Огай Игорь. Предел обороны

   – Согласен, – кивнул атлант. – Уходим.
   Он сделал знак воинам оцепления и указал на тела павших.
   – Еще автобус на фабрику отогнать… – подсказал Филиппыч. – Паша, ты как? Составишь компанию?
   Тот взглянул на блистающий корабль инков и разочарованно вздохнул. Похоже, и сегодня не судьба прокатиться в «тарелочке»…
   – Вот и хорошо, – удовлетворенно констатировал Филиппыч. – Пойдем, что ли? До шоссе-то минут двадцать пешком. Не заблудишься впотьмах?
   – Лучемет оставь, – распорядился Потапов. – Не нужно лишний раз по городу…
   Павел усмехнулся, сдернул с плеча оружейный ремень. Прикинув азимут, бросил через плечо: «Идем» – и зашагал с поляны.
   – Ты чего злой такой? – проговорил Филиппыч, догнав его уже у самых деревьев.
   – Я? – удивился Павел. Машинально проанализировал состояние души и был вынужден согласно кивнуть. – Злой… Устал. Четыре часа на ногах.
   – Ну… – Филиппыч на мгновение смутился. – Извини, не подумал. Хочешь, вернись, я сам автобус отгоню.
   – Ты же водить не умеешь? – усмехнулся Павел, оглянувшись в сторону поляны. – Да и поздно уже…
   Тени деревьев зашевелились и поползли в сторону. Корабль инков бесшумно поднялся над верхушками и заскользил к центру города.
   – Я много чего… не умею, – проворчал Филиппыч, провожая взглядом гаснущие огни «летателя». Сам аппарат уже нельзя было различить за ветвями, пилот включил режим визуальной маскировки.
   Возвращаться по старым следам не имело смысла, после высадки на обочине Ярославки группа двигалась по широкой дуге, стремясь выйти к поляне с наименее ожидаемого направления.
   – Сюда. – Павел махнул рукой, и Семен послушно взял правее. – Надо было атлантов послать. Недавно ведь огребли заодно с ящерами: все хвосты поджимали, назад в Ассамблею просились. А теперь снова командовать?
   – А ты как хотел? – удивился Филиппыч. – Ассамблейщики друг друга давно знают, им надолго ссориться не резон. А мы для них еще вчера были вроде обслуживающего персонала.
   – Шеф месяц уже как член Совбеза.
   – Ну и что? Ты вот все время в поле и не знаешь ни черта. А Сергей только тем и занимается, что отбивает попытки снова свалить на нас всю черную работу. Ничего, придет время – отучим чужаков от халявы…
   – Даст бог… Ну-ка стой-ка!
   Павел замер, предупреждающе подняв руку. Не слишком большой темный предмет выделялся на снегу даже в темноте.
   – Чего ты? – не понял Филиппыч, но все же остановился.
   – Погоди, я щас… – Павел осторожно шагнул вперед.
   Для пехотной мины предмет был великоват. А для артефакта из параллельной ветви? Рядом с точкой выхода трансвероятностного прокола можно было ждать чего угодно. Чего угодно, кроме…
   – Ерунда какая-то… – Сообразив, что за штука лежит на снегу, Павел нагнулся и не без усилия поднял ее.
   Книга. Увесистый том в кожаном, но вполне современном переплете с золоченым тиснением названия.
   – У тебя фонарь есть, пехота? – осведомился Филиппыч, незаметно оказавшийся рядом.
   – Есть, – отозвался Павел.
   – А какого дьявола мы в темноте бродим?
   – Не буянь. Еще одного накликаешь.
   Павел провел ладонью по обложке, стряхивая снег. Не поверил глазам и вытащил все-таки из чехла фонарь.
   Современным рубленым шрифтом на мягкой коже было оттиснено: «Книга дьявола».
   – Ну вот, – выдохнул Филиппыч. – Накаркал…
   – Думаешь, она связана с этим? – Павел неопределенно кивнул себе за спину.
   – Ну не с лета же тут лежит. Сухая ведь совсем…
   – Согласен. Берем с собой?
   – А как же.
   – Тогда держи. – Павел сунул пять килограммов бумаги в руки Филиппычу. – До шоссе сам понесешь. А я, так и быть, посвечу тебе…
 
   Когда они захлопнули за собой дверцы микроавтобуса, часы на приборной панели показывали без двух минут одиннадцать.
   – Разворот далеко здесь? – спросил Филиппыч, шумно переводя дух. – Что-то набегался я с тобой, аж в сон клонит.
   – Набегался он, – хмыкнул Павел. – Ну-ну!
   Семен проигнорировал сарказм:
   – Ты заводи, заводи.
   Он положил на колени затянутый в кожу том, включил плафон.
   – Не открывал бы ты, – посоветовал Павел, поворачивая ключ. – Отдай лучше атлантским экспертам, пусть возятся…
   Семен усмехнулся.
   – Суеверия в нашем деле вещь, конечно, полезная. Но в меру.
   – Суеверия или нет – это я не знаю… – Павел пожал плечами. – А вот грамм двести тротилового эквивалента в такую книжку запросто можно впихнуть.
   – Думаешь? – насторожился Филиппыч.
   – Видел однажды такую штуку, – признался Павел.
   – Ну… – Семен почесал в затылке. – Тогда ладно. Пусть до экспертов полежит. Слушай, разбуди меня на проходной. Глаза слипаются – не могу…
   Ответить Павел не успел. Пока он соображал, что можно возразить на эту вопиющую наглость, Филиппыч облокотился плечом на дверцу и захрапел. Понятно, зачем старый плут вызвался гнать автобус. Полет до снятой в аренду мебельной фабрики – земной резиденции Ассамблеи – занял бы несколько минут. К тому же в присутствии первых лиц национальных представительств не то что вздремнуть – присесть бы толком не удалось. А на фабрике – внеочередное заседание Совбеза, работа с экспертами… Пока дело не касалось отношений с московскими властями, все это было головной болью скорее Потапова, чем Филиппыча. Но уснуть до утра все равно бы не получилось.
   Павел добродушно усмехнулся. Ладно, пусть. Вернуться в снятый шефом номер «Молодежной» ему сегодня тоже, видно, не судьба. Но занять один из диванов в переговорной точно никто не помешает.
   Начало декабря – не самое праздничное время года, а Ярославское шоссе – далеко не самая центральная улица. И все-таки даже здесь и сейчас уже чувствовалось, что Москва готовится к Новому году. Первыми на приближение времени распродаж, как водится, отреагировали рекламщики и торговцы. Перетяжки и плакаты сулили бешеные скидки, витрины придорожных магазинов заливались огнями гирлянд и украшенных заранее елок. Глядя на этот исключительно мирный «пейзаж», невозможно было поверить в реальность событий нескольких последних часов.
   Должно быть, прямо сейчас инки прятали свою фантастическую машину в одном из заброшенных ангаров фабрики. Атланты в лабораторных халатах уже склонились над изрезанным рогатым монстром – порождением иной ветви великого Древа вероятностей. Гипербореи… тоже наверняка занимались какими-нибудь своими тайными делами.
 
   Операторы процессора следили за состоянием вероятностного поля в пределах Москвы, дублирующая мобильная группа дежурила в оперативном резерве, готовая отреагировать на несанкционированное проникновение, а непричастные к текущей работе сотрудники Ассамблеи включали телевизоры и заваривали чай в своих честно купленных или снятых городских квартирах…
   Все это происходило каждый день, плюс перехваты и стычки с нарушителями территории, которую Ассамблея объявила своей, по нескольку раз в неделю. И все же в такие минуты, когда вокруг не наблюдалось лиц неземного происхождения, а ремень лучемета не давил на плечо, Павел частенько ловил себя на мысли: не сон ли его последние несколько месяцев жизни?
   Впрочем, сейчас-то лучемет как раз давил. Большой пехотный образец забрал шеф, но ручное, почти табельное теперь для землянина оружие никто не отменял. В одной кобуре из двух покоился белый и мягкий на ощупь «ствол» инков, во второй – вполне земная «Гюрза» с немагнитными боеприпасами в обойме – единственный способ пробить электрическое поле атлантов.
   В начале двенадцатого ни Ярославское шоссе, ни проспект Мира плотностью движения не отличались. Развязку со Звездным бульваром Павел миновал практически на автопилоте. Еще через минуту честно включил правый поворот и даже начал вращать баранку…
   Рефлекс сработал в последний момент – тормоза заблокировали колеса, когда бампер автобуса уже подмял оранжевый конус ограждения у поворота на Бочкова.
   Заливистая трель милицейского свистка стала достойным аккомпанементом смачному словцу Филиппыча, когда тот приложился лбом о переднюю стойку двери. Павел тряхнул головой и только тогда окончательно пришел в себя. Автопилот – дело хорошее, если только на пути не возникает неожиданных препятствий…
   От стоящих поперек проезда сине-белых «Жигулей» с работающей мигалкой на крыше отделилась фигура в желтом световозвращающем жилете и с полосатым жезлом в руке. Павел обреченно вздохнул и приоткрыл окно.
   – Не, ну ты чё, браток, совсем ослеп? – От искреннего и совершенно справедливого возмущения сержант даже позабыл уставное обращение к гражданину. – Мы для чего здесь стоим, а? Документы давай.
   – Держи, – буркнул Филиппыч, протягивая Павлу красную книжицу и отчаянно зевая. – Покажи ему. Пусть убирает тачку.
   Павел послушно передал документ сержанту и с интересом уставился на его лицо, ожидая реакции. Тот скользнул взглядом по строчкам и невольно подтянулся. Запоздало козырнул, возвращая удостоверение.
   – Извините, товарищ генерал.
   – Номера читать разучился? – начальственно проворчал Филиппыч с пассажирского места. – Ну-ка доложи, что здесь за сыр-бор.
   – Обрушение здания, товарищ генерал. Вон там, двести метров от развилки… МЧС, саперы, пожарные – все здесь.
   – Ясно. Криминал?
   – Похоже – нет. Опера еще были, но уже уехали. Наверно, не нашли ничего…
   – Хорошо, – подытожил Филиппыч. – Освободи-ка проезд.
   Милиционер растерянно оглянулся на патрульную машину. Даже стоя поперек дороги, она загораживала дай бог полторы полосы. Свободного места хватало не то что для автобуса – для танка.
   – Конус убери, – подсказал ему Павел, передавая ксиву обратно Филиппычу.
   – Зря, – проворчал Семен, наблюдая за стражем порядка, который рьяно полез под бампер автобуса. – Подвинулся бы – не развалился.
   Павел усмехнулся в ответ:
   – Генерал, значит?
   – А чего мелочиться? Давай вперед – посмотрим заодно.
   – Могли бы и объехать, здесь недалеко.
   – Вот еще… Да тебе не интересно, что ли?
   – Нет, – признался Павел. – Не нашей юрисдикции дело.
   – Как знать, как знать… Вот сюда подрули.
   Здесь действительно были почти все. Два пожарных расчета расслабленно курили у своих машин – кроме их сигарет, нигде ничего не горело. Эмчеэсовцы в таком же состоянии пребывали на другой стороне улицы. Редкие милиционеры оцепления вяло сдерживали никуда особо не рвавшуюся толпу эвакуированных из здания жильцов. Чуть дальше по улице рядом с саперским фургоном припарковалась вызванная для порядка «Скорая», но дела для нее, похоже, так и не нашлось.
   В общем, ничем экстренным здесь давно не пахло. Оперативные мероприятия были завершены, люди выведены в безопасную зону, и что делать дальше, никто толком пока не знал. Начальники служб о чем-то неторопливо совещались, скучковавшись в сторонке.
   – Ну? Что скажешь, пехота? – осведомился Филиппыч, кивком указывая на пострадавший дом.
   Павел молча пожал плечами. Картина и в самом деле была нетривиальная. Больше всего походило на то, что крайнюю комнату из угловой квартиры на четвертом этаже попросту изъяли. Никаких признаков взрыва или удара, способного вынести две капитальные стены. Никаких обломков, только десяток не удержавшихся в верхнем крае пролома кирпичей да просевшее перекрытие этажа. В остальном – слишком чисто, слишком аккуратно…
   – Не верю, – произнес Павел. – Вот так просто ехали по городу и нашли себе геморрой. Посреди ночи. Не верю.
   – И напрасно, – сообщил Филиппыч. – Покури пока, пойду на разведку схожу.
   Он запахнул плотнее пальто и, хлопнув дверью, без особых обиняков зашагал в направлении кучки начальников. Павел тоже выбрался из автобуса и только тогда подумал, что зря – его зимний масккостюм резко диссонировал с формой пожарных, аварийщиков и милиционеров.
   В этот момент у поворота на проспект Мира снова заверещал свисток. Павел с интересом оглянулся. На его глазах видавшая виды «девятка» сгребла бампером пострадавший уже заградительный конус и затормозила у самых ног вторично потрясенного такой наглостью постового. Последовал оживленный разговор между водителем и стражем порядка, отголоски которого можно было слышать даже с расстояния в двести метров. Впрочем, закончилась перебранка быстро – водитель сунул инспектору под нос раскрытую книжечку и надавил на газ.
   Павел усмехнулся: знакомый стиль поведения. Что за птица?
   «Девятка» притормозила и пристроилась к обочине за кормой ассамблейного автобуса. Из салона выбрался водитель: джинсы, куртка, кепка… Ничего примечательного, под стать машине. Значит, главное – в заветной книжечке…
   – Привет, – произнес тот. – По какому поводу курим?
   Павел не курил, но значения это, по-видимому, не имело.
   – Смотря кто спрашивает, – отозвался он.
   – Ишь… – Водитель снова полез под куртку, махнул удостоверением перед глазами Павла. – Капитан Сергеев, оперуполномоченный. А ты сам из каких?
   Павел мысленно перебрал собственные удостоверения, рассованные по пяти разным карманам, и не сумел ни на чем остановиться. Он лишь кивнул на группу начальников, часть из которых уже стояла перед Филиппычем навытяжку.
   – Я при нем.
   Капитан проследил за его взглядом и поскучнел.
   – Ясно. Тоже не знаешь ничего?
   – Не-а, – признался Павел. – Сходи спроси.
   – Да я здесь сам… не очень при делах, – проворчал Сергеев. – По радио услышал и завернул. Думал, может, место осмотреть…
   – Это тебе туда. – Павел указал на эмчеэсовцев, топчущихся у своих машин. – А вообще ваши, говорят, уже были здесь.
   – Толку-то… Ладно, пойду попробую.
   Капитан кивнул на прощание и зашагал к аварийщикам. Павел проводил его взглядом. Неофициальный визит опера на эвакуированный объект, с одной стороны, вызывал массу вопросов. А с другой… какое Павлу, собственно, дело?
   Филиппыч наконец отделился от компании начальников (двое взяли под козырек ему вслед) и направился к автобусу.
   – Кто такой? – осведомился он, подойдя.
   – Капитан Сергеев, оперуполномоченный, – процитировал Павел по памяти строчки из удостоверения. – Северо-Восточный округ.
   – Ясно. Чего хотел?
   – Того же, чего и ты: понять ситуацию.
   – Опера давно уехали, – сообщил Филиппыч. – Этот чего забыл?
   – Хочешь, пойди спроси. – Павел пожал плечами.
   – Да уж надо бы… – согласился Филиппыч. – Но… ладно, потом. При случае. Представь, какое странное дело, Паша, – сообщил он без всякого перехода. – Никто ничего не слышал. Ни взрыва, ни шума. Соседи сверху спохватились, когда под ними пол треснул. В окно высунулись, а там полстены нет. Ну, дальше завертелось уже.
   – Понятно. Спасатели чего говорят?
   – Да что они, Паша, могут сказать? Все, что надо, сделали – людей вывели, возгорания не допустили. Там ведь газовая труба – вместе со стеной – напополам… Саперы подтверждают, что взрыва не было, а остальное не их дело. Менты… сам понимаешь. В общем, сейчас ждут какую-то срочно сколоченную аварийную комиссию.
   – А мы? – заинтересовался Павел.
   – Чего – мы?
   – Мы тоже ждем? Или все-таки поедем делом займемся?
   Филиппыч втоптал в сырой асфальт сигарету и смерил Павла взглядом.
   – Слушай, пехота. Ты вот у нас четвертый месяц уже в штате. Поучаствовал во всех крупных разборках, из последней так и вообще едва ноги унес. Неужто не научился еще всю эту мистику нутром чуять?
   – Научился, – признался Павел. – Потому и хочу убраться. Мне работы хватает – не собираюсь лишний раз напрашиваться.
   – Наша работа так просто не отпускает, Паша… Ладно, заводи. Сергей звонил: на фабрике новости есть.
 
   Здороваться Потапов не стал, сразу взял в карьер:
   – Ну где вы шляетесь, Семен! Проблем выше крыши, а тебя на месте нет!
   Едва переступившие порог Филиппыч с Павлом переглянулись.
   – Чего шумишь? – поинтересовался Пронин. – Мы тоже не за грибами ходили. Какие у тебя проблемы?
   – Такие вот и проблемы! – отрезал шеф. – Нельзя было мне тебя отпускать, Павел и сам бы справился! Ночка сегодня та еще будет.
   – Так. – Семен прошелся вдоль длинного начальственного стола, достиг дивана в углу кабинета и с удовольствием развалился на нем. – Рассказывай. Паша, сядь, что ли, тоже.
   Тот вздохнул.
   – А может, я это… Тут кушеточка есть в травмпункте…
   – Садись, – распорядился шеф. – Послушать не вредно будет.
   Филиппыч кашлянул и проявил завидную прозорливость:
   – Атланты зверюгу вскрыли?
   – Вскрыли. Брахмир теперь и сам не рад, что угадал. Это действительно искусственное… гм… образование. Однако до сих пор ассамблейщики были уверены, что такую технологию создать невозможно.
   – Какую – такую? – уточнил Павел.
   – Технологию управления веществом на уровне предсказания вероятностей хаотического движения элементарных частиц. Атланты говорят, что это нарушает какие-то там законы Древа мироздания. Гипербореи поддакивают.
   Павел наморщил лоб и честно попробовал проникнуться фундаментальностью утверждения. Потратив секунд пять, он все-таки сдался:
   – Ну и что это значит?
   – Новый враг – вот что это значит, – проворчал Филиппыч с кислой миной.
   – Именно, – согласился Потапов. – Ассамблейщики считают сегодняшний инцидент ни много ни мало разведкой боем. Они готовы начать нервничать.
   – Оценку уровня атаки повысили?
   – А как же! С седьмого до третьего. Пока. Но чувствую – это не предел.
   – Почему? – снова спросил Павел.
   – Потому что это тебе не праздно-любопытствующий визит из какой-нибудь ветки-утопии, – язвительно расшифровал Филиппыч. – Это открытый акт агрессии против Ассамблеи…
   – Насчет последнего наши не уверены, – хмуро перебил шеф. – Нет доказательств, что агрессор – если он, конечно, агрессор – вообще знает про Ассамблею. Те ребята, похоже, из какой-то очень далекой ветки и просто тупо рвутся наверх в иерархии Древа. Им все равно, кого придется сбросить с горы.
   – Как-то это слишком глобально, – усомнился Павел. – Такие выводы из одного неудачного задержания…
   – Может быть, и слишком, – на удивление легко согласился Потапов. – Но это тот случай, когда ошибаться не хочется, потому что одно дело – разборки в Древе, которые ни один нормальный человек на Земле не замечает… И совсем другое – открытое вторжение! Мы привыкли, что Ассамблея считает прямую агрессию против Ствола Древа неэффективной – это, видишь ли, не меняет состояние индекса вероятности в остальных ветвях, а значит, не сказывается на длительности их существования. Они предпочитают деликатно вычислять факторы влияния и тайно воздействовать. Только парни с периферии могут не знать этих правил, и тогда худо придется всем… В общем, так: заседание Совбеза кончилось за пять минут до вашего прихода. Решение активировать процедуру «Сеть» было принято единогласно.
   – Что?! – Вот теперь Филиппыча действительно проняло. – Сергей, ну ты чего, в самом деле? Это же пять сотен бойцов в городе!
   – Полторы тысячи, – спокойно поправил шеф. – Это будет очень плотная «Сеть».
   – Полторы!.. – У Семена на миг пропал дар речи. – В Ассамблее нет столько людей, подготовленных для работы на Земле! Кого они пришлют? Свою национальную гвардию?
   – Почти. Все посты и патрули будут усилены тремя бойцами сил национальных структур безопасности. По одному от каждой расы.
   – Ты хоть представляешь себе, чего они тут наворотят?! – Филиппыч вскочил и с грохотом швырнул об стол переплетенный в кожу том, который все это время держал под мышкой. – Сергей, это ни в какие ворота не лезет! Я ничего не возьмусь гарантировать! Вся наша конспирация пойдет к черту! Как я обеспечу прикрытие в таких масштабах?!
   – Вот об этом и подумай! – Шеф тоже вскочил. – Не мне тебя учить, не мальчик уже! Десяток таких мутантов, как сегодня, – и в Москве начнется паника! Сотня – хаос по всей стране! Кто с ними справится, кроме ассамблейщиков?!
   – Да мне десантуру легче по тревоге поднять, чем прикрыть полторы тысячи нелюдей! Вызволяй их потом всех из КПЗ!
   – Надо будет – вызволишь! – Шеф схватил подкатившийся под руки том и тоже грохнул им об стол. Павел вторично вздрогнул, но промолчал.
   – Черта с два! Сам пойдешь!
   – И пойду! Не сомневайся!
   Филиппыч с шумом выпустил воздух, набранный для очередного ругательства. Помялся секунду и уселся обратно на диван.
   – Ладно, – сказал он примирительно. – Вместе пойдем… Безумие чистой воды. Полторы тысячи, Сергей! До сих пор самым массовым выходом в город была облава на «анархистов». Но тогда работали двести бойцов, и я хорошо помню, чего мне это стоило. Больше мы просто не потянем.
   – Должны потянуть, Семен, – в тон ему ответил шеф. – Ассамблейщики очень постараются не наследить, они отлично понимают, что прецеденты не в их интересах. Служба квартирмейстеров уже поднята на уши – подбирают гвардейцам цивильное. Все свободные работники с доступом в город привлечены к инструктажу прибывающих… Все это в наших же интересах, Семен. До установления агрессора Ассамблея садится в глухую оборону, и дай-то бог, чтобы она не оказалась прорвана.
   Филиппыч тяжело вздохнул и покачал головой. В способность нелюдей заметать следы он не верил.
   – И надолго это… осадное положение?
   – Пока на трое суток, а там видно будет. Да… «Стройтрест» придется отправить в отгулы. Ополчению понадобятся площади.
   Пронин вздохнул и без всякого сочувствия произнес:
   – То-то Евгений Саныч расстроится…
   Не складывались у него отношения с директором фирмы, организованной недавно под крылом Отдела и прикрывающей деятельность Ассамблеи в глазах московских налоговых органов. Причем не складывались именно с того момента, когда от фирмы появился наконец толк и даже пошла кое-какая прибыль.
   – Это меньшая из наших бед, – буркнул шеф. – Погоди-ка, что еще такое?..
   Взгляд его все-таки упал на несчастную книгу, дважды послужившую самым весомым аргументом в перепалке.
   – Да вот… Уж и не знаю, стоит ли теперь… – язвительно поговорил Филиппыч. – В лесу нашли, пока грибы собирали.
   – Так. – Шеф помрачнел еще больше. – Выкладывай все как было.
   – Честное слово! – заверил Семен. – Паша, ну скажи ему.
   Тот послушно кивнул:
   – Сверху на снегу лежала. Даже не промокла.
   – Вот как… – Шеф задумчиво открыл первую страницу. – «Книга дьявола». Начало XIII века, 624 страницы в оригинале… Новодел, конечно, зато прямо про вечернего гостя. И вы говорите, что вот так вот шли ночью по лесу… А, Семен?
   – Действительно, – пробормотал Филиппыч несколько смущенно. – Как-то не подумал… Ну ладно. А кто мог знать, что мы пойдем именно там?
   – Все, кто знал, где стоит автобус, – мрачно подсказал Павел. Надежда увидеть заветную кушеточку таяла на глазах.
   – Правильно, – подхватил Пронин, – мы же кратчайшим путем к шоссе…
   – Значит, это мог быть любой, – резюмировал шеф. – Особенно если он хоть немного владеет методами предвидения…
   – Стоп-стоп-стоп! – Филиппыч замахал руками. – Вот этого я даже слышать не хочу! Только ящеров не приплетай! Месяц уж как их не видно, и слава богу.
   Вслед за Семеном Павел сложил два и два и усмехнулся:
   – А кто читал мне мораль про чутье? Самое простое объяснение, как правило, самое верное.
   – Вот это ты и проверь, – проворчал шеф, толкнув к нему по столу книгу. – Зайди к гипербореям прямо сейчас, они могут обнаруживать остаточные признаки магии смарров. Их главный дознаватель занят, конечно, но ради такого он отвлечется.
   – А как же кушеточка? – скромно напомнил Павел.
   – Вот потом и кушеточка будет. Давай, давай – одна нога там…
   Павел хмуро сгреб в охапку проклятую (не угадать бы!) книгу и поднялся.
   – Возвращаться я не буду, – предупредил он.
   – И не возвращайся, – согласился шеф. – Ложись, подремли. Завтра беготни будет…
 
   Дверь с этажа на лестничную клетку хлопнула неожиданно громко. Эхо унеслось вверх по спирали пролетов, и Павел удовлетворенно кивнул. Хорошо. Хоть какой-то оттяг для души.
   Ночное здание бывшего мебельного цеха казалось спящим. Дежурное освещение, тишина, запертые двери этажей… Впрочем, эти двери были заперты всегда. Ассамблейщики успешно делали вид, что считают территории своих национальных представительств неприкосновенными, ухитряясь декларировать при этом свободу доступа. Апофеоза в этом деле достигли гипербореи.
   Спустившись на первый этаж, Павел остановился перед круглой бронированной створкой с гидравлическим приводом. Не так уж часто ему приходилось заходить к полярным жителям, но эта дверь каждый раз ставила его в тупик. Стучать в нее было бесполезно, а звонка гипербореи не провели.
   Проблема, как обычно, разрешилась в тот момент, когда Павел уже готов был достать трубку, чтобы звонить нижайшему из слуг Общины лично. Крышка люка дрогнула и с низким гудением поплыла в сторону.
   – Павел Головин, – утвердительно произнес появившийся на пороге страж. – Кому о тебе доложить?
   – Градобору, слуге дознавательной коллегии, – отозвался тот. И, предвидя ответ, добавил: – Хотя можешь и сам отдать ему эту штуку.
   Он протянул через порог книгу, однако к подобному предложению стражи любой расы относятся одинаково. Охранник отступил на шаг и молвил:
   – Войди. Я закрою вход и позову слугу.