Нивен Ларри. Интегральные деревья

   — Я принимаю твои аргументы. Я бы вышла за кого-нибудь из вас. Как насчет Клэйва, он женат?
   Альфин рассмеялся:
   — Трижды.
   — Забавно. А Град?
   — Ты морочишь мне голову. Подумай над моим предложением. — Тут он увидел, что она всхлипывает.
   Минья была испугана, но остановиться не могла. Плач сотрясал ее, точно конвульсии. Она даже не могла подавить вырывающиеся стоны. Она хотела мужчину, да, но не этого мужчину! Есть ли у нее выбор? Может, удастся заставить себя взять в партнеры этого неуклюжего, раздражительного старика — лишь для того, чтобы племя Квинна ее не убило. Или рассказать о своей присяге Триединой Бригаде, и тогда она навсегда останется одна. Это было уж слишком.
   — Я… Я вернусь, когда ты почувствуешь себя лучше.
   Она уловила тревогу в виноватом голосе Альфина и успокоилась. Заставив себя взглянуть ему вслед, она увидела, как он пробирается между спящими — украдкой? — к дальнему краю коры.
   Она потеряла свой дом, свою семью, своих друзей, она была затеряна в небе, изгой среди чужаков. Размор! Как он смел принуждать ее сейчас к такому серьезному решению! Проклятый вонючий размор!
   Слезы высохли у нее на лице. По крайней мере, ни одна из ее товарок по Триединой Бригаде не видит ее опозоренной. До Миньи дошло, что именно ее слезы оттолкнули Альфина… точно как тогда, когда ей было четырнадцать, и они были ее единственной защитой.
   Но что теперь делать? Она была не совсем откровенна с этим стариком. В его словах есть доля правды, она уже и сама поняла: замужество помогло бы ей присоединиться к племени Квинна.
   И Минья приняла решение.
   Сможет ли она теперь спать? Должна. Солнце было совсем недалеко за Воем. Она свернулась комочком и заснула.
   Когда Солнце вновь приблизилось к Вою, Минья проснулась. У некоторых что-то внутри отмеряет время. Минья могла сказать себе, когда ей засыпать и когда проснуться, и так и получалось.
   Стараясь не делать лишних движений, она размяла мышцы. Хотелось пить. Вокруг все беспокойно шевелились. Похоже, Граду снился кошмар. Она наблюдала за ним, пока тот не успокоился.
   Альфин потряс Гэввинга, чтобы разбудить его, потом Меррил, и уселся. Гэввинг тем временем удалился на свой пост в дальнем конце коры. Минья подождала еще немножко, пока не заснули Джайан и Альфин.
   Альфин вцепился в кору руками и ногами и, насколько Минья могла судить, зубами тоже. Лицо его прижималось к коре, прячась от неба. Он никогда не заснет в такой позе, но и ее не будет видеть.
   Она развернулась и направилась к краю коры. Меррил глядела, как она удаляется. Минья помахала ей и перелетела на другую сторону плота.
   Гэввинг тоже заметил ее приближение. Он начал было отодвигаться, чтобы она не стеснялась, наверное, но она позвала:
   — Погоди! Гэввинг!
   Он остановился.
   — Гэввинг, я хочу поговорить с тобой.
   — Ладно. — Голос его был сух.
   Это ей не понравилось.
   — У меня нет никакого оружия, — сказала она и добавила: — О, я докажу это.
   — Не надо…
   Минья стащила блузу через голову и положила ее на плот. Потом подошла поближе, цепляясь пальцами ног за неровности и стараясь держаться прямо на качающейся коре. Из-за неустойчивости плота часть ее грации терялась, но все равно она выглядит лучше, чем остальные женщины в Триединой Бригаде. — В моих штанах карманов нет, — сказала она. — Сам видишь. Я хочу рассказать тебе, почему не могу вернуться в крону Дальтон-Квинна.
   — Почему? — Он старался не глядеть на ее груди. — Я имею в виду, я охотно выслушаю. Я заработал прозвище за то, что задаю неудобные вопросы.
   — Он попытался засмеяться, однако смех застрял у него в горле. — Но разве эта история не для всех?
   Она покачала головой:
   — Если бы не ты, они бы меня убили. Гэввинг, я хочу рассказать тебе о Триединой Бригаде.
   — Ты говорила. Вы — воины. И все — женщины, даже мужчины.
   — Верно. Если мужчина хочет быть женщиной или женщина не хочет беременеть, они присоединяются к Триединой Бригаде. Бригада служит племени, не делая детей.
   Гэввинг переваривал это.
   — Если ты не хочешь делать детей, они заставляют тебя бороться?
   — Верно. И это не просто борьба. Это все, что связано с опасностью. Вот… — Она приспустила штаны, обнажив огромный шрам, тянувшийся на полметра вниз от бедра. — След от хвоста меч-птицы. Если бы мой реактивный стручок не выстрелил, я бы сейчас была размазана по всему небу.
   Он сказал:
   — Трое из нас наткнулись на меч-птицу несколько периодов сна назад. Вернулись только двое.
   — Они опасны.
   — Да. Ты не любишь мужчин?
   — Не в этом дело. Гэввинг, мне было только четырнадцать.
   Он уставился на нее:
   — Зачем мужчине связываться с четырнадцатилетней девочкой?
   Она не думала, что еще может смеяться, но оказалось, что может.
   — Наверное, из-за того, как я выглядела. Но все они… связывались со мной, и единственным выходом была Триединая Бригада.
   Он ждал.
   — А теперь мне двадцать два, и я думаю иначе, и не могу ничего поделать. Никто не может передумать, если уж попал в Триединую Бригаду. Меня могли убить даже за то, что я просто спрашиваю, а я спрашивала…
   Она заметила, что ее голос поднялся до крика. Это не входило в ее планы. Она прошептала:
   — Он сказал, что мне должно быть стыдно. Может, он все и расскажет, мне все равно. Я не собираюсь возвращаться назад.
   Гэввинг пошевелился так, словно хотел потрепать ее по плечу, потом передумал.
   — Не волнуйся из-за этого. Мы все равно не можем двигаться. А если бы могли, лучшим выбором было бы пустое дерево.
   — И я хочу делать детей, — тихо сказала она и подождала.
   Должен же он понять… Он не двигался.
   — Со мной? Почему именно со мной?
   — Ох, древесный корм, почему ты просто… ладно, с кем же еще? Для Града важно только то, что происходит у него в голове, Альфин боится упасть. Клэйв? Я рада, что он здесь, он хороший лидер. Но именно такие, как Клэйв, вытолкнули меня в Триединую Бригаду. Он пугает меня, Гэввинг. Я видела, как ты убил Сал и Смитту, но ты не пугаешь меня. Наверное, ты должен был так поступить… — Неожиданно она поняла, что сказала что-то не то.
   Он начал дрожать.
   — Я не ненавидел их, Минья, они убивали нас? Не сказав ни слова! Они были твоими подругами, верно?
   Она кивнула:
   — Это было плохое, тяжелое время. Но я не хочу возвращаться.
   — И все из-за веерогриба.
   — Гэввинг, не отказывай мне. Я… не смогу перенести этого.
   — Я и не отказываю тебе. Просто я никогда не делал этого раньше.
   — И я тоже. — Она стащила штаны и обнаружила, что у нее нет гарпуна, чтобы укрепиться на плоту. Гэввинг понял, в чем дело, и усмехнулся. Он вогнал гарпун в дерево и связал штаны Миньи, потом свои собственные брюки и рубашку. Другой конец троса он закрепил вокруг запястья.
   — Я подглядывал, — сказал он.
   — Надо же! А я нет.
   Она дотронулась до того, что скрывали его брюки. Один раз мужчина засунул свой член ей в руку, против ее воли, и он выглядел не так… разве что он менялся у нее на глазах. Да.
   Минья думала, что просто позволит этому случиться. Но она привыкла пользоваться ногами как хватательными приспособлениями, так что притянула Гэввинга к себе помимо своей воли. Ее предупреждали насчет боли: кое-кто из женщин присоединился к Бригаде, не будучи девственницами. Но ей доводилось испытывать куда большую боль.
