Страница:
Чтение 6. Второстепенные системы
Из шести главных философских систем Индии веданта представляется, бесспорно, самою значительной из всех, как по тщательной разработке подробностей, так по достигнутой высоте умозрительных рассуждений, так и по возрастающей популярности системы в наше время среди образованных классов ее родной страны. Следующей за ведантой стоит система санкхья, которая также имеет многих влиятельных последователей в Индии, которая вплетается во многие туземные религиозные системы и учения и которая имела большое влияние на определенные фазы западной мысли, в особенности на школу Шопенгауэра и его последователей. Система йоги Патанджали, некогда столь могущественная, упала в силе и влиянии и в настоящее время существует, главным образом, в форме упражнений и методов йоги; философская же ее сторона – померкла. Что касается остальных трех систем, а именно: системы вайшешикаКанады, системы ньяяГотамы и системы пурва мимансаДжамини, надо признать, что их влияние сильно уменьшилось, а число их последователей весьма сократилось. Ныне они, сравнительно, лишь тени прежнего величия, и это потому, что прочие три системы оказались более способными к переживанию, вследствие большей жизненности своих доктрин и лучшего соответствия своих учений требованиям современного индийского духа.
Однако каждое сочинение о философских системах Индии было бы неполным без рассмотрения и обсуждения этих трех второстепенных систем; притом общая философская система Индии может быть лучше понята после ознакомления с принципами этих вымирающих систем. Ввиду этого мы постараемся здесь изложить кратко, но ясно, основные принципы каждой из них, не вдаваясь в большие подробности.
Однако каждое сочинение о философских системах Индии было бы неполным без рассмотрения и обсуждения этих трех второстепенных систем; притом общая философская система Индии может быть лучше понята после ознакомления с принципами этих вымирающих систем. Ввиду этого мы постараемся здесь изложить кратко, но ясно, основные принципы каждой из них, не вдаваясь в большие подробности.
Система вайшешика
Первая и самая важная из этих второстепенных систем известна под названием вайшешика, которая считается более древней, чем система веданты, хотя точное время образования школы неизвестно. Думают, что она основана Канадой за несколько столетий до христианской эры. С того времени она обладала многими влиятельными учителями и комментаторами и много появилось обширных сочинений, касающихся ее учений в первые века нашей эры. Имя свое она получила от доктрины атомических индивидуальностей (вайшеша), которая составляет одну из ее основных доктрин. Эта система также называется «философией распознавания».
Канада, основатель системы, учил, что феноменальная вселенная состоит из шести категорий (падартх). Термин «категория», как известно, употребляется в науке логике. Вебстер определяет его таким образом: это «один из высших классов, к которому предметы нашего познавания, или нашей мысли, могут быть сведены и посредством которого они могут быть приведены в систему; это концепция, не подлежащая дальнейшему анализу». Следовательно, под этим термином подразумевается нечто абсолютное по своей природе, а не гипотетическое, не относительное или допускающее исключения; – нечто окончательное. Доктрина вайшешики слагается из следующих утверждений: после периода космического покоя, или ночи Брахмы, в течение которой космическая деятельность прекращается, и в начале периода космической деятельности, или дня Брахмы, зарождается новая вселенная, вследствие возникающих процессов в «накопившейся карме», или в «существе деятельности», сохранившейся от прежних вселенных, энергия которых находилась усыпленной в течение ночи Брахмы. Подобно прочим системам, главная цель системы вайшешика заключается в том, чтобы преподать науку освобождения от материальной жизни, – избавления от самсары, или цепи повторных рождений и вступления в состояние чистого бытия, какое существует «за завесою». Это освобождение, по учению Канады, может быть достигнуто путем познания действительной природы души и нереальности материи. Познание же это находится в строгой зависимости от знакомства с истиной, изложенной в доктрине вайшешика о шести категориях. Отсюда вытекает значение этих шести категорий, к рассмотрению которых мы теперь приступим; в них-то и заключается отличительный характер этой философии.
Канада построил свою философию на основном базисе существования шести категорий и первичных подразделений феноменальных объектов или вещей, качеств или начал. К этим шести категориям принадлежат:
I. Драва, или субстанция, которая изображается как «внутренняя скрытая причина совокупного, коллективного следствия», или как основная подпочва феноменов, от которой зависят все свойства и качества и в которой, собственно, совершается процесс всякого действия. Эта драва, или субстанция, является девятерной, а именно: 1) земля, 2) вода, 3) свет, 4) воздух, 5) эфир, 6) время, 7) пространство, 8) душа, или «Я» (атман), 9) ум (манас).
II. Гуны, или качества (которые не следует смешивать с тремя гунами, или качествами, в философии санкхья, о которых говорилось в третьем чтении), которые присущи драве, или субстанции и производят различия в этой последней. Канада в своей системе насчитывает семнадцать гун, или качеств, а именно: 1) цвет, 2) вкус, 3) запах, 4) осязание, 5) количество, 6) объем, 7) индивидуальность, 8) соединение, 9) первенство, 10) преемственность, 11) разумение, 12) удовольствие, 13) страдание, 14) желание, 15) отвращение, 16) воля, 17) тяжесть. Позднейшие учителя вайшешики присоединили следующие семь добавочных гун, или качеств: 18) разъединение, 19) жидкость, 20) липкость, 21) звук, 22) достоинство, 23) вина, 24) самооправдание. Учителя вайшешики твердо настаивают на том, что эти гуны, или качества, свойственны душе и принадлежат ее сущности, точно так же как они принадлежат и сущности материи. Такое учение прямо противоположно учению последователей санкхьи и веданты, которые придерживаются того мнения, что душа свободна от качеств по своей действительной природе и становится зависимой от них только вследствие своего запутывания в пракрити или в майе, согласно соответственным учениям.
III. Карма, или действие, которое состоит только из движения, является присущим свойством субстанции, или дравы, и проявляется только ею одной. Не следует смешивать ее с другой кармой, иного значения, а именно, с духовной причинностью. Эта карма, или действие, в системе вайшешики, разделяется на пять следующих движений: 1) движение вверх, 2) движение вниз, 3) сокращение, 4) растяжение, 5) перемена положения.
Согласно вайшешике, все наше объективное знание заключается в познавании вещей в их трех категориях, или падартхах, т. е. драве или субстанции, гунах или качествах и карме или действии, так как эти три категории или падартхи первичны, повсеместны и всеобщи. К остальным трем категориям, или падартхам, принадлежат следующие:
IV. Саманья, или общность, которая относится к подразделению на классы или разряды и которая, согласно вайшешике, составляет принадлежность и субстанции, и качества, и действия. Она распадается на два разряда, а именно: 1) высший, или род и 2) низший, или вид.
V. Вайшеша, или атомная индивидуальность, или отдельность, считающаяся принадлежностью вечных субстанций, под которыми подразумеваются – ум, душа, время, пространство, эфир, земля, вода, свет и воздух (смотрите первую категорию – драва, или субстанция). Эта вайшеша представляет отличительную особенность философии вайшешики, и от нее она получила свое название. По ее доктрине всякая субстанция состоит из бесчисленных, мелких, невидимых атомов, из сочетаний которых возникают все формы физической и ментальной субстанции; процесс же действий атомов обусловливает все феномены во вселенной. Считается, что эти атомы настолько малы, что, можно сказать, они не обладают пространственным протяжением, даже когда соединяются попарно. Когда же соединяются по три, они образуют атом бульших размеров, или молекулу, и тогда, можно сказать, занимают некоторое пространство. Эти первичные атомы считаются однородными, т. е. «того же самого разряда и той же природы», но они исключительны, или, вернее, обособлены по своей природе и не могут «смешиваться» друг с другом; они могут лишь входить в сочетания, сохраняя каждый свою атомную индивидуальность. Эти сочетания первичных атомов только временны и подлежат всякого рода изменениям и разрушению, но индивидуальные атомы не могут быть, конечно, ни уничтожены, ни изменены в своей природе. Читатель должен признать в этом учении вайшешики основные идеи, выдвинутые впоследствии Демокритом, древнегреческим философом, который вообще считается отцом атомистической теории, ныне предложенной и принятой самыми передовыми западными учеными. Даже падение прежней западной атомистической теории и замена ее молекулярной теорией согласуется с учением Канады, который был того мнения, что первичные атомы невидимы и не имеют размеров, хотя, комбинируясь с другими атомами, они становятся видимыми и приобретают размеры; таким образом первичный атом Канады оказывается подобным молекуле, иону, или электрону западной науки двадцатого столетия, согласно ее последним заключениям и теориям.
VI. Шестая и последняя из категорий, или падартх, есть самавайя, или сцепление, в силу которой части известных неразделимых вещей держатся вместе на своих соотносительных местах. Эти «неразделимые вещи» Канады, для которых понадобилась шестая категория, довольно абстрактны по своей природе, так как в качестве примеров природы этой категории упоминаются далее «части» в «сцеплении», а именно: части и целое; качество и объект, обладающий этим качеством»; действие и деятель; атомы и субстанция; субъект и объект и т. п.
В придачу к шести падартхам или категориям позднейшие учения вайшешики добавляют седьмую категорию, или падартху, называемую абхава, или несуществование, которую учители делят на четыре класса, а именно: 1) несуществование, которое не имеет начала, но имеет конец; 2) несуществование, которое имеет начало, но не имеет конца; 3) несуществование, которое не имеет ни начала, ни конца; 4) несуществование, которое является отрицанием тожества. Многие из последователей вайшешики сильно восстают против этой седьмой категории, утверждая, что принятие ее не оправдывается никакой необходимостью, что она не согласна с духом индийской философии и противна здравому рассудку. Упоминая здесь о ней лишь с целью познакомить с ней читателя, мы сознаем, что она вовсе не уместна в системе вайшешика. Она столь же непонятна, как самые трудные предложения Гегеля, германского метафизика.
Канада учит, что «разумение» есть качество или гуна души и что орудиями разумения являются познавание и заключение. Он утверждает, что первичные атомы не были сотворены Логосом, Ишварой, или личным Богом вселенной, но что они совечны с ним. Богу принадлежит лишь власть управлять совокупностью и сочетаниями первичных атомов, из чего возникают во вселенной все феноменальные формы, образы и все разнообразие вещей. Этого Бога однако нельзя смешивать с Тем, с Брахманом. Он сам представляет лишь эманацию, или проявление Того, Брахмана. Индийские философские системы, допускающие существование личного Бога, или Ишвары, называются «теистическими»; между тем как те системы, который отрицают Его, часто именуются своими противниками – «атеистическими». Но термин «атеистический» в употреблении у индусов имеет смысл и значение совершенно отличные от того же термина в обиходе западного мира; он относится только к личному божеству, так как и «теистические» и «атеистические» системы философии в Индии не только допускают существование, но и основываются на идее существования Того, или Брахмана, от которого все происходит. Канада проповедует существование этого личного Бога, Ишвары, Логоса, или Демиурга, который считается Владыкой и Повелителем вселенной, но которому суждено исчезнуть вместе с Его вселенной, когда окончится день Брахмы, подобно тому как он и появился лишь с началом дня Брахмы.
Читатель должен понимать, что вайшешика поучает о существовании бесчисленного количества атомных индивидуальных душ (атманов), что эти души вечны одинаково с Ишварой, или личным Богом, и что они не были сотворены последним, хотя он ими и повелевает. Души воплощаются в разные формы субстанции и пробиваются к свободе, подобно пурушам в системе санкхья Капилы, так как учения в обеих системах почти тожественны в этом отношении. Считается, что ум, как и все прочее в этой философии, состоит из первичных атомов, но он существует совершенно отдельно от душ и служит им лишь орудием для выражения себя. Однако считается также, что атман, или душа, обладает качествами, или гунами, что идет вразрез с учениями веданты и санкхьи, которые принимают, что душа выше качеств и что последние возникают в душе лишь с началом ее материальной жизни и деятельности. В начале этого чтения мы уже говорили, что, согласно учению вайшешики, освобождение души из неволи достигается путем личного совершенствования и познавания природы и причин феноменального мира и что это познавание находится в зависимости только от знакомства с истинами шести категорий. А так как шести категориям обучает только школа вайшешики, то отсюда вытекает, что надо быть последователем вайшешики для того чтобы обрести независимость, совершенство и свободу. Последнее обстоятельство делает эту систему довольно узкой в сравнении с прочими, почему, несмотря на ее многие прекрасные качества и многие совпадения с научными истинами, мыслители Индии от нее отшатнулись, а это способствовало потере ее популярности и влияния. Главная польза, приносимая ею ныне, заключается в том, что другие системы, а в особенности системы эклектические, заимствуют у нее разные крохи истины философского, метафизического и научного характера, если только представляется возможным объединить эти крохи со своими собственными истинами. Но как самостоятельная система вайшешика не оказалась способной к дальнейшему существованию и процветанию и, кажется, клонится к упадку в Индии, а в западном мире тоже не пользуется особенным вниманием.
Канада, основатель системы, учил, что феноменальная вселенная состоит из шести категорий (падартх). Термин «категория», как известно, употребляется в науке логике. Вебстер определяет его таким образом: это «один из высших классов, к которому предметы нашего познавания, или нашей мысли, могут быть сведены и посредством которого они могут быть приведены в систему; это концепция, не подлежащая дальнейшему анализу». Следовательно, под этим термином подразумевается нечто абсолютное по своей природе, а не гипотетическое, не относительное или допускающее исключения; – нечто окончательное. Доктрина вайшешики слагается из следующих утверждений: после периода космического покоя, или ночи Брахмы, в течение которой космическая деятельность прекращается, и в начале периода космической деятельности, или дня Брахмы, зарождается новая вселенная, вследствие возникающих процессов в «накопившейся карме», или в «существе деятельности», сохранившейся от прежних вселенных, энергия которых находилась усыпленной в течение ночи Брахмы. Подобно прочим системам, главная цель системы вайшешика заключается в том, чтобы преподать науку освобождения от материальной жизни, – избавления от самсары, или цепи повторных рождений и вступления в состояние чистого бытия, какое существует «за завесою». Это освобождение, по учению Канады, может быть достигнуто путем познания действительной природы души и нереальности материи. Познание же это находится в строгой зависимости от знакомства с истиной, изложенной в доктрине вайшешика о шести категориях. Отсюда вытекает значение этих шести категорий, к рассмотрению которых мы теперь приступим; в них-то и заключается отличительный характер этой философии.
Канада построил свою философию на основном базисе существования шести категорий и первичных подразделений феноменальных объектов или вещей, качеств или начал. К этим шести категориям принадлежат:
I. Драва, или субстанция, которая изображается как «внутренняя скрытая причина совокупного, коллективного следствия», или как основная подпочва феноменов, от которой зависят все свойства и качества и в которой, собственно, совершается процесс всякого действия. Эта драва, или субстанция, является девятерной, а именно: 1) земля, 2) вода, 3) свет, 4) воздух, 5) эфир, 6) время, 7) пространство, 8) душа, или «Я» (атман), 9) ум (манас).
II. Гуны, или качества (которые не следует смешивать с тремя гунами, или качествами, в философии санкхья, о которых говорилось в третьем чтении), которые присущи драве, или субстанции и производят различия в этой последней. Канада в своей системе насчитывает семнадцать гун, или качеств, а именно: 1) цвет, 2) вкус, 3) запах, 4) осязание, 5) количество, 6) объем, 7) индивидуальность, 8) соединение, 9) первенство, 10) преемственность, 11) разумение, 12) удовольствие, 13) страдание, 14) желание, 15) отвращение, 16) воля, 17) тяжесть. Позднейшие учителя вайшешики присоединили следующие семь добавочных гун, или качеств: 18) разъединение, 19) жидкость, 20) липкость, 21) звук, 22) достоинство, 23) вина, 24) самооправдание. Учителя вайшешики твердо настаивают на том, что эти гуны, или качества, свойственны душе и принадлежат ее сущности, точно так же как они принадлежат и сущности материи. Такое учение прямо противоположно учению последователей санкхьи и веданты, которые придерживаются того мнения, что душа свободна от качеств по своей действительной природе и становится зависимой от них только вследствие своего запутывания в пракрити или в майе, согласно соответственным учениям.
III. Карма, или действие, которое состоит только из движения, является присущим свойством субстанции, или дравы, и проявляется только ею одной. Не следует смешивать ее с другой кармой, иного значения, а именно, с духовной причинностью. Эта карма, или действие, в системе вайшешики, разделяется на пять следующих движений: 1) движение вверх, 2) движение вниз, 3) сокращение, 4) растяжение, 5) перемена положения.
Согласно вайшешике, все наше объективное знание заключается в познавании вещей в их трех категориях, или падартхах, т. е. драве или субстанции, гунах или качествах и карме или действии, так как эти три категории или падартхи первичны, повсеместны и всеобщи. К остальным трем категориям, или падартхам, принадлежат следующие:
IV. Саманья, или общность, которая относится к подразделению на классы или разряды и которая, согласно вайшешике, составляет принадлежность и субстанции, и качества, и действия. Она распадается на два разряда, а именно: 1) высший, или род и 2) низший, или вид.
V. Вайшеша, или атомная индивидуальность, или отдельность, считающаяся принадлежностью вечных субстанций, под которыми подразумеваются – ум, душа, время, пространство, эфир, земля, вода, свет и воздух (смотрите первую категорию – драва, или субстанция). Эта вайшеша представляет отличительную особенность философии вайшешики, и от нее она получила свое название. По ее доктрине всякая субстанция состоит из бесчисленных, мелких, невидимых атомов, из сочетаний которых возникают все формы физической и ментальной субстанции; процесс же действий атомов обусловливает все феномены во вселенной. Считается, что эти атомы настолько малы, что, можно сказать, они не обладают пространственным протяжением, даже когда соединяются попарно. Когда же соединяются по три, они образуют атом бульших размеров, или молекулу, и тогда, можно сказать, занимают некоторое пространство. Эти первичные атомы считаются однородными, т. е. «того же самого разряда и той же природы», но они исключительны, или, вернее, обособлены по своей природе и не могут «смешиваться» друг с другом; они могут лишь входить в сочетания, сохраняя каждый свою атомную индивидуальность. Эти сочетания первичных атомов только временны и подлежат всякого рода изменениям и разрушению, но индивидуальные атомы не могут быть, конечно, ни уничтожены, ни изменены в своей природе. Читатель должен признать в этом учении вайшешики основные идеи, выдвинутые впоследствии Демокритом, древнегреческим философом, который вообще считается отцом атомистической теории, ныне предложенной и принятой самыми передовыми западными учеными. Даже падение прежней западной атомистической теории и замена ее молекулярной теорией согласуется с учением Канады, который был того мнения, что первичные атомы невидимы и не имеют размеров, хотя, комбинируясь с другими атомами, они становятся видимыми и приобретают размеры; таким образом первичный атом Канады оказывается подобным молекуле, иону, или электрону западной науки двадцатого столетия, согласно ее последним заключениям и теориям.
VI. Шестая и последняя из категорий, или падартх, есть самавайя, или сцепление, в силу которой части известных неразделимых вещей держатся вместе на своих соотносительных местах. Эти «неразделимые вещи» Канады, для которых понадобилась шестая категория, довольно абстрактны по своей природе, так как в качестве примеров природы этой категории упоминаются далее «части» в «сцеплении», а именно: части и целое; качество и объект, обладающий этим качеством»; действие и деятель; атомы и субстанция; субъект и объект и т. п.
В придачу к шести падартхам или категориям позднейшие учения вайшешики добавляют седьмую категорию, или падартху, называемую абхава, или несуществование, которую учители делят на четыре класса, а именно: 1) несуществование, которое не имеет начала, но имеет конец; 2) несуществование, которое имеет начало, но не имеет конца; 3) несуществование, которое не имеет ни начала, ни конца; 4) несуществование, которое является отрицанием тожества. Многие из последователей вайшешики сильно восстают против этой седьмой категории, утверждая, что принятие ее не оправдывается никакой необходимостью, что она не согласна с духом индийской философии и противна здравому рассудку. Упоминая здесь о ней лишь с целью познакомить с ней читателя, мы сознаем, что она вовсе не уместна в системе вайшешика. Она столь же непонятна, как самые трудные предложения Гегеля, германского метафизика.
Канада учит, что «разумение» есть качество или гуна души и что орудиями разумения являются познавание и заключение. Он утверждает, что первичные атомы не были сотворены Логосом, Ишварой, или личным Богом вселенной, но что они совечны с ним. Богу принадлежит лишь власть управлять совокупностью и сочетаниями первичных атомов, из чего возникают во вселенной все феноменальные формы, образы и все разнообразие вещей. Этого Бога однако нельзя смешивать с Тем, с Брахманом. Он сам представляет лишь эманацию, или проявление Того, Брахмана. Индийские философские системы, допускающие существование личного Бога, или Ишвары, называются «теистическими»; между тем как те системы, который отрицают Его, часто именуются своими противниками – «атеистическими». Но термин «атеистический» в употреблении у индусов имеет смысл и значение совершенно отличные от того же термина в обиходе западного мира; он относится только к личному божеству, так как и «теистические» и «атеистические» системы философии в Индии не только допускают существование, но и основываются на идее существования Того, или Брахмана, от которого все происходит. Канада проповедует существование этого личного Бога, Ишвары, Логоса, или Демиурга, который считается Владыкой и Повелителем вселенной, но которому суждено исчезнуть вместе с Его вселенной, когда окончится день Брахмы, подобно тому как он и появился лишь с началом дня Брахмы.
Читатель должен понимать, что вайшешика поучает о существовании бесчисленного количества атомных индивидуальных душ (атманов), что эти души вечны одинаково с Ишварой, или личным Богом, и что они не были сотворены последним, хотя он ими и повелевает. Души воплощаются в разные формы субстанции и пробиваются к свободе, подобно пурушам в системе санкхья Капилы, так как учения в обеих системах почти тожественны в этом отношении. Считается, что ум, как и все прочее в этой философии, состоит из первичных атомов, но он существует совершенно отдельно от душ и служит им лишь орудием для выражения себя. Однако считается также, что атман, или душа, обладает качествами, или гунами, что идет вразрез с учениями веданты и санкхьи, которые принимают, что душа выше качеств и что последние возникают в душе лишь с началом ее материальной жизни и деятельности. В начале этого чтения мы уже говорили, что, согласно учению вайшешики, освобождение души из неволи достигается путем личного совершенствования и познавания природы и причин феноменального мира и что это познавание находится в зависимости только от знакомства с истинами шести категорий. А так как шести категориям обучает только школа вайшешики, то отсюда вытекает, что надо быть последователем вайшешики для того чтобы обрести независимость, совершенство и свободу. Последнее обстоятельство делает эту систему довольно узкой в сравнении с прочими, почему, несмотря на ее многие прекрасные качества и многие совпадения с научными истинами, мыслители Индии от нее отшатнулись, а это способствовало потере ее популярности и влияния. Главная польза, приносимая ею ныне, заключается в том, что другие системы, а в особенности системы эклектические, заимствуют у нее разные крохи истины философского, метафизического и научного характера, если только представляется возможным объединить эти крохи со своими собственными истинами. Но как самостоятельная система вайшешика не оказалась способной к дальнейшему существованию и процветанию и, кажется, клонится к упадку в Индии, а в западном мире тоже не пользуется особенным вниманием.
Система пурва миманса
Вторая из трех второстепенных систем индийской философии – пурва миманса Джамини, которая основывается на достижении душою свободы посредством соблюдения правоверных обрядов, церемониалов, богослужений, молитв и т. п., согласно наставлениям Вед и иным религиозным индийским сочинениям, а главным образом в духе карма-йоги, или философии труда и дела. Карма-йога указывает один из трех путей освобождения, которыми столь прославились индийские учения и религии. Первый из этих трех путей указывается жнани-йогой, или йогой мудрости. Это путь, облюбованный ведантистами. Он состоит в познавании великих основных истин, касающихся Того и вселенной. Этот путь предпочитается также последователями санкхьи и вайшешики, причем ведантисты обращают больше внимания на уразумение Того, а последователи вайшешики – на уразумение вселенной, в том что касается души и субстанции. Последователи же санкхьи также посвящают больше внимания вопросу «как» в области феноменального мира и универсальной жизни, чем созерцание Того в отвлеченном смысле, взятого отдельно от вселенной. Вторая из этих трех йог есть раджа-йога, которая состоит в достижении господства души над умом и телом посредством сосредоточения воли и благодаря определенным методам, включая ритмическое дыхание и т. п.; обладает она также определенными способами развития психической силы. Это путь, к которому благосклонно относится Патанджали в своей системе йоги. (См. наше сочинение о раджа-йоге, о науке дыхания, а также помещенную здесь главу о системе йоги). Третья из трех йог есть карма-йога, или освобождение путем труда и дела, – путь, избранный Джамини в его системе пурва миманса, к рассмотрению которой мы приступим.
Термин пурва миманса происходит от двух санскритских слов: первое, «пурва», означает «прежний, предшествующий, предварительный»; «миманса» значит «исследование, изыскание или испытание». Термин избран для противоположения «уттара мимансе», другому термину, означающему «последующее, окончательное, или последнее исследование, изыскание, или испытание»; таково было первоначальное название, полученное знаменитой системой веданта. Таким образом, читатель видит, что само имя этой системы подразумевает определенный спор и несогласие со стороны правоверности и консерватизма по отношению к позднейшим и более развитым формам и системам философии. А дано имя системе вовсе не случайно и не по ошибке, так как пурва миманса действительно система «правоверная» и к ней относятся весьма благосклонно правоверные школы и религии Индии, в особенности менее прогрессивных направлений и культов, которые привержены к древним формам и церемониалам, считая их священными в силу их древности и сопротивляющиеся всяким новым идеям и толкованиям, как «вторгающимся в древние, священные учения Вед». Естественно, что пурва миманса является философской системой, к которой благоволит самое консервативное, правоверное духовенство Индии, потому что она вполне установилась и не имеет в виду смущать умы народа спорами, исследованиями и вообще тревожной «мыслью», – потому что это философия ритуализма, форм, церемоний, верований, догматов, обрядностей, и что все это сопровождается той формой мысли, или тем отсутствием мысли, которое находит совершенное удовлетворение в созерцании совершающихся вековых церемоний и ритуалов, согласно с вековыми формулированными и кристаллизовавшимися верованиями.
Пурва миманса приписывает появление Вед, или священных книг Индии, божественному вдохновению и имеет притязание быть философией, основанной на древнем толковании этих книг. Между тем как большинство индийских систем философии гордо заявляют, что они не принадлежат к «религиям, основанным на книге», пурва миманса подходит очень близко к такого рода школе мысли. Большинство индийских философов провозглашает, что их системы исходят из чистого разума, и хотя они находят удовлетворение, если обнаруживают, что их учения поддерживаются местами в Ведах, тем не менее они нисколько не претендуют на то, чтобы их системы мысли основывались вообще на Ведах. Многие из них именно учат, что коль скоро текст в Ведах противоречит заключениям чистого разума, следует отдать предпочтение этому последнему и считать показание Вед или ошибочным, или истиною, неправильно изложенной, или, быть может, следствием недоразумения. Но совсем не то говорит пурва миманса; эта система и не пробует стать под знамя чистого разума; вместо него она выдвигает священные Веды в истолковании своих собственных учителей и объявляет себя глашатаем Вед, древнейшим источником для их толкования и высшим авторитетом. Из этого выходит, что притязания ее справедливы: будучи крайне правоверной и пользуясь престижем авторитетности древних толкований, она в самом деле является «старой школой» индийской философии.
Джамини был основателем этой школы, или, вернее, одним из тех, которые установили систему под этим именем, собрав древние и самые правоверные толкования и склеив их в одно. В точности неизвестно, когда Джамини жил, но полагают, что его система, даже под современным ее именем, существует, быть может, дольше, чем многие другие системы. Однако некоторые авторитеты придерживаются мнения, что это эта система установлена им по причине возвышения санкхьи, вайшешики, йоги и веданты. Таким образом, будто бы с целью противодействия влиянию новейших, неправоверных школ философии, появилось реакционное движение «назад к основным принципам». С самого же начала эта система проявила себя чрезвычайной приверженностью к церемониям и техническим истолкованиям различных обрядов и форм, предписываемых Ведами. Она всегда настаивала на божественном происхождении священных книг, на буквальном их истолковании, на их непогрешимости, на их абсолютной компетенции, как источника истины, и на их полноте: – все, что есть истина, заключается в Ведах; все, что заключается в Ведах, есть истина; и все, чего нет в Ведах, не истина. Она утверждает, что самые слова Вед священны, и не только потому, что ими выражены священные истины, но они священны сами по себе, как слова; что единственная надежда человека на свободу, спасение и освобождение души должна проистекать из прилежного изучения и уразумения Вед, из абсолютной веры в них и в их божественное происхождение, а равно эта надежда должна основываться на точном выполнении заповедей и повелений, заключающихся в Ведах, согласно наставлениям учителей и по «букве закона».
Пурва миманса настаивает на том, что заповеди Вед представляют непосредственные откровения и точные указания самого Бога и, в качестве таковых, они не должны вызывать сомнений и не подлежат ни изменениям, ни свободному толкованию, ни «высшей критике». Джамини настаивал на священной силе слов, утверждая, что присутствие их в Ведах служит достаточным доказательством существования предметов, которые этими словами символизируются. Например, встречаются в Ведах санскритские слова, означающие «солнце, луну и звезды», а, следовательно, солнце, луна и звезды существуют. Если бы Веды не содержали в себе этих слов, то и не существовало бы никаких подобных предметов, так как концепции «слова» и «объекта» в уме Бога соотносительны, одновременны и связаны действием. Вещи, не выраженные в Ведах словами, не истинны и не существуют. А потому «слова» в Ведах, несомненно, происхождения божественного, точно также как и все объекты; и слова и «соотношения между словами», будучи происхождения божественного, вечны и не представляют дело ума человеческого. Эта идея о вечном соотношении между мыслью, словом и объектом вошла, с течением времени, в книги пурвы мимансы, и хотя она доведена до абсурда, тем не менее представляет определенный интерес для философского ума, когда он отрешится от узких идей, ассоциирующихся со «священными книгами» и т. п.
Система философии пурва миманса подвергалась странному обвинению в «атеизме» со стороны некоторых ее противников, – обвинение, конечно, поразительное для «правоверной» системы, которая, несомненно, признает Ишвару, или личного Бога, а равно Брахмана, или То, которое является базисом всей индийской философии. Обвинение, будучи нелепым и неосновательным, возникло на почве учений этой системы по поводу кармы, или закона духовной причинности. Система учит, что процесс кармы совершается согласно установленным и неизменным законам, которые действуют автоматично, без всякого отношения к воле, или к желаниям Ишвары, или Бога, – что «дела приносят свои плоды прямо, без всякого сверхчеловеческого вмешательства, а, следовательно, нет того, чтобы воля Божья проявлялась в каждом отдельном случае согласно с расположением Бога, Его желанием, в ответ на молитву или по другим сиюминутным побуждениям; одним словом, что карма есть «естественный закон», а не произвол со стороны божества. Обвинять пурва мимансу в атеизме столь нелепо, что кажется, будто обвинение это брошено в ироническом духе и в качестве насмешливой шутки, вследствие мучительного нерасположения к древнему авторитету. Аналогичным случаем в христианском мире могло бы быть обвинение старой пресвитерианской церкви в «атеизме» по поводу ее учения о предопределении.
Учения пурвы мимансы, касающиеся карма-йоги, или йоги труда и действия, а также соответственные учения относительно дхармы, более всего заслуживают уважения и внимания философа. «Философия труда», в связи со следствиями из нее вытекающими, обсуждается в ней весьма пространно. Разные догматические вопросы, касающиеся «плодов кармы», разбираются в ней с чудной ясностью и богатством подробностей в сочетании со строгим анализом. В этом состояла гордость некоторых древних учителей этой системы, желавших таким путем точно указать последствия одного какого-нибудь простого акта, проведенного через сотню воплощений. Они берут какое-нибудь незначительное действие и показывают, как, вытекая из него, возникают результаты величайшего значения и для самого индивидуума и для всего мира. Каждое крошечное событие и действие становится родоначальником миллионов результатов и следствий, почему необходимо крайне заботиться о том, чтобы поступать надлежащим образом и этим порождать хорошую карму и избегать дурной кармы, которая ведет к пагубнейшим результатам. Кто освоился с направлением такого рассуждения от причины к следствию, согласно великому закону причинности, тот может вообразить себе, до каких подробностей эти древние учителя доводили свои учения, почти не опасаясь противоречия. Например, можно было бы показать, как страстный взгляд черноглазой девушки, брошенный на прохожего в ее деревне тысячу лет тому назад, породил целый ряд причин и следствий, которые, по истечении девяти столетий, завершились рождением Наполеона Бонапарта, существование которого отличалось обилием губительных войн, стоивших жизни сотням тысяч людей и разрушивших счастье многих тысяч семейств; войн, наплодивших несметное количество вдов и сирот, поглотивших громадные суммы денег и прочее и прочее, кроме многочисленных побочных и более отдаленных следствий, вытекающих из бурной жизни Наполеона; – и все это как результат плутовского взгляда черных глаз в один из знойных летних дней тысячу лет тому назад. Действительно, учителя этой древней пурвы мимансы должны были наводить страх и ужас на души своих учеников и последователей, боявшихся, вероятно, и дышать свободно, дабы не дать начало ряду причин и следствий, способных породить всякого рода горести в будущем. Таков результат каждой доктрины, доводимой до ее крайних логических заключений: reductio ad absurdum, или приведение предложения к нелепости, или, на обыкновенном языке, таковы следствия «злоупотребления хорошей вещью».
Термин пурва миманса происходит от двух санскритских слов: первое, «пурва», означает «прежний, предшествующий, предварительный»; «миманса» значит «исследование, изыскание или испытание». Термин избран для противоположения «уттара мимансе», другому термину, означающему «последующее, окончательное, или последнее исследование, изыскание, или испытание»; таково было первоначальное название, полученное знаменитой системой веданта. Таким образом, читатель видит, что само имя этой системы подразумевает определенный спор и несогласие со стороны правоверности и консерватизма по отношению к позднейшим и более развитым формам и системам философии. А дано имя системе вовсе не случайно и не по ошибке, так как пурва миманса действительно система «правоверная» и к ней относятся весьма благосклонно правоверные школы и религии Индии, в особенности менее прогрессивных направлений и культов, которые привержены к древним формам и церемониалам, считая их священными в силу их древности и сопротивляющиеся всяким новым идеям и толкованиям, как «вторгающимся в древние, священные учения Вед». Естественно, что пурва миманса является философской системой, к которой благоволит самое консервативное, правоверное духовенство Индии, потому что она вполне установилась и не имеет в виду смущать умы народа спорами, исследованиями и вообще тревожной «мыслью», – потому что это философия ритуализма, форм, церемоний, верований, догматов, обрядностей, и что все это сопровождается той формой мысли, или тем отсутствием мысли, которое находит совершенное удовлетворение в созерцании совершающихся вековых церемоний и ритуалов, согласно с вековыми формулированными и кристаллизовавшимися верованиями.
Пурва миманса приписывает появление Вед, или священных книг Индии, божественному вдохновению и имеет притязание быть философией, основанной на древнем толковании этих книг. Между тем как большинство индийских систем философии гордо заявляют, что они не принадлежат к «религиям, основанным на книге», пурва миманса подходит очень близко к такого рода школе мысли. Большинство индийских философов провозглашает, что их системы исходят из чистого разума, и хотя они находят удовлетворение, если обнаруживают, что их учения поддерживаются местами в Ведах, тем не менее они нисколько не претендуют на то, чтобы их системы мысли основывались вообще на Ведах. Многие из них именно учат, что коль скоро текст в Ведах противоречит заключениям чистого разума, следует отдать предпочтение этому последнему и считать показание Вед или ошибочным, или истиною, неправильно изложенной, или, быть может, следствием недоразумения. Но совсем не то говорит пурва миманса; эта система и не пробует стать под знамя чистого разума; вместо него она выдвигает священные Веды в истолковании своих собственных учителей и объявляет себя глашатаем Вед, древнейшим источником для их толкования и высшим авторитетом. Из этого выходит, что притязания ее справедливы: будучи крайне правоверной и пользуясь престижем авторитетности древних толкований, она в самом деле является «старой школой» индийской философии.
Джамини был основателем этой школы, или, вернее, одним из тех, которые установили систему под этим именем, собрав древние и самые правоверные толкования и склеив их в одно. В точности неизвестно, когда Джамини жил, но полагают, что его система, даже под современным ее именем, существует, быть может, дольше, чем многие другие системы. Однако некоторые авторитеты придерживаются мнения, что это эта система установлена им по причине возвышения санкхьи, вайшешики, йоги и веданты. Таким образом, будто бы с целью противодействия влиянию новейших, неправоверных школ философии, появилось реакционное движение «назад к основным принципам». С самого же начала эта система проявила себя чрезвычайной приверженностью к церемониям и техническим истолкованиям различных обрядов и форм, предписываемых Ведами. Она всегда настаивала на божественном происхождении священных книг, на буквальном их истолковании, на их непогрешимости, на их абсолютной компетенции, как источника истины, и на их полноте: – все, что есть истина, заключается в Ведах; все, что заключается в Ведах, есть истина; и все, чего нет в Ведах, не истина. Она утверждает, что самые слова Вед священны, и не только потому, что ими выражены священные истины, но они священны сами по себе, как слова; что единственная надежда человека на свободу, спасение и освобождение души должна проистекать из прилежного изучения и уразумения Вед, из абсолютной веры в них и в их божественное происхождение, а равно эта надежда должна основываться на точном выполнении заповедей и повелений, заключающихся в Ведах, согласно наставлениям учителей и по «букве закона».
Пурва миманса настаивает на том, что заповеди Вед представляют непосредственные откровения и точные указания самого Бога и, в качестве таковых, они не должны вызывать сомнений и не подлежат ни изменениям, ни свободному толкованию, ни «высшей критике». Джамини настаивал на священной силе слов, утверждая, что присутствие их в Ведах служит достаточным доказательством существования предметов, которые этими словами символизируются. Например, встречаются в Ведах санскритские слова, означающие «солнце, луну и звезды», а, следовательно, солнце, луна и звезды существуют. Если бы Веды не содержали в себе этих слов, то и не существовало бы никаких подобных предметов, так как концепции «слова» и «объекта» в уме Бога соотносительны, одновременны и связаны действием. Вещи, не выраженные в Ведах словами, не истинны и не существуют. А потому «слова» в Ведах, несомненно, происхождения божественного, точно также как и все объекты; и слова и «соотношения между словами», будучи происхождения божественного, вечны и не представляют дело ума человеческого. Эта идея о вечном соотношении между мыслью, словом и объектом вошла, с течением времени, в книги пурвы мимансы, и хотя она доведена до абсурда, тем не менее представляет определенный интерес для философского ума, когда он отрешится от узких идей, ассоциирующихся со «священными книгами» и т. п.
Система философии пурва миманса подвергалась странному обвинению в «атеизме» со стороны некоторых ее противников, – обвинение, конечно, поразительное для «правоверной» системы, которая, несомненно, признает Ишвару, или личного Бога, а равно Брахмана, или То, которое является базисом всей индийской философии. Обвинение, будучи нелепым и неосновательным, возникло на почве учений этой системы по поводу кармы, или закона духовной причинности. Система учит, что процесс кармы совершается согласно установленным и неизменным законам, которые действуют автоматично, без всякого отношения к воле, или к желаниям Ишвары, или Бога, – что «дела приносят свои плоды прямо, без всякого сверхчеловеческого вмешательства, а, следовательно, нет того, чтобы воля Божья проявлялась в каждом отдельном случае согласно с расположением Бога, Его желанием, в ответ на молитву или по другим сиюминутным побуждениям; одним словом, что карма есть «естественный закон», а не произвол со стороны божества. Обвинять пурва мимансу в атеизме столь нелепо, что кажется, будто обвинение это брошено в ироническом духе и в качестве насмешливой шутки, вследствие мучительного нерасположения к древнему авторитету. Аналогичным случаем в христианском мире могло бы быть обвинение старой пресвитерианской церкви в «атеизме» по поводу ее учения о предопределении.
Учения пурвы мимансы, касающиеся карма-йоги, или йоги труда и действия, а также соответственные учения относительно дхармы, более всего заслуживают уважения и внимания философа. «Философия труда», в связи со следствиями из нее вытекающими, обсуждается в ней весьма пространно. Разные догматические вопросы, касающиеся «плодов кармы», разбираются в ней с чудной ясностью и богатством подробностей в сочетании со строгим анализом. В этом состояла гордость некоторых древних учителей этой системы, желавших таким путем точно указать последствия одного какого-нибудь простого акта, проведенного через сотню воплощений. Они берут какое-нибудь незначительное действие и показывают, как, вытекая из него, возникают результаты величайшего значения и для самого индивидуума и для всего мира. Каждое крошечное событие и действие становится родоначальником миллионов результатов и следствий, почему необходимо крайне заботиться о том, чтобы поступать надлежащим образом и этим порождать хорошую карму и избегать дурной кармы, которая ведет к пагубнейшим результатам. Кто освоился с направлением такого рассуждения от причины к следствию, согласно великому закону причинности, тот может вообразить себе, до каких подробностей эти древние учителя доводили свои учения, почти не опасаясь противоречия. Например, можно было бы показать, как страстный взгляд черноглазой девушки, брошенный на прохожего в ее деревне тысячу лет тому назад, породил целый ряд причин и следствий, которые, по истечении девяти столетий, завершились рождением Наполеона Бонапарта, существование которого отличалось обилием губительных войн, стоивших жизни сотням тысяч людей и разрушивших счастье многих тысяч семейств; войн, наплодивших несметное количество вдов и сирот, поглотивших громадные суммы денег и прочее и прочее, кроме многочисленных побочных и более отдаленных следствий, вытекающих из бурной жизни Наполеона; – и все это как результат плутовского взгляда черных глаз в один из знойных летних дней тысячу лет тому назад. Действительно, учителя этой древней пурвы мимансы должны были наводить страх и ужас на души своих учеников и последователей, боявшихся, вероятно, и дышать свободно, дабы не дать начало ряду причин и следствий, способных породить всякого рода горести в будущем. Таков результат каждой доктрины, доводимой до ее крайних логических заключений: reductio ad absurdum, или приведение предложения к нелепости, или, на обыкновенном языке, таковы следствия «злоупотребления хорошей вещью».