Страница:
— Специальный брусок для правки ножей.
— Ракетница с патронами.
— Патронташ.
— Сейф на два ружья.
— Пистолеты («ПМ», «ТТ», «АПС») с патронами.
31. Подсветка WОRK LIGHTS. _
32. Универсальное зарядное устройство.
33. Компас.
34. Два комплекта батареек к часам, записной книжке и другим электронным устройствам…»
Вырвав книгу у Сергея, Герасим минуту ругался матом, затем бросил труд в угол и за две минуты изложил свое мнение об авторах и тех, кто такие вещи читает. Затем потратил ещё пять минут, доходчиво объяснив, как будет выглядеть молодой диверсант, когда его, одетого во все темно-коричневое и имеющего при себе перечисленный запасец, отловят фээсбэшники вблизи места совершения какой-нибудь незначительной акции. И какие у этих фээсбэшников будут лица, когда они прогуляются к отловленному домой И обнаружат там все полезные вещицы, перечисленные в графе «дома»…
С тех пор прошло полгода, и Сергей вспоминает тот день с презрительной усмешкой. Теперь он знает, что пособия «опытных специалистов диверсионной войны», купленные на книжных развалах, можно складировать справа от унитаза по ходу сиденья. Слева щетка в стакане, а справа места больше — запросто две стопки влезают. Если в стране будет напряг с пипифаксом — пригодится.
Сейчас Сергей умеет многое такое, о чем полгода назад даже представления не имел: а уж пособия эти распрекрасные штудировал — от корки до корки! Изготавливать из подручных материалов и применять нехитрые, но эффективные взрывные устройства, пиротехнические приспособления и разной степени токсичности составные реактивы; минировать технику, коммуникации и здания табельными ВВ; незаметно проникать на любой охраняемый объект, предварительно высчитав систему охраны; грамотно сжечь дотла жилище, технику и трупы; искусно маскироваться и незаметно перемещаться на любой местности; оборудовать НП, вести скрытое наблюдение за объектом, обнаруживать слежку и уходить от «хвостов»; использовать любые обиходные предметы для выведения из строя живой силы противника и многое другое…
Неделю назад был предпоследний зачет по МПП с попутной отработкой «рубки „хвостов“. Тема: диверсант во вражеском городе, Условия: хорошо знает язык и обычаи, по каким-то причинам попал в нештатную ситуацию, чреватую пленением или смертью. Задача: нейтрализовать нежелательные „контакты“ и уйти от преследования.
Учебное место № 1: пиццерия «Итальянская кухня»[16], что над Охотным Рядом.
— Почему — «Кухня»?
— Там «звери» часто собираются, тебе легче будет. Не нравится? Учебное место № 2…
— Достаточно, Мне нравится…
В «пиццерии» два входа: с улицы и из перехода, что ведет к торговому центру. Сергей натянул шапку с тремя дырами, вошел с улицы и, взяв со стойки меню, спокойно встал у входа, изучая обстановку. Люди внимание обращали, но реагировать не спешили. Стереотип: человек в маске должен двигаться быстро, угрожать кому-то оружием и вообще, вести себя агрессивно. А тут, представьте себе — зашел в маске, чинно встал и читает себе меню. Ну и как на него реагировать?
— Антиглобалист, блин…
Двое толстых секьюрити торчали в самом конце раздачи — у кассы. Они целую минуту соображали, как поступить. А когда сообразили и один из них неспешно направился в обход раздачи к странному посетителю, было поздно: Сергей разобрался в ситуации и выбрал кандидатов в «контакты».
В одно касание перемахнув через полутораметровый барьер, разделявший зал на небольшие фрагменты, «антиглобалист» приблизился к столику, за которым заседали пятеро молодых, респектабельного вида горцев, и вырвал из-под первого попавшегося стул.
— Вах!
Впечатав по пицце в физиономии двоих по бокам, Сергей опрокинул стол на оставшуюся не у дел пару, быстренько и деловито затоптал сидевшего на полу и, щедро оросив всех подряд напитками (сок и кола стояли на отдельном подносе), со знанием дела принялся окучивать пластмассовым стулом приведенного в замешательство противника. Поработав девять секунд в данном направлении, скандалист краем глаза отметил приближение двоих секьюрити, которым пришлось огибать несколько барьеров, активного сопротивления со стороны деморализованных «контактов» не отметил и гордо направился к выходу.
Миновав дверь и оказавшись в переходе, «диверсант» расстался с шапочкой, расстался с гордостью, и во все лопатки припустил к торговому центру. Проскочив по эскалатору, сбавил прыть, чинно вошел в центр, отыскал туалет и неспешно посетил оный, заплатив шесть рублей. В первой же кабинке вывернул куртку наизнанку, нахлобучил загодя заготовленный парик, прихорошился перед зеркалом, сполоснул вспотевшую морду лица и опять вернулся в переход. Прислушался к организму: потоотделение чуть более обычного, ладони почти сухие, дыхание слегка учащенное, адреналин координацию не забивает, давление в норме, движения свободные, в меру раскованные.
Цитата из Герасима:
«…избавиться от страха невозможно. Бороться бесполезно — это природа. Анализировать его причины трудно и неудобно — надо владеть вагоном специальных знаний и навыков. Каждого бойца ведь не отправишь на курсы по психологии. Проще всего — контроль на уровне физиологии. Побойся по мелочи и посмотри, что в это время происходит с твоей организьмой. Запиши каждую составляющую физиологии страха по отдельности и потом, как бы со стороны, наблюдай за ними, контролируй — когда привыкнешь, будет гораздо легче…»
Прислушался, значит, к организму, проанализировал составляющие, пришел к выводу: норма, страх под контролем. С особым цинизмом продефилировав мимо суетящихся секьюрити, рыскающих гневливыми взорами горцев и подоспевшего наряда милиции, нырнул в метро, прогулялся по переходу и вышел на «Театральной».
Все. Оторвался. Отметил: был бы «ствол», мог бы запросто завалить там всех подряд и таким же порядком покинуть место происшествия. Еще отметил: главное — не суетиться, примериваться под поведение окружающих и стараться не выделяться из толпы. Милиция и секьюрити в первую очередь оказывают знаки внимания гражданам с отклонениями в поведении, повышенной нервозностью и беспорядком в одежде. Поправь прическу, отряхнись, застегнись и спокойно иди мимо как ни в чем не бывало — в твою сторону даже и не посмотрят.
Вывод по психологии жертвы: внезапная, на первый взгляд немотивированная агрессия всегда является полной неожиданностью для любого человека, даже имеющего некоторую подготовку.
— Оценка «хорошо», — Герасим прогуливался рядышком, в переходе. — Минус балл — шапку рано снял. На против ещё ресторан, там могла быть камера.
— Меня «засветили»?
— Нет, камеры не было. Но могла быть. Надо учитывать такие детали…
Последний зачет по МПП сдал позавчера. Тема: нейтрализация агрессивного животного. Учебное место: пустырь тут же неподалеку, за балашихинским долгостроем. Матбаза: ватные штаны, армейский бушлат, «шубенки» (толстые рукавицы), метровая арматурина.
Высмотрел стайку бродячих псов, отметил вожака, швырнул тухлую говяжью грудинку. Когда начался дележ, попытался грудинку отнять. Псы бросились скопом, даже предупреждать не стали.
— Постарайся нейтрализовать вожака. Если не удастся сразу — будет сложно…
Постарался. Адреналин шарахнул в кровь, «нейтрализовать» куда-то выветрилось, возникла реальная угроза жизни. Со всей дури рубанул вцепившегося в штанину здоровенного кобеля по загривку, попал удачно — перебил позвонки, кобель рухнул и мгновенно издох. Стайка прыснула в стороны, легла, как по команде, хором заскулила. Покушений на грудинку не было: признали нового вожака.
— Оценка «отлично». Все делал правильно. Собачку не жалко?
— «Собачку»?! Ты подойди сюда, глянь на его клыки! А если бы я поскользнулся и упал?
— Так не упал же ведь…
Теперь — экзамен. Убийство беззащитного, без признаков враждебности, живого существа. Матбаза: достаточно крупный, ласковый щенок. Условия: спокойная обстановка, отсутствие «взвинчивающих» факторов.
— Я думал, это как раз и был экзамен — на пустыре… Почему «беззащитного» и «без признаков враждебности»?
— Того, кто пытается убить тебя, убивать легко. Включается древний инстинкт, ты просто спасаешь свою жизнь. Книги читал?
— Есть немного.
— «Немного»! Хм… Скажи — такое бывает, чтобы правильный герой подошел к правильному человечку и ни с того ни с сего хладнокровно засадил ему в сердце нож?
— Так это же ведь книги!
— Так ведь про жизнь — книги-то… Заметь, в книгах всегда оправдывают убийство, совершенное правильным героем. Убил, спасая свою жизнь или жизнь кого-то, — молоток. Если вдруг приспичит валить беззащитного, но вредного, герой страшно мучается, страдает, блин, предлагает тому вредному, но беззащитному — — давай, блин, сразимся, беззащитный ты наш, петух ты гамбургский. Правильно?
— Дальше.
— Не знаю, как на гражданке, но в армии на посты ставят самых ненужных и слабых. Нужные и сильные заняты: в рейды ходят, операции проводят, командиру дачу строят.
— Интересное наблюдение…
— Да это не наблюдение — так оно и есть, по жизни. Ты диверсант, подползаешь к часовому… Задача часового проста: обнаружить врага и поднять тревогу. Он слабый — сильные, напомню, в рейды ходят. Ты заведомо сильнее его, раз диверсант: опытнее, физически крепче, ты подготовлен… Если ты подкрался незаметно, он — беззащитен. Тебе нужно его снять. То есть получается, что ты убиваешь слабого и беззащитного. Окликнуть его и предложить сразиться на равных? Полный дебилизм. Он заорет, ДРГ[17] будет раскрыта, задание провалено, всем — смерть. Поэтому ты продолжаешь красться. Он потягивается, мурлычет песенку, курит, а ты его за шейку хиленькую — хвать! И — штыком в печень. Спи спокойно, дорогой друг.
— Так это же часовой! Вражеский!
— Так это же человек…
— Что — бывают накладки?
— Сплошь и рядом. Я так руку потерял. Обычно «снимает» опытный, который уже делал это. Но у всякого опытного это бывает в первый раз. В тот раз у меня опытных не было, а я маленько расслабился, не обратил на это внимания — неделю спал урывками по два-три часа. Подползли, в створе двое, с разносом в двадцать метров. Послал бойца к одному, сам — к другому. Говорю ему: смотри на меня, как начну — действуй… В общем, замешкался он. Там пацан стоял, лет пятнадцати. Ну и не смог боец… А пацан заорал. Рвали мы оттуда во все лопатки. Ущелье проскочить не успели, они нас минометом накрыли. Ну и вот…
— Я не собираюсь воевать с пацанами!
— Да флаг тебе в руки — воюй с кем хочешь. Не хочешь — не воюй вообще. Только напомню: если ты правильно и грамотно «вывел» свою жертву, в момент финального контакта она будет выглядеть беззащитной и никаких признаков агрессии проявлять не будет. Это касается любого человека, хоть обычного обывателя, хоть подготовленного дивера.
— Так уж и любого? Даже тебя?
— Ха! «Даже меня»… А чем я хуже других? Я, бывает, скажу тебе по секрету, сижу на «толчке», пью водочку с братишками, обнимаю крепкой рукой девичью талию, ем мамины блины и так далее — в эти моменты я беззащитен и агрессии не проявляю. А когда сплю, вообще похож на овцу. Подходи и режь. В жизни каждого бывает масса моментов, когда он полностью беззащитен и не проявляет агрессии. Грамотный убийца всегда появляется неожиданно.
Точнее, и не появляется он вовсе — ты просто вдруг ощущаешь, как под лопатку тебе вонзается нож или в тело твое входит пуля. И только после этого видишь охотника. И то не всегда. Если увидел охотника до вот этих последних ощущений — хреновый он охотник…
— Занимательно…
— Ни хрена не занимательно. Это просто по жизни так. Если ты будешь каждого своего врага предупреждать о своем появлении и терпеливо ждать, когда он начнет проявлять агрессию… Думаю, деятельность твоя очень быстро прекратится по причине твоей смерти. Ты умеешь делать все, чтобы грамотно «вывести» жертву и застичь её врасплох. Теперь тебе остается только научиться убивать её. Беззащитную, без признаков агрессии… Воображение напряги!
— Ага…
С воображением никогда проблем не было, но в этот раз отчего-то не получается. Щенок урчит, мотая башкой, треплет обрывок шнурка. На террориста он совсем не похож, хоть три воображения напряги.
— Гера… Это обязательно?
— Не-а, не обязательно, — Герасим широко улыбнулся, обнажив белые волчьи зубы. — Не выходит?
— Угу… Никак.
— Понятно. Ну — не хочешь, как хочешь. Ты сам себе хозяин.
— Со щенком — что?
— Оставь, будет сыном полка. Назовем его… Назовем его Муму.
— Ясно… Экзамен, значит, я не сдал… Штрафные санкции?
— Какие, в задницу, санкции? Это твое дело. Ты себе экзамен сдавал.
— Ну, слава богу… — Сергей вытер о штаны влажные ладони, шумно вздохнул, чувствуя огромное облегчение.
Проблема разрешилась просто: не хочешь убивать — и не надо. Щенок такой забавный… Тут вдруг до него дошло:
— Как, сказал, щенка назовешь?
— Муму, Не нравится?
— А ты — Герасим?!
— А ты не в курсе?
— Ой… Ой-ха-ха-ха… — Сергей рухнул на колени и принялся дико хохотать, хлопая себя по бедрам. Щенок перестал трепать шнурок, вразвалку приблизился к странному человеку, тявкнул и склонил голову набок, высунув от любопытства розовый язычок с двумя черными пятнами. — Ой, умора…
— Да, — понимающе кивнул Герасим. — Бывает…
— Думаю, это не проблема, — отсмеявшись, сказал Сергей. — С кобелем у меня вышло нормально. Думаю, на практике все будет тип-топ. Я не по щенки в лес собрался…
— Это — проблема, — не стал утешать ученика Гера сим. — На практике будет так же. Помяни мое слово… Лучше тебе у снайпера попрактиковаться. Там другая специфика.
— У снайпера?
— Угу… У меня есть один братишка… Только стоить это будет дороже. Специфика другая.
— Другая?
— Ага. Смотришь в прицел, видишь ростовую фигуру. Или поясную, грудную — но фигуру. Плавно жмешь на хвост спускового крючка, фигура падает. Цель поражена. Расстояние — от ста метров и далее. В случае не совсем удачного выстрела ты не видишь, как жертва хрипит, пускает кровавые пузыри, мучительно скребет когтями землю… Мишень. Ездить в морг на опознание никто не заставляет…
Сергей пристально посмотрел на учителя. Учитель улыбчиво подмигнул, пошел к гидранту — чайник набрать.
У Герасима везде — братишки. Это не родственники, а так называемые боевые братья, с которыми вместе он был на войне. К одному такому братишке они несколько раз ночью ездили на Микояновский — отрабатывать технику ножевого боя на коровьих и поросячьих тушах.
У Сергея есть серьезные основания полагать, что Герасим, помимо операторства в котельной, ещё кое-чем разговляется. Когда полгода назад они встретились, наш наблюдательный парень сразу обратил внимание на некоторые несоответствия. Для человека, имеющего нищенское жалованье, Герасим очень хорошо выглядит. Кожа гладкая, здоровая, с качественным ровным загаром, глаза чистые, ясные, зубы — вообще загляденье, пахнет от него хорошим дезодорантом…
Так он выглядел и пах ещё до того, как стал получать от Сергея гонорары за уроки. Чтобы содержать себя в таком порядке, нужно прекрасно питаться и… в общем, нужны нормальные деньги. Интересно, чем это инвалид промышляет со своими вездесущими братишками?
— Ну ты подумай, в общем — твое дело.
— Ладно… Чем займемся?
— Чайку попьем, новости обсудим.
— Не понял… А занятия?
— Занятия кончились. Сегодня был экзамен. Все — я тебя больше ничему научить не могу. Ты все умеешь.
— Так… Экзамен я не сдал. То есть мы с тобой…
— Теперь мы с тобой просто приятели. Адрес знаешь, телефон знаешь — не пропадай. Будет время, приезжай, поболтаем, чайку попьем.
— Как-то неожиданно все…
— Да ничего оно не неожиданно — это по жизни так. Всегда все кончается. Теперь ты — сам. Ты только смотри там, «сам»… Если вдруг какие проблемы — сразу обращайся, не тяни. Звони в любое время дня и ночи. Ты понял, нет?
Вот так даже! Это новость — Сергей едва сумел скрыть удивление. Полгода назад Герасим выставил первым условием: твои проблемы — это твои проблемы. Я тебя буду учить, но что бы там с тобой ни приключилось, ко мне за помощью не лезь. Ежели тебя вдруг, не дай бог, «повяжут» — лучше обо мне забудь. Скажешь, чем занимались, — отопрусь от всего, весь полк подтвердит, что наш инвалид — божий одуванчик…
Интересно, чем вызвана такая смена настроений?
— Я как-то непонятно выразился? Чего молчишь?
— Нет-нет, все понятно… Это… Спасибо тебе, Гера.
— Не за что пока… Сполосни кружки, будем чай пить…
Глава 3
— Ракетница с патронами.
— Патронташ.
— Сейф на два ружья.
— Пистолеты («ПМ», «ТТ», «АПС») с патронами.
31. Подсветка WОRK LIGHTS. _
32. Универсальное зарядное устройство.
33. Компас.
34. Два комплекта батареек к часам, записной книжке и другим электронным устройствам…»
Вырвав книгу у Сергея, Герасим минуту ругался матом, затем бросил труд в угол и за две минуты изложил свое мнение об авторах и тех, кто такие вещи читает. Затем потратил ещё пять минут, доходчиво объяснив, как будет выглядеть молодой диверсант, когда его, одетого во все темно-коричневое и имеющего при себе перечисленный запасец, отловят фээсбэшники вблизи места совершения какой-нибудь незначительной акции. И какие у этих фээсбэшников будут лица, когда они прогуляются к отловленному домой И обнаружат там все полезные вещицы, перечисленные в графе «дома»…
С тех пор прошло полгода, и Сергей вспоминает тот день с презрительной усмешкой. Теперь он знает, что пособия «опытных специалистов диверсионной войны», купленные на книжных развалах, можно складировать справа от унитаза по ходу сиденья. Слева щетка в стакане, а справа места больше — запросто две стопки влезают. Если в стране будет напряг с пипифаксом — пригодится.
Сейчас Сергей умеет многое такое, о чем полгода назад даже представления не имел: а уж пособия эти распрекрасные штудировал — от корки до корки! Изготавливать из подручных материалов и применять нехитрые, но эффективные взрывные устройства, пиротехнические приспособления и разной степени токсичности составные реактивы; минировать технику, коммуникации и здания табельными ВВ; незаметно проникать на любой охраняемый объект, предварительно высчитав систему охраны; грамотно сжечь дотла жилище, технику и трупы; искусно маскироваться и незаметно перемещаться на любой местности; оборудовать НП, вести скрытое наблюдение за объектом, обнаруживать слежку и уходить от «хвостов»; использовать любые обиходные предметы для выведения из строя живой силы противника и многое другое…
Неделю назад был предпоследний зачет по МПП с попутной отработкой «рубки „хвостов“. Тема: диверсант во вражеском городе, Условия: хорошо знает язык и обычаи, по каким-то причинам попал в нештатную ситуацию, чреватую пленением или смертью. Задача: нейтрализовать нежелательные „контакты“ и уйти от преследования.
Учебное место № 1: пиццерия «Итальянская кухня»[16], что над Охотным Рядом.
— Почему — «Кухня»?
— Там «звери» часто собираются, тебе легче будет. Не нравится? Учебное место № 2…
— Достаточно, Мне нравится…
В «пиццерии» два входа: с улицы и из перехода, что ведет к торговому центру. Сергей натянул шапку с тремя дырами, вошел с улицы и, взяв со стойки меню, спокойно встал у входа, изучая обстановку. Люди внимание обращали, но реагировать не спешили. Стереотип: человек в маске должен двигаться быстро, угрожать кому-то оружием и вообще, вести себя агрессивно. А тут, представьте себе — зашел в маске, чинно встал и читает себе меню. Ну и как на него реагировать?
— Антиглобалист, блин…
Двое толстых секьюрити торчали в самом конце раздачи — у кассы. Они целую минуту соображали, как поступить. А когда сообразили и один из них неспешно направился в обход раздачи к странному посетителю, было поздно: Сергей разобрался в ситуации и выбрал кандидатов в «контакты».
В одно касание перемахнув через полутораметровый барьер, разделявший зал на небольшие фрагменты, «антиглобалист» приблизился к столику, за которым заседали пятеро молодых, респектабельного вида горцев, и вырвал из-под первого попавшегося стул.
— Вах!
Впечатав по пицце в физиономии двоих по бокам, Сергей опрокинул стол на оставшуюся не у дел пару, быстренько и деловито затоптал сидевшего на полу и, щедро оросив всех подряд напитками (сок и кола стояли на отдельном подносе), со знанием дела принялся окучивать пластмассовым стулом приведенного в замешательство противника. Поработав девять секунд в данном направлении, скандалист краем глаза отметил приближение двоих секьюрити, которым пришлось огибать несколько барьеров, активного сопротивления со стороны деморализованных «контактов» не отметил и гордо направился к выходу.
Миновав дверь и оказавшись в переходе, «диверсант» расстался с шапочкой, расстался с гордостью, и во все лопатки припустил к торговому центру. Проскочив по эскалатору, сбавил прыть, чинно вошел в центр, отыскал туалет и неспешно посетил оный, заплатив шесть рублей. В первой же кабинке вывернул куртку наизнанку, нахлобучил загодя заготовленный парик, прихорошился перед зеркалом, сполоснул вспотевшую морду лица и опять вернулся в переход. Прислушался к организму: потоотделение чуть более обычного, ладони почти сухие, дыхание слегка учащенное, адреналин координацию не забивает, давление в норме, движения свободные, в меру раскованные.
Цитата из Герасима:
«…избавиться от страха невозможно. Бороться бесполезно — это природа. Анализировать его причины трудно и неудобно — надо владеть вагоном специальных знаний и навыков. Каждого бойца ведь не отправишь на курсы по психологии. Проще всего — контроль на уровне физиологии. Побойся по мелочи и посмотри, что в это время происходит с твоей организьмой. Запиши каждую составляющую физиологии страха по отдельности и потом, как бы со стороны, наблюдай за ними, контролируй — когда привыкнешь, будет гораздо легче…»
Прислушался, значит, к организму, проанализировал составляющие, пришел к выводу: норма, страх под контролем. С особым цинизмом продефилировав мимо суетящихся секьюрити, рыскающих гневливыми взорами горцев и подоспевшего наряда милиции, нырнул в метро, прогулялся по переходу и вышел на «Театральной».
Все. Оторвался. Отметил: был бы «ствол», мог бы запросто завалить там всех подряд и таким же порядком покинуть место происшествия. Еще отметил: главное — не суетиться, примериваться под поведение окружающих и стараться не выделяться из толпы. Милиция и секьюрити в первую очередь оказывают знаки внимания гражданам с отклонениями в поведении, повышенной нервозностью и беспорядком в одежде. Поправь прическу, отряхнись, застегнись и спокойно иди мимо как ни в чем не бывало — в твою сторону даже и не посмотрят.
Вывод по психологии жертвы: внезапная, на первый взгляд немотивированная агрессия всегда является полной неожиданностью для любого человека, даже имеющего некоторую подготовку.
— Оценка «хорошо», — Герасим прогуливался рядышком, в переходе. — Минус балл — шапку рано снял. На против ещё ресторан, там могла быть камера.
— Меня «засветили»?
— Нет, камеры не было. Но могла быть. Надо учитывать такие детали…
Последний зачет по МПП сдал позавчера. Тема: нейтрализация агрессивного животного. Учебное место: пустырь тут же неподалеку, за балашихинским долгостроем. Матбаза: ватные штаны, армейский бушлат, «шубенки» (толстые рукавицы), метровая арматурина.
Высмотрел стайку бродячих псов, отметил вожака, швырнул тухлую говяжью грудинку. Когда начался дележ, попытался грудинку отнять. Псы бросились скопом, даже предупреждать не стали.
— Постарайся нейтрализовать вожака. Если не удастся сразу — будет сложно…
Постарался. Адреналин шарахнул в кровь, «нейтрализовать» куда-то выветрилось, возникла реальная угроза жизни. Со всей дури рубанул вцепившегося в штанину здоровенного кобеля по загривку, попал удачно — перебил позвонки, кобель рухнул и мгновенно издох. Стайка прыснула в стороны, легла, как по команде, хором заскулила. Покушений на грудинку не было: признали нового вожака.
— Оценка «отлично». Все делал правильно. Собачку не жалко?
— «Собачку»?! Ты подойди сюда, глянь на его клыки! А если бы я поскользнулся и упал?
— Так не упал же ведь…
Теперь — экзамен. Убийство беззащитного, без признаков враждебности, живого существа. Матбаза: достаточно крупный, ласковый щенок. Условия: спокойная обстановка, отсутствие «взвинчивающих» факторов.
— Я думал, это как раз и был экзамен — на пустыре… Почему «беззащитного» и «без признаков враждебности»?
— Того, кто пытается убить тебя, убивать легко. Включается древний инстинкт, ты просто спасаешь свою жизнь. Книги читал?
— Есть немного.
— «Немного»! Хм… Скажи — такое бывает, чтобы правильный герой подошел к правильному человечку и ни с того ни с сего хладнокровно засадил ему в сердце нож?
— Так это же ведь книги!
— Так ведь про жизнь — книги-то… Заметь, в книгах всегда оправдывают убийство, совершенное правильным героем. Убил, спасая свою жизнь или жизнь кого-то, — молоток. Если вдруг приспичит валить беззащитного, но вредного, герой страшно мучается, страдает, блин, предлагает тому вредному, но беззащитному — — давай, блин, сразимся, беззащитный ты наш, петух ты гамбургский. Правильно?
— Дальше.
— Не знаю, как на гражданке, но в армии на посты ставят самых ненужных и слабых. Нужные и сильные заняты: в рейды ходят, операции проводят, командиру дачу строят.
— Интересное наблюдение…
— Да это не наблюдение — так оно и есть, по жизни. Ты диверсант, подползаешь к часовому… Задача часового проста: обнаружить врага и поднять тревогу. Он слабый — сильные, напомню, в рейды ходят. Ты заведомо сильнее его, раз диверсант: опытнее, физически крепче, ты подготовлен… Если ты подкрался незаметно, он — беззащитен. Тебе нужно его снять. То есть получается, что ты убиваешь слабого и беззащитного. Окликнуть его и предложить сразиться на равных? Полный дебилизм. Он заорет, ДРГ[17] будет раскрыта, задание провалено, всем — смерть. Поэтому ты продолжаешь красться. Он потягивается, мурлычет песенку, курит, а ты его за шейку хиленькую — хвать! И — штыком в печень. Спи спокойно, дорогой друг.
— Так это же часовой! Вражеский!
— Так это же человек…
— Что — бывают накладки?
— Сплошь и рядом. Я так руку потерял. Обычно «снимает» опытный, который уже делал это. Но у всякого опытного это бывает в первый раз. В тот раз у меня опытных не было, а я маленько расслабился, не обратил на это внимания — неделю спал урывками по два-три часа. Подползли, в створе двое, с разносом в двадцать метров. Послал бойца к одному, сам — к другому. Говорю ему: смотри на меня, как начну — действуй… В общем, замешкался он. Там пацан стоял, лет пятнадцати. Ну и не смог боец… А пацан заорал. Рвали мы оттуда во все лопатки. Ущелье проскочить не успели, они нас минометом накрыли. Ну и вот…
— Я не собираюсь воевать с пацанами!
— Да флаг тебе в руки — воюй с кем хочешь. Не хочешь — не воюй вообще. Только напомню: если ты правильно и грамотно «вывел» свою жертву, в момент финального контакта она будет выглядеть беззащитной и никаких признаков агрессии проявлять не будет. Это касается любого человека, хоть обычного обывателя, хоть подготовленного дивера.
— Так уж и любого? Даже тебя?
— Ха! «Даже меня»… А чем я хуже других? Я, бывает, скажу тебе по секрету, сижу на «толчке», пью водочку с братишками, обнимаю крепкой рукой девичью талию, ем мамины блины и так далее — в эти моменты я беззащитен и агрессии не проявляю. А когда сплю, вообще похож на овцу. Подходи и режь. В жизни каждого бывает масса моментов, когда он полностью беззащитен и не проявляет агрессии. Грамотный убийца всегда появляется неожиданно.
Точнее, и не появляется он вовсе — ты просто вдруг ощущаешь, как под лопатку тебе вонзается нож или в тело твое входит пуля. И только после этого видишь охотника. И то не всегда. Если увидел охотника до вот этих последних ощущений — хреновый он охотник…
— Занимательно…
— Ни хрена не занимательно. Это просто по жизни так. Если ты будешь каждого своего врага предупреждать о своем появлении и терпеливо ждать, когда он начнет проявлять агрессию… Думаю, деятельность твоя очень быстро прекратится по причине твоей смерти. Ты умеешь делать все, чтобы грамотно «вывести» жертву и застичь её врасплох. Теперь тебе остается только научиться убивать её. Беззащитную, без признаков агрессии… Воображение напряги!
— Ага…
С воображением никогда проблем не было, но в этот раз отчего-то не получается. Щенок урчит, мотая башкой, треплет обрывок шнурка. На террориста он совсем не похож, хоть три воображения напряги.
— Гера… Это обязательно?
— Не-а, не обязательно, — Герасим широко улыбнулся, обнажив белые волчьи зубы. — Не выходит?
— Угу… Никак.
— Понятно. Ну — не хочешь, как хочешь. Ты сам себе хозяин.
— Со щенком — что?
— Оставь, будет сыном полка. Назовем его… Назовем его Муму.
— Ясно… Экзамен, значит, я не сдал… Штрафные санкции?
— Какие, в задницу, санкции? Это твое дело. Ты себе экзамен сдавал.
— Ну, слава богу… — Сергей вытер о штаны влажные ладони, шумно вздохнул, чувствуя огромное облегчение.
Проблема разрешилась просто: не хочешь убивать — и не надо. Щенок такой забавный… Тут вдруг до него дошло:
— Как, сказал, щенка назовешь?
— Муму, Не нравится?
— А ты — Герасим?!
— А ты не в курсе?
— Ой… Ой-ха-ха-ха… — Сергей рухнул на колени и принялся дико хохотать, хлопая себя по бедрам. Щенок перестал трепать шнурок, вразвалку приблизился к странному человеку, тявкнул и склонил голову набок, высунув от любопытства розовый язычок с двумя черными пятнами. — Ой, умора…
— Да, — понимающе кивнул Герасим. — Бывает…
— Думаю, это не проблема, — отсмеявшись, сказал Сергей. — С кобелем у меня вышло нормально. Думаю, на практике все будет тип-топ. Я не по щенки в лес собрался…
— Это — проблема, — не стал утешать ученика Гера сим. — На практике будет так же. Помяни мое слово… Лучше тебе у снайпера попрактиковаться. Там другая специфика.
— У снайпера?
— Угу… У меня есть один братишка… Только стоить это будет дороже. Специфика другая.
— Другая?
— Ага. Смотришь в прицел, видишь ростовую фигуру. Или поясную, грудную — но фигуру. Плавно жмешь на хвост спускового крючка, фигура падает. Цель поражена. Расстояние — от ста метров и далее. В случае не совсем удачного выстрела ты не видишь, как жертва хрипит, пускает кровавые пузыри, мучительно скребет когтями землю… Мишень. Ездить в морг на опознание никто не заставляет…
Сергей пристально посмотрел на учителя. Учитель улыбчиво подмигнул, пошел к гидранту — чайник набрать.
У Герасима везде — братишки. Это не родственники, а так называемые боевые братья, с которыми вместе он был на войне. К одному такому братишке они несколько раз ночью ездили на Микояновский — отрабатывать технику ножевого боя на коровьих и поросячьих тушах.
У Сергея есть серьезные основания полагать, что Герасим, помимо операторства в котельной, ещё кое-чем разговляется. Когда полгода назад они встретились, наш наблюдательный парень сразу обратил внимание на некоторые несоответствия. Для человека, имеющего нищенское жалованье, Герасим очень хорошо выглядит. Кожа гладкая, здоровая, с качественным ровным загаром, глаза чистые, ясные, зубы — вообще загляденье, пахнет от него хорошим дезодорантом…
Так он выглядел и пах ещё до того, как стал получать от Сергея гонорары за уроки. Чтобы содержать себя в таком порядке, нужно прекрасно питаться и… в общем, нужны нормальные деньги. Интересно, чем это инвалид промышляет со своими вездесущими братишками?
— Ну ты подумай, в общем — твое дело.
— Ладно… Чем займемся?
— Чайку попьем, новости обсудим.
— Не понял… А занятия?
— Занятия кончились. Сегодня был экзамен. Все — я тебя больше ничему научить не могу. Ты все умеешь.
— Так… Экзамен я не сдал. То есть мы с тобой…
— Теперь мы с тобой просто приятели. Адрес знаешь, телефон знаешь — не пропадай. Будет время, приезжай, поболтаем, чайку попьем.
— Как-то неожиданно все…
— Да ничего оно не неожиданно — это по жизни так. Всегда все кончается. Теперь ты — сам. Ты только смотри там, «сам»… Если вдруг какие проблемы — сразу обращайся, не тяни. Звони в любое время дня и ночи. Ты понял, нет?
Вот так даже! Это новость — Сергей едва сумел скрыть удивление. Полгода назад Герасим выставил первым условием: твои проблемы — это твои проблемы. Я тебя буду учить, но что бы там с тобой ни приключилось, ко мне за помощью не лезь. Ежели тебя вдруг, не дай бог, «повяжут» — лучше обо мне забудь. Скажешь, чем занимались, — отопрусь от всего, весь полк подтвердит, что наш инвалид — божий одуванчик…
Интересно, чем вызвана такая смена настроений?
— Я как-то непонятно выразился? Чего молчишь?
— Нет-нет, все понятно… Это… Спасибо тебе, Гера.
— Не за что пока… Сполосни кружки, будем чай пить…
Глава 3
Государство, над гражданами которого Бульдозер в свое время вволю поглумился, проявляло по отношению к лиходею трогательную лояльность. Схему обеспечения безопасности процесса разрабатывал отнюдь не олух: скрупулезно исследовав обстановку, Шведов обнаружил в системе охраны всего лишь одну небольшую брешь, в которую с грехом пополам можно было вставить зрачок ствола снайперской винтовки — и то ненадолго, буквально на пару секунд.
— Берегут, — желчно заметил полковник по этому поводу. — Мстителей остерегаются…
Содержали удалую четверку в отдельном корпусе стародубовского СИЗО с особым допуском: до моратория там сиживали смертники, ожидающие последнего приглашения, в настоящее время — проходившие по «пожизненным» статьям и самые отвязные ООРы (особо опасные рецидивисты).
Утречком, за полчаса до прибытия караула, к СИЗО подъезжали две служебные «Волги» с четверкой в штатском и парой саперов с собаками. Саперы «прозванивали» прилегающую территорию, штатские изгоняли лишние машины, коль скоро таковые наличествовали, и обследовали подступы на предмет затаившихся мстителей. Затем экипажи «Волг» сдавали территорию с рук, на руки прибывающим силам и отправлялись к зданию облсуда, дабы произвести там ту же процедуру.
Прибывающие силы были представлены двумя гибэдэдэшными «Фордами» сопровождения; двумя БТР, на которых восседали два отделения уиновского спецназа; автозаком («ГАЗ-66» с цельнометаллическим кузовом) с нормальным конвоем «судебной» роты и микроавтобусом с усилением той же роты в бронежилетах и с пулеметами.
Автозак с открытой дверью подгоняли вплотную к зеву «приемника», по бокам становились товарищи из усиления, конвой стремительно размещал подсудимых по кузовным камерам и колонна отправлялась к зданию облсуда в следующем порядке:
— «Форд» сопровождения — БТР — автозак — микроавтобус с усилением — БТР — «Форд» сопровождения.
К моменту прибытия у здания облсуда уже скучали два отделения ОМОНа, охранявшие собственно здание посредством выставленных постов и ближние подступы — парными патрулями.
Колонна с разбегу заскакивала на задний двор, бросив один БТР с отделением уиновского спецназа у парадного входа. Снайперская пара из этого отделения поднималась на крышу, проверенную штатскими, занимала позиции у чердачных окон, расположенных по проекции над парадным и черным входами, и докладывала о готовности. После этого подсудимых по одному перемещали в камеры караульного помещения в полуподвале, которое на момент прибытия уже было обследовано людьми в штатском, во дворе и по пути следования к залу заседаний выставлялась охрана, и на том победное шествие можно было считать законченным.
Посторонних в облсуд не пускали: остальные процессы, доступные для публики, перенесли, а этот имел статус закрытого, и допускали на него лишь непосредственных участников по списку, утвержденному председателем, предварительно проверив их металлоискателем. Высотных зданий и каких-либо сооружений для оборудования снайперского гнезда, в секторе которого находились бы окна зала заседаний, поблизости не было. Мы уже говорили: окна выходили на базар, за которым через улицу располагается частный сектор.
Как видите, народные мстители могут отдыхать. Мстители же не народные, а местами профессионалы, планируя акцию, должны быть готовы к неизбежным жертвам среди охраны. Плотная очередь из пулемета через борт либо радиоуправляемый фугас на трассе — это, конечно, неплохо. Но и в том и в другом случае, сами понимаете, караулу — полноценный кирдык. А побочного ущерба такого рода наша команда всегда старалась избегать…
Упомянутую выше брешь Анатолий Петрович отыскал на крыше облсуда.
Наблюдение показало, что утренние штатские проверяют чердак, затем туда поднимается снайперская пара и торчит у окон весь день, пока идет процесс, периодически докладывая по рации командиру уиновского спецназа, заседающему в БТР у парадного входа.
Обратите внимание: собственно крышу — огромный деревянный каркас, крытый старинной черепицей, никто не проверял!
Ход мыслей, в общем-то, правильный. Чем террорист на крыше может навредить находящимся в зале суда? Разве что притащить с собой малогабаритный ядерный заряд и собственноручно подорвать его, чтоб разрушить до основания монолитную глыбу бывшей земской управы? Но это ведь фантастика, согласитесь. А спецслужебные ребятишки фантастику не любят, их профиль — реализм. Всяк, кто влезет на крышу, будет на виду у всего города. Посмотрят люди наверх, увидят гуляющего по крыше товарища и начнут это дело обсуждать. Рядышком, через улицу, базар, торговки в основном зрелые бабоньки с повышенной бдительностью: моментом сообразят, что дело неладно, и стукнут куда следует.
А ежели товарища приодеть в монтажную спецовку, да прикрыться тряпицей, по колеру практически один в один совпадающей с почерневшей от времени черепицей, и заставить лежать смирно, не гулять?
— В общем-то, не холодно, — согласился Сыч. — Приодеться потеплее — часиков пять-шесть вылежать можно. Разгоняться придется чуть дольше…
Вкратце диспозиция такова. Лучшие снайпера команды, Сыч и Мо, ряженые в монтажную спецодежду, где-то перед рассветом не спеша лезут на крышу со стороны заднего двора и оборудуют там две лежки и две крепежные точки по своему усмотрению, но без особого шума. Сигнализация на стенах и крыше отсутствует, выемок, углублений, завитушек и прочих загогулин полно.
Экипировка снайперов: два малых комплекта альпинистского снаряжения со специальными фиксаторами для быстрого спуска, два «АС» «вал»[18] с боекомплектом, два бронежилета «кора-1М», два противогаза «ПМГ-2» и четыре светозвуковых гранаты «заря» — на случай осложнения ситуации.
Против жилетов никто не возражал, хотя по жизни никогда ими не пользовались. Одно дело гулять по земле и полагаться на свою личную проворность, сопряженную с обостренной интуицией, и совсем другое — зависнуть, подобно елочной игрушке, на радость всем окрестным стрелкам и не иметь при этом возможности юркнуть за угол. Согласитесь — пусть это недолго, но очень неприятно.
Группа обеспечения: Сало, Барин, Джо. Транспорт: два «КамАЗа» с фурами, микроавтобус «Газель», пулемет, два «КС-23»[19] с «черемухой», три противогаза «ПМГ-2», шесть светозвуковых гранат «заря».
Последовательность работы.
Первая фаза — самая безопасная, расчетное время — 12 секунд максимум. По сигналу Большого Уха (на день приговора — Север), отследившего перемещение парного патруля №1 к конечной точке маршрута, верхолазы отбрасывают камуфляжные тряпицы и начинают спуск.
Когда подошвы верхолазов прикасаются ко вторым сверху поперечинам оконных переплетов зала заседаний, начинается вторая фаза — основная. В этот момент все четыре элемента боевого порядка действуют одновременно, не реагируя на телодвижения смежников.
а) Притаившийся на рынке «КамАЗ» с фурой легонько таранит загодя обработанный соответствующим образом проем бетонного забора, вываливается на непроездную пешую улочку, распростертую под окнами зала заседаний, и, проскочив тридцать пять метров, резко тормозит с заносом влево. Барин покидает кабину и торопливо возвращается на позицию прикрытия.
Ожидаемый результат: временная блокада экипажа БТР и парного патруля ОМОНа у парадного входа.
б) Из того же проема вслед за первым вываливается второй «КамАЗ» и проделывает то же самое — только в другую сторону. Сало покидает кабину и торопливо возвращается на позицию.
Ожидаемый результат: временная блокада экипажа БТР и второго парного патруля на заднем дворе у входа в караульное помещение.
в) Джо обоснуется на позиции прикрытия (справа от проема в рыночном заборе, за несколькими предварительно выпавшими из первой фуры мешками с песком) и прикрывает все подряд. Функция сугубо напугательная: ежели вдруг кто из-за перекособоченных фур все же полезет — дать смачную очередюху поверх голов. Прибывшие Сало и Барин изготавливают к бою «КС-23» и ждут неприятных отклонений От нормы.
г) Сыч с Мо производят по четыре выстрела с интервалом в секунду, спускаются и торопливо прибывают на позицию прикрытия.
Третья фаза: эвакуация. Вся компания садится в микроавтобус «Газель» и торопливо убывает с рынка через транспортные ворота. В первом же переулке пересаживаются в «таблетку» братьев Бирюков, «Газель» бросают на месте, оружие перекидывают в инвалидную «Таврию» поджидающего Мента и убывают по местам временной дислокации для отсидки.
— Берегут, — желчно заметил полковник по этому поводу. — Мстителей остерегаются…
Содержали удалую четверку в отдельном корпусе стародубовского СИЗО с особым допуском: до моратория там сиживали смертники, ожидающие последнего приглашения, в настоящее время — проходившие по «пожизненным» статьям и самые отвязные ООРы (особо опасные рецидивисты).
Утречком, за полчаса до прибытия караула, к СИЗО подъезжали две служебные «Волги» с четверкой в штатском и парой саперов с собаками. Саперы «прозванивали» прилегающую территорию, штатские изгоняли лишние машины, коль скоро таковые наличествовали, и обследовали подступы на предмет затаившихся мстителей. Затем экипажи «Волг» сдавали территорию с рук, на руки прибывающим силам и отправлялись к зданию облсуда, дабы произвести там ту же процедуру.
Прибывающие силы были представлены двумя гибэдэдэшными «Фордами» сопровождения; двумя БТР, на которых восседали два отделения уиновского спецназа; автозаком («ГАЗ-66» с цельнометаллическим кузовом) с нормальным конвоем «судебной» роты и микроавтобусом с усилением той же роты в бронежилетах и с пулеметами.
Автозак с открытой дверью подгоняли вплотную к зеву «приемника», по бокам становились товарищи из усиления, конвой стремительно размещал подсудимых по кузовным камерам и колонна отправлялась к зданию облсуда в следующем порядке:
— «Форд» сопровождения — БТР — автозак — микроавтобус с усилением — БТР — «Форд» сопровождения.
К моменту прибытия у здания облсуда уже скучали два отделения ОМОНа, охранявшие собственно здание посредством выставленных постов и ближние подступы — парными патрулями.
Колонна с разбегу заскакивала на задний двор, бросив один БТР с отделением уиновского спецназа у парадного входа. Снайперская пара из этого отделения поднималась на крышу, проверенную штатскими, занимала позиции у чердачных окон, расположенных по проекции над парадным и черным входами, и докладывала о готовности. После этого подсудимых по одному перемещали в камеры караульного помещения в полуподвале, которое на момент прибытия уже было обследовано людьми в штатском, во дворе и по пути следования к залу заседаний выставлялась охрана, и на том победное шествие можно было считать законченным.
Посторонних в облсуд не пускали: остальные процессы, доступные для публики, перенесли, а этот имел статус закрытого, и допускали на него лишь непосредственных участников по списку, утвержденному председателем, предварительно проверив их металлоискателем. Высотных зданий и каких-либо сооружений для оборудования снайперского гнезда, в секторе которого находились бы окна зала заседаний, поблизости не было. Мы уже говорили: окна выходили на базар, за которым через улицу располагается частный сектор.
Как видите, народные мстители могут отдыхать. Мстители же не народные, а местами профессионалы, планируя акцию, должны быть готовы к неизбежным жертвам среди охраны. Плотная очередь из пулемета через борт либо радиоуправляемый фугас на трассе — это, конечно, неплохо. Но и в том и в другом случае, сами понимаете, караулу — полноценный кирдык. А побочного ущерба такого рода наша команда всегда старалась избегать…
Упомянутую выше брешь Анатолий Петрович отыскал на крыше облсуда.
Наблюдение показало, что утренние штатские проверяют чердак, затем туда поднимается снайперская пара и торчит у окон весь день, пока идет процесс, периодически докладывая по рации командиру уиновского спецназа, заседающему в БТР у парадного входа.
Обратите внимание: собственно крышу — огромный деревянный каркас, крытый старинной черепицей, никто не проверял!
Ход мыслей, в общем-то, правильный. Чем террорист на крыше может навредить находящимся в зале суда? Разве что притащить с собой малогабаритный ядерный заряд и собственноручно подорвать его, чтоб разрушить до основания монолитную глыбу бывшей земской управы? Но это ведь фантастика, согласитесь. А спецслужебные ребятишки фантастику не любят, их профиль — реализм. Всяк, кто влезет на крышу, будет на виду у всего города. Посмотрят люди наверх, увидят гуляющего по крыше товарища и начнут это дело обсуждать. Рядышком, через улицу, базар, торговки в основном зрелые бабоньки с повышенной бдительностью: моментом сообразят, что дело неладно, и стукнут куда следует.
А ежели товарища приодеть в монтажную спецовку, да прикрыться тряпицей, по колеру практически один в один совпадающей с почерневшей от времени черепицей, и заставить лежать смирно, не гулять?
— В общем-то, не холодно, — согласился Сыч. — Приодеться потеплее — часиков пять-шесть вылежать можно. Разгоняться придется чуть дольше…
Вкратце диспозиция такова. Лучшие снайпера команды, Сыч и Мо, ряженые в монтажную спецодежду, где-то перед рассветом не спеша лезут на крышу со стороны заднего двора и оборудуют там две лежки и две крепежные точки по своему усмотрению, но без особого шума. Сигнализация на стенах и крыше отсутствует, выемок, углублений, завитушек и прочих загогулин полно.
Экипировка снайперов: два малых комплекта альпинистского снаряжения со специальными фиксаторами для быстрого спуска, два «АС» «вал»[18] с боекомплектом, два бронежилета «кора-1М», два противогаза «ПМГ-2» и четыре светозвуковых гранаты «заря» — на случай осложнения ситуации.
Против жилетов никто не возражал, хотя по жизни никогда ими не пользовались. Одно дело гулять по земле и полагаться на свою личную проворность, сопряженную с обостренной интуицией, и совсем другое — зависнуть, подобно елочной игрушке, на радость всем окрестным стрелкам и не иметь при этом возможности юркнуть за угол. Согласитесь — пусть это недолго, но очень неприятно.
Группа обеспечения: Сало, Барин, Джо. Транспорт: два «КамАЗа» с фурами, микроавтобус «Газель», пулемет, два «КС-23»[19] с «черемухой», три противогаза «ПМГ-2», шесть светозвуковых гранат «заря».
Последовательность работы.
Первая фаза — самая безопасная, расчетное время — 12 секунд максимум. По сигналу Большого Уха (на день приговора — Север), отследившего перемещение парного патруля №1 к конечной точке маршрута, верхолазы отбрасывают камуфляжные тряпицы и начинают спуск.
Когда подошвы верхолазов прикасаются ко вторым сверху поперечинам оконных переплетов зала заседаний, начинается вторая фаза — основная. В этот момент все четыре элемента боевого порядка действуют одновременно, не реагируя на телодвижения смежников.
а) Притаившийся на рынке «КамАЗ» с фурой легонько таранит загодя обработанный соответствующим образом проем бетонного забора, вываливается на непроездную пешую улочку, распростертую под окнами зала заседаний, и, проскочив тридцать пять метров, резко тормозит с заносом влево. Барин покидает кабину и торопливо возвращается на позицию прикрытия.
Ожидаемый результат: временная блокада экипажа БТР и парного патруля ОМОНа у парадного входа.
б) Из того же проема вслед за первым вываливается второй «КамАЗ» и проделывает то же самое — только в другую сторону. Сало покидает кабину и торопливо возвращается на позицию.
Ожидаемый результат: временная блокада экипажа БТР и второго парного патруля на заднем дворе у входа в караульное помещение.
в) Джо обоснуется на позиции прикрытия (справа от проема в рыночном заборе, за несколькими предварительно выпавшими из первой фуры мешками с песком) и прикрывает все подряд. Функция сугубо напугательная: ежели вдруг кто из-за перекособоченных фур все же полезет — дать смачную очередюху поверх голов. Прибывшие Сало и Барин изготавливают к бою «КС-23» и ждут неприятных отклонений От нормы.
г) Сыч с Мо производят по четыре выстрела с интервалом в секунду, спускаются и торопливо прибывают на позицию прикрытия.
Третья фаза: эвакуация. Вся компания садится в микроавтобус «Газель» и торопливо убывает с рынка через транспортные ворота. В первом же переулке пересаживаются в «таблетку» братьев Бирюков, «Газель» бросают на месте, оружие перекидывают в инвалидную «Таврию» поджидающего Мента и убывают по местам временной дислокации для отсидки.