Страница:
– Да брось! – отмахнулся генерал, упорно карабкаясь по склону.
– Господин генерал! – голос охранника прозвучал настойчивее. – Господин генерал!
Рашим вздрогнул и проснулся. Над его головой мерно пульсировал визор, наполняя комнату белым холодным свечением. С каждой вспышкой полупрозрачный шар разбухал всё больше, пока не коснулся его лица. Внутри шара зажегся экран. Появилось лицо офицера связи.
– Господин генерал! – офицер с сожалением прижал руку к груди. – Простите, что потревожил ваш сон. Экстренная связь с комитетом по делам туземцев.
– Что там?
– Соединяю, – лицо офицера исчезло, экран моргнул и показал какое-то тесное помещение. Генерал вглядывался в него, пока не понял, что видит обычную ванную комнату.
– Минутку! – послышался знакомый голос. Видимо, собеседник находился вне поля зрения визора. Был виден лишь уголок зеркала, запотевший от пара.
– А вот и я! – на экране появился инспектор по делам туземцев, генерал Бай.
– Генерал Бай, – приветствовал его Рашим.
– Давненько не виделись. У нас здесь утро.
Одет он был в домашний халат, волосы были мокрые.
– А у нас ночь, соответственно... – и генерал почувствовал в своем голосе недовольство. С тех пор, как он начал общаться с Баем, ему все труднее было скрывать свои эмоции.
– Если я правильно понял, в нашем деле есть изменения?
Рашим моргнул глазами, не понимая вопроса. Приподнялся на руках, отстраняясь от яркого экрана.
– Ты о чем?
– Мне только что сообщили, что ты устроил слежку за этим человеком?
– А-а, уже доложили... – генерал протер лицо, убирая с уголков глаз засохшую слизь.
Инспектор терпеливо дожидался ответа.
– Я всего лишь приставил к нему своего человека, – сонный голос начальника прошелестел, как ворох листьев.
– Мне так же сказали, что ты препятствуешь ученым, которые изучают эту змею...
– Послушай, Бай! Я бы не хотел, чтобы вокруг этого дела гражданские устраивали балаган! Зачем нужны эти ученые? И этот следопыт?
Голова Бая ритмично покачивалась на экране. Видимо он переминался с ноги на ногу. Пользуясь молчанием собеседника, генерал вдогонку залепил еще:
– Кто-то обещал мне, что дело закрыто, разве не так?
– Да, именно так, не беспокойся. Но одно меня тревожит...
Инспектор поворошил пальцем мелкие завитки на виске и сказал с расстановкой:
– Чем ты собираешься объяснять большие потери среди личного состава?
Теперь было ясно, почему инспектор так спокойно сносил гнев офицера. Вопрос был подобен удару под дых. Боясь показаться вероломным, инспектор торопливо добавил:
– Я могу предложить такой вариант: твои солдаты погибли, спасая гражданских от этой самой гигантской змеи. Давай все-таки предположим, что в округе появился какой-то неизвестный науке питон, который нападает на скот и людей...
– Кому и зачем нужны эти детские сказки? – прервал его Рашим. – У нас есть боевые потери, а для боевых потерь есть свои определенные процедуры. Завтра сюда приедет представитель военной прокуратуры – последнее слово будет за ним.
– Знаю, знаю! – попытался успокоить его Бай. – Мы уже пообщались с ним. У тебя не будет никаких проблем с проверками.
– Спасибо! – начальник уже не скрывал сарказма в голосе. – Ты, наверное, всем главам военных округов так говоришь?!
Несколько секунд обе противоборствующие стороны оценивающе смотрели друг на друга.
– Послушай, Рашим... – инспектор немного смягчился, и даже сложил руки на груди, чтобы разбавить диалог неформальным жестом. – На самом деле, мне глубоко безразлично, что там случилось у вас в горах. Обычная карательная операция против повстанцев, мало ли чего... Мне жаль твоих ребят, честное слово!
– Весьма признателен! – начальник демонстративно отвесил благодарственный поклон, насколько это было возможно сделать полулёжа.
– Рашим, мне непонятен твой сарказм. Не забывай, пожалуйста, мы делаем одно дело.
Фраза явно развеселила Рашима.
– Только по-разному, – заметил он.
Бай в ответ упрямо сжал морщинки на смуглом лице:
– Рашим, признайся, твой сын замешан в этом?!
Выпуклые черные глаза инспектора, казалось, налезли на весь экран.
– Нет, – произнес генерал. – Не замешан.
– Тогда откуда это упрямство?
Генерал в ответ хмыкнул, не сказав ни слова.
– Если ты будешь со мной чуть более откровенным, мы справимся с любой проблемой! – начал терять терпение Бай.
Он был значительно моложе Рашима, но вполне мог позволить себе повышенный тон в разговоре.
– Ну, ладно, ладно, – инспектор махнул рукой и направился к выходу из ванной.
– Будем считать, что я просто застал тебя в плохом настроении...
И, не прощаясь, отключил связь. Экран погас, визор сократился в размерах, сдуваясь словно шар, пока не превратился в едва видимую точку.
– Да пошёл ты знаешь куда... – запоздало пробурчал Рашим, вскочив с постели.
Он принялся бесцельно ходить по боксу, касаясь стены руками. Нужно было срочно увезти сына из части. Закинуть его на другой конец земного шара. Спрятать куда угодно, пока смутное чувство опасности не явилось к нему во плоти.
– Соедините меня со штабом полка! – дал он команду визору.
4
5
6
– Господин генерал! – голос охранника прозвучал настойчивее. – Господин генерал!
Рашим вздрогнул и проснулся. Над его головой мерно пульсировал визор, наполняя комнату белым холодным свечением. С каждой вспышкой полупрозрачный шар разбухал всё больше, пока не коснулся его лица. Внутри шара зажегся экран. Появилось лицо офицера связи.
– Господин генерал! – офицер с сожалением прижал руку к груди. – Простите, что потревожил ваш сон. Экстренная связь с комитетом по делам туземцев.
– Что там?
– Соединяю, – лицо офицера исчезло, экран моргнул и показал какое-то тесное помещение. Генерал вглядывался в него, пока не понял, что видит обычную ванную комнату.
– Минутку! – послышался знакомый голос. Видимо, собеседник находился вне поля зрения визора. Был виден лишь уголок зеркала, запотевший от пара.
– А вот и я! – на экране появился инспектор по делам туземцев, генерал Бай.
– Генерал Бай, – приветствовал его Рашим.
– Давненько не виделись. У нас здесь утро.
Одет он был в домашний халат, волосы были мокрые.
– А у нас ночь, соответственно... – и генерал почувствовал в своем голосе недовольство. С тех пор, как он начал общаться с Баем, ему все труднее было скрывать свои эмоции.
– Если я правильно понял, в нашем деле есть изменения?
Рашим моргнул глазами, не понимая вопроса. Приподнялся на руках, отстраняясь от яркого экрана.
– Ты о чем?
– Мне только что сообщили, что ты устроил слежку за этим человеком?
– А-а, уже доложили... – генерал протер лицо, убирая с уголков глаз засохшую слизь.
Инспектор терпеливо дожидался ответа.
– Я всего лишь приставил к нему своего человека, – сонный голос начальника прошелестел, как ворох листьев.
– Мне так же сказали, что ты препятствуешь ученым, которые изучают эту змею...
– Послушай, Бай! Я бы не хотел, чтобы вокруг этого дела гражданские устраивали балаган! Зачем нужны эти ученые? И этот следопыт?
Голова Бая ритмично покачивалась на экране. Видимо он переминался с ноги на ногу. Пользуясь молчанием собеседника, генерал вдогонку залепил еще:
– Кто-то обещал мне, что дело закрыто, разве не так?
– Да, именно так, не беспокойся. Но одно меня тревожит...
Инспектор поворошил пальцем мелкие завитки на виске и сказал с расстановкой:
– Чем ты собираешься объяснять большие потери среди личного состава?
Теперь было ясно, почему инспектор так спокойно сносил гнев офицера. Вопрос был подобен удару под дых. Боясь показаться вероломным, инспектор торопливо добавил:
– Я могу предложить такой вариант: твои солдаты погибли, спасая гражданских от этой самой гигантской змеи. Давай все-таки предположим, что в округе появился какой-то неизвестный науке питон, который нападает на скот и людей...
– Кому и зачем нужны эти детские сказки? – прервал его Рашим. – У нас есть боевые потери, а для боевых потерь есть свои определенные процедуры. Завтра сюда приедет представитель военной прокуратуры – последнее слово будет за ним.
– Знаю, знаю! – попытался успокоить его Бай. – Мы уже пообщались с ним. У тебя не будет никаких проблем с проверками.
– Спасибо! – начальник уже не скрывал сарказма в голосе. – Ты, наверное, всем главам военных округов так говоришь?!
Несколько секунд обе противоборствующие стороны оценивающе смотрели друг на друга.
– Послушай, Рашим... – инспектор немного смягчился, и даже сложил руки на груди, чтобы разбавить диалог неформальным жестом. – На самом деле, мне глубоко безразлично, что там случилось у вас в горах. Обычная карательная операция против повстанцев, мало ли чего... Мне жаль твоих ребят, честное слово!
– Весьма признателен! – начальник демонстративно отвесил благодарственный поклон, насколько это было возможно сделать полулёжа.
– Рашим, мне непонятен твой сарказм. Не забывай, пожалуйста, мы делаем одно дело.
Фраза явно развеселила Рашима.
– Только по-разному, – заметил он.
Бай в ответ упрямо сжал морщинки на смуглом лице:
– Рашим, признайся, твой сын замешан в этом?!
Выпуклые черные глаза инспектора, казалось, налезли на весь экран.
– Нет, – произнес генерал. – Не замешан.
– Тогда откуда это упрямство?
Генерал в ответ хмыкнул, не сказав ни слова.
– Если ты будешь со мной чуть более откровенным, мы справимся с любой проблемой! – начал терять терпение Бай.
Он был значительно моложе Рашима, но вполне мог позволить себе повышенный тон в разговоре.
– Ну, ладно, ладно, – инспектор махнул рукой и направился к выходу из ванной.
– Будем считать, что я просто застал тебя в плохом настроении...
И, не прощаясь, отключил связь. Экран погас, визор сократился в размерах, сдуваясь словно шар, пока не превратился в едва видимую точку.
– Да пошёл ты знаешь куда... – запоздало пробурчал Рашим, вскочив с постели.
Он принялся бесцельно ходить по боксу, касаясь стены руками. Нужно было срочно увезти сына из части. Закинуть его на другой конец земного шара. Спрятать куда угодно, пока смутное чувство опасности не явилось к нему во плоти.
– Соедините меня со штабом полка! – дал он команду визору.
4
– Меня вызывают, – извинился полковник, глядя на пульсирующий экран. – Может, познакомитесь пока с другими аналитиками?
Савва с готовностью поднялся со стула.
– Что у вас далее по плану? – спросил Оймен.
– Мне нужно будет осмотреть трупы.
– Хорошо, – сказал полковник, – я подыщу вам сопровождающего.
– Пойдемте, – аналитик поманил его на выход. Кружку со своим кофе он все-таки прихватил с собой.
– Наш отдел там, – показал он свободной рукой в дальний конец коридора.
Они миновали несколько переходов, пока не зашли в маленькую тесную комнату.
– Знакомьтесь, это Савва, следопыт! – представил его аналитик, когда двое гражданских глянули на него со своих походных кроватей.
– Здравствуйте! – поприветствовал он мужчин.
Те молча кивнули головами.
– Давайте сюда, – аналитик пригласил его к столу.
Было видно, что помещение ранее долго пустовало – на голых стенах не было никаких полок и крючков для одежды, как это обычно принято в военных лагерях, где любое жилое пространство используется с максимальной отдачей. На узком столике лежали остатки ужина и смятые салфетки. Прямо под ногами, даже не по углам, валялись рюкзаки с распахнутыми клапанами, из которых торчали фрагменты одежды или белья.
– Я возглавляю институт по исследованию катастроф, – сказал аналитик. – Представляю отдел антропологии. Вон тот бородатый, – аналитик показал рукой на молодого, крепкого телом парня, – он у нас специалист по аномальным атмосферным явлениям.
– Можете звать меня просто «Аномальщик»! – сказал парень, усмехнувшись. Он был раздет до пояса, демонстрируя всем свои бицепсы.
– Еще он шутник у нас, по совместительству, – иронично заметил аналитик.
– Извините, а как вас зовут? – поинтересовался следопыт.
– Меня зовут доктор Кромдук! – аналитик невольно прижал к груди свой термосок с кофе, отчего напиток выплеснулся на его рубашку.
– Черт! – доктор схватил салфетку и приложил его к коричневому пятну.
Мужчина, лежавший на дальней койке, шумно вздохнул и перевернулся на другой бок.
– А тот, который делает вид, что спит, наш геолог, – добавил доктор, занимаясь своей рубашкой.
Мужчина в ответ шевельнулся, и вяло махнул рукой. На вид он был постарше «Аномальщика».
Доктор Кромдук почесал голову, оглядывая свою маленькую команду.
– Мы уже трое суток пашем без сна, так что простите за столь холодный прием...
– Всё нормально! – Савва улыбнулся, хотя все еще чувствовал себя не в своей тарелке.
– А почему вызвали именно меня? – поинтересовался он.
– Это была моя инициатива, – вздохнул Кромдук.
– Я ловлю сбежавших из неволи животных, но, судя по вашему докладу, здесь мы имеем дело с каким-то реликтовым хищником...
– Да-да, скорее всего это так! – доктор оставил в покое рубашку, и включил свой визор. Он настроил его таким образом, чтобы экран был виден всем, включая отдыхавших коллег.
– Полковник любезно предоставил материалы, которые могут дать нам представление о внешнем виде этого существа...
Визор сменил окраску и показал какой-то унылый монотонный пейзаж, снятый с бреющего полета. Съемку производил беспилотный разведчик. Желтая высохшая шерстка горной растительности перемежалась с каменистыми вкраплениями. Иногда попадались крупные валуны.
– Стоп! – приказал Кромдук.
Визор остановил показ и отмотал картинку назад. Камни и кусты замелькали в обратном направлении, пока среди сухой травы не появился рисунок в форме спирали.
– Это не спираль, если вы так подумали, – заговорил доктор, понизив голос. – Скорее, поперечное сочетание колец на длинном веретенообразном теле.
– А нельзя дать поближе? – попросил Савва.
Визор увеличил картинку.
– Думаю, этот объект может достигать девяти-десяти метров в длину, – предположил Кромдук. По его команде, визор наложил на спираль контурную линию и тут же распрямил ее, приложив снизу масштабную линейку.
– Вы уверены, что это было живое существо? – спросил Савва. Увиденное его нисколько не впечатлило. Качество съемки было великолепным, был виден каждый камешек, но тело змеи почему-то выглядело расплывчатым.
– Визор, проанализируй объект в динамике! – приказал доктор.
Спираль тут же шелохнулась, еле заметно, буквально на сантиметр, и снова замерла. Возможно, она могла двигаться и более активно, но разведчик успел схватить только этот единственный сантиметр.
– Визор, дай тепловую характеристику объекта, – продолжил Кромдук.
И без того бесцветная картинка поскучнела окончательно, покрывшись густой сыпью из цифр, отличавшихся только десятыми долями.
– Хладнокровное? – предположил Савва, вопросительно глянув на доктора.
– Вообще-то данное определение может быть верным только по отношению к позвоночным... – сказал он задумчиво. Или, скорее, пытаясь выглядеть задумчивым.
– Вы хотите сказать, что этот объект может быть...
– Я пока не делаю никаких выводов, – прервал его доктор, – я только изучаю материал.
По его команде, визор перешел к другим отснятым кадрам. В основном, это были архивные записи с патрульных роботов, в поле зрения которых попал этот загадочный объект. Глядя на них, Савва понял, что первый материал был самый информативный. Остальные выглядели настолько сомнительно и спорно, что делать какие-то предположения на их основе было бы ошибкой.
– Теперь вы понимаете, почему я порекомендовал администратору вызвать вас?
Доктор откинулся на спинку стула, и принялся барабанить пальцами по столу.
– Да, понимаю – вам нужно заполучить хотя бы один экземпляр.
– Желательно, даже парочку! – подал голос «Аномальщик», который следил за разговором. – Самца и самку...
– Прекрати паясничать, я прошу тебя! – махнул на него рукой доктор.
«Аномальщик» никак не отреагировал на выговор своего коллеги. Он поднялся с места и присел к ним за столик.
– Меня зовут Донат, – подал он руку следопыту.
– Очень приятно!
– А, правда, что вы единственный в мире следопыт, который изловил сбежавшую из зоопарка анаконду?
Темные глаза Доната игриво блеснули. Он больше напоминал молодого спортсмена, нежели ученого, привыкшего возиться с приборами в лаборатории.
– Нет, конечно, – возразил Савва. – Анаконды из зоопарков никогда сбегают, только из частных владений. И ловят их не только следопыты, но и простые обыватели.
– Н-да, – покачал головой Донат. – Я бы не взялся ловить её, ни за какие деньги.
Следопыт понимающе кивнул, эти слова приходилось слышать не впервой.
– Вы уже говорили с полковником о точном времени, когда пойдете в горы? – поинтересовался доктор.
– Да, говорил.
– Когда же?
Следопыт заёрзал на стуле, когда его спросили о времени. Времени было мало, нужно было многое успеть сделать: изучить останки жертв, поработать с картой района, собрать вещи...
– В шесть утра.
– Ценю ваш порыв, но боюсь, вас не отпустят так скоро, – доктор наконец-то улыбнулся, впервые за встречу.
– Почему?
– Да потому! – это геолог пробасил со своей кровати, до этой минуты не подававший никаких признаков бодрствования. Впрочем, больше он не стал ничего говорить.
– Мы тоже уже третий день просим допустить нас к людям, которые видели хищника, – вторил ему «Аномальшик». – А в ответ слышим только: «Это опасно, мы должны провести следственные мероприятия...»
Парень бесцельно взял в руки салфетку и принялся скручивать её в трубочку. Потеребил и отбросил в сторону.
– Нет там никаких следственных мероприятий, – пробурчал он себе под нос. – Только время теряем даром...
Следопыт внимательно посмотрел на его руки, боясь обнаружить в них признаки напряжения, беспокойную дрожь, например. И ничего не увидел.
В эту секунду в проеме двери возникла голова Беррума.
– Господин следопыт, господин доктор, вас вызывает полковник!
