Страница:
Здесь, в Эгесте, и дальше на юг, за областью Святого города, сейчас залитой тьмою, в Эбине и Мекампе, в Семиградье – повсюду в Старом Свете яркие огни горели только в храмах всё того же Спасителя. Там молились. Пели, исповедовались и вновь молились. Священники не успевали отпускать грехи добрым прихожанам.
– Нам с тобой, боюсь, перед Ним не оправдаться, – равнодушно заметил Анэто, почти случайно взглянув на золотую лестницу.
– А я и не собираюсь оправдываться. – Мегана откинула со лба волосы. – Тоже мне, судия. Мне не всё равно, что обо мне думаешь ты, Ан, а не какой-то золотистый призрак, пусть даже способный испепелить Эвиал от горизонта до горизонта.
– И что же, мы так и останемся здесь сидеть? Ничего не попытаемся сделать?
– Что можно сделать против Него? Мы так и не узнали.
– Единственное, – медленно проговорил Анэто, – не хотелось бы умирать, словно курицы под ножом, визжа от ужаса. Лучше уж лицом к лицу. В честном бою, хотя, конечно, какой там честный бой…
– А может, всё и обойдётся. – Извечно женское, когда прижимаешься к плечу любимого.
– Нет, Мег, не обойдётся. Я смотрел Ему в глаза. Вейде говорила, что в сегодняшнем Эвиале этим могут похвастаться она, несколько эльфов Зачарованного леса да я. – Он усмехнулся. – Знаешь, всю жизнь боялся. Что-то потерять, не успеть, прогадать. Боролся с этим страхом. А теперь не боюсь. И не раскаиваюсь.
– А как случилось, что у могущественного чародея, главы Белого Совета, ректора древней и уважаемой Академии, так и не появилось супруги?
– Да так же, как и у тебя не появилось мужа, Мег. Слишком важными казались успех, карабканье вверх по лестнице, деканство, затем – ректорство… А уж сколько сил потрачено на обмен колкостями с Волшебным Двором, и говорить не приходится.
– Да. – Мегана тихо засмеялась. – Помнишь, когда я подсунула твоим «предельщикам» «вывезенный из-под самой Тьмы артефакт»?
– Такое как же не помнить. Весь факультет битых два месяца ломал головы, как его открыть, наконец додумался, а там… – Анэто засмеялся, махнул рукой.
– Словно дети. – Мегана тоже улыбнулась, покачав головой. – Разменявшие не один век маг и волшебница подбрасывают друг другу «сюрпризы», словно первогодки твоей Академии.
– Может, мы уже тогда ухаживали друг за другом? Только сами об этом не подозревали?
– Наверняка. – Чародейка закинула руки Анэто на шею. – Долгонько, правда, ждать пришлось, пока оба не догадались.
– Зато теперь всё хорошо. – Маг коснулся губами шелковистой щёчки. – Спаситель, не Спаситель, мы вместе! Чего ещё надо?
– Поесть, – засмеялась Мегана.
– От щедрот их королевского величества нам кое-что перепало. – Анэто слегка пнул сумку. – Пока хватит, а дальше, наверное, уже и не понадобится.
– Ага, ты опять готовишься исключительно к геройской смерти?
– Мег, а что ты предлагаешь делать? Отправиться в Ордос или Волшебный Двор, присмотреть домишко попросторнее? – горько бросил Анэто. – Спаситель в Эвиале. Не знаю, почему Он медлит, почему предание не исполняется в точности, – но взгляда Его не забуду. Он один перевесит все трактаты и писания, пусть даже именуемые «священными». Нет, Мег, нам в стороне не остаться. Слишком уж долго мы гонялись за призраками, за ложными целями. Штурмовали Чёрную башню, слушали Этлау… тьфу, как вспомню, со стыда бы сгорел. Нет нам иной дороги. В сторонке не отстоимся, в ямке не отсидимся. А Его я бы предпочёл встретить…
– Конечно, со мной, – ни на миг не поколебалась Мегана. – Встанем вместе. И не вздумай болтать глупости про то, что, мол, я слабая и меня надо защищать. Я как-никак пока ещё хозяйка Волшебного Двора. А это кое-что значит.
– Мег… – Анэто вновь обнял чародейку, зажмурился, вбирая тонкий и неповторимый аромат её духов. – Я не мог звать тебя с собой, я не мог…
– Ерунда, – решительно отстранилась чародейка. – Предположим, ты и впрямь вздумаешь геройски помереть, – а что я стану делать без тебя, ты подумал? Предложишь мне взойти на костёр, как верной жене из старой Синь-И? Нет. Выдюжим – так вместе. Нет – так тоже не поодиночке. Согласен?
Анэто только улыбнулся. И – крепче сжал её тонкую талию.
– Тогда нам одна дорога, – шепнул он. – В Аркин. Сквозь завесу мрака. Туда, где чудовища. Где кончается золотая лестница…
– Невозможно, – задорно откликнулась волшебница. – И потому мы с тобой это сделаем. В конце концов, я горю желанием поквитаться за Чёрную башню.
– Отправимся вдвоём, больше никого звать не станем…
– А никто и не пойдёт, – перебила Мегана. – К чему разочаровываться в старых товарищах, а их ставить перед ложным выбором? Мы знаем, что «никто, кроме нас», а они… они, наверное, ещё на что-то надеются. Особенно те, кто втайне молился Спасителю.
– «Кольцо» бы могло помочь, – невольно вздохнул Анэто.
– Кто знает, что вообще может помочь против Него, не знающего поражений? – резонно возразила Мегана. – Нет уж. Пойдём вдвоём. И то сказать, кто ещё сможет, как мы, прорваться в сам Аркин?
– У меня пока ни единой мысли, какименно мы это сделаем, – признался маг. – Ты сражалась с теми тварями, Мег…
– И потому, – вновь перебила волшебница, – вновь лезть в драку не хочу. Для начала проверим, не пресеклись ли тонкие пути. Одно дело, когда меня вытаскивал Эфраим, и совсем другое – мы с тобой. Вот только дождёмся вампира, он обещал слетать на разведку.
Снесённые крыши, стены, рухнувшие грудами битого кирпича, сиротливо повисшие на чудом уцелевшей петле ставни. Внутренности жилищ, чей-то с любовью выстраивавшийся уют выпотрошены, выставлены на поругание. Кое-где за обвалившимися фасадами открылись почти нетронутые комнаты; рыцари невольно косились на брошенную утварь, одежду, кое-где среди камней попадались детские игрушки – забавные куклы, тряпичные зверята. Ракот краем глаза заметил, как один из рыцарей, нагнувшись, осторожно поднял обсыпанного известью полосатого тигра, набитого ватой. Вытащил и, не стесняясь, сунул в поясную суму – служителям Прекрасной Дамы прощалась известная сентиментальность, невозможная среди иного воинского люда. Пусто, мёртво, безмолвно. Твари поспешили убраться куда подальше, поджав хвосты и не дерзая больше заступать пришельцам дорогу. Только дважды обезумевшие одиночки, один раз – громадный паук и второй – диковинная смесь краба с осьминогом попытались броситься на отряд из развалин; Ракоту не пришлось даже снимать меч с плеча, рыцари справлялись с бестиями решительно и безо всяких колебаний.
