- Я не вор. Он сам мне дал эти деньги.
- Он лжет, - сказал Ост.
- Я не лгу.
- Ты арестован, - отрезал солдат.
- Чьим именем?
- Ты арестован именем Лары, татрикс Тарны, - ответил он.
10. ДВОРЕЦ ТАТРИКС
Сопротивление было бесполезно, так как мое оружие забрали, пока я спал, глупо доверившись гостеприимству Тарны. Хотя я стоял перед солдатами безоружный, офицер все-таки уловил угрозу в моих глазах и, отступив назад, сделал знак солдатам. Три копья уперлись мне в грудь.
- Я ничего не крал, - сказал я.
- Это ты скажешь татрикс, - ответил офицер.
- Оденьте на него наручники, - взвизгнул желтолицый.
- Ты воин? - спросил офицер.
- Да.
- Ты даешь слово, что спокойно и без сопротивления пойдешь во дворец татрикс.
- Даю.
Офицер обернулся к солдатам.
- Наручники не нужны.
- Я ни в чем не виноват, - повторил я.
- Это решит татрикс.
- Вы должны заковать его, - встрял Ост.
- Тихо, червяк! - прикрикнул на него солдат и заговорщик мгновенно заткнулся.
И я пошел за офицером, окруженный его людьми, во дворец татрикс. Ост плелся за нами, пыхтя и отдуваясь, из-за своих коротеньких ножек он с трудом поспевал за солдатами.
Я шел, понимая, что являясь Воином Гора не могу нарушить данную мной клятву, но даже если бы и захотел это сделать, мои шансы на побег были весьма малы. При первом же моем движении три копья вонзились бы мне в тело. Я уже оценил высокое искусство воинов Тарна, когда повстречался с ними вне стен города. Я вспомнил о Торне и Вере, подумав, надела ли уже она шелковые одеяния рабыни.
Я понимал, что если в Тарне существует справедливость, то я буду освобожден, но все же беспокоился - будет ли мое дело внимательно рассмотрено и справедливо решено. То, что у меня в руках оказался мешочек с монетами Оста, было очень серьезным обвинением и оно могло сыграть решающую роль при принятии решения татрикс. Разве может мое слово, слово чужака, выстоять против слова Оста - гражданина Тарны и, возможно, весьма влиятельного?
Да, ситуация была очень серьезной. Я думал о дворце татрикс, о том, что мне скоро придется встретиться лицом к лицу с необыкновенной женщиной, которая правит этим городом и правит хорошо. Ведь сказал же мне горожанин, что я могу по своему желанию провести ночь в ее дворце.
Мы шли около двадцати минут по унылым серым улицам Тарны, где одетые в серое горожане уступали нам дорогу и безразлично смотрели на арестованного, то есть на меня, одетого в алую тунику воина. И за тем мы вышли на широкую улицу, мощеную черным булыжником, блестящим от недавнего дождя. По обе стороны улицы возвышалась кирпичная стена, которая по мере нашего продвижения становилась все выше и выше, а улица все сужалась.
И наконец перед нами предстал дворец, окутанный холодным утренним туманом. Это была настоящая крепость - черная, без украшений, тяжелая, производящая гнетущее впечатление. Перед входом во дворец улица переходила в узкий тоннель, по которому мог пройти только один человек. Стены тоннеля были около тридцати футов высотой.
Сам вход представлял собой простую железную дверь в 80 дюймов шириной и 5 футов высотой. Только один человек мог пройти через эту дверь. Это было совсем не похоже на широкие ворота дворцов в других городах Гора, через которые могла проехать упряжка тарларионов в золотой сбруе. У меня зародилось сомнение, что в таком угрюмом дворце может вершиться правосудие.
Офицер подошел к двери и встал возле нее, ожидая, когда я войду туда. Я смотрел на эту дверь и на узкий проход на ней.
- Мы не пойдем туда, - сказал офицер, - только ты и Ост.
Я повернулся и тут же три копья уперлись мне в грудь.
За открытой дверью я ничего не видел кроме тьмы.
- Входи, - приказал офицер.
Я еще раз посмотрел на копья, хмуро улыбнулся офицеру, повернулся и, опустив голову, вошел в маленькую дверь.
И тут же, вскрикнув от ужаса, полетел вниз. В полете я услышал изумленный крик Оста, который вошел вслед за мной.
Пролетев футов двадцать в абсолютной темноте, я сильно ударился о каменный пол, покрытый сырыми опилками. И сразу же на меня упало тело Оста. У меня перехватило дыхание, перед глазами поплыли пурпурные и золотые круги. Я почти ничего не соображал и не сопротивлялся, когда меня схватило в пасть какое-то огромное животное и потащило по узкому тоннелю. Затем я пытался бороться, но бесполезно. Тоннель был настолько узок, что я не мог даже шевельнуться. В носу у меня стоял запах мокрой шерсти животного, которое чем-то напоминало родента, точнее запах его логова. откуда-то сзади доносились до меня истерические крики Оста.
Некоторое время зверь пятился задом, волоча меня по узкому тоннелю и царапая о стены. Интересно, как будет выглядеть после этого моя туника?
Наконец он приволок меня в какое-то сферическое помещение, освещенное двумя факелами, прикрепленными к стенам. Я услышал хриплый громкий повелительный голос. Зверь недовольно заворчал. Тут же раздался щелчок кнута и приказ был повторен в более резкой форме. Зверь неохотно разжал пасть и попятился, прижимаясь к земле и глядя на меня продолговатыми блестящими глазами, похожими на полоски расплавленного золота.
Это был гигантский урт. Зверь оскалил острые, как кинжалы, белые зубы и зарычал. Из его челюсти и лба над злобными глазами росли четыре рога, которые были нацелены на меня, и он только ждал приказа, чтобы с вожделением вонзить их в мое тело. Все огромное тело урта дрожало от нетерпения.
Снова щелкнул кнут и прозвучала команда, зверь, мотая от злости своим хвостом, скрылся в боковом тоннеле. Решетчатые железные ворота захлопнулись за ним.
Несколько рук схватили меня и я успел заметить какой-то тяжелый круглый серебристый предмет. Я попытался подняться, но руки склонили мое лицо к камню. Моя шея оказалась зажатой между двумя тяжелыми брусьями. Щелкнул замок и мои запястья тоже оказались скованными.
- Он скован, - сказал голос.
- Поднимись, раб, - сказал другой.
Я попытался подняться, но вес был слишком велик. Тут же раздался щелчок и я сжал зубы, чтобы не закричать, когда кожаный кнут врезался в мою плоть. Раз за разом обрушивались на меня удары кожаной молнии. Я с огромным трудом поджал под себя колени и, наконец, шатаясь поднялся на ноги с тяжелым ярмом на шее.
- Молодец раб, - сказал голос.
Несмотря на огонь, который жег мои раны, я ощутил спиной холод каменной стены. Удары кнута рассекли мою тунику и спина кровоточила. Я повернулся в том направлении, откуда доносился голос. Человек стоял, держа в руке кнут, с которого капала кровь - моя кровь.
- Я не раб, - сказал я.
Человек был обнажен до пояса, волосы стянуты на затылке полосой серой тряпки.
- В Тарне, - сказал он, - такие, как ты, не могут быть никем иным.
Я осмотрелся. Куполообразный потолок камеры закруглялся над головой на высоте 25 футов. В камере было несколько выходов, но все они были забраны решетками. Из-за некоторых решеток доносились стоны. А из-за других я слышал рычание и завывание зверей, видимо уртов. В стене был встроен очаг с раскаленными углями, из которого торчали ручки железных прутьев. На стенах висели щипцы, цепи и другие приспособления для пыток. Это было ужасное место.
- Здесь, - гордо сказал человек, - оберегается мир в Тарне.
- Я требую, - сказал я, - чтобы меня проводили к татрикс.
- Разумеется, - сказал человек, - я представлю тебя самой татрикс, и он злобно рассмеялся.
Я услышал скрип цепей и затем одна из решеток медленно поднялась. Человек показал на нее своим кнутом. Я понял, что должен идти в это отверстие.
- Татрикс Тарны ждет тебя, - сказал он.
11. ЛАРА, ТАТРИКС ТАРНЫ
Я прошел через отверстие в стене и начал с трудом карабкаться по узкому круглому тоннелю, спотыкаясь на каждом шагу под тяжестью металлического ярма и колодок. Человек с кнутом, ругаясь, подгонял меня. Он со злостью толкал меня, так как коридор был узок и не позволял ударить как следует.
Мои ноги и плечи уже болели от колодок. Наконец мы выбрались в широкий тускло освещенный зал. Из него вело несколько дверей. Презрительно подгоняя меня кнутом, человек направился к одной из них. Я снова попал в коридор, затем снова вошел в дверь, потом опять в коридор. У меня возникло ощущение, что мы идем по настоящему лабиринту, из которого мне никогда не выбраться. Залы и коридоры были тускло освещены лампами, висевшими на каменных стенах. Дворец показался мне заброшенным. Здесь не было никаких украшений, все было запущено. Я брел, спотыкаясь под гнетом ярма и осыпаемый градом ударов хлыста.
Наконец я оказался в большой комнате с высокими сводчатыми потолками, которая была освещена факелами. Однако, даже высокие потолки не делали эту комнату менее зловещей и угрюмой, чем все залы и коридоры, через которые я проходил. Единственное, что украшало эту комнату, была гигантская маска на стене, изображавшая лицо прекрасной женщины. Под ней на возвышении стоял массивный золотой трон.
К трону вели ступени, по бокам которых стояли кресла. По моему предположению, в них сидели члены Высшего Совета Тарны. Их блестящие серебряные маски, тоже изображающие лица прекрасных женщин, бесстрастно взирали на меня.
У стен стояли суровые воины Тарны в голубых шлемах с маленькими серебряными масками у виска, которые обозначали их принадлежность к дворцовой страже. Один из воинов стоял рядом с троном. Что-то в нем показалось мне знакомым.
На троне сидела гордая величественная женщина, одетая в золотую мантию. На ее лице тоже была маска, но сделанная из золота. Блестящие глаза смотрели на меня из-под нее. Мне без объяснения было понятно, что я стою сейчас перед Ларой, татрикс Тарны.
Воин у трона сдвинул свой шлем и я узнал его. Это был Торн, капитан Тарны, с которым я уже встречался в поле близ города. Его узкие глаза с презрением смотрели на меня.
Он подошел ко мне.
- На колени, - приказал он, - ты стоишь перед Ларой, татрикс Тарны.
Я не встал на колени.
Торн ударил меня по ногам и я под тяжестью колодок беспомощно опустился на пол.
- Кнут! - приказал Торн, протянув руку.
Огромный человек, который привел меня, вложил ему в руку кнут. Торн размахнулся и ужасный удар должен был обрушиться на меня.
- Не бей его! - сказал повелительный голос и рука Торна упала, как будто у него подрезали сухожилия. Этот голос прозвучал из-под золотой маски. Я был очень благодарен Ларе за это.
Горячий пот заливал мне глаза, все мышцы дрожали от напряжения. Я с трудом поднялся на колени, окончательно встать на ноги мне не позволила рука Торна. Глаза из-под маски с любопытством рассматривали меня.
- Ну что же, пришелец, - холодно сказала она, - ты вроде собираешься вывезти из Тарны ее сокровища?
Я ничего не понимал, тело мое болело, пот заливал глаза.
- Твои колодки сделаны из серебра, добытого на рудниках Тарны, сказала татрикс.
Я был ошарашен. Действительно, мои колодки и ярмо были сделаны из чистого серебра. Такому богатству позавидовал бы любой убар.
- Мы, люди Тарны, не жалеем сокровищ на колодки своих рабов.
Мой негодующий взгляд сказал ей, что я не считаю себя рабом.
Из кресла поднялась женщина в прекрасной серебряной маске и серебряной мантии. Она величественно встала рядом с татрикс. Бесстрастная маска смотрела на меня. Отблески факелов на ней делали ее ужасной и зловещей. Она обратилась к татрикс, не отрывая от меня сверкающих глаз:
- Уничтожь это животное! - сказала она холодным, звенящим, решительным голосом.
- Разве законы Тарны не дают право говорить, Дорна Гордая, вторая в Тарне? - спросила татрикс также холодным и повелительным голосом, который однако понравился мне больше, чем голос Дорны.
- Разве законы писаны для зверей? - спросила Дорна Гордая. Ее голос прозвучал как вызов татрикс и я подумал, что она не совсем удовлетворена положением второй. Сарказм в ее голосе был тщательно замаскирован.
Но татрикс даже не удостоила ее ответом.
- У него есть язык? - спросила татрикс человека, который приволок меня, а теперь стоял сзади.
- Да, татрикс, - ответил тот.
Мне показалось, что женщина в серебряной маске, которую звали второй в Тарне, застыла от неожиданности и негодования, услышав это. Серебряная маска медленно повернулась к человеку и тот дрожащим голосом проговорил, трепеща от ужаса всем своим огромным телом:
- Татрикс пожелала, чтобы я привел его сюда как можно быстрее, не нанося повреждений.
Я улыбнулся про себя, вспомнив о зубах урта и кнуте, которым он терзал мое тело.
- Почему ты не встал на колени, пришелец? - спросила татрикс.
- Я воин.
- Ты раб, - прошипела Дорна Гордая из-под серебряной маски. Затем она повернулась к татрикс: - Вырви ему язык!
- Ты приказываешь Первой в Тарне? - спросила Лара.
- Нет, татрикс, - ответила Дорна.
- Раб, - сказала татрикс.
Я сделал вид, что не понимаю этого обращения.
- Воин, - сказала тогда она.
Я поднял глаза на ее маску. В руке, покрытой золотой перчаткой, она держала кожаный мешочек с монетами. Я решил, что это монеты Оста и подумал, где же сам заговорщик.
- Признайся, что ты украл эти деньги у Оста из Тарны, - сказала татрикс.
- Я ничего не крал, - сказал я, - освободи меня.
Торн рассмеялся неприятным смехом.
- Я советую тебе, - сказал он, - признайся.
Мне показалось, что он хочет просьбы о пощаде и милости, но я был невиновен и не желал каяться.
- Я ничего не крал.
- Тогда, пришелец, - сказала татрикс, - мне жаль тебя.
Я не понял смыслы ее замечания, да мне было не до этого: спина моя стонала под тяжестью колодок, шею ломило. Пот тек по спине и раны жгло огнем.
- Приведите Оста! - приказала татрикс.
Мне показалось, что Дорна беспокойно заворочалась в кресле. Нервными движениями рук она расправляла складки мантии.
Сзади меня послышался шум и к моему удивлению один из солдат дворцовой стражи швырнул закованного и избитого Оста к подножию трона. Его колодки были меньше моих, но все равно они были слишком тяжелы для его тщедушного тела.
- На колени перед татрикс, - скомандовал Торн, держа кнут в руке.
Ост, корчась от страха, попытался подняться, но не мог совладеть с весом колодок.
Рука Торна с кнутом поднялась. Я ожидал, что татрикс и на этот раз остановит его, но она молчала, смотря на меня. Интересно, какие мысли таятся под этой бесстрастной маской из чистого золота.
- Не бей его, - сказал я.
Не отводя глаз от меня, Лара сказала Торну: - Будь готов к удару.
Желтоватое с красными прожилками лицо капитана изобразило улыбку и рука сжала кнут. Он не отрывал глаз от татрикс, боясь пропустить ее сигнал.
- Поднимись, - сказала татрикс Осту, - не хочешь же ты умереть на брюхе, как червяк?
- Я не могу! - простонал Ост.
Татрикс медленно подняла руку в перчатке. Как только она опустится, последует жестокий удар кнута.
- Нет, - сказал я.
Медленно, с трудом преодолевая боль в мышцах всего тела, стараясь не свалиться, я протянул ему руку и помог встать на ноги, приняв на себя всю тяжесть его колодок.
Женщины в серебряных масках ахнули, а солдаты приветствовали мой поступок ударами копий о щиты.
Раздраженный Торн швырнул кнут человеку.
- Ты силен, - признала татрикс.
- Сила - признак зверя, - сказала Дорна Гордая.
- Это правда, - сказала татрикс.
- И все же, это прекрасное животное, - сказала одна из женщин.
- Отправим его в Дом Развлечений Тарны! - предложила другая.
Лара подняла руку, требуя тишины.
- Почему, - спросил я, - ты не позволила ударить кнутом воина и не захотела защитить этого жалкого человека?
- Я думаю, что ты невиновен, - ответила она, - а вину Оста я знаю.
- Я невиновен, - подтвердил я.
- Но ты же признался, что не воровал монеты!
Я ничего не понимал.
- Конечно, - сказал я, - я ничего не воровал.
- Значит ты виновен, - прозвучал голос Лары и мне показалось, что в нем прозвучала нотка печали.
- В чем я виновен?
- В заговоре против трона Тарны, - ответила татрикс.
Я онемел.
- Ост, - сказала татрикс ледяным тоном, - ты виновен в измене. Мне известно, что ты затеял заговор против трона.
Один из воинов, которые привели Оста, сказал:
- Так докладывают шпионы, татрикс. В его доме найдены письма и инструкции. Все доказывает, что он хотел свергнуть тебя. Там были мешки с золотом, чтобы вербовать сторонников.
- Он признался в заговоре? - спросила Лара.
Ост стал жалобно молить о пощаде. Шея гнулась под тяжестью ярма.
- Кто, змея, дал тебе золото? От кого ты получил письма и инструкции?
- Не знаю, татрикс, - стонал Ост, - письма и золото принес воин.
- К уртам его! - злобно крикнула Дорна Гордая.
Ост завизжал, моля о пощаде. Торн пнул его, заставив замолчать.
- Что ты еще знаешь о заговоре против трона? - спросила Лара.
- Ничего, татрикс, - пробормотал тот.
- Отлично, - сказала Лара и повернулась к воину, - брось его к уртам.
- Нет, нет, нет! - завопил Ост, - я знаю, знаю!
Женщины в серебряных мантиях наклонились в креслах, чтобы не упустить ни слова. Только татрикс и Дорна не шевельнулись. Хотя в комнате было прохладно, я заметил как по лицу Торна покатились крупные капли пота. Руки его судорожно сжимались и разжимались.
- Что же ты знаешь? - спросила Лара.
Ост оглянулся, как затравленный зверь. Глаза его вылезли из орбит.
- Что ты знаешь о воине, который принес золото и инструкции?
- Я не знаю его.
- Позволь мне, - выступил вперед Торн и вынул меч, - позволь мне прикончить эту мразь.
- Нет, - ответила Лара и продолжала допрашивать несчастного заговорщика:
- Так что же ты знаешь, змея?
- Я знаю, - ответил Ост, - что глава заговора - человек с высоким положением, это женщина в серебряной маске.
- Ложь! - воскликнула, поднимаясь, Лара. - Никто из носящих серебряную маску не может пойти на предательство.
- И все же это так! - сказал Ост.
- Кто предательница?
- Я не знаю ее имени.
Торн расхохотался.
- Но, - продолжал с надеждой Ост, - я однажды говорил с ней и могу узнать ее голос, если ты обещаешь сохранить мне жизнь.
Торн снова рассмеялся.
- Это уловка, чтобы купить жизнь.
- Что ты думаешь, Дорна? - спросила Лара ту, что звалась Второй в Тарне.
Но Дорна продолжала молчать, как бы боясь произнести хоть слово. Она вытянула руку в перчатке и резко опустила ее ребром вниз, изображая удар мечом.
- Милосердия, Великая Дорна! - завопил Ост.
Дорна повторила свой жест медленно и неумолимо.
Но Лара протянула руку ладонью вверх и медленно подняла ее. Это был жест, означающий пощаду.
- Благодарю, татрикс, - пробормотал Ост, глаза его были полны слез. Благодарю.
- Скажи мне, змея, действительно ли этот воин украл у тебя деньги?
- Нет, нет, - завопил Ост.
- Ты сам дал ему их?
- Да, да.
- И он взял их?
- Взял.
- Он сунул мне деньги и сбежал, - сказал я. - У меня не было выхода.
- Он взял эти деньги, - проговорил Ост, злобно глядя на меня, вероятно решив, что я должен разделить его судьбу.
- У меня не было выхода, - спокойно повторил я.
Ост яростно взглянул на меня.
- Если бы я был заговорщиком и был в союзе с этим человеком, зачем же ему понадобилось обвинять меня в краже монет и требовать моего ареста?
Ост побелел. Его жалкий умишко судорожно заметался, ища правдоподобное объяснение, но с его губ не слетело ни звука.
Тогда заговорил Торн:
- Ост знал, что его подозревают в заговоре.
Ост озадаченно поглядел на него.
- И он, - продолжал Торн, - решил сделать вид, что деньги у него украли, а не сам он дал их убийце. Таким образом он избавился бы и от подозрений в заговоре и от того, кто знал его тайну.
- Это правда, - сказал Ост, с благодарностью приняв помощь от такого человека, как капитан Торн.
- Как Ост дал тебе эти деньги, воин? - спросила татрикс.
- Ост дал мне их... как подарок.
Торн закинул назад голову и расхохотался.
- Ост никогда в жизни никому ничего не давал просто так, - проговорил он сквозь смех, вытирая слезы.
Смешки послышались даже от женщин в серебряных масках, сидящих вокруг трона. И даже сам Ост ухмыльнулся.
Но маска татрикс повернулась к нему и его ухмылка умерла, не успев родиться.
Татрикс поднялась с трона и указала пальцем на несчастного заговорщика. В ее голосе был металл:
- В шахты его!
- Нет, татрикс, нет! - кричал Ост. Ужас наполнил его глаза и он стал биться в своем ярме, как раненый зверь. Охранники презрительно подняли его на ноги и поволокли из комнаты. Я понял, что этот приговор был равносилен смертному.
- Ты жестока, - сказал я татрикс.
- Татрикс должна быть жестокой, - сказала Дорна.
- Я хотел бы услышать ответ самой татрикс, - заметил я.
Дорна замерла, оскорбленная.
Немного погодя, когда татрикс вернулась на трон и успокоилась, она заговорила бесстрастным голосом.
- Пришелец, иногда очень трудно быть Первой в Тарне.
Ответ был неожиданным для меня. Я подумал, что за женщина скрывается за этой золотой маской. Мне даже стало жалко ту, перед которой я стоял на коленях.
- А что касается тебя, - глаза Лары сверкнули из-под маски, - то ты сам признал, что не крал эти деньги у Оста. Из этого следует, что он дал их тебе.
- Он сунул их мне в руку и убежал, - сказал я и посмотрел на татрикс. - Я пришел в Тарну, чтобы купить тарна. У меня не было денег. За деньги Оста я мог бы купить его и продолжать путешествие. Не мог же я их выбросить?
- За эти деньги, - сказала Лара, держа мешочек на ладони, - хотели купить мою смерть.
- Неужели ты ценишь свою жизнь так дешево? - скептически спросил я.
- Вероятно, полная сумма должна была быть заплачена после завершения дела, - сказала она.
- Эти деньги были подарком, - сказал я. - Во всяком случае мне так показалось.
- Я не верю тебе.
Я промолчал.
- Что Ост предложил тебе?
- Я отказался участвовать в его планах, - ответил я.
- Сколько предложил тебе Ост? - повторила татрикс.
- Он сказал, что даст тарна, тысячу золотых монет и провизию на долгое путешествие.
- Золотые монеты... это не то, что серебряные, - сказала татрикс, кто-то решил дорого заплатить за мою жизнь.
- Не за убийство.
- За что же тогда?
- За похищение.
Внезапно Лара застыла. Все тело ее дрожало от ярости. Она поднялась, вне себя от гнева.
- Убей его! - крикнула Дорна.
- Нет, - воскликнула татрикс и к всеобщему удивлению поднялась с трона и спустилась по ступеням.
Дрожа от ярости она стояла передо мной в своей золотой мантии и маске.
- Дай мне кнут! - крикнула она. - Быстро! - Человек поспешно рухнул перед ней на колени, протягивая кнут. Она щелкнула кнутом. Звук был резким, как выстрел.
- Значит, - проговорила она, сжимая кнут, - значит ты хотел увезти меня связанную желтыми веревками.
Я не понял, что она имеет в виду.
- Ты хотел одеть на меня рабский воротник? - в истерике шипела она.
Женщины в серебряных масках зашевелились, послышались гневные восклицания.
- Я женщина Тарны! - крикнула она. - Первая в Тарне! Первая!
И затем, обезумев от гнева, держа кнут обеими руками, она ударила меня.
- Вот тебе мой поцелуй! - кричала она. Снова и снова она наносила мне удары, и все же я стоял на коленях и не падал.
Мое тело, измученное тяжестью колодок, теперь горело от ударов кнута и корчилось в судорогах от боли. Но когда татрикс полностью выдохлась, я нашел в себе силы и поднялся - окровавленный, в лохмотьях и с тяжелым ярмом на шее - поднялся и взглянул на нее сверху вниз.
Она отвернулась и пошла на возвышение, где стоял трон. Она быстро взбежала по ступеням и повернулась только тогда, когда была у трона.
Татрикс повелительно указала на меня рукой в золотой перчатке, ткань которой была залита моей кровью и ее потом.
- Отвезите его в Дом Развлечений Тарны! - приказала она.
12. АНДРЕАС ИЗ КАСТЫ ПОЭТОВ
Меня закутали в плащ, надвинули на глаза капюшон и повели по улицам Тарны, с заплетающимися под тяжестью ярма ногами. Наконец мы вошли в какое-то здание, поднялись по крутой лестнице, прошли по длинным коридорам, и когда с меня скинули плащ, я увидел, что мое ярмо приковано цепью к стене. Комната была освещена лампами, закрепленными на стенах под потолком. Я понятия не имел, где нахожусь - то ли глубоко под землей, то ли, напротив, на самых верхних этажах. Пол и стены комнаты были сделаны из отдельных каменных глыб, каждая из которых весила не меньше тонны. Вблизи ламп стены были сухими, но пол и остальная часть стен были покрыты и плесенью и пахло гнилью. Значит, я все-таки был под землей. На полу были накиданы мокрые опилки. Длина цепи позволяла мне дотянуться до бачка с водой. У моих ног лежало блюдо с едой.
Я полностью выдохся. Тело мое ломило от тяжести ярма и ударов кнутом, поэтому я лег на каменный пол и уснул. Сколько времени я спал - не знаю, но когда проснулся то все тело стонало от боли и каждое движение причиняло невероятные страдания.
Несмотря на ярмо, я умудрился сесть, скрестив ноги. Перед собой я увидел блюдо с ломтем грубого хлеба. Из-за своих оков я не мог взять хлеб руками, чтобы сунуть его в рот. Для того, чтобы поесть, мне придется лечь на живот и откусывать прямо ртом. Я знал, что мне придется сделать это, когда голод станет невыносимым, и это бесило меня. Значит, это ярмо не просто оковы, а еще и средство уничтожения человека, превращающегося в зверя.
- Давай, я помогу тебе, - сказал женский голос.
Я повернулся, забыв о ярме, и оно всей своей тяжестью придавило меня к стене. Две маленькие руки схватили тяжелые брусья и старались повернуть их так, чтобы я мог снова сесть прямо.
- Он лжет, - сказал Ост.
- Я не лгу.
- Ты арестован, - отрезал солдат.
- Чьим именем?
- Ты арестован именем Лары, татрикс Тарны, - ответил он.
10. ДВОРЕЦ ТАТРИКС
Сопротивление было бесполезно, так как мое оружие забрали, пока я спал, глупо доверившись гостеприимству Тарны. Хотя я стоял перед солдатами безоружный, офицер все-таки уловил угрозу в моих глазах и, отступив назад, сделал знак солдатам. Три копья уперлись мне в грудь.
- Я ничего не крал, - сказал я.
- Это ты скажешь татрикс, - ответил офицер.
- Оденьте на него наручники, - взвизгнул желтолицый.
- Ты воин? - спросил офицер.
- Да.
- Ты даешь слово, что спокойно и без сопротивления пойдешь во дворец татрикс.
- Даю.
Офицер обернулся к солдатам.
- Наручники не нужны.
- Я ни в чем не виноват, - повторил я.
- Это решит татрикс.
- Вы должны заковать его, - встрял Ост.
- Тихо, червяк! - прикрикнул на него солдат и заговорщик мгновенно заткнулся.
И я пошел за офицером, окруженный его людьми, во дворец татрикс. Ост плелся за нами, пыхтя и отдуваясь, из-за своих коротеньких ножек он с трудом поспевал за солдатами.
Я шел, понимая, что являясь Воином Гора не могу нарушить данную мной клятву, но даже если бы и захотел это сделать, мои шансы на побег были весьма малы. При первом же моем движении три копья вонзились бы мне в тело. Я уже оценил высокое искусство воинов Тарна, когда повстречался с ними вне стен города. Я вспомнил о Торне и Вере, подумав, надела ли уже она шелковые одеяния рабыни.
Я понимал, что если в Тарне существует справедливость, то я буду освобожден, но все же беспокоился - будет ли мое дело внимательно рассмотрено и справедливо решено. То, что у меня в руках оказался мешочек с монетами Оста, было очень серьезным обвинением и оно могло сыграть решающую роль при принятии решения татрикс. Разве может мое слово, слово чужака, выстоять против слова Оста - гражданина Тарны и, возможно, весьма влиятельного?
Да, ситуация была очень серьезной. Я думал о дворце татрикс, о том, что мне скоро придется встретиться лицом к лицу с необыкновенной женщиной, которая правит этим городом и правит хорошо. Ведь сказал же мне горожанин, что я могу по своему желанию провести ночь в ее дворце.
Мы шли около двадцати минут по унылым серым улицам Тарны, где одетые в серое горожане уступали нам дорогу и безразлично смотрели на арестованного, то есть на меня, одетого в алую тунику воина. И за тем мы вышли на широкую улицу, мощеную черным булыжником, блестящим от недавнего дождя. По обе стороны улицы возвышалась кирпичная стена, которая по мере нашего продвижения становилась все выше и выше, а улица все сужалась.
И наконец перед нами предстал дворец, окутанный холодным утренним туманом. Это была настоящая крепость - черная, без украшений, тяжелая, производящая гнетущее впечатление. Перед входом во дворец улица переходила в узкий тоннель, по которому мог пройти только один человек. Стены тоннеля были около тридцати футов высотой.
Сам вход представлял собой простую железную дверь в 80 дюймов шириной и 5 футов высотой. Только один человек мог пройти через эту дверь. Это было совсем не похоже на широкие ворота дворцов в других городах Гора, через которые могла проехать упряжка тарларионов в золотой сбруе. У меня зародилось сомнение, что в таком угрюмом дворце может вершиться правосудие.
Офицер подошел к двери и встал возле нее, ожидая, когда я войду туда. Я смотрел на эту дверь и на узкий проход на ней.
- Мы не пойдем туда, - сказал офицер, - только ты и Ост.
Я повернулся и тут же три копья уперлись мне в грудь.
За открытой дверью я ничего не видел кроме тьмы.
- Входи, - приказал офицер.
Я еще раз посмотрел на копья, хмуро улыбнулся офицеру, повернулся и, опустив голову, вошел в маленькую дверь.
И тут же, вскрикнув от ужаса, полетел вниз. В полете я услышал изумленный крик Оста, который вошел вслед за мной.
Пролетев футов двадцать в абсолютной темноте, я сильно ударился о каменный пол, покрытый сырыми опилками. И сразу же на меня упало тело Оста. У меня перехватило дыхание, перед глазами поплыли пурпурные и золотые круги. Я почти ничего не соображал и не сопротивлялся, когда меня схватило в пасть какое-то огромное животное и потащило по узкому тоннелю. Затем я пытался бороться, но бесполезно. Тоннель был настолько узок, что я не мог даже шевельнуться. В носу у меня стоял запах мокрой шерсти животного, которое чем-то напоминало родента, точнее запах его логова. откуда-то сзади доносились до меня истерические крики Оста.
Некоторое время зверь пятился задом, волоча меня по узкому тоннелю и царапая о стены. Интересно, как будет выглядеть после этого моя туника?
Наконец он приволок меня в какое-то сферическое помещение, освещенное двумя факелами, прикрепленными к стенам. Я услышал хриплый громкий повелительный голос. Зверь недовольно заворчал. Тут же раздался щелчок кнута и приказ был повторен в более резкой форме. Зверь неохотно разжал пасть и попятился, прижимаясь к земле и глядя на меня продолговатыми блестящими глазами, похожими на полоски расплавленного золота.
Это был гигантский урт. Зверь оскалил острые, как кинжалы, белые зубы и зарычал. Из его челюсти и лба над злобными глазами росли четыре рога, которые были нацелены на меня, и он только ждал приказа, чтобы с вожделением вонзить их в мое тело. Все огромное тело урта дрожало от нетерпения.
Снова щелкнул кнут и прозвучала команда, зверь, мотая от злости своим хвостом, скрылся в боковом тоннеле. Решетчатые железные ворота захлопнулись за ним.
Несколько рук схватили меня и я успел заметить какой-то тяжелый круглый серебристый предмет. Я попытался подняться, но руки склонили мое лицо к камню. Моя шея оказалась зажатой между двумя тяжелыми брусьями. Щелкнул замок и мои запястья тоже оказались скованными.
- Он скован, - сказал голос.
- Поднимись, раб, - сказал другой.
Я попытался подняться, но вес был слишком велик. Тут же раздался щелчок и я сжал зубы, чтобы не закричать, когда кожаный кнут врезался в мою плоть. Раз за разом обрушивались на меня удары кожаной молнии. Я с огромным трудом поджал под себя колени и, наконец, шатаясь поднялся на ноги с тяжелым ярмом на шее.
- Молодец раб, - сказал голос.
Несмотря на огонь, который жег мои раны, я ощутил спиной холод каменной стены. Удары кнута рассекли мою тунику и спина кровоточила. Я повернулся в том направлении, откуда доносился голос. Человек стоял, держа в руке кнут, с которого капала кровь - моя кровь.
- Я не раб, - сказал я.
Человек был обнажен до пояса, волосы стянуты на затылке полосой серой тряпки.
- В Тарне, - сказал он, - такие, как ты, не могут быть никем иным.
Я осмотрелся. Куполообразный потолок камеры закруглялся над головой на высоте 25 футов. В камере было несколько выходов, но все они были забраны решетками. Из-за некоторых решеток доносились стоны. А из-за других я слышал рычание и завывание зверей, видимо уртов. В стене был встроен очаг с раскаленными углями, из которого торчали ручки железных прутьев. На стенах висели щипцы, цепи и другие приспособления для пыток. Это было ужасное место.
- Здесь, - гордо сказал человек, - оберегается мир в Тарне.
- Я требую, - сказал я, - чтобы меня проводили к татрикс.
- Разумеется, - сказал человек, - я представлю тебя самой татрикс, и он злобно рассмеялся.
Я услышал скрип цепей и затем одна из решеток медленно поднялась. Человек показал на нее своим кнутом. Я понял, что должен идти в это отверстие.
- Татрикс Тарны ждет тебя, - сказал он.
11. ЛАРА, ТАТРИКС ТАРНЫ
Я прошел через отверстие в стене и начал с трудом карабкаться по узкому круглому тоннелю, спотыкаясь на каждом шагу под тяжестью металлического ярма и колодок. Человек с кнутом, ругаясь, подгонял меня. Он со злостью толкал меня, так как коридор был узок и не позволял ударить как следует.
Мои ноги и плечи уже болели от колодок. Наконец мы выбрались в широкий тускло освещенный зал. Из него вело несколько дверей. Презрительно подгоняя меня кнутом, человек направился к одной из них. Я снова попал в коридор, затем снова вошел в дверь, потом опять в коридор. У меня возникло ощущение, что мы идем по настоящему лабиринту, из которого мне никогда не выбраться. Залы и коридоры были тускло освещены лампами, висевшими на каменных стенах. Дворец показался мне заброшенным. Здесь не было никаких украшений, все было запущено. Я брел, спотыкаясь под гнетом ярма и осыпаемый градом ударов хлыста.
Наконец я оказался в большой комнате с высокими сводчатыми потолками, которая была освещена факелами. Однако, даже высокие потолки не делали эту комнату менее зловещей и угрюмой, чем все залы и коридоры, через которые я проходил. Единственное, что украшало эту комнату, была гигантская маска на стене, изображавшая лицо прекрасной женщины. Под ней на возвышении стоял массивный золотой трон.
К трону вели ступени, по бокам которых стояли кресла. По моему предположению, в них сидели члены Высшего Совета Тарны. Их блестящие серебряные маски, тоже изображающие лица прекрасных женщин, бесстрастно взирали на меня.
У стен стояли суровые воины Тарны в голубых шлемах с маленькими серебряными масками у виска, которые обозначали их принадлежность к дворцовой страже. Один из воинов стоял рядом с троном. Что-то в нем показалось мне знакомым.
На троне сидела гордая величественная женщина, одетая в золотую мантию. На ее лице тоже была маска, но сделанная из золота. Блестящие глаза смотрели на меня из-под нее. Мне без объяснения было понятно, что я стою сейчас перед Ларой, татрикс Тарны.
Воин у трона сдвинул свой шлем и я узнал его. Это был Торн, капитан Тарны, с которым я уже встречался в поле близ города. Его узкие глаза с презрением смотрели на меня.
Он подошел ко мне.
- На колени, - приказал он, - ты стоишь перед Ларой, татрикс Тарны.
Я не встал на колени.
Торн ударил меня по ногам и я под тяжестью колодок беспомощно опустился на пол.
- Кнут! - приказал Торн, протянув руку.
Огромный человек, который привел меня, вложил ему в руку кнут. Торн размахнулся и ужасный удар должен был обрушиться на меня.
- Не бей его! - сказал повелительный голос и рука Торна упала, как будто у него подрезали сухожилия. Этот голос прозвучал из-под золотой маски. Я был очень благодарен Ларе за это.
Горячий пот заливал мне глаза, все мышцы дрожали от напряжения. Я с трудом поднялся на колени, окончательно встать на ноги мне не позволила рука Торна. Глаза из-под маски с любопытством рассматривали меня.
- Ну что же, пришелец, - холодно сказала она, - ты вроде собираешься вывезти из Тарны ее сокровища?
Я ничего не понимал, тело мое болело, пот заливал глаза.
- Твои колодки сделаны из серебра, добытого на рудниках Тарны, сказала татрикс.
Я был ошарашен. Действительно, мои колодки и ярмо были сделаны из чистого серебра. Такому богатству позавидовал бы любой убар.
- Мы, люди Тарны, не жалеем сокровищ на колодки своих рабов.
Мой негодующий взгляд сказал ей, что я не считаю себя рабом.
Из кресла поднялась женщина в прекрасной серебряной маске и серебряной мантии. Она величественно встала рядом с татрикс. Бесстрастная маска смотрела на меня. Отблески факелов на ней делали ее ужасной и зловещей. Она обратилась к татрикс, не отрывая от меня сверкающих глаз:
- Уничтожь это животное! - сказала она холодным, звенящим, решительным голосом.
- Разве законы Тарны не дают право говорить, Дорна Гордая, вторая в Тарне? - спросила татрикс также холодным и повелительным голосом, который однако понравился мне больше, чем голос Дорны.
- Разве законы писаны для зверей? - спросила Дорна Гордая. Ее голос прозвучал как вызов татрикс и я подумал, что она не совсем удовлетворена положением второй. Сарказм в ее голосе был тщательно замаскирован.
Но татрикс даже не удостоила ее ответом.
- У него есть язык? - спросила татрикс человека, который приволок меня, а теперь стоял сзади.
- Да, татрикс, - ответил тот.
Мне показалось, что женщина в серебряной маске, которую звали второй в Тарне, застыла от неожиданности и негодования, услышав это. Серебряная маска медленно повернулась к человеку и тот дрожащим голосом проговорил, трепеща от ужаса всем своим огромным телом:
- Татрикс пожелала, чтобы я привел его сюда как можно быстрее, не нанося повреждений.
Я улыбнулся про себя, вспомнив о зубах урта и кнуте, которым он терзал мое тело.
- Почему ты не встал на колени, пришелец? - спросила татрикс.
- Я воин.
- Ты раб, - прошипела Дорна Гордая из-под серебряной маски. Затем она повернулась к татрикс: - Вырви ему язык!
- Ты приказываешь Первой в Тарне? - спросила Лара.
- Нет, татрикс, - ответила Дорна.
- Раб, - сказала татрикс.
Я сделал вид, что не понимаю этого обращения.
- Воин, - сказала тогда она.
Я поднял глаза на ее маску. В руке, покрытой золотой перчаткой, она держала кожаный мешочек с монетами. Я решил, что это монеты Оста и подумал, где же сам заговорщик.
- Признайся, что ты украл эти деньги у Оста из Тарны, - сказала татрикс.
- Я ничего не крал, - сказал я, - освободи меня.
Торн рассмеялся неприятным смехом.
- Я советую тебе, - сказал он, - признайся.
Мне показалось, что он хочет просьбы о пощаде и милости, но я был невиновен и не желал каяться.
- Я ничего не крал.
- Тогда, пришелец, - сказала татрикс, - мне жаль тебя.
Я не понял смыслы ее замечания, да мне было не до этого: спина моя стонала под тяжестью колодок, шею ломило. Пот тек по спине и раны жгло огнем.
- Приведите Оста! - приказала татрикс.
Мне показалось, что Дорна беспокойно заворочалась в кресле. Нервными движениями рук она расправляла складки мантии.
Сзади меня послышался шум и к моему удивлению один из солдат дворцовой стражи швырнул закованного и избитого Оста к подножию трона. Его колодки были меньше моих, но все равно они были слишком тяжелы для его тщедушного тела.
- На колени перед татрикс, - скомандовал Торн, держа кнут в руке.
Ост, корчась от страха, попытался подняться, но не мог совладеть с весом колодок.
Рука Торна с кнутом поднялась. Я ожидал, что татрикс и на этот раз остановит его, но она молчала, смотря на меня. Интересно, какие мысли таятся под этой бесстрастной маской из чистого золота.
- Не бей его, - сказал я.
Не отводя глаз от меня, Лара сказала Торну: - Будь готов к удару.
Желтоватое с красными прожилками лицо капитана изобразило улыбку и рука сжала кнут. Он не отрывал глаз от татрикс, боясь пропустить ее сигнал.
- Поднимись, - сказала татрикс Осту, - не хочешь же ты умереть на брюхе, как червяк?
- Я не могу! - простонал Ост.
Татрикс медленно подняла руку в перчатке. Как только она опустится, последует жестокий удар кнута.
- Нет, - сказал я.
Медленно, с трудом преодолевая боль в мышцах всего тела, стараясь не свалиться, я протянул ему руку и помог встать на ноги, приняв на себя всю тяжесть его колодок.
Женщины в серебряных масках ахнули, а солдаты приветствовали мой поступок ударами копий о щиты.
Раздраженный Торн швырнул кнут человеку.
- Ты силен, - признала татрикс.
- Сила - признак зверя, - сказала Дорна Гордая.
- Это правда, - сказала татрикс.
- И все же, это прекрасное животное, - сказала одна из женщин.
- Отправим его в Дом Развлечений Тарны! - предложила другая.
Лара подняла руку, требуя тишины.
- Почему, - спросил я, - ты не позволила ударить кнутом воина и не захотела защитить этого жалкого человека?
- Я думаю, что ты невиновен, - ответила она, - а вину Оста я знаю.
- Я невиновен, - подтвердил я.
- Но ты же признался, что не воровал монеты!
Я ничего не понимал.
- Конечно, - сказал я, - я ничего не воровал.
- Значит ты виновен, - прозвучал голос Лары и мне показалось, что в нем прозвучала нотка печали.
- В чем я виновен?
- В заговоре против трона Тарны, - ответила татрикс.
Я онемел.
- Ост, - сказала татрикс ледяным тоном, - ты виновен в измене. Мне известно, что ты затеял заговор против трона.
Один из воинов, которые привели Оста, сказал:
- Так докладывают шпионы, татрикс. В его доме найдены письма и инструкции. Все доказывает, что он хотел свергнуть тебя. Там были мешки с золотом, чтобы вербовать сторонников.
- Он признался в заговоре? - спросила Лара.
Ост стал жалобно молить о пощаде. Шея гнулась под тяжестью ярма.
- Кто, змея, дал тебе золото? От кого ты получил письма и инструкции?
- Не знаю, татрикс, - стонал Ост, - письма и золото принес воин.
- К уртам его! - злобно крикнула Дорна Гордая.
Ост завизжал, моля о пощаде. Торн пнул его, заставив замолчать.
- Что ты еще знаешь о заговоре против трона? - спросила Лара.
- Ничего, татрикс, - пробормотал тот.
- Отлично, - сказала Лара и повернулась к воину, - брось его к уртам.
- Нет, нет, нет! - завопил Ост, - я знаю, знаю!
Женщины в серебряных мантиях наклонились в креслах, чтобы не упустить ни слова. Только татрикс и Дорна не шевельнулись. Хотя в комнате было прохладно, я заметил как по лицу Торна покатились крупные капли пота. Руки его судорожно сжимались и разжимались.
- Что же ты знаешь? - спросила Лара.
Ост оглянулся, как затравленный зверь. Глаза его вылезли из орбит.
- Что ты знаешь о воине, который принес золото и инструкции?
- Я не знаю его.
- Позволь мне, - выступил вперед Торн и вынул меч, - позволь мне прикончить эту мразь.
- Нет, - ответила Лара и продолжала допрашивать несчастного заговорщика:
- Так что же ты знаешь, змея?
- Я знаю, - ответил Ост, - что глава заговора - человек с высоким положением, это женщина в серебряной маске.
- Ложь! - воскликнула, поднимаясь, Лара. - Никто из носящих серебряную маску не может пойти на предательство.
- И все же это так! - сказал Ост.
- Кто предательница?
- Я не знаю ее имени.
Торн расхохотался.
- Но, - продолжал с надеждой Ост, - я однажды говорил с ней и могу узнать ее голос, если ты обещаешь сохранить мне жизнь.
Торн снова рассмеялся.
- Это уловка, чтобы купить жизнь.
- Что ты думаешь, Дорна? - спросила Лара ту, что звалась Второй в Тарне.
Но Дорна продолжала молчать, как бы боясь произнести хоть слово. Она вытянула руку в перчатке и резко опустила ее ребром вниз, изображая удар мечом.
- Милосердия, Великая Дорна! - завопил Ост.
Дорна повторила свой жест медленно и неумолимо.
Но Лара протянула руку ладонью вверх и медленно подняла ее. Это был жест, означающий пощаду.
- Благодарю, татрикс, - пробормотал Ост, глаза его были полны слез. Благодарю.
- Скажи мне, змея, действительно ли этот воин украл у тебя деньги?
- Нет, нет, - завопил Ост.
- Ты сам дал ему их?
- Да, да.
- И он взял их?
- Взял.
- Он сунул мне деньги и сбежал, - сказал я. - У меня не было выхода.
- Он взял эти деньги, - проговорил Ост, злобно глядя на меня, вероятно решив, что я должен разделить его судьбу.
- У меня не было выхода, - спокойно повторил я.
Ост яростно взглянул на меня.
- Если бы я был заговорщиком и был в союзе с этим человеком, зачем же ему понадобилось обвинять меня в краже монет и требовать моего ареста?
Ост побелел. Его жалкий умишко судорожно заметался, ища правдоподобное объяснение, но с его губ не слетело ни звука.
Тогда заговорил Торн:
- Ост знал, что его подозревают в заговоре.
Ост озадаченно поглядел на него.
- И он, - продолжал Торн, - решил сделать вид, что деньги у него украли, а не сам он дал их убийце. Таким образом он избавился бы и от подозрений в заговоре и от того, кто знал его тайну.
- Это правда, - сказал Ост, с благодарностью приняв помощь от такого человека, как капитан Торн.
- Как Ост дал тебе эти деньги, воин? - спросила татрикс.
- Ост дал мне их... как подарок.
Торн закинул назад голову и расхохотался.
- Ост никогда в жизни никому ничего не давал просто так, - проговорил он сквозь смех, вытирая слезы.
Смешки послышались даже от женщин в серебряных масках, сидящих вокруг трона. И даже сам Ост ухмыльнулся.
Но маска татрикс повернулась к нему и его ухмылка умерла, не успев родиться.
Татрикс поднялась с трона и указала пальцем на несчастного заговорщика. В ее голосе был металл:
- В шахты его!
- Нет, татрикс, нет! - кричал Ост. Ужас наполнил его глаза и он стал биться в своем ярме, как раненый зверь. Охранники презрительно подняли его на ноги и поволокли из комнаты. Я понял, что этот приговор был равносилен смертному.
- Ты жестока, - сказал я татрикс.
- Татрикс должна быть жестокой, - сказала Дорна.
- Я хотел бы услышать ответ самой татрикс, - заметил я.
Дорна замерла, оскорбленная.
Немного погодя, когда татрикс вернулась на трон и успокоилась, она заговорила бесстрастным голосом.
- Пришелец, иногда очень трудно быть Первой в Тарне.
Ответ был неожиданным для меня. Я подумал, что за женщина скрывается за этой золотой маской. Мне даже стало жалко ту, перед которой я стоял на коленях.
- А что касается тебя, - глаза Лары сверкнули из-под маски, - то ты сам признал, что не крал эти деньги у Оста. Из этого следует, что он дал их тебе.
- Он сунул их мне в руку и убежал, - сказал я и посмотрел на татрикс. - Я пришел в Тарну, чтобы купить тарна. У меня не было денег. За деньги Оста я мог бы купить его и продолжать путешествие. Не мог же я их выбросить?
- За эти деньги, - сказала Лара, держа мешочек на ладони, - хотели купить мою смерть.
- Неужели ты ценишь свою жизнь так дешево? - скептически спросил я.
- Вероятно, полная сумма должна была быть заплачена после завершения дела, - сказала она.
- Эти деньги были подарком, - сказал я. - Во всяком случае мне так показалось.
- Я не верю тебе.
Я промолчал.
- Что Ост предложил тебе?
- Я отказался участвовать в его планах, - ответил я.
- Сколько предложил тебе Ост? - повторила татрикс.
- Он сказал, что даст тарна, тысячу золотых монет и провизию на долгое путешествие.
- Золотые монеты... это не то, что серебряные, - сказала татрикс, кто-то решил дорого заплатить за мою жизнь.
- Не за убийство.
- За что же тогда?
- За похищение.
Внезапно Лара застыла. Все тело ее дрожало от ярости. Она поднялась, вне себя от гнева.
- Убей его! - крикнула Дорна.
- Нет, - воскликнула татрикс и к всеобщему удивлению поднялась с трона и спустилась по ступеням.
Дрожа от ярости она стояла передо мной в своей золотой мантии и маске.
- Дай мне кнут! - крикнула она. - Быстро! - Человек поспешно рухнул перед ней на колени, протягивая кнут. Она щелкнула кнутом. Звук был резким, как выстрел.
- Значит, - проговорила она, сжимая кнут, - значит ты хотел увезти меня связанную желтыми веревками.
Я не понял, что она имеет в виду.
- Ты хотел одеть на меня рабский воротник? - в истерике шипела она.
Женщины в серебряных масках зашевелились, послышались гневные восклицания.
- Я женщина Тарны! - крикнула она. - Первая в Тарне! Первая!
И затем, обезумев от гнева, держа кнут обеими руками, она ударила меня.
- Вот тебе мой поцелуй! - кричала она. Снова и снова она наносила мне удары, и все же я стоял на коленях и не падал.
Мое тело, измученное тяжестью колодок, теперь горело от ударов кнута и корчилось в судорогах от боли. Но когда татрикс полностью выдохлась, я нашел в себе силы и поднялся - окровавленный, в лохмотьях и с тяжелым ярмом на шее - поднялся и взглянул на нее сверху вниз.
Она отвернулась и пошла на возвышение, где стоял трон. Она быстро взбежала по ступеням и повернулась только тогда, когда была у трона.
Татрикс повелительно указала на меня рукой в золотой перчатке, ткань которой была залита моей кровью и ее потом.
- Отвезите его в Дом Развлечений Тарны! - приказала она.
12. АНДРЕАС ИЗ КАСТЫ ПОЭТОВ
Меня закутали в плащ, надвинули на глаза капюшон и повели по улицам Тарны, с заплетающимися под тяжестью ярма ногами. Наконец мы вошли в какое-то здание, поднялись по крутой лестнице, прошли по длинным коридорам, и когда с меня скинули плащ, я увидел, что мое ярмо приковано цепью к стене. Комната была освещена лампами, закрепленными на стенах под потолком. Я понятия не имел, где нахожусь - то ли глубоко под землей, то ли, напротив, на самых верхних этажах. Пол и стены комнаты были сделаны из отдельных каменных глыб, каждая из которых весила не меньше тонны. Вблизи ламп стены были сухими, но пол и остальная часть стен были покрыты и плесенью и пахло гнилью. Значит, я все-таки был под землей. На полу были накиданы мокрые опилки. Длина цепи позволяла мне дотянуться до бачка с водой. У моих ног лежало блюдо с едой.
Я полностью выдохся. Тело мое ломило от тяжести ярма и ударов кнутом, поэтому я лег на каменный пол и уснул. Сколько времени я спал - не знаю, но когда проснулся то все тело стонало от боли и каждое движение причиняло невероятные страдания.
Несмотря на ярмо, я умудрился сесть, скрестив ноги. Перед собой я увидел блюдо с ломтем грубого хлеба. Из-за своих оков я не мог взять хлеб руками, чтобы сунуть его в рот. Для того, чтобы поесть, мне придется лечь на живот и откусывать прямо ртом. Я знал, что мне придется сделать это, когда голод станет невыносимым, и это бесило меня. Значит, это ярмо не просто оковы, а еще и средство уничтожения человека, превращающегося в зверя.
- Давай, я помогу тебе, - сказал женский голос.
Я повернулся, забыв о ярме, и оно всей своей тяжестью придавило меня к стене. Две маленькие руки схватили тяжелые брусья и старались повернуть их так, чтобы я мог снова сесть прямо.