Пол Фредерик. Проклевывающийся Феникс

   Я навестила свой остров.
   Он называется Раивеа - с ударением на третий слог, как произносят полинезийцы, и это единственное место во вселенной, по которому я скучаю. Он не особенно велик, всего пара тысяч гектаров суши, зато на нем есть пальмы и хлебные деревья и замечательная лагуна, достаточно мелкая, чтобы не заходили акулы из-за рифа. А теперь, после того как я за них заплатила, там еще есть симпатичные жилые бунгало с симпатичными, хотя и поддельными соломенными крышами и с настоящим водопроводом, кондиционерами и прочими удобствами. И еще игровые площадки и спортивные площадки, приспособленные для бейсбола, футбола и что там еще нужно компании детишек, чтобы выплеснуть избыток животной энергии. И у самого рифа примостилась автономная пищевая фабрика, непрерывно выдающая разнообразную и здоровую пищу всем, кто проголодался. Остров мой. Мой до последнего сантиметра. Я за него заплатила, и я населила его сиротами и одинокими женщинами с младенцами со всего мира. Когда я там бываю, я становлюсь Бабушкой Кларой для полутора сотен ребятишек, от новорожденных до подростков, а когда меня там нет, я никогда не забываю хоть раз в день подключиться к системе наблюдения и удостовериться, что школы работают и медицинская служба никому не дает разболеться, потому что я… а, черт возьми, люблю я этих детишек. Всех до единого. И готова поклясться, они отвечают мне любовью.
   Ипатия считает, что это сублимация желания иметь собственного ребенка.
   Возможно. Все равно, пара моих собственных яйцеклеток хранится в глубокой заморозке в клинике Раивеа. Они лежат там уже много лет, но врачи клянутся в их стопроцентной жизнеспособности и обещают поддерживать их в этом состоянии и впредь. Я запасла эти яйцеклетки просто на случай, если когда-нибудь решусь на это отвратительное занятие мясных личностей и захочу родить собственного в генетическом отношении ребенка…
   Только я пока не встретила мужчину, который подошел бы на роль его отца. Билл Тарч? Не знаю, может быть. Поначалу мне показалось, что так, но теперь я уже не уверена.
   На следующее утро, как только я поднялась и покончила с утренними делами, Ипатия порадовала меня свежими картинами планеты крабян. Модель уже стала такой большой, что не уместилась бы в салоне, так что она выделила один участок побережья. В центре виднелось неясное пятно, в котором можно было заподозрить творение… ну, скажем, разумного существа.
   - Они уже добились полукилометрового разрешения,- сообщила Ипатия. - Это почти наверняка маленький городок.
   Я всмотрелась. Да, почти наверняка городок, а уж что маленький, это точно.
   - Не нашлось ли чего-нибудь побольше?
   - Боюсь, что нет, Клара. Ганс говорит, что на планете явный недостаток населения, хотя причины пока не ясны. Ты сейчас пойдешь на «Феникс»?
   Я покачала головой.
   - Пусть работают спокойно. У нас здесь тоже найдется чем заняться. Что ты для меня припасла?
   Она припасла еще несколько образчиков предприятий, в которые я могла вложить деньги. Были среди них чисто коммерческие проекты, вроде разработок гелия-3 на Луне, и цепочки пищевых фабрик в Бенгальском заливе, и проекта возрождения Сахары, и еще сорок-пятьдесят в том же роде; все это было не слишком интересно, зато относилось к тем инвестициям, которые, сколько бы я ни тратила, делают меня богаче с каждым днем.
   Потом мы перешли к тем, которыми я дорожу. Я просмотрела работу фонда, упомянутого Звездомыслой, того, который посылал людей в Ядро, к оставшимся там хичи. И образовательную программу для молодых женщин вроде меня - такой, какой я когда-то была, - застрявших на грязных, скучных, бесперспективных работах. Я сама выбралась из такой дыры по чистому везению, через астероид-переходник, но нынче этот путь закрыт. Возможно, приличное образование откроет новые.
   Примерно на этом месте Ипатия прокашлялась, давая понять, что хочет поговорить. Я сделала промах. Я решила, что она собирается обсудить дела моего острова, потому поддержала игру.
   - Кстати,- сказала я,- вчера вечером, перед сном, я подключалась к Раивеа.
   - Вот как? - отозвалась она, словно раньше не знала. - Как там дела?
   Для разминки я рассказала ей о ребятах, которые собираются уезжать, и о восемнадцати новичках, подобранных разными агентствами, которых привезут на остров, как только я туда вернусь. Она, как всегда, искренне или нет, одобрительно похмыкивала. Правда, ее модель имела несколько скептическое выражение лица. Я восприняла его как вызов.
   - Как видишь, мы, животные, способны по крайней мере на одно дело, недоступное вам, - сказала я. - Мы можем иметь детей.
   - Ну, что касается тебя, ты пока что не можешь, - доброжелательно возразила она. - Но я хотела поговорить о другом.
   - О!
   - Я просто хотела предупредить, что корабль мистера Тарча войдет в док в течение часа. И он прибывает не один.
   Временами Ипатия становится раздражающе человечной, и мне не раз случалось подумывать о смене ее программы. По тому, как это было сказано, я поняла, что это еще не все, и настороженно откликнулась:
   - Ничего удивительного. Иногда ему не обойтись без помощников.
   - Разумеется, Клара, - бодро продолжала она. - Хотя на сей раз у него всего одна помощница. Зато очень хорошенькая.
 

Глава 5

 
   «Очень хорошенькая» помощница оказалась действительно очень хорошенькой и выглядела лет на шестнадцать, не старше. Нет, вру. Она выглядела куда лучше, чем на шестнадцать. У меня, надо думать, даже в младенчестве не было такой нежной кожи. Косметикой она не пользовалась и в ней не нуждалась. На ней был нарядный комбинезончик от шеи до бедер, ничуть не скрывающий достоинств фигуры. Звали ее Дени. Когда я вошла, а я не торопилась, чтобы Билл не подумал, будто я так уж рвусь его увидеть, весь мужской контингент «Феникса» висел вокруг нее, напоминая трех стервятников, почуявших падаль. Дело было не только в ее внешности. Члены команды порядком наскучили друг другу, вот и потянулись на свежатинку.
   Я, конечно, тоже была для команды свежим мясцом, но мое прибытие, по всем признакам, не вызвало подобного взрыва гормональной активности. С другой стороны, я и не выгляжу, как Дени. Билл, похоже, ничего не замечал. Он уже завел рекламное введение, и Дени возилась с его навороченной автоматической камерой. Она дала панораму шлюзовой и остановилась на его лице, на которое он натянул самое приветливое и интеллигентное выражение. Билл немедленно обратился к массам:
   - С вами снова Вильгельм Тарч, и мы находимся на станции «Феникс», которая готовится возродить к жизни пропавшую расу разумных существ. Мне снова помогает… - Один из объективов камеры, повинуясь пальчикам Дени, развернулся ко мне. - …Я счастлив, что со мною снова моя прекрасная невеста, Джелли-Клара Мойнлин!
   Я обратила на него взгляд, потому что, как бы я ни относилась к Вильгельму Тарчу, замуж за него я точно не собиралась. Он нахально подмигнул и продолжал без запинки:
   - Как вы помните, хичи, прежде чем скрыться в Ядре, обследовали большую часть галактики в поисках других разумных рас. И не нашли ни одной. Посетив Землю, они обнаружили на ней австралопитеков, но до современного человека было еще далеко. Они еще даже не овладели речью. А здесь, на этой планете, - за его спиной появилось изображение планеты крабян до вспышки сверхновой, - они также нашли первобытную расу, которая, по их мнению, могла со временем стать разумной и цивилизованной. Возможно, кра-бяне, как называют их сотрудники станции «Феникс», такими и стали. Но хичи этого не увидели, как и мы, потому что этой расе не повезло.
   В этой планетной системе было две звезды: красный карлик и яркий гигант класса А. Тысячелетия, пока этот исчезнувший народ шел трудной дорогой к цивилизации, большая звезда теряла массу, которую затягивала в себя меньшая, пока без всякого предупреждения меньшая звезда не достигла критической массы. Она взорвалась, и население планеты вместе со всеми плодами их цивилизации сгинуло во вспышке сверхновой.
   Здесь он сделал паузу и взглянул на Дени, которая, чуть помедлив, отозвалась:
   - Записано.
   После чего он оттолкнулся ногой и полетел ко мне, раскинув руки для объятий и улыбаясь до ушей. Когда мы состыковались, он спрятал лицо у меня под подбородком и шепнул:
   - О, Кларетта, как долго мы были в разлуке!
   Билл Тарч умеет обниматься. Мне приятно было ощущать на себе его руки и прижиматься к большому мужскому телу.
   - Зато теперь мы вместе, - сказала я и взглянула через его плечо на Дени, которая наблюдала За нами с дружеской и совершенно неревнивой улыбкой.
   Так что с этой стороны, возможно, осложнений не ожидалось. Я решила не волноваться прежде времени. Во всяком случае, изображение планеты крабян становилось все лучше и лучше, а мы, в конце концов, находились здесь ради него.
   Чего на этой планете хватало, так это воды. Когда планета, поворачиваясь вокруг оси, скрывала очертания континентов на ночной стороне, перед нами оказывался в основном океан.
   Билл Тарч был недоволен.
   - И это все? - возмущенно спрашивал он, ни к кому в особенности не обращаясь. - Я ожидал увидеть хотя бы один город!
   Ему ответила Терпл:
   - Маленький городок, возможно, увидим. Во всяком случае, так это выглядело, прежде чем скрылось из виду. Могу вам показать, если хотите. Ганс, вернись к моменту, когда объект был еще виден.
   Предполагаемый город во второй раз был виден не лучше, чем в первый, и на Билла впечатления не произвел. Он разочарованно пощелкал языком.
   - Ты, мозг! Сумеешь дать мне вид получше?
   - Вы видите наибольшее разрешение, - вежливо ответил Ганс. - Однако сейчас разрешающая способность зеркала несколько увеличилась, и я нащупал его в инфракрасном свете. Вы увидите несколько больше подробностей… - Перед нами всплыла береговая линия, смутно отделенная от воды океана разницей температур. Потом изображение объекта приблизилось. - Как видите, имеется несколько горячих участков, но я пока не могу их определить.
   Что было, то было. Большие и очень яркие. Особенно радовало нас то, что некоторые из них имели строгую геометрическую форму: треугольники и четырехугольники. Но вот что это такое?
   - Рождественская иллюминация? - наугад ¹предположил Билл. - Сами понимаете, я не про настоящее Рождество, но если дома освещены по случаю праздника…
   - Не думаю, мистер Тарч, - усомнился Ганс. - Вы видите не столько свет оптического диапазона, сколько тепловое излучение.
   - Зимнее отопление?
   - Нам не известно, какое у них время года, но в любом случае вряд ли. Температура источников тепла достигает трехсот градусов по Цельсию. Почти температура лесного пожара.
   Билл недоумевал:
   - Подсечное земледелие? Выжигают поля? Или какая-то промышленность?
   - Пока невозможно уточнить, мистер Тарч. Будь это настоящее горение, мы видели бы больше света. Придется ожидать новых данных. Тем временем могу предложить вам другой объект, который может показаться интересным. - Перед глазами мелькнула поверхность планеты - облачные поля, пара островков, снова облака, - и изображение остановилось на участке океана. В центре его виднелось крошечное пятнышко, сероватое, когда его хоть немного удавалось разглядеть. Оно было так мало, что глаз то и дело терял его и находил снова.
   - Облачко? - спросил Билл.
   - Нет, мистер Тарч. Я предполагаю, что это группа объектов неизвестного рода, причем они движутся с векторной скоростью около семидесяти одного градуса, или, если вам так привычнее, почти точно на север, чуть отклоняясь к востоку. Вероятно, они достаточно велики, раз мы можем их видеть. Возможно, суда, хотя такую скорость могут развивать только суда на воздушной подушке или на подводных крыльях. Если они не исчезнут из виду, пока мы достраиваем зеркало, мы сможем опознать их без особого труда.
   - И когда это произойдет?
   Ганс, прежде чем ответить, выдержал для вида двухсе-кундную паузу:
   - Тут возникла некоторая дополнительная проблема, мистер Тарч,- виновато сказал он.- Несколько зеркальных блоков подверглись термическому воздействию, и точность подгонки нарушена. Для исправления дефектов пришлось вывести дополнительные механизмы, так что окончание работ задерживается. По моей оценке, всего на несколько часов.
   Билл взглянул на меня, я взглянула на Билла.
   - Что за черт, - сказал он. - И какие еще неприятности ожидаются?
   В очередной неприятности не было вины Джун Терпл. Хотя сама она сочла, что виновата. По ее словам, она отвечала за всю операцию и, следовательно - за все неполадки, и ей не следовало позволять Ибаррури перехватывать у Ганса управление. А уж Хулия Ибаррури чуть не плакала от раскаяния.
   - Звездомысла сказала, что хичи установили в системе Краба наличие еще одиннадцати планет; я хотела только проверить, нет ли на них признаков жизни, и, боюсь, на минуту сфокусировала систему слишком близко к звезде.
   Могло быть хуже. Я сказала им, что огорчаться не стоит, и пригласила всех троих выпить у меня на борту. Мой так называемый жених поднял бровь: он рассчитывал, что первым пригласят его. Впрочем, Билл отнесся к этому философски.
   - Тогда увидимся попозже, - сказал он так, будто ни одна из женщин не понимала, что он подразумевает, хотя не понять мог только тот, кто впервые видел такой голодный взгляд. После чего он увел Дени брать интервью у оставшихся сотрудников «Феникса».
   Примерно тем же собиралась заняться и я. Ипатия расставила на одном столе чайный сервиз, на другом - сухой шерри, но прежде чем их усадить, я провела для трех женщин обычную обзорную экскурсию. Их немножко придавил резкий переход к нормальному тяготению, однако все они восхищенно прохромали в гостевую спальню, поахали на кухне, которой я никогда не пользовалась, но установила на случай, если вздумается что-нибудь приготовить собственными руками, и были сражены наповал моей персональной ванной комнатой. Джакузи, биде, большая ониксовая ванна, зеркальные стены… Билл Тарч каждый раз говорил, что так должна представлять себе рай бедная шлюшка, и он не первый, кому пришла в голову эта мысль. Думаю, дамы с «Феникса» в жизни не видели ничего подобного. Я дала им насмотреться вдоволь, позволила даже заглянуть в шкафчики с духами и косметикой.
   - Ох, мускусное масло! - вскрикнула Терпл. - Да еще натуральное! Это же страшно дорого!
   - Я им больше не пользуюсь. Возьмите, если нравится, - предложила я и в довершение эффекта открыла дверь в свою спальню.
   Когда мы наконец перешли к чаю, шерри и беседе, первыми словами Ибаррури были:
   - Мистер Тарч, кажется, довольно интересный мужчина. - Она не объяснила, что навело ее на эту мысль, но я понимала, что дело в моей огромной постели. Мы поболтали о мистере Тарче и его блестящей карьере, и об историях о шлюзовых старателях, на которых выросла Терпл, и о сбывшейся мечте Ибаррури…
   - На Земле астрономия - почти забытое искусство, - сказала она мне. - Какой смысл терять время на телескопы и зонды, когда у нас есть все данные хичи?
   - Чем же занимаются астрономы, если астрономии больше не существует? - из вежливости осведомилась я.
   Она горестно покачала головой:
   - Я веду курс астрономии на старшем курсе Мэриленд-ского колледжа. Учу людей, которые никогда не станут заниматься астрономией, потому что, если кому-то захочется что-то увидеть, он просто возьмет корабль и отправится посмотреть своими глазами.
   - Как поступила я, мисс Мойнлин, - вставила Звездомысла, изобразив хичийский эквивалент улыбки.
   Этого момента я и ждала. Если во вселенной и было место, где мне еще хотелось побывать, так это у нее дома, в Ядре.
   - Вы, должно быть, скучаете по Ядру? - спросила я ее. - Столько близких ярких звезд. Наше небо, верно, кажется вам довольно жалким.
   - О нет, - вежливо возразила она. - Здесь очень мило. Для разнообразия. Но я действительно скучаю по семье.
   Мне и в голову не приходило, что у нее есть семья, однако же, да, она оставила дома супруга и двух маленьких отпрысков. Решение о выходе из Ядра далось ей нелегко, но приключение слишком манило. Скучает ли? Ну конечно, она скучает! Скучают ли они? Она удивилась.
   - О нет, мисс Мойнлин, они не будут скучать. Они уже легли спать. А когда проснутся утром, я давно буду дома. Разница во времени, знаете ли. Я собираюсь пробыть здесь не более двух лет.
   Ибаррури нервно заметила:
   - Именно это удерживает меня от путешествия в Ядро, Звездомысла. Я уже немолода и сознаю, что если проведу там хотя бы несколько дней, то, вернувшись, не застану в живых почти никого из своих знакомых. Да что там «почти», просто никого, - поправилась она. - Какое там соотношение? Сорок тысяч к одному? Значит, неделя там равняется почти тысячелетию дома. - Она повернулась к хичи. - Но пусть мы не можем там побывать, ты могла бы рассказать нам, Звездомысла. Не хочешь рассказать мисс Мойнлин, как там у вас, в Ядре?
   Я тоже не прочь была послушать. Правда, слышала все это не в первый раз, однако слушала, пока Звездомысла не умолкла. А рассказывала она долго, явно соскучилась по дому.
   Изменится ли что-нибудь, если я проведу недельку в Ядре? Или месяц, да хотя бы и год? По детишкам с острова я, конечно, буду скучать, но о них позаботятся и без меня, а остальное не имеет для меня большого значения. Во всей вселенной не было человеческого существа, настолько для меня дорогого, чтобы я стала скучать по нему дольше одного дня.
   Раздавшийся из воздуха голос Ипатии застал меня врасплох.
   - Мисс Мойнлин… - При гостях она держалась официально. - Вас вызывают. - И она высветила в воздухе лицо Билла Тарча.
   За его спиной я видела обстановку и поняла, что он находится в своем корабле. Выглядел он свежим и жизнерадостным, широко улыбался.
   - Позволишь к тебе зайти, сердце мое? - спросил он. Мои гостьи мгновенно отреагировали.
   Ибаррури поднялась первая.
   - О, нам все равно пора вернуться к работе, верно, Джун? - Она произнесла это довольно ехидно, но Терпл просто спокойно встала, и Звездомысла последовала ее примеру.
   - Вам совсем не обязательно уходить, - сказала я.
   - Но нам действительно пора, - ответила Терпл. - Ху-лия права. Спасибо за чай и… гм… прочее.
   И они удалились, оставив меня наедине с любовником.
 

Глава 6

 
   - Он целый час прихорашивался, - шепнула мне на ухо Ипатия. - Мылся, брился, наряжался. И надушился мускусом, думая, что ты его любишь.
   - И правда люблю, - сказала я. - На нем. Покажись, раз со мной разговариваешь.
   Она послушно возникла на кушетке, с которой только что встала Ибаррури.
   - Я бы сказала, на вид ему не терпится в постель, - заметила она. - Опять.
   Я не стала заострять внимание на этом «опять». Словечко было проявлением одной из раздражающих черточек личности Ипатии, но у нее их не так много, чтобы я решилась на перепрограммирование. Когда я выбирала в качестве личности для своего корабельного мозга Ипатию Александрийскую, это представлялось неплохой идеей. Но моя Ипатия относится к себе слишком серьезно. Вот что получается, когда заводишь по-настоящему сложный искусственный интеллект: он начинает капризничать. Первое, что она сделала, - просмотрела все исторические материалы и подогнала свою модель как можно ближе к оригиналу, насколько ей представлялось возможным, не слишком испытывая мое терпение. Отношение первой Ипатии к мужчинам составляло часть образа.
   - Так что, мне лучше удалиться, чтобы он чувствовал себя свободнее? - любезно предложила она.
   - Нет, - сказала я. - Останься.
   - Вот и умница. На мой взгляд, сексуальные контакты значительно переоценивают.
   - Это потому, что ты ни разу не пробовала, - усмехнулась я. - Причем я имею в виду и тебя, милая моя программа, и твой образец, ту полумифическую женщину, которая умерла девственницей и, по слухам, чтобы отбить охоту у слишком настойчивых поклонников, бросала им в лицо тряпки, выпачканные менструальной кровью.
   - Злонамеренные россказни, - хладнокровно отозвалась Ипатия, - распущенные христианами после совершенного ими убийства. И вообще, вот он идет.
   Я готова была побиться об заклад, что первыми словами Билла Тарча будут: «Наконец мы одни!», в сопровождении широкой ухмылки и жарких объятий. Я выиграла бы половину заклада. Он ничего не сказал, просто раскинул руки и набросился на меня с ухмылкой и ггрочим.
   И тут он заметил раскинувшуюся на кушетке Ипатию.
   - Ох, - выговорил он, неловко затормозив: как видно, наемный корабль тоже не обеспечивал гравитации. - Я думал, мы одни.
   - Пока еще нет, милый мой, - ответила я. - Но я рада тебя видеть.
   - Я тоже… - Он ненадолго задумался и на глазах переключился на новую тактику: - Ну что ж, дама не желает того, чего хочется мне, так чем же мы займемся?
   Это мне в нем и нравится, и не нравится. Он делает то, чего мне хочется, и никаких штучек насчет «сбей ее с ног и бери». Если видеть в этом хорошую сторону, он мил и заботлив. По мнению же Ипатии, это означает, что он бесхребетный червяк, готовый присосаться к любому, из кого надеется что-то вытянуть.
   Пока я раздумывала, какую точку зрения избрать, Билл щелкнул пальцами.
   - Знаю! - радостно заявил он. - Я все равно собирался взять у тебя настоящее интервью. Годится? Ипатия, ты сделаешь для меня запись?
   Ипатия не ответила и кисло покосилась на меня.
   - Делай, что он скажет, - велела я, но Билл уже передумал.
   - Или лучше по-другому! - воскликнул он, добродушно смирившись с ее демонстративным неповиновением. - Она еще, чего доброго, нарочно все испортит, так что давай-ка позовем Дени.
   Дени явилась в ту же минуту, уже при своей хитроумной камере и с остальными принадлежностями. Я, как умела, проявляла светское дружелюбие.
   - Да, можете пришпилить их к чему угодно, - начала я. - При нашем тяготении камеры никуда не уплывут. На спинку кресла? Пожалуйста. Если обивка и пострадает, Ипатия быстро все исправит.
   Я не взглянула на Ипатию, просто жестом приказала ей скрыться с глаз. Она повиновалась беспрекословно.
   Билл устроился поближе ко мне и взял меня за руку. Я ее не выдернула. Дени не сразу удалось правильно установить камеры. Билл терпеливо смотрел, как она возится, и помощи не предлагал. Потом она объявила, что все готово, и интервью началось.
   Билл Тарч вел беседу в своем обычном стиле, то есть большей частью говорил сам. Всю нашу историю он выложил в камеру одним непрерывным монологом, от меня требовалось только улыбаться и внимать. Затем он перешел к «Фениксу».
   - Мы здесь, чтобы наблюдать гигантский взрыв, который случился больше тысячи лет назад… В чем дело, Клара?
   Он смотрел мне в лицо, и я догадывалась, что он там видит.
   - Выключи свои камеры, Билл. Тебе нужно сперва подучить факты. Со времени взрыва прошло гораздо больше тысячи лет.
   Он снисходительно покачал головой.
   - Для моей аудитории большей точности не требуется, - объяснил он. - Я же не урок астрономии веду. Звезда рванула в тысяча пятьдесят четвертом, так?
   - В тысяча пятьдесят четвертом китайские астрономы ее увидели. В том году свет сверхновой дошел до Земли, но для этого ему понадобилось около пяти тысяч лет. Ты что, урока не выучил?
   - Должно быть, недоучил какие-то мелочи, моя сладкая, - невинно улыбнулся он. - Ладно, Дени, убери последний фрагмент. Чтобы прикрыть разрыв, вставим кадры звезды, хорошо? Готово? Пошли дальше. Мощнейший взрыв произошел много тысяч лет назад и уничтожил цивилизацию, которая могла стать в чем-то подобной нашей. Какими они были, эти люди, которых ученые со станции «Феникс» называют крабянами? Этого никто не знает. Древние хичи, когда-то посещавшие планету, застали на ней первобытных животных (Дени, здесь надо вставить хичийские материалы), однако хичи сочли, что эти существа способны к развитию интеллекта и даже к созданию цивилизации. Воплотилась ли в жизнь эта возможность? Овладели ли они своим миром, как человеческая раса овладела Землей? Развивались ли у них науки, искусства, культура? В картинах, которые мы только что видели, таятся намеки на то, что это могло случиться. А теперь благодаря щедрости Джелли-Клары Мойнлин, которая сейчас рядом со мной, мы наконец своими глазами увидим, чего достиг этот трагически обреченный народ до того непредвиденного мига, когда вспышка звезды прервала его историю… Ну, что теперь не так, Клара?
   - Мы не знаем, предвидели они этот миг или нет. Мы, среди прочего, надеемся узнать и это.
   Дени прокашлялась и сдержанно предложила:
   - Билл, может, ты дашь мне время подготовить материалы, а потом уже закончишь интервью?
   Мой любовник недовольно поморщился.
   - Ну, давай. Надо думать, ничего другого не остается. Слышный только мне кашель намекнул, что Ипатия хочет мне что-то сказать, и я позвала в пространство:
   - Ипатия? Она отозвалась:
   - Корабельный мозг «Феникса» только что передал, что они возобновили работу с антенной и получают несколько большее увеличение. Есть новые виды интересующего тебя объекта. Показать?
   Билл, чуть смягчившись, оглянулся на меня:
   - Что скажешь, Клара?
   - Нет, - отказалась я. - Лучше, наверно, посмотреть с «Феникса». Вы вдвоем идите вперед, а я подойду через минутку.
   Едва они скрылись из виду, я обернулась к Ипатии, уже устроившейся в кресле, только что оставленном Дени. Вид у нее был самодовольный.
   - Могу я для тебя что-нибудь сделать, Клара? - мягко предложила она.
   Могла-то она могла, но я еще не готова была об этом просить и потому попросила ее о другом: