Страница:
Пономаренко Николай
Громкие дела (Телеслужба безопасности)
Н. Дорошенко (Пономаренко Н.)
"ТЕЛЕСЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ"
ГРОМКИЕ ДЕЛА
ОТ АВТОРА
Все, что пишешь о криминале, о преступлениях и происшествиях, о других острых ситуациях в документальном жанре должно исходить из первых рук. Лучше, когда сам бываешь на местах драм и трагедий, когда сам видишь, чувствуешь, осязаешь. К сожалению, тема криминала , как ходовая, грубо сказать, стала предметом зарабатывания имени и денег людьми отстраненными от настоящего, от действительно страшного. Могу понять, когда на основе чьих-то рассказов человек пишет художественную литературу. Но когда перо поднимается на описание событий, хотя бы части которых автор сам не был свидетелем и очевидцем, это претит, заставляет задумываться о психологическом равновесии его обладателя. Можно ли , проговорив с оперативником, начальником отдела ГУВД или РУОП минуты, часы или даже сутки, писать от собственного имени, как участника событий, домысливая и расписывая ситуации и обстоятельства? Позволительно ли не делать сносок на слова сотрудников милиции, прокуратуры, ФСБ, выдавая их за свои? Как можно писать о Малышеве, Кирпичеве, Богданове, Кумарине, о "казанских" и "тамбовских", о "саранских" и "малышевских", никогда сталкиваясь с ними и при этом производить впечатление, будто такое случалось? А если случалось вне стен правоохранительных органов, то это наводит на мысль , что писалось по заказу стороны противоположной. Никто из задержанных "крутых бандитов" не беседовал с "криминальными репортерами", писавшими о семи трупах в мерседесе, о сожженных в мазде, о бандитских авторитетах. А если и говорил, то с ещё не задержанными, что заставляет задумываться о том, кто создает в печати ореол над бандитами. Журналисты ТСБ, сотрудники пресс-служб силовых структур видели все воочию - специфика такая. Не радио , не газета. Без картинки на экран не выйдешь. Надо снять событие, а значит, побывать на месте. Это дорого стоит - быть очевидцем, а значит, носителем правды. Многое из описанного в этой книге, автор видел сам , сотрудничая с Телевизионной службой безопасности, многое видел на исходном материале видеосъемок, знает что осталось за кадром и не вошло в сюжеты ТСБ. И предоставляет слово очевидцам, тем, кто создает эту телепередачу на протяжении вот уже трех лет.
ГРОМКИЕ ДЕЛА
ДЕЛО ЯКУБОВСКОГО
А. Хохлов
Ажиотаж вокруг дела Якубовского был вызван его связями в высших эшелонах власти.
А.И Казанник, бывший Генеральный прокурор РФ:
- Он знал исключительно много, поскольку был вхож в святая святых коридоров власти и общался с многими людьми. Теперь я немножечко успокоился. Когда его только арестовали, я серьезно опасался за его жизнь.
О.М.Олейников, руководитель следственной группы:
- До возникновения дела о краже рукописей, в Москве расследовалось несколько уголовных дел, по которым Дмитрий Якубовский проходил в том или ином качестве. Например, в Главной военной прокуратуре расследовалось в тот период уголовное дело о незаконных сделках с оружием, о продаже оружия в Литву. Я не буду говорить о Шумейко, обо всех других высокопоставленных лицах , но по этому делу проходил Якубовский. В деле были данные о том, что на сделке с оружием было заработано миллион с лишним долларов. Оно возникло в нашем регионе, занимался им наш РУОП. В конечном итоге оно было передано в Главную военную прокуратуру. О его судьбе я не знаю и мы особо этим не интересовались. У нас была своя задача - расследовать дело о краже рукописей. Но как только мы арестовали Якубовского, к нам обратились с просьбой дать разрешение на его допрос из Главной военной прокуратуры. Мы обещали удовлетворить эту просьбу позже, как только разберемся со своей задачей. Пока Якубовский не был арестован, никто не горел желанием его допрашивать. Это и понятно. Руководители всех силовых структур - ФАПСИ, МВД, ФСБ, Министерство обороны - все подписали свое согласие о назначении Якубовского Дмитрия на должность координатора между этими структурами. Если бы тогда Коржаков вовремя не рассмотрел что из себя представляет Якубовский и не отобрал у него пропуск в Белый дом , он наверняка стал бы тем, кем он уже значился в подготовленных документах.
И. Комиссаров
Я приезжал на работу раньше других для подготовки ежедневного пресс-релиза о преступлениях и происшествиях . Ранним утром получил информацию о краже из Публички. Связался с оперативниками, они попросили широко дать номер телефона, по которому могли бы позвонить люди, что-либо знающие об этой краже. Едва разослал релиз, как посыпались звонки журналистов. Такой шквал был разве что после обнаружения уранового контейнера в Калининграде.
Через некоторое время узнал о раскрытии этой кражи. Чтобы проверить этот факт и согласовать с органами следствия сразу же направился к начальнику РУОП. В приемной у С.Ф.Сидоренко столкнулся с улыбающимся молодым человеком. С Дмитрием Якубовским.
М. Козлова
Все поначалу так тихарилось, что было непонятно действительно раскрыта кража рукописей или это утка. Стала обзванивать. Никто не подтверждает .
В РУОПе ответили , что не задерживали. В следственном управлении от ответа ушли.
Только на следующий день один из руководителей ГУВД дал подтверждение, но без комментариев. Потом уже установила контакт с отделом РУОП, который этим делом занимался и стали ждать когда информация станет открытой. И вот как-то вечером мы с Пономаренко отправились на Литейный.
Н. Пономаренко
Я не ожидал в кабинете начальника РУОП С.Ф. Сидоренко увидеть такое . В нем могло находиться изъятое оружие, ценности. Здесь я снимал стол,уставленный гранатами Ф-1, здесь прямо на полу начальник отдела Ренат М. раскладывал ровными рядами пистолеты ТТ, обнаруженные у преступников. На стульях вдоль стены выстраивались самые разные ружья, например, купленные на деньги Сити-банка. Господин Левин или кто-то из этой группы хакеров перевел похищенные компьютерным путем средства в финский магазин для приобретения коллекции ружей. Любил кто-то пострелять из коллекционного. В этот кабинет ящиками приносили ножи, кинжалы, нунчаки, кастеты и прочее холодное оружие и огнестрельное самых разных образцов. Это было во время облав после гибели сотрудника РУОП Троценко. Завал оружия. Но в тот поздний вечер на стульях вдоль стены, ставших приспособлениями для выставок, лежали... древние книги и рукописи. В кабинете находился заместитель начальника РУОП Дмитрий Милин. Потом пришли два знакомых оперативника.
