Рауд Эно. Муфта, Полботинка и Моховая Борода (Книга 4)

   Моховая Борода нашёл узенькую тропинку и поволок по ней бидон с Полботинком.
   Он уже порядочно отошёл от волчьего логова, бидон скользил довольно легко.
   Судьба снова была милостива к Моховой Бороде и Полботинку, и Моховая Борода пришёл к выводу, что никогда нельзя терять веру в свою счастливую звезду. И относительно Муфты тоже не стоило предполагать самое страшное, по крайней мере до тех пор, пока они не увидят пустую муфту Муфты.
   - Куда держим курс? - спросил Полботинка из бидона.
   - Понятия не имею, - признался Моховая Борода. - Куда тропинка ведёт, туда и будем курс держать.
   По существу, сейчас было совершенно всё равно, куда идти. Главное, побыстрее отойти подальше от волчьего логова. Когда опасность минует, тогда и настанет время разработать план и основательно обсудить программу действий.
   Некоторое время спустя Полботинка сказал:
   - Я думаю, мне уже пора вылезать из этого треклятого жестяного гроба.
   Моховая Борода остановился. Казалось, что прямой опасности больше не было. Во всяком случае, волки не давали о себе знать.
   - Ну ладно, давай вылезай, - сказал Моховая Борода. - Сколько можно тебя тащить?
   Из бидона показалась голова Полботинка, затем плечи. И наконец он весь высвободился из своих хвалёных жестяных лат.
   - Бедные мои косточки! - простонал он. - Я совсем одеревенел, даже пальцы на ногах не хотят по-настоящему шевелиться.
   Он едва стоял на ногах. Жестяные латы его действительно ужасно измучили.
   - Одно шевеление пальцами не поможет, - рассудил Моховая Борода. - Ты должен с ног до головы расшевелиться, чтобы кровь хорошенько разогнать.
   Полботинка попытался последовать совету Моховой Бороды, но двигался он ужасно неуклюже. Возможно, он ещё долго беспомощно топтался бы на месте, если бы его вдруг не охватил порыв дикого гнева.
   Он сердился на бидон, на тот проклятый жестяной гроб, превративший его в такое жалкое существо. И в сердцах он изо всех сил пнул бидон ногой.
   И тут же отчаянно взвыл. Его голые пальцы словно огнём обожгло, дикая боль пронзила всё тело. Он вскочил, стал подпрыгивать. И весь этот дикий танец сопровождался душераздирающим воплем.
   Наконец боль несколько утихла. Полботинка смог стоять на месте, и его вопли перешли в тихое оханье.
   - Вполне разумно! - похвалил Моховая Борода. - Этот удар ногой - самое разумное, что ты мог сделать. Теперь у тебя кровь хорошенько разогрелась, и ты сможешь снова ходить самостоятельно.
   Полботинка не сказал ничего. Он подошёл к бидону, поднял его обеими руками над головой и с размаху зашвырнул в кусты.
   - С меня хватит, - пробормотал он. - Пусть мыши, если хотят, сделают там гнездо.
   Моховой Бороде не было жаль бидона, ведь из-за дыр для рук и ног его всё равно невозможно использовать для воды. Но с ремнём он не собирался расставаться. Это был хороший ремень, к тому же вещь найденная. Вдруг чудесным образом ему доведётся встретиться с владельцем ремня. Моховая Борода подошёл к бидону и отвязал ремень от ручки.
   - Где ты взял этот ремень? - спросил Полботинка.
   - Нашёл в лесу, - сказал Моховая Борода. - Неподалёку от волчьего логова.
   Полботинка насторожился.
   - Пожалуй, я кое о чём догадываюсь, - задумчиво произнёс он. И он рассказал Моховой Бороде о двух ужасных человекообразных, которых он накануне вечером случайно встретил.
   - От их разговора осталось впечатление, что они выросли среди волков, сказал он. - Во всяком случае, у них слюнки текли при упоминании о сыром мясе.
   - О сыром мясе? - в ужасе повторил Моховая Борода. Но в эту минуту произошло нечто такое, что заставило их сразу забыть и о тех людях, и о сыром мясе. Полботинка случайно оглянулся.
   - Волки! - крикнул он.
   Моховая Борода тоже оглянулся.
   Да, это были волки. Ну конечно. Они, как видно, продолжали так называемые занятия. Выходит, они только передохнули, чтобы с новыми силами броситься на новые жертвы.
   Полботинка кинулся наутёк. Оцепенелости как не бывало.
   "Куда же он мчится? - подумал Моховая Борода. - Неужели он в самом деле рассчитывает таким образом спастись от волков? Напрасная надежда. Может, у него кровь настолько разыгралась, что он не в силах себя сдержать? Наверное, голос крови заставил его так мчаться. - Моховая Борода не захотел отставать от Полботинка. - Надо держаться вместе, - подумал он. - Держаться вместе и в жизни и в смерти!"
   И с этой мыслью он бросился за Полботинком.
   За спиной послышались лёгкие шаги волков. Словно играя, они приближались к беглецам.
   У Моховой Бороды от быстрого бега перехватывало дыхание. Ну что за дурень этот Полботинка? Зачем он несётся по прямой тропинке? Неужели он не понимает, что волки могут его настигнуть в любую минуту? Сейчас единственное спасение быстрее забраться на дерево...
   Но едва Моховая Борода успел об этом подумать, как произошло нечто совершенно непонятное. У-ух! Всего одна секунда! А может, и меньше... И Полботинка уже на дереве. Словно его подкинула невидимая пружина. Может быть, это внушение? Моховая Борода проделал такую штуку усилием мысли?
   Или это обман зрения?
   Продолжая бежать, Моховая Борода протёр глаза и снова взглянул туда, где видел буквально взлетевшего на дерево Полботинка.
   Нет, это не обман зрения.
   Полботинка висел на верхушке молодой берёзки у самой тропки. Именно висел. Вниз головой.
   И тут Моховая Борода ощутил на своём затылке горячее дыхание волка. Он хотел увернуться, но не смог. Нога где-то застряла. Быть может, зацепилась за корень. Он упал. Упал лицом вниз. И почувствовал, как ему на спину легли волчьи лапы. Задерёт!
   Моховая Борода закрыл глаза. И в тот же миг какая-то могучая сила, неизвестная сила вырвала его из волчьих лап. Он взлетел вверх.
   И когда снова открыл глаза, увидел, что качается рядом с Полботинком на ветке соседней стройной берёзки.
   Прошло немало времени, прежде чем Моховая Борода настолько пришёл в себя, что смог думать. Что же произошло? Какая сила бросила его на дерево, где он теперь непонятным образом болтался вниз головой и вверх ногами?
   Моховая Борода напряжённо думал. Всякие сверхъестественные предположения следовало отбросить. Например, силой внушения полёт объяснить нельзя. Сила внушения может помочь прыгнуть немного повыше, чем обычно, но на макушку берёзы сила внушения тебя не забросит. Сила притяжения земли, во всяком случае, куда сильнее, чем сила внушения, в этом не может быть никаких сомнений. Правильнее было бы подумать о более будничных вещах - например, о силках или капканах.
   И вдруг Моховой Бороде всё стало ясно. Заячий капкан! Они с Полботинком угодили в заячий капкан, оба, один за другим.
   Именно заячьи капканы устраивают так, что верхушку молодого дерева нагибают и соединяют с петлей, расположенной на земле. Если заяц попадает в петлю, верхушка дерева, распрямляясь, затягивает её и поднимает добычу наверх. Довольно простой принцип. Ещё с древних времён охотники устраивали такие капканы на лесных тропах. И сейчас они оба попали в капкан. Улепётывая что есть мочи, ни один из них, конечно, не заметил ни петли, ни верёвки. Но всё-таки счастье, что так случилось. В смысле волков, конечно.
   - Как ты себя чувствуешь? - донёсся с соседней берёзки голос Полботинка. С кровообращением всё в порядке?
   - Кровь начинает приливать к голове, - вздохнул Моховая Борода. Положение у нас незавидное, дружище. Полботинка не стал возражать.
   - Здесь, как видно, наш жизненный путь и закончится, - сказал он. - Между небом и землёй.
   В небе кружились вороны. Целая стая собралась над головами Полботинка и Моховой Бороды. Вороны на что-то рассчитывали. Быть может, ждали добычи?
   - Стервятники, - пробормотал Моховая Борода.
   А внизу, вокруг берёз, беспокойно метались волки. Поглядывали наверх. Их занятия неожиданно прервались, и это им совсем не нравилось. Казалось, они что-то замышляют, советуются друг с другом.
   Что они могут замышлять?
   Ни Моховая Борода, ни Полботинка и не пытались строить догадки. Вскоре это и вовсе перестало их интересовать. Всё равно. Будь что будет. У обоих в ушах неприятно шумело. Думать было трудно. Только одна мысль и вертелась ещё в голове: здесь, значит, всё и кончится, между небом и землёй.
   Сердечная встреча
   Направляясь от волчьего логова к своей палатке, оба краеведа были радостно оживлены. Всё-таки не напрасно они взялись за изучение волчьих повадок в этом лесу! Волчий приёмыш! Обросший шерстью ребёнок! Вот это открытие, вот это находка!
   Теперь они вернут обществу этого ребёнка. Однако не следует торопиться. Что скажут родители, когда увидят своё дитятко таким одичавшим и лохматым?
   Прежде всего надо научить ребёнка говорить и, пожалуй, даже пользоваться ножом и вилкой. Но всё надо делать постепенно и разумно. От волчьих повадок его надо отучать понемногу. Нельзя же, например, сразу кормить чем попало, если до сих пор он ел только... Но что же он ел? Конечно, сырое мясо.
   Бородатый краевед высказал это соображение вслух.
   - Надо бы достать сырого мяса. Тот, кто вырос среди волков, вряд ли станет есть другую пищу.
   Лысый утвердительно кивнул. Только вот где ты в лесу возьмёшь мясо? По мнению лысого, без ружья сырого мяса не раздобыть.
   - Жаль, что мы не захватили ружья, - сказал он.
   Но бородатый считал, что иметь ружьё совсем не обязательно.
   - Что-нибудь придумаем, - беззаботно заявил он и некоторое время спустя добавил: - Кстати, у меня в рюкзаке найдётся несколько заячьих капканов.
   Для лысого это было новостью, и он тут же захотел взглянуть на эти капканы. Но бородатый, испытывая терпение приятеля, продолжал молча шагать по лесной тропинке. И только когда до палатки оставалось всего около получаса ходьбы, он наконец остановился и развязал свой рюкзак.
   - Эти капканы я обнаружил во время одной из наших экспедиций на чердаке заброшенного хутора, - объяснил он. - В наши дни таких капканов не делают, да и не умеют их делать. Теперь большей частью пользуются фабричными, железными.
   Лысый с любопытством смотрел, как бородатый устанавливает капканы, как нагибает стволы двух молодых берёзок, чтобы привязать к ним капканы, и как старательно раскладывает петли на тропинке. Муфта, сидевший в рюкзаке лысого, тоже заинтересовался его действиями. Он, правда, ничего не видел, но слышал разговор краеведов и довольно ясно представлял себе всё происходящее.
   Какой ужас! Эти краеведы не жалеют усилий, лишь бы накормить его сырым мясом. А хочет он этого или нет, их нисколько не интересует. Они желают, чтобы он, Муфта, безумно обожал сырое мясо, и этого вполне достаточно. Они ведь от всей души хотят, чтобы он по всем статьям тянул на волчьего питомца. Они, пожалуй, и представить себе не могут, что у него есть какие-то собственные желания! И Муфта с ужасом думал о том, что, находясь у них в руках, он вдруг и впрямь постепенно превратится в этакого чудо-зверёныша, едва умеющего говорить и с восторгом пожирающего куски сырого мяса. Если события и дальше будут развиваться в таком духе, то бог знает, чем всё это кончится. Если воля краеведов окажется сильнее воли Муфты, то его песенка спета...
