Четыре солнца Зидды почти не оставляли места ночи; но Орден Прекрасной Дамы подобным не смутишь. Его рыцари вообще отличались невозмутимостью – мир чудесен и невероятен, но стоит ли дивиться чему-то после того, как в это бытие явилась Она, Истинно Прекрасная Дама?..
   Не удивились рыцари и когда в небе распростёрлись исполинские облачные крыла – словно громадная птица заботливо прикрыла землю от докучливых лучей сменявших друг друга светил, позволяя всему живому отдохнуть в блаженной темноте – или, вернее, сумерках.
   Конечно же, Ракот вступил в Зидду не где попало. Совсем недалеко, в трёх переходах, начиналось нечто, что ему очень сильно не нравилось. Настолько, что он изменил своей обычной практике – сваливаться прямо на головы ничего не подозревающим врагам. Три дня марша – больший риск, что их обнаружат, но при этом и возможность хотя бы приблизительно понять, с чем же предстоит тут столкнуться.
   Осторожный Хедин наверняка послал бы вперёд себя подмастерьев; Ракот всегда предпочитал идти сам и идти первым. Названный брат слишком много рассуждал о Долге и Равновесии; бывший Владыка Тьмы справедливо почитал наилучшими весами те, где рычагом служит его собственный меч.
   Всё просто, говорил себе в таких случаях Ракот. Упорядоченное выбрало нас, и потому мы побеждаем. И будем побеждать до тех пор, пока не исчезнет уверенность в собственной правоте. Ведь как ещё Сущее может дать нам понять, что мы не сбились с дороги?
   …На третий день – если считать появление Тёмной Птицы за ночь – отряд Ракота выбрался из-под сени исполинских деревьев. Открылась широкая речная долина, или, вернее сказать, бывшая речная долина. Бывшая – потому что от струившегося тут некогда могучего потока остался только жалкий ручеёк. На противоположном берегу леса оказались методично сведены. Холмы исчерчивали дороги, аккуратные, в полном порядке; а вдоль речного трупа до самого горизонта тянулись пирамиды. Самые разные – высокие и низкие, ступенчатые и гладкие, усечённые и нацелившиеся в сияющее небо острыми вершинами. Были тут самые простые трёхгранники, были – с четырьмя сторонами, конусы, попадались и купола… Больше всего это напоминало забытые кубики какого-то великанского ребёнка.
   Ракот и не отстававший от него Читающий застыли. Многое видал Владыка Тьмы, но подобного паноптикума не попадалось даже ему.
   – Ка-ак интересно… – процедил он сквозь зубы. Цепь каменных гигантов оказалась не сплошной, тут и там зияли прорехи, причём невооружённым глазом видны были следы фундаментов – словно постройка поднялась в воздух, движимая неким чародейством, после чего… После чего исчезла бесследно.
   – И мы всё это проморгали. – Ракот сжал кулачищи, метнул гневный взгляд на Читающего.
   «Я вижу лишь то, что хочет поручающий», – предусмотрительно поспешил оправдаться тот.
   – Ну да, ну да – не приказали следить за Зиддой, и вот вам, пожалуйста, – буркнул Ракот. – Скажи мне лучше, что в этих пирамидах? Магия? Чья? Ямерт и присные?
   «Там не творится в данный момент никакой волшбы. Я бессилен. Ты чувствуешь природу чародейства гораздо сильнее меня. Я могу лишь прочесть уже сотворенное заклятье», – напомнил Читающий. И Ракоту почудилось ехидство в его словах.
   Владыка Тьмы не ответил, лишь молча махнул рукой, давая рыцарям знак переправляться через реку.
   Их никто не атаковал, никто не препятствовал. Орден Прекрасной Дамы перебрался на противоположный берег в идеальном порядке, просто загатив дурно пахнущую топь.
