Спрыгнув с кровати, я была вынуждена хорошенько почесаться, чтобы полностью проснуться; затем я последовала за Мисс Ку.
— Здесь мы едим, — сказала она, — а вот — Заведение с удобствами. Здесь находится стена, об которую ты могла бы расколотить свои мозги, если бы они у тебя были. Эй, запоминай хорошенько, дважды я повторять не буду!
Затем она продолжила:
— Тут дверь, которая ведет к маленькому саду, в конце которого расположен гараж, а за ним начинается дорога.
Проведя меня по всему дому, она запрыгнула на подоконник в спальне Хозяина.
— Господи, Фиф! — воскликнула она. — Снаружи есть солнечная веранда, за нею большой луг, а там и до моря рукой подать. Море все замерзло.
— Не будь такой глупой, Ку, — сказал Хозяин, усаживая меня себе на плечо. — Пойдем, — и направился к двери.
Открыв дверь, он вынес меня первую, но Мисс Ку тут же шмыгнула вперед, чтобы выскочить первой.
— Это не море, — сказал Хозяин. — Это — озеро Септ-Клер. Когда потеплеет, вы сможете выходить на улицу и играть в траве.
Дом был весьма странным; на потолке каждой из нижних комнат была вентиляционная решетка, пропускавшая теплый воздух в комнаты наверху. Мисс Ку ЛЮБИЛА сидеть на такой решетке в спальне наверху, наблюдая, что творится на кухне. Во-первых, она получала больше тепла, поднимавшегося от кухонной печки; во-вторых, ее очень привлекала возможность знать обо всем, что творится на кухне, наблюдать за приходящими торговцами и подслушивать, что говорят в спальне у Хозяина.
Через несколько дней после нашего приезда в Канаду наступило Рождество. Праздники прошли тихо: здесь мы ни с кем не были знакомы, так что на протяжении дней, которые для других были «праздничными», мы не увидели ни одной живой души и ни с кем не пообщались. Погода была противная: постоянные снегопады. Поверхность Озера представляла собой один плотный слой льда, по которому носились буеры.
И я невольно вспомнила другое время и другие Рождественские праздники. Мадам Дипломат была ревностной католичкой, для которой «Сайта Ноэль» был немаловажным событием. Я вспомнила, как на ПРОШЛОЕ Рождество меня закрыли в старом темном чулане; там же прошел для меня и следующий день праздника — развлекаясь, все просто забыли обо мне. ЭТО Рождество для меня было действительно самым счастливым, поскольку, оглядываясь на свою прошлую жизнь, я знала, что теперь я действительно нужна и никогда больше не буду одинока, забыта или голодна.
Во времена мадам Дипломат меня старались упрятать в каморку на возможно больший срок. Теперь же, даже если меня нет всего несколько минут, кто-нибудь обязательно забеспокоится: «Где это Фиф? С ней все в порядке?», и будут организованы немедленные поиски. Теперь я поняла, насколько я нужна, так что я стараюсь держаться на виду или показываться, как только прозвучит мое имя.
Кормят нас тоже регулярно: Хозяин говорит, что я ем один раз в день, но зато целый день напролет! Он никогда не верил в то, что животных следует кормить раз в сутки, полагая, что у нас хватит разума остановиться, когда будет достаточно. Поэтому у нас с Мисс Ку в любое время есть еда и питье.
Прошли рождественские праздники, и мы стали все больше ощущать, что снятый нами дом расположен весьма далеко от магазина. Мимо нас не проезжал ни один автобус, а сам город находился приблизительно в пятнадцати милях. Единственным способом добраться куда-нибудь было такси. Конечно, к нам приходили торговцы, предлагая молоко, хлеб и мясо; но настоящего ВЫБОРА не было. Тогда Хозяин решил купить машину.
— Сначала мы возьмем подержанную, — сказал он, — а затем, когда привыкнем к этим сумасшедшим канадским водителям, возьмем что-нибудь получше. — Едва ли не больше всего Хозяина удивляло практически полное отсутствие вежливости среди водителей. Он часто повторял, что американцы, вероятнее всего, являются наихудшими водителями в мире, а в этом смысле канадцы вряд ли уступят кому-нибудь свое второе место. Хозяин наверняка неплохо разбирался в этом — ведь он водил машину по дорогам почти шестидесяти стран.
Такси подъехало к двери, и водитель крикнул, известив о своем прибытии. Хозяин вышел. Мисс Ку закричала ему вслед:
— Хозяин! Не позволяй им обмануть тебя и возьми хорошую машину! Я услышала, как хлопнула дверца автомобиля, и машина покатила по Дороге.
— Надеюсь, что он возьмет хороший автомобиль, — сказала Мисс Ку. — Я так ЛЮБЛЮ водить машину, что просто не могу дождаться, когда Мы выедем на своей.
И это было правдой: Мисс Ку была способна лихачить где угодно и в любое время. Она обожала скорость. Лично мне поездки на машине не нравились, во всяком случае, если скорость превышала двадцать миль в час. Какая радость от скорости, если глаза ничего не видят! А Мисс Ку предпочитает мчаться по шоссе на максимальной разрешенной полицией скорости.
Утро медленно тянулось; мы, кошки, скучали без Хозяина и Ма. Неожиданно уши Мисс Ку встали торчком.
— Они едут, Фиф, — сказала она.
Прислушавшись, я услышала этот звук. К сожалению, оказалось, что это было лишь такси. Лютик сбежала по ступенькам и поспешила к двери. Мисс Ку вскочила на подоконник и тут же издала возглас разочарования.
— Они вернулись на такси, значит, никакой машины они не купили! — раздраженно произнесла она.
Лютик открыла им двери:
—Ну? Как там дела?
К ней присоединились вопли Мисс Ку:
— НУ ЖЕ! ДАВАЙТЕ, раскалывайтесь! Что случилось?
— Понимаете, — сказал Хозяин, — мы увидели автомобиль, который нам показался вполне подходящим. Это был старый «Монарх». Компания пришлет нам его сюда, чтобы в течение дня мы могли его опробовать. Если машина нам понравится, мы заплатим деньги и оставим ее себе.
Развернувшись, Мисс Ку стрелой помчалась вверх по лестнице, задрав хвост от радости.
— Я пойду наверх и буду смотреть через окно ванной, — прокричала она нам сверху.
Затем Хозяин и Ма рассказали нам с Лютиком о том, как все происходило. Мы только собирались попить чаю, как Мисс Ку заорала:
— Едут, две машины! ЕИП-ГИП УРА!
Я услышала, как она исполняет маленький танец радости в комнате наверху. Хозяин и Ма вышли на улицу, а Мисс Ку просто была вне себя от возбуждения: она носилась как угорелая, будто кошка, у которой только что отняли ее котят.
— Так-так! — выдохнула она. — Что же они МОГУТ делать там? Не выдержала искушения и Лютик: накинув свое самое теплое пальто, она выскользнула из дому. Вдруг Мисс Ку издала душераздирающий вопль:
— Я вижу ее, Фиф! Она такая зеленая и большая, как автобус!
Семья зашла в дом как раз вовремя, чтобы спасти Мисс Ку, которая иначе неизбежно взорвалась бы от любопытства и огорчения, что ее не пускают на улицу. Посмотрев на нее, Хозяин взял ее на руки и сказал:
— Итак, тебе хочется посмотреть машину, не так ли? А ты Фиф, не хочешь ли взглянуть?
— Нет, благодарю, — ответила я. — Лучше оставьте меня в доме — здесь безопаснее!
Тогда Хозяин с Мисс Ку на руках и Лютик (она очень хорошо укуталась) вышли на мороз. Я услышала, как заработал двигатель. Почесав мою голову, Ма сказала:
— Теперь, Фиф, ты сможешь выезжать на прогулки. Через полчаса все вернулись. Мисс Ку просто-таки распирало от возбуждения.
— Потрясающе! ПОТРЯСАЮЩЕ! — прокричала она мне. — Я ездила в Текумзе.
— Мисс Ку, — обратилась к ней я, — если ты не прекратишь, тебя, пожалуй, хватит удар. Почему бы не сесть спокойно рядом и не рассказать мне все по порядку? Я не могу уследить за тобой, когда ты буквально захлебываешься и сбиваешься с мысли от нетерпения.
На мгновение мне показалось, что она сейчас рассердится, однако она справилась с собой и села неподалеку от обогревателя. Ломая от волнения лапы, она торжественно начала:
— Ну вот как все было, Фиф. Старик вынес меня и посадил на заднее сиденье, а сам сел на место водителя (там для него действительно достаточно места — ты же знаешь, как много ему надо). Лютик села на переднее сиденье рядом с Хозяином, и он завел мотор. Ой! Чуть не забыла: машина зеленая и вся автоматическая (не знаю, что это точно значит). Кроме того, в ней достаточно места для всех нас и даже еще для двоих.
Хозяин вел машину медленно — он всегда такой законопослушный; я тут же сказала ему об этом, а он мне ответил, мол, надо подождать, пока мы не заплатим за нее. Так вот: они собираются еще поездить и сегодня же днем заплатят за нее; после этого мы сможем ездить быстро. И мы съездили в Текумзе и вернулись, вот!
Немного помолчав, она причесала кончик своего хвоста, а затем продолжила:
— Как бы я хотела, чтобы ты могла посмотреть на нее, Фиф! Ой! Я совсем забыла, что ты ничего не видишь; ну да ладно, ты сможешь расположиться на задних сиденьях. Как же это все замечательно!
Я мысленно улыбнулась: до чего же потрясла машина нашу Мисс Ку! Я была рада, узнав, что Хозяин теперь сможет выбираться куда-нибудь хоть ненадолго.
— Фиф! — снова начала Мисс Ку. — Знаешь, машина ТЕПЛАЯ! Класс! Если захочется, в ней можно яичницу поджарить.
Пообедали быстро, и Хозяин вместе с Ма приготовились к поездке.
— Мы недолго, — сказала Ма. — Только заплатим за машину и проедемся по магазинам. А когда вернемся, покатаем вас.
— Я не хочу никуда ехать, Мисс Ку, — предупредила я. — Мне не очень нравятся машины.
— Ты консервативная старая кошка! — возмутилась Мисс Ку. Усевшись поудобнее, оназанялась собственным туалетом: сначала уши, затем затылок, все тело и так до кончика хвоста.
— Необходимо произвести на новую машину хорошее впечатление, — пояснила она. — Иначе она меня невзлюбит и будет плохо ездить.
Хозяин и Ма вернулись на удивление быстро. Я с удовольствием услышала хруст оберточной бумаги: это значило, что прибыли новые запасы провизии. Со времен, когда я голодала, во мне навсегда затаился страх остаться без еды. Благоразумие подсказывало мне, что этот страх не имеет под собой никаких оснований, однако избавиться от навязчивого состояния не так-то просто.
Что бы мне ни говорило по этому поводу собственное благоразумие, у меня был еще больший навязчивый кошмар — вдруг кто-то опять поднимет меня за загривок! Эта практика обращения с кошками настолько порочна, что я, пожалуй, посвящу ей несколько строк. В конце концов, если мы, кошки, не поведаем людям о своих проблемах, они даже не будут знать об их существовании!
Когда я собиралась рожать в третий раз, Пьер — наш Француз-Садовник, служивший у мадам Дипломат, неожиданно схватил меня за шерсть на шее и поднял в воздух. Боль в шейных мышцах оказалась настолько сильной, что все мои бедные малыши просто выпали из меня и разбились о камень садовой дорожки. Кроме того, я получила сильнейший психологический шок.
Позвали мистера Ветеринара, который был вынужден напичкать меня какими-то лекарствами, чтобы остановить кровотечение.
— Вы загубили пять моих котят, Пьер! — гневно сказала тогда мадам Дипломат. — Я вычту за это из вашего жалованья.
— Но, мадам, — взвыл Пьер. — Я был очень осторожен! Я поднял ее за загривок. Наверно, она просто очень чахлое создание — ВЕЧНО с ней что-то не так.
Мистер Ветеринар побагровел от ярости:
— Эту кошку здесь угробят! — закричал он. — НИКОГДА нельзя поднимать взрослых кошек за загривок! Только ИДИОТЫ могут так обращаться с дорогостоящими животными!
Мадам Дипломат была в ярости при мысли о том, какие потери она понесла в результате гибели моих детенышей; в то же время ситуация ее немного озадачила.
— Однако, мсье, — произнесла она, — кошки-матери всегда НОСЯТ своих котят, держа зубами за шкуру на шее. Отчего же в этом случае все не так?
— Да, конечно, мадам! — произнес мистер Ветеринар. — Но ведь мама-кошка носит таким образом своих детенышей лишь тогда, когда они нескольких дней от роду. Когда котятам лишь НЕСКОЛЬКО дней от роду, они весят так мало, что это не приносит им вреда. Взрослых же кошек следует поднимать так, чтобы их вес равномерно распределялся на грудь и задние лапки, иначе животное получит внутренние повреждения.
Может быть, я действительно глупая старая кошка, но я боюсь, когда меня берет на руки кто-либо, кроме членов моей Семьи. Хозяин НИКОГДА НЕ ПОЗВОЛИТ незнакомцу взять меня на руки, так о чем же я беспокоюсь? Он берет меня так, как никто, а именно — правильно. Он подкладывает левую ладонь под мою грудь между передними лапами, там, где они соединяются с телом. Правой рукой он поддерживает наружную часть моих бедер, либо позволяет мне стоять задними лапками на его ладони.
Если вы держите нервную или отличающуюся странным поведением кошку, всегда придерживайте правой рукой ее бедра снаружи — тогда она не поцарапает вас и не выскользнет из рук. Это — наиболее безболезненный для кошки способ держать ее на руках. Люди частенько говорили Хозяину: «А я всегда беру их за загривок — так рекомендуют в некоторых книжках!»
Что ж, «некоторые книжки» говорят одно, мы же — Кошки — знаем, как нам лучше; теперь это знаете также и ВЫ! Итак, ПОЖАЛУЙСТА, если вы любите нас, Кошек, и хотите избавить нас от боли и повреждений, поднимайте нас, пожалуйста, так, как описано выше. Вот лично ВАМ бы хотелось, чтобы вас подняли за затылок или за волосы? Так же и мы ОЧЕНЬ НЕ ЛЮБИМ ЭТОГО!
Не любим мы также, когда с нами начинают слащаво сюсюкать: «Ах ты, моя кисонька!» Мы понимаем ЛЮБОЙ язык при условии, что человек будет думать о том, что говорит. Обращение с нами, как с детьми, раздражает нас и делает невозможным нормальное общение. У нас есть разум, и мы знаем, как его использовать. Из всех вещей подобного рода, касающихся отношений между человеком и зверем, нас больше всего изумляет глубокая уверенность людей в том, что мы — просто «тупые животные».
Люди настолько уверены, что кроме них не существует другой разумной формы жизни, так что в других мирах жизни ПРОСТО БЫТЬ НЕ МОЖЕТ! Еще бы — ведь люди считают, что именно они и есть высшая форма эволюции! Позвольте же мне сказать по этому поводу кое-что: мы не говорим ни по-английски, ни по-французски, ни по-китайски (в нормальном понимании этих языков); однако мы понимаем любой из них. Мы общаемся с помощью мысли и «понимаем» других с ее же помощью.
Когда-то так умели и люди... Да-да! Так было прежде, чем они предали животный мир и по этой причине ПОТЕРЯЛИ способность к чтению мысли! Мы не используем «разум» как таковой, поскольку у нас нет лобных долей головного мозга; однако мы ЗНАЕМ благодаря интуиции. Ответы на вопросы как бы сами собой приходят к нам без необходимости обдумывать проблему.
Для того чтобы общаться на расстоянии, люди пользуются телефоном; для этого им необходимо знать номер. Мы же, кошки, зная «номер» того представителя кошачьего племени, с которым желаем говорить, с помощью телепатии можем послать свои мысли за тысячи миль. Люди крайне редко в состоянии понять наши телепатические сообщения. Иногда это получается у Ма. Хозяин всегда умеет это.
Ох, простите! Мисс Ку правильно только что напомнила мне, что это весьма пространное отступление от описания первого автомобиля, купленного нами в Канаде. И все же, при всем уважении к Мисс Ку, я скажу в заключение, что в вопросах, как взять кота на руки и как с ним обращаться, никогда не лишне узнать мнение самого кота.
На следующее утро почтальон принес письма — целую гору писем. Хозяин просмотрел конверты, и я услышала звук разрываемой бумаги. Послышалось шуршание: это Хозяин вынимал письмо из конверта; затем, пока он читал, воцарилась тишина.
— О, — сказал он, — эти канадцы не меньшие хищники! Это письмо из министерства здравоохранения, и в нем говорится, что если я не явлюсь туда в указанные сроки, то меня могут ДЕПОРТИРОВАТЬ из страны!
Ма взяла письмо и тоже прочла его.
— Учитывая, что они обращаются к тебе впервые, меня удивляет, почему они делают это так грубо? — спросила она.
— Не знаю, — отозвался Хозяин, — но знаю точно, что я уже горько жалею о переезде в эту ужасную страну! Затем он принялся за другие письма.
— Вот извещение из Таможни, в котором говорится, что паши вещи, — те, которые мы отправляли пароходом, — уже прибыли и кому-то из нас надо прибыть на Таможню, чтобы забрать их. Это где-то в Оэлетт.
— Я съезжу, — Ма сразу начала собираться. Ма вернулась как раз к обеду.
— Не понимаю, отчего канадские чиновники столь недружелюбны, — сказала она прямо с порога. — Они попытались раздуть целую проблему из пишущих машинок. Они заявили, что если нам нужна электрическая пишущая машинка, то нам следовало приобрести ее в Канаде. Я объяснила им, что она была куплена ДО ТОГО, как мы приняли решение о переезде сюда. Конечно, сейчас все улажено, но до чего же неприятно было с ними разговаривать!
Ма села за стол, и мы все приступили к обеду.
— Кто желает прокатиться? — спросил Хозяин.
— Я! — заорала Мисс Ку и помчалась к двери.
— А я останусь дома и составлю компанию Фифи, — сказала Ма.
Хозяин, Мисс Ку и Лютик спустились вниз. Я услышала, как открывается дверь гаража. Заурчал двигатель машины.
— Вон они поехали, Фиф, — сказала Ма, поглаживая меня по спинке вверх-вниз. — Они собираются осмотреть окрестности Виндзора.
Мы немного занялись домашними делами. Я помогала Ма застилать кровати: я пробегала по простыням туда и обратно, благодаря чему они замечательно разравнивались. Затем нам пришлось пообщаться с зашедшими разносчиками товаров: булочником, молочником, а также еще кем-то, кто решил спросить у нас имя местного землевладельца. На улице одна за другой проносились машины, и я не могла понять, зачем это людям надо так много передвигаться.
Где-то через час вернулся Хозяин. Лютик принесла Мисс Ку на руках, чтобы та не отморозила свои лапки в снегу. Закрыв гараж, Хозяин вернулся в дом и сел с нами за чай.
— Это не так красиво, как в Дублине, Фиф, — сказала Мисс Ку. — Виндзор очень маленький городок, и все его жители, по-моему, как один курят крепкие сигары и говорят только «ну-у, я думаю...». Мы проехались вдоль улицы, и я надеялась увидеть там гигантские небоскребы; однако на противоположном ее конце мы наткнулись лишь на реку. Все большие дома остались в Детройте.