   Потом Гэввинг точно сошел с ума, словно пытался соединить двух людей в одно. Она обняла его и позволила этому случиться… но как все изменилось. Минья приняла решение после холодного размышления, но теперь хотела, чтобы они были вместе навеки, она прижимала его все ближе бедрами и руками, нет… они расстаются… все кончилось…
   Когда она отдышалась, то сказала:
   —  Такогомне никогда не рассказывали.
   Гэввинг широко махнул рукой:
   — А мне рассказывали. И были правы. Эй, тебе больно? — Он слегка отодвинулся от нее и поглядел вниз. — Там кровь. Немного.
   — Было немного больно. Но это не страшно, Гэввинг. Я так боялась. Я не хотела умереть девственницей.
   — Я тоже, — сказал он серьезно.
   Рука ухватила Града за лодыжку и выдернула его из кошмара.
   — А! Что?
   — Град, как ты думаешь, есть причина не делать Гэввингу детей с женщиной?
   — С чего бы это? — Голова у него гудела. Он огляделся. — Кто она, пленница?
   Меррил сказала:
   — Да. Понимаешь, я не вижу причины их останавливать, разве что у нее что-то на уме. Я просто хочу приглядеть за ними. Но кто-то должен стоять на вахте.
   — Почему я?
   — Ты ближе всех.
   Град потянулся.
   — Ладно. Ты стой на страже, а я погляжу на пленницу.
   Меррил чуть заметно улыбнулась:
   — Ладно, это честно.
   Когда Град свесил голову за край коры, он услышал голоса. Гэввинг и Минья парили на конце связки совершенно обнаженные и разговаривали.
   — Нас было сто семьдесят два, — говорила Минья. — В два раза больше, чем вас?
   — Примерно так.
   — Достаточно, чтобы заполнить всю крону. Триединая Бригада — не наказание. Это бегство. Все равно много детей рожать нельзя. И я хорошо там сражалась, я носилась как демон.
   — Тебе нужно было бежать… о… от этого?
   Смех.
   — От этого и от беременности. Моя мать умерла на своей четвертой беременности, тогда родилась я.
   — А теперь ты не боишься?
   — Нет. Сделаешь это для меня?
   — Конечно.
   Они снова придвинулись друг к другу. Град был возбужден и заинтригован. Глаза его прикрылись… и тут в небе раскрылся рот.
   Шок длился всего лишь мгновенье. Пустой серый рот закрылся и вновь открылся. Он медленно поворачивался. Над одной челюстью выпучивался глаз, над другой в складках пряталась скелетообразная рука. Существо было за километр от них и все же огромное!
   Зверь резко свернул, все еще сохраняя вращение вокруг своей оси. Тело его было коротким, крылья — широкими и складчатыми. Это не было иллюзией, он на самом деле состоял почти из одного рта и плавников и казался достаточно большим, чтобы проглотить весь их плот из коры. Сквозь его шкуру просвечивало солнце.
   Создание шныряло в облаках насекомых, оставшихся после катастрофы. Не охотящийся хищник. Хорошо. Но разве не было такого зверя в записях Ученого… с таким смешным именем…
   Меррил дотронулась до плеча Града, и тот подпрыгнул.
   — Меня немножко беспокоит этот пожиратель жуков, — сказала она. — Вокруг полно насекомых, ты заметил?
   — Как я мог не заметить! — Но на самом деле он научился не обращать на них внимания. Насекомые не имели жала, но они все парили вокруг плота, миллионы и миллионы крылатых созданий, размером с палец и маленьких, как точки, еле различимые глазом. — Мы чуть-чуть великоваты, чтобы быть проглоченными случайно.
   — Может быть. Что случилось с…
   — Я бы сказал, что Гэввинг вне опасности. Но я присмотрю за ними.
   — Очень мило с твоей стороны.
   — За нами наблюдают.