   Бывший Владыка Тьмы стоял возле крайней пирамиды – довольно высокой, около десятка ростов среднего человека – и недовольно хмурился. Умирающая, больная река взывала к отмщению. Как хотелось дотянуться до горных истоков, растопить даром пропадающие там снега, заставить очистительный паводок устремиться вниз по течению, сметая накопившуюся грязь и гниль! Чтобы среди зелёных берегов вновь заструились спокойные воды, кишащие жизнью, со звоном мириад насекомых, с плеском рыбы, со взмахами птичьих крыл…
   – Работа для Ялини, – проворчал Ракот. – И чего, спрашивается, фордыбачила?..
   «Река своей мукой питает пирамиды, – бесцеремонно вмешался в его размышления Читающий. – Но не только она. Страдания всего мира вливаются в них. Эти управляющие заклинания я могу прочитать».
   – Кем они поставлены? Кем запечатлены? – терял терпение Ракот. Читающий ответил после небольшой заминки: «Я вижу только заклинания. Я не вижу лика наложивших».
   – Почему я ничуть не удивлён? – буркнул бывший Властелин Тьмы, отворачиваясь.
   Цепочка пирамид тянулась к самому горизонту, никем не охраняемая, по крайней мере на первый взгляд. Конечно, смести её Новому Богу вполне по силам, направить сюда поток – нет, не воды с горных ледников, но свободнотекущей Силы, пронзающей всё Упорядоченное, и тогда здесь не останется ни одного из этих проклятых строений.
   Легко сказать, нетрудно сделать, «а что мы имеем в результате?», как угрюмо вопрошал Хедин после очередной вылазки названных братьев, приведшей на первый взгляд к полному успеху, а закончившейся мировой катастрофой, когда пришлось срочно открывать порталы, спасая ни в чём не повинных смертных (и даже «перворождённых» эльфов).
   А чтобы сковыривать эти пирамиды по одной, понадобятся сотни тысяч работников. Поднимать свой стяг, «брать Зидду под руку Новых Богов», сиять на небесах, простирать руку над миллионными толпами падающих на колени?.. Да, после этого они с радостью исполнят каждое твоё слово, кинутся в огонь по первому твоему жесту, но, обретя силы, ты станешь и более уязвимым. Более зависимым от людской (или нелюдской) веры. Безнаказанно это сходит с рук только Спасителю, уж неведомо за какие заслуги. Горстка рыцарей Сигрлинн тут, конечно, не спра…
   Из леса вылетели первые стрелы, и меч сам прыгнул в Ракотову длань – бой, наконец-то! Прямой и честный, где всё ясно и понятно и где важно лишь одно – одолеть неприятеля.
   Орден Прекрасной Дамы словно только и делал, что ждал нападения. Высокие борта телег оставались подняты, за ними – в безопасности – слуги, выпряженные кони, припасы и тому подобное. Рыцари – все в броне – едва заслышав привычный свист, резко повернулись, припадая на колени и прикрываясь треугольными, зауженными книзу щитами. Невидимые лучники били на внушительное расстояние, куда не вдруг забросит железный свой болт старый добрый арбалет. Борта возов и песок под ногами мигом покрылись чёрной щетиной от воткнувшихся древков; иные бессильно отскочили от шлемов или наплечников, иные звонко клюнули в белоснежные щиты.
   – Ну, давно бы так, – проревел Ракот, забрасывая плащ за спину и высоко вскидывая меч.
   Орден Прекрасной Дамы – три дюжины братьев-рыцарей – спокойно развернулся в боевой порядок; острый клин спешенных воинов нацелился прямо на то место, откуда летели стрелы. Они отвлекут лучников неведомого врага, в то время как грумы выведут боевых коней.
   – Сегодня будет чуток попроще, – ухмыльнулся Ракот, нацеливаясь остриём меча туда, откуда летели стрелы.
   С клинка сорвалось нечто вроде стремительно разматывающейся тёмной ленты: миг – и там, где тянули тетивы неведомые стрелки, возникла чёрная сфера, заключившая в себя лучников.
