– Смотри, человек Сингакока. – Ее голос был резок и груб, это говорила Винтра, предводительница повстанцев. – Я безоружна, а твое оружие лежит на скамье. Подумай: будь я твоим врагом, выпустила бы я его из рук? Да, я ненавижу Сингакок. Но когда мы с Тураном были в гробнице, появилось нечто, что связало нас сильнее кровных уз и что гораздо выше былой вражды. Бери свое оружие, и если по-прежнему не веришь мне – стреляй.
«Если я слишком самонадеянна, – подумала Зианта, – остается уповать, что Туран успеет остановить его».
Но Вамадж, взвесив на ладони лазер, молча спрятал его в рукав.
– Она не лжет, – сказал Туран. – Безоружная, в стане врагов, эта женщина говорит правду.
Вамадж недовольно нахмурился.
– Ты слишком доверчив, лорд Командор. Это всего лишь какая-то новая уловка мятежников.
– Чушь! Сейчас Винтра не имеет никакого отношения к своим соплеменникам.
– Ты хотел бы клятвы на алтаре Вута? – спросила Зианта. – Но меня с Тураном связали более прочные узы. Не зря я провела в гробнице долгие часы, пока не открылась дверь для души. Думаешь, кто-то может пройти через все это и не измениться? Теперь я принадлежу лорду Командору, и буду помогать ему, пока его миссия не завершится.
Вамадж переводил взгляд с военачальника на девушку.
– С самой битвы при Ллимурском заливе я был рядом с тобой, лорд Командор. Я добровольно присягал на верность тебе. И сейчас готов делать то, что ты прикажешь…
Не слишком ли быстро сдался этот воин? Зианта запустила мысленный зонд. Как бы ни расплывчаты были для нее картины, рождаемые в чужом сознании, отличить врага от друга она могла безошибочно. Нет, этот человек не вел двойной игры.
Туран был немногословен.
– Мне нужен летательный аппарат и тот молодой воин в качестве проводника. Времени в обрез, я должен лететь уже нынче вечером.
– Это сложное дело, Командор…
– А разве я сказал, что это просто? Но мне это необходимо! – В голосе Турана зазвенел металл. – Если мы не отправимся сейчас же, будет поздно!
– Я понял. – Вамадж засуетился. Он приоткрыл потайную дверь и, втащив в комнату ящик, извлек оттуда длинные плащи с капюшонами, без каких-либо знаков различия.
Часть пути по дворцу они собирались проделать по личному коридору Турана, где не могло быть никого постороннего. Вамадж ушел вперед, проверь, свободен ли дальнейший путь к выходу.
– Ты ему доверяешь? – спросила девушка, когда воин удалился. – Он может сделать что-нибудь, сочтя это полезным для тебя, даже вопреки твоему приказу. Ведь он считает Винтру коварным врагом и вряд ли способен проникнуться ко мне дружелюбием.
– Да, полностью положиться на него нельзя. Но придется рискнуть, другого выхода из этой ловушки для нас попросту нет. Если преданность возьмет в нем верх над подозрительностью – мы выиграем. А если он что-то задумает, мы сможем прочесть об этом в его мыслях. Хотя, конечно, полностью читать их мысли нам не дано.
Вамадж не был предателем. Он благополучно вывел их из дворца через боковой выход, у которого уже стояла наготове машина.
– Тот солдат ждет нас в аэропорту, лорд Командор. Но перед этим нам предстоит проехать полгорода. Всякое может случиться по дороге…
– Поехали, – оборвал его Туран. – Выбора у нас все равно нет.
Вамадж сам сел за руль машины, которая оказалась меньше той, что доставила их ночью во дворец. Зианта оказалась тесно прижатой на сиденье к Турану. Она то и дело посылала мысленные импульсы сидящему перед ней водителю, на тот случай, если воин задумает уклониться от выполнения приказа. Поездка предстоит длительная, и этот контроль отнимет у нее немало сил. Туран не помогал ей, снова отгородившись барьером от всего окружающего, потому что всю волю он сосредоточил сейчас на поддержании сил в своем мертвом теле.
Глава десятая
Сейчас Зианте следовало бы во все глаза разглядывать проплывающий за окнами машины Сингакок. Вокруг нее было то, чего не могли описать даже закатане, – цивилизация предтеч. Но все ее мысли были сосредоточены на бегстве, все силы – на контроле за Вамаджем.
Пока он оправдывал доверие Турана. Машина мчалась сначала по тихим улочкам, затем по оживленным магистралям центральной части города. Даже если их побег уже обнаружен, признаков преследования пока не видно.
Они свернули в боковую улицу, затем сделали новый поворот, еще один… Зианта не обладала развитым чувством направления, а память Винтры не содержала данных об этом городе. Оставалось только гадать, верен ли избранный их водителем маршрут.
Покружив по улицам, Вамадж направился к площадке, где стояло множество машин. Проехав мимо стоянки, их машина затормозила у большого, сияющего огнями здания. За ним раскинулось огромное поле, залитое светом мощных прожекторов. Вот на одну из освещенных полос вырулил самолет, ничем не напоминающий знакомые ей флиттеры, набрал скорость и взмыл в воздух. Судя по всему, не мог оторваться от земли без разбега.
При виде летящего самолета сердце девушки сжалось – это заговорила память Винтры. В сознании Зианты замелькали жуткие картины: с таких вот самолетов летят на жилища людей какие-то предметы. Они взрываются при падении, сея вокруг огонь, страдания и смерть…
Умел ли Туран управлять самолетом? На мысленный запрос он ответил, что дело это непростое, требующее длительного обучения и постоянной тренировки. Да, самолет – не флиттер, где все автоматизировано, а нажимать кнопки на пульте управления по силам и подростку. Что же им делать? Умеет ли управлять Вамадж? Или Туран намерен подчинить себе волю кого-то из здешних авиаторов и заставить его вести машину? Но ведь удерживать такого человека в подчинении долгое время невозможно…
Вамадж продолжал везти их. Обозначенная цепочкой огней дорога привела их к небольшому самолету, и они остановились. Вамадж погасил фары, высунулся в окно и тихо окликнул:
– Дорамус Су Гантел?
– К вашим услугам, Командор, – последовал столь же негромкий ответ.
– Все хорошо. – Туран впервые открыл рот с момента выезда из дворца. – Спасибо тебе, боевой товарищ.
– Я выполнил твою просьбу, все еще не уверен, правильно ли поступил. – В голосе Вамаджа звучали усталость и тревога. – Зачем ты все это затеял? Я не понимаю. – Он обернулся к Зианте. – Лорд Командор, эта женщина – твой смертельный враг. Она поклялась перед верховным вождем Бенгарила, что принесет твою голову, насажанную на кол. А теперь…
– А теперь, – перебил Туран, – она по воле Вута служит мне так, как не может служить кто-либо иной. Вспомни, Вамадж, откуда она помогла мне вернуться. Сделала бы она это, если бы желала моей смерти?
– Высший консорт уверена, что это колдовство…
– У нее свой интерес, ты должен понимать это. Ты же сам предупреждал меня, что она полна решимости покончить со мной. Поверь, когда я вернусь, все, что тебе сейчас непонятно, будет объяснено. Но если я останусь сейчас между жрецами и высшим консортом, то меня ждет неминуемое возвращение туда, откуда я вырвался благодаря милости Вута.
– Я не должен сомневаться в твоих словах, мой Командор, – произнес Вамадж с тяжким вздохом. – Но неужели нет какого-то другого варианта?
– Такого, чтобы спасти меня – нет. И то, что я хочу сделать, требует спешности. Чем больше я теряю времени, тем меньше шансов на успех…
Он открыл дверцу и сделал Зианте знак выходить из машины. К ним приблизился запомнившийся по ночной поездке молодой солдат.
– К твоим услугам, лорд Командор. Приказывай.
– Летим на южное побережье. Там нужно найти безлюдное местечко, подальше от посторонних глаз. Ты сможешь вести самолет?
– Я часто водил личный аэроплан отца. Но на маленьком разведчике мне летать не приходилось.
Туран ободряюще похлопал солдата по спине.
– Ты быстро освоишься. Не будем терять времени, боевой товарищ.
Он повернулся к Вамаджу:
– Я никогда не забуду того, что ты сделал для нас в этот вечер. Ты спас или, во всяком случае, продлил мне жизнь. Я навечно твой должник.
– Позволь мне лететь с тобой, лорд Командор.
– Ты останешься здесь и будешь прикрывать тылы. Это очень нелегкая боевая задача, но я прошу тебя сделать это.
– Будь спокоен, Командор. Я буду верен тебе, что бы ни случилось. И береги себя. – Произнося это напутствие, воин кинул красноречивый взгляд на Зианту.
По шаткой лесенке они забрались в кабину. Солдат включил двигатель, самолет развернулся и побежал по взлетной дорожке. Зианта решила, что в машине какая-то неисправность – ей показалось, что они мучительно долго не могли подняться в воздух.
Но вот их последний раз тряхнуло, и девушка почувствовала, что они наконец взлетели. Машина дрожала, то и дело проваливаясь в воздушные ямы. Неприятные ощущения усилились, когда у обоих вдруг заложило уши. Да, воздушный транспорт древних рас по комфортабельности явно уступал флиттерам ее времени.
– Хорошо хоть, что маленьким самолетам не требуется специального разрешения на вылет. А то бы…
– А то бы, – подхватил Туран слова солдата, – нам пришлось сочинить какую-нибудь правдоподобную историю. Сейчас главное не это, а наш дальнейший маршрут. От него зависит очень многое. Нужно сесть как можно ближе к морю. Нам нужно найти источник могущества на затерянном среди моря острове. Найти его поможет один… одна… – Туран в замешательстве умолк, затем скороговоркой закончил: – В общем, от успеха поисков зависит будущее.
Он не сказал, чье именно будущее. Зианта усмехнулась в темноте тесной кабины. Авторитет Турана – настоящего Турана – был огромен, если он сумел заставить этих двоих слепо повиноваться себе. Правда, сомнения Вамаджа так и не развеялись. А этот молодой солдат? Зианта знала, что сможет в случае чего удержать его под контролем.
– Около побережья, лорд Командор, Плато Ксута, – заговорил солдат. – У этого места дурная слава, и там мало кто бывает. Так повелось еще со времен гибели Командора Рольфри. Хотя, конечно, все это только выдумки темных крестьян…
Выдумки крестьян? Зианта уловила в сознании солдата тревогу: он и сам втайне верил, что на Плато существует некая таинственная опасность. Если Туран и почувствовал настроение их проводника, то никак не отреагировал на это и коротко приказал:
– Ксут и есть наша цель. Ты сможешь доставить нас туда?
– Полагаю, что смогу, лорд Командор.
– Вот и хорошо. – Туран наклонился вперед, внимательно присматриваясь к манипуляциям пилота. Судя по всему, он пытался понять принцип управления древней машиной. Если бы все нужные знания можно было бы извлечь из мозга этого человека, задача несравненно упростилась бы. Но… образы, рождающиеся в чужом сознании, воспринимались очень нечетко. Тогда Зианта настроилась на волну своего компаньона и начала сообщать ему дополнительную энергию.
Они сидели молча. Вероятно, солдат решил, что его пассажиры задремали. Несколько раз в иллюминаторах появлялись огни встречных самолетов, но никаких признаков преследования не наблюдалось. Тем не менее Зианту не оставляли сомнения: не верилось, чтобы высший консорт так запросто упустила их!
Ночное небо посерело, близился рассвет. Над горизонтом показался краешек восходящего солнца. Молчавший несколько долгих часов пилот тихо проговорил:
– Море, лорд Командор. Теперь заходим на Ксут.
Туран не отозвался. Зианта с беспокойством повернулась к нему. При солнечном свете он выглядел смертельно истощенным. Сможет ли он выдержать? Похоже, силы компаньона на исходе. Она почувствовала, как страх леденит ее тело.
– Ксут, лорд Командор. Я попытаюсь сесть на вот этом сравнительно ровном участке.
Когда нос самолета наклонился и начался спуск, Зианта зажмурилась. По сравнению с посадкой на флиттере, это казалось падением. Машина стремительно неслась навстречу нагромождениям острых скал, и девушке оставалось лишь надеяться на искусство пилота и милость провидения.
Машина запрыгала по каменистой почве, их отчаянно швыряло и подбрасывало. Один особенно сильный толчок выбросил ее из кресла. Лежа на полу, Зианта услышала стон и взглянула на Турана. Лицо его стало землисто-серым, он с трудом глотал воздух широко открытым ртом. Пилот вцепился в штурвал, маневрируя среди каменных глыб.
Наконец они остановились, надсадный рев двигателя стих. Солдат облегченно выдохнул:
– Судьба благосклонна к нам, лорд Командор.
Зианта огляделась. Утреннее солнце играло на вершине утеса, возле которого они остановились. Среди скал гулял легкий ветерок, до них доносился шум прибоя.
Море оказалось не так близко, как ей подумалось сначала. Их самолет приземлился на узкой полосе, стиснутой с обеих сторон высокими скалами.
Гористая возвышенность была лишена всякой растительности и являла собой весьма мрачный пейзаж: на серовато-красном с прожилками фоне громоздились тут и там неестественно черные камни. Вдруг мозг Зианты поразила болезненная вспышка, заставившая девушку вскрикнуть. Она словно погрузилась туда, в эту почву, из которой торчали черные глыбы камней.
– Ветер… в камнях… – не произнес, а скорее прошелестел Туран.
Зианта внимательно осмотрелась, пытаясь определить, что именно вызвало у нее такую острую реакцию. Невольно всплыл в памяти страх, который солдат связывал с этой местностью. Она ощущала присутствие прошлого – чуждого, враждебного, не совместимого с жизненной энергией. Это не просто камни – это чужие камни, оказавшиеся здесь по чьей-то воле. Руины давным-давно исчезнувшего города? Замка? Зианта не хотела ничего знать об этом….
Над волнами проносились птицы с ярко-желтым оперением, но ни одна из них не подлетала сюда, словно все живое сторонилось Ксута. Девушка обратилась к памяти Винтры и получила тревожный ответ. Да, северяне знают о Ксуте, но только по древним легендам. Это темное место, где в далеком прошлом произошло нечто, изменившее весь порядок в мире, породившее социальные болезни, которые поражают народы и по сию пору, становясь причиной многих мятежей, в том числе и недавнего восстания.
Она начала мысленный поиск. Даже сейчас, через толщу веков, остатки древнего города излучали зло и беду. Сможет ли она выполнить намеченное, если каждый камень здесь является ее врагом, врагом всего живого…
Зианта направилась к кромке берега, стараясь не касаться черных глыб. Она ступила на источенную волнами поверхность, оказавшуюся остатками древней дамбы, воздвигнутой в полосе прибоя. Водяные валы один за другим накатывались и с грохотом разбивались об это сооружение. Нигде ни клочка песчаного берега, лишь торчащие из воды сглаженные временем камни…
Но эти камни, материал уступа, на котором она стояла, не несли зловещего излучения, как те черные глыбы на суше. Значит, здесь единственное место, откуда она может без помех заняться мысленным поиском в раскинувшемся до самого горизонта море. Отсюда придется ей сделать попытку, ради которой они прилетели в этот угрюмый край.
«Начну отсюда, – передала она Турану. – Там слишком много древнего зла, я должна быть свободной от их излучения».
«Я иду…»
Она повернулась. Он двигался медленно, настороженно, будто контролируя каждое движение своего тела, не надеясь на природные инстинкты. Он сделал пилоту знак, приказывая остаться возле самолета, и подошел к девушке. Его голова была высоко поднята, взгляд ясен и тверд.
– Ты готова?
– Насколько это вообще возможно.
Она решила это сделать, хотя в данную минуту ей до боли захотелось отступить, отказаться от их плана. Она один раз уже попробовала использовать фокусирующий камень и из-за этой попытки попала в чужой мир. Что ждет ее на этот раз? Не застрянет ли она снова в каком-нибудь неизмеримо далеком времени? Она с опаской взяла камень в руки, но, прежде чем начать смотреть в него, обратилась к Турану:
– Держи меня. Не дай мне потеряться там. Ведь тогда ни ты, ни я…
– Да, это опасно для нас обоих. Не беспокойся и начинай, я сделаю все, что нужно.
– Что ж, тогда… – Она стиснула камень в ладонях, поднесла его ко лбу…
Море, шум моря… Яростного, разгневанного… Готового поглотить все! Удары волн отдаются в стенах, сотрясают башню, в которой она находится. Ярость моря направлена против Норноха. Выстоят ли стены против такого шторма? Или против следующего, против того, что придет за следующим…
Зианта… Кто такая Зианта? Только звук, неясный проблеск в памяти, который никак не ухватить, он исчезает, тает и забывается, как сон при пробуждении. Д'Эйри!
– Д'Эйри! – Она произнесла свое собственное имя, чтобы придать себе уверенности перед тем, что ей предстоит.
Она растерянно подняла руки, поднесла к глазам… Где? Где то, что она должна держать? Ищи! На полу – смотри!.. Страх потерять что-то сжал сердце. Она упала на колени, шаря, словно слепая, руками по толстому ковру.
Каждое движение тела отзывалось звоном полированных раковин, из которых была сделана ее юбка. Тонкая, почти прозрачная рубаха едва прикрывала маленькую грудь. А кожа… зеленая – нет, голубоватая – или золотая… Цвета менялись, потому что все ее тело покрыто чешуей, переливающейся, словно множество драгоценных камней.
Она – Д'Эйри, Хранительница Глаз. Глаза!
Она прекратила свои бесполезные поиски на полу. Это было глупо – забыть, где могут быть глаза. Разумеется, только там, где находились постоянно с тех пор, как на нее пал выбор и она сделалась тем, что есть сейчас. Она подняла руку и нащупала на голове обруч с прикрепленными к нему двумя камнями. Она не видела, а только чувствовала их – на лбу, возле висков, где они и были всегда. Почему ей взбрело в голову, что они исчезли?
Она Д'Эйри, и в то же время…
Д'Эйри… А Зианта? Она не могла не знать, что она и Д'Эйри, и Зианта! Память будто вспыхнула огнем, нахлынула потоком, очистила мозг. Она с удивлением огляделась.
Стены овальной комнаты гладкие и флюоресцирующие, словно внутренняя поверхность огромной раковины. Пол устлан ярко-красным пружинистым, как живое существо, ковром. Вместо окон – две узкие длинные щели. Зианта заглянула в одну из них. Зианта? Нет – она Д'Эйри, этого требовали Глаза. Она вцепилась руками в обруч, пытаясь стянуть его с головы. Но он плотно обхватывал жесткие, как водоросли, волосы, она не смогла сдвинуть его. Но ей необходимо быть Зиантой, чтобы узнать, где находится Норнох.
Она продолжала стоять возле узкого окна, через которое ей в лицо то и дело попадали соленые брызги. Там, снаружи, были другие такие же башни, и в них другие так же, как она, охраняли Норнох.
Море наступало, как оно наступало на эту страну уже много веков. Ее народ сдерживал натиск моря, отгородившись от него, возведя Три Стены. Стоит им рухнуть, и море опять проглотит эту страну, а ее жители станут тем, чем были когда-то: копошащимися в вонючей тине безмозглыми существами. Этого нельзя допускать! Норнох охраняют Глаза – шесть Глаз и те, кто их носит, по одному на каждую из трех стен…
Она подставила лицо соленым брызгам, пытаясь успокоиться. Нужно сосредоточиться, собрать все силы – и данные ей от рождения, и приобретенные настойчивой тренировкой. Она должна направить их на выполнение своей обязанности – не дать стенам пасть под натиском волн, защитить ее народ от всепожирающего моря.
Стены… Их построили лурлы из собственных выделений. Многие века палец за пальцем, ладонь за ладонью росли стены вокруг Норноха, и все это время его жители кормили лурлов, ухаживали за этими существами, создающими для людей защиту от моря.
Надо заставлять лурлов работать… заставлять… заставлять… заставлять! Она уже не Д'Эйри – она воля, она сила, побуждающая лурлов, когда те только начинают сонно ворочаться. Ну же, шевелитесь! Медленно, ах как медленно они действуют! И все же… большего темпа от них не добиться…
Выделяй, строй, укрепляй… Двигайся, торопись, иначе волны снова превратят мой народ в ничто. Глаза, помогите! Направьте энергию на лурлов, заставьте их работать, работать…
Проклятые твари! Почему так медленно? Быть может, прав Д'Фани? Он говорит, что это кара за то, что народ забыл древние обычаи и больше не делает жертвоприношений? Не думай сейчас об этом, не отвлекайся. Все мысли, всю волю – на главное, на лурлов, чтобы эти неповоротливые слизняки безостановочно ползали взад и вперед вдоль стен, оставляя за собой слой пены. Она затвердевает на воздухе, укрепляя защиту Трех Стен и башен Хранительниц Глаз.
Просыпайтесь, лурлы! Двигайтесь! Старайтесь – ради спасения Норноха!
Что делать? Мне не справиться с ними, они еще более медлительны и неуклюжи, чем обычно… Я вижу это посредством Глаз, вижу, что их толстые тела едва ворочаются. А двое вовсе упали и скатились к подножию стены…
Проснитесь, сейчас не время спать! Шторм крепнет. Я чувствую, как шатается башня под его натиском. Проснись – выделяй – строй – укрепляй! Ну же, лурлы! Она уже не шепчет – она кричит во весь голос:
– Лурлы-и-и!..
Рев моря постепенно стихает, ярость шторма проходит. Видимо, Д'Фани преувеличивал: это не самый страшный шторм. Она справилась, все страхи позади…
– Зианта!
Где окно, через которое она только что смотрела? Где башня? Перед ней море, над которым с криками носятся желтые птицы. А перед ней, положив руки ей на плечи, будто сейчас вытащил этими вот руками ее оттуда, где она была, – перед ней стоит Туран.
Она отвела его руки, повернулась спиной к морю и стала смотреть на камни, бывшие когда-то Норнохом, его башнями и тремя защитными стенами.
«Стены, – всколыхнулось в сознании. – Лурлы не должны спать, иначе… Нет, все это давно прошло. Давно… когда же? Сколько веков минуло с тех пор?»
Она не знала, могла только предположить, что Д'Эйри и Винтру разделяет не меньше веков, чем между Винтрой и Зиантой. Цивилизация, развившаяся в море, люди с чешуей вместо кожи… Какая пропасть лет! Разум не в состоянии измерить ее…
Теперь Зианта понимала, где находится, вернее – когда-то находился Норнох. Она протянула руку и указала:
– Вон там. На суше или под водой, но искать нужно там!
