И это было правдой Потерять руку или ногу — уже шок А тут — лишиться всего тела! Это ни с чем не сравнимо.
— Если даже вы вернетесь домой, вам будет очень трудно спокойно отдыхать в вашем кресле. Когда националистическая истерия, словно эпидемия, распространяется во все стороны в поисках мишени для своей ненависти, больше всех всегда страдают нейтральные пацифисты.
— Я все же рискну.
— Делайте как хотите, — Рейвен сделал жест в сторону Двери. — Дорога к свободе открыта, а плата за нее — информация, которую вы можете мне сообщить.
— Что вы хотите узнать?
— Как я уже сказал, какой-то очень важный тип на Земле предал меня. Неизвестный мне подлец в нашем лагере. Вы меня уже заверили, что не знаете, кто это. Но кто, по-вашему, это может быть?
— Кайдер, — не колеблясь ответил Стин, главным образом потому, что деваться ему было некуда. Это имя автоматически возникло в мозгу, а значит, легко могло быть прочитано, как неоновая реклама.
— Кто он такой? Где живет?
Ответить на эти вопросы было просто, так как они не таили в себе никакой опасности. За пределами секретного центра Кайдер с циничным усердием выполнял свои земные обязанности.
— Есть ли у него какие-либо особые способности? — спросил Дэвид, прочтя предыдущий ответ.
— Я не уверен, но говорят, что он может разговаривать с насекомыми.
— Этой информации достаточно, — сказал Рейвен и показал на дверь. — Можете идти. Даст бог, в качестве нейтрала вы будете счастливы.
— Я бы очень хотел, чтобы так и было, — согласился Стин. Остановившись на пороге, он горячо добавил: — Дай бог никогда больше не видеть вас двоих!
Сказав это, он посмотрел на небо и быстро вышел.
— Ты заметил? — Лайна выглядела немного ошарашенной. — Он посмотрел на небо, нам ничего не сказал, но его мозг выдал то, что видели его глаза: спускающийся вертолет! — Теперь уже она забеспокоилась. — Да, спускается очень быстро! Дэвид, ты слишком много болтал и потерял уйму времени. Что ты собираешься делать?
Он спокойно посмотрел на нее:
— По-видимому, женщина всегда остается женщиной.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Когда ты нервничаешь, ты ничем не отличаешься от человека из толпы. Ты очень много думаешь, но забываешь слушать. А ведь далеко не все — враги…
Подавив беспокойство, она прислушалась. И мысли из вертолета рекой потекли к ней. В спускающейся машине было четыре человека, и у всех, несомненно, простые мозги. Вертолет находился в зоне приема, и до Лайны и Дэвида долетел разговор находящихся в нем людей:
— В доме, похоже, все спокойно. Интересно, что за тип только что вышел и отправился к шоссе?
— Бог его знает! Во всяком случае, это не он. Этот слишком низенький и толстый… Что бы там ни было, Кар-сон сказал, что в доме еще должна находиться какая-то чувственная амазонка. Если не найдем Рейвена, поговорим с ней.
— Слышала? В лице Карсона ты имеешь тайного воздыхателя! — пошутил Рейвен.
— Я даже ни разу его не видела. Так что, наверное, это ты рассказал ему кое-что обо мне.
Лайна повернулась к окну и стала слушать дальше. Странные голоса-мысли витали теперь над крышей.
— Они могли бы нам придать какого-нибудь телепата. Говорят, что некоторые из них способны перехватывать мысли аж за линией горизонта.
Кто-то другой прокомментировал:
— В нашей корпорации никогда не будет таких работников. Общественность не потерпела бы этого. С тех пор как два столетия назад подняли шум по поводу психологической полиции, ни один телепат не стал полицейским.
Третий из команды с презрением процедил:
— Ха-ха-ха! Общественность! Меня от нее тошнит! — И тут же, спохватившись: — Эй! Ты куда так гонишь? Этот сад — море грязи, а не резиновая подушка. Ты хоть смотри что делаешь!
— В конце концов, кто находится за рычагами управления этой штуки, ты или я? Ты еще пеленки мочил, когда я уже приземлялся на пятачке размером с носовой платок! — Последовала пауза. — Держитесь крепче, садимся!
Из дрожащей машины, в свете прожекторов, выпрыгнули четверо мужчин и направились к дому. Все были в обычной одежде.
Выйдя им навстречу, Рейвен спросил:
— Что стряслось? Что-то срочное?
— Понятия не имею, — ответил руководитель группы, смерив Дэвида взглядом с головы до ног. — Без всякого сомнения, вы — Рейвен. Карсон хочет с вами поговорить, — он сделал жест в сторону вертолета. — Мы прилетели на этой каракатице, потому что на ней есть канал связи службы безопасности. Вы можете поговорить с ним прямо отсюда.
— Отлично!
Поднявшись в машину, Рейвен устроился поудобней в кабине и стал ожидать, пока наладят радиосвязь.
Наконец экран засветился и на нем появилось лицо Карсона.
— Быстро вы справились, молодцы! — поздравил он команду. — Я отправил на поиски десять патрульных машин и уже думал, что дай бог только через неделю вас обнаружат. — Карсон сделал свое изображение более четким. — Что случилось?
— Ничего особенного, — сообщил Рейвен. — Оппозиция уже дважды меня атаковала. Я им ответил тем же Окончательно никто не победил.
Лицо Карсона исказила гримаса.
— Это ваша точка зрения на игру. Наша точка зрения менее оптимистична. Более того, положение очень неприятное.
— Что произошло?
— Этим утром взлетела на воздух фабрика «Бакстер Юнайтед». Новость мы держим в секрете и, сколько сможем, не допустим утечки информации.
Скрестив руки, Рейвен заметил:
— Это была большая фабрика, не так ли?
— Вы еще спрашиваете?! Ночная смена, которая меньше дневной, в этот момент покидала предприятие. Это сократило число жертв примерно до четырех тысяч.
— Подонки!
— Внешне все выглядит как обычная промышленная авария, вызванная каким-то происшествием, — продолжил с горечью в голосе Карсон. — Но все наталкивает на мысль, что это лишь одна из целой серии хорошо спланированных акций, и сюрпризы еще будут. Причем все будет выглядеть как обычное происшествие. Пока у нас нет доказательств, мы ничего не можем сказать.
— Были ли на фабрике установлены ловушки?
— Были, и много. Дюжины. Фабрика являлась стратегически важным предприятием и соответственно охранялась. Какого черта, мы же не дураки!..
