Страница:
– Гравье, Миллисенты, Беннингзы, Дюфуры. Ах да, звонила мисс Лежен. Она отдельно спрашивала о вас.
Интересно, кто такая эта мисс Лежен? Мэг быстро покосилась на Паркера, пытаясь понять его реакцию, но тот просто сказал:
– Я вернусь чуть позже. Сейчас нам нужно уложить Гаса в постель, кстати, перед этим ему не мешает помыться.
– Эй, я не ложусь спать в такую рань! – Сонливость Гаса мгновенно прошла, он стряхнул с себя руку Паркера, занял бойцовскую стойку и с вызовом бросил: – Только попробуйте заставить меня!
– Хортон, на ту телеграмму был какой-нибудь ответ?
– Нет, сэр. – Хортон протянул руку Гасу. – Может, начнем с ванны?
– О, не утруждайте себя, – ответила Мэг. Паркер удивился.
– Хортон нас вырастил, знаете ли.
Мэг смутилась. Интересно, какую должность занимает этот Хортон? Дворецкого, горничной, няньки? По важному виду Хортона не скажешь, что в его обязанности входит присматривать за купанием десятилетнего мальчика.
– Вы предпочитаете заняться этим сами? – вежливо поинтересовался Хортон.
Мэг подумала о перспективе предстать перед гостями, которых он только что перечислил. Стоит ли говорить, что все они умирают от любопытства и им не терпится взглянуть на новоиспеченную вдову Жюля.
– Да, пожалуй.
Гас уставился на нее с открытым ртом.
– Я вас даже не знаю толком и не собираюсь перед вами раздеваться!
Мэг округлила глаза.
– Ради Бога, Гас, я вовсе не рвусь увидеть тебя голым. Только чистым.
– Спасибо, Хортон, – сказал Паркер, – я провожу Мэг и Гаса в комнату мальчика. – Он указал на широкую элегантную лестницу, расположенную в дальней части вестибюля, и скомандовал Гасу: – Вперед! Мы идем сразу за тобой.
– Мне нравится ходить грязным, – пробурчал Гас, однако подчинился приказу и даже побежал вверх по лестнице, перескакивая через ступеньку.
– Хортон, вещи Мэг уже доставлены? – спросил Паркер.
Хортон кивнул:
– Я велел поместить их в бургундские покои.
Мэг заметила, что у Паркера усталый вид. Он еще некоторое время обсуждал какие-то вопросы с Хортоном, но она, уже не прислушиваясь к их разговору, огляделась. С тех пор как они несколько часов назад уехали в Миссисипи, в вестибюле прибавилось еще несколько букетов.
– Вы вернулись как раз вовремя! – раздался голос Понтье-старшего. Он проехал на инвалидной коляске по коридору и остановился перед Мэг и Паркером. – Им надо подать еще еды, – обратился старик к Хортону.
Слуга кивнул и удалился.
– Где вы пропадали столько времени? Застряли в казино?
– Добрый вечер, дедушка, – сказал Паркер.
– Добрый вечер, мистер Понтье, – проговорила Мэг. Старик метнул на нее недовольный взгляд.
– Вы можете тоже звать меня дедушкой, меня все так зовут.
– Вероятно, ты хочешь узнать, как Гас воспринял новость? – спросил Паркер.
– Ты всегда умел переходить прямо к делу. – Старик кивнул, и Мэг поняла, что скрывается за его резкостью. Дед Паркера искренне переживал за Гаса.
– Я тебе все расскажу, только сначала покажу Мэг ее комнату. У Мэг был трудный день, и ей нужно немного отдохнуть, прежде чем знакомиться с новыми людьми.
Мэг тронула забота Паркера. А может, он сказал так потому, что она стала похожа на чучело и он не желает ставить своих родных в неловкое положение, вынуждая их краснеть за вдову Жюля? Как бы то ни было, Мэг с радостью ухватилась за его предложение. Любая отсрочка пойдет ей только на пользу.
– Ладно, ладно, только сразу же спускайся. А вы, юная леди, не забывайте, что обещали мне кое-что рассказать.
– Не забуду, – слабо отозвалась Мэг, поворачиваясь и следуя за Паркером. Они прошли через холл и стали подниматься по лестнице. В отличие от Гаса Мэг шла медленно: во-первых, сказывалась накопившаяся за день усталость, во-вторых, оставшись наедине с Паркером, она почему-то вдруг застеснялась. Вместе с тем по каким-то неведомым причинам она чувствовала себя в обществе Паркера на удивление уютно. С его братом ей никогда не было так легко и свободно – ни когда она стояла рядом с ним у алтаря во время свадебной церемонии, ни когда летела в самолете из Лас-Вегаса в Новый Орлеан, сидя буквально в нескольких дюймах от него. Мэг было не по себе, и не только из-за того, что она выходила замуж по найму.
Прежде высокомерный, Паркер стал мягче и показал себя Мэг с другой стороны – теперь он был доступнее, более того, притягивал к себе. Мэг нравилось находиться с ним рядом и хотелось побольше узнать о нем.
– Бургундские покои расположены в дальней части дома, – сказал Паркер таким будничным тоном, что Мэг тут же устыдилась своих мыслей, принявших слишком романтическое направление.
На втором этаже в обе стороны от лестницы шел длинный коридор. Паркер указал направо. Потолки были здесь не ниже, чем на первом этаже, коридор освещался настенными светильниками.
– Там будет потише, – добавил Паркер.
– Я рада. А где комната Гаса?
Паркер показал на дверь, которую они только что миновали.
– А не лучше ли мне поселиться поближе?
– К Гасу? – удивился Паркер. Помолчав и словно взвешивая ее вопрос, он добавил: – А вы точно не против?
– Конечно, нет!
Мэг, правда, не собиралась слишком долго задерживаться в этом доме, но пока не уехала, должна помочь ребенку всем, что в ее силах. Мэг представила себе Гаса всеми забытым в огромном особняке, что вполне реально, особенно если учесть предстоящую суету, неизбежно сопутствующую похоронам – событию, из-за которого он как раз больше, чем всегда, нуждался в эмоциональной поддержке.
Паркер толкнул дверь, расположенную напротив двери в комнату Гаса.
– Оформляя заново эту комнату для гостей, Тинси немного переборщила с желтыми тонами, – заметил он. – Вы не возражаете? Эта комната поменьше, чем бургундская.
Взору Мэг предстала комната, выдержанная в цветовой гамме утреннего солнца. Старинная кровать с пологом, накрытая желтым покрывалом с оборками, гардероб, оттоманка, обитая желтым бархатом, туалетный столик. Там и сям единообразие желтого цвета оживляли вкрапления белого и василькового. Общее впечатление было необычным, но, несомненно, жизнерадостным.
– Замечательно, – вздохнула Мэг.
– Да, по-моему, тоже.
Но Паркер смотрел не на мебель, а прямо в глаза Мэг, причем голодным взглядом. Мэг была не в силах отвести глаз. Голубые глаза Паркера потемнели и стали почти фиолетовыми.
– Это мой любимый цвет, – прошептала Мэг, имея в виду синеву его глаз.
– Мой тоже. – Паркер легонько коснулся пальцами ее щеки. – Здорово у вас получается с Гасом.
От прикосновения, легкого, как крылья бабочки, ее кожу покалывало.
– Я не сделала ничего такого… – Мэг вовремя спохватилась и оборвала предложение на середине. «Ничего такого, что бы не сделала для своих детей», – чуть было не вырвалось у нее. Хотя Паркер покорно согласился выполнить поручение деда и сообщить печальную новость Гасу, он вовсе не казался Мэг человеком, способным проникнуться нежными чувствами к женщине с тремя детьми от первого брака. Интуиция подсказывала Мэг, что эту информацию лучше держать при себе, и она решила послушаться ее. Паркер попятился.
– Ну, может, по-вашему, это и «ничего», но семья перед вами в большом долгу, – сказал он с наигранной бодростью. – Значит, комната подходит? При ней, разумеется, есть отдельная ванная. – Он указал на одну из двух дверей. – Пойду перенесу ваши вещи из бургундской комнаты.
– Спасибо.
Мэг пыталась понять, отчего его настроение так резко изменилось. Может, он испугался самого себя? Она-то точно себя испугалась. Надо же, задумалась, какого типа женщины интересуют Паркера Понтье! Придет же такое в голову!
Дверь в комнату напротив резко распахнулась, и в коридор вышел Гас в одежде, купленной в «Уолмарте».
– Хорошо хоть у меня в комнате есть телевизор, – сказал он. Мальчик указал на желтую комнату. – А вас поселили здесь?
– Да. При твоей комнате тоже есть отдельная ванная? Гас скривился:
– Да уж, про ванну вы, видно, не забудете.
– Не обижайся, думай о купании не как о наказании, а как об удовольствии, – посоветовала Мэг. – Поверь моему опыту, купаться очень даже приятно.
Гас наморщил нос:
– Иногда вы говорите как училка. Вы что, работали в школе до того, как вышли за моего папу?
– Нет, но я действительно собираюсь стать учительницей.
«Что, кстати, и было одной из причин, по которым я вышла за Жюля», – с горькой иронией подумала Мэг. Она рассчитывала расплатиться с непомерными долгами Теда, и у нее должно было еще остаться достаточно денег, чтобы продолжить учебу по специальности.
Гас с неприличным звуком выпустил воздух через рот.
– Пф-ф, вам больше не придется работать. Вы теперь можете целыми днями только и делать, что пить мартини да трахаться со своим личным тренером.
– И не обращать внимания на тебя? Гас кивнул и одернул футболку.
– Моя мать этим и занимается – то есть моя родная мать. Сиси тоже, только она предпочитает женщин.
Мэг надеялась, что лицо не выдает ее чувства. К счастью, Паркер отправился за ее вещами в другой конец коридора. Когда он зашел в комнату, где высилась гора чемоданов от Сакса, Мэг, понизив голос, сказала Гасу:
– Мартини я не пью, и меня абсолютно не привлекает личный тренер.
– Правда? – Гас пожал плечами. – Ну, значит, вы найдете себе другое занятие.
– Хватит разговаривать, займись делом, – сказал мальчику подошедший Паркер. – Иди принимать ванну, а Мэг наконец отдохнет, она это заслужила.
Мэг неожиданно для себя обнаружила, что слышать собственное имя из уст Паркера на редкость приятно. Приятно и то, что он с такой готовностью пришел ей на помощь.
– Паркер, вы уверены, что он сам справится? Я ведь отказалась от услуг Хортона.
Паркер кивнул.
– Эй, я сам могу принять ванну, я же не маленький! – возмутился Гас. Переведя взгляд с Паркера на Мэг, он хитро улыбнулся. – Предлагаю сделку. Я иду принимать ванну прямо сейчас, а вы за это спрячете меня от… – Гас выкатил глаза и имитировал рыдание: – Ти-и-нси!
Паркер возвел взгляд к потолку, словно моля Всевышнего ниспослать ему терпение. Мэг с улыбкой наблюдала, как он властно указал племяннику на дверь. Гас, продолжая изображать рыдания в полный голос, поплелся к двери, Паркер – за ним.
Через двадцать минут, приняв душ и переодевшись, посвежевшая Мэг остановилась у открытой двери в комнату Гаса. Паркер стоял лицом к окну возле двух поставленных вплотную друг к другу кроватей. Дверь в ванную была закрыта, из-за нее доносилась громкая музыка радиоприемника. Словно почувствовав ее взгляд, Паркер повернулся к Мэг, улыбнулся и заметил:
– Воспитание детей, оказывается, ужасно хлопотное дело.
Мэг кивнула:
– О да! – Затем, спохватившись, что ее заявление прозвучало слишком прочувствованно, вошла в комнату и добавила уже гораздо более сдержанно: – Во всяком случае, так мне говорили.
Паркер присел на край кровати и с грустной улыбкой признался:
– Я даже не пытаюсь делать вид, будто понимаю в воспитании детей хоть что-нибудь. Каюсь, по этой части я полный профан.
– Ну, научиться не так уж трудно. – Мэг подошла к кровати.
– Производство сахара, недвижимость, финансы, – Паркер усмехнулся, и его усмешка была полна самоиронии, – в этих вещах мне разобраться нетрудно, но чего я никогда не понимал, так это детскую психологию.
– А вы хотите научиться понимать ее? – В ожидании ответа Мэг затаила дыхание. Напрасно Мэг твердила себе, что ответ Паркера не так уж и важен, она знала, что это не так. – Вам хотелось бы самому иметь детей? Паркер задумался, серьезно глядя на Мзг.
– Знаете, пожалуй, да. Но положа руку на сердце, не могу сказать, что я к этому готов.
Мэг улыбнулась.
– Ничего, научитесь по ходу дела.
– Возможно. – Паркер вдруг улыбнулся своей опасно-обольстительной улыбкой – казалось, он не сознавал, как она действует на женщин. – Но это так, к слову, жаль, что я не могу сделать побольше для Гаса.
– А чего бы вы хотели?
Мэг остановилась у торца кровати. Паркер сидел примерно посередине. Некоторое время он молчал, но в комнате вовсе не было тихо: дверь ванной содрогалась от басовых раскатов. Мэг с интересом ждала, что же он скажет. Неожиданно Паркер встал и сказал:
– Что это я, куда подевались мои хорошие манеры? – Он указал на кровать. – Садитесь, пожалуйста.
Мэг едва удержалась от улыбки, но ее радость от этого не убавилась.
– Спасибо. – Она присела на кровать у самого конца.
Паркер снова сел, матрац спружинил под ним. Мэг ощутила своим телом движения его тела и мысленно пожалела, что он вспомнил о хороших манерах и предложил ей сесть: стоя, она чувствовала себя в гораздо большей безопасности.
– Для начала мне хотелось бы быть мудрее, – медленно проговорил Паркер. – Вы показали мне, как это важно.
– Я? – удивилась Мэг. Он кивнул.
– Сначала в школе, потом на обратном пути, когда убедили Гаса пойти в «Уолмарт».
Мэг замахала рукой.
– Да что вы, это не мудрость, а так, нечто вроде практической психологии.
Она бы предпочла, чтобы Паркер сидел не так близко и не был таким привлекательным.
Паркер хмыкнул, что-то пробурчал под нос, посмотрел в окно, потом снова повернулся к Мэг:
– А еще мне бы хотелось иметь побольше знаний.
– Но вы же сами когда-то были десятилетним мальчиком, – мягко напомнила Мэг.
– Хотите сказать, что я должен искать ответы в себе? Она кивнула.
– Но желать чего-то – это хорошо. – Мэг немного расслабилась, подогнула под себя ногу и села боком, повернувшись лицом к Паркеру. – Я верю, что желания обладают самостоятельной силой. Некоторые люди считают, что это лишь пустые слова, но я предпочитаю называть их пожеланиями. У нас… – Она замолчала, вовремя спохватившись, что чуть было не проговорилась.
– У нас? – Паркер пододвинулся ближе, пристально глядя ей в глаза.
– То есть у меня, – поправилась Мэг, – есть одна традиция, касающаяся пожеланий.
– И что это за традиция, интересно? – тихо, почти шепотом спросил Паркер.
К этому времени он еще пододвинулся и теперь сидел слишком близко, чтобы Мэг могла чувствовать себя спокойно. Она не замечала, что Паркер придвигался, но факт оставался фактом. Посмотрев на него, Мэг вдруг обнаружила, что их разделяет всего лишь несколько дюймов. Ее тело тут же отреагировало на его близость: глаза расширились, сердце забилось быстрее. Сейчас ей следовало бы пожелать, чтобы он отодвинулся подальше.
– Я называю это «разговор на подушке», – тихо поведала Мэг. Сказав это, она с вызовом вздернула подбородок.
Если Паркер сейчас над ней посмеется, ей будет все равно, насколько быстрее бьется рядом с ним ее сердце.
– И это как-то связано с пожеланиями?
Мэг кивнула, мысленно напомнив себе, что нужно говорить в единственном числе. Она так привыкла думать о себе и детях как о неделимом целом, что местоимение «мы» слетало у нее с языка машинально.
– Да.
Мэг указала на подушку, лежащую в изголовье кровати под покрывалом. Она стеснялась, но ей хотелось разделить эту традицию с Паркером.
– Передайте мне эту подушку, и я покажу вам, как лучше всего загадывать желание перед сном.
Не отрывая от нее глаз, Паркер протянул руку вбок, вытянул подушку из-под покрывала и передал ее Мэг. Мэг прижала подушку к груди. Подушка хотя бы немного отгородила ее от Паркера, и она почувствовала себя увереннее.
– Так вот, вы держите подушку, – начала Мэг, – и то же самое…
Она снова смолкла. Паркер дотронулся до подушки над самой ее рукой.
– Дайте я сам догадаюсь, – тихо сказал он, – если этот «разговор на подушке» происходит между двумя людьми, то второй человек держится за подушку вместе с вами, правда?
Мэг крепче стиснула подушку, и при этом ее рука коснулась руки Паркера.
– А вы, оказывается, очень догадливы. Паркер покачал головой.
– Нет, просто вы хороший учитель. – Слегка касаясь тыльной стороны ее ладони, он добавил: – Вы вплотную подвели меня к ответу.
Мэг посмотрела на их руки, и на какое-то мгновение у нее мелькнула безумная мысль: хорошо бы их не разделяла подушка. Но она быстро обуздала не в меру разыгравшееся воображение. Тщательно следя за своими интонациями, Мэг сказала:
– Вы можете, например, пожелать, чтобы нашлись новые возможности проводить больше времени с Гасом.
Глядя, как Мэг обнимает подушку, Паркер погладил подушечку ее розового пальца.
– А можно мне загадать больше одного желания?
– Одно или два.
Мэг не отрываясь смотрела на руку Паркера. Погладив ее палец, он не остановился на этом и стал гладить ее кисть, затем его ладонь скользнула по локтю Мэг. Прежде чем она успела отвергнуть его ласку, Паркер мягко отвел с ее щеки прядь волос и придвинулся еще ближе с явным намерением поцеловать. Почти касаясь губ Мэг своими, он прошептал:
– А можно мне пожелать проводить больше времени с вами?
Обдумывая ответ, Мэг приоткрыла губы. Она чувствовала тепло его тела, ее охватило сладостное предвкушение.
Дверь ванной распахнулась, громко стукнув о стену. В комнату вошел Гас, прикрытый лишь банным полотенцем, и вместе с ним ворвался теперь уже ничем не заглушаемый рев радиоприемника. Мэг отпрянула от Паркера и вскочила.
– Черт! – Гас вцепился в полотенце. – Неужели в этом доме человеку никогда не дают побыть одному?
Гас попятился в ванную, Мэг выронила подушку и выскочила из комнаты. Паркер поднял подушку и прижал к себе.
– Видите, что вышло, когда вы заставили меня принимать ванну! – крикнул Гас уже из ванной.
Паркер усмехнулся и оставил Гаса одного. Но Мэг действительно очень хороший учитель: ему уже не терпелось загадать желание.
Чувства, которые Паркер пробудил в Мэг, заставили ее призадуматься, что менее рискованно: предстать перед Понтье-старшим или остаться в комнате Гаса в обществе Паркера. В конце концов она решила, что первое все же безопаснее. Спускаясь по элегантной лестнице, Мэг старалась овладеть собой и принять невозмутимый вид, но это оказалось нелегко. Паркер въелся в ее плоть и кровь. Взглянув вниз, она увидела, что за ней наблюдает седовласая женщина с приятным лицом. Мэг вспомнила, что ей полагается быть безутешной вдовой, и постаралась придать лицу соответствующее выражение.
– Вы, вероятно, вдова Жюля, – сказала женщина хорошо поставленным голосом. – А я Джулиана Сонье. Прошу принять мои поздравления и одновременно соболезнования.
– Благодарю вас.
Мэг с облегчением поняла, что эта женщина не из той породы, что резкая на язык тетушка Матильда. К встрече с этой представительницей клана Понтье ее не подготовил даже душ.
– Мой внук Майкл учился с Жюлем в одном классе. Сейчас его нет в городе, но я уверена, что он не опоздает на бдение у гроба.
Мэг кивнула. Когда состоится бдение? Только бы эта женщина не спросила ее. И вообще, что полагается делать во время этой процедуры? В протестантских семьях Лас-Вегаса подобный обряд не был принят, и Мэг никогда на нем не присутствовала. Когда умер Тед, он лежал в похоронном доме, и лишь в определенные часы можно было прийти попрощаться с покойным. Заупокойная же служба проходила только на кладбище. Вероятно, бдение у гроба – обряд, которому следуют только католики, нужно будет узнать подробности у Паркера.
– Я уезжаю, – мягко сказала женщина, – и передам Майклу, что говорила с вами.
Мэг поняла: женщина решила, что она вне себя от горя. Мэг снова пробормотала слова благодарности. Может, если ей удастся в ближайшие несколько дней ограничивать свои реплики этими двумя словами, то она сумеет избежать многих серьезных промахов.
С той стороны, где находилась библиотека, выехало инвалидное кресло.
– Джулиана, – окликнул старик, – спасибо, что пришла. Женщина натягивала перчатки. Услышав голос Понтье-старшего, она повернулась к нему, и ее лицо оживилось.
– Никакие силы не помешали бы мне прийти к тебе в такой день, Оги.
Старик подъехал к гостье, взял здоровой рукой ее руку и поцеловал.
– Но ты хотела сбежать, даже не попрощавшись со мной.
– Каюсь, грешна, – промолвила женщина, надевая перчатки.
Мэг поняла, что оказалась среди персонажей некоей личной драмы. Были ли эти двое когда-то любовниками? Или чувство Понтье-старшего осталось безответным?
– Спокойной ночи, Оги, и вам тоже, дорогая. – Женщина грациозно направилась к двери.
Старик покачал головой и пробормотал под нос:
– Какая женщина пропадает зря!
– Старая любовь?
– А вам, оказывается, нравится совать нос в чужие дела.
– Как сказала миссис Сонье, каюсь, грешна.
Старик бросил на Мэг строгий взгляд, развернул коляску и скомандовал:
– Марш в библиотеку. Немедленно!
Глава 11
Интересно, кто такая эта мисс Лежен? Мэг быстро покосилась на Паркера, пытаясь понять его реакцию, но тот просто сказал:
– Я вернусь чуть позже. Сейчас нам нужно уложить Гаса в постель, кстати, перед этим ему не мешает помыться.
– Эй, я не ложусь спать в такую рань! – Сонливость Гаса мгновенно прошла, он стряхнул с себя руку Паркера, занял бойцовскую стойку и с вызовом бросил: – Только попробуйте заставить меня!
– Хортон, на ту телеграмму был какой-нибудь ответ?
– Нет, сэр. – Хортон протянул руку Гасу. – Может, начнем с ванны?
– О, не утруждайте себя, – ответила Мэг. Паркер удивился.
– Хортон нас вырастил, знаете ли.
Мэг смутилась. Интересно, какую должность занимает этот Хортон? Дворецкого, горничной, няньки? По важному виду Хортона не скажешь, что в его обязанности входит присматривать за купанием десятилетнего мальчика.
– Вы предпочитаете заняться этим сами? – вежливо поинтересовался Хортон.
Мэг подумала о перспективе предстать перед гостями, которых он только что перечислил. Стоит ли говорить, что все они умирают от любопытства и им не терпится взглянуть на новоиспеченную вдову Жюля.
– Да, пожалуй.
Гас уставился на нее с открытым ртом.
– Я вас даже не знаю толком и не собираюсь перед вами раздеваться!
Мэг округлила глаза.
– Ради Бога, Гас, я вовсе не рвусь увидеть тебя голым. Только чистым.
– Спасибо, Хортон, – сказал Паркер, – я провожу Мэг и Гаса в комнату мальчика. – Он указал на широкую элегантную лестницу, расположенную в дальней части вестибюля, и скомандовал Гасу: – Вперед! Мы идем сразу за тобой.
– Мне нравится ходить грязным, – пробурчал Гас, однако подчинился приказу и даже побежал вверх по лестнице, перескакивая через ступеньку.
– Хортон, вещи Мэг уже доставлены? – спросил Паркер.
Хортон кивнул:
– Я велел поместить их в бургундские покои.
Мэг заметила, что у Паркера усталый вид. Он еще некоторое время обсуждал какие-то вопросы с Хортоном, но она, уже не прислушиваясь к их разговору, огляделась. С тех пор как они несколько часов назад уехали в Миссисипи, в вестибюле прибавилось еще несколько букетов.
– Вы вернулись как раз вовремя! – раздался голос Понтье-старшего. Он проехал на инвалидной коляске по коридору и остановился перед Мэг и Паркером. – Им надо подать еще еды, – обратился старик к Хортону.
Слуга кивнул и удалился.
– Где вы пропадали столько времени? Застряли в казино?
– Добрый вечер, дедушка, – сказал Паркер.
– Добрый вечер, мистер Понтье, – проговорила Мэг. Старик метнул на нее недовольный взгляд.
– Вы можете тоже звать меня дедушкой, меня все так зовут.
– Вероятно, ты хочешь узнать, как Гас воспринял новость? – спросил Паркер.
– Ты всегда умел переходить прямо к делу. – Старик кивнул, и Мэг поняла, что скрывается за его резкостью. Дед Паркера искренне переживал за Гаса.
– Я тебе все расскажу, только сначала покажу Мэг ее комнату. У Мэг был трудный день, и ей нужно немного отдохнуть, прежде чем знакомиться с новыми людьми.
Мэг тронула забота Паркера. А может, он сказал так потому, что она стала похожа на чучело и он не желает ставить своих родных в неловкое положение, вынуждая их краснеть за вдову Жюля? Как бы то ни было, Мэг с радостью ухватилась за его предложение. Любая отсрочка пойдет ей только на пользу.
– Ладно, ладно, только сразу же спускайся. А вы, юная леди, не забывайте, что обещали мне кое-что рассказать.
– Не забуду, – слабо отозвалась Мэг, поворачиваясь и следуя за Паркером. Они прошли через холл и стали подниматься по лестнице. В отличие от Гаса Мэг шла медленно: во-первых, сказывалась накопившаяся за день усталость, во-вторых, оставшись наедине с Паркером, она почему-то вдруг застеснялась. Вместе с тем по каким-то неведомым причинам она чувствовала себя в обществе Паркера на удивление уютно. С его братом ей никогда не было так легко и свободно – ни когда она стояла рядом с ним у алтаря во время свадебной церемонии, ни когда летела в самолете из Лас-Вегаса в Новый Орлеан, сидя буквально в нескольких дюймах от него. Мэг было не по себе, и не только из-за того, что она выходила замуж по найму.
Прежде высокомерный, Паркер стал мягче и показал себя Мэг с другой стороны – теперь он был доступнее, более того, притягивал к себе. Мэг нравилось находиться с ним рядом и хотелось побольше узнать о нем.
– Бургундские покои расположены в дальней части дома, – сказал Паркер таким будничным тоном, что Мэг тут же устыдилась своих мыслей, принявших слишком романтическое направление.
На втором этаже в обе стороны от лестницы шел длинный коридор. Паркер указал направо. Потолки были здесь не ниже, чем на первом этаже, коридор освещался настенными светильниками.
– Там будет потише, – добавил Паркер.
– Я рада. А где комната Гаса?
Паркер показал на дверь, которую они только что миновали.
– А не лучше ли мне поселиться поближе?
– К Гасу? – удивился Паркер. Помолчав и словно взвешивая ее вопрос, он добавил: – А вы точно не против?
– Конечно, нет!
Мэг, правда, не собиралась слишком долго задерживаться в этом доме, но пока не уехала, должна помочь ребенку всем, что в ее силах. Мэг представила себе Гаса всеми забытым в огромном особняке, что вполне реально, особенно если учесть предстоящую суету, неизбежно сопутствующую похоронам – событию, из-за которого он как раз больше, чем всегда, нуждался в эмоциональной поддержке.
Паркер толкнул дверь, расположенную напротив двери в комнату Гаса.
– Оформляя заново эту комнату для гостей, Тинси немного переборщила с желтыми тонами, – заметил он. – Вы не возражаете? Эта комната поменьше, чем бургундская.
Взору Мэг предстала комната, выдержанная в цветовой гамме утреннего солнца. Старинная кровать с пологом, накрытая желтым покрывалом с оборками, гардероб, оттоманка, обитая желтым бархатом, туалетный столик. Там и сям единообразие желтого цвета оживляли вкрапления белого и василькового. Общее впечатление было необычным, но, несомненно, жизнерадостным.
– Замечательно, – вздохнула Мэг.
– Да, по-моему, тоже.
Но Паркер смотрел не на мебель, а прямо в глаза Мэг, причем голодным взглядом. Мэг была не в силах отвести глаз. Голубые глаза Паркера потемнели и стали почти фиолетовыми.
– Это мой любимый цвет, – прошептала Мэг, имея в виду синеву его глаз.
– Мой тоже. – Паркер легонько коснулся пальцами ее щеки. – Здорово у вас получается с Гасом.
От прикосновения, легкого, как крылья бабочки, ее кожу покалывало.
– Я не сделала ничего такого… – Мэг вовремя спохватилась и оборвала предложение на середине. «Ничего такого, что бы не сделала для своих детей», – чуть было не вырвалось у нее. Хотя Паркер покорно согласился выполнить поручение деда и сообщить печальную новость Гасу, он вовсе не казался Мэг человеком, способным проникнуться нежными чувствами к женщине с тремя детьми от первого брака. Интуиция подсказывала Мэг, что эту информацию лучше держать при себе, и она решила послушаться ее. Паркер попятился.
– Ну, может, по-вашему, это и «ничего», но семья перед вами в большом долгу, – сказал он с наигранной бодростью. – Значит, комната подходит? При ней, разумеется, есть отдельная ванная. – Он указал на одну из двух дверей. – Пойду перенесу ваши вещи из бургундской комнаты.
– Спасибо.
Мэг пыталась понять, отчего его настроение так резко изменилось. Может, он испугался самого себя? Она-то точно себя испугалась. Надо же, задумалась, какого типа женщины интересуют Паркера Понтье! Придет же такое в голову!
Дверь в комнату напротив резко распахнулась, и в коридор вышел Гас в одежде, купленной в «Уолмарте».
– Хорошо хоть у меня в комнате есть телевизор, – сказал он. Мальчик указал на желтую комнату. – А вас поселили здесь?
– Да. При твоей комнате тоже есть отдельная ванная? Гас скривился:
– Да уж, про ванну вы, видно, не забудете.
– Не обижайся, думай о купании не как о наказании, а как об удовольствии, – посоветовала Мэг. – Поверь моему опыту, купаться очень даже приятно.
Гас наморщил нос:
– Иногда вы говорите как училка. Вы что, работали в школе до того, как вышли за моего папу?
– Нет, но я действительно собираюсь стать учительницей.
«Что, кстати, и было одной из причин, по которым я вышла за Жюля», – с горькой иронией подумала Мэг. Она рассчитывала расплатиться с непомерными долгами Теда, и у нее должно было еще остаться достаточно денег, чтобы продолжить учебу по специальности.
Гас с неприличным звуком выпустил воздух через рот.
– Пф-ф, вам больше не придется работать. Вы теперь можете целыми днями только и делать, что пить мартини да трахаться со своим личным тренером.
– И не обращать внимания на тебя? Гас кивнул и одернул футболку.
– Моя мать этим и занимается – то есть моя родная мать. Сиси тоже, только она предпочитает женщин.
Мэг надеялась, что лицо не выдает ее чувства. К счастью, Паркер отправился за ее вещами в другой конец коридора. Когда он зашел в комнату, где высилась гора чемоданов от Сакса, Мэг, понизив голос, сказала Гасу:
– Мартини я не пью, и меня абсолютно не привлекает личный тренер.
– Правда? – Гас пожал плечами. – Ну, значит, вы найдете себе другое занятие.
– Хватит разговаривать, займись делом, – сказал мальчику подошедший Паркер. – Иди принимать ванну, а Мэг наконец отдохнет, она это заслужила.
Мэг неожиданно для себя обнаружила, что слышать собственное имя из уст Паркера на редкость приятно. Приятно и то, что он с такой готовностью пришел ей на помощь.
– Паркер, вы уверены, что он сам справится? Я ведь отказалась от услуг Хортона.
Паркер кивнул.
– Эй, я сам могу принять ванну, я же не маленький! – возмутился Гас. Переведя взгляд с Паркера на Мэг, он хитро улыбнулся. – Предлагаю сделку. Я иду принимать ванну прямо сейчас, а вы за это спрячете меня от… – Гас выкатил глаза и имитировал рыдание: – Ти-и-нси!
Паркер возвел взгляд к потолку, словно моля Всевышнего ниспослать ему терпение. Мэг с улыбкой наблюдала, как он властно указал племяннику на дверь. Гас, продолжая изображать рыдания в полный голос, поплелся к двери, Паркер – за ним.
Через двадцать минут, приняв душ и переодевшись, посвежевшая Мэг остановилась у открытой двери в комнату Гаса. Паркер стоял лицом к окну возле двух поставленных вплотную друг к другу кроватей. Дверь в ванную была закрыта, из-за нее доносилась громкая музыка радиоприемника. Словно почувствовав ее взгляд, Паркер повернулся к Мэг, улыбнулся и заметил:
– Воспитание детей, оказывается, ужасно хлопотное дело.
Мэг кивнула:
– О да! – Затем, спохватившись, что ее заявление прозвучало слишком прочувствованно, вошла в комнату и добавила уже гораздо более сдержанно: – Во всяком случае, так мне говорили.
Паркер присел на край кровати и с грустной улыбкой признался:
– Я даже не пытаюсь делать вид, будто понимаю в воспитании детей хоть что-нибудь. Каюсь, по этой части я полный профан.
– Ну, научиться не так уж трудно. – Мэг подошла к кровати.
– Производство сахара, недвижимость, финансы, – Паркер усмехнулся, и его усмешка была полна самоиронии, – в этих вещах мне разобраться нетрудно, но чего я никогда не понимал, так это детскую психологию.
– А вы хотите научиться понимать ее? – В ожидании ответа Мэг затаила дыхание. Напрасно Мэг твердила себе, что ответ Паркера не так уж и важен, она знала, что это не так. – Вам хотелось бы самому иметь детей? Паркер задумался, серьезно глядя на Мзг.
– Знаете, пожалуй, да. Но положа руку на сердце, не могу сказать, что я к этому готов.
Мэг улыбнулась.
– Ничего, научитесь по ходу дела.
– Возможно. – Паркер вдруг улыбнулся своей опасно-обольстительной улыбкой – казалось, он не сознавал, как она действует на женщин. – Но это так, к слову, жаль, что я не могу сделать побольше для Гаса.
– А чего бы вы хотели?
Мэг остановилась у торца кровати. Паркер сидел примерно посередине. Некоторое время он молчал, но в комнате вовсе не было тихо: дверь ванной содрогалась от басовых раскатов. Мэг с интересом ждала, что же он скажет. Неожиданно Паркер встал и сказал:
– Что это я, куда подевались мои хорошие манеры? – Он указал на кровать. – Садитесь, пожалуйста.
Мэг едва удержалась от улыбки, но ее радость от этого не убавилась.
– Спасибо. – Она присела на кровать у самого конца.
Паркер снова сел, матрац спружинил под ним. Мэг ощутила своим телом движения его тела и мысленно пожалела, что он вспомнил о хороших манерах и предложил ей сесть: стоя, она чувствовала себя в гораздо большей безопасности.
– Для начала мне хотелось бы быть мудрее, – медленно проговорил Паркер. – Вы показали мне, как это важно.
– Я? – удивилась Мэг. Он кивнул.
– Сначала в школе, потом на обратном пути, когда убедили Гаса пойти в «Уолмарт».
Мэг замахала рукой.
– Да что вы, это не мудрость, а так, нечто вроде практической психологии.
Она бы предпочла, чтобы Паркер сидел не так близко и не был таким привлекательным.
Паркер хмыкнул, что-то пробурчал под нос, посмотрел в окно, потом снова повернулся к Мэг:
– А еще мне бы хотелось иметь побольше знаний.
– Но вы же сами когда-то были десятилетним мальчиком, – мягко напомнила Мэг.
– Хотите сказать, что я должен искать ответы в себе? Она кивнула.
– Но желать чего-то – это хорошо. – Мэг немного расслабилась, подогнула под себя ногу и села боком, повернувшись лицом к Паркеру. – Я верю, что желания обладают самостоятельной силой. Некоторые люди считают, что это лишь пустые слова, но я предпочитаю называть их пожеланиями. У нас… – Она замолчала, вовремя спохватившись, что чуть было не проговорилась.
– У нас? – Паркер пододвинулся ближе, пристально глядя ей в глаза.
– То есть у меня, – поправилась Мэг, – есть одна традиция, касающаяся пожеланий.
– И что это за традиция, интересно? – тихо, почти шепотом спросил Паркер.
К этому времени он еще пододвинулся и теперь сидел слишком близко, чтобы Мэг могла чувствовать себя спокойно. Она не замечала, что Паркер придвигался, но факт оставался фактом. Посмотрев на него, Мэг вдруг обнаружила, что их разделяет всего лишь несколько дюймов. Ее тело тут же отреагировало на его близость: глаза расширились, сердце забилось быстрее. Сейчас ей следовало бы пожелать, чтобы он отодвинулся подальше.
– Я называю это «разговор на подушке», – тихо поведала Мэг. Сказав это, она с вызовом вздернула подбородок.
Если Паркер сейчас над ней посмеется, ей будет все равно, насколько быстрее бьется рядом с ним ее сердце.
– И это как-то связано с пожеланиями?
Мэг кивнула, мысленно напомнив себе, что нужно говорить в единственном числе. Она так привыкла думать о себе и детях как о неделимом целом, что местоимение «мы» слетало у нее с языка машинально.
– Да.
Мэг указала на подушку, лежащую в изголовье кровати под покрывалом. Она стеснялась, но ей хотелось разделить эту традицию с Паркером.
– Передайте мне эту подушку, и я покажу вам, как лучше всего загадывать желание перед сном.
Не отрывая от нее глаз, Паркер протянул руку вбок, вытянул подушку из-под покрывала и передал ее Мэг. Мэг прижала подушку к груди. Подушка хотя бы немного отгородила ее от Паркера, и она почувствовала себя увереннее.
– Так вот, вы держите подушку, – начала Мэг, – и то же самое…
Она снова смолкла. Паркер дотронулся до подушки над самой ее рукой.
– Дайте я сам догадаюсь, – тихо сказал он, – если этот «разговор на подушке» происходит между двумя людьми, то второй человек держится за подушку вместе с вами, правда?
Мэг крепче стиснула подушку, и при этом ее рука коснулась руки Паркера.
– А вы, оказывается, очень догадливы. Паркер покачал головой.
– Нет, просто вы хороший учитель. – Слегка касаясь тыльной стороны ее ладони, он добавил: – Вы вплотную подвели меня к ответу.
Мэг посмотрела на их руки, и на какое-то мгновение у нее мелькнула безумная мысль: хорошо бы их не разделяла подушка. Но она быстро обуздала не в меру разыгравшееся воображение. Тщательно следя за своими интонациями, Мэг сказала:
– Вы можете, например, пожелать, чтобы нашлись новые возможности проводить больше времени с Гасом.
Глядя, как Мэг обнимает подушку, Паркер погладил подушечку ее розового пальца.
– А можно мне загадать больше одного желания?
– Одно или два.
Мэг не отрываясь смотрела на руку Паркера. Погладив ее палец, он не остановился на этом и стал гладить ее кисть, затем его ладонь скользнула по локтю Мэг. Прежде чем она успела отвергнуть его ласку, Паркер мягко отвел с ее щеки прядь волос и придвинулся еще ближе с явным намерением поцеловать. Почти касаясь губ Мэг своими, он прошептал:
– А можно мне пожелать проводить больше времени с вами?
Обдумывая ответ, Мэг приоткрыла губы. Она чувствовала тепло его тела, ее охватило сладостное предвкушение.
Дверь ванной распахнулась, громко стукнув о стену. В комнату вошел Гас, прикрытый лишь банным полотенцем, и вместе с ним ворвался теперь уже ничем не заглушаемый рев радиоприемника. Мэг отпрянула от Паркера и вскочила.
– Черт! – Гас вцепился в полотенце. – Неужели в этом доме человеку никогда не дают побыть одному?
Гас попятился в ванную, Мэг выронила подушку и выскочила из комнаты. Паркер поднял подушку и прижал к себе.
– Видите, что вышло, когда вы заставили меня принимать ванну! – крикнул Гас уже из ванной.
Паркер усмехнулся и оставил Гаса одного. Но Мэг действительно очень хороший учитель: ему уже не терпелось загадать желание.
Чувства, которые Паркер пробудил в Мэг, заставили ее призадуматься, что менее рискованно: предстать перед Понтье-старшим или остаться в комнате Гаса в обществе Паркера. В конце концов она решила, что первое все же безопаснее. Спускаясь по элегантной лестнице, Мэг старалась овладеть собой и принять невозмутимый вид, но это оказалось нелегко. Паркер въелся в ее плоть и кровь. Взглянув вниз, она увидела, что за ней наблюдает седовласая женщина с приятным лицом. Мэг вспомнила, что ей полагается быть безутешной вдовой, и постаралась придать лицу соответствующее выражение.
– Вы, вероятно, вдова Жюля, – сказала женщина хорошо поставленным голосом. – А я Джулиана Сонье. Прошу принять мои поздравления и одновременно соболезнования.
– Благодарю вас.
Мэг с облегчением поняла, что эта женщина не из той породы, что резкая на язык тетушка Матильда. К встрече с этой представительницей клана Понтье ее не подготовил даже душ.
– Мой внук Майкл учился с Жюлем в одном классе. Сейчас его нет в городе, но я уверена, что он не опоздает на бдение у гроба.
Мэг кивнула. Когда состоится бдение? Только бы эта женщина не спросила ее. И вообще, что полагается делать во время этой процедуры? В протестантских семьях Лас-Вегаса подобный обряд не был принят, и Мэг никогда на нем не присутствовала. Когда умер Тед, он лежал в похоронном доме, и лишь в определенные часы можно было прийти попрощаться с покойным. Заупокойная же служба проходила только на кладбище. Вероятно, бдение у гроба – обряд, которому следуют только католики, нужно будет узнать подробности у Паркера.
– Я уезжаю, – мягко сказала женщина, – и передам Майклу, что говорила с вами.
Мэг поняла: женщина решила, что она вне себя от горя. Мэг снова пробормотала слова благодарности. Может, если ей удастся в ближайшие несколько дней ограничивать свои реплики этими двумя словами, то она сумеет избежать многих серьезных промахов.
С той стороны, где находилась библиотека, выехало инвалидное кресло.
– Джулиана, – окликнул старик, – спасибо, что пришла. Женщина натягивала перчатки. Услышав голос Понтье-старшего, она повернулась к нему, и ее лицо оживилось.
– Никакие силы не помешали бы мне прийти к тебе в такой день, Оги.
Старик подъехал к гостье, взял здоровой рукой ее руку и поцеловал.
– Но ты хотела сбежать, даже не попрощавшись со мной.
– Каюсь, грешна, – промолвила женщина, надевая перчатки.
Мэг поняла, что оказалась среди персонажей некоей личной драмы. Были ли эти двое когда-то любовниками? Или чувство Понтье-старшего осталось безответным?
– Спокойной ночи, Оги, и вам тоже, дорогая. – Женщина грациозно направилась к двери.
Старик покачал головой и пробормотал под нос:
– Какая женщина пропадает зря!
– Старая любовь?
– А вам, оказывается, нравится совать нос в чужие дела.
– Как сказала миссис Сонье, каюсь, грешна.
Старик бросил на Мэг строгий взгляд, развернул коляску и скомандовал:
– Марш в библиотеку. Немедленно!
Глава 11
Стоя в стороне, Паркер видел, как Мэг последовала за его дедом в библиотеку. О чем эти двое могут совещаться? Паркер поймал себя на мысли, что хочет знать о Мэг абсолютно все, он даже подумывал, не пойти ли за ними. А может, подслушать у дверей?
Старик не гнушается подслушивания и чуть ли не гордится своим умением использовать подслушанную информацию против своих оппонентов в бизнесе, да и в семейных делах. Поделом ему, если его внук прибегнет к такой же тактике. Паркер уже двинулся в сторону библиотеки, но ему не суждено было осуществить это намерение. В вестибюль вошла Бекки Лежен – особа, которую ему в данный момент хотелось видеть меньше всего.
– Паркер, вот ты где, а я тебя повсюду ищу, – пропела Бекки, раскрывая ему объятия. Она ухитрилась сделать так, что ее грудь потерлась о его торс. – Бедняжка! Где ты прятался, признавайся?
И как ему только взбрело в голову пригласить Бекки на предстоящий зимний бал! Едва Паркер пригласил ее, на лице Бекки появилось такое самодовольное выражение, что, взглянув на нее, он тут же понял – запоздало, – что совершил ошибку вселенского масштаба. Груди, которые отчасти помогли ему совершить эту ошибку, сейчас прижимались к нему.
– Прими мои соболезнования, я очень, о-очень сожалею о Жюле, – ворковала она, обнимая Паркера.
Он высвободился и погладил ее по руке.
– Спасибо, Бекки, все это очень печально, но мы справимся.
– Надеюсь, я смогу чем-то помочь, – сказала Бекки, как показалось Паркеру, слишком многозначительно.
Он во второй раз спросил себя, зачем ему понадобилось приглашать ее на обед. Затем Паркер вспомнил: предстоял благотворительный бал, избежать которого никак невозможно, а у него не было спутницы. А все Тинси, это она втянула сына в эту затею. Лицо Паркера напряглось, но он снова попытался вежливо улыбнуться жеманной, но очень красивой Бекки Лежен.
Паркер вдруг вспомнил, что пригласил ее на благотворительный обед сразу после неудавшейся ночи с дамой-адвокатом, которая ошарашила его, предложив подписать это нелепое освобождение от ответственности. То есть он отлетел к Бекки рикошетом. Что ж, по крайней мере можно утешаться тем, что он не совсем утратил связь с реальностью. Широко улыбнувшись, Паркер убрал со щеки Бекки прядь белокурых волос, сказав:
– Ты помогаешь уже одним своим присутствием.
Бекки с поразительной быстротой потрясла перед Паркером бедрами и одарила его ангельской улыбкой, явно намекавшей, однако, на то, что она может вести себя как дьявол в женском обличье. К удивлению Паркера, ее представление оставило его совершенно равнодушным.
– Ты не видела Гаса? – спросил он.
– Гаса?
Бекки намотала прядь волос на длинный тонкий палец с ярко-красным ногтем и переспросила:
– Гаса?
– Ну да, моего племянника.
Паркер очень надеялся, что мальчик не угодил в лапы Тинси. Трудно даже представить, на какое только преступление не пойдет бедняга, чтобы избавить себя от этой участи.
– Сына Жюля? – Бекки посмотрела на Паркера широко раскрытыми глазами и захлопала ресницами. – Он здесь?
Паркер кивнул. Оглядевшись, он прошел вместе с Бекки в центр холла, затем двинулся в направлении Большой гостиной. Паркер готов был сделать все, лишь бы оказаться поближе к библиотеке, но подозревал, что Мэг не придет в восторг, увидев его в обществе Бекки.
– А я думала, он в школе. – Бекки надула губки и, перестав теребить волосы, посмотрела на изящные часики, украшенные бриллиантами. – Не хочешь ненадолго сбежать отсюда?
Паркер покачал головой.
– Он был в школе «Сент-Суплициус», но сегодня вечером мы привезли его домой.
– Мы? – переспросила Бекки, снова начав теребить волосы.
– Да, мы. Ваш покорный слуга с любезной помощью вдовы Жюля.
Бекки рассмеялась.
– Как-то не верится, что женщина, на которой женился Жюль, способна помочь хоть кому-нибудь!
На лицо Паркера наползла тень. Пристально глядя на Бекки, он медленно проговорил:
– Кстати, помнишь тот благотворительный обед, на который я тебя пригласил? Из-за похорон Жюля я не смогу на него пойти.
– О нет! – На этот раз Бекки надулась уже всерьез. – Я так ждала этого события!
– С моей стороны это выглядело бы просто неприлично, ты ведь понимаешь?
Рот Паркера сложился в мрачную складку. Но Бекки совершенно не заметила молчаливого намека. Погладив Паркера по груди, она прошептала:
– Я компенсирую тебе потерю. У нас будет наш собственный благотворительный вечер для двоих.
Паркер по привычке улыбнулся.
Старик не гнушается подслушивания и чуть ли не гордится своим умением использовать подслушанную информацию против своих оппонентов в бизнесе, да и в семейных делах. Поделом ему, если его внук прибегнет к такой же тактике. Паркер уже двинулся в сторону библиотеки, но ему не суждено было осуществить это намерение. В вестибюль вошла Бекки Лежен – особа, которую ему в данный момент хотелось видеть меньше всего.
– Паркер, вот ты где, а я тебя повсюду ищу, – пропела Бекки, раскрывая ему объятия. Она ухитрилась сделать так, что ее грудь потерлась о его торс. – Бедняжка! Где ты прятался, признавайся?
И как ему только взбрело в голову пригласить Бекки на предстоящий зимний бал! Едва Паркер пригласил ее, на лице Бекки появилось такое самодовольное выражение, что, взглянув на нее, он тут же понял – запоздало, – что совершил ошибку вселенского масштаба. Груди, которые отчасти помогли ему совершить эту ошибку, сейчас прижимались к нему.
– Прими мои соболезнования, я очень, о-очень сожалею о Жюле, – ворковала она, обнимая Паркера.
Он высвободился и погладил ее по руке.
– Спасибо, Бекки, все это очень печально, но мы справимся.
– Надеюсь, я смогу чем-то помочь, – сказала Бекки, как показалось Паркеру, слишком многозначительно.
Он во второй раз спросил себя, зачем ему понадобилось приглашать ее на обед. Затем Паркер вспомнил: предстоял благотворительный бал, избежать которого никак невозможно, а у него не было спутницы. А все Тинси, это она втянула сына в эту затею. Лицо Паркера напряглось, но он снова попытался вежливо улыбнуться жеманной, но очень красивой Бекки Лежен.
Паркер вдруг вспомнил, что пригласил ее на благотворительный обед сразу после неудавшейся ночи с дамой-адвокатом, которая ошарашила его, предложив подписать это нелепое освобождение от ответственности. То есть он отлетел к Бекки рикошетом. Что ж, по крайней мере можно утешаться тем, что он не совсем утратил связь с реальностью. Широко улыбнувшись, Паркер убрал со щеки Бекки прядь белокурых волос, сказав:
– Ты помогаешь уже одним своим присутствием.
Бекки с поразительной быстротой потрясла перед Паркером бедрами и одарила его ангельской улыбкой, явно намекавшей, однако, на то, что она может вести себя как дьявол в женском обличье. К удивлению Паркера, ее представление оставило его совершенно равнодушным.
– Ты не видела Гаса? – спросил он.
– Гаса?
Бекки намотала прядь волос на длинный тонкий палец с ярко-красным ногтем и переспросила:
– Гаса?
– Ну да, моего племянника.
Паркер очень надеялся, что мальчик не угодил в лапы Тинси. Трудно даже представить, на какое только преступление не пойдет бедняга, чтобы избавить себя от этой участи.
– Сына Жюля? – Бекки посмотрела на Паркера широко раскрытыми глазами и захлопала ресницами. – Он здесь?
Паркер кивнул. Оглядевшись, он прошел вместе с Бекки в центр холла, затем двинулся в направлении Большой гостиной. Паркер готов был сделать все, лишь бы оказаться поближе к библиотеке, но подозревал, что Мэг не придет в восторг, увидев его в обществе Бекки.
– А я думала, он в школе. – Бекки надула губки и, перестав теребить волосы, посмотрела на изящные часики, украшенные бриллиантами. – Не хочешь ненадолго сбежать отсюда?
Паркер покачал головой.
– Он был в школе «Сент-Суплициус», но сегодня вечером мы привезли его домой.
– Мы? – переспросила Бекки, снова начав теребить волосы.
– Да, мы. Ваш покорный слуга с любезной помощью вдовы Жюля.
Бекки рассмеялась.
– Как-то не верится, что женщина, на которой женился Жюль, способна помочь хоть кому-нибудь!
На лицо Паркера наползла тень. Пристально глядя на Бекки, он медленно проговорил:
– Кстати, помнишь тот благотворительный обед, на который я тебя пригласил? Из-за похорон Жюля я не смогу на него пойти.
– О нет! – На этот раз Бекки надулась уже всерьез. – Я так ждала этого события!
– С моей стороны это выглядело бы просто неприлично, ты ведь понимаешь?
Рот Паркера сложился в мрачную складку. Но Бекки совершенно не заметила молчаливого намека. Погладив Паркера по груди, она прошептала:
– Я компенсирую тебе потерю. У нас будет наш собственный благотворительный вечер для двоих.
Паркер по привычке улыбнулся.