Подгурский Игорь. На суше и на море

   На берегу теплого моря, на пересечении сухопутных и морских торговых путей, братья основали город. Город назвали Одесса. Так возник один из самых загадочных городов северного побережья великого Черного моря. В ближайших землях еще царили примитивные охотничьи обычаи, а древние одесситы уже построили красавец порт; древние одесские математики научились рассчитывать сумму пошлин с въезжающих в город и размер налога с выезжающих; древние одесские кузнецы научились чеканить из благородного тяжелого свинца монеты других стран, неотличимые от настоящих золотых.
   Город процветал. В самом его центре, на самой красивой площади, благодарные потомки установили памятник братьям-основателям: Дюк стоит на Люке и держит в руке свиток, на котором записана величина взимаемого налога со всех проплывающих и проезжающих, пеших и конных. Деньги текли в казну города и в карманы жителей полноводной рекой… – На этом месте Задов умолк и объявил купцам, что продолжение они услышат на вечернем привале.
   Под испепеляющим солнцем караван продолжил свой путь. Теперь разведчики ехали на верблюдах, зажатые между мохнатыми верблюжьими горбами. Пустыня сменила свое однообразие: песок и барханы запестрели разноцветными оттенками – от желтого охряного до светло-апельсинового, название которому есть только в языке кочевников и купцов. Купцы же с нетерпением ждали привала и продолжения рассказа. Наконец наступил вечер, а с ним и долгожданная прохлада.
   Слуги установили походный шатер. После вечерней молитвы и трапезы все уселись кружком возле костра, разведенного рядом с шатром. Задов продолжил свой рассказ.
   «Пришла в те благодатные земли большая смута. Были забыты великие заветы Дюка и Люка. Гном пошел на гнома. Началась большая страшная война. Рухнули все правила и устои. Несколько лет шла затяжная битва в землях, где стоял на берегу моря город Одесса. Реки крови пролились, и великое Черное море бурлило кровавой пеной.
   Славным гномам, населявшим Одессу, удалось выжить и устоять в кровавой смуте. Гномы показали себя подлинными великанами ума и сердца. Несмотря на все удары судьбы, выпавшие на ее долю, Одесса не исчезла с лица земли и процветает. Именно это остается самой великой тайной одесситов.
   Вернемся ко временам смуты. Один мрачный гном, белый генерал, собрал могучую армию таких же неприкаянных, как и он сам. В этой войне он не смог победить, но успел собрать большую казну. Остатки его войска отступали, чтобы переплыть море и спастись от полного разгрома.
   Жители города тактично напомнили белому генералу о заветах великих братьев Дюка и Люка, гласивших, что каждый, даже просто проезжающий, должен заплатить налог, переводя на обычный язык – делиться. Мрачный гном в лампасах ответил горожанам коротко и очень грубо. Особо непочтительно он отозвался об отцах-основателях и их заветах. Охрана обоза с казной была сильна и непобедима.
   На городском собрании одесситы решили, что нельзя нарушать заветы, данные горожанам отцами-основателями. Принципиальные гномы постановили: идти, сражаться и забрать свое!
   Быстро оседлав своих коротконогих пони, все поскакали вдогонку за вражеским караваном. Повозки с золотом не успели уйти. Завязалась кровавая битва. Охранники оказались действительно бесстрашными воинами. Белый генерал отрядил в охрану золотого каравана самых отчаянных солдат. Много славных одесситов полегло в том бою! Смерть собрала очередную страшную жатву среди горожан. На какой-то миг могло показаться, что славные потомки Дюка и Люка погибнут в бою за золото, но тут им пришли на помощь братишки-анархисты, гномы с железных кораблей. Мореходы поклонялись учению Хаоса и учителю Буки. Они высадились на твердую землю, чтобы нести свет учения в обмен на еду, вещи, огненную воду и деньги. Они тоже любили золото и ненавидели белого генерала, который любой хаос превращал в порядок. Братишки-матросики в полосатых одеждах примчались на тачанках, запряженных боевыми скакунами, и с ходу вступили в бой. Лихо развернув могучих пони, они открывали огонь прямо с колесниц, ставя огневой заслон.
   Много погибло славных гномов, но и стражи, охранявшие золото, были уничтожены. Караван был захвачен, а богатства поделены честно, почти поровну. Всех погибших похоронили с почестями. Никого не оставили на поле боя, даже маленького Яшку-пулеметчика». – В этом месте Задов незаметно смахнул с ресницы набежавшую слезу. Как все эгоисты, Лева был сентиментален. Шулер Яшка так и не отдал ему карточный долг. И никогда не отдаст, уж будьте уверены…
   – Хорошая сказка. Жизненная, – промолвил с гражданским пафосом один из купцов, оглаживая бороду. – Золото – вот истинный движитель прогресса и истории человечества. Богатыри, а не гномы!
   – На том стоим, – скромно потупился Задов. – И стоять будем.
   Долго еще сидели у костра путники, глядя в мерцающие угли. Потом все пошли спать. Надо было отдохнуть, ведь завтра предстоял очередной день тяжких скитаний по пустыне.
   – Вот что бывает с теми, кто не хочет платить налога, – задумчиво сказал другой купец, потирая шею. – Наш султан вешает или сажает на кол любого, кто пытается обойти государственную казну. Да будет благословен его род, да ничто не омрачит его мудрого царствования!
   На рассвете караван продолжил свой путь. Поднявшееся из-за горизонта солнце быстро раскалило поверхность пустыни. Верблюды взобрались на вершину очередного огромного бархана. К разведчикам, сидящим на флегматичных кораблях пустыни, подскакал начальник стражи. Он указал рукой на точку, темнеющую у самого горизонта, и сказал:
   – В той стороне находятся развалины Старой крепости. Здесь наши пути расходятся. Ваши фляги наполнены. Да поможет вам Всемогущий выполнить обет!
   Пришпорив коня, сын пустыни ускакал вперед.
   – Не очень они тут разговорчивые! – бурчал Задов, слезая с верблюда. За ним спустились на песок Кузнецов и Батыр. Щурясь от солнца, Лева посмотрел в бинокль, но точка так и осталась размытым пятнышком, несмотря на мощную оптику.
   Мимо них один за другим проходили вьючные лошади и верблюды. Замыкали караван купцы на арабских скакунах. Разведчики проводили караван задумчивым взглядом и самостоятельно двинулись через раскаленные пески к далекой Старой крепости.
   Вода, как обычно, закончилась сначала у Задова, а потом и у остальных фляги показали дно. Жажда мучила десантников, и теперь не осталось ничего важнее, чем просто переставлять ноги: левая – правая… левая – правая… Развалины Старой крепости приближались очень медленно, потихоньку.
   В пустыне тень материальна. В ней можно полежать, ненадолго получить иллюзию прохлады, искупавшись в тени, как в воде. Разведчики шли, загребая ногами песок, к Старой крепости, надеясь найти тень и отдых. О задании никто давно не вспоминал, тем более что действовать предстояло по обстановке. Главное – добраться до развалин и укрыться в тени. Удушливый жар заполнил все вокруг. Тело человеческое в таких условиях бессильно; только ваяя и упрямство заставляет переставлять ноги и двигаться к цели.
   Кузнецов взглянул в бинокль. Между двумя большими барханами было хорошо видно изломанную линию светло-коричневого цвета – контуры остатков крепостных стен. Как далеко! Неизвестно, сколько еще времени предстояло идти, а все уже совсем выбились из сил.
   – Жа-а-арко! – тяжело процедил сквозь зубы Задов.
   – Разве это жарко, – невозмутимо отозвался Кузнецов, щурясь из-под козырька фуражки. – Помню, зимой сорок второго каратели загнали нас в болото под Ровно. Пришлось прорываться с боем. Вот тогда действительно было жарко. – Из-под фуражки покатилась по шее капля пета, но, не достигнув воротника, испарилась, не оставив после себя даже небольшого пятнышка соли. Это был самый главный и страшный признак обезвоживания… Заветная цель, казалось, отодвигалась от утомленных десантников.
   Еле волоча ноги, разведчики в конце концов преодолели расстояние до развалин. Перед ними раскинулись занесенные песком остатки разрушенных стен и бастионов со сглаженными ветром углами.
   Наступила долгожданная передышка. Разведчики рухнули в благословенную тень под обломком стены. Они лежали в тени, они купались в ее блаженной прохладе.
   Задов подложил под голову вещмешок, устраиваясь поудобнее. Он всегда ценил личный комфорт и не собирался отказываться от своих привычек. Что-то мешало вытянуть правую ногу. Лева попробовал отпихнуть ногой узкий камешек, выступающий из песка. Задов несколько раз толкнул его ногой. Песок с легким шумом осыпался. Из него торчало узкое горлышко медного кувшина, позеленевшего от времени. С громким хлопком из кувшина выскочила пробка, и следом за ней потянулся густой черный дым.
   «В следующий раз возьму в командировку противогаз, – подумал Кузнецов. – Бесхозное оружие массового поражения валяется на каждом шагу». Черный дым образовал облако, которое сгущалось и уплотнялось на глазах. Через мгновение оно превратилось в железного человека с парой горящих красных глаз. Третий глаз человека светился на лбу зеленым огоньком свободного такси.
   Чудище с грохотом несколько раз подпрыгнуло, пошевелило руками, разминая суставы, и помахало обрубком чешуйчатого хвоста, утыканного шипами.
   Разведчики с ужасом и трепетом смотрели на это гимнастическое выступление посреди пустыни.
   Железный человек в свою очередь изумленно разглядывал незнакомцев.
   Закончив разминку, чудище проревело страшным голосом: «О благороднейшие спасители мои! О брильянты очей моих! Тысячу или две тысячи лет провел я в заточении, пока вы, о изумруды моей души, не вызволили меня из плена. О почтеннейшие, перед вами – могущественный Джинн войны, плененный две тысячи лет тому назад».
   Закончив речь, он гордо отставил ногу в сторону и замер, придав своей фигуре максимум величия и мощи.
   – Та-ак! Значит, ты – джинн? – уточнил Кузнецов, сдвинув на затылок фуражку. – Нам, насколько я помню фольклор, полагается загадать три желания!
   – Просите у меня, о достойнейшие, все, что будет угодно вашим драгоценнейшим душам. Согласно правилам Ассоциации боевых джиннов, я обязан служить верой и правдой тем, кто меня вызволит из кувшина, – ответил буднично-казенным голосом джинн.
   – Освободит, – поправил его Бек.
   – Солдат спит, служба идет. Еще три тысячи лет, и я стану полноправным членом Ассоциации джиннов-ветеранов, участников боевых действий в пустыне. У меня будут только привилегии и никаких исполнений желаний, – в голосе джинна проскользнули злые нотки.
   – Так ты все можешь? Дворцы строить можешь? – затараторил Задов, пришедший в себя. – Учти, у меня желаний до… – тут он запнулся и начал мысленно перебирать свои желания, примеряя к телу по высоте ребром ладони.
   – Я могу извергать молнии, превращаться в воина-невидимку. Могу разить конного и пешего, могу видеть лазутчиков в темноте. Глаз ночного видения! – Джинн показал пальцем на светящийся зеленым светом глаз на лбу и доверительно продолжил: – У меня лучше получается разрушать дворцы, чем строить. Да, я боевой джинн, а не зодчий! Сами знаете, как военные строят. Если вам нужны каменщики, то надо было откапывать кувшин с джинном-строителем. Видите? – с этими словами джинн поскреб железным когтем по кувшину. – Здесь эмблема – копье и меч. Значит, джинн боевой, а если бы было клеймо – мастерок и циркуль, то в кувшине вы нашли бы джинна-строителя. Он вам все, что душе угодно, построит: хоть дворец, хоть новое общество. Вот так, молодые люди.
   – А что здесь произошло? Какой горький катаклизм? – спросил Кузнецов, обводя рукой развалины.
   – На нас напали! Враги выпустили против нас десятки джиннов. Я сражался, но что может один против сотен? Гарнизон пал. Крепость разрушена. Меня заточили. Увы! У каждого воина есть хотя бы одно поражение! – Джинн разошелся не на шутку. Было видно, что он умел и любил воевать. Единственное, чего он точно не умел, – так это врать.
   – Хватит заливать. Говори правду! – перебил его Задов, эксперт в части правды и обмана. – Как было на самом деле?
   – О добрейший владыка! Смилуйся над своим смиренным рабом! – Плечи джинна поникли, и смотрел он уже исподлобья. – Не хочется омрачать твои уши банальной и печальной повестью.
   – Давай, давай, здесь все свои! – подбодрил боевое чудище Бек.
   – Давно это было. Шла по пустыне маленькая злая волшебница, именем Шахра из Ада. Попросила воды. Не хотела, значит, тратить запасы магии на мелочи. Вежливо так попросила, а часовой у ворот оказался острословом. Ну и начал изгаляться над именем, вместо того чтобы позвать начальника караула. Никто же не знал, что это ее больное место. Наверное, в детстве волшебнице пришлось наслушаться шуток от сверстников. Может быть, она была хорошая в принципе волшебница, только сильно несчастная. Посудите сами – Шахра из Ада. Не рахат из лукума! Короче, пошло-поехало веселье! Молнии, смерчи, полчища скорпионов, огонь с неба. Все разрушила, всех перебила. Мне хвостик наполовину сожгла и в кувшин запечатала. Меня ведь убить нельзя, я бессмертный! – плаксиво закончил джинн, поглаживая заживший обрубок хвоста. – А хотите, я по пустыне напалм разолью и подожгу? В небе радуга будет красивая, всем станет весело!
   – Ненадежный ты джинн, хоть и боевой, – обронил Батыр.
   – Люди еще ненадежнее, хамы через одного. Могли бы и повежливее, хотя бы с женщиной, – злым голосом начал оправдываться джинн. – Джинн выполняет то, что вы приказываете ему делать, а не то, что бы вы хотели, чтобы он делал. А то носятся в расплавленных доспехах. «Ой-ой-ой! Спаси-и-ите! Помоги-и-ите!» – передразнил защитников крепости джинн. – Конкретнее ставить задачи надо. Мы в армии, а не на гражданке. Тем более что я – опытный образец, недоработанный, и был здесь на полевых испытаниях. Меня даже в серийное производство не успели запустить, – плаксиво закончило речь изделие пустынного военно-промышленного комплекса.
   Задов перестал перебирать и сортировать свои желания и сказал:
   – Сделай так, чтобы у нас было много, много воды.
   Джинн усмехнулся и сложил за спиной фигу. Над разведчиками громыхнуло. Подняв головы, они увидели сгущавшуюся черную грозовую тучу. В ней что-то страшно ворочалось, громыхало и сверкало. Намечавшийся грозовой ливень обещал действительно много воды. Очень много! И началось!.. Небеса разверзлись, и на друзей обрушился сплошной поток воды. Еще секунду назад они изнывали от жажды и страдали от зноя. Сейчас поток воды с небес смывал все вокруг. Разведчики, отплевываясь от воды пополам с песком, цеплялись за все, что подворачивалось под руку, чтобы их не смыло. Вокруг сверкали молнии, вонзаясь в землю все ближе и ближе к людям. Отмахать столько по пустыне, чтобы утонуть или поджариться от молнии, было бы совсем обидно. Мощи у джинна было больше, чем сноровки. А может быть, желание Задова было сформулировано не совсем корректно?
   Сквозь шум воды и грохот грома еле-еле пробивался крик Задова, больше похожий на писк:
   – Прекрати-и-и-и! Ос-та-но-ви-и-и-и! – Лева старался перекричать стихию, и это ему удалось.
   Джинн услышал жалобное поросячье «ви-и-и-и!», задумался, вслушался еще раз… Молнии перестали сверкать. Грозовая черная туча развалилась на безобидные клочья, и на небе по-прежнему засияло жаркое солнце. Песок, как губка, моментально впитал в себя пролитую грозой воду. О потопе напоминало только легкое марево над барханами, сильный запах озона и влажная, темная форма на разведчиках.
   – Быстро вы уложились в три желания! – хихикая, сообщил джинн, потирая ладони с противным железным скрежетом. – Пока, мужики! – с этими словами он сделал шаг к своему кувшину.
   – Стоять! – рявкнул Задов и вскочил с песка. – Это когда ты успел выполнить три желания? Чуть нас не угробил и слинять решил?
   Боевой джинн был существом дисциплинированным. После окрика он застыл с поднятой ногой и ответил, загибая пальцы:
   – Хватит врать – первое желание, много воды – второе и, наконец, последнее – «ос-та-но-ви-и-и-и-и!». Все как положено: что пожелали, то и получили.
   После этих слов раздался громкий хлопок, и джинн, превратившись в черное облако, стал втягиваться в кувшин. Задов лихорадочно соображал, что делать, но на ум, кроме ругани, ничего не шло.
   – Жулье! Кругом одно жулье! – вопил Лева. Он сорвал с головы папаху и в сердцах бросил ее на песок. – Нас же трое! Значит, на всех получается девять желаний! – продолжал он бесноваться.
   – Поосторожнее со словами, – сварливо отозвался гулкий голос из кувшина. – Согласно своду правил Ассоциации джиннов, пункт номер тридцать восемь, группа, нашедшая кувшин, имеет три желания независимо от ее численности.
   Лева подскочил к кувшину и с досады размахнулся, намереваясь пнуть пузатый кувшин. С небес грянул голос. Он громогласно ревел, цитируя свод правил Ассоциации джиннов:
   – Пункт номер восемь: джинн имеет право защищать себя и свое жилище всеми возможными способами.
   В небе громыхнуло, солнце стало затягивать тучами, вокруг резко потемнело.
   – Ша! Мы уже уходим. Нас уже нет!
   Задов втянул голову в плечи, резво подобрал с песка мокрую папаху и сырой вещмешок и бочком засеменил прочь от кувшина. За ним последовали Бек и невозмутимый Кузнецов. Вслед раздалось злорадное хихиканье.
   Отойдя на безопасное расстояние от кувшина, они остановились посовещаться.
   – Командир говорил, что развалины Старой крепости – основной ориентир! – открыл совет Кузнецов. – Значит, то, что мы ищем, должно находиться рядом.
   – Рядом – это в какой стороне света? – язвительно отозвался Задов.
   – Надо идти дальше, в пустыню, – флегматично подытожил Бек и неожиданно для всех, в том числе и для себя, добавил: – Северный флот – только вперед!
   Далеко идти не пришлось. Сразу за остатками крепостного вала открывалась грандиозная, пугающая картина… На волнистой песчаной равнине лежала на боку огромная пирамида. Нет, это была не гробница, не последнее пристанище одного из местных фараонов. Зарывшись в песчаные барханы, лежало нечто исполинских размеров. Сине-кобальтовая окалина покрывала поверхность. Сквозь трещины в окалине проглядывал светлый металл.
   Было видно, что циклопическая пирамида завязла в песке основательно. Там, где исполинское сооружение соприкасалось с песком, образовалось стекло. Оно растеклось в стороны по всему периметру.
   – Сколько же на эту дуру керосина надо, если она летает! Вот бы штабс-капитана Нестерова сюда! – присвистнул Лева.
   – Скорей всего, это именно то, что мы ищем! – согласился Кузнецов. – Пошли посмотрим. Может, найдем кого из живых.
   – Кто ищет, тот всегда находит… приключения на свою голову и все части тела подряд, – пробурчал под нос Бек.
   Разведчики двинулись вдоль завалившейся на бок пирамиды в поисках входа или люка. Спутники не нашли никаких отверстий, пока не дошли до края пирамиды. Осторожно зайдя за угол стены, уходящей вверх почти отвесно, разведчики обнаружили на следующей грани то, что искали.
   В стене зиял большой проход овальной формы. Из глубины он был подсвечен зеленоватым свечением. Ни дать ни взять – пещера дракона.
   – Что дальше? – спросил Батыр. Старшим в группе был Кузнецов, и решать было ему.
   – Давайте камешек туда кинем, – простодушно предложил Задов. Он всегда был за простые решения, баловень шальной удачи.
   – Может, лучше тебя туда отправить? – отозвался Кузнецов. Николай Иванович предпочитал не действовать кавалерийским наскоком и всегда осаживал нетерпеливых.
   На спорщиков упала тень. Тот, кто отбрасывал эту тень, находился у них за спиной и пока хранил молчание, не предпринимая никаких действий. Стало слышно, как осыпается песок с вершины ближайшего бархана.
   – Левушка! Посмотри, кто это за нами стоит! – жалобно попросил Батыр.
   – Не хочу! Тебе надо – ты и смотри, – тихо огрызнулся Задов.
   – Оборачиваемся на счет три, – скомандовал Кузнецов. – Раз. Два-а. Три!!!
   Разведчики разом обернулись кругом – и замерли.
   Перед ними стояла мечта любого милитариста, реальное воплощение грез фанатика наяву – трехметровый гигант из сверкающей полированной стали. Ноги его заканчивались широкими платформами на гусеничном ходу. На корпусе монстра располагались многочисленные пушки разных калибров. Самый большой калибр крепился на правом манипуляторе, левый манипулятор заканчивался дискообразной пилой. Над черными фасеточными глазами лихо нависал козырек бронезаслонки. На макушке торчал изогнутый локатор, находящийся в непрерывном вращении. Хамоватый боевой джинн из кувшина смотрелся бы на его фоне призывником-первогодком рядом с седым ветераном.
   Стальной ранец на спине с торчащими из него хищными головками ракет наводил на мысль, что существо, стоящее перед ними, легко отразит любое нападение как с земли, так и с воздуха. Отразит, а потом атакует и победит!
   – Ку… Ку! – издал непонятный звук Задов.
   Бек подумал, что Лева хочет замаскироваться под известную лесную птицу, случайно оказавшуюся в пустыне. Подражать крикам птиц Батыр не умел, но помнил противные крики павлина. Это Бек смог бы изобразить легко. Он уже приготовился имитировать крики красивой бездарности, но не успел.
   – Ку-у? – переспросил гигант, повернув голову к Задову.
   – Ку-уда путь держите? – наконец разродился вопросом Лева.
   – Ни-ку-да… Я у цели. Моя цель – Земля, планета Солнечной системы. Я преодолел долгий путь, оставив позади тысячи парсеков и световых лет. Я – полномочный представитель цивилизации, известной как «Покорители Вселенной». Посадка была неудачной: в последний момент отказал бортовой навигатор.
   – Осмелюсь спросить, какова цель вашего визита? – почтительно осведомился Николай Иванович. – Вы хотите поработить Землю?!
   – Мы предпочитаем термин «звездная экспансия», – поправил его покоритель Вселенной и без всякого перехода предложил: – Когда начнем сражаться? Предлагаю здесь и сейчас. Вы можете выбрать противника. Все палубы звездолета забиты боевыми роботами, автоматическими танками, беспилотными самолетами. Только управляемая техника уничтожения! На любой вкус! – милостиво предложил он с горделивыми нотками в металлическом голосе.
   – Впечатляет! Сразу видно – хорошо подготовились! – сказал Кузнецов, лихорадочно соображая, что предпринять.
   – Я – один из лучших выпускников Межгалактической военной академии. Меня учили форсировать моря раскаленной лавы. Могу в одиночку сражаться в вакууме. Умею стрелять ракетами с минутной задержкой, с подрывом через пять секунд! – похвалился стальной гигант.
   – Трудно вам пришлось во время учебы, – невольно посочувствовал Николай Иванович.
   – Вы не представляете себе, что может выдержать разумное существо, когда у него нет выбора, – доверительно сообщил космический захватчик. – Меня подолгу заставляли сидеть в баке с кислотой. Прививали лютую ненависть к врагу. Это для того, чтобы я боялся противника меньше, чем своих.
   – Почему же! Представляю, – ответил Кузнецов, вспоминая экзамены в разведывательно-диверсионной школе, затерявшейся в глухом сосновом бору. Трудно забыть полосу препятствий, где по твоему следу идут овчарки-людоеды, а по всей трассе буравят оловянные глаза инструкторов-наставников с Лубянки. – Очень даже могу представить.
   – Сражаться мы не будем! – Задов прервал разговор двух профессиональных военных: земного и космического.
   – Это почему не будете? Учтите, мы пленных не берем. У нас свои правила! – опешил от такого решения пришелец. – Вы не хотите защищать свою планету?
   – Мы – лунатики! С какой стати мы должны сражаться за чужую планету? – горячо затараторил Лева, для правдоподобия выпучив глаза. Он показал рукой на небо. – Земля – там, а вы – на Луне. Спутник! Совсем немного промахнулись, где-то на четверть парсека.
   – Да, да, мы – чистокровные луняне! – закивал Бек, соображая, каким животным можно прикинуться, если ложь не сработает.
   – Вот незадача! Луна мне не нужна, нет. Я должен захватить Землю, – от растерянности отличник Межгалактической военной академии начал рассуждать вслух. Его локатор на голове перестал вращаться от огорчения. – У бортового навигатора позитронные мозги враскорячку, но кому это интересно? Теперь трибунал. Переплавка.
   – Волею судеб среди нас есть дипломированный астронавигатор дальнего поиска, – вкрадчиво сообщил Кузнецов, показывая рукой на Батыра и незаметно подмигивая ему. Со стороны это походило на нервный тик.
   – Сотрудничать с оккупационной властью – разумно и похвально, – обрадовался покоритель планет. – Одобряю! Поспешим. Я и так выбился из графика захвата! – приободрился гигант. Сетка локатора снова завращалась на его голове.
   Батыр, изображавший неприметный столбик в халате и тюбетейке, ничего не успел сказать. Пришелец схватил его манипулятором за руку и потащил за собой. Бек еле поспевал трусцой за гусеничным бегом оккупанта. Через пару мгновений они скрылись в зеленом мерцании входа в космический корабль.