- Ну, тогда опасность минимальна.
- Так оно и есть. - По-видимому, Фустмэм не собиралась говорить о недавних роковых событиях в Улье. - Когда вы желаете получить услуги Яхач?
- Как насчет того, чтобы прямо сейчас? Остальные пять дней я - гость лорда Эрлина, и я уверен, что он сделал приготовления, которые я не могу изменить.
Фустмэм держала двумя пальцами его кредитную карточку и снова смотрела на Бара, но он был убежден, что она не изучает его, а просто глубоко задумалась.
- Яхач свободна, это верно. Но мы должны сделать множество приготовлений. Сейчас у нас все комнаты для сна заняты. Но если вы согласитесь вернуться после полудня, мы все устроим.
- Прекрасно. - Бар наклонился и выдернул кредитную пластинку из ее пальцев. Ей явно не хотелось отдавать ее. Бар мимолетно подумал, много ли таких пластинок она видела. Не так-то много людей, имеющих полный кредит по всей галактике.
Он позавтракал в лучшем ресторане Ти-Кри и ел умеренно, выбирая из списка, предложенного ему, соответственно пластинке, которая привлекала хозяйку Улья. Было сделано все, что можно, для обеспечения его личной безопасности (кроме отмены самой операции), но он должен был встретиться с неизвестным... и с неизвестным угрожающим.
Когда он вернулся в Улей, его сразу провели в комнату, почти полностью занятую двумя кушетками. Между ними стояла машина связи, и на одной кушетке уже лежала девушка в надвинутом до носа шлеме. Второй такой же ждал Бара. Мастер дышала спокойно, медленно, и Бар подумал, что она, может быть, уже уснула.
Две помощницы, одна из которых носила эмблему врача, приветствовала его и, как только Бар вытянулся на своей кушетке, закрыли ему глаза шлемом. Бар глубоко вздохнул. Все! Возврата нет!
Он на мгновение потерял сознание в непонятном ощущении кружения и переноса через пространство. Затем яркий свет, как будто он лежал без всякого шлема в открытом месте под жарким солнцем.
Бар медленно сел и осмотрелся. Он такого не ожидал... такой свободы тела и полнейшей реальности того, что видел. И для проверки он дернул пучок черно-зеленой травы. Та сопротивлялась, но вылезла, показав корни и красноватую землю. Это... же было реально!
Вокруг были невысокие холмы или курганы. Они стояли кругом вокруг низины, в которой он лежал. На вершине каждого холма был вделан стоячий камень, изношенный непогодой, но, конечно, поставленный здесь не природными силами. Местность была совершенно незнакома Бару, ничего похожего он не видел никогда.
Его внимание привлек ближайший холм. С его вершины, конечно, можно увидеть больше, чем из этой впадины. И Бар полез на эту вершину, увенчанную камнем.
Высокий курган был покрыт такой же серо-зеленой травой, какую он только что рвал. И она была мокрой и скользкой, так что он то и дело оступался и хватался за траву, чтобы не скатиться обратно на то место, где он вступил в этот воображаемый мир.
Поднявшись на гребень, он медленно повернулся, пытаясь себе составить представление о местности. Холмы со столбами продолжались бесконечными рядами к северу, как он предположил. К югу же их было немного, а дальше шло широкое открытое пространство. Где было множество сваленных вместе камней, и это вызывало предположение, что они были останками зданий, давно рассыпавшихся то ли от времени, то ли в результате древнего бедствия.
Над этим каменным миром царила глубокая тишина. Однако, откуда-то шла вибрация, не столько слышимая; сколько ощущаемая. Как будто сама местность медленно и тяжело дышала.
Бару захотелось крикнуть, издать какой-то звук, чтобы разорвать это спокойствие. Он не доверял тому, что видел, и что-то в нем предупреждало, что это... опасно, хотя он не мог уловить, что именно.
Его руки потянулись к поясу, вернее, к тому месту, где должен был быть пояс, инстинктивно ища станнер, каковой носит в незнакомой местности любой осторожный человек. Но его пальцы скользнули по голой коже, и он впервые оглядел себя.
На нем больше не было почти фантастического костюма, предназначенного для Бара Пикласа, мульти-богача. И кожа его стала гораздо темнее. На нем были штаны из ткани стального, видимо, эластика, почти так же плотно прилегающие, как и сама кожа. На ногах было что-то мягкое, как бы сделанное из тряпок, но на толстой тускло красной подошве, а верхняя часть этой обуви была прострочена яркими красными нитками вдоль каждого пальца.
Через плечи шли два узких ремня; они перекрещивались на груди и скреплялись тут серебряной пластинкой с ладонь величиной, в которую были вставлены камни, подобранные по оттенкам от глубокого красного до блестящего оранжевого. На плечах его были широкие полосы, тоже серебряные; на одной только красные камни всех оттенков, на другой - от желтого до оранжевого цветов. Эта одежда показалась Бару какой-то иноземно-варварской, хотя и выполненной весьма изящно, и он, конечно, никогда не видел такой.
Движение в груде камней в руинах заставило его нырнуть за монолит, стоящий рядом с ним на вершине холма. Он впервые сообразил, какую глупость делает, так открыто показываясь здесь. Что-то перебегало от укрытия к укрытию среди камней, но так проворно, что Бар не мог ничего разглядеть. Он не был даже уверен, что это гуманоид.
Его одежда явно не предусматривала никакого оружия. Встав на колени позади камня, Бар начал осматриваться, нельзя ли чем-то вооружиться. В конце концов он зажал в руке небольшой камень. Обычный клиент Мастера снов готов к природе сновидения, поскольку сам ее заказывал. Но Бар должен был принять программу, составленную Осдейвом и вложенную в псевдо-Яхач. Поскольку он не знал, чего ожидать, кроме неприятностей. Вполне возможно, что как раз сейчас эти неприятности и двигаются к нему.
4
Он там не один... Бар глубоко вздохнул, так крепко сжав камень, что грубая его поверхность врезалась в кожу пальцев. Один прятался за двумя стоящими друг на друге камнями, а другой двигался с той же текучей скоростью вправо, исчезая раньше, чем Бар мог заметить что-либо, кроме впечатления цвета, пронзительно-синего, быстро мелькавшего среди камней.
Он почему-то знал, что они охотятся за ним. Видимо, Осдейву нравился этот тип возбуждения, и он из-за болезненности в последнее время выбирал для себя во сне охоту и сражения.
Бар глянул через плечо на процессию курганов-холмов, идущих к далекому горизонту. Может быть, следовало бы отступить к северу, раз он уверен, что эта игра в прятки будет смертельной. Но это только затянет действие, заложенное в сон. Нет, он останется на месте до тех пор, пока опасность не станет слишком сильной, чтобы управлять ею.
Возможно, они потеряли его из виду и достаточно нетерпеливы, чтобы убраться прочь, потому что они двинулись дальше, к открытому пространству. Там, на некотором расстоянии друг от друга, но на одной линии, встали трое странных, неподвижные, как статуи, словно эта странность могла скрыть их присутствие.
Космический путешественник Бар давно потерял способность удивляться какому-либо то ни было отличию от его собственного понимания норм. Но вот эти были достаточно необычны и привлекали его внимание.
О их размерах трудно было судить на расстоянии, однако, он решил, что эти трое выше его ростом. И это были птицы или, по крайней мере, птицеподобные. Их тела на длинных тонких ногах были покрыты яркими синими или зеленым оперением (один зеленый и двое синих) с пучком пышных хвостовых перьев. Головы были необычно широкими, с высоким гребнем из перьев, большими глазами и смертоносными по виду клювами, вроде коротких мечей. Эти громадные головы сидели на длинных гибких шеях с чешуйчатой кожей вместо оперенья.
В них не было решительно ничего успокаивающего. Кроме того, Бар точно з_н_а_л, что был предметом их охоты, что они были смертельными врагами всего человеческого рода.
Теперь они уже не были неподвижными. Зеленый чуть опустил голову и вытянул шею, указывая направление, где притаился Бар. Человек начал подозревать, что его задержка здесь была ошибкой. Но скорость, с которой птицеподобные пересекли развалины, внушила ему уверенность, что его бег окажется для него роковым.
Не так ли умерли те пятеро? Охотились ли за ними - может, не эти оперенные чудовища, а какие-нибудь другие враги? Он вспомнил предупреждение Фустмэм: он в любой момент может проснуться...
Зеленая птица сделала летящий прыжок, который поднял ее над камнями и перенес на вершину ближайшего к ней холма чуть ниже того, где укрывался Бар. Нечего разыгрывать героя, самое время проснуться.
Но в ответ на его приказ произошло не аннулирование угрожающих ему охотников, а дрожащий свет в воздухе. Рядом с монолитом, укрывшим Бара, в землю глубоко вонзилось копье; его древко дрожало от силы броска.
Рука Бара инстинктивно схватила копье. И в то же время с севера раздался крик. Голова зеленой птицы резко повернулась; она напряженно всматривалась в направлении, с которого раздался крик.
Бар вытащил копье из земли, но мозг его переполняла мысль требование аннулирования сна не срабатывало!
Он взвесил копье в руке. Значит, так! И вполне может быть, что его, Бара, забыли здесь, а псевдо-Яхач, приведшая его сюда, не смогла его вытащить. Его упорный отказ быть убитым взял верх. Кто-то бросил ему оружие, пусть даже такое жалкое против размеров врага. И кто-то отвлек внимание птиц...
Бар огляделся вокруг, пытаясь одновременно не выпускать из виду птиц и обнаружить, кто пришел ему на помощь, хотя бы и ненадолго. В этот момент зеленая птица издала первый звук, который Бар услышал от нее: пронзительный, душераздирающий визг. Затем она взлетела прямо с места в воздух и приземлилась уже на другом холме.
Птица казалась бескрылой и вроде бы не могла лететь, но чудесный прыжок перенес ее на другой холм, ближе к Бару. Птица больше не следила за Баром, а смотрела на север.
Хотя Бар боялся отвести глаза от двух других птиц, оставшихся пока в развалинах, ему хотелось знать, кто или что теперь пошло в атаку.
Тело птицы напряглось и потом чуть согнулось. Бар был уверен, что сейчас последует третий прыжок. Если так, то птица чуточку запоздала со своим решением: что-то закружилось в воздухе. Утяжеленные концы длинной веревки щелкнули по ногам птицы как раз под телом и скрутили их. Птица разразилась яростными воплями, голова ее металась вверх и вниз и рвала веревку своим страшным клювом. Пока она корчилась на земле, закружилась вторая веревка, обмоталась вокруг шеи птицы, полностью опрокинула ее и прикрутила ее голову к телу.
Бар посмотрел на компаньонов птицы: они исчезли, хотя под прикрытием холмов могли бы прийти на помощь своему связанному собрату.
- Иди сюда!
Это был уже не крик птицы, а четко различимые слова на бейзике. Бар снова повернулся. На третьем холме от него стояла и махала ему какая-то фигура. Она была в плаще с низко опущенным капюшоном; можно было различить лишь, что фигура то крайней мере человеческой формы. Делать нечего, Бар повиновался: бросился бегом с холма на самой своей лучшей скорости, в то время как связанная птица продолжала кричать.
Бар задохнулся, преодолевая последний подъем. Из-под плаща высунулась рука, поймала его руку и дернула, так что оба они ударились о монолит на этом кургане.
- Этот круговой кнут не удержит квакера надолго.
Бар встретился глазами с девушкой. Она отбросила капюшон и показала волосы, туго стянутые на голове высокой, как корона, пряжкой, а сзади свободно падающие на плечи. Волосы были темно-синие. Руки темно-коричневые, как у Бара. Глаза под гладкими и синими бровями горели оранжевым огнем.
Бар задумчиво покачал копьем.
- Не сказал бы, что это уж очень эффективное оружие, - начал он. Как теперь мы должны бежать?
Он не имел представления, откуда взялась эта девушка. Вроде бы она спасла ему жизнь - на данный момент, по крайней мере.
Она затрясла головой:
- Именно этого они и хотят. Они бегают быстрее любого человека. Нет, мы сменим...
- Что сменим?
- Сменим участок нашего сна. Дай руку!
Ее пальцы стиснули его руку отнюдь не нежно. Другой рукой она сделала быстрый жест.
Мир закружился, и Бар закрыл глаза, борясь с тошнотой, потому что эта нестабильность была выше его понимания. Когда он заставил себя смотреть снова, он стоял на желтоватом песке, который омывала с напыщенной медлительностью обширная масса воды, - возможно, апатичного моря. Рука Бара была все еще зажата в руке девушки, и он облегченно вздохнул. Она отпустила его руку и отошла.
- Так... - сказала она как бы про себя: - так далеко они не могут изменить.
- Что все это значит? - решился спросить Бар, и его голос неприятно-громко пронесся над легким шепотом воды.
- Видишь ли, - она повернулась и взглянула ему прямо в глаза, - нас каким-то образом закрыли. Когда ты потребовал прервать сон, я не смогла этого сделать. Понимаешь? Нас обоих защелкнули в этом сне, и сон этот только частично взят из памяти Яхач. Развалины были... и квакеры тоже. Они и в самом деле существуют, или существовали на Альтаире-1. Но они не агрессивны. Теперь...
- Память Яхач, - Бар схватился за ту часть ее слова, которую понял сначала. - Ты, значит...
Она рассмеялась:
- Я твой подстраховщик, Мастер снов. Но сейчас я попалась в собственные силки. Ты дал сигнал проснуться, и я должна была повиноваться, но тут оказался барьер. Но они пока еще не могут препятствовать движению в этом сне. Сейчас мы здесь, - она указывала на взморье, - вместо того, чтобы прятаться от квакеров на тех холмах.
Я не знаю, контролируют ли нас во сне или просто держать здесь, но мы не можем рассчитывать на безопасность.
Бар крепче сжал копье. Он понял вполне достаточно. Они заперты в этом исключительно реальном сне, и выхода из него нет.
- Мы можем вот так... перемещаться, если нам угрожают?
Она пожала плечами.
- Ограниченно. Я мало чего могу взять из памяти Яхач. Но если меня заставят дойти до конца, тогда... - она покачала головой. - За пределами ее памяти у меня нет образца, чтобы следовать ему. Об этом море я знала. Может быть, найдется еще четыре места, куда мы сможем переключиться.
- А потом, - закончил он за нее, - мы будем пойманы окончательно.
Она медленно кивнула и повторила:
- Пойманы окончательно...
5
Бар освидетельствовал острие копья. Металл был трехгранной формы, мрачно-тусклый по цвету. Бар был обучен пользоваться таким варварским оружием, как меч, кинжал и примитивные метательные снаряды, но с копьем встречался впервые.
- Ты знаешь этот сон, - медленно сказал он. - Он по тому образцу, какой Яхач делала для Осдейва? Видишь ли ты достаточно хорошо вперед, чтобы знать следующие события?
- В основном он тот же, что по плану, даже квакеры. Но есть небольшие изменения. Квакеры были предназначены, чтобы охотиться на них. Осдейв любил охоту. Тут... - она заколебалась, - он собирался встретиться с Морскими Разбойниками и присоединиться к их экспедиции против древних Морских Лордов. Во сне были три таких эпизода: охота на птиц, морское путешествие, и наконец, авантюра с захватом башни Кильпойм-У. Каждый эпизод потенциально опасен, если сон пойдет не так, как полагается. А теперь здесь давление, которого я не понимаю... - она говорила медленно, и легкие складки собрались у нее на лбу. - Ты понимаешь, что ты теперь совсем другая личность: ты Гэррет, Воин Правой Стороны.
Бар нахмурился:
- Как это!
- Мастера снов творят Форму реальности: ты часть этого мира, который является древним временем на Альтаире-4, но не точно таким, потому что каждый Мастер добавляет свое. Я - Кейтили, Женщина-Воин Левой Стороны. Традиционно мы враги. Но Яхач во сне изменила эту точку. По ее плану мы с тобой объединились в поиске, поэтому, как положено в легендах любого мира, мы должны найти некие вещи. С ними мы вернемся в Три Башни и там... - она слегка улыбнулась и закончила, - судя по воспоминаниям Мастера, наша награда должна быть очень эффективной. Хотя в этом сне был сильный элемент риска, Осдейв, конечно, не попадал в большую опасность - их было ровно столько, чтобы удовлетворить его страсть к действиям. Но теперь, с этими изменениями, я не могу предвидеть, что может быть впереди в общей основе первоначального сна.
- Если мы воины, - заметил Бар, - почему у нас нет настоящего оружия?
- Потому что этот поиск означал испытание. Я несла копья и утяжеленные веревки, но ничем не пользовалась. А тебе было назначено идти с голыми руками.
- Ты вытащила нас из этой атаки. Не можешь ли ты придумать для сна станнер или что-нибудь получше этого? - Бар показал на копье.
- Я ничего не могу добавить от себя, я пользуюсь только тем материалом, что взят из памяти Яхач. Ты знаешь, что я же нетренированный Мастер снов, и, - она повернула голову и оглядела пустынный пляж, - на меня производят давление. Здесь есть еще кто-то, кто вмешивается и изменяет все так незаметно, что я не могу проследить источник этого вмешательства. Так, например, перевернулась охота в холмах. Я уверена, что мы увидим и другие зеркальные отражения событий.
- Ловко! - присвистнул Бар. - Не лучше ли нам сразу же умотать отсюда, а ты попытаешься разрушить сон.
- Мы не можем остановить волну действия - ответила Мастер. - Нам придется разыграть узор до конца.
Она была уверена в том, что говорит, Бар знал это. Итак, роли переменились. Сумеют ли они одолеть то, что последует?
- Значит, еще два куска действия?
- Ты должен зажечь маяк, - Кейтили, как она себя называла, показала на ободранное морем бревно, застрявшее в береговых скалах. - Это должно быть сделано в сумерках. Туда подойдет рейдерское судно под названием "Эрн". Ты, или, вернее, Гэррет, уже встречался с капитаном "Эрна" и обещал богатую добычу в Морской Башне Восточного Бура. Тебе самому нужна только Чаша кровавой Смерти, хранящаяся там. Это дело может быть очень опасным, но "Эрну" повезет - оно войдет и выйдет без больших бед. А имея Чашу, ты сможешь договориться с тем, кто владеет башней Кили-Пейм-У...
Бар засмеялся:
- Это же похоже на детскую сказку! Неужели ты хочешь сказать, что Осдейв желал пережить такую дикую бессмыслицу?
- Это не история, а легенды, но в ее основе лежит истина, - поправила его девушка. - Было сделано множество исследований, чтобы снабдить древний остов героической сказки подлинным фоном и современными ему деталями. Частично это история. Гэррет действительно существовал, он был первым Верховным Лордом Армии на половине этой планеты, и он добился этого положения, выполнив такой поиск. Мастера-эксперты по возвращению в прошлое не только своего мира, но и в прошлое любой другой планеты, если их история появляется на лентах.
- Но если это б_ы_л_о... если это история, как она может измениться? Проснувшись здесь, я предполагал делать что-нибудь другое, а не бегать от квакеров, как мне пришлось.
- Да, ты взял в плен двух квакеров, которые хотели отогнать тебя от их места гнездования. Б развалинах ты нашел старинный металлический цилиндр, в котором была карта Бура...
- Какой вздор! - прервал ее Бар. - Не могу поверить, что взрослый человек всерьез примет такое, даже если предполагает, что это история!
- Уверяю тебя, что Осдейву это нравилось. Как человек, в основном утративший возможность пользоваться собственным телом, он жаждал этой отдушины, как наркоман - порошка, дающего ему вход в другой мир. Это был последний сон Осдейва перед смертью, и он был самым хитроумным сном из всех, какие Яхач когда-либо создавала, потому что Осдейв прекрасно знал о своем близком конце.
- Я думал, что никому в тяжелом состоянии здоровья не позволяют идти в сон, - заметил Бар.
- Инопланетнику не позволяют. А жители Ти-Кри такими правилами не связаны. Некоторые предпочитают умирать во сне.
- Вот как... Я думал, это невозможно. Мы здесь именно из-за того, что умерли люди.
- Тут совершенно иная ситуация. Те жертвы были инопланетниками, в добром здравии и не давали никаких подписок. И сны, которые они выбирали, не были опасными.
Бар покачал головой:
- Однако, человек может умереть во сне?
- Да, если его желание записано. И не только записано, но и утверждено Лордами Совета и главой его собственного клана. Но ни одному инопланетнику такого разрешения не дадут.
- Правильно. - Бар знал, что она, без сомнения, хорошо вышколена в этих делах. - Но этот сон уже был изменен. Я не находил никакой карты, или чего там еще Гэррет предполагал иметь. А что, если я не зажгу сигнальный огонь, и рейдер не придет? Это не разрушит сон?
- Не знаю. Возможно, тебя вынудят сделать следующий шаг.
Бар сел на песок и скрестил ноги:
- В это я не верю.
Она тоже села, несколько поодаль. Морской ветер играл ее длинными волосами.
- Отлично. Вот мы и проверим силу того, кто выступает против нас, спокойно ответила она.
Через некоторое время он нарушил возникшее молчание:
- Ты все еще не можешь проснуться?
- Нет. И кроме того... - она замялась в раздумье, сказать ли ему, а затем добавила: - Я больше не командую.
- Что это значит?
- То, что я сказала. Раньше я знала, что ждет тебя... нас впереди. А теперь я не могу быть уверена в будущем. Все как бы... расплывается. Это самое подходящее слово. Вроде как ты взял картинку и наложил на нее другую, и разные сцены хотят зачеркнуть друг друга.
- Значит, есть другой Мастер?
- Не знаю. Не уверена. Но только не в тот сон, который я знала, накладывается другой и...
Она исчезла. Бар уставился на то место на берегу, где она только что сидела. И в песке все еще оставалась вмятина. Но Яхач или Кейтили, или кто она там еще - исчезла у него на глазах.
Он встал и осторожно коснулся концом копья отметки на песке. Никого и ничего.
Он сомневался, что она сделала это по своей воле. Может быть, другой рисунок, наложенный, как она чувствовала, на сон Осдейва, старался стереть ее, убрать из предназначенного для Бара будущего.
Она спасла его от квакеров. Вполне возможно, что он не будет спасен от следующего испытания, имеющегося в древней легенде. Но она сказала, что он должен зажечь сигнальный огонь и привлечь внимание корабля, и от этого он мог воздержаться.
Вообще-то он тут же уйдет отсюда! Хотя он не мог идти за Яхач, но он все равно уйдет от этого внезапно ставшего предательским берега вглубь страны, даст себе время найти какой-то способ обезвредить неизвестного Мастера, поскольку не имел ни малейшей надежды, что на его сигнал о пробуждении ответят... иначе, как отказом.
6
Бар резко отвернул от моря. Перед ним лежала местность, заросшая плотными группами не то высокого кустарника, не то низкорослых деревьев. Листья были плотные и темные по цвету, так что каждая группа казалась пятном. В этом ландшафте было что-то зловещее. Местность с курганами казалась странной и чуждой, а эта не производила впечатления активно угрожающей, только он не мог определить, чем именно.
К тому же он боролся со вполне определенным и цветущим принуждением не ходить вглубь страны. Видимо, новый рисунок сна хотел заставить его зажечь береговой маяк и последовать, как в первоначальном сне, в рейд на Бур. И теперь две воли сражались в Баре за его путь. Землю покрывала та же жесткая трава, что была на курганах; длинные острые концы ее обвивались вокруг его ног, заставляли почти терять равновесие, как бы стараясь насколько возможно затруднить ему продвижение. Он знал только, что продвигается в_п_е_р_е_д против желания того, что боролось с ним, и только это его поддерживало.
Атмосфера лежащего впереди района была настолько зловеща, что Бар в любую минуту ожидал прыжка неведомой опасности, жаждущей сражения.
Потрясенная Яхач-Кейтили-Ладия (кто она в действительности?) прислонилась к подпорке, которую она чувствовала, но отчетливо не видела, а попыталась окончательно прийти в себя. Она не была больше на морском берегу, но и не вернулась на свое ложе в Улье. Нет, она снова была на кургане, где оказалась, когда вошла в сон. Вдалеке она увидела мужчину, согнувшегося у монолита, и квакеров, готовых ринуться на него. Ее руки потянулись к поясу, чтобы снять утяжеленную веревку.
Только... это было неправильно!
Ей трудно было привести мысли в ясность. Она должна спасти человека.
Но ей показалось, что вся сцена перед ней заколыхалась: в ней не было глубокой реальности первого раза.
Воля ее обострилась, мозг полностью проснулся. Никаких инстинктивных действий... Это не ее сон, а другого мастера. Она была здесь не со своим компаньоном по приключению; это был сон-симуляция.
Квакер прыгнул, целясь в грудь человека клювом, и, легко уклонившись от ответного удара, ударил. Она услышала всхлипывающий крик человека, торжествующий визг квакера, но вела сейчас собственную битву за то, чтобы разорвать на куски фальшивый сон.
Вся сцена покрылась рябью, отчаянно стараясь остаться, хотя была разорвана, точно тряпка, сверху донизу. На миг девушка увидела какую-то тень, удалявшуюся от нее, но действующую как бы на другом плане. Яхач видела врага, но не могла ни определить, кто он, ни установить, каково его нормальное положение.
Умирающий человек и квакер исчезли, курган окутался туманом, который сгустился над девушкой, так что ей стало трудно дышать. Ее словно завернули в мокрое одеяло. Если бы она не боролась, не призвала на помощь свой природный талант эспера и все то, что узнала от Яхач, она нашла бы здесь свою смерть.
- Так оно и есть. - По-видимому, Фустмэм не собиралась говорить о недавних роковых событиях в Улье. - Когда вы желаете получить услуги Яхач?
- Как насчет того, чтобы прямо сейчас? Остальные пять дней я - гость лорда Эрлина, и я уверен, что он сделал приготовления, которые я не могу изменить.
Фустмэм держала двумя пальцами его кредитную карточку и снова смотрела на Бара, но он был убежден, что она не изучает его, а просто глубоко задумалась.
- Яхач свободна, это верно. Но мы должны сделать множество приготовлений. Сейчас у нас все комнаты для сна заняты. Но если вы согласитесь вернуться после полудня, мы все устроим.
- Прекрасно. - Бар наклонился и выдернул кредитную пластинку из ее пальцев. Ей явно не хотелось отдавать ее. Бар мимолетно подумал, много ли таких пластинок она видела. Не так-то много людей, имеющих полный кредит по всей галактике.
Он позавтракал в лучшем ресторане Ти-Кри и ел умеренно, выбирая из списка, предложенного ему, соответственно пластинке, которая привлекала хозяйку Улья. Было сделано все, что можно, для обеспечения его личной безопасности (кроме отмены самой операции), но он должен был встретиться с неизвестным... и с неизвестным угрожающим.
Когда он вернулся в Улей, его сразу провели в комнату, почти полностью занятую двумя кушетками. Между ними стояла машина связи, и на одной кушетке уже лежала девушка в надвинутом до носа шлеме. Второй такой же ждал Бара. Мастер дышала спокойно, медленно, и Бар подумал, что она, может быть, уже уснула.
Две помощницы, одна из которых носила эмблему врача, приветствовала его и, как только Бар вытянулся на своей кушетке, закрыли ему глаза шлемом. Бар глубоко вздохнул. Все! Возврата нет!
Он на мгновение потерял сознание в непонятном ощущении кружения и переноса через пространство. Затем яркий свет, как будто он лежал без всякого шлема в открытом месте под жарким солнцем.
Бар медленно сел и осмотрелся. Он такого не ожидал... такой свободы тела и полнейшей реальности того, что видел. И для проверки он дернул пучок черно-зеленой травы. Та сопротивлялась, но вылезла, показав корни и красноватую землю. Это... же было реально!
Вокруг были невысокие холмы или курганы. Они стояли кругом вокруг низины, в которой он лежал. На вершине каждого холма был вделан стоячий камень, изношенный непогодой, но, конечно, поставленный здесь не природными силами. Местность была совершенно незнакома Бару, ничего похожего он не видел никогда.
Его внимание привлек ближайший холм. С его вершины, конечно, можно увидеть больше, чем из этой впадины. И Бар полез на эту вершину, увенчанную камнем.
Высокий курган был покрыт такой же серо-зеленой травой, какую он только что рвал. И она была мокрой и скользкой, так что он то и дело оступался и хватался за траву, чтобы не скатиться обратно на то место, где он вступил в этот воображаемый мир.
Поднявшись на гребень, он медленно повернулся, пытаясь себе составить представление о местности. Холмы со столбами продолжались бесконечными рядами к северу, как он предположил. К югу же их было немного, а дальше шло широкое открытое пространство. Где было множество сваленных вместе камней, и это вызывало предположение, что они были останками зданий, давно рассыпавшихся то ли от времени, то ли в результате древнего бедствия.
Над этим каменным миром царила глубокая тишина. Однако, откуда-то шла вибрация, не столько слышимая; сколько ощущаемая. Как будто сама местность медленно и тяжело дышала.
Бару захотелось крикнуть, издать какой-то звук, чтобы разорвать это спокойствие. Он не доверял тому, что видел, и что-то в нем предупреждало, что это... опасно, хотя он не мог уловить, что именно.
Его руки потянулись к поясу, вернее, к тому месту, где должен был быть пояс, инстинктивно ища станнер, каковой носит в незнакомой местности любой осторожный человек. Но его пальцы скользнули по голой коже, и он впервые оглядел себя.
На нем больше не было почти фантастического костюма, предназначенного для Бара Пикласа, мульти-богача. И кожа его стала гораздо темнее. На нем были штаны из ткани стального, видимо, эластика, почти так же плотно прилегающие, как и сама кожа. На ногах было что-то мягкое, как бы сделанное из тряпок, но на толстой тускло красной подошве, а верхняя часть этой обуви была прострочена яркими красными нитками вдоль каждого пальца.
Через плечи шли два узких ремня; они перекрещивались на груди и скреплялись тут серебряной пластинкой с ладонь величиной, в которую были вставлены камни, подобранные по оттенкам от глубокого красного до блестящего оранжевого. На плечах его были широкие полосы, тоже серебряные; на одной только красные камни всех оттенков, на другой - от желтого до оранжевого цветов. Эта одежда показалась Бару какой-то иноземно-варварской, хотя и выполненной весьма изящно, и он, конечно, никогда не видел такой.
Движение в груде камней в руинах заставило его нырнуть за монолит, стоящий рядом с ним на вершине холма. Он впервые сообразил, какую глупость делает, так открыто показываясь здесь. Что-то перебегало от укрытия к укрытию среди камней, но так проворно, что Бар не мог ничего разглядеть. Он не был даже уверен, что это гуманоид.
Его одежда явно не предусматривала никакого оружия. Встав на колени позади камня, Бар начал осматриваться, нельзя ли чем-то вооружиться. В конце концов он зажал в руке небольшой камень. Обычный клиент Мастера снов готов к природе сновидения, поскольку сам ее заказывал. Но Бар должен был принять программу, составленную Осдейвом и вложенную в псевдо-Яхач. Поскольку он не знал, чего ожидать, кроме неприятностей. Вполне возможно, что как раз сейчас эти неприятности и двигаются к нему.
4
Он там не один... Бар глубоко вздохнул, так крепко сжав камень, что грубая его поверхность врезалась в кожу пальцев. Один прятался за двумя стоящими друг на друге камнями, а другой двигался с той же текучей скоростью вправо, исчезая раньше, чем Бар мог заметить что-либо, кроме впечатления цвета, пронзительно-синего, быстро мелькавшего среди камней.
Он почему-то знал, что они охотятся за ним. Видимо, Осдейву нравился этот тип возбуждения, и он из-за болезненности в последнее время выбирал для себя во сне охоту и сражения.
Бар глянул через плечо на процессию курганов-холмов, идущих к далекому горизонту. Может быть, следовало бы отступить к северу, раз он уверен, что эта игра в прятки будет смертельной. Но это только затянет действие, заложенное в сон. Нет, он останется на месте до тех пор, пока опасность не станет слишком сильной, чтобы управлять ею.
Возможно, они потеряли его из виду и достаточно нетерпеливы, чтобы убраться прочь, потому что они двинулись дальше, к открытому пространству. Там, на некотором расстоянии друг от друга, но на одной линии, встали трое странных, неподвижные, как статуи, словно эта странность могла скрыть их присутствие.
Космический путешественник Бар давно потерял способность удивляться какому-либо то ни было отличию от его собственного понимания норм. Но вот эти были достаточно необычны и привлекали его внимание.
О их размерах трудно было судить на расстоянии, однако, он решил, что эти трое выше его ростом. И это были птицы или, по крайней мере, птицеподобные. Их тела на длинных тонких ногах были покрыты яркими синими или зеленым оперением (один зеленый и двое синих) с пучком пышных хвостовых перьев. Головы были необычно широкими, с высоким гребнем из перьев, большими глазами и смертоносными по виду клювами, вроде коротких мечей. Эти громадные головы сидели на длинных гибких шеях с чешуйчатой кожей вместо оперенья.
В них не было решительно ничего успокаивающего. Кроме того, Бар точно з_н_а_л, что был предметом их охоты, что они были смертельными врагами всего человеческого рода.
Теперь они уже не были неподвижными. Зеленый чуть опустил голову и вытянул шею, указывая направление, где притаился Бар. Человек начал подозревать, что его задержка здесь была ошибкой. Но скорость, с которой птицеподобные пересекли развалины, внушила ему уверенность, что его бег окажется для него роковым.
Не так ли умерли те пятеро? Охотились ли за ними - может, не эти оперенные чудовища, а какие-нибудь другие враги? Он вспомнил предупреждение Фустмэм: он в любой момент может проснуться...
Зеленая птица сделала летящий прыжок, который поднял ее над камнями и перенес на вершину ближайшего к ней холма чуть ниже того, где укрывался Бар. Нечего разыгрывать героя, самое время проснуться.
Но в ответ на его приказ произошло не аннулирование угрожающих ему охотников, а дрожащий свет в воздухе. Рядом с монолитом, укрывшим Бара, в землю глубоко вонзилось копье; его древко дрожало от силы броска.
Рука Бара инстинктивно схватила копье. И в то же время с севера раздался крик. Голова зеленой птицы резко повернулась; она напряженно всматривалась в направлении, с которого раздался крик.
Бар вытащил копье из земли, но мозг его переполняла мысль требование аннулирования сна не срабатывало!
Он взвесил копье в руке. Значит, так! И вполне может быть, что его, Бара, забыли здесь, а псевдо-Яхач, приведшая его сюда, не смогла его вытащить. Его упорный отказ быть убитым взял верх. Кто-то бросил ему оружие, пусть даже такое жалкое против размеров врага. И кто-то отвлек внимание птиц...
Бар огляделся вокруг, пытаясь одновременно не выпускать из виду птиц и обнаружить, кто пришел ему на помощь, хотя бы и ненадолго. В этот момент зеленая птица издала первый звук, который Бар услышал от нее: пронзительный, душераздирающий визг. Затем она взлетела прямо с места в воздух и приземлилась уже на другом холме.
Птица казалась бескрылой и вроде бы не могла лететь, но чудесный прыжок перенес ее на другой холм, ближе к Бару. Птица больше не следила за Баром, а смотрела на север.
Хотя Бар боялся отвести глаза от двух других птиц, оставшихся пока в развалинах, ему хотелось знать, кто или что теперь пошло в атаку.
Тело птицы напряглось и потом чуть согнулось. Бар был уверен, что сейчас последует третий прыжок. Если так, то птица чуточку запоздала со своим решением: что-то закружилось в воздухе. Утяжеленные концы длинной веревки щелкнули по ногам птицы как раз под телом и скрутили их. Птица разразилась яростными воплями, голова ее металась вверх и вниз и рвала веревку своим страшным клювом. Пока она корчилась на земле, закружилась вторая веревка, обмоталась вокруг шеи птицы, полностью опрокинула ее и прикрутила ее голову к телу.
Бар посмотрел на компаньонов птицы: они исчезли, хотя под прикрытием холмов могли бы прийти на помощь своему связанному собрату.
- Иди сюда!
Это был уже не крик птицы, а четко различимые слова на бейзике. Бар снова повернулся. На третьем холме от него стояла и махала ему какая-то фигура. Она была в плаще с низко опущенным капюшоном; можно было различить лишь, что фигура то крайней мере человеческой формы. Делать нечего, Бар повиновался: бросился бегом с холма на самой своей лучшей скорости, в то время как связанная птица продолжала кричать.
Бар задохнулся, преодолевая последний подъем. Из-под плаща высунулась рука, поймала его руку и дернула, так что оба они ударились о монолит на этом кургане.
- Этот круговой кнут не удержит квакера надолго.
Бар встретился глазами с девушкой. Она отбросила капюшон и показала волосы, туго стянутые на голове высокой, как корона, пряжкой, а сзади свободно падающие на плечи. Волосы были темно-синие. Руки темно-коричневые, как у Бара. Глаза под гладкими и синими бровями горели оранжевым огнем.
Бар задумчиво покачал копьем.
- Не сказал бы, что это уж очень эффективное оружие, - начал он. Как теперь мы должны бежать?
Он не имел представления, откуда взялась эта девушка. Вроде бы она спасла ему жизнь - на данный момент, по крайней мере.
Она затрясла головой:
- Именно этого они и хотят. Они бегают быстрее любого человека. Нет, мы сменим...
- Что сменим?
- Сменим участок нашего сна. Дай руку!
Ее пальцы стиснули его руку отнюдь не нежно. Другой рукой она сделала быстрый жест.
Мир закружился, и Бар закрыл глаза, борясь с тошнотой, потому что эта нестабильность была выше его понимания. Когда он заставил себя смотреть снова, он стоял на желтоватом песке, который омывала с напыщенной медлительностью обширная масса воды, - возможно, апатичного моря. Рука Бара была все еще зажата в руке девушки, и он облегченно вздохнул. Она отпустила его руку и отошла.
- Так... - сказала она как бы про себя: - так далеко они не могут изменить.
- Что все это значит? - решился спросить Бар, и его голос неприятно-громко пронесся над легким шепотом воды.
