Паулина
15.03.
Помирилась с Аленкой. Спросишь: как? Очень просто: она вышла из дома и сказала:
– Поля, прости меня ради бога! – и такую физиономию скорчила, что я стала смеяться и тут же ее простила.
Но оказалось, она попросила прощения, потому что ей тетя Валя повелела. Ну, ничего. Главное – мир!
А вчера произошел такой случай. Просто фантастика! Вначале я с мамой ходила на рынок торговать. Пришла домой, а у меня горло болит. Решила отдохнуть. Растерлась растиркой, выпила таблетки. А моя мамаша отправилась к соседке, тете Марьям. Я заперла за ней дверь, взяла в руки книжку “Рыжик”, о мальчике, свет оставила включенным (чтобы не заснуть), легла и … уснула.
Спала я, наверное, долго, и вот что из этого вышло: мама сидела у тети Марьям в гостях. Туда же пришел мой отчим Руслан. Мама и Руслан захотели попасть домой, но не тут-то было! Я не проснулась бы и от пушечного выстрела. Они с полчаса тарабанили в дверь, но я их не слышала!
Потом, испугавшись, что со мной что-то случилось, тетя Марьям, мама и Руслан начали сочинять истории на тему: “Бедная девочка оставила дверь открытой, и к ней пришли убийцы”. Нет, вы только представьте: “бедная девочка” – это Я!
Тетя Марьям в отчаянии стучала нам в стену (боялись, что стена рухнет), мама колотила руками дверь, а мой отчим Руслан решил влезть через окно. У нас первый этаж! Но в окно он не пролез. Засунул морду в открытую для кота Мишки форточку и давай орать:
– Поля! Поля, открой дверь! Поля, пожалуйста, открой. Это я, Руслан!
И так далее в том же духе. Конечно, тут я уже спать не могла – открыла глаза, поглядела на него, и пришла мне в голову мысль: “Что за страшный сон снится? Черт в окно лезет! Тьфу, нечистая сила!”, – перевернулась я на другой бок и опять захрапела.
Поняв, что я жива, окружающие принялись стучать со всех сторон, с новыми силами. Даже девушка Малика, что живет на втором этаже, колотила молотком по балкону – будила меня! Тут я проснулась окончательно, пошла и открыла дверь. В квартиру ввалились мама, отчим и соседи.
– Поля, ты ничего не слышала?! – кричали они.
– Нет! – честно ответила я.
19.03.
Сегодня много неприятностей, больших и маленьких. И так совпало, что сегодня еще и день рождения Руслана.
Наша кошка Ксюша родила под утро котят, а кот Маркус (которого нам оставили девочки Патошка и Ася) схватил одного и сгрыз. Я кота нашлепала. Котенок, что хуже всего, помирает и мучается.
Еще я узнала, что Аленка и тетя Валя решили уехать из Чечни: жизни тут нет, русских людей убивают. Квартиры забирают люди с гор. Если Аленка уедет, у меня больше нет друзей. Димка, Сережа и другие давно уехали с родителями, побросав тут дома. А моя мама твердит, что любит Чечню и надеется на мир.
Вот что я себе представляю. Я иду, как обычно, в школу. Дождливо. Осень. Вокруг – насмешки, издевательства, оскорбления (будут, как и прежде):
– Русская тварь!
– Мы ее убьем!
– Русская сука, как тебя зовут?
– Уезжай в свою поганую Рассею!
(Что бы я с радостью и сделала. Но у нас нет родных в других регионах, нет никакого жилья. Некуда нам ехать.)
И вот я иду одна через грязь, через насмешки и плевки, а моей подруги, моей приемной сестры, ее – НЕТ!
“Нет” – это очень страшное слово. А еще страшнее: “Прощай навсегда”! И будет дождь, ветер и снег. Оскорбления и насмешки. И я одна, без Аленки. В новую осень, новый учебный год. А завтра мой день рождения.
Поля
26.03.
Мой день рождения был в прошлый четверг. Мне исполнилось 12 лет.
Ничего хорошего нет. Несчастья за несчастьями: тетю Валю оклеветали. Все это сделал дядя Адам, которого ранило у подъезда, когда он пьяный играл на гармошке. Это он написал жалобу. Как будто тетя Валя “сдала” его российским военным, и те “пытали его”, и так он “потерял ногу”.
И командир боевиков Басаев подписал бумагу – убить предателей, даже не разобравшись. А никакие они не предатели!!! Их пришли убивать вечером. Боевики. Четверо. Чеченцы с автоматами. Приказ у них был, печать с волком, и подпись Басаева. Никто не вступился. Все испугались. Убежали. Только дедушка Идрис, ингуш, который тоже на втором этаже жил вместе со своей бабушкой, вышел. Его избили прикладами.
Аленка и тетя Валя успели убежать через балкон, на простыне, в чем стояли. Боевики захватили их квартиру! Тетя Валя не может квартиру отобрать назад. Боится. Прячется у людей. (Нам тетя Фатима все рассказала втайне.)
Мы ведь в другом подъезде живем – и не знали, когда их пришли убивать. Аленка и тетя Валя, если получится живыми уехать из Чечни, уедут. Одни чеченцы взялись помочь их вывезти. Мне мама запрещает ходить к Аленке (их прячут сейчас в частных домах у людей). Ведь если проследят за мной,
убьют их и тех, кто их прячет.
Худо, что Аленка уедет. Но им нужно уехать. Только нет ни документов, ни денег. Мы передали для них хлеба.
Кот Маркус еще одного котенка загрыз. И мы с мамой кота занесли. Оставили на рынке – пусть сам по себе живет, кот-убийца.
Тетя Айшат, жена дяди Адама, мою маму проклинает. Говорит:
– Ты, Лена, его спасла, а мне теперь с калекой жить!
А мама и сама не рада, что спасла.
Поля
02.04.
Пробралась к Аленке. Им помогают уехать. С ними собрался бежать из Чечни и дядя Саша.
Мы сидели с Аленкой на полу – так, чтоб через окна нас не было видно. Мы смотрели старый фильм, снятый по роману Дюма: “Три мушкетера”. Там есть песня:
А все из-за войны. Когда не было войны – был мир.
Поля
26.04.
Вчера приехали друзья: мальчик Сашка, его старший брат Эрик и тетя Аля. Я давно их ждала. Не верила, что вернутся. Когда они в декабре уехали в Краснодарский край, к родственникам, я молила их мысленно каждый день: “Дорогие, любимые соседи, возвращайтесь! Не бросайте меня! Я вас всех очень люблю (особенно Эрика и Сашку). Почему вы так долго не возвращаетесь? Приезжайте, я так скучаю!”
Даже стихи родились сами собой, едва я думала об Эрике.
А сегодня я надела свой самый красивый халат и причесалась. Мама это заметила и говорит:
– Поля, как мальчишки приехали, ты стала ухаживать за собой!
– Нет, я даже в гости к ним не пойду, – вылетело у меня (хотя это и неправда).
