Страница:
Астранийцы были врагами Хозяев — и не только врагами, а еще и главной проблемой. До их появления Хозяева на протяжении тысячелетий делали на Биане все, что считали нужным. Никто не оказывал сопротивления, и почти никто не догадывался об их существовании. Каким образом Биана связана с миром Хозяев, Вермес так и не понял, хотя ему пытались объяснить. Циклические перемещения трехмерных континуумов в многомерной Вселенной, в процессе которых эти самые трехмерные континуумы то удаляются друг от друга, то «слипаются» друг с другом, — эта модель показалась ему чересчур сумасшедшей, хотя сумасшествие для него было не в новинку. Но главное он усвоил: Биана «соприкасается» с миром Хозяев через каждые сорок три года; период «стыковки» — шестнадцать с половиной лет; в начале и в конце этого периода попасть из одного мира в другой довольно-таки сложно, зато в середине — запросто. Чуть больше двух лет назад закончился очередной сорокатрехлетний промежуток отсутствия контакта и началось «слипание». Вот тогда-то Хозяева и вытащили его к себе. А еще раньше вытащили Ситависа, экс-шефа тайной полиции прежнего Верховного Лорда, который стал их главным консультантом и Инструктором будущих агентов.
— Свобода — это капкан, — любил повторять Инструктор. — На самом деле каждый человек нуждается в хозяине, признает он это или нет. Умные признают, дураки упорствуют… Так всегда было и всегда будет.
— Значит, если астранийцы — дураки, с ними нетрудно будет справиться? — спросил кто-то из курсантов.
— Не все так просто, — вздохнул Ситавис, — иначе вас бы здесь не собрали, молодые люди. К сожалению, дурак, как и умный человек, может обладать весьма развитым интеллектом… и другими опасными способностями. В свое время их проморгали. Вы знаете, что около тысячи лет назад древняя цивилизация на Биане достигла технологического пика и отправила межзвездную экспедицию. Наши предки и дальше бы резвились, однако вмешались Хозяева и устроили им глобальную экологическую Катастрофу. А насчет экспедиции — что ж, Хозяева имеют мудрость и мужество признать, что это была ошибка. Этого нельзя было допускать. Однако, в соответствии со всеми прогнозами, экспедиция должна была погибнуть — разнополая команда из шестисот человек, в замкнутом пространстве кораблей… Они должны были передраться между собой, или посходить с ума, или одичать, или впасть в уныние и тихо угаснуть… Вместо этого произошло маловероятное, не предусмотренное прогнозами: они выжили, самостоятельно открыли антигравитацию и массу других полезных для себя вещей, — в его голосе появилась ирония, — нашли способ значительно продлевать человеческую жизнь и сохранять молодость… В общем, все то, о чем страстно мечтает любой безответственный идиот. Вдобавок у них прорезались паранормальные способности. Но хуже всего то, что они вернулись домой! На нашу голову. И не только на нашу, увы. Они догадались о вмешательстве Хозяев и с ничем не оправданной жестокостью истребили их резидентов, которые присматривали за обстановкой в течение мертвого периода. Разумеется, перед этим постарались выжать из них всю информацию… Наша с вами задача — помочь Хозяевам остановить их.
— Но почему у них все это получилось? — спросил тогда Вермес.
— Для экспедиции отбирали самых способных. Хозяева не препятствовали, так как все говорило за то, что эти умники погибнут в межзвездном пространстве. Заметьте, это люди с криминальным прошлым! Например, Дайвин Танрос, которая является сейчас, в соответствии с пресловутым Отоланским договором, полномочным астранийским наблюдателем в Меводе, начала свою карьеру с того, что в возрасте восемнадцати лет зверски убила четырех человек. Обычная уголовная история. Ее похитили с целью получения выкупа, чуть ли не ее же приятели, а она нашла способ с ними расправиться и потом уничтожила улики. Вряд ли ей грозил большой срок, поскольку ее жизни угрожала реальная опасность, но по тогдашним законам она должна была хотя бы год отсидеть в тюрьме. Вместо этого она скрыла свое преступление и благополучно прошла тестирование, которому подвергались все кандидаты в астронавты.
— Ее все-таки разоблачили? — спросил кто-то.
— Нет. Просто после возвращения она перестала делать тайну из своего преступного прошлого. А к суду ее теперь не привлечешь за давностью срока, все-таки тысяча лет… Тут даже наш лорд общественного порядка, который цепляется за каждый повод осложнить ей жизнь, ничего не может сделать, ибо закон есть закон.
— А у кого из них еще криминальное прошлое? — поинтересовался кто-то из слушателей.
— Больше данных нет… Но наверняка у многих, в этом сомневаться не приходится. Они столько наворотили на Биане, что Хозяевам долго придется расхлебывать. И в Меводе, и в отсталых странах… Многие из вас были членами КОНСа, который возник в соответствии с планом Хозяев, — и вы знаете, что они сделали с КОНСом! Потом они заявили, что КОНС был точным подобием некоторых организаций, которые в древнем мире до Катастрофы устраивали войны, террор, геноцид… Надо признать, они угадали, но Хозяевам виднее, по какому пути должно двигаться человечество! Хозяева ничего не делают случайно. По вине астранийцев было разогнано Общество Морального Надзора, в свое время созданное Хозяевами. Они швырнули Биану в пучину либерализма, однако Хозяева собираются положить конец их тирании. Поэтому на ваших плечах лежит громадная ответственность… Есть еще вопросы, молодые люди?
— Почему они не захватили власть в Меводе?
— Они ее захватили, спровоцировав государственный переворот и посадив свое марионеточное правительство. Генеральный Кабинет давно уже стал фикцией. Кто в Меводе обладает реальной властью? Во-первых, Верховный Лорд Беханод, их ставленник — без помощи астранийцев он никогда бы не сел в кресло Верховного. Шесть лет назад, после подозрительной кончины прежнего главы государства, были объявлены всенародные выборы — и выиграть их должен был лорд Министерства Цензуры Сарегил. Уж я-то знаю, ведь по его поручению я руководил людьми, которые работали с бюллетенями. Мы контролировали восемьдесят пять процентов избирательных участков, и подменить наши бюллетени на бюллетени с именем Беханода буквально у нас на глазах, в самый последний момент, — это могли проделать только астранийцы! Чудес не бывает, молодые люди. Второе лицо после Беханода — лорд-дипломат Дилвин Сентил. Тот самый ученый-преступник, которого привлекли к суду за публичное оскорбление президента Совета Мудрых и всей меводянской науки в целом. Вдоволь наиздевавшись над членами суда и учеными заседателями, он сбежал из тюрьмы, и мне пришлось гоняться за ним по всей Меводе, потому что у Беханода именно тогда созрела роковая мысль поручить ему переговоры с астранийцами. Он совратил несовершеннолетнюю девушку и потом женился на ней — тоже преступление против нравственности, поскольку закон запрещал такие браки. Когда он вступил в должность, Беханод хотел назначить меня начальником его службы безопасности, но он забраковал мою кандидатуру и в категорической форме потребовал, чтобы меня отдали под суд. А все потому, что я человек долга. И наконец Олвен Сентил, его родной братец, лорд Министерства Общественного Порядка. Взять частного сыщика с улицы, наглого, привыкшего плевать на чины и заслуги, никогда не состоявшего на государственной службе, — и сделать его главой Министерства… Это дикий бред, но это произошло! Фактически страной сейчас управляют эти трое при поддержке астранийцев. Все остальные члены Генерального Кабинета имеют видимость власти, однако от них ничего не зависит. Я нарисовал мрачную картину, молодые люди, но она, увы, соответствует действительности. Вы должны будете сделать все возможное и невозможное ради спасения Меводы от узурпаторов…
Сейчас Вермес шагал рядом с Тамьен сквозь нежные летние сумерки, разбавленные оранжевым светом натриевых фонарей (еще одна подачка астранийцев), и это была не просто вечерняя прогулка с девушкой, а его вклад в дело спасения Меводы. Его служение Хозяевам.
На этой улице древние бетонно-стеклянные раковины чередовались с более новыми кирпичными особняками. Машин было немного, можно разговаривать не повышая голоса.
— Знаешь, почему я работаю в «Россыпях»? — спросил Вермес.
— Почему?
— Из-за тебя.
Тамьен промолчала.
— А почему ты там сидишь, я никак не пойму. У тебя же такие связи, ты могла бы и получше устроиться.
— Ну, не то чтобы связи… — у нее вырвался растерянный смешок, — просто мы с Эрвет когда-то работали вместе. Ничего, до сих пор дружим.
Стоит поддержать эту тему. Вдруг удастся невзначай вытянуть что-нибудь полезное.
— Наверное, у вас, у девчонок, если подруга стала такой важной дамой, отношения сразу меняются?
— Да она совсем не важничает. Она и раньше никогда не задавалась, даже не хвасталась тем, что аристократка. Ее мать из какого-то очень знатного северного рода, сейчас она приближенная короля Нарегоя. Так интересно, она прислала Эрвет телохранителей с Севера, а у них кроме пистолетов еще и мечи, как в кино. Потому что у северян так полагается.
— Что, они так повсюду и ходят за ней с мечами?
— Ага. Около нее все время дежурят четверо телохранителей — двое северян, двое астранийцев. Знаешь, северяне — они такие вышколенные, суровые, а астранийцы — ничего ребята, с ними даже поболтать можно. Это астранийцы из новых, не те, которые в космос летали… Но все равно как-то странно, что ее так стерегут.
Ничего странного, про себя усмехнулся Вермес. Стерегут ее от Хозяев. «Если мы сумеем ее захватить, мы сможем оказывать давление сразу по нескольким линиям, на несколько ключевых фигур, — объяснил ему Ситавис. — Есть и другие параллельные варианты, но леди Эрвет Сентил — объект номер один. Ты должен до нее добраться, используя в качестве орудия Тамьен Лакерой». — «А охрана?» — «Вот тебе и придется найти способ выманить ее из-под охраны. Она имеет склонность к авантюрам и не слишком осторожна. Однажды ее чуть не убили. Один молодой человек, которому она перешла дорогу, захотел свести с ней счеты. Эта попытка стоила ему жизни, но мне повезло побеседовать с его сообщником, которого позже отпустили. Она пошла с подозрительным незнакомцем, который представился посыльным от ее приятеля, принца Борвена, хотя видела, что парень не похож на северянина. Тот привел ее в западню. У нее в кармане лежал пистолет, но вместо того чтобы взять ситуацию под контроль, как сделал бы любой разумный человек, леди благополучно дождалась, когда ее стукнут сзади по голове. Она осталась в живых благодаря везению: убивал ее дилетант, умудрившийся всадить нож мимо сердца. Ей тогда было девятнадцать лет, и не исключено, что с тех пор она немного поумнела… Но характер есть характер, люди не меняются. Тебе придется что-нибудь придумать, и не забывай, что Хозяева примерно наказывают тех, кто не выполняет их поручений».
— Я и лорда Сентила два раза видела, когда приезжала к ней в гости. Такой приветливый, улыбается… Спрашивал, как у меня дела. Совсем не похож на всех этих прежних лордов, надутых, как дирижабли! Я его тоже давно знаю — он был начальником лаборатории, где мы с Эрвет работали девчонками. Я его странным считала: начальник, а ни на кого не кричит, вежливый, тихий… Ну вообще-то не такой уж он был и тихий! — Тамьен хитро усмехнулась. — Он ведь еще тогда начал крутить с Эрвет, хотя в то время за это могли посадить.
«Для того чтобы жениться на своей сопливой любовнице, Дилвин Сентил вместе с ней незаконно перешел границу Северного королевства, которое как раз незадолго до этого объявило себя независимым государством, — рассказывал Вермесу Инструктор. — Мне пришлось гоняться за ними по горам, в итоге они меня избили и угнали мою машину. Северяне встретили их с распростертыми объятиями. Эти вымирающие аристократы живо смекнули, что надо сделать, чтобы новоявленный лорд-дипломат Южной Меводы об их интересах тоже не забывал: подсунуть ему жену-северянку. Кроме того, леди Эрвет, несмотря на свой юный возраст, была замечена в весьма скандальных связях. — Ситавис издал хрюкающий скабрезный смешок. — Видимо, ее родители решили, что лучше выдать ее замуж за южанина, чем позволить ей и дальше продолжать в том же духе. Все это очень грязная история, Вермес. Меводу утопили в грязи, и только Хозяева могут даровать ей очищение. Таких, как Эрвет Сентил и ее супруг, надо еще в младенчестве выявлять и уничтожать… И наши Хозяева разрабатывают такой проект, надеюсь, что доживем! Чем она сейчас занимается? Курирует правительственную комиссию по делам литературы и искусства, раздает направо и налево государственные дотации — вместо того, чтобы давать кому надо по рукам. У нее безошибочное чутье на тех писак и художников, кто протаскивает идеи так называемой внутренней свободы человека и расшатывает мораль, которую на протяжении веков заботливо внедряли Хозяева. Таким она обеспечивает поддержку в первую очередь! Еще несколько десятилетий — и Меводу можно похоронить… Но, к счастью, у нас есть Хозяева, которые намерены прекратить это безобразие. Выполнив свое задание, ты не только добудешь для Хозяев орудие шантажа, ты спасешь меводянскую культуру от разрушения».
Он только один раз видел Эрвет Сентил вблизи — на открытии какого-то очередного астранийского колледжа (Инструктор сказал, что находится немало желающих пристроить своих детей в учебные заведения такого рода, и это — печальное свидетельство человеческой глупости). Невысокая, тоненькая, юная, она не была похожа на важную даму. Скорее уж на школьницу, удравшую с уроков. Поскольку она прошла астранийскую трансмутацию, она еще очень долго будет выглядеть школьницей. Вдобавок на ней был костюм наподобие спортивного — пренебрегая традициями, она не стала надевать ничего такого, что носят дамы, находящиеся на государственной службе. Что ж, люди, узурпировавшие власть, могут позволить себе пренебрежение к традициям… Вермес подумал об этом после, когда к нему вернулась способность думать. Тогда он находился в режиме «Свертывание» и ничего не соображал. Уже потом он вспомнил детали: странную траекторию полета листа, сорванного ветром с дерева — тот должен был упасть под ноги леди Сентил, но вместо этого обогнул ее по плавной кривой, что указывало на присутствие силового поля; довольные мордашки будущих учащихся колледжа, которым она явно понравилась. И телохранителей, державших ее в кольце, — их там было не четверо, а целый десяток.
Враги догадываются о планах Хозяев… Но Вермес настроился на успех. Судя по тому, что говорили о ней Ситавис и Тамьен, леди Сентил — достаточно удобный клиент. Демократична, неосторожна, склонна к авантюрам… Он что-нибудь придумает.
— Почему ты не попросишься в эту комиссию, которую она курирует? Какую-нибудь мелкую канцелярскую работу ты и там могла бы делать.
— Эрвет мне предлагала, — Тамьен вздохнула, — за хороший оклад, не то что в «Россыпях». Я не могу. У меня родители… Ну, им не нравятся перемены. Они оба раньше были в Обществе Морального Надзора и считают, что раньше жизнь была правильная, а сейчас все не так. Если я пойду на такую работу, они меня со света сживут.
— Даже если ты будешь приносить домой больше денег?
— Даже если. Они люди старой закалки.
— При хорошем окладе ты сможешь снять квартиру…
— Я не могу. Они пожилые, много болеют… И все время всем недовольны. Я должна о них заботиться.
«Еще одна проблема. Для того чтобы на ней жениться, я должен понравиться ее старикам. Ничего, меня ведь учили нравиться. Семелой — единственный крепкий орешек, на всех остальных я произвожу запланированное впечатление. После свадьбы я добьюсь, чтобы мы поселились отдельно и чтобы Тамьен устроилась на работу в эту комиссию, поближе к Эрвет».
— Пригласи меня как-нибудь в гости.
— Зачем?
— Я постараюсь быть приятным собеседником для твоих родителей.
Она ему совсем не нужна. И никакого возбуждения он рядом с ней не испытывает, а девушки обычно улавливают такие нюансы. Зато в его распоряжении — весь набор служебных программ биокомпьютера. Вермес мысленно произнес двенадцатизначный код, дал команду: переход в режим «Обольщение», и вновь повторил код, подтверждая команду. Теперь он переиграет любого легендарного соблазнителя, и никто не раскусит иллюзию… Эти служебные программы очень удобны. Например, в режиме «Бой» Вермес превращался в берсерка, способного разорвать напополам взбесившегося цепного ящера — словно какой-нибудь северянин, «наполнивший сердце мраком», как это у них называется. Только если северные аристократы ради этого глотают специальный наркотик и используют кое-какие приемы самовнушения, агенту Хозяев достаточно про себя назвать код и выбрать режим.
Он рассмеялся и обнял девушку за плечи. Она попыталась высвободиться, он не отпустил. Тамьен перестала сопротивляться: ей это все-таки понравилось. Она слушала, что говорит Вермес — а он говорил то, что нашептывал биокомпьютер, — и ее глаза все сильнее блестели в сгустившихся сумерках…
На юге поднялась над крышами серебряная арка Врат. Мощенный булыжником переулок вывел их на Оргетолийскую площадь, освещенную старинными газовыми фонарями. «Бархатная пещера» находилась в одном из соседних переулков.
На площади было запарковано множество машин. Под фонарем кучкой стояли полицейские, и вид у них был заговорщически-вороватый. Словно стражи правопорядка задумали по меньшей мере свинтить фары с чужого автомобиля.
— Может, лучше не надо? — робко предложил молоденький полицейский.
— Да ты не бойся, Лугвен, — снисходительным тоном бывалого человека отозвался один из его старших коллег. — Если мы лорда порадуем, нам премию выплатят! Все по закону, все путем. Есть «Правила парковки автомобилей, развивающих скорость более 200 километров в час», утвержденные одна тысяча сто двадцать четыре года назад эсодианским муниципалитетом, и никто их покуда не отменил. По этим правилам такой автомобиль должен стоять в двадцати сантиметрах от края тротуара. Чтоб мне обосраться на месте, если ее машина больше двухсот не сделает! Сейчас Тенгил еще раз проверит и скажет, сколько там сантиметров.
— А дальше? — испуганно спросил молодой.
— Дальше протокол составим, как лорд велел. Ты не напрягайся, мы к ней сами с этим протоколом не пойдем. Наше дело — нарушение зафиксировать. Вызовем спецкоманду, тех ребят лорд самолично натаскивал… Они ознакомят ее с протоколом и вручат квитанцию на штраф. А нам за это — премия!
Из темноты появился еще один полицейский, он радостно ухмылялся.
— Есть там эти три сантиметра! Двумя рулетками измерил, чтоб наверняка. Я еще тротуар пометил маркером, а то вдруг она выйдет и отгонит машину.
— Да не станет она с этим возиться. Сейчас протокол о неправильной парковке напишем… Вот будет нашему лорду подарочек к празднику!
Вермес отметил эту подозрительную сходку служителей закона, явно замысливших устроить кому-то пакость, но не придал ей особого значения. А зря… Они с Тамьен свернули к дому, второй этаж которого нависал над тротуаром, опираясь на круглые колонны, посередине сужавшиеся, а у основания и наверху расширявшиеся — словно каждая составлена из пары конусов. Ресторан находился на втором этаже. Оттуда плыли звуки кедайской сайбы, щемящие и возбуждающие одновременно — переведенная на язык музыки тьма ночных тропиков, перемешанная с небесным серебряным светом. Поднимаясь по лестнице, Вермес подумал, что вечер в «Бархатной пещере» — не худшее развлечение. Хотя он бы, конечно, предпочел кайф у себя дома.
Зал, задрапированный черным бархатом, погружен в интимный полумрак. Вермес окинул его взглядом, высматривая свободный столик…
Ситуация: опасность.
Режим: свертывание.
Тамьен покосилась на него, удивленная тем, что его рука внезапно соскользнула с ее плеча, а сам он замолчал и стоит неподвижно.
— Мерклой, куда мы сядем?
Ситуация: поступил вопрос.
Действие: выдать необходимую информацию в режиме свертывания.
— Туда куда-нибудь… Туда… — невнятно пробубнил Вермес.
Он показал на свободный столик в углу возле входа, потому что тот находился дальше всех остальных от столика страшной женщины. Да, это очень страшная женщина — вот и все, что помнил о ней Вермес. Правда, сейчас он испытывал не страх, а бесконечную апатию с некоторой примесью тоски. Страх может его выдать, поэтому бояться ему не позволят. Кто не позволит? Неважно. Никто. Он маленький и безобидный, он вообще ничего не делает. Тамьен, на которой он непременно должен жениться, увлекла его к столику, потом официант принес меню.
— Что с тобой, Мерклой? У тебя есть деньги, мы сможем расплатиться?
Ситуация: поступил вопрос.
Действие: выдать необходимую информацию в режиме свертывания.
— Да… Есть деньги… Всякие…
Он достал из кармана бумажник, вытряхнул на стол несколько крупных купюр.
— Хорошо, ты их пока убери. Что закажем?
Ситуация: поступил вопрос.
Действие: выдать необходимую информацию в режиме свертывания.
— То, что едят… Закажи…
Принесли ужин. Вермесу хотелось забраться под стол и сидеть там тихо-тихо, но что-то не давало ему это сделать. Он должен вести себя так же, как все, а все здесь сидят на стульях, едят, слушают музыку… Нельзя отличаться. Вермес равнодушно жевал и пил какие-то довольно вкусные вещи, смутно ощущая, что Тамьен чем-то недовольна. Зачем он пришел сюда вместе с ней? Он не помнил.
Страшная женщина заплатила по счету и направилась к выходу. На ней было что-то вроде черного комбинезона, на котором вспыхивали и гасли сияющие зигзаги — чуть ли не в ритме сайбы, которая продолжала звучать, ни на минуту не умолкая. Черные волосы в полумраке сливались с воротом ее одеяния, и невозможно было разобрать, длинные они или короткие. Она была красива, но это не мешало ей быть страшной. Когда она замедлила шаги и повернула голову, Вермес понял, что умрет, если она проявит к нему интерес. Независимо от того, хочет он этого или нет, он умрет. Так надо.
— Привет, Тамьен!
— Здравствуйте! — приподнявшись со стула, ответила Тамьен.
Женщина прошла мимо, к выходу.
— Добрый вечер, досточтимая госпожа Танрос, — донесся со стороны дверного проема приятный баритон, очень вежливый, официальный и непреклонный. — Дорожная полиция! К сожалению, мы вынуждены сообщить вам о том, что ваша машина неправильно запаркована. В соответствии с действующим законом и с двадцать шестым параграфом тридцать восьмого пункта седьмого раздела Отоланского договора, вы должны уплатить штраф. Попрошу ознакомиться с протоколом. Можем присесть внизу, в вестибюле, там диванчики…
— Вы уверены, что моя машина запаркована неправильно?
— Она стоит на три сантиметра ближе к краю тротуара, чем это допустимо для транспортного средства такого типа. Все занесено в протокол…
Голоса удалялись.
Ситуация: норма. Режим: рабочий, норма.
Поэтапный выход из режима свертывания. Время пошло.
Пять.
— Надо же, она меня узнала, — улыбнулась Тамьен. — А я побоялась первая с ней поздороваться… Когда я работала в лаборатории у Сентила, она тоже там была, только не в таком виде, а в этом их астранийском гриме. Такую смешную тетку изображала! Она устроилась в наш институт, чтобы войти в доверие к консовцам, вроде как куратор от Общества Морального Надзора, а потом астранийцы разгромили КОНС. Мерклой, помнишь эту историю?
Еще бы он не помнил! Сердце заныло. Он ведь присутствовал на последнем собрании КОНСа, куда вломились астранийцы. Их было пятеро против нескольких сотен, но они почти в упор расстреляли лидеров организации, сидевших в президиуме, а потом обрушили на остальных психотронный удар… Генеральный Кабинет взял сторону победителей, КОНС объявили вне закона. Дайвин Танрос была среди тех пятерых.
— Мерклой, что с тобой? — голос девушки звучал испуганно. — Тебе плохо?
Он сумел только головой качнуть.
Четыре.
…Это было похоже на то, словно он вдруг увидел свое отражение в зеркале — и отражение ему сильно не понравилось. В момент удара он понял, что никакой он не герой, марширующий в железных рядах несокрушимого КОНСа навстречу кровавой заре, а неуверенный в себе юноша, заваленный множеством проблем, ничуть не лучше тех «прыщавых преступных интеллектуалов», которых консовцы собирались «безжалостно искоренять». Он понял, что без КОНСа он ничто, а сила КОНСа — это всего лишь иллюзия, и это понимание его раздавило. Потом была больница на восемьдесят шестом километре, в которой он провел около года. Он был тихим пациентом, но санитары с ним намучились, потому что он отказывался от пищи и приходилось кормить его через зонд. Он не пошел на поправку, даже когда астранийцы в соответствии с одним из пунктов Отоланского договора сами занялись пациентами, дабы исправить дело своих рук. Он просто отвергал любую помощь — особенно если она исходила от тех, кто так жестоко с ним обошелся! — а душевнобольного, который не хочет выздоравливать, вылечить невозможно. Потом он все-таки начал есть самостоятельно, потому что ему надоело в психушке, и его выписали.
Три.
Он действительно умер бы, если бы Дайвин Танрос уделила ему слишком пристальное внимание. От мгновенной остановки сердца. Умертвить агента в случае необходимости — одна из функций биокомпьютера.
— Свобода — это капкан, — любил повторять Инструктор. — На самом деле каждый человек нуждается в хозяине, признает он это или нет. Умные признают, дураки упорствуют… Так всегда было и всегда будет.
— Значит, если астранийцы — дураки, с ними нетрудно будет справиться? — спросил кто-то из курсантов.
— Не все так просто, — вздохнул Ситавис, — иначе вас бы здесь не собрали, молодые люди. К сожалению, дурак, как и умный человек, может обладать весьма развитым интеллектом… и другими опасными способностями. В свое время их проморгали. Вы знаете, что около тысячи лет назад древняя цивилизация на Биане достигла технологического пика и отправила межзвездную экспедицию. Наши предки и дальше бы резвились, однако вмешались Хозяева и устроили им глобальную экологическую Катастрофу. А насчет экспедиции — что ж, Хозяева имеют мудрость и мужество признать, что это была ошибка. Этого нельзя было допускать. Однако, в соответствии со всеми прогнозами, экспедиция должна была погибнуть — разнополая команда из шестисот человек, в замкнутом пространстве кораблей… Они должны были передраться между собой, или посходить с ума, или одичать, или впасть в уныние и тихо угаснуть… Вместо этого произошло маловероятное, не предусмотренное прогнозами: они выжили, самостоятельно открыли антигравитацию и массу других полезных для себя вещей, — в его голосе появилась ирония, — нашли способ значительно продлевать человеческую жизнь и сохранять молодость… В общем, все то, о чем страстно мечтает любой безответственный идиот. Вдобавок у них прорезались паранормальные способности. Но хуже всего то, что они вернулись домой! На нашу голову. И не только на нашу, увы. Они догадались о вмешательстве Хозяев и с ничем не оправданной жестокостью истребили их резидентов, которые присматривали за обстановкой в течение мертвого периода. Разумеется, перед этим постарались выжать из них всю информацию… Наша с вами задача — помочь Хозяевам остановить их.
— Но почему у них все это получилось? — спросил тогда Вермес.
— Для экспедиции отбирали самых способных. Хозяева не препятствовали, так как все говорило за то, что эти умники погибнут в межзвездном пространстве. Заметьте, это люди с криминальным прошлым! Например, Дайвин Танрос, которая является сейчас, в соответствии с пресловутым Отоланским договором, полномочным астранийским наблюдателем в Меводе, начала свою карьеру с того, что в возрасте восемнадцати лет зверски убила четырех человек. Обычная уголовная история. Ее похитили с целью получения выкупа, чуть ли не ее же приятели, а она нашла способ с ними расправиться и потом уничтожила улики. Вряд ли ей грозил большой срок, поскольку ее жизни угрожала реальная опасность, но по тогдашним законам она должна была хотя бы год отсидеть в тюрьме. Вместо этого она скрыла свое преступление и благополучно прошла тестирование, которому подвергались все кандидаты в астронавты.
— Ее все-таки разоблачили? — спросил кто-то.
— Нет. Просто после возвращения она перестала делать тайну из своего преступного прошлого. А к суду ее теперь не привлечешь за давностью срока, все-таки тысяча лет… Тут даже наш лорд общественного порядка, который цепляется за каждый повод осложнить ей жизнь, ничего не может сделать, ибо закон есть закон.
— А у кого из них еще криминальное прошлое? — поинтересовался кто-то из слушателей.
— Больше данных нет… Но наверняка у многих, в этом сомневаться не приходится. Они столько наворотили на Биане, что Хозяевам долго придется расхлебывать. И в Меводе, и в отсталых странах… Многие из вас были членами КОНСа, который возник в соответствии с планом Хозяев, — и вы знаете, что они сделали с КОНСом! Потом они заявили, что КОНС был точным подобием некоторых организаций, которые в древнем мире до Катастрофы устраивали войны, террор, геноцид… Надо признать, они угадали, но Хозяевам виднее, по какому пути должно двигаться человечество! Хозяева ничего не делают случайно. По вине астранийцев было разогнано Общество Морального Надзора, в свое время созданное Хозяевами. Они швырнули Биану в пучину либерализма, однако Хозяева собираются положить конец их тирании. Поэтому на ваших плечах лежит громадная ответственность… Есть еще вопросы, молодые люди?
— Почему они не захватили власть в Меводе?
— Они ее захватили, спровоцировав государственный переворот и посадив свое марионеточное правительство. Генеральный Кабинет давно уже стал фикцией. Кто в Меводе обладает реальной властью? Во-первых, Верховный Лорд Беханод, их ставленник — без помощи астранийцев он никогда бы не сел в кресло Верховного. Шесть лет назад, после подозрительной кончины прежнего главы государства, были объявлены всенародные выборы — и выиграть их должен был лорд Министерства Цензуры Сарегил. Уж я-то знаю, ведь по его поручению я руководил людьми, которые работали с бюллетенями. Мы контролировали восемьдесят пять процентов избирательных участков, и подменить наши бюллетени на бюллетени с именем Беханода буквально у нас на глазах, в самый последний момент, — это могли проделать только астранийцы! Чудес не бывает, молодые люди. Второе лицо после Беханода — лорд-дипломат Дилвин Сентил. Тот самый ученый-преступник, которого привлекли к суду за публичное оскорбление президента Совета Мудрых и всей меводянской науки в целом. Вдоволь наиздевавшись над членами суда и учеными заседателями, он сбежал из тюрьмы, и мне пришлось гоняться за ним по всей Меводе, потому что у Беханода именно тогда созрела роковая мысль поручить ему переговоры с астранийцами. Он совратил несовершеннолетнюю девушку и потом женился на ней — тоже преступление против нравственности, поскольку закон запрещал такие браки. Когда он вступил в должность, Беханод хотел назначить меня начальником его службы безопасности, но он забраковал мою кандидатуру и в категорической форме потребовал, чтобы меня отдали под суд. А все потому, что я человек долга. И наконец Олвен Сентил, его родной братец, лорд Министерства Общественного Порядка. Взять частного сыщика с улицы, наглого, привыкшего плевать на чины и заслуги, никогда не состоявшего на государственной службе, — и сделать его главой Министерства… Это дикий бред, но это произошло! Фактически страной сейчас управляют эти трое при поддержке астранийцев. Все остальные члены Генерального Кабинета имеют видимость власти, однако от них ничего не зависит. Я нарисовал мрачную картину, молодые люди, но она, увы, соответствует действительности. Вы должны будете сделать все возможное и невозможное ради спасения Меводы от узурпаторов…
Сейчас Вермес шагал рядом с Тамьен сквозь нежные летние сумерки, разбавленные оранжевым светом натриевых фонарей (еще одна подачка астранийцев), и это была не просто вечерняя прогулка с девушкой, а его вклад в дело спасения Меводы. Его служение Хозяевам.
На этой улице древние бетонно-стеклянные раковины чередовались с более новыми кирпичными особняками. Машин было немного, можно разговаривать не повышая голоса.
— Знаешь, почему я работаю в «Россыпях»? — спросил Вермес.
— Почему?
— Из-за тебя.
Тамьен промолчала.
— А почему ты там сидишь, я никак не пойму. У тебя же такие связи, ты могла бы и получше устроиться.
— Ну, не то чтобы связи… — у нее вырвался растерянный смешок, — просто мы с Эрвет когда-то работали вместе. Ничего, до сих пор дружим.
Стоит поддержать эту тему. Вдруг удастся невзначай вытянуть что-нибудь полезное.
— Наверное, у вас, у девчонок, если подруга стала такой важной дамой, отношения сразу меняются?
— Да она совсем не важничает. Она и раньше никогда не задавалась, даже не хвасталась тем, что аристократка. Ее мать из какого-то очень знатного северного рода, сейчас она приближенная короля Нарегоя. Так интересно, она прислала Эрвет телохранителей с Севера, а у них кроме пистолетов еще и мечи, как в кино. Потому что у северян так полагается.
— Что, они так повсюду и ходят за ней с мечами?
— Ага. Около нее все время дежурят четверо телохранителей — двое северян, двое астранийцев. Знаешь, северяне — они такие вышколенные, суровые, а астранийцы — ничего ребята, с ними даже поболтать можно. Это астранийцы из новых, не те, которые в космос летали… Но все равно как-то странно, что ее так стерегут.
Ничего странного, про себя усмехнулся Вермес. Стерегут ее от Хозяев. «Если мы сумеем ее захватить, мы сможем оказывать давление сразу по нескольким линиям, на несколько ключевых фигур, — объяснил ему Ситавис. — Есть и другие параллельные варианты, но леди Эрвет Сентил — объект номер один. Ты должен до нее добраться, используя в качестве орудия Тамьен Лакерой». — «А охрана?» — «Вот тебе и придется найти способ выманить ее из-под охраны. Она имеет склонность к авантюрам и не слишком осторожна. Однажды ее чуть не убили. Один молодой человек, которому она перешла дорогу, захотел свести с ней счеты. Эта попытка стоила ему жизни, но мне повезло побеседовать с его сообщником, которого позже отпустили. Она пошла с подозрительным незнакомцем, который представился посыльным от ее приятеля, принца Борвена, хотя видела, что парень не похож на северянина. Тот привел ее в западню. У нее в кармане лежал пистолет, но вместо того чтобы взять ситуацию под контроль, как сделал бы любой разумный человек, леди благополучно дождалась, когда ее стукнут сзади по голове. Она осталась в живых благодаря везению: убивал ее дилетант, умудрившийся всадить нож мимо сердца. Ей тогда было девятнадцать лет, и не исключено, что с тех пор она немного поумнела… Но характер есть характер, люди не меняются. Тебе придется что-нибудь придумать, и не забывай, что Хозяева примерно наказывают тех, кто не выполняет их поручений».
— Я и лорда Сентила два раза видела, когда приезжала к ней в гости. Такой приветливый, улыбается… Спрашивал, как у меня дела. Совсем не похож на всех этих прежних лордов, надутых, как дирижабли! Я его тоже давно знаю — он был начальником лаборатории, где мы с Эрвет работали девчонками. Я его странным считала: начальник, а ни на кого не кричит, вежливый, тихий… Ну вообще-то не такой уж он был и тихий! — Тамьен хитро усмехнулась. — Он ведь еще тогда начал крутить с Эрвет, хотя в то время за это могли посадить.
«Для того чтобы жениться на своей сопливой любовнице, Дилвин Сентил вместе с ней незаконно перешел границу Северного королевства, которое как раз незадолго до этого объявило себя независимым государством, — рассказывал Вермесу Инструктор. — Мне пришлось гоняться за ними по горам, в итоге они меня избили и угнали мою машину. Северяне встретили их с распростертыми объятиями. Эти вымирающие аристократы живо смекнули, что надо сделать, чтобы новоявленный лорд-дипломат Южной Меводы об их интересах тоже не забывал: подсунуть ему жену-северянку. Кроме того, леди Эрвет, несмотря на свой юный возраст, была замечена в весьма скандальных связях. — Ситавис издал хрюкающий скабрезный смешок. — Видимо, ее родители решили, что лучше выдать ее замуж за южанина, чем позволить ей и дальше продолжать в том же духе. Все это очень грязная история, Вермес. Меводу утопили в грязи, и только Хозяева могут даровать ей очищение. Таких, как Эрвет Сентил и ее супруг, надо еще в младенчестве выявлять и уничтожать… И наши Хозяева разрабатывают такой проект, надеюсь, что доживем! Чем она сейчас занимается? Курирует правительственную комиссию по делам литературы и искусства, раздает направо и налево государственные дотации — вместо того, чтобы давать кому надо по рукам. У нее безошибочное чутье на тех писак и художников, кто протаскивает идеи так называемой внутренней свободы человека и расшатывает мораль, которую на протяжении веков заботливо внедряли Хозяева. Таким она обеспечивает поддержку в первую очередь! Еще несколько десятилетий — и Меводу можно похоронить… Но, к счастью, у нас есть Хозяева, которые намерены прекратить это безобразие. Выполнив свое задание, ты не только добудешь для Хозяев орудие шантажа, ты спасешь меводянскую культуру от разрушения».
Он только один раз видел Эрвет Сентил вблизи — на открытии какого-то очередного астранийского колледжа (Инструктор сказал, что находится немало желающих пристроить своих детей в учебные заведения такого рода, и это — печальное свидетельство человеческой глупости). Невысокая, тоненькая, юная, она не была похожа на важную даму. Скорее уж на школьницу, удравшую с уроков. Поскольку она прошла астранийскую трансмутацию, она еще очень долго будет выглядеть школьницей. Вдобавок на ней был костюм наподобие спортивного — пренебрегая традициями, она не стала надевать ничего такого, что носят дамы, находящиеся на государственной службе. Что ж, люди, узурпировавшие власть, могут позволить себе пренебрежение к традициям… Вермес подумал об этом после, когда к нему вернулась способность думать. Тогда он находился в режиме «Свертывание» и ничего не соображал. Уже потом он вспомнил детали: странную траекторию полета листа, сорванного ветром с дерева — тот должен был упасть под ноги леди Сентил, но вместо этого обогнул ее по плавной кривой, что указывало на присутствие силового поля; довольные мордашки будущих учащихся колледжа, которым она явно понравилась. И телохранителей, державших ее в кольце, — их там было не четверо, а целый десяток.
Враги догадываются о планах Хозяев… Но Вермес настроился на успех. Судя по тому, что говорили о ней Ситавис и Тамьен, леди Сентил — достаточно удобный клиент. Демократична, неосторожна, склонна к авантюрам… Он что-нибудь придумает.
— Почему ты не попросишься в эту комиссию, которую она курирует? Какую-нибудь мелкую канцелярскую работу ты и там могла бы делать.
— Эрвет мне предлагала, — Тамьен вздохнула, — за хороший оклад, не то что в «Россыпях». Я не могу. У меня родители… Ну, им не нравятся перемены. Они оба раньше были в Обществе Морального Надзора и считают, что раньше жизнь была правильная, а сейчас все не так. Если я пойду на такую работу, они меня со света сживут.
— Даже если ты будешь приносить домой больше денег?
— Даже если. Они люди старой закалки.
— При хорошем окладе ты сможешь снять квартиру…
— Я не могу. Они пожилые, много болеют… И все время всем недовольны. Я должна о них заботиться.
«Еще одна проблема. Для того чтобы на ней жениться, я должен понравиться ее старикам. Ничего, меня ведь учили нравиться. Семелой — единственный крепкий орешек, на всех остальных я произвожу запланированное впечатление. После свадьбы я добьюсь, чтобы мы поселились отдельно и чтобы Тамьен устроилась на работу в эту комиссию, поближе к Эрвет».
— Пригласи меня как-нибудь в гости.
— Зачем?
— Я постараюсь быть приятным собеседником для твоих родителей.
Она ему совсем не нужна. И никакого возбуждения он рядом с ней не испытывает, а девушки обычно улавливают такие нюансы. Зато в его распоряжении — весь набор служебных программ биокомпьютера. Вермес мысленно произнес двенадцатизначный код, дал команду: переход в режим «Обольщение», и вновь повторил код, подтверждая команду. Теперь он переиграет любого легендарного соблазнителя, и никто не раскусит иллюзию… Эти служебные программы очень удобны. Например, в режиме «Бой» Вермес превращался в берсерка, способного разорвать напополам взбесившегося цепного ящера — словно какой-нибудь северянин, «наполнивший сердце мраком», как это у них называется. Только если северные аристократы ради этого глотают специальный наркотик и используют кое-какие приемы самовнушения, агенту Хозяев достаточно про себя назвать код и выбрать режим.
Он рассмеялся и обнял девушку за плечи. Она попыталась высвободиться, он не отпустил. Тамьен перестала сопротивляться: ей это все-таки понравилось. Она слушала, что говорит Вермес — а он говорил то, что нашептывал биокомпьютер, — и ее глаза все сильнее блестели в сгустившихся сумерках…
На юге поднялась над крышами серебряная арка Врат. Мощенный булыжником переулок вывел их на Оргетолийскую площадь, освещенную старинными газовыми фонарями. «Бархатная пещера» находилась в одном из соседних переулков.
На площади было запарковано множество машин. Под фонарем кучкой стояли полицейские, и вид у них был заговорщически-вороватый. Словно стражи правопорядка задумали по меньшей мере свинтить фары с чужого автомобиля.
— Может, лучше не надо? — робко предложил молоденький полицейский.
— Да ты не бойся, Лугвен, — снисходительным тоном бывалого человека отозвался один из его старших коллег. — Если мы лорда порадуем, нам премию выплатят! Все по закону, все путем. Есть «Правила парковки автомобилей, развивающих скорость более 200 километров в час», утвержденные одна тысяча сто двадцать четыре года назад эсодианским муниципалитетом, и никто их покуда не отменил. По этим правилам такой автомобиль должен стоять в двадцати сантиметрах от края тротуара. Чтоб мне обосраться на месте, если ее машина больше двухсот не сделает! Сейчас Тенгил еще раз проверит и скажет, сколько там сантиметров.
— А дальше? — испуганно спросил молодой.
— Дальше протокол составим, как лорд велел. Ты не напрягайся, мы к ней сами с этим протоколом не пойдем. Наше дело — нарушение зафиксировать. Вызовем спецкоманду, тех ребят лорд самолично натаскивал… Они ознакомят ее с протоколом и вручат квитанцию на штраф. А нам за это — премия!
Из темноты появился еще один полицейский, он радостно ухмылялся.
— Есть там эти три сантиметра! Двумя рулетками измерил, чтоб наверняка. Я еще тротуар пометил маркером, а то вдруг она выйдет и отгонит машину.
— Да не станет она с этим возиться. Сейчас протокол о неправильной парковке напишем… Вот будет нашему лорду подарочек к празднику!
Вермес отметил эту подозрительную сходку служителей закона, явно замысливших устроить кому-то пакость, но не придал ей особого значения. А зря… Они с Тамьен свернули к дому, второй этаж которого нависал над тротуаром, опираясь на круглые колонны, посередине сужавшиеся, а у основания и наверху расширявшиеся — словно каждая составлена из пары конусов. Ресторан находился на втором этаже. Оттуда плыли звуки кедайской сайбы, щемящие и возбуждающие одновременно — переведенная на язык музыки тьма ночных тропиков, перемешанная с небесным серебряным светом. Поднимаясь по лестнице, Вермес подумал, что вечер в «Бархатной пещере» — не худшее развлечение. Хотя он бы, конечно, предпочел кайф у себя дома.
Зал, задрапированный черным бархатом, погружен в интимный полумрак. Вермес окинул его взглядом, высматривая свободный столик…
Ситуация: опасность.
Режим: свертывание.
Тамьен покосилась на него, удивленная тем, что его рука внезапно соскользнула с ее плеча, а сам он замолчал и стоит неподвижно.
— Мерклой, куда мы сядем?
Ситуация: поступил вопрос.
Действие: выдать необходимую информацию в режиме свертывания.
— Туда куда-нибудь… Туда… — невнятно пробубнил Вермес.
Он показал на свободный столик в углу возле входа, потому что тот находился дальше всех остальных от столика страшной женщины. Да, это очень страшная женщина — вот и все, что помнил о ней Вермес. Правда, сейчас он испытывал не страх, а бесконечную апатию с некоторой примесью тоски. Страх может его выдать, поэтому бояться ему не позволят. Кто не позволит? Неважно. Никто. Он маленький и безобидный, он вообще ничего не делает. Тамьен, на которой он непременно должен жениться, увлекла его к столику, потом официант принес меню.
— Что с тобой, Мерклой? У тебя есть деньги, мы сможем расплатиться?
Ситуация: поступил вопрос.
Действие: выдать необходимую информацию в режиме свертывания.
— Да… Есть деньги… Всякие…
Он достал из кармана бумажник, вытряхнул на стол несколько крупных купюр.
— Хорошо, ты их пока убери. Что закажем?
Ситуация: поступил вопрос.
Действие: выдать необходимую информацию в режиме свертывания.
— То, что едят… Закажи…
Принесли ужин. Вермесу хотелось забраться под стол и сидеть там тихо-тихо, но что-то не давало ему это сделать. Он должен вести себя так же, как все, а все здесь сидят на стульях, едят, слушают музыку… Нельзя отличаться. Вермес равнодушно жевал и пил какие-то довольно вкусные вещи, смутно ощущая, что Тамьен чем-то недовольна. Зачем он пришел сюда вместе с ней? Он не помнил.
Страшная женщина заплатила по счету и направилась к выходу. На ней было что-то вроде черного комбинезона, на котором вспыхивали и гасли сияющие зигзаги — чуть ли не в ритме сайбы, которая продолжала звучать, ни на минуту не умолкая. Черные волосы в полумраке сливались с воротом ее одеяния, и невозможно было разобрать, длинные они или короткие. Она была красива, но это не мешало ей быть страшной. Когда она замедлила шаги и повернула голову, Вермес понял, что умрет, если она проявит к нему интерес. Независимо от того, хочет он этого или нет, он умрет. Так надо.
— Привет, Тамьен!
— Здравствуйте! — приподнявшись со стула, ответила Тамьен.
Женщина прошла мимо, к выходу.
— Добрый вечер, досточтимая госпожа Танрос, — донесся со стороны дверного проема приятный баритон, очень вежливый, официальный и непреклонный. — Дорожная полиция! К сожалению, мы вынуждены сообщить вам о том, что ваша машина неправильно запаркована. В соответствии с действующим законом и с двадцать шестым параграфом тридцать восьмого пункта седьмого раздела Отоланского договора, вы должны уплатить штраф. Попрошу ознакомиться с протоколом. Можем присесть внизу, в вестибюле, там диванчики…
— Вы уверены, что моя машина запаркована неправильно?
— Она стоит на три сантиметра ближе к краю тротуара, чем это допустимо для транспортного средства такого типа. Все занесено в протокол…
Голоса удалялись.
Ситуация: норма. Режим: рабочий, норма.
Поэтапный выход из режима свертывания. Время пошло.
Пять.
— Надо же, она меня узнала, — улыбнулась Тамьен. — А я побоялась первая с ней поздороваться… Когда я работала в лаборатории у Сентила, она тоже там была, только не в таком виде, а в этом их астранийском гриме. Такую смешную тетку изображала! Она устроилась в наш институт, чтобы войти в доверие к консовцам, вроде как куратор от Общества Морального Надзора, а потом астранийцы разгромили КОНС. Мерклой, помнишь эту историю?
Еще бы он не помнил! Сердце заныло. Он ведь присутствовал на последнем собрании КОНСа, куда вломились астранийцы. Их было пятеро против нескольких сотен, но они почти в упор расстреляли лидеров организации, сидевших в президиуме, а потом обрушили на остальных психотронный удар… Генеральный Кабинет взял сторону победителей, КОНС объявили вне закона. Дайвин Танрос была среди тех пятерых.
— Мерклой, что с тобой? — голос девушки звучал испуганно. — Тебе плохо?
Он сумел только головой качнуть.
Четыре.
…Это было похоже на то, словно он вдруг увидел свое отражение в зеркале — и отражение ему сильно не понравилось. В момент удара он понял, что никакой он не герой, марширующий в железных рядах несокрушимого КОНСа навстречу кровавой заре, а неуверенный в себе юноша, заваленный множеством проблем, ничуть не лучше тех «прыщавых преступных интеллектуалов», которых консовцы собирались «безжалостно искоренять». Он понял, что без КОНСа он ничто, а сила КОНСа — это всего лишь иллюзия, и это понимание его раздавило. Потом была больница на восемьдесят шестом километре, в которой он провел около года. Он был тихим пациентом, но санитары с ним намучились, потому что он отказывался от пищи и приходилось кормить его через зонд. Он не пошел на поправку, даже когда астранийцы в соответствии с одним из пунктов Отоланского договора сами занялись пациентами, дабы исправить дело своих рук. Он просто отвергал любую помощь — особенно если она исходила от тех, кто так жестоко с ним обошелся! — а душевнобольного, который не хочет выздоравливать, вылечить невозможно. Потом он все-таки начал есть самостоятельно, потому что ему надоело в психушке, и его выписали.
Три.
Он действительно умер бы, если бы Дайвин Танрос уделила ему слишком пристальное внимание. От мгновенной остановки сердца. Умертвить агента в случае необходимости — одна из функций биокомпьютера.