Ольга Куно. Записки фаворитки Его Высочества

   – Зато тебе оказано особое доверие, – попыталась подбодрить я.
   – Это, конечно, прекрасно, – отозвался Юджин, – но в случае чего отвечать тоже придется мне. А я в отличие от Эштона в кабинет к принцу не вхож и при обсуждении указов не присутствую. Могу где-нибудь и оплошать, и что тогда?
   – Тогда первой все равно полетит голова Эштона, – обнадежила я. – И раз уж он перекидывает эту работу на тебя, значит, уверен, что ты справишься с ней не хуже.
   – Я, может, и справлюсь не хуже, – согласился Юджин, – особенно учитывая то количество вина, которое он в последнее время поглощает. Но кто-нибудь мне объяснит, почему я должен выполнять работу секретаря, имея при этом жалованье помощника?
   – Я могу объяснить тебе это с легкостью, – заверила я. – У Эштона двоюродный дядя – барон, правильно? Правильно. А ты всего-то-навсего закончил академию. И никакого дяди у тебя нет. Так что извини.
   – Я бы с удовольствием с тобой поспорил, но увы. Ты права. Все, мне пора бежать.
   Юджин перемахнул через ограждение и, обернувшись, добавил:
   – А в твой роман с принцем я все равно не верю!
   Сделав прощальный жест рукой, он побежал в сторону дворца.
   – Мальчишка и есть, – фыркнула Мейбл, глядя ему вслед.
   – Не забывай, что этот мальчишка выполняет важнейшую в управлении государством работу, – возразила я. – В некотором роде он сейчас – второй человек в королевстве после принца. Вот только соответствующего почета не получает. Исключительно дела и ответственность. Все минусы и никаких плюсов.
   – Какое счастье, что тебя не слышит Мелинда, – сказала Мейбл. – На роль второго человека в государстве она, несомненно, претендует сама.
   «Хорошо если не на первую», – подумала я.
   – Кстати, хотела тебя спросить… Ты не замечала в последнее время в поведении принцессы ничего необычного?
   – Не знаю. Наверное, нет. А что ты имеешь в виду? – нахмурилась Мейбл.
   – Может быть, она встречалась с кем-то, с кем обычно не общается. Передавала какие-нибудь тайные послания. Или, к примеру, у нее было недомогание и она сама ходила к аптекарю.
   – Да нет, не помню ничего такого, – задумчиво покачала головой девушка. – Единственное что… У нее действительно была одна странная встреча. Буквально вчера. Ты что, знала?
   – Скорее предполагала, – уклончиво ответила я. – А что в этой встрече такого странного?
   – Ну как, она же ходила туда без сопровождающих, – пояснила Мейбл. – Я видела, как она выскользнула из дворца. На ней был плащ с капюшоном, как будто она не хотела быть узнанной, и она несколько раз оглянулась, словно проверяя, не идет ли кто-нибудь по пятам.
   – Понятно, – кивнула я. Тут есть о чем подумать. – А привидение ты как, больше не встречала?
   – Хочешь поиздеваться? – огрызнулась камеристка. – Не старайся, Юджина тебе все равно не переплюнуть.
   – Ну почему же, я вовсе не издеваюсь. Наоборот, вполне искренне интересуюсь.
   Мейбл бросила на меня полный подозрения взгляд, но подтверждений тому, что я иронизирую, не обнаружила.
   – Нет, с тех пор я его больше не видела. Но двух раз тоже, знаешь ли, хватило. Теперь я предпочитаю не покидать свою комнату после десяти часов вечера.
   – Скажи, а как ты полагаешь, это не могла быть обычная светловолосая девушка, которой захотелось над кем-то подшутить?
   – Не могла, – уверенно ответила Мейбл. – Во-первых, там никого, кроме меня, не было, а я сомневаюсь, чтобы какая-то девушка захотела так подшутить надо мной. Вот если бы это был мужчина, тогда да, я бы сразу заподозрила Юджина. Во-вторых, ее белизна – совсем неестественная, это не похоже на обыкновенную белую одежду и светлые волосы. А главное, она же летела!
   – Летела? – удивленно переспросила я.
   – Именно! Она передвигалась, не касаясь пола. Немного странно для шутки, правда?
   Я задумчиво кивнула. Для шутки это и правда перебор. Но если не розыгрыш, то что же это на самом деле?
   В оранжерею я возвратилась, получив добрую порцию пищи для размышлений. К вечеру у меня возникла одна идея. Хотелось проверить теорию принца о том, что привидение все-таки изображает самая обыкновенная женщина. К утверждению Мейбл о неестественной белизне бродящего по замку существа я отнеслась не слишком серьезно. Ночью, в темноте вообще трудно судить о цвете увиденного предмета, что уж говорить об оттенках. Что же касается способности привидения летать – это, конечно, более весомый аргумент. Но об этом я могла поразмыслить и позднее.
   Вечером я расположилась перед зеркалом и принялась приводить себя в нужный вид. Снова пригодились белила, при помощи которых я уродовала себя несколько дней назад. Сегодня я опять нанесла их на лицо плотным слоем, но только не стала ни красить щеки, ни рисовать синяки под глазами. Далее настала очередь костюма. Для сегодняшних целей я приготовила свое единственное платье белого цвета. Для работы такое платье было непрактичным, для выхода – простоватым, а вот для роли привидения вполне могло подойти. Белого плаща я не нашла и представления не имела, где таковой можно раздобыть, поэтому решила обойтись простыней, которой придала нужную форму при помощи нитки с иголкой. Довершал образ светлый парик, одолженный у Аманды, моей приятельницы, профессионально занимавшейся макияжем и прической многих придворных дам.
   К тому моменту, когда я завершила перевоплощение, колокол пробил одиннадцать раз. Теперь можно прогуляться по коридорам дворца. Мой план был предельно прост. Я хотела увидеть реакцию здешних обитателей на появление одетой в белое, но вполне себе живой женщины в поле их зрения в ночное время. Будут ли они убеждены в том, что видели привидение, или же с легкостью раскусят самозванку? Испугаются или подойдут поближе? Наконец, если само знаменитое привидение надумает выйти на встречу с сородичем, я тоже не стану возражать. Поболтаем с ним разок тет-а-тет и расставим все точки над «и».
   Я тихонько вышла из оранжереи, поднялась на один из жилых этажей и принялась бродить по коридору. Увы, вокруг было пусто: дворец спал. Неужели все здешние обитатели так рано ложатся? Или многие так же, как и Мейбл, сидят по своим опочивальням, опасаясь встречи с привидением?
   Продолжая бесцельно прохаживаться по этажу, я постепенно погрузилась в размышления. Итак, что мы имеем? Мелинда является главной претенденткой на престол, случись что-нибудь с Раулем. Она определенно беспокоится о вопросе престолонаследия, об этом говорит ее недоверие и неприязнь по отношению к Ридзу. Далее, она инкогнито отправляется на тайную встречу, и вечером того же дня на жизнь Рауля совершается покушение. Если бы не феноменальный нюх Тони, принца скорее всего уже не было бы в живых. Какой можно из всего этого сделать вывод?.. В сущности, никакого. Подозрений много, а фактов – ноль.
   Я так глубоко задумалась, что не сразу заметила появившуюся в коридоре горничную. Мы были шапочно знакомы, поэтому я улыбнулась и помахала ей рукой. Совершенно неожиданно для меня женщина вскрикнула, схватилась за сердце и стала пятиться назад. Естественно, она почти сразу же споткнулась и упала.
   – Вы не ушиблись? – с сочувствием спросила я.
   Не задумываясь о своем внешнем виде, я поспешила горничной на помощь. Пока та копошилась на полу, я подошла, склонилась над ней и протянула руку, чтобы помочь встать. Горничная изменилась в лице, цвет которого стал еще более бледным, чем у меня, и принялась быстро отползать назад. Сообразив наконец, в чем причина ее странного поведения, я попыталась ободряюще улыбнуться, и именно это, похоже, окончательно доконало бедняжку. Она закатила глаза и потеряла сознание.
   Что мне оставалось делать? Бросить ее в таком состоянии в пустом коридоре я не могла. Но и пытаться самолично привести ее в чувство – тоже плохая идея. Придя в себя и увидев над собой мое лицо, она, должно быть, снова потеряет сознание в ту же секунду. Поэтому я решила действовать по-другому. Подойдя к ближайшей двери, постучала. Ответа не последовало, и я постучала погромче.
   – Откройте! – позвала я. – Тут женщине стало плохо. Помогите, пожалуйста!
   Щелкнул засов, и дверь распахнулась. На пороге показалась молодая женщина, одетая в легкую ночную рубашку, поверх которой был наспех накинут халат. Взглянув на меня, женщина издала какой-то странный булькающий звук и медленно сползла по стене на пол.
   Чертыхнувшись, я присела на корточки, взяла ее за запястье и пощупала пульс. Жить будет. Пожалуй, больше ничего предпринимать мне здесь не следовало. Стучаться в другие двери глупо, возвращать в чувство этих – тем более, дело могло закончиться чьим-нибудь сердечным приступом. Я уже почти решилась оставить все как есть и ретироваться, как вдруг у меня за спиной кто-то произнес:
   – Не обращайте на них внимания. Дуры – они дуры и есть.
   Я обернулась и увидела возле двери одной из комнат мужчину лет сорока, худого и невысокого.
   – Ну хоть вы-то понимаете, что все это бред? – с чувством облегчения спросила я.
   – Конечно! – заверили меня. – Бояться привидений! Это в наше-то время!
   Наконец-то я вижу перед собой адекватного человека! На радостях я почти была готова его расцеловать.
   – Вот зеленые чертики – это да, это страшновато, – со знанием дела заявил мужчина. – А привидение – это что, это нисколечки не страшно, с привидением даже на брудершафт выпить можно.
   С этими словами он вытянул вперед руку, в которой, как оказалось, держал наполовину опорожненную бутыль с каким-то горячительным напитком. Мужчина шагнул ко мне поближе и дохнул такой волной перегара, что настоящее привидение на моем месте развеялось бы в ту же секунду.
   – Будешь? – спросил он, протягивая бутылку.
   – Нет, спасибо, – вежливо отказалась я. – Когда из нее вылезет джинн, передавайте ему привет.
   – А что, и передам, – не моргнув глазом, пообещал мужчина.
   Я направилась в сторону лестницы. Да, похоже, адекватных людей в этом дворце встретить трудно. Помимо принца и Юджина, их можно пересчитать по пальцам… Внезапно я застыла на месте, чувствуя, как принимается учащенно биться сердце. Передо мной возле высокой каменной колонны стояла светловолосая женщина, облаченная в белое одеяние. Мертвенно-бледное лицо обрамляли многочисленные длинные локоны цвета льна. Я инстинктивно отступила назад… и поняла, что женщина сделала то же самое. Я с шумом выдохнула воздух. Не знаю, зачем кому-то понадобилось устанавливать возле колонны зеркало, но оно сыграло со мной злую шутку. А заодно доказало, что адекватных людей во дворце на одного меньше, чем я думала. Саму меня из этого списка явно следовало исключить.

Глава 5
Визит в оранжерею

   На следующее утро я по понятным причинам проснулась немного позднее обычного. Если привидение и рассердилось на то, что я отбиваю у него хлеб, то никак меня об этом не уведомило. А может, оно и попыталось в отместку меня напугать, но я слишком крепко спала, чтобы это заметить.
   Было что-то около полудня, когда без предварительного стука дверь, ведущая в оранжерею, распахнулась и по усыпанной гравием дорожке быстро зашагал посторонний. Узнала я его моментально: тот самый человек принца, что так неудачно вручил мне розовое платье несколько дней назад. С тех пор мне стало известно, что он являлся одним из телохранителей его высочества и носил редкое имя Джон.
   Я взглянула на вошедшего не без любопытства. Посмотрим, что нужно этому молодому человеку на сей раз. Если он принес мне черные чулки с поясом, я точно спущу на него собак. Джон не заставил меня долго гадать о причине своего визита.
   – Сюда идет его высочество, – заявил он с ощутимой нервозностью в голосе. Такое напряжение характерно для людей, чья работа сопряжена с большой ответственностью. – Скорее приведи себя в порядок.
   У этого парня просто навязчивая идея. Я и так в порядке, без его постоянных подсказок.
   – Передай принцу, что я не могу его сейчас принять, – сказала я, лениво откинувшись на спинку скамейки.
   – Почему? – опешил телохранитель.
   – Эм… У меня ногти не накрашены.
   – Очень плохо, – попенял Джон, бросая взгляд на часы, – но придется оставить как есть.
   – Да ты что, с ума сошел?! – с деланым ужасом воскликнула я. – Как можно принимать принца с ненакрашенными ногтями?!
   – Ладно, – парень определенно начинал нервничать, что доставило мне немалое удовольствие, – я попробую ненадолго задержать его высочество. Сколько времени тебе нужно, чтобы привести ногти в порядок?
   – Часа полтора, – ответила я.
   – Что?! – Он чуть не подпрыгнул на месте от ужаса.
   – Или два, – мстительно добавила я. А если переспросит еще раз, будут все четыре.
   На лице парня отчетливо отразилась мысль о том, какое наказание ждет его в случае, если пассия его высочества окажется не готова к встрече. Создавалось такое впечатление, что спина телохранителя уже ноет от ударов еще не назначенных ему плетей.
   – Я не смогу задержать принца так надолго! – В его голосе зазвучали панические нотки.
   – И не надо, – пожала плечами я. – Просто передай ему, что сегодня я не смогу его принять.
   – Что?!
   Рука Джона непроизвольно приблизилась к горлу. Плети определенно сменились в его воображении несколькими месяцами тюремного заключения.
   – А что тут такого? – невинно спросила я. – Скажи, что у меня голова болит.
   – Не мели чепуху! – почти закричал парень.
   Очень напрасно. С детства не люблю, когда на меня повышают голос.
   – Ну ладно, в таком случае можешь сказать, что меня с утра подташнивает и тянет на солененькое. Что, тоже плохо? – правильно интерпретировала я то, как Джон переменился в лице. – Ты думаешь, он не обрадуется?
   – Айрин! – внезапно послышалось из расположенной неподалеку беседки.
   – Кто там? – тут же напрягся телохранитель.
   Увивавший стенки беседки виноград не позволял ему заглянуть внутрь.
   – Кузнец, – ответила я первое, что пришло в голову.
   – Какой еще кузнец? – пролепетал Джон.
   – Ну как какой… Симпатичный такой, сильный, мускулистый, – принялась мечтательно перечислять я.
   – Да как ты осмелилась притащить сюда кузнеца?! – заорал парень.
   – А почему бы нет? – обиженно спросила я. – Я же не знала, что принц решит прийти сюда именно сегодня.
   Телохранитель судорожно сглотнул, на сей раз предчувствуя, что дело кончится дыбой.
   – Пускай немедленно убирается! – прошипел он. – Здесь есть запасной выход? Черный ход?
   – Нет, – ответила я, – но можно уже сейчас начинать рыть тоннель. Повторяю: скажи принцу, что я сегодня занята… Или нет. Знаешь, у меня есть идея получше. Пускай приходит. Втроем даже веселее.
   Джон схватился за голову. Все прежние опасения отступили на второй план; перед глазами теперь мерно покачивалась предназначенная для его шеи петля.
   Снова скрипнул гравий, и в оранжерею вошел принц. Телохранитель поклонился, я поднялась со скамьи и присела в реверансе.
   – Я не помешаю? – осведомился Рауль.
   Джон весь напрягся, а я почтительно ответила, не прерывая реверанса:
   – Ну что вы, ваше высочество, как вы можете помешать? Ваш визит – всегда большая честь. Прошу вас, – добавила я, указывая на беседку.
   Джон принялся энергично вращать глазами, но я сделала вид, что не понимаю его знаков.
   Кивнув, принц шагнул в сторону беседки.
   – Ваше высочество, не надо туда заходить, – вмешался телохранитель.
   – Отчего? – спросил Рауль, останавливаясь.
   – Там сквозняк, вы можете простудиться.
   – Сквозняк в оранжерее? – удивился принц.
   – То есть я хотел сказать – наоборот. Там жарко, очень жарко. Невыносимо душно. – Джон нервно сцепил руки.
   – Вот и прекрасно, потому что во дворце собачий холод, – отозвался принц, снова направившись к беседке.
   – Ваше высочество! – в отчаянии воззвал телохранитель. – Там, в беседке, кузнец. Он только что пришел, чтобы изготовить… – Он защелкал пальцами, пытаясь придумать что-нибудь убедительное.
   – Подкову для попугая, – подсказала я.
   – Подкову для попугая, – с облегчением повторил Джон и тут же недоуменно воззрился на меня, осознавая, что сказал что-то не то.
   Между тем мы следом за принцем вошли в беседку. Никакого кузнеца там, ясное дело, не было. На спинке скамейки, как на жердочке, восседал попугай жако.
   – Айрин! Айрин! – отчетливо произнес он, как только я оказалась внутри.
   У Джона затряслись руки.
   – Попугая я вижу, – заметил принц. – А где кузнец?
   – Не было никакого кузнеца, ваше высочество, – развела руками я. – Даже не знаю, с чего это пришло молодому человеку в голову.
   – Джон, ты свободен. – Рауль кивнул в сторону выхода.
   Телохранитель открыл было рот, но то ли не решился что-либо сказать, то ли попросту не нашел слов.
   – Джон, ты свободен, – повторила я с вежливой улыбкой.
   Сглотнув, парень склонил голову перед принцем и вышел из беседки, а затем и из оранжереи.
   – Признавайтесь, ваше высочество, как долго вы подслушивали под дверью? – осведомилась я.
   – Ты неисправима, – поморщился Рауль. – Принцы не подслушивают под дверью. Они слышат сквозь стены. – Я продолжала вопросительно смотреть, и он ответил: – Достаточно долго. За что ты его так?
   – За то розовое платье и вообще за наглость, – вполне серьезно ответила я.
   – Женская месть воистину страшна, – заключил принц.
   – Переживет. Между прочим, я еще несколько дней назад могла вас попросить его уволить. Так что пускай терпит.
   – Резонно, – признал Рауль. – А как ты догадалась, что я подслу… слышал сквозь стену?
   – Этот вопрос: «Я не помешаю?» – был перебором. Вы бы никогда этого не сказали, если бы не стали свидетелем нашего разговора. Что слышно во дворце? – поинтересовалась я.
   – Ничего особенного. – Принц раздраженно качнул головой. – Еще две истеричные барышни видели привидение. Пора бы разобраться с этой историей раз и навсегда, да времени нет.
   – Когда будете разбираться, вы прошлую ночь не считайте, хорошо? – Я виновато прикусила губу.
   – Почему?
   – Потому что прошлой ночью это была я.
   – Что – «ты»? – не понял Рауль.
   – Ну это я разгуливала по замку в белом платье и светлом парике.
   Уже не в первый раз принц посмотрел на меня как на сумасшедшую.
   – Если тебе нечего делать по ночам, – сказал он наконец, – заведи себе любовника.
   – А может быть, он у меня уже есть?
   – Ну да, гипотетический, вроде кузнеца.
   – Как я могу завести любовника, когда все считают моим любовником вас? Кто же осмелится перебежать дорогу принцу?
   – Что, набиваешь цену? – хмыкнул он.
   – Да. Хочу, чтобы вы все-таки поймали дельфина сачком.
   – Какого черта тебе понадобилось ходить по дворцу ночью, да еще и в белом платье?
   – Надеялась выйти замуж за какого-нибудь лунатика, – брякнула я, но затем посерьезнела. – Ну я же дочь ученого, помните? Решила провести эксперимент. Проверить, примут ли люди нормального живого человека за привидение, если он будет соответствующим образом одет.
   – Насчет нормального я бы не говорил с такой уверенностью. Но в остальном, насколько я понимаю, эксперимент удался?
   – Более чем.
   – Прекрасно. В таком случае, может быть, объяснишь мне, как тебе удалось летать?
   – Летать? – настала моя очередь удивиться.
   – Именно. Одна из женщин готова поклясться, что ты двигалась, не касаясь ногами пола.
   – Я, конечно, девушка жутко талантливая, – сыронизировала я, – но летать – это перебор. Где и когда та женщина видела привидение?
   – На третьем этаже в восточном крыле около половины двенадцатого.
   – Это та, которая упала в обморок в коридоре?
   – Верно.
   – Ничего не понимаю. Она действительно видела меня, но, честное слово, я не летала.
   – Сколь ни удивительно, я склонен тебе поверить, – отозвался принц. – Это только лишний раз подтверждает, что люди с богатым воображением придумают что угодно.
   – И все равно было бы неплохо найти человека с самым богатым воображением – того, который стоит за всей этой историей, – заметила я, поднимая со стола исписанный лист бумаги и принимаясь сворачивать его в трубочку. – Кстати, о поисках. Дознавателям удалось раскопать что-нибудь новое по поводу позавчерашнего покушения?
   – Ничего заслуживающего внимания. У тебя есть какая-нибудь информация?
   – Есть, но думаю, она пока тоже не заслуживает внимания, – уклончиво ответила я. – Имеются некоторые причины предполагать, что за покушениями может стоять ваша сестра. Но это пока, мягко говоря, не точно. Только намеки, которые надо тщательно проверять.
   – Так проверяй.
   – Попробую.
   Я аккуратно перевязала свернутый лист красной ленточкой, удостоверяясь в том, что документ украшен красивым ровным бантиком.
   – Что это? – спросил принц.
   – А это вам. – Я торжественно протянула ему бумагу.
   – Тогда зачем было так тщательно его запаковывать?
   – А для порядка.
   Вздохнув, принц одним движением развязал бантик, не проявляя должного уважения к моим недавним стараниям, развернул бумагу и принялся вглядываться в текст. Секунд через десять он поднял глаза и, нахмурившись, спросил:
   – Ну и что это за список?
   – Это мои самые-самые близкие друзья и родственники, – ответила я.
   – Здесь же с полсотни имен!
   – Ровно сорок семь, – уточнила я. – Даже не подозревала, что я настолько коммуникабельна. За последние несколько дней все эти люди внезапно вспомнили, что ближе них у меня практически никого нет, воспылали ко мне теплыми дружескими чувствами и поинтересовались, не могу ли я по этому поводу выпросить для них у вашего высочества самую малость.
   – А почему имена поделены на группы?
   – А вы прочитайте. Я решила немного систематизировать список, чтобы вам было удобнее. – Мы вместе склонились над документом. – Вот первая группа – это те, которым срочно требуется материальная помощь из казны, вторая – желающие устроиться на работу во дворец, а вот эти давно мечтают о повышении по службе. Ну и несколько отдельных имен для людей с особыми просьбами. Например, троюродная кузина по материнской линии, которая мечтает стать фрейлиной ее высочества.
   – Ты что, хочешь, чтобы я исполнил все это? – Принц недоверчиво помахал у меня перед лицом списком.
   – Нет, конечно, – ответила я.
   – Тогда зачем ты подготовила этот список?
   – Чтобы вы были в курсе, чего стоит быть вашей фавориткой.
   – И что теперь прикажешь с этим делать? – Рауль снова взглянул на документ.
   – Да что хотите, – милостиво разрешила я. – Можете выбросить, а можете на стенку повесить. Ну или указ какой-нибудь написать на обратной стороне – это если в королевстве не будет хватать бумаги. Нет, я понимаю, конечно, подразумевалось, что я стану действовать по-другому. Я должна была между делом, как бы невзначай намекнуть вам на то, что такого-то и такого-то просто-таки необходимо назначить, допустим, новым поставщиком тканей во дворец. И время подобрать такое, чтобы вы ну никак не могли мне отказать. Скажем, в постели, в самый ответственный момент.
   – Ты находишь это смешным? – как-то тоскливо спросил Рауль.
   – По-моему, вполне… Ох, нет! – Я наконец сумела интерпретировать его интонацию. – Хотите сказать, какая-то женщина именно так и поступила?
   – Какая-то? – переспросил он. – Да практически все.
   – Да, невесело, – вынужденно признала я. – Хотя с другой стороны… В общем-то все справедливо. Это своего рода плата за то, что вы легко можете получить любую женщину. Вам не надо приглашать на свидания, дарить цветы, добиваться, гадать, любит – не любит. Достаточно одного слова – и любая женщина вам отдалась.
   – Что-то ты не очень-то отдалась, – напомнил его высочество.
   – Только не говорите, что вы об этом жалеете, – фыркнула я.
   – Не дождешься.
   Послышалось хлопанье крыльев, и Кирилл привычно приземлился на подставленный мной локоть, после чего вскарабкался по рукаву на правое плечо. Генри, не желая отставать, устроился на левом.
   – Если бы птицы умели говорить и попросили тебя замолвить за них словечко, ты бы точно сделала это менее топорно, – усмехнулся принц.
   – Они умеют говорить, – заступилась за своих подопечных я. – Во всяком случае, некоторые из них.
   – Ну да, попугай, например, – без особого восторга согласился Рауль. – Говорить он умеет, это я только что слышал. Но что с того, если он просто повторяет услышанный звук, понятия не имея, что этот звук означает?
   – Вы так думаете? – отозвалась я. – Ошибаетесь. Эта птичка гораздо умнее, чем вы полагаете.
   – С трудом верится. Какое количество мозгов может уместиться в такой маленькой головке?
   – Вы удивитесь.
   – Ну попытайся меня удивить.
   – Почему бы и нет? Раз уж вы в кои-то веки добрались до оранжереи, давайте я продемонстрирую вам, что умеют делать ваши животные.
   Согласно хмыкнув, принц откинулся на спинку скамьи с тем скептическим выражением лица, какое, как правило, бывает у людей, стремящихся разоблачить фокусника.
   Я извлекла из кармана три ореха и положила на стол.
   – Сколько орехов? – спросила я у Генри, четко выговаривая слова.
   – Три, – ответил попугай.
   Я вручила ему один орешек в качестве поощрения.
   – Ты просто научила его говорить «три» в ответ на этот вопрос, – попытался разоблачить меня принц.