Подымов Владлен. Господин Лянми Часть третья

   Таганов присмотрелся к стоянке у больницы. Ничего. Красный "Секогай" все так же жарился на послеобеденном солнце.
   И все же - куда делись двое его людей?
   Телефон в кармане боевика заворчал. Тот открыл связь, преисполнясь дурных предчувствий. Они его не обманули - на экране появился Ник Сагами. Он усмехнулся цан-ханзе:
   - Шангер и девочка, которых ты ждешь, не должны попасть в Западный дом.
   - Но, господин…!
   - Они должны ускользнуть.
   - Да, мой господин.
   - Если тебя не посетит удача, я позабочусь о твоей семье.
   Кивнув, Сагами прервал связь.
   Таганов долго и яростно ругался, сжав до боли правой рукой железное ребро, идущее поверх каменного забора маленького сада. Затем оглянулся, - не видел ли кто, - и вновь посмотрел на стоянку.
   На ней как раз появилась высокая фигура офицера полиции, рядом с которым шла девочка лет тринадцати-четырнадцати.
   Цан- ханза обладал редким даром природы -милостью неба он мог видеть далеко и хорошо. Его взгляд был подобен взгляду орла. Вот и в этот раз за несколько сотен шагов он увидел легкую гримаску боли на лице у девочки, и слегка озабоченное, но спокойное лицо молодого шангера. Девочка держалась за руку шангера. Ее волосы были повязаны яркой синей лентой-хатимаки.
   Таганов поспешно поднес к губам телефон и тихо произнес:
   - Всем. Первая и вторая машины - двигайтесь в сторону Площади Черепахи. Но - медленно. Остальным - ждать. Когда он поедет - третья машина должна следовать за ним.
   Командиры пятерок подтвердили приказ.
   Сен- шангер посадил в машину девочку, на миг скользнул взглядом по окружающим домам и тоже сел в "Секогай". По дороге мимо больницы изредка проезжали машины -север города, промышленные кварталы рядом, поэтому машин было немного. Грузовики обычно ездили по окружной дороге - а тут разве что один-два прошмыгнут.
   Красная машина вырулила со стоянки и направилась на северо-запад.
   Таганов жестом подозвал свой "Фанла" и направился вслед за сен-шангером. Те машины, что ушли к центру, он вернул и они шли теперь по параллельной дороге. Еще две двигались по улицам ближе к краю города.
   Шангер, сам того не зная, ехал окруженный с трех сторон.
   Достав карту Кинто, Микава Таганов рассматривал ее. Что же, через четверть часа будет удобный момент… чтобы выполнить приказание господина Гомпати. Или господина Сагами.
   Так или иначе, но сегодня день его смерти. Ни тот, ни другой не простят ему невыполнения приказа. На миг у него мелькнула мысль уйти. Он покачал головой - как недостойно.
   И бесполезно.
   Ему не дадут уйти. Наверняка его заместитель, громадный рин-ханза Они, что сгорбился сейчас за спиной и тяжело дышит в ухо, рассматривая машину шангера, остановит своего начальника. Цан-ханза давно подозревал, что его заместитель работает напрямую на главного шпиона Хотто.
   Машина шангера двигалась, огибая город с севера на запад. Верно, он решил выйти на одну из крупных радиальных дорог, а потом по ней доехать до центра. Почему он сразу не отправился в Управление, цан-ханза не понимал. Если бы он поехал через город - то попал бы в руки Симадзу. И ему, Таганову, не пришлось бы решать, чей приказ выполнить.
   Как жаль.
   Цан- ханза задумчиво прищурился. Если дать шангеру выйти на радиальную дорогу -тут его уже не удержать. Поэтому цан-ханза дождался, когда справа показались кварталы фабрик, и поднес к губам телефон.
   - Первая и третья машина - прижимайте шангера вправо, к промышленным кварталам. Четвертая - выходите вперед.