– А они и не позовут! – отрезала мама.
Не знаю почему, но я жутко покраснела. Наверное, я и вправду к ним не пойду. Сашка по секрету сказал, что они ненадолго – уедут из Чечни через две недели. Они за своей бабушкой приехали. На нее в ее доме напали. Обокрали. Напугали. Она старенькая, жила далеко от нас, в микрорайоне.
“Жизнь – тяжелая штука”. Это точно.
28.04.
В школу не пошла. Ангина.
Вчера опять прокралась к Аленке, в частный сектор. Они так и не уехали. Боевики их искали – напугали расстрелом старенького дедушку Пашу, который прятал Аленку с тетей Валей у себя. Ему стало плохо с сердцем, он умирает.
Боевики заняли квартиру прочно. Не выгнать! Правду о дяде Адаме слушать не хотят.
Уехать из Чечни у Аленки с тетей Валей не получается. Что же делать? Их убьют?!
Видела бабушку Сашки и Эрика. Ее зовут Тося.
П.
03.05.
Мне купили платье! Я сразу пошла в гости к Сашке.
10.05.
Я на рынке торгую соком. Зарабатываю на еду.
Зашла к соседям, Сашке, Эрику и тете Але. Но Сашка отказался разговаривать безо всякой причины и убежал к Баширу. Играть в футбол. А Эрик ушел в гости к Мансуру. Мне пришлось разделить компанию блинов со сметаной, тети Али и телевизора. Больше я к ним не пойду!
Ох, попадись мне этот Башир!
Поля
13.05.
Была у Эрика. Он сразу удрал, а Сашка посидел-посидел и тоже удрал.
Теперь у меня план, как я выскажусь: завтра будет идти фильм “Сердца трех”, и я скажу Сашке, когда он придет за мной: “Зайди-ка сюда. Я к кому иду в гости? К тебе или к тете Але? Почему ты зовешь меня, а потом оставляешь и уходишь гулять? Не хочешь дружить – так и скажи!” Посмотрим, что из этого выйдет.
У мамы скоро день рождения. Купила ей подарочек.
18.05.
Насчет выговора другу Сашке у меня, конечно, ничего не вышло. Он на следующий день прибежал, и я его простила. Но сейчас о другом.
Дневник, я ходила с Эриком и Сашкой за питьевой водой в сады-огороды. В наших домах воды нет. Таскаем ведрами. Мальчишки всю дорогу надо мной издевались, но не злобно, а как бы шутя. Из-за сока “Юпи”. Они говорили, что я его не ложкой в графине размешиваю, а руками развожу. Ну да, у меня рука окрасилась немного.
Потом они насмехались над чулками. Называли меня “Пеппи”. А чулки, к моему ужасу, пока мы шли по грязюке между садами, запачкались, и они посмеялись еще и по этому поводу. Причем Эрик подшучивает, а Сашка ему вторит, не переставая, злодей.
– Когда мы в декабре уехали из Чечни в Россию, мы не знали! – сказал Эрик. – А теперь мы приехали назад и видим: ты – глупенькая маленькая неряха в платочке. У нас там, в русском селе, были настоящие девчонки в мини-юбках! Они танцуют на столе и могут выпить! И целоваться. А ты – глупый ребенок.
Я очень обиделась. Хотела зареветь, но не стала. Эрик это увидел и дал мне щелбан. А я его за волосы дернула. После этого он сказал, что мальчики и девочки драться не должны, а должны кое-чем другим заниматься, но я пойму это лишь года через два. И еще много чего нафантазировал.
Почему он меня учит? Мне 12 лет!
Сашке 11 лет, а Эрику недавно исполнилось 15 лет! И Сашка, который клялся мне в любви и молился о мире в нашем городе вместе со мной, сейчас поддакивал старшему брату.
Мы долго стояли в очереди за водой. Когда туда же пришла какая-то девушка лет четырнадцати, мои друзья ей заулыбались. Начали говорить комплименты, выделываться и заигрывать. А я, набрав воды, пошла домой и страшно обиделась.
Поля
20.05.
Была в школе. Нравится мне Имран. Это мой одноклассник. У него зеленые глаза. Хотя Эрик и Сашка мне тоже нравятся. Я не знаю, Дневник, сможешь ли ты меня понять: что-то я сама себя не пойму.
25.05.
Ходила в школу. У нас была линейка – всех строили классами. Это потому, что у 11-го класса экзамены. Теперь, говорят, в аттестате будет печать с волком. Такая печать только в Чечне. А в других местах ее никто не признает. Нас снимали телекамеры, наверное, по телевизору покажут.
А я закрывала уши руками, и не только я, но и все девчонки. Мальчики прямо под ноги кидали “взрывпакеты” и хлопушки на линейке, но им никто не делал замечания.
Сашка со мной не дружит. Вчера, как только я и мама пришли к тете Але в гости, он сказал:
– Поиграешь с нами в жмурки?
Я ответила:
– Хорошо.
Но тут пришел Башир и позвал Эрика и Сашку играть во дворе в мяч, в “собачку”. Сашка жутко обрадовался и завопил:
– Ура! Ура! Я – собачка, чур, в игре, я – собачка!
Это потому, что тот, кто “собачка”, отнимает мяч у других.
Тут мой отчим пожаловал, и мама пошла домой на наш первый этаж. А я осталась.
Говорю Сашке:
– Можно, я тоже с вами в “собачку” поиграю?
Сашка ответил:
– Не то чтобы нельзя, но тебе будет неинтересно, – и сидит на корточках, кеды одевает.
А Эрик говорит:
– Поля, ты же к Сашке в гости пришла? Куда это он? (Этого вопроса я больше всего боялась.)
– Я… – хотела ответить я, но меня перебила тетя Аля:
– Поля к нам в дом пришла!
Но Эрика было не унять:
– Поля пришла к моему младшему брату Сашке! А он уходит! Почему?
– Что ж, пусть уходит, – ответила я.
(А Сашка одевается как ни в чем не бывало.)
– Это неприлично, ты пришла к нему, а он уходит! – Эрик, видимо, решил меня добить.
– И что? Что из этого? – ответила я (ничего другого мне и в голову не пришло).
А Сашка еще громко сказал своей маме, что я просилась с ними играть в “собачку”! Но мне будет там “неинтересно”. Я чуть со стыда не умерла.
Эрик и Сашка преспокойно ушли во двор.
Поля
31.05.
Нас со школы давно отпустили.
Аленка с тетей Валей все пытаются как-то уехать. Я гадала на картах. Я тоже хочу уехать с ними.
Сегодня Сашка стучал в нашу дверь. Я открыла. Он сказал:
– Поля, пойдешь к нам в гости? Пожалуйста!
– Не знаю, – ответила я, припоминая последние дни.
– Я за тобой зайду через полчаса!
И ушел. Смотрю: через полчаса бежит с Эриком к мальчишкам во дворе – играть в “собачку”. Ага. Какая же скотина!
