Страница:
– Поучительная история, – хмыкнул Олег. – И теперь ты протягиваешь нам руку помощи и готов взять под свое крылышко? Весьма любезно! Просто спал и видел, как дядьки в черных балахонах, обозвавшие себя выпендрежно и взявшие на себя большие функции, начнут указывать мне, как думать, что делать и как жить! Мечта всей моей жизни!
– Олег! – Алиса укоризненно взглянула на Волкова: и как он может обижать Криша недоверием – разве тот не приходил к ним на помощь, разве он предлагает что-то плохое? Напротив, он дает такие потрясающие возможности, которые вряд ли представятся им еще раз!
Но сам Криш неожиданно поддержал Олега.
– Олег прав, задавая эти вопросы и сомневаясь во всем, – сказал молодой человек серьезно. – Никто не имеет права так сильно вмешиваться в человеческую жизнь. Мы не насаждаем свои взгляды и не диктуем, что делать. Мы только даем возможности развиваться в нужном направлении. Уникальные возможности. Конечно, до чего-то вы можете дойти и сами, без нас. Но зачем, когда есть те, кто покажет более легкий путь, позволит сэкономить усилия и время, чтобы не допустить критических ошибок, которые свойственны новичкам? Воспринимайте нашу организацию как вуз, только более широкой направленности. В обычном вузе вам дают определенные знания, мы помогаем открыть запоры и самим выбирать свой путь. Кстати, – он повернулся к Олегу, – попробуй-ка найти меня в Сети и связаться со мной посредством электронной почты.
– Ну, это несложно, – Волков шагнул к ближайшему компьютеру, но Криш покачал головой:
– В том-то и дело, чтобы ты не подходил к компьютеру ближе чем на полметра.
– Это что, шутка? – Олег хмуро уставился на парня.
Но Алиса, уже видевшая проявление способностей друга, которые весьма выручили их, когда ребята оказались заперты в лаборатории профессора Ланского, сочла задание вполне уместным.
– Я не стал бы давать заведомо невыполнимых заданий, – улыбнулся их молодой наставник. – У меня нет ни времени, ни желания шутить. Впрочем… – в синих глазах появились искорки, – Олег, если тебе слабо, я дам тебе свою визитку с адресом электронной почты.
Олег побледнел. И промолчал, явно приложив к этому усилия. Наверняка у него было что сказать на подобную провокацию. Но вместо этого он сосредоточился и закрыл глаза.
Алиса с интересом наблюдала за другом. Казалось, что Олег делает какую-то тяжелую работу. Вены на его висках набухли, а на переносице появилась упрямая складка. Минуты три ничего не происходило, и девушка уже почувствовала разочарование. Неужели Волков не справится?.. Но тут из кармана брошенного на стол пиджака Криша раздалось пиканье мобильного.
Молодой человек вынул телефон и, кинув взгляд на экран, хитро посмотрел на Олега.
– Ну вот, а говорил, что шутка!
Волков вытер лоб ладонью и откинулся на спинку кресла.
– Тяжело, – подтвердил Криш. – Особенно поначалу. Но если способности развивать, с каждым разом тебе будет все легче и легче. Ты не согласен?
Волков промолчал.
– А я? Что со мной? – спросила Алиса с беспокойством.
Криш взглянул на нее как-то особенно тепло.
– Мне легче помочь тебе, чем Олегу, – сказал он мягко. – Талант Олега вызывает у меня уважение, но понятен не до конца, а вот с тобой у нас похожие способности. Я знаю, что ты на верном пути. Но лучше пока поменьше возись с малышней в их снах. Ищи что-нибудь необычное. Зачастую людей с особыми способностями помогают выявить именно сны. Люди рассказывают их, нужно только уметь слушать и правильно интерпретировать. А у тебя есть возможность видеть эти сны напрямую, и таким талантом грех не воспользоваться.
Странно, после этих слов Алисе тут же вспомнился сон про танцующую среди снегопада девочку.
– Ты уже видела что-то странное, – Криш сказал эти слова без вопросительной интонации, и Алисе оставалось только кивнуть.
– Да… Наверное, я сама еще не поняла, – призналась она. – И погоди, – девушка привстала со своего места. – А как Квазимодо? Мы сможем его увидеть?
– Конечно, – синеглазый улыбнулся. – У мальчика потрясающие способности. Мы думаем перевезти его в Швейцарию, в наш главный офис, но пока он в Москве и не уедет, не попрощавшись с вами. Вы обязательно с ним увидитесь. А пока… – Криш оглянулся на Олега, – у вас есть время всё обдумать. Сегодня я вывалил на вас слишком много информации.
– Как-нибудь переварим, – ответил Волков и поднялся с кресла. – Бал окончен? Можно расходиться?
Он все еще был бледен, и, кажется, его немного покачивало.
– Бал окончен, – подтвердил Криш. – Извините, что отнял у вас возможность вдоволь потанцевать.
– Обойдемся, – Олег, не оглядываясь, направился к двери, и Алиса последовала за ним.
Проходя через холл, девушка заметила в углу какую-то тряпку. Нагнувшись за ней машинально, она узнала шелковый шейный платок Олега и зачем-то, вместо того чтобы вернуть, сунула в сумочку.
Что тут ответишь?.. Рассказать о танце с Кришем? Или о его невероятном предложении? А может, о том, как Олег отказался с ней танцевать, а сам танцевал с Олей? Невозможно. Пришлось скомкать в кармане одолженной у мамы шубки шейный платок Олега и отделаться дежурным: «Нормально». Что еще скажешь, когда всё так запутано?..
– Зря ты все-таки распустила прическу, – вздохнула мама, по-своему поняв ответ.
Алиса грустно улыбнулась. Пускай мама считает, что дочь не имела успеха и простояла весь вечер в углу – зато, опасаясь расстроить, не будет приставать с расспросами, и не придется ничего объяснять.
Кошка Маркиза, сохраняя собственное достоинство и выгнув хвост трубой, осторожно обнюхала руки хозяйки и посмотрела недоверчиво. Алиса не раз замечала, что любимица иногда понимает ее лучше, чем мама, на каком-то глубоком интуитивном уровне. У кошек особое восприятие действительности, поэтому они часто замечают больше, чем люди.
– Есть будешь? – спросила мама, помня о святой родительской обязанности: что бы ни случилось, хоть потоп, главное – чтобы дитя было накормлено.
– Нет, спасибо. Я лучше пойду к себе.
Алиса, сопровождаемая гордо вышагивающей Маркизой, прошла в комнату, закрыла дверь и опустилась на кровать. После этого бала все еще больше запуталось.
Но почему Олег не пригласил ее на танец? Может, если бы это произошло, Алисе оказалось бы легче разобраться в своих эмоциях. Она машинально погладила подвернувшуюся под руку кошку, и Маркиза громко заурчала, переключая на себя внимание хозяйки.
«Я здесь, я люблю тебя, ты для меня – главное, и что тут непонятного?» – словно спрашивала кошка.
– Ты права, – ответила ей девушка. – Пусть все будет как будет, нечего изводить себя бесполезными метаниями…
Она позволила кошке запрыгнуть к себе на колени и с наслаждением погрузила пальцы в мягкую шерсть.
– А знаешь, что мы с тобой сейчас сделаем, – шепнула Алиса любимице в розовое ушко. – Мы отправимся в мир снов и найдем ту снежную девочку. Криш сказал, что нужно искать во снах необычное. Ничего более необычного, чем она, я еще не видела.
Кошка мерно мурчала, и под этот привычный, успокаивающий звук девушка закрыла глаза и легко нырнула в сон.
Оказавшись перед серой пеленой снов, Алиса без колебаний пошла по знакомому пути. Она искала круговерть снежинок, пляску пурги, серебряный иней на странных папках с таинственными символами и замороженных людей. Но ничего этого не было.
– Э-э-эй! – позвала девушка, и ее голос разнесся в пространстве, отозвался где-то далеко гулким эхом. Но никто не откликнулся.
Когда мама через полчаса заглянула в комнату, девушка и кошка мирно спали рядышком. Причем Алиса даже не сняла свое бальное платье.
Глядя на них, мама покачала головой, но не стала будить дочь – только заботливо прикрыла ее пледом. В комнате, несмотря на работающую во всю мощь батарею, было холодно, а за окном разыгралась настоящая метель.
– Какая ужасная погода… – покачала головой женщина, ежась от холода и тоскливого воя ветра. – Хорошо, что Алиса успела вернуться, нелегко сейчас тем, кто оказался на улице…
Глава 4
– Олег! – Алиса укоризненно взглянула на Волкова: и как он может обижать Криша недоверием – разве тот не приходил к ним на помощь, разве он предлагает что-то плохое? Напротив, он дает такие потрясающие возможности, которые вряд ли представятся им еще раз!
Но сам Криш неожиданно поддержал Олега.
– Олег прав, задавая эти вопросы и сомневаясь во всем, – сказал молодой человек серьезно. – Никто не имеет права так сильно вмешиваться в человеческую жизнь. Мы не насаждаем свои взгляды и не диктуем, что делать. Мы только даем возможности развиваться в нужном направлении. Уникальные возможности. Конечно, до чего-то вы можете дойти и сами, без нас. Но зачем, когда есть те, кто покажет более легкий путь, позволит сэкономить усилия и время, чтобы не допустить критических ошибок, которые свойственны новичкам? Воспринимайте нашу организацию как вуз, только более широкой направленности. В обычном вузе вам дают определенные знания, мы помогаем открыть запоры и самим выбирать свой путь. Кстати, – он повернулся к Олегу, – попробуй-ка найти меня в Сети и связаться со мной посредством электронной почты.
– Ну, это несложно, – Волков шагнул к ближайшему компьютеру, но Криш покачал головой:
– В том-то и дело, чтобы ты не подходил к компьютеру ближе чем на полметра.
– Это что, шутка? – Олег хмуро уставился на парня.
Но Алиса, уже видевшая проявление способностей друга, которые весьма выручили их, когда ребята оказались заперты в лаборатории профессора Ланского, сочла задание вполне уместным.
– Я не стал бы давать заведомо невыполнимых заданий, – улыбнулся их молодой наставник. – У меня нет ни времени, ни желания шутить. Впрочем… – в синих глазах появились искорки, – Олег, если тебе слабо, я дам тебе свою визитку с адресом электронной почты.
Олег побледнел. И промолчал, явно приложив к этому усилия. Наверняка у него было что сказать на подобную провокацию. Но вместо этого он сосредоточился и закрыл глаза.
Алиса с интересом наблюдала за другом. Казалось, что Олег делает какую-то тяжелую работу. Вены на его висках набухли, а на переносице появилась упрямая складка. Минуты три ничего не происходило, и девушка уже почувствовала разочарование. Неужели Волков не справится?.. Но тут из кармана брошенного на стол пиджака Криша раздалось пиканье мобильного.
Молодой человек вынул телефон и, кинув взгляд на экран, хитро посмотрел на Олега.
– Ну вот, а говорил, что шутка!
Волков вытер лоб ладонью и откинулся на спинку кресла.
– Тяжело, – подтвердил Криш. – Особенно поначалу. Но если способности развивать, с каждым разом тебе будет все легче и легче. Ты не согласен?
Волков промолчал.
– А я? Что со мной? – спросила Алиса с беспокойством.
Криш взглянул на нее как-то особенно тепло.
– Мне легче помочь тебе, чем Олегу, – сказал он мягко. – Талант Олега вызывает у меня уважение, но понятен не до конца, а вот с тобой у нас похожие способности. Я знаю, что ты на верном пути. Но лучше пока поменьше возись с малышней в их снах. Ищи что-нибудь необычное. Зачастую людей с особыми способностями помогают выявить именно сны. Люди рассказывают их, нужно только уметь слушать и правильно интерпретировать. А у тебя есть возможность видеть эти сны напрямую, и таким талантом грех не воспользоваться.
Странно, после этих слов Алисе тут же вспомнился сон про танцующую среди снегопада девочку.
– Ты уже видела что-то странное, – Криш сказал эти слова без вопросительной интонации, и Алисе оставалось только кивнуть.
– Да… Наверное, я сама еще не поняла, – призналась она. – И погоди, – девушка привстала со своего места. – А как Квазимодо? Мы сможем его увидеть?
– Конечно, – синеглазый улыбнулся. – У мальчика потрясающие способности. Мы думаем перевезти его в Швейцарию, в наш главный офис, но пока он в Москве и не уедет, не попрощавшись с вами. Вы обязательно с ним увидитесь. А пока… – Криш оглянулся на Олега, – у вас есть время всё обдумать. Сегодня я вывалил на вас слишком много информации.
– Как-нибудь переварим, – ответил Волков и поднялся с кресла. – Бал окончен? Можно расходиться?
Он все еще был бледен, и, кажется, его немного покачивало.
– Бал окончен, – подтвердил Криш. – Извините, что отнял у вас возможность вдоволь потанцевать.
– Обойдемся, – Олег, не оглядываясь, направился к двери, и Алиса последовала за ним.
Проходя через холл, девушка заметила в углу какую-то тряпку. Нагнувшись за ней машинально, она узнала шелковый шейный платок Олега и зачем-то, вместо того чтобы вернуть, сунула в сумочку.
* * *
– Как прошел бал? – мама встретила ее в коридоре, выйдя на скрип двери. Похоже, она с нетерпением ожидала возвращения дочери и волновалась больше самой Алисы.Что тут ответишь?.. Рассказать о танце с Кришем? Или о его невероятном предложении? А может, о том, как Олег отказался с ней танцевать, а сам танцевал с Олей? Невозможно. Пришлось скомкать в кармане одолженной у мамы шубки шейный платок Олега и отделаться дежурным: «Нормально». Что еще скажешь, когда всё так запутано?..
– Зря ты все-таки распустила прическу, – вздохнула мама, по-своему поняв ответ.
Алиса грустно улыбнулась. Пускай мама считает, что дочь не имела успеха и простояла весь вечер в углу – зато, опасаясь расстроить, не будет приставать с расспросами, и не придется ничего объяснять.
Кошка Маркиза, сохраняя собственное достоинство и выгнув хвост трубой, осторожно обнюхала руки хозяйки и посмотрела недоверчиво. Алиса не раз замечала, что любимица иногда понимает ее лучше, чем мама, на каком-то глубоком интуитивном уровне. У кошек особое восприятие действительности, поэтому они часто замечают больше, чем люди.
– Есть будешь? – спросила мама, помня о святой родительской обязанности: что бы ни случилось, хоть потоп, главное – чтобы дитя было накормлено.
– Нет, спасибо. Я лучше пойду к себе.
Алиса, сопровождаемая гордо вышагивающей Маркизой, прошла в комнату, закрыла дверь и опустилась на кровать. После этого бала все еще больше запуталось.
Но почему Олег не пригласил ее на танец? Может, если бы это произошло, Алисе оказалось бы легче разобраться в своих эмоциях. Она машинально погладила подвернувшуюся под руку кошку, и Маркиза громко заурчала, переключая на себя внимание хозяйки.
«Я здесь, я люблю тебя, ты для меня – главное, и что тут непонятного?» – словно спрашивала кошка.
– Ты права, – ответила ей девушка. – Пусть все будет как будет, нечего изводить себя бесполезными метаниями…
Она позволила кошке запрыгнуть к себе на колени и с наслаждением погрузила пальцы в мягкую шерсть.
– А знаешь, что мы с тобой сейчас сделаем, – шепнула Алиса любимице в розовое ушко. – Мы отправимся в мир снов и найдем ту снежную девочку. Криш сказал, что нужно искать во снах необычное. Ничего более необычного, чем она, я еще не видела.
Кошка мерно мурчала, и под этот привычный, успокаивающий звук девушка закрыла глаза и легко нырнула в сон.
Оказавшись перед серой пеленой снов, Алиса без колебаний пошла по знакомому пути. Она искала круговерть снежинок, пляску пурги, серебряный иней на странных папках с таинственными символами и замороженных людей. Но ничего этого не было.
– Э-э-эй! – позвала девушка, и ее голос разнесся в пространстве, отозвался где-то далеко гулким эхом. Но никто не откликнулся.
Когда мама через полчаса заглянула в комнату, девушка и кошка мирно спали рядышком. Причем Алиса даже не сняла свое бальное платье.
Глядя на них, мама покачала головой, но не стала будить дочь – только заботливо прикрыла ее пледом. В комнате, несмотря на работающую во всю мощь батарею, было холодно, а за окном разыгралась настоящая метель.
– Какая ужасная погода… – покачала головой женщина, ежась от холода и тоскливого воя ветра. – Хорошо, что Алиса успела вернуться, нелегко сейчас тем, кто оказался на улице…
Глава 4
Ледяное прикосновение
Проводив Алису, Олег не стал торопиться домой, а медленно двинулся по дорожке. Снегопад прекратился, и улицы, засыпанные свежим легким снегом, казались волшебными в свете фонарей. Всего пара шагов от оживленной трассы – а кажется, будто попал в сказочный лес. Проходя под нависшей над тропинкой веткой, Олег задел ее рукой, и на него обрушился целый водопад сверкающих искр. Этот импровизированный снежный душ смыл все неприятности и тревоги сегодняшнего вечера, а на сердце неожиданно стало легко.
Олег засмеялся и, зажав под мышкой трость, побежал под деревьями, подпрыгивая, чтобы дотянуться до веток, и обрушивая на себя новые и новые снежные водопады, не обращая внимания на то, что снег сыплется за шиворот, набивается в ботинки. Слева, по темному небу, бежала луна, то и дело ныряя в тучи. Казалось, она ему подмигивает.
– Ну что, наперегонки? – предложил ей Волков и тоже подмигнул.
Он остановился на пустыре. Запыхавшийся, но довольный прекрасной пробежкой. Проигравшая луна снова спряталась за тучами, должно быть, переживая поражение. Зато ветер набирал силу, вздымая в воздух снег, закручивая его серебряными воронками. Ветер крепчал с каждой секундой, и Олег понял, что пора бы возвращаться домой. Он огляделся, но из-за начинающейся метели знакомый пейзаж изменился. Парень не мог узнать известные с детства места. Ситуация осложнилась тем, что фонари вдруг мигнули и погасли, видимо, где-то неподалеку оборвались под грузом снега провода.
Волков пошел в сторону, где должен был находиться дом, однако непонятным образом сделал крюк и снова очутился на пустыре. Ветер леденил лицо, залеплял глаза и рот колючим снегом.
«Что за ерунда?» – удивился Олег и пошел в другую сторону, продираясь через метель уже с трудом. Ветер едва ли не сбивал с ног, и трость оказалась сейчас как нельзя более уместна.
Он шел долго и, по расчетам, должен был выйти если не к своему дому, то хотя бы назад, к школе, однако впереди по-прежнему была лишь белая непроницаемая завеса метели. Мысль о том, что он, кажется, заблудился, искренне удивила Олега. Он знал за собой способность всегда выбирать верное направление, в него словно был встроен навигатор, но почему же сегодня он дал сбой? Да и как вообще можно заблудиться в двух шагах от собственного дома, в районе, изученном с самого детства едва ли не до последнего камешка на дороге?
Невероятно! Волков остановился и попытался сосредоточиться. Все его чувства говорили о том, что он идет правильно, дом должен находиться совсем рядом, и в то же время никакого дома не было. Создавалось ощущение, что по воле неведомых сил Олег перенесся в какое-то странное место и теперь, возможно, никогда не найдет обратную дорогу, так и замерзнет здесь, в метели. Ему стало по-настоящему жутко. Единственной успокаивающей мыслью была та, что Алиса, к счастью, благополучно добралась к себе и теперь находится в тепле и безопасности.
Ветер свирепствовал. Идти стало окончательно невозможно, и Олег остановился, стараясь теперь лишь повернуться так, чтобы сохранить хоть каплю тепла, хоть немного уберечь лицо от обжигающе ледяного ветра, но и это не удавалось. Ветер, казалось, дул сразу со всех сторон, наметая вокруг плотную снежную корку.
Вскоре Олег превратился в сугроб, и сразу стало и спокойнее, и тише. Стало даже теплее. Уже не хотелось никуда идти, голова отяжелела, мысли сделались вялыми и словно чужими. Где-то в глубине души он понимал, что замерзает, но это уже совершенно не волновало Олега.
И тут до его ушей донесся странный звук. Сначала едва слышная, диковинная переливчатая мелодия становилась все громче и громче. В ней был танец летящих снежинок, позвякивающие хрустальные сосульки и бесконечные снежные степи, в которых властвует лишь не знающий границ ветер. Это была самая необычная, пугающая своей нездешностью и в то же время манящая песнь, которую Олег слышал. Он даже различил слова:
Волков с трудом поднес онемевшую руку к лицу и потер глаза, счищая налипший толстой ледяной коркой снег.
Сначала не было видно ничего, кроме все того же белого марева, но вдруг сквозь него проступили очертания всадников на огромных белых конях. Олег даже не удивился, откуда посреди Москвы целая кавалькада.
«Мне это мерещится. Должно быть, я и вправду замерзаю. Я слышал, иногда люди перед смертью видят странные вещи», – проплыла в голове мысль, похожая на нитку ледяных бус, ничуть не удивившая и не взволновавшая Волкова.
Тем временем всадники приблизились. Впереди на белоснежных, без единого пятнышка, конях с ледяными, сияющими голубым отсветом гривами сидели мужчина и женщина с выточенными изо льда, похожими на скопище сосулек коронами. У обоих были красивые, но слишком неподвижные, безжизненные лица. Оба оказались облачены в старинную одежду, тоже абсолютно белую, украшенную морозными узорами и белым искристым мехом – впрочем, может, это был вовсе не мех, а мягчайший легкий снег… На согнутом локте дамы, затянутом в высокую кожаную перчатку, сидела нахохлившаяся белая птица, покосившаяся на Олега с неодобрением блестящим ярко-синим глазом. «Сокол», – почему-то подумалось Волкову, хотя он никогда не был силен в определении пород хищных птиц.
Венценосная чета молча проехала мимо Олега, даже не взглянув в его сторону, а за ними потянулась череда придворных.
Внезапно Волков поймал на себе словно бы живой, полный сожаления взгляд. С усилием вглядевшись в проезжавших – от ослепительной белизны резало глаза, – он разглядел смутно знакомое лицо в обрамлении темных, подстриженных в аккуратное каре волос. Женщина с карими грустными глазами смотрела на него с тоской и жалостью. Олег узнал в ней Моник аль-Каддур, убитую приспешником профессора Ланского[2]. Ее убийца, ужасный карлик, бывший акробат самого кошмарного в мире цирка, ехал рядом со своей жертвой – такой же бледный, как она, с белыми от инея ресницами, а за ним ехали еще двое карликов – мужчина и женщина.
Олег хотел сказать Моник, что с ее сыном все хорошо, что он выжил в той страшной мясорубке, но губы ему не повиновались.
Моник уже затерялась в метели, а мимо проплывали незнакомые Олегу лица. Много лиц: мужчины и женщины, молодые и старые. Все они казались длинной траурной процессией, которая тянулась и тянулась.
Но вот музыка смолкла, и силуэты всадников исчезли среди белизны снега.
Цок-цок-цок! – послышался негромкий звук. Олег увидел мальчика в надвинутом наискось берете, похожего на пажа из сказки про Золушку. Этот мальчик вел в поводу такую же белую, как у остальных, лошадь.
Остановившись перед Волковым, лошадь коротко заржала и встряхнула серебряно звякнувшей гривой.
«Это мне, я должен на нее сесть», – подумал парень.
Странно, еще секунду назад он едва мог пошевелить пальцами, а теперь тело вновь повиновалось, словно исчезло сковывающее заклинание. Олег сделал шаг к коню, и мальчик-паж передал ему узду.
Волков уже было собирался вскочить в седло, когда услышал отдаленный лай.
Лошадь нетерпеливо стукнула копытом и снова издала призывное ржание.
Паж подал стремя, глядя на Олега с укоризненным ожиданием.
Но Олег нахмурился, прислушиваясь к лаю, который показался ему знакомым.
– Чуд?.. – спросил он тихо, а потом уже изо всех сил закричал в метель: – Чуд! Чуд! Я здесь!
В следующую секунду из снежного марева на него, рыча и оскалив зубы, выскочило лохматое существо. Белая лошадь испуганно и тонко заржала и, стуча копытами, понеслась прочь, унося на себе неведомо когда вскочившего в седло пажа. Еще миг – и они скрылись из вида.
А Чуд, подскочив к Олегу, принялся лизать горячим языком обледеневшее лицо, отзывавшееся на прикосновения острой болью. Волкову показалось, будто с него живьем сдирают кожу. А Чуд уже изо всех сил тянул его за полы одежды прочь. Двигаться Олегу снова стало тяжело, однако пес был так настойчив, что пришлось следовать за ним почти помимо воли.
Буквально несколько шагов – и Олег с удивлением увидел перед собой знакомую стену дома.
– Чуд! Чуд! Ах вот ты где! Ты нашел хозяина? Вот молодец! – послышался голос отца, и Олега, уже теряющего сознание, подхватили сильные руки.
Уже позже, отогревшись в горячей ванне, лежа в кровати, растертый спиртовым настоем и завернутый в несколько толстых одеял, Олег услышал от отца рассказ о том, как произошло чудесное спасение.
Оказывается, несмотря на поднявшуюся метель, Чуд настойчиво просился на улицу, тоскливо выл и выражал такие однозначные признаки беспокойства, что Алексей Михайлович Волков, и сам взволнованный тем, где сейчас сын, и пытающийся дозвониться ему на мобильный, не выдержал. Взяв собаку, он вышел из дома, не представляя даже, как искать Олега в такую пургу. Но Чуд буквально сорвался с поводка и исчез в метели, чтобы спустя короткое время вернуться – уже с хозяином.
Все это Олег слышал сквозь подступающие волны сна.
Последнее, что он увидел перед тем, как окончательно заснуть, – поисковую строку, где было вбито одно-единственное странное слово «йоль».
«Надо запомнить», – подумал Олег – и провалился в беспамятство.
Наутро он, как ни странно, чувствовал себя прекрасно. Мама пощупала лоб, дважды измерила температуру и наконец согласилась с тем, что Олег может встать.
Первым делом он, конечно, включил поисковик и попытался вспомнить вчерашнее слово. Оно было странным – что-то между елью и элем. Олег сосредоточился и вписал в строку на Большом Брате – так звали один из двух его верных компьютеров – оба слова. Первые три ссылки оказались бесполезными, а вот четвертая вывела на нужный термин. Йоль. Так называли праздник зимнего солнцеворота, начинающийся с самой длинной ночи в году и длившийся двенадцать дней – до Нового года. Изучение поступившего материала дало очень любопытные результаты. Во-первых, вчера, двадцать первого декабря, как раз и наступил этот самый йоль. Во-вторых, это время, по легендам, выходило чем-то вроде бреши в ткани мироздания. Предания утверждают, что на йоль боги нисходят на Землю, мертвые выходят из нижних миров, и самое главное, это время Дикой охоты.
«В самую долгую ночь власть в этом мире переходит к духам, – читал Олег, – и горе тому путнику, что встретит на своем пути Дикую охоту, собирающую людские души».
Упоминание о Дикой охоте встречалось в легендах разных европейских народов, но мифы, связанные с ней, наиболее распространены в Германии и Британии и берут свое начало в скандинавской мифологии. Возглавлять Охоту может один из богов – по разным версиям, это скандинавский Один, немецкий Вотан, богиня Холда (при этом почитающаяся как покровительница материнства и домашнего очага!) или королевская пара эльфов, использующая прекрасную возможность утянуть в свои холмы зазевавшегося человека. Иногда утверждается, что во главе процессии находится сам дьявол. Версии совершенно разные, как и участники этого необычайного действа. Сходятся они только в одном: ничего хорошего от такой встречи ждать не следует.
Олег и сам понимал, что спасся чудом. Вернее сказать: он был спасен Чудом. Мирно лежащий сейчас у ног пес на двести процентов оправдал свое имя. Но как собаке удалось спугнуть саму Дикую охоту, в которой для Олега уже было заготовлено место?
Парень посмотрел на мохнатого друга, и тот дружелюбно замахал хвостом – ну совершенно обычная домашняя собака. Это как раз и усугубляло сомнения. Особенно если вспомнить, что Олег нашел Чуда возле своей школы, как раз в тот момент, когда в этом месте образовалась дыра между мирами. Что, если сюрпризы еще не исчерпаны?
Чуд моргнул и с готовностью лизнул хозяйскую руку.
Темно-карие глаза излучали такие наивность и добродушие, что Олегу стало стыдно за свои мысли. Никакой мистической силы в собаке нет – есть только любовь и преданность, а они, как известно, способны творить настоящие чудеса.
– Но ты в порядке? Все хорошо? – с беспокойством спрашивала девушка.
– Вроде бы! – Олег беспечно пожал плечами. – По крайней мере, организм функционирует, по-прежнему предпочитает фастфуд, а это некоторым образом свидетельствует, что ничего критичного не произошло!
– Ты еще шутишь! – фыркнула Алиса. – Но знаешь… – она помолчала, глядя себе под ноги на истоптанный снег, потерявший изначальную белизну, – это очень странно, тем более я недавно видела похожий сон… Там тоже была эта, как ты сказал, Дикая охота. А потом мне приснилась девочка, босиком танцующая посреди метели. Может, это, конечно, случайность, но в последнее время я как-то не верю в совпадения.
– Я тоже, – согласился Олег.
– Мне кажется, это именно то, о чем говорил Криш, – нечто странное. Надо бы рассказать ему!
Олег чуть заметно поморщился.
– Я думаю, рановато, – возразил он. – Может, попробуем сами? Управлялись же мы раньше без этого Криша.
Алиса укоризненно посмотрела на Олега.
– Ну хорошо, – Волков поднял руки, – сдаюсь. Конечно, доложимся нашему куратору, только пока и докладывать-то почти нечего.
Они уже подошли к школьному крыльцу, где их то и дело толкали спешащие на занятия ученики.
– Согласна, – кивнула Алиса. – Попробую сходить в мир снов еще раз. Может, разыщу еще что-нибудь…
– Олег, Алиска, привет! – протиснулась между ними Светка Перовская, одна из Алисиных одноклассниц. – Ой, а ты сегодня без линз! Какие у тебя на балу линзы классные были! Просто барби-монстр!
И она, нырнув внутрь, исчезла в толпе.
– А ведь это, пожалуй, идея! – Олег, придержав дверь, пропустил Алису в бурлящий холл.
– Какая?
– Носи иногда свои… линзы с кошачьим глазом, все быстро и привыкнут. Ты и так… ммм… экстравагантная, так что одной причудой больше – какая разница, – Волков украдкой подмигнул Алисе и отошел, чтобы поздороваться с парнями из своего класса.
Сказал, может быть, просто так, не подумав, а Алиса Панова полдня мучилась, пытаясь понять, был ли это комплимент или совсем наоборот… А потом она решила просто не зацикливаться – идея-то все равно хорошая.
Этот день прошел сумбурно. Слишком свежи были воспоминания о недавнем бале, поэтому уроки воспринимались скорее как повод собраться вместе и обсудить, кто во что был одет, кто с кем танцевал и тому подобное. Оля казалась такой же, как всегда, принимала в обсуждениях не слишком большое участие, но Алиса несколько раз заметила, что при появлении в коридоре Олега подруга кажется напряженной. Это был плохой знак, о котором сейчас тоже было лучше не думать.
Вскоре учителя, изначально пытавшиеся навести хоть какой-то порядок, махнули рукой и распустили учеников пораньше.
И в этот же вечер Алиса предприняла новую попытку найти девочку из своего сна. «Поймать» нужный сон у Алисы получилось совершенно случайно. На улице шел снег, девушка замечталась у окна, глядя на хоровод снежных хлопьев, и сама не заметила, как вошла в транс. Ей показалось даже, что «снежная девочка» вышла к ней из окна, но Алиса быстро сориентировалась и поняла, что она сама оказалась в том сне, который был ей нужен.
На этот раз Алиса сразу направилась к девочке. Идти пришлось по глубокому снегу, но во сне, стоило захотеть, и такие преграды были не страшны. Подойдя на расстояние вытянутой руки, Панова остановилась. Девочка тоже не двигалась, с интересом рассматривая Алису. Как и в прошлый раз, незнакомка заговорила первой:
– Ты из какого сектора? Я никогда тебя не видела.
– Я не из сектора, – удивилась Алиса. – А почему ты решила…
Договорить она не успела. Девочка ткнула пальцем в одежду Алисы, а на ней было то, в чем она всегда ходила дома, – легкий трикотажный костюмчик и легкие же тапочки.
– Тебе не холодно. А так бывает только с материалом из секторов. Правда, теперь и они все-таки замерзли. А еще не холодно этой…
Глаза девочки сузились. Лед и снег вокруг нее начали стремительно таять, девочка скрылась за пеленой пара, а Алиса, наоборот, почувствовала лютый мороз. Холод стремительно рванулся к сердцу, перехватил горло и уже было добрался до мозга, но в этот момент нечеловеческим усилием воли Алиса вырвала себя из сна. Еще не придя в себя, находясь в полузабытьи, она на краю осознания слышала далекий голос:
Олег засмеялся и, зажав под мышкой трость, побежал под деревьями, подпрыгивая, чтобы дотянуться до веток, и обрушивая на себя новые и новые снежные водопады, не обращая внимания на то, что снег сыплется за шиворот, набивается в ботинки. Слева, по темному небу, бежала луна, то и дело ныряя в тучи. Казалось, она ему подмигивает.
– Ну что, наперегонки? – предложил ей Волков и тоже подмигнул.
Он остановился на пустыре. Запыхавшийся, но довольный прекрасной пробежкой. Проигравшая луна снова спряталась за тучами, должно быть, переживая поражение. Зато ветер набирал силу, вздымая в воздух снег, закручивая его серебряными воронками. Ветер крепчал с каждой секундой, и Олег понял, что пора бы возвращаться домой. Он огляделся, но из-за начинающейся метели знакомый пейзаж изменился. Парень не мог узнать известные с детства места. Ситуация осложнилась тем, что фонари вдруг мигнули и погасли, видимо, где-то неподалеку оборвались под грузом снега провода.
Волков пошел в сторону, где должен был находиться дом, однако непонятным образом сделал крюк и снова очутился на пустыре. Ветер леденил лицо, залеплял глаза и рот колючим снегом.
«Что за ерунда?» – удивился Олег и пошел в другую сторону, продираясь через метель уже с трудом. Ветер едва ли не сбивал с ног, и трость оказалась сейчас как нельзя более уместна.
Он шел долго и, по расчетам, должен был выйти если не к своему дому, то хотя бы назад, к школе, однако впереди по-прежнему была лишь белая непроницаемая завеса метели. Мысль о том, что он, кажется, заблудился, искренне удивила Олега. Он знал за собой способность всегда выбирать верное направление, в него словно был встроен навигатор, но почему же сегодня он дал сбой? Да и как вообще можно заблудиться в двух шагах от собственного дома, в районе, изученном с самого детства едва ли не до последнего камешка на дороге?
Невероятно! Волков остановился и попытался сосредоточиться. Все его чувства говорили о том, что он идет правильно, дом должен находиться совсем рядом, и в то же время никакого дома не было. Создавалось ощущение, что по воле неведомых сил Олег перенесся в какое-то странное место и теперь, возможно, никогда не найдет обратную дорогу, так и замерзнет здесь, в метели. Ему стало по-настоящему жутко. Единственной успокаивающей мыслью была та, что Алиса, к счастью, благополучно добралась к себе и теперь находится в тепле и безопасности.
Ветер свирепствовал. Идти стало окончательно невозможно, и Олег остановился, стараясь теперь лишь повернуться так, чтобы сохранить хоть каплю тепла, хоть немного уберечь лицо от обжигающе ледяного ветра, но и это не удавалось. Ветер, казалось, дул сразу со всех сторон, наметая вокруг плотную снежную корку.
Вскоре Олег превратился в сугроб, и сразу стало и спокойнее, и тише. Стало даже теплее. Уже не хотелось никуда идти, голова отяжелела, мысли сделались вялыми и словно чужими. Где-то в глубине души он понимал, что замерзает, но это уже совершенно не волновало Олега.
И тут до его ушей донесся странный звук. Сначала едва слышная, диковинная переливчатая мелодия становилась все громче и громче. В ней был танец летящих снежинок, позвякивающие хрустальные сосульки и бесконечные снежные степи, в которых властвует лишь не знающий границ ветер. Это была самая необычная, пугающая своей нездешностью и в то же время манящая песнь, которую Олег слышал. Он даже различил слова:
Певучий звон все нарастал и нарастал.
Моя тихая песня ветром,
Ветром северным в сердце стучится.
Одеяло мне поправляет
Белоснежно-седая волчица.
Проведет языком шершавым
По моим опустевшим глазницам,
А вокруг – только снег и вьюга…
Или мне это только снится…
Волков с трудом поднес онемевшую руку к лицу и потер глаза, счищая налипший толстой ледяной коркой снег.
Сначала не было видно ничего, кроме все того же белого марева, но вдруг сквозь него проступили очертания всадников на огромных белых конях. Олег даже не удивился, откуда посреди Москвы целая кавалькада.
«Мне это мерещится. Должно быть, я и вправду замерзаю. Я слышал, иногда люди перед смертью видят странные вещи», – проплыла в голове мысль, похожая на нитку ледяных бус, ничуть не удивившая и не взволновавшая Волкова.
Тем временем всадники приблизились. Впереди на белоснежных, без единого пятнышка, конях с ледяными, сияющими голубым отсветом гривами сидели мужчина и женщина с выточенными изо льда, похожими на скопище сосулек коронами. У обоих были красивые, но слишком неподвижные, безжизненные лица. Оба оказались облачены в старинную одежду, тоже абсолютно белую, украшенную морозными узорами и белым искристым мехом – впрочем, может, это был вовсе не мех, а мягчайший легкий снег… На согнутом локте дамы, затянутом в высокую кожаную перчатку, сидела нахохлившаяся белая птица, покосившаяся на Олега с неодобрением блестящим ярко-синим глазом. «Сокол», – почему-то подумалось Волкову, хотя он никогда не был силен в определении пород хищных птиц.
Венценосная чета молча проехала мимо Олега, даже не взглянув в его сторону, а за ними потянулась череда придворных.
Внезапно Волков поймал на себе словно бы живой, полный сожаления взгляд. С усилием вглядевшись в проезжавших – от ослепительной белизны резало глаза, – он разглядел смутно знакомое лицо в обрамлении темных, подстриженных в аккуратное каре волос. Женщина с карими грустными глазами смотрела на него с тоской и жалостью. Олег узнал в ней Моник аль-Каддур, убитую приспешником профессора Ланского[2]. Ее убийца, ужасный карлик, бывший акробат самого кошмарного в мире цирка, ехал рядом со своей жертвой – такой же бледный, как она, с белыми от инея ресницами, а за ним ехали еще двое карликов – мужчина и женщина.
Олег хотел сказать Моник, что с ее сыном все хорошо, что он выжил в той страшной мясорубке, но губы ему не повиновались.
Моник уже затерялась в метели, а мимо проплывали незнакомые Олегу лица. Много лиц: мужчины и женщины, молодые и старые. Все они казались длинной траурной процессией, которая тянулась и тянулась.
Но вот музыка смолкла, и силуэты всадников исчезли среди белизны снега.
Цок-цок-цок! – послышался негромкий звук. Олег увидел мальчика в надвинутом наискось берете, похожего на пажа из сказки про Золушку. Этот мальчик вел в поводу такую же белую, как у остальных, лошадь.
Остановившись перед Волковым, лошадь коротко заржала и встряхнула серебряно звякнувшей гривой.
«Это мне, я должен на нее сесть», – подумал парень.
Странно, еще секунду назад он едва мог пошевелить пальцами, а теперь тело вновь повиновалось, словно исчезло сковывающее заклинание. Олег сделал шаг к коню, и мальчик-паж передал ему узду.
Волков уже было собирался вскочить в седло, когда услышал отдаленный лай.
Лошадь нетерпеливо стукнула копытом и снова издала призывное ржание.
Паж подал стремя, глядя на Олега с укоризненным ожиданием.
Но Олег нахмурился, прислушиваясь к лаю, который показался ему знакомым.
– Чуд?.. – спросил он тихо, а потом уже изо всех сил закричал в метель: – Чуд! Чуд! Я здесь!
В следующую секунду из снежного марева на него, рыча и оскалив зубы, выскочило лохматое существо. Белая лошадь испуганно и тонко заржала и, стуча копытами, понеслась прочь, унося на себе неведомо когда вскочившего в седло пажа. Еще миг – и они скрылись из вида.
А Чуд, подскочив к Олегу, принялся лизать горячим языком обледеневшее лицо, отзывавшееся на прикосновения острой болью. Волкову показалось, будто с него живьем сдирают кожу. А Чуд уже изо всех сил тянул его за полы одежды прочь. Двигаться Олегу снова стало тяжело, однако пес был так настойчив, что пришлось следовать за ним почти помимо воли.
Буквально несколько шагов – и Олег с удивлением увидел перед собой знакомую стену дома.
– Чуд! Чуд! Ах вот ты где! Ты нашел хозяина? Вот молодец! – послышался голос отца, и Олега, уже теряющего сознание, подхватили сильные руки.
Уже позже, отогревшись в горячей ванне, лежа в кровати, растертый спиртовым настоем и завернутый в несколько толстых одеял, Олег услышал от отца рассказ о том, как произошло чудесное спасение.
Оказывается, несмотря на поднявшуюся метель, Чуд настойчиво просился на улицу, тоскливо выл и выражал такие однозначные признаки беспокойства, что Алексей Михайлович Волков, и сам взволнованный тем, где сейчас сын, и пытающийся дозвониться ему на мобильный, не выдержал. Взяв собаку, он вышел из дома, не представляя даже, как искать Олега в такую пургу. Но Чуд буквально сорвался с поводка и исчез в метели, чтобы спустя короткое время вернуться – уже с хозяином.
Все это Олег слышал сквозь подступающие волны сна.
Последнее, что он увидел перед тем, как окончательно заснуть, – поисковую строку, где было вбито одно-единственное странное слово «йоль».
«Надо запомнить», – подумал Олег – и провалился в беспамятство.
Наутро он, как ни странно, чувствовал себя прекрасно. Мама пощупала лоб, дважды измерила температуру и наконец согласилась с тем, что Олег может встать.
Первым делом он, конечно, включил поисковик и попытался вспомнить вчерашнее слово. Оно было странным – что-то между елью и элем. Олег сосредоточился и вписал в строку на Большом Брате – так звали один из двух его верных компьютеров – оба слова. Первые три ссылки оказались бесполезными, а вот четвертая вывела на нужный термин. Йоль. Так называли праздник зимнего солнцеворота, начинающийся с самой длинной ночи в году и длившийся двенадцать дней – до Нового года. Изучение поступившего материала дало очень любопытные результаты. Во-первых, вчера, двадцать первого декабря, как раз и наступил этот самый йоль. Во-вторых, это время, по легендам, выходило чем-то вроде бреши в ткани мироздания. Предания утверждают, что на йоль боги нисходят на Землю, мертвые выходят из нижних миров, и самое главное, это время Дикой охоты.
«В самую долгую ночь власть в этом мире переходит к духам, – читал Олег, – и горе тому путнику, что встретит на своем пути Дикую охоту, собирающую людские души».
Упоминание о Дикой охоте встречалось в легендах разных европейских народов, но мифы, связанные с ней, наиболее распространены в Германии и Британии и берут свое начало в скандинавской мифологии. Возглавлять Охоту может один из богов – по разным версиям, это скандинавский Один, немецкий Вотан, богиня Холда (при этом почитающаяся как покровительница материнства и домашнего очага!) или королевская пара эльфов, использующая прекрасную возможность утянуть в свои холмы зазевавшегося человека. Иногда утверждается, что во главе процессии находится сам дьявол. Версии совершенно разные, как и участники этого необычайного действа. Сходятся они только в одном: ничего хорошего от такой встречи ждать не следует.
Олег и сам понимал, что спасся чудом. Вернее сказать: он был спасен Чудом. Мирно лежащий сейчас у ног пес на двести процентов оправдал свое имя. Но как собаке удалось спугнуть саму Дикую охоту, в которой для Олега уже было заготовлено место?
Парень посмотрел на мохнатого друга, и тот дружелюбно замахал хвостом – ну совершенно обычная домашняя собака. Это как раз и усугубляло сомнения. Особенно если вспомнить, что Олег нашел Чуда возле своей школы, как раз в тот момент, когда в этом месте образовалась дыра между мирами. Что, если сюрпризы еще не исчерпаны?
Чуд моргнул и с готовностью лизнул хозяйскую руку.
Темно-карие глаза излучали такие наивность и добродушие, что Олегу стало стыдно за свои мысли. Никакой мистической силы в собаке нет – есть только любовь и преданность, а они, как известно, способны творить настоящие чудеса.
* * *
Ярко светило солнце, снег слепил, сиял россыпью бриллиантов, а на веточках небольшого деревца вовсю чирикали обрадованные прекрасной погодой птицы. В такой день не хотелось думать ни о чем плохом, но рассказ Олега по-настоящему испугал Алису. То, что Олег Волков мог погибнуть буквально в двух шагах от ее дома, а она в это время преспокойно спала, было ужасно!– Но ты в порядке? Все хорошо? – с беспокойством спрашивала девушка.
– Вроде бы! – Олег беспечно пожал плечами. – По крайней мере, организм функционирует, по-прежнему предпочитает фастфуд, а это некоторым образом свидетельствует, что ничего критичного не произошло!
– Ты еще шутишь! – фыркнула Алиса. – Но знаешь… – она помолчала, глядя себе под ноги на истоптанный снег, потерявший изначальную белизну, – это очень странно, тем более я недавно видела похожий сон… Там тоже была эта, как ты сказал, Дикая охота. А потом мне приснилась девочка, босиком танцующая посреди метели. Может, это, конечно, случайность, но в последнее время я как-то не верю в совпадения.
– Я тоже, – согласился Олег.
– Мне кажется, это именно то, о чем говорил Криш, – нечто странное. Надо бы рассказать ему!
Олег чуть заметно поморщился.
– Я думаю, рановато, – возразил он. – Может, попробуем сами? Управлялись же мы раньше без этого Криша.
Алиса укоризненно посмотрела на Олега.
– Ну хорошо, – Волков поднял руки, – сдаюсь. Конечно, доложимся нашему куратору, только пока и докладывать-то почти нечего.
Они уже подошли к школьному крыльцу, где их то и дело толкали спешащие на занятия ученики.
– Согласна, – кивнула Алиса. – Попробую сходить в мир снов еще раз. Может, разыщу еще что-нибудь…
– Олег, Алиска, привет! – протиснулась между ними Светка Перовская, одна из Алисиных одноклассниц. – Ой, а ты сегодня без линз! Какие у тебя на балу линзы классные были! Просто барби-монстр!
И она, нырнув внутрь, исчезла в толпе.
– А ведь это, пожалуй, идея! – Олег, придержав дверь, пропустил Алису в бурлящий холл.
– Какая?
– Носи иногда свои… линзы с кошачьим глазом, все быстро и привыкнут. Ты и так… ммм… экстравагантная, так что одной причудой больше – какая разница, – Волков украдкой подмигнул Алисе и отошел, чтобы поздороваться с парнями из своего класса.
Сказал, может быть, просто так, не подумав, а Алиса Панова полдня мучилась, пытаясь понять, был ли это комплимент или совсем наоборот… А потом она решила просто не зацикливаться – идея-то все равно хорошая.
Этот день прошел сумбурно. Слишком свежи были воспоминания о недавнем бале, поэтому уроки воспринимались скорее как повод собраться вместе и обсудить, кто во что был одет, кто с кем танцевал и тому подобное. Оля казалась такой же, как всегда, принимала в обсуждениях не слишком большое участие, но Алиса несколько раз заметила, что при появлении в коридоре Олега подруга кажется напряженной. Это был плохой знак, о котором сейчас тоже было лучше не думать.
Вскоре учителя, изначально пытавшиеся навести хоть какой-то порядок, махнули рукой и распустили учеников пораньше.
И в этот же вечер Алиса предприняла новую попытку найти девочку из своего сна. «Поймать» нужный сон у Алисы получилось совершенно случайно. На улице шел снег, девушка замечталась у окна, глядя на хоровод снежных хлопьев, и сама не заметила, как вошла в транс. Ей показалось даже, что «снежная девочка» вышла к ней из окна, но Алиса быстро сориентировалась и поняла, что она сама оказалась в том сне, который был ей нужен.
На этот раз Алиса сразу направилась к девочке. Идти пришлось по глубокому снегу, но во сне, стоило захотеть, и такие преграды были не страшны. Подойдя на расстояние вытянутой руки, Панова остановилась. Девочка тоже не двигалась, с интересом рассматривая Алису. Как и в прошлый раз, незнакомка заговорила первой:
– Ты из какого сектора? Я никогда тебя не видела.
– Я не из сектора, – удивилась Алиса. – А почему ты решила…
Договорить она не успела. Девочка ткнула пальцем в одежду Алисы, а на ней было то, в чем она всегда ходила дома, – легкий трикотажный костюмчик и легкие же тапочки.
– Тебе не холодно. А так бывает только с материалом из секторов. Правда, теперь и они все-таки замерзли. А еще не холодно этой…
Глаза девочки сузились. Лед и снег вокруг нее начали стремительно таять, девочка скрылась за пеленой пара, а Алиса, наоборот, почувствовала лютый мороз. Холод стремительно рванулся к сердцу, перехватил горло и уже было добрался до мозга, но в этот момент нечеловеческим усилием воли Алиса вырвала себя из сна. Еще не придя в себя, находясь в полузабытьи, она на краю осознания слышала далекий голос: