Пратчетт Терри. Только ты можешь спасти человечество

   Ноу Йоу прозвали «Ноу Йоу» за то, что он никогда не говорил «Йоу!», и он уже перестал бороться с кличкой. Все-таки Ноу Йоу звучало лучше, чем Полный Улет (до того) или Эм Си Спаннер (еще раньше). Главным генератором прозвищ был Джонни.
   Ноу Йоу утверждал, что словом «улет» не пользуется. Вот Джонни, заметил он, белый и никогда не говорит ни «И чё? Ничё? Ну и всё!», ни «братан». И вообще, расовые стереотипы — не предмет для хиханек.
   Вдаваться в излишние подробности Джонни не стал. Он просто пересказал свой сон, умолчав о сообщениях, которые появлялись на экране наяву. Ноу Йоу внимательно слушал. Ноу Йоу всегда слушал внимательно. Так внимательно, что совершенно выбивал учителей из колеи: у них неизменно возникало подозрение, будто он хочет их на чем-то подловить.
   Наконец Ноу Йоу сказал:
   — Обычная проекция психологического конфликта, вот и все. Хочешь сырное колечко?
   — А что это?
   — Такая хрустящая штучка со вкусом сыра…
   — Нет, я не про то.
   Ноу Йоу передал пакетик Бигмаку.
   — Ну… твои мама с папой расходятся, так? Все знают.
   — Типа того. Времена такие… трудные.
   — Угу. И ты ничего не можешь с этим поделать.
   — Типа того, — опять сказал Джонни.
   — И это на тебе определенно сказывается, — продолжал Ноу Йоу.
   — Типа того, — в третий раз осторожно сказал Джонни. — Жрачку часто приходится готовить самому…
   — Вот-вот. Поэтому ты проецируешь свои… э… подавленные эмоции на компьютерную игру. Дело житейское, — пояснил Ноу Йоу. Его мать работала медсестрой, а сам он собирался стать врачом. — Ты не можешь решить реальные проблемы и превращаешь их в проблемы, которые можешь легко решить. Лет тридцать назад ты, наверное, воображал бы, как бьешься, например, с драконами. Фантазии-проекции.
   — Мне не кажется, что спасти несколько сот разумных тритонов легко, — заметил Джонни.
   — Да раз плюнуть, — радостно сплюнул Бигмак. — Трра-та-та-блямс! И никаких проблем. — Бигмак не вылезал из десантных ботинок и камуфляжных штанов. По этим штанам его можно было опознать за милю.
   — Штука в том, — продолжал Ноу Йоу, — что все это не по правде. Реальное реально. А то, что на экране, нет.
   — Кстати, я расколол «Костоломов-межпланетников», — сообщил Холодец. — Возьми, если хочешь. Все говорят, классная игра.
   — Н-не-ет, — протянул Джонни, — я, пожалуй, еще поковыряюсь с той. Погляжу, смогу ли пройти на двадцать первый уровень.
   — Когда дойдешь до двадцать первого уровня и уничтожишь весь флот, на экране появится специальный номер, и тогда, если ты напишешь в «Гоби Софт», получишь приз — пять фунтов, — сказал Холодец. — В «Компьютерном еженедельнике» писали.
   Джонни вспомнилась Капитан.
   — Целых пять фунтов? — сказал он. — Не хило.
   После большой переменки были подвижные игры. Участвовал только Бигмак. С тех пор как ввели хоккей, он стал заядлым игроком и объяснял свое рвение тем, что клюшкой-де классно долбать по кумполу.
   Ноу Йоу не ходил на спортчас из-за интеллектуальной несовместимости с подвижными играми. Холодец не ходил на спортчас потому, что физрук сам просил его об этом. Джонни не ходил на спортчас потому, что у него была бессрочная записка от родителей. К тому же никто всерьез не настаивал на его присутствии. Поэтому он рано вернулся домой и посвятил послеобеденные часы чтению руководства к игре.
   К компьютеру он не подходил до чая.
   Показали расширенный выпуск новостей («Закадычных друзей», соответственно, перенесли на более позднее время). Над городом, который Джонни уже видел накануне, опять летали ракеты, причем поголовье увлеченно рассказывающих о происходящем репортеров в светло-бежевых рубашках с уймой разнокалиберных карманов заметно увеличилось.
   Внизу мама Джонни выразила недовольство тем, что «Закадычных друзей» покажут позднее, и по излишне громким голосам стало ясно: Трудные Времена вышли на новый виток.
   На дом задали историю, Христофора Колумба. Джонни слазил в энциклопедию и списал необходимые четыреста слов (это обычно срабатывало). Еще он нарисовал Колумба и раскрасил его.
   Чуть погодя он понял, что мучительно тянет время — ему не хочется включать компьютер. Да, подумал Джонни, когда добровольно садишься за уроки, вместо того чтобы рубиться в игрушку, это не к добру…
   Но если запустить что-нибудь вроде «Пэк-мэна», ничего страшного не произойдет. Беда в том, что призраки наверняка прочно окопаются посреди экрана и наотрез откажутся выходить на съедение. Только этого не хватало. И без того хлопот полон рот.
   В довершение всего к Джонни в комнату поднялся отец — исполнить родительский долг. Это случалось примерно раз в две недели, и тут уж ничего нельзя было поделать. Приходилось мириться с тем, что добрых двадцать минут тебя будут допрашивать об успехах в школе и задумывался ли ты всерьез над тем, кем хочешь стать, когда вырастешь.
   Главное было — не поощрять. Но по возможности вежливо.
   Отец уселся на край кровати и внимательно оглядел комнату, словно видел ее впервые.
   После обычных расспросов об учителях (тех, с которыми Джонни расстался еще во втором классе) отец ненадолго засмотрелся в пустоту, а потом сказал:
   — Что-то мне в последнее время не везет. Да ты, наверное, и сам заметил.
   — Не-а.
   — С работой не очень. Не лучшее время начинать новое дело.
   — Угу.
   — У тебя все в порядке?
   — Угу.
   — Ты ни о чем не хочешь поговорить?
   — Не-а. Пожалуй, нет.
   Отец снова оглядел комнату. Потом он сказал:
   — Помнишь, в прошлом году мы втроем ездили на неделю в Фолмут?
   — Угу.
   — Тебе ведь понравилось, правда? Джонни тогда сгорел на солнце, подвернул на каких-то камнях ногу, и каждый день его поднимали в половине девятого утра, хотя считалось, что это каникулы. А перед единственным на всю гостиницу телевизором засела какая-то старушенция, которая ни на секунду не выпускала пульт из рук.
   — Угу.
   — Надо бы опять съездить. Отец смотрел на него в упор.
   — Угу, — сказал Джонни. — Неплохо бы.
   — Как «Космические захватчики»?
   — А?
   — «Космические захватчики». Такая игра, компьютерная…
   Джонни оглянулся на пустой экран.
   — Какие «Космические захватчики»? — спросил он.
   — А что, теперь это называется как-то иначе? «Космические захватчики»… В них можно было сыграть в любой пивной… это еще до твоего рождения. По экрану рядами маршировали треугольные зеленые пришельцы с шестью ногами, и надо было в них стрелять.
   Джонни подумал.
   — А когда всех перестреляешь, тогда что?
   — Появлялись новые. — Отец поднялся. — Хотя теперь, наверное, все это куда сложнее.
   — Да.
   — Уроки сделал?
   — Да.
   — Что задавали?
   — Историю. Написать про Христофора Колумба.
   — Да? Можешь вставить, что он поплыл вовсе не открывать Америку. На самом деле он искал Азию, а Америку нашел случайно.
   — Угу. В энциклопедии это есть.
   — Рад, что ты ею пользуешься.
   — Угу. Она очень интересная.
   — Молодец. Ну тогда ладно. Пойду поработаю…
   — Угу.
   — Если захочешь поговорить… ну, ты понимаешь…
   — Угу.
   Прикидывая, не спросить ли, где инструкция к посудомоечной машине, Джонни дождался, когда внизу хлопнула дверь гостиной.
   И включил компьютер.
   На экране появилась заставка к «Только Ты Можешь Спасти Человечество». Джонни угрюмо просмотрел вводную часть и взялся за джойстик.
   Пришельцев не было.
   «Наверное, я сделал что-то не так», — подумал Джонни и перезапустил игру.
   Пришельцев по-прежнему не было. Лишь чернота космоса, спрыснутая редкими мерцающими звездочками.
   Он летал и искал, пока не кончилось горючее.
