Страница:
— Приняли «SOS», Грузолет «Блю стар» терпит бедствие. Отказал вычислитель, а связь у них только периферийная…
— «Блю стар»… Компания «Спейс — Девид»? Значит конкурента спасаем? Вы, что Устав забыли? Могу напомнить Пункт четвертый параграфа шестого: «Категорически запрещается оказывать помощь кораблям конкурирующих компаний, или принимать от них таковую в пределах Солнечной системы».
— Я знаю Устав. Но ведь там люди… Женщина…
— А вы, командор, что вы предлагаете? Пройти мимо? Не помочь? — прервал паузу скрипучий голос Момсена.
— А они бы вам помогли?
— Нам, — поправил пилот, — нам. Вы ведь тоже здесь…
— Ну, допустим, допустим мы им поможем. А если узнает компания? Вы хотите попасть в «черные списки», или совсем потерять работу?
Пилот покачал головой, мысленно Прат был согласен с экипажем этого корабля. Но разве попрешь против компании в открытую? Конечно, он Прат, всегда сможет выкрутиться, его брат большой человек в правительстве. Хорошо, решил инспектор, пусть спасут.
— Теперь вы понимаете, командор, — сказал Эри Стаб, — на что мы идем? Мы отправим им торпедой бортвычислитель. У нас есть один, списанный. На один рейс его хватит, а торпеду нам вернут назад. Никто ничего не узнает…
— Крис, они прислали нам вычислитель! Крис! — Гейл сорвала с головы гермошлем и густые волосы водопадом хлынули на плечи, рассыпая золотые брызги, — я отправила торпеду обратно… Ой, какие же они молодцы!
Гейл, непослушными пальцами расшнуровывала скафандр, говорила торопливо, словно боясь, что ее прервут, а по лицу блуждала кривая, судорожная улыбка.
— Ну-ну, успокойся, девочка, — шеф-пилот положил ей руку на плечо, — все уже позади… Хотя, — он покачал головой, — трудно представить, что нас спасли конкуренты…
Момсен и Стаб молча смотрели из бокового параболоида в бархатную тьму, туда, где, заслоняя собой окольцованный шар Сатурна, «висел» спасенный ими планетолет. Несколько минут кораб ли находились рядом, затем, «Блю Стар» окутался венчиком пламени и стремительно пошел вправо, в сторону от Сатурна. От планетолета отделилась чуть заметная искорка — возвращалась торпеда «Прорыва». Стаб, стоявший ближе к сфероэкрану помахал рукой и повернулся к Момсену.
— Возвращаемся на прежний маршрут…
Левый экран обзора окунулся в пламя яркой вспышки. «Сверхновая, — подумал Крис, — в честь нашего второго рождения, надо запомнить». И он еще раз взглянул на экран. Звездолет конкурирующей компании пропал бесследно, что в принципе невозможно, если только…
— Что? Что с «Прорывом»?! — Боумен привстал с кресла.
— Крис, — Гейл уронила гермошлем и беспомощно опустилась на пол, она силилась что-то сказать, но только беззвучно раскрывала рот.
— Крис… — С трудом пересиливая себя, заговорила Гейл, — ты…ты не поймешь… Что тебе Устав?.. Что тебе работа? Это так — просто каприз… В ожидании наследства, а у меня дома мать больная… У меня сын… Нет, Крис, ты не поймешь… Я… Я положила в торпеду взрывчатку…
— Ты?! Взрывчат… — И рука Боумена медленно потянулась к висевшей на поясе кобуре бластера.
— Потом мы втроем, — сказал один из скелетов, — попали в этот мир. Я — Боумен, предательница Гейл Сенд и Прат. Просто исчезли из планетолетов и очутились здесь. Все в этом замке. Нам даровали магические знания. С начало мы изобретали и опробовали различные заклинания и магические формулы. Но еще, до нас, этот полигон погиб, передав часть своей энергии другому миру. Кто нас сюда переправил и каким образом — загадка.
— Мы знали, где выход из Магического полигона, — продолжил второй скелет, который при жизни был инспектором Пратом, — это шестой каменный пресс в ущелье. Прессы — интересные образования. Каменные колонны самостоятельно, медленно поднимаются в воздух и также медленно опускаются на каменные наковальни. Но никто из нас внутренне не верил, что, чтобы покинуть этот мир — нужно лечь под пресс. Я хотел сказать, не умирая, покинуть этот мир. Поэтому мы остались. Ты должен нас похоронить…
— Пять лет мы занимались магией, — заговорила предательница Гейл, — пока мужики не шизанулись. Привязали меня к столбу с помощью заклинаний и решили, что я достанусь тому из них, кто выирает на дуэли. Но они закололи друг дружку одновременно. А я очень долго и мучительно умирала привязанная к столбу. Это наверное и было моим наказанием. Так что не задерживайтесь в этом мире идите к прессам…
Я проснулся в холодном поту. В том, что сон был правдивым, я не сомневался. Мои бравые солдаты еще не домаршировали до замка. Я мысленно соорудил троим землянам памятник в виде небольшого, разбившегося о скалы корабля. И неведомые силы выполнили мой мысленный заказ. Вы больше не будете привидениями в разрушенном замке. Ну а теперь, я хочу оказаться вместе с моим войском у прессов. Р-раз, и я стою в ущелье, за мной выстроился мой молчаливый отряд. Может быть остаться в этом мире и стать этаким божком? Нет, не позволят те, что сверху, так называемый второй эшелон власти. Вот они прессы. Я взял увесистый булыжник и положил его под шестой пресс. Камень медленно расплющился каменным столбом, неизвестно какими силами подвешенным в воздухе без опоры. Теперь сам камень попал в другой мир. А песок — оставшийся на наковальне, так бутафория. Ну что ж, первая — Путана. Кровавые ошметки полетели в разные стороны. Так тебе и надо изменница. Я то лягу под пресс последним. Теперь — Кастрицкий. А может загнать его под настоящий пресс?..
гл. 23. Блуждающий город
Нет, я не убил Кастрицкого. Тяжело убить беззащитного человека, да и зачем мне убивать его? Пусть, он преследовал меня на Земле, тратя свои легкие деньги. Но здесь, мы заключили перемирие. И ни он, ни я его не нарушим. Наконец-то явили себя представители начальства. Пока Фуни транслировал наши скитания, они молчали и вот теперь, лишившись возможности постоянно наблюдать за нами, объявились. Это лучше, чем иметь гипотического противника. Наконечник посоха бога теперь стал видимым. Может отдать его индейцу и дело с концом. Может быть Питрисы, приславшие его сюда, заберут и меня? Нет, я не имею тот путь, который проходит вмести с ними душа после смерти физической оболочки. Заберут меня такого, каков я сейчас и отправят домой…
Я выполнил все инструкции Макатуна. И действительно, содержимое флакончика вывело моих друзей из состояния зомби. И через полчаса они были в полном порядке.
Кастрицкому зомбирование пошло только на пользу, он вновь избавился от своего лексикона нового русского. Я поведал друзьям о событиях в предыдущем полигоне. Они молча выслушали меня. Насупилась лишь Путана:
— Как ты мог так бездушно засунуть меня под пресс?
— Но ведь с тобой ничего не случилось.
— А если бы, — не унималась она, — я погибла?
— Ну, ты ведь была без разума и я ведь тоже залез под пресс. Все мы целы и это главное.
— Хунак, — я обратился к индейцу, — наконечник Кукулькана проявился. — Я расстегнул аморфный комбинезон.
Майский император хотел притронуться к нему, но его пальцы прошли через него, как через голограмму.
— Значит боги еще не хотят, что бы ты вернул его мне, — Хунак Кеель расстроился, — как там без меня империя?
— Свято место пусто не бывает.
— Ты о чем? — Не понял он.
— Да так. Все будет в порядке и мы обязательно попадем каждый в свои дома. Но, понимаешь, я не могу тебе рассказать будущего твоего мира. Это будет не по правилам.
— Я тоже могу многое рассказать, — сказал демономаг, — но, тебе легче будет жить, если будешь знать, например, дату своей смерти? А, Хунак? Я многое мог бы вам поведать. Но, зная загадки моего мира, вы бы поняли, как устроен Ад. И Ад, для вас перестал бы быть Адом. Тебе, Сергей, тоже лишку поведал, еще там на Земле, Карнай. Он, кстати, сильно за это и поплатился. Я, был в прошлом воплощении Солнечным Питрисом. Ты, Путана, Хунак и Кастрицкий — Лунными Питрисами, как и все остальные люди. Но вы потеряли прошлую память, память ваших предыдущих воплощений. Значит это вам знать не положено.
— Я вас понимаю, — сказал индеец, — не все туманы рассеиваются, через туман Богов, могут видеть только боги. Я знаю, кто ты ЛАН-Гу-пп. И мне вдвойне удивительно, что у себя дома, я поклонялся тебе, как существу преисподней, а здесь, мы с тобой друзья. Но здесь мир сумасшедших духов. И меня уже ничего не удивляет.
— Ты знаешь очень много, — сказал я демону, — и жаль, что никогда нам не расскажешь о своих тайнах. Но скажи, хотя бы, откуда ты знаешь Карная?
— Он передал с твоей аурой весточку, не мне, а любому существу его уровня. В ней ничего не говорилось про наконечник, но была информация, что вы встречались. Больше не спрашивай, хорошо? Я и так еле-еле его терплю около себя.
Я утвердительно кивнул, раз не положено, не буду спрашивать.
…Ландшафт только нашего полигона был динамичным, то есть постоянно изменяющимся. В морском полигоне и в магическом, и в этом, куда мы попали из под прессов — ландшафт не меняющийся. И это хорошо. По крайней мере сложнее заблудиться.
— Что это? — Путана удивленно задрала голову.
По небу летел плоский диск, с самым обычным городом на плоскости. Огромные небоскребы, отливали золотыми бликами. Гигантские эстакады окутывали здания своими бетонными змеями. Нижняя плоскость диска напоминала мусорную кучу, состоящую из одних труб. По видимому это и была канализация летающего чуда. От города отделилась малюсенькая точка и стала падать вертикально вниз. Потом я догадался, что это летит, упавшая с эстокады, самая обыкновенная автомашина. Хлюп, и осколки брызнули в разные стороны. И не мудрено, упади-ка с такой высоты. Водителя спасать было бесполезно. Но по-видимому я ошибся, водитель оказался жив. Он медленно спускался за машиной на водительском кресле. Мы смотрели на эти чудеса, открыв рты. Кресло сделало круг и приземлилось недалеко от нас. Водитель был бес сознания. А город над головой, сделал плавный разворот и умчался прочь в мгновение ока.
Мы подбежали к человеку в кресле. Он застонал и открыл глаза. Затем в ужасе отпрянул от нас в сторону.
— Изыди, Сатана, — запричитал он на английском языке, увидев гадоида, — чур меня, чур. О, господи, неужели я в Аду?
— Кто-то недавно про Ад говорил? — саркастически заявила Путана. — Не ты ли Ланг?
Незнакомец бросился бежать. Но далеко унести его ноги не смогли. Цепкие руки майского императора поймали водителя за подол пиджака. Водитель дрожал как осиновый лист и изредка всхлипывал.
— Ты откуда? — спросила его по английски девушка. — И перестань дрожать, ты еще не в Аду.
А где я? — начал успокаиваться он.
— Честно говоря, мы и сами не знаем, — Путана подошла к нему вплотную, — но ты не ответил на мой вопрос.
— Из Вашингтона. Соединенные штаты Америки. Я попал в автомобильную аварию, а потом оказался здесь. А может это сон?
— Понятно, — сказал я, — вон обломки твоей машины, а он, — я показал на гадоида, — самый настоящий демон, но увы, он почти так же как и все мы, попал сюда.
— Значит я сплю, — подъитожил американец. И вы все в моем сне. Этот всего лишь сон.
Значит мы видели не мираж, пространства сомкнулись в одной точке и над нами пролетал самый настоящий Вашингтон. Но тогда остается неясным сам механизм отбора кандидатов в солдаты полигонов. Кто их отбирает, легендарный Хорн Тол? Это мы еще узнаем, несмотря на всякие козни представителей второго эшелона власти.
…Портал я увидел второй раз в жизни. Возникла розовая точка в воздухе, сначала она преобразовалась в линию, затем развернулась в овальный вход. Точно такое же ощущение, что за порталом находитьсясама Тьма. Холодная, леденящая душу Тьма. Из этой тьмы вышел самый обычный пожилой человек в армейской каске с привинченными оленьими рогами. Сержант — олень, ей богу. Только вместо автомата он держал в руках обыкновенную метлу.
— Уберите ваши пушки друзья, — мирно сказал он, — я вот за ним. Если не возражаете я пошел и заберу его.
— Куда, — не понял я, — и вообще, кто вы такой?
— Раньше был украденцем, а потом, когда вышел мой срок, меня перевели «собирать урожай», то есть отводить новых украденцев в казармы карантина. Да вы не переживайте, он ничего не запомнит, что было с ним до входа в портал. Как не запомнили и вы. И я…
— А я помню, — перебила его Путана. — И он, — она кивнула на Влада.
— Но тогда, вы наверное, вольнонаемные. А я вас всех знаю, видел по стерео в сериале «Козни Бастиона». Жаль, что вы отказались сниматься дальше. Чудесный скажу я вам получился фильм. Кстати, с вами должен был быть слизень Фуни, где он?
