Страница:
Галина Полынская
Беседы с мужчиной по вызову
Глава первая
Жизнь стремительно катилась под откос прямо с самого утра. Главный редактор легендарного «Непознанного мира» задумал страшное. Он решил, что нашему блестящему изданию не помешает приложение, да не абы какое, а повествующее о жизни звезд и светской тусовке. В связи с этим, он предложил коллективу придумать название приложения, чтобы в нем обыгрывалось слово «звезда». Тина Олеговна со свойственной ей детской непосредственностью тут же выдала: «Звездочет». Конякин задумчиво поморщился. Следом поступило предложение от Влада: «Звездопад». А что, вполне, вполне, падения наших звезд, как моральные, так и физические, нескончаемая тема для вдумчивого анализа. Но, это начальству тоже не ахти как понравилось, и тогда из своей каморки высунулся наш художник Лёвик Иловайский и предложил, на мой взгляд, самый логичный вариант: «Звездец». Лучше просто не возможно было придумать, но Конякин отчего-то сильно рассердился и принялся бурно выплескивать желчь на тему, что нам, бездельникам и бездарям глубоко наплевать на все новаторские идеи руководства, и своим равнодушием мы способны загубить любой, даже самый блестящий проект. На этой бурной ноте он покинул помещение редакции и так хлопнул дверью, что на подоконниках затряслись все кактусы. Когда стих шум и улеглась пыль, мы возобновили прерванную деятельность.
В трудах и заботах время пролетело незаметно, пробил долгожданный обеденный час. Сохранив в компьютере с таким трудом рожденную информацию, я помчалась в буфет. Пока топталась в очереди, придумала блестящий финал своему художественному вранью и даже кое-какие намётки возникли для следующей статейки. Взяла кофе и пару тощих бутербродов, решив особо не рассиживаться, хотелось побольше наваять и свинтить домой пораньше. Если удастся, разумеется.
Перекусив, понеслась обратно, решив, однако, завернуть в курилку и как следует обдумать намётки под ядовитую палочку. Никого кроме Влада в курилке не было, что не могло не обрадовать – ненавижу дышать чужим дымом. Владик стоял, прислонившись к стене, держал в пальцах дотлевающую сигарету и бормотал, глядя в пространство:
– Собака убила хозяина и съела его… Нет, хозяин убил собаку и съел ее… Хозяин покончил с собой, а собака… Нет, собака покончила с собой, а хозяин…
– Владик, – кашлянула я, – ты в порядке?
– А? – очнувшись, он с удивлением обнаружил, что в курилке не один. – О, Сен, не слышал, как ты вошла.
– Ты о чем это бредишь?
– Макакина попросила подкинуть тему для ее криминального раздела, чтобы там было жуткое преступление и желательно присутствовало какое-нибудь животное. Слушай, а когда Новый год, а?
– Через две недели.
– Страшный ужас, – вздохнул он, – уже почти пора покупать подарки.
– Здорово, а что ты мне подаришь? – оживилась я.
– А это обязательно? – Влад посмотрел на меня с нескрываемым отчаянием.
– Конечно, нет, – оскорбилась моя персона, – в конце-концов, я ж тебе ровным счетом никто. И даже не друг! И можно меня с новым годом не поздравлять! Крыса ты, Владик!
– Ну, Сеночка, Сенчик, – заныла крыса, – ну ты же знаешь, как это страшно – праздники, подарки, того забыл, этого пропустил, тому не угодил, а все же злопамятные, ты же в курсе.
– Я тоже злопамятная!
Владик подумал секундочку и изрек:
– А ты мне что подаришь?
А вот это уже подло!
– Давай так, я тебе ничего и ты мне ничего, идет?
– По рукам, – радостно сверкнул очками Влад.
Накурившись, мы нехотя, вальяжно потопали в редакцию, но не успели переступить порога родимого «офиса», как послышался скрежет зубовный нашего любимого начальства:
– Влад, зайди ко мне немедленно! Сена, обеденный перерыв, между прочим, давно закончился! Попробуй поработать для разнообразия!
– Уже, уже, уже, – пробормотала я, подлетая к своему столу, а Влад скрылся в Конякинском логове вместе с обитателем пещеры.
Итак, на чем тут я остановилась? Но все бредовые мысли как-то выветрились из головы за время перерыва, хотелось чего-то более возвышенного и прекрасного. Воровато оглядевшись, не наблюдает ли кто-нибудь за моими действиями, я открыла документ, названный «МП», что означало: «Моя Пьеса». В один прекрасный момент я все-таки созрела для претворения в жизнь мечты своего детства и отрочества – написать чего-нибудь великое, умное, что принесет мне множество премий, кучу денег и прославит мое звонкое имя в веках. Вообще-то я сразу хотела писать роман, чего уж мелочиться, потом подумала, что роман это слишком долго, могу сломаться на полпути, поэтому решила взяться за повесть. Потом за рассказ. В конце-концов, после долгих раздумий придумала самое оптимальное: короткий и славный путь к бессмертию мне должна проложить театральная пьеса. А вот потом, после блистательных аншлагов, я спокойно буду сидеть на ворохе лавровых венков и выстукивать одним пальцем и рассказ, и повесть, и роман… Современные сюжеты меня не привлекали, что может быть интересного в нашей скучной и скверной жизни? Она и так повсюду, еще описывать ее, фи! А вот при дворе какого-нибудь короля можно было развернуться от души. Так как в исторических фактах я была не сильна, поэтому решила, что у меня будет сказочный король при вымышленном королевстве. И это будет не сказка для Театра Юного Зрителя, а серьезное, вдумчивое, масштабное произведение для МХАТа, ну или для Театра Советской Армии на худой конец. Начало уже было положено, я начала писать первое действие, выглядело это вот так:
Действие первое:
Сцена богато украшена королевским интерьером. Входит король с неописуемым выражением лица.
Вот, пока что все на этом. Осталось придумать, чего же такого стряслось у короля в его королевской жизни, а дальше сюжет вырисуется сам собой. Но пока что на ум ничего не приходило, оставалось ждать озарения. Глядя в монитор, я ждала. До тех пор ждала, пока не подошел Влад и не сказал тихонько:
– Сена, мне нужно поговорить с тобой.
– Не сейчас, – ответила я, не оборачиваясь, – я занята.
– Это срочно, дело не терпит отлагательства.
