Страница:
Вечером они с княжной и ее посольством снова встретились, за ужином. Молча выпили вина, съели целиком запеченного кузнечика, попробовали несколько рыбных блюд. Двое из мужчин постоянно хотели начать разговор про откуп на торговлю солью и про известные здешним морякам обитаемые земли в южном море, но посол молчала, а сами начинать разговор они не имели права согласно принятому этикету. Третьего мужчину больше интересовали количество и расположение войск, наличие укреплений, тайных складов, дороги - в общем все то, о чем прямо не спрашивают. Найл это запомнил, но как поступить с соглядатаем, пока не решил. Утолив голод, все так же молча раскланялись. Первая деловая встреча окончилась. Спустя час в покои правителя вежливо постучали. - Кто там? - Это я, - вошла княжна. - Что ты здесь делаешь в такое время? - А чего мне бояться? - удивилась девушка, с независимым видом прогуливаясь по комнате. - Я посол, лицо неприкосновенное. Она заглянула в спальню, вернулась, подняла со стола кувшин, понюхала. - Вино. А воды у тебя нет? - Чего тебе нужно? - Нужно, собственно, не мне, а приехавшим со мной купцам. Хотят они скупать всю соль прямо здесь, на месте. Избавят тебя от хлопот, а себя от убытков. Они во всех ближних странах соляной торговлей заведуют. Цену держат. - Ты пришла сюда ночью поговорить о соли? - А что мне остается делать, Найл? Правитель вздрогнул, услышав, как она называет его по имени, но промолчал - сам ведь разрешил. Спасибо, хоть не на людях так обращается. - Судя по нашему ужину, Найл, с тобой особо не разговоришься. А они сюда приехали не жарким отъедаться. - Пусть завтра зайдут к Тройлеку. В принципе, я не против, а в ценах он разбирается лучше. - Вот так бы сразу, - кивнула княжна, покидая комнату. На следующий день правитель встречал вернувшийся из Провинции флот. Выслушав жалобы Назии на нехватку людей, Найл в очередной раз отправился к острову детей и тут впервые услышал заветное: "Все готово". Новое пополнение ждали. Пауки с драгоценной ношей могли возвращаться домой. Дважды за день он сталкивался на улицах с княжной. Слуга, на лице которого была написана полная покорность судьбе, водил ее по улицам и показывал дома. - Да это же развалины! Развалины! - возмущалась девушка и они отправлялись дальше. Найл понял, что Ямисса поселилась у него над головой очень надолго. Что он мог поделать, если город пауков состоял из развалин целиком?
Детей начали приносить с самого утра. Назия поставила семь кораблей поперек протоки борт о борт, и смертоносцы могли бежать прямо на остров, разнося малюток по комнатам многоэтажки. Восьмилапые возвращались с совершенно обвисшими брюшками, с исчезнувшим со спин рисунком. Это означало уже самую крайнюю степень истощения. Найл сам, лично, ходил между своими уставшими соратниками и просил сделать последнее усилие - дойти до Черной башни и ждать на площади ночи. После полудня весь город знал, что эта ночь станет запретной для людей. Смертоносцы, не участвовавшие в переносе детей, занимали позиции на улицах и стенах в городе, вставали в круг оцепления около Башни. А дети все прибывали и прибывали, предрекая стране Смертоносца-Повелителя великое будущее. Поток иссяк только к сумеркам. Найлу едва хватило времени, чтобы вместе с последними пауками дойти до мощеной площади до того часа, как начнет бить ритуальный барабан.
- Что тут происходит?! - ворвалась разъяренная княжна в покои Посланника. - Всю ночь у моих дверей стояли два вооруженных до зубов бугая и не выпускали меня из комнаты! - Разве ты не знала? - как можно спокойнее ответил Найл. - Это была ночь праздника мертвых. В эту ночь люди не имеют права выходить из дома. - Но я посол! - Ты двуногая. - Я посол, фигура неприкосновенная! А меня держали под замком, как беглого вора! - Охранники спасали твою "фигуру" от возможных неприятностей. - Но я посол! - Послушай, Ямисса, природе совершенно наплевать на дипломатические игры человечества и красивые бумажки. Для нее ты всего лишь мягкое и вкусное двуногое существо. Поэтому в ночь праздника ты должна сидеть в четырех стенах. Иначе - смерть. - И что, ночью кто-нибудь умер? - Около трехсот человек. Княжна осеклась и наконец-то перестала бегать и кричать. - Это правда? - Разве я похож на обманщика, Ямисса? Девушка села в кресло. - И что с ними случилось? - Ночью был праздник единения. Их просто не стало. - И часто у вас случается... такое? - По разному. Все зависит от обстоятельств. - Как же вы здесь живете? - Выставляем охрану у дверей излишне любопытных людей. - Но как же... - Ямисса не заметила шутки. - Что с ними случается, почему? - Тебе не нужно этого знать. - Нет! - потребовала она. - Если уж начал, то рассказывай до конца! - Ты узнала вполне достаточно, княжна, чтобы в следующий раз не попытаться обмануть охранника или вылезти в окно. Запомни: любой двуногий, который окажется на улице в ночь единения, умирает. Остальное неважно. - Нет, я должна знать, - она схватила кувшин, налила себе вина, но, сделав пару глотков, поморщилась и отставила бокал. - Вдруг он начнется неожиданно? Вдруг я буду на улице и ничего не пойму? - Этого не может быть, - покачал Найл головой. - Почему? - Потому, что ничего подобного быть не может. Ты всегда будешь в безопасности, тебя заранее предупредят. - Почему ты так уверен? - Этого тебе тоже лучше не знать. - А я хочу! - она требовательно стукнула ногой. Найл пожал плечами и развел руки. - Я знаю! - внезапно осенило девушку. - Вы убили детей! Их привезли как раз вчера... - Все дети живы и здоровы. Ты можешь сходить на остров и убедиться. Княжна вскочила, но тут же остановилась. Она поняла, что столь нагло ее обманывать не станут - слишком легко проверить. - Подожди. Месяц назад вы забирали еще триста детей из домов призрения. Где они? - Работают в ткацких мастерских. - Там, за площадью? - указала она. - Я вчера осматривала там дома. В мастерских работают только взрослые люди, я не слепая. - А ты спроси их, кто они, откуда. Знаешь, избавившись от вашей опеки, они стали чувствовать себя куда лучше, и многие даже начали говорить. В новый ответ Ямисса поверила куда меньше, чем в первый. Но и здесь проверить правоту Найла особого труда не составляло. Некоторое время девушка размышляла. В конце концов сомнения пересилили, княжна кивнула и ушла. Вернулась она ближе к вечеру. Душу ее продолжали терзать сомнения, хотя разум, похоже, уже начал поддаваться перед неопровержимыми фактами. - Как ты это сделал? - А вот этого тебе знать не нужно, - покачал головой Найл. - Не нужно, не нужно, - раздраженно мотнула головой девушка. - О чем тебя не спросишь, все знать не нужно. - Не совсем, - поправил Найл. - О детях тебе знать не нужно, потому, что это тайна моей страны. А про праздник тебе лучше не знать, потому, что некоторые тайны не так приятны, как можно подумать. - А ведь ты был на празднике, - прищурилась Ямисса. - Был, и остался жив. - Ты забываешь, княжна, что я не совсем человек. Я Смертоносец-Повелитель. - Вот как? - девушка придвинулась и неожиданно просунула руку в разрез туники сбоку. - А казался самым настоящим человеком. - Перестань, - оттолкнул Найл ее руку. - Не смей меня трогать! - отчитала его княжна. - Я посол! Ты не имеешь на это права. - Тогда веди себя прилично! - Вот как, - хмыкнула девушка. - Тебе стали неприятны мои прикосновения. Ой смотри, а что это? Она шагнула в спальню, к подоконнику. - Надо же, платок. Интересно чей? Похож на мой, - она поднесла его к носу. - А пахнет мужчиной. - Можешь забрать его назад, - шагнул правитель следом за ней. - Да? А хочешь я поменяю его на свежий? - она произнесла это шепотом, почти прикоснувшись губами к его лицу, и Найл ощутил соблазнительный запах свежих яблок. - Нет? Ты уверен? - она провела платком по его лицу. - И не смей меня трогать... Опять вместо ткани Найл ощутил прикосновение теплых нежных пальчиков. Они скользнули по подбородку, по губам, по шее. - Надо же, а ведь совсем как человек! Княжна рванула завязки его пояса, скинула на пол. Найл попытался схватить ее ладони, но девушка тут же холодно предупредила: - Убери руки! Ты не имеешь права меня трогать, ты в этом поклялся. Я посол! И, воспользовавшись заминкой, она скинула с него тунику. Найл растерялся - в тех общих сведениях, которые он получил от Белой Башни, правила действий в подобной дипломатической коллизии не освещались. - Не смей меня трогать, - приговаривала Ямисса, лаская ему грудь, живот, бедра. - Даже и не думай. Иначе против тебя ополчится весь мир! Все правители ближних стран, все вольные дворяне и вассалы. Ты будешь смят и раздавлен, стерт в порошок, втоптан в грязь, развеян по ветру... Ах, какой крепенький малыш, какой красивый, как он рвется в бой. А ведь ничего ему сегодня, просто совершенно ничего не достанется... Любое терпение имеет предел - Найл подхватил ее, кинул на постель, сорвал шаровары, и позволил "крепенькому малышу" сделать то, чего ему так сильно хотелось. Девушка закрыла глаза, раскинула руки и тихонько постанывала в такт, не переставая мять скомканный кружевной платочек в левой руке. - Какой же ты бываешь дурной, если тебя немножко раззадорить, - прошептала Ямисса, когда выдохшийся, но удовлетворенный правитель вытянулся на постели рядом с ней. Княжна погладила ладонью его по щеке и добавила: - А на паука ты ничуть не похож. - Я не снаружи, я внутри паук, - тяжело отшутился Найл. - Теперь это все равно, - наставительно сообщила она. - Слушай внимательно, Посланник Богини, и запоминай. Только что ты нарушил закон о личной неприкосновенности посла, надругался над беззащитной девушкой, оскорбил особу королевской крови. Поэтому ты немедленно расскажешь мне, что это еще за праздник единения, или я останусь тут лежать в таком виде, пока меня не увидят все на свете, и о твоем гнусном поступке не узнают все дворяне ойкумены. - Вот значит как? - Найл поднялся, вышел в большую комнату, приоткрыл дверь в коридор: - Эй, кто-нибудь! Принесите кувшин с питьевой водой и еще одно одеяло. Княжна Ямисса отныне будет жить в мой спальне! Найл, ожидая, пока приказание исполнят, вернулся и встал в дверях. Девушка, услышав громкие распоряжения, предпочла спрятаться под одеяло. - Ты что задумал? - спросила она. - Все очень просто. Кажется, ты хотела приручить меня с помощью постели? Так вот, теперь мы будем заниматься постелью до тех пор, пока ты не добьешься своей цели.
Посланник Богини сдержал свое слово, и ни клочка одежды княжна Ямисса не получила. Она вставала с постели только для того, чтобы поесть или заглянуть на мягкие листья чашеобразной кроны падальщика. Сам Найл большинство вопросов решал у себя в покоях, в большой комнате. Отдавал распоряжения об отправке кораблей за новыми деревьями, о распределении подрастающих слуг и надсмотрщиц, о выделении нескольких судов пленным северянам для добычи и перевозки камня, а потом уходил в спальню и жадно впивался ртом в пахнущие свежими яблоками губы Ямиссы. Угроза правителя о том, что добиваться своей цели пленница станет постелью, внезапно оказались пророческими. Прислушиваясь к разговорам за стеной, княжна все чаще начинала задавать вполне конкретные вопросы: где находится роща деревьев-падальщиков? Почему Найл берет на себя охрану жучих, если квартал бомбардиров не подчиняется его законам? Почему в войсках несут службу и мужчины, и женщины, а во всех других областях жизни власть и право на оружие принадлежит только слабому полу? Иногда она давала советы, причем порою совершенно неожиданные. Например, выдавать лучшему работнику особую, красивую тунику с вышивкой. Благодаря подобному пустяку работа чесальщиков стала заметно производительнее, и правитель дал распоряжение ввести подобные туники во всех других производствах. Или о том, что братьям по плоти помимо отваги и силы, неплохо бы иметь еще и навыки фехтования. На вопросы девушки Найл иногда отвечал, иногда молча улыбался и отрицательно качал головой. Тогда уже Ямисса тянула его к себе, покрывала тело поцелуями, разжигала огонь, а после очередной вспышки страсти повторяла вопросы сраженному блаженной истомой правителю. Иногда он сдавался, и отвечал. Единственным, кому не нравилось сложившееся положение дел, оставался Тройлек. - Эта женщина лишит вас головы, правитель, - предупреждал он. - Перестань, - улыбался Найл. - Это просто девушка. Однако вскоре опасения паука начали принимать вполне конкретные формы. - Торговцы из посольства исчезли. - Как исчезли? - Двое ушли через ущелье, а третий просто пропал. Мои слуги последний раз видели его около Черной Башни. Найл пригасил свои мысли. О памяти предков в глубоких подземельях Тройлеку по сей день не было известно ничего. Слишком большую ценность представляла эта тайна для смертоносцев Южных песков, чтобы поделиться ею с северянином, пусть даже добившимся звания советника. О том, что могло случиться в тамошних местах со слишком любопытным двуногим, правитель имел вполне ясное представление. - Ты хоть договорился с купцами о продаже соли? - Да. Цену, правда, они дали ниже, чем хотелось, но зато все хлопоты с перевозками и продажей взяли на себя. - Тогда о чем ты волнуешься? - Они сбежали, даже не поговорив о еще очень многих вопросах. - Значит, другие темы их не интересовали. - Нет, Посланник Богини, купца не может не интересовать тема, связанная с расходами или прибылью. Если они не договорили, значит произошло нечто важное. - Что? - Важнее золота для купца может быть только собственная жизнь. Во всем цивилизованном мире война начинается с того, что властители отрубают головы торговцам врага, оказавшимся в его владениях. - Хорошо, иди. Настроение Посланника стало не таким радужным. Из спальни выглянула княжна. - Ну как, Найл? О чем рассказал тебе твой восьмилапый сенешаль? - Ты осталась без посольства, Ямисса. - Ну и что? - улыбнулась она. - Ведь посол-то остается здесь! Однако Найл успел уловить огонек злорадства в ее мыслях. Посланник Богини закрыл глаза и как можно более сильным импульсом вызвал Шабра. - Я слышу тебя, Посланник, - немедленно отозвался паук. - Все боевые пауки должны покинуть свои посты в городе и отправиться в Приозерье, оборонять ущелье от возможного вторжения. Отправь туда же детей братьев по плоти. - Будет выполнено, Посланник. - Что с тобой, Найл? - девушка тихонько толкнула его в плечо. - Так, задумался. - У тебя такое выражение лица, словно ты присутствуешь на похоронах. - Пообещай мне одну вещь, Ямисса, - повернулся к девушке правитель. Никогда не приближайся к Черной Башне. Обходи ее за полкилометра. А то может случиться так, что даже я ничем не смогу тебе помочь. - Не буду, - тут же кивнула княжна. - И близко не подойду. Зачем ты так нервничаешь из-за того, чего никогда не случиться? Лучше иди ко мне. Злорадства в ее мыслях больше не проявлялось, на некоторое время Найл успокоился. Но утром, убрав посуду после завтрака, слуга с поклоном передал просьбу советника Тройлека выйти в тронный зал для принятия дара от общины Приозерья. Правитель кивнул, надел парадную тунику, опоясался мечом, поцеловал свою пленницу и отправился исполнять долг властителя. Рыбаки Серебряного озера преподнесли Посланнику Богини огромную корзину копченой рыбы. Никаких слов, кроме громкого выражения любви к милостивому властителю, при этом не говорилось, но Найл намек понял - рыцарь Синего флага сообщал про поставки улова пехотинцам князя Граничного. - Про рыбу торговцы перед отъездом спрашивали? - поинтересовался правитель у Тройлека. - Нет, - ответил смертоносец. - Но я получил сообщение, что вчера князь Граничный вызывал к себе вашу представительницу в столице, Райю. - Продолжай, - похолодел Найл - Он сказал, что собирается объявить вам войну, господин. Он дал ей сутки времени, чтобы закончить дела представительства, поскольку сегодня отрубит ей голову. - Что с нею?! - Сегодня днем она явилась к князю. Он был зол, сказал что слишком занят и прогнал. - Ага, - облегченно перевел дух Посланник. Он тут же вспомнил, как прогнал Закия, вместо того, чтобы кинуть в огонь. Похоже, северянин решил ответить жестом на жест и дал надсмотрщице возможность сбежать. Вряд ли он мог предположить, что воспитанная смертоносцами в духе абсолютного повиновения женщина сама заявится на собственную казнь. Вот и пришлось растерявшемуся правителю разыгрывать вселенский гнев. - А откуда ты все это знаешь? - запоздало поинтересовался Найл. - Сегодня я, согласно нашему договору, отправил груз соли с уполномоченным купцами приказчиком, и сообщил им об этом. По нашей договоренности, частью "соленого" золота они обязаны оплачивать расходы вашей представительницы. Разумеется, им известно, что вокруг нее происходит. - И что там сейчас творится? - Князь выставил стражу у дома Райи и приютов на берегу, объявил все имущество конфискованным. Но надсмотрщицу пока не выселили и разрешают ей продолжать выкупать детей. - А твои купцы дают ей золото? - У нас договор. - Не смотря на войну? - На наших землях их приказчика никто не тронет, - спокойно объяснил Тройлек, - на землях князя тем более. Раз торговля идет, договора должны выполняться. Купцы просили вывезти груз за четыре дня. Через шесть суток ущелье должна перекрыть подошедшая союзническая армия князя и баронов. - Вот как? Бароны подружились с князем? - Вы нарушили право неприкосновенности посла, мой господин, основу основ отношений между странами. Обманом захватили дочь князя и надругались над ней. - В прошлый раз ты сам советовал поступить именно так. - В прошлый раз вы обладали вполне законным и общепринятым цивилизованными странами правом победителя. На этот раз все обычаи и законы цивилизованных стран вы поперли ногами. Теперь любой имеет возможность напасть на вашу страну, ничем не оправдывая своих действий. Вы - изгой. - Да, - кивнул Найл, - можно подумать, раньше они задумывались о каких-то оправданиях. - Теперь каждый желает принять участие в дележе твоего государства Посланник Богини, вот и собрались вместе. - Ну, это мы еще посмотрим, - покачал головою Найл. - Прикажи поставить в мои покои самый огромный букет цветов, который сможете сделать. А мне прощаться некогда, я отправляюсь в Приозерье.
Найл долго вглядывался в уходящую ввысь белую стену из паутины, оценивая возможные действия врага. У северян в войсках много людей и всадников, но очень мало пауков. Братья по плоти насчитывали две тысячи смертоносцев и всего полсотни человек. Правитель понимал, что в ровном поле князь сможет раздавить его воинство за считанные минуты, как это однажды уже и произошло, но теперь до гладких барханов пустыни северянам еще требовалось дойти... - Дравиг! Жуки-бомбардиры пусть займут место под прикрытием скал у самого выхода из ущелья. Если людям удастся прорвать паутину, жуки остановят их своим газом, а мы попытаемся путину восстановить. Нефтис! Всех жителей Приозерья отправь собирать камни. Совсем мелких не надо, а остальные все, какие только смогут найти. Смертоносцы смогут сбрасывать эти камни со стен ущелья на наступающих. Арбалеты их на такой высоте не достанут, а пауков у северян мало, ничем они своей пехоте не помогут. Дравиг, отправь разведку в глубь ущелья на полдня пути, чтобы нас врасплох не застали. Если купцы не врут, у нас есть еще трое суток, успеем подготовиться.
Первыми на узкой горной дороге появились закованные в латы пехотинцы. Следом за ними на широких колесах ползли катапульты. Найла эти камнеметательные машины не очень пугали, пока разведчики не разглядели повозки со смоляными шарами. Так вот как боролись северяне с препятствиями из паутины! Они их просто-напросто жгли! Найл покосился на уже занявших позицию жуков и покачал головой. Ставь вонючую завесу, не ставь, а под огненным обстрелом восстановить паутину смертоносцам будет весьма непросто. Машины остановились у подножия высокой старой башни, издавна охранявшей здешнюю дорогу. Пехотинцы попытались двинуться дальше, к самой паутине. Найл отдал мысленный приказ, и пауки, занявшие позицию на верхней грани склонов сбросили вниз со спин несколько камней. Люди, не дожидаясь точных попаданий, поспешили отступить. Потом подошла кавалерия. Найл вспомнил, как всадники на вертикальных склонах плато атаковали прикрытые ВУРом отряды смертоносцев и заскрежетал зубами. Вооруженные длинными копьями люди на спинах быстрых тараканов действительно могли нанести немалый урон восьмилапым. Разве только перевести жуков наверх, и прикрывать газом не паутину, а смертоносцев. Прицельно кидать камни в ущелье все равно не получиться, заваливать пехотинцев придется наугад, а вот удары парализующей волей вместе с падающими камнями и едкой вонью позволят основательно проредить отряды рыцарей. Падение с трехсотметровой скалы не пережить ни единому живому существу. - Человек! - предупредили Найла. От башни к паутине неспешно двигался высокий двуногий в сверкающих доспехах. За его спиной развевался длинный плащ. - Это князь, - узнал Посланник. - Дравиг, на всякий случай, если со мной что случится, общий план действий ты знаешь. Начинай, не оглядываясь на мое состояние и не дожидаясь отдельных приказов. Пойду узнаю, чего он хочет. Северянин остановился в двух шагах от паутины и Найлу невольно пришлось выйти к нему по ту сторону белой стены. - Ты нарушил все мыслимые и немыслимые законы и обычаи, Посланник Богини, - не здороваясь, начал князь. - Опозорил мою дочь и обманом захватил в заложники. Кара, ждущая тебя, неминуема. Не проливай лишней крови, сдайся на справедливый суд королевского совета. Тогда твои воины останутся живы, а земли не подвергнутся разорению. Их просто поделят благородные дворяне. Найл явственно ощутил, что князь не верит ни единому собственному слову. В позор дочери и ее обман - тоже не верит. Но когда до правителя доходят подобные вести, он просто обязан реагировать только одним-единственным образом, если не желает покрыть себя вечным позором. - Я не прячусь за спины заложников, - покачал головой Найл. - Ты в любой момент можешь получить свою дочь обратно. - Теперь уже поздно, Посланник Богини. Ты опозорил ее и обязан за это ответить. Не проливай лишней крови. Сложи оружие, и отдай свои земли более достойным людям. - Не они собирали эти земли, князь, не им на них и править. Здесь они могут только умереть. - Тебе не устоять перед напором объединенной армии, Посланник Богини, предупредил северянин. - Сюда пришло в пять раз больше воинов, чем в прошлый раз. - Теперь и дорога до города пауков в пять раз дольше, - напомнил Найл. - Мы все равно дойдем до города! - Нет, - поправил Найл. - Кое-кому из вас, возможно, удастся дойти до города. Но ты ведь знаешь, в моих землях долго не живут даже победители. - Тебе не кажется, что тысячи жизней - это слишком много за преступление одного человека? - Согласен, - кивнул Найл. - Вы можете уйти и остаться жить. - А ты останешься ненаказанным? Нет, давай решим наш спор, как дворянин с дворянином. Скрестим наши мечи. Если ты победишь, то вернешь мою дочь, выплатишь выкуп за ее позор, и соединенная армия уйдет. Если удача отвернется от тебя, то пусть твои воины сложат оружие, а земли твои будут поделены между союзниками. - Я тоже не люблю крови, князь. И я согласен скрестить с тобой мечи. Если я погибну, то ты получишь назад свою дочь. Если мне удастся победить, то я отпущу твою дочь на все четыре стороны. - Отлично, - князь расстегнул заколку на плече и отбросил плащ. - Ты так просто отказываешься от добычи? - удивился Найл, обнажая клинок. - От такой добычи одна головная боль, - князь размял руки. - Если проиграю, моя армия останется лежать в этих скалах, а княжество бароны разорвут в клочья. Если выиграю - все равно потеряю половину воинов, а из-за твоих земель начнется свара, дикие орды начнут носиться туда-сюда, громя все на своем пути. Опять же, по моим землям. Дорога к Южным пескам только одна. Извини друг, но не нужно мне такой победы. Хватит твоей головы. Покажу ее баронам и поведу назад. Пока битва не началась, я здесь самый сильный. - А если здесь останется твоя голова? - Не останется, - князь скинул перевязь, выдернул меч и отшвырнул ножны в сторону. - Ты ловок, храбр и вынослив, но совершенно не знаком с искусством боя на мечах. Как и твои воины. В свалке это неважно. Но сейчас мы один на один. Князь взялся за рукоять двумя руками, расставил ноги на ширину плеч и слегка наклонился вперед. Найл, хотя и не владел воинским искусством, принял точно такую же позу. Потом вытянул меч вперед и слегка ударил острием по кончику клинка северянина: - Начнем? - Остановитесь! Князь резко отскочил на пару шагов и выпрямился: - Здравствуй, доченька. - Я готова, - вскинула княжна подбородок, - я готова пожертвовать собой, лишь бы остановить кровопролитие. Я согласна выйти замуж за Посланника Богини. - А-а, - кивнул князь и вопросительно приподнял брови, - значит, ты попала в покои правителя Южных песков не подвергаясь насилию, а желая постоянно находиться рядом с будущим мужем? - Я не хотела расставаться с ним ни на минуту, - четко, словно юридическую формулировку, выпалила девушка. - Ну что же вы, дети мои, - радостно развел руками северянин. - Могли бы хоть предупредить старого отца! А то ко мне пришли такие кошмарные вести! Обязательно посажу купца на кол. Меча, кстати, князь Граничный убирать не торопился. - Посланник Богини, друг мой, ты готов взять мою дочь, княжну Ямиссу в жены? - Ну уж нет, - Найл погладил щекой свой меч, - хватит с меня сюрпризов от этой бестии! У нас есть договор: твоя дочь в обмен на поединок. Давай закончим это дело поскорее. - Посланник Богини, друг мой, - северянин на всякий случай отступил еще на пару шагов. - Ты же мудрый правитель! Зачем тебе умирать и оставлять страну на потребу тараканьей своры? А если ты сразишь меня - думаешь, они повернут назад? Сейчас, уже почуяв запах добычи? Их могу остановить только я, или кровь и храбрость твоих воинов. Сколькими жизнями ты готов заплатить за свое плохое настроение? Подумай, друг мой. Сейчас мы можем стать союзниками на долгие годы, или погрузить наши страны в пучину разрухи навсегда. Ну же, правитель. Опусти меч и посмотри на нее. Клянусь семнадцатью богами, не такой уж страшный выбор. Посланник Богини, друг мой, во имя наших двух стран, ответь мне на один вопрос: ты согласен взять в жены дочь мою, княжну Ямиссу? Только не торопись! Подумай над ответом хотя бы пару минут! Найл вздохнул, с явным сожалением еще раз погладил щекой широкий клинок и убрал его в ножны. Взглянул наверх, туда где в ожидании смертельной битвы замерли смертоносцы с тяжелыми камнями на спинах, потом взглянул на девушку, на князя и кивнул: - Да. - Дочь моя, а ты согласна выйти замуж за друга моего, правителя Южных песков и Серебряного озера? - Нет. На лице князя не дрогнул ни один мускул. Он посмотрел на свой меч, на княжну, и ласково спросил: - Ямисса, кровинушка моя, ты сошла с ума? - Этот дикарь отказывался от меня три раза! Теперь четыре, - скрипнув зубами, сообщила девушка, - а я от него только один. Теперь два. - Знакомься, Посланник Богини, это моя дочь, - зачем-то предложил князь, вскинул меч и прикоснулся к клинку губами. - Ямисса, я прошу тебя стать моей женой, - глядя на князя, произнес Найл. - Нет. - Ямисса, я прошу тебя выйти за меня замуж. - Нет. - Великая Богиня! Ямисса, я прошу тебя в последний раз: стань моей женой! - Между прочим, - облегченно вздохнула княжна, - когда истинный рыцарь делает такое предложение, он дарит женщине кольцо. Князь громко расхохотался. - Дети мои, я подарю вам свой королевский шатер! И если от вашей любви обязательно должны содрогаться целые страны, то занимайтесь ею в пустыне!!! Он повернулся, пробежал несколько шагов в сторону своего войска, потом остановился, оглянулся: - Цепью бы вас сковать... Вы хоть не разговаривайте до моего возвращения, что ли? А то опять что-нибудь случится. - Князь махнул рукой и поторопился в глубь ущелья. - Когда ты попросил у отца моей руки, а потом сам же отказался, - словно извиняясь, произнесла девушка, - я дала себе клятву, что отплачу тебе тем же. - Никогда не думал, что верность слову может быть таким недостатком, ответил Найл. Со стороны башни донеслись приветственные крики. Кричали, видимо, пехотинцы князя - вряд ли известие о помолвке княжны могло вызвать восторг со стороны баронов. Найл вдруг представил себя на их месте: вышли в поход пограбить все вместе близкого соседа, а предполагаемый враг вдруг оказывается зятем сильнейшего союзника, и они остаются нос к носу с двумя мощными, готовыми к бою армиями. Не хотел бы Найл оказаться в их шкуре. - Вы это вместе придумали? - повернулся правитель к княжне. - Что? - не поняла она. Найл вгляделся в ее карие глаза и понял, что не было никаких хитроумных, далеко идущих планов. Никакого расчета. Просто девушке хотелось получить любовь с такой же силой, с какой и отомстить за давнее пренебрежение. Или наоборот. - Ямисса, единственная моя, - негромко произнес Найл те самые слова, которые она хотела услышать. - Я люблю тебя, и очень хочу, чтобы ты всегда была рядом. Стань моей женой, и если... - Только без угроз, - положила она ему палец на губы. - Я согласна.
Детей начали приносить с самого утра. Назия поставила семь кораблей поперек протоки борт о борт, и смертоносцы могли бежать прямо на остров, разнося малюток по комнатам многоэтажки. Восьмилапые возвращались с совершенно обвисшими брюшками, с исчезнувшим со спин рисунком. Это означало уже самую крайнюю степень истощения. Найл сам, лично, ходил между своими уставшими соратниками и просил сделать последнее усилие - дойти до Черной башни и ждать на площади ночи. После полудня весь город знал, что эта ночь станет запретной для людей. Смертоносцы, не участвовавшие в переносе детей, занимали позиции на улицах и стенах в городе, вставали в круг оцепления около Башни. А дети все прибывали и прибывали, предрекая стране Смертоносца-Повелителя великое будущее. Поток иссяк только к сумеркам. Найлу едва хватило времени, чтобы вместе с последними пауками дойти до мощеной площади до того часа, как начнет бить ритуальный барабан.
- Что тут происходит?! - ворвалась разъяренная княжна в покои Посланника. - Всю ночь у моих дверей стояли два вооруженных до зубов бугая и не выпускали меня из комнаты! - Разве ты не знала? - как можно спокойнее ответил Найл. - Это была ночь праздника мертвых. В эту ночь люди не имеют права выходить из дома. - Но я посол! - Ты двуногая. - Я посол, фигура неприкосновенная! А меня держали под замком, как беглого вора! - Охранники спасали твою "фигуру" от возможных неприятностей. - Но я посол! - Послушай, Ямисса, природе совершенно наплевать на дипломатические игры человечества и красивые бумажки. Для нее ты всего лишь мягкое и вкусное двуногое существо. Поэтому в ночь праздника ты должна сидеть в четырех стенах. Иначе - смерть. - И что, ночью кто-нибудь умер? - Около трехсот человек. Княжна осеклась и наконец-то перестала бегать и кричать. - Это правда? - Разве я похож на обманщика, Ямисса? Девушка села в кресло. - И что с ними случилось? - Ночью был праздник единения. Их просто не стало. - И часто у вас случается... такое? - По разному. Все зависит от обстоятельств. - Как же вы здесь живете? - Выставляем охрану у дверей излишне любопытных людей. - Но как же... - Ямисса не заметила шутки. - Что с ними случается, почему? - Тебе не нужно этого знать. - Нет! - потребовала она. - Если уж начал, то рассказывай до конца! - Ты узнала вполне достаточно, княжна, чтобы в следующий раз не попытаться обмануть охранника или вылезти в окно. Запомни: любой двуногий, который окажется на улице в ночь единения, умирает. Остальное неважно. - Нет, я должна знать, - она схватила кувшин, налила себе вина, но, сделав пару глотков, поморщилась и отставила бокал. - Вдруг он начнется неожиданно? Вдруг я буду на улице и ничего не пойму? - Этого не может быть, - покачал Найл головой. - Почему? - Потому, что ничего подобного быть не может. Ты всегда будешь в безопасности, тебя заранее предупредят. - Почему ты так уверен? - Этого тебе тоже лучше не знать. - А я хочу! - она требовательно стукнула ногой. Найл пожал плечами и развел руки. - Я знаю! - внезапно осенило девушку. - Вы убили детей! Их привезли как раз вчера... - Все дети живы и здоровы. Ты можешь сходить на остров и убедиться. Княжна вскочила, но тут же остановилась. Она поняла, что столь нагло ее обманывать не станут - слишком легко проверить. - Подожди. Месяц назад вы забирали еще триста детей из домов призрения. Где они? - Работают в ткацких мастерских. - Там, за площадью? - указала она. - Я вчера осматривала там дома. В мастерских работают только взрослые люди, я не слепая. - А ты спроси их, кто они, откуда. Знаешь, избавившись от вашей опеки, они стали чувствовать себя куда лучше, и многие даже начали говорить. В новый ответ Ямисса поверила куда меньше, чем в первый. Но и здесь проверить правоту Найла особого труда не составляло. Некоторое время девушка размышляла. В конце концов сомнения пересилили, княжна кивнула и ушла. Вернулась она ближе к вечеру. Душу ее продолжали терзать сомнения, хотя разум, похоже, уже начал поддаваться перед неопровержимыми фактами. - Как ты это сделал? - А вот этого тебе знать не нужно, - покачал головой Найл. - Не нужно, не нужно, - раздраженно мотнула головой девушка. - О чем тебя не спросишь, все знать не нужно. - Не совсем, - поправил Найл. - О детях тебе знать не нужно, потому, что это тайна моей страны. А про праздник тебе лучше не знать, потому, что некоторые тайны не так приятны, как можно подумать. - А ведь ты был на празднике, - прищурилась Ямисса. - Был, и остался жив. - Ты забываешь, княжна, что я не совсем человек. Я Смертоносец-Повелитель. - Вот как? - девушка придвинулась и неожиданно просунула руку в разрез туники сбоку. - А казался самым настоящим человеком. - Перестань, - оттолкнул Найл ее руку. - Не смей меня трогать! - отчитала его княжна. - Я посол! Ты не имеешь на это права. - Тогда веди себя прилично! - Вот как, - хмыкнула девушка. - Тебе стали неприятны мои прикосновения. Ой смотри, а что это? Она шагнула в спальню, к подоконнику. - Надо же, платок. Интересно чей? Похож на мой, - она поднесла его к носу. - А пахнет мужчиной. - Можешь забрать его назад, - шагнул правитель следом за ней. - Да? А хочешь я поменяю его на свежий? - она произнесла это шепотом, почти прикоснувшись губами к его лицу, и Найл ощутил соблазнительный запах свежих яблок. - Нет? Ты уверен? - она провела платком по его лицу. - И не смей меня трогать... Опять вместо ткани Найл ощутил прикосновение теплых нежных пальчиков. Они скользнули по подбородку, по губам, по шее. - Надо же, а ведь совсем как человек! Княжна рванула завязки его пояса, скинула на пол. Найл попытался схватить ее ладони, но девушка тут же холодно предупредила: - Убери руки! Ты не имеешь права меня трогать, ты в этом поклялся. Я посол! И, воспользовавшись заминкой, она скинула с него тунику. Найл растерялся - в тех общих сведениях, которые он получил от Белой Башни, правила действий в подобной дипломатической коллизии не освещались. - Не смей меня трогать, - приговаривала Ямисса, лаская ему грудь, живот, бедра. - Даже и не думай. Иначе против тебя ополчится весь мир! Все правители ближних стран, все вольные дворяне и вассалы. Ты будешь смят и раздавлен, стерт в порошок, втоптан в грязь, развеян по ветру... Ах, какой крепенький малыш, какой красивый, как он рвется в бой. А ведь ничего ему сегодня, просто совершенно ничего не достанется... Любое терпение имеет предел - Найл подхватил ее, кинул на постель, сорвал шаровары, и позволил "крепенькому малышу" сделать то, чего ему так сильно хотелось. Девушка закрыла глаза, раскинула руки и тихонько постанывала в такт, не переставая мять скомканный кружевной платочек в левой руке. - Какой же ты бываешь дурной, если тебя немножко раззадорить, - прошептала Ямисса, когда выдохшийся, но удовлетворенный правитель вытянулся на постели рядом с ней. Княжна погладила ладонью его по щеке и добавила: - А на паука ты ничуть не похож. - Я не снаружи, я внутри паук, - тяжело отшутился Найл. - Теперь это все равно, - наставительно сообщила она. - Слушай внимательно, Посланник Богини, и запоминай. Только что ты нарушил закон о личной неприкосновенности посла, надругался над беззащитной девушкой, оскорбил особу королевской крови. Поэтому ты немедленно расскажешь мне, что это еще за праздник единения, или я останусь тут лежать в таком виде, пока меня не увидят все на свете, и о твоем гнусном поступке не узнают все дворяне ойкумены. - Вот значит как? - Найл поднялся, вышел в большую комнату, приоткрыл дверь в коридор: - Эй, кто-нибудь! Принесите кувшин с питьевой водой и еще одно одеяло. Княжна Ямисса отныне будет жить в мой спальне! Найл, ожидая, пока приказание исполнят, вернулся и встал в дверях. Девушка, услышав громкие распоряжения, предпочла спрятаться под одеяло. - Ты что задумал? - спросила она. - Все очень просто. Кажется, ты хотела приручить меня с помощью постели? Так вот, теперь мы будем заниматься постелью до тех пор, пока ты не добьешься своей цели.
Посланник Богини сдержал свое слово, и ни клочка одежды княжна Ямисса не получила. Она вставала с постели только для того, чтобы поесть или заглянуть на мягкие листья чашеобразной кроны падальщика. Сам Найл большинство вопросов решал у себя в покоях, в большой комнате. Отдавал распоряжения об отправке кораблей за новыми деревьями, о распределении подрастающих слуг и надсмотрщиц, о выделении нескольких судов пленным северянам для добычи и перевозки камня, а потом уходил в спальню и жадно впивался ртом в пахнущие свежими яблоками губы Ямиссы. Угроза правителя о том, что добиваться своей цели пленница станет постелью, внезапно оказались пророческими. Прислушиваясь к разговорам за стеной, княжна все чаще начинала задавать вполне конкретные вопросы: где находится роща деревьев-падальщиков? Почему Найл берет на себя охрану жучих, если квартал бомбардиров не подчиняется его законам? Почему в войсках несут службу и мужчины, и женщины, а во всех других областях жизни власть и право на оружие принадлежит только слабому полу? Иногда она давала советы, причем порою совершенно неожиданные. Например, выдавать лучшему работнику особую, красивую тунику с вышивкой. Благодаря подобному пустяку работа чесальщиков стала заметно производительнее, и правитель дал распоряжение ввести подобные туники во всех других производствах. Или о том, что братьям по плоти помимо отваги и силы, неплохо бы иметь еще и навыки фехтования. На вопросы девушки Найл иногда отвечал, иногда молча улыбался и отрицательно качал головой. Тогда уже Ямисса тянула его к себе, покрывала тело поцелуями, разжигала огонь, а после очередной вспышки страсти повторяла вопросы сраженному блаженной истомой правителю. Иногда он сдавался, и отвечал. Единственным, кому не нравилось сложившееся положение дел, оставался Тройлек. - Эта женщина лишит вас головы, правитель, - предупреждал он. - Перестань, - улыбался Найл. - Это просто девушка. Однако вскоре опасения паука начали принимать вполне конкретные формы. - Торговцы из посольства исчезли. - Как исчезли? - Двое ушли через ущелье, а третий просто пропал. Мои слуги последний раз видели его около Черной Башни. Найл пригасил свои мысли. О памяти предков в глубоких подземельях Тройлеку по сей день не было известно ничего. Слишком большую ценность представляла эта тайна для смертоносцев Южных песков, чтобы поделиться ею с северянином, пусть даже добившимся звания советника. О том, что могло случиться в тамошних местах со слишком любопытным двуногим, правитель имел вполне ясное представление. - Ты хоть договорился с купцами о продаже соли? - Да. Цену, правда, они дали ниже, чем хотелось, но зато все хлопоты с перевозками и продажей взяли на себя. - Тогда о чем ты волнуешься? - Они сбежали, даже не поговорив о еще очень многих вопросах. - Значит, другие темы их не интересовали. - Нет, Посланник Богини, купца не может не интересовать тема, связанная с расходами или прибылью. Если они не договорили, значит произошло нечто важное. - Что? - Важнее золота для купца может быть только собственная жизнь. Во всем цивилизованном мире война начинается с того, что властители отрубают головы торговцам врага, оказавшимся в его владениях. - Хорошо, иди. Настроение Посланника стало не таким радужным. Из спальни выглянула княжна. - Ну как, Найл? О чем рассказал тебе твой восьмилапый сенешаль? - Ты осталась без посольства, Ямисса. - Ну и что? - улыбнулась она. - Ведь посол-то остается здесь! Однако Найл успел уловить огонек злорадства в ее мыслях. Посланник Богини закрыл глаза и как можно более сильным импульсом вызвал Шабра. - Я слышу тебя, Посланник, - немедленно отозвался паук. - Все боевые пауки должны покинуть свои посты в городе и отправиться в Приозерье, оборонять ущелье от возможного вторжения. Отправь туда же детей братьев по плоти. - Будет выполнено, Посланник. - Что с тобой, Найл? - девушка тихонько толкнула его в плечо. - Так, задумался. - У тебя такое выражение лица, словно ты присутствуешь на похоронах. - Пообещай мне одну вещь, Ямисса, - повернулся к девушке правитель. Никогда не приближайся к Черной Башне. Обходи ее за полкилометра. А то может случиться так, что даже я ничем не смогу тебе помочь. - Не буду, - тут же кивнула княжна. - И близко не подойду. Зачем ты так нервничаешь из-за того, чего никогда не случиться? Лучше иди ко мне. Злорадства в ее мыслях больше не проявлялось, на некоторое время Найл успокоился. Но утром, убрав посуду после завтрака, слуга с поклоном передал просьбу советника Тройлека выйти в тронный зал для принятия дара от общины Приозерья. Правитель кивнул, надел парадную тунику, опоясался мечом, поцеловал свою пленницу и отправился исполнять долг властителя. Рыбаки Серебряного озера преподнесли Посланнику Богини огромную корзину копченой рыбы. Никаких слов, кроме громкого выражения любви к милостивому властителю, при этом не говорилось, но Найл намек понял - рыцарь Синего флага сообщал про поставки улова пехотинцам князя Граничного. - Про рыбу торговцы перед отъездом спрашивали? - поинтересовался правитель у Тройлека. - Нет, - ответил смертоносец. - Но я получил сообщение, что вчера князь Граничный вызывал к себе вашу представительницу в столице, Райю. - Продолжай, - похолодел Найл - Он сказал, что собирается объявить вам войну, господин. Он дал ей сутки времени, чтобы закончить дела представительства, поскольку сегодня отрубит ей голову. - Что с нею?! - Сегодня днем она явилась к князю. Он был зол, сказал что слишком занят и прогнал. - Ага, - облегченно перевел дух Посланник. Он тут же вспомнил, как прогнал Закия, вместо того, чтобы кинуть в огонь. Похоже, северянин решил ответить жестом на жест и дал надсмотрщице возможность сбежать. Вряд ли он мог предположить, что воспитанная смертоносцами в духе абсолютного повиновения женщина сама заявится на собственную казнь. Вот и пришлось растерявшемуся правителю разыгрывать вселенский гнев. - А откуда ты все это знаешь? - запоздало поинтересовался Найл. - Сегодня я, согласно нашему договору, отправил груз соли с уполномоченным купцами приказчиком, и сообщил им об этом. По нашей договоренности, частью "соленого" золота они обязаны оплачивать расходы вашей представительницы. Разумеется, им известно, что вокруг нее происходит. - И что там сейчас творится? - Князь выставил стражу у дома Райи и приютов на берегу, объявил все имущество конфискованным. Но надсмотрщицу пока не выселили и разрешают ей продолжать выкупать детей. - А твои купцы дают ей золото? - У нас договор. - Не смотря на войну? - На наших землях их приказчика никто не тронет, - спокойно объяснил Тройлек, - на землях князя тем более. Раз торговля идет, договора должны выполняться. Купцы просили вывезти груз за четыре дня. Через шесть суток ущелье должна перекрыть подошедшая союзническая армия князя и баронов. - Вот как? Бароны подружились с князем? - Вы нарушили право неприкосновенности посла, мой господин, основу основ отношений между странами. Обманом захватили дочь князя и надругались над ней. - В прошлый раз ты сам советовал поступить именно так. - В прошлый раз вы обладали вполне законным и общепринятым цивилизованными странами правом победителя. На этот раз все обычаи и законы цивилизованных стран вы поперли ногами. Теперь любой имеет возможность напасть на вашу страну, ничем не оправдывая своих действий. Вы - изгой. - Да, - кивнул Найл, - можно подумать, раньше они задумывались о каких-то оправданиях. - Теперь каждый желает принять участие в дележе твоего государства Посланник Богини, вот и собрались вместе. - Ну, это мы еще посмотрим, - покачал головою Найл. - Прикажи поставить в мои покои самый огромный букет цветов, который сможете сделать. А мне прощаться некогда, я отправляюсь в Приозерье.
Найл долго вглядывался в уходящую ввысь белую стену из паутины, оценивая возможные действия врага. У северян в войсках много людей и всадников, но очень мало пауков. Братья по плоти насчитывали две тысячи смертоносцев и всего полсотни человек. Правитель понимал, что в ровном поле князь сможет раздавить его воинство за считанные минуты, как это однажды уже и произошло, но теперь до гладких барханов пустыни северянам еще требовалось дойти... - Дравиг! Жуки-бомбардиры пусть займут место под прикрытием скал у самого выхода из ущелья. Если людям удастся прорвать паутину, жуки остановят их своим газом, а мы попытаемся путину восстановить. Нефтис! Всех жителей Приозерья отправь собирать камни. Совсем мелких не надо, а остальные все, какие только смогут найти. Смертоносцы смогут сбрасывать эти камни со стен ущелья на наступающих. Арбалеты их на такой высоте не достанут, а пауков у северян мало, ничем они своей пехоте не помогут. Дравиг, отправь разведку в глубь ущелья на полдня пути, чтобы нас врасплох не застали. Если купцы не врут, у нас есть еще трое суток, успеем подготовиться.
Первыми на узкой горной дороге появились закованные в латы пехотинцы. Следом за ними на широких колесах ползли катапульты. Найла эти камнеметательные машины не очень пугали, пока разведчики не разглядели повозки со смоляными шарами. Так вот как боролись северяне с препятствиями из паутины! Они их просто-напросто жгли! Найл покосился на уже занявших позицию жуков и покачал головой. Ставь вонючую завесу, не ставь, а под огненным обстрелом восстановить паутину смертоносцам будет весьма непросто. Машины остановились у подножия высокой старой башни, издавна охранявшей здешнюю дорогу. Пехотинцы попытались двинуться дальше, к самой паутине. Найл отдал мысленный приказ, и пауки, занявшие позицию на верхней грани склонов сбросили вниз со спин несколько камней. Люди, не дожидаясь точных попаданий, поспешили отступить. Потом подошла кавалерия. Найл вспомнил, как всадники на вертикальных склонах плато атаковали прикрытые ВУРом отряды смертоносцев и заскрежетал зубами. Вооруженные длинными копьями люди на спинах быстрых тараканов действительно могли нанести немалый урон восьмилапым. Разве только перевести жуков наверх, и прикрывать газом не паутину, а смертоносцев. Прицельно кидать камни в ущелье все равно не получиться, заваливать пехотинцев придется наугад, а вот удары парализующей волей вместе с падающими камнями и едкой вонью позволят основательно проредить отряды рыцарей. Падение с трехсотметровой скалы не пережить ни единому живому существу. - Человек! - предупредили Найла. От башни к паутине неспешно двигался высокий двуногий в сверкающих доспехах. За его спиной развевался длинный плащ. - Это князь, - узнал Посланник. - Дравиг, на всякий случай, если со мной что случится, общий план действий ты знаешь. Начинай, не оглядываясь на мое состояние и не дожидаясь отдельных приказов. Пойду узнаю, чего он хочет. Северянин остановился в двух шагах от паутины и Найлу невольно пришлось выйти к нему по ту сторону белой стены. - Ты нарушил все мыслимые и немыслимые законы и обычаи, Посланник Богини, - не здороваясь, начал князь. - Опозорил мою дочь и обманом захватил в заложники. Кара, ждущая тебя, неминуема. Не проливай лишней крови, сдайся на справедливый суд королевского совета. Тогда твои воины останутся живы, а земли не подвергнутся разорению. Их просто поделят благородные дворяне. Найл явственно ощутил, что князь не верит ни единому собственному слову. В позор дочери и ее обман - тоже не верит. Но когда до правителя доходят подобные вести, он просто обязан реагировать только одним-единственным образом, если не желает покрыть себя вечным позором. - Я не прячусь за спины заложников, - покачал головой Найл. - Ты в любой момент можешь получить свою дочь обратно. - Теперь уже поздно, Посланник Богини. Ты опозорил ее и обязан за это ответить. Не проливай лишней крови. Сложи оружие, и отдай свои земли более достойным людям. - Не они собирали эти земли, князь, не им на них и править. Здесь они могут только умереть. - Тебе не устоять перед напором объединенной армии, Посланник Богини, предупредил северянин. - Сюда пришло в пять раз больше воинов, чем в прошлый раз. - Теперь и дорога до города пауков в пять раз дольше, - напомнил Найл. - Мы все равно дойдем до города! - Нет, - поправил Найл. - Кое-кому из вас, возможно, удастся дойти до города. Но ты ведь знаешь, в моих землях долго не живут даже победители. - Тебе не кажется, что тысячи жизней - это слишком много за преступление одного человека? - Согласен, - кивнул Найл. - Вы можете уйти и остаться жить. - А ты останешься ненаказанным? Нет, давай решим наш спор, как дворянин с дворянином. Скрестим наши мечи. Если ты победишь, то вернешь мою дочь, выплатишь выкуп за ее позор, и соединенная армия уйдет. Если удача отвернется от тебя, то пусть твои воины сложат оружие, а земли твои будут поделены между союзниками. - Я тоже не люблю крови, князь. И я согласен скрестить с тобой мечи. Если я погибну, то ты получишь назад свою дочь. Если мне удастся победить, то я отпущу твою дочь на все четыре стороны. - Отлично, - князь расстегнул заколку на плече и отбросил плащ. - Ты так просто отказываешься от добычи? - удивился Найл, обнажая клинок. - От такой добычи одна головная боль, - князь размял руки. - Если проиграю, моя армия останется лежать в этих скалах, а княжество бароны разорвут в клочья. Если выиграю - все равно потеряю половину воинов, а из-за твоих земель начнется свара, дикие орды начнут носиться туда-сюда, громя все на своем пути. Опять же, по моим землям. Дорога к Южным пескам только одна. Извини друг, но не нужно мне такой победы. Хватит твоей головы. Покажу ее баронам и поведу назад. Пока битва не началась, я здесь самый сильный. - А если здесь останется твоя голова? - Не останется, - князь скинул перевязь, выдернул меч и отшвырнул ножны в сторону. - Ты ловок, храбр и вынослив, но совершенно не знаком с искусством боя на мечах. Как и твои воины. В свалке это неважно. Но сейчас мы один на один. Князь взялся за рукоять двумя руками, расставил ноги на ширину плеч и слегка наклонился вперед. Найл, хотя и не владел воинским искусством, принял точно такую же позу. Потом вытянул меч вперед и слегка ударил острием по кончику клинка северянина: - Начнем? - Остановитесь! Князь резко отскочил на пару шагов и выпрямился: - Здравствуй, доченька. - Я готова, - вскинула княжна подбородок, - я готова пожертвовать собой, лишь бы остановить кровопролитие. Я согласна выйти замуж за Посланника Богини. - А-а, - кивнул князь и вопросительно приподнял брови, - значит, ты попала в покои правителя Южных песков не подвергаясь насилию, а желая постоянно находиться рядом с будущим мужем? - Я не хотела расставаться с ним ни на минуту, - четко, словно юридическую формулировку, выпалила девушка. - Ну что же вы, дети мои, - радостно развел руками северянин. - Могли бы хоть предупредить старого отца! А то ко мне пришли такие кошмарные вести! Обязательно посажу купца на кол. Меча, кстати, князь Граничный убирать не торопился. - Посланник Богини, друг мой, ты готов взять мою дочь, княжну Ямиссу в жены? - Ну уж нет, - Найл погладил щекой свой меч, - хватит с меня сюрпризов от этой бестии! У нас есть договор: твоя дочь в обмен на поединок. Давай закончим это дело поскорее. - Посланник Богини, друг мой, - северянин на всякий случай отступил еще на пару шагов. - Ты же мудрый правитель! Зачем тебе умирать и оставлять страну на потребу тараканьей своры? А если ты сразишь меня - думаешь, они повернут назад? Сейчас, уже почуяв запах добычи? Их могу остановить только я, или кровь и храбрость твоих воинов. Сколькими жизнями ты готов заплатить за свое плохое настроение? Подумай, друг мой. Сейчас мы можем стать союзниками на долгие годы, или погрузить наши страны в пучину разрухи навсегда. Ну же, правитель. Опусти меч и посмотри на нее. Клянусь семнадцатью богами, не такой уж страшный выбор. Посланник Богини, друг мой, во имя наших двух стран, ответь мне на один вопрос: ты согласен взять в жены дочь мою, княжну Ямиссу? Только не торопись! Подумай над ответом хотя бы пару минут! Найл вздохнул, с явным сожалением еще раз погладил щекой широкий клинок и убрал его в ножны. Взглянул наверх, туда где в ожидании смертельной битвы замерли смертоносцы с тяжелыми камнями на спинах, потом взглянул на девушку, на князя и кивнул: - Да. - Дочь моя, а ты согласна выйти замуж за друга моего, правителя Южных песков и Серебряного озера? - Нет. На лице князя не дрогнул ни один мускул. Он посмотрел на свой меч, на княжну, и ласково спросил: - Ямисса, кровинушка моя, ты сошла с ума? - Этот дикарь отказывался от меня три раза! Теперь четыре, - скрипнув зубами, сообщила девушка, - а я от него только один. Теперь два. - Знакомься, Посланник Богини, это моя дочь, - зачем-то предложил князь, вскинул меч и прикоснулся к клинку губами. - Ямисса, я прошу тебя стать моей женой, - глядя на князя, произнес Найл. - Нет. - Ямисса, я прошу тебя выйти за меня замуж. - Нет. - Великая Богиня! Ямисса, я прошу тебя в последний раз: стань моей женой! - Между прочим, - облегченно вздохнула княжна, - когда истинный рыцарь делает такое предложение, он дарит женщине кольцо. Князь громко расхохотался. - Дети мои, я подарю вам свой королевский шатер! И если от вашей любви обязательно должны содрогаться целые страны, то занимайтесь ею в пустыне!!! Он повернулся, пробежал несколько шагов в сторону своего войска, потом остановился, оглянулся: - Цепью бы вас сковать... Вы хоть не разговаривайте до моего возвращения, что ли? А то опять что-нибудь случится. - Князь махнул рукой и поторопился в глубь ущелья. - Когда ты попросил у отца моей руки, а потом сам же отказался, - словно извиняясь, произнесла девушка, - я дала себе клятву, что отплачу тебе тем же. - Никогда не думал, что верность слову может быть таким недостатком, ответил Найл. Со стороны башни донеслись приветственные крики. Кричали, видимо, пехотинцы князя - вряд ли известие о помолвке княжны могло вызвать восторг со стороны баронов. Найл вдруг представил себя на их месте: вышли в поход пограбить все вместе близкого соседа, а предполагаемый враг вдруг оказывается зятем сильнейшего союзника, и они остаются нос к носу с двумя мощными, готовыми к бою армиями. Не хотел бы Найл оказаться в их шкуре. - Вы это вместе придумали? - повернулся правитель к княжне. - Что? - не поняла она. Найл вгляделся в ее карие глаза и понял, что не было никаких хитроумных, далеко идущих планов. Никакого расчета. Просто девушке хотелось получить любовь с такой же силой, с какой и отомстить за давнее пренебрежение. Или наоборот. - Ямисса, единственная моя, - негромко произнес Найл те самые слова, которые она хотела услышать. - Я люблю тебя, и очень хочу, чтобы ты всегда была рядом. Стань моей женой, и если... - Только без угроз, - положила она ему палец на губы. - Я согласна.