Страница:
Сказочка давно окончилась, а Незнайка лежал в темноте, ворочался с боку на бок и грустно вздыхал. Он мысленно разговаривал сам с собой, и от этого ему казалось, что с ним разговаривает какой-то находящийся внутри него голос.
«Он ведь сам виноват, — оправдывался Незнайка. — Он ведь толкнул меня! Что же, я молчать должен?»
«Подумаешь, какой важный! Уж и не толкни его! — отвечал голос. — Ну, толкнули тебя, и ты толкнул бы!»
«Толкнул бы»! — проворчал Незнайка. — Значит, я драться должен? Драться нехорошо!»
«Ишь ты! „Нехорошо“! — передразнил голос. — А то, что ты сделал, хорошо разве? А если бы тебя кто-нибудь превратил в осла?»
«А чего же он толкается?» — упрямо твердил Незнайка.
«Ну что ты заладил: „толкается, толкается“! Ты ведь знаешь, что он нечаянно».
«Ничего я не знаю!»
«Знаешь, знаешь! От меня, братец, не скроешь!»
«А кто ты, что от тебя даже ничего не скроешь?» — насторожился Незнайка.
«Кто? — с усмешкой переспросил голос. — Будто не знаешь? Ведь я твоя совесть». «А! — вскричал Незнайка. — Так это ты? Ну, тогда сиди себе и молчи! Ведь никто ничего не видел и никто ничего мне не скажет».
«А ты боишься, как бы тебя не побранил кто-нибудь за твоё мерзкое поведение? А меня ты совсем не боишься?
И напрасно. Я вот начну тебя мучить так, что ты жизни не будешь рад. Ты ещё увидишь, что тебе стало бы легче, если бы кто-нибудь узнал о твоём поступке и наказал за него. Вот встань сейчас же и расскажи обо всём Пёстренькому!»
«Послушай, — сказал Незнайка, — а где ты была до этого? Почему раньше молчала? У других коротышек совесть как совесть, а у меня какая-то змея подколодная! Притаится там где-то, сидит и молчит… Дождётся, когда я сделаю что-нибудь не так, как надо, а потом мучит».
«Я не так виновата, как ты думаешь, — начала оправдываться совесть. — Вся беда в том, что я у тебя ещё слишком маленькая, неокрепшая и голос у меня ещё очень слабый. К тому же вокруг часто бывает шумно. В особенности днём. Шумят автомобили, автобусы, отовсюду доносятся разговоры или играет музыка. Поэтому я люблю разговаривать с тобой ночью, когда вокруг тихо и ничто не заглушает мой голос». «А, вот ты чего боишься! — обрадовался Незнайка. — Сейчас мы тебя заглушим!»
Он снова нажал кнопку на шкафчике и стал слушать сказку про Ерша Ершовича. Совесть на минуту умолкла, но скоро Незнайка опять услыхал её голос:
«Ты вот лежишь в мягкой постели под одеялом, тебе тепло, хорошо, уютно. А ты знаешь, что делает коротышка, который превратился в осла? Он, наверно, лежит на полу в конюшне. Ослы ведь не спят в кроватях. А может быть, он валяется где-нибудь на холодной земле под открытым небом… У него ведь нет хозяина, и присмотреть за ним некому».
Незнайка крякнул с досады и беспокойно завертелся на постели.
«А может быть, он голодный, — продолжал голос. — Он ведь не может попросить, чтоб ему дали поесть, так как не умеет говорить. Вот если бы тебе надо было попросить что-нибудь, а ты не мог бы произнести ни слова!»
— Какая-то сказка глупая, — проворчал Незнайка. — Совсем ничего заглушить не может.
Он принялся нажимать другие кнопки и слушать другие сказки, потом обнаружил на боковой стенке шкафчика ряд музыкальных кнопок и стал слушать разные марши, польки и вальсы. Однако голос не умолкал ни на минуту и твердил своё. Тогда Незнайка нажал кнопку, возле которой было написано: «Утренняя зарядка». И вот среди ночи раздался крик:
— Приготовьтесь к утренней зарядке! Откройте форточку, проветрите помещение. Начинаем занятие с ходьбы. Сделайте глубокий вдох. И-и… Раз, два, три, четыре!
Незнайка замаршировал босиком по комнате, потом перешёл к подскокам: ноги в стороны, ноги вместе, ноги в стороны, ноги вместе, после чего приступил к наклонам и приседаниям. Гремела музыка, чётко раздавалась команда. Незнайка старательно проделывал все упражнения, но совесть не унималась и продолжала жужжать прямо в уши:
«Разбуди Пёстренького! Разбуди, разбуди, разбуди!»
Наконец Незнайка не выдержал, подошёл к постели Пёстренького и принялся трясти его за плечо:
— Вставай, Пёстренький, мне надо тебе кое о чём рассказать.
Но где там! Пёстренький заснул так крепко, что хоть из пушек пали. Тогда Незнайка вспомнил, что больше всего на свете Пёстренький боится холодной воды. Он пошёл к рукомойнику, набрал в кружку воды и принялся брызгать Пёстренькому в лицо. Пёстренький моментально проснулся и подскочил на постели.
— Что это за наказание! — захныкал он, протирая глаза. — Я ведь уже умывался сегодня!
— Послушай, Пёстренький, я тебе расскажу одну вещь, только ты обещай мне, что не скажешь об этом Кнопочке.
— Да зачем мне ей говорить?
— Нет, ты обещай сначала.
— Ну, обещаю, только говори скорей. Спать хочется!
— Понимаешь, Пёстренький, я сегодня превратил одного коротышку в осла.
— Ну и что тут такого? — ответил плаксиво Пёстренький. — Неужели из-за этого надо меня ночью будить? Превратил — ну и превратил.
— Так ему, наверно, вовсе не хочется ослом быть!
— Мало ли чего ему не хочется! Вот ещё!
— Нет, это всё-таки нехорошо, Пёстренький. Ты меня поругай за это.
— А зачем?
— Ну, меня, понимаешь, совесть мучит. Может, мне легче станет.
— Как же тебя ругать?
— Ну, придумай что-нибудь.
— Не знаю, что и придумать… Совсем, понимаешь, не умею ругаться!
— Ну скажи, что я олух бессмысленный.
— Олух бессмысленный, — повторил Пёстренький.
— Скажи: скотина безмозглая.
— Скотина безмозглая!
— Глупая рожа.
— Глупая рожа!
— Ну, ещё как-нибудь…
— Ослиный дурак!
— Правильно!
— Ну, легче стало?
— Нет, понимаешь, не легче. Ты, видно, на самом деле не умеешь ругаться. Лучше ты вот что… стукни меня кулаком хорошенько.
— А как стукнуть — по спине, что ли, или по шее?
— Давай, что ли, по спине… Вот так, хорошо! А теперь, что ли, по шее… Так! Ещё разок… Во! Ещё бей, не бойся… Ай!.. Ну, довольно, довольно! Размахался тут кулаками! А то как дам! Обрадовался, что драться можно!
— Сам ведь просил.
— Ну и что ж, что просил! Всему надо знать меру.
Незнайка забрался обратно в постель.
— Погоди, я до тебя ещё доберусь! — грозил он, почёсывая ушибленный затылок. — Не хочу сейчас связываться.
— Свинья ты неблагодарная, вот что! — ответил Пёстренький.
— Ишь ты! — ответил Незнайка. — То говорил — не умею ругаться, а сам свиньёй называет.
На этом разговор окончился, и они оба уснули.
«Он ведь сам виноват, — оправдывался Незнайка. — Он ведь толкнул меня! Что же, я молчать должен?»
«Подумаешь, какой важный! Уж и не толкни его! — отвечал голос. — Ну, толкнули тебя, и ты толкнул бы!»
«Толкнул бы»! — проворчал Незнайка. — Значит, я драться должен? Драться нехорошо!»
«Ишь ты! „Нехорошо“! — передразнил голос. — А то, что ты сделал, хорошо разве? А если бы тебя кто-нибудь превратил в осла?»
«А чего же он толкается?» — упрямо твердил Незнайка.
«Ну что ты заладил: „толкается, толкается“! Ты ведь знаешь, что он нечаянно».
«Ничего я не знаю!»
«Знаешь, знаешь! От меня, братец, не скроешь!»
«А кто ты, что от тебя даже ничего не скроешь?» — насторожился Незнайка.
«Кто? — с усмешкой переспросил голос. — Будто не знаешь? Ведь я твоя совесть». «А! — вскричал Незнайка. — Так это ты? Ну, тогда сиди себе и молчи! Ведь никто ничего не видел и никто ничего мне не скажет».
«А ты боишься, как бы тебя не побранил кто-нибудь за твоё мерзкое поведение? А меня ты совсем не боишься?
И напрасно. Я вот начну тебя мучить так, что ты жизни не будешь рад. Ты ещё увидишь, что тебе стало бы легче, если бы кто-нибудь узнал о твоём поступке и наказал за него. Вот встань сейчас же и расскажи обо всём Пёстренькому!»
«Послушай, — сказал Незнайка, — а где ты была до этого? Почему раньше молчала? У других коротышек совесть как совесть, а у меня какая-то змея подколодная! Притаится там где-то, сидит и молчит… Дождётся, когда я сделаю что-нибудь не так, как надо, а потом мучит».
«Я не так виновата, как ты думаешь, — начала оправдываться совесть. — Вся беда в том, что я у тебя ещё слишком маленькая, неокрепшая и голос у меня ещё очень слабый. К тому же вокруг часто бывает шумно. В особенности днём. Шумят автомобили, автобусы, отовсюду доносятся разговоры или играет музыка. Поэтому я люблю разговаривать с тобой ночью, когда вокруг тихо и ничто не заглушает мой голос». «А, вот ты чего боишься! — обрадовался Незнайка. — Сейчас мы тебя заглушим!»
Он снова нажал кнопку на шкафчике и стал слушать сказку про Ерша Ершовича. Совесть на минуту умолкла, но скоро Незнайка опять услыхал её голос:
«Ты вот лежишь в мягкой постели под одеялом, тебе тепло, хорошо, уютно. А ты знаешь, что делает коротышка, который превратился в осла? Он, наверно, лежит на полу в конюшне. Ослы ведь не спят в кроватях. А может быть, он валяется где-нибудь на холодной земле под открытым небом… У него ведь нет хозяина, и присмотреть за ним некому».
Незнайка крякнул с досады и беспокойно завертелся на постели.
«А может быть, он голодный, — продолжал голос. — Он ведь не может попросить, чтоб ему дали поесть, так как не умеет говорить. Вот если бы тебе надо было попросить что-нибудь, а ты не мог бы произнести ни слова!»
— Какая-то сказка глупая, — проворчал Незнайка. — Совсем ничего заглушить не может.
Он принялся нажимать другие кнопки и слушать другие сказки, потом обнаружил на боковой стенке шкафчика ряд музыкальных кнопок и стал слушать разные марши, польки и вальсы. Однако голос не умолкал ни на минуту и твердил своё. Тогда Незнайка нажал кнопку, возле которой было написано: «Утренняя зарядка». И вот среди ночи раздался крик:
— Приготовьтесь к утренней зарядке! Откройте форточку, проветрите помещение. Начинаем занятие с ходьбы. Сделайте глубокий вдох. И-и… Раз, два, три, четыре!
Незнайка замаршировал босиком по комнате, потом перешёл к подскокам: ноги в стороны, ноги вместе, ноги в стороны, ноги вместе, после чего приступил к наклонам и приседаниям. Гремела музыка, чётко раздавалась команда. Незнайка старательно проделывал все упражнения, но совесть не унималась и продолжала жужжать прямо в уши:
«Разбуди Пёстренького! Разбуди, разбуди, разбуди!»
Наконец Незнайка не выдержал, подошёл к постели Пёстренького и принялся трясти его за плечо:
— Вставай, Пёстренький, мне надо тебе кое о чём рассказать.
Но где там! Пёстренький заснул так крепко, что хоть из пушек пали. Тогда Незнайка вспомнил, что больше всего на свете Пёстренький боится холодной воды. Он пошёл к рукомойнику, набрал в кружку воды и принялся брызгать Пёстренькому в лицо. Пёстренький моментально проснулся и подскочил на постели.
— Что это за наказание! — захныкал он, протирая глаза. — Я ведь уже умывался сегодня!
— Послушай, Пёстренький, я тебе расскажу одну вещь, только ты обещай мне, что не скажешь об этом Кнопочке.
— Да зачем мне ей говорить?
— Нет, ты обещай сначала.
— Ну, обещаю, только говори скорей. Спать хочется!
— Понимаешь, Пёстренький, я сегодня превратил одного коротышку в осла.
— Ну и что тут такого? — ответил плаксиво Пёстренький. — Неужели из-за этого надо меня ночью будить? Превратил — ну и превратил.
— Так ему, наверно, вовсе не хочется ослом быть!
