– Постой! – говорю. – Чем тебе помочь?
– Ты помогла. Ты меня послушала и поверила. Спасибо.
И пошла дальше, волоча по земле грязную мокрую косу каштановых волос.
Вечер
Явилась девушка, что вчера приходила. Мама ей торопливо сунула фото. Сказала:
– Извини. Сестра твоя мертвая.
Девушка заплакала, стала деньги давать. Мама не взяла.
– У нее каштановые волосы были? – я спросила.
Мама давай орать:
– Иди отсюда! Тут взрослые говорят!
А девушка сказала:
– Да, у нее была длинная коса. Почти до земли! Мы очень гордились, что у нее такие волосы. Последний раз в октябре соседи видели, как ее в машину посадили: муж, его дядя и брат мужа. Она вырывалась, не хотела с ними ехать.
Девушка все ждала:
– Вы не знаете, кто убил?
– Мы договорились, что вы уйдете. Я много лет не гадаю.
Мама подвигала ее к двери, а я хотела что-то еще сказать, но не сказала. Но точно я знаю, люди оговорили ее сестру.
30.03.
Сильный ветер. Ураган!
Мама ушла. Буду убирать в доме. Одной мне как-то не по себе. Опять в квартире чепуха какая-то: мебель стучит, шаги, и никого…
Тетя Марьям жаловалась, что видела кошку, а потом та растворилась в воздухе! И все жалуются на какую-то чертовщину. Молимся – проходит, а потом все заново. Дядя Хамзат носит “Джейн” – это молитва такая, чтобы злые духи не шутили с человеком.
И мне Руслан написал. Я тоже ношу “Джейн”. Ее зашили в кожаный треугольник. Туда же мама положила крестик. Это мне так сделали после сна о смерти, когда она меня преследовала.
Хоть бы никто не пришел бить наши двери! Я перечитала книги о созвездиях.
Поля
02.04.
Снились страшные сны. Я кричу и просыпаюсь. Снова снится война. Самолет бросил бомбу, а я под завалами, как те русские старики, в центре города. Камни давят на грудь, я кричу. А вылезти не могу. Начинаю умирать, медленно задыхаюсь. Просыпаюсь в холодном поту.
Я ходила домой к Хейде. Но мне сказали:
– Хейды нет!
Все врут. Я уже стала бояться за нее. Пойду в ее школу. Расспрошу ее одноклассников: может, они что помнят или видели? Где она?
Мама опять не торгует, лежит дома. У мамы больное сердце.
Поля
03.04.
12.30. В Хейдиной школе сказали, что она у отца, и дали мне адрес. Я нашла его дом. Он живет по улице
Бородина. Вышла вторая жена:
– Нет здесь Хейды! Уходи.
Пошла опять в дом, напротив – в квартиру, где Хейда жила у дяди с мамой и братиком. Дядя ее мне ответил:
– Она здесь больше не живет!
И хлопнул дверью.
Значит, я больше ее никогда не увижу? Что же делать? Помню, она говорила, какие-то дальние родственники ее живут в Октябрьском районе, но точный адрес их неизвестен.
Если Эрик тоже не вернется, то это будет выстрел в упор. Хейда, вернись. Пожалуйста. Вернись в мою жизнь.
22.00. Я заболела. Патошка принесла таблеток, а потом позвала играть в прятки.
Вышла на улицу. Солнечно. Красиво! Во дворе играли в прятки: Ислам, Казбек, Патошка, Хава и мальчик Ильяс. Поиграла с ними немного. Мальчишки уже взрослые, а все как малыши. Бегают, пищат.
Лунет сегодня с ними не играла, и поэтому Патошка позвала меня. За ней всячески ухаживал Ислам. Патошка на него злилась, так как бегает на свидания с Ильясом. Но Ильяса любит Лунет из дома напротив, и поэтому Патошка с ней поругалась.
Хава уныло сообщила, что у нее никого нет. Смех просто. Хава – самая красивая девчонка в нашем дворе.
Поначалу, когда я пришла играть в прятки, народ возмутился против “русской заразы”, но неожиданно Ислам стал за меня заступаться. Он водил, когда была моя очередь, обращался ко мне “сестра” и всячески угождал Патошке. Ведь это она меня пригласила!
Лунет злобно выглядывала с балкона. Думаю, она завтра появится. И меня уже никто не позовет.
04.04.
В школу не хожу. Температура. Горло болит. Страшно трещит голова от жара. Лежу в кровати. Мама ругается.
Патошка помирилась с Лунет и не пришла ко мне. Мир стал подлее.
Поля
07.04.
(хотя я не уверена)
Ухо болит. Инфекция. Высокая температура. Мама орет, не переставая, и выгоняет из дома, и ругает, и ничего не делает, чтобы мне помочь. Я у нее “неблагодарная скотина” и “зараза”. Именно из-за меня она не купила себе новую куртку. Ведь она разорилась, покупая мне лекарства из-за ангины! А я пошла играть с Патошкой и “еще сильнее заболела и сама виновата”. Еще мне в упрек было сказано, что денег я ей не приношу. Не торгую на рынке из-за болезни. А я обязана покупать еду и содержать дом! “Как дети в царское время” – цитирую родительницу. В общем, концерт по заявкам.
Сегодня я сама кое-как встала и поплелась за четыре остановки пешком в больницу № 9. Зашла. Люди так удивленно смотрели, что девочка одна пришла, без родителей.
Я постучала в какую-то дверь и сказала, что мне нужен врач. Меня приняли. Посмотрели горло и уши. Спросили, есть ли у меня деньги на лекарство. Я сказала, что нет. Я ведь не работаю сейчас, не торгую на рынке, денег нет ни копейки. Меня посмотрели – сказали, в горле и ушах сильное воспаление, и нужно в больнице лежать, спросили, есть ли у меня родственники, которые это оплатят. Я молча поплелась на выход. Девушка-медсестра догнала меня в коридоре. Сказала:
– Спрячь! А то мне попадет от врача. Это пенициллин! Попроси кого-нибудь, пусть тебе уколы делают!
Медсестре лет восемнадцать, она чеченка. Я сказала ей:
– Баркалла. (Это по-чеченски “спасибо”.)
К пенициллину нужно еще специальную воду, чтобы разводить. Денег у меня нет, а мама не дает. Пойду завтра на рынок – продам свои книжки. Куплю воду, чтобы разводить лекарство.
Все сильно болит.
Вечер
Приходила Хейда!!! Мой самый большой друг. Она не побоялась прийти, узнав, что я заболела. Все это время Хейда была в горном селе. Учила арабский.
– Немного и английский знаю! – похвалилась она.
