Патрацкая Наталья. Яхта ветренной любви

   Такси, со знакомым таксистом приехало достаточно быстро. Таксист, вспомнил мою историю и мой браслет, но в присутствии Ильи промолчал, так доехали они до дворца Павлина на берегу моря. Январская погода теплом не баловала, но мне казалось, что на улице тепло для этого времени года. А вот среди служащих дворца царило уныние, все помянули князя. Я пошла к павлину, тот проявил радость своим криком, а в целом тоска царила во дворце, когда появлялся князь, дворец оживал.
   – Илья, сейчас подадут ужин, есть просьба: надень халат с павлинами на спине, есть новые халаты. Я тебя прошу. В картинной галерее, на первом этаже, жду тебя.
   – Согласен, Лиана, я надену халат.
   Через десять минут мы оба в халатах встретились среди картин с павлинами на полотнах. Илья ощутил разницу существования на земле. В халате ему стало хорошо и по-домашнему уютно. Он готов был поклясться, что в него перешла душа хозяина, и он стал сильнее. Странное чувство власти появилось в его взгляде. Я это заметила и улыбнулась:
   – Все хорошо, Илья?
   – Удивительно, Лиана, но мне на самом деле хорошо.
   – Теперь ты хозяин, и Ликтория это поймет при следующей встрече с тобой. Она все отдаст, в твои руки, вот посмотришь, но людей не усыпляй порошком.
   – Не буду, а то сам от него и погибну. Я знаю свойство этого порошка.
   – Вот мы и получили благословение князя.
   Повар сам принес еду, он хотел познакомиться с новыми хозяевами. Лиану он уже хорошо знал, при взгляде на Илью повар понял, что хозяин во дворце есть, и у него отлегло от сердца. Повару нравилось работать во дворце. Служащие при виде Ильи в халате пришли в хорошее настроение. Дворец ожил. Я предложила Илье занять две смежные комнаты на втором этаже. Мне не хотелось быть одной, но относительная свобода была необходима. Легли мы спать в разных комнатах, но ничего так не притягивает, как желание двух людей, находящихся друг от друга через стенку, имеющую дверь. Оба мы встали и столкнулись в дверях. Вот что видно было со стороны павлина на картине.
   Илья впился губами в губы Лианы, она ему ответила всеми фибрами своей души. Они сели на диван, который был собран, казалось бы, просто поговорить, но Илья завалил ее, а она не сопротивлялась. Две постели стояли пустыми, а два человека с большой любовью изучали друг на половинке дивана. Как они там вообще уместились? Без большой любви на полуметровой ширине не поместишься. Они поместились в два этажа, потом эти два этажа перемешались, Лиана и Илья сплелись так, что казались единым целым.
   Диван новый и мягкий скрипов не издавал, два тела перемещались в пространстве с присущей молодости активностью. Илья упивался от наслаждения быть мужчиной, она любила без воспоминаний о Павле и камнях на пляже, она видела и чувствовала только Илью. Они радовались удовольствию обладания друг другом. Лиана проснулась от ласк Ильи. Утро сияло февральским солнцем. Обогреватель пел свою песню, дополняя тепло в комнату. Я улыбнулась Илье радостно и просто.
   Он просветлел от улыбки:
   – Лиана, а где у нас будет завтрак?
   – Обед в подводном ресторане, а завтрак подадут в столовую, возражения есть?
   – Есть, это не по-домашнему, а уютнее можно?
   – Трудно, дворец Павлина большой, площади надо использовать.
   – Давай здесь филиал пансионата откроем, для хорошо обеспеченной публики, а себе квартиру приобретем без дворецких и поваров. Ты и я.
   – Отличная идея, но где деньги возьмем?
   – У меня есть однокомнатная квартира, добавим доходы от пансионата и дворца, и купим приличную квартиру.
   – Ликтория будет против твоего решения.
   – Моя сестра согласиться, главное, чтобы ей отстегивали от доходов пансионата или не пугали расходами на ремонты и обновление интерьера.
   – Интерьерами я займусь, а сейчас умываться и завтракать.
   – Согласен.
   Мы много не требовали от жизни, и решили улучшить быт отдыхающих, а о женитьбе дружно молчали. Между нами возникли добрые отношения. Мы устроили себе день отдыха, потом нам надо было ехать на свадьбу, и на третий день мы могли подумать о переделке дворца Павлина. Месторасположение дворца было хорошее для отдыхающих, но для жизни оно мало подходило. Худощавый Илья с улыбкой смотрел на Лиану, которую трудно было отнести к худосочным женщинам.
   Она не была пышкой, но приятное нежное тело привлекало. Да и его сестра Ликтория была стройной и худощавой, может, поэтому его тянуло к теплу Лианы, которое от нее словно излучалось в зимний, солнечный день. Еще Илья заметил, что она мало ходит на шпильках, в отличие от Ликтории и Арлилы, но это его не смущало, в ней было спокойствие, а не взвинченность походки на шпильках. Он смотрел, как она готовится к свадьбе подруги, и при этом не старается быть красивее невесты. Все тона ее одежды были спокойные, каблук на обуви умеренный, прическа гладкая. Илья подошел и обнял теплое тело Лианы, она прижалась в ответ, он протянул ей три нитки белого жемчуга…
   Арлила думала лишь о том, что стоит ли выходить замуж, если и князя уже нет. Ей стало грустно, работа зимой в ломбарде радости не приносила. Филсир к ней охладел. До свадьбы оставались считанные дни. Она лежала, смотрела в потолок, потом в окно, моросил февральский дождь, она заметила, что Лиана с Ильей хорошо вместе смотрелись, было в них нечто такое, отчего хотелось им завидовать.
   Захотелось Арлиле к маме под крылышко.
   Потянуло рисовать. В голове невесты промелькнул клубок дел перед свадьбой. Потом она вспомнила ложную свадьбу с князем, и ей стало еще хуже, хотелось одного: уехать из этого города и про все забыть. Арлила чувствовала, что Филсир будет рад, если она откажется от свадьбы.
   Да еще эта Ликтория! Ведь она теперь наследница недвижимости князя. Ликтория уже высказывала Арлиле, свое недовольство, по поводу ломбарда и передачи квартиры в ее собственность после свадьбы. Мюрлий Ич наобещал и умер, а бумаги не оформил, его словесное завещание Ликтория всерьез не принимала. Тоска одним словом, кругом тоска. Ехать домой тоже радость небольшая, там ее не ждут.
   Сквозь тучи промелькнуло солнце. Арлила встала, посмотрела на себя в зеркало и решила не сдаваться, а купить краски и в свободное от ломбарда время просто рисовать и не думать о проблемах, пусть Ликтория о них думает. Молодое лицо Арлилы расплылось в вымученной улыбке. Она привела себя в порядок, подкрепилась, сделала веселенькую прическу с кудряшками и позвонила по телефону Филсиру:
   – Филсир, мы, что с тобой будем делать: жениться или разводиться?
   – О, Арлила! Что за вопрос, любимая, через два дня свадьба, а она сомневается!
   – Не верю я в любовь…
   – Тебе сейчас доказать, или до вечера оставить?
   – Меня съедают сомнения по поводу правильности нашего решения.
   – Арлила, это слишком серьезно, живи проще, продукты все заказаны, в ресторанчике место заказано, подруга твоя приехала, платье готово, чего тебе не хватает?
   – Уверенности. Ладно, забудем. За тобой зайти?
   – Я не готов.
   – Хорошо, я поехала на работу.
   – Счастливо.
   Филсир был точно не готов для встречи с Арлилой, у него дома провела ночь кассирша из его магазина. Они работали вместе, и как-то сдружились. Это вероятно и почувствовала Арлила, и ее сомнения были недалеки от истины. Кассиршу звали Аня. Девушка она была молодая и энергичная, главное без предрассудков. К Филсиру она приклеилась крепко, и Филсир сам не знал, как быть со свадьбой с Арлилой. Он тоже сомневался, что им на свадьбу Ликтория подарит квартиры, в которых они сейчас с Арлилой живут. Что-то в такую щедрость ему не верилось, а без этого, зачем ему Арлила? Обойдется Аней.
 

Глава 22

 
   Ликтории надоела зима в крупном городе, где находилась гостиница, доставшаяся ей по наследству. Надоел и холеный Кирсил и споры с ним. Паркел проверил все бумаги у Кирсила, они были в относительном порядке. Бухгалтерия весьма скользкая наука, и Ликтория не хотела ею заниматься, она назначила сумму, которую Кирсил обязан переводить ей, и на этом ревизию дел в гостинице она прекратила, до следующего своего приезда.
   Паркел привык к Ликтории, он умел быть нужным и при этом весьма нетребовательным.
   Женщину это вполне устраивало. Они сдружились и влюбились. Они оба любили хорошие вещи, поэтому приоделись в крупных магазинах города. Ликтория решала жить с Паркелом. Она еще немного подумала и предположила, что Арлиле и Филсиру она отдаст в личную собственность квартиру князя, а квартиры Арлилы, Паркела и Филсира, расположенные на одной площадке объединю в одну, для себя и Паркела.
   Паркела такое решение устраивало. Он не сомневался, что это устроит и Арлилу с Филсиром, ведь после смерти Мюрлия Ича все подарки зависли. Паркел и Ликтория вечером после своего приезда, приехали к Арлиле и сообщили о решении с квартирами, та сразу притихла. Из ее головы вылетели все сомнения, за нее все решила Ликтория. Филсир вел себя странно, если не сказать больше. Ликтория оставила их на работе в ломбарде и в супермаркете, но ломбард в собственность Арлиле отказалась передавать.
   Свадьба срывалась. Филсир не смотрел Арлиле в глаза, перед его глазами была Анечка кассирша. Арлила поняла, да ничего она не понимала, кроме одного, что ей плохо, ей очень плохо, и она рванула к раковине. Арлилу выкручивало наизнанку.
   Она вспомнила, что с Филсиром однажды, а это было месяц назад, они провели хорошую ночь, в честь подачи заявления, а после этого у них ничего и не было.
   Она сообразила, что у нее будет ребенок, а ей скоро будет только девятнадцать лет! Значит свадьбе быть! Женщина вернулась к компании.
   Ликтория поняла все сразу.
   – Уважаемые гости и ты, Филсир, свадьба состоится, ее никто не отменяет, особенно я, – сказала Арлила.
   – Арлила, что с тобой? – заволновался Филсир.
   – У нас с тобой будет ребенок.
   – Ура! – вскрикнула Ликтория, – Ребята, я вас поздравляю!
   – Арлила, я рад за вас, – вставил свое мнение Паркел.
   Филсир обхватил голову руками.
   – О! Арлила, ты шутишь?
   – Я не шучу.
   Паркел и Ликтория встали со своих мест, они решили, что визит состоялся, пожелали удачи и пошли в квартиру Паркела.
   Арлила и Филсир остались одни.
   – Арлила, ты знаешь, я тут в другую женщину влюбился…
   – Знаю, все знаю, ваши девчонки кассирши прибегали в ломбард, и все рассказали нашей кассирше.
   – Я не извиняюсь, считай, что это было мальчишество с моей стороны.
   – Прощаю, у меня безвыходная ситуация.
   – Но она не вечная.
   – Это, как на нее посмотреть.
   – Филсир, иди к себе сегодня, мне надо отдохнуть, работу мне не отменяли.
   – Хорошо, я уйду.
   – Если можно, Анечку не приводи до свадьбы.
   – Ты и это знаешь?
   – Милый, у меня глазок в двери смотрит на твою дверь.
   – Не приведу, – сказал Филсир и пошел в свою, и уже не свою квартиру.
   Ликтория строила планы вслух об объединение квартир.
   – Ликтория, но объединять квартиры – это сложно, найдем другое решение?
   – Паркел, что ты предлагаешь?
   – Не спешить, еще не прошло полгода после смерти князя, оставь все на своих местах. Я влез в дела князя и твои, но чем меньше их трогать, тем лучше, пока.
   – А я люблю планировкой занимать! Люблю покупать красивые вещи!
   – Любимая, есть предложение, переезжай в квартиру князя сама, и делай в ней, что тебе хочется. Я даю тебе свободу и скажу, какую сумму ты сможешь истратить.
   – Начальник! Ладно, люблю мужскую руку, командуй. Завтра уеду в квартиру князя, ведь я там прописана. А ты не знал?
   – Знал. Я много чего знаю.
   Любовь не клеилась, легли они спать в разных комнатах. Утром Ликтория поехала в свою квартиру. Паркел не поленился и сказал Арлиле, а потом и Филсиру, что они могут жить в своих квартирах до особого распоряжения. Когда он направился к выходу из квартиры Филсира, ему навстречу вышла Анечка. Филсир глазами пытался ей показать, чтобы она прошла мимо, но не тут-то было.
   – Филсир, ну ты козел! У нас будет ребенок! – закричала на всю площадку Аня.
   – Филсир, ты всех баб окучиваешь? – удивился Паркел.
   – Аня, ты это серьезно говоришь? – уточнил Филсир.
   – А то нет!
   На шум выглянула Арлила из своей квартиры.
   – Вот и Аня появилась! Почему шумим? – сказала Арлила.
   – Арлила, вы обе в положение, – сам, не ожидая этих слов, выпалил Филсир.
   – Женись на двух! – съязвил Паркел.
   Арлила заморгала только что накрашенными ресницами.
   – Чушь, – выдохнула она.
   – Правда! – закричала Аня.
   – А мне, что делать?! – завопил Филсир.
   – Без меня разбирайтесь, – сказал Паркел и сел в лифт.
   – Арлила, Анечка, не волнуйтесь. Я все придумал, заходите ко мне, – неожиданно спокойно заговорил Филсир.
   – Без меня, – сказала Арлила, и пошла в свою квартиру.
   У Арлилы не было слез, было состояние отрешенности от действительности, она не хотела думать о том, что произошло, а сейчас оделась и пошла на работу.
   За дверью Филсира верещала Анечка.
   У двери ломбарда стоял таксист, тот, который возил Арлилу за картинами.
   – Арлила, ты задержалась, я уже на улицу вышел. Жду тебя.
   – Андирей, тут такие дела, через день свадьба, и вдруг выясняется, что кассирша Анечка из этого супермаркета, – и она показала рукой на магазин, – ждет ребенка от Филсира, моего жениха.
   – Арлила, а ты случайно не ждешь ребенка, что-то ты осунулась.
   – Я нет, но такие новости даром не обходятся, да еще Ликтория явилась.
   – Новость всем новостям – новость, и она меня устраивает, значит, вы не поженитесь!
   – Скорее нет, чем да, Ликтория темнит с квартирами и не отдает мне ломбард.
   – Арлила, а ты выходи за меня замуж, я не пью, и люблю тебя с тех пор, как увидел.
   – Милый Андирей! Ты на самом деле очень милый, но я еще не люблю тебя!
   – Тебе и некогда было меня любить! А сейчас найдем время, и все исправим, по части любви. Я не совсем бедный, у меня есть двухэтажный домик и собака.
   – Собака – это доказательство богатства. Хорошо, заходи, поедем в твою берлогу.
   – Вот и ладушки! – сказал Андирей, и поехал приводить дом в порядок.
   Берлога таксиста была весьма обстоятельно обставлена мебелью, во дворе росли несколько деревьев. Зимой Арлила не могла бы сказать, что это за деревья, но их крепкий вид внушал доверие. По владениям таксиста видно было, что он не пьет и не лишен здравого смысла в жизни.
   Арлила улыбнулась:
   – Андирей, можно я тебя огорчу?
   – То есть скажешь горькую правду?
   – Угадал. Я на самом деле в интересном положении, и отец ребенка Филсир.
   – Не продолжай, мне все понятно, Филсир теперь с Аней. Хочешь, я тебя обрадую? У меня детей быть не может. Так, что я тебя возьму такой, какая ты есть, и это будет наш с тобой ребенок.
   – Не хило!
   – Арлила, мы можем расписаться в ваш день, я здесь давно живу, меня знают, и думаю, нам разрешат разрешить наши проблемы.
   – Круто. Прости, Андирей, я не ожидала такого варианта.
   – А я такой, хозяйственный.
   – Если ты еще и спокойный, то я согласна, Филсира мне не потянуть с его требованиями и запросами.
   – Вот и хорошо! Филсиру надо сообщить наше решение.
   – Хоть сейчас, – и Арлила набрала номер Филсира.
   – Филсир! Привет! У меня есть для тебя новость!
   – Говори.
   – Я теперь не твоя, я замуж выхожу за другого мужчину!
   – Кисло. А, что так? Почему у тебя 'горько' с другим мужчиной, а не со мной?
   – Редиска. Нет, ты чего не понимаешь, что ты двоеженец по существу!
   – Ладно, кому я тебя должен передать, все же ты ждешь от меня ребенка?
   – Андирею, таксисту.
   – Виг вам, я тебя не отдам.
   – Брось издеваться надо мной! Без шуток, я уже сижу в доме будущего мужа.
   – Он что ли богат?
   – И не то, чтобы да, и не то, чтобы нет. Здесь хорошо.
   – Адрес! Говори адрес, где ты сейчас! Я еду к тебе немедленно!
   Арлила повернула голову к Андирею:
   – Андирей скажи адрес, Филсир едет сейчас сюда.
   Андирей назвал свой адрес, Арлила его повторила в трубку, а потом сказала Андирею:
   – Он меня здесь не оставит.
   – Посмотрим.
   Они помолчали. Через пять минут в ворота застучали. Андирей пошел открывать.
   Во двор ворвался Филсир:
   – Где она?
   – В комнате.
   – Веди!
   Арлила увидела взбешенное лицо Филсира.
   – Арлила! Мы с тобой женимся! Аня пусть выходит замуж за таксиста!
   – Объясни, Филсир, в чем дело, ты же сам с ней гулял и догулялся.
   – Пойми, родная моя женщина, она не моя женщина, она женщина таксиста!
   – Я отказываюсь понимать, – сказала Арлила.
   – Аня мне сказала, что ждет ребенка, но я с ней поговорил, и оказалось, что этот ребенок от таксиста. Она так с ним расплатилась за поездку в соседний город.
   – Какая нелепица! Андирей сказал, что у него не может быть детей.
   – Да, у него их быть не может, они растут в других домах.
   – Помирились? Дверь открыта, сказал таксист и вышел из комнаты.
   В открытые ворота вошла Аня.
   – Андирей, я вся твоя, вместе с ребенком.
   – Входи, Аня, женой будешь.
   – Так я уже вся здесь, и она завезла во двор огромную сумку на колесиках.
   Арлила и Филсир, не оглядываясь на события во дворе, вышли за ворота.
   – Филсир, я так соскучилась без тебя!
   – А я просто истосковался.
   – Едем ко мне?
   – Едем, на работу, время обеда кончилось.
 

Глава 23

 
   Паркел проснулся один, и сразу вспомнил, что Ликторию он послал жить одну в квартиру князя, а Лиана живет где-то с Ильей, он погрузился в тоску, которую быстро отогнал мыслями о работе, которая с каждым днем только увеличивалось.
   Жить с Ликторией в одной квартире он боялся, женщина она опытная и непредсказуемая, он и так взвалил на себя все ее заботы о наследстве. Он уставал перед ней пресмыкаться, а именно это всегда происходило в ее присутствии.
   Свадьба собрала всех за одним столом.
   Ликтория не отводила глаз от Паркела, который пришел в белом костюме, и просто затмил собой жениха в черном костюме. Это ей очень понравилось. Ее брат Илья, пришел в черно-белой кожаной курточке и черных кожаных брюках, с ним появилась неожиданная, элегантная Лиана, в черном платье, с накидкой из норки. Ее серые глаза смотрели только на Илью, а иногда на невесту. Невеста, Арлила, в белом платье с отделкой из белой норки, претендовала на лидерство в обществе по части женской красоты.
   Но Ликтория! Она явилась в зеленом кожаном костюме под крокодила или из самого крокодила. За столом было всего три пары, но каких! Необыкновенно красивых и обеспеченных. Официанты скользили неслышно, оплаченные с ног до головы. Ликтория посмотрела на публику за столом и заскучала, все они молоды и хороши собой. Она вспомнила, что она сама-то с недавних пор вдова обыкновенная, от крика 'горько!' – ей захотелось плакать, но она знала одно средство от всех слез: смена партнера, пусть на час, но обязательная смена, пусть на танец, но в ее руках должно быть новое, мужское тело…
   После поцелуев молодоженов, Ликтория встала и пошла к жениху, она пригласила его на белый танец, все ее тело завибрировало от прикосновения нового мужчины в черном свадебном костюме. Арлила посмотрела, как Ликтория всем телом обняла ее молодого мужа, и подумала, что спокойная семейная жизнь ее не ожидает, в то же время, она осознала, что отец ее будущего ребенка в руках хозяйки, а из этого она сможет извлечь финансовую пользу, и посмотрела на Паркела. Паркел без Ликтории не унывал, правая рука хозяйки, смотрел на нее! Их глаза встретились.
   Паркел пригласил Арлилу! Оба пошли танцевать несколько в отдалении от Филсира и Ликтории. За столом остались Лиана и Илья, они переглянулись и встали одновременно.
   Три пары два танго танцевали без перерыва, потом заняли свои места за столом, выпили, и обстановка резко изменилась, все стали говорить, есть, пить, и не думать, кто и с кем, в этой компании; все были всех, и кого-то одного в частности. Взаимозаменяемость в жизни, как и в технике, явно необходима в некоторых слоях общества. В разгар изысканного веселья, в ресторан вошла пожилая пара, приехали родители невесты. Они подошли к столу.
   – Арлила, мы опоздали, то ехать не хотели, то вас нашли не сразу. Где наши места?
   – Мама, рядом столик, вам мгновенно накроют.
   – Так ты нас не ждала?
   – Ждала, но не дождалась.
   Через пять минут появились родители Филсира. Их посадили с родителями Арлилы.
   Они ехали в одном вагоне поезда, и успели познакомиться, так как часто стояли в коридоре поезда, а не сидели в купе. И совсем неожиданно в ресторан вошли таксист Андирей и кассирша Анечка. Филсир подошел к ним и пригласил их к столу.
   Арлила объявила очередной белый танец. Официантам предстояло объединить два стола, за время танцев. Как ни странно, но танцевали каждый со своей парой.
   Потом чинно сели за стол. Анечка своим язычком веселила общество, ее рассказы были похожи на анекдоты о свадьбе, но вполне уместны. Ликтория смотрела, как Анечка то и дело обращалась к Филсиру, мой опыт показывал, что они сексуальная пара, в недалеком прошлом. Недовольное лицо Арлилы это только подтверждало.
   Андирей, напротив, глаз не отрывал от Арлилы. Мать Арлилы это тоже заметила и подумала, что здесь ее дочери не скучно. Анечка замолчала, на ее глаза навернулись слезы, о чем она думала, никого не интересовало.
   Илья поднес ей бокал шампанского:
   – Детка, успокойся, свадьба заканчивается, наступает жизнь.
   Женщина выпила бокал, стала спокойней. Андирей подумал, что пора им с Анечкой уходить, на Арлилу он насмотрелся, и решил, что с ней он еще встретится. В машине Аня уснула, да так крепко, что Андирей был вынужден выносить ее из машины на руках. Спала Аня целые сутки, но Андирей работал, и об этом не знал, а когда вернулся, то разбудил ее, не спрашивая, просыпалась она или нет. Проделка Ильи сошла ему с рук. Порошок князя вновь был в работе.
   Кирсил, живя в крупном городе, хорошо знал цену деньгам, они здесь были необходимы по любому поводу и без повода. Прижимистый Паркел незаметно, но чувствительно ухудшил его материальное положение. Яркая Ликтория произвела на него хорошее впечатление, а потом она вдова, и наследница больших денег. Он решил не упустить возможность, стать ее мужем, любовником, да кем угодно, ведь такие дамы долго без мужей не бывают!
   Все свои дела он на время передал Ирине Петровне и полетел к Ликтории, он знал, где находиться квартира князя и его домашний телефон, но решил упасть, как снег на голову. Ликтория величественно восседала в новом кресле и пила черный кофе.
   Одиночество ее не смущало, она умела транжирить деньги на народе, и быть тихой, как мышка одна. Трезвость ума новой хозяйки, так она себя теперь величала, была на высоте. Ликтория смотрела телевизор и скучала. Квартиру она обогатила своим присутствием и несколькими новыми предметами, остальное оставила так, как было при Юлии Иче.
   В дверь позвонили. Ликтория встала с кресла, подошла к двери, посмотрела в глазок, узнала Кирсила, вздохнула и открыла дверь к новой судьбе, это она четко осознала. Кирсил держал в руке одну огромную розу, рядом с ним стоял баульчик.
   – Ликтория Борисовна, я к вам!
   – Приятно, приятно, заходите, Кирсил.
   Кирсил вошел, посмотрел вокруг, и ему показалось, что он здесь всегда жил.
   – Мне нравиться у вас!
   – Еще бы, располагайся, ваша комната вторая.
   – Я в гостиницу собрался идти, но потом решил с вами поговорить, а затем решать остаться или сразу уехать домой.
   – Хорошо говоришь, живи здесь, все равно долго не проживешь.
   – Спасибо, приглашение принимаю.
   – Ванна в первую очередь, с водой могут быть перебои, а потом разговор.
   – Нет возражений.
   Ликтория посмотрела на Кирсила, ей стало ясно, что все пасмурно. Франт столичный прилетел за деньгами, это было на нем написано, но не в ее духе было бросаться мужчинами, не используя их по прямому назначению. Ликтория посмотрела на себя в зеркало, и решила, что все в норме для такого визита. Паркел в это время сидел дома один у компьютера и остро почувствовал тоску, его пронзила мысль, что он совершил ошибку, отпуская Ликторию одну в квартиру князя, он переоценил свое влияние на женщину.
   Вторая мысль была: опоздал! Быстро нажал на имя 'Ликтория' на мобильном телефоне и услышал, что там отключили его звонки. Сердце сжалось от неожиданности. Он встал, оделся и побежал к машине. Ехал быстро, без правил, светофоры объехал по соседним улицам. Взлетел на ее этаж, позвонил. Ему никто не открыл, но он слышал шум воды в ванне, сквозь дверь. Еще раз нажал на кнопку звонка. До него долетели звуки голоса Ликтории и мужчины, он прикусил губу. Паркел почувствовал боль под лопаткой. Нервы вышли из повиновения. Мужчина выскочил на улицу, сел в машину и уронил голову на руль. Потом достал таблетки из аптечки, выпил, и медленно поехал к морю. Холодное мартовское море охладило все чувства. Песок не рассыпался под ногами. Паркел брел по берегу…
   Ликтория узнала звонок Паркела, но решила не совмещать двух мужчин, и на Паркела она была в обиде: он послал ее одну в квартиру, только что ушедшего в мир иной мужа. Кирсил с мокрой головой был неотразим, волосы зачесаны, как по заказу. Как Ликтория любила эти мгновенья!
   Она подошла и поцеловала теплые губы. Ей ответили. Роскошная кровать оказалась рядом. Балдахин нежными линиями спускался к изголовью постели. Она прикрыла глаза, и ощутила на себе приличную тяжесть. В голове Кирсила работал калькулятор, он просчитал цену свой услуги и проявил все мужские качества лучшим образом, подумав, что 'итого' он предъявит в более подходящую минуту. Холеные мужские руки, играя бицепсами, ласкали стареющие тело княгини, в последнюю минуту Ликтория сбросила домашнюю обувь на шпильке, с пушком на подъеме. Изящная обувь покрутилась в воздухе и упала. Красавец Кирсил, излишне холеный, быстро ее утомил.