   Мимо его машины проскочил черный "Фанла". Еще один вывернул чуть впереди из левого проулка. Еще одна темная машина мелькнула далеко впереди. Она резко затормозила и развернулась посреди дороги. Боевики высыпали из нее и встали в цепь, держа в руках автоматы.
   Алый "Секогай" резко притормозил - видно, шангер пытался придумать, что делать. Первая и третья машины ханзаку воспользовались удобным моментом и попытались прижать его к бордюру. Если бы это удалось - тут бы погоня и окончилась.
   Но красная машина взревела и дерзко рванулась вперед. Шангер бросил ее на тротуар, сбил низкий деревянный заборчик и въехал во двор шестиэтажного дома. Раздавив клумбу с цветами, он умудрился объехать дом по узкой пешеходной дорожке. Проскочив мимо подземного гаража, он вырвался на дорогу.
   Водитель, не задавая вопросов, заставил командирский "Фанла" броситься по проложенному шангером пути.
   - За ним! Первая, третья и четвертая - преследовать! - взревел Таганов. - Пятая и шестая машина - готовьтесь. У вас скоро будет гость, не дайте ему уйти в город.
   Командиры пятерок подтвердили приказ. Машина цан-ханзы в этот миг проскрежетала дверью об стену дома.
   - Седьмая машина - вперед, как можно быстрее! Отрежьте ему путь на западную радиальную дорогу!
   Когда машина Таганова выехала на следующую улицу - его глазам предстала радостная картина. Пятая и шестая машина заставили шангера свернуть в сторону промышленных кварталов. На его глазах они скрылись за высоким забором из бетонных плит.
   Микава махнул рукой и его шофер направил машину вслед за ними.
   Через десять минут машину шангера удалось блокировать на одном давно остановленном заводе. Когда-то здесь делали торговые дирижабли, но потом спрос на них упал и владельцы предпочли законсервировать завод до лучших времен. Территория завода была огорожена высоким бетонным забором и была расположена довольно далеко от других заводов и фабрик. Дирижаблям требовалось место для взлета и посадок.
   Зажатый с двух сторон шангер предпочел сбить легкие железные ворота и прорваться внутрь завода. Теперь его "Секогай" с разбитым носом и зияющей порванным металлом крышей стоял у ворот. Одна из створок упала на машину и придавила ее. Но внутри никого не было. Один из ханза подбежал и сунул голову внутрь машины. Затем вылез и покачал головой. Знаком показал, что крови нет.
   За те несколько минут, пока ханза открывали ворота для проезда машин, шангер и девочка успели скрыться.
   Таганов вылез из машины и осмотрелся. На территории завода, справа от ворот, стояло два больших монтажных корпуса, тройка малых и здоровенный эллинг. За монтажным корпусом виднелся край большого поля с причальной башней. Слева же был построен четырехэтажное здание для руководства, ученых и искусников. За ним виднелись большие приземистые коробки - верно, склады и гаражи.
   Монтажные корпуса, как то и было положено, имели светло-кирпичный цвет, эллинг был выкрашен синей краской, склады - серой, а четырехэтажное здание сияло почти первозданной белизной. Похоже, завод содержали в полном порядке.
   Лишь рыжая пыль покрывала бетонные дороги и землю, да людей не было видно вокруг. Вот и все признаки запустения.
   Цан- ханза достал телефон и приказал:
   - Первая и вторая пятерка - обследовать здание слева. Третья и четвертая - к полю и обойдите большие корпуса с дальней стороны.
   Командиры пятерок подтвердили прием приказа. Боевики бросились к белому зданию. Мимо Таганова пронеслись, поднимая пыль, два "Фанла" и скрылись за углом ближайшего монтажного корпуса.
   Таганов на несколько мгновений отвернулся в сторону, ожидая, пока пыль осядет, затем вновь начал разглядывать территорию завода. Где же спрятался сен-шангер?
   В этот момент из белого здания выбежал человек. Это был охранник и он на бегу что-то кричал, показывая на сломанные ворота:
   Таганов скривился и махнул рукой:
   - Успокоить.