- Видишь ли, - она повернулась и взглянула ему прямо в глаза, - нас каким-то образом закрыли. Когда ты потребовал прервать сон, я не смогла этого сделать. Понимаешь? Нас обоих защелкнули в этом сне, и сон этот только частично взят из памяти Яхач. Развалины были... и квакеры тоже. Они и в самом деле существуют, или существовали на Альтаире-1. Но они не агрессивны. Теперь...
- Память Яхач, - Бар схватился за ту часть ее слова, которую понял сначала. - Ты, значит...
Она рассмеялась:
- Я твой подстраховщик, Мастер снов. Но сейчас я попалась в собственные силки. Ты дал сигнал проснуться, и я должна была повиноваться, но тут оказался барьер. Но они пока еще не могут препятствовать движению в этом сне. Сейчас мы здесь, - она указывала на взморье, - вместо того, чтобы прятаться от квакеров на тех холмах.
Я не знаю, контролируют ли нас во сне или просто держать здесь, но мы не можем рассчитывать на безопасность.
Бар крепче сжал копье. Он понял вполне достаточно. Они заперты в этом исключительно реальном сне, и выхода из него нет.
- Мы можем вот так... перемещаться, если нам угрожают?
Она пожала плечами.
- Ограниченно. Я мало чего могу взять из памяти Яхач. Но если меня заставят дойти до конца, тогда... - она покачала головой. - За пределами ее памяти у меня нет образца, чтобы следовать ему. Об этом море я знала. Может быть, найдется еще четыре места, куда мы сможем переключиться.
- А потом, - закончил он за нее, - мы будем пойманы окончательно.
Она медленно кивнула и повторила:
- Пойманы окончательно...
5
Бар освидетельствовал острие копья. Металл был трехгранной формы, мрачно-тусклый по цвету. Бар был обучен пользоваться таким варварским оружием, как меч, кинжал и примитивные метательные снаряды, но с копьем встречался впервые.
- Ты знаешь этот сон, - медленно сказал он. - Он по тому образцу, какой Яхач делала для Осдейва? Видишь ли ты достаточно хорошо вперед, чтобы знать следующие события?
- В основном он тот же, что по плану, даже квакеры. Но есть небольшие изменения. Квакеры были предназначены, чтобы охотиться на них. Осдейв любил охоту. Тут... - она заколебалась, - он собирался встретиться с Морскими Разбойниками и присоединиться к их экспедиции против древних Морских Лордов. Во сне были три таких эпизода: охота на птиц, морское путешествие, и наконец, авантюра с захватом башни Кильпойм-У. Каждый эпизод потенциально опасен, если сон пойдет не так, как полагается. А теперь здесь давление, которого я не понимаю... - она говорила медленно, и легкие складки собрались у нее на лбу. - Ты понимаешь, что ты теперь совсем другая личность: ты Гэррет, Воин Правой Стороны.
Бар нахмурился:
- Как это!
- Мастера снов творят Форму реальности: ты часть этого мира, который является древним временем на Альтаире-4, но не точно таким, потому что каждый Мастер добавляет свое. Я - Кейтили, Женщина-Воин Левой Стороны. Традиционно мы враги. Но Яхач во сне изменила эту точку. По ее плану мы с тобой объединились в поиске, поэтому, как положено в легендах любого мира, мы должны найти некие вещи. С ними мы вернемся в Три Башни и там... - она слегка улыбнулась и закончила, - судя по воспоминаниям Мастера, наша награда должна быть очень эффективной. Хотя в этом сне был сильный элемент риска, Осдейв, конечно, не попадал в большую опасность - их было ровно столько, чтобы удовлетворить его страсть к действиям. Но теперь, с этими изменениями, я не могу предвидеть, что может быть впереди в общей основе первоначального сна.
- Если мы воины, - заметил Бар, - почему у нас нет настоящего оружия?
- Потому что этот поиск означал испытание. Я несла копья и утяжеленные веревки, но ничем не пользовалась. А тебе было назначено идти с голыми руками.
- Ты вытащила нас из этой атаки. Не можешь ли ты придумать для сна станнер или что-нибудь получше этого? - Бар показал на копье.
- Я ничего не могу добавить от себя, я пользуюсь только тем материалом, что взят из памяти Яхач. Ты знаешь, что я же нетренированный Мастер снов, и, - она повернула голову и оглядела пустынный пляж, - на меня производят давление. Здесь есть еще кто-то, кто вмешивается и изменяет все так незаметно, что я не могу проследить источник этого вмешательства. Так, например, перевернулась охота в холмах. Я уверена, что мы увидим и другие зеркальные отражения событий.
- Ловко! - присвистнул Бар. - Не лучше ли нам сразу же умотать отсюда, а ты попытаешься разрушить сон.
- Мы не можем остановить волну действия - ответила Мастер. - Нам придется разыграть узор до конца.
Она была уверена в том, что говорит, Бар знал это. Итак, роли переменились. Сумеют ли они одолеть то, что последует?
- Значит, еще два куска действия?
- Ты должен зажечь маяк, - Кейтили, как она себя называла, показала на ободранное морем бревно, застрявшее в береговых скалах. - Это должно быть сделано в сумерках. Туда подойдет рейдерское судно под названием "Эрн". Ты, или, вернее, Гэррет, уже встречался с капитаном "Эрна" и обещал богатую добычу в Морской Башне Восточного Бура. Тебе самому нужна только Чаша кровавой Смерти, хранящаяся там. Это дело может быть очень опасным, но "Эрну" повезет - оно войдет и выйдет без больших бед. А имея Чашу, ты сможешь договориться с тем, кто владеет башней Кили-Пейм-У...
Бар засмеялся:
- Это же похоже на детскую сказку! Неужели ты хочешь сказать, что Осдейв желал пережить такую дикую бессмыслицу?
- Это не история, а легенды, но в ее основе лежит истина, - поправила его девушка. - Было сделано множество исследований, чтобы снабдить древний остов героической сказки подлинным фоном и современными ему деталями. Частично это история. Гэррет действительно существовал, он был первым Верховным Лордом Армии на половине этой планеты, и он добился этого положения, выполнив такой поиск. Мастера-эксперты по возвращению в прошлое не только своего мира, но и в прошлое любой другой планеты, если их история появляется на лентах.
- Но если это б_ы_л_о... если это история, как она может измениться? Проснувшись здесь, я предполагал делать что-нибудь другое, а не бегать от квакеров, как мне пришлось.
- Да, ты взял в плен двух квакеров, которые хотели отогнать тебя от их места гнездования. Б развалинах ты нашел старинный металлический цилиндр, в котором была карта Бура...
- Какой вздор! - прервал ее Бар. - Не могу поверить, что взрослый человек всерьез примет такое, даже если предполагает, что это история!
- Уверяю тебя, что Осдейву это нравилось. Как человек, в основном утративший возможность пользоваться собственным телом, он жаждал этой отдушины, как наркоман - порошка, дающего ему вход в другой мир. Это был последний сон Осдейва перед смертью, и он был самым хитроумным сном из всех, какие Яхач когда-либо создавала, потому что Осдейв прекрасно знал о своем близком конце.
- Я думал, что никому в тяжелом состоянии здоровья не позволяют идти в сон, - заметил Бар.
- Инопланетнику не позволяют. А жители Ти-Кри такими правилами не связаны. Некоторые предпочитают умирать во сне.
- Вот как... Я думал, это невозможно. Мы здесь именно из-за того, что умерли люди.
- Тут совершенно иная ситуация. Те жертвы были инопланетниками, в добром здравии и не давали никаких подписок. И сны, которые они выбирали, не были опасными.
Бар покачал головой:
- Однако, человек может умереть во сне?
- Да, если его желание записано. И не только записано, но и утверждено Лордами Совета и главой его собственного клана. Но ни одному инопланетнику такого разрешения не дадут.
- Правильно. - Бар знал, что она, без сомнения, хорошо вышколена в этих делах. - Но этот сон уже был изменен. Я не находил никакой карты, или чего там еще Гэррет предполагал иметь. А что, если я не зажгу сигнальный огонь, и рейдер не придет? Это не разрушит сон?
- Не знаю. Возможно, тебя вынудят сделать следующий шаг.
Бар сел на песок и скрестил ноги:
- В это я не верю.
Она тоже села, несколько поодаль. Морской ветер играл ее длинными волосами.
- Отлично. Вот мы и проверим силу того, кто выступает против нас, спокойно ответила она.
Через некоторое время он нарушил возникшее молчание:
- Ты все еще не можешь проснуться?
- Нет. И кроме того... - она замялась в раздумье, сказать ли ему, а затем добавила: - Я больше не командую.
- Что это значит?
- То, что я сказала. Раньше я знала, что ждет тебя... нас впереди. А теперь я не могу быть уверена в будущем. Все как бы... расплывается. Это самое подходящее слово. Вроде как ты взял картинку и наложил на нее другую, и разные сцены хотят зачеркнуть друг друга.
- Значит, есть другой Мастер?
- Не знаю. Не уверена. Но только не в тот сон, который я знала, накладывается другой и...
Она исчезла. Бар уставился на то место на берегу, где она только что сидела. И в песке все еще оставалась вмятина. Но Яхач или Кейтили, или кто она там еще - исчезла у него на глазах.
Он встал и осторожно коснулся концом копья отметки на песке. Никого и ничего.
Он сомневался, что она сделала это по своей воле. Может быть, другой рисунок, наложенный, как она чувствовала, на сон Осдейва, старался стереть ее, убрать из предназначенного для Бара будущего.
Она спасла его от квакеров. Вполне возможно, что он не будет спасен от следующего испытания, имеющегося в древней легенде. Но она сказала, что он должен зажечь сигнальный огонь и привлечь внимание корабля, и от этого он мог воздержаться.
Вообще-то он тут же уйдет отсюда! Хотя он не мог идти за Яхач, но он все равно уйдет от этого внезапно ставшего предательским берега вглубь страны, даст себе время найти какой-то способ обезвредить неизвестного Мастера, поскольку не имел ни малейшей надежды, что на его сигнал о пробуждении ответят... иначе, как отказом.
6
Бар резко отвернул от моря. Перед ним лежала местность, заросшая плотными группами не то высокого кустарника, не то низкорослых деревьев. Листья были плотные и темные по цвету, так что каждая группа казалась пятном. В этом ландшафте было что-то зловещее. Местность с курганами казалась странной и чуждой, а эта не производила впечатления активно угрожающей, только он не мог определить, чем именно.
К тому же он боролся со вполне определенным и цветущим принуждением не ходить вглубь страны. Видимо, новый рисунок сна хотел заставить его зажечь береговой маяк и последовать, как в первоначальном сне, в рейд на Бур. И теперь две воли сражались в Баре за его путь. Землю покрывала та же жесткая трава, что была на курганах; длинные острые концы ее обвивались вокруг его ног, заставляли почти терять равновесие, как бы стараясь насколько возможно затруднить ему продвижение. Он знал только, что продвигается в_п_е_р_е_д против желания того, что боролось с ним, и только это его поддерживало.
Атмосфера лежащего впереди района была настолько зловеща, что Бар в любую минуту ожидал прыжка неведомой опасности, жаждущей сражения.
Потрясенная Яхач-Кейтили-Ладия (кто она в действительности?) прислонилась к подпорке, которую она чувствовала, но отчетливо не видела, а попыталась окончательно прийти в себя. Она не была больше на морском берегу, но и не вернулась на свое ложе в Улье. Нет, она снова была на кургане, где оказалась, когда вошла в сон. Вдалеке она увидела мужчину, согнувшегося у монолита, и квакеров, готовых ринуться на него. Ее руки потянулись к поясу, чтобы снять утяжеленную веревку.
Только... это было неправильно!
Ей трудно было привести мысли в ясность. Она должна спасти человека.
Но ей показалось, что вся сцена перед ней заколыхалась: в ней не было глубокой реальности первого раза.
Воля ее обострилась, мозг полностью проснулся. Никаких инстинктивных действий... Это не ее сон, а другого мастера. Она была здесь не со своим компаньоном по приключению; это был сон-симуляция.
Квакер прыгнул, целясь в грудь человека клювом, и, легко уклонившись от ответного удара, ударил. Она услышала всхлипывающий крик человека, торжествующий визг квакера, но вела сейчас собственную битву за то, чтобы разорвать на куски фальшивый сон.
Вся сцена покрылась рябью, отчаянно стараясь остаться, хотя была разорвана, точно тряпка, сверху донизу. На миг девушка увидела какую-то тень, удалявшуюся от нее, но действующую как бы на другом плане. Яхач видела врага, но не могла ни определить, кто он, ни установить, каково его нормальное положение.
Умирающий человек и квакер исчезли, курган окутался туманом, который сгустился над девушкой, так что ей стало трудно дышать. Ее словно завернули в мокрое одеяло. Если бы она не боролась, не призвала на помощь свой природный талант эспера и все то, что узнала от Яхач, она нашла бы здесь свою смерть.