Орлов Алекс. Дискорама

   – А ты его данные в штаб фронта отослал?
   – Кто? Я? – переспросил Лупареску и только сейчас понял, что так увлекся построением западни, что забыл о самом основном и простом действии – пересылке фотографии неизвестного субъекта и его истории в бюро контрразведки фронта, ведь там на него может храниться досье, тогда все решится за какие-то минуты или даже секунды.
   Правда, при этом не будут учтены интересы самого Блинта Лупареску.
   – Фотография у тебя есть?
   – Конечно, есть, ты смеешься, что ли?
   Капитан даже хохотнул, но не сразу вспомнил – есть ли у него фотография «Отто Тирбаха».
   – Все документы в комплекте, просто я отрабатывал кое-какие версии.
   – Ну и как, отработал?
   – Отработал. Теперь можно и в штаб фронта обратиться.
   – Слушай, налей из другой бутылки, а то я даже не понял, чего выпил, – ты мне яду, что ли, налил?
   – Ага, яду. И для верности сам выпил, – усмехнулся капитан, заметив, что от стеклянного шкафа к двери пробежала мышь. – Ладно, хочешь другого яду – не вопрос. Давай свой стакан.
   Забрав у лейтенанта посуду, Лупареску открыл шкаф и влил гостю полуторную порцию оранжевой жидкости, а себе налил поменьше – ему еще сегодня предстояло работать.

12

   Оранжевая жидкость на вкус оказалась ненамного лучше той – первой. Лейтенант поморщился и занюхал своим кепи, а Лупареску – рукавом. Они были люди военные.
   – Отправляй запрос, Блинт, пока соображаешь, а то эта дрянь, похоже, забористая… – заметил лейтенант.
   – Позабористей видели, – усмехнулся Лупареску, делая вид, что ему все нипочем. – Сейчас отправлю, а ты пока вон мышек посчитай.
   Капитан включил терминал и стал искать папку с документами на «Отто Тирбаха». Он намеренно собирался запустить досье с этим выдуманным именем, чтобы там наверху подольше поискали и не лезли к нему со своими советами.
   – Совсем они этот госпиталь запустили… Двадцать семь мышей насчитал и двух кузнечиков. Откуда здесь кузнечики, Блинт?
   – Кузнечики, они обычно… – Блинт на мгновение замолчал, отправляя данные запроса, потом снова посмотрел на лейтенанта и засмеялся.
   – Ты чего?
   – На твоих погонах как раз сидят два кузнечика.
   – Значит, их тут больше, Блинт…
   Лейтенант попытался смахнуть с себя насекомых, но у него не получалось. Кузнечиков на нем становилось все больше, а мыши выпрыгивали из стеклянных шкафов, занимая весь пол.
   – Вот ведь канальи! – воскликнул капитан, поджимая ноги. Теперь он понимал тех, кто боялся этих тварей.
   – Держи их тут, лейтенант, а мне нужно отлучиться по делам!
   – Я буду бить их веслом! – крикнул лейтенант, запрыгивая в лодку.
   – Это может продлиться долго! – предупредил Лупареску, затем выскочил в коридор, захлопнул дверь и какое-то время придерживал ее всем телом, прислушиваясь к шуму неравной борьбы, которую вел лейтенант Боцак.
   Несмотря на все предосторожности, несколько мышей все же проскользнули в коридор и удивительным образом стали стремительно размножаться.
   – Да пропадите вы все! – крикнул он и понесся по пустынному коридору. Уже на втором повороте капитан сумел оторваться от преследования и, заскочив в какую-то палату, захлопнул дверь, а мыши прошли косяком дальше – к кабинету физиотерапии.
   Было слышно, как они переворачивали тренажеры и вгрызались в стены. Это было ужасно.
   Капитан перевел дух и, повернувшись, увидел четыре каменных стола, на которых в позе лотоса восседали четыре мудреца.
   «Ну что сегодня за день, а?» – подумал капитан и смахнул с лица пот.
   – Здравствуй, путник, мы рады видеть тебя в пещере познания. Зачем ты пришел к нам, какая нужда заставила тебя проделать этот путь? – спросил один из мудрецов.
   Лупареску низко поклонился мудрецу и уже собрался ответить тем же витиеватым слогом, когда вдруг обнаружил, что перед ним не мудрец в позе лотоса, а тот самый Отто Тирбах, которого Лупареску сам же так и назвал.
   – Отто? – удивился он.
   – Да, сэр, это я… – ответил Отто, садясь ровнее и надевая растоптанные шлепанцы.
   – А я тебя, между прочим, уже сдал и продал! – воскликнул Лупареску. Другие мудрецы в пещере удивленно на него уставились.
   – Как это, сэр? – удивился Отто.
   – Я тебя подставил, недоносок! Твоя подпись была главной твоей ошибкой, придурок! Спецчернила испарились – и что осталось на бумаге?
   – Что там осталось, сэр?
   – Там осталась твоя подпись, придурок! Ты теперь похититель старых штанов, блин!
   – Каких штанов, сэр?
   – Таких штанов. Взрывоопасных. Поймал я тебя, тардионский шпион, поймал. Зачем штаны на взрывчатку переделывал, а? Взорвать нас хотел? Распылить на молекулы объединенные силы Аркона? Никогда! Слышишь?! Ни-ког-да!
   Капитан так замотал головой, что услышал треск собственных позвонков.
   – Никогда тебе не удастся сделать это, пока…
   Внезапно вдохновение оставило Лупареску, и он замолчал, переводя взгляд с одного пациента палаты на другого.
   – Так… заминка вышла, – признался капитан. – Я скоро вернусь, ждите…
   С этими словами он выскочил в коридор, а в палате воцарилась тишина.
   – Ну ничего себе особист допился, – первым произнес капрал Лихарь, возвращаясь к баночке со сметаной, которую принес из буфета.
   – Да не просто допился, а нажрался какой-то дряни, – предположил сержант Ветлок. – Ты чего-нибудь понял, Малой, из того, что он здесь орал? Что за «Отто»?
   – Это он предложил мне взять такое имя – Отто Тирбах. Я даже подписался под документом «так называемый Отто Тирбах».
   – А что он про какие-то штаны плел?
   – Да он и про носки мог наплести в таком-то состоянии! – подал голос Шарсан. – Говорил я тебе, Малой, назовись танкистом и поедешь к нам служить. А если потом вспомнишь чего – ну переедешь или там документы переправишь, а то ведь эти пройдохи тебя тут заклюют – вон уже какого-то Отто пристраивают. Оно тебе нужно, этот Отто?

13

   Достав из упаковки последнюю чистящую салфетку, Марсель огорченно вздохнул – она оказалось абсолютно сухой, а экран его монитора выглядел таким грязным, что работать за ним не было никакой возможности. Вот лейтенант Карчер, тот мог работать, даже развалившись в вонючей луже, он и брился-то, когда совсем припрет, то есть после окрика капитан Форта.
   Есть окрик начальника – Карчер идет бриться, потому что второго предупреждения Форт не делал и давал пинка ботинком сорок шестого размера.
   Сам Марсель этого не видел, но ему рассказывали, что в тот раз лейтенант пролетел через весь коридорчик и сломал старую тумбочку из архива. Вспомнив это, Марсель улыбнулся – лейтенант Карчер ему не нравился, хотя тот же капитан Форт считал лейтенанта «полезным субъектом» и часто давал ответственные поручения, а Марселя почти не замечал, и это было плохо, ведь приближался срок окончания стажировки и Форт должен был дать ему какие-то рекомендации.
   – Марсель, маленький ты говнюк, чего уставился на эту промокашку? Старик прихватил меня за яйца, и через час я должен принести ему бочонок меда! Где данные по четвертому потоку?
   Это был Карчер собственной персоной. Он появился словно из ниоткуда, оттолкнул Марселя от его монитора и застучал по клавиатуре своими сальными пальцами.
   – Так-так-так… Что это за хреновина, практикант? Ты порнушку, что ли, смотришь?
   – Это музей Ордуэла, сэр. Классика второго периода, школа Шпандельфини…
   – Танки-стулья-деньги-бабы… Да ты извращенец, практикант! Порнуха из каменных тел!
   – Это бронза, сэр!
   – Бронза?
   Карчер посмотрел на Марселя так, будто тот только что сожрал сороконожку.
   – Парень, да твои дела еще прискорбнее, чем я думал! Бронза, блин!
   И, не ожидая ответа, Карчер принялся разрабатывать свою ветку, хотя у него имелся собственный терминал.
   Марсель откатился на своем стуле на колесиках и стал набираться решимости, чтобы высказать лейтенанту свои претензии. В конце концов, у него оставалось не так много времени, чтобы привлечь внимание капитана Форта, а если еще этот монстр будет забирать драгоценное время, о каких-либо рекомендациях можно окончательно забыть.
   – Сэр, а почему бы вам не пойти на свой терминал?!
   – Чего? – не прекращая стучать по клавишам, спросил лейтенант.
   – Это мое рабочее место, сэр, почему бы вам…
   – Эй, практикант, а чего ты эту салфетку держишь? Сожрать, что ли, хочешь?
   – Я… – Марсель растерялся, слишком неожиданной была эта атака. – Вообще-то я хотел протереть монитор, его как будто мухи засидели…
   – Ну так протирай, в чем проблема?
   – Салфетка высохла, сэр, кто-то забыл закрыть упаковку…
   – Давай сюда!
   Лейтенант Карчер выхватил у Марселя сухую салфетку и, плюнув на нее, быстро протер монитор. Затем вернул салфетку Марселю и как ни в чем не бывало принялся снова колотить по клавишам.
   – Сэр! Но почему бы вам не вернуться за свой терминал?! – в отчаянии воскликнул Марсель, чувствуя, что его начинает подташнивать.
   – Ты чего такой нудный, практикант? У меня клавиатура глючит, а ты, один хрен, без толку тут место занимаешь, бронзу, блин, рассматриваешь!
   – Но у меня тоже работа, сэр!
   – Какая у тебя работа?
   – Я… – Марсель на мгновение растерялся, у него действительно было мало работы. В основном только проверка запросов, но они приходили очень редко, так что большую часть времени он бездельничал или кому-то помогал.
   – Я собираюсь проверить запросы, сэр. А вы можете работать на терминале своего соседа – лейтенанта Блаймена, все равно его до конца недели не будет.
   – Ну ты и нудный, практикант, – покачал головой Карчер и, поднявшись, перебрался за стол Блаймена. – Ну ты и нудный. Надо сказать капитану, чтобы турнул тебя отсюда…
   «Ага, так он тебя и послушал…» – мысленно не согласился Марсель, однако угроза Карчера больно его уколола.
   Неожиданно в комнату вошел сам капитан Форт и остановился в проходе между терминалами. Он смотрел куда-то поверх головы Марселя и, как обычно, совершенно его не замечал, но тут вдруг спросил:
   – Горнел, а чем вы все время занимаетесь?
   Марсель от неожиданности даже вскочил.
   – Сидите, Горнел, сидите. Я лишь спросил, какую работу в отделе вы выполняете?
   – Начальник практики майор Плимут дал мне задание сопровождать запросы, сэр. И еще помогать, если возникает какой-то аврал…
   – И часто у нас бывают авралы?
   – При мне два раза, сэр. Один раз я помогал лейтенанту Блаймену, а другой раз офицеру из тыловой службы.
   – М-да, заметная помощь, ничего не скажешь. А ведь в конце стажировки вы должны получить рекомендации, не так ли?
   – Да, сэр… – едва слышно пролепетал Марсель, его голос дрогнул.
   – Ну, дерзайте, – обронил капитан Форт, и Марсель понял, что ничего хорошего ему ждать не следует.
   Лейтенант Карчер злорадно ухмыльнулся, а оператор за соседним столом посмотрел на практиканта с жалостью.
   «Ну и пусть, – с обидой подумал Марсель, – пусть они злорадствуют, пусть не дают рекомендации, я вот уйду торговать в булочную, как папенька, тогда вы поймете, как трудно обходиться без готового помочь практиканта Марселя Горнела, который, между прочим, даже жалованья не получает…»
   Практикант свернул ветку Карчера, открыл свою и с ходу распахнул терминал приема, где висели три нераспечатанные депеши с запросами.
   Открыв первую, Марсель какое-то время тупо таращился на расплывшуюся физиономию, отметив, что этот человек чем-то похож на его соседа – мистера Бруксворда. Бруксворд был профессиональным бездельником, жил на пособие и славился тем, что мог выпить двенадцать литров пива за четверть часа.
   Бруксворда звали на все попойки, бесплатно кормили, лишь бы увидеть трюк с двенадцатью литрами пива, и это была его основная трудовая деятельность.
   «Урод», – подумал Марсель, вспомнив, как застал мистера Бруксворда, когда тот «поливал» стену подъезда. Марсель тогда спешил на свидание, и ему было всего шестнадцать. Он держал в руках свой первый букет – три чахлые, пропитанные стрептоцидом розы, и пришлось ему стоять на ступенях, ожидая, пока Бруксворд извергнет все свои двенадцать литров, а потом еще перепрыгивал через зловонную лужу, прикрывая розы рукой.
   Позже он преподнес их Мелани или Уинси. Точно уже не помнил. Девушка погрузила в цветы свой носик, и Марсель ожидал бури негодования, но девушке понравились и цветы, и их запах, и его дурацкая рубашка с отложным воротником… Вот именно за это Марсель себя и ненавидел, за эти отступления в служебное время! Ну какие бабы, Марсель? Какая такая юность? Ты практикант или где?

14

   Переформатировав фото вора-кладовщика, Марсель вбросил его в «океан» – оперативную систему мгновенного распознавания, но, как и десятки других, эта оплывшая морда бесследно канула в его пучину.
   Никто особенно не интересовался парнем, укравшим триста солдатских трусов и сбежавшим с проституткой. Пустяк это и никакая не измена.
   Вторым оказался инженер-пропойца. Он промотал почти полмиллиона ливров, вложенных в обновление аппаратуры связи. Инженер продал ее в качестве лома и выручил десять тысяч ливров. Он любил свою подружку, он собирался построить для нее рай и скрылся всего за час до того, как в его кубрик наведались офицеры контрразведки.
   Он тоже канул в «океане», поскольку запросов на него не было.
   А кому нужны придурки? Все искали каких-нибудь бриллиантовых шпионов, за поимку которых можно было перепрыгнуть через два звания – прямо к бонусам в десятки тысяч ливров, а пропойцы и похитители трусов на такие бонусы никак не тянули.
   Третья депеша – Отто Тирбах. Отличное название для танкера, но никакая не поддержка для теряющего последний шанс Марселя Горнела.
   Едва взглянув на лопоухого парня с невыразительными глазами, практикант забросил его в «океан», и – о чудо! «Океан» вдруг зафонтанировал полусотней запросов от фронтовых, дивизионных и даже ротных поисков! Все они имели подробные оцифровки этого портрета и требовали Джека Стентона.
   Одно за другим на экране возникли полдюжины различных фото, где Джек Стентон представал то на обычных фото для документов, то выходящим из такси, то задумчиво стоявшим перед афишей.
   Марсель был смущен, он не мог поверить в свалившуюся вдруг на него удачу.
   – Капитан Форт! – Марсель не узнал собственного голоса. – Капитан Форт, у нас срочный вызов!
   Марсель ожидал, что ему придется бежать по бесконечным коридорам, заглядывая в каждую курилку и сортир, вышибая шпингалеты и снося головой двери, но все произошло быстро и неожиданно. Капитан Форт вдруг проявился рядом с ним и, выглянув из-за правого плеча, спросил:
   – Что за дела, практикант?
   – Сэр, мы получили очень важный запрос!
   – Вижу, практикант, не суетись… Кто этот человек, где он находится и почему такая спешка – ты понимаешь меня? Все это нужно выяснить немедленно!
   – А вы не можете? – задал Марсель совсем уже идиотский вопрос.
   – Я-то могу… Но где при этом окажешься ты, сынок?
   – Да, сэр! Прошу прощения! – опомнился Марсель и принялся барабанить по клавишам, выискивая сопроводительный маршрут запроса, и все это время капитан стоял рядом, едва сдерживаясь, чтобы не наорать на неумелого практиканта. Впрочем, несмотря на ошибки, тот действовал правильно, и вскоре на экране открылась сопроводительная информация.
   «Отправитель – капитан Блинт Лупареску, контрразведка второго района, бюро военного госпиталя в Ринвезе.
   Объект запроса – Отто Тирбах…»
   – Вот, сэр, – сказал Марсель, отодвигаясь, чтобы капитану лучше было видно.
   – Это всё?
   – Да, сэр. В смысле всё – с отправителем…
   Поймав сердитый взгляд капитана, он снова застучал по клавишам, ругая себя за спешку. Ну кто такой «отправитель»? Провинциал, не знающий, чего ищет. Наверное, любит выпить, мечтает о переводе «ближе к центру».
   Другое дело – «потребитель». Он знает, чего хочет, он по натуре хищник.
   Стараясь не замечать нависавшего над правым плечом капитана, Марсель стал выдергивать из базы данных характеристики охотников. Фронтовые, региональные, ротные – и все они знают, чего хотят.
   Вскоре он узнал, что имеет дело с тардионским «подготовленным диверсантом», «лучшим снайпером» и «мастером-пилотом легкого робота».
   – Ну вот, сэр, сами все видите, – сказал Марсель, снова отодвигаясь от монитора.
   – Да уж вижу… – пробурчал капитан Форт, еще не зная, что ему предпринять. Слишком много охотников на одну малопонятную добычу. – Ладно, сообщу начальству. Не нравятся мне такие игры.

15

   Над тарахтящими на холостых оборотах тягачами поднимались столбы дыма, а их водители, пилоты роботов и люди из команды заправщиков бегали вдоль колонны, выясняя смысл последних команд и разговаривая на языке, который был Марселю совсем непонятен.
   Он сидел в тесной кабине и ждал, когда вернется водитель.
   Капитан Форт послал его своим представителем, и Марсель «не отсвечивал», как и приказал ему начальник. А то вдруг кто-то поинтересуется и спросит – кто, мол, таков, а ведь их отдел не имел никакого права куда-то переться и кого-то сопровождать.
   Марселю заниматься всем этим было боязно, шутка ли – почти шпионство! Но Форт спросил:
   – Хочешь положительный отзыв?
   И Марсель сказал:
   – Хочу.
   – Тогда собирай манатки и вали на базу Джай-Вонг, оттуда сейчас тягачи отчаливать будут.
   – А куда?
   – Хрен его знает, но, скорее всего, в этот самый госпиталь…
   – А что мне нужно делать, сэр?
   – Просто наблюдай, потом расскажешь. В том смысле, что я жду от тебя полного отчета.
   И вот уже Марсель сидел в кабине и мысленно набрасывал начало своего отчета, когда в кабину вернулся водитель – сержант Хальбурт.
   – Ну все, закрутилась задница, теперь только держись, – сказал он.
   – Ясное дело, – кивнул Марсель, хотя ничего ему ясно не было и он опасался какой-нибудь неприятности, вроде бомбежки тардионской авиации или прорыва бронетанковых сил противника.
   Это, конечно, была глупость, ведь до линии фронта более ста километров, однако ничего более подходящего в голову Марселю не приходило, оставалось бояться того, что понимал.
   Посмотрев на панель заднего вида, он увидел ковыляющих к платформе роботов.
   – Ага, вот и клиенты пожаловали, – заметил водитель.
   – Вы не выйдете их встретить?
   – А чего их встречать? Сами не маленькие. У них вон и механики под боком…
   – Зачем же мы собираем такую силу, сержант Хальбурт?
   – Говорят, этот тардионский шпион очень опасен.
   – Но здесь две платформы, значит, возьмут четыре робота, я правильно понял? – спросил Марсель, продолжая наблюдать за парой роботов, которые остановились и ждали, когда механики подготовят для них крепеж.
   – Ты понял правильно.
   – Но ведь у них пушки. Какой смысл в пушках против одного-единственного человека?
   Робот ступил на платформу, и она качнулась вместе с кабиной тягача.
   – Во какой тяжелый, а по виду дохлик, – прокомментировал сержант и, достав из бардачка жвачку, стал медленно ее разворачивать. – А пушки, думаю, только для страха, чтобы этот парень не вздумал и дернуться. Ну, или не попытался бежать. Эти-то ребята шустрые, вон какие опоры длинные, как у спринтнеров.
   – Спринтеров… – машинально поправил Марсель, глядя, как за первым роботом на платформу забрался второй и его начали стреноживать стальными тягами.
   – А откуда вы узнали об этой операции, сержант? Она ведь секретная…
   – Ясно дело, секретная, – согласился сержант, разжевывая зачерствевшую жвачку. – Только и я непрост. У меня земляк в местном бюро кодировщиком работает, да и эти парни из штаба потрепаться любят. Так и хочется им похвалиться перед нами – рабочими человеками, как они все лихо спланировали. Педики… Вот тебе и вся секретность.
   – Хальбурт, ты загрузился? – спросили у сержанта по рации.
   – Почти, сэр. Обе «собаки» на платформе, сейчас грязнули их привяжут, и можно отчаливать.
   – Хорошо. А пацан с пересыльного тебе там не встречался?
   – Какой пацан?
   – Конопатый такой – представитель бюро контрразведки…
   – Встречался, сэр, – усмехнулся сержант и покосился на Марселя. – Он у меня в кабине.
   – Но вот и хорошо, я боялся, что он потеряется. Присматривай за ним, чтобы не обосрался, а то нам потом не отмыться.
   – Понял, сэр, – сказал сержант, и беседа закончилась.
   – Кто это? – спросил Марсель.
   – Капитан Урмас, начальник транспортной части базы.
   – Понятно.
   – Обиделся?
   – Нет, – покачал головой Марсель. – Я уже понял, что тут лучше не обижаться, а то еще больше прикалывать начнут.
   Сержант засмеялся.
   – Тут ты прав, парень, слабину показывать нельзя.
   Старший команды механиков выбежал перед кабиной и махнул рукой. Водитель махнул ему в ответ и завел двигатель.
   – Ну что – поехали… – сказал он, и тягач плавно тронул платформу вместе с присевшими на полусогнутых опорах роботами.
   – А пилоты остались в машинах? – спросил Марсель, когда они выезжали за ворота базы следом за таким же груженым тягачом.
   – Это для них самое лучшее. Если по дороге начнется заваруха, они могут запросто сбросить стяжки и сигануть на обочину.
   – Вот как? – покачал головой Марсель.
   – А то! Однажды, года два назад, я еще тогда в ефрейторах ходил, вывозили мы их поближе к передовой. Мне достался «берг», мощный такой крепыш с парой пушек. И вот где-то ближе к концу пути нас перехватили тардионы – танкетки вроде, там далеко было, я не видел. А пилот «берга» их заметил и давай шарашить, да так, что платформа чуть на два колеса не встала. Но ничего – отбились. Правда, и ехали небыстро, километров тридцать в час. Жвачку хочешь?
   Сержант протянул Марселю упаковку, и тот машинально ее взял. Потом развернул и положил в рот.
   – Что за странный вкус? – спросил он, морщась.
   – А-а! Это фирменный вкус! Жвачка из полосатой кугавы. Очень помогает в общении с женским полом, устраняет все проблемы.
   – У меня и так все в порядке с этим полом… Можно я выплюну?
   – Я тебе выплюну! Она по три ливра за штуку стоит! Жуй.
   Слева тягач стали обгонять два грузовика с пехотинцами.
   – Торопятся, как будто им не хватит, – прокомментировал сержант.
   – А куда они?
   – Вместе с нами, просто пыль глотать им не хочется.
   – И что?
   – А то. Теперь мы ее глотать будем, дорога-то грунтовая. Ох, грунтовая…

16

   С завтрака Джек возвращался поздно. Он намеренно задержался утром в сортире, чтобы опоздать и не участвовать в этих идиотских перестрелках моченым хлебом. Местных можно было понять – они спасались от больничной скуки, но Джеку было не до развлечений, ведь он прекрасно понимал, чем может обернуться знакомство с местной контрразведкой. А капитан Лупареску был именно контрразведчиком, хотя и не самым умным.
   Съев кашу и творог с обезжиренной сметаной, Джек решил еще раз пройтись по тому крылу, где располагался офис арконских контрразведчиков, и, слегка прихрамывая, чтобы не отличаться от снующих по коридорам пациентов, стал мысленно считать двери, чтобы не пропустить ту, за которой у него состоялся разговор с капитаном Лупареску.
   Однако считать не пришлось, Джек сразу опознал дверь, которую искал, тем более что она была слегка приоткрыта.
   Остановившись рядом, он присел и, делая вид, что поправляет больничные тапки, стал прислушиваться к тому, что говорили в комнате.
   – Здесь были наши самые лучшие штаммы, капитан! Мы выводили их не один год!
   – А какого хрена вы эти штаммы держали в шкафу, доктор?!
   – А такого, капитан, что этот кабинет используется очень редко, поэтому хранить их здесь было безопаснее всего!
   – Вот и оказалось, что не безопаснее. Нужно было в сейф прятать, ведь тут неподготовленный персонал бывает! Я из-за вас, майор медицинской службы, забыл вчера, что собирался сделать сегодня!
   – Но тут имеется надпись!
   – Какая надпись?
   – Вот – «биологические яды»…
   – Но я думал, это только к верхней полке относится…
   – Этот относится ко всему шкафу, капитан Лупареску!
   Джек распрямился и пошел прочь. Он еще не понял, к лучшему это или нет, что капитан Лупареску забыл о своих планах, но накануне вечером он выглядел сбежавшим из палаты сумасшедшим, и это сыграло Джеку на руку – все находившиеся в палате были на его стороне.
   Однако просто сидеть и ждать было нельзя, ведь после беседы с Джеком капитан был обязан как-то отчитаться или отправить запрос. Разумеется, он мог этого и не сделать, но такая отсрочка была временной, и продолжать дальше играть роль потерявшего память Джек не мог. Ему следовало что-то делать. Но что?
   Для начала требовалось добыть хоть какую-то информацию: где находится госпиталь, далеко ли до линии фронта и… когда, собственно, его собираются ловить? Но где взять информацию в медицинском учреждении? Наверное, что-то знает главврач, но только общие сведения, а вот что-нибудь посвежее…
   – Эй, земляк, закурить не найдется? – обратился к Джеку пациент в застиранной коричневой пижаме.
   – Я не курю, – покачал головой Джек.
   – Жаль, очень жаль. А пять ливров не одолжишь?
   – У меня нету. Совсем ничего.
   – А подушками поменяться не хочешь? – настаивал незнакомец, и в его глазах появился лихорадочный блеск.
   – Эй, Краузе! – крикнул появившийся из-за угла рослый санитар.
   Пристававший к Джеку пациент тотчас вытянулся, как будто проглотил лом, и в таком положении затрусил прочь.