   Никаких скрр-иии, никаких точек на экране радара. Никакой игры.
   Они исчезли.

ГЛАВА 3
Калорийные убийцы

   В этот день новости показывали чаще обычного. Половину времени на экране телевизора мелькали танки и карты пустыни, испещренные красными и зелеными стрелками. В углу зависла фотография корреспондента с наушником. Голос репортера заглушали помехи.
   Краем уха слушая это потрескивание, Джонни позвонил Холодцу.
   — Алло?
   — Хол… Стивена будьте добры. Бормотание, стуки, шарканье.
   — Але!
   — Холодец, это я.
   — Ну?
   — Ты давно не играл в «Только Ты Можешь Спасти Человечество»?
   — Давно. Послушай, я нашел, как…
   — Ты не мог бы сейчас ее запустить? Пожалуйста.
   Пауза.
   — Ты в порядке?
   — А что?
   — Голос у тебя какой-то странный.
   — Слушай, запусти игру, ладно?
   Холодец позвонил только через час. Джонни ждал на лестнице.
   — Позовите, пожалуйста…
   — Это я.
   — Пришельцев нет, правильно?
   — Да!
   — Может, это встроенная феня. Такую штуку сделать несложно. Тайм-бомба. Знаешь, с чем это едят? К примеру, программу пишут так, чтобы в определенный день пришельцы исчезли.
   — Зачем?
   — Наверное, для прикола. Может, потом «Гоби Софт» что-нибудь напечатает про это в компьютерных журналах. Ты точно в порядке? Что-то ты сипишь.
   — Все нормально.
   — Придешь завтра тусоваться?
   — Угу.
   — Тогда до скорого. Салют.
   Джонни уставился на умолкший телефон. Конечно, от компьютерщиков всего можно ожидать. В газетах что-то такое писали. Вирус «Пятница, 13-е». Что-то внутри программы отсчитывало дни, чтобы в пятницу 13-го подкузьмить компьютеры по всей стране.
   Периодически в печати появлялись истории о «гнусных хакерах, представляющих угрозу для общества». Каждый раз после этого Холодец целую неделю ходил в школу в самодельных темных очках.
   Джонни вернулся к себе и некоторое время смотрел на экран. Мимо проносились редкие звезды.
   Однажды Холодец написал игру под названием «Полет к Альфе Центавра». На экране были точки. И все. Потому что, пояснил Холодец, игра идет в реальном времени (о котором до появления компьютеров никто и не слыхивал). Он узнал из телепередачи, что полет к Альфе Центавра занимает три тысячи лет, и написал программу так, чтобы того, кому достанет терпения три тысячи лет держать компьютер включенным, в конце концов вознаградило появление посреди экрана сперва точки, а потом надписи следующего содержания: «Добро пожаловать на Альфу Центавра. А теперь валите отсюда».
   Джонни еще некоторое время наблюдал за экраном. Раз или два он брался за джойстик и менял курс. Особых результатов это не принесло. Космос из любой точки выглядел одинаково.
   — Эй, есть тут кто-нибудь? — прошептал он.
   Перед сном Джонни смотрел телевизор. Опять показывали ракеты и рассказывали о других ракетах, которые должны были посбивать ракеты первого типа.
 
   Построение флота очертаниями напоминало гигантский конус длиной во много сотен миль. Капитан оглянулась. Десятки кораблей-маток, сотни истребителей. Новость о капитуляции распространялась, и к конусу присоединялись все новые и новые корабли.
   Звездолет Избранного летел чуть впереди флота. И не отвечал на вызовы.
   Однако в скрр-иии никто не стрелял. Они уже много часов не видели кораблей землян. Возможно, подумала Капитан, я не так уж ошиблась. Мы уходим от них…
 
   Джонни проснулся в игре.
   Спать в звездолете было трудно. Кресло, поначалу казавшееся невыразимо удобным, спустя несколько часов стало на удивление неуютным. А туалет представлял собой сложную конструкцию из трубок и люков и не был, как начал замечать Джонни, таким уж запахонепроницаемым.
   Вот чего не могут дать компьютерные игры: аромата межзвездного пространства. У космоса оказался свой запах — так, вероятно, могло бы пахнуть под мышкой у робота. Испачкаться здесь было нечем, но чистота была какая-то грязноватая.
   «Пинн!» — сказал радар.
   Вскоре Джонни разглядел впереди точку. Она вроде бы не двигалась и определенно не стреляла.
   Он оторвался от флота и полетел на разведку.
   Это был огромный корабль. Вернее, когда-то был. Почти весь он обгорел и расплавился.
   Безнадежно мертвый, корабль плыл в пространстве, очень медленно кувыркаясь. Он был зеленый, с намеком на треугольные очертания, с шестью ногами, а может, руками или лапами (от трех остались искалеченные обломки) и походил на гибрид паука с осьминогом, созданный компьютером и выполненный из сотен кубов, приклепанных один к другому.
   Огромный остов повернулся. Джонни увидел гигантские пробоины с оплавленными краями. Внутри сохранился намек на этажи или ярусы.
   Он включил рацию.
   — Капитан!
   — Слушаю.
   — Вы видите? Что это?
   — Мы иногда натыкаемся на них. Вероятно, они принадлежат какой-то древней, ныне исчезнувшей расе. Мы не знаем, ни как они себя называли, ни откуда они. Корабли построены очень грубо.
   Мертвый корабль медленно поворачивался. На другом боку тоже чернела длинная выжженная пробоина.
   — Мне кажется, это Космические Захватчики, — сказал Джонни.
   — Так их называют люди?
   — Да.
   — Я так и думала.
   Джонни порадовался, что не видит лица Капитана.
   Он подумал: никто не знает, ни откуда они прилетели, ни даже как называли себя. И уже не узнает.
   Радар опять сказал «пинн!».
   К флоту на большой скорости приближался земной корабль.
   Джонни не стал медлить.
   Штука в том, что скрр-иии стреляли не очень метко. Поиграв немного, их запросто удавалось истребить. Они словно бы не могли уловить, в чем соль. Не умели незаметно подобраться и не понимали, когда нужно уворачиваться.
   Если подумать, этим грешили не только скрр-иии. Джонни переиграл во множество игр, в названиях которых были слова «космический», «битва» и «звездный», и после пары недель практики запросто учинял разгром любым пришельцам.
   А у этого любителя поиграть не было ни шанса: ведь ему противостоял настоящий противник — Джонни.
   Каждому полагалось по шесть ракет. Две Джонни выпустил, пока враг оставался крупной точкой на экране. А потом просто вдавил кнопку «огонь» и не отпускал, пока не кончились снаряды.
   Разбухающая туча обломков, вот что осталось.
   В конце концов, никто не погиб. Кто бы ни сидел в том звездолете, ему нужно просто начать игру с начала.
   Происходящее казалось реальным, но это был всего лишь сон…
   Сны всегда кажутся реальными.
   Внимание Джонни привлекло непонятное приспособление возле пилотского кресла. У приспособления был носик, наполняющий картонные стаканчики чем-то вроде жиденького овощного отвара, и прорезь, откуда выскакивали очень большие пластиковые пакеты с очень маленькими сэндвичами (или чем-то вроде) внутри. Объемистость упаковки объяснялась необходимостью уместить на ней весь перечень компонентов, входящих в состав продукта. Там было абсолютно все, что необходимо звездному воителю для поддержания здоровья. Не для удовольствия. Для здоро…
   Джонни откусил кусочек, и тут что-то с маху ударило в борт истребителя. Кабину залило алое сияние, завыли сирены тревоги.
   Он вскинул голову как раз вовремя, чтобы увидеть корабль противника, заходящий для повторной атаки.
   Джонни даже не глянул на радар.
   Чаю не дадут попить!
   Он заложил крутой вираж. Поливитаминный сэндвич, вращаясь, улетел в неизвестном направлении.
   Вражеский корабль шел в лобовую атаку на Джонни. Джонни отчаянно защелкал переключателями на пульте управления.
   Стоп…
   Самое страшное, что может произойти…
   …он проснется в своей кровати.
   И Джонни пустился во все тяжкие. Он нырял. Вилял. Увертывался.
   В корабль попала вторая ракета. Когда нападающий с ревом промчался мимо, Джонни дал залп из всех орудий.
   Новое облако обломков.
   Никаких проблем.
   Но, должно быть, перед самой гибелью враг успел выстрелить. Полыхнула вторая алая вспышка. Свет погас. Корабль тряхнуло. Джонни треснуло затылком о подголовник и приложило лбом о панель управления.
   Он открыл глаза.
   Все верно. Просыпаешься в своей спальне.
   Замигал огонек.
   Что-то попискивало.
   Наверное, будильник. Вечный финал сна…
   Он поднял голову. Мигающий огонек был продолговатым. Джонни напряг глаза.
   И увидел какие-то контуры.
   Но не 6 : 3є.
   Буквы. Они сообщали: «УТЕЧКА ВОЗДУХА» , а сквозь настойчивый писк пробивалось зловещее шипение.
   Нет, подумал он. Так не бывает.
   Джонни вскочил с кресла. По всей кабине мигали бесчисленные красные огоньки. Он принялся наудачу лупить по кнопкам, но добился лишь того, что красных огоньков прибавилось.
   Джонни мало знал о вождении звездолетов — только «быстро», «медленно», «вправо», «влево» и «огонь»; здесь же подмаргивали целые ряды сигнальных лампочек, из чего следовало, что многие неведомые ему приборы и системы вышли из строя. Джонни уставился на красную надпись «ОТКАЗ НАСОСОВ ВТОРОГО ПОРЯДКА». Что такое насосы второго порядка, Джонни тоже не знал, но очень — очень — жалел, что они отказали.
   У него болела голова. Он потрогал лоб, и на пальцах осталась настоящая кровь. Он понял, что погибнет. Погибнет по-настоящему.
   Нет, подумал он. Не надо! Я Джон Максвелл. Не надо! Мне двенадцать лет. Я не погибаю на борту звездоле…
   Писк стал громче.
   Он опять посмотрел на светящуюся надпись.
   Там мигало 6 : 3є.
   Скоро вставать, подумал он, теряя сознание…
 
   Джонни очнулся.
   Он опять сидел за компьютером. Компьютер был выключен, а сам Джонни жутко замерз.
   Голова болела, но предчувствие подсказывало, что, пощупав лоб, крови он не обнаружит. Голова просто болела.
   Он смотрел на пустой черный экран и думал, каково это — быть скрр-иии.
   Каково? Он уже попробовал каково. Только скрр-иии не просыпаются. Всякий раз лишь утечка воздуха или короткие резкие сигналы: «Тревога! Тревога! Тревога!», а потом, вероятно, ледяной холод космоса, а потом — ничего.
   Он позавтракал.
   В каждый пакет сладких глазированных хлопьев «Хрустики» был вложен бесплатный пришелец. Новый рекламный трюк. Или старый, но задействованный заново.
   Сегодня в тарелке Джонни очутился некто оранжевый, трехглазый и четырехлапый. В каждой лапе он держал по лучемету.
   Отец еще не вставал. Мать смотрела маленький телевизор на кухне: здоровенный дядька во всем песочном, похожий на целую пустыню, показывал что-то по карте, исчерченной красными и синими стрелками.
   Джонни отправился в Торговый Пассаж Нила Армстронга.
   Пластмассового пришельца он взял с собой. Вот отличный способ захватить планету. По пришельцу в каждую коробку! Дождаться, чтобы они очутились в каждом буфете страны, послать сигнал и — тарарах!
   Калорийные убийцы!
   Может быть, где-нибудь на какой-нибудь другой планете в каждую упаковку хрустящих азотистых кристаллов кладут бесплатного землянина. Эй, крокозябры! Соберите полный комплект! И вот у них там выстраиваются шеренгами маленькие пластмассовые человечки. Разумеется, вооруженные. Чтобы понять это, достаточно просто пройтись по улице. Конечно, все как один вооруженные.
   Джонни посмотрел в окно автобуса.
   Нет, штука в другом. Никто не станет класть пластмассовых пришельцев в кукурузные хлопья, если они, то есть пришельцы — ну, сами понимаете, — способны только на обычные поступки. Покупайте садовые ножницы «Космическая молния»»! Ездите автобусами «Мегасмерть»»! Тусуйтесь в торговом центре Звездобоя»!
   Опыт подсказывал Джонни: беда с пришельцами в том, что они либо норовят тебя съесть, либо крутят тебе музыку до тех пор, пока ты нравственно не усовершенствуешься. Ни разу не попадался чудак, которому взбрело бы в голову сделать что-нибудь обыкновенное, например одолжить газонокосилку.