Они застали полковника на том же месте, в центре комнаты, как если бы он стоял эти полчаса, не шелохнувшись.
– Сожалею, следопыт, но утром выйти не получится.
Следопыт хотел узнать о причине задержки, но тут к разговору подключился аналитик:
– Поймите, Оймен, эта тварь не будет ждать, пока...
– Выход в горы намечен только в полдень! – прервал его Оймен.
– Почему? – почти хором спросили они.
– Это приказ начальника сил самообороны.
Доктор разочарованно вздохнул, услышав о приказе Рашима. Сделал он это искренне.
– Беррум, – взгляд полковника устремился к двери, где стоял лейтенант. – Ты свободен!
– Есть! – лейтенант отдал честь и вышел из комнаты.
– С вами поедет мой заместитель, майор Спенш. У него достаточно полномочий, чтобы решить любую проблему.
– Пойдемте, Савва, – раздался голос из коридора.
Только что прибывший, майор втянул в комнату свою круглую бритую голову, и застыл в ожидании.
– Кстати, я могу поговорить с местными жителями? – спросил Савва, закидывая рюкзак на плечо.
– С гражданскими? Не знаю, я не получал никаких инструкций...
Военный администратор сложил руки на поясе, не зная как поступить. Он вопросительно посмотрел на майора.
– Почему нет? – пожал тот плечами.
– Это не противоречит приказу начальника, – поддержал следопыта доктор. Полковник несколько секунд хмурился, обдумывая просьбу следопыта.
– Ладно, – кивнул он, наконец. – Только будьте добры сопровождать его.
– Без проблем, – с готовностью согласился аналитик.
Больше говорить было не о чем, все засобирались на выход. Аналитик стянул с крючка свой длинный плащ с белой надписью «Институт катастроф». Следопыт тоже оделся.
– Да, чуть не забыл, – окликнул его полковник. – Сегодня в полдень местная администрация устраивает встречу с населением.
– Зачем? – обернулся следопыт.
– Ну, как зачем... – Оймен напустил на глаза густые седые брови. – Мы должны объяснить людям, почему объявлен карантин.
Савва кивнул на прощание, и пошел за военным и ученым.
Савва с готовностью поднялся со стула.
– Что у вас далее по плану? – спросил Оймен.
– Мне нужно будет осмотреть трупы.
– Хорошо, – сказал полковник, – я подыщу вам сопровождающего.
– Пойдемте, – аналитик поманил его на выход. Кружку со своим кофе он все-таки прихватил с собой.
– Наш отдел там, – показал он свободной рукой в дальний конец коридора.
Они миновали несколько переходов, пока не зашли в маленькую тесную комнату.
– Знакомьтесь, это Савва, следопыт! – представил его аналитик, когда двое гражданских глянули на него со своих походных кроватей.
– Здравствуйте! – поприветствовал он мужчин.
Те молча кивнули головами.
– Давайте сюда, – аналитик пригласил его к столу.
Было видно, что помещение ранее долго пустовало – на голых стенах не было никаких полок и крючков для одежды, как это обычно принято в военных лагерях, где любое жилое пространство используется с максимальной отдачей. На узком столике лежали остатки ужина и смятые салфетки. Прямо под ногами, даже не по углам, валялись рюкзаки с распахнутыми клапанами, из которых торчали фрагменты одежды или белья.
– Я возглавляю институт по исследованию катастроф, – сказал аналитик. – Представляю отдел антропологии. Вон тот бородатый, – аналитик показал рукой на молодого, крепкого телом парня, – он у нас специалист по аномальным атмосферным явлениям.
– Можете звать меня просто «Аномальщик»! – сказал парень, усмехнувшись. Он был раздет до пояса, демонстрируя всем свои бицепсы.
– Еще он шутник у нас, по совместительству, – иронично заметил аналитик.
– Извините, а как вас зовут? – поинтересовался следопыт.
– Меня зовут доктор Кромдук! – аналитик невольно прижал к груди свой термосок с кофе, отчего напиток выплеснулся на его рубашку.
– Черт! – доктор схватил салфетку и приложил его к коричневому пятну.
Мужчина, лежавший на дальней койке, шумно вздохнул и перевернулся на другой бок.
– А тот, который делает вид, что спит, наш геолог, – добавил доктор, занимаясь своей рубашкой.
Мужчина в ответ шевельнулся, и вяло махнул рукой. На вид он был постарше «Аномальщика».
Доктор Кромдук почесал голову, оглядывая свою маленькую команду.
– Мы уже трое суток пашем без сна, так что простите за столь холодный прием...
– Всё нормально! – Савва улыбнулся, хотя все еще чувствовал себя не в своей тарелке.
– А почему вызвали именно меня? – поинтересовался он.
– Это была моя инициатива, – вздохнул Кромдук.
– Я ловлю сбежавших из неволи животных, но, судя по вашему докладу, здесь мы имеем дело с каким-то реликтовым хищником...
– Да-да, скорее всего это так! – доктор оставил в покое рубашку, и включил свой визор. Он настроил его таким образом, чтобы экран был виден всем, включая отдыхавших коллег.
– Полковник любезно предоставил материалы, которые могут дать нам представление о внешнем виде этого существа...
Визор сменил окраску и показал какой-то унылый монотонный пейзаж, снятый с бреющего полета. Съемку производил беспилотный разведчик. Желтая высохшая шерстка горной растительности перемежалась с каменистыми вкраплениями. Иногда попадались крупные валуны.
– Стоп! – приказал Кромдук.
Визор остановил показ и отмотал картинку назад. Камни и кусты замелькали в обратном направлении, пока среди сухой травы не появился рисунок в форме спирали.
– Это не спираль, если вы так подумали, – заговорил доктор, понизив голос. – Скорее, поперечное сочетание колец на длинном веретенообразном теле.
– А нельзя дать поближе? – попросил Савва.
Визор увеличил картинку.
– Думаю, этот объект может достигать девяти-десяти метров в длину, – предположил Кромдук. По его команде, визор наложил на спираль контурную линию и тут же распрямил ее, приложив снизу масштабную линейку.
– Вы уверены, что это было живое существо? – спросил Савва. Увиденное его нисколько не впечатлило. Качество съемки было великолепным, был виден каждый камешек, но тело змеи почему-то выглядело расплывчатым.
