Владимир и Олег Пресняковы
Половое покрытие
(пьеса)

   ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА :
   Николай.
   Андрей.
   Игорь Игоревич, хозяин квартиры, снимаемой Николаем и Андреем.
   Труп, обнаруженный под линолеумом Николаем и Андреем во время ремонта в квартире.
   Аркадий, сосед Николая и Андрея.
   Гиря, жена Аркадия.
   Компания, празднующая свадьбу и похищающая труп из квартиры Николая и Андрея :
   жених, невеста, отец невесты, мать невесты, отец жениха, свидетель, свидетельница, гости–мужчины, гости–женщины.
   Пассажиры с чемоданами в аэропорту.
   Пассажир с газетой, одетый как труп и похожий на него лицом.
   Мальчик-сфинкс.
   Афроамериканка-трафик.
   Мачо.
   Анатоль, милиционер.
   Антон, милиционер.
   Старичок.

Первое действие

   Комната. Пахнет краской и пылью. На полу мешки со шпатлёвкой, вёдра. К стене прислонён огромный мохнатый валик с удлинённой ручкой. Потолок вымыт и кое–где зачищен наждачкой – скоро его будут белить. Книжные полки и телевизор накрыты газетами. Чуть сбоку, рядом с диваном, ворох одежды: джинсы, носки, рукава, воротники. За столом в центре комнаты сидит мужчина и пишет письмо; каждую фразу он зачитывает вслух, при этом лицо его мимикой отображает те события и переживания, о которых он пишет.
   Николай: Здравствуй, мама!.. Половые акты больше не приносят мне прежней радости. Пыхтю, как паровоз, а удовольствия никакого… Трагически погиб ваш любимый… (зачёркивает только что написанное слово) ваш сын… сын и мой брат Александр. Мы ждали на подземной станции метро. Я на минуту отвлёкся, а потом гляжу – нет его… Домой Саша с тех пор не приходил, – значит точно – кинулся под состав… Других вариантов быть не может… За два дня до этого случая Александр был не то, чтобы грустен, но и не особо весел… всё вспоминал, как вы с папой отговорили его жениться на Веронике, потому что она «р» не выговаривала… У меня всё в порядке, сдал сессию, теперь отдыхаю… Я стал жить с Андреем, моим сокурсником, помнишь, с которым я приезжал прошлым летом к вам в деревню. Вы ещё постелили нам вместе, а папа долго не мог успокоиться… Мы сняли однокомнатную квартиру – вдвоём веселей. Сейчас делаем в ней ремонт, а как кончим, так обязательно пригласим вас в гости… Мама – пишитемне – каквы, как папа, а то вот вы же ведь уже очень старые, и мне это очень интересно… А пока всё – ваш сын Николай…
   В комнату входит Андрей. В его руках – пакеты с торчащими из них рулонами обоев. Через плечи у Андрея перекинута разделанная туша какого-то животного, напоминающая длинноногого жилистого верблюда с картин Сальвадора Дали. С туши тонкой струйкой стекает кровь, оставляя следы на красивом костюме Андрея. Пройдя к столу, Андрей с облегчением сваливает с себя тушу, кидает на пол пакеты.
   Андрей: Фу-ф-ф-ффф… Еле допёр…
   Николай: Ты весь в… в… в чём-то от этого…(Кивает на тушу).
   Андрей: Ну а что делать? В пакет же она не влезет… Я оптом взял – всю тушу, нам на целый месяц хватит…
   Николай: Попросил бы разделать… по частям…
   Андрей: Да?! И как её нести по частям? А так удобнее… свежак, ты чувствуешь, как пахнет?
   Николай заглядывает в пакеты, начинает их разбирать.
   Андрей: Это тебе не какой-нибудь генетически-модифицированный продукт! Всё натуральное, своё… с рынка, – сам человек растил, сам резал – это если хочешь правильно, полезно питаться – надо только так… самому резать…
   Николай: Что это?!
   Андрей: Что… обои, что…
   Николай разворачивает один рулон – на листе необычный рисунок: расположенные то там, то здесь многочисленные человеческие разнополые и разновозрастные задницы.
   Андрей: …моющиеся!
   Николай: Я же тебя какие просил?!
   Андрей: Какие?
   Николай: Синие, светло-синие, или светло-зелёные, простые.. без рисунка… спокойные обои…
   Андрей: А эти что? Беспокойные?! Они тебя беспокоить будут? Я думал, наоборот… расслаблять… Слушай, давай… (берёт нож, ворочает тушу) давай, кстати, вот это же место… самое вкусное… сейчас пожарим… с чем ты хочешь, – с фасолью или как?..
   Николай: Да делай как хочешь, это ведь никого не интересует, что я хочу…
   Андрей: Всё, всё, всё, не надо… так, меняем тему… Так обед, обед! Нас ждёт вкусный обед… щас ты оценишь, ах, аж пар идёт!.. (Отрезает шмоть мяса, нюхает, кидает на стол, замечает какую-то бумагу, вытаскивает её из-под туши).Очередное письмо?..
   Николай (недовольно сопит, встаёт из-за стола): Очередное…(подходит к стене, обдирает старые обои).
   Андрей (проглядывает письмо глазами): К маме… (Кидает заляпанное в кровь письмо обратно на стол, нарезает мясо мелкими ломтиками). А я тоже хочу письмо написать… маме… только к такой, – к супермаме… к маме всего английского народа (режет мясо, всё больше заражаясь каким-то диким агрессивным настроением; кажется, что мясо живое и Андрей добивает его, нанося удары ножом) всего на-ро-да на-пи-сать… к ма-ме…
   Николай: А кто у них мама?
   Андрей: Как кто?.. Английская королева… Я бы ей так отписал (режет и читает воображаемое письмо вслух): «Здравствуйте, королева… Моё имя вам ничего не скажет, – а ваше говорит мне о многом… поэтому буду краток, – работа у вас тяжёлая, ведь вы – мать всего английского народа… нужно расслабляться… давайте так, – бросайте всё, берите всю вашу семью, сына Чарльза и приезжайте к нам – отдохнёте и вообще… Ждём вас по адресу: город Екатеринбург, дом Ипатьева… P.S. Прихватите кухарку и личного доктора»… Ой, запах какой от свежачка, – я просто дурею…
   Николай: Это не от мяса, это вон откуда пахнет (показывает на пол ) – как линолеум сковырнули, так и пошёл этот запах, я ещё вчера заметил…
   Андрей: Ой, бугров сколько в поле, – ровнять надо пол… покрытие покупать… с ворсом, а к покрытию – пылесос моющий, – столько растрат… надо хозяину сказать, чтоб цену за квартиру сбавил, раз мы её в божеский вид приводим…
   Николай: Приводим… зачем только что-то делать, если тут воняет… надо сначала… (Подходит к расковыренному линолеуму, пинает ногой в бугры). О! Чувствуешь, – отсюда несёт…
   Николай начинает отрывать линолеум от пола, Андрей складывает нарезанные куски мяса в тарелку, подходит к Николаю.
   Андрей: Ну, что ты затеял-то, а? Сначала бы потолок, стены, потом уже пол… (Андрей отщипывает сырое мясо, пробует на вкус, мычит от удовольствия) Посмотри только, а? Ты в магазине чтоб такое продавали – видел?..
   Николай: Да убери ты от меня это! Помоги лучше!.. Тут что-то есть…
   Андрей отставляет тарелку на пол, помогает Николаю.
   Андрей: Гляди, тряпица какая-то, не вытаскивается – может, монеты золотые кто спрятал (тянет что–то из–под линолеума, линолеум рвётся, Александр откидывается назад).
   Николай: Так золото не пахнет – так только… так только… твоё мясо пахнет…
   Андрей поднимается и вместе с Николаем вытягивает, наконец, «тряпицу» из-под линолеума. «Тряпица» оказывается частью одежды закатанного под линолеум трупа мужчины; лицо его слегка подалось синевой, а сквозь одежду, которая уже местами истлела, прямо на глазах у изумлённых друзей начала проступать жижка гнилой человеческой плоти, долгое время пролежавшей в сырости. Андрей молча тянется к тарелке с мясом, принюхивается к ней, затем к трупу. Николай принимается бледнеть. Его организм позволяет себе несколько характерных в такой ситуации спазмов. Еле сдерживая себя, Николай бежит к столу, – со стола на него смотрит ещё более обезабраженное кровавое тело разделанной туши; спазмы становятся более частыми, Николай в ужасе отскакивает от стола, мечется по комнате в поисках подходящего угла для всего того, что может с ним в данный момент произойти. В это же время раздаются звонки в дверь.
   Николай: Откуда здесь мог взяться труп?!
   Андрей: Его убили и под линолеум закатали! Говорил тебе – сначала обои наклеим, потолок… зачем ты линолеум трогал!
   Николай: А что?! Он бы всё равно там лежал, даже с новыми обоями!..
   Андрей: Даже с новыми обоями! В дверь звонят!! Кто тебя просил туда лезть!
   Николай: В дверь звонят!!!
   Андрей: Я знаю! Иди открой!
   Николай: А его куда?!
   Андрей: Иди открывай, я сказал! Только медленно, я его пока на диван уложу!
   Николай: Зачем на диван?! Не надо на диван!..
   Андрей: Иди открывай, ты понял, открывай и заткнись! Скажем, что это брат зашёл – в гости… и лёг отдыхать!
   Николай бежит открывать дверь. Андрей пристраивает труп на диване, всовывает ему в руки газету – так труп выглядит живее. В комнату входят Николай и мужчина с бородкой в чёрном берете и с маленьким чемоданчиком в руках.
   Игорь Игоревич: Здравстуйте, други…
   Андрей: Здравствуйте, Игорь Игоревич! А мы вас… мы вас не ждали…
   Игорь Игоревич: А я решил заглянуть, посмотреть, как устроились на новом месте… Может, что-то не работает, не открывается, не течёт… я хочу, чтобы вы не стеснялись… если что, говорите, – квартира это ведь вещь такая, – сегодня я её сдаю, – она одна, а как только жильцы вселяются, – она уже другая… (Обращается к телу). Здравствуйте!..
   Николай: Это брат… мой… Александр, – он в гости пришёл… и заболел… и прилёг… допустим…
   Игорь Игоревич: А-а-а… (читает стих):
 
Пришёл и заболел, и слёг,
Под тенью шалаша на лыки.
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки!..
 
   У Игоря Игоревича на лице проступает холодный пот, он достаёт из кармана одноразовую салфетку, вытирается.
   Игорь Игоревич: Поразительно, да?.. Поразительно, бывает, поэзия сходится с жизнью… Пришёл и заболел!.. Слушайте, как-то он… как-то он неважно выглядит…
   Андрей: А это он всегда так выглядит – неважно… Есть такой сорт людей – они всегда выглядят неважно!..
   Игорь Игоревич: Ну да и впрочем не важно…
   Андрей: Да… Садитесь, Игорь Игоревич…
   Все трое садятся, Игорь Игоревич тут же вскакивает.
   Игорь Игоревич: Извините, я вспомнил, я должен выйти в туалет…
   Андрей: Пожалуйста, пожалуйста, ведь квартира ваша…
   Игорь Игоревич улыбается, пукает и уходит.
   Николай (плачущим голосом): Я боюсь, мне страшно, мне страшно!
   Андрей: Перестань, перестань я тебе сказал!
   Николай: Я теперь на этот диван не лягу и по полу ходить не буду по этому!
   Андрей: Его надо куда–то деть!
   Николай: Может, обратно, под линолеум?
   Николай и Андрей подбегают к дивану, хватают труп, но в этот момент в комнату входят мужчина и женщина; Николай и Андрей бросают труп обратно на диван, растерянно смотрят на незнакомцев.
   Кто–то с женой: Извините, мы без стука – так как стали стучать, а дверь открыта… (протягивает руку, Николай и Андрей здороваются с незнакомцем. Сев на стул, Николай понимает, что незнакомец по-прежнему держит его руку в своей) Аркадий… (Николай вежливо, но решительно выдёргивает свою руку из мягкой руки незнакомца), а это супруга моя – Гиря… Мы ваши соседи, зашли, так сказать, наладить отношения и вообще… по делу.