Путь через руины Святого города занял немало времени. Кое-где рухнули мосты, но даже вода не журчала радостно, переливаясь через обломки, – она тоже замерла, превратившись в серый кисель.
И всё ближе становилась золотая лестница, её сияние уже начинало резать глаза.
– Как твой след, командор? – осведомился Ракот, перед тем как отряд вступил на просторную площадь перед кафедральным собором.
– След есть, – сдержанно кивнул рыцарь. Заметно было, как он пытается сдержать и не выказать волнения. – Прекрасная Дама где-то рядом.
– Рядом? Совсем рядом? – поднял брови Ракот.
– Нет, конечно же нет, – смутился-таки старый воин. – «Рядом» следует понимать метафизически, отнюдь не телесно. Её эманации коснулись этих камней, вот что я имел в виду, сударь.
– А, – кивнул названый брат Хедина. – Ну, а подняться по этим ступеням – готов ли, командор?
– Готов. – Тот бестрепетно склонил голову. – Идущая по ним Сущность враждебна Прекрасной Даме. Ордену этого достаточно.
– Хотел бы я, чтобы мне вот так же всё было ясно и достаточно, – вздохнул Ракот. – Что ж, рыцари, – вот наш бой. Прекрасная Дама, уверен, одобрила бы наш порыв…
– Она сама бы встала рядом с нами! – яростно выкрикнул один из рыцарей, тот самый, что поднял игрушечного тигра.
– Тихо, Доас, – нахмурился командор. – Не нам решать, что сделала бы Она. Мы можем лишь своей смертью приблизить Её новое возрождение.
Ракот мысленно почесал в затылке. Верования Ордена Прекрасной Дамы отличались порой совершенно неожиданными поворотами.
– Сударь. – Названный Доасом рыцарь шагнул к Ракоту, и Повелитель Тьмы увидел, что тот совсем ещё молод. – Позвольте встать рядом с вами. Вы не имеете оруженосца, а в битве…
– Тишшше! – зашипел сквозь зубы скандализованный командор. – Предлагать свою службу такомусюзерену!.. Прошу простить несдержанность молодости, сударь, готов ручаться…
– Я отнюдь не оскорблён, – усмехнулся Ракот. – Но всё-таки я пойду первым. И без оруженосца. Пусть те, кто пожелает, следуют за мной, но не ближе сотни ступеней. Я дам приказ, если надо.
– Орден Прекрасной Дамы помнит свой долг и исполнит его! – Поистине, командор казался просто напичкан напыщенными декламациями.
– Тогда идёмте.
Вот она, заветная лестница. Широкие ступени – в ряд смело пройдут пятеро. Радостно лучащиеся, словно из гладкого, отполированного золота, они кажутся совершенно реальными, настоящими, из плоти этого мира, отнюдь не призрачными.
Ракот помедлил, скинул с плеча чёрный меч. Он ждал этого мига, мечтал о нём, предвкушал, представлял во всех деталях, смаковал саму мысль о нём. Схватиться со Спасителем лицом к лицу, сойтись в честной рукопашной – чего ещё может пожелать бывший Владыка Мрака, не единожды штурмовавший Обетованное, претерпевший самое сокрушительное из возможных поражений, переживший ужас развоплощения и заточения на Дне Миров?..
Былые хозяева Упорядоченного сокрушены и изгнаны. Они с братом не заплатили Ямерту и его родичам той же монетой, не стали изничтожать или обращать в бесплотных и бессильных призраков. Если Молодые Боги появились в Упорядоченном, значит, это произошло не случайно. И совсем извести Ямерта и компанию, стерев даже память о них, не представлялось разумным. В первую очередь, конечно же, Хедину. Но здесь Ракот был с ним согласен.
Ну, что же ты медлишь, Повелитель Тьмы? Ты втихую ненавидишь приставку «бывший», ты толком не знаешь, что делается сейчас в некогда твоём домене, что там натворил Чёрный из поколения Новых Магов, некогда посуливший им с Хедином присмотреть за братцами и сестрицами? Почему ты оробел сейчас?
Рядом с Ракотом появился его всегдашний спутник, чёрный зверь, смахивающий на кабана, но покрытый тёмной блестящей чешуёй, словно дракон. Блестят клыки, глаза устремлены на господина – ну когда же он отдаст приказ?
А хозяин медлит. Он смотрит вверх, на уходящие к небесам ступени, и медлит.
У Хедина можно научиться многому, но главное – осторожности. Что произойдёт, когда он, Ракот, Ракот-Заступник, как называют его в тех немногих мирах, где они с братом разрешили верить в себя открыто, – когда он сойдётся врукопашную со Спасителем? Последствия Брандея помнились крепко.
Нет, иного выбора не осталось. Или он рискнёт – или удавится со стыда, глядя, как Спаситель оставляет пустую оболочку от ещё одного мира. От мира, который пасть не имеет права. Ракот делает шаг.
Нога в чёрной броне опускается прямо на золотую ступень, опускается – и проходит сквозь, вновь оказавшись на опалённых тёмным пламенем камнях Аркина.
У бывшего Владыки Мрака вырывается сдержанное рычание.
Орден Прекрасной Дамы застыл, не сводя глаз с происходящего. Из развалин домов по краям площади высунулись чудовищные хари новых хозяев Святого города; приближаться они не дерзают, но смотрят, смотрят во все глаза, гляделки и буркалы.
Вторая попытка. Ракот подкрепляет движение магией, естественной, как дыхание, – но дыхание как раз сбоит, горло словно наполняется сухим и горьким пеплом. Нога остаётся там же, где и была.
Ступени Спасителя не собираются держать Нового Бога.
– Трррус, – яростно рычит Ракот, в бешенстве крутанув клинок.
– Позвольте мне, сударь. – Доас почтительно кланяется, опускает забрало и, держа наготове и щит, и меч, осторожно ступает на первую ступень.
Золотое сияние не расступается, оно ничего не имеет против белых доспехов рыцаря Прекрасной Дамы. Доас спокойно делает ещё шаг, поднимается на следующую ступень, потом – на третью, четвёртую, пятую.
– Вот видите, сударь, вам никак не обойтись без оруженосца. – Молодой рыцарь разводит руками.
– Тогда пойдём мы все, – решительно бросил командор. – Становись!..
– Нет, меня так просто не возьмёшь, – рыкнул Ракот, одним движением оказываясь на спине чёрного зверя. – Нельзя идти – полечу!