- Можно?
- Снимайте.
Мы с Козловой обозрели кабинет, я включил камеру. Приученные благоговейно и трепетно относиться к музейным экспонатам, к старинным вещам, строго выполняющие требование "руками не трогать" и в этой обстановке, без смотрителей, какие-то минуты мы к рукописям не прикасались. Сняв все эти ряды книг, фолиантов, инкунабулов, свитков, занялись более подробно наиболее интересными предметами. В малюсенькой деревянной колбочке уместился свиток Торы! На тончайшем пергаменте рукопись на иврите. А ещё еврейские рукописи на кусках кожи. Буквы едва заметны. Все почернело от старости. Древнееврейских изданий было , пожалуй, больше других. Еще арабские и немецкие. Арабские с миниатюрами. Немецкие рукописные с готическим шрифтом. Я снял все достаточно подробно. Но оказалось, что это ещё не весь массив. Милин открыл шкаф Сидоренко, там стояло ещё две коробки с книгами.
- Устали раскладывать.
И так было достаточно много снято. Откуда все эти ценности я ещё толком не знал. Сказали, что с кражи, но кто и как... Просветился на этот счет из здесь же записанного интервью. Про Якубовского тогда ещё не говорили. После интервью я ещё немного поснимал рукописи из Публичной библиотеки, потом поставил камеру на стол чтобы рассмотреть самому, без съемки, все эти трепетные издания в единственном экземпляре. Полистал, полюбовался миниатюрами. Одна книжка оказалась переплетенным дневником какого-то немца. Среди записей я вдруг наткнулся на небольшую, в пол-листа запись на русском языке. Писали пером.
- А это что?
Владислав П. держал запаянный в полиэтилен лист с надписями на иврите.
- Даже копии каких-то бумаг заодно стырили.
Я взял этот лист и стал вслух читать.
- ...Шломо бен Егуди... А, это лист, на котором написано кто автор книги. Древние евреи не выносили на обложки их имена и не указывали даты изданий. Чтобы узнать это, надо перешерстить всю книгу или рукопись. Где-то найдется вот такая запись, что некий Шлема, сын Егуди, написал эту вещь. А где-то в другом месте будет сказано, что Шлема пишет её черт знает в каком году. Поэтому для составления каталога библиотеки древних еврейских книг надо каждую читать. Представляешь какой труд?.. Почему ты на меня так смотришь?
Глаза Владислава за стеклами очков озоровато блестели.
- А смотрю я на тебя так потому, что хочу взять в оперативную разработку. Как это ты, такой знаток еврейских книжек прошел мимо нас?
Мы посмеялись. Я объяснил, что на этом все мои познания кончаются. Просто Семен Якерсон, известный знаток старинных еврейских инкунабулов, как-то в БАНе (1) просветил меня на этот счет. .
Было уже поздно и Милин, видя, что мы праздно болтаем, решил запереть рукописи в кабинете на ночь, чтобы завтра продемонстрировать их через средства массовой информации всему Петербургу. На завтра планировалась пресс-конференция. А мы уже готовы были выдать сообщение в эфир хоть сейчас.
А.М.Олейников, руководитель следственной группы:
- Когда мы получили доказательства причастности Якубовского к этой краже, у членов группы возникли сомнения. По данным из прессы было известно, что он человек супербогатый. Снимает офис в отеле "Метрополь", который обходится в копеечку, содержит многочисленную охрану. По нашим подсчетам было задействовано в качестве охраны только работников милиции человек тридцать. Кроме того, личные телохранители, получающие приличные деньги в валюте, многочисленная обслуга. Расходы на неё тоже были очень большими. Складывалось впечатление, что Якубовский действительно очень богатый человек. А если так, то зачем уму было нужно влезать в эту грязную историю? Для меня это было чисто психологической загадкой. И это оставалось загадкой до тех пор, пока мы не установили контакт с канадской полицией. Наши коллеги как раз проводили расследование по поводу отмывания денег, неуплаты налогов. Они представили нам документы, которые полностью прояснили всю эту ситуацию. Даже канадские полицейские, отправляя нам материалы санкционированного судом прослушивания переговоров партнеров Якубовского, сделали вывод, что он был в жутких материальных долгах. Его жене грозил суд, а попросту говоря, долговая яма. Полиция Израиля, прежде чем приступить к задержанию исполнителей кражи и к обыскам с санкции суда также организовала прослушивание телефонных переговоров. В одном из них прозвучала такая информация, что рукописи предполагалось доставить в Израиль и реализовать . Кому не говорилось. Но четко было сказано , что как только задержали Якубовского и обнаружили рукописи, семья Ицхака Зароога потеряла двадцать миллионов долларов. И ещё стало известно, что общая сумма рассчитываемой прибыли от реализации похищенных рукописей в Израиле определялась в сто пятьдесят миллионов долларов. Эти данные приобщены к уголовному делу с стали предметом исследования в суде.
Н.Пономаренко
Вторая встреча с рукописями из Публички была в день их возвращения в библиотеку. Утром я приготовил камеру и когда мы с Козловой уже собрались на Литейный , пришел Юрий Зинчук, работавший тогда в "Информ ТВ".
- Возьмите нас.
Это надо было согласовать заранее, поэтому оставили этот вопрос до встречи с Милиным. В десять утра из кабинета Сидоренко стали выносить ящики с книгами. Обыкновенные картонные ящики из-под бананов , консервов и прочая, в каких уличные торгаши перевозят и переносят свой товар. К главному входу Литейного,4 подогнали автобус, трое-четверо СОБРовцев с автоматами обеспечивали охрану. Оперативники ставили ящики на сиденья, на пол и уходили за другими. Я снимал весь процесс. Когда все погрузили,Дмитрий Милин дал команду садиться в автобус и отъезжать. Зинчука взяли с собой, но его телегруппа последовала на своем транспорте к библиотеке. Поездка была вполне будничной. Если бы не автоматчики в форме и не торчавшие из ящиков старые книги, можно было подумать, что едут челночники. Мы с Мариной записали в автобусе небольшой комментарий Милина. К Публичке подъехали со стороны Екатерининского садика и встали вплотную к служебному входу. После короткого разговора с заместителем директора библиотеки книги стали переносить в помещение. Я взял в кадр сотрудника, несущего ящик и пошел следом. Проследовал за ним через вестибюль, но у двери во внутренние помещения меня притормозили. Попытался объяснить, что это оперативная съемка, показал удостоверение, но зам. директора уперлась, сослалась на режим. Попытка записать её ощущения от возвращения милицией похищенных книг также не удалась. Начальница была не в духе.