П.
02.06.
Идет дождь. Он плачет вместе со мной.
Сегодня, если получится, навсегда из Чечни уедут Аленка и тетя Валя. Они обещали написать письмо. Тетя Валя и Аленка передадут письмо другим людям, а эти люди передадут нам, чтобы их не нашли и не убили. Вещи им так и не отдали, но разрешили взять документы.
Вся квартира, все вещи теперь принадлежат какой-то чеченской семье, что помогает им уехать. Но главное – тетя Валя и Аленка живые.
Мои последние слова были: “Мы еще 1 сентября вместе в школу пойдем, Аленка! До свидания!” Аленке я на прощание подарила цепочку с шеи. Она была у меня единственной ценной вещью. И еще мы договорились с ней – не обрезать волосы, пока не встретимся.
Надеюсь скоро обнять свою подругу. Помоги мне, о Бог!
Поля
03.06.
Сашка не разговаривает, Аленка уехала, писем нет. Вчера с тетей Алей смотрела комедию. Кратко включилось электричество. Обычно ни его, ни воды, ни газа с войны в доме нет.
Я прочитала книгу по хиромантии, порылась в блокноте прабабушки, где написано о линиях рук, и составила карту судьбы.
Из риска – победа. Уход от власти – ради искусства. Чуткое сердце. Поэт.
Склонность к чревоугодию, чувственность и лукавство. Опасность по жизни, бунты и войны. Несчастная любовь и счастливый, спокойный брак.
Не музыкальна, но красноречива.
Есть веселье и простота. Эгоизм и гордыня порой портят все, что достигла.
Но спасает философия и юмор.
Уже почти год я занимаюсь йогой. По два часа в день. Делаю упражнения из Хатха и медитирую в позе “лотоса”. Научилась закрывать глаза и видеть свет. Ни о чем не думать. Особенно это помогает после ссор и обид. Это спасает.
Я много читаю о Будде.
Поля
06.06.
Целый день торгую на Центральном рынке. Продаю сок. Ко мне дядьки пристают. Совсем обнаглели, уроды!
Единственная радость: видела на рынке Эрика. Спросил, как дела. Он тоже торгует товаром, маме своей помогает, чтобы продукты домой покупать.
Зарплаты никому не платят. Мой отчим торгует старыми запчастями от поломанных телевизоров. Чинит телевизоры. Мама продает пирожки, я сок. Но еды все равно мало.
Я сегодня заработала 19 тысяч. Это только купить хлеба, масло и банку сайры. А мама 32 тысячи.
Сейчас я читала книгу, а мама вдруг ни с того ни с сего сказала, что у меня рано будут дети. С чего она это взяла? Надо выяснить.
Поля
11.06.
Пропащий я человек! Никто со мной не дружит, никто меня не любит. Мне очень, очень плохо. Я не знаю, жива ли Аленка. Куда их вывезли? Письма нет. Я торгую с утра до поздней ночи соком и жвачками на рынке. Сашка не разговаривает, убегает. Дружит с Мансуром, Баширом.
Поля
19.06.
Дома. Не торгую. Дожди.
Собираюсь все тебе рассказать, Дневник, но некогда. У меня дела: уборка дома, потом долгие медитации. Думаю, не стать ли буддисткой?
Гаутама был великим философом. Он сказал, что любой может достичь просветления. А мне кажется, что тьма вокруг может поглотить меня. Я хочу просветления. Я хочу вырваться из Колесницы и быть свободной.
Вчера приходили Джамбулат и Адар, дети дедушки Шамиля. Им по 20–25 лет. Отчима не было. Они сидели и болтали с мамой.
Их разговоры мне не понравились. По-моему, они изменились, стали употреблять наркотики. Мама их впустила, потому что они сыновья дедушки Шамиля! Иначе бы не пустила. Но без своего отца они вели себя по-другому. Нахально.
У Джамбулата был автомат. Он решил показать, как надо стрелять из автомата. Но когда я взяла автомат в руки, я поняла, что ненавижу оружие. Я ненавижу оружие потому, что оно убивает людей и животных. Потому, что пули попадают в деревья.
Джамбулат еще совсем обнаглел и решил меня обнять, пока показывал, как нажимать на курок. Я его отпихнула и сказала, что все расскажу дедушке Шамилю. Джамбулат очень испугался. Быстро ушел с братом.
П.
21.07.
Привет! Я долго не писала в тебе, Дневник. Для начала создам план:
1. Ссора с Сашкой
2. Ислам
3. Путешествие
4. Магнитофон
5. Патошка
6. Работа/рынок
7. Эрик
Я не видела Сашку восемь дней. Я почти все время его не видела, но сейчас говорю о последней неделе. И вот он явился. Вместе со своей мамой, тетей Алей, и братом Эриком. Им вечером стало скучно, и они притопали к нам на чай. Так ему хватило наглости сказать мне, что он будет встречаться с Патошкой! Девочкой-аваркой с третьего этажа. Она меня на год младше.
Теперь мне кое-что ясно. Это к ней он бегает все последнее время! Зовет ее играть в теннис и в “собачку”! А меня ни разу не позвал.
Но он очень ошибался, что сможет меня задеть. Я сказала ему, что дружу с Патошкой и меня даже мама теперь зовет “Патошка” – как и ее. И он может катиться на все четыре стороны и не оправдываться! Сашка вытаращил глаза и чуть не описался. А потом встал и говорит:
– Прощай навеки!
И ушел. Вот и все.
Ислам – это один мальчик из переулка. Когда я иду мимо, остановится и стоит – смотрит, пытается заговорить.
Путешествие решила устроить тетя Аля. Она, как и моя мама, твердит, что будет мир.
Нужно думать о том, что война прошла. Теперь все будет как прежде.
Она решила отвезти меня на неделю в курортный город Нальчик, если получится. Я и не помню, когда отдыхала. Все торгую на рынке.
Магнитофон купила. Сама! Телевизор давно перегорел и сломался. Мне Эрик помогал выбирать магнитофон и сын тети Марьям, Акбар.
Патошка – девчонка с третьего этажа. Она любит сплетничать и жадина. Мы дружим, но не сильно. Я не знаю, что в ней нашел Сашка. Хотя они друг друга стоят. И, как бы мне ни было обидно, ничем себя не выдам. Главное – сохранить гордость.
Я устроилась на рынке торговать соком на аппарате. Раньше я ходила и торговала всякой всячиной. По всем торговым рядам ходила. Ноги в кровь сбивала. Теперь сижу на стуле и торгую ежедневно с утра до вечера соком из аппарата.
Что сказать об Эрике? И так все ясно. Я люблю его.
П.
29.07.
Эрик, Сашка и тетя Аля у нас были. Тетя Аля, мама и Сашка на кухню пошли, а мы с Эриком сидели на диване. Электричества нет. Свечки. Полумрак. Эрик хотел меня поцеловать. Еще бы чуть-чуть времени! Но тут мама с тетей Алей зашли и как заорут:
– Борщ готов! На кухню, дети!
Вредители!
04.08.
Знаешь, я решила писать в тебе аккуратно. Но что это даст? Я ведь в тебе почти не писала той правды, что творится вокруг. Ее нельзя писать. Если тебя кто-нибудь найдет, то наверняка будет меня шантажировать или смеяться, или убьет. Приходится писать в тебе лишь малое из того, что происходит.
Я уже писала раньше всю правду в дневник, а потом поняла, как это опасно. Правду надо шифровать. Мне очень тяжело на душе потому, что я не могу тебе кое-чего рассказать.
Сашки, Эрика и тети Али нет. Не приходят – прячутся у бабушки в частном доме.
Аленки нет, и, может быть, я вообще ее никогда не увижу? Лучше я буду молчать.
02.09.
Привет! Я только что из больницы. У меня была операция аппендицита. Все случилось двенадцать дней назад. Мне стало плохо, и я мучилась. Мама возила меня в больницу, но доктора не посмотрели. Сказали, просто живот болит. Я не могла ходить. Ходила согнувшись.
Мужчина, у которого шесть детей, чеченец из среднего подъезда, увидел это. Меня и маму посадил в свою машину “Волгу”. Привез нас в больницу № 9. Когда он привез меня как свою дочку, меня посмотрели. Доктор сказал:
– Немедленно в операционную!
Я не хотела. Думала – пройдет.
Мне дали простыню, чтобы я закуталась в нее. Потом положили на стол и сделали капельницу. Я стала засыпать. Но увидела, что доктора хотят снять мою простыню-платье. Крикнула:
– Нет! Я стесняюсь! Не снимайте!
Услышала, как все в операционной засмеялись, и заснула.
Оказалось аппендицит гнойный. Я потом проснулась через день только. Потолок кружился. Из живота торчали трубки. Гной стекал в банку. Так пять дней. Мама сказала – я чуть не умерла на операции.
Швы только сняли. Слава богу, все позади.
В больнице я познакомилась с девушкой. Ей 17 лет. Ее фамилия – Лобазанова. Мы много шутили, говорили обо всем. Нам вместе делали уколы.
P. S. Словно в награду за все мне пришло письмо. Тетя Валя и Аленка живы! Они уехали с дядей Сашей на какой-то русский хутор. Есть речка и маленький дом! Как я за них рада! Слава богу!
Им помогли чеченцы. За это тетя Валя отдала им свою трехкомнатную квартиру, а они бандитов прогнали. Тех чеченцев, что были с автоматами. У этих, добрых чеченцев были пулеметы.
Поля
07.09.
Когда я была в больнице, много чего произошло. Привезли какую-то маленькую девочку, и она умерла. Ее отец и его друзья стреляли в операционной в докторов из автоматов. Кто-то выпрыгнул в окно с четвертого этажа. Кто-то убежал. Страшно.
Хорошо, мама со мной была, когда стреляли. Я лежала с трубками из живота в палате.
Милиции теперь нет. У всех оружие, и каждый сам за себя. Читала книгу “Бегущая по волнам” А. Грина.
08.09.
Привет!
Ночью, когда я проснулась после операции, то сразу вспомнила, что была на пиру Олимпа в космосе. Там были все древнегреческие боги! Афина, Зевс, Посейдон, Амур! Аполлон посвятил мне песню, которую я раньше никогда не слышала.
09.09.
или 10 сентября (я точно не знаю)
О последних происшествиях: в школу я не хожу – болею после операции. Тетя Аля, Сашка и Эрик пропали. Их бабушка тоже. Тетя Валя и Аленка в тяжелых условиях. Жизнь спасли, а как жить? Хорошего мало.
Аленка рада, что есть речка. Купается там. Тетя Валя в отчаянии – их не прописывают и не берут Аленку в школу. Но ей дядя Саша помогает. Денег нет, а это, к сожалению, главное. Но все же я рада за них.
Нам здесь житья нет! Как пришла война, все стали друг друга убивать. Никто уже не дружит ни с кем.
Снились кошмары. Живот болит, из которого трубки убрали. Гноя много текло.
– На час бы опоздали, умерла бы, – врач сказал.
И наркоз переборщили. Сердце чуть не отказало.
Я никуда не хожу из дома. Боль. Лежу. Мама днем на рынке торгует, чтоб купить картошки и хлеба. Ей со мной гулять некогда. А я скучаю.
Еще в Грозном придумали такую штуку – “шариатский суд” называется. И людей теперь расстреливают прямо на улицах. Недавно расстреляли женщину и мальчика шестнадцати лет. Потом еще других будут расстреливать, сказали. Вроде бы они (женщина, ее сестра и этот мальчик) убили какого-то мужчину. Сестра женщины беременная. Ее пока оставили в живых. Ребенок родится – тогда и будут убивать.
В общем, темный лес. Не поймешь, не разберешь!
Поля
11.09.
В школу не хожу. Читала книжку “Алиса в Стране чудес”. Потом пришли Хейда и Хава. Я с ними дружу. Хава – ингушка, дочка дяди Султана, ей 13 лет, а Хейда – чеченка, ей 11 лет.
Хейда с мамой и братиком недавно в Грозный приехали – до этого они жили в русском селе. Хейда говорит, там учителя в школах пьют водку. И кошмар что творится. Нет приличий. А тут у нас есть приличия! Вот они и приехали сюда жить.
Хейда сказала, что в России теперь многие ненавидят чеченцев и унижают. Русские дети в школе бьют детей-чеченцев. Потому что война.
Хава и Хейда сообщили, что со школы почти все ходили смотреть на казнь. Когда убивали по шариатскому суду. Мамы с детьми ходили. Малышей на шею посадили, чтобы тем видно было. А я сказала, что не пошла бы. А Хейда сказала, что было интересно.
Поля
18.09.
Привет, 7-й класс “А”! Уже три дня в школе. Уроков нет.
Учителя обнаглели. Не учат. Прогуливают! У нас много новых мальчиков. Я неизвестно еще за какой партой сижу… Опять разборки. Дела ни к черту.
Пока!
22.09.
Утром шел дождь. В школе не была. Девочки обещали, а сами за мной не зашли. Может, опаздывали? Хотя…
Последнее время все очень странно. Я пришла в гости к чеченцам: девочке Лунет, что живет в доме напротив. У нее была дома старшая сестра Рита. Они меня сами позвали. А потом Лунет сказала:
– Полина, закрой дверь в комнату.
15.03.
Помирилась с Аленкой. Спросишь: как? Очень просто: она вышла из дома и сказала:
– Поля, прости меня ради бога! – и такую физиономию скорчила, что я стала смеяться и тут же ее простила.
Но оказалось, она попросила прощения, потому что ей тетя Валя повелела. Ну, ничего. Главное – мир!
А вчера произошел такой случай. Просто фантастика! Вначале я с мамой ходила на рынок торговать. Пришла домой, а у меня горло болит. Решила отдохнуть. Растерлась растиркой, выпила таблетки. А моя мамаша отправилась к соседке, тете Марьям. Я заперла за ней дверь, взяла в руки книжку “Рыжик”, о мальчике, свет оставила включенным (чтобы не заснуть), легла и … уснула.
Спала я, наверное, долго, и вот что из этого вышло: мама сидела у тети Марьям в гостях. Туда же пришел мой отчим Руслан. Мама и Руслан захотели попасть домой, но не тут-то было! Я не проснулась бы и от пушечного выстрела. Они с полчаса тарабанили в дверь, но я их не слышала!
Потом, испугавшись, что со мной что-то случилось, тетя Марьям, мама и Руслан начали сочинять истории на тему: “Бедная девочка оставила дверь открытой, и к ней пришли убийцы”. Нет, вы только представьте: “бедная девочка” – это Я!
Тетя Марьям в отчаянии стучала нам в стену (боялись, что стена рухнет), мама колотила руками дверь, а мой отчим Руслан решил влезть через окно. У нас первый этаж! Но в окно он не пролез. Засунул морду в открытую для кота Мишки форточку и давай орать:
– Поля! Поля, открой дверь! Поля, пожалуйста, открой. Это я, Руслан!
И так далее в том же духе. Конечно, тут я уже спать не могла – открыла глаза, поглядела на него, и пришла мне в голову мысль: “Что за страшный сон снится? Черт в окно лезет! Тьфу, нечистая сила!”, – перевернулась я на другой бок и опять захрапела.
Поняв, что я жива, окружающие принялись стучать со всех сторон, с новыми силами. Даже девушка Малика, что живет на втором этаже, колотила молотком по балкону – будила меня! Тут я проснулась окончательно, пошла и открыла дверь. В квартиру ввалились мама, отчим и соседи.
– Поля, ты ничего не слышала?! – кричали они.
– Нет! – честно ответила я.
19.03.
Сегодня много неприятностей, больших и маленьких. И так совпало, что сегодня еще и день рождения Руслана.
Наша кошка Ксюша родила под утро котят, а кот Маркус (которого нам оставили девочки Патошка и Ася) схватил одного и сгрыз. Я кота нашлепала. Котенок, что хуже всего, помирает и мучается.
Еще я узнала, что Аленка и тетя Валя решили уехать из Чечни: жизни тут нет, русских людей убивают. Квартиры забирают люди с гор. Если Аленка уедет, у меня больше нет друзей. Димка, Сережа и другие давно уехали с родителями, побросав тут дома. А моя мама твердит, что любит Чечню и надеется на мир.
Вот что я себе представляю. Я иду, как обычно, в школу. Дождливо. Осень. Вокруг – насмешки, издевательства, оскорбления (будут, как и прежде):
– Русская тварь!
– Мы ее убьем!
– Русская сука, как тебя зовут?
– Уезжай в свою поганую Рассею!
(Что бы я с радостью и сделала. Но у нас нет родных в других регионах, нет никакого жилья. Некуда нам ехать.)
И вот я иду одна через грязь, через насмешки и плевки, а моей подруги, моей приемной сестры, ее – НЕТ!
“Нет” – это очень страшное слово. А еще страшнее: “Прощай навсегда”! И будет дождь, ветер и снег. Оскорбления и насмешки. И я одна, без Аленки. В новую осень, новый учебный год. А завтра мой день рождения.
Поля
26.03.
Мой день рождения был в прошлый четверг. Мне исполнилось 12 лет.
Ничего хорошего нет. Несчастья за несчастьями: тетю Валю оклеветали. Все это сделал дядя Адам, которого ранило у подъезда, когда он пьяный играл на гармошке. Это он написал жалобу. Как будто тетя Валя “сдала” его российским военным, и те “пытали его”, и так он “потерял ногу”.
И командир боевиков Басаев подписал бумагу – убить предателей, даже не разобравшись. А никакие они не предатели!!! Их пришли убивать вечером. Боевики. Четверо. Чеченцы с автоматами. Приказ у них был, печать с волком, и подпись Басаева. Никто не вступился. Все испугались. Убежали. Только дедушка Идрис, ингуш, который тоже на втором этаже жил вместе со своей бабушкой, вышел. Его избили прикладами.
Аленка и тетя Валя успели убежать через балкон, на простыне, в чем стояли. Боевики захватили их квартиру! Тетя Валя не может квартиру отобрать назад. Боится. Прячется у людей. (Нам тетя Фатима все рассказала втайне.)
Мы ведь в другом подъезде живем – и не знали, когда их пришли убивать. Аленка и тетя Валя, если получится живыми уехать из Чечни, уедут. Одни чеченцы взялись помочь их вывезти. Мне мама запрещает ходить к Аленке (их прячут сейчас в частных домах у людей). Ведь если проследят за мной,
убьют их и тех, кто их прячет.
Худо, что Аленка уедет. Но им нужно уехать. Только нет ни документов, ни денег. Мы передали для них хлеба.
Кот Маркус еще одного котенка загрыз. И мы с мамой кота занесли. Оставили на рынке – пусть сам по себе живет, кот-убийца.
Тетя Айшат, жена дяди Адама, мою маму проклинает. Говорит:
– Ты, Лена, его спасла, а мне теперь с калекой жить!
А мама и сама не рада, что спасла.
Поля
02.04.
Пробралась к Аленке. Им помогают уехать. С ними собрался бежать из Чечни и дядя Саша.
Мы сидели с Аленкой на полу – так, чтоб через окна нас не было видно. Мы смотрели старый фильм, снятый по роману Дюма: “Три мушкетера”. Там есть песня:
Нам он точно не по карману. Покой. Мы с мамой остаемся тут. Руслан не может жить в России. Там ненавидят чеченцев. Тоже кидаются драться, обзывают. Как тут ненавидят русских.
Скрипит давно потертое седло,
И ветер холодит былую рану.
Куда вас, сударь, к черту занесло,
Неужто вам покой не по карману?
А все из-за войны. Когда не было войны – был мир.
Поля
26.04.
Вчера приехали друзья: мальчик Сашка, его старший брат Эрик и тетя Аля. Я давно их ждала. Не верила, что вернутся. Когда они в декабре уехали в Краснодарский край, к родственникам, я молила их мысленно каждый день: “Дорогие, любимые соседи, возвращайтесь! Не бросайте меня! Я вас всех очень люблю (особенно Эрика и Сашку). Почему вы так долго не возвращаетесь? Приезжайте, я так скучаю!”
Даже стихи родились сами собой, едва я думала об Эрике.
И вчера они приехали. К нам сразу прибежали Эрик и Сашка, в гости. Электричества не было. Мы сидели при свечах и играли в карты. Потом они позвали меня к себе, но я не пошла.
За окном холодный ветер
Говорит со мной о встрече,
Что тебя увижу снова
Я в чудесный летний вечер.
Говорит, что ты – вернешься,
Но уже другой, чем прежде.
И что он, тот самый ветер,
Унесет мои надежды.
А сегодня я надела свой самый красивый халат и причесалась. Мама это заметила и говорит:
– Поля, как мальчишки приехали, ты стала ухаживать за собой!
– Нет, я даже в гости к ним не пойду, – вылетело у меня (хотя это и неправда).
– А они и не позовут! – отрезала мама.
Не знаю почему, но я жутко покраснела. Наверное, я и вправду к ним не пойду. Сашка по секрету сказал, что они ненадолго – уедут из Чечни через две недели. Они за своей бабушкой приехали. На нее в ее доме напали. Обокрали. Напугали. Она старенькая, жила далеко от нас, в микрорайоне.
“Жизнь – тяжелая штука”. Это точно.
28.04.
В школу не пошла. Ангина.
Вчера опять прокралась к Аленке, в частный сектор. Они так и не уехали. Боевики их искали – напугали расстрелом старенького дедушку Пашу, который прятал Аленку с тетей Валей у себя. Ему стало плохо с сердцем, он умирает.
Боевики заняли квартиру прочно. Не выгнать! Правду о дяде Адаме слушать не хотят.
Уехать из Чечни у Аленки с тетей Валей не получается. Что же делать? Их убьют?!
Видела бабушку Сашки и Эрика. Ее зовут Тося.
П.
03.05.
Мне купили платье! Я сразу пошла в гости к Сашке.
10.05.
Я на рынке торгую соком. Зарабатываю на еду.
Зашла к соседям, Сашке, Эрику и тете Але. Но Сашка отказался разговаривать безо всякой причины и убежал к Баширу. Играть в футбол. А Эрик ушел в гости к Мансуру. Мне пришлось разделить компанию блинов со сметаной, тети Али и телевизора. Больше я к ним не пойду!
Ох, попадись мне этот Башир!
Поля
13.05.
Была у Эрика. Он сразу удрал, а Сашка посидел-посидел и тоже удрал.
Теперь у меня план, как я выскажусь: завтра будет идти фильм “Сердца трех”, и я скажу Сашке, когда он придет за мной: “Зайди-ка сюда. Я к кому иду в гости? К тебе или к тете Але? Почему ты зовешь меня, а потом оставляешь и уходишь гулять? Не хочешь дружить – так и скажи!” Посмотрим, что из этого выйдет.
У мамы скоро день рождения. Купила ей подарочек.
18.05.
Насчет выговора другу Сашке у меня, конечно, ничего не вышло. Он на следующий день прибежал, и я его простила. Но сейчас о другом.
Дневник, я ходила с Эриком и Сашкой за питьевой водой в сады-огороды. В наших домах воды нет. Таскаем ведрами. Мальчишки всю дорогу надо мной издевались, но не злобно, а как бы шутя. Из-за сока “Юпи”. Они говорили, что я его не ложкой в графине размешиваю, а руками развожу. Ну да, у меня рука окрасилась немного.
Потом они насмехались над чулками. Называли меня “Пеппи”. А чулки, к моему ужасу, пока мы шли по грязюке между садами, запачкались, и они посмеялись еще и по этому поводу. Причем Эрик подшучивает, а Сашка ему вторит, не переставая, злодей.
– Когда мы в декабре уехали из Чечни в Россию, мы не знали! – сказал Эрик. – А теперь мы приехали назад и видим: ты – глупенькая маленькая неряха в платочке. У нас там, в русском селе, были настоящие девчонки в мини-юбках! Они танцуют на столе и могут выпить! И целоваться. А ты – глупый ребенок.
Я очень обиделась. Хотела зареветь, но не стала. Эрик это увидел и дал мне щелбан. А я его за волосы дернула. После этого он сказал, что мальчики и девочки драться не должны, а должны кое-чем другим заниматься, но я пойму это лишь года через два. И еще много чего нафантазировал.
Почему он меня учит? Мне 12 лет!
Сашке 11 лет, а Эрику недавно исполнилось 15 лет! И Сашка, который клялся мне в любви и молился о мире в нашем городе вместе со мной, сейчас поддакивал старшему брату.
Мы долго стояли в очереди за водой. Когда туда же пришла какая-то девушка лет четырнадцати, мои друзья ей заулыбались. Начали говорить комплименты, выделываться и заигрывать. А я, набрав воды, пошла домой и страшно обиделась.
Поля
20.05.
Была в школе. Нравится мне Имран. Это мой одноклассник. У него зеленые глаза. Хотя Эрик и Сашка мне тоже нравятся. Я не знаю, Дневник, сможешь ли ты меня понять: что-то я сама себя не пойму.
25.05.
Ходила в школу. У нас была линейка – всех строили классами. Это потому, что у 11-го класса экзамены. Теперь, говорят, в аттестате будет печать с волком. Такая печать только в Чечне. А в других местах ее никто не признает. Нас снимали телекамеры, наверное, по телевизору покажут.
А я закрывала уши руками, и не только я, но и все девчонки. Мальчики прямо под ноги кидали “взрывпакеты” и хлопушки на линейке, но им никто не делал замечания.
Сашка со мной не дружит. Вчера, как только я и мама пришли к тете Але в гости, он сказал:
– Поиграешь с нами в жмурки?
Я ответила:
– Хорошо.
Но тут пришел Башир и позвал Эрика и Сашку играть во дворе в мяч, в “собачку”. Сашка жутко обрадовался и завопил:
– Ура! Ура! Я – собачка, чур, в игре, я – собачка!
Это потому, что тот, кто “собачка”, отнимает мяч у других.
Тут мой отчим пожаловал, и мама пошла домой на наш первый этаж. А я осталась.
Говорю Сашке:
– Можно, я тоже с вами в “собачку” поиграю?
Сашка ответил:
– Не то чтобы нельзя, но тебе будет неинтересно, – и сидит на корточках, кеды одевает.
А Эрик говорит:
– Поля, ты же к Сашке в гости пришла? Куда это он? (Этого вопроса я больше всего боялась.)
– Я… – хотела ответить я, но меня перебила тетя Аля:
– Поля к нам в дом пришла!
Но Эрика было не унять:
– Поля пришла к моему младшему брату Сашке! А он уходит! Почему?
– Что ж, пусть уходит, – ответила я.
(А Сашка одевается как ни в чем не бывало.)
– Это неприлично, ты пришла к нему, а он уходит! – Эрик, видимо, решил меня добить.
– И что? Что из этого? – ответила я (ничего другого мне и в голову не пришло).
А Сашка еще громко сказал своей маме, что я просилась с ними играть в “собачку”! Но мне будет там “неинтересно”. Я чуть со стыда не умерла.
Эрик и Сашка преспокойно ушли во двор.
Поля
31.05.
Нас со школы давно отпустили.
Аленка с тетей Валей все пытаются как-то уехать. Я гадала на картах. Я тоже хочу уехать с ними.
Сегодня Сашка стучал в нашу дверь. Я открыла. Он сказал:
– Поля, пойдешь к нам в гости? Пожалуйста!
– Не знаю, – ответила я, припоминая последние дни.
– Я за тобой зайду через полчаса!
И ушел. Смотрю: через полчаса бежит с Эриком к мальчишкам во дворе – играть в “собачку”. Ага. Какая же скотина!
П.
02.06.
Идет дождь. Он плачет вместе со мной.
Сегодня, если получится, навсегда из Чечни уедут Аленка и тетя Валя. Они обещали написать письмо. Тетя Валя и Аленка передадут письмо другим людям, а эти люди передадут нам, чтобы их не нашли и не убили. Вещи им так и не отдали, но разрешили взять документы.
Вся квартира, все вещи теперь принадлежат какой-то чеченской семье, что помогает им уехать. Но главное – тетя Валя и Аленка живые.
Мои последние слова были: “Мы еще 1 сентября вместе в школу пойдем, Аленка! До свидания!” Аленке я на прощание подарила цепочку с шеи. Она была у меня единственной ценной вещью. И еще мы договорились с ней – не обрезать волосы, пока не встретимся.
Надеюсь скоро обнять свою подругу. Помоги мне, о Бог!
Поля
03.06.
Сашка не разговаривает, Аленка уехала, писем нет. Вчера с тетей Алей смотрела комедию. Кратко включилось электричество. Обычно ни его, ни воды, ни газа с войны в доме нет.
Я прочитала книгу по хиромантии, порылась в блокноте прабабушки, где написано о линиях рук, и составила карту судьбы.
Из риска – победа. Уход от власти – ради искусства. Чуткое сердце. Поэт.
Склонность к чревоугодию, чувственность и лукавство. Опасность по жизни, бунты и войны. Несчастная любовь и счастливый, спокойный брак.
Не музыкальна, но красноречива.
Есть веселье и простота. Эгоизм и гордыня порой портят все, что достигла.
Но спасает философия и юмор.
Уже почти год я занимаюсь йогой. По два часа в день. Делаю упражнения из Хатха и медитирую в позе “лотоса”. Научилась закрывать глаза и видеть свет. Ни о чем не думать. Особенно это помогает после ссор и обид. Это спасает.
Я много читаю о Будде.
Поля
06.06.
Целый день торгую на Центральном рынке. Продаю сок. Ко мне дядьки пристают. Совсем обнаглели, уроды!
Единственная радость: видела на рынке Эрика. Спросил, как дела. Он тоже торгует товаром, маме своей помогает, чтобы продукты домой покупать.
Зарплаты никому не платят. Мой отчим торгует старыми запчастями от поломанных телевизоров. Чинит телевизоры. Мама продает пирожки, я сок. Но еды все равно мало.
Я сегодня заработала 19 тысяч. Это только купить хлеба, масло и банку сайры. А мама 32 тысячи.
Сейчас я читала книгу, а мама вдруг ни с того ни с сего сказала, что у меня рано будут дети. С чего она это взяла? Надо выяснить.
Поля
11.06.
Пропащий я человек! Никто со мной не дружит, никто меня не любит. Мне очень, очень плохо. Я не знаю, жива ли Аленка. Куда их вывезли? Письма нет. Я торгую с утра до поздней ночи соком и жвачками на рынке. Сашка не разговаривает, убегает. Дружит с Мансуром, Баширом.
Поля
19.06.
Дома. Не торгую. Дожди.
Собираюсь все тебе рассказать, Дневник, но некогда. У меня дела: уборка дома, потом долгие медитации. Думаю, не стать ли буддисткой?
Гаутама был великим философом. Он сказал, что любой может достичь просветления. А мне кажется, что тьма вокруг может поглотить меня. Я хочу просветления. Я хочу вырваться из Колесницы и быть свободной.
Вчера приходили Джамбулат и Адар, дети дедушки Шамиля. Им по 20–25 лет. Отчима не было. Они сидели и болтали с мамой.
Их разговоры мне не понравились. По-моему, они изменились, стали употреблять наркотики. Мама их впустила, потому что они сыновья дедушки Шамиля! Иначе бы не пустила. Но без своего отца они вели себя по-другому. Нахально.
У Джамбулата был автомат. Он решил показать, как надо стрелять из автомата. Но когда я взяла автомат в руки, я поняла, что ненавижу оружие. Я ненавижу оружие потому, что оно убивает людей и животных. Потому, что пули попадают в деревья.
Джамбулат еще совсем обнаглел и решил меня обнять, пока показывал, как нажимать на курок. Я его отпихнула и сказала, что все расскажу дедушке Шамилю. Джамбулат очень испугался. Быстро ушел с братом.
П.
21.07.
Привет! Я долго не писала в тебе, Дневник. Для начала создам план:
1. Ссора с Сашкой
2. Ислам
3. Путешествие
4. Магнитофон
5. Патошка
6. Работа/рынок
7. Эрик
Я не видела Сашку восемь дней. Я почти все время его не видела, но сейчас говорю о последней неделе. И вот он явился. Вместе со своей мамой, тетей Алей, и братом Эриком. Им вечером стало скучно, и они притопали к нам на чай. Так ему хватило наглости сказать мне, что он будет встречаться с Патошкой! Девочкой-аваркой с третьего этажа. Она меня на год младше.
Теперь мне кое-что ясно. Это к ней он бегает все последнее время! Зовет ее играть в теннис и в “собачку”! А меня ни разу не позвал.
Но он очень ошибался, что сможет меня задеть. Я сказала ему, что дружу с Патошкой и меня даже мама теперь зовет “Патошка” – как и ее. И он может катиться на все четыре стороны и не оправдываться! Сашка вытаращил глаза и чуть не описался. А потом встал и говорит:
– Прощай навеки!
И ушел. Вот и все.
Ислам – это один мальчик из переулка. Когда я иду мимо, остановится и стоит – смотрит, пытается заговорить.
Путешествие решила устроить тетя Аля. Она, как и моя мама, твердит, что будет мир.
Нужно думать о том, что война прошла. Теперь все будет как прежде.
Она решила отвезти меня на неделю в курортный город Нальчик, если получится. Я и не помню, когда отдыхала. Все торгую на рынке.
Магнитофон купила. Сама! Телевизор давно перегорел и сломался. Мне Эрик помогал выбирать магнитофон и сын тети Марьям, Акбар.
Патошка – девчонка с третьего этажа. Она любит сплетничать и жадина. Мы дружим, но не сильно. Я не знаю, что в ней нашел Сашка. Хотя они друг друга стоят. И, как бы мне ни было обидно, ничем себя не выдам. Главное – сохранить гордость.
Я устроилась на рынке торговать соком на аппарате. Раньше я ходила и торговала всякой всячиной. По всем торговым рядам ходила. Ноги в кровь сбивала. Теперь сижу на стуле и торгую ежедневно с утра до вечера соком из аппарата.
Что сказать об Эрике? И так все ясно. Я люблю его.
П.
29.07.
Эрик, Сашка и тетя Аля у нас были. Тетя Аля, мама и Сашка на кухню пошли, а мы с Эриком сидели на диване. Электричества нет. Свечки. Полумрак. Эрик хотел меня поцеловать. Еще бы чуть-чуть времени! Но тут мама с тетей Алей зашли и как заорут:
– Борщ готов! На кухню, дети!
Вредители!
04.08.
Знаешь, я решила писать в тебе аккуратно. Но что это даст? Я ведь в тебе почти не писала той правды, что творится вокруг. Ее нельзя писать. Если тебя кто-нибудь найдет, то наверняка будет меня шантажировать или смеяться, или убьет. Приходится писать в тебе лишь малое из того, что происходит.
Я уже писала раньше всю правду в дневник, а потом поняла, как это опасно. Правду надо шифровать. Мне очень тяжело на душе потому, что я не могу тебе кое-чего рассказать.
Сашки, Эрика и тети Али нет. Не приходят – прячутся у бабушки в частном доме.
Аленки нет, и, может быть, я вообще ее никогда не увижу? Лучше я буду молчать.
02.09.
Привет! Я только что из больницы. У меня была операция аппендицита. Все случилось двенадцать дней назад. Мне стало плохо, и я мучилась. Мама возила меня в больницу, но доктора не посмотрели. Сказали, просто живот болит. Я не могла ходить. Ходила согнувшись.
Мужчина, у которого шесть детей, чеченец из среднего подъезда, увидел это. Меня и маму посадил в свою машину “Волгу”. Привез нас в больницу № 9. Когда он привез меня как свою дочку, меня посмотрели. Доктор сказал:
– Немедленно в операционную!
Я не хотела. Думала – пройдет.
Мне дали простыню, чтобы я закуталась в нее. Потом положили на стол и сделали капельницу. Я стала засыпать. Но увидела, что доктора хотят снять мою простыню-платье. Крикнула:
– Нет! Я стесняюсь! Не снимайте!
Услышала, как все в операционной засмеялись, и заснула.
Оказалось аппендицит гнойный. Я потом проснулась через день только. Потолок кружился. Из живота торчали трубки. Гной стекал в банку. Так пять дней. Мама сказала – я чуть не умерла на операции.
Швы только сняли. Слава богу, все позади.
В больнице я познакомилась с девушкой. Ей 17 лет. Ее фамилия – Лобазанова. Мы много шутили, говорили обо всем. Нам вместе делали уколы.
P. S. Словно в награду за все мне пришло письмо. Тетя Валя и Аленка живы! Они уехали с дядей Сашей на какой-то русский хутор. Есть речка и маленький дом! Как я за них рада! Слава богу!
Им помогли чеченцы. За это тетя Валя отдала им свою трехкомнатную квартиру, а они бандитов прогнали. Тех чеченцев, что были с автоматами. У этих, добрых чеченцев были пулеметы.
Поля
07.09.
Когда я была в больнице, много чего произошло. Привезли какую-то маленькую девочку, и она умерла. Ее отец и его друзья стреляли в операционной в докторов из автоматов. Кто-то выпрыгнул в окно с четвертого этажа. Кто-то убежал. Страшно.
Хорошо, мама со мной была, когда стреляли. Я лежала с трубками из живота в палате.
Милиции теперь нет. У всех оружие, и каждый сам за себя. Читала книгу “Бегущая по волнам” А. Грина.
08.09.
Привет!
Ночью, когда я проснулась после операции, то сразу вспомнила, что была на пиру Олимпа в космосе. Там были все древнегреческие боги! Афина, Зевс, Посейдон, Амур! Аполлон посвятил мне песню, которую я раньше никогда не слышала.
Что значит “улыбка чище серебра”?
Ты уйдешь туда,
Где высокая гора.
Где глаза, как лист лучистый.
Где душа и воздух чистый!
И улыбка чище серебра.
09.09.
или 10 сентября (я точно не знаю)
О последних происшествиях: в школу я не хожу – болею после операции. Тетя Аля, Сашка и Эрик пропали. Их бабушка тоже. Тетя Валя и Аленка в тяжелых условиях. Жизнь спасли, а как жить? Хорошего мало.
Аленка рада, что есть речка. Купается там. Тетя Валя в отчаянии – их не прописывают и не берут Аленку в школу. Но ей дядя Саша помогает. Денег нет, а это, к сожалению, главное. Но все же я рада за них.
Нам здесь житья нет! Как пришла война, все стали друг друга убивать. Никто уже не дружит ни с кем.
Снились кошмары. Живот болит, из которого трубки убрали. Гноя много текло.
– На час бы опоздали, умерла бы, – врач сказал.
И наркоз переборщили. Сердце чуть не отказало.
Я никуда не хожу из дома. Боль. Лежу. Мама днем на рынке торгует, чтоб купить картошки и хлеба. Ей со мной гулять некогда. А я скучаю.
Еще в Грозном придумали такую штуку – “шариатский суд” называется. И людей теперь расстреливают прямо на улицах. Недавно расстреляли женщину и мальчика шестнадцати лет. Потом еще других будут расстреливать, сказали. Вроде бы они (женщина, ее сестра и этот мальчик) убили какого-то мужчину. Сестра женщины беременная. Ее пока оставили в живых. Ребенок родится – тогда и будут убивать.
В общем, темный лес. Не поймешь, не разберешь!
Поля
11.09.
В школу не хожу. Читала книжку “Алиса в Стране чудес”. Потом пришли Хейда и Хава. Я с ними дружу. Хава – ингушка, дочка дяди Султана, ей 13 лет, а Хейда – чеченка, ей 11 лет.
Хейда с мамой и братиком недавно в Грозный приехали – до этого они жили в русском селе. Хейда говорит, там учителя в школах пьют водку. И кошмар что творится. Нет приличий. А тут у нас есть приличия! Вот они и приехали сюда жить.
Хейда сказала, что в России теперь многие ненавидят чеченцев и унижают. Русские дети в школе бьют детей-чеченцев. Потому что война.
Хава и Хейда сообщили, что со школы почти все ходили смотреть на казнь. Когда убивали по шариатскому суду. Мамы с детьми ходили. Малышей на шею посадили, чтобы тем видно было. А я сказала, что не пошла бы. А Хейда сказала, что было интересно.
Поля
18.09.
Привет, 7-й класс “А”! Уже три дня в школе. Уроков нет.
Учителя обнаглели. Не учат. Прогуливают! У нас много новых мальчиков. Я неизвестно еще за какой партой сижу… Опять разборки. Дела ни к черту.
Пока!
22.09.
Утром шел дождь. В школе не была. Девочки обещали, а сами за мной не зашли. Может, опаздывали? Хотя…
Последнее время все очень странно. Я пришла в гости к чеченцам: девочке Лунет, что живет в доме напротив. У нее была дома старшая сестра Рита. Они меня сами позвали. А потом Лунет сказала:
– Полина, закрой дверь в комнату.