Красный плащ не затрепетал, как обычно, когда его хозяин устремился ввысь. Умерли не только ветра, умерла и способность воздуха сопротивляться. Хорошо ещё, что им можно было дышать.
Зверь Ракота закладывал круг вокруг золотой лестницы, не нуждавшейся в опорах. Где-то далеко вверху сияла небольшая фигурка Спасителя; Орден Прекрасной Дамы названому брату Хедина пришлось останавливать чуть ли не силой.
– Оставайтесь внизу, – втолковывал он им. – Я позову, когда понадобится.
Рыцари нехотя подчинились, последним остановился Доас.
Ну, теперь всё. Чёрный зверь ввинчивался в недвижный воздух, продирался сквозь него, глаза горели яростью, с клыков срывалась слюна. Воины в белых доспехах встали в круг, выставив мечи, – с уходом Ракота твари по краям площади явно осмелели.
Сияющая фигурка мало-помалу приближалась, земля уходила вниз, серый полумрак странной ночи скрадывал шпили соборов и развалины домов, набрасывая призрачный занавес. Ракот перехватил меч поудобнее. Что ж, Спаситель, ты не захотел драться честно. Твои ступени меня не держат? – тебе же хуже. Я могу летать, как угодно, а ты никуда не денешься с собственной лестницы. Если божественная сила сама налагает на себя ограничения, то даже ей отменить их обратно не так-то просто.
Ближе, ближе, ещё ближе… Ну, унылый странник, вестник тоски и гибели, что тебе остаётся делать? Побежишь, покажешь спину – или примешь удар лицом к лицу?..
У Ракота вырвалось хищное рычание. Наконец-то равный противник. Наконец-то достойный бой!
– Т-там… там… Он уже… близко, совсем-совсем… – бестолково забормотал старый вампир.
Мегана тревожно взглянула на мага. Надо знать бывалого, тёртого вожака Ночного Народа, чтобы понять, насколько он потрясён.
– Спаситель, – уже более внятно проговорил Эфраим, – спускается. И Он в ярости. Меня едва коснулся Его взгляд… и я решил, что всё, рассыпаюсь золой.
– А мы как раз собрались Ему навстречу, – спокойно сказал Анэто. – Ты с нами, Эфраим? Это будет славная битва, клянусь своей ректорской кафедрой.
– Всё шутите, – укоризненно проворчал вампир. – Я, конечно, вас донести до Аркина смогу. Но вот дальше… на лестницу ту вставать… я, государи мои, к ней и приблизиться не сумею. Есть вещи посильнее меня, и никакая магия не защитит.
– Ничего такого и не потребуется, – заверил его Анэто. – Нам бы только добраться до Святого города. А дальше уже сами.
– Но только если тонкий путь не раскроется, – уточнила Мегана.
Маг молча кивнул.
– Тогда за дело, Ан. А ты, Эфраим… если хочешь, можем проститься. Мы тебя не держим, ты нам ничего не должен. Напротив, это мы перед тобой в долгу и, кто знает, сумеем ли расплатиться.
– Бросьте, государыня, – отвернулся вампир. – Не брошу я вас. И не уйду никуда. Решили вы Спасителю противустать – ну, так и я с вами. Загадывать, как оно всё выйдет, не стану. Глядишь, и пригожусь.
– Спасибо тебе, Эфраим, – кивнул Анэто. – Конечно, мы не откажемся от помощи. Любому, кто захочет встать рядом с нами, мы рады. Давай, Мег, открывай врата. Время не ждёт, если я правильно понял нашего крылатого спутника.
Хозяйка Волшебного Двора молча склонила голову.
…Тонкий путь открылся на удивление легко. Однако он, конечно, вёл не в сам Аркин, верно, не в состоянии пробиться сквозь серую завесу, окружившую Святой город. Незримая тропа кончалась невдалеке от тёмного барьера.
– Что ж, и на том спасибо, – подытожил Анэто. – Эфраим, ты с нами?
Вместо ответа вампир протянул руки магу и волшебнице. И так, взявшись за руки, двое людей и вождь Ночного Народа скрылись в раскрывшейся перед ними незримой двери.
…В окрестностях Аркина – как помнила Мегана – ничего не изменилось. Та же серая ночь, тот же барьер тьмы, уверенно расползавшийся в разные стороны. Шпилей Святого города не видно – слишком далеко.
Нет, я не права, подумала чародейка. Кое-что не так. Куда-то делись все чудовища, что ярились за пологом. Да и сама завеса… как-то неравномерно она двигается, справа и слева от нас отмеряла куда больше, чем посередине. Что-то там не так. Совсем не так…
– Прошли тут до нас какие-то странные, – вдруг заметил вампир. – Аккурат посерёдке и прошли.
– Да, и прямо во тьму, – проговорил Анэто, напряжённо морща лоб. – Хотел бы я знать – кто такие, как прорвались… а то я уже голову успел сломать, как сквозь преграду пробиваться.
– Чего гадать? Пойдём и увидим.
Они увидели – колышущиеся серые края разрубленного покрывала. Мрак даже не пытался вырываться тут через прореху, да и чудовищ, бросавшихся на преграду, нигде не было видно. За исключением тех, что валялись, изрубленные мечами и истыканные короткими снежно-белыми стрелами – от арбалетов, не луков.
– Кто бы тут ни прошёл, он на нашей стороне, – решительно произнёс Анэто. – Ну, Эфраим, пойдём дальше?
– Когда столько прошли, какой смысл поворачивать? – Вампир философски пожал плечами.
Анэто и Мегана держались за руки, переступая серую черту. Шагнули – и разом окунулись в затхлый, застоявшийся воздух, словно очутились в наглухо запечатанном склепе. Даже Эфраим поморщился.
– А теперь предлагаю лететь, государь и государыня мои. – Он кивнул, указывая на замелькавшие по сторонам тени. – Сюда-то эти твари не суются, верно, крепкий зарок от них положили, но стоит нам отойти… Так что, если не побрезгуете, милорд ректор…
– Побрезгую? – возмутился Анэто. – О чём ты, Эфраим?
– Тогда держитесь крепче, государь мой.
Они взлетели, провожаемые множеством жадных взглядов.
Вот и Аркин, выжженный, полуразрушенный, с пятнами погасших пожаров, залитый мглой; шпили соборов тянутся к тёмному небу надгробными крестами, бессильно целит ввысь перечёркнутая стрела Спасителя. Меж трупами домов мельтешат, извиваясь, перетекая с места на место, смутные тени, то и дело пялящиеся вверх огоньками многочисленных глаз.
А золотая лестница – вон она, совсем близко.
Вампир взмахивал крыльями всё тяжелее и всё ниже опускался к земле.
– Больше не могу, – выдохнул он наконец, без сил почти рухнув на камни. – Ступени эти… не получается.
