Печенкин Владимир. Искушение Христа в пустыне

человеческих, земных сынов, должен пройти все виды любви, чтобы не впадать в
искушения, то есть не привязываться к одной человеческой любви, как,
например, любовь к женщине. Ибо Сын Божий объединяется в одно не с женщиной,
чтоб создать семью и народить детей, а объединяется в одно со своими
учениками, последователями.
- То есть Сын Божий, - заговорил Иисус, - может сказать так: "Да будут
все едино; как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино,
- да уверует мир, что Ты послал Меня".^[144]
- Да, да! Потрясающе! - ликовал юноша, - твое изречение удивительно.
Подобное объединение в любви происходит и у нас, сынов света. Одно из таких
объединений в любви и слияние в одно я тебе могу показать.
Не успел Иисус опомниться, как они с юношей оказались в другом
прекрасном сияющем помещении, напоминающем храм. Все светилось и
переливалось, как внутри, так и извне. В центре помещения на большой круглой
мягко сверкающей платформе сидели кругом двенадцать прекрасных юношей, а в
центре сидел также прекрасный юноша, который являлся для остальных духовным
наставником, учителем. Их одеждами был свет, который они излучали. Поэтому
их кожа, их обнаженные тела были обворожительны и радовали глаза. Они
пребывали в любви друг к другу, к учителю и к Богу, Которого они восхваляли.
Они сидели, скрестив ноги, в позе лотоса, касаясь друг друга и образуя
замкнутое кольцо. Они под руководством учителя медитировали на Любовь к
Богу.
Вдруг Иисус увидел, как на плечах каждого юноши возникли сидящие
прекрасные обнаженные отроки.
- Мысль о Боге и любви к Нему, - разъяснял юноша, - внешне отображается
в появлении этих прекрасных божественных отроков, которые восседают на
плечах, каждый на своем создателе.
Затем в устах этих юношей засиял свет, который возник в виде
светящегося столба толщиной в посох и стал спускаться с затылка по спине,
позвоночнику вниз. Пройдя копчик и седалище, столб света вышел спереди
каждого юноши и стал подниматься вверх, до тех пор, пока не достиг уст
отроков. Отрок, поглощая в себя этот столб света через свои уста, насыщался
им и уплотнялся, обретая то сияние света юноши, на котором восседал. Ярче
всех сиял божественный отрок на учителе, сидевшем в центре круга. Да и сам
юноша-учитель своим сиянием отличался от двенадцати юношей. Каждый из этих
двенадцати юношей сиял своим необычным приятным светом. Юноша-учитель встал,
и встали все другие юноши. Учитель встал в круг, и они медленно пошли по
кругу, продолжая медитировать на любовь друг к другу и к Богу. Круг сужался,
тела юношей соприкасались своими свечениями. Тот столб света, который у
юношей поднимался снизу вверх к устам своих отроков, стал проходить через
центр тела впереди идущего юноши, отчего кольцо из тринадцати юношей
замкнулось, подобно тому, как змея кусает свой хвост. Движение медленно
остановилось, каждый юноша спереди и сзади ощущал блаженное соприкосновение
тел, круг вибрировал, отроки на плечах юношей засияли еще более прекрасным
светом. Этот прекрасный свет постепенно стал объединять всех отроков в
единое светящееся кольцо переливающегося света. В этом сиянии
переливающегося света в виде единого кольца растворялись отроки, а затем
этот свет, распространяясь вниз, стал сверху окутывать юношей. Юноши
блаженно вибрировали, погружаясь в этот прекрасный переливающийся свет. Вот
все юноши погрузились полностью в это переливающееся световое кольцо.
Большое переливающееся кольцо из света стало теперь сверху сужаться к
центру, возносясь по спирали. И когда появился светящийся купол из
переливающегося света, все схлопнулось, и в центре сидел юноша-учитель,
сиявший той красотой переливающегося света, которая была вокруг него. Но
двенадцати юношей со своими отроками уже не было. Когда юноша-учитель пришел
в себя от неописуемого блаженства слияния, он исчез.
- Он пошел искать себе подобных, - объяснил юноша, - чтобы сливаться в
одно в таком блаженстве. Благодаря такому слиянию в любви через Любовь к
Богу, они притягивают Сына Божьего в мир сынов света, чтобы Он помог
вернуться сынам света из низших миров. Ибо сыны света, нисходя в другие
миры, теряют свой свет через семя, оплодотворяя женщину, то одну, то другую
в поиске любви, в поиске себе подобных. Для землян, к примеру, сыны света
могут предстать как падшие ангелы, заключающие любовный союз с прекрасными
земными женщинами. И потеряв свой свет через семя, они попадают в запутанный
лабиринт земной суеты, где, впадая в искушения, они превращаются в
грешников. Они не могут подняться, ибо потеряли свет, они не видят обратную
дорогу к сынам света. Поэтому они и ждут прихода Сына Божиего, чтобы вновь в
себе обрести свет истины, путь в свое Царство света...
Иисус не заметил, как они (он и прекрасный юноша) оказались на приятном
сверкающем ложе в том прекрасном помещении, где они были ранее. Юноша, сияя
своей красотой, возлежал перед ним и продолжал свою речь:
- Когда Сын Божий от сынов света нисходит в низшие миры, Его там ждут
учителя и отдают Ему знания, чтобы Он мог обладать опытом во всех видах
любви, не впадая в искушения.
- И этот опыт осваивается и передается через этапы посвящения, -
проговорил Иисус.
- Без этого не обходится, - продолжал юноша, - ибо Сын Божий должен
через Учителя-посвященного обрести знания данного мира и не искушаться в
них, пока молодой, до осознания, что Он есть Сын Божий, чтобы исполнить Свою
Миссию. Учитель-посвященный так проводит своих учеников через любовные
искушения, чтобы ученик не терял свое семя. Главной загвоздкой на Земле для
всех духовных учителей является непривязанность к женской любви. На Земле
существуют тайные школы. В некоторых из этих школ преподают Тантру как путь
к Богу через любовный союз мужчины с женщиной, при котором женщина
олицетворяет божественную мать, а мужчина - божественного отца. При таких
контактах с разными молодыми женщинами ученик под руководством учителя
учится не терять семя, зерно жизни.
И вот если Сын Божий, который вмещает в себя жизнь света человеков,
сынов света, вместит в себя великого учителя Тантры, сына света, тогда Он не
искусится на женскую любовь, какая бы она ни была. Ибо Сын Божий будет иметь
в Себе любовь ко всем женщинам, и к каждой Он будет относиться с духовной
любовью.
Как мы с тобой с любовью целуемся в уста, так и Сын Божий будет
отдавать Свою любовь через уста своим ученикам и женщинам, открывая через
Себя Любовь к Богу. Поэтому, когда я целую тебя, я тебе как бы открываю мою
любовь к Богу, а когда ты отдаешь мне свой поцелуй, ты открываешь мне свою
любовь к Богу.
Юноша приблизился и сказал:
- Если твои уста несут Слово Божие, слово Любви, то прими и мою любовь
к Богу через этот поцелуй.
Иисус, прикрывая глаза, почувствовал на своих губах нежное и ласковое
прикосновение губ юноши. В него вливалась та божественная любовь, которую
юноша через поцелуй отсылал Богу. Наполняясь божественной благодатью, Иисус
отдавал эту божественную любовь юноше.
Иисус почувствовал, как он стал куда-то проваливаться, свет в его
прикрытых глазах стал исчезать. Он погружался во тьму. Внутри него и вовне
звучало: "Ты Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение. Как Ты во
Мне, и Я в Тебе".^[145]
Вот перед его глазами стали проплывать образы мужчин, которых он
целовал в уста и через свой поцелуй открывал им Бога Любви. Глаза их
восторженно светились. Многие из них были рыбаками. Перед его очами появился
юноша, которого он нежно целовал, а потом он увидел, как этот юноша,
открывая ему в чувствах свою преданную любовь, возлежал на его груди. Да,
все те мужчины, которых он целовал, преданно смотрели на него и как будто
прощались с ним. Горели светильники, и в мерцающем свете он не мог запомнить
их лица. Их было двенадцать, но один потом поспешно ушел, и он с большой
любовью провожал его в темноту. Потом все закрутилось, и Иисус ощутил, что
куда-то продолжает падать. Своего тела он не чувствовал.
Падение прекратилось. В глазах тьма стала постепенно истаивать,
преобразуясь в темно-багровый цвет, переходящий в фиолетовый и в другие
матовые цвета.
Иисус почувствовал на своих губах чей-то поцелуй, а затем голос: "Пора!
Просыпайся. Вставай. Послушай меня".
Открыв глаза и приподняв туловище, опираясь на руки, Иисус перед собой
увидел пожилого мужчину, который выглядел молодо, с живыми сверкающими
глазами и белыми зубами. На нем была только набедренная повязка. Тело его
было темно-красноватым, стройным, гармонично сложенным и в чем-то юношеским.
Сам же Иисус был обнажен и спал на циновке, прикрывшись полотном своей
набедренной повязки. Иисус почему-то знал, что он находится на юге Индии у
одного из учителей Тантры.
Иисус встал, набросил на себя набедренную повязку и сел, скрестив ноги
возле учителя.
- Мне было видение, - таинственно и заворожено заговорил учитель. - Ты
уже юноша, и в тебе просыпается мужчина. Я как твой учитель по Тантре
наблюдаю за тобой, когда ты спишь. И независимо от того, что мы с тобой
делаем упражнения по трансформации энергии от нижних чакр к верхним, во сне
ты возбуждаешься. Я тебя бужу, чтобы ты мог сохранить в себе семя и
успокоить возбужденную энергию.
- Поэтому ты меня и разбудил? - спросил юноша Иисус.
- Нет! - ответил учитель и свой указательный палец положил на уста
ученика, дав знак к молчанию и продолжил говорить: - Ты должен как ученик
прежде всего проявлять такие качества, как смирение, кротость, послушание,
терпение и молчание. Чем больше ученик проявляет эти качества, тем больше
учитель откроет ему тайных знаний. Чтобы обрести тайные секреты учителя,
ученику много лет надо пробыть с учителем. Ибо учитель для ученика
становится отцом, матерью, братом, другом и возлюбленным. Тем более я тебя
учу подниматься к Богу через любовь, чтобы ты не запутался в земной любви и
не привязался к женской любви. Через насыщение в практике ученик учится
непривязанности к женской любви.
Итак, мне было видение, удивительное и относящееся к тебе, поэтому от
радости я поцеловал тебя и разбудил. Снилось мне, что меня призывают к
небесам, я стоял перед сверкающим высоким храмом. Широкая, праздничная,
витиевато украшенная лестница вела меня вверх через разные прекрасные залы,
богато убранные, лежащие ярусами. Когда я подходил к вышележащему залу,
распахивались ажурные золотые ворота, с двух сторон их открывали прекрасные
девушки. Они почтительно склонялись предо мной и приглашали войти в зал, где
я далее мог подниматься к вершине храма. Когда я проходил мимо открывающихся
ворот, я в девушках узнавал своих партнерш по любви. Они радостно, скромно и
застенчиво улыбались мне, а в их глазах сияла благодарственная любовь ко
мне. Две другие девушки также мои партнерши по любви, сопровождали меня по
залу к следующей лестнице. Пройдя десять ярусов, я увидел ворота из света,
их открывали прекрасные юноши в набедренных повязках, подобные тебе, а далее
по сверкающему залу прекрасные юноши попарно создавали аллею, по которой я
шел и любовался их красотой.
Впереди я увидел сверкающего Будду. Когда я приблизился к нему, то пал
перед ним ниц. Он ласково и с любовью предложил присесть. Расположившись
перед ним, я еще раз склонился в почтении к нему, как бы говоря, что готов
его внимательно выслушать.
Будда, переливающийся благодатным светом любви, заговорил ласковым
голосом: "Я знаю, что у тебя есть прекрасный ученик. Береги его и наставь
той мудростью и той практикой любви, которой обладаешь, сохраняя в нем семя
жизни и света. Когда я был юн, я в своих царских дворцах предавался любви с
юными девушками. А затем мне выбрали прекрасную жену, которая родила мне
ребенка. Я отрекся от царства, от жены, ребенка, любви к женщинам, чтобы
открыть для себя истину, как выйти из мира страданий. Мое отречение от
обычной земной жизни и сладости женской любви казалось для меня истиной. Но
бог Шива показал мне, что нельзя отрекаться от любви к женщине и от мирской
жизни. Надо учиться все любить и не привязываться к объекту любви. Надо
иметь опыт любви к женщине, чтобы не привязываться к ней. Оплодотворяя
любовью женщину, надо уметь сохранять в себе свое семя жизни, семя света,
который осветит тебе путь возвращения в мир Нирваны.
Тот юный ученик, которого ты сейчас ведешь, должен научиться не
отрицать ни одну земную любовь. Ты его должен умело провести через все
красоты женской любви в Тантре, чтобы он во имя спасения душ человеческих не
привязался к женской любви и не создал семью. Его миссия - стать Учителем
сострадания всему человечеству, а не принадлежать одной женщине. Он должен
дать всему человечеству то, что я еще не успел сделать. Если он из-за
привязанности в любви к женщине создаст семью и породит ребенка, то он, как
и я, будет вынужден отречься от земного счастья, уединиться. Истина
снизойдет на него и он поймет свое высокое назначение. Каждому его высокое
назначение в жизни открывается в свое время. Хорошо было бы, чтобы до этого
божественного озарения он не создал семью и потомство, чтобы их потом не
разочаровать своим уходом. Никто не знает, когда ему свыше откроется это
высокое назначение. А до этого ты должен на практике его провести через все
красоты женской любви, чтобы он не впадал в соблазн женского искушения в
миру. И да пребудет с тобой мудрость будд и знание Шивы".
Я склонился перед сверкающим Буддой, и вдруг видение пропало, и я вновь
себя ощутил сидящим со скрещенными ногами и медитирующим. От такого
радостного видения я разбудил тебя.
У нас с тобой впереди большая интересная работа познания женской любви.
Для начала мы отправимся к храму любви, чтобы рассмотреть в скульптурных
изображениях все позы любви.
Учитель поцеловал своего ученика и сказал: "Нам пора..."
Они встали и направились к храму любви. Он был прекрасен, великолепен и
величественен. Выстроенный из камня, он был отделан так ажурно, что не
казался громоздким и тяжеловесным. Храм являлся символом любовного союза
мужского и женского начал. Чем ближе они подходили к нему, тем отчетливее
изящная внешняя отделка стен храма вырисовывалась в скульптурные композиции.
А когда они подошли вплотную, то ученик Иисус обнаружил, что в этих
скульптурных композициях показаны разные позы любви между мужчиной и
женщиной, а также и групповые позы.
- Твои глаза, - говорил учитель, - должны насытиться изяществом и
красотой этих обнаженных тел, чтобы твоя юношеская застенчивость и тайное
желание соединиться в любви с женщиной переросли постепенно во всеобщую
любовь ко всем людям. Твои глаза не должны гореть плотской любовью, нужно
научиться этот плотский огонь любви превращать в божественную любовь,
подобную любви сострадания ко всем страждущим и обремененным. Но это не
делается быстро, на это могут уйти годы, десятилетия. Только твоя личная
практика постепенно превратит тебя из ученика в мастера, подобного мне.
Учитель подводил своего ученика к той или иной любовной сцене, фигурной
композиции сплетения тел и объяснял, как действует в телах мужская и женская
энергетика. А затем пояснил: чтобы научиться ощущать в себе потоки разных
энергий, надо на практике научиться ощущать разные поцелуи. Поэтому
ученику-юноше завязывали глаза, и девушки, которые воспитывались в храме
любви, поочередно целовали юношу. Юноша должен был учиться не возбуждаться
от этих поцелуев к плотской любви, а главное, он должен был угадать, когда
его вновь поцелует первая девушка. Если юноша угадывал, учитель ему давал
следующее задание и специальные упражнения. В поцелуе идет передача энергии
от учителя к ученику, от мужчины к женщине или от женщины к мужчине.
Рассматривая скульптурные композиции любовных сцен на стенах храма
любви, учитель попутно рассказывал об этапах посвящения, в которых ученик
научается овладевать собой, чтобы сохранить в себе семя.
- Это семя, - наставлял учитель, - очень ценно, пока находится в тебе,
и ты это семя преобразуешь в духовную энергию через любовь к Богу. Но если
это семя выходит из тебя наружу, твой обратный путь к Богу затемняется, и
твое высшее назначение теряется. Поэтому ты в себе из этого семени, твоего
зерна должен вырастить Царство Благодати, где должен жить Бог. Открой Бога
Любви в себе, и тогда ты увидишь, как эту Божественную Любовь раскрыть
человечеству. В жизни каждый ищет путь к своему счастью, путь спасения
по-своему. К примеру, религиозная каста брахманов, учителей народа, научает
людей и верит, что они сыном спасутся и через сына станут небожителями.
Поэтому, молясь богу, они женятся и надеются родить сына, думая, что тот или
иной бог может стать их сыном, и через него они обретут спасение. Мы же,
люди Тантры, верим, что через любовь к Богу мы в своем семени зарождаем
божественного Сына, который в нас вызревает, вырастает в Бога Любви, и этим
Богом мы обретаем свое спасение. Вначале мы являемся отцом для своего
божественного Сына, а потом Сын, став Отцом в нас, делает нас своим сыном.
Так Сын и Отец есть одно.
Время пролетело быстро и незаметно. Солнце скрылось, а сумерки плавно
перетекли в ночь.
- Мы будем жить при этом храме любви, - говорил учитель, - где ты
приобретешь опыт любви к Богу, пройдя через разные нюансы земной любви.
Они спустились в специально отведенное помещение, где можно было на
циновках отдохнуть.
- Приляг, отдохни, - сказал учитель, - а то мы с тобой сегодня много
ходили.
Иисус лег, положив руки за голову, и прикрыл глаза. Он почувствовал на
устах поцелуй учителя, а затем услышал его голос:
- Я скоро приду, принесу что-нибудь поесть.
Иисус почувствовал, как он стал проваливаться куда-то во тьму, а затем
его тело стало легким, и он воспарил к свету. Перед его глазами прошло
видение, как он постепенно восходит к вершине храма любви и как все виды
земной любви постепенно преображаются в нем в духовную, божественную
любовь...
Потом он увидел себя в царстве сынов света, он стоял перед светящейся
горой с тем прекрасным юношей, с которыми беседовал на ложе.
Юноша ему говорил: "Пришло время твоего назначения - нисходить в мир и
нести людям свет истины. Эта вселучезарная гора есть гора назначения. Каждый
сын света восходит на эту гору и исчезает в ней. Чем выше сын света восходит
на нее, тем ниже миры, где внешняя тьма, куда он нисходит. На эту гору
поднимаются только те сыны света, в которых сияет свет самопожертвования,
божественной любви ко всем существам.
На какой высоте горы ты исчезнешь, я не знаю, но я растворюсь в тебе,
ибо я рожден тобой, я образ света твоей любви. Поэтому я тебя и целую, чтобы
слиться с тобой. Я - свет, опыт твоей необъятной любви. Я в тебе буду любить
всех и оберегать тебя этой любовью, чтобы ты не впадал в искушения".
Юноша приблизился к нему, крепко его обнял и поцеловал.
Иисус прикрыл глаза и ощутил, как благодатная энергия любви через его
губы проникала внутрь и заполняла всего его, а внешние ощущения, что его
обнимает юноша, истаивали.
Иисус в себе услышал голос: "Когда я кого-то люблю, я сливаюсь с ним
воедино".
Вдруг он попал в водоворот светящихся энергий и начал возноситься, а
потом ощутил, как стремительно погружается в бездну. Свет в его очах мерк, и
тьма окутывала его. Он не чувствовал своего тела, а затем померкло в забытьи
и его сознание...
Сколько он пробыл в таком состоянии, он не ведал. В глазах было темно.
Иисус стал постепенно ощущать свое тело. Он чувствовал чьи-то руки, которые
гладили и растирали все члены его тела. Что-то теплое проникало в него, он
ощущал соприкосновение тел, отчего его тело стало ощущать тепло. Чьи-то руки
переворачивали его и разминали его руки и ноги, сгибая и разгибая их...
Затем он ощутил на теле поцелуи и дыхание молитвенного шепота...
Постепенно возвращался свет в глазах через рождение темно-бардового
цвета, перерастающего в красное, а затем в оранжевое сияние.
Иисус стал ощущать тепло и сияние солнца. Когда наметилось нитевидное
биение сердца, тело его ожило, манипуляции на нем прекратились и его куда-то
понесли, укрыв теплым полотном.
Иисус силился открыть глаза, но не мог, хотел пошевелись пальцами и
тоже не мог. Он ничего не слышал.
Движение закончилось, его глаза ощущали через закрытые веки полумрак. В
ушах появился шум, который нарастал, а затем внезапно растворился в
естественной тишине.
Пальцы рук стали слушаться, и он пошевеливал ими. К нему кто-то
подошел, наклонился и поцеловал в губы. Иисус открыл глаза и увидел перед
собой лицо Иерофанта. Глаза Иерофанта светились от счастья, наполненные
любовью.
- С возвращением тебя в наш мир, - произнес Иерофант и помог ему
приподняться, - ты прошел и это двенадцатидневное посвящение. Это твое
великое достижение.
Иисус увидел, как Иерофант замер в удивлении, глядя на него. Глаза
Иерофанта расширились.
- Ты сияешь, - произнес восторженно Иерофант, - ты воистину был в
царстве света. Теперь ты - Учитель, и я преклоняюсь перед тобой.
Он припал к ногам Иисуса и поцеловал их, а после произнес:
- Ты - наш Господин!
Приподнявшись, он подсел ближе к Иисусу и сказал, глядя в его глаза:
- Я очень рад, что ты в себе открыл Бога Света, Бога Любви! Приляг,
отдохни немного. Я принесу тебе белые царственные священнические одежды.
Сегодня вся коллегия жрецов будет тебя приветствовать как Господина.
Иерофант помог Иисусу прилечь, и прежде чем удалиться, он нагнулся,
чтобы поцеловать его.
Иисус прикрыл глаза и услышал голос Иерофанта:
- Ты воистину обрел в себе свет Сына Божиего.
На губах Иисус почувствовал бережный поцелуй любви Иерофанта. Все опять
закрутилось, завертелось. Иисус чувствовал, что он, вращаясь, падает в
потоке громового голоса: "Ты Сын Мой Возлюбленный; в Тебе Мое
благоволение".^[146]
Иисус от неожиданности открыл глаза, было темно. Он рукой попытался
снять с себя накидку, но рука была вялой, тяжелой и плохо слушалась. Когда
он сбросил накидку с лица, на него смотрело темное звездное небо. Он
приподнял голову, верхнюю часть тела и осмотрелся. В западной стороне
небосвода сияла растущая половинчатая луна, как разломленная пополам круглая
лепешка хлеба. Все его тело было засыпано песком.
"Видимо, были ветры, - размышлял про себя Иисус, - и, возможно,
песочная буря. Сколько же пролетело дней? Последний раз я видел тонкий обруч
чаши убывающей луны, а сейчас уже сияет часть растущей луны. Значит, -
анализировал он, - прошло еще около двенадцати дней. Получается, таким
образом, что я в пустыне уже около тридцати шести дней. Мне открылось, что я
- Учитель, что я обрел в себе свет Сына Божиего".
Иисус приподнялся, размялся и стал молиться Богу, отвешивая поклоны, и
благодарить Его за те знания, которые он получил. Он благодарил Небо,
Солнце, Луну, Землю, пустыню, духов пустыни за то, что они оберегали его
плоть. Он медленно прохаживался по пустыне и радость любви передавал
всему-всему, что видели его очи и что ощущало его сознание.
Время летело, луна скатывалась к горизонту. Иисус подошел к своему
месту, где медитировал. Он сел, смотря перед собой открытыми очами, и стал
размышлять над всеми видениями и знаниями, которые он получил. С левой
стороны Иисус видел луну.
Из видений он не знал единственное: взошел ли он на вселучезарную гору,
на гору назначений, где определялась его духовная миссия как Учителя.
Иисус пытался не мигать, чтобы дух его пребывал в бодром состоянии.
Очертания пустыни мутнели, расширялись, затем снова обретали прежний вид.
Луна тоже увеличивалась, превращаясь в светящееся пятно, когда же
происходило невольное моргание, она обретала свой первоначальный вид.
Дыхание Иисуса замедлилось и стало незаметным.
Вдруг Иисус обнаружил, что луна, увеличиваясь, превратилась в
светящееся пятно, которое сошло со своего места и стало приближаться к нему.
Вот он увидел, как из этого светящегося пятна стали вырисовываться огненные
кони с огненной колесницей. По мере их приближения становилось светло, а
огненные кони превращались в белых лошадей в сверкающей золотой упряжке.
Сама колесница из огненной превращалась в царственную золотую повозку,
отделанную дорогими камнями. Четверка прекрасных белых лошадей с царственной
повозкой не тряслась в своем движении по пустыне, а парила над поверхностью
земли. Лошади остановились в десяти шагах от Иисуса, и из повозки вышли
прекрасные юноши в царственных одеждах. Двое из них подошли к Иисусу,
поклонились ему и сказали:
- Наш царь приглашает тебя к себе и хочет поговорить о твоем назначении
в этом мире.
Иисусу было интересно, о каком назначении идет речь. Он легко
приподнялся и в сопровождении юношей взошел на колесницу. Царственная
повозка была вместительна, на золотом троне восседал царь, все на нем
светилось - цветные дорогие камни и золотое шитье, да и сама одежда
переливалась всеми цветами радуги. Царь предложил Иисусу присесть в другое
царственное кресло, стоящее рядом с ним. Юноши-слуги взошли и вся
царственная упряжка с четырьмя белыми конями легко взвилась в воздух.
Иисус увидел огромную приглушенно светящуюся гору, по которой пролегала
спиральная дорога, возносившаяся к вершине.
"Видимо, это и есть та невидимая гора восхождения Меру, - подумал