Завтра Хейда навсегда уезжает. Родные где-то купили дом ее матери, ей и братику. Далеко-далеко. Хейда пришла ко мне попрощаться. Но я обрадовалась очень – даже температура прошла. Я верю, что, если не подохну, мы обязательно увидимся еще когда-нибудь! Хейда, милая, я всегда буду помнить, как мы дружили. Как нас ссорили, но мы мирились назло всем! Я верю в удачу. Может быть, и в любовь когда-то поверю.
До встречи с тобой, Хейда!
П.
12.04.
На улицу не выхожу. Никого не вижу. Ни друзей, ни врагов.
Мама взялась делать уколы. Делает. Еще три и “ура”!
На бабушку Тосю вчера на улице напали – отобрали все ценные вещи. Твари!
А мама, делая мне очередной укол, объявила вот что:
– Эдик и Арлет – хозяева кафе – нашли тебе жениха. Богатый чеченец! Гостиницу свою строит. Машина у него есть! Руслан согласен. Как закончишь девять классов, выйдешь за него.
– Что?! – у меня даже слов не нашлось. – С ума сошли?! Я его ни разу в глаза не видела!
– Это ничего, – мама говорит. – Главное – он на тебя издали посмотрел, слово дал, что женится. По обычаю. Муллу пригласят. Глаза у него зеленые, кстати, а сам брюнет. Ты смотри не позорь нас – все выполняй по дому и ни в чем ему не отказывай.
– Да прекрати сейчас же! – заорала я. – Не хочу слушать! Не выйду я!
Но мама упрямо повторила, что через два года я в квартире ей не нужна – у них тут “своя жизнь”, а меня пристроят замуж, как водится.
– Тебе уже будет 15 лет! Девять классов закончишь и пойдешь замуж, как все девочки! Без возражений!
Не согласна я. Не согласна! Я не знаю этого человека. Мне противно и говорить об этом. Что же, мне будет 16 лет, а я буду беременная, с огромным животом, как дочка Сациты, что живет внизу на остановке “Березка”?! Вот позор! Позор! Какая ужасная глупая тема опять овладела мамой! Отчим ей, что ли, подсказал?
И пойти мне некуда – родных нет. Почему дедушка погиб? Где ты, счастье?
Поля
13.04.
Оказывается, эта шуточка с замужеством – вполне так серьезно. Во всяком случае отчим подсказал, а мама крепко вбила себе в голову. Как же! Меня ведь можно будет выгнать из квартиры. Какая красота!
А когда я заявила им, что не выйду замуж и не послушаю их приказов, мама объявила вот что:
– Я тебя лично выставлю, выпихну за дверь! Тебе уже давно детей рожать можно, а ты выпендриваешься!
Что за глупость? Ни за что не соглашусь. Отчим приманивает “гостиницей” и “машиной”. На какой черт мне богатства, если я не люблю и не знаю этого человека? Лучше я удавлюсь. Ведь, став моим мужем, этот неизвестный мне человек, будет со мной ххххх.
Ни за что!
Может, Хейда поможет мне бежать? Но куда?
П.
17.04.
Сильный ветер за окнами, пыль.
Пришла ко мне сейчас баба Тося и поругала. Оказывается, тетя Аля и Эрик приехали. Стучали мне в дверь, а я им не открыла.
Я действительно слышала стук, но не подошла к двери. Нам часто стучат в дверь и орут ругательства незнакомые люди. Они злые из-за войны и ненавидят всех, у кого русское имя. Стараюсь не подходить к двери.
Но оказалось, баба Тося оставила у нас ключ от своей квартиры и поэтому так кричала. Мама ушла, а я и не знала про ключ.
Сделают меня таки “козлом отпущения”, как пел Высоцкий.
Я сказала бабе Тосе, что спала. Не услышала. На самом деле мне просто страшно было подойти к двери.
Мне снился сон о чертежах межгалактических кораблей. Кто-то во сне мне объяснял, что, если построить корабль круглой формы, он будет быстрее перемещаться в пространстве на семьдесят световых лет.
П.
19.04.
Сегодня христианская Пасха.
Мама торговала на рынке. Я делала уроки. Вечером пошли к бабе Тосе. Я увидела тетю Алю и Эрика! Мы говорили обо всем. Я набралась храбрости и притащила свой поломанный магнитофон Эрику, чтобы он починил его.
Узнав о том, что мама и отчим намереваются отдать меня замуж, тетя Аля сказала, что это – бред. А Эрик возмутился:
– Вы что?! Он поиграет с ней и вышвырнет как котенка! Как можно? Ей нужно учиться! Закончить институт!
Этим Эрик сразу приобрел в моих глазах образ настоящего героя.
Еще я запомнила замечательную поговорку: “Загадывая желание, подумай: а вдруг оно сбудется?”
20.04.
С утра шел дождь.
Мальчик Ислам притащил собачку. Маленькую. В коробке. Куда нам собачку? У нас уже коту перерезали горло. Ислам упрашивал маму собачку спрятать, но мама не согласилась. Сказала:
– Возьми ее себе! У вас частный дом, есть двор!
Ислам сделал вид, что ушел. А мы открыли дверь через некоторое время, а собачка пищит в коробке. Не знаем, что теперь делать.
21.04.
Были у тети Али. Она шутила, моя мама, как всегда, со всеми спорила, бабушка Тося смеялась. Эрик слушал то музыку, то нас.
Он разобрал мой магнитофон. Сказал, ремонту такое не подлежит. Это ерунда, я сама его починю. Взяла у Акбара паяльник. Найду, где соединить провода.
24.04.
Эрик уезжает завтра. Он прибыл в Чечню ненадолго. Мы почти не общаемся.
Сегодня в школе произошло вот что: в конце учебного года в наш 7-й “А” пришла девочка в парандже. Она ни с кем не стала разговаривать. Молча села за последнюю парту. Банда Лурье-Львицы к ней повязалась-повязалась и перестала.
У нее коричневый рюкзак с книжками и паранджа черная. Паранджа так отстегивается, что лицо видно, а потом она опять закрывается, и видны только глаза!
У нас в классе скромно одеваются Касси, Тина, Сета и я. Платки и длинные юбки. Остальные наряжаются и даже некоторые, из банды Лурье-Львицы, носят мини-юбки и красятся!
В парандже впервые кто-то пожаловал. Поля
27.04.
Сегодня пошли после уроков гулять. Я, Тина и Касси.
Ходили, стихи читали друг другу. Идем обратно мимо школьного забора, и я вижу – что-то неладное творится на поляне. Старшеклассники и банда Лурье-Львицы окружили нашу новенькую в парандже. Их человек пятнадцать, а она одна. Полукруг сужается, и вот-вот драка начнется.
Тут я поняла, что я ни на чьей стороне, кроме той, где кому-то нужна помощь. Не могу смотреть, как бьют.
– Пошли, – говорю. – Поможем ей!
– Что ты! Что ты! – попятились Касси и Тина. – Драться?! Пойдем отсюда быстрее, пока нас не заметили. А то надают по шее о-го-го как!
И, пригнувшись, они быстро засеменили вдоль забора к домам. Я одна перелезла через школьный забор и побежала на поляну, успев на ходу подобрать огромную ветку с земли.
Новенькая стояла в парандже – видны были только глаза. На нее со всех сторон наступали десятиклассники с бандой Лурье-Львицы.
– Ваххабистка! Ваххабистка! – кричали они. – Покажи нам лицо! Мы сорвем с тебя эту тряпку! Ты ваххабистка! Мы тебе покажем! Ты не будешь ходить в нашей школе в парандже!
Окружающие размахивали кулаками, а Мила с Линдой даже камни успели взять в руки. Новенькая неспешно пятилась, но ничего не говорила и лица не открывала.
Когда я подбежала, случился затор. Народ вроде как очнулся и окривел.
– Ты чего, Жеребец, здесь забыла? – вышла вперед остальных Лурье-Львица. – Это наши разборки! Уходи!
– Пошла вон! Убирайся отсюда, русская тварь! – завизжали ее служанки из банды.
Старшеклассники молчали.
– Вас много, а она одна. Это нечестно, – сказала я, размахивая веткой, чтобы не дать им подойти близко к себе. Новенькая оказалась за моей спиной. Мы медленно отступали к забору.
– Она сама за себя ответит! А тебя, русская гадина, мы прикопаем в канаве, – сказал уверенно десятиклассник и плюнул на мою туфлю.
Вроде как я должна была испугаться, но на меня будто что-то нашло. Будто в голове что-то взорвалось. Я остановилась и сказала:
– Вы можете меня убить. Да. Но я буду драться до последнего вздоха. Я не сойду с этого места и кинусь на первого, кто сделает шаг!
Махнула веткой перед их лицами. Ветка просвистела. Народ дрогнул и отшатнулся.
– Вам лучше убить меня. Потому что, если не убьете, я вас покалечу. Я проткну вам глаза и расцарапаю щеки. Нечего мне терять! Ничего у меня в жизни нет! Но я могу хоть ее защитить!
– Ты чокнутая! Сумасшедшая! Ты же даже имени ее не знаешь! – сказала Лурье-Львица, а потом отдала приказ своим: – Уходим отсюда. Жеребец взбесился!
Линда бросила камень. Но мимо.
– Вот наглая русская тварь! Чтоб ты сдохла! – заорали Яха и Тара, но покорно пошли за Лурье-Львицей.
Остальные пошли за ними. Старшеклассники посмотрели, что наши бандитки уходят, пожали плечами и тоже стали расходиться. Новенькая стояла в парандже и все так же молчала.
– Как тебя зовут? – спросила я по-русски.
Она не ответила. Я решила, что она не понимает по-русски.
– Ха це ху ю? – спросила я по-чеченски (“Как тебя зовут?”).
– Латифа, – ответила девочка.
– Почему не убежала? Тебе не было страшно?
– На все воля Аллаха, – сказала она.
“Вот кто сумасшедший”, – подумала я и пояснила:
– Они могли тебя избить!
Она повторила:
– На все воля Аллаха.
И пошла к школьным воротам. А я осталась стоять столбом. Уже выходя из ворот, девочка обернулась и крикнула:
– Баркалла! (Спасибо!)
П.
02.05.
За бабой Тосей гоняются, чуть не убили ножом – еле увернулась. Из-за ее дома. Дом опять себе забрали какие-то чеченцы. Ехать бабе Тосе некуда. Эрика и Сашку еле пристроили у родных. Негде жить. Ни комнат, ни помощи власти не дают.
Баба Тося ночевала у хороших соседей-чеченцев. Они ее спрятали. Не дали убить.
Сейчас она ждет моего отчима Руслана. Он объявился. Опять поедет разбираться за бабу Тосю с теми, кто захватил ее жилье и имущество. С Русланом обещали пойти дети тети Марьям и Мансур.
Что думает тетя Аля? Уехала с детьми, а свою старую маму оставила. Ведь ее могут в любую минуту убить! Баба Тося плачет и трясется.
По поводу того мужика, что ломился и орал, удалось выяснить: оказалось, его прислала с маминой работы, из кафе, женщина Хадиджа. Это ее любовник.
По мнению некоторых, всех русских надо убивать, а квартиры себе забирать. Хадиджа настроила своего любовника против моей мамы. Мама узнала это от тети Марьям и тети Тамары. Пошла к Хадидже и устроила скандал. Сказала, что Руслана к ее детям пришлет. Пусть постучит в двери и попугает их.
Чеченцы Эдик и Арлет, хозяева кафе, мою маму поддержали и сказали, что всякие горные бараны понаехали и теперь всем нормальным людям житья нет.
Поля
04.05.
Баба Тося и Руслан возили меня к доктору в больницу № 9. Уши и горло доктор посмотрел: воспаление проходит. Слава богу!
Бабе Тосе Руслан разрешил жить у нас. Сам ходит ночевать к другу в нижние дома. Она очень боится.
05.05.
Была в школе. Пошла утром с Лунет, Патошкой и Хавой. Не специально, конечно. Просто дорога одна и школа одна. Так и пошли.
Хава успела сообщить всем, что папа моего папы – чеченец и поэтому мы с ней снова подруги. Бред, конечно. Патошка – аварка, Хава – ингушка, Лунет – чеченка.
Лунет, как всякая вредина, стала задираться. Навстречу шел наш сосед дядя Валера. Я поздоровалась с ним, а остальные девочки – нет. Лунет давай высказываться:
– Он тебе кто? Зачем с русским здороваешься?! У тебя русский друг! Ха-ха!
А я ответила:
– Это наш сосед. С соседями, чтоб ты знала, нужно здороваться, а не быть невежами.
После этого Патошка стала оправдываться, что она дядю Валеру не заметила, а Хава схитрила – она молча кивнула. Лунет разозлилась.
– А твои соседи: тетя Марьям и ее дети – ваххабисты! – бодро сообщила она.
– Что за бред?!
– Они водку не пьют и не воруют! Значит, ваххабисты! – продолжала визжать Лунет все сильнее.
– Нет!
– А вот и да!
– Кто такие эти ваххабисты?
– Бандиты! Мне мама сказала! – пищала Лунет. – Их можно вычислить сразу. Если видишь, что человек не пьет водку и не ворует, а молится все время, это ваххабист!
– А в чем опасность?
– Они хотят изменить мир! Это они придумали, чтобы не было елки на Новый год, а был шариатский суд!
– А при чем тут мои соседи?
– Ну… Они не пьют водку. Это подозрительно. А вот мой дядя пьет. Мы – нормальные люди!
В общем, ерунда какая-то. Так мне толком не удалось выяснить, что это за обзывание такое – ваххабисты – и в чем подвох. Я осталась при своем мнении, а остальные при своем мнении.
Не внушает мне доверия эта Лунет с ее пьющим дядей.
П.
06.05.
Привет!
Начинаю новую тетрадь словами: Мои поступки и дела
14.00. Пришла со школы. Меня уже караулила баба Тося. Обедать хотела. Я покормила ее.
Баба Тося невероятную вещь провернула, оказывается. Когда в последний раз “захватчики” бабу Тосю зарезать собирались, она туда не зря вернулась. Она знала, где спрятаны документы на дом! Нашла их, а “захватчики” не нашли. Баба Тося уже собиралась бежать с важными бумагами, как явились те, кто там сейчас живут, и бросились на нее с ножом. Но не догнали.
И теперь баба Тося продала свой дом! Другим чеченцам. Она взамен на деньги отдала им документы как хозяйка. И одни чеченцы теперь выгоняют других, а баба Тося продолжает прятаться в нашей квартире. Пока мы все это обсуждали, кто-то явился и стал в нашу дверь стучать. Я открыла – думала, мама или отчим, а там незнакомый мужик. Баба Тося его увидела и побежала бегом мимо него на второй этаж, в квартиру своей дочки Али. Там спряталась.
А я осталась одна. Сказала мужику:
– Я вас не знаю. Уходите!
Захлопнула дверь. Он орет на весь подъезд:
– Ты что, меня не знаешь? Я с твоей матерью вместе работаю!
Вот врун! С мамой одни тетеньки работают – пирожки жарят и продают в кафе. Хозяйка, Арлет, с ними, а дядя Эдик только воду, масло и муку привозит.
Что нужно незнакомцу? По-моему, это опять женщина Хадиджа с маминого кафе кого-то прислала. У нее нет дома в Грозном, только в горном селе, и она со своими дружками хотят напугать какую-то русскую семью, а квартиру в Грозном себе забрать.
Прошло 20 минут! Пишу я, значит, тебя, Дневник, и слышу в нашем подъезде, как соседка тетя Марьям с дядькой ругается. Пошла, дверь открыла. Тетя Марьям говорит:
– Вот, пошел он!
Я:
– Кто он?
– А который от Хадиджи!
Мужик услышал, назад повернул и как заорет:
– Я вам головы оторву!
А я этого человека первый раз вижу!
– Что вам нужно? – спрашиваю.
– Хадиджа – хорошая, Хадиджа меня прислала…
– Какая еще Хадиджа?!
– Твоя мать знает, какая!
– Вы ненормальный! Не смейте нам стучать и угрожать!
– Я вам покажу, какие теперь в Чечне порядки! – заорал мужик.
– Мой отчим Руслан с вами поговорит.
Услышав о Руслане, неизвестный мужик опрометью выбежал из нашего подъезда, сел в свою машину и быстро уехал.
Точно. Это его наглая дура с гор прислала. Запугать хочет. Не выйдет. Именно она знала, что мама сегодня на работе, поэтому и подослала опять своего дружка.
А баба Тося так и не отозвалась, хотя я постучала по батарее – наш старый сигнал, когда есть опасность. Она бросила меня одну с этим незнакомцем. Спасибо, тетя Марьям шла мимо.
На тете Марьям сегодня красивое платье! И новый прозрачный шарфик, в тон к платью.
Поля
07.05.
Латифа и Сета хотят взять у нас котят. Их недавно родила кошка Ксюха. Котята черные с белым, красивые, как покойный Мишка.
Девочка Арина сегодня проводила меня до самого дома. Сама Арина живет за несколько остановок в другую сторону. Это она просто, чтоб на меня никто не напал.
Бабушка Тося опять прибежала. Деньги свои за проданный дом прячет, даже не достает. Почему не уезжает? Странно все как-то.
Баба Тося говорит, чтоб я ужин готовила.
У меня до сих пор уши болят и горло, но уже меньше. Из-за проблем болезни кажутся неважными.
Бабушка Нина и тетя Варя, ее дочка, торгуют на базаре “Березка”. Тем и живут.
Поля
08.05.
Шифруюсь, ибо нельзя писать, как есть. Сегодня б. Т. у. на. По. Р. Ш. К. М.
Приходила в гости женщина с нашего района. Веселая такая! Ее зовут Зарган. У нее сынок есть, Тима. Балованный мальчик! Она его любит и очень балует.
10.05.
Мама пришла с рынка очень уставшая, пирожки плохо продаются. Денег совсем нет.
Я хотела ей прочитать свои новые стихи, но она пошла спать.
Я написала “Морскую поэму”:
Поля
13.05.
Теперь про бабу Тосю подробнее. В общем, я шифровала, что она у нас, но собирается удирать в Россию, и ей помогать будут соседи (мы и тетя Марьям). Но сегодня выяснилось, что баба Тося что-то скрывает, поэтому не уезжает и прячется. Что-то происходит еще, о чем она не говорит.
15.05.
Сегодня утром мама мыла мне голову. Это происходит так: сначала я приношу с огородов воду в ведрах. Там вода в старых колодцах. Очередь нужно отстоять! Потом мы воду греем. Тащим ведра в ванную комнату, смешиваем горячую воду с холодной, и мама поливает мне на голову, а я мылом ее мою. Шампуня нет давно.
Все так и было сегодня, пока мама не задумалась, не набрала кипятка (вместо теплой воды) и не ошпарила мне голову! Я, конечно, завыла. Больно! Мама не разобралась, чего это я вою, разозлилась и ударила меня по голове жестяным ковшом! Я же осталась виноватой!
Теперь голова в том месте вздулась. Огромная шишка под волосами, ближе к уху! Хорошо, что она мне череп не проломила. Неизвестно, чем все теперь кончится – голова болит страшно, шишка просто огромная! Целый день прикладываю холодное к голове, в надежде, что опухоль спадет. Убираю, стираю молча, чтобы опять не влетело.
– Ты помогла. Ты меня послушала и поверила. Спасибо.
И пошла дальше, волоча по земле грязную мокрую косу каштановых волос.
Вечер
Явилась девушка, что вчера приходила. Мама ей торопливо сунула фото. Сказала:
– Извини. Сестра твоя мертвая.
Девушка заплакала, стала деньги давать. Мама не взяла.
– У нее каштановые волосы были? – я спросила.
Мама давай орать:
– Иди отсюда! Тут взрослые говорят!
А девушка сказала:
– Да, у нее была длинная коса. Почти до земли! Мы очень гордились, что у нее такие волосы. Последний раз в октябре соседи видели, как ее в машину посадили: муж, его дядя и брат мужа. Она вырывалась, не хотела с ними ехать.
Девушка все ждала:
– Вы не знаете, кто убил?
– Мы договорились, что вы уйдете. Я много лет не гадаю.
Мама подвигала ее к двери, а я хотела что-то еще сказать, но не сказала. Но точно я знаю, люди оговорили ее сестру.
30.03.
Сильный ветер. Ураган!
Мама ушла. Буду убирать в доме. Одной мне как-то не по себе. Опять в квартире чепуха какая-то: мебель стучит, шаги, и никого…
Тетя Марьям жаловалась, что видела кошку, а потом та растворилась в воздухе! И все жалуются на какую-то чертовщину. Молимся – проходит, а потом все заново. Дядя Хамзат носит “Джейн” – это молитва такая, чтобы злые духи не шутили с человеком.
И мне Руслан написал. Я тоже ношу “Джейн”. Ее зашили в кожаный треугольник. Туда же мама положила крестик. Это мне так сделали после сна о смерти, когда она меня преследовала.
Хоть бы никто не пришел бить наши двери! Я перечитала книги о созвездиях.
Поля
02.04.
Снились страшные сны. Я кричу и просыпаюсь. Снова снится война. Самолет бросил бомбу, а я под завалами, как те русские старики, в центре города. Камни давят на грудь, я кричу. А вылезти не могу. Начинаю умирать, медленно задыхаюсь. Просыпаюсь в холодном поту.
Я ходила домой к Хейде. Но мне сказали:
– Хейды нет!
Все врут. Я уже стала бояться за нее. Пойду в ее школу. Расспрошу ее одноклассников: может, они что помнят или видели? Где она?
Мама опять не торгует, лежит дома. У мамы больное сердце.
Поля
03.04.
12.30. В Хейдиной школе сказали, что она у отца, и дали мне адрес. Я нашла его дом. Он живет по улице
Бородина. Вышла вторая жена:
– Нет здесь Хейды! Уходи.
Пошла опять в дом, напротив – в квартиру, где Хейда жила у дяди с мамой и братиком. Дядя ее мне ответил:
– Она здесь больше не живет!
И хлопнул дверью.
Значит, я больше ее никогда не увижу? Что же делать? Помню, она говорила, какие-то дальние родственники ее живут в Октябрьском районе, но точный адрес их неизвестен.
Если Эрик тоже не вернется, то это будет выстрел в упор. Хейда, вернись. Пожалуйста. Вернись в мою жизнь.
22.00. Я заболела. Патошка принесла таблеток, а потом позвала играть в прятки.
Вышла на улицу. Солнечно. Красиво! Во дворе играли в прятки: Ислам, Казбек, Патошка, Хава и мальчик Ильяс. Поиграла с ними немного. Мальчишки уже взрослые, а все как малыши. Бегают, пищат.
Лунет сегодня с ними не играла, и поэтому Патошка позвала меня. За ней всячески ухаживал Ислам. Патошка на него злилась, так как бегает на свидания с Ильясом. Но Ильяса любит Лунет из дома напротив, и поэтому Патошка с ней поругалась.
Хава уныло сообщила, что у нее никого нет. Смех просто. Хава – самая красивая девчонка в нашем дворе.
Поначалу, когда я пришла играть в прятки, народ возмутился против “русской заразы”, но неожиданно Ислам стал за меня заступаться. Он водил, когда была моя очередь, обращался ко мне “сестра” и всячески угождал Патошке. Ведь это она меня пригласила!
Лунет злобно выглядывала с балкона. Думаю, она завтра появится. И меня уже никто не позовет.
04.04.
В школу не хожу. Температура. Горло болит. Страшно трещит голова от жара. Лежу в кровати. Мама ругается.
Патошка помирилась с Лунет и не пришла ко мне. Мир стал подлее.
Поля
07.04.
(хотя я не уверена)
Ухо болит. Инфекция. Высокая температура. Мама орет, не переставая, и выгоняет из дома, и ругает, и ничего не делает, чтобы мне помочь. Я у нее “неблагодарная скотина” и “зараза”. Именно из-за меня она не купила себе новую куртку. Ведь она разорилась, покупая мне лекарства из-за ангины! А я пошла играть с Патошкой и “еще сильнее заболела и сама виновата”. Еще мне в упрек было сказано, что денег я ей не приношу. Не торгую на рынке из-за болезни. А я обязана покупать еду и содержать дом! “Как дети в царское время” – цитирую родительницу. В общем, концерт по заявкам.
Сегодня я сама кое-как встала и поплелась за четыре остановки пешком в больницу № 9. Зашла. Люди так удивленно смотрели, что девочка одна пришла, без родителей.
Я постучала в какую-то дверь и сказала, что мне нужен врач. Меня приняли. Посмотрели горло и уши. Спросили, есть ли у меня деньги на лекарство. Я сказала, что нет. Я ведь не работаю сейчас, не торгую на рынке, денег нет ни копейки. Меня посмотрели – сказали, в горле и ушах сильное воспаление, и нужно в больнице лежать, спросили, есть ли у меня родственники, которые это оплатят. Я молча поплелась на выход. Девушка-медсестра догнала меня в коридоре. Сказала:
– Спрячь! А то мне попадет от врача. Это пенициллин! Попроси кого-нибудь, пусть тебе уколы делают!
Медсестре лет восемнадцать, она чеченка. Я сказала ей:
– Баркалла. (Это по-чеченски “спасибо”.)
К пенициллину нужно еще специальную воду, чтобы разводить. Денег у меня нет, а мама не дает. Пойду завтра на рынок – продам свои книжки. Куплю воду, чтобы разводить лекарство.
Все сильно болит.
Вечер
Приходила Хейда!!! Мой самый большой друг. Она не побоялась прийти, узнав, что я заболела. Все это время Хейда была в горном селе. Учила арабский.
– Немного и английский знаю! – похвалилась она.
Завтра Хейда навсегда уезжает. Родные где-то купили дом ее матери, ей и братику. Далеко-далеко. Хейда пришла ко мне попрощаться. Но я обрадовалась очень – даже температура прошла. Я верю, что, если не подохну, мы обязательно увидимся еще когда-нибудь! Хейда, милая, я всегда буду помнить, как мы дружили. Как нас ссорили, но мы мирились назло всем! Я верю в удачу. Может быть, и в любовь когда-то поверю.
До встречи с тобой, Хейда!
П.
12.04.
На улицу не выхожу. Никого не вижу. Ни друзей, ни врагов.
Мама взялась делать уколы. Делает. Еще три и “ура”!
На бабушку Тосю вчера на улице напали – отобрали все ценные вещи. Твари!
А мама, делая мне очередной укол, объявила вот что:
– Эдик и Арлет – хозяева кафе – нашли тебе жениха. Богатый чеченец! Гостиницу свою строит. Машина у него есть! Руслан согласен. Как закончишь девять классов, выйдешь за него.
– Что?! – у меня даже слов не нашлось. – С ума сошли?! Я его ни разу в глаза не видела!
– Это ничего, – мама говорит. – Главное – он на тебя издали посмотрел, слово дал, что женится. По обычаю. Муллу пригласят. Глаза у него зеленые, кстати, а сам брюнет. Ты смотри не позорь нас – все выполняй по дому и ни в чем ему не отказывай.
– Да прекрати сейчас же! – заорала я. – Не хочу слушать! Не выйду я!
Но мама упрямо повторила, что через два года я в квартире ей не нужна – у них тут “своя жизнь”, а меня пристроят замуж, как водится.
– Тебе уже будет 15 лет! Девять классов закончишь и пойдешь замуж, как все девочки! Без возражений!
Не согласна я. Не согласна! Я не знаю этого человека. Мне противно и говорить об этом. Что же, мне будет 16 лет, а я буду беременная, с огромным животом, как дочка Сациты, что живет внизу на остановке “Березка”?! Вот позор! Позор! Какая ужасная глупая тема опять овладела мамой! Отчим ей, что ли, подсказал?
И пойти мне некуда – родных нет. Почему дедушка погиб? Где ты, счастье?
Поля
13.04.
Оказывается, эта шуточка с замужеством – вполне так серьезно. Во всяком случае отчим подсказал, а мама крепко вбила себе в голову. Как же! Меня ведь можно будет выгнать из квартиры. Какая красота!
А когда я заявила им, что не выйду замуж и не послушаю их приказов, мама объявила вот что:
– Я тебя лично выставлю, выпихну за дверь! Тебе уже давно детей рожать можно, а ты выпендриваешься!
Что за глупость? Ни за что не соглашусь. Отчим приманивает “гостиницей” и “машиной”. На какой черт мне богатства, если я не люблю и не знаю этого человека? Лучше я удавлюсь. Ведь, став моим мужем, этот неизвестный мне человек, будет со мной ххххх.
Ни за что!
Может, Хейда поможет мне бежать? Но куда?
П.
17.04.
Сильный ветер за окнами, пыль.
Пришла ко мне сейчас баба Тося и поругала. Оказывается, тетя Аля и Эрик приехали. Стучали мне в дверь, а я им не открыла.
Я действительно слышала стук, но не подошла к двери. Нам часто стучат в дверь и орут ругательства незнакомые люди. Они злые из-за войны и ненавидят всех, у кого русское имя. Стараюсь не подходить к двери.
Но оказалось, баба Тося оставила у нас ключ от своей квартиры и поэтому так кричала. Мама ушла, а я и не знала про ключ.
Сделают меня таки “козлом отпущения”, как пел Высоцкий.
Я сказала бабе Тосе, что спала. Не услышала. На самом деле мне просто страшно было подойти к двери.
Мне снился сон о чертежах межгалактических кораблей. Кто-то во сне мне объяснял, что, если построить корабль круглой формы, он будет быстрее перемещаться в пространстве на семьдесят световых лет.
П.
19.04.
Сегодня христианская Пасха.
Мама торговала на рынке. Я делала уроки. Вечером пошли к бабе Тосе. Я увидела тетю Алю и Эрика! Мы говорили обо всем. Я набралась храбрости и притащила свой поломанный магнитофон Эрику, чтобы он починил его.
Узнав о том, что мама и отчим намереваются отдать меня замуж, тетя Аля сказала, что это – бред. А Эрик возмутился:
– Вы что?! Он поиграет с ней и вышвырнет как котенка! Как можно? Ей нужно учиться! Закончить институт!
Этим Эрик сразу приобрел в моих глазах образ настоящего героя.
Еще я запомнила замечательную поговорку: “Загадывая желание, подумай: а вдруг оно сбудется?”
20.04.
С утра шел дождь.
Мальчик Ислам притащил собачку. Маленькую. В коробке. Куда нам собачку? У нас уже коту перерезали горло. Ислам упрашивал маму собачку спрятать, но мама не согласилась. Сказала:
– Возьми ее себе! У вас частный дом, есть двор!
Ислам сделал вид, что ушел. А мы открыли дверь через некоторое время, а собачка пищит в коробке. Не знаем, что теперь делать.
21.04.
Были у тети Али. Она шутила, моя мама, как всегда, со всеми спорила, бабушка Тося смеялась. Эрик слушал то музыку, то нас.
Он разобрал мой магнитофон. Сказал, ремонту такое не подлежит. Это ерунда, я сама его починю. Взяла у Акбара паяльник. Найду, где соединить провода.
24.04.
Эрик уезжает завтра. Он прибыл в Чечню ненадолго. Мы почти не общаемся.
Сегодня в школе произошло вот что: в конце учебного года в наш 7-й “А” пришла девочка в парандже. Она ни с кем не стала разговаривать. Молча села за последнюю парту. Банда Лурье-Львицы к ней повязалась-повязалась и перестала.
У нее коричневый рюкзак с книжками и паранджа черная. Паранджа так отстегивается, что лицо видно, а потом она опять закрывается, и видны только глаза!
У нас в классе скромно одеваются Касси, Тина, Сета и я. Платки и длинные юбки. Остальные наряжаются и даже некоторые, из банды Лурье-Львицы, носят мини-юбки и красятся!
В парандже впервые кто-то пожаловал. Поля
27.04.
Сегодня пошли после уроков гулять. Я, Тина и Касси.
Ходили, стихи читали друг другу. Идем обратно мимо школьного забора, и я вижу – что-то неладное творится на поляне. Старшеклассники и банда Лурье-Львицы окружили нашу новенькую в парандже. Их человек пятнадцать, а она одна. Полукруг сужается, и вот-вот драка начнется.
Тут я поняла, что я ни на чьей стороне, кроме той, где кому-то нужна помощь. Не могу смотреть, как бьют.
– Пошли, – говорю. – Поможем ей!
– Что ты! Что ты! – попятились Касси и Тина. – Драться?! Пойдем отсюда быстрее, пока нас не заметили. А то надают по шее о-го-го как!
И, пригнувшись, они быстро засеменили вдоль забора к домам. Я одна перелезла через школьный забор и побежала на поляну, успев на ходу подобрать огромную ветку с земли.
Новенькая стояла в парандже – видны были только глаза. На нее со всех сторон наступали десятиклассники с бандой Лурье-Львицы.
– Ваххабистка! Ваххабистка! – кричали они. – Покажи нам лицо! Мы сорвем с тебя эту тряпку! Ты ваххабистка! Мы тебе покажем! Ты не будешь ходить в нашей школе в парандже!
Окружающие размахивали кулаками, а Мила с Линдой даже камни успели взять в руки. Новенькая неспешно пятилась, но ничего не говорила и лица не открывала.
Когда я подбежала, случился затор. Народ вроде как очнулся и окривел.
– Ты чего, Жеребец, здесь забыла? – вышла вперед остальных Лурье-Львица. – Это наши разборки! Уходи!
– Пошла вон! Убирайся отсюда, русская тварь! – завизжали ее служанки из банды.
Старшеклассники молчали.
– Вас много, а она одна. Это нечестно, – сказала я, размахивая веткой, чтобы не дать им подойти близко к себе. Новенькая оказалась за моей спиной. Мы медленно отступали к забору.
– Она сама за себя ответит! А тебя, русская гадина, мы прикопаем в канаве, – сказал уверенно десятиклассник и плюнул на мою туфлю.
Вроде как я должна была испугаться, но на меня будто что-то нашло. Будто в голове что-то взорвалось. Я остановилась и сказала:
– Вы можете меня убить. Да. Но я буду драться до последнего вздоха. Я не сойду с этого места и кинусь на первого, кто сделает шаг!
Махнула веткой перед их лицами. Ветка просвистела. Народ дрогнул и отшатнулся.
– Вам лучше убить меня. Потому что, если не убьете, я вас покалечу. Я проткну вам глаза и расцарапаю щеки. Нечего мне терять! Ничего у меня в жизни нет! Но я могу хоть ее защитить!
– Ты чокнутая! Сумасшедшая! Ты же даже имени ее не знаешь! – сказала Лурье-Львица, а потом отдала приказ своим: – Уходим отсюда. Жеребец взбесился!
Линда бросила камень. Но мимо.
– Вот наглая русская тварь! Чтоб ты сдохла! – заорали Яха и Тара, но покорно пошли за Лурье-Львицей.
Остальные пошли за ними. Старшеклассники посмотрели, что наши бандитки уходят, пожали плечами и тоже стали расходиться. Новенькая стояла в парандже и все так же молчала.
– Как тебя зовут? – спросила я по-русски.
Она не ответила. Я решила, что она не понимает по-русски.
– Ха це ху ю? – спросила я по-чеченски (“Как тебя зовут?”).
– Латифа, – ответила девочка.
– Почему не убежала? Тебе не было страшно?
– На все воля Аллаха, – сказала она.
“Вот кто сумасшедший”, – подумала я и пояснила:
– Они могли тебя избить!
Она повторила:
– На все воля Аллаха.
И пошла к школьным воротам. А я осталась стоять столбом. Уже выходя из ворот, девочка обернулась и крикнула:
– Баркалла! (Спасибо!)
П.
02.05.
За бабой Тосей гоняются, чуть не убили ножом – еле увернулась. Из-за ее дома. Дом опять себе забрали какие-то чеченцы. Ехать бабе Тосе некуда. Эрика и Сашку еле пристроили у родных. Негде жить. Ни комнат, ни помощи власти не дают.
Баба Тося ночевала у хороших соседей-чеченцев. Они ее спрятали. Не дали убить.
Сейчас она ждет моего отчима Руслана. Он объявился. Опять поедет разбираться за бабу Тосю с теми, кто захватил ее жилье и имущество. С Русланом обещали пойти дети тети Марьям и Мансур.
Что думает тетя Аля? Уехала с детьми, а свою старую маму оставила. Ведь ее могут в любую минуту убить! Баба Тося плачет и трясется.
По поводу того мужика, что ломился и орал, удалось выяснить: оказалось, его прислала с маминой работы, из кафе, женщина Хадиджа. Это ее любовник.
По мнению некоторых, всех русских надо убивать, а квартиры себе забирать. Хадиджа настроила своего любовника против моей мамы. Мама узнала это от тети Марьям и тети Тамары. Пошла к Хадидже и устроила скандал. Сказала, что Руслана к ее детям пришлет. Пусть постучит в двери и попугает их.
Чеченцы Эдик и Арлет, хозяева кафе, мою маму поддержали и сказали, что всякие горные бараны понаехали и теперь всем нормальным людям житья нет.
Поля
04.05.
Баба Тося и Руслан возили меня к доктору в больницу № 9. Уши и горло доктор посмотрел: воспаление проходит. Слава богу!
Бабе Тосе Руслан разрешил жить у нас. Сам ходит ночевать к другу в нижние дома. Она очень боится.
05.05.
Была в школе. Пошла утром с Лунет, Патошкой и Хавой. Не специально, конечно. Просто дорога одна и школа одна. Так и пошли.
Хава успела сообщить всем, что папа моего папы – чеченец и поэтому мы с ней снова подруги. Бред, конечно. Патошка – аварка, Хава – ингушка, Лунет – чеченка.
Лунет, как всякая вредина, стала задираться. Навстречу шел наш сосед дядя Валера. Я поздоровалась с ним, а остальные девочки – нет. Лунет давай высказываться:
– Он тебе кто? Зачем с русским здороваешься?! У тебя русский друг! Ха-ха!
А я ответила:
– Это наш сосед. С соседями, чтоб ты знала, нужно здороваться, а не быть невежами.
После этого Патошка стала оправдываться, что она дядю Валеру не заметила, а Хава схитрила – она молча кивнула. Лунет разозлилась.
– А твои соседи: тетя Марьям и ее дети – ваххабисты! – бодро сообщила она.
– Что за бред?!
– Они водку не пьют и не воруют! Значит, ваххабисты! – продолжала визжать Лунет все сильнее.
– Нет!
– А вот и да!
– Кто такие эти ваххабисты?
– Бандиты! Мне мама сказала! – пищала Лунет. – Их можно вычислить сразу. Если видишь, что человек не пьет водку и не ворует, а молится все время, это ваххабист!
– А в чем опасность?
– Они хотят изменить мир! Это они придумали, чтобы не было елки на Новый год, а был шариатский суд!
– А при чем тут мои соседи?
– Ну… Они не пьют водку. Это подозрительно. А вот мой дядя пьет. Мы – нормальные люди!
В общем, ерунда какая-то. Так мне толком не удалось выяснить, что это за обзывание такое – ваххабисты – и в чем подвох. Я осталась при своем мнении, а остальные при своем мнении.
Не внушает мне доверия эта Лунет с ее пьющим дядей.
П.
06.05.
Привет!
Начинаю новую тетрадь словами: Мои поступки и дела
14.00. Пришла со школы. Меня уже караулила баба Тося. Обедать хотела. Я покормила ее.
Баба Тося невероятную вещь провернула, оказывается. Когда в последний раз “захватчики” бабу Тосю зарезать собирались, она туда не зря вернулась. Она знала, где спрятаны документы на дом! Нашла их, а “захватчики” не нашли. Баба Тося уже собиралась бежать с важными бумагами, как явились те, кто там сейчас живут, и бросились на нее с ножом. Но не догнали.
И теперь баба Тося продала свой дом! Другим чеченцам. Она взамен на деньги отдала им документы как хозяйка. И одни чеченцы теперь выгоняют других, а баба Тося продолжает прятаться в нашей квартире. Пока мы все это обсуждали, кто-то явился и стал в нашу дверь стучать. Я открыла – думала, мама или отчим, а там незнакомый мужик. Баба Тося его увидела и побежала бегом мимо него на второй этаж, в квартиру своей дочки Али. Там спряталась.
А я осталась одна. Сказала мужику:
– Я вас не знаю. Уходите!
Захлопнула дверь. Он орет на весь подъезд:
– Ты что, меня не знаешь? Я с твоей матерью вместе работаю!
Вот врун! С мамой одни тетеньки работают – пирожки жарят и продают в кафе. Хозяйка, Арлет, с ними, а дядя Эдик только воду, масло и муку привозит.
Что нужно незнакомцу? По-моему, это опять женщина Хадиджа с маминого кафе кого-то прислала. У нее нет дома в Грозном, только в горном селе, и она со своими дружками хотят напугать какую-то русскую семью, а квартиру в Грозном себе забрать.
Прошло 20 минут! Пишу я, значит, тебя, Дневник, и слышу в нашем подъезде, как соседка тетя Марьям с дядькой ругается. Пошла, дверь открыла. Тетя Марьям говорит:
– Вот, пошел он!
Я:
– Кто он?
– А который от Хадиджи!
Мужик услышал, назад повернул и как заорет:
– Я вам головы оторву!
А я этого человека первый раз вижу!
– Что вам нужно? – спрашиваю.
– Хадиджа – хорошая, Хадиджа меня прислала…
– Какая еще Хадиджа?!
– Твоя мать знает, какая!
– Вы ненормальный! Не смейте нам стучать и угрожать!
– Я вам покажу, какие теперь в Чечне порядки! – заорал мужик.
– Мой отчим Руслан с вами поговорит.
Услышав о Руслане, неизвестный мужик опрометью выбежал из нашего подъезда, сел в свою машину и быстро уехал.
Точно. Это его наглая дура с гор прислала. Запугать хочет. Не выйдет. Именно она знала, что мама сегодня на работе, поэтому и подослала опять своего дружка.
А баба Тося так и не отозвалась, хотя я постучала по батарее – наш старый сигнал, когда есть опасность. Она бросила меня одну с этим незнакомцем. Спасибо, тетя Марьям шла мимо.
На тете Марьям сегодня красивое платье! И новый прозрачный шарфик, в тон к платью.
Поля
07.05.
Латифа и Сета хотят взять у нас котят. Их недавно родила кошка Ксюха. Котята черные с белым, красивые, как покойный Мишка.
Девочка Арина сегодня проводила меня до самого дома. Сама Арина живет за несколько остановок в другую сторону. Это она просто, чтоб на меня никто не напал.
Бабушка Тося опять прибежала. Деньги свои за проданный дом прячет, даже не достает. Почему не уезжает? Странно все как-то.
Баба Тося говорит, чтоб я ужин готовила.
У меня до сих пор уши болят и горло, но уже меньше. Из-за проблем болезни кажутся неважными.
Бабушка Нина и тетя Варя, ее дочка, торгуют на базаре “Березка”. Тем и живут.
Поля
08.05.
Шифруюсь, ибо нельзя писать, как есть. Сегодня б. Т. у. на. По. Р. Ш. К. М.
Приходила в гости женщина с нашего района. Веселая такая! Ее зовут Зарган. У нее сынок есть, Тима. Балованный мальчик! Она его любит и очень балует.
10.05.
Мама пришла с рынка очень уставшая, пирожки плохо продаются. Денег совсем нет.
Я хотела ей прочитать свои новые стихи, но она пошла спать.
Я написала “Морскую поэму”:
13 лет.
Сапфирово-темное море.
Здесь скала тихо шепчет во сне,
Что обманчивый северный Ветер
Изменил серебристой Луне.
Тут далекие яркие звезды,
Нам с высот выдают ведения:
Что не ведаем мы Вселенной,
Что не верим мы в силу Творенья.
Южный крест светит ярко в небе,
Кораблям указав дорогу.
А на дне спрут стучится в домик
К восьмирукому осьминогу.
Тот фонарик зажег лениво,
Темный глаз приложил к окошку.
И, увидев старого друга,
Он обрадовался немножко!
Нереиды смеются и пляшут
И резвятся в воде дельфины.
Тут, на дне морском, среди башен,
Темно-красным сверкают рубины.
У Нептуна грозы всех морей,
У владыки подводного царства
Пир объявлен среди друзей.
Все пришли, не замыслив коварства.
Вот из темных озер и болот
Водяные приплыли в гости.
И притопал старик-Кашалот,
Опираясь на ручку трости.
Тут русалочек целый рой
С волосами лазурной пены.
И по лунным тропинкам пришли
В белых платьях на праздник Селены.
Аполлон тронул струны кифары
И несчастье исчезло, как пар.
Дионис подливал всем в бокалы
Из кораллов шипящий нектар.
И запел удивительный голос.
И послышались шутки и смех
А Амур, из-за трона Нептуна,
Хитровато рассматривал всех.
И пускал свои острые стрелы
Он из меткого лука в сердца
Чтоб не смолкли тритонов напевы,
Чтобы счастье не знало конца.
Афродита – дочь моря и солнца
Ослепляла своей красотой.
Каждый, кто ее встретит случайно,
Навсегда потеряет покой.
Свет играл на колье изумрудном
И пурпуровым платьем шурша
Все, что ей нагадала Наяда,
Она слушала не дыша.
И сверкали в прическах алмазы,
От улыбок светился весь зал.
И кто знает, что он там не лишний,
Может смело явиться на бал!
Если хочешь, пойдем со мною
Я ведь тоже спешу туда!
Мы пойдем по тропе, под Луною,
Нас, сияя, проводит звезда.
Поля
13.05.
Теперь про бабу Тосю подробнее. В общем, я шифровала, что она у нас, но собирается удирать в Россию, и ей помогать будут соседи (мы и тетя Марьям). Но сегодня выяснилось, что баба Тося что-то скрывает, поэтому не уезжает и прячется. Что-то происходит еще, о чем она не говорит.
15.05.
Сегодня утром мама мыла мне голову. Это происходит так: сначала я приношу с огородов воду в ведрах. Там вода в старых колодцах. Очередь нужно отстоять! Потом мы воду греем. Тащим ведра в ванную комнату, смешиваем горячую воду с холодной, и мама поливает мне на голову, а я мылом ее мою. Шампуня нет давно.
Все так и было сегодня, пока мама не задумалась, не набрала кипятка (вместо теплой воды) и не ошпарила мне голову! Я, конечно, завыла. Больно! Мама не разобралась, чего это я вою, разозлилась и ударила меня по голове жестяным ковшом! Я же осталась виноватой!
Теперь голова в том месте вздулась. Огромная шишка под волосами, ближе к уху! Хорошо, что она мне череп не проломила. Неизвестно, чем все теперь кончится – голова болит страшно, шишка просто огромная! Целый день прикладываю холодное к голове, в надежде, что опухоль спадет. Убираю, стираю молча, чтобы опять не влетело.