— Сбежал, — сказал Кастрицкий, — а что вы носите рога на голове? Мода такая или как?
— Нет выиграл этот антураж в карты. Изображаю для украденцев черта, впрочем им все равно, а мне приятно.
— Это по стерео сказали, что мы отказались сниматься дальше? Почему ты остался на полигоне, а не получил обещанные бабки и не смылся домой? — Спросил я сержанта — оленя.
— Да, объявили что актеры отказались сниматься дальше. А деньги, после окончания срока службы это все туфта. Кого в расход, кого на работенку какую-нибудь. Мне повезло, я работенку получил.
Впрочем, он ничего нового мне не открыл, я об этом и сам додумался еще раньше.
— Ну ладно, если вы не возражаете, я пошел, приятно было поговорить со знаменитостями, — рогатый сержант загнал ударами метлы бедного американца в портал, — рад, что вы мне не помешали.
Портал резко схлопнулся, да так, что нас сильным ветром обдуло. Да, сержант — олень или черт был прав, я не помнил механизма перехода на Бастион. Сразу очутился в казарме. Может быть меня встречал такой же придурковатый бывший вояка…
…Еще мгновение назад, я стоял на прогулочной палубе трансатлантического лайнера. А теперь лежал на армейском плацу и ноги сержанта возвышались над моей головой…
— …Вставай, ублюдок, — закричал на меня человек в камуфляже. Ты больше не свободный человек, ты — дерьмо! Ты был ничтожеством! А здесь на этом полигоне Бастиона Духов, ты станешь великим солдатом. Завтра тебя познакомят с твоим экипажем. А сейчас ты от меня получишь наиглавнейшую вешь солдата — аморфный комбинизон, который приспосабливается под любую фигуру и питается твоими выделениями, он съест тебя, если ты его перестанешь кормить. Не совсем съест, а заменит собой твою кожу. А теперь вставай и за мной, бегом марш…
Может быть с тем беднягой из Вашингтона сейчас происходит тоже самое. Но помогать ему мы не стали. Обуза нам не к чему, нам могут подойти в компаньоны лишь бывалые солдаты. Просто в голове не укладывается, из-за одного украденца совмещать пространства. Вот это размах! Впрочем не из-за одного. Воздух заколыхался и превратился в туман. Сквозь туман теперь проходил поезд. И одинокий силуэт отделился от столба и кинулся под колеса. Кровавые ошметки так и брызнули в разные стороны. Я понял, что это опять совмещены пространства. Мы хотели знать каким образом украденцы попадают на полигоны — и нам это начали показывать еще с магического полигона. Может быть это дело рук Голованова? Поезд промчался даже не попытавшись затормозить, зачем стачивать колеса? Туман рассеялся и перед нами осталась лежать молоденькая девушка. Бедненькое платьишко, казалось состоит из одних заплат. Её туфельки тоже держались на честном слове — заплата на заплате.
— Пусть подавятся моими деньгами, — шептали её губы, — полгода без зарплаты. И мама и Павлик голодны. Я так больше не могу. Не хочу идти на панель, господи, прости мне самоубийство…
Павлик — это наверное её брат. Вот так штука — девчонка с одного полигона угодила прямо на другой. Россия — полигон, выясняющий пределы терпения народа. Да, помню, сам оттуда, только я был представителем обеспеченного слоя населения.
— Скоты, — не выдержал Кастрицкий, — довели крошку.
Он нагнулся и взял её на руки.
— Сам из их числа, — съязвил я, — сидел там, понимаешь, отмывал грязные денежки, налоги не платил. А вот такие крошки — подыхали с голоду.
— Не один я такой, — отмахнулся он. — Не один.
— Вот именно не один, — вступил в разговор демон, — знаю я обстановку в вашей стране. Там наши вверх берут, наши демонические. Впрочем, общаясь с вами, я сильно очеловечился. Но что сделаешь, там у вас наступает время демонизма, с одной стороны — это хорошо, а с другой — плохо, когда рушится равновесие. Страдают, как правило обе стороны. Что будем с ней делать. Не отдавать же её тому рогачу, а? Потом ее ожидает женский бесцветный батальон.
— Пусть только попробуют отобрать, — сказал Кастрицкий, — почувствуют, кто такой русский медведь. Идея, Худыр еще до встречи с вами дал мне разовый передатчик. Самое время им воспользоваться.
— И ты молчал, — встрепенулась Путана, иногда она умела везти себя как настоящая гром-баба.
— Но ведь, не было же экстренных ситуаций, сами хорошо справлялись.
Крошка открыла глаза и улыбнулась Владу:
— Я на том свете, а ты мой принц, хотя я вас видела по телевизору, вы владелец водочного завода, но разве вы умерли?
— Пока нет, крошка, как тебя зовут?
— Екатерина.
— Катя, тебя никто не обидит. — Он улыбнулся ей.
Девушка ответила слабой улыбкой:
— Как хорошо, что я не попала под поезд. Жить хорошо, даже так…
Открылся портал из него вышел знакомый нам сержант-черт.
— Отдайте ее мне, знаменитости, — сказал он, — не заставляйте меня применять деструктор, — он помахал метлой.
Кастрицкий хотел нажать на кнопку своего разового передатчика, но я остановил его руку. Наконечник на моей груди стал разогреваться. Вдруг, раздался хлопок и девушку окутал серебристый туман. Через секунду Влад держал только воздух. А сержант-олень удивленно пожал плечами и скрылся в портале.
— Как это ты сделал? — Набросилась на меня Путана. — Я тоже домой хочу.
— Это не он, — сказал Хунак Кеель, — это сделал Кукулькан — хранитель наконечника.
— Ты прав, индеец, — гадоид морщась посмотрел на меня, — ему это не подконтрольно, это происки его талисмана.
— Ты уверен? — спросил демона Влад.
— Абсолютно! Он это повторить не сможет и под пыткой.
— Ладно, — Кастрицкий спрятал минипредатчик, — вызов мы сохранили, и то хорошо.
— Ты раньше знал Худыра? — Я посмотрел на Влада.
— Да, он был моим юристом после тебя, затем подался сюда наемником. Его настоящая фамилия — Рудых… Как хорошо, что эта крошка осталась жива и вернулась домой. Пусть это будет и мне уроком…
Но на этом действа не закончились. На землю опустилось облако и сквозь него проступили очертания кургана. Но что это? Курган нам был виден в разрезе, как школьный экспонат. А по шурфу, идущему вертикально от вершины, спускался человек. Разоритель курганов. Внизу шурф расширялся и постепенно переходил в большой зал, заваленный всякой всячиной. Золотые изделия, впреремешку с тряпками, которые раньше были запасной богатой одеждой покойника. Горшки и сосуды, с бывшими яствами и винами, превратились в черепицы, рядышком с ними скелеты. По видимому: слуги, лошади и собаки. Их похоронили вместе с хозяином, что бы они служили ему в загробном мире. Вот ловкий грабитель добрался до зала, разжег факел, оглянулся по сторонам и взял в руки какой-то предмет. В ту же минуту из стены вылетела стрела и пронзила его грудь. Сработала примитивная защита древних строителей кургана. Попался мерзавец. Облако рассеялось и недалеко от нас на траве остался лежать неудачливый разоритель могил. Естественно стрелы в нем не было. Рядом лежала небольшая статуэтка. Гадоид подобрал её и внимательно рассмотрел.
— Обыкновенная бронза, — сказал демон, — покрытая тончайшим слоем золота. Обманка. Пойдемте, я больше не хочу встречаться с рогатым сержантом.
Мы отошли метров на сто от распростертого на траве тела разорителя могил, как к нам подкатил самый обыкновенный земной джип.
Залезайте, — распахнул дверцу небритый детина, — скоро гонки. А вы — мой экипаж. Должен же быть у меня экипаж?
Я сел рядом с водителем, остальные расположились на заднем сидении. Странновато это конечно, но лучше ехать, чем идти пешком. Еще более странным оказалось то, что детина полностью игнорировал все мои попытки заговорить с ним. Только один раз посмотрел на меня и протянул мне самый обыкновенный презерватив:
— Держи, это лучшее средство от триппера, — и дал мне огромный пистолет, — будешь стрелять по обгоняющим нас машинам…
гл. 24. Бывший спасатель (отступление-2)
Вы помните, что мне предложил глава Патруля — слетать к Бастиону Духов. Нет, я не мог отказаться. Дело не в деньгах, а престиже, в моем имидже наконец. Как легендарный Ремиз, то есть я, мог отказаться? То то же. Разведчик класса РЛ-0001, которым меня снабдили Патрульные, действительно оказался экстра класса. Генератор невидимости, три протонных пушки, двигатель — синхронизатор пространств, дальние суперсканеры — все не перечислишь. Одним словом мечта любого частника. Самое главное — разведчик имел три каюты, тренировочный зал, сауну и бассейн. И синтезатор пищи. Обычно синтезаторы пищи, стоящие на кораблях имеют предохранители, не позволяющие синтезировать спиртное. Снять эти запреты не возможно. Мой же аппарат мог синтезировать любой алкогольный напиток, известный в Галактике. Единственный недостаток синтезатора — он мог выдать всего одну бутылку в день…
— Не попадай в квазар, — сказал на прощание мне Азул и протянул пакет с точными координатами Бастиона.
Еще он оставил мне папку с информацией о пропавших кораблях в секторе БД. Кристалл с информацией я выбросил в утилизатор. Зачем расстраивать себя. На их опыте учиться бесполезно. Всем известны байки про БД. Тут еще сериал по стерео прошел о дизертирах с полигона Бастиона Духов. Впечатляющий сериал, только это все выдумки гениального сценариста с Сохеры. Интересно, что Хорн Тол проигнорировал показ сериала. И правильно, мелкие склоки не входят в удел крупных политиков.
Я ввел данные о Большом Магелановом облаке в бортовой навигатор. Потом компьютер сам скорректирует курс на Бастион Духов. Интересно, смогу ли я выполнить задание? И самое главное — вернуться назад в Галактику? Смогу! Если не уверен, не стоит и браться за дело. Мне всего лишь необходимо разведать обстановку — посмотреть на поверхность планеты с орбиты. Когда был спасателем, частенько выполнял подобное. Тем более мои сканеры позволят провести разведку с самой дальней орбиты. Мои предшественники проиграли из-за того, что не имели хорошего оборудования. Конечно же в душе я сомневался, но кто не сомневается? Покажите мне такого человека и я отдам вам половину контрабанды с планеты Грязь. А этот мир, хоть и варварский — знает толк в выделке натуральных кож и в виноделии. Говорят, сто пятьдесят — двести дивов назад наши предки покинули этот гостеприимный мир и расселились по Галактике. Беда Грязи, что каждый всепланетный Потоп откидывает ее обитателей снова и снова к каменному веку. Правда была вторая волна миграции с Грязи. Её покинули люди, называющие себя атлантами. Правда я не верю, что та зачуханая планета — родина всего человечества. Но, что мы и аборигены Грязи с одной ветви — не отрицаю. Куда только не заносило человека во Времена Расселения. Такие миры осваивались — ужас…
…Из анабиозной камеры меня вывел навигатор. Это означало, что до цели осталось не больше дня лету. Компьютер самомтоятельно задействовал генератор невидимости, приготовил к бою протонные пушки, лазеры и ионные излучатели. Ракетные кассеты встали на свои места — к шахтам запуска. Всевидящие сканеры принялись ощупывать пространство. Ни один предмет больше грецкого ореха не проскочит не замеченным. Одна беда была — в режиме невидимости невозможно было включить защитное поле, очень много энергии сжирал генератор. Я привычно взялся за джойстик управления бортовым вооружением. Приятно чувствовать, что тебе подвластна такая силища. Это вам ни какие-нибудь игрушки — тренажеры.
…Когда до цели осталось меньше дня пути, навстречу вышел небольшой крейсер. Его бортовая аппаратура засекла меня, несмотря на мою «невидимость». Похоже, что технологии Бастиона Духов превосходили Галактические технологии на множество порядков. В динамиках зашуршали странные обертоны, но запрос был понятен:
— Срочно покиньте сектор Бастиона Духов, — вопили динамики, — только Патрулю разрешены полеты в данном пространстве. Если вы имеете отношение к Патрулю сообщите соответствующий код.
Кодом меня конечно снабдили заранее. Я выключил генератор невидимости и послал код. И это сработало. Крейсер развернулся и почти мгновенно растаял. Представляете, я так просто наколол пограничников БД. Но я зря радовался. Поистине зря. Еще три часа я шел без особых приключений. Ну, три раза отказывала система охлаждения правого реактора. Мелочи, мы спасатели, даже бывшие, можем с такой ерундой справиться. Хотя, меня очень удивило то обстоятельство, что у нового Разведчика могут оказаться такие поломки. Один раз автоматическая ионная пушка почти пять минут стреляла по несуществующей цели. Меня это тоже очень удивило, но сектор БД, это сама по себе большая аномалия. Только боеприпасов было жалко. Если корабль продержиться хотя бы еще час, я смогу пробежаться сканером по поверхности Бастиона. А мне большего и не надо. Я уже почти на подходе. А после этого, то есть после возвращения, я буду владельцем персонального военного крейсера. Держись, Азул, держись. Этот бой, ты уже почти выиграл, почти вышел на финишную прямую.
— «Блю стар»… Компания «Спейс — Девид»? Значит конкурента спасаем? Вы, что Устав забыли? Могу напомнить Пункт четвертый параграфа шестого: «Категорически запрещается оказывать помощь кораблям конкурирующих компаний, или принимать от них таковую в пределах Солнечной системы».
— Я знаю Устав. Но ведь там люди… Женщина…
— А вы, командор, что вы предлагаете? Пройти мимо? Не помочь? — прервал паузу скрипучий голос Момсена.
— А они бы вам помогли?
— Нам, — поправил пилот, — нам. Вы ведь тоже здесь…
— Ну, допустим, допустим мы им поможем. А если узнает компания? Вы хотите попасть в «черные списки», или совсем потерять работу?
Пилот покачал головой, мысленно Прат был согласен с экипажем этого корабля. Но разве попрешь против компании в открытую? Конечно, он Прат, всегда сможет выкрутиться, его брат большой человек в правительстве. Хорошо, решил инспектор, пусть спасут.
— Теперь вы понимаете, командор, — сказал Эри Стаб, — на что мы идем? Мы отправим им торпедой бортвычислитель. У нас есть один, списанный. На один рейс его хватит, а торпеду нам вернут назад. Никто ничего не узнает…
— Крис, они прислали нам вычислитель! Крис! — Гейл сорвала с головы гермошлем и густые волосы водопадом хлынули на плечи, рассыпая золотые брызги, — я отправила торпеду обратно… Ой, какие же они молодцы!
Гейл, непослушными пальцами расшнуровывала скафандр, говорила торопливо, словно боясь, что ее прервут, а по лицу блуждала кривая, судорожная улыбка.
— Ну-ну, успокойся, девочка, — шеф-пилот положил ей руку на плечо, — все уже позади… Хотя, — он покачал головой, — трудно представить, что нас спасли конкуренты…
Момсен и Стаб молча смотрели из бокового параболоида в бархатную тьму, туда, где, заслоняя собой окольцованный шар Сатурна, «висел» спасенный ими планетолет. Несколько минут кораб ли находились рядом, затем, «Блю Стар» окутался венчиком пламени и стремительно пошел вправо, в сторону от Сатурна. От планетолета отделилась чуть заметная искорка — возвращалась торпеда «Прорыва». Стаб, стоявший ближе к сфероэкрану помахал рукой и повернулся к Момсену.
— Возвращаемся на прежний маршрут…
Левый экран обзора окунулся в пламя яркой вспышки. «Сверхновая, — подумал Крис, — в честь нашего второго рождения, надо запомнить». И он еще раз взглянул на экран. Звездолет конкурирующей компании пропал бесследно, что в принципе невозможно, если только…
— Что? Что с «Прорывом»?! — Боумен привстал с кресла.
— Крис, — Гейл уронила гермошлем и беспомощно опустилась на пол, она силилась что-то сказать, но только беззвучно раскрывала рот.
— Крис… — С трудом пересиливая себя, заговорила Гейл, — ты…ты не поймешь… Что тебе Устав?.. Что тебе работа? Это так — просто каприз… В ожидании наследства, а у меня дома мать больная… У меня сын… Нет, Крис, ты не поймешь… Я… Я положила в торпеду взрывчатку…
— Ты?! Взрывчат… — И рука Боумена медленно потянулась к висевшей на поясе кобуре бластера.
— Потом мы втроем, — сказал один из скелетов, — попали в этот мир. Я — Боумен, предательница Гейл Сенд и Прат. Просто исчезли из планетолетов и очутились здесь. Все в этом замке. Нам даровали магические знания. С начало мы изобретали и опробовали различные заклинания и магические формулы. Но еще, до нас, этот полигон погиб, передав часть своей энергии другому миру. Кто нас сюда переправил и каким образом — загадка.
— Мы знали, где выход из Магического полигона, — продолжил второй скелет, который при жизни был инспектором Пратом, — это шестой каменный пресс в ущелье. Прессы — интересные образования. Каменные колонны самостоятельно, медленно поднимаются в воздух и также медленно опускаются на каменные наковальни. Но никто из нас внутренне не верил, что, чтобы покинуть этот мир — нужно лечь под пресс. Я хотел сказать, не умирая, покинуть этот мир. Поэтому мы остались. Ты должен нас похоронить…
— Пять лет мы занимались магией, — заговорила предательница Гейл, — пока мужики не шизанулись. Привязали меня к столбу с помощью заклинаний и решили, что я достанусь тому из них, кто выирает на дуэли. Но они закололи друг дружку одновременно. А я очень долго и мучительно умирала привязанная к столбу. Это наверное и было моим наказанием. Так что не задерживайтесь в этом мире идите к прессам…
Я проснулся в холодном поту. В том, что сон был правдивым, я не сомневался. Мои бравые солдаты еще не домаршировали до замка. Я мысленно соорудил троим землянам памятник в виде небольшого, разбившегося о скалы корабля. И неведомые силы выполнили мой мысленный заказ. Вы больше не будете привидениями в разрушенном замке. Ну а теперь, я хочу оказаться вместе с моим войском у прессов. Р-раз, и я стою в ущелье, за мной выстроился мой молчаливый отряд. Может быть остаться в этом мире и стать этаким божком? Нет, не позволят те, что сверху, так называемый второй эшелон власти. Вот они прессы. Я взял увесистый булыжник и положил его под шестой пресс. Камень медленно расплющился каменным столбом, неизвестно какими силами подвешенным в воздухе без опоры. Теперь сам камень попал в другой мир. А песок — оставшийся на наковальне, так бутафория. Ну что ж, первая — Путана. Кровавые ошметки полетели в разные стороны. Так тебе и надо изменница. Я то лягу под пресс последним. Теперь — Кастрицкий. А может загнать его под настоящий пресс?..
гл. 23. Блуждающий город
Не все — золото, что блестит.
Пословица
Нет, я не убил Кастрицкого. Тяжело убить беззащитного человека, да и зачем мне убивать его? Пусть, он преследовал меня на Земле, тратя свои легкие деньги. Но здесь, мы заключили перемирие. И ни он, ни я его не нарушим. Наконец-то явили себя представители начальства. Пока Фуни транслировал наши скитания, они молчали и вот теперь, лишившись возможности постоянно наблюдать за нами, объявились. Это лучше, чем иметь гипотического противника. Наконечник посоха бога теперь стал видимым. Может отдать его индейцу и дело с концом. Может быть Питрисы, приславшие его сюда, заберут и меня? Нет, я не имею тот путь, который проходит вмести с ними душа после смерти физической оболочки. Заберут меня такого, каков я сейчас и отправят домой…
Я выполнил все инструкции Макатуна. И действительно, содержимое флакончика вывело моих друзей из состояния зомби. И через полчаса они были в полном порядке.
Кастрицкому зомбирование пошло только на пользу, он вновь избавился от своего лексикона нового русского. Я поведал друзьям о событиях в предыдущем полигоне. Они молча выслушали меня. Насупилась лишь Путана:
— Как ты мог так бездушно засунуть меня под пресс?
— Но ведь с тобой ничего не случилось.
— А если бы, — не унималась она, — я погибла?
— Ну, ты ведь была без разума и я ведь тоже залез под пресс. Все мы целы и это главное.
— Хунак, — я обратился к индейцу, — наконечник Кукулькана проявился. — Я расстегнул аморфный комбинезон.
Майский император хотел притронуться к нему, но его пальцы прошли через него, как через голограмму.
— Значит боги еще не хотят, что бы ты вернул его мне, — Хунак Кеель расстроился, — как там без меня империя?
— Свято место пусто не бывает.
— Ты о чем? — Не понял он.
— Да так. Все будет в порядке и мы обязательно попадем каждый в свои дома. Но, понимаешь, я не могу тебе рассказать будущего твоего мира. Это будет не по правилам.
— Я тоже могу многое рассказать, — сказал демономаг, — но, тебе легче будет жить, если будешь знать, например, дату своей смерти? А, Хунак? Я многое мог бы вам поведать. Но, зная загадки моего мира, вы бы поняли, как устроен Ад. И Ад, для вас перестал бы быть Адом. Тебе, Сергей, тоже лишку поведал, еще там на Земле, Карнай. Он, кстати, сильно за это и поплатился. Я, был в прошлом воплощении Солнечным Питрисом. Ты, Путана, Хунак и Кастрицкий — Лунными Питрисами, как и все остальные люди. Но вы потеряли прошлую память, память ваших предыдущих воплощений. Значит это вам знать не положено.
— Я вас понимаю, — сказал индеец, — не все туманы рассеиваются, через туман Богов, могут видеть только боги. Я знаю, кто ты ЛАН-Гу-пп. И мне вдвойне удивительно, что у себя дома, я поклонялся тебе, как существу преисподней, а здесь, мы с тобой друзья. Но здесь мир сумасшедших духов. И меня уже ничего не удивляет.
— Ты знаешь очень много, — сказал я демону, — и жаль, что никогда нам не расскажешь о своих тайнах. Но скажи, хотя бы, откуда ты знаешь Карная?
— Он передал с твоей аурой весточку, не мне, а любому существу его уровня. В ней ничего не говорилось про наконечник, но была информация, что вы встречались. Больше не спрашивай, хорошо? Я и так еле-еле его терплю около себя.
Я утвердительно кивнул, раз не положено, не буду спрашивать.
…Ландшафт только нашего полигона был динамичным, то есть постоянно изменяющимся. В морском полигоне и в магическом, и в этом, куда мы попали из под прессов — ландшафт не меняющийся. И это хорошо. По крайней мере сложнее заблудиться.
— Что это? — Путана удивленно задрала голову.
По небу летел плоский диск, с самым обычным городом на плоскости. Огромные небоскребы, отливали золотыми бликами. Гигантские эстакады окутывали здания своими бетонными змеями. Нижняя плоскость диска напоминала мусорную кучу, состоящую из одних труб. По видимому это и была канализация летающего чуда. От города отделилась малюсенькая точка и стала падать вертикально вниз. Потом я догадался, что это летит, упавшая с эстокады, самая обыкновенная автомашина. Хлюп, и осколки брызнули в разные стороны. И не мудрено, упади-ка с такой высоты. Водителя спасать было бесполезно. Но по-видимому я ошибся, водитель оказался жив. Он медленно спускался за машиной на водительском кресле. Мы смотрели на эти чудеса, открыв рты. Кресло сделало круг и приземлилось недалеко от нас. Водитель был бес сознания. А город над головой, сделал плавный разворот и умчался прочь в мгновение ока.
Мы подбежали к человеку в кресле. Он застонал и открыл глаза. Затем в ужасе отпрянул от нас в сторону.
— Изыди, Сатана, — запричитал он на английском языке, увидев гадоида, — чур меня, чур. О, господи, неужели я в Аду?
— Кто-то недавно про Ад говорил? — саркастически заявила Путана. — Не ты ли Ланг?
Незнакомец бросился бежать. Но далеко унести его ноги не смогли. Цепкие руки майского императора поймали водителя за подол пиджака. Водитель дрожал как осиновый лист и изредка всхлипывал.
— Ты откуда? — спросила его по английски девушка. — И перестань дрожать, ты еще не в Аду.
А где я? — начал успокаиваться он.
— Честно говоря, мы и сами не знаем, — Путана подошла к нему вплотную, — но ты не ответил на мой вопрос.
— Из Вашингтона. Соединенные штаты Америки. Я попал в автомобильную аварию, а потом оказался здесь. А может это сон?
— Понятно, — сказал я, — вон обломки твоей машины, а он, — я показал на гадоида, — самый настоящий демон, но увы, он почти так же как и все мы, попал сюда.
— Значит я сплю, — подъитожил американец. И вы все в моем сне. Этот всего лишь сон.
Значит мы видели не мираж, пространства сомкнулись в одной точке и над нами пролетал самый настоящий Вашингтон. Но тогда остается неясным сам механизм отбора кандидатов в солдаты полигонов. Кто их отбирает, легендарный Хорн Тол? Это мы еще узнаем, несмотря на всякие козни представителей второго эшелона власти.
…Портал я увидел второй раз в жизни. Возникла розовая точка в воздухе, сначала она преобразовалась в линию, затем развернулась в овальный вход. Точно такое же ощущение, что за порталом находитьсясама Тьма. Холодная, леденящая душу Тьма. Из этой тьмы вышел самый обычный пожилой человек в армейской каске с привинченными оленьими рогами. Сержант — олень, ей богу. Только вместо автомата он держал в руках обыкновенную метлу.
— Уберите ваши пушки друзья, — мирно сказал он, — я вот за ним. Если не возражаете я пошел и заберу его.
— Куда, — не понял я, — и вообще, кто вы такой?
— Раньше был украденцем, а потом, когда вышел мой срок, меня перевели «собирать урожай», то есть отводить новых украденцев в казармы карантина. Да вы не переживайте, он ничего не запомнит, что было с ним до входа в портал. Как не запомнили и вы. И я…
— А я помню, — перебила его Путана. — И он, — она кивнула на Влада.
— Но тогда, вы наверное, вольнонаемные. А я вас всех знаю, видел по стерео в сериале «Козни Бастиона». Жаль, что вы отказались сниматься дальше. Чудесный скажу я вам получился фильм. Кстати, с вами должен был быть слизень Фуни, где он?
— Сбежал, — сказал Кастрицкий, — а что вы носите рога на голове? Мода такая или как?
— Нет выиграл этот антураж в карты. Изображаю для украденцев черта, впрочем им все равно, а мне приятно.
— Это по стерео сказали, что мы отказались сниматься дальше? Почему ты остался на полигоне, а не получил обещанные бабки и не смылся домой? — Спросил я сержанта — оленя.
— Да, объявили что актеры отказались сниматься дальше. А деньги, после окончания срока службы это все туфта. Кого в расход, кого на работенку какую-нибудь. Мне повезло, я работенку получил.
Впрочем, он ничего нового мне не открыл, я об этом и сам додумался еще раньше.
— Ну ладно, если вы не возражаете, я пошел, приятно было поговорить со знаменитостями, — рогатый сержант загнал ударами метлы бедного американца в портал, — рад, что вы мне не помешали.
Портал резко схлопнулся, да так, что нас сильным ветром обдуло. Да, сержант — олень или черт был прав, я не помнил механизма перехода на Бастион. Сразу очутился в казарме. Может быть меня встречал такой же придурковатый бывший вояка…
…Еще мгновение назад, я стоял на прогулочной палубе трансатлантического лайнера. А теперь лежал на армейском плацу и ноги сержанта возвышались над моей головой…
— …Вставай, ублюдок, — закричал на меня человек в камуфляже. Ты больше не свободный человек, ты — дерьмо! Ты был ничтожеством! А здесь на этом полигоне Бастиона Духов, ты станешь великим солдатом. Завтра тебя познакомят с твоим экипажем. А сейчас ты от меня получишь наиглавнейшую вешь солдата — аморфный комбинизон, который приспосабливается под любую фигуру и питается твоими выделениями, он съест тебя, если ты его перестанешь кормить. Не совсем съест, а заменит собой твою кожу. А теперь вставай и за мной, бегом марш…
Может быть с тем беднягой из Вашингтона сейчас происходит тоже самое. Но помогать ему мы не стали. Обуза нам не к чему, нам могут подойти в компаньоны лишь бывалые солдаты. Просто в голове не укладывается, из-за одного украденца совмещать пространства. Вот это размах! Впрочем не из-за одного. Воздух заколыхался и превратился в туман. Сквозь туман теперь проходил поезд. И одинокий силуэт отделился от столба и кинулся под колеса. Кровавые ошметки так и брызнули в разные стороны. Я понял, что это опять совмещены пространства. Мы хотели знать каким образом украденцы попадают на полигоны — и нам это начали показывать еще с магического полигона. Может быть это дело рук Голованова? Поезд промчался даже не попытавшись затормозить, зачем стачивать колеса? Туман рассеялся и перед нами осталась лежать молоденькая девушка. Бедненькое платьишко, казалось состоит из одних заплат. Её туфельки тоже держались на честном слове — заплата на заплате.
— Пусть подавятся моими деньгами, — шептали её губы, — полгода без зарплаты. И мама и Павлик голодны. Я так больше не могу. Не хочу идти на панель, господи, прости мне самоубийство…
Павлик — это наверное её брат. Вот так штука — девчонка с одного полигона угодила прямо на другой. Россия — полигон, выясняющий пределы терпения народа. Да, помню, сам оттуда, только я был представителем обеспеченного слоя населения.
— Скоты, — не выдержал Кастрицкий, — довели крошку.
Он нагнулся и взял её на руки.
— Сам из их числа, — съязвил я, — сидел там, понимаешь, отмывал грязные денежки, налоги не платил. А вот такие крошки — подыхали с голоду.
— Не один я такой, — отмахнулся он. — Не один.
— Вот именно не один, — вступил в разговор демон, — знаю я обстановку в вашей стране. Там наши вверх берут, наши демонические. Впрочем, общаясь с вами, я сильно очеловечился. Но что сделаешь, там у вас наступает время демонизма, с одной стороны — это хорошо, а с другой — плохо, когда рушится равновесие. Страдают, как правило обе стороны. Что будем с ней делать. Не отдавать же её тому рогачу, а? Потом ее ожидает женский бесцветный батальон.
— Пусть только попробуют отобрать, — сказал Кастрицкий, — почувствуют, кто такой русский медведь. Идея, Худыр еще до встречи с вами дал мне разовый передатчик. Самое время им воспользоваться.
— И ты молчал, — встрепенулась Путана, иногда она умела везти себя как настоящая гром-баба.
— Но ведь, не было же экстренных ситуаций, сами хорошо справлялись.
Крошка открыла глаза и улыбнулась Владу:
— Я на том свете, а ты мой принц, хотя я вас видела по телевизору, вы владелец водочного завода, но разве вы умерли?
— Пока нет, крошка, как тебя зовут?
— Екатерина.
— Катя, тебя никто не обидит. — Он улыбнулся ей.
Девушка ответила слабой улыбкой:
— Как хорошо, что я не попала под поезд. Жить хорошо, даже так…
Открылся портал из него вышел знакомый нам сержант-черт.
— Отдайте ее мне, знаменитости, — сказал он, — не заставляйте меня применять деструктор, — он помахал метлой.
Кастрицкий хотел нажать на кнопку своего разового передатчика, но я остановил его руку. Наконечник на моей груди стал разогреваться. Вдруг, раздался хлопок и девушку окутал серебристый туман. Через секунду Влад держал только воздух. А сержант-олень удивленно пожал плечами и скрылся в портале.
— Как это ты сделал? — Набросилась на меня Путана. — Я тоже домой хочу.
— Это не он, — сказал Хунак Кеель, — это сделал Кукулькан — хранитель наконечника.
— Ты прав, индеец, — гадоид морщась посмотрел на меня, — ему это не подконтрольно, это происки его талисмана.
— Ты уверен? — спросил демона Влад.
— Абсолютно! Он это повторить не сможет и под пыткой.
— Ладно, — Кастрицкий спрятал минипредатчик, — вызов мы сохранили, и то хорошо.
— Ты раньше знал Худыра? — Я посмотрел на Влада.
— Да, он был моим юристом после тебя, затем подался сюда наемником. Его настоящая фамилия — Рудых… Как хорошо, что эта крошка осталась жива и вернулась домой. Пусть это будет и мне уроком…
Но на этом действа не закончились. На землю опустилось облако и сквозь него проступили очертания кургана. Но что это? Курган нам был виден в разрезе, как школьный экспонат. А по шурфу, идущему вертикально от вершины, спускался человек. Разоритель курганов. Внизу шурф расширялся и постепенно переходил в большой зал, заваленный всякой всячиной. Золотые изделия, впреремешку с тряпками, которые раньше были запасной богатой одеждой покойника. Горшки и сосуды, с бывшими яствами и винами, превратились в черепицы, рядышком с ними скелеты. По видимому: слуги, лошади и собаки. Их похоронили вместе с хозяином, что бы они служили ему в загробном мире. Вот ловкий грабитель добрался до зала, разжег факел, оглянулся по сторонам и взял в руки какой-то предмет. В ту же минуту из стены вылетела стрела и пронзила его грудь. Сработала примитивная защита древних строителей кургана. Попался мерзавец. Облако рассеялось и недалеко от нас на траве остался лежать неудачливый разоритель могил. Естественно стрелы в нем не было. Рядом лежала небольшая статуэтка. Гадоид подобрал её и внимательно рассмотрел.
— Обыкновенная бронза, — сказал демон, — покрытая тончайшим слоем золота. Обманка. Пойдемте, я больше не хочу встречаться с рогатым сержантом.
Мы отошли метров на сто от распростертого на траве тела разорителя могил, как к нам подкатил самый обыкновенный земной джип.
Залезайте, — распахнул дверцу небритый детина, — скоро гонки. А вы — мой экипаж. Должен же быть у меня экипаж?
Я сел рядом с водителем, остальные расположились на заднем сидении. Странновато это конечно, но лучше ехать, чем идти пешком. Еще более странным оказалось то, что детина полностью игнорировал все мои попытки заговорить с ним. Только один раз посмотрел на меня и протянул мне самый обыкновенный презерватив:
— Держи, это лучшее средство от триппера, — и дал мне огромный пистолет, — будешь стрелять по обгоняющим нас машинам…
гл. 24. Бывший спасатель (отступление-2)
Посвящается Олегу Копусову — другу детства, с которым мы строили персональные космические миры.
Вы помните, что мне предложил глава Патруля — слетать к Бастиону Духов. Нет, я не мог отказаться. Дело не в деньгах, а престиже, в моем имидже наконец. Как легендарный Ремиз, то есть я, мог отказаться? То то же. Разведчик класса РЛ-0001, которым меня снабдили Патрульные, действительно оказался экстра класса. Генератор невидимости, три протонных пушки, двигатель — синхронизатор пространств, дальние суперсканеры — все не перечислишь. Одним словом мечта любого частника. Самое главное — разведчик имел три каюты, тренировочный зал, сауну и бассейн. И синтезатор пищи. Обычно синтезаторы пищи, стоящие на кораблях имеют предохранители, не позволяющие синтезировать спиртное. Снять эти запреты не возможно. Мой же аппарат мог синтезировать любой алкогольный напиток, известный в Галактике. Единственный недостаток синтезатора — он мог выдать всего одну бутылку в день…
— Не попадай в квазар, — сказал на прощание мне Азул и протянул пакет с точными координатами Бастиона.
Еще он оставил мне папку с информацией о пропавших кораблях в секторе БД. Кристалл с информацией я выбросил в утилизатор. Зачем расстраивать себя. На их опыте учиться бесполезно. Всем известны байки про БД. Тут еще сериал по стерео прошел о дизертирах с полигона Бастиона Духов. Впечатляющий сериал, только это все выдумки гениального сценариста с Сохеры. Интересно, что Хорн Тол проигнорировал показ сериала. И правильно, мелкие склоки не входят в удел крупных политиков.
Я ввел данные о Большом Магелановом облаке в бортовой навигатор. Потом компьютер сам скорректирует курс на Бастион Духов. Интересно, смогу ли я выполнить задание? И самое главное — вернуться назад в Галактику? Смогу! Если не уверен, не стоит и браться за дело. Мне всего лишь необходимо разведать обстановку — посмотреть на поверхность планеты с орбиты. Когда был спасателем, частенько выполнял подобное. Тем более мои сканеры позволят провести разведку с самой дальней орбиты. Мои предшественники проиграли из-за того, что не имели хорошего оборудования. Конечно же в душе я сомневался, но кто не сомневается? Покажите мне такого человека и я отдам вам половину контрабанды с планеты Грязь. А этот мир, хоть и варварский — знает толк в выделке натуральных кож и в виноделии. Говорят, сто пятьдесят — двести дивов назад наши предки покинули этот гостеприимный мир и расселились по Галактике. Беда Грязи, что каждый всепланетный Потоп откидывает ее обитателей снова и снова к каменному веку. Правда была вторая волна миграции с Грязи. Её покинули люди, называющие себя атлантами. Правда я не верю, что та зачуханая планета — родина всего человечества. Но, что мы и аборигены Грязи с одной ветви — не отрицаю. Куда только не заносило человека во Времена Расселения. Такие миры осваивались — ужас…
…Из анабиозной камеры меня вывел навигатор. Это означало, что до цели осталось не больше дня лету. Компьютер самомтоятельно задействовал генератор невидимости, приготовил к бою протонные пушки, лазеры и ионные излучатели. Ракетные кассеты встали на свои места — к шахтам запуска. Всевидящие сканеры принялись ощупывать пространство. Ни один предмет больше грецкого ореха не проскочит не замеченным. Одна беда была — в режиме невидимости невозможно было включить защитное поле, очень много энергии сжирал генератор. Я привычно взялся за джойстик управления бортовым вооружением. Приятно чувствовать, что тебе подвластна такая силища. Это вам ни какие-нибудь игрушки — тренажеры.
…Когда до цели осталось меньше дня пути, навстречу вышел небольшой крейсер. Его бортовая аппаратура засекла меня, несмотря на мою «невидимость». Похоже, что технологии Бастиона Духов превосходили Галактические технологии на множество порядков. В динамиках зашуршали странные обертоны, но запрос был понятен:
— Срочно покиньте сектор Бастиона Духов, — вопили динамики, — только Патрулю разрешены полеты в данном пространстве. Если вы имеете отношение к Патрулю сообщите соответствующий код.
Кодом меня конечно снабдили заранее. Я выключил генератор невидимости и послал код. И это сработало. Крейсер развернулся и почти мгновенно растаял. Представляете, я так просто наколол пограничников БД. Но я зря радовался. Поистине зря. Еще три часа я шел без особых приключений. Ну, три раза отказывала система охлаждения правого реактора. Мелочи, мы спасатели, даже бывшие, можем с такой ерундой справиться. Хотя, меня очень удивило то обстоятельство, что у нового Разведчика могут оказаться такие поломки. Один раз автоматическая ионная пушка почти пять минут стреляла по несуществующей цели. Меня это тоже очень удивило, но сектор БД, это сама по себе большая аномалия. Только боеприпасов было жалко. Если корабль продержиться хотя бы еще час, я смогу пробежаться сканером по поверхности Бастиона. А мне большего и не надо. Я уже почти на подходе. А после этого, то есть после возвращения, я буду владельцем персонального военного крейсера. Держись, Азул, держись. Этот бой, ты уже почти выиграл, почти вышел на финишную прямую.