   Тело Миньи содрогнулось от рефлекторного страха, но Гэввинг добавил:
   — Полегче, полегче! Это всего лишь Град.
   Она расслабилась.
   — Он может подумать, что мы делаем что-то не то?
   — Да нет, вряд ли. И в любом случае я могу жениться на тебе.
   Он услышал, как она, запинаясь, спросила:
   — Ты уверен, что хочешь этого?
   На самом деле он не хотел. У него в голове все перемешалось. Даже разрушение дерева не потрясло его так сильно, как впервые испытанное чувство любви. Он теперь любил Минью и страшился ее из-за того, что она могла доставить или отнять удовольствие. Не подумает ли она, что он — ее собственность? Урок женитьбы Клэйва — все, что Гэввинг знал об этом, — не прошел для него даром. Как и Мэйрин, она будет старше своего партнера.
   Но это не имело значения. В племени Квинна осталось четыре женщины. Джайан и Джинни были с Клэйвом, оставались Меррил и Минья. Гэввинг сказал:
   — Уверен. Может, нам нужно объявить это?
   — Пусть себе спят, — сказала она, прижавшись к нему.
   Минья следила за движущейся пастью, снующей в облаках насекомых. Та приближалась. У нее не было зубов, только губы и язык, как беспрестанно извивающаяся змея. Она медленно поворачивалась, чтобы обозревать небо в поисках возможной опасности.
   — Интересно, съедобно ли оно? — сказал Гэввинг.
   — Что касается меня, я больше хочу пить.
   — Нужно придумать, как добраться до пруда.
   — Гэввинг… дорогой… нам нужно поспать. Твоя вахта вот-вот закончится.
   Он зевнул, потом усмехнулся:
   — Я просто должен кому-нибудь сказать.
   Град лежал, скрючившись в позе эмбриона, и тихо храпел. Гэввинг два раза дернул за его трос и сказал:
   — Мы собираемся пожениться.
   Глаза Града открылись.
   — Хорошая мысль. Прямо сейчас?
   — Нет, мы подождем, пока период сна не кончится. Твоя вахта.
   — Хорошо.

Глава десятая. МОБИ

   Ее разбудили голоса. Она быстро проснулась. Хотелось пить, и было не по себе.
   Он слишком молод. Она дала ему то, чего он хотел, практически принудила к этому. Он потеряет к ней интерес, будет помнить лишь, что она пыталась убить его. У него было столько времени, чтобы передумать…
   Голоса звучали в отдалении, но она ясно их различала:
   — …На десять лет старше тебя, а ты не можешь заплатить выкуп… но это ничего… Шесть или семь дней назад она пыталась убить тебя, да и всех нас!
   — Она могла бы развлечься и с остальными, — сказал Клэйв, ему явно было весело. — Кроме меня, разумеется. Вам бы это не понравилось, верно, милочки?
   — Я думаю, это замечательно, — сказала Джайан или Джинни.
   Вторая из двойняшек добавила:
   — Я думаю… это обнадеживает!
   — Гэввинг, ты недостаточно взрослый, чтобы понимать, что ты делаешь!
   — Скорми это дереву, Альфин.
   Гэввинг заметил Минью, когда она подплыла поближе и уцепилась за край коры.
   — Привет, — позвал он. — Готова?
   — Да! — Слишком горячо. Ладно, поздно раскаиваться. — А какой будет церемония? Наш Ученый остался в кроне. («И он бы убил меня».)
   — У нас то же самое, — буркнул Альфин. — Наш Ученый…
   Град сказал:
   — Теперь я — Ученый!
   Не обращая внимания на презрительное фырканье Альфина, он раскрыл свой рюкзак и начал рыться в нем. Упакованные в запасную одежду, там лежали четыре маленькие плоские коробочки — космоштуки — и плоская гладкая коробка, похожая на зеркало Председателя, но ничего не отражающая.
   Племя Квинна, казалось, так же удивилось, как и Минья. Гэввинг спросил:
   — Ты что, так и тащил это все время?
   — Нет, материализовал из воздуха. У нас, Ученых, знаешь ли, есть свои способы.
   — Ага, понятно.
   Они усмехнулись друг другу. Град достал «зеркало» и одну коробочку, которую укрепил на плотном ободе «зеркала».
   —  Приказываю:Меню.
   Произношение Града изменилось: теперь оно стало очень странным, архаичным. Минья слышала, как Ученый племени Дальтон-Квинна говорил похожим голосом. Зеркало ответило: оно мутно засветилось, потом покрылось маленькими черными пятнами.
   Минья не могла прочесть их, а Град, очевидно, мог. Он убрал одну коробку и заменил ее другой.
   —  Приказываю:Меню. Хорошо. Приказываю:Запись, — сказал он быстро. — Первый день после сна, первый сон после крушения дерева, год триста семидесятый. Говорит Джеффер, Ученый. Племя Квинна состоит из восьми особей… Приказываю:Пауза.
   Ничего больше не случилось, но Минья не смогла вынести наступившего молчания:
   — Что, не так?
   Град поглядел на нее. Его лицо было маской боли, из горла вырвался сдержанный стон. Хрустальные линзы дрожали в его глазах — здесь, вне прилива, слезы не сбегали вниз.
   Клэйв положил руку Граду на плечо.
   — Погоди немного. Столько, сколько нужно.
   — Я пытался не… не думать об этом. Ученый — он знал. Он послал это со мной. Что хорошего, если мы тоже умрем.
   — Мы не умрем. Нам просто чуть-чуть хочется пить, — твердо сказал Клэйв.
   — Да все же умерли, кроме нас? Я чувствую, что, записывая все, я превращаю это в реальность!
   Клэйв оглянулся. Слезы были заразительны. Джайан и Джинни уже всхлипывали. Минья заставила себя припомнить, что крона Дальтон-Квинна все еще существовала где-то очень далеко.
   Клэйв решительно заявил:
   — Продолжай, Ученый! На очереди женитьба, сообщи об этом.
   Град сглотнул и закивал. Слезы отплыли в сторону, и он произнес размеренным сдавленным голосом:
   —  Приказываю:Запись. Дерево разломилось пополам. Семеро из нас выжили плюс беженка с внешней кроны. Брак между Миньей Дальтон-Квинн и Гэввингом Квинном. Детей пока нет. Передача закончена. — Он снял коробочку с «зеркала» и сказал:
   — Вы поженились.
   Минья была ошарашена:
   — Как так?
   — Вот так. Мое первое действие в качестве Ученого. Традиция требует сказать, что вам следует зарегистрировать свой брак при первой воз…
   — Что у тебя там? — прервал Альфин.
   — Все, что нужно, — сказал Град. — Это кассета для текущих записей. Раньше она использовалась для медицинских сведений, но Ученый высвободил на ней место, стерев предыдущие записи. Все равно нам не удастся использовать старые лекарства, и звездные люди болеют болезнями, о которых никто раньше не слышал, и лечатся средствами, о которых тоже никто не слышал. Вот эта кассета — по живым формам, эта — по космологии, эта — для старых записей. Все они строго секретны, разумеется.
   — Секретны?
   — Именно. — Град начал вновь закатывать приборы в сменную одежду.
   Клэйв сказал:
   — Погоди.
   Град поднял на него глаза.
   — Может, что-то в твоих секретных знаниях нам пригодится, чтобы выжить? — Клэйв сделал паузу, но не такую длинную, чтобы Град успел возразить. — А если нет, то зачем хранить эти штуки и позволять тебе таскать их, когда это замедляет твой ход? — Пауза. — Если так, то, значит, ты скрываешь знания, в которых мы нуждаемся, почему мы должны защищать тебя?
   Град сглотнул.
   — Град, ты ценен сам по себе. Нас всего восемь, и мы не можем позволить себе терять кого-то. Но если ты считаешь, что Ученый нам нужен больше, чем умелый охотник, почему бы тебе не доказать это?
   Град застыл с открытым ртом. Потом резко кивнул, выбрал одну из кассет, вставил ее в обод предмета, который не был зеркалом, и сказал:
   —  Приказываю:Поиск «Моби» — эм, о, бэ, и.