— Человек из Таможни привез наши чемоданы, — сказала Ма.
В дом начали неспешно заносить вещи: ящики с одеждой, коробки с книгами, магнитофон и большую электрическую пишущую машинку. Всю вторую половину дня мы занимались распаковкой. Мы с Мисс Ку вносили наш посильный вклад, исследуя содержимое ящиков и сгребая на отдельные кучи одежду и все бумажное. Хозяин раскрыл большой ящик, в котором стояла пишущая машинка.
— Мы отлично сэкономили время, — сказал он, — заранее поменяв электродвигатель в ней соответственно напряжению в канадской сети. Теперь можно начать новую книгу, не откладывая.
Он с натугой поднял машинку с пола и поставил ее на стол. Вставив в нее чистый лист бумаги и воткнув штепсель в розетку, он хотел начать печатать. Машина рыкнула и остановилась. Хозяин сердился все больше; поднявшись, он подошел к электросчетчику и прочел: «115 Вольт, 60 Герц». Вернувшись к пишущей машинке он перевернул ее и увидел надпись: «115 Вольт, 50 Герц».
— Рэб! — позвал он. — Они установили в этой машинке не тот электродвигатель. Ею невозможно пользоваться.
—Давай позвоним на фирму-изготовитель, — сказала Ма, — у них есть филиал в Виндзоре.
Лишь несколько НЕДЕЛЬ спустя мы узнали, что изготовители нисколько не заинтересованы ни в обмене пишущей машинки, ни в продаже. В конце концов Хозяину удалось обменять ее на обычную портативную, сдеданную другой фирмой. Теперь этой машинкой пользуется Лютик, а Хозяин работает на своей старой портативной «Олимпии», на которой он уже написал «Третий глаз», «Доктор из Лхасы», «История Рампы», а теперь печатает вот эту мою книгу.
Однажды Ма и Лютик отправились в Виндзор, чтобы купить нам с Мисс Ку торфяного мха. Лишь только они вернулись, как Мисс Ку мрачно заметила:
— Что-то должно произойти, Фиф, попомни мои слова! Лютик просто вне себя. Что-то будет! — Важно кивнув мне головой, она побрела прочь, что-то бормоча про себя.
— Шила увидела обезьянку! — сказала Ма. Хозяин вздохнул:
— Но ведь раньше она видела столько разных обезьянок, не правда ли?
— Эй, Фиф! — прошептала Мисс Ку, пулей вернувшись ко мне обратно. — ТАК вот почему она так странно пахнет! Она была рядом с обезьяной. Святые Коты! Кто знает, что еще придумает эта молодая особа!
— Как ты смотришь на то, что у нас будет жить обезьянка? — спросила Ма у Хозяина.
— Господи Боже! — заартачился он. — Разве недостаточно того, что я уже живу с двумя — с вами?
— Я серьезно говорю, — сказала Ма. — Шила хочет обезьянку!
— Лютик, о Лютик! Лютик, что же ты натворила! — произнесла Мисс Ку. — Фиф, — зашептала мне она, — старика уже хватил удар от этой, как ее, ОБЕЗЬЯНЫ! Кто будет следующим?
Хозяин сидел на стуле. Я подошла к нему и потерлась головой об его ногу, чтобы показать свою солидарность с ним. Взъерошив мой мех, он повернулся к Лютику.
— Ну и к чему это все? — спросил он. — Ну, понимаете, — сказала она, — мы поехали за торфяным мхом, а там, на дне клетки, скорбно сидела эта бедная обезьянка. Она такая МИЛЕНЬКАЯ! Я попросила, чтобы мне дали посмотреть на нее; мне кажется, что у нее настоящий клеточный паралич от долгого сидения в заточении. Однако, если мы возьмем ее к себе, она быстро выздоровеет, — быстро добавила Лютик.
— Ну что ж, воспрепятствовать тебе я не могу, — сказал Хозяин. — Если ты хочешь обезьянку — иди и бери ее, хотя это очень беспокойные создания.
— Ой, пожалуйста, давайте съездим вместе и вы посмотрите на нее, — взволновано сказала Лютик. — Она такая МИЛЕНЬКАЯ!
Хозяин встал, вздохнув так глубоко, что я услышала, как затрещали пуговицы на его одежде.
— Ладно, тогда едем сейчас, — сказал он, — иначе попадем в вечерний час пик.
В порыве радости Лютик промчалась мимо нас, взлетела вверх по лестнице и через мгновение уже стояла внизу. Когда они вышли, Мисс Ку улыбнулась про себя.
— Видела бы ты лицо Хозяина! — шепнула мне она.
Вот уж чего я действительно ХОТЕЛА бы — так это видеть сейчас лицо Хозяина. Я знаю: он лысый, бородатый и высокий. Мисс Ку часто описывает мне людей — причем неплохо, — но иногда никакое описание не заменит одного-единственного взгляда. У нас, слепых, развивается способность «видеть» насквозь. Мы формируем некий мысленный образ человеческого облика. Мы можем ощутить лицо человека, понюхать его; многое можно будет рассказать на основе его прикосновений и голоса. Однако нам недоступен «цвет» человека.
Мы бесцельно бродили по дому. Наши мысли частично были заняты приближающимся чаепитием, частично пребывали вместе с Хозяином и Лютиком: что-то они привезут сюда?
— Как-то мне довелось несколько дней прожить в клетке для обезьян, — обратилась я к Мисс Ку, чтобы как-то завязать разговор.
— Н-да? — осведомилась Мисс Ку. — Что ж, думаю, у них были основания для того, чтобы запихнуть тебя туда! Боже мой, обезьяна! — продолжала она огорченно. — Ну кому нужны эти обезьяны?!
Затем мы сели и принялись ждать. Накрыв чай, Ма тоже села рядом с нами. Наверное, она тоже думала про обезьян.
— Я пошла наверх — буду смотреть через окно ванной, — сообщила Мисс Ку. — Если что-нибудь увижу, дам вам знать, — добавила она, уже отворачиваясь, и легко взбежала по лестнице. В дверь позвонил мальчик-разносчик вечерней газеты. Ма взяла ее и начала проглядывать заголовки. Мисс Ку, спрятавшись на окне ванной, не подавала признаков жизни. Все замерло в ожидании.
Глава 8
— Здесь мы едим, — сказала она, — а вот — Заведение с удобствами. Здесь находится стена, об которую ты могла бы расколотить свои мозги, если бы они у тебя были. Эй, запоминай хорошенько, дважды я повторять не буду!
Затем она продолжила:
— Тут дверь, которая ведет к маленькому саду, в конце которого расположен гараж, а за ним начинается дорога.
Проведя меня по всему дому, она запрыгнула на подоконник в спальне Хозяина.
— Господи, Фиф! — воскликнула она. — Снаружи есть солнечная веранда, за нею большой луг, а там и до моря рукой подать. Море все замерзло.
— Не будь такой глупой, Ку, — сказал Хозяин, усаживая меня себе на плечо. — Пойдем, — и направился к двери.
Открыв дверь, он вынес меня первую, но Мисс Ку тут же шмыгнула вперед, чтобы выскочить первой.
— Это не море, — сказал Хозяин. — Это — озеро Септ-Клер. Когда потеплеет, вы сможете выходить на улицу и играть в траве.
Дом был весьма странным; на потолке каждой из нижних комнат была вентиляционная решетка, пропускавшая теплый воздух в комнаты наверху. Мисс Ку ЛЮБИЛА сидеть на такой решетке в спальне наверху, наблюдая, что творится на кухне. Во-первых, она получала больше тепла, поднимавшегося от кухонной печки; во-вторых, ее очень привлекала возможность знать обо всем, что творится на кухне, наблюдать за приходящими торговцами и подслушивать, что говорят в спальне у Хозяина.
Через несколько дней после нашего приезда в Канаду наступило Рождество. Праздники прошли тихо: здесь мы ни с кем не были знакомы, так что на протяжении дней, которые для других были «праздничными», мы не увидели ни одной живой души и ни с кем не пообщались. Погода была противная: постоянные снегопады. Поверхность Озера представляла собой один плотный слой льда, по которому носились буеры.
И я невольно вспомнила другое время и другие Рождественские праздники. Мадам Дипломат была ревностной католичкой, для которой «Сайта Ноэль» был немаловажным событием. Я вспомнила, как на ПРОШЛОЕ Рождество меня закрыли в старом темном чулане; там же прошел для меня и следующий день праздника — развлекаясь, все просто забыли обо мне. ЭТО Рождество для меня было действительно самым счастливым, поскольку, оглядываясь на свою прошлую жизнь, я знала, что теперь я действительно нужна и никогда больше не буду одинока, забыта или голодна.
Во времена мадам Дипломат меня старались упрятать в каморку на возможно больший срок. Теперь же, даже если меня нет всего несколько минут, кто-нибудь обязательно забеспокоится: «Где это Фиф? С ней все в порядке?», и будут организованы немедленные поиски. Теперь я поняла, насколько я нужна, так что я стараюсь держаться на виду или показываться, как только прозвучит мое имя.
Кормят нас тоже регулярно: Хозяин говорит, что я ем один раз в день, но зато целый день напролет! Он никогда не верил в то, что животных следует кормить раз в сутки, полагая, что у нас хватит разума остановиться, когда будет достаточно. Поэтому у нас с Мисс Ку в любое время есть еда и питье.
Прошли рождественские праздники, и мы стали все больше ощущать, что снятый нами дом расположен весьма далеко от магазина. Мимо нас не проезжал ни один автобус, а сам город находился приблизительно в пятнадцати милях. Единственным способом добраться куда-нибудь было такси. Конечно, к нам приходили торговцы, предлагая молоко, хлеб и мясо; но настоящего ВЫБОРА не было. Тогда Хозяин решил купить машину.
— Сначала мы возьмем подержанную, — сказал он, — а затем, когда привыкнем к этим сумасшедшим канадским водителям, возьмем что-нибудь получше. — Едва ли не больше всего Хозяина удивляло практически полное отсутствие вежливости среди водителей. Он часто повторял, что американцы, вероятнее всего, являются наихудшими водителями в мире, а в этом смысле канадцы вряд ли уступят кому-нибудь свое второе место. Хозяин наверняка неплохо разбирался в этом — ведь он водил машину по дорогам почти шестидесяти стран.
Такси подъехало к двери, и водитель крикнул, известив о своем прибытии. Хозяин вышел. Мисс Ку закричала ему вслед:
— Хозяин! Не позволяй им обмануть тебя и возьми хорошую машину! Я услышала, как хлопнула дверца автомобиля, и машина покатила по Дороге.
— Надеюсь, что он возьмет хороший автомобиль, — сказала Мисс Ку. — Я так ЛЮБЛЮ водить машину, что просто не могу дождаться, когда Мы выедем на своей.
И это было правдой: Мисс Ку была способна лихачить где угодно и в любое время. Она обожала скорость. Лично мне поездки на машине не нравились, во всяком случае, если скорость превышала двадцать миль в час. Какая радость от скорости, если глаза ничего не видят! А Мисс Ку предпочитает мчаться по шоссе на максимальной разрешенной полицией скорости.
Утро медленно тянулось; мы, кошки, скучали без Хозяина и Ма. Неожиданно уши Мисс Ку встали торчком.
— Они едут, Фиф, — сказала она.
Прислушавшись, я услышала этот звук. К сожалению, оказалось, что это было лишь такси. Лютик сбежала по ступенькам и поспешила к двери. Мисс Ку вскочила на подоконник и тут же издала возглас разочарования.
— Они вернулись на такси, значит, никакой машины они не купили! — раздраженно произнесла она.
Лютик открыла им двери:
—Ну? Как там дела?
К ней присоединились вопли Мисс Ку:
— НУ ЖЕ! ДАВАЙТЕ, раскалывайтесь! Что случилось?
— Понимаете, — сказал Хозяин, — мы увидели автомобиль, который нам показался вполне подходящим. Это был старый «Монарх». Компания пришлет нам его сюда, чтобы в течение дня мы могли его опробовать. Если машина нам понравится, мы заплатим деньги и оставим ее себе.
Развернувшись, Мисс Ку стрелой помчалась вверх по лестнице, задрав хвост от радости.
— Я пойду наверх и буду смотреть через окно ванной, — прокричала она нам сверху.
Затем Хозяин и Ма рассказали нам с Лютиком о том, как все происходило. Мы только собирались попить чаю, как Мисс Ку заорала:
— Едут, две машины! ЕИП-ГИП УРА!
Я услышала, как она исполняет маленький танец радости в комнате наверху. Хозяин и Ма вышли на улицу, а Мисс Ку просто была вне себя от возбуждения: она носилась как угорелая, будто кошка, у которой только что отняли ее котят.
— Так-так! — выдохнула она. — Что же они МОГУТ делать там? Не выдержала искушения и Лютик: накинув свое самое теплое пальто, она выскользнула из дому. Вдруг Мисс Ку издала душераздирающий вопль:
— Я вижу ее, Фиф! Она такая зеленая и большая, как автобус!
Семья зашла в дом как раз вовремя, чтобы спасти Мисс Ку, которая иначе неизбежно взорвалась бы от любопытства и огорчения, что ее не пускают на улицу. Посмотрев на нее, Хозяин взял ее на руки и сказал:
— Итак, тебе хочется посмотреть машину, не так ли? А ты Фиф, не хочешь ли взглянуть?
— Нет, благодарю, — ответила я. — Лучше оставьте меня в доме — здесь безопаснее!
Тогда Хозяин с Мисс Ку на руках и Лютик (она очень хорошо укуталась) вышли на мороз. Я услышала, как заработал двигатель. Почесав мою голову, Ма сказала:
— Теперь, Фиф, ты сможешь выезжать на прогулки. Через полчаса все вернулись. Мисс Ку просто-таки распирало от возбуждения.
— Потрясающе! ПОТРЯСАЮЩЕ! — прокричала она мне. — Я ездила в Текумзе.
— Мисс Ку, — обратилась к ней я, — если ты не прекратишь, тебя, пожалуй, хватит удар. Почему бы не сесть спокойно рядом и не рассказать мне все по порядку? Я не могу уследить за тобой, когда ты буквально захлебываешься и сбиваешься с мысли от нетерпения.
На мгновение мне показалось, что она сейчас рассердится, однако она справилась с собой и села неподалеку от обогревателя. Ломая от волнения лапы, она торжественно начала:
— Ну вот как все было, Фиф. Старик вынес меня и посадил на заднее сиденье, а сам сел на место водителя (там для него действительно достаточно места — ты же знаешь, как много ему надо). Лютик села на переднее сиденье рядом с Хозяином, и он завел мотор. Ой! Чуть не забыла: машина зеленая и вся автоматическая (не знаю, что это точно значит). Кроме того, в ней достаточно места для всех нас и даже еще для двоих.
Хозяин вел машину медленно — он всегда такой законопослушный; я тут же сказала ему об этом, а он мне ответил, мол, надо подождать, пока мы не заплатим за нее. Так вот: они собираются еще поездить и сегодня же днем заплатят за нее; после этого мы сможем ездить быстро. И мы съездили в Текумзе и вернулись, вот!
Немного помолчав, она причесала кончик своего хвоста, а затем продолжила:
— Как бы я хотела, чтобы ты могла посмотреть на нее, Фиф! Ой! Я совсем забыла, что ты ничего не видишь; ну да ладно, ты сможешь расположиться на задних сиденьях. Как же это все замечательно!
Я мысленно улыбнулась: до чего же потрясла машина нашу Мисс Ку! Я была рада, узнав, что Хозяин теперь сможет выбираться куда-нибудь хоть ненадолго.
— Фиф! — снова начала Мисс Ку. — Знаешь, машина ТЕПЛАЯ! Класс! Если захочется, в ней можно яичницу поджарить.
Пообедали быстро, и Хозяин вместе с Ма приготовились к поездке.
— Мы недолго, — сказала Ма. — Только заплатим за машину и проедемся по магазинам. А когда вернемся, покатаем вас.
— Я не хочу никуда ехать, Мисс Ку, — предупредила я. — Мне не очень нравятся машины.
— Ты консервативная старая кошка! — возмутилась Мисс Ку. Усевшись поудобнее, оназанялась собственным туалетом: сначала уши, затем затылок, все тело и так до кончика хвоста.
— Необходимо произвести на новую машину хорошее впечатление, — пояснила она. — Иначе она меня невзлюбит и будет плохо ездить.
Хозяин и Ма вернулись на удивление быстро. Я с удовольствием услышала хруст оберточной бумаги: это значило, что прибыли новые запасы провизии. Со времен, когда я голодала, во мне навсегда затаился страх остаться без еды. Благоразумие подсказывало мне, что этот страх не имеет под собой никаких оснований, однако избавиться от навязчивого состояния не так-то просто.
Что бы мне ни говорило по этому поводу собственное благоразумие, у меня был еще больший навязчивый кошмар — вдруг кто-то опять поднимет меня за загривок! Эта практика обращения с кошками настолько порочна, что я, пожалуй, посвящу ей несколько строк. В конце концов, если мы, кошки, не поведаем людям о своих проблемах, они даже не будут знать об их существовании!
Когда я собиралась рожать в третий раз, Пьер — наш Француз-Садовник, служивший у мадам Дипломат, неожиданно схватил меня за шерсть на шее и поднял в воздух. Боль в шейных мышцах оказалась настолько сильной, что все мои бедные малыши просто выпали из меня и разбились о камень садовой дорожки. Кроме того, я получила сильнейший психологический шок.
Позвали мистера Ветеринара, который был вынужден напичкать меня какими-то лекарствами, чтобы остановить кровотечение.
— Вы загубили пять моих котят, Пьер! — гневно сказала тогда мадам Дипломат. — Я вычту за это из вашего жалованья.
— Но, мадам, — взвыл Пьер. — Я был очень осторожен! Я поднял ее за загривок. Наверно, она просто очень чахлое создание — ВЕЧНО с ней что-то не так.
Мистер Ветеринар побагровел от ярости:
— Эту кошку здесь угробят! — закричал он. — НИКОГДА нельзя поднимать взрослых кошек за загривок! Только ИДИОТЫ могут так обращаться с дорогостоящими животными!
Мадам Дипломат была в ярости при мысли о том, какие потери она понесла в результате гибели моих детенышей; в то же время ситуация ее немного озадачила.
— Однако, мсье, — произнесла она, — кошки-матери всегда НОСЯТ своих котят, держа зубами за шкуру на шее. Отчего же в этом случае все не так?
— Да, конечно, мадам! — произнес мистер Ветеринар. — Но ведь мама-кошка носит таким образом своих детенышей лишь тогда, когда они нескольких дней от роду. Когда котятам лишь НЕСКОЛЬКО дней от роду, они весят так мало, что это не приносит им вреда. Взрослых же кошек следует поднимать так, чтобы их вес равномерно распределялся на грудь и задние лапки, иначе животное получит внутренние повреждения.
Может быть, я действительно глупая старая кошка, но я боюсь, когда меня берет на руки кто-либо, кроме членов моей Семьи. Хозяин НИКОГДА НЕ ПОЗВОЛИТ незнакомцу взять меня на руки, так о чем же я беспокоюсь? Он берет меня так, как никто, а именно — правильно. Он подкладывает левую ладонь под мою грудь между передними лапами, там, где они соединяются с телом. Правой рукой он поддерживает наружную часть моих бедер, либо позволяет мне стоять задними лапками на его ладони.
Если вы держите нервную или отличающуюся странным поведением кошку, всегда придерживайте правой рукой ее бедра снаружи — тогда она не поцарапает вас и не выскользнет из рук. Это — наиболее безболезненный для кошки способ держать ее на руках. Люди частенько говорили Хозяину: «А я всегда беру их за загривок — так рекомендуют в некоторых книжках!»
Что ж, «некоторые книжки» говорят одно, мы же — Кошки — знаем, как нам лучше; теперь это знаете также и ВЫ! Итак, ПОЖАЛУЙСТА, если вы любите нас, Кошек, и хотите избавить нас от боли и повреждений, поднимайте нас, пожалуйста, так, как описано выше. Вот лично ВАМ бы хотелось, чтобы вас подняли за затылок или за волосы? Так же и мы ОЧЕНЬ НЕ ЛЮБИМ ЭТОГО!
Не любим мы также, когда с нами начинают слащаво сюсюкать: «Ах ты, моя кисонька!» Мы понимаем ЛЮБОЙ язык при условии, что человек будет думать о том, что говорит. Обращение с нами, как с детьми, раздражает нас и делает невозможным нормальное общение. У нас есть разум, и мы знаем, как его использовать. Из всех вещей подобного рода, касающихся отношений между человеком и зверем, нас больше всего изумляет глубокая уверенность людей в том, что мы — просто «тупые животные».
Люди настолько уверены, что кроме них не существует другой разумной формы жизни, так что в других мирах жизни ПРОСТО БЫТЬ НЕ МОЖЕТ! Еще бы — ведь люди считают, что именно они и есть высшая форма эволюции! Позвольте же мне сказать по этому поводу кое-что: мы не говорим ни по-английски, ни по-французски, ни по-китайски (в нормальном понимании этих языков); однако мы понимаем любой из них. Мы общаемся с помощью мысли и «понимаем» других с ее же помощью.
Когда-то так умели и люди... Да-да! Так было прежде, чем они предали животный мир и по этой причине ПОТЕРЯЛИ способность к чтению мысли! Мы не используем «разум» как таковой, поскольку у нас нет лобных долей головного мозга; однако мы ЗНАЕМ благодаря интуиции. Ответы на вопросы как бы сами собой приходят к нам без необходимости обдумывать проблему.
Для того чтобы общаться на расстоянии, люди пользуются телефоном; для этого им необходимо знать номер. Мы же, кошки, зная «номер» того представителя кошачьего племени, с которым желаем говорить, с помощью телепатии можем послать свои мысли за тысячи миль. Люди крайне редко в состоянии понять наши телепатические сообщения. Иногда это получается у Ма. Хозяин всегда умеет это.
Ох, простите! Мисс Ку правильно только что напомнила мне, что это весьма пространное отступление от описания первого автомобиля, купленного нами в Канаде. И все же, при всем уважении к Мисс Ку, я скажу в заключение, что в вопросах, как взять кота на руки и как с ним обращаться, никогда не лишне узнать мнение самого кота.
На следующее утро почтальон принес письма — целую гору писем. Хозяин просмотрел конверты, и я услышала звук разрываемой бумаги. Послышалось шуршание: это Хозяин вынимал письмо из конверта; затем, пока он читал, воцарилась тишина.
— О, — сказал он, — эти канадцы не меньшие хищники! Это письмо из министерства здравоохранения, и в нем говорится, что если я не явлюсь туда в указанные сроки, то меня могут ДЕПОРТИРОВАТЬ из страны!
Ма взяла письмо и тоже прочла его.
— Учитывая, что они обращаются к тебе впервые, меня удивляет, почему они делают это так грубо? — спросила она.
— Не знаю, — отозвался Хозяин, — но знаю точно, что я уже горько жалею о переезде в эту ужасную страну! Затем он принялся за другие письма.
— Вот извещение из Таможни, в котором говорится, что паши вещи, — те, которые мы отправляли пароходом, — уже прибыли и кому-то из нас надо прибыть на Таможню, чтобы забрать их. Это где-то в Оэлетт.
— Я съезжу, — Ма сразу начала собираться. Ма вернулась как раз к обеду.
— Не понимаю, отчего канадские чиновники столь недружелюбны, — сказала она прямо с порога. — Они попытались раздуть целую проблему из пишущих машинок. Они заявили, что если нам нужна электрическая пишущая машинка, то нам следовало приобрести ее в Канаде. Я объяснила им, что она была куплена ДО ТОГО, как мы приняли решение о переезде сюда. Конечно, сейчас все улажено, но до чего же неприятно было с ними разговаривать!
Ма села за стол, и мы все приступили к обеду.
— Кто желает прокатиться? — спросил Хозяин.
— Я! — заорала Мисс Ку и помчалась к двери.
— А я останусь дома и составлю компанию Фифи, — сказала Ма.
Хозяин, Мисс Ку и Лютик спустились вниз. Я услышала, как открывается дверь гаража. Заурчал двигатель машины.
— Вон они поехали, Фиф, — сказала Ма, поглаживая меня по спинке вверх-вниз. — Они собираются осмотреть окрестности Виндзора.
Мы немного занялись домашними делами. Я помогала Ма застилать кровати: я пробегала по простыням туда и обратно, благодаря чему они замечательно разравнивались. Затем нам пришлось пообщаться с зашедшими разносчиками товаров: булочником, молочником, а также еще кем-то, кто решил спросить у нас имя местного землевладельца. На улице одна за другой проносились машины, и я не могла понять, зачем это людям надо так много передвигаться.
Где-то через час вернулся Хозяин. Лютик принесла Мисс Ку на руках, чтобы та не отморозила свои лапки в снегу. Закрыв гараж, Хозяин вернулся в дом и сел с нами за чай.
— Это не так красиво, как в Дублине, Фиф, — сказала Мисс Ку. — Виндзор очень маленький городок, и все его жители, по-моему, как один курят крепкие сигары и говорят только «ну-у, я думаю...». Мы проехались вдоль улицы, и я надеялась увидеть там гигантские небоскребы; однако на противоположном ее конце мы наткнулись лишь на реку. Все большие дома остались в Детройте.
— Человек из Таможни привез наши чемоданы, — сказала Ма.
В дом начали неспешно заносить вещи: ящики с одеждой, коробки с книгами, магнитофон и большую электрическую пишущую машинку. Всю вторую половину дня мы занимались распаковкой. Мы с Мисс Ку вносили наш посильный вклад, исследуя содержимое ящиков и сгребая на отдельные кучи одежду и все бумажное. Хозяин раскрыл большой ящик, в котором стояла пишущая машинка.
— Мы отлично сэкономили время, — сказал он, — заранее поменяв электродвигатель в ней соответственно напряжению в канадской сети. Теперь можно начать новую книгу, не откладывая.
Он с натугой поднял машинку с пола и поставил ее на стол. Вставив в нее чистый лист бумаги и воткнув штепсель в розетку, он хотел начать печатать. Машина рыкнула и остановилась. Хозяин сердился все больше; поднявшись, он подошел к электросчетчику и прочел: «115 Вольт, 60 Герц». Вернувшись к пишущей машинке он перевернул ее и увидел надпись: «115 Вольт, 50 Герц».
— Рэб! — позвал он. — Они установили в этой машинке не тот электродвигатель. Ею невозможно пользоваться.
—Давай позвоним на фирму-изготовитель, — сказала Ма, — у них есть филиал в Виндзоре.
Лишь несколько НЕДЕЛЬ спустя мы узнали, что изготовители нисколько не заинтересованы ни в обмене пишущей машинки, ни в продаже. В конце концов Хозяину удалось обменять ее на обычную портативную, сдеданную другой фирмой. Теперь этой машинкой пользуется Лютик, а Хозяин работает на своей старой портативной «Олимпии», на которой он уже написал «Третий глаз», «Доктор из Лхасы», «История Рампы», а теперь печатает вот эту мою книгу.
Однажды Ма и Лютик отправились в Виндзор, чтобы купить нам с Мисс Ку торфяного мха. Лишь только они вернулись, как Мисс Ку мрачно заметила:
— Что-то должно произойти, Фиф, попомни мои слова! Лютик просто вне себя. Что-то будет! — Важно кивнув мне головой, она побрела прочь, что-то бормоча про себя.
— Шила увидела обезьянку! — сказала Ма. Хозяин вздохнул:
— Но ведь раньше она видела столько разных обезьянок, не правда ли?
— Эй, Фиф! — прошептала Мисс Ку, пулей вернувшись ко мне обратно. — ТАК вот почему она так странно пахнет! Она была рядом с обезьяной. Святые Коты! Кто знает, что еще придумает эта молодая особа!
— Как ты смотришь на то, что у нас будет жить обезьянка? — спросила Ма у Хозяина.
— Господи Боже! — заартачился он. — Разве недостаточно того, что я уже живу с двумя — с вами?
— Я серьезно говорю, — сказала Ма. — Шила хочет обезьянку!
— Лютик, о Лютик! Лютик, что же ты натворила! — произнесла Мисс Ку. — Фиф, — зашептала мне она, — старика уже хватил удар от этой, как ее, ОБЕЗЬЯНЫ! Кто будет следующим?
Хозяин сидел на стуле. Я подошла к нему и потерлась головой об его ногу, чтобы показать свою солидарность с ним. Взъерошив мой мех, он повернулся к Лютику.
— Ну и к чему это все? — спросил он. — Ну, понимаете, — сказала она, — мы поехали за торфяным мхом, а там, на дне клетки, скорбно сидела эта бедная обезьянка. Она такая МИЛЕНЬКАЯ! Я попросила, чтобы мне дали посмотреть на нее; мне кажется, что у нее настоящий клеточный паралич от долгого сидения в заточении. Однако, если мы возьмем ее к себе, она быстро выздоровеет, — быстро добавила Лютик.
— Ну что ж, воспрепятствовать тебе я не могу, — сказал Хозяин. — Если ты хочешь обезьянку — иди и бери ее, хотя это очень беспокойные создания.
— Ой, пожалуйста, давайте съездим вместе и вы посмотрите на нее, — взволновано сказала Лютик. — Она такая МИЛЕНЬКАЯ!
Хозяин встал, вздохнув так глубоко, что я услышала, как затрещали пуговицы на его одежде.
— Ладно, тогда едем сейчас, — сказал он, — иначе попадем в вечерний час пик.
В порыве радости Лютик промчалась мимо нас, взлетела вверх по лестнице и через мгновение уже стояла внизу. Когда они вышли, Мисс Ку улыбнулась про себя.
— Видела бы ты лицо Хозяина! — шепнула мне она.
Вот уж чего я действительно ХОТЕЛА бы — так это видеть сейчас лицо Хозяина. Я знаю: он лысый, бородатый и высокий. Мисс Ку часто описывает мне людей — причем неплохо, — но иногда никакое описание не заменит одного-единственного взгляда. У нас, слепых, развивается способность «видеть» насквозь. Мы формируем некий мысленный образ человеческого облика. Мы можем ощутить лицо человека, понюхать его; многое можно будет рассказать на основе его прикосновений и голоса. Однако нам недоступен «цвет» человека.
Мы бесцельно бродили по дому. Наши мысли частично были заняты приближающимся чаепитием, частично пребывали вместе с Хозяином и Лютиком: что-то они привезут сюда?
— Как-то мне довелось несколько дней прожить в клетке для обезьян, — обратилась я к Мисс Ку, чтобы как-то завязать разговор.
— Н-да? — осведомилась Мисс Ку. — Что ж, думаю, у них были основания для того, чтобы запихнуть тебя туда! Боже мой, обезьяна! — продолжала она огорченно. — Ну кому нужны эти обезьяны?!
Затем мы сели и принялись ждать. Накрыв чай, Ма тоже села рядом с нами. Наверное, она тоже думала про обезьян.
— Я пошла наверх — буду смотреть через окно ванной, — сообщила Мисс Ку. — Если что-нибудь увижу, дам вам знать, — добавила она, уже отворачиваясь, и легко взбежала по лестнице. В дверь позвонил мальчик-разносчик вечерней газеты. Ма взяла ее и начала проглядывать заголовки. Мисс Ку, спрятавшись на окне ванной, не подавала признаков жизни. Все замерло в ожидании.
Глава 8
Открылась дверь и вошли Хозяин и Лютик. Уже по тому, как тяжело они передвигались, я заключила, что они несут нечто тяжелое или громоздкое. Мисс Ку подбежала ко мне поближе.
— Фу! Узкоглазая! — воскликнула она.
Я наморщила нос: вокруг распространился пронзительный кислый запах, напоминавший смесь ароматов мокрого кролика, несвежих отбросов и старого дворового кота.
— Ну, Кошки, — сказал Хозяин, — идите поздоровайтесь с нашей обезьянкой.
— Фу! Узкоглазая! — воскликнула она.
Я наморщила нос: вокруг распространился пронзительный кислый запах, напоминавший смесь ароматов мокрого кролика, несвежих отбросов и старого дворового кота.
— Ну, Кошки, — сказал Хозяин, — идите поздоровайтесь с нашей обезьянкой.