   Муфте стало не по себе. Он старался отогнать мрачные мысли, но из этого ничего не получилось. Он не мог справиться со своим воображением.
   Он представлял, как становится настоящим волчьим приёмышем, бегает по лесу на четвереньках и гоняется за зайцами. И тогда, впав в полнейшее отчаяние, Муфта стал изо всех сил барахтаться в рюкзаке.
   - Ну-ну, - проворчал лысый. - Вот ведь как вырывается. Свяжешься с таким, так самому не будет никакой жизни.
   - Надо бы его связать, - сказал бородатый.
   По мнению лысого, это был вполне разумный совет, и он хотел снять свой ремень, чтобы связать Муфте руки и ноги. Но ремня не оказалось.
   - Я потерял свой ремень, - сказал лысый.
   Ремня было, конечно, жалко, но всё-таки из-за него не стоило возвращаться. Ремень ремнём, всё равно в наступавших сумерках вряд ли удалось бы его найти. Краеведческие исследования иногда требуют и жертв. Лысый обойдётся и без ремня, к тому же Муфта в рюкзаке перестал буянить...
   Муфта понял, что бессмысленным барахтаньем ничего не добьёшься. Свяжут тебя - и дело с концом. Лучше уж сидеть смирно и ждать, что будет. Нельзя выходить из себя! Несмотря ни на что, он пока остаётся собой! Он ничуточки не одичал, как бы этого ни хотелось краеведам. И пусть краеведы считают его кем угодно, сам-то он знает, кто он на самом деле.
   Я Муфта, а не кто-нибудь иной.
   И навсегда останусь я собой.
   Муфта и не заметил, как стал сочинять стихи. Это его здорово успокоило. Стихи укрепляли его дух, что при теперешних обстоятельствах было совершенно необходимо.
   Краеведы продолжали свой путь. Когда они наконец подошли к палатке, уже совсем стемнело. Но кострище рядом. Сухой хворост был заготовлен заранее, так что вскоре палатку осветил приветливый огонёк костра. Лысый варил на костре кофе, а бородатый принёс из палатки буханку хлеба и головку сыра. Скоро можно подкрепиться.
   - А чем мы покормим своего подопечного? - растерянно спросил лысый. - У нас ведь нет сырого мяса.
   - Может, он сам для себя что-нибудь раздобудет? - сказал бородатый. Например, выроет из земли какого-нибудь крота.
   Лысый развязал рюкзак и за шиворот вытащил оттуда Муфту.
   - Ну, что будем делать, малыш? - спросил он. - Может, выроешь себе крота?
   Муфта молчал. Он считал этот вопрос слишком оскорбительным, чтобы на него отвечать.
   - Или, может, мышку поймаешь? - ободряюще продолжал лысый. - Разве волки не научили тебя ловить мышей?
   Муфта по-прежнему молчал.
   Ведь для волков он сам служил мышью. Волки играли с ним, так сказать, в волки-мышки. Но как это объяснить краеведам?
   У Муфты голова шла кругом. Наверное, потому, что после долгого сидения в душном рюкзаке он снова попал на свежий воздух. А быть может, это от голода? За всё время неволи в волчьем плену у него во рту не было и маковой росинки. Голод его здорово мучил, и он не мог оторвать глаз от хлеба и сыра. Краюшка хлеба и кусочек сыру были ему просто необходимы. Если бы хоть немного утолить голод, тогда он наверняка нашёл бы и более толковые слова, такие слова, чтобы краеведы в конце концов стали его слушать.
   Ой-ой-ой, до чего же он голоден, голоден, как волк... Так он им и скажет!
   - Я... Я голодный... Голодный, - заикаясь, пробормотал Муфта. - Голодный волк.
   Как это часто с ним бывало, от сильного волнения язык совершенно перестал слушаться. Голодный волк! Это он сказал нечаянно, а лысый тут же ухватился за его слова.
   - На самом деле ты вовсе не волк, - дружелюбно улыбнулся он. - Это тебе только кажется.
   А бородатый добавил:
   - Хоть ты и вырос среди волков, это ещё не значит, что ты волк.
   Муфта даже охнул от отчаянья. И надо же было именно сейчас начать путать слова.
   Муфту охватило горькое чувство одиночества. Люди были рядом, он же, несмотря на это, ощущал себя бесконечно одиноким. Быть может, даже более одиноким, чем когда-либо ранее. Его не понимали, и именно это ложилось на сердце тяжким грузом.
   Между тем чувство голода с каждой минутой усиливалось.
   - Пожалуйста... - срывающимся голосом попросил Муфта и грустно посмотрел на краеведов. Он хотел попросить кусочек хлеба. Но не успел договорить. Воротничок!
   Возглас Муфты прозвучал в лесной тишине поразительно громко.
   В его голосе слышалась неописуемая радость, на лице сиял невиданный восторг. Воротник! Воротник появился в круге света, отброшенного костром. Маленький, верный и храбрый Воротник!
   Радость встречи была взаимной. Невероятно длинными прыжками Воротник бросился к Муфте и стал лизать его лицо и руки. Он радостно повизгивал, непрерывно вертел хвостом и вскинул лапки на Муфтины плечи. Ослабевший от голода, Муфта не устоял на ногах, он упал, но верный пёс всё ещё не мог сдержать порыв своей нежности.
   Краеведы с глубочайшим интересом следили за этой встречей.
   - Воротничок, милый мой Воротничок! - растроганно повторял Муфта.
   - Он называет собаку воротником, - усмехнулся бородатый. - Похоже, он даже не лишен чувства юмора.
   - Совершенно невероятно, до чего они друг другу нравятся, - удивился лысый.
   Бородатый погрузился в размышления.
   - Не следует забывать, что собака произошла от волков, - наконец сказал он. - А раз малыш - волчий приёмыш, то они, по-видимому, находят друг в друге что-то общее, то, что их сближает.
   - Да-да, - кивнул лысый. - Что-то общее у них, конечно, есть. На известное родство указывает хотя бы шерсть.
   - Волосяной покров у них правда почти одинаковый, - заметил бородатый. Полагаю, нам следует использовать эту собаку в своих интересах. Она гораздо легче найдёт общий язык с волчьим приёмышем, чем мы.
   - Правильно, - согласился лысый. - Он может стать как бы посредником между нами и нашим подопечным. Бородатый отложил кусок хлеба.
   - Пёсик, пёсик! - позвал он и сказал лысому: - Самый прямой путь к собачьему сердцу лежит через желудок.
   Воротник навострил уши и уставился на бородатого. Он был так же голоден, как Муфта, может быть, даже ещё голоднее. Всю долгую ночь и следующий долгий день он скитался по чужому дремучему лесу. Повинуясь приказу Муфты спасаться от волков, он мчался, не выбирая направления, вперёд и вперёд и наконец безнадёжно заблудился в этом огромном лесу. Он окончательно потерял следы накситраллей. Он бегал взад и вперёд, пока не заметил наконец зарева костра, приведшего его к любимому хозяину. Всё это время бедная собака ничего не ела.
   Бородатый бросил Воротнику кусок хлеба, и собака ловко поймала его на лету.
   - Молодец, - похвалил лысый, отломил ещё кусок и подбросил его.
   Ого! На этот раз хлеб схватил Муфта и стал его грызть.
   - Дело идёт на лад, - обрадовался бородатый. - Он уже ест хлеб! Может быть, со временем он вообще забудет о сыром мясе.
   - Возможно, недели через две мы сможем кормить его даже овощами, - добавил лысый. - Овощи лучше всего отучают от дикости.
   Теперь они кормили хлебом и Муфту и собаку и при этом закусывали сами, так что вроде все были сыты.
   - Пора спать, - решил бородатый. - Утро вечера мудренее. Лысый кивнул.
   - Приёмыша возьмём в палатку? - вопросительно взглянул он на бородатого.