   Экран засветился, заполнился шрифтом. Град прочел:
   — Моби — китообразное животное с большим ртом и системой вертикальных каналов, которые он использует в качестве фильтров. Питается при пролете сквозь тучи насекомых. Длина: семьдесят метров. Масса: приблизительно восемьсот метрических тонн. Один основной глаз. Два других глаза — поменьше — лучше защищены и расположены по обе стороны единственной руки; возможно, они отличаются близорукостью и служат для ближнего зрения. Держится около прудов или волокнистых джунглей. Предпочитает находиться в постоянном вращении для обеспечения стабильности и наблюдения за хищниками, поскольку в безгравитационной окружающей среде безопасных направлений не бывает. Моби избегает крупных животных и держится вдали от наших ГРУМов. Если на него напасть, он сражается как капитан Ахав; его единственная рука имеет четыре пальца, каждый из которых оканчивается гарпунным когтем.
   Клэйв оглянулся через плечо: боковым зрением он заметил летающую пасть. Невзирая на тучу летающих вокруг насекомых, она обходила плот.
   — Этот? — спросил он.
   — Думаю, да, — ответил Град.
   — ГРУМы? Капитан Ахав? Размером с кита?
   — Я не знаю, что это значит.
   — По-моему, это неимеет значения. Итак, он пуглив и ест насекомых, а не граждан. Похоже, он нам не угрожает.
   — Именно поэтомувам нужен Ученый. Без кассет вы бы не знали, что опасно, а что нет.
   — Пожалуй, — сказал Гэввинг, — будет лучше, если он уберется подальше.
   Слегка запинаясь, Гэввинг объяснил, почему он так считает. Никто не засмеялся. Может быть, их слишком мучила жажда. Клэйв еще раз окинул взглядом массивного пожирателя насекомых и кивнул сам себе.
   Клэйв стоял как ему показывала Минья: держа стальной лук в левой руке и оттянув тетиву за ухо. Выглядело это странно. Вместо Миньиного маленького гарпуна перед ним на полтора метра вперед торчал его собственный.
   Моби наблюдал за его действиями. Клэйв подождал, пока животное не развернется к ним задом.
   — Бросайте трос, — велел он.
   Гэввинг бросил в направлении моби свернутый в кольца трос. Клэйв подождал мгновение, пока тот не распрямился, потом выпустил вслед гарпун.
   Гарпун вибрировал в полете, пока натянувшийся трос не погасил вибрации. Выпущенный из стального лука могучими мышцами Клэйва, гарпун вполне мог долететь до моби. Но не долетел. Даже близко не подобрался.
   — Подтащи гарпун и смотай трос, — сказал Клэйв Альфину, потом повернулся к остальным: — Стрелы. Постарайтесь попасть в зверя. Разъярите его. Привлеките его внимание.
   Стрела Града ушла в сторону, и Клэйв остановил его, чтобы не расходовать стрелы впустую. Стрелы Гэввинга и Миньи летели в правильном направлении, и каждый зарядил новую, когда Клэйв сказал:
   — Стоп. Нам нужно, чтобы он разъярился, а не был ранен. Град, насколько уязвимо это создание?
   — Я прочел вам все, что там было.
   Строго секретно! При первой же возможности Клэйв собирался получить информацию со всех этих кассет. Он заставит Града прочесть ему текст.
   Огромный хвост моби пришел в движение. Он уловил направление движения стрел и уже собрался уйти. Тогда-то его и настигли первые стрелы. Одна вонзилась в плавник, другая — в щеку, но ни одна из них не задела его сильно.
   Тело моби содрогнулось. Плавники шлепнули, и он развернулся. Третья стрела вонзилась около основного глаза. Зверь повернулся к ним.
   — Альфин, ты свернул тот трос?
   — Нет еще.
   — Поспеши, ты, размор! Все привязались?
   В небе отворился рот, он все увеличивался в размерах и наконец стал невообразимо огромным. Скелетообразная «рука» выдвинулась вперед, расправляя четыре острых когтя. Альфин спросил:
   — Мы хотим ранить его?
   Клэйв отложил лук и взял свой гарпун.
   — Древесный корм! Я хочу, чтобы это торчало у него в хвосте!
   Моби приблизился. Его хвост изогнулся — они почувствовали ветер — и начал вращаться, чтобы исследовать ситуацию. Как только хвост снова оказался на виду, Клэйв швырнул гарпун. Гарпун основательно застрял в мясистой части, возле широко раскинутого плавника. Моби вздрогнул и продолжил наступление.
   «Рука» выдвинулась вперед. Гэввинг заорал и проскользнул между сжимающимися четырьмя когтями в небо, пока его трос не натянулся и не отбросил его на край коры. Минья завизжала и ударила по «руке».
   — Похоже на кость, — доложила она и ударила снова.
   Клэйв поднял еще один гарпун и подпрыгнул к ужасной морде. Он едва успел вонзить оружие в губу создания, как трос отбросил его обратно. Огромные когтистые пальцы сомкнулись за его спиной. Меч Миньи ударил по суставу, и один палец отплыл в сторону.
   Моби быстро отдернул «руку». Его рот захлопнулся. Создание начало тормозить при помощи боковых плавников.
   Гэввинг тем временем вскарабкался обратно на кору. Они глядели, как моби разворачивается, пытаясь уйти.
   Плот содрогнулся. Моби остановился и поглядел назад. Плот плыл вслед за ним. Моби кинулся прочь.
   На краю пруда сияла искорка солнечного света. Легкий ветерок морщил поверхность. Внутри шевелились тени. Воздух вокруг был влажным. Гэввинг облизнул губы. Его мучила жажда.
   Перед ним дрожали десять тысяч метрических тонн воды.
   Клэйв нервно расхаживал по плоту. Наконец он остановился и сказал:
   — Простите. Мы думали, что Моби пройдет через пруд, чтобы сбросить нас.
   Гэввинг открыл рот… подумал… и все равно высказался:
   — Это была моя идея. Почему ты меня не обвиняешь?
   — Все обвинения ложатся на меня. Я Управляющий! И все равно стоило попытаться. Хотелось бы мне знать, куда зверь нас тащит…
   Они ждали, чтобы узнать.
   Глаза Гэввинга уперлись в линию Дымового Кольца, расплывшегося в бледно-голубой небесной дали. Вот эти маленькие черточки, расположенные в ряд, должно быть, интегральные деревья. За ними в десятках тысяч километров облачко белого шторма отмечало Голд. Вон то утолщение, на середине дуги от них до Воя, должно быть, и есть дальний Сгусток.
   Здесь были все небесные тела, которые мечтал увидеть каждый ребенок. Харп говорил ему, что когда-нибудь он их увидит, хотя более здравомыслящие головы отрицали такую возможность. Дерево двигалось по законам естественных сил, и никто никогда не покидал дерева.
   Он, Гэввинг, покинул дерево, и женился, и был затерян на плоту, и страдал от жажды.
   Племя Квинна сгрудилось на дальнем краю плота. По настоянию Клэйва они надели свои заплечные мешки, ведь может случиться все что угодно… Но ничего не случалось, разве что тело пруда продолжало содрогаться.
   — Так близко — и не достать, — вздохнул Гэввинг. — Может, у нас найдется несколько реактивных стручков?
   — Их не хватит. — Клэйв оглянулся. — По крайней мере, мы никого не потеряли. Хорошо. Мы движемся, и мы движемся вовне. Это хорошо, правда, Ученый? Более плотный воздух…
   — Здесь всего больше, — сказал Град. — Воздуха, воды, растений, мяса. Тех, кто пожирает мясо.
   Моби разворачивался, забирая на восток и замедляя ход. Он устал. Его плавники сложились в складки по бокам, и ветер обдувал торпедообразное обтекаемое тело. Он продолжал двигаться вовне, волоча за собой плот из коры. Пруд превратился в бледную жемчужину, мерцающую отраженным голубоватым светом Воя.