– Что еще стряслось на борту нашего сухогруза? Корабельные крысы подхватили дизентерию? – я сердито свернула свое королевское предприятие и пошла вслед за Владом обратно в курилку. Курить совершенно не хотелось.
– Сена, ты представляешь, о чем со мной Конякин говорил? – Влад вытащил из пачки сигаретину и сунул в рот.
– О чем? – я слегка насторожилась. Какие там еще идеи посетили нашего многоуважаемого вурдалака?
– С. С. начитался литературы иностранных авторов на тему: «Как укрепить корпоративный дух», «Как добиться максимальной отдачи от персонала», «Секреты гениального руководства» и все такое прочее, и знаешь, чего удумал?
– Чего? – в глазах мгновенно потемнело, коленки подогнулись.
– Чтобы мы Новый год встречали всем нашим редакторским составом! Ты представляешь?
– Как это? – опешила я. – Где, прямо тут? В офисе?
– Да нет, в ресторане, половину оплатит редакция, половину мы сами. Можно взять с собой родных и близких, которые, разумеется, будут платить за себя сами. Дескать, совместные праздники поспособствуют сплочению коллектива. Сена, ты представляешь весь ужас положения?
Перед глазами возникла дымная картинка: тесный зальчик какой-нибудь чебуречной (потому что на более дорогое заведение у нашей редакции, да и у нас самих все равно не хватит) и безудержное веселье в компании Тины Олеговны, Конякина, Петюни, скучного Димы, бледной Макакиной и Иловайского, который мгновенно нарежется и уснет с недожеванным чебуреком во рту аккурат к двенадцатому удару курантов. И вокруг кислые рожи родных и близких.
– Вла-а-ад! – взвыла я. – Кошмар-то какой!
– А я собирался в Подмосковье с девушкой на три дня, – оплакивал свою безнадежную судьбу Владик, – шашлыки, культурная программа и все такое…
– Слушай, неужели никак нельзя предотвратить это безобразие? К примеру, объяснить Конякину, что подобного рода новаторские идеи могут окончательно и бесповоротно развалить наш и без того хило сплоченный коллектив!
– Боюсь, это невозможно, – Влад прикурил вторую сигарету, бедняга сильно разнервничался, – если бы пресечь это на ранней стадии, может, и был бы результат, а так уже поздно, ядовитые семена западных психологов-маркетологов и прочих массовиков-затейников дали мощные всходы. С. С. велел мне подыскать ресторан и забронировать столики, в конце рабочего дня он собирается сделать соответствующее заявление.
– Так что же, никак, совсем-совсем никак…
– Похоже, Сеночка, что никак. Совсем-совсем никак. Пойдем в редакцию, а то скандал начнется.
Вплоть до самого конца рабочего дня я бездумно таращилась в монитор, не в силах выдавить из себя ни строчки, так сильно потрясла мою хрупкую детскую психику перспектива настолько круто изгадить себе чудесный праздник Новый год.
За пять минут до свистка, оповещающего о том, что все рабы свободны и могут расползаться по своим хижинам в предвкушении плошки воды и черствой маисовой лепешки, великий и ужасный плантатор ступил на поле и рявкнул:
– Так! Всем внимание!
Рабы вздрогнули и как один изменились в лице.
– Итак, – Конякин вышел на центр и подбоченился, – в целях оздоровления атмосферы в коллективе, я решил предпринять следующие меры!
Несчастные съежились и заранее напустили на себя жалкий, виноватый вид, готовясь во всем сознаться.
– Приближается Новый год, вы в курсе? – С. С. обвел всех присутствующих горящим взглядом.
Уже до смерти запуганный коллектив встретил этот в высшей степени провокационный вопрос гробовым молчанием.
– Вижу, что в курсе, – смилостивился Конякин. – Так вот, я решил, что для коллективной атмосферы будет полезно встретить его всем вместе. Это так сказать, семейный праздник, а мы с вами практически одна семья, вот и пойдем в ресторан. Половину расходов оплачивает редакция, половину берете на себя. Если кто надумает взять с собой родителей, друзей или домашних животных, то оплачивать место, еду, напитки, будут соответственно родители, друзья или домашние животные, потому что бюджет у нас не резиновый, это надо понимать. За выходные Влад подыщет подходящее заведение, закупит билеты. Деньги сдадите Петру, он будет вести новогоднюю бухгалтерию. Тридцать первого вечером встречаемся у метро, пока еще не знаю у какого. Форма одежды парадная. Вопросы есть?
Вопросов не было. Народ был в ауте. В шоке. В коме.
В трудах и заботах время пролетело незаметно, пробил долгожданный обеденный час. Сохранив в компьютере с таким трудом рожденную информацию, я помчалась в буфет. Пока топталась в очереди, придумала блестящий финал своему художественному вранью и даже кое-какие намётки возникли для следующей статейки. Взяла кофе и пару тощих бутербродов, решив особо не рассиживаться, хотелось побольше наваять и свинтить домой пораньше. Если удастся, разумеется.
Перекусив, понеслась обратно, решив, однако, завернуть в курилку и как следует обдумать намётки под ядовитую палочку. Никого кроме Влада в курилке не было, что не могло не обрадовать – ненавижу дышать чужим дымом. Владик стоял, прислонившись к стене, держал в пальцах дотлевающую сигарету и бормотал, глядя в пространство:
– Собака убила хозяина и съела его… Нет, хозяин убил собаку и съел ее… Хозяин покончил с собой, а собака… Нет, собака покончила с собой, а хозяин…
– Владик, – кашлянула я, – ты в порядке?
– А? – очнувшись, он с удивлением обнаружил, что в курилке не один. – О, Сен, не слышал, как ты вошла.
– Ты о чем это бредишь?
– Макакина попросила подкинуть тему для ее криминального раздела, чтобы там было жуткое преступление и желательно присутствовало какое-нибудь животное. Слушай, а когда Новый год, а?
– Через две недели.
– Страшный ужас, – вздохнул он, – уже почти пора покупать подарки.
– Здорово, а что ты мне подаришь? – оживилась я.
– А это обязательно? – Влад посмотрел на меня с нескрываемым отчаянием.
– Конечно, нет, – оскорбилась моя персона, – в конце-концов, я ж тебе ровным счетом никто. И даже не друг! И можно меня с новым годом не поздравлять! Крыса ты, Владик!