– Ничего, – быстро огляделся Анэто. – Улетай, Эфраим. Спасибо, что пронёс так далеко. А насчёт тварей не беспокойся, мы с Мег их удержим, пока ты не отдохнёшь. У нас-то пока время ещё есть.
– Обратно-то я улечу, прочь удирать совсем не то, что грудью переть, – не мог прийти в себя вампир. – Спасибо за заботу, милорд ректор. Хотел бы я рядом с вами оказаться, когда самое главное начнётся. Но… давит меня Его сила, давит и в ничто обращает. Недаром нас вечно Его именем гнали. Вот, уже и легче стало, – фальшиво заявил он, напоказ расправив крылья. – Всё, уже лечу, лечу. Обо мне не думайте, господа чародеи и чародейки. Вы на себя взвалили небывалое, я же так… чуть-чуть плечо подставил.
– Эфраим! – Мегана порывисто шагнула к нему, обняла. – Спасибо тебе за всё, сделанное и несделанное. Если повезёт, ещё увидимся. Если нет – прости, коли в чём обидела.
Вампир не ответил, только кивнул, издавая горлом странные звуки. Если бы Анэто не знал, что вампиры не плачут, он поклялся бы, что Эфраим давится слезами.
Летучая мышь взмыла вверх, перекувыркнулась и стрелой помчалась прочь.
Маг и волшебница остались одни.
– Идём, Мег, – просто вымолвил Анэто. – Думаю, эти милые зверюшки не дадут нам соскучиться, но и задерживаться тут нечего.
…Бестии и впрямь попытались напасть, но как-то робко, с оглядкой, словно поминутно ожидая появления куда более могущественной сущности. Волшебник и чародейка отбились на удивление легко. Пробираться через развалины Святого города им пришлось недолго – вампир протащил их далеко в глубь Аркина.
– Ан, смотри! Лестница… и кто-то в белом? Откуда здесь эти воины? Кто они такие? – ошеломлённо прошептала Мегана.
У подножия золотых ступеней ровным квадратом, прикрывшись щитами и выставив клинки, застыли несколько десятков рыцарей в снежно-белой броне, недвусмысленно предупреждая мельтешащих по краям площади чудовищ, что им лучше не приближаться. И те, надо сказать, следовали этому совету.
Анэто и Мегану заметили тотчас. Над рядами рыцарей взвился белый с золотом стяг, несколько раз качнувшийся из стороны в сторону.
Только когда маг и волшебница одолели добрую треть пути, твари за их спиной опомнились. С десяток бросились было следом; град белых стрел пригвоздил самых дерзких к камням, остальные с глухим рычанием отступили, торопливо уползая обратно в развалины.
Рыцари раскрыли строй, пропуская ордосского ректора и хозяйку Волшебного Двора внутрь. Забрала поднимались, открывая красивые и гордые человеческие лица, однако язык, на котором немолодой уже воин обратился к чародеям, оказался непонятен. Рыцарь, похоже, на другое и не рассчитывал, досадливо поморщившись.
– Вы… идёте… туда? – показала Мегана на уходящие вверх ступени.
На сей раз предводитель белых воинов её понял. И отрицательно покачал головой.
– Мы… можем? – Чародейка сделала шаг к ступеням.
Пожилой рыцарь вздохнул. А потом вдруг что-то гортанно скомандовал своим – десятки мечей взлетели в торжественном салюте.
– Они почему-то не могут идти сами. Но приветствуют нашу, гм, смелость, – несколько обескуражено проговорил Анэто, низко поклонившись в знак благодарности.
– Идём, Ан, – тихонько сказала Мегана, первой ступая на золото ступеней. Рыцари провожали её восхищёнными взорами.
Крепкие, прочные ступени. Широкие. Словно из настоящего золота. Перил, правда, нет, ну да ничего, мы бывалые, не свалимся.
Рука об руку, смотря только вперёд, Анэто и Мегана стали подниматься.
– Хитёр ты, братец, – прорычал Ракот себе под нос. – Хитёр, умеешь играть с пространством, да и со временем тоже, однако посмотрим, поможет ли тебе это против доброго клинка!
Владыка Тьмы сам не помнил, как долго он мчался навстречу заклятому врагу. Предательская лестница искрилась рядом, такая обманчиво прочная, словно приглашающая довериться её ступеням. И держать Ракота на себе она не держала, но не давала и пролетать сквозь себя. Названый брат Хедина попытался пустить своего зверя вскачь по сияющим маршам – напрасно, летун проваливался точно так же.
– Значит, ни меня, ни со мной, – сказал Ракот наглому сооружению. – Что ж, каков хозяин, такой и слуга. Поглядим, что станет, когда лицом к лицу сойдёмся!..
…Момент этот настал внезапно, только что Спаситель казался крошечной искрой где-то далеко впереди; и вон Он уже рядом – потрёпанный хитон, стёртые сандалии, грубый посох, печально поникшие плечи и скорбный лик. Руки – мозолисты, натружены, словно их обладатель ещё вчера махал киркой в каменоломне или день-деньской шагал за плугом.
На Ракота Спаситель взглянул прежним, сдержанно-горестным взором. Клокочущая ярость Владыки Тьмы его, похоже, совершенно не трогала.
Он настолько уверен в себе? – резанула Ракота холодная, неприятная мысль. Его вепрь уже налетал на врага справа-сбоку, чтобы седоку было удобнее рубануть наотмашь.
– Теперь не увернёшься! – бросил Ракот прямо в лицо Спасителю. – Дерись, слышишь, дерись!
Чёрный клинок летел плашмя, готовый рассечь всё на своём пути: сталь, дерево, плоть. И, подобно стопе Ракота, провалившейся насквозь через золотую ступень, меч пронёсся сквозь тело Спасителя, не причинив тому ни малейшего вреда. Брат Хедина мог бы поклясться, что имеет дело не с призраком; но лезвие глубоко погрузилось в человеческое по виду тело и завершило круг, не оставив следа.
Выражение Спасителя не изменилось. Он всё так же горестно взирал на неразумное дитя, кружащее вокруг него на чёрном вепре и изрыгающее проклятия на доброй дюжине варварских наречий, а потом покачал головой и сделал ещё один шаг, тяжело опираясь на посох, словно и в самом деле страдал болями в колене.
Вепрь Ракота замер на месте, его бока бурно вздымались, точно магическому зверю стало трудно дышать полным незримой золою воздухом.
То, что стало Спасителем здесь, в Эвиале, не подпадало под власть Ракота. То, чему он привык доверять больше всего – испытанная веками и множеством битв магическая сталь, – оказалось бессильно.
– Нам с тобой, боюсь, перед Ним не оправдаться, – равнодушно заметил Анэто, почти случайно взглянув на золотую лестницу.
– А я и не собираюсь оправдываться. – Мегана откинула со лба волосы. – Тоже мне, судия. Мне не всё равно, что обо мне думаешь ты, Ан, а не какой-то золотистый призрак, пусть даже способный испепелить Эвиал от горизонта до горизонта.
– И что же, мы так и останемся здесь сидеть? Ничего не попытаемся сделать?
– Что можно сделать против Него? Мы так и не узнали.
– Единственное, – медленно проговорил Анэто, – не хотелось бы умирать, словно курицы под ножом, визжа от ужаса. Лучше уж лицом к лицу. В честном бою, хотя, конечно, какой там честный бой…
– А может, всё и обойдётся. – Извечно женское, когда прижимаешься к плечу любимого.
– Нет, Мег, не обойдётся. Я смотрел Ему в глаза. Вейде говорила, что в сегодняшнем Эвиале этим могут похвастаться она, несколько эльфов Зачарованного леса да я. – Он усмехнулся. – Знаешь, всю жизнь боялся. Что-то потерять, не успеть, прогадать. Боролся с этим страхом. А теперь не боюсь. И не раскаиваюсь.
– А как случилось, что у могущественного чародея, главы Белого Совета, ректора древней и уважаемой Академии, так и не появилось супруги?
– Да так же, как и у тебя не появилось мужа, Мег. Слишком важными казались успех, карабканье вверх по лестнице, деканство, затем – ректорство… А уж сколько сил потрачено на обмен колкостями с Волшебным Двором, и говорить не приходится.
– Да. – Мегана тихо засмеялась. – Помнишь, когда я подсунула твоим «предельщикам» «вывезенный из-под самой Тьмы артефакт»?
– Такое как же не помнить. Весь факультет битых два месяца ломал головы, как его открыть, наконец додумался, а там… – Анэто засмеялся, махнул рукой.
– Словно дети. – Мегана тоже улыбнулась, покачав головой. – Разменявшие не один век маг и волшебница подбрасывают друг другу «сюрпризы», словно первогодки твоей Академии.
– Может, мы уже тогда ухаживали друг за другом? Только сами об этом не подозревали?
– Наверняка. – Чародейка закинула руки Анэто на шею. – Долгонько, правда, ждать пришлось, пока оба не догадались.
– Зато теперь всё хорошо. – Маг коснулся губами шелковистой щёчки. – Спаситель, не Спаситель, мы вместе! Чего ещё надо?
– Поесть, – засмеялась Мегана.
– От щедрот их королевского величества нам кое-что перепало. – Анэто слегка пнул сумку. – Пока хватит, а дальше, наверное, уже и не понадобится.
– Ага, ты опять готовишься исключительно к геройской смерти?
– Мег, а что ты предлагаешь делать? Отправиться в Ордос или Волшебный Двор, присмотреть домишко попросторнее? – горько бросил Анэто. – Спаситель в Эвиале. Не знаю, почему Он медлит, почему предание не исполняется в точности, – но взгляда Его не забуду. Он один перевесит все трактаты и писания, пусть даже именуемые «священными». Нет, Мег, нам в стороне не остаться. Слишком уж долго мы гонялись за призраками, за ложными целями. Штурмовали Чёрную башню, слушали Этлау… тьфу, как вспомню, со стыда бы сгорел. Нет нам иной дороги. В сторонке не отстоимся, в ямке не отсидимся. А Его я бы предпочёл встретить…
– Конечно, со мной, – ни на миг не поколебалась Мегана. – Встанем вместе. И не вздумай болтать глупости про то, что, мол, я слабая и меня надо защищать. Я как-никак пока ещё хозяйка Волшебного Двора. А это кое-что значит.
– Мег… – Анэто вновь обнял чародейку, зажмурился, вбирая тонкий и неповторимый аромат её духов. – Я не мог звать тебя с собой, я не мог…
– Ерунда, – решительно отстранилась чародейка. – Предположим, ты и впрямь вздумаешь геройски помереть, – а что я стану делать без тебя, ты подумал? Предложишь мне взойти на костёр, как верной жене из старой Синь-И? Нет. Выдюжим – так вместе. Нет – так тоже не поодиночке. Согласен?
Анэто только улыбнулся. И – крепче сжал её тонкую талию.
– Тогда нам одна дорога, – шепнул он. – В Аркин. Сквозь завесу мрака. Туда, где чудовища. Где кончается золотая лестница…
– Невозможно, – задорно откликнулась волшебница. – И потому мы с тобой это сделаем. В конце концов, я горю желанием поквитаться за Чёрную башню.
– Отправимся вдвоём, больше никого звать не станем…
– А никто и не пойдёт, – перебила Мегана. – К чему разочаровываться в старых товарищах, а их ставить перед ложным выбором? Мы знаем, что «никто, кроме нас», а они… они, наверное, ещё на что-то надеются. Особенно те, кто втайне молился Спасителю.
– «Кольцо» бы могло помочь, – невольно вздохнул Анэто.
– Кто знает, что вообще может помочь против Него, не знающего поражений? – резонно возразила Мегана. – Нет уж. Пойдём вдвоём. И то сказать, кто ещё сможет, как мы, прорваться в сам Аркин?
– У меня пока ни единой мысли, какименно мы это сделаем, – признался маг. – Ты сражалась с теми тварями, Мег…
– И потому, – вновь перебила волшебница, – вновь лезть в драку не хочу. Для начала проверим, не пресеклись ли тонкие пути. Одно дело, когда меня вытаскивал Эфраим, и совсем другое – мы с тобой. Вот только дождёмся вампира, он обещал слетать на разведку.
* * *
Ракот и рыцари Ордена Прекрасной Дамы шагали сквозь мёртвый Аркин. Воздух застыл в тяжкой недвижности, его словно заполнило серым пеплом; дышалось тяжело, всем, кроме бывшего Властителя Тьмы.Снесённые крыши, стены, рухнувшие грудами битого кирпича, сиротливо повисшие на чудом уцелевшей петле ставни. Внутренности жилищ, чей-то с любовью выстраивавшийся уют выпотрошены, выставлены на поругание. Кое-где за обвалившимися фасадами открылись почти нетронутые комнаты; рыцари невольно косились на брошенную утварь, одежду, кое-где среди камней попадались детские игрушки – забавные куклы, тряпичные зверята. Ракот краем глаза заметил, как один из рыцарей, нагнувшись, осторожно поднял обсыпанного известью полосатого тигра, набитого ватой. Вытащил и, не стесняясь, сунул в поясную суму – служителям Прекрасной Дамы прощалась известная сентиментальность, невозможная среди иного воинского люда. Пусто, мёртво, безмолвно. Твари поспешили убраться куда подальше, поджав хвосты и не дерзая больше заступать пришельцам дорогу. Только дважды обезумевшие одиночки, один раз – громадный паук и второй – диковинная смесь краба с осьминогом попытались броситься на отряд из развалин; Ракоту не пришлось даже снимать меч с плеча, рыцари справлялись с бестиями решительно и безо всяких колебаний.