- Комментировать должно первое лицо.
Первое лицо, насколько помнится, было на больничном. Мне представлялось происходящее действо совсем иначе. Что выйдут радостные библиотекари, сдуют пылиночки с каждой книжечки, скажут добрые слова опреративникам. А тут та-а-скают как торгаши свои ящички с места на место. Бездушно и неэмоционально. Зинчук и Козлова постепенно завязали с начальницей разговор.
- Эта кража вызвала шок у всей нации.
- И у нас был шок. Но не могу же я постоянно пребывать в шоке.
- Как вы оцениваете то, что вам сейчас возвращают?
- По какой позиции определять ценность?
- В данном случае с позиции денег. Ведь это все собирались продать.
- Мы как специалисты, не рассматриваем с этой позиции. Только когда они уходят за пределы библиотеки, например, на выставку. Тогда узнается страховая стоимость.
В хранилище уносились последние ящики. Вдруг налетело НТВ в лице Павла Лобкова .Почему мол, утаиваете, дайте-ка снимем. Но та же представительница администрации дала от ворот поворот. Где-то в недрах публички подписывали акт "сдали-приняли". Потом кто-то, кажется Владислав, сказал, что рукописей вроде-бы вернули больше, чем было указано в заявлении администрации о краже. Мы с Мариной не стали ждать подписания акта и отправились обратно на базу с "Информ ТВ".
На этом для меня дело о похищении рукописей из Публичной библиотеки закончилось. Якубовский и его отсидка меня мало занимали. За процессом не следил. Интересовало только какой будет приговор. Хотя по просьбе ТСБ разрешал нашим операторам выезжать с Козловой в суд на очередные слушания.
Марина Козлова
Потом начались длительные суды. В здании суда обычно стояла куча журналистов , курили, ждали. В зал заседания не пускали. Наши любимые РУОПы как-то нам чуть камеру не разбили, потому, что приходилось отталкивать жаждущих снять виновника всеобщего журналистского ажиотажа. А это можно было сделать во время проводки Якубовского по коридорам. В основном это были суды по изменению меры пресечения. Дальше уже судами над Якубовским занимался сам Хохлов. Вообще-то меня это дело тоже перестало интересовать и на суды я ездила только по заданию руководителя программы. Поднадоело. Сами рукописи, конечно интересны, но как даже оперативники мне говорили, они здесь мало кому нужны. В нашей библиотеке ими никто не пользовался. Может быть один-два специалиста за многие годы. Разве что тот самый Лебедев, мог с ними работать без всяких проблем. Их когда-то собирала до революции еврейская община и было бы логично передать рукописи Израилю или обменять на что-нибудь, продать, не знаю. Тем, для кого эти рукописи являются историей, святыней. Другое дело рукописи, которые похищал Файнберг. Они больше значат для истории России, Петербурга.
Один из таких судов состоялся 26 января девяносто пятого. Судья народного суда Центрального района Г.А.Стуликов после закрытого разбирательства отклонил ходатайство защиты об изменении меры пресечения для Дм. Якубовского. Адвокат Г.Падва, взявший на себя защиту Якубовского, сделал краткое заявление для печати.
- В данном случае мы столкнулись с грубым нарушением прав человека. Я не могу обнародовать сейчас материалы дела, но считаю своим долгом сообщить о том, что моему подзащитному не предъявлено никаких доказательств его причастнеости к организованной преступной группе. Такие доказательства попросту отсутствуют.
Второй раз за свою практику (после процесса о ГКЧП) Падва осуществлял защиту "под подпиской о неразглашении". Обвинение Якубовского базировалось на показаниях Ананьева и Ушакова, его личных теллохранителе и шофере , задержанных с поличным, то есть с похищенными рукописями.
Парадоксом этого дела стало и то, что "генерал Дима" сидит за решеткой, а его брат Станислав находится на свободе.
А.М. Олейников
- Если бы удалось решить вопрос об экстрадиции Станислава Якубовского и Михаеля Хатендорфа, которые были арестованы в Швейцарии и куда мы посылали поручение об их аресте и выдаче нам, они бы сидели на одной скамье с Дм.Якубовским. По нашему мнению Станислав Якубовский принимал даже более активное участие в похищении рукописей, чем Дмитрий, который дал только согласие на вывоз их за рубеж. Если бы он не дал это согласие , маловероятно , что эта кража была бы совершена. Потому, что иных путей вывоза рукописей за рубеж , кроме как через Дмитрия , не существовало. А почву для совершения этого преступления очень активно готовил его брат Станислав. Вопрос его выдачи так и остался неразрешенным . У нас в производстве находится выделенное дело в отношении Ст.Якубовского и Михаеля Хатендорфа из уголовного дела в отношении Дм.Якубовского. Оно действующее, по нему продлеваются сроки и мы ждем когда окончательно решится вопрос, поставленный нами об экстрадиции.
Приговор по делу Якубовского - пять лет с конфискацией имущества.
ДЕЛО ФАЙНБЕРГА
Такой кражи ещё не было в истории России. В отличие от кражи из Публички на сей раз пытались разворовать уже российскую историю. Более четырех тысяч подлинников указов имераторов и императриц! От Анны Иоанновны до Александра Третьего. Все это было похищено с мая по ноябрь девяносто четвертого года из Российского государственного исторического архива. Варвары вырывали из архивных дел сразу по тридцать-пятьдесят листов. Подкупив ночного сторожа и поэтому в удобное время проникая в архив. Они были задержаны оперативниками УБЭП и берлинской полицией при попытке сбыта нашего национального достояния. По самым скромным подсчетам аукционная стоимость похищенного - свыше двухсот миллионов долларов !
По подозрению в краже был задержан гражданин Файнберг. Когда работники архива узнали имя похитителя, их удивлению не было предела. Несколько лет назад Файнберг уже был уличен в краже исторических документов. Из этого же архива. Был осужден и отбыл срок. Вернувшись, решил взяться за хранилище документов более основательно. У него изъяли часть похищенных рукописей и документов. Многие хранились в обыкновенных пакетах, правда, с пометками. "А.1", "А.2", "А.3", "Елизавета". Эти надписи означали имена императоров. Александр Первый, Второй, Елизавета... В этих сумках , помеченных так, видимо, для удобства, выносил из архива гражданин Файнберг указы о награждениях, о дарованиях, о строительстве и прочие. Очень ценные документы с автографами царей. Например, касающиеся строительства Петербурга и его пригородов. Указы Дворцовой конторе от императрицы Анны Иоанновны. Фактически во всех них была история культуры государства Российского.
В.Жадов
Квартира Файнберга напоминала музей. На стенах между картин и гравюр почти не было промежутков. Всюду фолианты и старинные книги. Файнберг , едва увидев видеокамеру, сел на кухне лицом к окну и наотрез отказался что-либо говорить.
М.Козлова
Мы снимали изъятые документы в кабинете начальника УБЭП Н.Н. Данилова.
- Они собирались все это сбыть за границей?
- К сожалению, часть похищеного успели продать.
- Ее не удастся возвратить?
- Ведем переговоры с берлинской полицией.
- Сбывалось подпольно или на аукционах?
- Через комиссионные магазины.
И. Комиссаров
В УБЭПе три сотрудника архива благоговейно перекладывали изъятые из квартиры и дачи Файнберга документы. Поражались варварству обращения с ними похитителя. Они называли стоимость этих документов - один миллион триста тысяч долларов. А для истории они, конечно, были бесценны. Сам Файнберг, несмотря на мои настоятельные просьбы, отказался что-либо говорить перед телекамерой.
Распродав бесценные исторические документы в Европе, гражданин Файнберг вместе со своим помощником думали обеспечить себе безбедную жизнь за пределами России. Тому свидетельство их открытые счета в зарубежных банках.
Возможно, Файнберг уже там.
Н.Пономаренко
Двадцать пятого ноября девяносто седьмого года следователь, ведущий дело Файнберга, обратился с просьбой объявить по телевидению ...его розыск !
- Как же так?!
- Федеральный суд Центрального района Санкт-Петербурга изменил избранную ранее меру пресечения - содержание под стражей. Его отпустили под залог в сумме пятьдесят миллионов рублей.
Сравните эту сумму с оценкой похищенного. Что тут скажешь?
ДЕЛО МАЛЫШЕВА
В пятьдесят четвертый зал городского суда конвой на веревочке вводил широкоплечих здоровых мужиков. Так начался процесс по уголовному делу Малышева и других. Число подсудимых - восемнадцать человек. Судья Федор Иванович Холодов пояснял ТСБ:
- Обвиняются они в организации банды и совершении ряда преступлений.
Пятого октября девяносто второго года , когда сотрудники РУОП задержали Малышева, он спокойно, с улыбкой отвечал на вопросы опертехника с видеокамерой:
- Фамилия, имя , отчество?
- Малышев Александр Иванович.
- Дата рождения?
- Тысяча девятьсот пятьдесят восьмой, девятое ноль девятое.
- Место рождения?
- Ленинград.
- Место работы?
- Не работаю.
- Сколько времени не работаете?
- Вообще не работаю.
- Откуда средства на существование?
- Добрые люди дают, в карты выигрываю.
- А добрых людей как ищете? Не на паперти же со шляпой...
- Ну почему, приходится иногда, что делать?
Малышев , видимо, не предполагал тогда насколько серьезным для него будет возбуденное уголовное дело номер 534530, начатое тридцатого сентября девяносто второго года. Его обвинили в вымогательстве и хранении оружия. Впоследствии это обвинение переросло в более тяжкое - бандитизм. Статья , предусматривающая высшую меру наказания. Тогда пресса впервые заговорила о так называемой малышевской организованной преступной группировке. И об Александре Малышеве, как крестном отце местной мафии. На момент задержания основным конкурентом малышевцев считались так называемые тамбовцы.
По уголовному делу 534530 проходили кроме Малышева ещё несколько человек. Кирпичев Владислав Владимирович, Берлин Андрей Борисович, Рахматуллин Ришат, Мустафин Ильдар Равильевич, Тарабрин Сергей Егорович, Объедков Валерий Александрович, Леткин Александр Валерьевич, Краснолуцкий Михаил Валентинович, Романов Олег Анатольевич, Петров Геннадий Васильевич, Ялышев Олег Равильевич, Полковников Николай Анатольевич, Чудаев Дамир Ренатович, Паршук Илья Владимирович, Филиппов Александр Михайлович,
Владислав Кирпичев. Фигура в преступном мире влиятельная. Некоторые даже считали его вором в законе. Предполагалось, что его авторитет использовался Малышевым как своеобразный цементирующий материал группировки. Его тюремная биография началась в сорок шестом году. С тех пор в общей сложности он отсидел 37 лет, не бывая на свободе больше года.
Андрей Берлин. Коммерсант, финансист. Журналисты видели в нем аналог профессора Мориарти. В разное время был под следствием. В сумме двенадцать лет.
Осенью девяносто третьего народный суд Ленинского района отпустил Кирпичева из-под ареста под подписку о невыезде, несмотря на серьезные возражения следователей. Мотивация освобождения - жалобы Кирпича. Одна из них - больные зубы, которые надо срочно лечить. Затем отпустили Берлина и Мустафина. Главные обвиняемые оказались вне стен следственного изолятора. По мнению следствия, они действовали в своих интересах, противоположным другим гражданам и правоохранительным органам. Кирпичев написал мемуары для газет, выпустил брошюру, направленную против инстересов следствия. Берлин провел пресс-конференцию в казино "Джой". На ней он говорил: "Дело Малышева ничего с уголовщиной не имеет. Это борьба совершенно конкретных структур и существующей в обществе подлинно государственной мафии с теми, кто пытается хоть как-то подняться над общим уровнем". Вскоре Берлин был похищен вымогателями , содержался в подвале и был освобожден сотрудниками РУОП.
А Кирпичева и Мустафина арестовали снова - по подозрению в совершении новых преступлений. Кирпичева задерживали в квартире, где праздновался день рождения его молодой жены. В подпитии он заявлял, что устал платить чиновникам от правосудия за свою свободу.
Когда оперативники РУОП вошли к Кирпичеву, он утверждал, что знал об их скором визите.
- Если бы ты мне сказал, я бы сам к тебе пришел, - говорил сотруднику .