– Ну, Сеночка, Сенчик, – заныла крыса, – ну ты же знаешь, как это страшно – праздники, подарки, того забыл, этого пропустил, тому не угодил, а все же злопамятные, ты же в курсе.
– Я тоже злопамятная!
Владик подумал секундочку и изрек:
– А ты мне что подаришь?
А вот это уже подло!
– Давай так, я тебе ничего и ты мне ничего, идет?
– По рукам, – радостно сверкнул очками Влад.
Накурившись, мы нехотя, вальяжно потопали в редакцию, но не успели переступить порога родимого «офиса», как послышался скрежет зубовный нашего любимого начальства:
– Влад, зайди ко мне немедленно! Сена, обеденный перерыв, между прочим, давно закончился! Попробуй поработать для разнообразия!
– Уже, уже, уже, – пробормотала я, подлетая к своему столу, а Влад скрылся в Конякинском логове вместе с обитателем пещеры.
Итак, на чем тут я остановилась? Но все бредовые мысли как-то выветрились из головы за время перерыва, хотелось чего-то более возвышенного и прекрасного. Воровато оглядевшись, не наблюдает ли кто-нибудь за моими действиями, я открыла документ, названный «МП», что означало: «Моя Пьеса». В один прекрасный момент я все-таки созрела для претворения в жизнь мечты своего детства и отрочества – написать чего-нибудь великое, умное, что принесет мне множество премий, кучу денег и прославит мое звонкое имя в веках. Вообще-то я сразу хотела писать роман, чего уж мелочиться, потом подумала, что роман это слишком долго, могу сломаться на полпути, поэтому решила взяться за повесть. Потом за рассказ. В конце-концов, после долгих раздумий придумала самое оптимальное: короткий и славный путь к бессмертию мне должна проложить театральная пьеса. А вот потом, после блистательных аншлагов, я спокойно буду сидеть на ворохе лавровых венков и выстукивать одним пальцем и рассказ, и повесть, и роман… Современные сюжеты меня не привлекали, что может быть интересного в нашей скучной и скверной жизни? Она и так повсюду, еще описывать ее, фи! А вот при дворе какого-нибудь короля можно было развернуться от души. Так как в исторических фактах я была не сильна, поэтому решила, что у меня будет сказочный король при вымышленном королевстве. И это будет не сказка для Театра Юного Зрителя, а серьезное, вдумчивое, масштабное произведение для МХАТа, ну или для Театра Советской Армии на худой конец. Начало уже было положено, я начала писать первое действие, выглядело это вот так:
Действие первое:
Сцена богато украшена королевским интерьером. Входит король с неописуемым выражением лица.
Вот, пока что все на этом. Осталось придумать, чего же такого стряслось у короля в его королевской жизни, а дальше сюжет вырисуется сам собой. Но пока что на ум ничего не приходило, оставалось ждать озарения. Глядя в монитор, я ждала. До тех пор ждала, пока не подошел Влад и не сказал тихонько:
– Сена, мне нужно поговорить с тобой.
– Не сейчас, – ответила я, не оборачиваясь, – я занята.
– Это срочно, дело не терпит отлагательства.
– Что еще стряслось на борту нашего сухогруза? Корабельные крысы подхватили дизентерию? – я сердито свернула свое королевское предприятие и пошла вслед за Владом обратно в курилку. Курить совершенно не хотелось.
– Сена, ты представляешь, о чем со мной Конякин говорил? – Влад вытащил из пачки сигаретину и сунул в рот.
– О чем? – я слегка насторожилась. Какие там еще идеи посетили нашего многоуважаемого вурдалака?
– С. С. начитался литературы иностранных авторов на тему: «Как укрепить корпоративный дух», «Как добиться максимальной отдачи от персонала», «Секреты гениального руководства» и все такое прочее, и знаешь, чего удумал?
– Чего? – в глазах мгновенно потемнело, коленки подогнулись.
– Чтобы мы Новый год встречали всем нашим редакторским составом! Ты представляешь?
– Как это? – опешила я. – Где, прямо тут? В офисе?
– Да нет, в ресторане, половину оплатит редакция, половину мы сами. Можно взять с собой родных и близких, которые, разумеется, будут платить за себя сами. Дескать, совместные праздники поспособствуют сплочению коллектива. Сена, ты представляешь весь ужас положения?
Перед глазами возникла дымная картинка: тесный зальчик какой-нибудь чебуречной (потому что на более дорогое заведение у нашей редакции, да и у нас самих все равно не хватит) и безудержное веселье в компании Тины Олеговны, Конякина, Петюни, скучного Димы, бледной Макакиной и Иловайского, который мгновенно нарежется и уснет с недожеванным чебуреком во рту аккурат к двенадцатому удару курантов. И вокруг кислые рожи родных и близких.
– Вла-а-ад! – взвыла я. – Кошмар-то какой!
– А я собирался в Подмосковье с девушкой на три дня, – оплакивал свою безнадежную судьбу Владик, – шашлыки, культурная программа и все такое…
– Слушай, неужели никак нельзя предотвратить это безобразие? К примеру, объяснить Конякину, что подобного рода новаторские идеи могут окончательно и бесповоротно развалить наш и без того хило сплоченный коллектив!
– Боюсь, это невозможно, – Влад прикурил вторую сигарету, бедняга сильно разнервничался, – если бы пресечь это на ранней стадии, может, и был бы результат, а так уже поздно, ядовитые семена западных психологов-маркетологов и прочих массовиков-затейников дали мощные всходы. С. С. велел мне подыскать ресторан и забронировать столики, в конце рабочего дня он собирается сделать соответствующее заявление.
– Так что же, никак, совсем-совсем никак…
– Похоже, Сеночка, что никак. Совсем-совсем никак. Пойдем в редакцию, а то скандал начнется.
Вплоть до самого конца рабочего дня я бездумно таращилась в монитор, не в силах выдавить из себя ни строчки, так сильно потрясла мою хрупкую детскую психику перспектива настолько круто изгадить себе чудесный праздник Новый год.
За пять минут до свистка, оповещающего о том, что все рабы свободны и могут расползаться по своим хижинам в предвкушении плошки воды и черствой маисовой лепешки, великий и ужасный плантатор ступил на поле и рявкнул:
– Так! Всем внимание!
Рабы вздрогнули и как один изменились в лице.
– Итак, – Конякин вышел на центр и подбоченился, – в целях оздоровления атмосферы в коллективе, я решил предпринять следующие меры!
Несчастные съежились и заранее напустили на себя жалкий, виноватый вид, готовясь во всем сознаться.
– Приближается Новый год, вы в курсе? – С. С. обвел всех присутствующих горящим взглядом.
Уже до смерти запуганный коллектив встретил этот в высшей степени провокационный вопрос гробовым молчанием.
– Вижу, что в курсе, – смилостивился Конякин. – Так вот, я решил, что для коллективной атмосферы будет полезно встретить его всем вместе. Это так сказать, семейный праздник, а мы с вами практически одна семья, вот и пойдем в ресторан. Половину расходов оплачивает редакция, половину берете на себя. Если кто надумает взять с собой родителей, друзей или домашних животных, то оплачивать место, еду, напитки, будут соответственно родители, друзья или домашние животные, потому что бюджет у нас не резиновый, это надо понимать. За выходные Влад подыщет подходящее заведение, закупит билеты. Деньги сдадите Петру, он будет вести новогоднюю бухгалтерию. Тридцать первого вечером встречаемся у метро, пока еще не знаю у какого. Форма одежды парадная. Вопросы есть?
Вопросов не было. Народ был в ауте. В шоке. В коме.
Глава вторая
Домой я приехала в таких расстроенных чувствах, что на прогулку любимой псинки потратила от силы минут пятнадцать, ибо не терпелось мне излить душу подруге дней моих суровых Таисии Михайловне. Надо же, как быстро и страшно способна измениться жизнь. Еще несколько часов назад я со спокойным сердцем смотрела в будущее, уверенная, что новый год я встречу культурно попивая шампанское и пожевывая оливье в компании Таи, Лавра и телевизора, как вдруг такие новости с Парижу.
Напоив и накормив Лаврентия, я поставила чайник и принесла на кухню телефон, старательно подтаскивая за собой неимоверно длинный шнур. Накрутив Таискин номер, я примостилась на табуреточку, обуреваемая грустью и печалью.
– Да?
– Таюньчик, здравствуй, – заныла я, – как твои делишки?
– Нормалек, на работу вышла.
– Что ты говоришь? – несказанно изумилась я подобным новостям. – К Горбачеву в «Фараон»?
– Пока что нет, к своим родителям в торговлю.
– У-у-у-у… – разочаровалась я. – А чего так? В детективном агентстве было бы гораздо интереснее и познавательнее. Получается, ты наладила со своими родителями блестящие отношения?
– Не сказать что блестящие, просто у них неожиданно забеременела бухгалтерша и они попросили меня заменить токсикозную барышню. Я не стала отказываться, все-таки семья. А у тебя что нового?
– А у меня, Таечка, трагедия мирового масштаба!
– И чего у нас опять стряслось такого ужасненького?
В общих чертах я расписала суть катастрофы.
– Да, – рассмеялась Тая, когда я закруглилась, – ну дает ваш С. С., с ним не соскучишься.
– Тай, ты же меня не бросишь, да? Ты же пойдешь со мной?
– Ну-у-у, – неожиданно замялась подруга, а я ведь и сомневаться не могла в ее готовности составить мне компанию, – у меня были свои планы на эту ночь…
– Чего-чего? – не поверила я своим ушам. – Что ты сказала? Свои планы? Ты не собиралась праздновать со мной?
– Я собиралась приехать к тебе первого числа и…
– Прощай. Между нами все кончено.
Потрясенная подобным предательством со стороны близкого человека, я бросила трубку, не в силах продолжать разговора. Мое сердце окончательно разбилось.
Через минуту аппарат зазвонил, но я не стала отвечать. Мне не о чем было разговаривать с этим человеком.
– Вот так вот, Лаврик, все и происходит, – печально сказала я, заглянувшему на кухню сенбернару, – невозможно предположить, когда близкий друг ударит тебя ножом в спину.
Лаврентий сочувственно чихнул и потопал в прихожую. Телефон опять зазвонил. И звонил он так долго, что нервы сдали, я разъярилась, схватила трубку и завопила:
– Да-а-а-а!!!
– Не орать! – отрезала Тая. – Вот объясни мне, Сена, обязательно надо чуть что, так сразу в жабу превращаться, а? Ну что я такого сказала, а? Мы с тобой всю сознательную жизнь вместе встречаем Новый год, неужели тебе самой не хочется какого-нибудь разнообразия?
– О каком разнообразии ты можешь говорить в такой отчаянный момент?! Ты разве не понимаешь, какой чудовищный праздник меня ожидает?! Или ты забыла народную мудрость «как Новый год встретишь, так его и проведешь»?
– Ну, с тобой же будет Влад…
Я задохнулась от негодования.
– При чем тут Влад? Он что ли моя лучшая подруга? Или это с ним я могу повеселиться от души, познакомившись с какими-нибудь молодыми людьми за соседним столиком? Влада она вспомнила!
– Сена, у вас же в коллективе есть девушка, с которой можно будет весело позажигать, эта, как ее… Обезьянкина.
– Макакина! Ха-ха! Позажигать с Макакиной это ты славно придумала! И вообще, чего это я тебя уговариваю? Можно подумать, навязываюсь!
– Сеночка, – упрямо гнула свое змеиная гадюка, – ну пойми, у меня свои планы…
– Какие планы? – я неожиданно успокоилась. И вправду, что это у нее за планы такие, в которых мне не нашлось места?
– Ну-у-у… есть в общем проекты, – уклонилась от ответа змеюка гадючья, тем самым разбудив во мне законный жгучий интерес. Имею право знать, черт побери!
– И какие же такие у нас тайные проекты?
Живым от меня еще никто не уходил, да будет вам известно.
– Это пока еще в стадии осмысления…
– Или ты сейчас же мне все рассказываешь, или между нами все кончено! На этот раз я не шучу, слышишь? Я совершенно и абсолютно серьезна! Не было еще на свете человека серьезнее, чем я сейчас, ясно тебе?!
– Погоди, не шуми. Завтра у нас какой день недели?
– Суббота!
– Давай я завтра приеду, и мы все цивильно обсудим, а?
– Если только вечером, днем я собиралась поехать на какую-нибудь барахолку за парадным новогодним нарядом. Поехали со мной?
– Днем я не могу…
– Ты опять начинаешь?!
– Ну, я правда не могу! Я работаю! Ра-бо-та-ю! Часам к восьми приеду с ночевкой, все, конец связи!
И запищали гудки. Плюнув в мембрану, я повесила трубку, и снова поставила чайник. Да, и не мешало бы приготовить какой-нибудь симпатичный легкий ужин… Нет, ну какова предательница, а? Свои планы у нее! Даже и не знаю, смогу ли пережить удар подобной силы.
Что конкретно я собиралась купить и в каком шелку-бархате блеснуть в чебуречной, я не знала, и именно над этим животрепещущим вопросом размышляла до самого рынка. Каждый новогодний праздник я стремилась встретить хотя бы в одной новой тряпке – блузке там или брючатах, хоть за три рубля стоимостью, но чтоб непременно в новом. С этим я связывала суеверные надежды на обновление своей жизни в следующем году. На этот раз ситуация была не так проста, все-таки предстоял выход в свет… Мало ли, вдруг именно в этой чебуречной я повстречаю принца своей мечты?
Первую остановку сделала у прилавка с вечерними платьями. Постояла, представила на себе одно, другое, третье… печально отказалась от настойчивых просьб продавщицы все это разнообразие перемерить и поплелась дальше. Нет, с фигурой у меня в принципе все в порядке, просто мне больше подходит брючно-спортивный стиль, меня в другом варианте никто и не представляет. Воображаю, какой бы смеховой приступ начался у нашего доблестного коллектива, заявись я на вечеринку в декольте, бантах и стразах. И вообще, все это дело, включая туфли-шпильки надо уметь еще носить. Вот Тайка умеет. А я нет. Следовательно, платья отменялись, оставались брючки, блузки. К такому празднику лучше всего, конечно, что-нибудь радостное, блестящее. Чего-чего, а блестящего барахла на рынке было навалом.
Прижимая к сердцу сумку, чтобы исключить возможность ограбления, я крутила флюгером направо и налево, рассматривая наряды. Чувствовала я себя резидентом в тылу врага. Как известно, к праздникам в Москву съезжается ворье со всех окрестных городов и деревень. Вот честное слово, казнила бы мерзавцев! Пошел человек на рынок купить подарков семье на кровно заработанные, а его раз! – и без копейки оставили, с праздничком тебя, дорогой товарищ. Несказанное свинство. Я вообще преступников не перевариваю в любом варианте, поэтому особенно бесит вся эта «блатная романтика» шансона и телевидения с его «бригадами» и «бумерами».
Время близилось к обеду, когда я увидела это. Блузон необыкновенного фасона, ни на что на этом белом свете не похожий, приковал к себе мой восхищенный взор. Красно-бело-золотых цветов, с какими-то немыслимыми крыльями и оборками, он напоминал диковинный цветок или гигантскую бабочку после прямого попадания артиллерийского снаряда. Представив, как волшебно это будет смотреться с узенькими черными брючками, я всей душой потянулась к прилавку. Так как чудо стоило всего пятьсот рублей (что, несомненно, очень дешево для подобного великолепия), я жабилась совсем не долго, минут десять или около того, но потом все-таки купила. Небольшая денежная сумма еще оставалась, ее я решила пустить на всякие приятные мелочи: тени для глазок, помадку для губок, лачок для ноготков, чтобы, значит, в тон с обновкой, чтобы все без чувств попадали, как только дубленку сниму.
Растратив все до копейки, поехала домой с чувством глубочайшего морального удовлетворения.
Ровно к восьми ноль-ноль в дверь поскреблась Тайка. Я как раз занималась созерцанием своей шикарной обновы, висящей на «плечиках» в комнате на самом видном месте – на дверце платяного шкафа.
– Привет, подружка, – Тайка протянула мне целлофановый пакет и стала снимать пуховик с сапогами. – Я тебе вкусненького принесла, награбила у родителей в магазинчике.
Ага, задобрить, значит, хочет? Ну, уж нет, дорогуша, ничего у тебя не выйдет, меня не купишь! Ну, разве что за очень большие деньги… Пока она разоблачалась, я заглянула в пакет, и едва не присвистнула, что ж, ограбление прошло удачно! Бутылка «Чинзано», ветчина в упаковке, сыр с плесенью, четыре банки с какими-то хитрющими консервами, маслины, четыре кулечка с корейскими салатами… весьма, весьма недурственно. После такого крайне своевременного подношения, я решила снизойти к негодяйке и продемонстрировать ей свою обновку.
– Что ж, – сказала Таисия, критическим взором оглядев поразившее меня до глубины души великолепие, – симпатичный полупердончик, вот только нужно нашить на него блесток, оторвать эти страшенные оборки и вполне можно показаться публике. Правда, желательно показаться один раз и в темноте. Сена, я тебе говорила, что у тебя напрочь отсутствует вкус? Подождала бы до завтра, поехали бы вместе, купили б что-нибудь приличное.
И тут я распахнула овощерезку и наговорила подруге много страшного. Она терпеливо подождала, пока у меня закончится запас кислорода, и задала вопрос на отвлеченную тему:
– «Чинзано» не хочешь?
– Идем! – злобно булькнула я.
Пока Тайка разливала вермут, я скоренько сервировала стол.
– Ну так что у тебя там за грандиозные планы, в которых мне нет места?
Тайка опять замялась. Я прямо уже не знала, что и думать!
– Отвечай немедленно! Немедленно отвечай!
Она все мялась и мялась, рассматривая свой бокал. Когда Тая впадала в такое упрямство, я прямо не знаю что готова была с нею сделать.
– Я тебе сейчас в пятак дам, если не ответишь!
Тайка подняла на меня сердитый взгляд и процедила:
– Я собиралась встретить Новый год со стриптизером по вызову.
Моя отвалившаяся челюсть громко стукнулась об стол.
– Ну и что, что такого? – пошла в наступление Михайловна, не дожидаясь пока я обрету дар речи. – Хочется мне устроить себе что-нибудь незабываемое, тем более, что родичи подкинули существенную финансовую помощь к празднику. Вот я и решила вызвать стриптизера-проститута и пускай он меня развлекает до полной потери ориентации в пространстве!
Я и поняла, что она не шутит, что все это она сообщает на полном серьезе.
– Тайчик, Таюнчик мой разлюбезный, тебе что, буйную головушку зимним солнышком напекло? Ты собираешься заплатить незнакомому мужику деньги за то, чтобы он с тобой ночь провел?
– Да! – гордо вскинула она буйную головушку. – Ну и что?
– А если он тебя ограбит? Убьет?
– Я себе стриптизера приглашу, а не киллера! С какого перепуга ему меня убивать-грабить? К тому же у меня и грабить-то нечего, сама знаешь.
– Господи, дичь какая-то! Зачем тебе, молодой-красивой приглашать себе мужчину по вызову?
– А ты думаешь, их только старые-страшные приглашают? Ничего подобного. Молодые, успешные бизнес-леди пользуются услугами таких агентств – конфиденциально, качественно, ничем не заразишься, никаких обязательств, не надо долго и нудно таскаться на свидания, которые не известно еще к чему приведут. Вот и я решила… как бизнес-леди. В конце-концов, будет что вспомнить!
– И почему же ты решила заняться развратом именно в Новый год? – уныло поинтересовалась я. – Все-таки семейный праздник…
– Ой, Сена, я тебя умоляю, – фыркнула Таюха. – Сама говорила – как встретишь, так и проведешь, я может, хочу весь следующий год провести в объятиях мускулистого красавца.
– За деньги?
– За бесплатно, разумеется!
– Предательница, – я уныло ткнула вилкой в ломтик плесневелого сыра, – променяла нашу дружбу на потного стриптизера.
– С чего ты взяла, что он потный?
– А какой же еще? Вспотеет от усердия, бедняжка, свои баксы отрабатывая. И заметь, стонать и потеть он будет от страсти к твоим деньгам, а не к тебе самой, усекла?
– Ну и что, – вздохнула Тая, и с козлиным упрямством добавила: – Зато будет что вспомнить!
Напоив и накормив Лаврентия, я поставила чайник и принесла на кухню телефон, старательно подтаскивая за собой неимоверно длинный шнур. Накрутив Таискин номер, я примостилась на табуреточку, обуреваемая грустью и печалью.
– Да?
– Таюньчик, здравствуй, – заныла я, – как твои делишки?
– Нормалек, на работу вышла.
– Что ты говоришь? – несказанно изумилась я подобным новостям. – К Горбачеву в «Фараон»?
– Пока что нет, к своим родителям в торговлю.
– У-у-у-у… – разочаровалась я. – А чего так? В детективном агентстве было бы гораздо интереснее и познавательнее. Получается, ты наладила со своими родителями блестящие отношения?
– Не сказать что блестящие, просто у них неожиданно забеременела бухгалтерша и они попросили меня заменить токсикозную барышню. Я не стала отказываться, все-таки семья. А у тебя что нового?
– А у меня, Таечка, трагедия мирового масштаба!
– И чего у нас опять стряслось такого ужасненького?
В общих чертах я расписала суть катастрофы.
– Да, – рассмеялась Тая, когда я закруглилась, – ну дает ваш С. С., с ним не соскучишься.
– Тай, ты же меня не бросишь, да? Ты же пойдешь со мной?
– Ну-у-у, – неожиданно замялась подруга, а я ведь и сомневаться не могла в ее готовности составить мне компанию, – у меня были свои планы на эту ночь…
– Чего-чего? – не поверила я своим ушам. – Что ты сказала? Свои планы? Ты не собиралась праздновать со мной?
– Я собиралась приехать к тебе первого числа и…
– Прощай. Между нами все кончено.
Потрясенная подобным предательством со стороны близкого человека, я бросила трубку, не в силах продолжать разговора. Мое сердце окончательно разбилось.
Через минуту аппарат зазвонил, но я не стала отвечать. Мне не о чем было разговаривать с этим человеком.
– Вот так вот, Лаврик, все и происходит, – печально сказала я, заглянувшему на кухню сенбернару, – невозможно предположить, когда близкий друг ударит тебя ножом в спину.
Лаврентий сочувственно чихнул и потопал в прихожую. Телефон опять зазвонил. И звонил он так долго, что нервы сдали, я разъярилась, схватила трубку и завопила:
– Да-а-а-а!!!
– Не орать! – отрезала Тая. – Вот объясни мне, Сена, обязательно надо чуть что, так сразу в жабу превращаться, а? Ну что я такого сказала, а? Мы с тобой всю сознательную жизнь вместе встречаем Новый год, неужели тебе самой не хочется какого-нибудь разнообразия?
– О каком разнообразии ты можешь говорить в такой отчаянный момент?! Ты разве не понимаешь, какой чудовищный праздник меня ожидает?! Или ты забыла народную мудрость «как Новый год встретишь, так его и проведешь»?
– Ну, с тобой же будет Влад…
Я задохнулась от негодования.
– При чем тут Влад? Он что ли моя лучшая подруга? Или это с ним я могу повеселиться от души, познакомившись с какими-нибудь молодыми людьми за соседним столиком? Влада она вспомнила!
– Сена, у вас же в коллективе есть девушка, с которой можно будет весело позажигать, эта, как ее… Обезьянкина.
– Макакина! Ха-ха! Позажигать с Макакиной это ты славно придумала! И вообще, чего это я тебя уговариваю? Можно подумать, навязываюсь!
– Сеночка, – упрямо гнула свое змеиная гадюка, – ну пойми, у меня свои планы…
– Какие планы? – я неожиданно успокоилась. И вправду, что это у нее за планы такие, в которых мне не нашлось места?
– Ну-у-у… есть в общем проекты, – уклонилась от ответа змеюка гадючья, тем самым разбудив во мне законный жгучий интерес. Имею право знать, черт побери!
– И какие же такие у нас тайные проекты?
Живым от меня еще никто не уходил, да будет вам известно.
– Это пока еще в стадии осмысления…
– Или ты сейчас же мне все рассказываешь, или между нами все кончено! На этот раз я не шучу, слышишь? Я совершенно и абсолютно серьезна! Не было еще на свете человека серьезнее, чем я сейчас, ясно тебе?!
– Погоди, не шуми. Завтра у нас какой день недели?
– Суббота!
– Давай я завтра приеду, и мы все цивильно обсудим, а?
– Если только вечером, днем я собиралась поехать на какую-нибудь барахолку за парадным новогодним нарядом. Поехали со мной?
– Днем я не могу…
– Ты опять начинаешь?!
– Ну, я правда не могу! Я работаю! Ра-бо-та-ю! Часам к восьми приеду с ночевкой, все, конец связи!
И запищали гудки. Плюнув в мембрану, я повесила трубку, и снова поставила чайник. Да, и не мешало бы приготовить какой-нибудь симпатичный легкий ужин… Нет, ну какова предательница, а? Свои планы у нее! Даже и не знаю, смогу ли пережить удар подобной силы.
* * *
С утреца пораньше позаботившись о своем милом питомце, оделась полегче, обулась поудобнее, чтобы не скончаться среди рыночных рядов, и поехала на Черкизовский за праздничным нарядом. Это надо было делать незамедлительно, пока еще оставались хоть какие-то средства, накопленные к Новому году.Что конкретно я собиралась купить и в каком шелку-бархате блеснуть в чебуречной, я не знала, и именно над этим животрепещущим вопросом размышляла до самого рынка. Каждый новогодний праздник я стремилась встретить хотя бы в одной новой тряпке – блузке там или брючатах, хоть за три рубля стоимостью, но чтоб непременно в новом. С этим я связывала суеверные надежды на обновление своей жизни в следующем году. На этот раз ситуация была не так проста, все-таки предстоял выход в свет… Мало ли, вдруг именно в этой чебуречной я повстречаю принца своей мечты?
Первую остановку сделала у прилавка с вечерними платьями. Постояла, представила на себе одно, другое, третье… печально отказалась от настойчивых просьб продавщицы все это разнообразие перемерить и поплелась дальше. Нет, с фигурой у меня в принципе все в порядке, просто мне больше подходит брючно-спортивный стиль, меня в другом варианте никто и не представляет. Воображаю, какой бы смеховой приступ начался у нашего доблестного коллектива, заявись я на вечеринку в декольте, бантах и стразах. И вообще, все это дело, включая туфли-шпильки надо уметь еще носить. Вот Тайка умеет. А я нет. Следовательно, платья отменялись, оставались брючки, блузки. К такому празднику лучше всего, конечно, что-нибудь радостное, блестящее. Чего-чего, а блестящего барахла на рынке было навалом.
Прижимая к сердцу сумку, чтобы исключить возможность ограбления, я крутила флюгером направо и налево, рассматривая наряды. Чувствовала я себя резидентом в тылу врага. Как известно, к праздникам в Москву съезжается ворье со всех окрестных городов и деревень. Вот честное слово, казнила бы мерзавцев! Пошел человек на рынок купить подарков семье на кровно заработанные, а его раз! – и без копейки оставили, с праздничком тебя, дорогой товарищ. Несказанное свинство. Я вообще преступников не перевариваю в любом варианте, поэтому особенно бесит вся эта «блатная романтика» шансона и телевидения с его «бригадами» и «бумерами».
Время близилось к обеду, когда я увидела это. Блузон необыкновенного фасона, ни на что на этом белом свете не похожий, приковал к себе мой восхищенный взор. Красно-бело-золотых цветов, с какими-то немыслимыми крыльями и оборками, он напоминал диковинный цветок или гигантскую бабочку после прямого попадания артиллерийского снаряда. Представив, как волшебно это будет смотреться с узенькими черными брючками, я всей душой потянулась к прилавку. Так как чудо стоило всего пятьсот рублей (что, несомненно, очень дешево для подобного великолепия), я жабилась совсем не долго, минут десять или около того, но потом все-таки купила. Небольшая денежная сумма еще оставалась, ее я решила пустить на всякие приятные мелочи: тени для глазок, помадку для губок, лачок для ноготков, чтобы, значит, в тон с обновкой, чтобы все без чувств попадали, как только дубленку сниму.
Растратив все до копейки, поехала домой с чувством глубочайшего морального удовлетворения.
Ровно к восьми ноль-ноль в дверь поскреблась Тайка. Я как раз занималась созерцанием своей шикарной обновы, висящей на «плечиках» в комнате на самом видном месте – на дверце платяного шкафа.
– Привет, подружка, – Тайка протянула мне целлофановый пакет и стала снимать пуховик с сапогами. – Я тебе вкусненького принесла, награбила у родителей в магазинчике.
Ага, задобрить, значит, хочет? Ну, уж нет, дорогуша, ничего у тебя не выйдет, меня не купишь! Ну, разве что за очень большие деньги… Пока она разоблачалась, я заглянула в пакет, и едва не присвистнула, что ж, ограбление прошло удачно! Бутылка «Чинзано», ветчина в упаковке, сыр с плесенью, четыре банки с какими-то хитрющими консервами, маслины, четыре кулечка с корейскими салатами… весьма, весьма недурственно. После такого крайне своевременного подношения, я решила снизойти к негодяйке и продемонстрировать ей свою обновку.
– Что ж, – сказала Таисия, критическим взором оглядев поразившее меня до глубины души великолепие, – симпатичный полупердончик, вот только нужно нашить на него блесток, оторвать эти страшенные оборки и вполне можно показаться публике. Правда, желательно показаться один раз и в темноте. Сена, я тебе говорила, что у тебя напрочь отсутствует вкус? Подождала бы до завтра, поехали бы вместе, купили б что-нибудь приличное.
И тут я распахнула овощерезку и наговорила подруге много страшного. Она терпеливо подождала, пока у меня закончится запас кислорода, и задала вопрос на отвлеченную тему:
– «Чинзано» не хочешь?
– Идем! – злобно булькнула я.
Пока Тайка разливала вермут, я скоренько сервировала стол.
– Ну так что у тебя там за грандиозные планы, в которых мне нет места?
Тайка опять замялась. Я прямо уже не знала, что и думать!
– Отвечай немедленно! Немедленно отвечай!
Она все мялась и мялась, рассматривая свой бокал. Когда Тая впадала в такое упрямство, я прямо не знаю что готова была с нею сделать.
– Я тебе сейчас в пятак дам, если не ответишь!
Тайка подняла на меня сердитый взгляд и процедила:
– Я собиралась встретить Новый год со стриптизером по вызову.
Моя отвалившаяся челюсть громко стукнулась об стол.
– Ну и что, что такого? – пошла в наступление Михайловна, не дожидаясь пока я обрету дар речи. – Хочется мне устроить себе что-нибудь незабываемое, тем более, что родичи подкинули существенную финансовую помощь к празднику. Вот я и решила вызвать стриптизера-проститута и пускай он меня развлекает до полной потери ориентации в пространстве!
Я и поняла, что она не шутит, что все это она сообщает на полном серьезе.
– Тайчик, Таюнчик мой разлюбезный, тебе что, буйную головушку зимним солнышком напекло? Ты собираешься заплатить незнакомому мужику деньги за то, чтобы он с тобой ночь провел?
– Да! – гордо вскинула она буйную головушку. – Ну и что?
– А если он тебя ограбит? Убьет?
– Я себе стриптизера приглашу, а не киллера! С какого перепуга ему меня убивать-грабить? К тому же у меня и грабить-то нечего, сама знаешь.
– Господи, дичь какая-то! Зачем тебе, молодой-красивой приглашать себе мужчину по вызову?
– А ты думаешь, их только старые-страшные приглашают? Ничего подобного. Молодые, успешные бизнес-леди пользуются услугами таких агентств – конфиденциально, качественно, ничем не заразишься, никаких обязательств, не надо долго и нудно таскаться на свидания, которые не известно еще к чему приведут. Вот и я решила… как бизнес-леди. В конце-концов, будет что вспомнить!
– И почему же ты решила заняться развратом именно в Новый год? – уныло поинтересовалась я. – Все-таки семейный праздник…
– Ой, Сена, я тебя умоляю, – фыркнула Таюха. – Сама говорила – как встретишь, так и проведешь, я может, хочу весь следующий год провести в объятиях мускулистого красавца.
– За деньги?
– За бесплатно, разумеется!
– Предательница, – я уныло ткнула вилкой в ломтик плесневелого сыра, – променяла нашу дружбу на потного стриптизера.
– С чего ты взяла, что он потный?
– А какой же еще? Вспотеет от усердия, бедняжка, свои баксы отрабатывая. И заметь, стонать и потеть он будет от страсти к твоим деньгам, а не к тебе самой, усекла?
– Ну и что, – вздохнула Тая, и с козлиным упрямством добавила: – Зато будет что вспомнить!
Глава третья
Неумолимо приближался страшный праздник Новый год. С Таисией я упорно общалась свысока и сквозь зубы, всячески демонстрируя свое презрение, она же напротив всячески пыталась меня задобрить, но разве ж я могла простить такое свинство?
К двадцать девятому числу, когда атмосферу в нашем плохо сплоченном коллективе можно было обозначить словом «удручающая», Влад определился с заведением, где нам предстояло мощно повеселиться. К счастью мое предположение касательно празднества в чебуречной не оправдались. Через каких-то своих тридесятых знакомых Владик выплыл к ресторанчику в гостинице «Москва». Судя по тому, что Владику обещали прямо таки беспрецедентно грандиозные скидки и исполнение буквально всех загаданных желаний до двенадцатого удара курантов, дела в ресторанчике шли из рук вон плохо. А если где-то дела идут из рук вон плохо, «значит нам туда дорога, значит нам туда дорога…»
Тридцатого декабря Конякин соизволил отпустить нас в четыре часа, хотя это далось ему крайне нелегко. Примчавшись домой, я посвятила два часа всяческим заботам о Лаврентии, перекусила и приступила к очень важному делу. Из всех шкафов на пол была вывалена одежда (я так всегда делаю, когда нужно состряпать грандиозный наряд, потому как копание в темных недрах шкафов меня не привлекает, там ничего не видно) и началась возня в тряпье. Черные брючки, которые я планировала надеть вместе с роскошным блузоном, подло названным Тайкой «полупердончиком», показались мне безумно скучными, хотелось чего-нибудь из ряда вон выходящего, чтобы все ослепли от моей красоты, чтобы буквально с ума сошли от моего невиданного вида… Зазвонил телефон. Экая незадача! Пришлось прерывать в высшей степени важный процесс, вылезать из тряпочной кучи и спешить на кухню.
– У аппарата!
– Здравствуй, Сенчик, – произнес грустный Тайкин голос, и сердце мое преисполнилось злорадства.
– А что это ты такая печальная? Неужто в борделях закончились все стриптизеры?
– Ты меня теперь со свету сживешь, да?
– А сама-то как думаешь?
– Ладно, лягуха пупырчатая, слушай меня внимательно. Повезло тебе, жаба ты скользкая!
– Где и когда мне повезло? – насторожилась я.
– Перед праздниками сильно взлетели цены на интим-услуги, – тяжело вздохнула грязная развратница, – а уж чтобы заказать молодого-интересного на всю новогоднюю ночь…
К двадцать девятому числу, когда атмосферу в нашем плохо сплоченном коллективе можно было обозначить словом «удручающая», Влад определился с заведением, где нам предстояло мощно повеселиться. К счастью мое предположение касательно празднества в чебуречной не оправдались. Через каких-то своих тридесятых знакомых Владик выплыл к ресторанчику в гостинице «Москва». Судя по тому, что Владику обещали прямо таки беспрецедентно грандиозные скидки и исполнение буквально всех загаданных желаний до двенадцатого удара курантов, дела в ресторанчике шли из рук вон плохо. А если где-то дела идут из рук вон плохо, «значит нам туда дорога, значит нам туда дорога…»
Тридцатого декабря Конякин соизволил отпустить нас в четыре часа, хотя это далось ему крайне нелегко. Примчавшись домой, я посвятила два часа всяческим заботам о Лаврентии, перекусила и приступила к очень важному делу. Из всех шкафов на пол была вывалена одежда (я так всегда делаю, когда нужно состряпать грандиозный наряд, потому как копание в темных недрах шкафов меня не привлекает, там ничего не видно) и началась возня в тряпье. Черные брючки, которые я планировала надеть вместе с роскошным блузоном, подло названным Тайкой «полупердончиком», показались мне безумно скучными, хотелось чего-нибудь из ряда вон выходящего, чтобы все ослепли от моей красоты, чтобы буквально с ума сошли от моего невиданного вида… Зазвонил телефон. Экая незадача! Пришлось прерывать в высшей степени важный процесс, вылезать из тряпочной кучи и спешить на кухню.
– У аппарата!
– Здравствуй, Сенчик, – произнес грустный Тайкин голос, и сердце мое преисполнилось злорадства.
– А что это ты такая печальная? Неужто в борделях закончились все стриптизеры?
– Ты меня теперь со свету сживешь, да?
– А сама-то как думаешь?
– Ладно, лягуха пупырчатая, слушай меня внимательно. Повезло тебе, жаба ты скользкая!
– Где и когда мне повезло? – насторожилась я.
– Перед праздниками сильно взлетели цены на интим-услуги, – тяжело вздохнула грязная развратница, – а уж чтобы заказать молодого-интересного на всю новогоднюю ночь…