позже. Может быть, за этот месяц Фаина сможет найти себе друга жизни, из которого пить кровь, чтобы не подвергать сына такому риску. Врач ведь сказал, что вампиризм часто проявляется на бессознательном уровне, и значит, никто из близких людей не может считаться в полной безопасности!
Все-таки сбылось то зловещее предчувствие, которое мучило её с самого момента выхода в отпуск, когда у неё провалились планы съездить в Грецию! Да ну, ерунда! Мало ли у кого срываются поездки за рубеж, да ещё в такой противоречивый период истории! Правда, она надеялась там немного развлечься. В Москве, как ни крути, круг уже сложился, и из него не вырвешься. Со всеми теми, с кем можно, уже пробовала, и больше пробовать абсолютно нет смысла. Разве что только сойти с ума и броситься на первого встречного? Зачем? Тем более, она вряд ли сможет сойти с ума. Вампирка ведь и без того уже как бы не подлежит меркам здравого рассудка. Неужели и любовь Фаине уже запрещена на всю оставшуюся жизнь?.. Раз уж она не может сойти с ума! А она, наверно, не может сойти.
Снова зазвонил телефон. Теперь она сделала над собой небольшое усилие и лениво потянулась к трубке.
- Ты сошла с ума! - завопила ей в ухо Валя. - Ты нарочно не берешь телефон!
- Ну что ты? - высокомерно удивилась Фаина. - Я только что пришла.
- Не надо! Я проходила мимо вашего дома и специально посмотрела на твое окно - у тебя свет! Ты что, опять переживаешь? Тебе что, плохо? Ты знаешь, как я испугалась за тебя?! Не молчи, Фаина! Фая! Фаинька!
Валя Локоть, жившая в двух кварталах отсюда, была одной из самых близких подруг Фаи, причем стала таковой исключительно по собственной инициативе. Отчасти это Фаю раздражало. Валентина была слегка с прибабахом, выкармливала каких-то приблудных щенков и котят. В надежде перехватить у неё пятерку на пиво, у её подъезда вечно ходили кругами алкаши, из-за неуплаты по прошлым краткосрочным обязательствам лишенные кредитных траншей от всех соседей. Но сама Валентина была по жизни такая неудачливая, что принимать от неё помощь было несколько унизительно. Это ставило тебя на одну доску с бродячими кошками.
Но, познакомившись с Валей года два-три назад на одной соседской вечеринке, Фая так и не сумела от неё отделаться. Потому что послать Валентину куда подальше с её заботой было ещё более гнусным, чем считать себя бродячей киской. Нет, не совсем поэтому. Просто Валентина всегда пыталась быть слугой, а не хозяйкой. Даже к своим доходягам-алкашам она относилась не свысока, а с немой жалостью, как, наверно, старые английские дворецкие глядят на своих спивающихся милордов. А старого дворецкого невозможно выгнать из замка.
И что в результате? Валентину как-то раз прямо на улице подозвали к машине какие-то "черные" - якобы спросить как проехать, а на самом деле втащили внутрь, увезли черт знает куда и насиловали всю ночь. Слава Богу, не убили, а напоили, и в бессознательном состоянии вывезли под утро в лесопарк и положили на скамейку. И ничего, Валентина скоро оклемалась, и даже способна была в доверительных разговорах жалеть этих южных мальчиков, у которых "по пьяну делу так слабо получалось, что пришлось..." В общем, жуть. Валя не стеснялась в описаниях, а Фаину при этом передергивало от тошноты. К счастью, история эта произошла уже года три назад и почти забылась.
- Что ты кричишь? У меня все в порядке, - вздохнула Фаина.
- Ты звонила в бюро? - жадно спросила Валя.
Еще пару недель назад она всучила Фаине буклет с телефонами какого-то сказочного Бюро знакомств, которое бесплатно подбирало своим клиенткам женихов из экономически развитых стран. Фаина с ужасом припомнила, что скорее всего, выкинула эту бумажку.
- Звонила, меня внесли в компьютер, - на всякий случай сказала она. На Валентину всегда успокоительно действовали непонятные аргументы - она не умела обращаться с компьютером, и думала, что это нечто вроде списка живой очереди.
- Давно?
- Ну, неделю назад... - осторожно ответила Фая.
- И что, ты теперь сидишь сложа руки?! - трагически воскликнула Валя. - Ты хоть газету купила?
Валентина давно уже сверлила Фае мозги, чтобы та приобрела газету объявлений "Из уст в уста" и откликнулась на все сколько-нибудь подходящие мужские предложения. Подзаголовком к названию газеты шла соблазнительная рекламная строчка: "Здесь исполняются самые сокровенные Ваши желания". Ну что ж, Фаина и попробовала для отвода глаз. С одной стороны, в глубине души Фаине действительно было очень неуютно в своем нынешнем положении, но ведь не настолько же, чтобы продаваться каким-нибудь шизанутым канадцам или египтянам, или унижаться до газетных объявлений. Тем более, как по газете найдешь человека, способного с сочувствием отнестись к молодой женщине, страдающей вампиризмом средней тяжести? И все же, глупая Валька чем-то ей льстила, чем - даже непонятно.
- Купила, не беспокойся, - заверила Фая.
- А по адресам написала? - вкрадчиво допытывалась подруга.
- Ну, я тут пока отметила, что мне подходит... - небрежно бросила Фаина, сразу прикидывая распорядок действий на случай, если Валентина вздумает её проверить. Один из последних номеров "Из уст в уста" у Фаи имелся, она купила его случайно, когда провалились планы поездки в Грецию, и ей пришло в голову поискать других, более дешевых, вариантов. И теперь в этой газетке при желании можно поставить несколько "галочек" напротив брачных объявлений, и это Валентину успокоит. Она ведь наверняка звонит не просто так - собирается заявиться в гости.
- Я сейчас к тебе зайду, - сказала Валя извиняющимся тоном. Все-таки, это ведь не телефонный разговор... Ты будешь дома?
Характерно, что она не спросила, хочет ли Фаина её видеть. А если бы даже спросила, разве Фаина сказала бы "нет"? Так что деваться все равно некуда. Если бы она даже не подняла трубку, Валентина не поленилась бы, прошла бы под дождем и ветром пятьсот метров и просто позвонила бы в дверь. Пришлось бы открыть - все-таки свет в окне горит.
- Заходи, Валечка! - вздохнула Фаина обреченно и почти радостно.
Дождь перешел в мелкую морось, а ветер все шумел, завывал, не успокаивался. К приходу Валентины Фаина успела отметить фосфорным фломастером несколько брачных объявлений в газетке, создав себе полное алиби. Для достоверности она даже перечеркнула одно из объявлений жирным крестом, чтобы в случае чего сказать: писала, мол, а он перезвонил в ответ и оказался мудаком на букву "ч".
Ворвалась Валя. Скинув мокрые туфли в прихожей, а склизский зонтик шмякнув прямо на диван, она немедленно потребовала отчета по газете. Фаина гордо предъявила ей плоды своих трехминутных усилий. Валентина впилась в газету.
- Вот этого и этого выбрасываем сразу! - ожесточенно бормотала Локоть, углубляясь в суть вопроса. - Им нужны фотомодели, а ты не модель... Так, этот пролетает - ты не поедешь к нему в город Жуковский, а сюда его тащить из города Жуковского глупо. И этот - тоже придумал! "Светловолосую девушку славянской внешности и национальности, умеющую топить русскую печь..." Н-н-да, ты у нас брюнетка и не совсем славянка...
Это Фаину всегда безотчетно задевало. Фамилия у неё была не очень славянская - Хусаинова, но она вовсе не была татаркой. Наверно, у отца были какие-то татарские корни, но в её внешности не заметно ни малейшего намека на это самое иго. И по паспорту и отец, и мать русские. А получалось как-то не так. В советское время, учась в школе, Фая никогда не задумывалась о своей фамилии, и даже о своем старомодном имени. С национальной проблемой она впервые столкнулась при демократии.
И Фаина надменно проронила:
- Ну правда, а почему бы тебе самой ему не написать? Тебе-то уж ничего не мешает. И печку растопишь, если надо.
Валя Локоть являлась чистокровной украинкой и притом никогда не была замужем. А ведь могла бы и о себе позаботиться. Всю жизнь просидела дома, занималась художественным вязанием платков "под Оренбург", росписью подносов "под Жост" и кофейничков "под Гжель". Девушка тридцати с небольшим лет интересной профессии с неоконченным высшим. Очень неплохо, особенно с учетом третьего размера бюстгальтера - когда она его надевает. Без бюстгальтера под блузкой вообще образуется такое волнение, что впору объявлять штормовое предупреждение всем встречным мужикам.
При этом Валя была человеком высших принципов, и своим третьим с гаком размером перед подругами не чванилась. И она посмотрела на Фаину не то со слезами на глазах, не то с непросохшими дождинками. В любом случае получилось очень укоризненно.
- Ну при чем тут я? Что уж мне - моя песенка спета... Мы о тебе сейчас должны думать!
"Мы должны". Да, Валентина основательно за неё взялась... Фаина ощутила странный трепет, словно она отдается в руки врача. О Господи, опять мысль о болезни... Но вместо зонда или шприца Валентина торжественно достала из своих необъятных грудей свежий номер газеты "Из уст в уста", который в мокром от дождя декольте её искусственно-шелкового платья оставил смутный серый след типографской краски.
Они просидели голова к голове минут двадцать, поочередно хихикая и взвизгивая, попадая на очередную умору. Хотя Фая, конечно, смеялась через силу. Держала улыбку, как говорят американцы.
Господи, чего только люди не напишут о себе! "Эрудированная дама приятной полноты без ж/п, а/м и б/к желает познакомиться с нескупым рыцарем до 40 лет с ж/п, а/м и без в/п для серьезных отношений, обяз. с закл. бр. и проп. на его ж/п". Или: "Привет тебе, привет! Молодой (38 лет), но очень опытный (три срока на 2, 5 и 7 лет) мужчина будет рад найти скромную небогатую домашнюю девушку, только девственницу, хорошую хозяйку и б/комплексов, для интима и большего". Тут уж Фаина хохотала до колик, ненадолго позабыв о своем вампирстве... Милый ты мой бандюжка, всех девственниц разобрали, ещё когда ты свой первый срок отбывал! И что там бедная девственница сможет тебе дать большее, чем жалкий интим?
Были и другие, лиричные и наукоемкие послания. "Откликнись, моя милая Обезьяна! Твой Козерог изнывает от страсти и мечтает найти ту, которая родилась в год Фиолетовой Обезьяны под знаком Рака, но не потеряла надежды встретиться с Кроликом под знаком Козерога, готовым разделить с ней биополе астральной кармы. Желательно вес до 61,5 кг, рост 167-169".
Нашлись объявления даже в рифму: "Когда метель кричит как бомж, Протяжно и нетрезво, Поверьте, что я не похож На тех, кто вам все время в душу лезут. Скромный среднеобеспеченный москвич, любящий хорошие стихи, вкусную кухню и прекрасно налаженный быт, ищет жену, романтичную, немеркантильную, молчаливую, верную, хорошую хозяйку, умелую любовницу, которой отдаст всю свою нерастраченную нежность".
- Если он ТАКИЕ стихи считает хорошими, - рыдала от смеха Фаина, - то как хозяйка и я ему сгожусь...
Вообще говоря, к её вершинным достижениям в кулинарии относилось разогревание гамбургеров в микроволновой печи и жарение замороженного картофеля из пакета вместе с куриными окорочками на одной сковородке. Эти два блюда Фаине всегда удавались с ошеломляющим успехом. Кроме зануды Вадима, всем нравилось. Но Фая старалась быть объективной и самокритичной. Ну и что, если кухня - не её призвание? Необязательно женщине весь вечер проводить за тонкостями раздельного тушения баклажанов и картошки, или полдня тратить на то, чтобы тесто для торта "Наполеон" четыре раза затаскивать на холод. Такие дурацкие советы даются только в сталинской поваренной книге 1952 года, которая специально была написана для закабаления женщин как класса.
Одним словом, они ничего достойного не выбрали, зато выпили кофе с рюмочкой вишневого ликера. Валя налегла своей квашней третьего размера на край стола и стала шептать Фае разные приятности, горячей и влажной скороговоркой... Они выпили еще, свет в комнате словно стал смягчаться, расплываться в одно сплошное пятно. "Наверно, мне хочется ещё ликера потому, что он красный, как кровь, - с внезапным ужасом подумала Фая. Может быть, хватит? Но если я не буду пить ликер, мне захочется чего-то другого..."
- Валя, ты знаешь... - вдруг решилась она, слегка дрожа. - Я была у врача... Ну, у того гомеопата, помнишь? Получены результаты анализов...
- Господи! - ахнула Валентина, отлипая от стола. - Что ты подцепила?!
- Ничего я не подцепила, - с некоторым раздражением от такой бестактности бросила Фая. - Просто у меня нашли редкую болезнь! Очень редкую и опасную...