— Ну и…
— Девяносто процентов ловушек также взлетело на воздух. Те немногие, что остались, были настолько выведены из строя, что ничего не смогли зафиксировать. Целая группа агентов, составленная отчасти из телепатов и гипнотиков, зря прочесывала район в поисках информации.
— Кто-нибудь выжил? — поинтересовался Рейвен.
— Есть несколько очевидцев. Их трудно назвать выжившими, поскольку ближайший очевидец находился на расстоянии около мили от фабрики. Они говорят, что было ощущение очень сильного землетрясения.
— При нашей первой встрече вы сказали, что до сих пор тактика врага состояла в незаметном, хотя и эффективном саботаже, но никогда не влекла за собой такие ужасные человеческие жертвы И это было естественно, поскольку все-таки между нами еще существуют узы крови". Но, если в конце концов выяснится, что взрыв — их рук дело, это будет означать очень важную перемену. Это будет означать, что они перешли к решительным действиям и будут атаковать нас со всей жестокостью.
— Именно этого мы и боимся — подтвердил Карсон — Какой-нибудь Опьяненный собственным успехом фанатик с Венеры или Марса может решить, что настало время ускорить ход событии и использовать все имеющиеся в его распоряжении средства. Поэтому больше терпеть мы не можем
Кивнув в знак согласия, Рейвен спросил:
— Но все же для чего вы меня вызвали? Вы хотите, чтобы я сделал что-то особенное?
— Нет, ничего особенного, — ответил Карсон. — Все, что вы сделаете, полностью на ваше усмотрение. Я просто довел до вашего сведения последнюю информацию. А уж ваша задача — с толком ею распорядиться. — Карсон тяжело вздохнул и озабоченно потер лоб. — Идея заговорщиков состоит в том, чтобы через эти катастрофы, которые очень трудно отличить от случайных, постепенно парализовать все наши силы и заставить сдаться. И вся беда в том, что без убедительных доказательств очень трудно отличить спровоцированную катастрофу от тех, что время от времени происходят в силу объективных причин.
— Конечно…
— Кроме того, всегда существует практика приписывать оппозиции любое значительное происшествие, хотя, по правде говоря, они могут не иметь к этому никакого отношения. Но с другой стороны, если бы мы точно знали, что виновны они, а также конкретных исполнителей тогда мы могли бы повесить их всех на фонарных столбах. И тут уж им не помогло бы земное гражданство. Убийство является убийством в любом уголке космоса.
— Вы хотите, чтобы я оставил все и, занялся изучением только этой проблемы?
Лицо Карсона стало суровым.
— Никоим образом! Покончить любым способом с этим идиотским соперничеством, если с ним вообще можно покончить, гораздо важнее, чем бороться с его последствиями! Я предпочитаю, чтобы вы начали осуществлять любой разработанный вами план. Но в то же время я хотел бы, чтобы вы использовали любую возможность для сбора информации, которая прояснила бы историю с этим взрывом. Если что-нибудь откопаете, немедленно мне сообщите.
— Хорошо. Договорились. Буду держать ушки на макушке и смотреть во все глаза. Все, что я узнаю, вы получите без задержки. — Поглядев с любопытством на собеседника, Рейвен спросил: — А собственно говоря, чем занималась эта фабрика «Бакстер»?
— Ну да, конечно! Чтобы вы да не спросили об этом!
— Есть что-то такое, о чем я не должен знать?
— Ладно… ладно… — заколебался Карсон, но наконец решился: — Не вижу причин скрывать от вас истину. Если Керати не согласен с этим, то пусть ему будет хуже. Я не разделяю ту точку зрения, что агентуре не все положено знать. — Внимательно посмотрев на экран, Карсон спросил: — Рядом с вами или в пределах слышимости есть кто-нибудь?
— Никого.
— Тогда слушайте, и о том, что я скажу, никому ни слова! Фабрика «Бакстер» через два месяца должна была завершить работу над созданием двенадцатимоторного двигателя нового типа, работающего на совершенно новом горючем. Маленький телеуправляемый испытательный корабль, снабженный этим двигателем, в конце прошлого года совершил полет к поясу астероидов и вернулся на Землю. Все хранилось в глубочайшем секрете.
— Не означает ли это, что ведется серьезная подготовка для Великого прыжка? — невозмутимо спросил Рейвен.
— Велась, — поправил его Карсон с горечью в голосе, сделав упор на прошедшем времени. — Четыре трехмоторных аппарата были готовы для запуска в систему Юпитера. Но гораздо важнее было то, что это была лишь попытка, чистый эксперимент, основополагающий принцип… Если бы путешествие прошло без происшествий…
Карсон не закончил фразу.
— Дальние планеты? Вплоть до Плутона?
— Детские игрушки!..
— Альфа Центавра?
— Возможно, даже дальше. Еще рано устанавливать пределы, но они должны быть отодвинуты гораздо дальше. — Неожиданно он очень внимательно посмотрел на Дэвида. — Похоже, что вы не очень удивлены и возбуждены услышанным?!
Не отвечая, Рейвен спросил:
— А это новое горючее, оно очень взрывоопасное?
— Чрезвычайно! Именно поэтому мы сбиты с толку. Это мог быть и просто несчастный случай, несмотря на все принятые меры предосторожности.
— Ну и дела! — протянул Рейвен. Подумав немного, он заговорил о другом: — Там у вас крутится один тип с Венеры, некто Кайдер. Руководит торговой компанией «Утренняя звезда». Похоже, это не совсем обычный тип. Я хочу войти с ним в контакт.
— Против него что-нибудь есть?
— Только то, что, кроме торговли, он на Земле занимается какими-то другими делами. Мой информатор считает, что он является ключевой фигурой на той стороне «поля битвы»,
— Кайдер… — повторил Карсон, сделав пометку в блокноте, невидимом на экране. — Наведу справки о нем в секретной службе. Как уроженец Венеры, он должен фигурировать в нашей картотеке. — Закончив запись, он поднял глаза: — Хорошо. Если понадобится, можете воспользоваться этим вертолетом. Еще что-нибудь нужно?
— Какой-нибудь астероид с хорошим воздухом и прекрасными видами для личной резиденции!..
— Когда хотя бы несколько сотен из них будут у нас в руках, обещаю один оставить для вас, — даже не улыбнувшись, ответил Карсон. — Судя по тому, как сейчас идут дела, вы будете его иметь через сто лет после своей смерти.
Еще некоторое время Рейвен продолжал сидеть, уставившись на экран и размышляя. Есть существа, безразличные к разрушениям, совершенным руками людей.
«Вот именно, Дэвид, руками человека, — прервала его размышления Лайна, послав импульс из глубины дома. — Помни об этом! Всегда об этом помни!»
«Это нельзя забыть», — ответил он.
«Можно… но не забывай, хотя бы временно, о памяти».
«Почему бы и нет? Нас здесь двое: один вспоминает, в то время как другой полон обоснованных забот».
Она ничего не ответила. Для себя она уже все решила, поэтому добровольно и осознанно присоединилась к нему для выполнения поставленной задачи. Лайна не боялась ни человека ни зверя, ни бога ни черта, ни жизни ни смерти. Единственным источником ее мучительного беспокойства был страх одиночества.
С трудом выбравшись из тесной кабины, Рейвен спрыгнул на землю и направился к ожидавшим его пилоту и членам экипажа.
— Проводите меня к дому. Я бы хотел некоторое время остаться здесь и после захода солнца.
Глава 5
— Если даже вы вернетесь домой, вам будет очень трудно спокойно отдыхать в вашем кресле. Когда националистическая истерия, словно эпидемия, распространяется во все стороны в поисках мишени для своей ненависти, больше всех всегда страдают нейтральные пацифисты.
— Я все же рискну.
— Делайте как хотите, — Рейвен сделал жест в сторону Двери. — Дорога к свободе открыта, а плата за нее — информация, которую вы можете мне сообщить.
— Что вы хотите узнать?
— Как я уже сказал, какой-то очень важный тип на Земле предал меня. Неизвестный мне подлец в нашем лагере. Вы меня уже заверили, что не знаете, кто это. Но кто, по-вашему, это может быть?
— Кайдер, — не колеблясь ответил Стин, главным образом потому, что деваться ему было некуда. Это имя автоматически возникло в мозгу, а значит, легко могло быть прочитано, как неоновая реклама.
— Кто он такой? Где живет?
Ответить на эти вопросы было просто, так как они не таили в себе никакой опасности. За пределами секретного центра Кайдер с циничным усердием выполнял свои земные обязанности.
— Есть ли у него какие-либо особые способности? — спросил Дэвид, прочтя предыдущий ответ.
— Я не уверен, но говорят, что он может разговаривать с насекомыми.
— Этой информации достаточно, — сказал Рейвен и показал на дверь. — Можете идти. Даст бог, в качестве нейтрала вы будете счастливы.
— Я бы очень хотел, чтобы так и было, — согласился Стин. Остановившись на пороге, он горячо добавил: — Дай бог никогда больше не видеть вас двоих!
Сказав это, он посмотрел на небо и быстро вышел.
— Ты заметил? — Лайна выглядела немного ошарашенной. — Он посмотрел на небо, нам ничего не сказал, но его мозг выдал то, что видели его глаза: спускающийся вертолет! — Теперь уже она забеспокоилась. — Да, спускается очень быстро! Дэвид, ты слишком много болтал и потерял уйму времени. Что ты собираешься делать?
Он спокойно посмотрел на нее:
— По-видимому, женщина всегда остается женщиной.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Когда ты нервничаешь, ты ничем не отличаешься от человека из толпы. Ты очень много думаешь, но забываешь слушать. А ведь далеко не все — враги…
Подавив беспокойство, она прислушалась. И мысли из вертолета рекой потекли к ней. В спускающейся машине было четыре человека, и у всех, несомненно, простые мозги. Вертолет находился в зоне приема, и до Лайны и Дэвида долетел разговор находящихся в нем людей:
— В доме, похоже, все спокойно. Интересно, что за тип только что вышел и отправился к шоссе?
— Бог его знает! Во всяком случае, это не он. Этот слишком низенький и толстый… Что бы там ни было, Кар-сон сказал, что в доме еще должна находиться какая-то чувственная амазонка. Если не найдем Рейвена, поговорим с ней.
— Слышала? В лице Карсона ты имеешь тайного воздыхателя! — пошутил Рейвен.
— Я даже ни разу его не видела. Так что, наверное, это ты рассказал ему кое-что обо мне.
Лайна повернулась к окну и стала слушать дальше. Странные голоса-мысли витали теперь над крышей.
— Они могли бы нам придать какого-нибудь телепата. Говорят, что некоторые из них способны перехватывать мысли аж за линией горизонта.
Кто-то другой прокомментировал:
— В нашей корпорации никогда не будет таких работников. Общественность не потерпела бы этого. С тех пор как два столетия назад подняли шум по поводу психологической полиции, ни один телепат не стал полицейским.
Третий из команды с презрением процедил:
— Ха-ха-ха! Общественность! Меня от нее тошнит! — И тут же, спохватившись: — Эй! Ты куда так гонишь? Этот сад — море грязи, а не резиновая подушка. Ты хоть смотри что делаешь!
— В конце концов, кто находится за рычагами управления этой штуки, ты или я? Ты еще пеленки мочил, когда я уже приземлялся на пятачке размером с носовой платок! — Последовала пауза. — Держитесь крепче, садимся!
Из дрожащей машины, в свете прожекторов, выпрыгнули четверо мужчин и направились к дому. Все были в обычной одежде.
Выйдя им навстречу, Рейвен спросил:
— Что стряслось? Что-то срочное?
— Понятия не имею, — ответил руководитель группы, смерив Дэвида взглядом с головы до ног. — Без всякого сомнения, вы — Рейвен. Карсон хочет с вами поговорить, — он сделал жест в сторону вертолета. — Мы прилетели на этой каракатице, потому что на ней есть канал связи службы безопасности. Вы можете поговорить с ним прямо отсюда.
— Отлично!
Поднявшись в машину, Рейвен устроился поудобней в кабине и стал ожидать, пока наладят радиосвязь.
Наконец экран засветился и на нем появилось лицо Карсона.
— Быстро вы справились, молодцы! — поздравил он команду. — Я отправил на поиски десять патрульных машин и уже думал, что дай бог только через неделю вас обнаружат. — Карсон сделал свое изображение более четким. — Что случилось?
— Ничего особенного, — сообщил Рейвен. — Оппозиция уже дважды меня атаковала. Я им ответил тем же Окончательно никто не победил.
Лицо Карсона исказила гримаса.
— Это ваша точка зрения на игру. Наша точка зрения менее оптимистична. Более того, положение очень неприятное.
— Что произошло?
— Этим утром взлетела на воздух фабрика «Бакстер Юнайтед». Новость мы держим в секрете и, сколько сможем, не допустим утечки информации.
Скрестив руки, Рейвен заметил:
— Это была большая фабрика, не так ли?
— Вы еще спрашиваете?! Ночная смена, которая меньше дневной, в этот момент покидала предприятие. Это сократило число жертв примерно до четырех тысяч.
— Подонки!
— Внешне все выглядит как обычная промышленная авария, вызванная каким-то происшествием, — продолжил с горечью в голосе Карсон. — Но все наталкивает на мысль, что это лишь одна из целой серии хорошо спланированных акций, и сюрпризы еще будут. Причем все будет выглядеть как обычное происшествие. Пока у нас нет доказательств, мы ничего не можем сказать.
— Были ли на фабрике установлены ловушки?
— Были, и много. Дюжины. Фабрика являлась стратегически важным предприятием и соответственно охранялась. Какого черта, мы же не дураки!..
— Ну и…
— Девяносто процентов ловушек также взлетело на воздух. Те немногие, что остались, были настолько выведены из строя, что ничего не смогли зафиксировать. Целая группа агентов, составленная отчасти из телепатов и гипнотиков, зря прочесывала район в поисках информации.
— Кто-нибудь выжил? — поинтересовался Рейвен.
— Есть несколько очевидцев. Их трудно назвать выжившими, поскольку ближайший очевидец находился на расстоянии около мили от фабрики. Они говорят, что было ощущение очень сильного землетрясения.
— При нашей первой встрече вы сказали, что до сих пор тактика врага состояла в незаметном, хотя и эффективном саботаже, но никогда не влекла за собой такие ужасные человеческие жертвы И это было естественно, поскольку все-таки между нами еще существуют узы крови". Но, если в конце концов выяснится, что взрыв — их рук дело, это будет означать очень важную перемену. Это будет означать, что они перешли к решительным действиям и будут атаковать нас со всей жестокостью.
— Именно этого мы и боимся — подтвердил Карсон — Какой-нибудь Опьяненный собственным успехом фанатик с Венеры или Марса может решить, что настало время ускорить ход событии и использовать все имеющиеся в его распоряжении средства. Поэтому больше терпеть мы не можем
Кивнув в знак согласия, Рейвен спросил:
— Но все же для чего вы меня вызвали? Вы хотите, чтобы я сделал что-то особенное?
— Нет, ничего особенного, — ответил Карсон. — Все, что вы сделаете, полностью на ваше усмотрение. Я просто довел до вашего сведения последнюю информацию. А уж ваша задача — с толком ею распорядиться. — Карсон тяжело вздохнул и озабоченно потер лоб. — Идея заговорщиков состоит в том, чтобы через эти катастрофы, которые очень трудно отличить от случайных, постепенно парализовать все наши силы и заставить сдаться. И вся беда в том, что без убедительных доказательств очень трудно отличить спровоцированную катастрофу от тех, что время от времени происходят в силу объективных причин.
— Конечно…
— Кроме того, всегда существует практика приписывать оппозиции любое значительное происшествие, хотя, по правде говоря, они могут не иметь к этому никакого отношения. Но с другой стороны, если бы мы точно знали, что виновны они, а также конкретных исполнителей тогда мы могли бы повесить их всех на фонарных столбах. И тут уж им не помогло бы земное гражданство. Убийство является убийством в любом уголке космоса.
— Вы хотите, чтобы я оставил все и, занялся изучением только этой проблемы?
Лицо Карсона стало суровым.
— Никоим образом! Покончить любым способом с этим идиотским соперничеством, если с ним вообще можно покончить, гораздо важнее, чем бороться с его последствиями! Я предпочитаю, чтобы вы начали осуществлять любой разработанный вами план. Но в то же время я хотел бы, чтобы вы использовали любую возможность для сбора информации, которая прояснила бы историю с этим взрывом. Если что-нибудь откопаете, немедленно мне сообщите.
— Хорошо. Договорились. Буду держать ушки на макушке и смотреть во все глаза. Все, что я узнаю, вы получите без задержки. — Поглядев с любопытством на собеседника, Рейвен спросил: — А собственно говоря, чем занималась эта фабрика «Бакстер»?
— Ну да, конечно! Чтобы вы да не спросили об этом!
— Есть что-то такое, о чем я не должен знать?
— Ладно… ладно… — заколебался Карсон, но наконец решился: — Не вижу причин скрывать от вас истину. Если Керати не согласен с этим, то пусть ему будет хуже. Я не разделяю ту точку зрения, что агентуре не все положено знать. — Внимательно посмотрев на экран, Карсон спросил: — Рядом с вами или в пределах слышимости есть кто-нибудь?
— Никого.
— Тогда слушайте, и о том, что я скажу, никому ни слова! Фабрика «Бакстер» через два месяца должна была завершить работу над созданием двенадцатимоторного двигателя нового типа, работающего на совершенно новом горючем. Маленький телеуправляемый испытательный корабль, снабженный этим двигателем, в конце прошлого года совершил полет к поясу астероидов и вернулся на Землю. Все хранилось в глубочайшем секрете.
— Не означает ли это, что ведется серьезная подготовка для Великого прыжка? — невозмутимо спросил Рейвен.
— Велась, — поправил его Карсон с горечью в голосе, сделав упор на прошедшем времени. — Четыре трехмоторных аппарата были готовы для запуска в систему Юпитера. Но гораздо важнее было то, что это была лишь попытка, чистый эксперимент, основополагающий принцип… Если бы путешествие прошло без происшествий…
Карсон не закончил фразу.
— Дальние планеты? Вплоть до Плутона?
— Детские игрушки!..
— Альфа Центавра?
— Возможно, даже дальше. Еще рано устанавливать пределы, но они должны быть отодвинуты гораздо дальше. — Неожиданно он очень внимательно посмотрел на Дэвида. — Похоже, что вы не очень удивлены и возбуждены услышанным?!
Не отвечая, Рейвен спросил:
— А это новое горючее, оно очень взрывоопасное?
— Чрезвычайно! Именно поэтому мы сбиты с толку. Это мог быть и просто несчастный случай, несмотря на все принятые меры предосторожности.
— Ну и дела! — протянул Рейвен. Подумав немного, он заговорил о другом: — Там у вас крутится один тип с Венеры, некто Кайдер. Руководит торговой компанией «Утренняя звезда». Похоже, это не совсем обычный тип. Я хочу войти с ним в контакт.
— Против него что-нибудь есть?
— Только то, что, кроме торговли, он на Земле занимается какими-то другими делами. Мой информатор считает, что он является ключевой фигурой на той стороне «поля битвы»,
— Кайдер… — повторил Карсон, сделав пометку в блокноте, невидимом на экране. — Наведу справки о нем в секретной службе. Как уроженец Венеры, он должен фигурировать в нашей картотеке. — Закончив запись, он поднял глаза: — Хорошо. Если понадобится, можете воспользоваться этим вертолетом. Еще что-нибудь нужно?
— Какой-нибудь астероид с хорошим воздухом и прекрасными видами для личной резиденции!..
— Когда хотя бы несколько сотен из них будут у нас в руках, обещаю один оставить для вас, — даже не улыбнувшись, ответил Карсон. — Судя по тому, как сейчас идут дела, вы будете его иметь через сто лет после своей смерти.
Еще некоторое время Рейвен продолжал сидеть, уставившись на экран и размышляя. Есть существа, безразличные к разрушениям, совершенным руками людей.
«Вот именно, Дэвид, руками человека, — прервала его размышления Лайна, послав импульс из глубины дома. — Помни об этом! Всегда об этом помни!»
«Это нельзя забыть», — ответил он.
«Можно… но не забывай, хотя бы временно, о памяти».
«Почему бы и нет? Нас здесь двое: один вспоминает, в то время как другой полон обоснованных забот».
Она ничего не ответила. Для себя она уже все решила, поэтому добровольно и осознанно присоединилась к нему для выполнения поставленной задачи. Лайна не боялась ни человека ни зверя, ни бога ни черта, ни жизни ни смерти. Единственным источником ее мучительного беспокойства был страх одиночества.
С трудом выбравшись из тесной кабины, Рейвен спрыгнул на землю и направился к ожидавшим его пилоту и членам экипажа.
— Проводите меня к дому. Я бы хотел некоторое время остаться здесь и после захода солнца.
Глава 5
Кайдер вернулся домой, когда на землю опустилась ночь. Оставив машину на заднем дворе, он наблюдал, как два человека ставили ее в маленький гараж. Закрыв раздвижную дверь, они подошли к нему, и все пошли к выходящей на задний двор двери дома.
— Опять я задержался, — с раздражением сказал Кайдер. — Полиция этой ночью очень нервничает. Рыщут по всем направлениям. Останавливали меня три раза. «Покажите, пожалуйста, ваше разрешение. Покажите, пожалуйста, ваше удостоверение пилота. Покажите, пожалуйста…» — Он с раздражением вздохнул. — Как они еще не попросили свидетельство о рождении!
— Должно быть, что-то произошло. — заметил один из спутников. — Между тем на спектроэкране нет никаких чрезвычайных сообщений.
— А когда они там были? — заметил второй. — Уже прошло три недели, а они ни слова не сообщили о нашем ударе по…
— Тише, тише! — остановил его Кайдер, сопроводив предостережение увесистым шлепком по спине. — Сколько раз нужно предупреждать, чтобы вы не распускали языки!
С ключом в руке, он остановился перед дверью и тоскливо посмотрел вверх в надежде увидеть на небосводе сияющую точку, которую так редко видел.
— Что у нас на ужин? — войдя в дом, спросил Кайдер.
— Венерианская утка с жареным миндалем и…
Неожиданно зазвенел дверной колокольчик, Кайдер быстро и выразительно посмотрел на более высокого из двоих.
— Кто это может быть?
Мозг высокого сконцентрировался на входной двери. Затем он повернулся и ответил:
— Некто Дэвид Рейвен. Кайдер от неожиданности сел.
— Ты уверен?
— По крайней мере, так сообщает его мозг.
— А что еще он говорит?
— Ничего. Только это. Остальное закрыто.
— Задержите его на некоторое время, а затем пригласите.
Подойдя к огромному письменному столу, Кайдер открыл ящик и вытащил1 оттуда маленькую коробочку.
— Он знает, что мы его задерживаем, и знает почему, — сообщил высокий. С едва скрываемым отвращением он внимательно смотрел на коробочку. — Он точно знает, что вы делаете и что у вас на уме. Он может Читать все ваши мысли.
— Ну и что из этого? Какое преимущество это ему дает?
Кайдер подтолкнул коробочку на середину стола, поближе к стоящему перед ним стулу. Какие-то блестящие иголки вылетели из коробочки и стали кружиться по комнате.
— Ты напрасно беспокоишься, Сантил. Вы, телепаты, все одинаковы: воображаемая опасность, что кто-то может легко прочесть ваши мысли, стала для вас навязчивой идеей.
Он стал издавать какие-то странные звуки. В ответ новые омерзительные насекомые выбрались из своего убежища и закружились, исчезнув в дальних углах комнаты.
— Пригласите его!
Сантил, как и его напарник, с облегчением и удовольствием вышли из комнаты. Когда Кайдер начинал играть с этими коробочками, у них появлялось неистребимое желание быть как можно дальше от этого места. Их поведение понравилось Кайдеру. Ему льстило сознание собственного могущества. Превосходство над простыми смертными — Это такая штука, которую стоит иметь. А уж если речь идет о тех, кто наделен необычайными талантами, то это вообще нечто грандиозное. Какая-то небольшая зеленая тварь, похожая на паука, словно очнувшись от сна, зашевелилась в кармане его пиджака. Кайдер единственный на Земле обладал армией без нервов, страха, почти непобедимой, к тому же абсолютно подчиненной его воле.
Когда Рейвен вошел, на лице Кайдера заиграла дежурная профессиональная улыбка. Жестом указав на стул, он быстро окинул взглядом вошедшего. «Обычный атлетический тип, — подумал он, — если не считать этих глаз с металлическим блеском». Глаза эти, казалось, пронизывали насквозь.
— Да, действительно, я таков, каким вы меня представляете, — невозмутимо сказал Рейвен. — Да и глаза в самом деле видят очень далеко.
Не растерявшись, Кайдер ответил:
— Поверьте, я не нервничаю. Всю мою жизнь вокруг меня крутятся читатели мыслей. Иногда раньше, чем я прикажу что-либо вслух, по меньшей мере дюжина из них бросается выполнять приказ. Послушайте, я вас ищу.
— Если это так, то с моей стороны было очень любезно самому прийти к вам. А чем, собственно, я вас заинтересовал?
— Я хотел знать, что вы из себя представляете. — Кайдер явно хотел уклониться от ответа на прямой вопрос и предпочел сказать что-нибудь другое. — Мне сказали, что вы более чем уникальный человек…
Подавшись вперед и уперев руки в колени, Рейвен спросил:
— А кто вам это сказал? Кайдер неестественно засмеялся.
— Для чего вы спрашиваете, если можете преспокойно все прочесть в моем мозгу?
— В ваших мыслях этой информации нет. Возможно, какой-то гипнотик время от времени стирает из вашей памяти эти сведения в качестве меры безопасности. Если это так, то можно предпринять еще кое-что. Образ может быть стерт, но его отпечаток всегда остается.
— Для человека, о котором столько говорят, вы показываете образцы недалекого ума, — заметил Кайдер. — То, что может сотворить один гипнотик, другой может с тем же успехом разрушить. Поэтому, если мне необходимо уберечь что-то важное от нескромных глаз, я эту информацию в мозгу не держу. Для этого у меня есть другие, более эффективные способы.
— Например?
— Например, с самого начала не забивать этим голову.
— Вы хотите сказать, что получаете информацию из неизвестного источника?
— Конечно. Я сам попросил, чтобы мне не открывали источник. В этом случае я ничего не могу сказать и никто ничего не сможет извлечь из моего мозга помимо моей воли. Даже лучший телепат всех времен и народов не сможет прочесть в моем мозгу то, чего там нет!
— Блестящая предусмотрительность, — одобрил Рей-вен, очень довольный тем, что узнал. Одновременно он стал отгонять что-то, летающее в воздухе.
— Не делайте этого! — приказал ему Кайдер.
— Почему?
— Эти маленькие насекомые принадлежат мне!
— Это вовсе не дает им право досаждать мне своим жужжанием, не так ли? — Хлопая ладонями, он раздавил с дюжину этой мошкары. — А кроме того, там, откуда они вылетели, их еще больше.
Кайдер вскочил и угрожающим тоном сказал:
— Эти мошки могут причинить человеку много неприятностей. Например, после их укусов ваши ноги могут так воспалиться, что каждая станет шире туловища. И воспаление не прекратится. В итоге человек превращается в слоноподобную массу, абсолютно неспособную двигаться. — С садистским удовольствием Кайдер продолжил: — Воспаление достигает сердца, и жертва умирает. Но смерть не ставит окончательную точку в этом процессе. Он продолжается, делает шею в два раза толще, чем голова. Доходит черед и до головы, которая превращается в огромный ужасный шар с торчащими в разные стороны волосами. Глаза, словно пуговицы, проваливаются в этот шар дюймов на десять. — Кайдер остановился, смакуя свои литературные изыски, затем закончил: — В общем, жертва этих малюсеньких насекомых становится самым отвратительным трупом во Вселенной.
— Очень интересно, хотя и попахивает мелодрамой, — невозмутимо прокомментировал Рейвен. — Как приятно сознавать, что не я буду объектом внимания этих созданий!
— Что вам дает основание так думать? — Черные глаза Кайдера прямо впились в Дэвида.
— Многое. Ну, например, если меня постигнет эта участь и я погибну, то каким образом вы собираетесь получить нужную вам информацию?
— Если вы будете мертвы, то я в ней уже не буду нуждаться.
— Простительная ошибка, мой друг. Вы будете очень удивлены, когда узнаете, сколько жизненно важной информации вам не хватает.
— Что вы хотите этим сказать?
— Да не тревожьтесь вы, — Рейвен сделал широкий жест. — Сядьте и успокойтесь. Лучше думайте о последствиях моего воспаления. Насколько я знаю, на всей планете не найдется никого, кроме вас, кто бы мог это сделать?
— Да, только я, — с гордостью сказал Кайдер.
— А это сразу сузит круг подозреваемых, не так ли? Секретная служба Земли, едва взглянув на труп, сразу возьмет вас под белы рученьки. Они это называют убийством. А для убийц у них предусмотрено очень суровое наказание.
Наблюдая за облаком пыли, Кайдер со значением сказал:
— Это в том случае, если Секретная служба обнаружит труп. А если его не будет?
— Никакого тела не будет. Я устрою все так, чтобы оно полностью разложилось, затруднив любое расследование, — сказал улыбаясь Рейвен.
— Вы позаботитесь?! По-моему, вы забыли, что мы говорим о вашем теле, а не о моем.
— Мы говорим о феномене вообще, а не о вас или обо мне.
— Да вы бредите! — воскликнул Кайдер, чувствуя, как от ужаса у него похолодел затылок. — Вы лунатик.
Наклонившись вперед, он нажал на своем столе какую-то кнопку.
Дверь открылась, в нее осторожно заглянул Сантил.
— Тебе удалось что-нибудь перехватить? — спросил Кайдер.
— Нет.
— Но ты хотя бы пытался?
— Бесполезно. Я могу перехватить его слова, мысли и чувства об окружающем, но его собственный мозг словно вакуум. Этого не может делать никто — ни я, ни любой телепат из тех, кого я знаю.
— Хорошо, хорошо. Можешь идти, — Кайдер подождал, пока дверь закроется. — Стало быть, вы являетесь новым типом телепата с круговой защитой. Вы можете читать мысли других, а ваши никто. Это подтверждает то, что мне сказал Грейсон.
— Грейсон? — повторил Рейвен. И, пожав плечами, добавил: — Тот, кто информирован наполовину, не заслуживает доверия.
— Это относится в равной мере и к вам.
— Разумеется. Мне нужно еще многое постичь. Например, я хотел бы знать, кто организовал взрыв на фабрике «Бакстер».
— Что?
— Сегодня утром произошел огромной силы взрыв…
— Неужели? А какое отношение к этому имею я?
— В самом деле, никакого, — разочарованно согласился Рейвен
Для его разочарования имелись основательные причины: за четыре секунды в мозгу Кайдера пронеслась вереница мыслей, и Рейвен очень точно их все прочел.
Рейвен перестал размышлять, заметив:
— Сомневаюсь, чтобы вы кому-то или чему-то верили, кроме своих мошек. — Он обратил внимание на облачко, которое кружилось по комнате. Его пронзительный и напряженный взгляд продолжал изучать коробки, вазы, корзины, пытаясь оценить потенциал их содержимого. — Однажды даже эти насекомые вас покинут, сколько бы их ни было, потому что насекомые есть насекомые.
— Если речь идет о насекомых, то перед вами авторитет в этой области, — пробормотал Кайдер. — Вы читали все мои мысли. К сожалению, я не в состоянии вам помешать. Таким образом, вы знаете, что дело «Бакстера» не по моей части. Я к этому не имел никакого отношения.
— Вынужден это признать. Никакой гипнотик не смог бы стереть это в вашем мозгу, в противном случае вы бы не были так растеряны и откровенно заинтересованы в связи с этим фактом. Еще час назад я бы побился об заклад, что именно вы все это организовали. Увы, я ошибся. Спасибо, вы сэкономили мне деньги!
— Вам они понадобятся. Сколько вы заплатили Стину?
— Ничего. Ни цента.
— И вы хотите, чтобы я в это поверил?
— Как всякий, кто себя уважает, Стин больше не выдержал, — заявил Рейвен. — Всегда есть предел, когда человек больше не может терпеть. И тогда он или убегает при малейшей возможности, или взрывается. Лучше будет, если вы оставите Стина в покое.
— Я займусь им, когда наступит подходящее время, — с угрозой в голосе пообещал Кайдер. — А что вы сделали с Галлером?
— Ничего особенного. Его беда в том, что он полон амбиций и пытается постичь то, на что не способен. Вскоре он будет мертв.
— Мне сказали, что с его мозгом… — Внезапно голос Кайдера прервался, словно он не сразу осознал то, что услышал. — Вы сказали «мертв»?
— Опять я задержался, — с раздражением сказал Кайдер. — Полиция этой ночью очень нервничает. Рыщут по всем направлениям. Останавливали меня три раза. «Покажите, пожалуйста, ваше разрешение. Покажите, пожалуйста, ваше удостоверение пилота. Покажите, пожалуйста…» — Он с раздражением вздохнул. — Как они еще не попросили свидетельство о рождении!
— Должно быть, что-то произошло. — заметил один из спутников. — Между тем на спектроэкране нет никаких чрезвычайных сообщений.
— А когда они там были? — заметил второй. — Уже прошло три недели, а они ни слова не сообщили о нашем ударе по…
— Тише, тише! — остановил его Кайдер, сопроводив предостережение увесистым шлепком по спине. — Сколько раз нужно предупреждать, чтобы вы не распускали языки!
С ключом в руке, он остановился перед дверью и тоскливо посмотрел вверх в надежде увидеть на небосводе сияющую точку, которую так редко видел.
— Что у нас на ужин? — войдя в дом, спросил Кайдер.
— Венерианская утка с жареным миндалем и…
Неожиданно зазвенел дверной колокольчик, Кайдер быстро и выразительно посмотрел на более высокого из двоих.
— Кто это может быть?
Мозг высокого сконцентрировался на входной двери. Затем он повернулся и ответил:
— Некто Дэвид Рейвен. Кайдер от неожиданности сел.
— Ты уверен?
— По крайней мере, так сообщает его мозг.
— А что еще он говорит?
— Ничего. Только это. Остальное закрыто.
— Задержите его на некоторое время, а затем пригласите.
Подойдя к огромному письменному столу, Кайдер открыл ящик и вытащил1 оттуда маленькую коробочку.
— Он знает, что мы его задерживаем, и знает почему, — сообщил высокий. С едва скрываемым отвращением он внимательно смотрел на коробочку. — Он точно знает, что вы делаете и что у вас на уме. Он может Читать все ваши мысли.
— Ну и что из этого? Какое преимущество это ему дает?
Кайдер подтолкнул коробочку на середину стола, поближе к стоящему перед ним стулу. Какие-то блестящие иголки вылетели из коробочки и стали кружиться по комнате.
— Ты напрасно беспокоишься, Сантил. Вы, телепаты, все одинаковы: воображаемая опасность, что кто-то может легко прочесть ваши мысли, стала для вас навязчивой идеей.
Он стал издавать какие-то странные звуки. В ответ новые омерзительные насекомые выбрались из своего убежища и закружились, исчезнув в дальних углах комнаты.
— Пригласите его!
Сантил, как и его напарник, с облегчением и удовольствием вышли из комнаты. Когда Кайдер начинал играть с этими коробочками, у них появлялось неистребимое желание быть как можно дальше от этого места. Их поведение понравилось Кайдеру. Ему льстило сознание собственного могущества. Превосходство над простыми смертными — Это такая штука, которую стоит иметь. А уж если речь идет о тех, кто наделен необычайными талантами, то это вообще нечто грандиозное. Какая-то небольшая зеленая тварь, похожая на паука, словно очнувшись от сна, зашевелилась в кармане его пиджака. Кайдер единственный на Земле обладал армией без нервов, страха, почти непобедимой, к тому же абсолютно подчиненной его воле.
Когда Рейвен вошел, на лице Кайдера заиграла дежурная профессиональная улыбка. Жестом указав на стул, он быстро окинул взглядом вошедшего. «Обычный атлетический тип, — подумал он, — если не считать этих глаз с металлическим блеском». Глаза эти, казалось, пронизывали насквозь.
— Да, действительно, я таков, каким вы меня представляете, — невозмутимо сказал Рейвен. — Да и глаза в самом деле видят очень далеко.
Не растерявшись, Кайдер ответил:
— Поверьте, я не нервничаю. Всю мою жизнь вокруг меня крутятся читатели мыслей. Иногда раньше, чем я прикажу что-либо вслух, по меньшей мере дюжина из них бросается выполнять приказ. Послушайте, я вас ищу.
— Если это так, то с моей стороны было очень любезно самому прийти к вам. А чем, собственно, я вас заинтересовал?
— Я хотел знать, что вы из себя представляете. — Кайдер явно хотел уклониться от ответа на прямой вопрос и предпочел сказать что-нибудь другое. — Мне сказали, что вы более чем уникальный человек…
Подавшись вперед и уперев руки в колени, Рейвен спросил:
— А кто вам это сказал? Кайдер неестественно засмеялся.
— Для чего вы спрашиваете, если можете преспокойно все прочесть в моем мозгу?
— В ваших мыслях этой информации нет. Возможно, какой-то гипнотик время от времени стирает из вашей памяти эти сведения в качестве меры безопасности. Если это так, то можно предпринять еще кое-что. Образ может быть стерт, но его отпечаток всегда остается.
— Для человека, о котором столько говорят, вы показываете образцы недалекого ума, — заметил Кайдер. — То, что может сотворить один гипнотик, другой может с тем же успехом разрушить. Поэтому, если мне необходимо уберечь что-то важное от нескромных глаз, я эту информацию в мозгу не держу. Для этого у меня есть другие, более эффективные способы.
— Например?
— Например, с самого начала не забивать этим голову.
— Вы хотите сказать, что получаете информацию из неизвестного источника?
— Конечно. Я сам попросил, чтобы мне не открывали источник. В этом случае я ничего не могу сказать и никто ничего не сможет извлечь из моего мозга помимо моей воли. Даже лучший телепат всех времен и народов не сможет прочесть в моем мозгу то, чего там нет!
— Блестящая предусмотрительность, — одобрил Рей-вен, очень довольный тем, что узнал. Одновременно он стал отгонять что-то, летающее в воздухе.
— Не делайте этого! — приказал ему Кайдер.
— Почему?
— Эти маленькие насекомые принадлежат мне!
— Это вовсе не дает им право досаждать мне своим жужжанием, не так ли? — Хлопая ладонями, он раздавил с дюжину этой мошкары. — А кроме того, там, откуда они вылетели, их еще больше.
Кайдер вскочил и угрожающим тоном сказал:
— Эти мошки могут причинить человеку много неприятностей. Например, после их укусов ваши ноги могут так воспалиться, что каждая станет шире туловища. И воспаление не прекратится. В итоге человек превращается в слоноподобную массу, абсолютно неспособную двигаться. — С садистским удовольствием Кайдер продолжил: — Воспаление достигает сердца, и жертва умирает. Но смерть не ставит окончательную точку в этом процессе. Он продолжается, делает шею в два раза толще, чем голова. Доходит черед и до головы, которая превращается в огромный ужасный шар с торчащими в разные стороны волосами. Глаза, словно пуговицы, проваливаются в этот шар дюймов на десять. — Кайдер остановился, смакуя свои литературные изыски, затем закончил: — В общем, жертва этих малюсеньких насекомых становится самым отвратительным трупом во Вселенной.
— Очень интересно, хотя и попахивает мелодрамой, — невозмутимо прокомментировал Рейвен. — Как приятно сознавать, что не я буду объектом внимания этих созданий!
— Что вам дает основание так думать? — Черные глаза Кайдера прямо впились в Дэвида.
— Многое. Ну, например, если меня постигнет эта участь и я погибну, то каким образом вы собираетесь получить нужную вам информацию?
— Если вы будете мертвы, то я в ней уже не буду нуждаться.
— Простительная ошибка, мой друг. Вы будете очень удивлены, когда узнаете, сколько жизненно важной информации вам не хватает.
— Что вы хотите этим сказать?
— Да не тревожьтесь вы, — Рейвен сделал широкий жест. — Сядьте и успокойтесь. Лучше думайте о последствиях моего воспаления. Насколько я знаю, на всей планете не найдется никого, кроме вас, кто бы мог это сделать?
— Да, только я, — с гордостью сказал Кайдер.
— А это сразу сузит круг подозреваемых, не так ли? Секретная служба Земли, едва взглянув на труп, сразу возьмет вас под белы рученьки. Они это называют убийством. А для убийц у них предусмотрено очень суровое наказание.
Наблюдая за облаком пыли, Кайдер со значением сказал:
— Это в том случае, если Секретная служба обнаружит труп. А если его не будет?
— Никакого тела не будет. Я устрою все так, чтобы оно полностью разложилось, затруднив любое расследование, — сказал улыбаясь Рейвен.
— Вы позаботитесь?! По-моему, вы забыли, что мы говорим о вашем теле, а не о моем.
— Мы говорим о феномене вообще, а не о вас или обо мне.
— Да вы бредите! — воскликнул Кайдер, чувствуя, как от ужаса у него похолодел затылок. — Вы лунатик.
Наклонившись вперед, он нажал на своем столе какую-то кнопку.
Дверь открылась, в нее осторожно заглянул Сантил.
— Тебе удалось что-нибудь перехватить? — спросил Кайдер.
— Нет.
— Но ты хотя бы пытался?
— Бесполезно. Я могу перехватить его слова, мысли и чувства об окружающем, но его собственный мозг словно вакуум. Этого не может делать никто — ни я, ни любой телепат из тех, кого я знаю.
— Хорошо, хорошо. Можешь идти, — Кайдер подождал, пока дверь закроется. — Стало быть, вы являетесь новым типом телепата с круговой защитой. Вы можете читать мысли других, а ваши никто. Это подтверждает то, что мне сказал Грейсон.
— Грейсон? — повторил Рейвен. И, пожав плечами, добавил: — Тот, кто информирован наполовину, не заслуживает доверия.
— Это относится в равной мере и к вам.
— Разумеется. Мне нужно еще многое постичь. Например, я хотел бы знать, кто организовал взрыв на фабрике «Бакстер».
— Что?
— Сегодня утром произошел огромной силы взрыв…
— Неужели? А какое отношение к этому имею я?
— В самом деле, никакого, — разочарованно согласился Рейвен
Для его разочарования имелись основательные причины: за четыре секунды в мозгу Кайдера пронеслась вереница мыслей, и Рейвен очень точно их все прочел.
Рейвен перестал размышлять, заметив:
— Сомневаюсь, чтобы вы кому-то или чему-то верили, кроме своих мошек. — Он обратил внимание на облачко, которое кружилось по комнате. Его пронзительный и напряженный взгляд продолжал изучать коробки, вазы, корзины, пытаясь оценить потенциал их содержимого. — Однажды даже эти насекомые вас покинут, сколько бы их ни было, потому что насекомые есть насекомые.
— Если речь идет о насекомых, то перед вами авторитет в этой области, — пробормотал Кайдер. — Вы читали все мои мысли. К сожалению, я не в состоянии вам помешать. Таким образом, вы знаете, что дело «Бакстера» не по моей части. Я к этому не имел никакого отношения.
— Вынужден это признать. Никакой гипнотик не смог бы стереть это в вашем мозгу, в противном случае вы бы не были так растеряны и откровенно заинтересованы в связи с этим фактом. Еще час назад я бы побился об заклад, что именно вы все это организовали. Увы, я ошибся. Спасибо, вы сэкономили мне деньги!
— Вам они понадобятся. Сколько вы заплатили Стину?
— Ничего. Ни цента.
— И вы хотите, чтобы я в это поверил?
— Как всякий, кто себя уважает, Стин больше не выдержал, — заявил Рейвен. — Всегда есть предел, когда человек больше не может терпеть. И тогда он или убегает при малейшей возможности, или взрывается. Лучше будет, если вы оставите Стина в покое.
— Я займусь им, когда наступит подходящее время, — с угрозой в голосе пообещал Кайдер. — А что вы сделали с Галлером?
— Ничего особенного. Его беда в том, что он полон амбиций и пытается постичь то, на что не способен. Вскоре он будет мертв.
— Мне сказали, что с его мозгом… — Внезапно голос Кайдера прервался, словно он не сразу осознал то, что услышал. — Вы сказали «мертв»?