Панасенко Леонид. Случайный рыцарь

   - Я слуга благородного рыцаря Ки-ихота, да и то на время. Вы же нахальная скандальная туземка, которая...
   - Ты ей, Маг, ткни жезлом в лоб - она и успокоится, - посоветовал Максим.
   - Я вам ткну! - свирепо пообещала Ируля. - Всем сразу и каждому в отдельности. Ты меня знаешь, Макс.
   Возмущенный Магг крепко "вздрогнул", а Максим налил себе пепси-колы ничего не поделаешь, он за рулем.
   - Ты Ира, девка, конечно, классная, но дела наши тебя не касаются. Тем более, дела наши таковы, что не знаешь, что тебя через пять минут ждет. Максим достал две купюры. - За шмотки я с тобой дома рассчитаюсь, а это, так сказать, аванс. Приедем в Севастополь, садись в поезд и возвращайся в Москву.
   - Нет уж! - Ирина тряхнула волосами, закурила. - Я пока твою Дульси не увижу - никуда не уеду. Я, можно сказать, с тобой факультет современного секса закончила, учила тебя, оттачивала теорию на ложе практики, и вдруг меня побоку?! В любом случае мне интересно глянуть на кого это ты меня променял. Она что - в самом деле иностранка? Откуда у тебя столько баксов?
   - Ты меня заколебала. Все! В машину - и в Севастополь. Я тебя сам в вагон посажу.
   Их машина стояла на площадке для служебного транспорта, и трезвый Максим, вспомнив какой-то из западных боевиков, который видел по кабельному телевидению, вдруг подумал:
   "Неплохо бы проверить. Если за нами все-таки следят, то самый козырный для противника ход - заминировать эту коробку. Я дверь открою - и все проблемы решены".
   - Послушай, - спросил он у Тофика. - А ты можешь мысленно осмотреть машину? Нет ли в ней какой опасности. Например, мины, взрывного устройства.
   - Сейчас попробую, - сказал Тофик, а Ируля презрительно хохотнула и снова демонстративно закурила.
   Джинн-недоучка несколько минут пристально вглядывался в черный глянец "Волги", потом пожал плечами:
   - Ничего не вижу. Все будто бы в порядке.
   Стали размещаться. К великому неудовольствию Ирули Максим посадил впереди, рядом с собой, не ее, а Тофика - на всякий случай.
   "Как быстро пролетело время, - подумал Максим, включая мотор. - Уже смеркается".
   Выехали на верхнюю дорогу, повернули в сторону Севастополя. Максим включил приемник... Ельцин... визит в Японию откладывается... Кравчук... Черноморский флот... инфляция рубля и курс доллара... Все настолько осточертело! Бесконечный словесный понос - и никакого дела, никаких решительных шагов по оздоровлению экономики...
   Максиму показалось, что Тофик, который бережно прижимал к груди свою неразлучную бутылку с ручкой, то ли напевает, то ли что-то шепчет.
   - Ты что - молишься? - спросил он и приглушил приемник.
   - Нет, господин, - Тофик явно смутился, покраснел. Даже по-мальчишески оттопыренные уши зарделись. - Я разговариваю... с братом.
   - У тебя что там в бутылке - рация?, удивился Максим.
   - У него там брат живет, - пояснил с заднего сидения Магг. - Он мне рассказывал на Ай-Петри.
   - Как это - живет?
   - Мы с Мамедом близнецы, - сказал Тофик. - Но он еще более неполноценный, чем я. Он не учился в школе, и вообще не выходит из сосуда. Отшельник.
   - И что он там делает? - такая невероятная история заинтересовала даже Ирину.
   - Живет, это наш общий дом. Размышляет. Он никак не может понять, почему от нас отказались и всемогущий Аллах, и наш отец Иблис.
   - Ас ним можно поговорить? - спросил Максим.
   - Конечно же, благороднейший рыцарь Ки-ихот, - раздался вдруг в машине голос, идущий неведомо откуда. Голос был мужской сильный, но печальный. Голос мужа, а не мальчика. - Я бесконечно благодарен тебе за высокую милость, которую ты оказал моему непутевому брату... Однако, мудрейший из мудрых, сейчас не время для разговоров. Я ощущаю опасность, большую опасность! Я не знаю ей названия, но она приближается.
   Максим глянул на дорогу впереди, затем в боковое зеркало. Сзади шел белый "Мерседес". Точно такой, о каком он мечтал на берегу во время шторма.
   - Я давно заметил эту машину, - встревожено сказал Магг. - Она идет за нами сразу от ресторана.
   - По-моему, это те ребята, которые подвозили меня от пансионата к "Гнезду", - оглянувшись, неуверенно начала Ирина. - Вполне приличные ребята.
   - Какая ты беспросветная дура! - сквозь зубы процедил Максим, резко прибавляя скорость. - Лучше бы они сразу оторвали тебе твою пустую голову.
   Белый "Мерседес" тоже увеличил скорость.
   Максим до упора выжал педаль газа, резко обошел два идущих впереди грузовика. Какой-то встречный "Жигуленок" испуганно шарахнулся в сторону, возмущенно просигналил и пропал.
   Белый "Мерседес" поначалу поотстал, затем снова замаячил сзади.
   - Что ж, последняя проверка, - ни к кому не обращаясь сказал Максим и, чуть притормозив, бросил тяжелую машину вправо - здесь, кажется, объезд.
   "Мерседес" повторил их маневр, приблизился. Послышалось два или три резких хлопка, и в верхней части заднего стекла от характерной дырки разбежались трещины.
   - Ложитесь! - рявкнул Максим, доставая одной рукой "узи", - Машину водил? - спросил он Тофика. Можешь подержать руль?
   - Мог-гу! - заикаясь, ответил джинн-недоучка.
   Максим принял вправо, как бы открывая "Мерседесу" путь для обгона, крикнул Тофику: "Держи руль!", а сам, высунувшись из окна, дал длинную очередь.
   Лобовое стекло "Мерседеса" разлетелось, он вильнул вправо, влево, но с шоссе не слетел! - значит водитель жив и успел среагировать. Надо было бить по мотору.
   - "Кирпич"! - пролепетал Тофик, и Максим взял управление машиной на себя.
   Тут же за запрещающим промелькнули еще два знака - "мост" и "ремонт дороги", их "Волга" выскочила на взгорок, и Максим безо всякого ужаса сказал про себя: "Приехали"!
   Впереди за рейкой дорожного шлагбаума в самом деле был мост через небольшое ущелье, но... наполовину разобранный.
   "Затормозить успеем... Но толку... Это же идеальная ловушка!"
   Максим, а вслед за ним водитель "Мерседеса" стали тормозить.
   - Жить хочешь, Тофик? - спросил вдруг Максим, осененный безумной идеей. Сможешь помочь машине поддержать нас? Чтоб перескочить?!
   - Хочу! Смогу! Наверное... смогу...
   - Ну, тогда готовься! Если оплошаешь, - встретимся на небесах. Газу, Максим, газу! - приказал он сам себе.
   "Волга" буквально прыгнула вперед. Максим изо всех сил уцепился в руль, чувствуя, что сейчас, при виде несущейся им навстречу смерти, закроет глаза и запрещая себе это. Мост рядом! Пропасть! Мама, папа... Прощайте, мои родные!
   Что-то сверкнуло, машина грохнулась об асфальт всеми четырьмя колесами, будто прыгнула с трамплина, и Максим, увидев впереди ровное полотно дороги, вдруг с восторгом осознал: смертельный трюк удался! Он понимал: белый "Мерседес" если и не свалился в пропасть, то уж в любом случае потерял минут сорок, ему их теперь не догнать, но расслабиться хоть на минуту, даже перекурить не мог - гнал машину по вечернему шоссе, и ее мягко раскачивало от скорости и освобожденной мощи мотора.
   - Коллега, мне кажется, что вас в школе недооценили, - напыщенно произнес Магг, обращаясь к Тофику. - То, что вы проделали - весьма впечатляет.
   - Идиоты! - расплакалась вдруг Ирина. - Ведь мы могли погибнуть, упасть в пропасть, разбиться!
   - Ты как всегда права, Ируля, - весело сказал Максим. - Но здесь командую я, а я не хочу знакомиться с твоими "приличными ребятами". Если ты горишь таким желанием, могу высадить. Они тебя обязательно подберут. И в Москву отправят, в отдельном купе. Правда, цинковом.
   - Какая я идиотка, что связалась с тобой! - уже не так громко всхлипнула Ирина.
   - Ив этом ты права, крошка, - согласился Максим. - Но ты еще не знаешь, насколько ты уже свободна. Куда там птицам! Только доберемся до Севастополя и лети на все четыре стороны.
   - Дождешься! - огрызнулась Ирина.
   И тут впервые Максим почувствовал нечто неладное.
   Шоссе как шоссе, но почему-то нет машин - ни встречных, ни попутных. И горы... Какие-то они странные, чужие. То ли выше стали, то ли он как выглядит эта дорога позабыл. Правда, в сумерках Много не разглядишь, но все же что-то не так. Откуда здесь, например, столько поворотов, откуда такой серпантин? Может, они выехали на какую-то другую дорогу? Но какую??
   Справа промелькнул указатель. Озеро... Название, очень знакомое название, количество километров, определяющее расстояние... Откуда, черт побери, на севастопольской трассе озеро?!
   - Ты куда нас завез? - подтверждая его сомнения, вдруг сварливо обозвалась Ируля. - Это вовсе не Крым! Ты видел указатель? Там было написано "Озеро Рида!"
   - Мне тоже показалось... - начал, было, Магг, но Максим перебил его:
   - Это вам, ребята, с перепугу мерещится. Да с перепоя. То-то вы в "Гнезде" веселились!
   Но настоящий перепуг, оказывается, был впереди.
   Максим притормозил на повороте, плавно вписался в очередной виток горного серпантина и увидел метрах в трехстах... людей с автоматами, зеленые армейские палатки, а главное - бронетранспортер, перегораживающий узкую дорогу.
   Максим ударил по тормозам.
   - Ты, кажется, Тофик, в самом деле перестарался!
   Пока перегруженный за последние дни мозг пытался переварить новый шквал информации: "Мы в Абхазии... Здесь война... Разбираться долго не будут, а если и станут... Номера и документы фальшивые... Как попали сюда с Украины - даже версии нет...", руки сами завертели руль влево - развернуться и хода отсюда.
   Обостренным зрением Максим увидел, как один из автоматчиков замахал флажком, двое других неторопливо двинулись им навстречу, но самое страшное ствол пулемета бронетранспортера тоже шевельнулся и стал поворачиваться в их сторону.
   "Волга" ткнулась передними колесами в бордюр.
   "Проклятье! Узко, очень узко... Сразу не развернуться! Пока будут сдавать назад, дергаться вперед, опять сдавать... Проклятье! Не уйти!"
   Загранотряд - то ли абхазский, то ли грузинский - очевидно понял их намерение. Загремел пулемет, и длинная очередь прочертила дорогу позади их машины, отсекая путь к отступлению. Ирина взвизгнула от страха.
   - Слушай, Тофик, - устало и безнадлежно заговорил Максим. - Нам отсюда без тебя не выбраться. Даже если я успею развернуться... Понимаешь, пуля всегда обгонит "Волгу"... Напрягись, милый! Сделай что-нибудь! На тебя вся надежда.
   Автоматчики были уже шагах в тридцати от машины. Оружие они держали наизготовку. Тофик глянул на колеблющиеся в такт шагам зрачки дул, молча опустил голову. Руки его так сжали сосуд с братом-близнецом, что побелели костяшки пальцев. Он забормотал: то ли молитву, то ли заклинания. Затем замолчал, тихо вскрикнул и вспышка холодного колдовского огня снова ослепила незадачливых попутчиков. Машину швырнуло на гребне этого огня, что-то затрещало, и их "Волга" уткнулась носом в кусты незнакомого подлеска. Исчезли горы, шоссе, а главное - автоматчики в пятнистой форме и грозная коробка бронетранспортера, секунду назад державшего их под пулеметным прицелом. Сумерки, лес со всех сторон, бледный лик луны и тишина - немыслимая тишина, которая текла в открытое окно водителя вместе с сыростью близкой реки.
   ГЛАВА 5
   Ирина вдруг засмеялась. Сначала тихонько, потом все громче и громче.
   - Пред-пр-пред-став-ляете, - она буквально захлебывалась истерическим смехом, - эти... эти дол-ба-ки... с автоматами... Стоят... на дороге, ой, не... могу, а нас... нетути. Ни нас, ни машины...
   - Они подумали, что мы взорвались, - хихикнул Тофик, а Ирина в порыве неожиданной благодарности расцеловала джинна-недоучку, чем привела его в великое смущение.
   Улыбнулся Магг. И Максим, у которого все еще дрожали от напряжения и всего пережитого руки, тоже вдруг засмеялся:
   - А этот, с пулеметом... Как он облажался: развернулись к нему боком, неподвижная цель...
   Они ходили вокруг машины, смеялись, что-то говорили, перебивали друг друга, чувствуя необыкновенное облегчение и завораживающий покой наконец обретенной безопасности.
   Максим сдал "Волгу" назад, включил фары.
   - Куда нас занесло, выясним завтра. Лишь бы не в Африку... А теперь слушать мою команду: мы с генерал-майором собираем хворост и разжигаем костер, Ирина с Тофиком готовят ужин, а Мамед, как философ, оценивает ситуацию и запасается для нас мудрыми советами.
   Вскоре на поляне весело пылал костер, на котором разогрели тушонку и поджарили шашлыки из белых грибов - Магг набрел на них буквально в десяти шагах от машины и, не разбираясь толком в земных деликатесах, поднял такой шум, что сбежалась вся команда. Из багажника машины достали скромные подарки Петра Марковича. Настолько "скромные", что автор этих строк, житель полуголодной страны, во-первых, не решается дразнить своих соотечественников, а, во-вторых, несмотря на несомненный дар фантаста, просто не в состоянии описать то, что он никогда в жизни не видел и не пробовал. К ужину Максим достал две заветные бутылки коньяка, которые приберегал для решения интимных вопросов.
   - Чертовски хорошая штука - жизнь! - задумчиво произнес он, поднимая первый тост. - Я сегодня, господа, это впервые, считайте, понял.
   Через полчаса ночного застолья Ирина потребовала музыки. Максим включил в машине приемник, нашел какой-то медленный блюз. Ируля подхватила отнекивающегося Тофика, явно демонстрируя присутствующим, что она знать не знает своего московского дружка. Максим только улыбнулся.
   - Благородный Ки-ихот, - заговорил с ним генерал-майор Магг, который, несмотря на многократные "вздрагивания", выглядел то ли усталым, то ли печальным. - Меня очень беспокоит, что Её Высочество Дульси ни разу не вышла на связь. Не отвечает она и на мои вызовы.
   - У тебя есть какой-то аппарат? - удивился Максим.
   - Да нет. Мы, сеньор рыцарь, в случае острой необходимости можем обмениваться мыслеобразами.
   - Это что - телепатия?
   - Вроде этого, но до прямого обмена мыслями даже мы еще не доросли. Мыслеобраз нечто похожее на ваши видеоклипы: передаются воображаемые или действительные картины бытия, эмоции, желания... Я, например, хотел показать принцессе эту подлую охоту на нас и тем самым попросить ее покровительства и помощи. Максиму передалась тревога двойного слуги.
   - И что может значить такое отсутствие связи? - спросил он.
   Магг пожал плечами:
   - Или нежелание Её Высочества, что маловероятно. Или... Или это очередные происки Мудлака. Мозг можно экранировать, можно повлиять на него определенными лекарствами.
   - Ты думаешь, что Дульси что-то подмешивают в еду?
   Магг подбросил в костер несколько сухих веток.
   - От твоего Первого Врага и Третьего Претендента можно ожидать чего угодно. Я уже говорил, что не знаю под звездами более коварного и подлого существа.
   - Кстати, - Максим вспомнил вопрос, который забыл задать в день их знакомства. - Если я подвинул Мудлака на третье место, то, значит, до меня был Первый Претендент, который теперь стал Вторым?
   - Разумеется. - Магг предложил "вздрогнуть", что они незамедлительно и совершили. - Это давнишний враг нашего галактического союза, некий Голубой Рыцарь. Он стоит тысячи Мудлаков, потому что за ним стоят силы, быть может, превосходящие всю мощь СНГ. Он - правитель Неизвестных миров.
   - У меня снова поедет крыша от твоих россказней!
   Максим нетвердой походкой отправился к машине, решив более подробно исследовать дары Петра Марковича. Чутье у него оказалось потрясающим. В дипломате, который они сначала посчитали принадлежащим хозяину "Волги", благородный рыцарь Ки-ихот обнаружил целую батарею различных заморских напитков.
   - Ируля, Тофик! - крикнул он. - Хватит вам балдеть. Наш ужин продолжается!
   Ирина предложила выпить за Тофика и тут же вспомнила о Мамеде. Бросилась к машине, притащила оттуда стеклянный дом близнецов.
   - Ты чего там сидишь, Мамёдушка? Иди к нам ужинать.
   Грустный голос ответил ей:
   - Спасибо за приглашение, о прекраснейшая из прекрасных, но мне не нужна земная пища. Огонь и только огонь питает мои мысли.
   Какой ты упрямый! - рассердилась Ируля. - Выйди хотя бы из бутылки, познакомься с нами.
   - Я вижу вас и преисполнен к вам любовью, - ответил Мамед из ночной пустоты. - Но я дал себе обет не возвращаться в бренный мир, пока не пойму в чем смысл жизни и почему судьба так неблагосклонна ко мне и моему незадачливому брату. Кстати, простите этого неумеху и недоучку" который так и не научился простейшему - переносить предметы не куда попало, а в нужное место.
   - Да ты что, Мамед?! - вскричала порядком окосевшая Ируля. - Он такой лапочка! Без него мы бы все давно погибли. За Тофика!
   Она чокнулась со всеми, в том числе и с сосудом с ручкой, в котором засел несговорчивый Мамед. Все улыбнулись, но проделали то же самое.
   - Серьезный парень, - заключил Максим. - На тысячу лет, как минимум, себе работенку придумал.
   То ли от выпитого, то ли от ощущения пусть временной, но безопасности, им овладела странная эйфория. Лица друзей то приближались, то улетали куда-то вверх, к холодным сентябрьским звездам, пламя костра корчило забавные рожи, из лесной чащобы слышались девичьи голоса и смех. И все же он ел и пил, разговаривал, и даже выяснил у липового генерал-майора, что подразумевалось под словом "некий".
   - Голубого Рыцаря видели всего дважды, - пояснил Магг. - Первый раз лет триста назад, издали, во главе войска при битве за Предел Мира. А второй раз он прислал Королю свое изображение, ну фантом, когда принцессе Дульси не исполнилось даже месяца, и вручил личную ноту о сватовстве.
   - Ноту? - переспросил Максим.
   - У нас такой способ сватовства, конечно, не принят. Но в ноте женитьба Голубого Рыцаря на принцессе связывалась с заключением мира, и Король, скрепя сердцем, объявил это чудовище Первым Претендентом. Правда, он заявил фантому, что все дальнейшее будет происходить по законам нашего мира... Так пока и было. Когда Дульси исполнилось четырнадцать, Мудлак официально выдвинул себя в Претенденты и стал Вторым.
   Распоясавшаяся Ируля учила Тофика пить на брудершафт, бедный джинн отказывался целоваться и смущенно поглядывал на хозяина, очевидно, ожидая от него помощи.
   Но Максим в это время то проваливался в колдовские миры, где переплетались краски и звуки, благоухали цветы и летали обнаженные женщины, то возвращался к костру и словам Магга -малопонятным, но явно предупреждающим о новой опасности.
   - П-поч-чему ты назвал его ч-чудовищем? И п-поч-чему он Голубой? Если он "г-голубой", то зачем ему принцесса?
   Магг хихикнул.
   - У него цвет лица синюшный. Оно у него какое-то мертвое, похожее на маску... Никто не знает толком, что он собой представляет. И о Неизвестных мирах мы ничего не знаем. Наши приборы не фиксируют их. То ли они так далеки, то ли вообще находятся в другой вселенной... А о Голубом Рыцаре сплетницы при дворе говорят, - Магг опять хихикнул, - что он вовсе не гуманоид.
   Максим открыл банку "фанты", но резкий напиток не освежил его. Девичьи голоса в лесу и смех, напротив зазвучали громче и призывнее.
   - Иду, сейчас иду, - пробормотал Максим. Ему вдруг захотелось заплакать. Что за жизнь - кругом одни враги! Мудлак, его всемирная мафия, теперь этот... "голубой", чтоб он сдох... А он - один! Друзья - да, но он все равно Один! Чьи это голоса утешают его, зовут?.. Это же голос Дульси! Она где-то здесь, рядом, прячется в лесу...
   - Я иду, - подтвердил Максим и, пошатываясь, встал. - Л-ложитесь с-спать... Я п-прог-гуляюсь и в-вернусь.
   Магг пытался его остановить, но он оттолкнул назойливого слугу и шагнул в светлую чащу. Росные кусты обняли его и обмыли разгоряченное лицо. Деревья расступились. Максиму показалось, что он видит весь лес, окутанный зеленой таинственной дымкой, из которой прожектор луны то фотографически резко выхватывал отдельную ветку, листик, ствол дерева или спящую птицу, то уводил его взор в туманные глубины, где дремали глубокие затоны реки, а овраги кутались в терновник, и где лешие пугали веселых русалок, ведущих на полянах свои полночные хороводы.
   - Иди сюда, любый, - позвал его тихий голос, шедший от раскидистого дерева с переплетенными стволами. - Иди, мой коханый, не бойся.
   Максим ступил под полог кроны. Лунный свет погас, сумрак сгустился, но зеленая дымка осталась, и из нее проступило знакомое прекрасное лицо, тонкие руки, протянутые ему навстречу. Девушка то ли пряталась за разветвлением двух стволов, то ли вырастала из самого дерева.
   - Дульси? - прошептал Максим. Голова его кружилась, тело стало легким-легким, почти невесомым, и он без страха принял ее объятия.
   - Мавка я, лесная русалка, - засмеялась девушка, прижимая его к своей, пахнущей мятой и весенними ландышами груди. - Ты обознался, дурненькый мий. Это желание любви, тоска о ней робыть нас схожымы.
   Эти несколько украинских слов прозвучали для Максима как музыка, вернули ему детство и мову отца, из которой когда-то он любил добывать отдельные слова-коштовности и любовался-мылувався ими.
   Он запустил пальцы в распущенные зеленые волосы Мавки, шелковистые и живые, как мех зайчика, которого сто лет тому назад случайно поймали на охоте друзья отца и принесли ему, маленькому. Стал целовать ее кожу, которая смеялась от каждого прикосновения, пить из губ ее вкус терна и малины, диких груш и перезревшей солнечной земляники.
   - Но ведь ты погубишь меня, - выдохнул Максим, на миг оторвавшись от русалки. - Замилуешь, залоскочешь, а потом затянешь к рыбам в омут.
   - Дурненькый мий, - горячо отвечала Мавка. - Это бабусини казкы. Даже нежить живет прыстрастью, одной только страстью! Люби ж меня, кохай! До знемогы, до жаху, до безтямы... Возьми меня!
   Максим почувствовал, что еще немного - и он потеряет сознание.
   - Но ведь ты... не женщина, - пробормотал он. - У тебя нет тела.
   - Зато у меня есть четыре дупла, - смущенно шепнула ему на ухо Мавка.
   Когда, поднявшись, луна все же пробилась сквозь густую крону, а от реки дохнуло холодным ветром, она легонько отстранила его, поцеловала на прощанье теперь ее губы горчили придорожной полынью.
   - Иди, мой солнечный, повертайся к своим. И никогда не бойся ни живых, ни мертвых, ни тех, кто на полпути. Знай, что даже камень хочет жить: катиться с горы, лежать не под гнетом скал, а в стене дома, летать подобно птицам... Иди, мий легиню!
   К машине Максим шел с закрытыми глазами, но не наткнулся ни на одно дерево. Напротив, когда неверная нога попадала в какую-нибудь рытвину, всегда вблизи находилась дружески настроенная ветка, чтобы поддержатьего.
   На их поляне было тихо и спокойно. Костер прогорел. Возле него, под деревом, спал, завернувшись в пансионатские одеяла, бывший двойник вождя мирового марксизма. Ируля спала в машине. Рядом с ней, предположительно, было его место.
   "А где же Тофик?" - подумал Максим, но на большее его не хватило. Дурно, тошно, кружится голова - спать, спать, спать! Он с сомнением посмотрел на машину, даже потрогал холодное железо... Консерва "Ируля", - готовая к употреблению в любом виде... Нет, к черту, только спать!
   Привалившись к горячей спине Магга, Максим стянул с него половину одеяла и тут же отключился.
   Утром и Магг, и Ирина в один голос стали жаловаться, что они вчера чем-то отравились: ночью, мол було дурно, снились жуткие кошмары, болел желудок... Максим скромно промолчал, а Ирина вдруг вспомнила заметку в газете об отравлениях самыми что ни на есть распрекрасными грибами.
   - А куда подевался Тофик? - перебил ее Максим, вспомнив свои ночные безуспешные попытки осмыслить загадочный факт исчезновения джинна-недоучки. Кто его видел последним?
   - Тофичек, - чуть ли не пропела Ируля. - Выходи к завтраку. Мы тебя заждались.
   Из травы, где лежал сосуд с ручкой, полыхнуло знакомым холодным огнем, и пред ними явился заспанный джинн-недоучка. Он был явно смущен вниманием к своей скромной персоне, и Максим с внезапным теплом в сердце поблагодарил провидение за этого слугу-мальчишку.
   После завтрака разошлись, как говорится, на все четыре стороны - искать ближайшую дорогу. Буквально через десять - пятнадцать минут Ирина подняла такой радостный крик, будто ее изнасиловал как минимум взвод солдат.
   Дорога оказалась рядом - лесная, позаброшенная, вся в колдобинах и узловатых корнях, выпирающих из песка. Максим сел за руль и стал осторожно пробираться к находке Ирули. Кое-где машину пришлось подталкивать, в других местах черная красавица, завывая мотором, ломилась через кусты как танк, и Максиму было ее по-человечески жаль.
   Решили ехать до первого указателя или населенного пункта, чтобы выяснить, куда занесла их магия Тофика, помноженная на его вчерашний испуг. А уж потом разберутся, что делать дальше.
   - Благородный Ки-ихот, - сказал Магг, который, несмотря на солнечное утро и лесную идилию вокруг, выглядел озабоченным. - Ты не забыл, что сегодня Королевский обед в твою честь? В шестнадцать ноль-ноль по-местному времени.
   - Ты от постоянного "вздрагивания" все перепутал, - съязвил Максим, вспоминая их ужин и свои странные ночные похождения. Ируля права: мало того, что они здорово набрались, так еще и, несомненно траванулись. - Меня ждут через пять лун. Принцесса Дульси дважды оговорила срок.
   - Опять вы свои дурацкий маскарад затеяли, - гневно фыркнула Ирина. Принцесса, благородный рыцарь... Какой он тебе Ки-ихот? Максим он, понимаешь?! Мак-сим!
   Липовый генерал-майор, всем своим видом показывая, что он даже слушать не хочет глупую женщину, смиренно доложил:
   - Её Высочество, конечно, никогда и не в чем не ошибается. Однако она ориентировалась по календарю Норманы. А наши пять лун равны вашим трем.
   - Черт бы тебя побрал! - выругался Максим. - Что ж ты раньше молчал?! А если нас куда-нибудь в Карелию, например, занесло?
   Он машинально прибавил газу, спросил:
   - Судя по твоему многозначительному сопению, ты выложил еще не все гадости? Давай, что припрятал.