Он спокойно собирался. Взял из тумбочки сигареты, ему налили рюмку водки на посошок. Жена пыталась возразить, что адвокат не советовал ехать с милицией, что необходимо постановление прокурора об аресте. Кирпичев успокаивал:
"ТЕЛЕСЛУЖБА БЕЗОПАСНОСТИ"
ГРОМКИЕ ДЕЛА
ОТ АВТОРА
Все, что пишешь о криминале, о преступлениях и происшествиях, о других острых ситуациях в документальном жанре должно исходить из первых рук. Лучше, когда сам бываешь на местах драм и трагедий, когда сам видишь, чувствуешь, осязаешь. К сожалению, тема криминала , как ходовая, грубо сказать, стала предметом зарабатывания имени и денег людьми отстраненными от настоящего, от действительно страшного. Могу понять, когда на основе чьих-то рассказов человек пишет художественную литературу. Но когда перо поднимается на описание событий, хотя бы части которых автор сам не был свидетелем и очевидцем, это претит, заставляет задумываться о психологическом равновесии его обладателя. Можно ли , проговорив с оперативником, начальником отдела ГУВД или РУОП минуты, часы или даже сутки, писать от собственного имени, как участника событий, домысливая и расписывая ситуации и обстоятельства? Позволительно ли не делать сносок на слова сотрудников милиции, прокуратуры, ФСБ, выдавая их за свои? Как можно писать о Малышеве, Кирпичеве, Богданове, Кумарине, о "казанских" и "тамбовских", о "саранских" и "малышевских", никогда сталкиваясь с ними и при этом производить впечатление, будто такое случалось? А если случалось вне стен правоохранительных органов, то это наводит на мысль , что писалось по заказу стороны противоположной. Никто из задержанных "крутых бандитов" не беседовал с "криминальными репортерами", писавшими о семи трупах в мерседесе, о сожженных в мазде, о бандитских авторитетах. А если и говорил, то с ещё не задержанными, что заставляет задумываться о том, кто создает в печати ореол над бандитами. Журналисты ТСБ, сотрудники пресс-служб силовых структур видели все воочию - специфика такая. Не радио , не газета. Без картинки на экран не выйдешь. Надо снять событие, а значит, побывать на месте. Это дорого стоит - быть очевидцем, а значит, носителем правды. Многое из описанного в этой книге, автор видел сам , сотрудничая с Телевизионной службой безопасности, многое видел на исходном материале видеосъемок, знает что осталось за кадром и не вошло в сюжеты ТСБ. И предоставляет слово очевидцам, тем, кто создает эту телепередачу на протяжении вот уже трех лет.
ГРОМКИЕ ДЕЛА
ДЕЛО ЯКУБОВСКОГО
А. Хохлов
Ажиотаж вокруг дела Якубовского был вызван его связями в высших эшелонах власти.
А.И Казанник, бывший Генеральный прокурор РФ:
- Он знал исключительно много, поскольку был вхож в святая святых коридоров власти и общался с многими людьми. Теперь я немножечко успокоился. Когда его только арестовали, я серьезно опасался за его жизнь.
О.М.Олейников, руководитель следственной группы:
- До возникновения дела о краже рукописей, в Москве расследовалось несколько уголовных дел, по которым Дмитрий Якубовский проходил в том или ином качестве. Например, в Главной военной прокуратуре расследовалось в тот период уголовное дело о незаконных сделках с оружием, о продаже оружия в Литву. Я не буду говорить о Шумейко, обо всех других высокопоставленных лицах , но по этому делу проходил Якубовский. В деле были данные о том, что на сделке с оружием было заработано миллион с лишним долларов. Оно возникло в нашем регионе, занимался им наш РУОП. В конечном итоге оно было передано в Главную военную прокуратуру. О его судьбе я не знаю и мы особо этим не интересовались. У нас была своя задача - расследовать дело о краже рукописей. Но как только мы арестовали Якубовского, к нам обратились с просьбой дать разрешение на его допрос из Главной военной прокуратуры. Мы обещали удовлетворить эту просьбу позже, как только разберемся со своей задачей. Пока Якубовский не был арестован, никто не горел желанием его допрашивать. Это и понятно. Руководители всех силовых структур - ФАПСИ, МВД, ФСБ, Министерство обороны - все подписали свое согласие о назначении Якубовского Дмитрия на должность координатора между этими структурами. Если бы тогда Коржаков вовремя не рассмотрел что из себя представляет Якубовский и не отобрал у него пропуск в Белый дом , он наверняка стал бы тем, кем он уже значился в подготовленных документах.
И. Комиссаров
Я приезжал на работу раньше других для подготовки ежедневного пресс-релиза о преступлениях и происшествиях . Ранним утром получил информацию о краже из Публички. Связался с оперативниками, они попросили широко дать номер телефона, по которому могли бы позвонить люди, что-либо знающие об этой краже. Едва разослал релиз, как посыпались звонки журналистов. Такой шквал был разве что после обнаружения уранового контейнера в Калининграде.
Через некоторое время узнал о раскрытии этой кражи. Чтобы проверить этот факт и согласовать с органами следствия сразу же направился к начальнику РУОП. В приемной у С.Ф.Сидоренко столкнулся с улыбающимся молодым человеком. С Дмитрием Якубовским.
М. Козлова
Все поначалу так тихарилось, что было непонятно действительно раскрыта кража рукописей или это утка. Стала обзванивать. Никто не подтверждает .
В РУОПе ответили , что не задерживали. В следственном управлении от ответа ушли.
Только на следующий день один из руководителей ГУВД дал подтверждение, но без комментариев. Потом уже установила контакт с отделом РУОП, который этим делом занимался и стали ждать когда информация станет открытой. И вот как-то вечером мы с Пономаренко отправились на Литейный.
Н. Пономаренко
Я не ожидал в кабинете начальника РУОП С.Ф. Сидоренко увидеть такое . В нем могло находиться изъятое оружие, ценности. Здесь я снимал стол,уставленный гранатами Ф-1, здесь прямо на полу начальник отдела Ренат М. раскладывал ровными рядами пистолеты ТТ, обнаруженные у преступников. На стульях вдоль стены выстраивались самые разные ружья, например, купленные на деньги Сити-банка. Господин Левин или кто-то из этой группы хакеров перевел похищенные компьютерным путем средства в финский магазин для приобретения коллекции ружей. Любил кто-то пострелять из коллекционного. В этот кабинет ящиками приносили ножи, кинжалы, нунчаки, кастеты и прочее холодное оружие и огнестрельное самых разных образцов. Это было во время облав после гибели сотрудника РУОП Троценко. Завал оружия. Но в тот поздний вечер на стульях вдоль стены, ставших приспособлениями для выставок, лежали... древние книги и рукописи. В кабинете находился заместитель начальника РУОП Дмитрий Милин. Потом пришли два знакомых оперативника.
- Можно?
- Снимайте.
Мы с Козловой обозрели кабинет, я включил камеру. Приученные благоговейно и трепетно относиться к музейным экспонатам, к старинным вещам, строго выполняющие требование "руками не трогать" и в этой обстановке, без смотрителей, какие-то минуты мы к рукописям не прикасались. Сняв все эти ряды книг, фолиантов, инкунабулов, свитков, занялись более подробно наиболее интересными предметами. В малюсенькой деревянной колбочке уместился свиток Торы! На тончайшем пергаменте рукопись на иврите. А ещё еврейские рукописи на кусках кожи. Буквы едва заметны. Все почернело от старости. Древнееврейских изданий было , пожалуй, больше других. Еще арабские и немецкие. Арабские с миниатюрами. Немецкие рукописные с готическим шрифтом. Я снял все достаточно подробно. Но оказалось, что это ещё не весь массив. Милин открыл шкаф Сидоренко, там стояло ещё две коробки с книгами.
- Устали раскладывать.
И так было достаточно много снято. Откуда все эти ценности я ещё толком не знал. Сказали, что с кражи, но кто и как... Просветился на этот счет из здесь же записанного интервью. Про Якубовского тогда ещё не говорили. После интервью я ещё немного поснимал рукописи из Публичной библиотеки, потом поставил камеру на стол чтобы рассмотреть самому, без съемки, все эти трепетные издания в единственном экземпляре. Полистал, полюбовался миниатюрами. Одна книжка оказалась переплетенным дневником какого-то немца. Среди записей я вдруг наткнулся на небольшую, в пол-листа запись на русском языке. Писали пером.
- А это что?
Владислав П. держал запаянный в полиэтилен лист с надписями на иврите.
- Даже копии каких-то бумаг заодно стырили.
Я взял этот лист и стал вслух читать.
- ...Шломо бен Егуди... А, это лист, на котором написано кто автор книги. Древние евреи не выносили на обложки их имена и не указывали даты изданий. Чтобы узнать это, надо перешерстить всю книгу или рукопись. Где-то найдется вот такая запись, что некий Шлема, сын Егуди, написал эту вещь. А где-то в другом месте будет сказано, что Шлема пишет её черт знает в каком году. Поэтому для составления каталога библиотеки древних еврейских книг надо каждую читать. Представляешь какой труд?.. Почему ты на меня так смотришь?
Глаза Владислава за стеклами очков озоровато блестели.
- А смотрю я на тебя так потому, что хочу взять в оперативную разработку. Как это ты, такой знаток еврейских книжек прошел мимо нас?
Мы посмеялись. Я объяснил, что на этом все мои познания кончаются. Просто Семен Якерсон, известный знаток старинных еврейских инкунабулов, как-то в БАНе (1) просветил меня на этот счет. .
Было уже поздно и Милин, видя, что мы праздно болтаем, решил запереть рукописи в кабинете на ночь, чтобы завтра продемонстрировать их через средства массовой информации всему Петербургу. На завтра планировалась пресс-конференция. А мы уже готовы были выдать сообщение в эфир хоть сейчас.
А.М.Олейников, руководитель следственной группы:
- Когда мы получили доказательства причастности Якубовского к этой краже, у членов группы возникли сомнения. По данным из прессы было известно, что он человек супербогатый. Снимает офис в отеле "Метрополь", который обходится в копеечку, содержит многочисленную охрану. По нашим подсчетам было задействовано в качестве охраны только работников милиции человек тридцать. Кроме того, личные телохранители, получающие приличные деньги в валюте, многочисленная обслуга. Расходы на неё тоже были очень большими. Складывалось впечатление, что Якубовский действительно очень богатый человек. А если так, то зачем уму было нужно влезать в эту грязную историю? Для меня это было чисто психологической загадкой. И это оставалось загадкой до тех пор, пока мы не установили контакт с канадской полицией. Наши коллеги как раз проводили расследование по поводу отмывания денег, неуплаты налогов. Они представили нам документы, которые полностью прояснили всю эту ситуацию. Даже канадские полицейские, отправляя нам материалы санкционированного судом прослушивания переговоров партнеров Якубовского, сделали вывод, что он был в жутких материальных долгах. Его жене грозил суд, а попросту говоря, долговая яма. Полиция Израиля, прежде чем приступить к задержанию исполнителей кражи и к обыскам с санкции суда также организовала прослушивание телефонных переговоров. В одном из них прозвучала такая информация, что рукописи предполагалось доставить в Израиль и реализовать . Кому не говорилось. Но четко было сказано , что как только задержали Якубовского и обнаружили рукописи, семья Ицхака Зароога потеряла двадцать миллионов долларов. И ещё стало известно, что общая сумма рассчитываемой прибыли от реализации похищенных рукописей в Израиле определялась в сто пятьдесят миллионов долларов. Эти данные приобщены к уголовному делу с стали предметом исследования в суде.
Н.Пономаренко
Вторая встреча с рукописями из Публички была в день их возвращения в библиотеку. Утром я приготовил камеру и когда мы с Козловой уже собрались на Литейный , пришел Юрий Зинчук, работавший тогда в "Информ ТВ".
- Возьмите нас.
Это надо было согласовать заранее, поэтому оставили этот вопрос до встречи с Милиным. В десять утра из кабинета Сидоренко стали выносить ящики с книгами. Обыкновенные картонные ящики из-под бананов , консервов и прочая, в каких уличные торгаши перевозят и переносят свой товар. К главному входу Литейного,4 подогнали автобус, трое-четверо СОБРовцев с автоматами обеспечивали охрану. Оперативники ставили ящики на сиденья, на пол и уходили за другими. Я снимал весь процесс. Когда все погрузили,Дмитрий Милин дал команду садиться в автобус и отъезжать. Зинчука взяли с собой, но его телегруппа последовала на своем транспорте к библиотеке. Поездка была вполне будничной. Если бы не автоматчики в форме и не торчавшие из ящиков старые книги, можно было подумать, что едут челночники. Мы с Мариной записали в автобусе небольшой комментарий Милина. К Публичке подъехали со стороны Екатерининского садика и встали вплотную к служебному входу. После короткого разговора с заместителем директора библиотеки книги стали переносить в помещение. Я взял в кадр сотрудника, несущего ящик и пошел следом. Проследовал за ним через вестибюль, но у двери во внутренние помещения меня притормозили. Попытался объяснить, что это оперативная съемка, показал удостоверение, но зам. директора уперлась, сослалась на режим. Попытка записать её ощущения от возвращения милицией похищенных книг также не удалась. Начальница была не в духе.
- Комментировать должно первое лицо.
Первое лицо, насколько помнится, было на больничном. Мне представлялось происходящее действо совсем иначе. Что выйдут радостные библиотекари, сдуют пылиночки с каждой книжечки, скажут добрые слова опреративникам. А тут та-а-скают как торгаши свои ящички с места на место. Бездушно и неэмоционально. Зинчук и Козлова постепенно завязали с начальницей разговор.
- Эта кража вызвала шок у всей нации.
- И у нас был шок. Но не могу же я постоянно пребывать в шоке.
- Как вы оцениваете то, что вам сейчас возвращают?
- По какой позиции определять ценность?
- В данном случае с позиции денег. Ведь это все собирались продать.
- Мы как специалисты, не рассматриваем с этой позиции. Только когда они уходят за пределы библиотеки, например, на выставку. Тогда узнается страховая стоимость.
В хранилище уносились последние ящики. Вдруг налетело НТВ в лице Павла Лобкова .Почему мол, утаиваете, дайте-ка снимем. Но та же представительница администрации дала от ворот поворот. Где-то в недрах публички подписывали акт "сдали-приняли". Потом кто-то, кажется Владислав, сказал, что рукописей вроде-бы вернули больше, чем было указано в заявлении администрации о краже. Мы с Мариной не стали ждать подписания акта и отправились обратно на базу с "Информ ТВ".
На этом для меня дело о похищении рукописей из Публичной библиотеки закончилось. Якубовский и его отсидка меня мало занимали. За процессом не следил. Интересовало только какой будет приговор. Хотя по просьбе ТСБ разрешал нашим операторам выезжать с Козловой в суд на очередные слушания.
Марина Козлова
Потом начались длительные суды. В здании суда обычно стояла куча журналистов , курили, ждали. В зал заседания не пускали. Наши любимые РУОПы как-то нам чуть камеру не разбили, потому, что приходилось отталкивать жаждущих снять виновника всеобщего журналистского ажиотажа. А это можно было сделать во время проводки Якубовского по коридорам. В основном это были суды по изменению меры пресечения. Дальше уже судами над Якубовским занимался сам Хохлов. Вообще-то меня это дело тоже перестало интересовать и на суды я ездила только по заданию руководителя программы. Поднадоело. Сами рукописи, конечно интересны, но как даже оперативники мне говорили, они здесь мало кому нужны. В нашей библиотеке ими никто не пользовался. Может быть один-два специалиста за многие годы. Разве что тот самый Лебедев, мог с ними работать без всяких проблем. Их когда-то собирала до революции еврейская община и было бы логично передать рукописи Израилю или обменять на что-нибудь, продать, не знаю. Тем, для кого эти рукописи являются историей, святыней. Другое дело рукописи, которые похищал Файнберг. Они больше значат для истории России, Петербурга.
Один из таких судов состоялся 26 января девяносто пятого. Судья народного суда Центрального района Г.А.Стуликов после закрытого разбирательства отклонил ходатайство защиты об изменении меры пресечения для Дм. Якубовского. Адвокат Г.Падва, взявший на себя защиту Якубовского, сделал краткое заявление для печати.
- В данном случае мы столкнулись с грубым нарушением прав человека. Я не могу обнародовать сейчас материалы дела, но считаю своим долгом сообщить о том, что моему подзащитному не предъявлено никаких доказательств его причастнеости к организованной преступной группе. Такие доказательства попросту отсутствуют.
Второй раз за свою практику (после процесса о ГКЧП) Падва осуществлял защиту "под подпиской о неразглашении". Обвинение Якубовского базировалось на показаниях Ананьева и Ушакова, его личных теллохранителе и шофере , задержанных с поличным, то есть с похищенными рукописями.
Парадоксом этого дела стало и то, что "генерал Дима" сидит за решеткой, а его брат Станислав находится на свободе.
А.М. Олейников
- Если бы удалось решить вопрос об экстрадиции Станислава Якубовского и Михаеля Хатендорфа, которые были арестованы в Швейцарии и куда мы посылали поручение об их аресте и выдаче нам, они бы сидели на одной скамье с Дм.Якубовским. По нашему мнению Станислав Якубовский принимал даже более активное участие в похищении рукописей, чем Дмитрий, который дал только согласие на вывоз их за рубеж. Если бы он не дал это согласие , маловероятно , что эта кража была бы совершена. Потому, что иных путей вывоза рукописей за рубеж , кроме как через Дмитрия , не существовало. А почву для совершения этого преступления очень активно готовил его брат Станислав. Вопрос его выдачи так и остался неразрешенным . У нас в производстве находится выделенное дело в отношении Ст.Якубовского и Михаеля Хатендорфа из уголовного дела в отношении Дм.Якубовского. Оно действующее, по нему продлеваются сроки и мы ждем когда окончательно решится вопрос, поставленный нами об экстрадиции.
Приговор по делу Якубовского - пять лет с конфискацией имущества.
ДЕЛО ФАЙНБЕРГА
Такой кражи ещё не было в истории России. В отличие от кражи из Публички на сей раз пытались разворовать уже российскую историю. Более четырех тысяч подлинников указов имераторов и императриц! От Анны Иоанновны до Александра Третьего. Все это было похищено с мая по ноябрь девяносто четвертого года из Российского государственного исторического архива. Варвары вырывали из архивных дел сразу по тридцать-пятьдесят листов. Подкупив ночного сторожа и поэтому в удобное время проникая в архив. Они были задержаны оперативниками УБЭП и берлинской полицией при попытке сбыта нашего национального достояния. По самым скромным подсчетам аукционная стоимость похищенного - свыше двухсот миллионов долларов !
По подозрению в краже был задержан гражданин Файнберг. Когда работники архива узнали имя похитителя, их удивлению не было предела. Несколько лет назад Файнберг уже был уличен в краже исторических документов. Из этого же архива. Был осужден и отбыл срок. Вернувшись, решил взяться за хранилище документов более основательно. У него изъяли часть похищенных рукописей и документов. Многие хранились в обыкновенных пакетах, правда, с пометками. "А.1", "А.2", "А.3", "Елизавета". Эти надписи означали имена императоров. Александр Первый, Второй, Елизавета... В этих сумках , помеченных так, видимо, для удобства, выносил из архива гражданин Файнберг указы о награждениях, о дарованиях, о строительстве и прочие. Очень ценные документы с автографами царей. Например, касающиеся строительства Петербурга и его пригородов. Указы Дворцовой конторе от императрицы Анны Иоанновны. Фактически во всех них была история культуры государства Российского.