   Николай: Да, пожалуйста… садитесь.
   Аркадий и Гиря присаживаются; все долго и с напряжением смотрят друг на друга.
   Аркадий: Гиря после аборта – поэтому не разговаривает – женский шок, так сказать… Вы не обращайте внимания…
   Из туалета доносятся явно не связанные с туалетом стоны Игоря Игоревича.
   Аркадий: Вы вдвоём?
   Андрей: Да…
   Аркадий: А мы с Гирей всё тоже вдвоём да вдвоём. Мы, собственно, поэтому и зашли… Знаете, расписались, когда… ещё молодые были – не думали о разнообразностях половых отношений. А сейчас это всё и попёрло… даже припёрло – знаете, от монотонности…
   Николай начинает тихо плакать.
   Аркадий: Дочь нажили, но это так… обычно, традиционно, так сказать… десять минут после сытного ужина… восемь лет назад… утка тушёная с картошкой… пиво – полтора стакана… светлое… светлое пьётся легче… диван… несколько агрессивных толчков… небольшой дискомфорт от тяжести в животе после пива, – вот такая технология зачатия… А потом всё труднее и труднее заставлять себя преодолевать тяжесть в животе после пива… с каждым днём совместной жизни всё труднее и труднее… Я даже иногда думаю, а что тогда меня заставило сделать это усилие… долг?.. ответственность?.. или простое человеческое любопытство… да… Тогда даже не думал про это… Но сейчас всё по-другому… Сейчас наступило время анализа… анализа… Монотонность, мне кажется, это главная причина… Ведь если подумать, – одна и та же рука, наливает, гладит… расчёсывает… бьёт… Одна и та же рука… Может поэтому, поэтому нет желания всем этим заниматься?
   Андрей: Чем?..
   Аркадий брезгливо смотрит на супругу, морщится, медленно отвечает на вопрос Андрея.
   Аркадий: Всем этим… А вы вот вместе давно?
   Андрей: Прилично!..
   Аркадий: А мы с Гирей передачу посмотрели по центральному телевидению. Так вот в Европе что придумали – когда монотонность, и чтобы семью не разрушать – можно меняться…
   Николай: Чем меняться?..
   Аркадий: Сожителями… мужем, женой. Но только по ночам – а утром… утром обратно в семью… Свингеры, их, кажется, таких, свингерами называют… всё прилично, всё по договорённости, и вроде как разнообразие вносится…
   Николай: А от нас вы чего хотите?
   Аркадий: От вас?..
   Андрей: От нас!
   Аркадий: Давайте меняться. Я вам – Гирю, а вы мне – вас (смотрит на Николая).
   Николай: Для чего?
   Аркадий: Для сожительства.
   Андрей: Как это? Зачем?
   Аркадий: Да вы не волнуйтесь – это же не измена, только на ночь… а утром всё встанет на свои места… как в Европе… Свинг-свинг, – и обратно – в семью…
   Вдруг Гиря резко вскакивает, срывает со стола скатерть, накидывает её на себя, громко и с расстановкой произносит фразу: «Ангажемент в Мариинском!» – и убегает.
   Аркадий: Извините… (Встаёт из-за стола). Всё та же проблема, чисто женская…(Из подъезда доносится лай Гири). Гиря, нельзя, фу! Ещё раз извините.
   Аркадий выбегает из квартиры, Андрей и Николай бросаются к трупу.
   Андрей: Давай выкинем его в подьезд, на хрен! А то щас ещё кто-нибудь придёт, и все решат, что он – наш!
   Николай: Ты что, как…
   Андрей: Давай не мямли, – бери его за ноги, бери, я сказал!
   Николай выполняет приказание Андрея, берёт труп за ноги, Андрей – за руки. С большим трудом протащив неживое тело несколько метров, Андрей и Николай останавливаются, услышав голос вошедшего в комнату Игоря Игоревича.
   Игорь Игоревич: А вот и я, други! А куда это вы его?
   Андрей: Кого?
   Игорь Игоревич: Кого? Брата, кого?..
   Николай: Сашку?
   Игорь Игоревич: Ну, кого вы несёте… Сашку?
   Николай: Сашку! Точно… Сашку, мы просто пошутить хотели, – знаете, такая старая студенческая шутка, – человек засыпает в кровати, а просыпается в коридоре… на лестничной площадке…
   Андрей: Голый…
   Игорь Игоревич: А что ж вы его не раздели?..
   Николай: Не успели…
   Андрей: И он проснуться может…
   Игорь Игоревич: Так одетым это не смешно…
   Николай: Да?
   Игорь Игоревич: Определённо…
   Андрей: Ну, тогда мы его обратно положим… Давай…
   Николай: Да…
   Андрей и Николай кладут труп обратно на диван, присаживаются за стол к Игорю Игоревичу. Квартиранты молчат, смотрят на хозяина квартиры, ждут, что он начнёт разговор, но Игорь Игоревич нежно улыбается и держит долгую паузу. Наконец, тишину прерывает Николай.
   Николай: Игорь Игоревич, нам так неловко – но мы ограничены во времени!
   Игорь Игоревич: Все мы в чём–нибудь ограничены. Вот я в пятом классе писал сочинение на тему «Лето с бабушкой». Я написал, как отдыхая на море, я познакомился с одной бабушкой-нудисткой, как мы обнимались и катались, слившись в поцелуях, по пляжу, и песок забивался нам… (Игорь Игоревич обращает внимание на развороченный линолеум). Вы, я гляжу, ремонт затеяли?
   Андрей: Затеяли…
   Игорь Игоревич: Значит, я уже опоздал…я ведь вас хотел попросить не проводить ремонт, я поэтому и пришёл…
   Николай: Дак как же – это же вам лучше, когда мы съедем, у вас жилплощадь, как новая, будет…
   Игорь Игоревич: Когда хочешь сделать как лучше, всегда только хуже получается (Игорь Игоревич берёт с пола свой чемоданчик и ставит его на стол; чемоданчик раскрывается, оттуда вываливаются шприцы).
   Андрей: Что это у вас, Игорь Игоревич, полный портфель шприцов?
   Николай: Вы больны?
   Игорь Игоревич: Был болен, а теперь выздоровел. Только вот привычка к уколам осталась. Так… (собирает шприцы, вытирает со лба проступивший пот). Что–то совсем худо мне – кабачков с утра съел и вот – потею и потею… У вас жгутика не найдётся?
   Николай: Нет – воту меня ремень тоненький, может сойдёт за жгутик (сдёргивает с брюк ремень).
   Игорь Игоревич: Спасибо, сейчас я схожу в туалет, а потом мы вернёмся к нашим баранам (уходит).
   Андрей: Он знал! Он знал-знал-знал! Я тебе точно говорю, он всё знал, это его! Это – его труп!
   Николай: Нет, подожди, он если бы его знал, он бы его узнал, узнал бы и не спрашивал…
   Андрей: Ага! Узнать, это значит признать!..
   Николай:Что признать?
   Андрей: Признать труп и убрать… свидетелей…
   Вдруг на квартиру накатывает волна странных шумов, кажется, что по подъезду бежит огромная толпа футбольных болельщиков, – кто-то выкрикивает речёвки, кто-то ругает «соперников» и подбадривает «своих», а кое-кого просто топчут, и он просит о помощи… Неожиданно в комнату вбегает полная пожилая рыжая женщина. Она улыбается, молчит, вдруг, резко вопит: «Сюда, сюда – тутмолодёжь!» Толпа, которая, казалось, уже проходила мимо этой квартиры, неожиданно повернула и бурным потоком втекла в комнату Андрея и Николая. Оказалось, что это не предпогромное шествие футбольных фанатов, а обыкновенная свадьба с традиционным набором персонажей. После появления первой волны в лице рыжей женщины, в комнату влетают жених и невеста – в руках у них бутылки со спиртным и рога, предназначенные для обильных возлияний; следом за ними вносятся многочисленные гости с салатами в тарелках. Замыкает процессию кучерявый подросток с бумбоксом на плече. Магнитофон выдаёт на всю комнату мелодию заунывного трип-хопа, подросток закрывает глаза, ритмично гладит себя и дёргается, кайфуя, в большей степени, не от свадьбы, а просто от состояния гармонии в душе.
   Жених: О-о-э-э-ы-ы! Мы соседи, соседи ваши сверху.
   Мужик в костюме: Парни, понимаете, дочь женится – дочь! Это ж раз в жизни!
   Гости разливают по рогам водку; свидетель тискается со свидетельницей – невеста подходит к дивану, спотыкается о свесившуюся с него ногу трупа, падает и начинает заигрывать с трупом – одевает на него фату; кто–то танцует, пожилые гости осматривают и оценивают жилплощадь, – в общем, на квартиру нахлынуло нечто, что в фантазиях преследует каждого человека, когда он задумывается о настоящем отвязном празднике под названием свадьба.
   Мать невесты: Им штрафную! Штрафную! А-а-а-а-а!
   Мать невесты пытается порвать на себе блузку. К Андрею и Николаю подбегают гости-мужчины, протягивают им наполненные водкой рога – по 2,5 литра на каждого. Андрей и Николай, так и не поняв, что происходит, начинают пить, – делают несколько чисто символичных глотков, останавливаются, но гости-мужчины хватают их за руки и головы, заставляют допить до дна, приговаривая: «За здоровье молодых – до дна!». Осушив рога, Николай и Андрей освобождаются от сковывавшего их напряжения, смеются вместе со всеми, радуются. Сделав своё дело, гости-мужчины подхватывают невесту, труп и вместе с остальными гостями убегают. В комнату входит Игорь Игоревич. Он как-будто прячется от кого-то, озирается, присаживается на пол.
   Игорь Игоревич: В туалете полно диких мангустов!.. Один мангуста заполз мне прямо в…
   Игорь Игоревич оттягивает штаны, смотрит вглубь раскрывшейся дыры, начинает резко выхлапывать зверя из своей одежды.
   Николай: Наверное, нам это всё снится…
   Игорь Игоревич перестаёт кататься по полу. Поднимается, отряхивается, садится за стол.
   Андрей: У вас всё в порядке, Игорь Игоревич?
   Игорь Игоревич: А у вас?
   Андрей: У нас – супер! Мы только что выпили за здоровье молодых!
   Игорь Игоревич: Да… (Озирается). Вот незадача… (Шепчет). А в каком они углу?
   Николай: Что?
   Игорь Игоревич: Где они сидят, молодые?.. Я их тоже поздравлю… я их чего-то не вижу, подскажите… где они?..
   Николай: Так они уже ушли!
   Игорь Игоревич: Фуф-ф-ф-ф… А то я подумал, что опять… ослеп… у меня такое бывает… р-р-р-аз! И не вижу! Причём не так, чтобы всё не вижу, а только кого-то одного, или часть ландшафта… Я даже собаку-поводыря завёл… Сербернара… смесь сербернара и колли, умнющая собака, только вот как раз её я видеть и перестал… (Озирается, зовёт). Уилки! Уилки!..
   Николай: Здесь нет вашей собаки, Игорь Игоревич!
   Игорь Игоревич: Да… жаль… хорошая собака… преданная… а где… где, или я опять не вижу… брат ваш где?..
   Николай: Его…
   Андрей: Его увела свадьба… с собой… к себе…
   Игорь Игоревич: О-о-о… как нехорошо!
   Андрей: Да отчего же, Игорь Игоревич, дело молодое, пусть погуляет…
   Игорь Игоревич: Ну, да… погуляет, ведь он же болеет, я помню, он всё охал, прилёг, как же вы его отпустили?! Э-эх! Друзья называется, братья… где эта свадьба?!
   Николай: Да где-то здесь… в подьезде…
   Андрей: Наверху, вроде бы, судя по шумам… у соседей…
   Игорь Игоревич: Надо вернуть… (Встаёт). Надо!..
   Андрей: Да пусть всё как идёт, так и идёт, Игорь Игоревич, – своим чередом пусть всё идёт…
   Игорь Игоревич: Так уже не пошло! Уже не пошло своим чередом! Всё расковыряли здесь у меня! Кто вас просил?! Теперь не надо меня раздражать, пошли вернём братика на место!
   Николай: На место?
   Игорь Игоревич: Я что, я шепчу, или говорю не по-нашему?! Вы меня почему не понимаете?!
   Андрей: Мы всё понимаем, Игорь Игоревич! Всё!..
   Игорь Игоревич: Ну, тогда пошли!.. Тем более, что на нём ваши пальчики…
   Николай: На ком?
   Игорь Игоревич: На братике… ваши отпечатки…
   Андрей: А что такого?
   Игорь Игоревич: Ничего… до поры до времени – ничего… но, вот, если он там попадёт в историю и начнут проверять…
   Николай: Ха! Да…
   Игорь Игоревич: Тут, знаете, не посмотрят, что вы родственники… если что…
   Андрей: Если что…
   Игорь Игоревич: Если что!
   Николай: Ну, а как мы туда попадём, это удобно?
   Игорь Игоревич: Сейчас не тот момент, когда стоит задумываться об удобно-неудобно! Зайдём, присядем, главное, не тушеваться, сразу наливать, закусывать, никто и не спросит, – свадьба! В нужный момент я делаю сигнал, встаём, подбираем братика и уходим…
   Николай: И уходим…
   Все трое, шатаясь, поднимаются из-за стола.
   Игорь Игоревич: Относитесь, к другим людям так, как бы вы хотели, чтобы они относились к вам, не оставляй друга в беде, помогай родным, помни о близких, не надо мусорить, – разве всего этого мало, чтобы не пойти и не вытащить его оттуда?!
   Николай: Этого даже много!
   Игорь Игоревич: Вперёд, други! Свадьба, это ещё не конец,– это только начало! Сигнал к отступлению – три громких воздушных поцелуя!
   Игорь Игоревич целует воздух. Николай и Андрей запоминают кодовые сигналы; все трое уходят.

Действие второе

   Комната, длинный стол, гости, в центре – жених и невеста, рядом с ними – труп с зажатым в руке стаканом, полным красного вина; все поют заунывную протяжную песню, которая когда-то была эстрадной и даже ненародной, но, видимо, гулянка вступила в такую фазу, когда всем взгрустнулось и захотелось чего-то настоящего в виде лирического хорового воя.
   Свадьба:
 
А мне бы той н-о-о-очью
Оставили денег,
Увёз бы тебя на такси-и-и-и-и…
Пр-р-р-ости! Не увидел,
Пропали билеты-ы-ы-ы,
Завяли цветы-ы-ы-ы!
Засохли чаинки,
На-алые г-у-у-у-бы-ы-ы-ы,
Как листья легли-и-и-и!
Тыды, ты-ды-ды,
Тыды, ты-ды-ды,
Ты-ды-ы-ы-ы!!!
 
   В комнату входят Игорь Игоревич, Андрей и Николай. Они подвывают, приветливо мотают головами, делают дружеские ужимки «молодым», присаживаются к столу. Вдруг кто–то за столом вскрикивает: «За родителей!» По свадьбе прокатывает звон фужеров и эхо голосов: «За родителей!..»
   Мать невесты: Закусывайте-закусывайте! Закусывайте! (Начинает плакать, плачут и все пожилые гости, видимо, песня была про родителей и про разлуку с детьми).
   Игорь Игоревич встаёт, бьёт вилкой по стакану, требуя внимания.
   Игорь Игоревич: Я попрошу! Попрошу внимания!
   Мать невесты: Так-так-так, слово… слово друзьям, молодым…
   Игорь Игоревич: Спасибо… мама… я что хочу сказать… Раз уж так всё получилось, главное, держаться, понимаете, не сдаваться! Никому, кроме друг друга мы не нужны… Это простые банальные слова, но никто не хочет задуматься, никто… И когда кто-то из нас, в данном случае, все понимают, кого я имею в виду (кивает в сторону жениха и невесты, все гости мило улыбаются, одобрительно мотают головами) … когда один друг… обретает другого друга… и они друг друга… Это всегда, это всегда, вопреки всему… ничтожному и простому вопреки! Но есть и в этом непонятная нам тайна! Когда, вот вы посмотрите на него и на неё! Казалось бы, – что общего?! А нет, не могут, да?! Не можете друг без друга? Ну-ка!