Страница:
Но так как партнера не предвиделось, Алиса опять заговорила сама с собой:
– Динка будет сегодня вечером ужасно скучать! (Диной звали ее кошку, которая трахалась со всеми котами в округе, а в промежутках терлась задницей о голые пятки Алисы.) Хоть бы ее выпустили на улицу вовремя, а то ведь переловит всех мышей и будет заставлять совокупляться с собой. Только вот не знаю, способны ли мышки трахнуть кошку?
И тут Алиса совсем задремала и только повторяла сквозь сон:
– Трахнет ли мышка кошку?
А иногда у нее получалось:
– Трахнет ли кошка мышку?
А потом ей уже стало представляться, что она намазала нужное место сметаной и заставила Дину слизывать. И только захорошело, как вдруг – трах! бах! – она шлепнулась на большую кучу дерьма. Ни капельки не ушиблась: дерьмо было совсем свежее. Первым делом она взглянула наверх, но там было темно, как в борделе при налете. Зато впереди показалось что-то типа тоннеля, где виднелась батарейка Белого Кролика. Она услышала, как Кролик, сворачивая за угол, вздыхает:
– Ах вы ушки-усики-шары мои! Как я опаздываю! Ёклм-мать!
Красноглазый барабанщик бесследно исчез за поворотом, а сама Алиса очутилась в очень странном месте. Судя по рядам раздолбанных кроватей и красным фонарям на стенах, здесь был публичный дом. По всей длине стен шли двери в номера, откуда были слышны заманчивые вздохи и стоны. 12 дверей. Алиса дважды подергала каждую и, таким образом, была послана нах 24 раза. Она уже взмокла слышать такое издевательство над своим естеством, как вдруг наткнулась на маленький стеклянный столик, на котором лежала маленькая золотая карточка.
Она засунула карточку во все дырки, и обнаружила, что единственная дырка, куда она подошла, была ее собственной. /В самом деле, интерес автора к норкам, «дырочкам» наводит на размышления. Может он просто боялся взрослых женщин?/
И тут-то она впервые заметила красную занавесь, спускавшуюся до самого пола, а за ней… За ней открывалась кабинка с надписью «Пип-шоу». Алиса сунула карточку в окошко и ей выдали билетик на 30 минут. Открыв кабинку, она обнаружила мягкое кресло, початую бутылку «Солнцедара» и пачку мятых салфеток. На стене вырезано отверстие со шторкой. Девочка встала на коленки, заглянула в отверстие – и ахнула: за шторкой имелся мужской туалет на 10 очков, плотно занятый взводом солдат, освобождающих свои желудки от того, что в нашей армии зовется пайком. Представляете, как Алисе захотелось очутиться там, среди этого взвода изголодавшихся ребят? Но в узкую щелку (заботливо, кстати, просверленную с другой стороны) не пролез бы даже писюн Горлума. «Ну а если бы и прошла, – подумала бедняжка, – кайфа мало: ни в рот, ни в жопу. Ну почему я не маленькая? Могла бы складываться, как телескопическая дубинка – тогда другое дело!»
Короче, слушать пердеж и окрики сержантов Алисе надоело. И она вернулась к стеклянному столику, надеясь найти там шареварный wave- или на худой конец lzw- упаковщик. Конечно же, вареза на столике не было, зато обнаружилась синяя упаковка таблеток («Или склероз, или я с похмелья – раньше ее тут не было», – подумала Алиса), на которой было написано: «Виагра». Девочка не зря смотрела хроники происшествий и знала множество поучительных рассказов про детей, которых имели секс-маньяки в лифтах только потому, что они забывали (или не хотели помнить!) советы старших. А ведь и так понятно, что если садишься в лифт с незнакомцем, не забудь взять презерватив. Это как минимум. А как максимум садовые ножницы. И если всем маньякам сделать обрезание, оставшимся станет жить хорошо.
Кроме того, Алиса отлично помнила, что свежий эфедрон сначала надо отфильтровать от окиси марганца, а не ширять сразу в веняк. И не забывать глюконат кальция, а то печень посадишь на раз. На упаковке таблеток написано «Минздрав предупреждает…», а дальше неразборчиво. Поэтому Алиса рискнула закинуться сразу стандартом. После 1-й таблетки она почувствовала легкое жжение в низу живота. 2-3-я таблетка это жжение усилила. На 4-й таблетке Алиса поняла, что оргазм неизбежен, как крах империализма. Поэтому 5-й и 6-й закинулась с легкой душой. На 7-8 она уже кончила раз пять. 9-я пошла уже на отходняке, а на 10-й начались ломки. А десятая, между прочим, была последней.
– Блин, явно дешевый дженерик Брынцалова. Садят на колеса одним стандартом.
Ломки начали уменьшать Алису: к тому времени росту в ней осталось 25 см. Теперь можно было не только пролезть в щелку к солдатам, но и самой вместо вибратора поработать. Если только побрить голову наголо. А вдруг Создателю вздумалось уменьшить ее до яйцеклетки, загнать в матку и сделать аборт? Алиса представила себя на госпитальной помойке в виде абортивного материала и передернула плечиками. Не торопясь, ощупав себя с ног до головы и, убедившись, что все на месте, Алиса ломанулась к щелке. Но – секите фишку – золотая карточка-то осталась на столе! И обиднее всего, сквозь стекло хорошо видна надпись на ней: «VIP-BDSM-club». Поначалу Алиса пыталась взять столик штурмом, забираясь по стеклянной ножке. Но какой-то гаденыш облил их силиконовой смазкой. Поездив до изнеможения, бедняжка села прямо на пол и заплакала.
– Э, подруга, бздеть не будем, надо брать кассу, – сказала Алиса себе на фене.
Алиса вообще давала себе отличные советы. Но все как-то больше на фене, поэтому сама себя не понимала. Она обожала быть двумя людьми сразу. Детишки, тут мораль пойдет – не запивайте барбитураты алкоголем, особенно денатуратом, особенно с утра, после бессонной групповушки/косяка на пустой желудок/недели соскока с опиатов на метадон. А то, как Алиса, в 11 лет будете страдать раздвоением личности.
– Из меня теперь и одной приличной девочки не выйдет! /Тут читатель будет меня хаять за перевод, читайте сами: «Why, there's hardly enough of me left to make ONE respectable person!» Так что сами можете представить, что думал Л.Кэррол о горячо любимой Алисе. Неприличная девочка, к тому же шизанутая…/
Тут она заметила, что под столом лежит ларчик, тоже стеклянный. Внутри ларчика обнаружился пирожок с безыскусной надписью «Хавчик».