На нее обрушилась слабость, как всегда после глубокого транса. Она обвисла на руках Турана, который повел ее к самолету.
Завидев их, навстречу выскочил из кабины солдат. Его лицо выражало тревогу.
– Лорд Командор, мы перехватили радиосообщение. В сообщении использовался Эс-код…
Ни память Винтры, ни сознание Турана не могли подсказать им, что такое Эс-код и для чего он служит. Зианта прибегла к памяти солдата и, получив ответ, тихо объяснила Турану:
– Военный код для сверхсекретной информации.
– Повстанцы?.. – начал Туран.
Но солдат замотал головой.
– Охотятся за тобой, лорд Командор. Отдан приказ немедленно умертвить тебя!
– Зуха решила идти до конца, – прокомментировала Зианта.
– Не имеет значения, только время – наш истинный враг, – отмахнулся Туран. – Боевой друг, – обратился он к солдату, – теперь нам нужно расстаться. Спасибо тебе за все. Ты даже не представляешь, какую службу сослужил своему Командору. Но дальше мы должны лететь одни…
– Куда бы вы ни отравились, я с вами, лорд Командор, – твердо сказал юноша.
– Только не в Норнох… – невольно вырвалось у Зианты.
– Норнох? – встрепенулся солдат и сжался, словно его ошеломило это. – Что вы знаете о Норнохе?
– Там находится то, что мы ищем, – пожала плечами Зианта.
– Лорд Командор, не верьте ей! Норнох – это просто сказки, рыбаки пугают ими своих детей. Сказки про город людей-рыб… Это всего лишь легенды, кошмарные сны…
– Что ж, тогда будем искать во сне, – усмехнулась девушка.
– Лорд Командор, – в отчаянии заговорил пилот, заслоняя спиной дверцу кабины, – воистину, эта ведьма околдовала вас! Не позволяйте ей вести себя к гибели!
Переборов усталость, Зианта была вынуждена прибегнуть к единственному своему оружию: сконцентрировав психическую энергию, она метнула ее в пилота, словно копье. Солдат пошатнулся, схватился руками за голову и беспомощно рухнул на землю недалеко от тени самолета.
– Плохо, конечно, – развела руками Зианта, – но ничего другого не оставалось.
– Я знаю, – сказал Туран монотонным, тусклым голосом. – Нужно улететь прежде, чем он очнется. Его нельзя брать с собой. Ты точно определила направление?
– Уверена, – просто ответила девушка, забираясь следом за ним в кабину.
Глава одиннадцатая
Зианте хотелось зажмуриться, когда двигатель взревел, а нос вибрирующего самолета развернулся к морю. Сможет ли Туран поднять машину в воздух? Достаточно ли он узнал, сидя рядом с пилотом, чтобы вести полет, или их ждет гибель в ненасытной морской пучине? Первый вылет новоявленного авиатора может стать и последним. Но вот они над водой, лишь чуть не задевая волны. Турану удалось выровнять самолет, поднять его выше. На лице его страшное напряжение – словно тяжелый аэроплан держится в воздухе только усилием его воли.
Она сжимала в руке фокусирующий камень, ощущая его силу, его притяжение. Отыщут ли они второй Глаз? Вдруг он находится глубоко под водой, откуда им никогда не извлечь его?
Зианта сосредоточилась на камне, стараясь в то же время не потерять контроль над собой, чтобы не погрузиться в транс. Балансировать на тонкой грани между фокусированием и трансом было нелегко, эта игра изнуряла ее. Истощались и физические силы: мучил голод и жажда, клонило ко сну. Но она старалась отвлечься от всего этого, используя приемы, которым обучил ее Оган. Он внушал, что тело – лишь инструмент, и нельзя допускать, чтобы потребности плоти одержали верх над разумом и волей.
Сколько им лететь? Это было жизненно важно: небольшой самолет может оказаться не приспособленным для дальних перелетов. Кончится горючее – и тогда…