   Бородатый колебался.
   - Пусть поспит здесь, у костра, - сказал он наконец. - А то ещё на рассвете начнёт выть и разбудит нас ни свет ни заря.
   Это было вполне обоснованное опасение, ведь краеведы прекрасно знали, что Муфта может ужасно выть.
   Конечно, надо было позаботиться о том, чтобы Муфта ночью никуда не сбежал. Поэтому краеведы снова засунули Муфту в рюкзак и накрепко завязали его.
   - Собака будет его сторожить.
   И это была сущая правда. Воротник подошёл к рюкзаку и улёгся рядом.
   Костёр понемногу угасал. Снова на земле.
   Поднялся лёгкий ветерок, и верхушки деревьев стали потихоньку покачиваться.
   - Плохо дело, - сказал Моховая Борода.
   - Разве что песня поможет нам преодолеть трудности, - произнёс Полботинка и тут же попытался запеть: - Качаемся-качаемся, вперёд-назад, вперёд-назад...
   Но Моховой Бороде петь не хотелось.
   - Образно говоря, наши песни считай что спеты, - вздохнул он.
   - Если уж говорить образно, то картина, прямо скажем, невесёлая, согласился Полботинка. - Была бы возможность, так сейчас бы перевернул эту картину, чтобы нам больше не висеть вниз головой.
   Моховая Борода не отозвался. Полботинка, немного помолчав, сказал:
   - И волки на этой картине мне не нравятся.
   Теперь и Моховая Борода стал внимательнее смотреть на волков. Чего они ждут? Что замышляют? Казалось, волки вовсе не собираются признавать своё поражение. Они не соглашались так легко отказаться от своей добычи, которая уже была, считай, у них в лапах. Они явно не могли примириться с тем, что добыча каким-то чудесным образом взлетела из-под их носа в воздух и спокойно повисла на деревьях.
   Но что же они всё-таки замышляют?
   Понемногу это стало выясняться.
   Волчица с двумя волчатами подошла к дереву, на котором висел Моховая Борода, а волк с двумя другими волчатами нацелился на Полботинка. Тут и началось...
   Волчица разбежалась и подпрыгнула, широко разинув пасть, она чуть было не схватила Моховую Бороду за бороду.
   - Да она просто летает! - испуганно пробормотал Моховая Борода.
   - Ты подбери бороду, - посоветовал Полботинка. - Если волки вцепятся тебе в бороду и повиснут, берёзка наклонится к земле, и ты пропал...
   Моховая Борода послушался совета Полботинка и обернул бороду вокруг шеи.
   - Борода служит тебе заодно шарфом, - усмехнулся Полботинка. - Теперь нечего опасаться, что ты простудишься и схватишь ангину.
   Волчата тоже последовали примеру волчицы, но, к счастью, они прыгали гораздо ниже матери. И тут волчица прыгнула снова. Тысяча чертей! Моховая Борода был так благодарен Полботинку за добрый совет, не послушайся он друга, этот зверь наверняка стащил бы его за бороду с дерева.
   - Похоже, у них новый урок, - произнёс Моховая Борода дрожащим от страха голосом. - Родители учат детёнышей прыгать.
   - Скорее, это напоминает спортивное соревнование, - сказал Полботинка. - А призы - это, конечно, мы.
   Но он тут же прервал свою болтовню: события начали разворачиваться и под его берёзой. Волк что-то прорычал, словно требуя у волчат внимания. Присел, готовясь к прыжку. И - прыгнул.
   Горячее дыхание волка ударило в лицо Полботинка. Не хватило совсем немного. Казалось, волк, если бы захотел, мог лизнуть щёку Полботинка.
   - Считанные сантиметры! - испугался Полботинка. - Дело дрянь. Тем временем волчата продолжали прыгать, но особой опасности это не представляло. Потом опять настала очередь старого волка.
   - Ты посильнее раскачайся! - посоветовал Моховая Борода. - Чем подвижнее мишень, тем труднее её поразить.
   Полботинка стал размахивать руками, чтобы хорошенько раскачаться. Опыт далёкого детства ему очень пригодился. Он качался из стороны в сторону, как маятник.
   Волк прыгнул. Он рассвирепел. Со всего размаха он взлетел вверх, собрав всю свою волчью злобу и всю свою волчью силу.
   От ужаса Полботинка закричал. Волчья пасть мелькнула прямо перед его глазами. Казалось, волк вот-вот вонзит клыки ему в горло. Но маятник работал безупречно. Он проплыл мимо волка.
   Волк с размаху шлёпнулся наземь.
   - Пронесло! - ликовал Полботинка.
   - Надолго ли? - усомнился Моховая Борода.
   Тем временем и его положение становилось всё опасней. Волчица с двумя волчатами немного передохнула и, настороженно поглядывая на Моховую Бороду, снова приготовилась к прыжку.
   Чего она ждёт? Уж прыгала бы наконец!
   Но волчица не прыгнула. Она замерла. Моховая Борода вдруг почему-то перестал её интересовать.
   Волк тоже замер на месте.
   - Что-то почуяли, - сказал Полботинка.
   Волчата тоже насторожились.
   - Что-то и впрямь случилось, - оживился Моховая Борода.
   Но что же? Почему заволновались волки? Сулит это радость или беду?
   И вдруг волки повернулись и пошли. Исчезли. Старые впереди, молодые следом. Прошло всего несколько секунд, а их след простыл.
   Полботинка сказал:
   - Как будто голоса.
   Оба прислушались. Действительно, голоса. Разговор... Хруст сломанной ветки... Опять голоса... Шаги... И тут появились люди. Ну конечно, кто ещё мог так напугать волков!
   Люди были пока довольно далеко, но сверху, с вершины берёзы, Полботинка уже заметил их. И тут же у него возникло тревожное подозрение.
   - А вдруг это они? - испуганно прошептал он. - Те, кто говорил о сыром мясе?
   Встретив в первый раз краеведов, Полботинка их толком не разглядел. Между деревьями перед ним промелькнули две неясные фигуры. Но разговор он слышал. Ещё как ясно! Их голоса он хорошо запомнил. И чем лучше был теперь слышен разговор приближавшихся людей, тем яснее ему становилось: это те самые люди!
   - Где-то здесь и должен быть наш капкан, - произнёс низкий голос.
   - Ещё несколько шагов, если я не ошибаюсь, - ответил более высокий голос.
   Никаких сомнений! Они!
   Краеведы проснулись с восходом солнца, правда, не от Муфтиного воя, а сами по себе. Несмотря на недолгий сон, они были полны бодрости и энергии. Они бы с удовольствием принялись за воспитание Муфты. Рюкзак преспокойно лежал у потухшего костра, и они решили дать Муфте хорошенько выспаться. Возвращение к людям, безусловно, потрясло бедняжку, пусть теперь как следует отдохнёт, отоспится. Лучше пока проверить капканы. И они отправились в путь. Собаки не было видно, но краеведы были уверены, что к завтраку она обязательно вернётся. Настроение у них было отличное. Теперь бы ещё найти капканы! Они прибавили шагу и вскоре подошли к берёзам с капканами.
   - Смотри-ка! - воскликнул лысый. - На обеих берёзах что-то болтается!
   - Точное попадание! - обрадовался бородатый. Но радость тут же сменилась недоумением.
   - Это может быть что угодно, только не зайцы! - пробормотал лысый и протёр очки. - А ты как считаешь?
   Бородатый протёр глаза, потому что очков у него не было.
   - Кто-то, как видно, сыграл с нами злую шутку, - сказал он. - В заячьих капканах какие-то куклы.
   - Но они шевелятся, - усомнился лысый.
   - Значит, они заводные, - стоял на своём бородатый. - А может, на транзисторах.
   Краеведы подошли поближе. Лысый заметил свой ремень, в панике оброненный Моховой Бородой, поднял его и надел на куртку.
   - Порядок, - удовлетворённо заметил он. - Только я его не здесь потерял.