– Ладно, захаваю, но если наврали, до унитаза не донесу. Разжую, сглотну, а потом сблюю. Если вырасту, заберу золотую карточку, а если уменьшусь… Будь что будет, но из этого борделя надо выбираться.
«Больше или меньше?» – озабоченно повторяла она, откусив кусочек пирожка. Она даже засунула палец в неприличное место, чтобы уследить за превращением. Как-то Л.Кэррол в промежутке между генитальными манипуляциями поведал Алис свое решение системы дифференциальных уравнений пространства-времени Эйнштейна. Кроме жуткой головной боли после этого Алиса запомнила только то, что все относительно. Палец не зажало, из чего Алиса сделала вывод в лучших традициях теории: или она не уменьшается, или уменьшается прямолинейно и равномерно. И спокойно доела пирожок до его конца.
ГЛАВА ВТОРАЯ,
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
– Динка будет сегодня вечером ужасно скучать! (Диной звали ее кошку, которая трахалась со всеми котами в округе, а в промежутках терлась задницей о голые пятки Алисы.) Хоть бы ее выпустили на улицу вовремя, а то ведь переловит всех мышей и будет заставлять совокупляться с собой. Только вот не знаю, способны ли мышки трахнуть кошку?
И тут Алиса совсем задремала и только повторяла сквозь сон:
– Трахнет ли мышка кошку?
А иногда у нее получалось:
– Трахнет ли кошка мышку?
А потом ей уже стало представляться, что она намазала нужное место сметаной и заставила Дину слизывать. И только захорошело, как вдруг – трах! бах! – она шлепнулась на большую кучу дерьма. Ни капельки не ушиблась: дерьмо было совсем свежее. Первым делом она взглянула наверх, но там было темно, как в борделе при налете. Зато впереди показалось что-то типа тоннеля, где виднелась батарейка Белого Кролика. Она услышала, как Кролик, сворачивая за угол, вздыхает:
– Ах вы ушки-усики-шары мои! Как я опаздываю! Ёклм-мать!
Красноглазый барабанщик бесследно исчез за поворотом, а сама Алиса очутилась в очень странном месте. Судя по рядам раздолбанных кроватей и красным фонарям на стенах, здесь был публичный дом. По всей длине стен шли двери в номера, откуда были слышны заманчивые вздохи и стоны. 12 дверей. Алиса дважды подергала каждую и, таким образом, была послана нах 24 раза. Она уже взмокла слышать такое издевательство над своим естеством, как вдруг наткнулась на маленький стеклянный столик, на котором лежала маленькая золотая карточка.
Она засунула карточку во все дырки, и обнаружила, что единственная дырка, куда она подошла, была ее собственной. /В самом деле, интерес автора к норкам, «дырочкам» наводит на размышления. Может он просто боялся взрослых женщин?/
И тут-то она впервые заметила красную занавесь, спускавшуюся до самого пола, а за ней… За ней открывалась кабинка с надписью «Пип-шоу». Алиса сунула карточку в окошко и ей выдали билетик на 30 минут. Открыв кабинку, она обнаружила мягкое кресло, початую бутылку «Солнцедара» и пачку мятых салфеток. На стене вырезано отверстие со шторкой. Девочка встала на коленки, заглянула в отверстие – и ахнула: за шторкой имелся мужской туалет на 10 очков, плотно занятый взводом солдат, освобождающих свои желудки от того, что в нашей армии зовется пайком. Представляете, как Алисе захотелось очутиться там, среди этого взвода изголодавшихся ребят? Но в узкую щелку (заботливо, кстати, просверленную с другой стороны) не пролез бы даже писюн Горлума. «Ну а если бы и прошла, – подумала бедняжка, – кайфа мало: ни в рот, ни в жопу. Ну почему я не маленькая? Могла бы складываться, как телескопическая дубинка – тогда другое дело!»
Короче, слушать пердеж и окрики сержантов Алисе надоело. И она вернулась к стеклянному столику, надеясь найти там шареварный wave- или на худой конец lzw- упаковщик. Конечно же, вареза на столике не было, зато обнаружилась синяя упаковка таблеток («Или склероз, или я с похмелья – раньше ее тут не было», – подумала Алиса), на которой было написано: «Виагра». Девочка не зря смотрела хроники происшествий и знала множество поучительных рассказов про детей, которых имели секс-маньяки в лифтах только потому, что они забывали (или не хотели помнить!) советы старших. А ведь и так понятно, что если садишься в лифт с незнакомцем, не забудь взять презерватив. Это как минимум. А как максимум садовые ножницы. И если всем маньякам сделать обрезание, оставшимся станет жить хорошо.
Кроме того, Алиса отлично помнила, что свежий эфедрон сначала надо отфильтровать от окиси марганца, а не ширять сразу в веняк. И не забывать глюконат кальция, а то печень посадишь на раз. На упаковке таблеток написано «Минздрав предупреждает…», а дальше неразборчиво. Поэтому Алиса рискнула закинуться сразу стандартом. После 1-й таблетки она почувствовала легкое жжение в низу живота. 2-3-я таблетка это жжение усилила. На 4-й таблетке Алиса поняла, что оргазм неизбежен, как крах империализма. Поэтому 5-й и 6-й закинулась с легкой душой. На 7-8 она уже кончила раз пять. 9-я пошла уже на отходняке, а на 10-й начались ломки. А десятая, между прочим, была последней.
– Блин, явно дешевый дженерик Брынцалова. Садят на колеса одним стандартом.
Ломки начали уменьшать Алису: к тому времени росту в ней осталось 25 см. Теперь можно было не только пролезть в щелку к солдатам, но и самой вместо вибратора поработать. Если только побрить голову наголо. А вдруг Создателю вздумалось уменьшить ее до яйцеклетки, загнать в матку и сделать аборт? Алиса представила себя на госпитальной помойке в виде абортивного материала и передернула плечиками. Не торопясь, ощупав себя с ног до головы и, убедившись, что все на месте, Алиса ломанулась к щелке. Но – секите фишку – золотая карточка-то осталась на столе! И обиднее всего, сквозь стекло хорошо видна надпись на ней: «VIP-BDSM-club». Поначалу Алиса пыталась взять столик штурмом, забираясь по стеклянной ножке. Но какой-то гаденыш облил их силиконовой смазкой. Поездив до изнеможения, бедняжка села прямо на пол и заплакала.
– Э, подруга, бздеть не будем, надо брать кассу, – сказала Алиса себе на фене.
Алиса вообще давала себе отличные советы. Но все как-то больше на фене, поэтому сама себя не понимала. Она обожала быть двумя людьми сразу. Детишки, тут мораль пойдет – не запивайте барбитураты алкоголем, особенно денатуратом, особенно с утра, после бессонной групповушки/косяка на пустой желудок/недели соскока с опиатов на метадон. А то, как Алиса, в 11 лет будете страдать раздвоением личности.
– Из меня теперь и одной приличной девочки не выйдет! /Тут читатель будет меня хаять за перевод, читайте сами: «Why, there's hardly enough of me left to make ONE respectable person!» Так что сами можете представить, что думал Л.Кэррол о горячо любимой Алисе. Неприличная девочка, к тому же шизанутая…/
Тут она заметила, что под столом лежит ларчик, тоже стеклянный. Внутри ларчика обнаружился пирожок с безыскусной надписью «Хавчик».
– Ладно, захаваю, но если наврали, до унитаза не донесу. Разжую, сглотну, а потом сблюю. Если вырасту, заберу золотую карточку, а если уменьшусь… Будь что будет, но из этого борделя надо выбираться.
«Больше или меньше?» – озабоченно повторяла она, откусив кусочек пирожка. Она даже засунула палец в неприличное место, чтобы уследить за превращением. Как-то Л.Кэррол в промежутке между генитальными манипуляциями поведал Алис свое решение системы дифференциальных уравнений пространства-времени Эйнштейна. Кроме жуткой головной боли после этого Алиса запомнила только то, что все относительно. Палец не зажало, из чего Алиса сделала вывод в лучших традициях теории: или она не уменьшается, или уменьшается прямолинейно и равномерно. И спокойно доела пирожок до его конца.
ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой у Алисы недержание мочи
– Чем дальше в лес, тем толще партизаны, – воскликнула Алиса. Она так удивилась, что перешла на родной язык третьего рейха. – Кажется, из меня получается не подзорная труба, а целый прибор ночного видения! Прощайте, кирзовые сапоги! (Это она глянула на свои ноги, которые виднелись далеко внизу) Бедные вы мои ножки, кто теперь будет на вас наматывать портянки?
– Нет, не надо было пиво водярой догонять, говорили же мне, а теперь ноги вообще перестанут слушаться! Я люблю вас! – крикнула она, – а на Новый Год куплю вам черные чулки в сеточку и мазь против грибков. Только как это все организовать? «Наверное, пошлю через «Америкен экспресс», они хоть в жопу доставят вовремя. Мне в жопу не надо, чуть пониже, пусть удивляются! Человек шлет посылку собственным ногам! Адрес типа будет таким:
Москва, Ленинградское шоссе, выезд в Химки, Третья точка от МКАДа. Спросить Алису.
– Ёклмн, что за пургу я несу! – воскликнула Алиса, – там же менты шерстят фей на субботники, что я, рыжая что ли, четыре креста поймать?
И тут же здорово приложилась головой о потолок – ведь ростом она стала больше трех метров. «С таким ростом я живо слиняю с панели на подиум. Что, впрочем, у нас одно и тоже». Тут она вспомнила о золотой карточке, зацепила ее и ломанулась к дверце. С тем же успехом она могла попытаться пробиться на прием к президенту. А тут еще внутренние органы увеличились непропорционально. Мочевой пузырь остался такого же размера, ято резко не понравилось находившемуся внутри переработанному пиву. Короче, Алиса пeрнуть не успела, как намочила трусы.
– Как тебе не стыдно заниматься уринотерапией! – сказала она себе. – Ты теперь модель! Бросай немедленно это мокрое дело!
Но желудок с наперсток может удержать несколько литров пива только в рекламе. Поэтому вскоре Алиса оказалась в центре солидной лужи желтоватого цвета и соответствующего запаха. А ведь она только начала!
Тут сбоку раздался топоток; Алиса на время прекратила делать мокрое дело – так легко утопить в моче неизвестного гостя. Явился – не запылился – Белый Кролик. Правда, он уже был не Белый, а Черный. А все из-за черной кожаной одежды, проклепанной с ног до головы. Даже на голове у него была черная маска с вырезами для глаз, а на шее – ошейник с колечком. В одной лапке он держал пару черных наручников, в другой – стек:
– Все фиолетово, но вот моя Госпожа! Она же придет в ярость, если я опоздаю! Или это хорошо? Наконец-то уделает меня так, что я словлю сабспейс?
Алисе срочно хотелось в туалет, поэтому она была согласна просить о помощи кого угодно, даже чужого раба. Когда Кролик пробегал мимо, она поймала его за колечко и вежливо начала:
– Ну, ты, козел…
Кролик подскочил, как в жопу трахнутый, выронил наручники и стек и исчез в темноте. Алиса просекла, что Кролик – не козел. Кролик – он… кролик. Наручники и стек она подобрала, и, напевая «Ду хаст» из Рамштайна, начала отбивать такт стеком по ноге.
– Не, в натуре, день сегодня кувырком. Начиналось вроде как хорошо, – с утра закинулась дюжиной разноцветных пилюль; пнула Ваську с кровати. Он упал на Мишку, который спал в обнимку с сестрой на полу среди пивных бутылок и начал громко материться. Потом Васька замутил «беляшки» и все вмазались по пятерке кубов. Дальше мальчики поехали загонять угнанную ночью «вольво», а я сгоняла за «Клинским» и с сеструхой отправилась отдохнуть на травке за домом. И вот на тебе! А если… а если вдруг это сама я шизанулась? Гебоидная шизофрения у меня с раннего детства. Но доктор говорил, что сейчас длительная ремиссия… Хотя доктора, кажется, Васька замочил месяц назад за то, что зажал морфин. Наверное, это у меня раздвоение личности – болтала сама с собой. Но если я стала не я, то кто я теперь такая? /«But if I'm not the same, the next question is, Who in the world am I?» Дальше Алиса будет рассуждать, в лучших традициях шизоидного расщепления, о том, кто же она теперь такая. Такой бред можно было нести только укурившись до галиков… Про Алису нигде не сказано, что она что-то употребляла. Значит… – автор?/ Сюжетец еще тот… Агент Смит отдыхает… Кто же я теперь такая? Наверное, превратилась в кого-то из своих подружек. Так. Что я не Ада, это очевидно. Подумать только, эта дура не девочка с 10 лет! И, конечно же, я не Тринити! Она же полная идиотка и даун. Или олигофренка и имбицилка? Или это одно и то же? Не, точно сейчас шизанусь! Надо проверить, все ли я знаю или нет. Ну-ка: е в степени два пи-ай – это у нас минус единица или нет? А ротор дивергенции – он что, равен нулю или не имеет смысла? А эллиптические функции – они все модулярны или это еще не доказано? Так, с математикой у меня швах. Попробуем географию. Усама бен Ладан где сейчас обитает? Кто его знает… А сферы влияния США – где они? Да везде, включая Арктику/Антарктику. Да, кажется, я превратилась в эту тупую сучку. Что же делать-то?! Может стихи прочесть? Алиса встала в позу, любимую мужчинами, и прочитала вслух стихотворение.
Слова были странные, и голос звучал совершенно незнакомо:
Тут она посмотрела на руки и удивилась: незаметно наручники оказались на запястьях. «Так! – подумала она. – Ключа нет, фиксатор поломан… Да нет же! Я становлюсь меньше!» В данный момент она была не больше бейсбольной биты, и продолжала таять, как шкварок на сковородке. К счастью, Алиса поняла, что во всем виноват стек и кинула его в сторону. А то перспектива превратится в яйцеклетку обретала реальные очертания.
– Не, с кетаминами надо завязывать! – сказала Алиса. – Грибочки еще туда-сюда, даже марочки можно переварить, но с кетов сплошь плохие трипы. А теперь – в щелку, к солдатам! И она рванула к дверце.
Ага, разбежалась! Щелка теперь была заботливо кем-то забита досками крест-накрест, а золотая карточка все еще лежала на стеклянном столе.
– Ну, это уже издевательство по полной программе! – угрожающе произнесла Алиса. – Когда этот извращенец, Кэррол, еще приедет к нам в имение, я маме расскажу обо всех его «невинных» играх. У нас тут не Америка, и номера в стиле Майкла Джексона не пройдут!
Только она это сказала, как поскользнулась и очутилась по шею в воде. Хлебнув соленой водички, сначала решила, что попала в море.
– Значит, домой я поеду на поезде! – обрадовалась она. Холодная курица, прилипчивый и вечно пьяный проводник, грязь, вонь – обычные попутчики нашего сервиса. Однако по вкусу и запаху Алиса догадалась, что она в луже мочи.
– Мы с ребятами пьем только водку. Поэтому у нас никогда не встает вопроса, кому идти за «Клинским». Дурочка! Давно надо переходить на крепкое, а то вот в наказание утону в собственной моче! – ругала себя Алиса, пытаясь выплыть на сушу.
Рядом раздался плеск воды – кто-то гнал волну. Это оказалась всего лишь компьютерная мышка производства MS с двумя глазками, колесиком прокрутки и длинным хвостиком. Что тут удивительно? Алиса сама порой заливала мышку то кофе, то пивом в пылу сражения в «кваку».
«Поговорить, что ли, с ней? Может, она как-то связана с управляющей прогой и поможет выбраться. Да бред! Хотя…» И Алиса надавила сначала на левую кнопку, потом на правую, потом на две одновременно. (Вы, наверное, удивитесь, что Алиса так странно управляет мышкой. Но у нее как-то брат забыл на столе (случайно) «Руководство по управлению мышками MS» в подстрочном переводе: «Мышь может неадекватно реагировать на щелчок по почкам. Вытащите гениталий и промойте его и ролики внутренностей спиртом. Снова зашейте мышь…». Так что неудивительно, как после прочтения такого руководства Алиса решила обратится к Мыши)
– Слушай, ты, коза двупопая, как выбраться из мастадаевских окошек к чему-нибудь более пристойному в стиле *nix? В натуре меня задолбали тормоза и глюки в этом отстое!
Мышь просверкала красным глазком где-то снизу, из чего Алиса сделала глубокомысленный вывод, что Мышь оптическая.
– Слушай ты, мелкомягкий грызун, когда выйдут сорсы последних окошек? Даешь открытые источники!
Мышь вздрогнула, как будто в нее встроена система отдачи.
– Ладно, не понтуй, ты, гроза слонов! – типа извинилась Алиса. – Я просто как-то не подумала, что ты не любишь люникс.
– Не люблю люниксссс! – скрипнула зубами Мышка. – Стала бы я говорить о таком неприличном предмете! Я слушать не хочу ничего про открытые коды! В семействе продуктов MS всегда терпеть не могли этих подлых, мерзких, вульгарных тварей! Выплывем из этой мочи, я тебе бока наломаю. Тогда ты поймешь, что нельзя трогать безнаказанно всемирную корпорацию.
Действительно, пора было выбираться на сушу: в моче уже чертыхалось куча народу. Среди них были Утка и Алкаш, Бля-буду-я, Орел с звездно-полосатого флага и даже сам Люис. /между прочим, автор сей шизофренической бредятины. Конечно, так его звали только те, кто в курсе его срамной французской болезни/. Алиса вспомнила о стероидах (да-да, и этим она тоже кололась) и прибавила темпу.
– Нет, не надо было пиво водярой догонять, говорили же мне, а теперь ноги вообще перестанут слушаться! Я люблю вас! – крикнула она, – а на Новый Год куплю вам черные чулки в сеточку и мазь против грибков. Только как это все организовать? «Наверное, пошлю через «Америкен экспресс», они хоть в жопу доставят вовремя. Мне в жопу не надо, чуть пониже, пусть удивляются! Человек шлет посылку собственным ногам! Адрес типа будет таким:
Москва, Ленинградское шоссе, выезд в Химки, Третья точка от МКАДа. Спросить Алису.
– Ёклмн, что за пургу я несу! – воскликнула Алиса, – там же менты шерстят фей на субботники, что я, рыжая что ли, четыре креста поймать?
И тут же здорово приложилась головой о потолок – ведь ростом она стала больше трех метров. «С таким ростом я живо слиняю с панели на подиум. Что, впрочем, у нас одно и тоже». Тут она вспомнила о золотой карточке, зацепила ее и ломанулась к дверце. С тем же успехом она могла попытаться пробиться на прием к президенту. А тут еще внутренние органы увеличились непропорционально. Мочевой пузырь остался такого же размера, ято резко не понравилось находившемуся внутри переработанному пиву. Короче, Алиса пeрнуть не успела, как намочила трусы.
– Как тебе не стыдно заниматься уринотерапией! – сказала она себе. – Ты теперь модель! Бросай немедленно это мокрое дело!
Но желудок с наперсток может удержать несколько литров пива только в рекламе. Поэтому вскоре Алиса оказалась в центре солидной лужи желтоватого цвета и соответствующего запаха. А ведь она только начала!
Тут сбоку раздался топоток; Алиса на время прекратила делать мокрое дело – так легко утопить в моче неизвестного гостя. Явился – не запылился – Белый Кролик. Правда, он уже был не Белый, а Черный. А все из-за черной кожаной одежды, проклепанной с ног до головы. Даже на голове у него была черная маска с вырезами для глаз, а на шее – ошейник с колечком. В одной лапке он держал пару черных наручников, в другой – стек:
– Все фиолетово, но вот моя Госпожа! Она же придет в ярость, если я опоздаю! Или это хорошо? Наконец-то уделает меня так, что я словлю сабспейс?
Алисе срочно хотелось в туалет, поэтому она была согласна просить о помощи кого угодно, даже чужого раба. Когда Кролик пробегал мимо, она поймала его за колечко и вежливо начала:
– Ну, ты, козел…
Кролик подскочил, как в жопу трахнутый, выронил наручники и стек и исчез в темноте. Алиса просекла, что Кролик – не козел. Кролик – он… кролик. Наручники и стек она подобрала, и, напевая «Ду хаст» из Рамштайна, начала отбивать такт стеком по ноге.
– Не, в натуре, день сегодня кувырком. Начиналось вроде как хорошо, – с утра закинулась дюжиной разноцветных пилюль; пнула Ваську с кровати. Он упал на Мишку, который спал в обнимку с сестрой на полу среди пивных бутылок и начал громко материться. Потом Васька замутил «беляшки» и все вмазались по пятерке кубов. Дальше мальчики поехали загонять угнанную ночью «вольво», а я сгоняла за «Клинским» и с сеструхой отправилась отдохнуть на травке за домом. И вот на тебе! А если… а если вдруг это сама я шизанулась? Гебоидная шизофрения у меня с раннего детства. Но доктор говорил, что сейчас длительная ремиссия… Хотя доктора, кажется, Васька замочил месяц назад за то, что зажал морфин. Наверное, это у меня раздвоение личности – болтала сама с собой. Но если я стала не я, то кто я теперь такая? /«But if I'm not the same, the next question is, Who in the world am I?» Дальше Алиса будет рассуждать, в лучших традициях шизоидного расщепления, о том, кто же она теперь такая. Такой бред можно было нести только укурившись до галиков… Про Алису нигде не сказано, что она что-то употребляла. Значит… – автор?/ Сюжетец еще тот… Агент Смит отдыхает… Кто же я теперь такая? Наверное, превратилась в кого-то из своих подружек. Так. Что я не Ада, это очевидно. Подумать только, эта дура не девочка с 10 лет! И, конечно же, я не Тринити! Она же полная идиотка и даун. Или олигофренка и имбицилка? Или это одно и то же? Не, точно сейчас шизанусь! Надо проверить, все ли я знаю или нет. Ну-ка: е в степени два пи-ай – это у нас минус единица или нет? А ротор дивергенции – он что, равен нулю или не имеет смысла? А эллиптические функции – они все модулярны или это еще не доказано? Так, с математикой у меня швах. Попробуем географию. Усама бен Ладан где сейчас обитает? Кто его знает… А сферы влияния США – где они? Да везде, включая Арктику/Антарктику. Да, кажется, я превратилась в эту тупую сучку. Что же делать-то?! Может стихи прочесть? Алиса встала в позу, любимую мужчинами, и прочитала вслух стихотворение.
Слова были странные, и голос звучал совершенно незнакомо:
– Абзац! Даже стихи, и те неправильные! Выходит, все-таки Тринити завладела моим сознанием. Не узнать мне теперь кодов Зенона! – пустила сопли Алиса. – Придется мне жить в противном мире Матрицы, сладко есть, сытно спать; виртуальная любовь к зеленым цифрам. Пусть Морфиус теперь только придет со своими колесами. Да я выплюну красную пилюлю прямо в его прыщавую рожу! И скажу так: в том, вашем мире, я кем буду? Если я избранная, то смерть мне в 3-й серии. А если он сам не знает, куда меня хочет, то пошел в… не знаю куда со своими домогательствами…
Уронили мишку на пол
Оторвали ему лапу
Выбили все зубы сразу
Больно врезали по глазу
Вырвали кишечник, бронхи
Стал он маленький и тонкий
Все равно его не брошу
Потому, что он хороший
Тут она посмотрела на руки и удивилась: незаметно наручники оказались на запястьях. «Так! – подумала она. – Ключа нет, фиксатор поломан… Да нет же! Я становлюсь меньше!» В данный момент она была не больше бейсбольной биты, и продолжала таять, как шкварок на сковородке. К счастью, Алиса поняла, что во всем виноват стек и кинула его в сторону. А то перспектива превратится в яйцеклетку обретала реальные очертания.
– Не, с кетаминами надо завязывать! – сказала Алиса. – Грибочки еще туда-сюда, даже марочки можно переварить, но с кетов сплошь плохие трипы. А теперь – в щелку, к солдатам! И она рванула к дверце.
Ага, разбежалась! Щелка теперь была заботливо кем-то забита досками крест-накрест, а золотая карточка все еще лежала на стеклянном столе.
– Ну, это уже издевательство по полной программе! – угрожающе произнесла Алиса. – Когда этот извращенец, Кэррол, еще приедет к нам в имение, я маме расскажу обо всех его «невинных» играх. У нас тут не Америка, и номера в стиле Майкла Джексона не пройдут!
Только она это сказала, как поскользнулась и очутилась по шею в воде. Хлебнув соленой водички, сначала решила, что попала в море.
– Значит, домой я поеду на поезде! – обрадовалась она. Холодная курица, прилипчивый и вечно пьяный проводник, грязь, вонь – обычные попутчики нашего сервиса. Однако по вкусу и запаху Алиса догадалась, что она в луже мочи.
– Мы с ребятами пьем только водку. Поэтому у нас никогда не встает вопроса, кому идти за «Клинским». Дурочка! Давно надо переходить на крепкое, а то вот в наказание утону в собственной моче! – ругала себя Алиса, пытаясь выплыть на сушу.
Рядом раздался плеск воды – кто-то гнал волну. Это оказалась всего лишь компьютерная мышка производства MS с двумя глазками, колесиком прокрутки и длинным хвостиком. Что тут удивительно? Алиса сама порой заливала мышку то кофе, то пивом в пылу сражения в «кваку».
«Поговорить, что ли, с ней? Может, она как-то связана с управляющей прогой и поможет выбраться. Да бред! Хотя…» И Алиса надавила сначала на левую кнопку, потом на правую, потом на две одновременно. (Вы, наверное, удивитесь, что Алиса так странно управляет мышкой. Но у нее как-то брат забыл на столе (случайно) «Руководство по управлению мышками MS» в подстрочном переводе: «Мышь может неадекватно реагировать на щелчок по почкам. Вытащите гениталий и промойте его и ролики внутренностей спиртом. Снова зашейте мышь…». Так что неудивительно, как после прочтения такого руководства Алиса решила обратится к Мыши)
– Слушай, ты, коза двупопая, как выбраться из мастадаевских окошек к чему-нибудь более пристойному в стиле *nix? В натуре меня задолбали тормоза и глюки в этом отстое!
Мышь просверкала красным глазком где-то снизу, из чего Алиса сделала глубокомысленный вывод, что Мышь оптическая.
– Слушай ты, мелкомягкий грызун, когда выйдут сорсы последних окошек? Даешь открытые источники!
Мышь вздрогнула, как будто в нее встроена система отдачи.
– Ладно, не понтуй, ты, гроза слонов! – типа извинилась Алиса. – Я просто как-то не подумала, что ты не любишь люникс.
– Не люблю люниксссс! – скрипнула зубами Мышка. – Стала бы я говорить о таком неприличном предмете! Я слушать не хочу ничего про открытые коды! В семействе продуктов MS всегда терпеть не могли этих подлых, мерзких, вульгарных тварей! Выплывем из этой мочи, я тебе бока наломаю. Тогда ты поймешь, что нельзя трогать безнаказанно всемирную корпорацию.
Действительно, пора было выбираться на сушу: в моче уже чертыхалось куча народу. Среди них были Утка и Алкаш, Бля-буду-я, Орел с звездно-полосатого флага и даже сам Люис. /между прочим, автор сей шизофренической бредятины. Конечно, так его звали только те, кто в курсе его срамной французской болезни/. Алиса вспомнила о стероидах (да-да, и этим она тоже кололась) и прибавила темпу.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
в которой всех кормят дерьмом
Вид у компании, собравшейся на берегу, был жалкий: как зверушки, так и птички, видимо, не просыхали месяц. Потрепанные и испитые мордочки требовали срочной опохмелки. Моча вряд ли их удовлетворила. Но денег не было. Алиса даже поспорила с Алкашем, который постоянно твердил:
– Я потомственный алкаш, что само по себе уже должно внушать уважение!
Девочка пыталась выяснить, сколько же ему в самом деле лет, потому что по испитому виду ему можно было дать хоть 30, хоть 60, но Алкаш пребывал в жуткой алкогольной абстиненции и не реагировал. Тут Мышь (которая, наверное, была в авторитете в этой компании), закричала:
– Быстро все расселись и слушать! Сейчас я вас просушу. У меня тут для вас история из anekdot.ru припасена.
Народ расселся как попало, и приготовился слушать.
– Значит так. История о пользе самосбора компьютеров.
Стоит на столе корпусок – не низок не высок, не лежачий, не SLIM, и блок питания с ним. Бежала мышка-кликушка. Тук-тук – кто в корпусочке живет? Никого. Буду здесь жить, корпусок сторожить, бегать в дворике, спать на коврике. Кхе-кхе, сколько лет, сколько зим! Это я, на 32 мега дим. Устал с дороги, протрите спиртом ноги…
– Б-рррр! – вмешался Алкаш, – его било мелкой дрожью, – Что-там про спирт?
– Гидролизный, 5% метилового, остальное ацетон и эфиры. Со стакана язва, с бутылки коньки отбросишь. Оно тебе надо?
– Мне?! Что вы, что вы! – забулькал Алкаш.
– Тогда я продолжаю. Вдруг раздается снова звук – тук-тук. Это я, материнская плата, – отверткой помята, вся жизнь впереди – хоть сейчас под Windows XP. А тут винчестер Maxtor, ревет, как дизельный мотор. Половины цилиндров нет, остальные – bad. Но пара гиг осталось – не такая уж это и малость…
– А сколько это, два гига? – неожиданно спросила Утка.
– Да какая разница?
– Э, не скажите. Если считать в миллионах байт, это одно, а если в килобайтах, то совсем другое. А если в гигабайтах…
Мышь проигнорировала наезд Утки и продолжала:
– Это я, клавиатура, пыльная дура. Трех клавиш не хватает, остальные западают. Русских букв нет, вместо игрек – зет. А я монитор VGA. 640 на 480 и больше ни фига. Ну что ж, живем в мире, пора включать по счету три-четыре. Бух-бах! Щелк! Заискрился корпусок! Блок питания дымит, и бодро так говорит: «Извините братцы, тут в сети 220! А я ведь рассчитан на 110 – нет, чтобы трансформатор повесить! Сразу отключиться не смог – надеюсь, никого не сжег?» И сказка заканчивается на этом, потому что молчание было ответом… Ну, как, дорогая, – внезапно Мышка обратилась к Алисе, – отходняк прогрессирует?
– Да уж, – безнадежно ответила Алиса. – Хоть бы димедролом перекантоваться…
– Тогда, – вмешался Люис, поднимаясь на ноги, – предлагаю бодягу свернуть и послать гонцов за выпивкой.
– Хорошо звучит, да где взять бабок? – перебил его Орел.
– Да бабки – это херня! Мы где – в сказочной стране или как? Предлагаю побегать по окрестностям и найти источник водки.
– О, как круто, уважаемый Люис! Но вот только с чего бы это водке течь, как простой воде? – спросила Алиса.
– Объясняю, – откликнулся тот, – я тут автор, а ты – моя главная героиня. Все остальное вокруг – это свободный поток твоего сознания. Вот, к примеру, скажи мне, на чем ты сейчас сидишь?
– Как на чем? – ответила Алиса, – на траве.
– О! На траве! Ты сидишь на траве… Именно! И все, что вокруг тебя, тебе только кажется. Почему бы тебе не представить, что прямо тут, из травы, бьет источник водки? А чтобы все было модно, в стиле Кастанеды, я сейчас нарисую магическую пентаграмму.
И Люис нарисовал вокруг Алисы кривую пятиконечную звезду. (Алиса заметила, что она скорее шестиконечная, но что тот смущенно ответил, теребя пейсы, что точность тут необязательна) И в самом деле, стоило Алисе об этом подумать, как она обнаружила, что трусы у нее снова мокрые! Еще бы, она сидела прямо на источнике водки!
Вся толпа бросилась к источнику со всей имеющейся посудой. Через полчаса все вволю нажрались и им стало глубоко фиолетово, мокрые они или нет. Народ начал допытываться у Люиса насчет закуски. Тот немного поковырялся в заду (как вы знаете, все великие люди, прежде сделать какое-нибудь открытие, обязательно советуются с заднепроходным отверстием) и произнес:
– Закуску обязан предоставить автор! – И показал на Алису.
Все, кто еще стоял на ногах, окружили ее, и стали требовать закуси. Бедная девочка не знала, как ей выкрутиться. В рассеянности она сунула руку в карман и обнаружила кучу какашек морской свинки /а вы что думали – если таскать в кармане свинку, как написано у Кэррола, в нем заведутся леденцы?/ Она стала раздавать какашки всем участникам литробола (выдавая их за сухарики). Слава Богу, всем хватило, кроме ей самой.
– Как же так? – сказала Мышь. – Ты тоже должна съесть какашку!
– Спокуха, дерьмом накормить всегда успеем, – авторитетно заявил Люис и, обернувшись к Алисе, добавил: – Бикса, что там еще в карманах у тебя есть? Колись, а то шмон устроим!
– Ничего. Только использованный презик за 10 копеек.
– О, какой антиквариат! Небось, отечественный, с тальком еще? Давай его сюда!
Люис надулчитателей гандон. Что было нетривиально, т.к. он был дырявый (Алиса вздрогнула, вспоминая происхождение презика) и протянул его девочке:
– Я думаю, милашка, что выражу мнение всех участников собрания, если ты сейчас же, при нас, сожрешь эту резинку вместе с остатками белка в ней!
Конечно же, идея понравилась. Все захлопали и закричали «Ура». В течение этой речи Алису разбирал смех. Ей хотелось принять еще одну дозу. Тогда, согласно теории автора, она придет в себя и весь этот бред исчезнет.
Итак, все наелись дерьма. Кому-то, кто покрупней, оно даже понравилось. Видимо, они просто его не распробовали. Другие, что помельче, поперхнулись и начали блевать. Наконец, все закончили и опять уселись вокруг Мыши.
– Слышь, Мыша, ты обещала рассказать, почему вы так не любите этих самых… ну, Мур-мур которые, – сказала Алиса шепотом, чтобы не расстроить Мышь.
Мышь повернулась к Алисе и тяжко вздохнула:
– Да, эта история стара, как мир, но она снова и снова повторяется, покуда живы менты.
– Менты? – удивленно переспросила Алиса, – а при чем тут они? Вроде ты еще на свободе.
И пока Мышь гнала р'оман на фене, Алиса представила примерно такую картину:
– Каких бабах, ты что, разве я лесбиянка?! – возмутилась Алиса. – Кажется, вы остановились на том, если попал в камеру, прежде всего, нужно занять толкан. Если там кто-то уже сидит, надо его согнать…
От негодования Мышь впала в ступор:
– Вот благодаря таким коблам воров помоят на зонах! Теперь без баяна не разберешься!
– Вы потеряли баян? Да он, наверное, тут, иголкой зацепился в траве. Сейчас найду!
– Оборзела сявки! – пискнула Мышь. Затем поднялась и пошла прочь, бормоча под нос: – Желаю Алисе хорошей прописки в камере. Быть ей главной дыркой на зоне!
– Да не специально я! – взмолилась Алиса. – Я в законе, в общак исправно плачу. А про вас что-то не слышала. Да и где это видано – вор в законе с такой кликухой – «Мышь»!
– Жаль, обидела авторитета, – сказал Алкаш, дождавшись, пока Мышь окончательно ушла.
А какая-то старая Каракатица начала воспитывать своего сыночка:
– Какой же это вор в законе, который дает так себя обидеть! Лезвие в глаз, отвертку в висок – вот наш ответ фраерам!
На что молодой баклан с раздражением ответил:
– Помолчала бы, старая кляча! Воры сейчас даже на зонах авторитет потеряли!
– Вот жаль, что тут моего знакомого нет! – сказала Алиса громко, не обращаясь ни к кому специально. – Он бы ее живо сюда притащил.
– А кто это ваш знакомый? – осведомился Алкаш.
На это Алиса откликнулась очень горячо – как вы уже заметили, она страдала недержанием не только мочи:
– Мой знакомый – следак! Он так здорово насильников ловит! Только увидит маньяка – и готово – он уже не отец.
Это восторженная речь весьма впечатлила окружающих. Кое-кто слинял сразу. Пожилой карманник поспешно начал закутываться в плащ:
– Я потомственный алкаш, что само по себе уже должно внушать уважение!
Девочка пыталась выяснить, сколько же ему в самом деле лет, потому что по испитому виду ему можно было дать хоть 30, хоть 60, но Алкаш пребывал в жуткой алкогольной абстиненции и не реагировал. Тут Мышь (которая, наверное, была в авторитете в этой компании), закричала:
– Быстро все расселись и слушать! Сейчас я вас просушу. У меня тут для вас история из anekdot.ru припасена.
Народ расселся как попало, и приготовился слушать.
– Значит так. История о пользе самосбора компьютеров.
Стоит на столе корпусок – не низок не высок, не лежачий, не SLIM, и блок питания с ним. Бежала мышка-кликушка. Тук-тук – кто в корпусочке живет? Никого. Буду здесь жить, корпусок сторожить, бегать в дворике, спать на коврике. Кхе-кхе, сколько лет, сколько зим! Это я, на 32 мега дим. Устал с дороги, протрите спиртом ноги…
– Б-рррр! – вмешался Алкаш, – его било мелкой дрожью, – Что-там про спирт?
– Гидролизный, 5% метилового, остальное ацетон и эфиры. Со стакана язва, с бутылки коньки отбросишь. Оно тебе надо?
– Мне?! Что вы, что вы! – забулькал Алкаш.
– Тогда я продолжаю. Вдруг раздается снова звук – тук-тук. Это я, материнская плата, – отверткой помята, вся жизнь впереди – хоть сейчас под Windows XP. А тут винчестер Maxtor, ревет, как дизельный мотор. Половины цилиндров нет, остальные – bad. Но пара гиг осталось – не такая уж это и малость…
– А сколько это, два гига? – неожиданно спросила Утка.
– Да какая разница?
– Э, не скажите. Если считать в миллионах байт, это одно, а если в килобайтах, то совсем другое. А если в гигабайтах…
Мышь проигнорировала наезд Утки и продолжала:
– Это я, клавиатура, пыльная дура. Трех клавиш не хватает, остальные западают. Русских букв нет, вместо игрек – зет. А я монитор VGA. 640 на 480 и больше ни фига. Ну что ж, живем в мире, пора включать по счету три-четыре. Бух-бах! Щелк! Заискрился корпусок! Блок питания дымит, и бодро так говорит: «Извините братцы, тут в сети 220! А я ведь рассчитан на 110 – нет, чтобы трансформатор повесить! Сразу отключиться не смог – надеюсь, никого не сжег?» И сказка заканчивается на этом, потому что молчание было ответом… Ну, как, дорогая, – внезапно Мышка обратилась к Алисе, – отходняк прогрессирует?
– Да уж, – безнадежно ответила Алиса. – Хоть бы димедролом перекантоваться…
– Тогда, – вмешался Люис, поднимаясь на ноги, – предлагаю бодягу свернуть и послать гонцов за выпивкой.
– Хорошо звучит, да где взять бабок? – перебил его Орел.
– Да бабки – это херня! Мы где – в сказочной стране или как? Предлагаю побегать по окрестностям и найти источник водки.
– О, как круто, уважаемый Люис! Но вот только с чего бы это водке течь, как простой воде? – спросила Алиса.
– Объясняю, – откликнулся тот, – я тут автор, а ты – моя главная героиня. Все остальное вокруг – это свободный поток твоего сознания. Вот, к примеру, скажи мне, на чем ты сейчас сидишь?
– Как на чем? – ответила Алиса, – на траве.
– О! На траве! Ты сидишь на траве… Именно! И все, что вокруг тебя, тебе только кажется. Почему бы тебе не представить, что прямо тут, из травы, бьет источник водки? А чтобы все было модно, в стиле Кастанеды, я сейчас нарисую магическую пентаграмму.
И Люис нарисовал вокруг Алисы кривую пятиконечную звезду. (Алиса заметила, что она скорее шестиконечная, но что тот смущенно ответил, теребя пейсы, что точность тут необязательна) И в самом деле, стоило Алисе об этом подумать, как она обнаружила, что трусы у нее снова мокрые! Еще бы, она сидела прямо на источнике водки!
Вся толпа бросилась к источнику со всей имеющейся посудой. Через полчаса все вволю нажрались и им стало глубоко фиолетово, мокрые они или нет. Народ начал допытываться у Люиса насчет закуски. Тот немного поковырялся в заду (как вы знаете, все великие люди, прежде сделать какое-нибудь открытие, обязательно советуются с заднепроходным отверстием) и произнес:
– Закуску обязан предоставить автор! – И показал на Алису.
Все, кто еще стоял на ногах, окружили ее, и стали требовать закуси. Бедная девочка не знала, как ей выкрутиться. В рассеянности она сунула руку в карман и обнаружила кучу какашек морской свинки /а вы что думали – если таскать в кармане свинку, как написано у Кэррола, в нем заведутся леденцы?/ Она стала раздавать какашки всем участникам литробола (выдавая их за сухарики). Слава Богу, всем хватило, кроме ей самой.
– Как же так? – сказала Мышь. – Ты тоже должна съесть какашку!
– Спокуха, дерьмом накормить всегда успеем, – авторитетно заявил Люис и, обернувшись к Алисе, добавил: – Бикса, что там еще в карманах у тебя есть? Колись, а то шмон устроим!
– Ничего. Только использованный презик за 10 копеек.
– О, какой антиквариат! Небось, отечественный, с тальком еще? Давай его сюда!
Люис надул
– Я думаю, милашка, что выражу мнение всех участников собрания, если ты сейчас же, при нас, сожрешь эту резинку вместе с остатками белка в ней!
Конечно же, идея понравилась. Все захлопали и закричали «Ура». В течение этой речи Алису разбирал смех. Ей хотелось принять еще одну дозу. Тогда, согласно теории автора, она придет в себя и весь этот бред исчезнет.
Итак, все наелись дерьма. Кому-то, кто покрупней, оно даже понравилось. Видимо, они просто его не распробовали. Другие, что помельче, поперхнулись и начали блевать. Наконец, все закончили и опять уселись вокруг Мыши.
– Слышь, Мыша, ты обещала рассказать, почему вы так не любите этих самых… ну, Мур-мур которые, – сказала Алиса шепотом, чтобы не расстроить Мышь.
Мышь повернулась к Алисе и тяжко вздохнула:
– Да, эта история стара, как мир, но она снова и снова повторяется, покуда живы менты.
– Менты? – удивленно переспросила Алиса, – а при чем тут они? Вроде ты еще на свободе.
И пока Мышь гнала р'оман на фене, Алиса представила примерно такую картину:
– Да ты не слушаешь, сердито взвизгнула Мышь, – я тут распинаюсь, как правильно косить под лоха, если тебя загребут менты на скоке, а ты, кажется, о бабах мечтаешь?
По дороге шли бандиты
Смотрят – черный кот сердитый
Им дорогу пересек:
– Кто послал тебя, зверек?
– МУР, – сквозь зубы он изрек.
– Каких бабах, ты что, разве я лесбиянка?! – возмутилась Алиса. – Кажется, вы остановились на том, если попал в камеру, прежде всего, нужно занять толкан. Если там кто-то уже сидит, надо его согнать…
От негодования Мышь впала в ступор:
– Вот благодаря таким коблам воров помоят на зонах! Теперь без баяна не разберешься!
– Вы потеряли баян? Да он, наверное, тут, иголкой зацепился в траве. Сейчас найду!
– Оборзела сявки! – пискнула Мышь. Затем поднялась и пошла прочь, бормоча под нос: – Желаю Алисе хорошей прописки в камере. Быть ей главной дыркой на зоне!
– Да не специально я! – взмолилась Алиса. – Я в законе, в общак исправно плачу. А про вас что-то не слышала. Да и где это видано – вор в законе с такой кликухой – «Мышь»!
– Жаль, обидела авторитета, – сказал Алкаш, дождавшись, пока Мышь окончательно ушла.
А какая-то старая Каракатица начала воспитывать своего сыночка:
– Какой же это вор в законе, который дает так себя обидеть! Лезвие в глаз, отвертку в висок – вот наш ответ фраерам!
На что молодой баклан с раздражением ответил:
– Помолчала бы, старая кляча! Воры сейчас даже на зонах авторитет потеряли!
– Вот жаль, что тут моего знакомого нет! – сказала Алиса громко, не обращаясь ни к кому специально. – Он бы ее живо сюда притащил.
– А кто это ваш знакомый? – осведомился Алкаш.
На это Алиса откликнулась очень горячо – как вы уже заметили, она страдала недержанием не только мочи:
– Мой знакомый – следак! Он так здорово насильников ловит! Только увидит маньяка – и готово – он уже не отец.
Это восторженная речь весьма впечатлила окружающих. Кое-кто слинял сразу. Пожилой карманник поспешно начал закутываться в плащ: