Пьер Огюстен Карон де Бомарше. Пьесы

   Бартоло. Ваше усердие не ждет! А что вы скажете, усердный молодой человек, тому несчастному, который все время зевает и стоя спит? И другому, который чихает три часа подряд, да так, что, кажется, вот-вот лопнет? Что вы им скажете?
   Фигаро. Что я им скажу?
   Бартоло. Да.
   Фигаро. Я им скажу… А, черт! Чихающему я скажу: «Будьте здоровы», а зевающему: «Приятного сна». Это, сударь, не увеличит моего счета.
   Бартоло. Понятно, нет. А вот кровопускания и лекарства увеличили бы его, если б только я на это пошел. А это вы тоже в порыве усердия забинтовали мулу глаза? Вы уверены, что ваши припарки вернут ему зрение?
   Фигаро. Если они и не вернут ему зрения, то во всяком случае хуже он от них видеть не будет.
   Бартоло. Не вздумайте поставить мне в счет и эти припарки! Не на такого напали!
   Фигаро. По чести, сударь, люди вольны выбирать только между глупостью и безумством, вот почему там, где я не усматриваю для себя никакой выгоды, я хочу получить по крайней мере удовольствие, и да здравствует веселье! Почем я знаю: может, конец света наступит через три недели?
   Бартоло. Лучше бы вы, господин резонер, без дальних слов отдали мне сто экю с процентами, – мое дело предупредить.
   Фигаро. Вы сомневаетесь в моей честности, сударь? Какие-нибудь сто экю! Да я предпочту быть вашим должником всю жизнь, чем отказаться от этого долга хотя бы на мгновение.
   Бартоло. А скажите, пожалуйста, понравились вашей дочке конфеты, которые вы ей принесли?
   Фигаро. Какие конфеты? О чем вы говорите?
   Бартоло. Да, конфеты в пакетике, сделанном сегодня утром из почтовой бумаги.
   Фигаро. Пусть меня черти унесут, если я…
   Розина (прерывает его). Надеюсь, господин Фигаро, вы не забыли ей сказать, что они от меня? Я же вас просила.
   Фигаро. Ах, да! Конфеты, нынче утром? Ну и дурак же я, совсем из головы вон… Как же, сударыня, дивные, изумительные!
   Бартоло. Дивные! Изумительные! Да-с, господин цырюльник, что и говорить: ловко вывернулись! Почтенное занятие нашли вы себе, сударь!
   Фигаро. А что такое, сударь?
   Бартоло. Блестящую репутацию оно создаст вам, сударь!
   Фигаро. Я буду поддерживать ее, сударь.
   Бартоло. Да, это будет нелегкое бремя для вас, сударь.
   Фигаро. Это уж мое дело, сударь.
   Бартоло. Уж больно вы нос дерете, сударь! Было бы вам известно, что я имею обыкновение в споре с нахалом никогда ему не уступать.
   Фигаро (поворачивается к нему спиной). В этом мы с вами не сходимся, сударь: я, напротив, уступаю ему всегда.
   Бартоло. Ого! Бакалавр, что это он говорит?
   Фигаро. Вы, верно, думаете, что имеете дело с каким-нибудь деревенским цырюльником, который только и умеет, что брить? Да будет вам известно, сударь, что в Мадриде я зарабатывал на хлеб пером, и если бы не завистники…
   Бартоло. Почему же вы там не остались, а, переменив занятие, явились сюда?
   Фигаро. Каждый поступает, как может. Побывали бы вы в моей шкуре!
   Бартоло. В вашей шкуре? Дьявольщина! Каких бы я глупостей наговорил!
   Фигаро. А вы уже подаете надежды, сударь, – ваш собрат, который вон там все мечтает, вам это подтвердит.
   Граф (встрепенувшись). Я… я не собрат доктора.
   Фигаро. Вот как? А я видел, что вы с доктором совещались, ну и подумал, что и вы занимаетесь тем же.
   Бартоло (в сердцах). В конце концов что вам здесь нужно? Передать еще одно письмо Розине? Так бы и говорили – я тогда уйду.
   Фигаро. Стыдно вам обижать бедных людей! Ей-богу, сударь, я пришел вас побрить – только и всего. Ведь сегодня ваш день.
   Бартоло. Зайдите в другой раз.
   Фигаро. Да, в другой раз! Завтра утром принимает лекарство весь гарнизон, а я по знакомству получил на это подряд. Есть у меня время ходить к вам по нескольку раз! Не угодно ли вам, сударь, пройти к себе?
   Бартоло. Нет, сударю не угодно пройти к себе. Постойте, постойте!… А почему бы, собственно, мне не побриться здесь?
   Розина (презрительно). Как вы прекрасно воспитаны! Уж тогда не лучше ли в моей комнате?
   Бартоло. Ты сердишься? Прости, дитя мое, ведь урок у тебя еще не кончился, а я ни на минуту не хочу лишать себя удовольствия тебя послушать.
   Фигаро (тихо графу). Его отсюда не вытащишь! (Громко.) Эй, Начеку, Весна, тазик, воды, все, что нужно господину Бартоло для бритья!
   Бартоло. Зовите, зовите! Сами же их утомили, измучили, довели до изнеможения, – как было их не уложить!
   Фигаро. Ладно, я сам принесу! Прибор у вас в комнате? (Тихо графу.) Я его вытяну отсюда.
   Бартоло (отвязывает связку ключей; немного подумав). Нет, нет, я сам. (Уходя, тихо графу.) Смотрите за ними, пожалуйста.

ЯВЛЕНИЕ VI

   Фигаро, Граф, Розина.
 
   Фигаро. Ах, какая досада! Он хотел было дать мне связку. Не там ли и ключ от жалюзи?
   Розина. Это самый новенький ключик.

ЯВЛЕНИЕ VII

   Бартоло, Фигаро, Граф, Розина.
 
   Бартоло (возвращается, в сторону). Хорош я, нечего сказать! Оставить здесь этого проклятого цырюльника! (Фигаро.) Нате. (Протягивает ему связку.) У меня в кабинете, под столом. Только ничего не трогайте.
   Фигаро. Ну, вот еще! У такого подозрительного человека, как вы! (Уходя, в сторону.) Небо всегда покровительствует невинности!

ЯВЛЕНИЕ VIII

   Бартоло, Граф, Розина.
 
   Бартоло (тихо графу). Вот этот самый пройдоха и передал от нее письмо графу.
   Граф (тихо). По всему видно, плут.
   Бартоло. Теперь уж он меня не проведет.
   Граф. По-моему, самые необходимые меры приняты.
   Бартоло. Все взвесив, я решил, что благоразумнее послать его ко мне в комнату, нежели оставлять с ней.
   Граф. Я бы все равно не дал им поговорить наедине.
   Розина. Куда как вежливо, господа, все время шептаться! А урок?
   Слышен звон бьющейся посуды.
   Бартоло (с воплем). Это еще что такое! Наверно, мерзкий цырюльник все разронял на лестнице! Ай-ай-ай, лучшие вещи из моего прибора!… (Убегает.)

ЯВЛЕНИЕ IX

   Граф, Розина.
 
   Граф. Воспользуемся мгновением, которое нам предоставила находчивость Фигаро. Умоляю вас, сударыня, назначьте мне сегодня вечером свидание, – оно вас избавит от грозящей вам неволи.
   Розина. Ах, Линдор!
   Граф. Я поднимусь к вашему окну. А что касается письма, которое я получил от вас утром, то я вынужден был…

ЯВЛЕНИЕ Х

   Розина, Бартоло, Фигаро, Граф
 
   Бартоло. Я не ошибся: все разбито, перебито…
   Фигаро. Много шума из ничего! На лестнице тьма кромешная. (Показывает графу ключ.) По дороге я зацепил ключом…
   Бартоло. Надо осторожнее. Зацепил ключом! Вот нескладный!
   Фигаро. Что ж, сударь, ищите себе кого-нибудь более юркого.

ЯВЛЕНИЕ XI

   Те же и Дон Базиль.
 
   Розина (испуганная, в сторону). Дон Базиль!
   Граф (в сторону). Боже правый!
   Фигаро (в сторону). Вот черт!
   Бартоло (идет ему навстречу). А, Базиль, друг мой, с выздоровлением вас! Значит, у вас все прошло? По правде сказать, сеньор Алонсо здорово меня напугал. Спросите его, я хотел вас навестить, и если б он меня не отговорил…
   Базиль (в недоумении). Сеньор Алонсо?
   Фигаро (топает ногой). Ну, вот, опять задержка, битых два часа на одну бороду… К свиньям такую клиентуру!
   Базиль (оглядывает всех). Скажите, пожалуйста, господа…
   Фигаро. Говорите с ним, я уйду.
   Базиль. Но все-таки нужно же…
   Граф. Вам нужно молчать, Базиль. Господин Бартоло все уже знает. Ничего нового вы ему сообщить не можете. Я ему сказал, что вы поручили мне дать урок пения вместо вас.
   Базиль (в изумлении). Урок пения!… Алонсо!
   Розина (тихо Базилю). Молчите вы!
   Базиль. И она туда же!
   Граф (тихо Бартоло). Скажите же ему на ухо, что мы с вами уговорились…
   Бартоло (тихо Базилю). Не выдавайте нас, Базиль: если вы не подтвердите, что он ваш ученик, вы нам все дело испортите.
   Базиль. Что? Что?
   Бартоло (громко). В самом деле, Базиль, ваш ученик на редкость талантлив.
   Базиль (поражен). Мой ученик?… (Тихо.) Я пришел сказать вам, что граф переехал.
   Бартоло (тихо). Я знаю, молчите.
   Базиль (тихо). Кто вам сказал?
   Бартоло (тихо). Он, понятно!
   Граф (тихо). Конечно, я. Да вы слушайте!
   Розина (тихо Базилю). Неужели трудно помолчать?
   Фигаро (тихо Базилю). Ты что, верзила, оглох?
   Базиль (в сторону). Что за черт, кто кого здесь проводит за нос? Все в заговоре!
   Бартоло (громко). Ну, Базиль, а как же ваш юрист?…
   Фигаро. Чтобы толковать о юристе, у вас впереди целый вечер.
   Бартоло (Базилю). Только одно слово. Скажите, вы довольны юристом?
   Базиль (озадачен). Юристом?
   Граф (с улыбкой). Вы разве не виделись с юристом?
   Базиль (в нетерпении). Да нет же, никакого юриста я не видел!
   Граф (тихо Бартоло). Вы что же, хотите, чтобы он все рассказал при ней? Выпроводите его.
   Бартоло (тихо графу). Ваша правда. (Базилю.) Чем это вы так внезапно заболели?
   Базиль (в бешенстве). Я не понимаю вашего вопроса.
   Граф (незаметно вкладывает ему в руку кошелек). Ну да. Доктор спрашивает, зачем вы пришли, раз вам нездоровится.
   Фигаро. Вы бледны, как смерть!
   Базиль. А, понимаю…
   Граф. Идите и ложитесь, дорогой Базиль. Вы плохо себя чувствуете, и мы за вас страшно боимся. Идите и ложитесь.
   Фигаро. На вас лица нет. Идите и ложитесь.
   Бартоло. В самом деле, от вас так и пышет жаром. Идите и ложитесь.
   Розина. И зачем вы только вышли? Говорят, что это заразно. Идите и ложитесь.
   Базиль (в полном изумлении). Ложиться?
   Все. Ну, конечно!
   Базиль (оглядывая всех). Кажется, господа, мне и правда лучше уйти, я чувствую себя здесь не в своей тарелке.
   Бартоло. До завтра, если только вам станет легче.
   Граф. Я приду к вам, Базиль, рано утром.
   Фигаро. Послушайтесь моего совета: как можно теплее укройтесь.
   Розина. Прощайте, господин Базиль.
   Базиль (в сторону). Ни черта не понимаю! И если бы не кошелек…
   Все. Прощайте, Базиль, прощайте!
   Базиль (уходя). Ну, что ж, прощайте так прощайте.
   Все со смехом провожают его.

ЯВЛЕНИЕ XII

   Те же кроме Базиля.
 
   Бартоло (важно). Вид его внушает мне тревогу. У него блуждающий взгляд.
   Граф. Верно, простудился.
   Фигаро. Вы заметили, что он разговаривал сам с собой? Да, все на свете бывает! (Бартоло.) Ну, что ж, теперь-то, наконец, можно? (Ставит ему кресло подальше от графа и подает полотенце.)
   Граф. Прежде чем кончить наш урок, сударыня, мне бы хотелось сказать несколько слов о том, что я считаю необходимым для вашего усовершенствования в искусстве, которое я имею честь преподавать вам. (Подходит к ней и что-то шепчет на ухо.)
   Бартоло (Фигаро). Те-те-те! Это вы, должно быть, нарочно стали у меня перед глазами, чтобы я не мог видеть…
   Граф (тихо Разине). Ключ от жалюзи у нас, мы будем здесь в полночь.
   Фигаро (повязывает Бартоло полотенцем). А что видеть-то? Будь это урок танцев, вам любопытно было бы посмотреть, но пения!… Ай, ай!
   Бартоло. Что такое?
   Фигаро. Что-то попало в глаз. (Наклоняется к нему.)
   Бартоло. Не надо тереть!
   Фигаро. В левый. Будьте добры, подуйте в него посильней.
   Бартоло берет Фигаро за голову, смотрит поверх нее, затем вдруг отталкивает его и крадется к влюбленным, чтобы подслушать их разговор.
   Граф (тихо Разине). Что касается вашего письма, то я не знал тогда, что придумать, лишь бы остаться здесь…
   Фигаро (издали, предупреждая их). Гм!… гм!…
   Граф. Я был в отчаянии, что мое переодевание ни к чему не привело…
   Бартоло (становится между ними). Ваше переодевание ни к чему не привело!
   Розина (в испуге). Ах!
   Бартоло. Так, так, сударыня, не смущайтесь. Нет, каково! Меня смеют оскорблять в моем присутствии, у меня на глазах!
   Граф. Что с вами, сеньор?
   Бартоло. Коварный Алонсо!
   Граф. Я, сеньор Бартоло, являюсь случайным свидетелем вашей дикой выходки, и если они у вас бывают часто, то нет ничего удивительного, что сударыня не стремится выйти за вас замуж.
   Розина. Чтобы я вышла за него замуж! Чтобы я всю жизнь прожила с этим ревнивым стариком, который вместо счастья сулит моей юности одни лишь гнусные цепи рабства!
   Бартоло. А! Что я слышу?
   Розина. Да, я объявляю во всеуслышание! Я отдам руку и сердце тому, кто вызволит меня из мрачной этой темницы, в которой совершенно незаконно держат и меня самое и мое состояние. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ XIII

   Бартоло, Фигаро, Граф.
 
   Бартоло. Меня душит злоба.
   Граф. Правда, сеньор, трудно заставить молодую женщину…
   Фигаро. Да, присутствие молодой женщины и преклонный возраст – вот отчего у стариков заходит ум за разум.
   Бартоло. При чем тут это? Я же их застал на месте преступления! Ах, окаянный цырюльник! Так бы, кажется…
   Фигаро. Я ухожу – он рехнулся.
   Граф. Я тоже ухожу. Он в самом деле рехнулся.
   Фигаро. Рехнулся, рехнулся…
   Уходят.

ЯВЛЕНИЕ XIV

   Бартоло один, кричит им вслед.
   Я рехнулся! Ах, вы, мерзкие соблазнители, слуги дьявола, творящие волю его в моем доме, чтоб он же вас всех и побрал!… Я рехнулся!… Да я же видел, как вижу сейчас этот пюпитр, что они… И еще имеют наглость отрицать!… Ах, только Базиль может мне на все это пролить свет! Да, пошлю-ка я за ним! Эй, кто-нибудь!… Ах, я и забыл, что никого нет… Все равно, кто-нибудь: сосед, первый встречный… Есть от чего потерять голову! Есть от чего потерять голову!
 
   Во время антракта на сцене постепенно темнеет; оркестр изображает грозу.

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
 
ЯВЛЕНИЕ I

   На сцене темно.
 
   Бартоло, Дон Базиль держит в руке бумажный фонарик.
 
   Бартоло. То есть как, Базиль, вы его не знаете? Подумайте, что вы говорите!
   Базиль. Спрашивайте меня хоть сто раз, – я вам буду отвечать одно и то же. Если он вам передал письмо Розины, значит, вне всякого сомнения, это кто-нибудь из присных графа. Однако, если принять в соображение щедрость подарка, который он мне сделал, весьма вероятно, что это сам граф.
   Бартоло. Да что вы? А вот кстати о подарке: зачем же вы его приняли?
   Базиль. Мне показалось, что вы ничего не имеете против. Я был сбит с толку, а в затруднительных случаях золото всякий раз представляется мне доводом неопровержимым. Да и потом как говорится: «На чужой каравай…»
   Бартоло. Да, да, это я знаю: «рот…»
   Базиль. «…разевай».
   Бартоло (в изумлении). Вот так-так!
   Базиль. Да, да, я эдаким манером переиначил несколько таких поговорочек. Однако ж к делу. К какому решению вы пришли?
   Бартоло. Будь вы на моем месте, Базиль, разве вы бы не напрягли последних усилий для того, чтобы обладать ею?
   Базиль. По чести, доктор, скажу: нет. Обладание всякого рода благами – это еще не все. Получать наслаждение от обладания ими – вот в чем состоит счастье. Я полагаю, что жениться на женщине, которая тебя не любит, значит подвергнуть себя…
   Бартоло. Вы опасаетесь тяжелых сцен?
   Базиль. Ох, ох, сударь… в этом году их уже было немало. Я бы не стал учинять насилия над ее сердцем.
   Бартоло. Шутить изволите, Базиль. Пусть лучше она плачет от того, что я ее муж, чем мне умереть от того, что она не моя жена.
   Базиль. Речь идет о жизни и смерти? Ну, тогда женитесь, доктор, женитесь.
   Бартоло. Так я и сделаю, и притом нынче же ночью.
   Базиль. Ну, прощайте. Да, в разговорах с вашей возлюбленной непременно старайтесь изобразить всех мужчин чернее самих прислужников ада.
   Бартоло. Это хороший совет.
   Базиль. Побольше клеветы, доктор, клеветы! Первое средство.
   Бартоло. Вот письмо Розины, которое мне передал этот Алонсо. Сам того не желая, он подсказал мне, как я должен себя с ней держать.
   Базиль. Прощайте, мы все будем у вас в четыре часа утра.
   Бартоло. А почему не раньше?
   Базиль. Нельзя. Нотариус занят.
   Бартоло. Бракосочетание?
   Базиль. Да, у цырюльника Фигаро: он выдает замуж племянницу.
   Бартоло. Племянницу? У него нет племянницы.
   Базиль. Так по крайней мере они сказали нотариусу.
   Бартоло. Этот проныра тоже в заговоре! Что за черт!.
   Базиль. Вы, значит, думаете…
   Бартоло. Ах, боже мой, это такой шустрый народ! Послушайте, мой друг, у меня сердце не на месте. Сходите к нотариусу и приведите его сюда немедленно.
   Базиль. На улице дождь, погода отвратительная, но ради вас я готов на все. Куда же вы?
   Бартоло. Я вас провожу – с помощью Фигаро они искалечили всех моих домочадцев! Я совершенно один.
   Базиль. У меня фонарь.
   Бартоло. Вот вам, Базиль, мой ключ от всех дверей. Я вас жду, я буду настороже. Кто бы ни пришел, – нынче ночью, кроме вас и нотариуса, я никого не впущу.
   Базиль. При таких мерах предосторожности вам бояться нечего.

ЯВЛЕНИЕ II

   Розина одна, выходит из своей комнаты.
   Мне послышалось, будто здесь разговаривают. Уж полночь, а Линдора все нет! Ненастная погода для него как раз очень кстати. Он может быть уверен, что никого не встретит… Ах, Линдор, неужели вы меня обманули?… Чьи это шаги?… Боже, это мой опекун! Уйду к себе.

ЯВЛЕНИЕ III

   Розина, Бартоло.
 
   Бартоло (входит со свечой). А, Розина, вы еще не ушли к себе, в таком случае…
   Розина. Я иду.
   Бартоло. Эта ужасная погода все равно не даст вам заснуть, а мне нужно сказать вам очень важную вещь.
   Розина. Что вы от меня хотите, сударь? Вам мало дня, чтобы меня мучить?
   Бартоло. Выслушайте меня, Розина.
   Розина. Я выслушаю вас завтра.
   Бартоло. Одну минуту, умоляю вас!
   Розина (в сторону). Что, если он придет?
   Бартоло (показывает ей ее письмо). Вам известно это письмо?
   Розина (узнает его). Боже милосердный!
   Бартоло. Я не собираюсь упрекать вас, Розина: в ваши годы простительно ошибаться, но я вам друг, выслушайте меня.
   Розина. Это выше моих сил.
   Бартоло. Вы написали это письмо графу Альмавиве…
   Розина (с удивлением). Графу Альмавиве?
   Бартоло. Видите, какой ужасный человек этот граф. Как только он получил письмо, так сейчас же начал им хвастаться. Оно попало ко мне от одной женщины, которой он его преподнес.
   Розина. Граф Альмавива!
   Бартоло. Вам тяжело убеждаться в подобной низости. Неопытность – вот, Розина, источник женской доверчивости и легковерия, но теперь вы понимаете, какие вам готовились силки. Эта женщина рассказала мне обо всем, по-видимому, для того, чтобы освободиться от столь опасной соперницы, как вы… Я трепещу! Чудовищный заговор Альмавивы, Фигаро и этого Алонсо, – хотя на самом деле он не Алонсо и не ученик Базиля, а просто-напросто подлый графский прихвостень, – едва не столкнул вас в бездну, откуда уж никакая сила не могла бы вас вызволить.
   Розина (удручена). Какой ужас!… Как! Линдор!… Как этот молодой человек…
   Бартоло (в сторону). Ах, это Линдор!
   Розина. Так это он для графа Альмавивы… Так это для другого…
   Бартоло. Так по крайней мере мне сказали, передавая ваше письмо.
   Розина (вне себя). Ах, какая низость!… Он будет наказан. Сударь, вы хотели на мне жениться?
   Бартоло. Пылкость чувств моих тебе известна.
   Розина. Если они еще не остыли, то я ваша.
   Бартоло. Отлично! Нотариус придет сегодня ночью.
   Розина. Это еще не все. Боже, как меня оскорбили!… Знайте, что некоторое время спустя коварный осмелится проникнуть сюда через окно, – они ухитрились стащить у вас ключ от жалюзи.
   Бартоло (рассматривая связку ключей). Ах, мерзавцы! Дитя мое, я от тебя не отойду.
   Розина (в испуге). Ах, сударь, что, если они вооружены?
   Бартоло. Твоя правда, тогда моя месть не удастся. Пойди к Марселине и как можно лучше запрись. Я схожу за подмогой и буду ждать его возле дома. Когда мы поймаем его, как вора, это будет для нас два удовольствия сразу: мы и за себя отомстим и избавимся от него. A ты уж будь спокойна: моя любовь тебя вознаградит…
   Розина (в отчаянии). Только бы вы забыли мой проступок! (В сторону.) Ах, я достаточно строго себя наказала!
   Бартоло (уходя). Пойду устраивать засаду. Наконец-то она моя! (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ IV

   Розина одна.
   Его любовь меня вознаградит!… Несчастная!… (Достает платок и заливается слезами.) Как быть?… Линдор сейчас придет. Останусь и поведу с ним игру: увижу своими глазами, как низко может пасть человек. Гнусность его поступка послужит мне защитой… А я в ней так нуждаюсь! Благородное лицо, ласковый взгляд, такой нежный голос!… А на самом деле это не кто иной, как подлый приспешник соблазнителя! Ах, несчастная, несчастная! Боже!… Открывают жалюзи! (Убегает.)

ЯВЛЕНИЕ V

   Граф, Фигаро, закутанный в плащ, появляется в окне.
 
   Фигаро (обращаясь за кулисы). Кто-то убежал. Входить?
   Граф (за сценой). Мужчина?
   Фигаро. Нет.
   Граф. Это Розина – твоя страшная рожа обратила ее в бегство.
   Фигаро (спрыгивает с подоконника в комнату). А ведь пожалуй, что так… Ну, вот мы и у цели, несмотря на дождь, молнию и гром.
   Граф (закутанный в длинный плащ). Дай руку. (Спрыгивает.) Победа за нами!
   Фигаро (сбрасывает плащ). Промокли до нитки. Чудная погода – как раз для того, чтобы искать счастья! Как вам нравится, ваше сиятельство, такая ночка?
   Граф. Для влюбленного она великолепна.
   Фигаро. Хорошо, а для наперсника? Что, если нас с вами здесь накроют?
   Граф. Ведь я же с тобой! Меня беспокоит другое: решится ли Розина немедленно покинуть дом опекуна?
   Фигаро. Вашими сообщниками являются три чувства, имеющие безграничное влияние на прекрасный пол: любовь, ненависть и страх.
   Граф (вглядываясь в темноту). Можно ли ей сразу же объявить, что нотариус ждет ее у тебя для того, чтобы сочетать нас браком? Мой план покажется ей слишком смелым – она назовет меня дерзким.
   Фигаро. Она назовет вас дерзким, а вы назовите ее жестокой. Женщины очень любят, когда их называют жестокими. Кроме того, если она действительно любит вас так, как вам хочется, то вы ей скажете, кто вы такой, и она уже не будет сомневаться в искренности ваших чувств.

ЯВЛЕНИЕ VI

   Граф, Розина, Фигаро.
 
   Фигаро зажигает на столе все свечи.
   Граф. Вот она. Прелестная Розина!…
   Розина (очень неестественным тоном). Сударь, я уже начала бояться, что вы не придете.
   Граф. Очаровательное беспокойство!… Сударыня, мне не к лицу злоупотреблять обстоятельствами и предлагать вам делить жребий бедняка, но какое бы пристанище вы ни избрали, клянусь честью, я…
   Розина. Сударь, если бы сейчас же после того, как я отдала вам свое сердце, я не должна была бы отдать вам и руку, вас бы здесь не было. Пусть же необходимость оправдает в ваших глазах все неприличие нашего свидания.
   Граф. Как, Розина? Вы – подруга неудачника, неимущего, незнатного!…
   Розина. Знатность, имущество! Не будем говорить об этих прихотях судьбы, и если вы меня уверите в чистоте ваших намерений…
   Граф (у ее ног). Ах, Розина! Я обожаю вас!…
   Розина (с возмущением). Перестаньте, низкий вы человек!. Вы смеете осквернять… Ты меня обожаешь!… Нет, теперь ты мне уже не опасен! Я ждала этого слова, чтобы сказать, что я тебя ненавижу. Но прежде чем тебя начнут мучить угрызения совести (плачет), узнай, что я тебя любила, узнай, что я почитала за счастье разделить горькую твою судьбу. Презренный Линдор! Я готова была бросить все и пойти за тобой, но то недостойное злоупотребление моей любовью, которое ты допустил, а также низость этого ужасного графа Альмавивы, которому ты собирался меня продать, вернули мне вещественное доказательство моей слабости. Тебе известно это письмо?
   Граф (живо). Которое вам передал ваш опекун?
   Розина (гордо). Да, и я ему за это очень признательна.
   Граф. Боже, как я счастлив! Письмо отдал ему я. Вчера я попал в такое отчаянное положение, что мне пришлось воспользоваться этим письмом как средством заслужить его доверие, но я так и не улучил минутки, чтобы вам об этом сказать. Ах, Розина, теперь я вижу, что вы меня любите по-настоящему!
   Фигаро. Ваше сиятельство, вы искали женщину, которая вас полюбила бы ради вас самого…