   Рыцари Сигрлинн, как по команде, взглянули на Ракота – как показалось брату Хедина, с немым укором, мол, зачем же ты так, это ж нечестно, это не равный бой…
   – Ничего, – хмыкнул Владыка Мрака. – Вы мне нужны живыми.
   Тёмная сфера, отражающая стрелы, – простенькое чародейство, доступное множеству обычных смертных волшебников, но и его Ракот остерегался держать слишком уж долго. Впрочем, рыцари в белой броне не мешкали – пользуясь моментом, уже бежали грумы и оруженосцы, слуги торопились впрячь в телеги коней.
   Ракот усмехнулся и широким шагом, так, что лошадям приходилось переходить на рысь, двинулся вверх по пологому склону, туда, где чернели стены только что возведённой им темницы.
 
* * *
 
   Хедин, Познавший Тьму, занимался любимым делом. Новый Бог играл сам с собою в живые тавлеи. Прямо за его спиной пламенела арка портала, поднимавшаяся, словно крепостная башня; перед тавлейным столом раскинулся оживающий лес Кирддина, и мягкий дождь шумел по зеленеющей листве, барабанил по туго натянутому полотну широкого зонтика, под которым уютно устроился Новый Бог.
   Портал вёл в тот самый мир, откуда пришлось убраться Гелерре. В мир, где ожидала армия несчастных быкоглавцев, приведённая кем-то и поставленная на убой, потому что не было в Упорядоченном такого войска, что смогло бы в обычном бою устоять против подмастерьев Хедина.
   Собственно говоря, во всей этой истории Познавшего Тьму занимало только одно – кто привёл это войско и как, во имя Орлангура и Демогоргона, вместе взятых, он пронюхал, где стоит разместить эту армию?
   Выводы из этих размышлений получались невесёлыми. Собрать воинственных быкоглавцев не составляло труда: взятые Гелеррой пленники, как показал допрос, принадлежали к простому и решительному народу, превыше всего ставящему воинскую доблесть. Подбить таких на далёкий поход – всё равно, что подарить ребёнку новую игрушку. И получалось, что кто-то заранее не только расставил западню на Кирддине, но позаботился и о войске, чтобы висело на плечах Новых Богов, – буде ловушка не сработает.
   Нет, молча покачал головой Хедин, делая очередной ход фигуркой морского змея. «На всякий случай» такую армию не собирают. Тут что-то иное…
   И это «иное» с каждой минутой тревожило его всё больше и больше.
   Что, если Дальние или Ямерт и его присные – что, если они получают сведения прямо отсюда, из лагеря Познавшего Тьму? Что, если кто-то из подмастерьев всё-таки соблазнился… не знаю уж, чем их можно соблазнить, но вдруг? Требовалось ведь точно рассчитать, куда именно будет открыт нами портал, ведущий сюда, на Кирддин. Точно рассчитать и заблаговременно отправить туда армию… «Кто ещё кроме подмастерьев мог знать планы Нового Бога? Неужели Читающие? Чем могли соблазниться эти существа? Ну, например, новыми знаниями. Такие знания есть и у Молодых Богов, и у Дальних. «Чтобы выявить изменника, нужны сведения», – подумал Хедин.
   Командиры – вот кто осведомлён, кто говорил с «жрецами, указавшими истинный путь». Эти «жрецы» – именно они-то и интересны. Человекоорудия Дальних (а кто ещё может с такой изобретательностью воздвигать перед ним одну стену за другой и при этом ещё и путать следы, закладывая бесконечные двойные петли и делая скидки?) – или всё-таки Молодые Боги?
   Портал открыт. Приманка заброшена. Пусть идут, если не боятся. Осторожно ступая, приблизился Ульвейн.
   – Аррис прислал вестника, повелитель.
   Хедин поднял голову, оторвавшись от игры.
   – Аррису определён был Мельин.
   – Совершенно точно, – поклонился Тёмный эльф. – Но… там всё окончательно пошло прахом. Судя по виду гонца.
   – Зови. – Лицо Хедина осталось бесстрастным, только глаза чуть сощурились.
   Гонец приблизился, такой же, как и сам Ульвейн, Тёмный эльф с вытянутым узким лицом и длинными шелковистыми волосами. Он только что вышел из боя – воронёная кольчуга рассечена в трёх местах, щёки и подбородок покрыты гарью, а эфес тонкого клинка и боевые перчатки – чужой кровью.
   – Говори! – Познавший Тьму прервал попытку гонца опуститься на одно колено.
   – Аррис влагает свою участь в длань великого Хедина, – задыхаясь, словно от долгого бега, едва вымолвил вестник. – Он нарушил приказ. Он вмешался.
   Названный брат Ракота коротко кивнул. Его взгляд оставался непроницаемым, но, окажись тут сам Аррис, знавший Хедина куда лучше, он бы понял, что Познавший Тьму сейчас просто в ярости. – Излагай, – бесстрастно произнёс Хедин.
   Гонец заговорил, торопливо, но не сбивчиво, по-эльфийски чётко выговаривая слова.
   – Разлом в мире Мельина извергает из себя полчища козлоногих тварей. Они сильны и смертельно опасны; тамошний правитель, человек, смертный, выступил против них, собрав большое войско. Но…
   Соратник Арриса очень спешил. Он принёс вести о гибельном разладе среди тех, кто может противостоять вторжению, и о том, что местные маги прибегли к магии крови как к последнему средству.
   Аррис, конечно, нарушил приказ и покачнул весы, угрюмо думал Хедин, движением руки отпуская вестника. Ульвейн повёл его к лагерю – сдать на попечение лекарям.
   Магия крови им не поможет, размышлял Познавший Тьму. Она сработает лишь на краткое время. Когда-то, в незапамятные времена, созданные на её основе заклятья и обереги в самом деле могли держаться столетиями. Но всё изменяется – даже здесь. Мы слабеем, козлоногие усиливаются. Не потому ли, что мы постоянно скармливаем Неназываемому хоть и пустую, но всё-таки плоть Упорядоченного? Когда-то этот способ казался мне, и не только мне, неплохой находкой, а теперь?.. Ведь сила его растёт, и дальше закрывать глаза на это – верная смерть. Не только моя, всего Упорядоченного. Я слишком хорошо помню чёрные щупальца, гонявшиеся за живыми в мире, пожираемом нашим заклятым врагом.
   Конечно, Аррису не справиться в одиночку. А мне опять придётся взвешивать и вымерять, определяя меру отпущенного, чтобы злосчастный Мельин не угодил бы в пучину ещё больших бедствий.
   Кирддин придётся оставить. Ещё немного – и один из ключевых миров окажется в руках или, вернее, лапах Созидателей Пути, а допустить этого Хедин никак не мог. И, как бы ни были интересны и важны для него военачальники быкоглавцев, равно как и стоящие за ними – приходилось засучивать рукава и браться за давным-давно привычное, успевшее едва ли не надоесть дело.
   Спасать мир. Очередной, один из множества. Лечить симптомы, а не болезнь.
   Он бывал в Мельине, носился по его небесам коричневокрылым соколом. Вместе с Ракотом они похоронили Мерлина в мельинской земле, вместе, остолбенев, смотрели, как Спаситель благословил могилу великого мага и как Он ушёл – неторопливо, спокойно и скорбно, опираясь на посох, словно и впрямь чувствуя усталость от великих трудов. Может, перенацелить главный удар туда?
   Хедин поднялся, расправил плечи, хрустнул суставами. Читающий со своими шарами – невдалеке, вперившись в мягкое сияние, заключённое внутри сфер. Что видится ему там, какая волшба?..
   Многие века Читающие охотятся за каждым заклятьем, которое можно приписать падшим Молодым Богам, – безо всякого успеха. Ямерт, владыка света, Ямбрен, хозяин ветров, Яэт, повелитель мёртвых, Ялмог, хозяин вод, Ятана, мать зверей, Явлата, хранительница звёзд…
   Шестеро. Только шестеро, потому что седьмая, Ялини, хозяйка зелёного мира, отреклась от них, прошла искупление и тоже исчезла, не пожелав присоединиться ни к нам, ни к своей падшей родне..
   Были, конечно, и другие – Ярдоз, хозяин пылающих земных недр; Яргохор, водитель мёртвых Хьёрварда; Ялвэн, распорядитель холодов и ключарь снежных кладовых; Ярмина, дочь самого Ямерта, смотрительница утренних и вечерних зорь – меньшие, младшие из числа Молодых Богов.
   Почти забытые имена. Сейчас Хедин опять и опять повторял их, точно заново пробуя на вкус. Сколько сил отдано было борьбе… как сладок был миг триумфа, миг, когда они с Ракотом поняли, что победили – не просто одолев силой оружия, но превзойдя твёрдостью духа. Молодые Боги не выдержали угрозы Неназываемого, и Упорядоченное предпочло новых хозяев. Впрочем, скорее «распорядителей», нежели «властелинов»… След Молодых Богов так и не отыскался. Падшие боги исчезли, словно растворившись в безбрежных океанах Упорядоченного. Уж не помог ли кто поверженным, лишённым былых сил богам? Кто? Да хоть те же Дальние. Значит, не исключён союз обоих вероятных противников.
   Познавший Тьму отдавал быстрые приказы. Читающий уже нырял в незримых потоках Силы, омывавших Кирддин, искал нацеленные вражьи заклятья; поспешно свертывая лагерь, поднимались полки, готовясь к новому маршу; сам Хедин решительно смёл тавлейные фигурки в мешочек, поднялся…
   Сквозь пламенеющий портал прыгнул первый быкоглавец, ошарашенно повертел рогатой башкой. Четырёхрукий, как и предупреждала Гелерра, он разом мог орудовать и здоровенной секирой, держа её верхней парой ручищ, и щитом вкупе с малым топориком – эти были снизу.
   Да, из быкоглавых вышли отличные воины. На локоть выше обычного человека, в два раза шире плечами. Страшная секира сметёт любую защиту, проломит любую броню, кроме разве что выкованной гномами.
   Увидав Хедина, быкоглавец злобно взревел, размахнулся секирой; левая нижняя рука подняла щит.
   За первым быкоголовым великаном последовали сразу трое его собратьев, следом – ещё и ещё. Только-только начавшая оживать трава Кирддина втаптывалась в землю тяжеленными, подбитыми железом сапожищами – в каждый из них обычный человек с лёгкостью засунул бы обе ноги.
   Четыре, девять, шестнадцать – число быкоглавых росло.
   Хедин не обнажил никакого оружия. Просто стоял, скрестив руки на груди, и пристально глядел на нового врага.
   Да, конечно, Гелерра права. Познавший Тьму тоже слыхал об этих созданиях, как, впрочем, и о сотнях, тысячах других рас и племён в пределах Упорядоченного. Но для его целей быкоголовые обитатели степей и гор отдалённого мирка не годились – особым умом они не отличались, лишь жуткой силой. Встречались, конечно, исключения.
   Потребовалось совсем немного времени, чтобы вспомнить их язык – или, вернее, просто заговорить так, чтобы тебя поняли. Ещё одна небольшая преференция Нового Бога, пользующегося (во всяком случае, до недавнего времени) благорасположением самого Великого Орлангура.
   – Вы напрасно явились сюда, – медленно произнёс Познавший Тьму. – Мне не нужны напрасные убийства безо всякой цели. Впрочем, если вы так уж горите желанием расстаться с жизнями и до срока отправиться в смертные пределы, милости прошу. Мне как раз необходимы добровольцы для жертвоприношений. Магия крови, изволите ли видеть…
   Он очень надеялся, что в стремительно растущем клине увенчанных рогами голов найдётся хоть одна, которая поймёт, кто сейчас оказался перед ними.
   – Пусть выйдет решивший, что я – это враг, – продолжал Хедин, видя, что быкоглавцы принялись недоумённо переглядываться.
   Ответом стала ударившая прямо в лицо арбалетная стрела.
   Закалённый стальной оголовок с хрустальным звоном разлетелся пылью невидимых глазом осколков. Древко мягко скользнуло в ладонь Познавшего Тьму.
   – Кто сказал, что меня надо убить? – невозмутимо повторил он.
   От лагеря уже спешили его подмастерья, и Хедин тотчас вскинул левую руку раскрытой ладонью вверх – приказ немедля остановиться. Быкоглавцы пусть себе стреляют. Если он узнает то, что собирается узнать…
   Из портала выплеснулось уже несколько сотен рогатых созданий. Обтекая недвижного Хедина, крылья этого войска вдруг кинулись вперёд, устремившись прямо на замершие шеренги подмастерьев Нового Бога.
   «Кто управляет ими? Какие заклятья?» – резко бросил Хедин, обращаясь к Читающему. Тот невозмутимо продолжал нависать над своими шарами – точно и не неслась с рёвом прямо на него лавина рогатых громадин. «Нет никаких заклятий, Познавший Тьму».
   Хедин смотрел в глаза замершего прямо напротив него секироносца. Ничего в них особенного не крылось, ни сверхъестественной злобы, ни особой кровожадности. Обычные глаза не шибко озабоченного мыслительной деятельностью существа, каких несчётно в Упорядоченном.
   – Что тебе пообещали здесь? – На сей раз Познавший Тьму вложил в голос самую малость власти.
   Быкоглавец издал неразборчивое бульканье, судорожно передёрнулся и ринулся на Хедина, замахиваясь чудовищным топором.
   Древко оружия рассыпалось мелкими щепками, тяжеленное лезвие просвистело мимо Нового Бога, шлёпнувшись наземь где-то далеко за его спиной.
   – Кто привёл тебя сюда?
   Ульвейн с Гелеррой так и не получили внятных ответов на эти вопросы. Как всегда, всё приходилось делать самому.
   Арбалетчики быкоглавцев дали первый залп, целясь в неподвижных подмастерьев Хедина – напрасная попытка. Наконечники дробились, древки ломались, ни один болт даже не долетел до цели.
   – Кто послал тебя?! – Взгляд Познавшего Тьму вбуравливался под толстый череп быкоголового.
   Противник Хедина зашатался, схватился за горло и опрокинулся. Мёртвый, как камень.
   В этот момент рогатые собратья погибшего сцепились наконец с подмастерьями Хедина, и Новому Богу поневоле пришлось отложить дальнейшие расспросы.
   Быкоглавые, казалось, не имели никаких шансов с самого начала. Идти против Хедина, Познавшего Тьму, – всё равно, что самому прыгать с утёса, навязав на шею камень потяжелее.
   Новому Богу ничего не стоило заставить всех своих врагов просто умереть. Без глупостей вроде огня, молний или тому подобного. Просто взять – и исторгнуть жизнь, прекратить её течение в один неразличимый миг. В незапамятные времена Истинным магам подобное запрещал закон Древних; нынешнему Хедину это тоже запрещалось, но уже другим законом – его Познавший Тьму поминал, наверное, чаще всего остального.
   Распорядитель Упорядоченного не мог даровать своим подмастерьям бессмертия или неуязвимости. Не мог наделить их силой тысячи горных великанов или одарить их мечи способностью рубить сталь с той же лёгкостью, что и ничем не защищенную плоть. Не мог превратить их в полубогов, одним мановением руки сметающих со своего пути многотысячные армии…
   Вернее – мог. Закон Равновесия ничего не запрещал напрямую. Он лишь управлял последствиями.
   Битва мгновенно вскипела, словно в старые добрые времена – только сейчас вокруг раскинулась оживающая земля Кирддина, а не серые скалы Хединсея. Мятежный маг некогда обрушивал на врагов волны пламени; Новый Бог мог лишь оборонить себя.
   Вокруг Хедина сгустился чёрный кокон. Непроницаемый снаружи, изнутри он представлялся совершенно прозрачным, названный брат Ракота видел и слышал всё, что творилось на поле боя. Шестеро или семеро быкоголовых ринулись на него, изо всех сил обрушивая огромные секиры на магическую защиту. Нанести ей ущерба они могли не больше, чем комары поверхности скалы, взбреди им в их крошечные головы безумная идея вонзить хоботки в камень.
   Подмастерья Хедина привыкли иметь дело с самым невероятным противником. Их не смущали ни рост, ни сила, ни блеск оружия. Накатившую волну быкоглавцев они встретили спокойно, хотя какое уж там «спокойствие» ввиду смертельной опасности? Просто в подручные к Новому Богу попадали лишь такие, кто умел заставить собственный страх придавать новые силы, а не отнимать те, что были. Быкоглавцев встретил настоящий вихрь – и обычных стрел, и тех, что несли магическую начинку. Чарами среди подручных Хедина владел каждый, и соратников Нового Бога не сдерживало никакое Равновесие.
   Четырёхрукие храбрецы проваливались в источающие огонь ямы, их обращало в ледяные глыбы, пластинчатые доспехи лопались, и на открытые раны набрасывались полчища пожирающих кровоточащее мясо насекомых. Хедин видел, как Ульвейн, крутясь, словно волчок, с двумя тонкими, слегка изогнутыми зльфьими саблями в руках, ловко уклонился от взмаха чудовищной секиры, поднырнул под щит и ударил – снизу вверх, остриём в нижнюю подмышечную впадину. Видно, там проходили артерии – изпод руки быкоглавца хлынул настоящий поток крови, рогатая голова запрокинулась, и он рухнул.
   Хедин, конечно, мог закрыть портал, разорвав связь миров, и, конечно, этого не сделал. Пусть идут, пусть все ворвутся сюда, в Кирддин. Его подмастерья уже освоили магию этого мира, они легко чувствуют течение Силы, это куда лучше, чем очертя голову бросаться в портал – по другую его сторону всё может оказаться совсем по-иному.
   Повинуясь неслышимой команде Нового Бога, подмастерья медленно пятились, уступая быкоглавцам поле боя. Из портала вырывались новые и новые сотни рогатых воителей, но к этому Познавший Тьму был готов. Ему требовались командиры, и он их получит.
   Неподвижный чёрный кокон застыл прямо напротив раскрытой пасти пылающего портала; серые волны лишь бессильно бились о его поверхность.
   Познавший Тьму повернулся спиной к порталу и неспешно зашагал вслед за валом четырёхруких воителей, аккуратно огибая мёртвые тела. Его подмастерья знали своё дело: сколько раз им приходилось биться с такими вот силачами, чьи хозяева самонадеянно решали, что могут бросить вызов Новым Богам; они привыкли. «Сделай и не умри», часто повторял им Познавший Тьму, отнюдь не требовавший от своих непременного самопожертвования и «стояния в крови по колено». Завтра будет новый день, втолковывал подмастерьям Хедин. Новый день и новый бой. Заменить погибшего в полках Познавшего Тьму – не такое простое дело.
   – Я отбирал вас по одному из бесчисленного множества; вы – последняя стража Упорядоченного. Погибать вы не имеете права, понятно? Нет такого понятия, как «последний рубеж». Всегда найдётся ещё одна река, ещё один холм, ещё один перевал. Что? «Мы защищали женщин, детей и ослабевших?» – ерунда. Помните, что, решив героически умереть, вы обречёте на гибель куда больше этих самых женщин, детей и ослабевших.