Путь через руины Святого города занял немало времени. Кое-где рухнули мосты, но даже вода не журчала радостно, переливаясь через обломки, – она тоже замерла, превратившись в серый кисель.
И всё ближе становилась золотая лестница, её сияние уже начинало резать глаза.
– Как твой след, командор? – осведомился Ракот, перед тем как отряд вступил на просторную площадь перед кафедральным собором.
– След есть, – сдержанно кивнул рыцарь. Заметно было, как он пытается сдержать и не выказать волнения. – Прекрасная Дама где-то рядом.
– Рядом? Совсем рядом? – поднял брови Ракот.
– Нет, конечно же нет, – смутился-таки старый воин. – «Рядом» следует понимать метафизически, отнюдь не телесно. Её эманации коснулись этих камней, вот что я имел в виду, сударь.
– А, – кивнул названый брат Хедина. – Ну, а подняться по этим ступеням – готов ли, командор?
– Готов. – Тот бестрепетно склонил голову. – Идущая по ним Сущность враждебна Прекрасной Даме. Ордену этого достаточно.
– Хотел бы я, чтобы мне вот так же всё было ясно и достаточно, – вздохнул Ракот. – Что ж, рыцари, – вот наш бой. Прекрасная Дама, уверен, одобрила бы наш порыв…
– Она сама бы встала рядом с нами! – яростно выкрикнул один из рыцарей, тот самый, что поднял игрушечного тигра.
– Тихо, Доас, – нахмурился командор. – Не нам решать, что сделала бы Она. Мы можем лишь своей смертью приблизить Её новое возрождение.
Ракот мысленно почесал в затылке. Верования Ордена Прекрасной Дамы отличались порой совершенно неожиданными поворотами.
– Сударь. – Названный Доасом рыцарь шагнул к Ракоту, и Повелитель Тьмы увидел, что тот совсем ещё молод. – Позвольте встать рядом с вами. Вы не имеете оруженосца, а в битве…
– Тишшше! – зашипел сквозь зубы скандализованный командор. – Предлагать свою службу такомусюзерену!.. Прошу простить несдержанность молодости, сударь, готов ручаться…
– Я отнюдь не оскорблён, – усмехнулся Ракот. – Но всё-таки я пойду первым. И без оруженосца. Пусть те, кто пожелает, следуют за мной, но не ближе сотни ступеней. Я дам приказ, если надо.
– Орден Прекрасной Дамы помнит свой долг и исполнит его! – Поистине, командор казался просто напичкан напыщенными декламациями.
– Тогда идёмте.
Вот она, заветная лестница. Широкие ступени – в ряд смело пройдут пятеро. Радостно лучащиеся, словно из гладкого, отполированного золота, они кажутся совершенно реальными, настоящими, из плоти этого мира, отнюдь не призрачными.
Ракот помедлил, скинул с плеча чёрный меч. Он ждал этого мига, мечтал о нём, предвкушал, представлял во всех деталях, смаковал саму мысль о нём. Схватиться со Спасителем лицом к лицу, сойтись в честной рукопашной – чего ещё может пожелать бывший Владыка Мрака, не единожды штурмовавший Обетованное, претерпевший самое сокрушительное из возможных поражений, переживший ужас развоплощения и заточения на Дне Миров?..
Былые хозяева Упорядоченного сокрушены и изгнаны. Они с братом не заплатили Ямерту и его родичам той же монетой, не стали изничтожать или обращать в бесплотных и бессильных призраков. Если Молодые Боги появились в Упорядоченном, значит, это произошло не случайно. И совсем извести Ямерта и компанию, стерев даже память о них, не представлялось разумным. В первую очередь, конечно же, Хедину. Но здесь Ракот был с ним согласен.
Ну, что же ты медлишь, Повелитель Тьмы? Ты втихую ненавидишь приставку «бывший», ты толком не знаешь, что делается сейчас в некогда твоём домене, что там натворил Чёрный из поколения Новых Магов, некогда посуливший им с Хедином присмотреть за братцами и сестрицами? Почему ты оробел сейчас?
Рядом с Ракотом появился его всегдашний спутник, чёрный зверь, смахивающий на кабана, но покрытый тёмной блестящей чешуёй, словно дракон. Блестят клыки, глаза устремлены на господина – ну когда же он отдаст приказ?
А хозяин медлит. Он смотрит вверх, на уходящие к небесам ступени, и медлит.
У Хедина можно научиться многому, но главное – осторожности. Что произойдёт, когда он, Ракот, Ракот-Заступник, как называют его в тех немногих мирах, где они с братом разрешили верить в себя открыто, – когда он сойдётся врукопашную со Спасителем? Последствия Брандея помнились крепко.
Нет, иного выбора не осталось. Или он рискнёт – или удавится со стыда, глядя, как Спаситель оставляет пустую оболочку от ещё одного мира. От мира, который пасть не имеет права. Ракот делает шаг.
Нога в чёрной броне опускается прямо на золотую ступень, опускается – и проходит сквозь, вновь оказавшись на опалённых тёмным пламенем камнях Аркина.
У бывшего Владыки Мрака вырывается сдержанное рычание.
Орден Прекрасной Дамы застыл, не сводя глаз с происходящего. Из развалин домов по краям площади высунулись чудовищные хари новых хозяев Святого города; приближаться они не дерзают, но смотрят, смотрят во все глаза, гляделки и буркалы.
Вторая попытка. Ракот подкрепляет движение магией, естественной, как дыхание, – но дыхание как раз сбоит, горло словно наполняется сухим и горьким пеплом. Нога остаётся там же, где и была.
Ступени Спасителя не собираются держать Нового Бога.
– Трррус, – яростно рычит Ракот, в бешенстве крутанув клинок.
– Позвольте мне, сударь. – Доас почтительно кланяется, опускает забрало и, держа наготове и щит, и меч, осторожно ступает на первую ступень.
Золотое сияние не расступается, оно ничего не имеет против белых доспехов рыцаря Прекрасной Дамы. Доас спокойно делает ещё шаг, поднимается на следующую ступень, потом – на третью, четвёртую, пятую.
– Вот видите, сударь, вам никак не обойтись без оруженосца. – Молодой рыцарь разводит руками.
– Тогда пойдём мы все, – решительно бросил командор. – Становись!..
– Нет, меня так просто не возьмёшь, – рыкнул Ракот, одним движением оказываясь на спине чёрного зверя. – Нельзя идти – полечу!
Красный плащ не затрепетал, как обычно, когда его хозяин устремился ввысь. Умерли не только ветра, умерла и способность воздуха сопротивляться. Хорошо ещё, что им можно было дышать.