— Мало ли чего ему не хочется! Вот ещё!
— Нет, это всё-таки нехорошо, Пёстренький. Ты меня поругай за это.
— А зачем?
— Ну, меня, понимаешь, совесть мучит. Может, мне легче станет.
— Как же тебя ругать?
— Ну, придумай что-нибудь.
— Не знаю, что и придумать… Совсем, понимаешь, не умею ругаться!
— Ну скажи, что я олух бессмысленный.
— Олух бессмысленный, — повторил Пёстренький.
— Скажи: скотина безмозглая.
— Скотина безмозглая!
— Глупая рожа.
— Глупая рожа!
— Ну, ещё как-нибудь…
— Ослиный дурак!
— Правильно!
— Ну, легче стало?
— Нет, понимаешь, не легче. Ты, видно, на самом деле не умеешь ругаться. Лучше ты вот что… стукни меня кулаком хорошенько.
— А как стукнуть — по спине, что ли, или по шее?
— Давай, что ли, по спине… Вот так, хорошо! А теперь, что ли, по шее… Так! Ещё разок… Во! Ещё бей, не бойся… Ай!.. Ну, довольно, довольно! Размахался тут кулаками! А то как дам! Обрадовался, что драться можно!
— Сам ведь просил.
— Ну и что ж, что просил! Всему надо знать меру.
Незнайка забрался обратно в постель.
— Погоди, я до тебя ещё доберусь! — грозил он, почёсывая ушибленный затылок. — Не хочу сейчас связываться.
— Свинья ты неблагодарная, вот что! — ответил Пёстренький.
— Ишь ты! — ответил Незнайка. — То говорил — не умею ругаться, а сам свиньёй называет.
На этом разговор окончился, и они оба уснули.
Глава тринадцатая
Листик и Буковка
Малыш Листик, о котором уже говорилось в этой истории, был очень хороший коротышка. Он жил в Солнечном городе, на Леденцовой улице. На этой же улице, только в другом доме, жила малышка по имени Буковка. Эти Листик и Буковка прославились тем, что очень любили читать книги. Они увлекались чтением до такой степени, что иногда даже не ходили в театр и кино, не слушали радио и не смотрели телевизора, а вместо этого сидели и читали какую-нибудь интересную книжку. Сначала они перечитали все книжки, которые были у них дома, потом стали доставать книги у кого-нибудь из приятелей и в магазинах, наконец записались в библиотеку, потому что в библиотеке всегда можно было достать какую-нибудь интересную книгу.
Когда-то давно Листик и Буковка не были знакомы друг с другом. Но с тех пор как оба записались в библиотеку, они стали встречаться там; а когда возвращались из библиотеки домой, то с интересом беседовали о прочитанных книгах. Скоро они подружили, и Буковка, которая была очень сообразительная, придумала такую вещь: она сказала, что они с Листиком неэкономно тратят время, так как ходят в библиотеку вдвоём, в результате чего у них остаётся меньше времени на чтение. Было бы гораздо экономнее, если бы в библиотеку ходил кто-нибудь один и брал книги для себя и для другого; а чтоб никому не было обидно, в библиотеку можно ходить по очереди.
Так они и стали делать: пока один ходит в библиотеку, другой сидит и читает книги.
Дни проходили за днями. Листик и Буковка часто встречались, и скоро они уже не могли провести дня без того, чтоб не поговорить друг с другом. Однажды Буковка сказала Листику, что теперь она очень счастлива, так как у неё есть друг, с которым можно поговорить о книгах. Листик сказал, что он тоже очень счастлив, но его постоянно мучит мысль о том, что ещё не все коротышки полюбили чтение, многие даже, вместо того чтоб читать, только рассматривают в книжках картинки, или, ещё того хуже, гоняют по улицам футбольный мяч, или играют по целым дням в салочки.
— Мне таких коротышек жалко, — говорил Листик. — Они сами не знают, какого удовольствия лишаются. Если бы они увлеклись чтением, то увидели, как это интересно.
Тут Буковка на минутку задумалась, а потом сказала:
— А что, Листик, если мы с тобой устроим книжный театр?
— Какой книжный театр? — не понял Листик.
— Ну это такой театр, в котором читают книги. В нём, понимаешь, нет ни актёров, ни декораций, ни сцены. Есть только публика, которая сидит и слушает какую-нибудь интересную книжку.
— Где же ты видела такой театр?
— Нигде. Я просто придумала. Мы с тобой будем выбирать самые увлекательные повести, сказки или рассказы и будем читать вслух по очереди.
Листику очень понравилось предложение Буковки, и они сразу взялись за дело. Сначала выбрали несколько рассказов для чтения, причём старались выбирать так, чтоб один рассказ был трогательный, другой — грустный, третий — весёлый, четвёртый — страшный, пятый — ещё какой-нибудь, чтоб на разные, значит, вкусы.
Для своего театра они нашли очень подходящее место. Рядом с домом, в котором жил Листик, был двор — не двор, сад — не сад, а вернее сказать, что-то вроде небольшого скверика. Этот скверик был обсажен вокруг резедой, в центре стоял стол для любителей поиграть в шахматы или шашки, а вокруг несколько лавочек, чтоб можно было сидеть и дышать свежим воздухом. Скверик находился между двумя домами, и каждый, кто проходил по улице, видел и стол, и резеду, и скамейки.
— Вот здесь и устроим наш книжный театр, — сказали Листик и Буковка.
Они перетащили стол поближе к улице, поставили перед ним скамейки для слушателей, а для себя принесли из дома два стула. Потом Листик сбегал домой за книгой с рассказами, а Буковка принесла маленький бронзовый колокольчик.
И вот к вечеру, когда во всех театрах Солнечного города начали раздаваться звонки, призывавшие зрителей к началу представлений, Буковка тоже стала звонить в колокольчик, а Листик принялся кричать:
— Идите сюда! Здесь открывается новый театр! Очень интересно будет! Занимайте места!
Коротышки, которые проходили в это время по улице, услышали его крики. Некоторые из них уселись перед столом на лавочках и стали ждать. Листик увидел, что все лавочки уже заняты, и сказал:
— Сейчас перед вами выступит Буковка. Она будет читать рассказ.
Буковка начала читать первый рассказ. Она читала очень хорошо, с выражением, и все слушали очень внимательно, но тут какой-то коротышка, который сидел на передней лавочке, презрительно наморщил свой нос и разочарованно протянул:
— У, да здесь просто книжку читают. Какой же это театр!
— Какая-то чепуха на постном масле! Никакого нет интереса, — ответил другой коротышка.
Они вдвоём поднялись с лавочки и ушли. За ними стали уходить и другие коротышки. Скоро послышался звонок из театра, который помещался в соседнем доме. Многие коротышки вскочили и бегом помчались туда. Кончилось тем, что все слушатели разошлись, кроме одного малыша, который почему-то уснул. Листик и Буковка разбудили его и стали читать ему книжку дальше, но он слушал не очень внимательно, ёрзал всё время на лавочке, зевал во всю ширину рта и клевал поминутно носом. В конце концов он встал и тоже ушёл.
Таким образом, первый опыт окончился неудачно, а на следующий день повторилась та же история. Сначала публики собралось много, но, как только Листик начал читать, все разбежались. Буковка начала приходить в отчаяние и уже даже хотела заплакать, но Листик сказал:
— Театр все равно должен работать, есть в нём публика или нет. Если никто не будет нас слушать, мы будем друг другу читать.
Он усадил Буковку на лавочку, где должна была сидеть публика, и принялся читать дальше. Некоторые прохожие останавливались и, послушав немного, отправлялись своей дорогой. Так продолжалось до тех пор, пока Листик не начал читать смешной рассказ. В это время по улице проходили малыш и малышка. Они остановились на минуточку, чтобы послушать, потом зашли в скверик и сели на лавочку. Им очень понравилось, как Листик читал, и они громко смеялись. Прохожие на улице услыхали их смех и тоже заинтересовались. — Э, да тут что-то смешное читают! — говорили они и заходили в скверик.
Скоро все лавочки были заняты. Коротышки слушали рассказ, стараясь не пропустить ни слова, и помирали со смеху. Когда этот рассказ окончился, Листик начал другой, потом ещё и ещё… Никто из слушателей не ушёл, потому что всем было интересно, а когда чтение кончилось, все стали благодарить Листика и Буковку за полученное удовольствие. Один самый маленький коротышка спросил, будут ли они завтра опять читать, и, когда узнал, что будут, сказал, что он завтра тоже придёт. Потом слушатели разошлись, и этот маленький коротышка ушёл, но через минуту вернулся и спросил у Листика, будут ли они завтра читать те же рассказы, что и сегодня, или какие-нибудь новые. Листик сказал, что новые. Коротышка обрадовался, ещё раз сказал, что завтра придёт, и ушёл окончательно.
С тех пор Листик и Буковка ежедневно читали в скверике книги. Сначала они читали коротенькие рассказы и сказочки, потом стали отыскивать небольшие, но интересные повести, которые можно было прочитать за один вечер, а потом стали читать и длинные повести и даже романы, на которые приходилось затрачивать по нескольку вечеров. С каждым днём у них становилось все больше слушателей, так что в конце концов пришлось поставить в скверике ещё штук двадцать скамеек, а для чтецов устроить небольшие подмостки, вроде театральной эстрады. Когда наступила зима, для книжного театра сделали позади скверика специальное зимнее помещение.
Жители Солнечного города очень полюбили свой книжный театр. Многие стали самостоятельно читать книги и впоследствии с благодарностью вспоминали о том, что первое их знакомство с книгой произошло в книжном театре. Листик и Буковка очень серьёзно относились к своему делу. Они, как и прежде, ходили по очереди в библиотеку и брали там самые интересные книги. Листик говорил, что раньше он был не такой счастливый, как теперь.
— Когда я читал какую-нибудь интересную книгу, то всегда радовался, и мне очень хотелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, — вспоминал Листик. — Мне хотелось прочитать эту книгу остальным коротышкам, чтоб и они получили удовольствие, но не мог же я выходить на улицу и читать книгу каждому встречному! Зато теперь, когда у нас есть книжный театр, я могу читать книги всем, кому хочется слушать. От этого я испытываю большое удовлетворение!
Так шло время, и всё было благополучно, пока не случилось ужасное происшествие. Однажды Листик пошёл в библиотеку, а Буковке сказал, что на обратном пути зайдёт к ней, а потом они вместе пойдут в книжный театр. Буковка подождала его сколько было положено, но Листик почему-то не появился. Сначала Буковка подумала, что он задержался в библиотеке, и не беспокоилась, но потом начала беспокоиться и решила выйти на улицу, чтоб встретить Листика. Она дошла до самой библиотеки, но Листика так и не встретила; а когда пришла в библиотеку, то библиотекарша сказала, что Листик действительно недавно был здесь, взял книгу про удивительные приключения гусёнка Яшки, после чего ушёл. Буковка подумала, что Листик забыл о том, что обещал зайти к ней. Она пошла к нему домой, но дома его тоже не оказалось. Буковка решила, что он встретился на улице с кем-нибудь из приятелей и зашёл к нему. Вернувшись домой, она стала ждать Листика и всё время выглядывала в окно, но Листик не появлялся.
Так прошёл день, и наступил вечер. Буковка взяла книгу для чтения и отправилась в книжный театр. У неё оставалась надежда, что Листик тоже придёт туда, но когда она пришла в скверик, то увидела, что Листика нет и там. Все лавочки уже были заняты слушателями, которые с нетерпением ожидали начала чтения. Буковка знала, что нельзя заставлять публику ждать, поэтому она раскрыла книгу и уже хотела начать читать, но от волнения не могла произнести ни слова. Каждый вечер за этим столом Листик всегда был с ней, а теперь его вдруг не стало. Буковка уже не сомневалась, что случилось какое-нибудь несчастье. Сердце её сжалось с тоской, голова беспомощно опустилась над книгой, и из глаз закапали слезы.
Коротышки удивились, увидев, что она плачет. Все окружили её, стали спрашивать, что случилось. Задыхаясь от слез. Буковка рассказала, что Листик пропал. Все стали утешать её, говоря, что он, наверно, найдётся. Но Буковка не утешалась. Она сказала, что Листик очень рассеянный и к тому же у него привычка читать на ходу книги. Возвращаясь из библиотеки и увлёкшись чтением книги, он мог наскочить на фонарный столб и разбить себе лоб. На перекрёстке он мог по рассеянности переходить улицу при красном светофоре и попасть под какой-нибудь автомобиль или труболет, которые носятся по городу с такой бешеной скоростью, что не успевают даже затормозить.
Коротышки были очень тронуты горем Буковки и решили ей помочь. Одни стали ездить по всем отделениям милиции, другие принялись ездить по больницам, потому что если на улице произойдёт какой-нибудь случай, то пострадавший обязательно должен попасть или в больницу, или в милицию. Скоро они объездили и обзвонили по телефону все отделения милиции и все больницы, но Листик нигде обнаружен не был.
Каждое отделение милиции выделило по нескольку милиционеров для поисков Листика. Поиски продолжались всю ночь, но не дали никаких результатов. Тогда кто-то сообразил сообщить об этом в газету. И вот на следующее утро появилась газета, в которой была напечатана вся эта история про Листика и Буковку. В конце газетной статьи было сказано, чтобы каждый, кто знает что-либо о местонахождении Листика, сообщил об этом в редакцию.
Когда-то давно Листик и Буковка не были знакомы друг с другом. Но с тех пор как оба записались в библиотеку, они стали встречаться там; а когда возвращались из библиотеки домой, то с интересом беседовали о прочитанных книгах. Скоро они подружили, и Буковка, которая была очень сообразительная, придумала такую вещь: она сказала, что они с Листиком неэкономно тратят время, так как ходят в библиотеку вдвоём, в результате чего у них остаётся меньше времени на чтение. Было бы гораздо экономнее, если бы в библиотеку ходил кто-нибудь один и брал книги для себя и для другого; а чтоб никому не было обидно, в библиотеку можно ходить по очереди.
Так они и стали делать: пока один ходит в библиотеку, другой сидит и читает книги.
Дни проходили за днями. Листик и Буковка часто встречались, и скоро они уже не могли провести дня без того, чтоб не поговорить друг с другом. Однажды Буковка сказала Листику, что теперь она очень счастлива, так как у неё есть друг, с которым можно поговорить о книгах. Листик сказал, что он тоже очень счастлив, но его постоянно мучит мысль о том, что ещё не все коротышки полюбили чтение, многие даже, вместо того чтоб читать, только рассматривают в книжках картинки, или, ещё того хуже, гоняют по улицам футбольный мяч, или играют по целым дням в салочки.
— Мне таких коротышек жалко, — говорил Листик. — Они сами не знают, какого удовольствия лишаются. Если бы они увлеклись чтением, то увидели, как это интересно.
Тут Буковка на минутку задумалась, а потом сказала:
— А что, Листик, если мы с тобой устроим книжный театр?
— Какой книжный театр? — не понял Листик.
— Ну это такой театр, в котором читают книги. В нём, понимаешь, нет ни актёров, ни декораций, ни сцены. Есть только публика, которая сидит и слушает какую-нибудь интересную книжку.
— Где же ты видела такой театр?
— Нигде. Я просто придумала. Мы с тобой будем выбирать самые увлекательные повести, сказки или рассказы и будем читать вслух по очереди.
Листику очень понравилось предложение Буковки, и они сразу взялись за дело. Сначала выбрали несколько рассказов для чтения, причём старались выбирать так, чтоб один рассказ был трогательный, другой — грустный, третий — весёлый, четвёртый — страшный, пятый — ещё какой-нибудь, чтоб на разные, значит, вкусы.
Для своего театра они нашли очень подходящее место. Рядом с домом, в котором жил Листик, был двор — не двор, сад — не сад, а вернее сказать, что-то вроде небольшого скверика. Этот скверик был обсажен вокруг резедой, в центре стоял стол для любителей поиграть в шахматы или шашки, а вокруг несколько лавочек, чтоб можно было сидеть и дышать свежим воздухом. Скверик находился между двумя домами, и каждый, кто проходил по улице, видел и стол, и резеду, и скамейки.
— Вот здесь и устроим наш книжный театр, — сказали Листик и Буковка.
Они перетащили стол поближе к улице, поставили перед ним скамейки для слушателей, а для себя принесли из дома два стула. Потом Листик сбегал домой за книгой с рассказами, а Буковка принесла маленький бронзовый колокольчик.
И вот к вечеру, когда во всех театрах Солнечного города начали раздаваться звонки, призывавшие зрителей к началу представлений, Буковка тоже стала звонить в колокольчик, а Листик принялся кричать:
— Идите сюда! Здесь открывается новый театр! Очень интересно будет! Занимайте места!
Коротышки, которые проходили в это время по улице, услышали его крики. Некоторые из них уселись перед столом на лавочках и стали ждать. Листик увидел, что все лавочки уже заняты, и сказал:
— Сейчас перед вами выступит Буковка. Она будет читать рассказ.
Буковка начала читать первый рассказ. Она читала очень хорошо, с выражением, и все слушали очень внимательно, но тут какой-то коротышка, который сидел на передней лавочке, презрительно наморщил свой нос и разочарованно протянул:
— У, да здесь просто книжку читают. Какой же это театр!
— Какая-то чепуха на постном масле! Никакого нет интереса, — ответил другой коротышка.
Они вдвоём поднялись с лавочки и ушли. За ними стали уходить и другие коротышки. Скоро послышался звонок из театра, который помещался в соседнем доме. Многие коротышки вскочили и бегом помчались туда. Кончилось тем, что все слушатели разошлись, кроме одного малыша, который почему-то уснул. Листик и Буковка разбудили его и стали читать ему книжку дальше, но он слушал не очень внимательно, ёрзал всё время на лавочке, зевал во всю ширину рта и клевал поминутно носом. В конце концов он встал и тоже ушёл.
Таким образом, первый опыт окончился неудачно, а на следующий день повторилась та же история. Сначала публики собралось много, но, как только Листик начал читать, все разбежались. Буковка начала приходить в отчаяние и уже даже хотела заплакать, но Листик сказал:
— Театр все равно должен работать, есть в нём публика или нет. Если никто не будет нас слушать, мы будем друг другу читать.
Он усадил Буковку на лавочку, где должна была сидеть публика, и принялся читать дальше. Некоторые прохожие останавливались и, послушав немного, отправлялись своей дорогой. Так продолжалось до тех пор, пока Листик не начал читать смешной рассказ. В это время по улице проходили малыш и малышка. Они остановились на минуточку, чтобы послушать, потом зашли в скверик и сели на лавочку. Им очень понравилось, как Листик читал, и они громко смеялись. Прохожие на улице услыхали их смех и тоже заинтересовались. — Э, да тут что-то смешное читают! — говорили они и заходили в скверик.