   Один из ханза закрыл путь охраннику, затем ударил его рукоятью пистолета в висок. Тот упал ничком.
   Цан- ханза еще раз осмотрел завод. Если шангер куда и спрятался -то, скорее всего в монтажных корпусах, или эллинге. Он направил седьмую машину на осмотр внешней границы завода, а сам с людьми пятой и шестой машины принялся осматривать ближайший корпус.
   Через пять минут он впервые помянул хвост повелителя демонов. Хаос, полный хаос! Лишь внешне завод выглядел ухоженным и чистым. Что творилось внутри цехов - не поддавалось пониманию разумного человека. Громадные корпуса площадью в десяток-два тысяч татами были завалены металлическими обломками, кусками жесткой ткани, деревянными и пластиковыми деталями каркасов дирижаблей. С потолка свисали веревки и тросы, местами цеха были перегорожены большими стопками досок или свинцовых чушек. Железные контейнеры валялись там и тут, зияя открытыми дверцами. Ржавые лестницы вели на второй и третий этажи, вызывая неприятные мысли своей ветхостью. Вдобавок ко всему, в корпусах было сумрачно - освещение давно отключено, а через запыленный стеклянный "фонарь" на крыше с трудом пробирались солнечные лучи.
   Через четверть часа цан-ханза громко ругался, вспоминая подземных и подводных демонов. В этот момент он упал с высокой лестницы, и лишь чудом увернулся от острых штырей, что торчали из пола.
   А еще спустя десять минут он проклял всех демонов сразу и каждого по отдельности. Но - молча. Ибо язык у него был прокушен, а голова напоминала барабан, в который грохочут деревенские жрецы, подзывая ближайшего ками. В этот момент Микава Таганов, цан-ханза со стажем в четверть века, лежал у дальнего от ворот корпуса и наслаждался вкусом песка и пыли. Мимо него подобно сикоги, невидимым демонам, хоронящимся в тенях, тихо скользили трое "невидимых тигров".
   Грохотнули выстрелы. Один из "тигров" споткнулся и упал в пыль. Двое других метнулись вперед подобно молнии и скрылись внутри корпуса. Тут же загрохотали пистолеты и автоматы ханза. В ответ слышались редкие хлопки "когтей" - тяжелых пистолетов, которыми были вооружены "тигры".
   Тот "тигр", что лежал неподалеку от Таганова, вдруг резко вскочил, покачнулся, и кинулся на помощь товарищам. В пыли осталась лежать черно-красная обертка от пилюли из корней Древа Жизни. Да еще темная лужица расползлась в пыли на месте, где недавно лежал раненый боевик Шангаса.
   Стрельба в корпусе стихала. Время от времени слышались одинокие выстрелы из "когтя", в ответ огрызались автоматы. Затем все умолкло.
   Цан- ханза со стоном поднялся, сплюнул кровью и ухватился за бетонную стену. Ноги подгибались и он прислонился к стене. Достав телефон, Таганов хрипло зашептал в него. Откликнулся командир шестой пятерки:
   - Мой господин, один "тигр" убит, один ранен.
   - А третий?
   - Тоже ранен, но легко. Он ушел, мой господин. Скрылся в глубине корпуса. И увел с собой второго раненого.
   - Второй сильно ранен?
   - Верно, он умрет в ближние полчаса. Если только корни Древа Жизни…
   - Так, - мотнул головой Таганов, - что с сен-шангером и девчонкой?
   Тут откликнулся командир второй пятерки:
   - Мой господин, они могут быть в корпусе у ворот! Мы заметили там подозрительное движение.
   Цан- ханза на несколько мгновений задумался. Неужели он ошибся? Чье пожелание выполнится сегодня -господина Гомпати или господина Сагами? Что же, это решит Небо. Он захрипел в телефон:
   - Первая, вторая, третья и пятая пятерки - в корпус у ворот!
   Командиры пятерок подтвердили приказ. Мимо Таганова, в сторону ворот, пробежали его люди. За ними побрел и сам цан-ханза. На мгновение он обернулся и посмотрел в сторону посадочного поля. Там, в семи сотнях шагов от него, стояла причальная башня - бетонный цилиндр шириной в двенадцать шагов и высотой с семиэтажный дом. В бетоне были пробиты узкие окна-бойницы.
   Рядом с полуприкрытой дверью в причальную башню виднелась ярко-синяя лента-хатимаки. Она зацепилась за кусты цикория, что в изобилии рос по всему посадочному полю, и трепетала под легким ветром. Таганову даже показалось, что из темного провала окна ему прямо в глаза посмотрел тот молодой сен-шангер.
   Но нет! Люди с таким даром, как у Микавы Таганова - великая редкость.
   Цан- ханза решительно повернулся спиной к башне и направился к воротам.
   Когда он до них добрался, то у машин уже собралось большинство его людей. Две пятерки еще бродили по территории завода, да еще один "Фанла" постоянно двигался вокруг заводского забора. Остальные люди были здесь и ожидали приказаний. Четверых раненых и двух убитых в стычке с "тиграми" положили в машины.
   Таганов тоже спрятался от испепеляющей жары в машину и задумался. Надо ли продолжить поиски сен-шангера и уцелевшего "невидимого тигра"?
   Может быть, ему повезет и он не окажется перед Ширай Гомпати, когда у того дурное настроение? Если забрать с собой тело "невидимого тигра", да сообщить, что еще один умер, но тело не найдено, то… Цан-ханза знал, с какой яростью Син-ханза иногда поминает "тигров". Возможно, что его накажут не слишком сильно?
   Таганов слегка расслабился. Верно, небо помогает ему сегодня выбраться из этой изумительно неудачной ситуации. А он уже не надеялся увидеть завтрашний рассвет.
   К машине Таганова подошел рин-ханза, командир четвертой пятерки
   - Мой господин, один из моих людей сообщает, что видит девочку в башне на поле.
   На миг тень кривой усмешки легла на лицо цан-ханзы. Небо выбрало, как закончится этот день, кому жить, а кому умереть.
   Он кивнул и достал телефон. Но отдать приказ не успел.
   Микава вдруг увидел, как из-за угла белого здания, где раньше сидели владельцы завода, их ученые и искусники, выбежали люди. Цан-ханза присмотрелся и через миг пинком вышиб дверь машины. Он выскочил под палящее солнце, под которым, казалось, плавится бетон, и ухватился левой рукой за раскаленный металл двери. Правой рукой он рвал из кобуры пистолет.
   К ним стремительными и чарующими в своей грации прыжками приближались боевики Танцоров.
   Как изумительно красиво.
   И - смертельно.

Глава 32 - Танец огня

   - -
   В углах химицу-но-тэсу танцевали желтые тени.
   Тайное святилище Гетанса было не для обычных церемоний. Нет, сюда приходили, когда взор небес был особенно строг, когда нужен совет с теми, кто ушел далеко и не мог вернуться.
   Вот, как сегодня.
   Тени танцевали…
   По девять желтых свечей, толщиной в руку взрослого человека, стояло в тяжелых бронзовых светильниках у ног четырех Небесных Царей. Яркие огни освещали святилище, лишь углы они оставляли для теней.
   Высокие - в полтора роста человека - статуи стояли у стен химицу-но-тэсу. Бронзовые кинну недвижно трепетали в порывах свежего ветра, ноги застыли в медленном, длящемся многие века танце, яшмовые глаза пристально смотрели на человека, распростертого в центре святилища.
   Си- Тэнно, Небесные Цари, уже больше двух часов сдерживали орды демонов и призраков, что пытались проскользнуть в химицу-но-тэсу. Призраки искали тончайшую щель или трещину в стенах и двери, но так и не сумели проникнуть внутрь. Четыре древних бога знали, как преградить им дорогу. И к исходу третьего часа создания преисподней бесследно исчезли, словно роса на утреннем солнце.
   Легкий ароматный дым поднимался из широких чаш, стоящих на высоких мраморных подставках по левую руку от каждого из Царей. Дым закручивался в кольца вокруг бронзовых голов, растворяясь и исчезая над рогатыми коронами, украшенными изумрудами и перламутром.
   Благовония были приятны Царям.
   Боги вкушали и наслаждались.
   А человек?
   Он привстал, оперся на руки и сел на пол, подобрав под себя ноги. Человек оказался мальчиком, что едва год назад взошел на первую ступень своего совершеннолетия. Порезы с полосами засохшей крови пересекали его щеки, а белый плащ не мог скрыть худенькое тело. Глаза мальчика были закрыты.
   Перед ним на стене была укреплена деревянная рама, с натянутым на нее белым плотным шелком. Шириной рама - в два локтя, и высотой в три. Рядом, на подставке из красного дерева стояла литая медная тушечница и лежали три кисти разной толщины.
   Мальчик, не открывая глаз, осторожно подвинулся к раме. Его рука нерешительно застыла над кистями, затем опустилась. Он взял самую широкую кисть, осторожно обмакнул ее в тушечницу и прикоснулся ею к шелку. Кисть быстро заскользила по ткани, прикасаясь к белому полотну то тут, то там, оставляя после себя влажные черные мазки.
   Резкие и твердые движения.
   Руки мальчика были намного увереннее, чем он сам. Сейчас он полагался на их память. Он доверял им в том, в чем не мог довериться даже себе. Руки… Он надеялся, что они вспомнят должное и не подведут его.
   Несколько сотен ударов сердца, - и картина готова.
   Мальчик положил широкую кисть на подставку, склонил голову, будто прислушиваясь к далекому голосу, и осторожно взял самую маленькую кисть.
   Семь взмахов руки - и рисунок обрел цельность.
   Только сейчас мальчик открыл глаза.
   Он взглянул и вздрогнул - с белого шелка на него смотрели родные лица. Строгость господина Титамери, любовь и нежность госпожи Асэтодзин, и задор Орики смешивались в один изумительно теплый свет, исходящий от картины. На миг ему показалось, что взор отца смягчился, а сестра украдкой показала ему кончик языка. Лишь мама все также смотрела на него с нежностью и любовью.
   Горечь потери накрыла его с головой, волна соленых слез захлестнула глаза, и он беззвучно заплакал.
   Великий Генту, что стал главой Гетанса всего лишь три дня назад, раскачивался и шипел от боли в сердце. Слезы ползли по его щекам, падая на ослепительно белый плащ. Только сейчас он осознал потерю. Ничто не могло вернуть его семью. Они ушли от него!
   Навсегда!
   Как больно!
   Три дня назад Вэнзей объявил бесконечную войну убийцам своей семьи. Но это не вернет его родных. Мальчик верил - когда-нибудь они встретятся в Чистой земле. Он поклонится отцу, расскажет ему, как вел дела Гетанса. Поцелует руку матери и перескажет все новости про дальних родственников. Обнимет сестру и просвистит ей песню соловьев, которых так много в лесах на севере от Кинто.
   Они будут рады его видеть. Да!
   Возможно, лишь отец будет недоволен - война не полезна для Гетанса, самого молодого из дейзаку. Отец учил побеждать иными средствами. Но Великий Генту теперь он, Вэнзей, и он принял решение. Он отомстит!
   Ты же простишь меня, отец?
   На миг от ненависти у мальчика перехватило дыхание. Темная пелена закрыла взор, в ушах послышались вопли умирающих врагов, и на языке - соль и ржа чужой крови.
   В следующий миг Вэнзей устыдился. Ненависть? Здесь?!
   Он глубоко и надолго склонился перед картиной, желая всем сердцем, чтобы родные извинили его несдержанность.
   Через несколько минут он встал и с уважением поклонился каждому из Царей. Восток - Дзигоку. Запад - Дзети. Юг - Комоку. Север - Бисямон. Последнему он поклонился дважды. Удача ему потребуется.
   На мгновение он задумался - стоит ли удивляться, что Бисямон живет на севере, там, где ледяные равнины Имаросса смыкаются с тысячелетними ледниками Полярных гор? Возможно, удача придет из Ла-Тарева? Или же нет в этом тайного смысла?
   Как трудно понять.
   Юный владыка Гетанса прикрыл за собой тяжелую дверь из черной сосны, и побрел по наклонному коридору вверх, к свету солнца и опасностям близкой войны.
   Тени в углах химицу-но-тэсу танцевали все медленнее и медленнее.
   Они тоже устали.
   Вэнзей вошел в осэцус и остановился.
   Это был зал для важных совещаний и управления делами Гетанса - большой, ярко освещенный, с множеством экранов связи на стенах и отлично защищенный от подслушивания. Осэцус был спрятан в самой глубине Дома Гетанса - попасть туда могли лишь самые доверенные люди.
   Мальчика недавно пожелали увидеть глава воинов Гетанса Сетай-гетта Рамон Байе и начальник шпионов - таку-гетта Ката Еси. После возвращения из святилища Вэнзей осматривал кабинет отца, который теперь стал его кабинетом. Рамон Байе попросил его придти в осэцус и мальчик поспешил сюда.
   Сейчас осэцус был заполнен людьми. Тут был даже его учитель Танца - Такэда. Он как никогда раньше был похож на одну из тех фигурок божков, что привозят с островов. Снаружи - шелковистость улыбки, а внутри - сталь и сила. Учитель молча прохаживался вдоль стен, разглядывая экраны.
   Несколько человек сидели за длинными столами у стен, внимательно рассматривая что-то одним им видное на экранах. Некоторые из них тихо бормотали - отдавали указания, проверяли информацию. Двое тихо спорили, сидя напротив огромного экрана на левой стене - на том раскинулась панорама Кинто с большой высоты.
   Вэнзей слегка удивился. Запуск разведсамолета? Это довольно дорого. Гетанс редко позволял себе подобное. Обычно Танцоры пользовались информацией с самолетов Шангаса и Сошама. Но раз Сетай-гетта решил это сделать - значит, происходит нечто важное.
   Байе и Еси стояли и молча смотрели на большой экран на левой стене. Это была интересная пара. Первый - громадный, на голову выше даже высокого человека Рамон Байе, которому недавно исполнилось четыре с половиной десятка лет. Второй же - невысокий, похожий на рисовый колобок, Ката Еси; возрастом на пять лет поменьше Байе. Увидев мальчика, они отвернулись от экрана, подошли к Вэнзею и поклонились.
   - Вы звали… - мальчик замялся и продолжил более уверенно. - О чем вы собираетесь мне доложить?
   Рамон Байе и Ката Еси переглянулись. Вперед шагнул Сетай-гетта. Он поклонился и доложил:
   - Мой господин, ханзаку выслали в город две небольшие колонны машин. Восемь и шестнадцать машин. Та, что поменьше - движется вдоль западного края города, вторая - через центр.
   Руки Вэнзея дрогнули. Вот он - враг! Они осмелились войти в город после того, как он объявил о бесконечной войне? Они заплатят за это!
   - Чьи это машины?
   - Средняя ветвь, мой господин.
   - Хорошо. Куда они едут?
   - Ххха… Полагаю, мой господин, никуда. Они просто проедут через Кинто, показав, что не боятся нас.
   Мальчик помолчал.
   - Что остальные дейзаку?
   - Шангас поднял своих людей. Они отправили двести человек от ближайшего к города лагеря. То же сделал и Кэнб.
   - Арронсэ?
   - Их лагеря далеко, мой господин. Но они… хха… собирают людей по городу.
   - Как так получилось, что ханза послали боевиков в город, а мы это узнали только сейчас?
   Рамон Байе покосился на главного шпиона. Ката Еси шагнул вперед и поклонился.
   - Они прятали машины у самого города. Оказалось, что небольшое цветочное хозяйство принадлежит им. И в теплицах вместо цветов стояли давно подготовленные машины.
   Мальчик помолчал. Война начинается? Он посмотрел на своих первых помощников, подошел к столу, стоящему в центре осэцус и сел в первое попавшееся кресло.
   - Что вы предлагаете?
   Глава воинов и главный шпион переглянулись. Рамон Байе откашлялся и произнес:
   - Мы… хха… предлагаем подождать. Большая часть наших людей в военных лагерях Шангаса и Сошама. Мы вызвали сотню в город, но они приедут не раньше, чем через час.
   - Хорошо, мы немного подождем, - подумав, ответил молодой глава Гетанса.
   Затем он встал, подошел к первым помощникам и тихо произнес:
   - Я доверяю вашему опыту. Вам верил мой отец, и я не буду оспаривать его мнение. Действуйте самостоятельно.
   - Да, мой господин. У вас пока слишком мало опыта, - сказал глава воинов.
   Ката Еси кивнул в подтверждение.
   Мальчик недовольно взглянул на Байе. Он и сам это знал - к чему говорить очевидное?
   - Но вы быстро его приобретете, - поспешил добавить Сетай-гетта, - бесконечная война - жестокая вещь.
   Вэнзей подошел к рабочему месту отца - широкое кресло во главе стола. Это место теперь стало его. Он опустился в слишком глубокое для него кресло. Посмотрел в экран, установленный на столе и позвал:
   - Учитель! Вы сможете мне быстро объяснить, как пользоваться этим экраном?
   Тот подошел и склонился над мальчиком.
   - Это несложно, Вэнзей. Вспомни свой собственный вычислитель - ничего большего здесь нет.
   - Ничего? У главы Гетанса?
   Такэда слегка улыбнулся.
   - У главы Гетанса - есть. Особые возможности. Но сейчас не время о них вспоминать. Ты же не хочешь помешать своим помощникам?
   Мальчик оглянулся. Ката Еси и Байе сидели неподалеку, отдавая указания через экраны. Вэнзей кивнул и сказал Такэде:
   - Завтра вы расскажете мне об особых возможностях экрана Генту.
   Его учитель слегка поклонился и тут же развернулся в сторону двери, уловив нечто только ему слышное. Туда же посмотрел и Вэнзей.
   Почти в тот же миг на пороге осэцуса появилась женщина лет сорока. Высокая, с резкими чертами лица, она была одета в свободный темно-синий короткий халат и черные хаккама. Коротко подстриженные волосы, - неприлично коротко! - воинственно топорщились на ее голове. Эта дама не признавала ничего женственного.
   Вэнзей слегка вздрогнул. Его двоюродная тетушка Цатта! Вот теперь жди неудачных сведений или дел! Многие тетушку за глаза называли Цатта Семь Бед.
   Цатта оглядела зал, нашла взглядом мальчика и слегка поклонилась ему. Она направилась к Вэнзею, не теряя времени на церемонии и вопросы, не занят ли глава Гетанса и не согласится ли он поговорить с ней. Двое персональных охранников главы Гетанса, - каждый из них в ранге сен-гетта, - переглянулись и не рискнули помешать ей.
   Тетушка целеустремленно шагала к мальчику. Подойдя к столу, она склонилась над Вэнзеем и громыхающим шепотом произнесла:
   - Мальчик мой, у меня важные сведения. Где мы можем поговорить тайно?
   Ее трубный голос разнесся по осэцусу. Рамон Байе вздрогнул и повернулся от экрана. Увидев тетушку Семь Бед, он вздрогнул, уронил стилус, которым отмечал на экране нужную информацию и скривился. От своих дел оторвался и Ката Еси. Госпоже Цатта он не удивился, но по его лицу тоже скользнула странная гримаса.