– Визор, проанализируй объект в динамике! – приказал доктор.
Спираль тут же шелохнулась, еле заметно, буквально на сантиметр, и снова замерла. Возможно, она могла двигаться и более активно, но разведчик успел схватить только этот единственный сантиметр.
– Визор, дай тепловую характеристику объекта, – продолжил Кромдук.
И без того бесцветная картинка поскучнела окончательно, покрывшись густой сыпью из цифр, отличавшихся только десятыми долями.
– Хладнокровное? – предположил Савва, вопросительно глянув на доктора.
– Вообще-то данное определение может быть верным только по отношению к позвоночным... – сказал он задумчиво. Или, скорее, пытаясь выглядеть задумчивым.
– Вы хотите сказать, что этот объект может быть...
– Я пока не делаю никаких выводов, – прервал его доктор, – я только изучаю материал.
По его команде, визор перешел к другим отснятым кадрам. В основном, это были архивные записи с патрульных роботов, в поле зрения которых попал этот загадочный объект. Глядя на них, Савва понял, что первый материал был самый информативный. Остальные выглядели настолько сомнительно и спорно, что делать какие-то предположения на их основе было бы ошибкой.
– Теперь вы понимаете, почему я порекомендовал администратору вызвать вас?
Доктор откинулся на спинку стула, и принялся барабанить пальцами по столу.
– Да, понимаю – вам нужно заполучить хотя бы один экземпляр.
– Желательно, даже парочку! – подал голос «Аномальщик», который следил за разговором. – Самца и самку...
– Прекрати паясничать, я прошу тебя! – махнул на него рукой доктор.
«Аномальщик» никак не отреагировал на выговор своего коллеги. Он поднялся с места и присел к ним за столик.
– Меня зовут Донат, – подал он руку следопыту.
– Очень приятно!
– А, правда, что вы единственный в мире следопыт, который изловил сбежавшую из зоопарка анаконду?
Темные глаза Доната игриво блеснули. Он больше напоминал молодого спортсмена, нежели ученого, привыкшего возиться с приборами в лаборатории.
– Нет, конечно, – возразил Савва. – Анаконды из зоопарков никогда сбегают, только из частных владений. И ловят их не только следопыты, но и простые обыватели.
– Н-да, – покачал головой Донат. – Я бы не взялся ловить её, ни за какие деньги.
Следопыт понимающе кивнул, эти слова приходилось слышать не впервой.
– Вы уже говорили с полковником о точном времени, когда пойдете в горы? – поинтересовался доктор.
– Да, говорил.
– Когда же?
Следопыт заёрзал на стуле, когда его спросили о времени. Времени было мало, нужно было многое успеть сделать: изучить останки жертв, поработать с картой района, собрать вещи...
– В шесть утра.
– Ценю ваш порыв, но боюсь, вас не отпустят так скоро, – доктор наконец-то улыбнулся, впервые за встречу.
– Почему?
– Да потому! – это геолог пробасил со своей кровати, до этой минуты не подававший никаких признаков бодрствования. Впрочем, больше он не стал ничего говорить.
– Мы тоже уже третий день просим допустить нас к людям, которые видели хищника, – вторил ему «Аномальшик». – А в ответ слышим только: «Это опасно, мы должны провести следственные мероприятия...»
Парень бесцельно взял в руки салфетку и принялся скручивать её в трубочку. Потеребил и отбросил в сторону.
– Нет там никаких следственных мероприятий, – пробурчал он себе под нос. – Только время теряем даром...
Следопыт внимательно посмотрел на его руки, боясь обнаружить в них признаки напряжения, беспокойную дрожь, например. И ничего не увидел.
В эту секунду в проеме двери возникла голова Беррума.
– Господин следопыт, господин доктор, вас вызывает полковник!
Они застали полковника на том же месте, в центре комнаты, как если бы он стоял эти полчаса, не шелохнувшись.
– Сожалею, следопыт, но утром выйти не получится.
Следопыт хотел узнать о причине задержки, но тут к разговору подключился аналитик:
– Поймите, Оймен, эта тварь не будет ждать, пока...
– Выход в горы намечен только в полдень! – прервал его Оймен.
– Почему? – почти хором спросили они.
– Это приказ начальника сил самообороны.
Доктор разочарованно вздохнул, услышав о приказе Рашима. Сделал он это искренне.
– Беррум, – взгляд полковника устремился к двери, где стоял лейтенант. – Ты свободен!
– Есть! – лейтенант отдал честь и вышел из комнаты.
– С вами поедет мой заместитель, майор Спенш. У него достаточно полномочий, чтобы решить любую проблему.
– Пойдемте, Савва, – раздался голос из коридора.
Только что прибывший, майор втянул в комнату свою круглую бритую голову, и застыл в ожидании.
– Кстати, я могу поговорить с местными жителями? – спросил Савва, закидывая рюкзак на плечо.
– С гражданскими? Не знаю, я не получал никаких инструкций...
Военный администратор сложил руки на поясе, не зная как поступить. Он вопросительно посмотрел на майора.
– Почему нет? – пожал тот плечами.
– Это не противоречит приказу начальника, – поддержал следопыта доктор. Полковник несколько секунд хмурился, обдумывая просьбу следопыта.
– Ладно, – кивнул он, наконец. – Только будьте добры сопровождать его.
– Без проблем, – с готовностью согласился аналитик.
Больше говорить было не о чем, все засобирались на выход. Аналитик стянул с крючка свой длинный плащ с белой надписью «Институт катастроф». Следопыт тоже оделся.
– Да, чуть не забыл, – окликнул его полковник. – Сегодня в полдень местная администрация устраивает встречу с населением.
– Зачем? – обернулся следопыт.
– Ну, как зачем... – Оймен напустил на глаза густые седые брови. – Мы должны объяснить людям, почему объявлен карантин.
Савва кивнул на прощание, и пошел за военным и ученым.
5
Пока вездеход трясся по неровной сельской дороге, следопыт успел поговорить с женой.
– Ты хоть ел чего-нибудь? – спросила она, глядя ему в глаза. На экране визора было видно только ее лицо. Черные локоны поблескивали в лучах утреннего солнца.
– Скоро меня отвезут в гостиницу, там покушаю.
– Что-то ты совсем раскис, Савушка, – вздохнула она, не зная, как его подбодрить.
– Здесь холодновато, – поежился он. Яркая картинка далекого мира, в котором светило солнце, ничуть не взбодрила его. «Кругом ложь! – хотел сказать он в экран. – Неумело и второпях выдуманная...»
– А что там с вашей змеей? – спросила она. Поинтересовалась скорее для проформы, зная наперед, что муж не скажет ей ни слова о своей работе.
Савва отрицательно покачал головой:
– Не могу раскрывать детали, у меня контракт с министерством.
– Понятно. Я просто так спросила.
Поговорив еще немного, они сказали друг другу «пока» и отключились. Экран вспыхнул напоследок и сжался до невидимой точки, а следопыт устало приложил лоб к окошку. Убывающая луна едва возвышалась над темной стеной предгорья, и острым коготком царапала бронированное стекло.
Глядя на луну, следопыт вдруг вспомнил свои давние полярные похождения, когда трое суток без остановки он гнался за молодым самцом белого медведя. Этот непоседа был одним из последних представителей своего вида, и правительственный Комитет по охране дикой фауны готов был платить любые деньги за его поимку. Медведь ухитрился вывести из строя свой датчик передвижения, и ни разу не попадался в объективы высотных стратосферных наблюдателей. Но когда следопыт привез в Комитет клетку с беглецом, то получил всего лишь сотню динаров, эту жалкую государственную валюту, на которую можно купить разве что пару-другую теплой полярной обуви. «Нет средств, – сказали ему природоохранные чиновники, – у правительства нет средств».
Он тогда еще был молод, вышел из здания Комитета в ярости, давая себе слово никогда больше не связываться с госструктурами. И нарушал потом эту клятву десятки раз, включая и эту ночь.
– Волнуется жена-то? – прервал его воспоминания офицер, обернувшись назад.
– Да.
– Моя тоже такая! – бодро ответствовал майор, покачиваясь на своем сиденье. – Перезванивает мне по два раза в сутки.
Майор был молод и, скорее всего, добродушен, если судить по голосу и манере говорить. Кофейный цвет кожи выдавал в нем смешанную кровь, столь редкую в тропических странах, где расовая сегрегация блюлась очень строго.
– Уже подъезжаем, – объявил доктор.
Вездеход заехал в деревню с восточной стороны, где особняком разместилась сельская больница. Дорогу им преградил высокий забор из сверхпрочной сетки – непременный атрибут военного карантина. Сетка состояла из отдельных модулей, которые расправлялись и соединялись друг с другом автоматически, без контроля со стороны человека. Достаточно было лишь задать направление и площадь обхвата. Найдя ближайшую точку сочленения двух модулей, Спенш подогнал туда вездеход, и вызвал солдат, которые охраняли периметр.
Патруль обещал подъехать через минуту-другую, но прошло пять минут, а потом и все десять, пока со стороны деревни не показались четверо вооруженных людей на транспортных дисках. Резво перебирая своими железными ножками, диски подбежали прямо к ограде.
– Открывай, мы из штаба полка! – потребовал майор.
Один из патрульных спрыгнул с диска и характерным жестом руки дал команду на открытие ограждения. Модуль с шуршанием втянул в себя часть сетки, образовав довольно широкую брешь.
– Проезжайте!
Майор осторожно направил машину в проем. Патруль забрался на свои диски и последовал за ними.
Через пару минут они добрались до здания больницы. Впрочем, слово «здание» мало подходило для этого одноэтажного барака. Вездеход резко затормозил перед низким покосившимся забором, притащив на хвосте густое облако пыли.
Ночных гостей встретил охранник, вооруженный и защищенный по боевому штату. Солдат был закован в титановый панцирь, с короткой штурмовой винтовкой на боку и ранцевым ракетным двигателем за спиной. Каким образом он носил на себе всю эту тяжесть, было неведомо.
– Вход только через детектор! – предупредил он, указывая рукой на специальную площадку для распознания личности. Затем включил экран визора и принялся изучать информацию о приезжих.
– Проходите – сказал, наконец, охранник, сворачивая экран.
Доктор первым взошел на крыльцо, за ним неуверенно потянулись остальные.
– Смотрите под ноги, – предупредил Кромдук. – Морг находится в подвале.
Они прошли через маленький холл, сплошь заставленный стульями. Вдоль коридора вспыхивали лампы, и тут же гасли, передавая эстафету другим.
Доктор оказался прав, нужно было постоянно смотреть вниз, чтобы не заехать ногой в кресло-каталку, или не споткнуться об скамейку, поставленную почему-то поперек дороги. Типичный провинциальный беспорядок, который был немыслим в крупных городах метрополии.
Наконец, они добрались до лифтовой ниши, просто и без затей вырубленной в стене.
– Лифт на этаж минус один! – громко приказал доктор, и железные створки с лязгом распахнулись.
В приемном отделении морга дежурил санитар из числа туземцев.
– Вы к кому? – спросил он, приветливо улыбаясь.
– Они со мной, открывайте.
– Тогда вам к нему... – санитар глянул в дальний угол комнаты, где на узком стуле сидел какой-то офицер в звании капитана, а если точнее – оперативный работник из штаба округа – о чем говорил соответствующий шеврон на рукаве мундира.
– Досмотр останков временно запрещен, – сказал офицер, поднимаясь с места.
– Это еще почему? – выдвинулся майор.
– Приказ начштаба!
Оперативник не удосужился даже отдать честь старшему по званию.
– Минутку, – майор включил визор.
– Господин полковник! – обратился он, когда хмурое лицо военного администратора заполнило весь экран. – Тут к нам приехал какой-то человек...
Майор удалился за дверь побеседовать с начальником. Оперативник, тем временем, снова плюхнулся на стул, разглядывая вошедших.
– Капитан! – позвал его вскоре майор. – Поговорите с начальством!
О чем с ним беседовал Оймен, присутствующие могли только догадываться. Но после недолгого отсутствия, оперативник вернулся на свое место и дал знак санитару.
– Можете входить, – произнес он сухо, потеряв к визитерам всяческий интерес.
Санитар поднял руку и вывернул ладонь в характерном изгибе, посылая сигнал запирающему механизму двери.
– Сейчас будет неприятный запах.
Действительно, когда створки разъединились, из полутемной комнаты дохнуло застарелым трупным ароматом. Доктор бесстрашно нырнул туда, взмахнув черным плащом.
– Добро пожаловать к попавшим в немилость! – весело произнес санитар, глядя на остальных, неуверенно застрявших перед дверью. Деваться было некуда, следопыт с офицером последовали за доктором. И никто не придал значения странной фразе, брошенной туземцем.
– Ты хоть ел чего-нибудь? – спросила она, глядя ему в глаза. На экране визора было видно только ее лицо. Черные локоны поблескивали в лучах утреннего солнца.
– Скоро меня отвезут в гостиницу, там покушаю.
– Что-то ты совсем раскис, Савушка, – вздохнула она, не зная, как его подбодрить.
– Здесь холодновато, – поежился он. Яркая картинка далекого мира, в котором светило солнце, ничуть не взбодрила его. «Кругом ложь! – хотел сказать он в экран. – Неумело и второпях выдуманная...»
– А что там с вашей змеей? – спросила она. Поинтересовалась скорее для проформы, зная наперед, что муж не скажет ей ни слова о своей работе.
Савва отрицательно покачал головой:
– Не могу раскрывать детали, у меня контракт с министерством.
– Понятно. Я просто так спросила.
Поговорив еще немного, они сказали друг другу «пока» и отключились. Экран вспыхнул напоследок и сжался до невидимой точки, а следопыт устало приложил лоб к окошку. Убывающая луна едва возвышалась над темной стеной предгорья, и острым коготком царапала бронированное стекло.
Глядя на луну, следопыт вдруг вспомнил свои давние полярные похождения, когда трое суток без остановки он гнался за молодым самцом белого медведя. Этот непоседа был одним из последних представителей своего вида, и правительственный Комитет по охране дикой фауны готов был платить любые деньги за его поимку. Медведь ухитрился вывести из строя свой датчик передвижения, и ни разу не попадался в объективы высотных стратосферных наблюдателей. Но когда следопыт привез в Комитет клетку с беглецом, то получил всего лишь сотню динаров, эту жалкую государственную валюту, на которую можно купить разве что пару-другую теплой полярной обуви. «Нет средств, – сказали ему природоохранные чиновники, – у правительства нет средств».
Он тогда еще был молод, вышел из здания Комитета в ярости, давая себе слово никогда больше не связываться с госструктурами. И нарушал потом эту клятву десятки раз, включая и эту ночь.
– Волнуется жена-то? – прервал его воспоминания офицер, обернувшись назад.
– Да.
– Моя тоже такая! – бодро ответствовал майор, покачиваясь на своем сиденье. – Перезванивает мне по два раза в сутки.
Майор был молод и, скорее всего, добродушен, если судить по голосу и манере говорить. Кофейный цвет кожи выдавал в нем смешанную кровь, столь редкую в тропических странах, где расовая сегрегация блюлась очень строго.
– Уже подъезжаем, – объявил доктор.
Вездеход заехал в деревню с восточной стороны, где особняком разместилась сельская больница. Дорогу им преградил высокий забор из сверхпрочной сетки – непременный атрибут военного карантина. Сетка состояла из отдельных модулей, которые расправлялись и соединялись друг с другом автоматически, без контроля со стороны человека. Достаточно было лишь задать направление и площадь обхвата. Найдя ближайшую точку сочленения двух модулей, Спенш подогнал туда вездеход, и вызвал солдат, которые охраняли периметр.
Патруль обещал подъехать через минуту-другую, но прошло пять минут, а потом и все десять, пока со стороны деревни не показались четверо вооруженных людей на транспортных дисках. Резво перебирая своими железными ножками, диски подбежали прямо к ограде.
– Открывай, мы из штаба полка! – потребовал майор.
Один из патрульных спрыгнул с диска и характерным жестом руки дал команду на открытие ограждения. Модуль с шуршанием втянул в себя часть сетки, образовав довольно широкую брешь.
– Проезжайте!
Майор осторожно направил машину в проем. Патруль забрался на свои диски и последовал за ними.
Через пару минут они добрались до здания больницы. Впрочем, слово «здание» мало подходило для этого одноэтажного барака. Вездеход резко затормозил перед низким покосившимся забором, притащив на хвосте густое облако пыли.
Ночных гостей встретил охранник, вооруженный и защищенный по боевому штату. Солдат был закован в титановый панцирь, с короткой штурмовой винтовкой на боку и ранцевым ракетным двигателем за спиной. Каким образом он носил на себе всю эту тяжесть, было неведомо.
– Вход только через детектор! – предупредил он, указывая рукой на специальную площадку для распознания личности. Затем включил экран визора и принялся изучать информацию о приезжих.
– Проходите – сказал, наконец, охранник, сворачивая экран.
Доктор первым взошел на крыльцо, за ним неуверенно потянулись остальные.
– Смотрите под ноги, – предупредил Кромдук. – Морг находится в подвале.
Они прошли через маленький холл, сплошь заставленный стульями. Вдоль коридора вспыхивали лампы, и тут же гасли, передавая эстафету другим.
Доктор оказался прав, нужно было постоянно смотреть вниз, чтобы не заехать ногой в кресло-каталку, или не споткнуться об скамейку, поставленную почему-то поперек дороги. Типичный провинциальный беспорядок, который был немыслим в крупных городах метрополии.
Наконец, они добрались до лифтовой ниши, просто и без затей вырубленной в стене.
– Лифт на этаж минус один! – громко приказал доктор, и железные створки с лязгом распахнулись.
В приемном отделении морга дежурил санитар из числа туземцев.
– Вы к кому? – спросил он, приветливо улыбаясь.
– Они со мной, открывайте.
– Тогда вам к нему... – санитар глянул в дальний угол комнаты, где на узком стуле сидел какой-то офицер в звании капитана, а если точнее – оперативный работник из штаба округа – о чем говорил соответствующий шеврон на рукаве мундира.
– Досмотр останков временно запрещен, – сказал офицер, поднимаясь с места.
– Это еще почему? – выдвинулся майор.
– Приказ начштаба!
Оперативник не удосужился даже отдать честь старшему по званию.
– Минутку, – майор включил визор.
– Господин полковник! – обратился он, когда хмурое лицо военного администратора заполнило весь экран. – Тут к нам приехал какой-то человек...
Майор удалился за дверь побеседовать с начальником. Оперативник, тем временем, снова плюхнулся на стул, разглядывая вошедших.
– Капитан! – позвал его вскоре майор. – Поговорите с начальством!
О чем с ним беседовал Оймен, присутствующие могли только догадываться. Но после недолгого отсутствия, оперативник вернулся на свое место и дал знак санитару.
– Можете входить, – произнес он сухо, потеряв к визитерам всяческий интерес.
Санитар поднял руку и вывернул ладонь в характерном изгибе, посылая сигнал запирающему механизму двери.
– Сейчас будет неприятный запах.
Действительно, когда створки разъединились, из полутемной комнаты дохнуло застарелым трупным ароматом. Доктор бесстрашно нырнул туда, взмахнув черным плащом.
– Добро пожаловать к попавшим в немилость! – весело произнес санитар, глядя на остальных, неуверенно застрявших перед дверью. Деваться было некуда, следопыт с офицером последовали за доктором. И никто не придал значения странной фразе, брошенной туземцем.
6
Морг на поверку оказался довольно великоватым для такой маленькой больницы. Одна из стен полностью была заставлена холодильными камерами. По обе стороны от двери возвышались столы для автоматического вскрытия трупов. Над матовыми шторками торчали металлические суставы роботов-расчленителей, жуткие в своём тусклом блеске.
Санитар включил визор, и расположил экран в углу комнаты, чтобы автоматически вести протокол досмотра.
– Если собираетесь прикасаться к образцам, окуните руки сюда, – показал он на специальную емкость в углу комнаты.
Доктор кивнул и первым опустил руки в специальный раствор, который мгновенно густел, облегая конечности надежнее любых перчаток. Пока остальные возились с раствором, Кромдук принялся вскрывать камеры. Каждый раз, когда из ниши выдвигался поднос с останками, визор мягким женским голосом комментировал происходящее:
– Образец серии «шестнадцать», номер один: мужчина двадцати лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира, отдельные фрагменты кожи головы и волос. Образец серии «шестнадцать», номер два: мужчина, двадцати двух лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира и кости рук. Образец серии «шестнадцать», номер три: мужчина двадцати одного года...
Краем глаза следопыт заметил, что майору явно не по себе в этом хранилище мертвечины. Дикое сочетание приятного женского голоса с запахом и видом человеческих тканей, производило на него угнетающее воздействие. Спенш низко опустил подбородок и втянул голову в плечи – верные признаки накатившего отвращения.
– Пожалуй, я постою на улице! – проговорил он чуть слышно, и юркнул за дверь, которая тут же закрылась за ним. Доктор оглянулся, но никак не отреагировал.
– Давайте глянем сначала сюда, – Кромдук приблизился к первой ячейке. – Я провел микробиологический анализ раны, вот этой рваной части...
Над каждой ячейкой горел маленький софит, который автоматически включался, если дверца ячейки была открыта.
– Так, – склонился следопыт над почерневшим обрубком ноги.
– Мы обнаружили в мазке белок слюны пресмыкающегося.
Голос Кромдука показался следопыту неестественно высоким, словно он говорил с ребенком.
– Змеи?
– Возможно, – кивнул доктор. – Сегодня в полдень, сюда прибудет член нашей постоянной выездной комиссии по чрезвычайным ситуациям, он привезет с собой генетический анализатор.
– То есть уже сегодня можно сделать выводы о конкретном виде хищника?
– Думаю, да.
Доктор Кромдук подбоченился, разглядывая останки несчастной жертвы.
– Когда я осматривал трупы впервые, очень надеялся найти какой-нибудь обломок зуба хищника, или случайный ошметок десны. Знаете ли, такое иногда бывает, когда кости жертвы лопаются от компрессионного перелома и ранят самого хищника.
– Нашли что-нибудь?
Санитар включил визор, и расположил экран в углу комнаты, чтобы автоматически вести протокол досмотра.
– Если собираетесь прикасаться к образцам, окуните руки сюда, – показал он на специальную емкость в углу комнаты.
Доктор кивнул и первым опустил руки в специальный раствор, который мгновенно густел, облегая конечности надежнее любых перчаток. Пока остальные возились с раствором, Кромдук принялся вскрывать камеры. Каждый раз, когда из ниши выдвигался поднос с останками, визор мягким женским голосом комментировал происходящее:
– Образец серии «шестнадцать», номер один: мужчина двадцати лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира, отдельные фрагменты кожи головы и волос. Образец серии «шестнадцать», номер два: мужчина, двадцати двух лет, фрагменты кожной ткани с лоскутами одежды, фрагменты подкожного жира и кости рук. Образец серии «шестнадцать», номер три: мужчина двадцати одного года...
Краем глаза следопыт заметил, что майору явно не по себе в этом хранилище мертвечины. Дикое сочетание приятного женского голоса с запахом и видом человеческих тканей, производило на него угнетающее воздействие. Спенш низко опустил подбородок и втянул голову в плечи – верные признаки накатившего отвращения.
– Пожалуй, я постою на улице! – проговорил он чуть слышно, и юркнул за дверь, которая тут же закрылась за ним. Доктор оглянулся, но никак не отреагировал.
– Давайте глянем сначала сюда, – Кромдук приблизился к первой ячейке. – Я провел микробиологический анализ раны, вот этой рваной части...
Над каждой ячейкой горел маленький софит, который автоматически включался, если дверца ячейки была открыта.
– Так, – склонился следопыт над почерневшим обрубком ноги.
– Мы обнаружили в мазке белок слюны пресмыкающегося.
Голос Кромдука показался следопыту неестественно высоким, словно он говорил с ребенком.
– Змеи?
– Возможно, – кивнул доктор. – Сегодня в полдень, сюда прибудет член нашей постоянной выездной комиссии по чрезвычайным ситуациям, он привезет с собой генетический анализатор.
– То есть уже сегодня можно сделать выводы о конкретном виде хищника?
– Думаю, да.
Доктор Кромдук подбоченился, разглядывая останки несчастной жертвы.
– Когда я осматривал трупы впервые, очень надеялся найти какой-нибудь обломок зуба хищника, или случайный ошметок десны. Знаете ли, такое иногда бывает, когда кости жертвы лопаются от компрессионного перелома и ранят самого хищника.
– Нашли что-нибудь?