Страница:
– С чего ты взяла?
– Пока не знаю. Пока…
В трубке послышались гудки из прошлого. Маргарита задернула шторы. Она, если честно боялась этого сундука, и спрятала его подальше от себя, почти у соседнего города. Маргарита написала ей письмо, в котором перечислила все предметы сундука.
Она точно помнила, что топора в сундуке не было, были разноцветные самоцветы, и большой розовый топаз. Значит, сундуком кто-то воспользовался, а кто туда мог подложить старый топор? Очень старый? Думать о давно забытом и зарытом сундуке Маргариты не хотелось. Загадка была, но смысла в ее разгадке она не видела.
В это время домой пришла Маша:
– Мама, ты знаешь, в городе весь транспорт стоит!
– Чего здесь удивительного? Пробок не видела.
– Нет, говорят, по городу провезли розовый шар, и все машины встали.
– Маша, розовый шар, говоришь? Это скорее розовая звезда.
– Мама, ты о чем?
– О топазе 'Розовая звезда'.
– Тот, что в нашем музее лежал?
– Да, его украли, но почему его всему городу показывают, непонятно.
– Мне клиентка говорила, что колдун с топазом по городу ходит, и все, кто его видит, влюбляются в него, так он его пере ворожил. К нему толпы людей стоят на его сеансы.
– Голубая звезда. Я этот сапфирсюда привезла и вместе с братом закапала, а мы его выкопали, а колдун с ним носиться.
– Интересное дело, вы к нему все руки приложили, а я его и не видела, но я его наследница.
– Возьми у колдуна и владей наследством.
– Возьму.
– Каким образом?
– Естественным.
Население города говорило только о колдуне Феофане и топазе 'Голубая звезда'.
Жаждущие здоровья за деньги, и без боли, стояли к нему в очереди. Маша подошла к толпе, которая волнами ходила рядом с его местом обитания. Она лезла сквозь толпу с криками:
– Пропустите, я его дочка, я буду у него жить!
Люди удивленно на нее смотрели, но пропускали. В последней комнате, перед входом в обитель колдуна сидел Шурик, его Маша с детства знала.
– Дядя Шурик, привет, пропусти к Феофану!
– Маша, здравствуй, сама пришла или мать Маргарита прислала?
– Сама, конечно, ты же знаешь, я всегда астрологией и психоанализом занималась.
– Если такая умная, скажи, что здесь происходит?
– Психоз любви и почитания Феофана.
– Правильно, я тебя пропущу, через одну дамочку, уж очень она хорошо заплатила за визит к всемогущему Феофану.
– Ты, что я ждать не буду и не заплачу, она подождет, не волнуйся, я ее успокою.
Маша подошла к даме, и узнала в ней мамину подругу юности – меня.
– Тетя Лида, Вас, что здесь интересует? И Вы дяде Шурику заплатили?
– Вот, и тайну вклада не соблюдает! Господи…
– Тихо, тетя Лида, я знаю, что Вы участвовали в находке топаза.
– Тише, ты, глупая.
– Все, сидите, а я сейчас пойду, как только выйдет посетитель.
Из двери вылетела Маргарита, волосы у нее были взъерошены:
– Маша, привет, ты психолог, вот и иди всю толпу двумя словами распусти!
Маша, как под гипнозом, вышла на крыльцо и сказала:
– Господа – товарищи, все на сегодня свободны! Господин Феофан уснул от усталости, всех ждет завтра, или десять человек из очереди.
Толпа как под гипнозом, развернулась и растворилась ручейками по городу. Маша вернулась в комнату.
– Тетя Лида, – сказала Маша и осеклась, – перед ней сидел Феофан, больше никого не было в комнате.
– Маша, приветствую тебя! – сказал Феофан.
Женщина посмотрела на него внимательно:
– О! Папа!
– Хоть дочь узнала, – сказал Ярослав.
– Папа, ты ведь давно исчез.
– Как исчез, так и воскрес, ха-ха!
– Папа, ты, что колдун?
– Жить захотелось, стал колдуном.
– Зачем ты украл сапфирв музее? Люди очнуться от гипноза и придут к тебе, за тобой.
– Маша, этот сапфирдорогого стоит, ты на нем могла бы безбедно своих детей кормить, изображая мага, потомственного мага!
– Папа, а я всей толпе сказала, что я твоя дочь, но я не знала, что Феофан – это Ярослав.
– В тебе Маг заговорил! Дочь моя! Посвящаю тебя в маги! И, дарю тебе голубой топаз, 'Голубой глаз'.
– Спасибо, но…
Маша увидела в руках отца голубое сияние! Вскоре голубое сияние лежало в ее руках, – это был шар, с большим Количеством плоских граней, он действительно был голубоватым…
– Папа, этот сапфирне из музея?
– Нет, моя радость, это настоящий голубой топаз, он меньше, чем розовая звезда, но весьма ценный экземпляр.
– Ты, где его взял?
– Не в музее.
– И, то ладно. Мне им не стыдно будет пользоваться?
– Нет. Этот сапфириз сундука Маргариты, дамы Недр.
– Так, а как ты у нее взял, если ее сундук выкопали?
– Маша, твоя мама закопала сундук с братом, перед своим отъездом в столицу, с собой она его не взяла, но Сергей здесь остался. Серега он выпить любил, проболтался про сундук мне, я у него про Маргариту спрашивал. А он мне про сундук сказал.
– А зачем тебе тетя Лида?
– Все тебе надо знать. Ладно, скажу. Маргарита со мной училась вместе…
– Так, а…
– Вопросы кончились, дочь, бери голубой топаз, и лети домой, меня не ищи, – сказал Феофан – Ярослав и исчез за дверью.
Маша приехала домой и показала матери голубой топаз.
– Мама, отец дал мне голубой топаз.
– И то ладно, – спокойно сказала мать.
– Мама, ты не удивилась?
– Нет, – сказала Маргарита и пошла на кухню.
На кухне ее остановил телефонный звонок, она взяла трубку.
– Маргарита, есть срочная работа.
– Павел, что на этот раз?
– Не по телефону.
– Поговорим завтра, на работе.
– Нет, сейчас, я стою под твоими окнами, посмотри в окно, моя машина тебя ждет.
– Иду.
В руках Павла лежала злополучная Голубая звезда.
– И ты в маги подался, – сказала Маргарита, садясь рядом с Павлом.
– Нет.
– Зачем тогда топаз?
– Маргарита, – сказал Павел, и упал замертво, из виска текла струйка крови.
Маргарита невольно отшатнулась от него, в окно просунулся пистолет:
– Маргарита, верни топаз, он на пол упал.
Женщина отрицательно покачала головой.
– Ярослав, ты зачем его убил?
– Он у меня взял и топаз, и мою женщину, а это много.
– У нас с ним одна работа.
– Так я и поверил, сапфирподними.
Маргарита нагнулась за топазом, Ярослав ударил ее по затылку, отбросил в сторону, взял топаз, и быстро пошел к машине, стоящей рядом. У Маргариты в туманной голове промелькнуло: сапфиротдаст…
Маша выглянула в окно и увидела, как от машины бежит Феофан, в руках у него сверкнул розовый луч. Она посмотрела на машину Павла и увидела его голову в крови. Бегом спустилась Маша по лестнице, подошла к машине, увидела мать и Павла.
Павел не дышал, мать довольно быстро пришла в себя и выдохнула:
– То.. Фе..
– Мама я поняла, кто это сделал.
Службы приехали довольно быстро, словно стояли за углом. Маргариту отвели домой.
Павла увезли. Маша поколдовала над голубым топазом, и Маргарита полностью пришла в себя.
– Мамуля, у меня получилось!
– А Павла Павловича можно оживить?
– Его нет…
– Как я хочу с горы скатиться…
– Ты о чем, мама?
– Так, о своем. Ты, знаешь, Маша, я вот сейчас думаю, что пока розовый сапфирлежал в музее, у меня был период любви.
– Давай, вернем его в музей.
– Не догнать Феофана.
– Позови отца.
– Топаза в музее нет.
К Маргарите приехала Лида, в сопровождении Маши. Она рассказала последние новости. Маргарита задумалась и сказала:
– Вероятно, Маша становиться Дамой недр.
– С чего ты, Маргарита это взяла? Она ведь у нас наследница горного престола.
– Не знаю, всю жизнь я огораживала себя от жизни с мужчинами розовым топазом, его луч в их сторону спасал меня от их навязчивости. Сейчас и это мне уже не нужно.
– Интересное кино, а мне твой сапфирписать помогает, – сказала Маргарита, я о нас троих целый роман насочиняла.
– Можно, я вставлю свое слово? – спросила Лида и продолжила говорить, – мне всегда казалось, что на мою голову кто-то посылает свои приключения, теперь я знаю, кто это был. Маргарита, это ты меня всю мою жизнь подставляла вместо себя?
– Честно? Я.
– За, что, Маргарита ты меня наказывала? Я так уставала от мужчин, что порой хотела на себя табличку повесить: не подходи, высокое напряжение убьет!
– Лида, неужели тебе было тяжко?
– Маргарита, ты… – у нее не хватало слов, чтобы высказать свое возмущение, – да у меня, их по два на день приходилось, это ты своего мне сплавляла, а у меня свой всегда был.
– Лида, ты чего, женщины обычно ревнуют, ты бы радовалась жизни.
– Я радуюсь, я кровью своей радуюсь.
– Лида, мне тоже досталось в жизни, – вставила слово Маргарита.
– Не верю, вы – топазные бабки, вот кто вы! У меня топаза не было!! – закричала Маша.
– Тебе кто не давал? – спросила Маргарита.
– Целомудренная ты наша! – воскликнула Лида, – стрелку на меня переводила.
– Против перхоти шампунь, против мужчин – топаз, да они нас быстро прикроют, – возразила Маргарита.
– А мы им не расскажем, – наконец улыбнулась Маша, – так, а где топаз? Мне его покажите? – спросила Маша.
– Вот, – сказали одновременно Маргарита и я и раскрыли ладони с камнями.
– Вот это да! – воскликнула Маша, увидев сияние топазов, – мне бы два этих камня, и жизнь была бы сказкой!
– На, – одновременно предложили камни Маргарита и Лида.
– Что это с вами? И камни не нужны? Это ведь ваши талисманы, говоря обычным языком, зачем мне сейчас они? Сейчас все спокойно…
В комнату влетела Виктория:
– О, какие камни! Можно я их возьму, вам то они зачем?
– Нет, тебе они не нужны!!! – вскричали три женщины.
– Значит, очень нужны, спасибо! – крикнула Виктория, собирая розовые камни, с ладоней Маргариты и моих, – один Маше отдам, ладно?
Глава 13
– Отлично, едем, – сказала Виктория Вольная распространительнице путевок.
– А я не поеду, – тут же ответил двум женщинам худощавый красавец Даниил, с черными усами.
Виктория онемела от негодования, она хотела ехать с ним! Она уже отпросилась у начальника подразделения, а ее подставили! Девушка промолчала и отошла в сторону.
Даниил пошел и сел на свое рабочее место, в сторону Виктория он не смотрел. В комнату заглянула неизвестная женщина, она посмотрела в сторону стола с начальником и спросила у него:
– А кто здесь Даниил?
– Многие стремились к нему, – ответил ей умудренный жизнью, Босс 3, начальник подразделения, вертя в руках карандаш, заточенный по всем правилам.
– Как вас понимать? – возмущенно спросила незнакомка.
– А так и понимайте, к нему всегда стоит очередь из женщин.
– Кто он, можно сказать?!
– Он вас слышит. Даниил, ты, что не слышишь, к тебе женщина пришла, очередная твоя поклонница, – обратился Босс 3, к Даниилу.
– Слышу, но я занят работой.
– Труженик ты наш. Уважаемая незнакомка, слышали ответ? Тот, кто занят, тот вас не ждет.
– Вижу, но не подойду к нему, я ошиблась комнатой.
– Бывает, – проворчал начальник и уткнулся в чертеж, который проверял без всякого на то удовольствия.
На обед в кафе Виктория Вольная пошла одна, в сторону Даниила она не смотрела.
Он подошел к ней с подносом в руках:
– Виктория, я не могу с тобой поехать, не могу!
– Не можешь, так не можешь, а я поеду. Я никогда не была на берегу янтарного моря. Меня дома отпустили.
– Прости, но без меня, – сказал Даниил и удалился, унося свой обед на другой стол.
В вагоне поезда сидела вся группа, ехавшая на экскурсию к янтарному морю, это 28 женщин и два мужчины. Один мужчина ехал с женой, мужчина был свободен. Виктория посмотрела на контингент, и спокойно достала книгу. Единственный мужчина из 28 женщин безошибочно выбрал Викторию. Он сел рядом с женщиной, читающей в вагоне книгу, остальные представительницы туристической группы тихо переговаривались между собой, распределившись по парам. Виктория посмотрела на мужчину невидящим взглядом, словно смотрела сквозь него, перед ее глазами была диадема из янтаря.
Кому чего, а ей хотелось диадему, пронизанную насквозь солнцем.
– Девушка, можно я сяду рядом с вами? – спросил мужчина.
Виктория мельком взглянула на свежую лысину над молодым еще лицом, и молча пододвинулась к окну. До окна оставалось одно посадочное место. Минут через пять, рядом проехал грузовой состав, из него вылетел кусок угля и на большой скорости врезался в окно рядом с Викторией. Стекло рассыпалось на мелкое крошево и осыпало девушку с ног до головы.
Люди заохали. Виктория встала, с нее посыпался стеклянный дождь.
– Получила, стеклянную диадему, – сказала, ни к кому не обращаясь, Виктория.
– Простите, я не хотел, все случайно получилось, – быстро заговорил лысый мужчина.
Плацкартный вагон, как единый зал, в нем всем все интересно. Виктория мгновенно стала личностью номер один. И без конкурса красоты можно достичь популярности.
Стекло с пола вымели, остатки стекла оставались еще в деревянной раме вагона.
Свежий, весенний ветер гулял по вагону. Нашли кусок липкой пленки и залепили отверстие в стекле, пробитое куском угля или какой-то пароды, весьма твердой, раз она прошила два стекла.
Лысый мужчина, а точнее коротко подстриженный, представился Виктории, назвав свое имя – Михаил Макитра. Имя ей понравилась, и девушка перестала на него сердиться, словно он был виноват в том, что стекло разбилось рядом с ней. И только тогда она замелила его галстук, на нем был изображен конь. Галстук ему явно подходил во всех отношениях. Михаил Макитра весь был холеный, лоснящийся.
От него исходил отличный запах мужского одеколона, очень тонкого, излучающего свежесть своих компонентов.
Виктория и не подумала, о том, в каком вагоне их повезут в столицу маленькой янтарной республики, она всегда ездила как минимум в купе, а тут собрался веселый табор экскурсантов. Михаил постепенно оттеснял от нее всех, кто к ней подходил. Он создал вокруг нее свое поле, которое опекал. С ним было уютно и вкусно. Мужчина угощал ее теми продуктами, что взял себе в дорогу. Ни в пример ему у самой Виктория ничего, кроме бутербродов из белого нарезного батона с маслом и сыром не было.
Чай принесли в стеклянных стаканах с подстаканниками времен далеких, рядом положили сахар в маленьких брикетах. Дома Виктория чай с сахаром никогда не пила, но в вагоне вкус менялся, здесь хотелось того, чего нельзя. Мягкие нежные руки Михаила, порхали рядом с ее руками, они словно клеились к ней своими клеточками.
Ей это явно начинало нравиться.
Михаил вскоре ушел и пришел в приятном спортивном костюме, без галстука, держа в руках плитку шоколада с орешками. Виктория ему улыбнулась и отложила сторону книгу. Они вышли в тамбур, темнело. Это было единственное место в вагоне без лишних глаз и ушей. Хотя, какие у них могли быть секреты от окружающих?
Как оказалось, на данный момент времени они были свободные люди, не обремененные семьями. Виктория была весьма симпатичной девушкой, среднего женского роста, со светлыми волосами, с серыми глазами. Михаил был среднего мужского роста, обладал симпатичными чертами лица, большими карими глазами, а ему всего то лет 26 было.
Парень еще, стеснительный, и очень даже обаятельный. Девушке было 24 года. Нет, она никогда не мечтала о лысом поклоннике, хотя понимала, что годы ее идут, но она хотела окончить институт, и закончила его. Конечно, она еще девушка, если не считать связи с женатым Даниилом.
Даниил он везде успевает, и дома и на работе. Он такой мужчина, на которого никто не обижается, а все считают за счастье любое общение с ним, любимым женщинами всех модификаций. Столица пленила экскурсантов своими маленькими улочками, какими-то очень известными по фильмам, и до боли знакомыми.
Янтарь встречался во многих магазинах, Виктория смотрела на него, но не знала еще, чего же она хочет из этого янтаря. Понятно, что диадему, но какую? Бусы лежали янтарной россыпью, слабо обработанные, и подобранные лишь по величине. На автобусе экскурсию повезли дальше в глубь страны, в менее известные городки, с маленькими домами и одним анекдотом, что семья в этой стране состоит из трех личностей – он, она и собака. Такой состав семьи вполне устраивал Михаила, он и рассказал этот анекдот Виктория.
Странное чувство стадности в покупках довела Виктория до того, что денег на янтарь у нее не осталось. Но о своем желании она Михаилу не рассказывала, диадема – ее мысленная мечта. В музее моряков или рыбаков, ее удивили тем, чем моряки живут, и что они больше получают от привоза товаров, в виде интересных бутылок с вином, чем от ловли рыбы. А дома у них вполне приличные.
Михаил так и ходил рядом с Викторией. Из разговоров с ним она поняла, что он сын доцента, у них квартира в кирпичной башне, и он готов на ней жениться. Его родители сделают им отдельную квартиру. Вместо диадемы она привезла домой жениха.
А, впрочем, почему мужчину нельзя считать диадемой? То и другое достается победителю. И, наконец, у нее появился личный мужчина, а не чужой муж.
Отец Михаила кроме всего прочего, был директором своей фирмы, его замом был его сын. Виктория попала в обеспеченную среду обитания. Мать Михаила была прекрасной домохозяйкой с огромным конским хвостом собственных волос, Маргарита. Тактичная женщина так же мягко, как и Михаил обволокла ее своим врожденным обаянием.
Виктория чувствовала, что попала в крепкие сети, ей не вырваться из их среды, ее поймали, словно рыбу. Да и вырываться из мягких, вкрадчивых объятий Михаила ей и не хотелось. На работе все спокойно выслушали ее рассказ о поездке и, о ее женихе.
– А я, что говорил!? – спросил или сказал Босс 3 Даниилу.
– Босс, нам надо было поспорить на их свадьбу, – отозвался Даниил.
– Вы о чем? – спросила Виктория.
– О тебе, – ответил Даниил.
– Так, подробнее, если можно.
– А чего говорить, экскурсовод выполняла задачу платной свахи, тебя, Виктория, высчитали, и решили, что ты подойдешь сыну директора. Ты, работаешь на фирме отца своего жениха. С директором ты не знакомилась, по штату тебе это не положено, а он про тебя узнал, спросил, у нас грешных, да и послал со своим сыном на экскурсию, – объяснил Виктория обстоятельства дела.
– Отлично, а кто в меня камень запустил?
– Случайность, – отозвался Даниил.
Виктория со своей мамой жила в однокомнатной квартире, в панельном доме. У Михаила была огромная квартира, в дворянском гнезде, как называли группу кирпичных башен. Вместо собаки у них достаточно быстро родился крупный, породистый бутуз. Мальчик, что надо, но вместо радости пошла полоса отчуждения, непонятного Виктория абсолютно.
Квартиру разменяли на две двухкомнатные квартиры, но… Михаил отказался прописывать в своей квартире жену и сына. К его родителям дорога ей была закрыта.
Виктория с маленьким сыном, вернулась в однокомнатную квартиру своей матери и вышла на работу, с нее ее, еще не увольняли. Даниил и Босс 3, встретили ее радостными криками, и промолчали в ответ на ее рассказ о последнем переселении, это уже не их ума дело. Они люди тактичные.
Надя, жена Даниила пришла в квартиру Михаила, он одиноко сидел на кожаном черном диване, перед ним стоял черный столик и смотрел он в черный телевизор.
– Привет, Михаил, со свободой тебя! – воскликнула Надя, снимая норковую шубку.
– Привет, Надин, рад видеть тебя в моих пенатах, – ответил Михаил, – о, мой любимый мех появился!
– А чего ты не купил его матери своего сына?
– Незачем баловать, и выращивать баловня судьбы.
– Держишь их в ежовых рукавицах, хорошо, что я за тебя замуж не вышла, а то бы и меня послал до мамы.
– Не твоя это судьба, а мою совесть ты не потревожишь, кстати, твоему Даниилу премию дали на эту шубку.
– Понятно, без тебя не обошлось, а на вид, ты такой мягкий да ласковый.
Мать Михаила, Маргарита, взяла в руки, издававший трели сотовый телефон:
– Тимофей, это ты опять? Просила тебя по-человечески нам домой не звонить.
– Маргарита Федоровна, объясни, почему вы Викторию домой с сыном отправили?
– Не лезь в эти дела, это не нашего с тобой ума дело.
– Политика такая у твоего благоверного?
– Не сыпь соль на рану, и так больно и тревожно, но меня в это дело не подпускают, сама по внуку скучаю.
– Им там тесно, трое в одной комнате.
– Трубку брошу.
– Маргарита, я скучаю без тебя.
– Я тоже.
– Встретимся?
– Зачем, все быльем поросло.
– На работу бы вышла, чего дома сидишь?
– С невесткой в одном подразделении работать?
– А что такого?
– Ладно, без меня обойдетесь.
Отец Михаила, директор Ярослав Николаевич, вызвал к себе в кабинет главного бухгалтера, Надежду, которая некоторое время работала монтажницей до окончания института.
– Надежда, ты опять к Михаилу ходила?
– А Вам уже сообщили?
– Не без этого.
– Я только хотела ему сказать, что он сурово обошелся с женой и сыном.
– Ты куда лезешь не в свое дело?
– Извините, не сдержалась.
– Зашла бы в его кабинет на работе, а ты к нему домой пришла. А насчет внука, не лезь с советами, все под контролем.
– Суровый у вас контроль.
– А теперь по делу… Ты хорошо знаешь английский язык?
– Зачем он вам?
– Насколько мне известно, с Даниилом ты познакомилась на курсах английского языка.
– Давно это было.
– Вспомнить можешь? Есть предложение поехать на остров туманного Альбиона.
– А как на это Даниил и Михаил прореагируют?
– Ты поедешь в командировку со мной, – это называется работа.
– Понятно, работа есть работа, я поеду.
– Как там Ярослав младший растет?
– Он ваш сын.
– Так я и говорю – Ярослав младший, я от него не отрекаюсь, мысленно; премии твоему мужу выдаю на его воспитания, все путем, дорогая.
– Хорошо растет, на вас он похожий, как две капли воды разного размера.
– Даниил заметил сходство?
– Шутил однажды с сарказмом и все.
Туманный Альбион оказался в двадцати минутах езды от фирмы, обычным санаторием, где Надежда и Ярослав Николаевич прожили неделю своей командировки.
Через неделю в тот же санаторий приехали Босс 3 и Маргарита, они встретились на обеде за одним столиком. Тактичность высшей степени, никто никому не сказал ни единого упрека, после обеда разошлись в том составе, в каком приехали, по своим номерам. К ужину Надежда и Ярослав покинули санаторий.
– Надя, Босс 3, отец твоего мужа Даниила, ты это знаешь? А Маргарита, моя жена…
– Все знаю, Ярослав Николаевич, все знаю. Они промолчат.
– Это верно, мы люди тактичные.
Виктория вышла на работу, и удивленно заметила, что за столом начальника сидит Даниил.
– Даниил, ты чего на чужом месте сидишь? – спросила она, улыбаясь.
– Виктория, это теперь мое место. Приехал директор из командировки, меня повысил, а Босса 3 понизил в должности.
– Интересно, но ладно, напомни свое отчество, господин начальник?
– Даниил и все.
– Ты сын Босса 3?
– Да.
– Здесь все свои, а твоя жена приехала?
– Приехала с директором.
– Ты не ревнуешь?
– Меня повысили.
– И ты об этом спокойно говоришь?
– Я и живу спокойно. Могу жить с тобой, а Надя мне слова ревности не скажет.
– Верю.
– Виктория, поедем вечером в гостиницу, есть одна на примете, отметим мое повышение.
– Запросто, только позвоню маме, чтобы сына забрала из сада.
– Ты вся своя, хорошо влилась в наш дружный коллектив.
– А если я не поеду?
– Поедешь в другой раз, у женщин свои причуды, кстати, с меня торт стоит уже на чайном столе.
– Даниил, спасибо.
– Я пошутил! Виктория, я тебя проверял, начальник – мой отец, а я просто Даниил.
– Так ты мне больше нравишься, уйди с чужого места.
– Торт в честь твоего возвращения из длительного отпуска.
– Ты очень любезен, благодарю.
– Что так чопорно говоришь?
– Не знаю, где ложь, где – правда.
– Правда, в том, что я хочу быть с тобой.
– Ты и так со мной, на рабочем месте.
Михаил сидел на своем рабочем месте и наблюдал на экране комнату, в которой сидели Виктория и Даниил, поведение супруги ему понравилось, и он решил, что сына у себя пропишет, а за женой еще понаблюдает. Он отключил экран и приступил к основной работе.
Виктория посмотрела в сторону глазка и поняла, что его отключили, но Даниилу все равно ничего не сказала лишнего, да он вероятно и сам все знал. Он открыл ящик в своем столе, светодиод, подключенный им для слежения за работой телевизионного глаза, не горел. Он давно сделал себе такую информативную подсветку в своем столе. Если не горит в столе светодиод, значит, никто не просматривает комнату, но об этом Даниил свято молчал.
– Виктория, отбой местной тревоги, я все же тебя жду вот по этому адресу, – сказал Даниил и протянул молодой женщине визитку гостиницы.
– Босс 3, ты Даниил!
– На том стоим, и, еще по телефону говори сдержанно, или вовсе не говори.
– Спасибо за предупреждение. Только я теперь совсем не понимаю кто чей на этой фирме.
– И не надо, исторически сложившиеся отношения между людьми. Тебя так просто использовали, навели справки о твоем здоровье до пятого колена, ты родила наследника местного престола, и тебя отстранили от двора. Обидно? Досадно?
– Да ладно.
– Умница, а ты мне сразу понравилась, как только я тебя увидел, но, меня лично предупредили, чтобы к тебе я не подходил, что я и выполнял по мере сил.
– Пока не знаю. Пока…
В трубке послышались гудки из прошлого. Маргарита задернула шторы. Она, если честно боялась этого сундука, и спрятала его подальше от себя, почти у соседнего города. Маргарита написала ей письмо, в котором перечислила все предметы сундука.
Она точно помнила, что топора в сундуке не было, были разноцветные самоцветы, и большой розовый топаз. Значит, сундуком кто-то воспользовался, а кто туда мог подложить старый топор? Очень старый? Думать о давно забытом и зарытом сундуке Маргариты не хотелось. Загадка была, но смысла в ее разгадке она не видела.
В это время домой пришла Маша:
– Мама, ты знаешь, в городе весь транспорт стоит!
– Чего здесь удивительного? Пробок не видела.
– Нет, говорят, по городу провезли розовый шар, и все машины встали.
– Маша, розовый шар, говоришь? Это скорее розовая звезда.
– Мама, ты о чем?
– О топазе 'Розовая звезда'.
– Тот, что в нашем музее лежал?
– Да, его украли, но почему его всему городу показывают, непонятно.
– Мне клиентка говорила, что колдун с топазом по городу ходит, и все, кто его видит, влюбляются в него, так он его пере ворожил. К нему толпы людей стоят на его сеансы.
– Голубая звезда. Я этот сапфирсюда привезла и вместе с братом закапала, а мы его выкопали, а колдун с ним носиться.
– Интересное дело, вы к нему все руки приложили, а я его и не видела, но я его наследница.
– Возьми у колдуна и владей наследством.
– Возьму.
– Каким образом?
– Естественным.
Население города говорило только о колдуне Феофане и топазе 'Голубая звезда'.
Жаждущие здоровья за деньги, и без боли, стояли к нему в очереди. Маша подошла к толпе, которая волнами ходила рядом с его местом обитания. Она лезла сквозь толпу с криками:
– Пропустите, я его дочка, я буду у него жить!
Люди удивленно на нее смотрели, но пропускали. В последней комнате, перед входом в обитель колдуна сидел Шурик, его Маша с детства знала.
– Дядя Шурик, привет, пропусти к Феофану!
– Маша, здравствуй, сама пришла или мать Маргарита прислала?
– Сама, конечно, ты же знаешь, я всегда астрологией и психоанализом занималась.
– Если такая умная, скажи, что здесь происходит?
– Психоз любви и почитания Феофана.
– Правильно, я тебя пропущу, через одну дамочку, уж очень она хорошо заплатила за визит к всемогущему Феофану.
– Ты, что я ждать не буду и не заплачу, она подождет, не волнуйся, я ее успокою.
Маша подошла к даме, и узнала в ней мамину подругу юности – меня.
– Тетя Лида, Вас, что здесь интересует? И Вы дяде Шурику заплатили?
– Вот, и тайну вклада не соблюдает! Господи…
– Тихо, тетя Лида, я знаю, что Вы участвовали в находке топаза.
– Тише, ты, глупая.
– Все, сидите, а я сейчас пойду, как только выйдет посетитель.
Из двери вылетела Маргарита, волосы у нее были взъерошены:
– Маша, привет, ты психолог, вот и иди всю толпу двумя словами распусти!
Маша, как под гипнозом, вышла на крыльцо и сказала:
– Господа – товарищи, все на сегодня свободны! Господин Феофан уснул от усталости, всех ждет завтра, или десять человек из очереди.
Толпа как под гипнозом, развернулась и растворилась ручейками по городу. Маша вернулась в комнату.
– Тетя Лида, – сказала Маша и осеклась, – перед ней сидел Феофан, больше никого не было в комнате.
– Маша, приветствую тебя! – сказал Феофан.
Женщина посмотрела на него внимательно:
– О! Папа!
– Хоть дочь узнала, – сказал Ярослав.
– Папа, ты ведь давно исчез.
– Как исчез, так и воскрес, ха-ха!
– Папа, ты, что колдун?
– Жить захотелось, стал колдуном.
– Зачем ты украл сапфирв музее? Люди очнуться от гипноза и придут к тебе, за тобой.
– Маша, этот сапфирдорогого стоит, ты на нем могла бы безбедно своих детей кормить, изображая мага, потомственного мага!
– Папа, а я всей толпе сказала, что я твоя дочь, но я не знала, что Феофан – это Ярослав.
– В тебе Маг заговорил! Дочь моя! Посвящаю тебя в маги! И, дарю тебе голубой топаз, 'Голубой глаз'.
– Спасибо, но…
Маша увидела в руках отца голубое сияние! Вскоре голубое сияние лежало в ее руках, – это был шар, с большим Количеством плоских граней, он действительно был голубоватым…
– Папа, этот сапфирне из музея?
– Нет, моя радость, это настоящий голубой топаз, он меньше, чем розовая звезда, но весьма ценный экземпляр.
– Ты, где его взял?
– Не в музее.
– И, то ладно. Мне им не стыдно будет пользоваться?
– Нет. Этот сапфириз сундука Маргариты, дамы Недр.
– Так, а как ты у нее взял, если ее сундук выкопали?
– Маша, твоя мама закопала сундук с братом, перед своим отъездом в столицу, с собой она его не взяла, но Сергей здесь остался. Серега он выпить любил, проболтался про сундук мне, я у него про Маргариту спрашивал. А он мне про сундук сказал.
– А зачем тебе тетя Лида?
– Все тебе надо знать. Ладно, скажу. Маргарита со мной училась вместе…
– Так, а…
– Вопросы кончились, дочь, бери голубой топаз, и лети домой, меня не ищи, – сказал Феофан – Ярослав и исчез за дверью.
Маша приехала домой и показала матери голубой топаз.
– Мама, отец дал мне голубой топаз.
– И то ладно, – спокойно сказала мать.
– Мама, ты не удивилась?
– Нет, – сказала Маргарита и пошла на кухню.
На кухне ее остановил телефонный звонок, она взяла трубку.
– Маргарита, есть срочная работа.
– Павел, что на этот раз?
– Не по телефону.
– Поговорим завтра, на работе.
– Нет, сейчас, я стою под твоими окнами, посмотри в окно, моя машина тебя ждет.
– Иду.
В руках Павла лежала злополучная Голубая звезда.
– И ты в маги подался, – сказала Маргарита, садясь рядом с Павлом.
– Нет.
– Зачем тогда топаз?
– Маргарита, – сказал Павел, и упал замертво, из виска текла струйка крови.
Маргарита невольно отшатнулась от него, в окно просунулся пистолет:
– Маргарита, верни топаз, он на пол упал.
Женщина отрицательно покачала головой.
– Ярослав, ты зачем его убил?
– Он у меня взял и топаз, и мою женщину, а это много.
– У нас с ним одна работа.
– Так я и поверил, сапфирподними.
Маргарита нагнулась за топазом, Ярослав ударил ее по затылку, отбросил в сторону, взял топаз, и быстро пошел к машине, стоящей рядом. У Маргариты в туманной голове промелькнуло: сапфиротдаст…
Маша выглянула в окно и увидела, как от машины бежит Феофан, в руках у него сверкнул розовый луч. Она посмотрела на машину Павла и увидела его голову в крови. Бегом спустилась Маша по лестнице, подошла к машине, увидела мать и Павла.
Павел не дышал, мать довольно быстро пришла в себя и выдохнула:
– То.. Фе..
– Мама я поняла, кто это сделал.
Службы приехали довольно быстро, словно стояли за углом. Маргариту отвели домой.
Павла увезли. Маша поколдовала над голубым топазом, и Маргарита полностью пришла в себя.
– Мамуля, у меня получилось!
– А Павла Павловича можно оживить?
– Его нет…
– Как я хочу с горы скатиться…
– Ты о чем, мама?
– Так, о своем. Ты, знаешь, Маша, я вот сейчас думаю, что пока розовый сапфирлежал в музее, у меня был период любви.
– Давай, вернем его в музей.
– Не догнать Феофана.
– Позови отца.
– Топаза в музее нет.
К Маргарите приехала Лида, в сопровождении Маши. Она рассказала последние новости. Маргарита задумалась и сказала:
– Вероятно, Маша становиться Дамой недр.
– С чего ты, Маргарита это взяла? Она ведь у нас наследница горного престола.
– Не знаю, всю жизнь я огораживала себя от жизни с мужчинами розовым топазом, его луч в их сторону спасал меня от их навязчивости. Сейчас и это мне уже не нужно.
– Интересное кино, а мне твой сапфирписать помогает, – сказала Маргарита, я о нас троих целый роман насочиняла.
– Можно, я вставлю свое слово? – спросила Лида и продолжила говорить, – мне всегда казалось, что на мою голову кто-то посылает свои приключения, теперь я знаю, кто это был. Маргарита, это ты меня всю мою жизнь подставляла вместо себя?
– Честно? Я.
– За, что, Маргарита ты меня наказывала? Я так уставала от мужчин, что порой хотела на себя табличку повесить: не подходи, высокое напряжение убьет!
– Лида, неужели тебе было тяжко?
– Маргарита, ты… – у нее не хватало слов, чтобы высказать свое возмущение, – да у меня, их по два на день приходилось, это ты своего мне сплавляла, а у меня свой всегда был.
– Лида, ты чего, женщины обычно ревнуют, ты бы радовалась жизни.
– Я радуюсь, я кровью своей радуюсь.
– Лида, мне тоже досталось в жизни, – вставила слово Маргарита.
– Не верю, вы – топазные бабки, вот кто вы! У меня топаза не было!! – закричала Маша.
– Тебе кто не давал? – спросила Маргарита.
– Целомудренная ты наша! – воскликнула Лида, – стрелку на меня переводила.
– Против перхоти шампунь, против мужчин – топаз, да они нас быстро прикроют, – возразила Маргарита.
– А мы им не расскажем, – наконец улыбнулась Маша, – так, а где топаз? Мне его покажите? – спросила Маша.
– Вот, – сказали одновременно Маргарита и я и раскрыли ладони с камнями.
– Вот это да! – воскликнула Маша, увидев сияние топазов, – мне бы два этих камня, и жизнь была бы сказкой!
– На, – одновременно предложили камни Маргарита и Лида.
– Что это с вами? И камни не нужны? Это ведь ваши талисманы, говоря обычным языком, зачем мне сейчас они? Сейчас все спокойно…
В комнату влетела Виктория:
– О, какие камни! Можно я их возьму, вам то они зачем?
– Нет, тебе они не нужны!!! – вскричали три женщины.
– Значит, очень нужны, спасибо! – крикнула Виктория, собирая розовые камни, с ладоней Маргариты и моих, – один Маше отдам, ладно?
Глава 13
– Отлично, едем, – сказала Виктория Вольная распространительнице путевок.
– А я не поеду, – тут же ответил двум женщинам худощавый красавец Даниил, с черными усами.
Виктория онемела от негодования, она хотела ехать с ним! Она уже отпросилась у начальника подразделения, а ее подставили! Девушка промолчала и отошла в сторону.
Даниил пошел и сел на свое рабочее место, в сторону Виктория он не смотрел. В комнату заглянула неизвестная женщина, она посмотрела в сторону стола с начальником и спросила у него:
– А кто здесь Даниил?
– Многие стремились к нему, – ответил ей умудренный жизнью, Босс 3, начальник подразделения, вертя в руках карандаш, заточенный по всем правилам.
– Как вас понимать? – возмущенно спросила незнакомка.
– А так и понимайте, к нему всегда стоит очередь из женщин.
– Кто он, можно сказать?!
– Он вас слышит. Даниил, ты, что не слышишь, к тебе женщина пришла, очередная твоя поклонница, – обратился Босс 3, к Даниилу.
– Слышу, но я занят работой.
– Труженик ты наш. Уважаемая незнакомка, слышали ответ? Тот, кто занят, тот вас не ждет.
– Вижу, но не подойду к нему, я ошиблась комнатой.
– Бывает, – проворчал начальник и уткнулся в чертеж, который проверял без всякого на то удовольствия.
На обед в кафе Виктория Вольная пошла одна, в сторону Даниила она не смотрела.
Он подошел к ней с подносом в руках:
– Виктория, я не могу с тобой поехать, не могу!
– Не можешь, так не можешь, а я поеду. Я никогда не была на берегу янтарного моря. Меня дома отпустили.
– Прости, но без меня, – сказал Даниил и удалился, унося свой обед на другой стол.
В вагоне поезда сидела вся группа, ехавшая на экскурсию к янтарному морю, это 28 женщин и два мужчины. Один мужчина ехал с женой, мужчина был свободен. Виктория посмотрела на контингент, и спокойно достала книгу. Единственный мужчина из 28 женщин безошибочно выбрал Викторию. Он сел рядом с женщиной, читающей в вагоне книгу, остальные представительницы туристической группы тихо переговаривались между собой, распределившись по парам. Виктория посмотрела на мужчину невидящим взглядом, словно смотрела сквозь него, перед ее глазами была диадема из янтаря.
Кому чего, а ей хотелось диадему, пронизанную насквозь солнцем.
– Девушка, можно я сяду рядом с вами? – спросил мужчина.
Виктория мельком взглянула на свежую лысину над молодым еще лицом, и молча пододвинулась к окну. До окна оставалось одно посадочное место. Минут через пять, рядом проехал грузовой состав, из него вылетел кусок угля и на большой скорости врезался в окно рядом с Викторией. Стекло рассыпалось на мелкое крошево и осыпало девушку с ног до головы.
Люди заохали. Виктория встала, с нее посыпался стеклянный дождь.
– Получила, стеклянную диадему, – сказала, ни к кому не обращаясь, Виктория.
– Простите, я не хотел, все случайно получилось, – быстро заговорил лысый мужчина.
Плацкартный вагон, как единый зал, в нем всем все интересно. Виктория мгновенно стала личностью номер один. И без конкурса красоты можно достичь популярности.
Стекло с пола вымели, остатки стекла оставались еще в деревянной раме вагона.
Свежий, весенний ветер гулял по вагону. Нашли кусок липкой пленки и залепили отверстие в стекле, пробитое куском угля или какой-то пароды, весьма твердой, раз она прошила два стекла.
Лысый мужчина, а точнее коротко подстриженный, представился Виктории, назвав свое имя – Михаил Макитра. Имя ей понравилась, и девушка перестала на него сердиться, словно он был виноват в том, что стекло разбилось рядом с ней. И только тогда она замелила его галстук, на нем был изображен конь. Галстук ему явно подходил во всех отношениях. Михаил Макитра весь был холеный, лоснящийся.
От него исходил отличный запах мужского одеколона, очень тонкого, излучающего свежесть своих компонентов.
Виктория и не подумала, о том, в каком вагоне их повезут в столицу маленькой янтарной республики, она всегда ездила как минимум в купе, а тут собрался веселый табор экскурсантов. Михаил постепенно оттеснял от нее всех, кто к ней подходил. Он создал вокруг нее свое поле, которое опекал. С ним было уютно и вкусно. Мужчина угощал ее теми продуктами, что взял себе в дорогу. Ни в пример ему у самой Виктория ничего, кроме бутербродов из белого нарезного батона с маслом и сыром не было.
Чай принесли в стеклянных стаканах с подстаканниками времен далеких, рядом положили сахар в маленьких брикетах. Дома Виктория чай с сахаром никогда не пила, но в вагоне вкус менялся, здесь хотелось того, чего нельзя. Мягкие нежные руки Михаила, порхали рядом с ее руками, они словно клеились к ней своими клеточками.
Ей это явно начинало нравиться.
Михаил вскоре ушел и пришел в приятном спортивном костюме, без галстука, держа в руках плитку шоколада с орешками. Виктория ему улыбнулась и отложила сторону книгу. Они вышли в тамбур, темнело. Это было единственное место в вагоне без лишних глаз и ушей. Хотя, какие у них могли быть секреты от окружающих?
Как оказалось, на данный момент времени они были свободные люди, не обремененные семьями. Виктория была весьма симпатичной девушкой, среднего женского роста, со светлыми волосами, с серыми глазами. Михаил был среднего мужского роста, обладал симпатичными чертами лица, большими карими глазами, а ему всего то лет 26 было.
Парень еще, стеснительный, и очень даже обаятельный. Девушке было 24 года. Нет, она никогда не мечтала о лысом поклоннике, хотя понимала, что годы ее идут, но она хотела окончить институт, и закончила его. Конечно, она еще девушка, если не считать связи с женатым Даниилом.
Даниил он везде успевает, и дома и на работе. Он такой мужчина, на которого никто не обижается, а все считают за счастье любое общение с ним, любимым женщинами всех модификаций. Столица пленила экскурсантов своими маленькими улочками, какими-то очень известными по фильмам, и до боли знакомыми.
Янтарь встречался во многих магазинах, Виктория смотрела на него, но не знала еще, чего же она хочет из этого янтаря. Понятно, что диадему, но какую? Бусы лежали янтарной россыпью, слабо обработанные, и подобранные лишь по величине. На автобусе экскурсию повезли дальше в глубь страны, в менее известные городки, с маленькими домами и одним анекдотом, что семья в этой стране состоит из трех личностей – он, она и собака. Такой состав семьи вполне устраивал Михаила, он и рассказал этот анекдот Виктория.
Странное чувство стадности в покупках довела Виктория до того, что денег на янтарь у нее не осталось. Но о своем желании она Михаилу не рассказывала, диадема – ее мысленная мечта. В музее моряков или рыбаков, ее удивили тем, чем моряки живут, и что они больше получают от привоза товаров, в виде интересных бутылок с вином, чем от ловли рыбы. А дома у них вполне приличные.
Михаил так и ходил рядом с Викторией. Из разговоров с ним она поняла, что он сын доцента, у них квартира в кирпичной башне, и он готов на ней жениться. Его родители сделают им отдельную квартиру. Вместо диадемы она привезла домой жениха.
А, впрочем, почему мужчину нельзя считать диадемой? То и другое достается победителю. И, наконец, у нее появился личный мужчина, а не чужой муж.
Отец Михаила кроме всего прочего, был директором своей фирмы, его замом был его сын. Виктория попала в обеспеченную среду обитания. Мать Михаила была прекрасной домохозяйкой с огромным конским хвостом собственных волос, Маргарита. Тактичная женщина так же мягко, как и Михаил обволокла ее своим врожденным обаянием.
Виктория чувствовала, что попала в крепкие сети, ей не вырваться из их среды, ее поймали, словно рыбу. Да и вырываться из мягких, вкрадчивых объятий Михаила ей и не хотелось. На работе все спокойно выслушали ее рассказ о поездке и, о ее женихе.
– А я, что говорил!? – спросил или сказал Босс 3 Даниилу.
– Босс, нам надо было поспорить на их свадьбу, – отозвался Даниил.
– Вы о чем? – спросила Виктория.
– О тебе, – ответил Даниил.
– Так, подробнее, если можно.
– А чего говорить, экскурсовод выполняла задачу платной свахи, тебя, Виктория, высчитали, и решили, что ты подойдешь сыну директора. Ты, работаешь на фирме отца своего жениха. С директором ты не знакомилась, по штату тебе это не положено, а он про тебя узнал, спросил, у нас грешных, да и послал со своим сыном на экскурсию, – объяснил Виктория обстоятельства дела.
– Отлично, а кто в меня камень запустил?
– Случайность, – отозвался Даниил.
Виктория со своей мамой жила в однокомнатной квартире, в панельном доме. У Михаила была огромная квартира, в дворянском гнезде, как называли группу кирпичных башен. Вместо собаки у них достаточно быстро родился крупный, породистый бутуз. Мальчик, что надо, но вместо радости пошла полоса отчуждения, непонятного Виктория абсолютно.
Квартиру разменяли на две двухкомнатные квартиры, но… Михаил отказался прописывать в своей квартире жену и сына. К его родителям дорога ей была закрыта.
Виктория с маленьким сыном, вернулась в однокомнатную квартиру своей матери и вышла на работу, с нее ее, еще не увольняли. Даниил и Босс 3, встретили ее радостными криками, и промолчали в ответ на ее рассказ о последнем переселении, это уже не их ума дело. Они люди тактичные.
Надя, жена Даниила пришла в квартиру Михаила, он одиноко сидел на кожаном черном диване, перед ним стоял черный столик и смотрел он в черный телевизор.
– Привет, Михаил, со свободой тебя! – воскликнула Надя, снимая норковую шубку.
– Привет, Надин, рад видеть тебя в моих пенатах, – ответил Михаил, – о, мой любимый мех появился!
– А чего ты не купил его матери своего сына?
– Незачем баловать, и выращивать баловня судьбы.
– Держишь их в ежовых рукавицах, хорошо, что я за тебя замуж не вышла, а то бы и меня послал до мамы.
– Не твоя это судьба, а мою совесть ты не потревожишь, кстати, твоему Даниилу премию дали на эту шубку.
– Понятно, без тебя не обошлось, а на вид, ты такой мягкий да ласковый.
Мать Михаила, Маргарита, взяла в руки, издававший трели сотовый телефон:
– Тимофей, это ты опять? Просила тебя по-человечески нам домой не звонить.
– Маргарита Федоровна, объясни, почему вы Викторию домой с сыном отправили?
– Не лезь в эти дела, это не нашего с тобой ума дело.
– Политика такая у твоего благоверного?
– Не сыпь соль на рану, и так больно и тревожно, но меня в это дело не подпускают, сама по внуку скучаю.
– Им там тесно, трое в одной комнате.
– Трубку брошу.
– Маргарита, я скучаю без тебя.
– Я тоже.
– Встретимся?
– Зачем, все быльем поросло.
– На работу бы вышла, чего дома сидишь?
– С невесткой в одном подразделении работать?
– А что такого?
– Ладно, без меня обойдетесь.
Отец Михаила, директор Ярослав Николаевич, вызвал к себе в кабинет главного бухгалтера, Надежду, которая некоторое время работала монтажницей до окончания института.
– Надежда, ты опять к Михаилу ходила?
– А Вам уже сообщили?
– Не без этого.
– Я только хотела ему сказать, что он сурово обошелся с женой и сыном.
– Ты куда лезешь не в свое дело?
– Извините, не сдержалась.
– Зашла бы в его кабинет на работе, а ты к нему домой пришла. А насчет внука, не лезь с советами, все под контролем.
– Суровый у вас контроль.
– А теперь по делу… Ты хорошо знаешь английский язык?
– Зачем он вам?
– Насколько мне известно, с Даниилом ты познакомилась на курсах английского языка.
– Давно это было.
– Вспомнить можешь? Есть предложение поехать на остров туманного Альбиона.
– А как на это Даниил и Михаил прореагируют?
– Ты поедешь в командировку со мной, – это называется работа.
– Понятно, работа есть работа, я поеду.
– Как там Ярослав младший растет?
– Он ваш сын.
– Так я и говорю – Ярослав младший, я от него не отрекаюсь, мысленно; премии твоему мужу выдаю на его воспитания, все путем, дорогая.
– Хорошо растет, на вас он похожий, как две капли воды разного размера.
– Даниил заметил сходство?
– Шутил однажды с сарказмом и все.
Туманный Альбион оказался в двадцати минутах езды от фирмы, обычным санаторием, где Надежда и Ярослав Николаевич прожили неделю своей командировки.
Через неделю в тот же санаторий приехали Босс 3 и Маргарита, они встретились на обеде за одним столиком. Тактичность высшей степени, никто никому не сказал ни единого упрека, после обеда разошлись в том составе, в каком приехали, по своим номерам. К ужину Надежда и Ярослав покинули санаторий.
– Надя, Босс 3, отец твоего мужа Даниила, ты это знаешь? А Маргарита, моя жена…
– Все знаю, Ярослав Николаевич, все знаю. Они промолчат.
– Это верно, мы люди тактичные.
Виктория вышла на работу, и удивленно заметила, что за столом начальника сидит Даниил.
– Даниил, ты чего на чужом месте сидишь? – спросила она, улыбаясь.
– Виктория, это теперь мое место. Приехал директор из командировки, меня повысил, а Босса 3 понизил в должности.
– Интересно, но ладно, напомни свое отчество, господин начальник?
– Даниил и все.
– Ты сын Босса 3?
– Да.
– Здесь все свои, а твоя жена приехала?
– Приехала с директором.
– Ты не ревнуешь?
– Меня повысили.
– И ты об этом спокойно говоришь?
– Я и живу спокойно. Могу жить с тобой, а Надя мне слова ревности не скажет.
– Верю.
– Виктория, поедем вечером в гостиницу, есть одна на примете, отметим мое повышение.
– Запросто, только позвоню маме, чтобы сына забрала из сада.
– Ты вся своя, хорошо влилась в наш дружный коллектив.
– А если я не поеду?
– Поедешь в другой раз, у женщин свои причуды, кстати, с меня торт стоит уже на чайном столе.
– Даниил, спасибо.
– Я пошутил! Виктория, я тебя проверял, начальник – мой отец, а я просто Даниил.
– Так ты мне больше нравишься, уйди с чужого места.
– Торт в честь твоего возвращения из длительного отпуска.
– Ты очень любезен, благодарю.
– Что так чопорно говоришь?
– Не знаю, где ложь, где – правда.
– Правда, в том, что я хочу быть с тобой.
– Ты и так со мной, на рабочем месте.
Михаил сидел на своем рабочем месте и наблюдал на экране комнату, в которой сидели Виктория и Даниил, поведение супруги ему понравилось, и он решил, что сына у себя пропишет, а за женой еще понаблюдает. Он отключил экран и приступил к основной работе.
Виктория посмотрела в сторону глазка и поняла, что его отключили, но Даниилу все равно ничего не сказала лишнего, да он вероятно и сам все знал. Он открыл ящик в своем столе, светодиод, подключенный им для слежения за работой телевизионного глаза, не горел. Он давно сделал себе такую информативную подсветку в своем столе. Если не горит в столе светодиод, значит, никто не просматривает комнату, но об этом Даниил свято молчал.
– Виктория, отбой местной тревоги, я все же тебя жду вот по этому адресу, – сказал Даниил и протянул молодой женщине визитку гостиницы.
– Босс 3, ты Даниил!
– На том стоим, и, еще по телефону говори сдержанно, или вовсе не говори.
– Спасибо за предупреждение. Только я теперь совсем не понимаю кто чей на этой фирме.
– И не надо, исторически сложившиеся отношения между людьми. Тебя так просто использовали, навели справки о твоем здоровье до пятого колена, ты родила наследника местного престола, и тебя отстранили от двора. Обидно? Досадно?
– Да ладно.
– Умница, а ты мне сразу понравилась, как только я тебя увидел, но, меня лично предупредили, чтобы к тебе я не подходил, что я и выполнял по мере сил.