Зверь Ракота закладывал круг вокруг золотой лестницы, не нуждавшейся в опорах. Где-то далеко вверху сияла небольшая фигурка Спасителя; Орден Прекрасной Дамы названому брату Хедина пришлось останавливать чуть ли не силой.
– Оставайтесь внизу, – втолковывал он им. – Я позову, когда понадобится.
Рыцари нехотя подчинились, последним остановился Доас.
Ну, теперь всё. Чёрный зверь ввинчивался в недвижный воздух, продирался сквозь него, глаза горели яростью, с клыков срывалась слюна. Воины в белых доспехах встали в круг, выставив мечи, – с уходом Ракота твари по краям площади явно осмелели.
Сияющая фигурка мало-помалу приближалась, земля уходила вниз, серый полумрак странной ночи скрадывал шпили соборов и развалины домов, набрасывая призрачный занавес. Ракот перехватил меч поудобнее. Что ж, Спаситель, ты не захотел драться честно. Твои ступени меня не держат? – тебе же хуже. Я могу летать, как угодно, а ты никуда не денешься с собственной лестницы. Если божественная сила сама налагает на себя ограничения, то даже ей отменить их обратно не так-то просто.
Ближе, ближе, ещё ближе… Ну, унылый странник, вестник тоски и гибели, что тебе остаётся делать? Побежишь, покажешь спину – или примешь удар лицом к лицу?..
У Ракота вырвалось хищное рычание. Наконец-то равный противник. Наконец-то достойный бой!
* * *
Суматошно хлопая крыльями, словно заурядная курица, вдруг вздумавшая воспарить в небеса, Эфраим свалился рядом с едва успевшими разжать объятия Анэто и Меганой.– Т-там… там… Он уже… близко, совсем-совсем… – бестолково забормотал старый вампир.
Мегана тревожно взглянула на мага. Надо знать бывалого, тёртого вожака Ночного Народа, чтобы понять, насколько он потрясён.
– Спаситель, – уже более внятно проговорил Эфраим, – спускается. И Он в ярости. Меня едва коснулся Его взгляд… и я решил, что всё, рассыпаюсь золой.
– А мы как раз собрались Ему навстречу, – спокойно сказал Анэто. – Ты с нами, Эфраим? Это будет славная битва, клянусь своей ректорской кафедрой.
– Всё шутите, – укоризненно проворчал вампир. – Я, конечно, вас донести до Аркина смогу. Но вот дальше… на лестницу ту вставать… я, государи мои, к ней и приблизиться не сумею. Есть вещи посильнее меня, и никакая магия не защитит.
– Ничего такого и не потребуется, – заверил его Анэто. – Нам бы только добраться до Святого города. А дальше уже сами.
– Но только если тонкий путь не раскроется, – уточнила Мегана.
Маг молча кивнул.
– Тогда за дело, Ан. А ты, Эфраим… если хочешь, можем проститься. Мы тебя не держим, ты нам ничего не должен. Напротив, это мы перед тобой в долгу и, кто знает, сумеем ли расплатиться.
– Бросьте, государыня, – отвернулся вампир. – Не брошу я вас. И не уйду никуда. Решили вы Спасителю противустать – ну, так и я с вами. Загадывать, как оно всё выйдет, не стану. Глядишь, и пригожусь.
– Спасибо тебе, Эфраим, – кивнул Анэто. – Конечно, мы не откажемся от помощи. Любому, кто захочет встать рядом с нами, мы рады. Давай, Мег, открывай врата. Время не ждёт, если я правильно понял нашего крылатого спутника.
Хозяйка Волшебного Двора молча склонила голову.
…Тонкий путь открылся на удивление легко. Однако он, конечно, вёл не в сам Аркин, верно, не в состоянии пробиться сквозь серую завесу, окружившую Святой город. Незримая тропа кончалась невдалеке от тёмного барьера.
– Что ж, и на том спасибо, – подытожил Анэто. – Эфраим, ты с нами?
Вместо ответа вампир протянул руки магу и волшебнице. И так, взявшись за руки, двое людей и вождь Ночного Народа скрылись в раскрывшейся перед ними незримой двери.
…В окрестностях Аркина – как помнила Мегана – ничего не изменилось. Та же серая ночь, тот же барьер тьмы, уверенно расползавшийся в разные стороны. Шпилей Святого города не видно – слишком далеко.
Нет, я не права, подумала чародейка. Кое-что не так. Куда-то делись все чудовища, что ярились за пологом. Да и сама завеса… как-то неравномерно она двигается, справа и слева от нас отмеряла куда больше, чем посередине. Что-то там не так. Совсем не так…
– Прошли тут до нас какие-то странные, – вдруг заметил вампир. – Аккурат посерёдке и прошли.
– Да, и прямо во тьму, – проговорил Анэто, напряжённо морща лоб. – Хотел бы я знать – кто такие, как прорвались… а то я уже голову успел сломать, как сквозь преграду пробиваться.
– Чего гадать? Пойдём и увидим.
Они увидели – колышущиеся серые края разрубленного покрывала. Мрак даже не пытался вырываться тут через прореху, да и чудовищ, бросавшихся на преграду, нигде не было видно. За исключением тех, что валялись, изрубленные мечами и истыканные короткими снежно-белыми стрелами – от арбалетов, не луков.
– Кто бы тут ни прошёл, он на нашей стороне, – решительно произнёс Анэто. – Ну, Эфраим, пойдём дальше?
– Когда столько прошли, какой смысл поворачивать? – Вампир философски пожал плечами.
Анэто и Мегана держались за руки, переступая серую черту. Шагнули – и разом окунулись в затхлый, застоявшийся воздух, словно очутились в наглухо запечатанном склепе. Даже Эфраим поморщился.
– А теперь предлагаю лететь, государь и государыня мои. – Он кивнул, указывая на замелькавшие по сторонам тени. – Сюда-то эти твари не суются, верно, крепкий зарок от них положили, но стоит нам отойти… Так что, если не побрезгуете, милорд ректор…
– Побрезгую? – возмутился Анэто. – О чём ты, Эфраим?
– Тогда держитесь крепче, государь мой.
Они взлетели, провожаемые множеством жадных взглядов.
Вот и Аркин, выжженный, полуразрушенный, с пятнами погасших пожаров, залитый мглой; шпили соборов тянутся к тёмному небу надгробными крестами, бессильно целит ввысь перечёркнутая стрела Спасителя. Меж трупами домов мельтешат, извиваясь, перетекая с места на место, смутные тени, то и дело пялящиеся вверх огоньками многочисленных глаз.
А золотая лестница – вон она, совсем близко.
Вампир взмахивал крыльями всё тяжелее и всё ниже опускался к земле.
– Больше не могу, – выдохнул он наконец, без сил почти рухнув на камни. – Ступени эти… не получается.
– Ничего, – быстро огляделся Анэто. – Улетай, Эфраим. Спасибо, что пронёс так далеко. А насчёт тварей не беспокойся, мы с Мег их удержим, пока ты не отдохнёшь. У нас-то пока время ещё есть.
– Обратно-то я улечу, прочь удирать совсем не то, что грудью переть, – не мог прийти в себя вампир. – Спасибо за заботу, милорд ректор. Хотел бы я рядом с вами оказаться, когда самое главное начнётся. Но… давит меня Его сила, давит и в ничто обращает. Недаром нас вечно Его именем гнали. Вот, уже и легче стало, – фальшиво заявил он, напоказ расправив крылья. – Всё, уже лечу, лечу. Обо мне не думайте, господа чародеи и чародейки. Вы на себя взвалили небывалое, я же так… чуть-чуть плечо подставил.
– Эфраим! – Мегана порывисто шагнула к нему, обняла. – Спасибо тебе за всё, сделанное и несделанное. Если повезёт, ещё увидимся. Если нет – прости, коли в чём обидела.
Вампир не ответил, только кивнул, издавая горлом странные звуки. Если бы Анэто не знал, что вампиры не плачут, он поклялся бы, что Эфраим давится слезами.
Летучая мышь взмыла вверх, перекувыркнулась и стрелой помчалась прочь.
Маг и волшебница остались одни.
– Идём, Мег, – просто вымолвил Анэто. – Думаю, эти милые зверюшки не дадут нам соскучиться, но и задерживаться тут нечего.
…Бестии и впрямь попытались напасть, но как-то робко, с оглядкой, словно поминутно ожидая появления куда более могущественной сущности. Волшебник и чародейка отбились на удивление легко. Пробираться через развалины Святого города им пришлось недолго – вампир протащил их далеко в глубь Аркина.
– Ан, смотри! Лестница… и кто-то в белом? Откуда здесь эти воины? Кто они такие? – ошеломлённо прошептала Мегана.
У подножия золотых ступеней ровным квадратом, прикрывшись щитами и выставив клинки, застыли несколько десятков рыцарей в снежно-белой броне, недвусмысленно предупреждая мельтешащих по краям площади чудовищ, что им лучше не приближаться. И те, надо сказать, следовали этому совету.
Анэто и Мегану заметили тотчас. Над рядами рыцарей взвился белый с золотом стяг, несколько раз качнувшийся из стороны в сторону.
Только когда маг и волшебница одолели добрую треть пути, твари за их спиной опомнились. С десяток бросились было следом; град белых стрел пригвоздил самых дерзких к камням, остальные с глухим рычанием отступили, торопливо уползая обратно в развалины.
Рыцари раскрыли строй, пропуская ордосского ректора и хозяйку Волшебного Двора внутрь. Забрала поднимались, открывая красивые и гордые человеческие лица, однако язык, на котором немолодой уже воин обратился к чародеям, оказался непонятен. Рыцарь, похоже, на другое и не рассчитывал, досадливо поморщившись.
– Вы… идёте… туда? – показала Мегана на уходящие вверх ступени.
На сей раз предводитель белых воинов её понял. И отрицательно покачал головой.
– Мы… можем? – Чародейка сделала шаг к ступеням.
Пожилой рыцарь вздохнул. А потом вдруг что-то гортанно скомандовал своим – десятки мечей взлетели в торжественном салюте.
– Они почему-то не могут идти сами. Но приветствуют нашу, гм, смелость, – несколько обескуражено проговорил Анэто, низко поклонившись в знак благодарности.
– Идём, Ан, – тихонько сказала Мегана, первой ступая на золото ступеней. Рыцари провожали её восхищёнными взорами.
Крепкие, прочные ступени. Широкие. Словно из настоящего золота. Перил, правда, нет, ну да ничего, мы бывалые, не свалимся.
Рука об руку, смотря только вперёд, Анэто и Мегана стали подниматься.
* * *
Летучему зверю Ракота пришлось попотеть, доставляя седока к мерно шагающей фигурке Спасителя. Он казался совсем близок, однако шло время, мчались назад золотые ступени, а сам страшный гость Эвиала не приближался, окружавшее Его сияние по-прежнему маячило где-то возле звёздного горизонта.– Хитёр ты, братец, – прорычал Ракот себе под нос. – Хитёр, умеешь играть с пространством, да и со временем тоже, однако посмотрим, поможет ли тебе это против доброго клинка!
Владыка Тьмы сам не помнил, как долго он мчался навстречу заклятому врагу. Предательская лестница искрилась рядом, такая обманчиво прочная, словно приглашающая довериться её ступеням. И держать Ракота на себе она не держала, но не давала и пролетать сквозь себя. Названый брат Хедина попытался пустить своего зверя вскачь по сияющим маршам – напрасно, летун проваливался точно так же.
– Значит, ни меня, ни со мной, – сказал Ракот наглому сооружению. – Что ж, каков хозяин, такой и слуга. Поглядим, что станет, когда лицом к лицу сойдёмся!..
…Момент этот настал внезапно, только что Спаситель казался крошечной искрой где-то далеко впереди; и вон Он уже рядом – потрёпанный хитон, стёртые сандалии, грубый посох, печально поникшие плечи и скорбный лик. Руки – мозолисты, натружены, словно их обладатель ещё вчера махал киркой в каменоломне или день-деньской шагал за плугом.
На Ракота Спаситель взглянул прежним, сдержанно-горестным взором. Клокочущая ярость Владыки Тьмы его, похоже, совершенно не трогала.
Он настолько уверен в себе? – резанула Ракота холодная, неприятная мысль. Его вепрь уже налетал на врага справа-сбоку, чтобы седоку было удобнее рубануть наотмашь.
– Теперь не увернёшься! – бросил Ракот прямо в лицо Спасителю. – Дерись, слышишь, дерись!
Чёрный клинок летел плашмя, готовый рассечь всё на своём пути: сталь, дерево, плоть. И, подобно стопе Ракота, провалившейся насквозь через золотую ступень, меч пронёсся сквозь тело Спасителя, не причинив тому ни малейшего вреда. Брат Хедина мог бы поклясться, что имеет дело не с призраком; но лезвие глубоко погрузилось в человеческое по виду тело и завершило круг, не оставив следа.
Выражение Спасителя не изменилось. Он всё так же горестно взирал на неразумное дитя, кружащее вокруг него на чёрном вепре и изрыгающее проклятия на доброй дюжине варварских наречий, а потом покачал головой и сделал ещё один шаг, тяжело опираясь на посох, словно и в самом деле страдал болями в колене.
Вепрь Ракота замер на месте, его бока бурно вздымались, точно магическому зверю стало трудно дышать полным незримой золою воздухом.
То, что стало Спасителем здесь, в Эвиале, не подпадало под власть Ракота. То, чему он привык доверять больше всего – испытанная веками и множеством битв магическая сталь, – оказалось бессильно.