Скоро все лавочки были заняты. Коротышки слушали рассказ, стараясь не пропустить ни слова, и помирали со смеху. Когда этот рассказ окончился, Листик начал другой, потом ещё и ещё… Никто из слушателей не ушёл, потому что всем было интересно, а когда чтение кончилось, все стали благодарить Листика и Буковку за полученное удовольствие. Один самый маленький коротышка спросил, будут ли они завтра опять читать, и, когда узнал, что будут, сказал, что он завтра тоже придёт. Потом слушатели разошлись, и этот маленький коротышка ушёл, но через минуту вернулся и спросил у Листика, будут ли они завтра читать те же рассказы, что и сегодня, или какие-нибудь новые. Листик сказал, что новые. Коротышка обрадовался, ещё раз сказал, что завтра придёт, и ушёл окончательно.
С тех пор Листик и Буковка ежедневно читали в скверике книги. Сначала они читали коротенькие рассказы и сказочки, потом стали отыскивать небольшие, но интересные повести, которые можно было прочитать за один вечер, а потом стали читать и длинные повести и даже романы, на которые приходилось затрачивать по нескольку вечеров. С каждым днём у них становилось все больше слушателей, так что в конце концов пришлось поставить в скверике ещё штук двадцать скамеек, а для чтецов устроить небольшие подмостки, вроде театральной эстрады. Когда наступила зима, для книжного театра сделали позади скверика специальное зимнее помещение.
Жители Солнечного города очень полюбили свой книжный театр. Многие стали самостоятельно читать книги и впоследствии с благодарностью вспоминали о том, что первое их знакомство с книгой произошло в книжном театре. Листик и Буковка очень серьёзно относились к своему делу. Они, как и прежде, ходили по очереди в библиотеку и брали там самые интересные книги. Листик говорил, что раньше он был не такой счастливый, как теперь.
— Когда я читал какую-нибудь интересную книгу, то всегда радовался, и мне очень хотелось поделиться с кем-нибудь своей радостью, — вспоминал Листик. — Мне хотелось прочитать эту книгу остальным коротышкам, чтоб и они получили удовольствие, но не мог же я выходить на улицу и читать книгу каждому встречному! Зато теперь, когда у нас есть книжный театр, я могу читать книги всем, кому хочется слушать. От этого я испытываю большое удовлетворение!
Так шло время, и всё было благополучно, пока не случилось ужасное происшествие. Однажды Листик пошёл в библиотеку, а Буковке сказал, что на обратном пути зайдёт к ней, а потом они вместе пойдут в книжный театр. Буковка подождала его сколько было положено, но Листик почему-то не появился. Сначала Буковка подумала, что он задержался в библиотеке, и не беспокоилась, но потом начала беспокоиться и решила выйти на улицу, чтоб встретить Листика. Она дошла до самой библиотеки, но Листика так и не встретила; а когда пришла в библиотеку, то библиотекарша сказала, что Листик действительно недавно был здесь, взял книгу про удивительные приключения гусёнка Яшки, после чего ушёл. Буковка подумала, что Листик забыл о том, что обещал зайти к ней. Она пошла к нему домой, но дома его тоже не оказалось. Буковка решила, что он встретился на улице с кем-нибудь из приятелей и зашёл к нему. Вернувшись домой, она стала ждать Листика и всё время выглядывала в окно, но Листик не появлялся.
Так прошёл день, и наступил вечер. Буковка взяла книгу для чтения и отправилась в книжный театр. У неё оставалась надежда, что Листик тоже придёт туда, но когда она пришла в скверик, то увидела, что Листика нет и там. Все лавочки уже были заняты слушателями, которые с нетерпением ожидали начала чтения. Буковка знала, что нельзя заставлять публику ждать, поэтому она раскрыла книгу и уже хотела начать читать, но от волнения не могла произнести ни слова. Каждый вечер за этим столом Листик всегда был с ней, а теперь его вдруг не стало. Буковка уже не сомневалась, что случилось какое-нибудь несчастье. Сердце её сжалось с тоской, голова беспомощно опустилась над книгой, и из глаз закапали слезы.
Коротышки удивились, увидев, что она плачет. Все окружили её, стали спрашивать, что случилось. Задыхаясь от слез. Буковка рассказала, что Листик пропал. Все стали утешать её, говоря, что он, наверно, найдётся. Но Буковка не утешалась. Она сказала, что Листик очень рассеянный и к тому же у него привычка читать на ходу книги. Возвращаясь из библиотеки и увлёкшись чтением книги, он мог наскочить на фонарный столб и разбить себе лоб. На перекрёстке он мог по рассеянности переходить улицу при красном светофоре и попасть под какой-нибудь автомобиль или труболет, которые носятся по городу с такой бешеной скоростью, что не успевают даже затормозить.
Коротышки были очень тронуты горем Буковки и решили ей помочь. Одни стали ездить по всем отделениям милиции, другие принялись ездить по больницам, потому что если на улице произойдёт какой-нибудь случай, то пострадавший обязательно должен попасть или в больницу, или в милицию. Скоро они объездили и обзвонили по телефону все отделения милиции и все больницы, но Листик нигде обнаружен не был.
Каждое отделение милиции выделило по нескольку милиционеров для поисков Листика. Поиски продолжались всю ночь, но не дали никаких результатов. Тогда кто-то сообразил сообщить об этом в газету. И вот на следующее утро появилась газета, в которой была напечатана вся эта история про Листика и Буковку. В конце газетной статьи было сказано, чтобы каждый, кто знает что-либо о местонахождении Листика, сообщил об этом в редакцию.
Глава четырнадцатая
Незнайка читает газету и узнает, где искать Листика
Утром Незнайку разбудил какой-то подозрительный шум. Во сне ему стало казаться, будто поблизости зажужжала пчела или начал работать шкаф-пылесос. Открыв глаза, Незнайка увидел на полу, недалеко от кровати, странную маленькую машину, которая ползала по комнате от одной стены к другой и непрерывно жужжала. С виду она напоминала собой черепаху: такая же полукруглая в верхней части и плоская внизу. Незнайка соскочил с постели и, согнувшись в три погибели, ходил за машиной следом, стараясь разглядеть её. Она была покрашена темно-зелёной эмалевой краской. Сверху в ней была масса мелких дырочек, как в дуршлаге, а снизу её охватывал блестящий никелированный поясок с более крупными отверстиями в виде глазок. Сбоку красивыми серебряными буквами была сделана надпись: «Кибернетика».
«Что это за слово — „кибернетика“? — спросил сам себя Незнайка. — Должно быть, название машины».
В это время машина подползла к кровати Пёстренького, возле которой валялось множество конфетных бумажек. Она проползла прямо по этим бумажкам туда и сюда — и все бумажки исчезли, будто их и не бывало. После этого машина юркнула под кровать. Некоторое время из-под кровати раздавалось её гудение. Пёстренький проснулся от шума, опустил ноги на пол, но, увидев вылезавшую из-под кровати машину, испуганно прыгнул обратно в постель.
— Что это? — спросил он, трясясь от страха.
— Кибернетика, — ответил Незнайка.
— Какая ки-кибернетика?
— Не кикибернетика, а кибернетика — машина, которая подметает пол.
— Зачем же она ко мне под кровать залезла?
— Вот чудак! Под кроватью ведь тоже подмести надо.
Машина между тем подползла к двери и засвистела. Дверь отворилась, как по сигналу, и машина поползла в соседнюю комнату. Там она принялась ползать по всему полу, даже под стол залезла, так что в конце концов нигде не оставила ни соринки…
В это время проснулась Кнопочка и, услыхав шум, выглянула из своей комнаты:
— Что тут у вас происходит?
— Кибернетика, — сказал ей Незнайка, показывая рукой на машину. — Сама подметает пол, понимаешь!
— Вот удивительно! — воскликнула Кнопочка.
— Подумаешь, диво! — сказал, махнув рукой. Пёстренький. — Было бы удивительно, если бы она пачкала пол. А раз подметает, то ничего удивительного нет.
Окончив уборку, машина вылезла на середину комнаты, покрутилась на месте, как бы оглядываясь по сторонам, потом поползла в угол и скрылась за маленькой дверцей, которая имелась в стене у самого пола.
Позавтракав (а перед завтраком они, конечно, оделись, умылись и почистили зубы), наши путешественники решили прогуляться по городу, так как толком они ещё ничего не видели. Спустившись по лестнице, они вышли из гостиницы и увидели, что на улице уже было много прохожих. Почти у каждого в руках была газета. Одни читали газету, сидя на лавочках, другие — остановившись прямо посреди тротуара. Третьи читали на ходу, то есть шагали, уткнувшись носом в газету, отчего между многими происходили столкновения. Никто, однако ж, не обращал на эти толчки внимания, так как все были увлечены чтением. Те, у кого газеты ещё не было, мчались наперегонки к газетному киоску, который стоял на углу улицы.
— Должно быть, в газете написано что-нибудь очень важное, — сказала Кнопочка.
Увидев малышку, которая примостилась на тумбочке и с интересом читала газету, Кнопочка спросила:
— Что случилось, скажите, пожалуйста? Почему все читают газеты?
— Листик пропал, — отвечала малышка.
— Какой листик?
— Малыш такой был.
— Почему же он пропал?
— Вот этого я как раз и не знаю. Сейчас дочитаю до конца и тогда все расскажу вам.
Кнопочка уже хотела бежать к газетному киоску, но в это время увидела малыша с толстой пачкой газет в руках. Он быстро шагал по улице и раздавал газеты каждому, кто хотел почитать. Поравнявшись с Кнопочкой, он и ей сунул в руки газету.
Усевшись с Незнайкой и Пёстреньким на лавочке. Кнопочка принялась читать вслух напечатанную в газете статью о Листике и Буковке и прочитала все, что было нами уже рассказано в предыдущей главе. Как только Незнайка услышал, что Листик любил читать на ходу книги, так тут же понял, что этот Листик был не кто иной, как тот самый малыш, которого он встретил вчера на улице и превратил в осла. Совесть снова принялась терзать его изо всех сил. Однако Незнайка ничего не сказал о своей догадке Кнопочке.
На Кнопочку, которая была очень впечатлительная, так подействовала вся эта история, что на глазах у неё даже выступили слезы.
— Помнишь, Незнайка, мы ведь тоже дружили с тобой, как эти Листик и Буковка, и тоже читали друг другу сказочки? — сказала она. — А что было бы, если бы ты у нас тоже пропал?
— Вот ревёт, глупая! — сказал Пёстренький. — Незнайка-то ведь не пропал ещё! Вот он сидит!
А Незнайка взял газету и принялся читать другие заметки. Одна заметка привлекла его внимание.
— Слушайте, что здесь написано, — сказал он и прочитал заметку вслух:
— «Вчера вечером на Бисквитной улице был обнаружен неизвестно кому принадлежащий осел. Животное бродило посреди тротуара, неожиданно появляясь перед прохожими и пугая их своим видом. Иногда оно заходило на мостовую, где его жизни угрожала опасность от движущихся автомашин. Все попытки отыскать владельца осла не привели к результатам. Сотрудниками милиции безнадзорный осел был пойман и отправлен в зоопарк».
— Ну, поймали осла и отправили в зоопарк, — сказала Кнопочка. — Что тут такого?
— Так это ведь… — начал Незнайка.
Он хотел сказать, что это, наверно, был тот осел, в которого он превратил вчера коротышку, но, увидев, что чуть было не проговорился, умолк.
— Что «это ведь»? — спросила Кнопочка.
— Ну, это ведь… это ведь… — замялся Незнайка. — Это ведь значит, что в Солнечном городке есть зоопарк и мы можем пойти на зверей посмотреть.
— Правильно! — обрадовался Пёстренький. — Я давно мечтал пойти в зоопарк и посмотреть на зверей.
Нужно сказать, что в стране коротышек, точно так же как и у нас, водятся разные звери: львы, тигры, волки, медведи, крокодилы и даже слоны. Только все эти звери не такие большие, как наши, а совсем маленькие, коротышечные. Волк там размером с мышонка, медведь величиной с крысу, самый большой зверь — слон, но и тот размером с котёнка. Однако и такие маленькие звери кажутся страшными крошечным коротышкам, которые, как это каждому уже известно, ростом всего лишь с палец. Несмотря на свой маленький рост, коротышки отличаются большой отвагой. Они бесстрашно ловят зверей и привозят их в зоопарк, чтобы все могли приходить и смотреть на них.
Услыхав о зоопарке, Пёстренький вскочил с лавочки, чтоб поскорей бежать туда, и сказал:
— Что ж делать? Мы ведь не знаем, где зоопарк…
— Чепуха, сейчас узнаем, — ответил Незнайка.
Он подошёл к малышу, который читал у края тротуара газету, и спросил его:
— Скажите, пожалуйста, где находится зоопарк? Нам надо на осла посмотреть, то есть… тьфу!.. не на осла, а вообще на зверей.
— До зоопарка вас довезёт девятый номер автобуса, — ответил малыш. — Остановка вот здесь, возле гостиницы.
«Что это за слово — „кибернетика“? — спросил сам себя Незнайка. — Должно быть, название машины».
В это время машина подползла к кровати Пёстренького, возле которой валялось множество конфетных бумажек. Она проползла прямо по этим бумажкам туда и сюда — и все бумажки исчезли, будто их и не бывало. После этого машина юркнула под кровать. Некоторое время из-под кровати раздавалось её гудение. Пёстренький проснулся от шума, опустил ноги на пол, но, увидев вылезавшую из-под кровати машину, испуганно прыгнул обратно в постель.
— Что это? — спросил он, трясясь от страха.
— Кибернетика, — ответил Незнайка.
— Какая ки-кибернетика?
— Не кикибернетика, а кибернетика — машина, которая подметает пол.
— Зачем же она ко мне под кровать залезла?
— Вот чудак! Под кроватью ведь тоже подмести надо.
Машина между тем подползла к двери и засвистела. Дверь отворилась, как по сигналу, и машина поползла в соседнюю комнату. Там она принялась ползать по всему полу, даже под стол залезла, так что в конце концов нигде не оставила ни соринки…
В это время проснулась Кнопочка и, услыхав шум, выглянула из своей комнаты:
— Что тут у вас происходит?
— Кибернетика, — сказал ей Незнайка, показывая рукой на машину. — Сама подметает пол, понимаешь!
— Вот удивительно! — воскликнула Кнопочка.
— Подумаешь, диво! — сказал, махнув рукой. Пёстренький. — Было бы удивительно, если бы она пачкала пол. А раз подметает, то ничего удивительного нет.
Окончив уборку, машина вылезла на середину комнаты, покрутилась на месте, как бы оглядываясь по сторонам, потом поползла в угол и скрылась за маленькой дверцей, которая имелась в стене у самого пола.
Позавтракав (а перед завтраком они, конечно, оделись, умылись и почистили зубы), наши путешественники решили прогуляться по городу, так как толком они ещё ничего не видели. Спустившись по лестнице, они вышли из гостиницы и увидели, что на улице уже было много прохожих. Почти у каждого в руках была газета. Одни читали газету, сидя на лавочках, другие — остановившись прямо посреди тротуара. Третьи читали на ходу, то есть шагали, уткнувшись носом в газету, отчего между многими происходили столкновения. Никто, однако ж, не обращал на эти толчки внимания, так как все были увлечены чтением. Те, у кого газеты ещё не было, мчались наперегонки к газетному киоску, который стоял на углу улицы.
— Должно быть, в газете написано что-нибудь очень важное, — сказала Кнопочка.
Увидев малышку, которая примостилась на тумбочке и с интересом читала газету, Кнопочка спросила:
— Что случилось, скажите, пожалуйста? Почему все читают газеты?
— Листик пропал, — отвечала малышка.
— Какой листик?
— Малыш такой был.
— Почему же он пропал?
— Вот этого я как раз и не знаю. Сейчас дочитаю до конца и тогда все расскажу вам.
Кнопочка уже хотела бежать к газетному киоску, но в это время увидела малыша с толстой пачкой газет в руках. Он быстро шагал по улице и раздавал газеты каждому, кто хотел почитать. Поравнявшись с Кнопочкой, он и ей сунул в руки газету.
Усевшись с Незнайкой и Пёстреньким на лавочке. Кнопочка принялась читать вслух напечатанную в газете статью о Листике и Буковке и прочитала все, что было нами уже рассказано в предыдущей главе. Как только Незнайка услышал, что Листик любил читать на ходу книги, так тут же понял, что этот Листик был не кто иной, как тот самый малыш, которого он встретил вчера на улице и превратил в осла. Совесть снова принялась терзать его изо всех сил. Однако Незнайка ничего не сказал о своей догадке Кнопочке.
На Кнопочку, которая была очень впечатлительная, так подействовала вся эта история, что на глазах у неё даже выступили слезы.
— Помнишь, Незнайка, мы ведь тоже дружили с тобой, как эти Листик и Буковка, и тоже читали друг другу сказочки? — сказала она. — А что было бы, если бы ты у нас тоже пропал?
— Вот ревёт, глупая! — сказал Пёстренький. — Незнайка-то ведь не пропал ещё! Вот он сидит!
А Незнайка взял газету и принялся читать другие заметки. Одна заметка привлекла его внимание.
— Слушайте, что здесь написано, — сказал он и прочитал заметку вслух:
— «Вчера вечером на Бисквитной улице был обнаружен неизвестно кому принадлежащий осел. Животное бродило посреди тротуара, неожиданно появляясь перед прохожими и пугая их своим видом. Иногда оно заходило на мостовую, где его жизни угрожала опасность от движущихся автомашин. Все попытки отыскать владельца осла не привели к результатам. Сотрудниками милиции безнадзорный осел был пойман и отправлен в зоопарк».
— Ну, поймали осла и отправили в зоопарк, — сказала Кнопочка. — Что тут такого?
— Так это ведь… — начал Незнайка.
Он хотел сказать, что это, наверно, был тот осел, в которого он превратил вчера коротышку, но, увидев, что чуть было не проговорился, умолк.
— Что «это ведь»? — спросила Кнопочка.
— Ну, это ведь… это ведь… — замялся Незнайка. — Это ведь значит, что в Солнечном городке есть зоопарк и мы можем пойти на зверей посмотреть.
— Правильно! — обрадовался Пёстренький. — Я давно мечтал пойти в зоопарк и посмотреть на зверей.
Нужно сказать, что в стране коротышек, точно так же как и у нас, водятся разные звери: львы, тигры, волки, медведи, крокодилы и даже слоны. Только все эти звери не такие большие, как наши, а совсем маленькие, коротышечные. Волк там размером с мышонка, медведь величиной с крысу, самый большой зверь — слон, но и тот размером с котёнка. Однако и такие маленькие звери кажутся страшными крошечным коротышкам, которые, как это каждому уже известно, ростом всего лишь с палец. Несмотря на свой маленький рост, коротышки отличаются большой отвагой. Они бесстрашно ловят зверей и привозят их в зоопарк, чтобы все могли приходить и смотреть на них.
Услыхав о зоопарке, Пёстренький вскочил с лавочки, чтоб поскорей бежать туда, и сказал:
— Что ж делать? Мы ведь не знаем, где зоопарк…
— Чепуха, сейчас узнаем, — ответил Незнайка.
Он подошёл к малышу, который читал у края тротуара газету, и спросил его:
— Скажите, пожалуйста, где находится зоопарк? Нам надо на осла посмотреть, то есть… тьфу!.. не на осла, а вообще на зверей.
— До зоопарка вас довезёт девятый номер автобуса, — ответил малыш. — Остановка вот здесь, возле гостиницы.