В.Жадов
Квартира Файнберга напоминала музей. На стенах между картин и гравюр почти не было промежутков. Всюду фолианты и старинные книги. Файнберг , едва увидев видеокамеру, сел на кухне лицом к окну и наотрез отказался что-либо говорить.
М.Козлова
Мы снимали изъятые документы в кабинете начальника УБЭП Н.Н. Данилова.
- Они собирались все это сбыть за границей?
- К сожалению, часть похищеного успели продать.
- Ее не удастся возвратить?
- Ведем переговоры с берлинской полицией.
- Сбывалось подпольно или на аукционах?
- Через комиссионные магазины.
И. Комиссаров
В УБЭПе три сотрудника архива благоговейно перекладывали изъятые из квартиры и дачи Файнберга документы. Поражались варварству обращения с ними похитителя. Они называли стоимость этих документов - один миллион триста тысяч долларов. А для истории они, конечно, были бесценны. Сам Файнберг, несмотря на мои настоятельные просьбы, отказался что-либо говорить перед телекамерой.
Распродав бесценные исторические документы в Европе, гражданин Файнберг вместе со своим помощником думали обеспечить себе безбедную жизнь за пределами России. Тому свидетельство их открытые счета в зарубежных банках.
Возможно, Файнберг уже там.
Н.Пономаренко
Двадцать пятого ноября девяносто седьмого года следователь, ведущий дело Файнберга, обратился с просьбой объявить по телевидению ...его розыск !
- Как же так?!
- Федеральный суд Центрального района Санкт-Петербурга изменил избранную ранее меру пресечения - содержание под стражей. Его отпустили под залог в сумме пятьдесят миллионов рублей.
Сравните эту сумму с оценкой похищенного. Что тут скажешь?
ДЕЛО МАЛЫШЕВА
В пятьдесят четвертый зал городского суда конвой на веревочке вводил широкоплечих здоровых мужиков. Так начался процесс по уголовному делу Малышева и других. Число подсудимых - восемнадцать человек. Судья Федор Иванович Холодов пояснял ТСБ:
- Обвиняются они в организации банды и совершении ряда преступлений.
Пятого октября девяносто второго года , когда сотрудники РУОП задержали Малышева, он спокойно, с улыбкой отвечал на вопросы опертехника с видеокамерой:
- Фамилия, имя , отчество?
- Малышев Александр Иванович.
- Дата рождения?
- Тысяча девятьсот пятьдесят восьмой, девятое ноль девятое.
- Место рождения?
- Ленинград.
- Место работы?
- Не работаю.
- Сколько времени не работаете?
- Вообще не работаю.
- Откуда средства на существование?
- Добрые люди дают, в карты выигрываю.
- А добрых людей как ищете? Не на паперти же со шляпой...
- Ну почему, приходится иногда, что делать?
Малышев , видимо, не предполагал тогда насколько серьезным для него будет возбуденное уголовное дело номер 534530, начатое тридцатого сентября девяносто второго года. Его обвинили в вымогательстве и хранении оружия. Впоследствии это обвинение переросло в более тяжкое - бандитизм. Статья , предусматривающая высшую меру наказания. Тогда пресса впервые заговорила о так называемой малышевской организованной преступной группировке. И об Александре Малышеве, как крестном отце местной мафии. На момент задержания основным конкурентом малышевцев считались так называемые тамбовцы.
По уголовному делу 534530 проходили кроме Малышева ещё несколько человек. Кирпичев Владислав Владимирович, Берлин Андрей Борисович, Рахматуллин Ришат, Мустафин Ильдар Равильевич, Тарабрин Сергей Егорович, Объедков Валерий Александрович, Леткин Александр Валерьевич, Краснолуцкий Михаил Валентинович, Романов Олег Анатольевич, Петров Геннадий Васильевич, Ялышев Олег Равильевич, Полковников Николай Анатольевич, Чудаев Дамир Ренатович, Паршук Илья Владимирович, Филиппов Александр Михайлович,
Владислав Кирпичев. Фигура в преступном мире влиятельная. Некоторые даже считали его вором в законе. Предполагалось, что его авторитет использовался Малышевым как своеобразный цементирующий материал группировки. Его тюремная биография началась в сорок шестом году. С тех пор в общей сложности он отсидел 37 лет, не бывая на свободе больше года.
Андрей Берлин. Коммерсант, финансист. Журналисты видели в нем аналог профессора Мориарти. В разное время был под следствием. В сумме двенадцать лет.
Осенью девяносто третьего народный суд Ленинского района отпустил Кирпичева из-под ареста под подписку о невыезде, несмотря на серьезные возражения следователей. Мотивация освобождения - жалобы Кирпича. Одна из них - больные зубы, которые надо срочно лечить. Затем отпустили Берлина и Мустафина. Главные обвиняемые оказались вне стен следственного изолятора. По мнению следствия, они действовали в своих интересах, противоположным другим гражданам и правоохранительным органам. Кирпичев написал мемуары для газет, выпустил брошюру, направленную против инстересов следствия. Берлин провел пресс-конференцию в казино "Джой". На ней он говорил: "Дело Малышева ничего с уголовщиной не имеет. Это борьба совершенно конкретных структур и существующей в обществе подлинно государственной мафии с теми, кто пытается хоть как-то подняться над общим уровнем". Вскоре Берлин был похищен вымогателями , содержался в подвале и был освобожден сотрудниками РУОП.
А Кирпичева и Мустафина арестовали снова - по подозрению в совершении новых преступлений. Кирпичева задерживали в квартире, где праздновался день рождения его молодой жены. В подпитии он заявлял, что устал платить чиновникам от правосудия за свою свободу.
Когда оперативники РУОП вошли к Кирпичеву, он утверждал, что знал об их скором визите.
- Если бы ты мне сказал, я бы сам к тебе пришел, - говорил сотруднику .
Он спокойно собирался. Взял из тумбочки сигареты, ему налили рюмку водки на посошок. Жена пыталась возразить, что адвокат не советовал ехать с милицией, что необходимо постановление прокурора об аресте. Кирпичев успокаивал: