Перумов Ник. Семь зверей Райлега (фрагмент)

   - Д-да... к-конечно, - запинаясь, Стайни отвела глаза. - Конечно... не отвечала...
   - Ну, и что ты теперь собираешься делать?
   - Не знаю, - она развела руками. - Ч-честное слово, не знаю.
   - Пойдём со мной?
   - Пойдём, - согласилась она без малейших колебаний.
   - Даже не спрашиваешь, куда и зачем?
   - Ты спас мне жизнь - для чего тут вопросы?
   - А если бы я предложил тебе заняться тем же самые, что и Гончие?
   - Шутишь, - отмахнулась Стайни. - Ты же... ты же чист, Тёрн, не знаю, в какой святой купели тебя отмывали, но... В паладины б тебе податься - цены бы не было.
   - В паладины... - вздохнул Тёрн. - Настоящие паладины перевелись давным давно. А те, что остались... ложь, лесть и страх. Ничего больше.
   - Силён ты судить, - покачала головой Стайни.
   - Я не сужу, Стайни. Я знаю. Я видел. Своими глазами... Ну, так что же, пойдём? Надо перевал одолеть. В Гиалмаре, на месте, осмотримся. Там решим.
   - А ты что же? - наморщила лоб Стайни. - Ты разве без цели блуждаешь? Ты, настоящий рыцарь? Паладин?
   - Я-то? - широкие губы Тёрна растянулись в некоем подобие усмешки. - Я, в общем, не блуждаю. Я - бегу. Как и ты.
   - От кого? - тотчас же жадно спросила Стайни. - От некросов?
   - Если бы...
   - Так от кого же? Ну скажи ж, не томи!
   - От себя, Стайни.
   - О как, - она озадаченно воззрилась на Тёрна. - От себя. А разве от себя убежишь?
   - Как знать, - загадочно отозвался тот. - Главное - не сдаваться. Глядишь, и получится.
   - Это скорее как через свою тень перепрыгнуть, или там локоть укусить, - пожала плечами Стайни.
   Лицо Тёрна посуровело.
   - Ладно, хватит разговоры разводить. А то, неровен час, другие Гончие пожалуют. Выяснять, что случилось со знатной пленницей. Идём, Стайни. Нам до заката надо во-он до той горы добраться.
   - Ой! Высокая какая! Это мы что ж, на неё полезем?
   - Нет, конечно. Справа обойдём, есть там одна долинка. Мы пойдём, а ты мне рассказывать станешь.
   - Про что же?
   - Как про что? Сперва о том, что за история с похищением сидхи, почему на козлах сидели бреонны, да ещё в цветах Дир Танолли; а потом, когда закончишь - ещё про тебя поговорим. Идёт?
   - Идёт, Тёрн. Ты меня спас, тебе и дело ставить. Ну, значит, слушай.
   Только я лучше с самого начала пойду. А потом уже про бреоннов Так оно всё вышло...
   Интерлюдия 1.
   История Гончей.
   - Как всё это началось, теперь уже во всех деталях и не упомнить.
   Маленькая я была. Жили мы с родителями в городишке под названием Гварон.
   До моря - Моря Тысячи Бухт - далеко, до гор - до Реарских гор - близко.
   Дыра жуткая, скажу я тебе. Особливо после того, как на Некрополис насмотрелась, да и в Державе Навсинай побывать довелось. А дома... Храм помню, в самом центре, старый Храм Единорога. Жрецы все давным-давно ушли, вокруг торжище раскинулось. Мама там флаки продавала... мы их всей семьёй растили. Никогда не пробовал?
   - Даже никогда и не слышал.
   - О, ну вот, наконец-то хоть что-то, о чём ты даже не слышал! А я-то уж было решила, ты всё обо всём на свете знаешь. Флаки - это овощ такой. На грядках растет. Размером с голову, сам из себя весь красный, в кожуре.
   Сытный очень - даже мяса не надо. Зимой только этими флаками и спасались.
   Сестрёнку помню... у неё волосы золотые были. Как и у меня... раньше.
   - В Некрополисе и это сделали?
   - И ещё много чего... Вроде ещё братья у меня имелись, но я их совсем не помню. А сестрёнку - да. Она меня любила, возилась, играла... Старшая она была.
   - А потом, Стайни?
   Лес отступил, поднялся выше по склонам. Суровые ели уступили место длинным и мягким ветвям опахала. Из чащи выбежал и весело запрыгал по камням чистый ручей, в текучую воду окунула ловчие листья быстрохватка. Распадок вёл вниз, вливаясь в широкую долину, за которой, подёрнутые сизой дымкой, поднимались на закате вершины главной цепи Таэнгского хребта - а ещё дальше лежали вольные равнины Гиалмара, рассечённые неширокой здесь рекой Таноли.
   - Потом... потом что-то с погодой случилось, наверное. Хотя это я уже сейчас понимаю, тогда-то нет, конечно. Зима ударила - ужас! Птицы-полёвки на лету замерзали. Сеять пора настала - а всюду снег ещё лежит. Потом жара навалилась-накатила, снег в несколько дней стаял, с моря тучи наползли, холодные ливни хлынули, всё вокруг затопило, посевы озимые смыло к бездне, а что не затопило, то на корню сгнило. Летом, помню, мор пришёл.
   - Белая Смерть?
   - Она самая, Тёрн. Ох... не приведи бездна снова увидеть. Дома заражённые заколачивали снаружи и жгли со всеми, кто внутри, не разбирая больной, здоровый... Тогда-то впервые к нам навсинайцы пожаловали. Перешли через горы, не шутка... Мол, мы поможем, если под руку Державы пойдёте. Чем дело кончилось, ты, наверное, знаешь.
   - Аарминус Второй, король Акседора, ответил отказом, - заметил Тёрн. Страшился, что Держава закрепится на берегах Моря Тысячи Бухт и одно за другим передавит все свободные королевтсва. Король не испугался боевых големов, поднял ополчение, вассалов, ленников и двинул все силы к Гварону.
   Навсинайцы не приняли боя, отступили. Что-то другое, видать, у них замыслено тогда было. А добрый король Аарминус Второй решил, что самым лучшим способом спасти свои владения от Белой Смерти...
   - Будет окружить заражённые деревни и городки тройным кордоном и расстреливать всех, кто будет пытаться выбраться оттуда. Пока все сами не перемрут. А потом зима очистит дома и поля от заразы.
   - Очень мудрый план, - кивнул Тёрн, и глаза его вновь сверкнули. Вполне в духе и традициях королей Акседора.
   - Тогда и пришли некросы. Как они пробрались через кордоны Аарминуса, я ещё долго понять не смогла. Родители мои к тому времени уже умерли...
   сестрёнка тоже. Их никого не хоронили. Дом сожгли.
   - А ты как же?
   Стайни опустила голову.
   - Не помню, Тёрн. Уползла как-то, наверное, я тогда точно зверь была. А, может, и впрямь - живучей оказалась, обошла меня зараза. Дальше только тётка моя двоюродная, муж её... Они-то меня и продали. Сказали, и без того из-за осады своих детей не прокормить. А некросы стали предлагать за детей деньги.
   - Ты это помнишь? Или потом уже поняла?
   - Помню. Дядьку помню, страшного такого, худого, кожа да кости. Одет во всё серое, черные глазищи так и сверкают. Я испугалась ужасно, а тётка давай меня ему совать. Мол, я так жрать сильна, что всю семью скоро по миру пущу, мол, никакая зараза меня не берет, а потому... Словом, он меня купил, старик тот.
   - Мастер Латариус, - Тёрн не спрашивал, он утверждал.
   - Верно. Мастер Латариус. Ну, тут, собственно говоря, предыстория кончается. Начинается история. Привезли меня в Некрополис. Не приходилось бывать, Тёрн?
   - Шутки у тебя, Гончая... Нет, не приходилось.
   - Город громадный, на слиянии рек Ашвен и Дирх, далеко на востоке... А мы только и видели, что самый центр, цитадель да бараки. Ну и ещё классы.
   - И этот город, конечно же, угрюм, мрачен, сер, охвачен вечным страхом, и Надзирающие неутомимым шагом меряют мощёные блестящим чёрным камнем улицы?...
   - Ты нормально говорить не можешь, Тёрн? А то ровно сказитель.
   - Прости, Стайни. Просто даже к очень серьёзным вещам иногда нельзя относиться всерьёз.
   - Надзирающие на то и Надзирающие, чтобы не слоняться по улицам, а надзирать. Мостовые там, само собой, есть, но не чёрные и не блестящие.
   Есть серые, есть красноватые, есть даже смахивающие на малахит. И дома там самые разные. Есть угрюмые, а есть не очень.