Эдмунд плакал, Элизабет, жалея и бесконечно любя его, опустилась на колени и принялась осторожно вытирать его влажный лоб.
– Даже когда я наконец понял, во что превратился Дэйн, я и подумать не мог, что он может причинить мне зло. Ведь я его брат! Я умолял его покинуть пещеру, уйти со мной, я обещал помочь ему! – бормотал Эдмунд. – Но Дэйн не слышал меня. Он кричал, что я хочу украсть его золото, что я вор. Я никак не мог успокоить его. Я говорил ему, что люблю его и хочу ему помочь, но… Он выхватил откуда-то кинжал и ударил меня… и убил бы, если б не Грейди… – Голос Эдмунда ослабел и затих.
Грейди, с трудом преодолевая боль, продолжил рассказ Эдмунда:
– Я громко заорал и бросился на зов Эдмунда. Думаю, мой крик спугнул Дэйна, и он удрал. Я заметил только грязные светлые волосы, черную накидку и кинжал в крови… А на земле лежал Эдмунд. Его руки были в крови, он пытался закрыть рану. – Поморщившись от боли, Грейди смущенно признался: – Я так спешил – хотел скорее вынести Эдмунда, – что оступился и повредил эту чертову ногу.
Внимательно слушая Грейди, Элизабет торопливо рвала на полоски свою нижнюю сорочку. Таос умело и спокойно обработал глубокую рану на груди Эдмунда и забинтовал ее чистой тканью, подготовленной Элизабет. Тем временем Вест сделал из дерева шину для ноги Грейди.
Вест решительно проговорил:
– Таос, ближайший госпиталь в Малаге. Вы отправитесь туда сразу, как только мы сделаем носилки для Эдмунда. Думаю, Грейди сможет ехать верхом, я посажу его в седло. Возьмите с собой Элизабет…
– Нет, – запротестовала она, – я не поеду!
– Поедешь! – отрезал Вест, не прекращая заниматься ногой Грейди. Затем Вест взглянул на Эдмунда: – Не беспокойся насчет Дэйна, Эд. Я спущусь вниз и выведу его из пещеры. – Сказав это, Вест наконец взглянул на Элизабет: – Мне бы не хотелось, чтобы ты была здесь, когда я приведу Дэйна.
– Если ты остаешься здесь, то и я тоже останусь, – упрямилась Элизабет и, посмотрев в глаза Веста, тихо добавила: – Хочешь ты этого или нет, я останусь с тобой!
Элизабет не поехала в Малагу.
Они с Вестом долго смотрели вслед всаднику и повозке с потерявшим сознание Эдмундом.
– Не волнуйся за них, – сказал Вест, – Таос обязательно доставит их в госпиталь.
– Но как же мог Дэйн поднять руку на своего брата?
Вест ласково обнял Элизабет за плечи:
– Это не Дэйн, милая. Чудовище, которое встретил Эдмунд, вовсе не Дэйн Кертэн.
Элизабет, до глубины души тронутая его деликатностью, подняла полные слез глаза:
– Квотернайт, почему ты стараешься казаться не таким, какой есть на самом деле? Ведь на самом деле ты чуткий и очень добрый человек!
Он усмехнулся:
– Лишь иногда, дорогая!
Глава 44
Глава 45
Послесловие
Однако вам не следует торопиться. К поиску сокровищ будут допущены лишь члены поисковой компании, организованной наследниками того самого человека, который пятьдесят лет тому назад утверждал, что обнаружил золотой клад у подножия пика Викторио.
Запад всегда был полон слухов о затерянных шахтах и зарытых сокровищах, но в отличие от многих других эта история имеет под собой реальную основу, поскольку все уже давно знают, где именно находится золото. Проблема заключается лишь в том, что оно погребено на глубине 400 футов и как раз в том месте, где армия запускает ракеты и взрывает самолеты.
Член Республиканской партии Нью-Мексико Джой Скин представил в Министерство обороны ходатайство о разрешении проведения поисковых работ на территории ракетной базы. Документ находится на рассмотрении с июля этого года (то есть уже четыре месяца).
Искателям золота придется самим оплатить все расходы. А дальнейшая судьба клада будет решаться органами правосудия.
Как заявил помощник Скина Шерри Кислинг: «Тайна золотого клада будет раскрыта раз и навсегда».
Военные, в свою очередь, согласились пойти навстречу. «Мы хотим решить этот вопрос окончательно и бесповоротно», – сказала Дебора Бингхем, пресс-секретарь ракетной базы «Белые Пески».
Эта история уходит своими корнями в 1937 год, когда, как гласит легенда, Мильтон Носс спустился в пещеру, прячась от дождя во время охоты на оленя. Эта пещера находилась у пика Викторио, неподалеку от Лас-Крукеса.
Пик расположен в глубокой чашеобразной долине. Носс сказал, что он спустился в огромную пещеру, где нашел сложенные штабелями золотые слитки и 27 скелетов, привязанных к деревянным столбам.
Носс рассказал, что позднее он вернулся к пику с динамитом, чтобы расширить вход в пещеру, но в итоге лишь уничтожил шахту, похоронив золото под скальной породой. В течение нескольких дней Носс вел раскопки, убедив техасца Чарлза Райана сделать инвестиции в поисковые работы.
Однако Райан, увидев, что их работа не приносит никаких результатов, повздорил с Носсом и застрелил его в драке. Это произошло в 1949 году.
Бывшая жена Носса, Ова Носс, впоследствии предъявила свои права на золото. После Второй мировой войны пик Викторио стал частью ракетной базы «Белые Пески», общая площадь которой насчитывает 3200 квадратных миль. Однако Ова Носс убедила военных открыть ей доступ к пещере. Организованные ею в 1963 и в 1977 годах поиски клада не увенчались успехом.
После смерти Овы Носс к поискам сокровищ приступили ее внук и профессиональные кладоискатели из «Экспедиции Анлимитед Помпано», которые проводили поисковые работы и в 1977 году.
Вице-президент компании Джерри Ли сказал, что в 1977 году его радар обнаружил пещеру у основания пика. «Было ли в этой пещере что-либо? Кто знает…» – говорит Ли.
Компании потребуется 15 дней для геодезического исследования местности, 45 дней на раскопки и 40 дней, чтобы поднять золото на поверхность. По словам Ли, компания располагает миллионом долларов, включая сумму, необходимую на выплаты компенсаций армии.
«Экспедиция получит небольшой процент от стоимости найденного», – сказал Ли, однако какой именно процент, он не уточнил.
Ли сказал также, что начнет работы еще до конца года, но, по сообщению армейского представителя, экспедиция не может приступить к поискам до тех пор, пока Конгресс не утвердит соответствующее решение и пока не закончится предварительное исследование местности.
Если золото будет обнаружено, то непременно начнется борьба за право обладания им. К числу претендентов относится диаспора «Апачи» (пик носит имя вождя апачей Викторио), родственники Носса и группа ветеранов ВВС, которые заявляют, что видели золото в 1958 году.
Загадкой является и происхождение этого клада.
Ховард Браэн, бывший корреспондент «Трибюн», в своем отчете для прессы в 1977 году говорил, что он отдает предпочтение версии, согласно которой пещера является тайником апачей.
– Даже когда я наконец понял, во что превратился Дэйн, я и подумать не мог, что он может причинить мне зло. Ведь я его брат! Я умолял его покинуть пещеру, уйти со мной, я обещал помочь ему! – бормотал Эдмунд. – Но Дэйн не слышал меня. Он кричал, что я хочу украсть его золото, что я вор. Я никак не мог успокоить его. Я говорил ему, что люблю его и хочу ему помочь, но… Он выхватил откуда-то кинжал и ударил меня… и убил бы, если б не Грейди… – Голос Эдмунда ослабел и затих.
Грейди, с трудом преодолевая боль, продолжил рассказ Эдмунда:
– Я громко заорал и бросился на зов Эдмунда. Думаю, мой крик спугнул Дэйна, и он удрал. Я заметил только грязные светлые волосы, черную накидку и кинжал в крови… А на земле лежал Эдмунд. Его руки были в крови, он пытался закрыть рану. – Поморщившись от боли, Грейди смущенно признался: – Я так спешил – хотел скорее вынести Эдмунда, – что оступился и повредил эту чертову ногу.
Внимательно слушая Грейди, Элизабет торопливо рвала на полоски свою нижнюю сорочку. Таос умело и спокойно обработал глубокую рану на груди Эдмунда и забинтовал ее чистой тканью, подготовленной Элизабет. Тем временем Вест сделал из дерева шину для ноги Грейди.
Вест решительно проговорил:
– Таос, ближайший госпиталь в Малаге. Вы отправитесь туда сразу, как только мы сделаем носилки для Эдмунда. Думаю, Грейди сможет ехать верхом, я посажу его в седло. Возьмите с собой Элизабет…
– Нет, – запротестовала она, – я не поеду!
– Поедешь! – отрезал Вест, не прекращая заниматься ногой Грейди. Затем Вест взглянул на Эдмунда: – Не беспокойся насчет Дэйна, Эд. Я спущусь вниз и выведу его из пещеры. – Сказав это, Вест наконец взглянул на Элизабет: – Мне бы не хотелось, чтобы ты была здесь, когда я приведу Дэйна.
– Если ты остаешься здесь, то и я тоже останусь, – упрямилась Элизабет и, посмотрев в глаза Веста, тихо добавила: – Хочешь ты этого или нет, я останусь с тобой!
Элизабет не поехала в Малагу.
Они с Вестом долго смотрели вслед всаднику и повозке с потерявшим сознание Эдмундом.
– Не волнуйся за них, – сказал Вест, – Таос обязательно доставит их в госпиталь.
– Но как же мог Дэйн поднять руку на своего брата?
Вест ласково обнял Элизабет за плечи:
– Это не Дэйн, милая. Чудовище, которое встретил Эдмунд, вовсе не Дэйн Кертэн.
Элизабет, до глубины души тронутая его деликатностью, подняла полные слез глаза:
– Квотернайт, почему ты стараешься казаться не таким, какой есть на самом деле? Ведь на самом деле ты чуткий и очень добрый человек!
Он усмехнулся:
– Лишь иногда, дорогая!
Глава 44
Нежно дотронувшись до волос Элизабет, Вест попросил:
– Обещай, что сделаешь все в точности так, как я тебе скажу!
Она молчала.
– Элизабет?
– Я не могу обещать. Если ты хочешь сказать, что мне нельзя спускаться вниз…
Она не успела договорить, как Вест схватил ее за плечи и резко повернул к себе. Его лицо будто окаменело. Глядя прямо в глаза Элизабет, он спокойно сказал:
– Ты заблуждаешься, если думаешь, что можешь повелевать мною только потому, что я тебя люблю!
– Вест, я совсем не имела в виду…
– Нет, имела. Но ты ошибаешься, Элизабет! И здорово ошибаешься! – Его глаза потемнели. – Мне следовало отправить тебя с Таосом, и напрасно я этого не сделал!
Глядя на него снизу вверх, Элизабет тихо сказала:
– Милый, я очень хотела остаться здесь, с тобой!
– Ты не можешь делать все, что хочется, Элизабет. Я позволил тебе остаться, но это была ошибка. Я ни за что не разрешу тебе спуститься в пещеру.
Сердитый взгляд Веста вдруг потеплел, он осторожно привлек Элизабет к себе. Спрятав лицо в ее золотистые волосы, Вест прошептал:
– Любимая, я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось! Я так боюсь тебя потерять!
– Ты не потеряешь меня, любовь моя! – тихо ответила Элизабет. – Я останусь здесь и буду ждать твоего возвращения.
Облегченно вздохнув, Вест сказал:
– Вот, возьми револьвер. Оставайся около входа в пещеру и постоянно держи револьвер в руке. Ни в коем случае не спускайся в пещеру и стреляй в любого, кто попытается подойти к тебе. Обещай, что ты сделаешь все так, как я сказал!
– Конечно, но лучше бы ты взял револьвер с собой.
Элизабет надеялась, что Вест возьмет с собой их единственное оружие, но он коснулся ее щеки губами и зашагал по узкой извилистой тропинке, ведущей вниз, в прохладную темную дыру в земле.
Элизабет подняла голову и взглянула на солнце. Был полдень.
Только гордость помогла Весту сохранить самообладание в те минуты, когда он приближался к пещере. Женщина, которую он любил, не сводила с него глаз, и Вест всем своим видом демонстрировал спокойствие и бесстрашие. Он углублялся все дальше и дальше в темнеющую пустоту, размышляя о том, неужели все мужчины, подобно ему, надевают на себя маску бесстрашия, когда на самом деле чувствуют себя слабыми и беспомощными?
Держа фонарь в одной руке и моток веревки в другой, Вест спускался все ниже и ниже в черную глубину, оставив наверху сияющий солнечный день и взволнованную Элизабет. Он старался не вспоминать о своих беспричинных страхах перед сумрачными туннелями и темными пещерами.
Но чем ниже Вест опускался, тем сильнее и сильнее охватывало его чувство беспокойства. Нервная дрожь сотрясала его тело. Кладбищенская тишина и непроницаемая мгла окружали его. Вест остановился и прислонился к каменной стене, пытаясь успокоить прерывистое дыхание. Он чувствовал себя измученным, испуганным, не способным соображать и действовать. Сердце так сильно колотилось в его груди, что казалось, вот-вот разорвется. Вдруг у Веста закружилась голова, его замутило, и он чуть не потерял сознание. Он сделал глубокий вдох, вообразив со страху, что здесь, в этой мрачной преисподней, нет воздуха. Подобно тому, как в маленьком темном туннеле в Андерсонвилле.
Ему казалось, что каменные стены пещеры сомкнулись вокруг него, что выход наверх закрылся навсегда, похоронив его под грудами мертвого камня. Сердце бешено забилось, холодная испарина выступила на лбу. Дрожащими руками Вест с трудом поднял фонарь, тщетно пытаясь развеять сгустившийся вокруг него мрак.
Надо было взять себя в руки. Вест глотнул побольше воздуха и громко сказал себе:
– Ты можешь! Ты можешь это сделать!
Он повторял эти слова снова и снова.
Казалось, все подземное царство кричало: «Ты можешь!» Звук многократно отражался от каменных стен, замирая в дальних залах, извилистых проходах и узких расселинах.
Тысячи гигантских сталагмитов возвышались вокруг него, подавляя и заставляя чувствовать себя трусом. Казалось, эти камни знали, что он совершенно бессилен сделать хоть один шаг в наводящий ужас лабиринт, ведущий вниз, в вечное царство тьмы и смерти.
Не в силах унять дрожь, Вест все-таки заставил себя сделать один робкий шаг, потом другой… Как малыш, который учится ходить, Вест пошатывался и спотыкался, но упрямо продолжал идти вперед. Он раскинул руки в стороны, пытаясь сохранить равновесие, и во все глаза всматривался в непроницаемую темноту. Ему стало легче, когда он понял, что смог пересилить свой страх.
Вест осторожно продвигался вперед, внимательно осматривая все вокруг. Однако пугаться все-таки приходилось: мерцающий луч фонаря выхватывал из темноты под ногами обрывающиеся вниз уступы, сверкающих холодным блеском змей и убегающих от света смертоносных пауков.
Наконец Вест успокоился. Он понял, что в пещере есть кислород, а значит, ему не суждено умереть от удушья. Он облегченно вздохнул и почувствовал, как живительный воздух проникает в легкие и сердце замедляет свой бешеный ритм. Тело наполнилось прежней силой, и он уже мог твердо стоять на ногах. Уверенность в себе вернулась, и Вест с радостью осознал, что наконец одержал победу над своим давним страхом. Привычная усмешка появилась на губах, и он спокойно направился в глубину пещеры.
Но через секунду, ощутив на лице какую-то липкую гадость, Вест в ужасе вскрикнул. Сообразив, что это всего лишь паутина, он перевел дыхание и пошел дальше.
Откуда-то доносился слабый шум. То били крыльями тысячи летучих мышей.
Не отрывая взгляда от входа в пещеру, она тщетно пыталась не думать о плохом. Прошло еще полчаса, и, наконец, она услышала звуки, которых ждала так долго. Конечно, это были шаги Веста. Улыбка радости осветила ее лицо. Отбросив в сторону пистолет, Элизабет вскочила на ноги.
Из темноты показались очертания мужской фигуры, и Элизабет, кинувшись вперед, воскликнула:
– Милый мой! Я так волновалась, я думала… я… – Резко остановившись, Элизабет, оцепенев, смотрела на длинноволосого мужчину в черной накидке с кожаным кнутом в руке.
В мгновение ока незнакомец оказался возле нее, не дав ей опомниться и схватить револьвер. Сильные пальцы с длинными черными ногтями впились в руку Элизабет, звероподобное существо притянуло ее к себе. Поднеся кнут к подбородку Элизабет и оскалив зубы, мужчина проговорил:
– Где же это Ортис нашел тебя, крошка? Мне следует наградить его за такой замечательный выбор! Ты прекраснее любой из моих женщин. – Его безумные зеленые глаза остановились на золотистых волосах Элизабет.
– Боже мой! – прошептала Элизабет, услышав знакомый голос. – Это ты, Дэйн?
Дэйн в замешательстве уставился на Элизабет. Прищурив глаза, он разглядывал ее лицо.
– Откуда тебе известно мое имя, красавица? Разве я уже обладал тобой раньше?
Все еще не веря своим глазам, Элизабет выдохнула:
– Возможно ли это?! Дэйн, что с тобой? Боже мой, Дэйн Кертэн?!
– Элизабет? Ты ли это, дорогая моя? – В его лихорадочно блестевших глазах появился проблеск разума. – Наконец-то ты пришла ко мне! Как долго я тебя ждал! Пойдем, я так много должен показать тебе!
– Нет! – пронзительно вскрикнула Элизабет, стараясь вырваться из его рук. – Отпусти меня!
– Отпустить? Ты моя жена, Элизабет! В конце концов, у нас сейчас медовый месяц! – оскорбленным тоном ответил Дэйн.
– Нет, нет, пожалуйста, отпусти! – умоляла Элизабет, чувствуя отвратительный запах, исходящий от Дэйна. Смертельный страх охватил ее душу.
Не выпуская Элизабет из рук, Дэйн быстро развязал свой пояс и заткнул им ее рот. Несмотря на то что Элизабет очаянно сопротивлялась, он снял пояс с ее брюк и крепко связал им руки девушки.
Довольный собой, он сказал:
– Не волнуйся! Вот увидишь, ты обрадуешься, когда я приведу тебя вниз, в наши великолепные покои, где мы сможем доказать друг другу свою любовь!
Пытаясь вырваться, Элизабет в ужасе затрясла головой.
– Элизабет, я возмущен и обижен твоим отношением ко мне! И это в начале медового месяца?! – с угрозой в голосе проговорил Дэйн. Как бы случайно, он откинул полу своей черной накидки, показав ей висящий на поясе острый кинжал. С ужасом глядя на оружие, Элизабет увидела также его бледное тело, прикрытое лишь жалкими лохмотьями грязной рубахи. Злобно усмехнувшись, Дэйн резко запахнул полы своей черной хламиды.
Он крепко схватил Элизабет за плечо и потащил за собой в пещеру. Через несколько шагов солнечный свет померк.
Не останавливаясь ни на секунду, Дэйн быстро двигался вперед, увлекая за собой Элизабет. Охваченная ужасом, она знала, что каждый ее неверный шаг может стать последним и что в любую секунду ее подстерегает смерть. Ей казалось, что зеленые глаза Дэйна, словно глаза ночного хищника, способны видеть в непроницаемом мраке. Вцепившись Элизабет в плечо и не замедляя шага, он тащил ее за собой все дальше и дальше вниз. Элизабет потеряла счет времени, и когда наконец они остановились, над самым ее ухом раздался торжествующий голос Дэйна:
– Мы на глубине девятисот футов. Чтобы попасть сюда, мы прошли две с половиной мили. В этой кромешной тьме я ни разу не оступился, не сделал ни одного неверного шага. Теперь ты понимаешь, моя рыжеволосая красавица, что я и есть настоящий Властелин Бездны. Я способен видеть в темноте, так же, как и мои подданные – вампиры.
Элизабет вздрогнула, когда зажженный факел внезапно вспыхнул оранжевым пламенем. В ярком круге света перед ней возникло обезображенное диким оскалом безумное лицо мужчины.
– Я хочу показать тебе кое-что, дорогая!
Дэйн привел Элизабет в большой темный зал. Подняв высоко над головой пылающий факел, он проговорил:
– Взгляни на моих подданных, Элизабет!
Она подняла глаза и задрожала от ужаса и отвращения. Тысячи и тысячи серо-коричневых летучих мышей гроздьями свисали с потолка прямо над их головами. Казалось, что фантастическая живая масса облепила каждый дюйм потолка.
– Впечатляет, не правда ли? – самодовольно спросил Дэйн. – Знаешь, за долгие зимние месяцы тела летучих мышей становятся холодными, твердыми и почти бездыханными. Вот бы и мне так! – Дэйн грустно вздохнул. – Пожалуй, мне следует подождать до зимы. Элизабет, почему ты дрожишь? Наверное, я немного поторопился показать тебе моих крылатых слуг.
Элизабет пыталась заговорить, закричать, но из ее груди вырывались только приглушенные всхлипывания.
– Вероятно, ты считаешь меня больным или сумасшедшим? Моя дорогая, ты глубоко заблуждаешься, полагая, что на свете только плохое и хорошее, черное и белое. – Дэйн покачал головой. – Ты никогда не имела дел с другим миром – особым, не похожим на ваш. Это тот мир, в котором я сейчас царствую.
Широко раскрытыми глазами Элизабет смотрела на стоящую перед ней фигуру в черном одеянии. Она думала о том, что спорить с безумцем бесполезно.
– Пойдем, – сказал Дэйн, вновь уводя ее в узкий туннель. – Я вижу, ты испытываешь отвращение к этим созданиям. Сегодня вечером я покажу тебе мои обширные владения, и ты поймешь, как они прекрасны.
Дэйн потянул Элизабет за собой и привел в просторный зал. На миг ее ослепило яркое сияние горящих на стенах факелов. Когда наконец глаза Элизабет привыкли к свету, она увидела, что в самом центре громадного зала высокими штабелями лежат сияющие золотые слитки. Весьма довольный произведенным впечатлением, Дэйн повел ее дальше, мимо кровати, сложенной из таких же золотых слитков, к тому месту, где горящие на полу факелы обозначали край зияющей черной пропасти.
Заставив Элизабет взглянуть вниз, Дэйн принялся рассказывать ей о том, что все вокруг – это амфитеатр, заполненный невидимыми зрителями. Совсем скоро они вдвоем, как единственные артисты на этой сцене, представят на суд этой аудитории особое, исполненное страсти зрелище.
– Вообрази, как восторженно они будут рукоплескать, околдованные красотой и гениальностью нашего спектакля!
Вытянув вперед бледную руку с длинными острыми ногтями, Дэйн предупредил, чтобы Элизабет была осторожна, когда после представления они подойдут к самому краю освещенной огнями сцены, чтобы поклониться благодарной публике.
– Насколько я знаю, эта яма бездонна, – спокойно произнес Дэйн.
Элизабет, вздрогнув, отпрянула от края чернеющей перед ней пропасти. Зловещая усмешка исказила лицо Дэйна, и он повел Элизабет назад, к стоящей в центре огромного зала золотой кровати.
– Дорогая, я был бы рад поделиться с тобой золотом, но не могу. Ты сама видишь, что здесь и для одного-то мало. – Вытащив кляп изо рта Элизабет, Дэйн добавил: – Но я собираюсь наслаждаться твоим обществом до тех пор, пока…
– Я здесь не одна, Дэйн, – выкрикнула Элизабет. Противоречивые чувства раздирали ее. В ее душе еще теплилась надежда, что Вест найдет и спасет ее. Но в то же время ее мучил страх за Веста. Ведь безумец Дэйн мог его убить! – Один из моих спутников ищет меня и обязательно сюда придет.
Медленно развязывая пояс, стягивающий ее руки, Дэйн невозмутимо ответил:
– Еще никому не удалось приблизиться к этим тайным покоям!
– Но ведь Эдмунд сделал это, – напомнила Элизабет.
– Да, Эдмунд приходил сюда, – хихикнул Дэйн. – Но я не позволил ему ходить тут и высматривать… Он хотел украсть мое золото.
– Ты ошибаешься, Дэйн. Мы пришли сюда вовсе не затем, чтобы украсть твое золото или чем-то навредить тебе, – с отчаянием в голосе уверяла Элизабет. – Мы пришли, чтобы помочь тебе. Мне не нужно ни грамма твоего золота. Возьми себе все, только отпусти меня.
Дэйн медленно повернул Элизабет к себе, и она увидела сатанинский блеск в его зеленых глазах.
– Я хочу любить тебя здесь, на этой золотой постели. Мое золото будет у меня перед глазами, а ты будешь принадлежать мне. – Его глаза вспыхнули лихорадочным блеском, а зубы обнажились в зверином оскале. – Эти сияющие золотые слитки страшно возбуждают меня! – Судорожная гримаса пробежала по лицу Дэйна, и он схватил Элизабет за плечи, стараясь прижать ее к себе. – Раздевайся, Элизабет, немедленно! Если ты не хочешь, чтобы я поступил с тобой так, как с Эдмундом, ты должна мне подчиниться!
Объятая ужасом, Элизабет начала медленно раздеваться. Трясущимися руками она стянула с себя блузу, не уставая повторять:
– Умоляю тебя, Дэйн, пожалуйста!
– Я сказал, раздевайся! – приказал он.
Пожирая глазами ее тело, Дэйн скинул на пол свою черную накидку.
– Сними обувь и брюки, – отрывисто бросил он, затем, потирая вспотевшие ладони, похотливо добавил: – Подумать только, Элизабет, я ведь еще ни разу не видел твои обнаженные ноги!
Вздрагивая всем телом, Элизабет стояла перед Дэйном в одной тонкой атласной рубашке и панталонах. Он облизнул губы и, машинально накручивая на палец длинную прядь давно не мытых волос, задумчиво произнес:
– Ты и представить себе не можешь, как часто я мечтал об этой минуте. Мы здесь одни, в этом царстве наслаждения, глубоко под землей, и, что бы я с тобой ни сделал, никто не услышит твоих криков. Я могу обладать тобой столько раз, сколько захочу… До тех пор, пока ты мне не надоешь! – Тело Дэйна охватила сладострастная дрожь. – Теперь иди к золотой постели!
Элизабет испуганно затрясла головой, но Дэйн шагнул к ней, и она невольно отпрянула. Он медленно наступал. Жалкие лохмотья рубахи не скрывали его грязного голого тела. Острый кинжал все еще висел у него на боку.
– Подойди к постели и сними с себя все белье, – приказал Дэйн. – Взойди на золото и встань на колени, чтобы я мог наслаждаться и красотой твоего обнаженного тела, и сиянием моего золота!
Дрожа от холода и страха, Элизабет, обливаясь слезами, отчаянно крикнула:
– Я не буду этого делать! Тебе не заставить меня, мерзкое, развратное чудовище!
Дэйн истерически захохотал:
– Я не чудовище, крошка. Мы питаемся кровью, потому что мы вампиры. Мы похожи на людей, но мы более совершенны.
– Ты совсем обезумел, – всхлипнула Элизабет.
– Известно ли тебе, что в древних рукописях летучих мышей называли вестниками преисподней? Знаешь ли ты, что эти крылатые создания, так же как и я, обладают особой властью? – Дэйн медленно приближался к Элизабет, продолжая говорить: – Я постоянно ощущал влияние некой силы, исходящей от черной звезды. Вот и сейчас я чувствую, что ты боишься меня, но горишь таким же страстным желанием, как и я. – Он улыбнулся и спокойно повторил: – Сними с себя всю одежду!
– Нет, нет! Будь ты проклят! – в ужасе выкрикнула Элизабет.
Пожирая ее глазами и сладко улыбаясь, Дэйн выхватил из ножен блестящий кинжал и занес его над Элизабет. Из ее груди вырвался душераздирающий вопль.
Этот крик эхом разнесся по всему подземному царству.
Не разбирая дороги, Вест бросился на крик. Он мчался так, как не бегал еще никогда в жизни. Он ворвался в ярко освещенный зал в тот момент, когда Дэйн подцепил кинжалом рубашку Элизабет.
Не в силах отвести взгляд от сверкающего лезвия, Вест громко крикнул:
– Кертэн!
Дэйн изумленно обернулся. Вест быстро обошел золотой постамент, пытаясь отвлечь внимание Дэйна от Элизабет.
– Ну, давай, Кертэн! – позвал Вест. – Подойди, достань меня!
В руках Квотернайта не было ничего, кроме бесполезного теперь шахтерского фонаря.
В недоумении глядя на кружащего вокруг него мужчину, Дэйн требовательно спросил:
– Кто вы такой? Вы не имеете никакого права находиться здесь. Если уж вы хотите увидеть представление, присоединяйтесь к зрителям там, за линией огней!
– Вест, – пронзительно закричала Элизабет. – Осторожно, там бездна!
– Я не зритель, я участник представления! – зло ответил Вест.
– Это неправда, – в бешенстве закричал Дэйн, – прочь со сцены!
– Попробуй убрать меня отсюда! – презрительно сказал Вест, крепко ухватив рукой фонарь.
– Я убью тебя! – завопил Дэйн и ринулся к Весту.
У Веста был только один шанс одолеть безумца, и он не упустил его. Он изо всех сил ударил Дэйна фонарем по руке, и кинжал упал на пол. Дэйн бросился поднимать его, но Вест оказался проворнее и ногой отбросил кинжал так далеко, что тот, сверкнув, навсегда исчез во тьме.
Дэйн выпрямился и замахал кулаками. Вест резко отклонился в сторону и обрушил на голову Дэйна несколько сильных ударов.
Взбешенный, Кертэн взревел, как дикий зверь, и неожиданно лягнул Веста в живот. У Веста перехватило дыхание. Воспользовавшись секундной паузой, Дэйн разбил ему подбородок. Узкая струйка крови потекла изо рта Веста, но он не обратил на это внимания.
Элизабет с ужасом наблюдала за поединком. Опьяненные борьбой, не чувствуя боли и не замечая струящейся по их лицам и одежде крови, двое разъяренных мужчин осыпали друг друга жестокими ударами.
В пылу драки оба не заметили, как приблизились к краю пропасти. Вдруг нога Веста соскользнула вниз. Предвкушая близкую победу, Дэйн вложил в последний удар всю свою силу.
Но Вест успел отклониться, и, не удержав равновесия, Дэйн полетел в бездну.
Элизабет бросилась к Весту и прильнула к его груди. Отголоски предсмертного крика Дэйна все еще метались по подземному залу.
Наконец крик замер. Наступила гробовая тишина.
– Обещай, что сделаешь все в точности так, как я тебе скажу!
Она молчала.
– Элизабет?
– Я не могу обещать. Если ты хочешь сказать, что мне нельзя спускаться вниз…
Она не успела договорить, как Вест схватил ее за плечи и резко повернул к себе. Его лицо будто окаменело. Глядя прямо в глаза Элизабет, он спокойно сказал:
– Ты заблуждаешься, если думаешь, что можешь повелевать мною только потому, что я тебя люблю!
– Вест, я совсем не имела в виду…
– Нет, имела. Но ты ошибаешься, Элизабет! И здорово ошибаешься! – Его глаза потемнели. – Мне следовало отправить тебя с Таосом, и напрасно я этого не сделал!
Глядя на него снизу вверх, Элизабет тихо сказала:
– Милый, я очень хотела остаться здесь, с тобой!
– Ты не можешь делать все, что хочется, Элизабет. Я позволил тебе остаться, но это была ошибка. Я ни за что не разрешу тебе спуститься в пещеру.
Сердитый взгляд Веста вдруг потеплел, он осторожно привлек Элизабет к себе. Спрятав лицо в ее золотистые волосы, Вест прошептал:
– Любимая, я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось! Я так боюсь тебя потерять!
– Ты не потеряешь меня, любовь моя! – тихо ответила Элизабет. – Я останусь здесь и буду ждать твоего возвращения.
Облегченно вздохнув, Вест сказал:
– Вот, возьми револьвер. Оставайся около входа в пещеру и постоянно держи револьвер в руке. Ни в коем случае не спускайся в пещеру и стреляй в любого, кто попытается подойти к тебе. Обещай, что ты сделаешь все так, как я сказал!
– Конечно, но лучше бы ты взял револьвер с собой.
Элизабет надеялась, что Вест возьмет с собой их единственное оружие, но он коснулся ее щеки губами и зашагал по узкой извилистой тропинке, ведущей вниз, в прохладную темную дыру в земле.
Элизабет подняла голову и взглянула на солнце. Был полдень.
Только гордость помогла Весту сохранить самообладание в те минуты, когда он приближался к пещере. Женщина, которую он любил, не сводила с него глаз, и Вест всем своим видом демонстрировал спокойствие и бесстрашие. Он углублялся все дальше и дальше в темнеющую пустоту, размышляя о том, неужели все мужчины, подобно ему, надевают на себя маску бесстрашия, когда на самом деле чувствуют себя слабыми и беспомощными?
Держа фонарь в одной руке и моток веревки в другой, Вест спускался все ниже и ниже в черную глубину, оставив наверху сияющий солнечный день и взволнованную Элизабет. Он старался не вспоминать о своих беспричинных страхах перед сумрачными туннелями и темными пещерами.
Но чем ниже Вест опускался, тем сильнее и сильнее охватывало его чувство беспокойства. Нервная дрожь сотрясала его тело. Кладбищенская тишина и непроницаемая мгла окружали его. Вест остановился и прислонился к каменной стене, пытаясь успокоить прерывистое дыхание. Он чувствовал себя измученным, испуганным, не способным соображать и действовать. Сердце так сильно колотилось в его груди, что казалось, вот-вот разорвется. Вдруг у Веста закружилась голова, его замутило, и он чуть не потерял сознание. Он сделал глубокий вдох, вообразив со страху, что здесь, в этой мрачной преисподней, нет воздуха. Подобно тому, как в маленьком темном туннеле в Андерсонвилле.
Ему казалось, что каменные стены пещеры сомкнулись вокруг него, что выход наверх закрылся навсегда, похоронив его под грудами мертвого камня. Сердце бешено забилось, холодная испарина выступила на лбу. Дрожащими руками Вест с трудом поднял фонарь, тщетно пытаясь развеять сгустившийся вокруг него мрак.
Надо было взять себя в руки. Вест глотнул побольше воздуха и громко сказал себе:
– Ты можешь! Ты можешь это сделать!
Он повторял эти слова снова и снова.
Казалось, все подземное царство кричало: «Ты можешь!» Звук многократно отражался от каменных стен, замирая в дальних залах, извилистых проходах и узких расселинах.
Тысячи гигантских сталагмитов возвышались вокруг него, подавляя и заставляя чувствовать себя трусом. Казалось, эти камни знали, что он совершенно бессилен сделать хоть один шаг в наводящий ужас лабиринт, ведущий вниз, в вечное царство тьмы и смерти.
Не в силах унять дрожь, Вест все-таки заставил себя сделать один робкий шаг, потом другой… Как малыш, который учится ходить, Вест пошатывался и спотыкался, но упрямо продолжал идти вперед. Он раскинул руки в стороны, пытаясь сохранить равновесие, и во все глаза всматривался в непроницаемую темноту. Ему стало легче, когда он понял, что смог пересилить свой страх.
Вест осторожно продвигался вперед, внимательно осматривая все вокруг. Однако пугаться все-таки приходилось: мерцающий луч фонаря выхватывал из темноты под ногами обрывающиеся вниз уступы, сверкающих холодным блеском змей и убегающих от света смертоносных пауков.
Наконец Вест успокоился. Он понял, что в пещере есть кислород, а значит, ему не суждено умереть от удушья. Он облегченно вздохнул и почувствовал, как живительный воздух проникает в легкие и сердце замедляет свой бешеный ритм. Тело наполнилось прежней силой, и он уже мог твердо стоять на ногах. Уверенность в себе вернулась, и Вест с радостью осознал, что наконец одержал победу над своим давним страхом. Привычная усмешка появилась на губах, и он спокойно направился в глубину пещеры.
Но через секунду, ощутив на лице какую-то липкую гадость, Вест в ужасе вскрикнул. Сообразив, что это всего лишь паутина, он перевел дыхание и пошел дальше.
Откуда-то доносился слабый шум. То били крыльями тысячи летучих мышей.
* * *
Элизабет посмотрела на небо. Пылающий солнечный диск прошел половину пути к западу. С тех пор как Вест исчез в пещере, минуло часа три или четыре. Пора бы ему и вернуться. Обеспокоенная и утомленная ожиданием, Элизабет не находила себе места.Не отрывая взгляда от входа в пещеру, она тщетно пыталась не думать о плохом. Прошло еще полчаса, и, наконец, она услышала звуки, которых ждала так долго. Конечно, это были шаги Веста. Улыбка радости осветила ее лицо. Отбросив в сторону пистолет, Элизабет вскочила на ноги.
Из темноты показались очертания мужской фигуры, и Элизабет, кинувшись вперед, воскликнула:
– Милый мой! Я так волновалась, я думала… я… – Резко остановившись, Элизабет, оцепенев, смотрела на длинноволосого мужчину в черной накидке с кожаным кнутом в руке.
В мгновение ока незнакомец оказался возле нее, не дав ей опомниться и схватить револьвер. Сильные пальцы с длинными черными ногтями впились в руку Элизабет, звероподобное существо притянуло ее к себе. Поднеся кнут к подбородку Элизабет и оскалив зубы, мужчина проговорил:
– Где же это Ортис нашел тебя, крошка? Мне следует наградить его за такой замечательный выбор! Ты прекраснее любой из моих женщин. – Его безумные зеленые глаза остановились на золотистых волосах Элизабет.
– Боже мой! – прошептала Элизабет, услышав знакомый голос. – Это ты, Дэйн?
Дэйн в замешательстве уставился на Элизабет. Прищурив глаза, он разглядывал ее лицо.
– Откуда тебе известно мое имя, красавица? Разве я уже обладал тобой раньше?
Все еще не веря своим глазам, Элизабет выдохнула:
– Возможно ли это?! Дэйн, что с тобой? Боже мой, Дэйн Кертэн?!
– Элизабет? Ты ли это, дорогая моя? – В его лихорадочно блестевших глазах появился проблеск разума. – Наконец-то ты пришла ко мне! Как долго я тебя ждал! Пойдем, я так много должен показать тебе!
– Нет! – пронзительно вскрикнула Элизабет, стараясь вырваться из его рук. – Отпусти меня!
– Отпустить? Ты моя жена, Элизабет! В конце концов, у нас сейчас медовый месяц! – оскорбленным тоном ответил Дэйн.
– Нет, нет, пожалуйста, отпусти! – умоляла Элизабет, чувствуя отвратительный запах, исходящий от Дэйна. Смертельный страх охватил ее душу.
Не выпуская Элизабет из рук, Дэйн быстро развязал свой пояс и заткнул им ее рот. Несмотря на то что Элизабет очаянно сопротивлялась, он снял пояс с ее брюк и крепко связал им руки девушки.
Довольный собой, он сказал:
– Не волнуйся! Вот увидишь, ты обрадуешься, когда я приведу тебя вниз, в наши великолепные покои, где мы сможем доказать друг другу свою любовь!
Пытаясь вырваться, Элизабет в ужасе затрясла головой.
– Элизабет, я возмущен и обижен твоим отношением ко мне! И это в начале медового месяца?! – с угрозой в голосе проговорил Дэйн. Как бы случайно, он откинул полу своей черной накидки, показав ей висящий на поясе острый кинжал. С ужасом глядя на оружие, Элизабет увидела также его бледное тело, прикрытое лишь жалкими лохмотьями грязной рубахи. Злобно усмехнувшись, Дэйн резко запахнул полы своей черной хламиды.
Он крепко схватил Элизабет за плечо и потащил за собой в пещеру. Через несколько шагов солнечный свет померк.
Не останавливаясь ни на секунду, Дэйн быстро двигался вперед, увлекая за собой Элизабет. Охваченная ужасом, она знала, что каждый ее неверный шаг может стать последним и что в любую секунду ее подстерегает смерть. Ей казалось, что зеленые глаза Дэйна, словно глаза ночного хищника, способны видеть в непроницаемом мраке. Вцепившись Элизабет в плечо и не замедляя шага, он тащил ее за собой все дальше и дальше вниз. Элизабет потеряла счет времени, и когда наконец они остановились, над самым ее ухом раздался торжествующий голос Дэйна:
– Мы на глубине девятисот футов. Чтобы попасть сюда, мы прошли две с половиной мили. В этой кромешной тьме я ни разу не оступился, не сделал ни одного неверного шага. Теперь ты понимаешь, моя рыжеволосая красавица, что я и есть настоящий Властелин Бездны. Я способен видеть в темноте, так же, как и мои подданные – вампиры.
Элизабет вздрогнула, когда зажженный факел внезапно вспыхнул оранжевым пламенем. В ярком круге света перед ней возникло обезображенное диким оскалом безумное лицо мужчины.
– Я хочу показать тебе кое-что, дорогая!
Дэйн привел Элизабет в большой темный зал. Подняв высоко над головой пылающий факел, он проговорил:
– Взгляни на моих подданных, Элизабет!
Она подняла глаза и задрожала от ужаса и отвращения. Тысячи и тысячи серо-коричневых летучих мышей гроздьями свисали с потолка прямо над их головами. Казалось, что фантастическая живая масса облепила каждый дюйм потолка.
– Впечатляет, не правда ли? – самодовольно спросил Дэйн. – Знаешь, за долгие зимние месяцы тела летучих мышей становятся холодными, твердыми и почти бездыханными. Вот бы и мне так! – Дэйн грустно вздохнул. – Пожалуй, мне следует подождать до зимы. Элизабет, почему ты дрожишь? Наверное, я немного поторопился показать тебе моих крылатых слуг.
Элизабет пыталась заговорить, закричать, но из ее груди вырывались только приглушенные всхлипывания.
– Вероятно, ты считаешь меня больным или сумасшедшим? Моя дорогая, ты глубоко заблуждаешься, полагая, что на свете только плохое и хорошее, черное и белое. – Дэйн покачал головой. – Ты никогда не имела дел с другим миром – особым, не похожим на ваш. Это тот мир, в котором я сейчас царствую.
Широко раскрытыми глазами Элизабет смотрела на стоящую перед ней фигуру в черном одеянии. Она думала о том, что спорить с безумцем бесполезно.
– Пойдем, – сказал Дэйн, вновь уводя ее в узкий туннель. – Я вижу, ты испытываешь отвращение к этим созданиям. Сегодня вечером я покажу тебе мои обширные владения, и ты поймешь, как они прекрасны.
Дэйн потянул Элизабет за собой и привел в просторный зал. На миг ее ослепило яркое сияние горящих на стенах факелов. Когда наконец глаза Элизабет привыкли к свету, она увидела, что в самом центре громадного зала высокими штабелями лежат сияющие золотые слитки. Весьма довольный произведенным впечатлением, Дэйн повел ее дальше, мимо кровати, сложенной из таких же золотых слитков, к тому месту, где горящие на полу факелы обозначали край зияющей черной пропасти.
Заставив Элизабет взглянуть вниз, Дэйн принялся рассказывать ей о том, что все вокруг – это амфитеатр, заполненный невидимыми зрителями. Совсем скоро они вдвоем, как единственные артисты на этой сцене, представят на суд этой аудитории особое, исполненное страсти зрелище.
– Вообрази, как восторженно они будут рукоплескать, околдованные красотой и гениальностью нашего спектакля!
Вытянув вперед бледную руку с длинными острыми ногтями, Дэйн предупредил, чтобы Элизабет была осторожна, когда после представления они подойдут к самому краю освещенной огнями сцены, чтобы поклониться благодарной публике.
– Насколько я знаю, эта яма бездонна, – спокойно произнес Дэйн.
Элизабет, вздрогнув, отпрянула от края чернеющей перед ней пропасти. Зловещая усмешка исказила лицо Дэйна, и он повел Элизабет назад, к стоящей в центре огромного зала золотой кровати.
– Дорогая, я был бы рад поделиться с тобой золотом, но не могу. Ты сама видишь, что здесь и для одного-то мало. – Вытащив кляп изо рта Элизабет, Дэйн добавил: – Но я собираюсь наслаждаться твоим обществом до тех пор, пока…
– Я здесь не одна, Дэйн, – выкрикнула Элизабет. Противоречивые чувства раздирали ее. В ее душе еще теплилась надежда, что Вест найдет и спасет ее. Но в то же время ее мучил страх за Веста. Ведь безумец Дэйн мог его убить! – Один из моих спутников ищет меня и обязательно сюда придет.
Медленно развязывая пояс, стягивающий ее руки, Дэйн невозмутимо ответил:
– Еще никому не удалось приблизиться к этим тайным покоям!
– Но ведь Эдмунд сделал это, – напомнила Элизабет.
– Да, Эдмунд приходил сюда, – хихикнул Дэйн. – Но я не позволил ему ходить тут и высматривать… Он хотел украсть мое золото.
– Ты ошибаешься, Дэйн. Мы пришли сюда вовсе не затем, чтобы украсть твое золото или чем-то навредить тебе, – с отчаянием в голосе уверяла Элизабет. – Мы пришли, чтобы помочь тебе. Мне не нужно ни грамма твоего золота. Возьми себе все, только отпусти меня.
Дэйн медленно повернул Элизабет к себе, и она увидела сатанинский блеск в его зеленых глазах.
– Я хочу любить тебя здесь, на этой золотой постели. Мое золото будет у меня перед глазами, а ты будешь принадлежать мне. – Его глаза вспыхнули лихорадочным блеском, а зубы обнажились в зверином оскале. – Эти сияющие золотые слитки страшно возбуждают меня! – Судорожная гримаса пробежала по лицу Дэйна, и он схватил Элизабет за плечи, стараясь прижать ее к себе. – Раздевайся, Элизабет, немедленно! Если ты не хочешь, чтобы я поступил с тобой так, как с Эдмундом, ты должна мне подчиниться!
Объятая ужасом, Элизабет начала медленно раздеваться. Трясущимися руками она стянула с себя блузу, не уставая повторять:
– Умоляю тебя, Дэйн, пожалуйста!
– Я сказал, раздевайся! – приказал он.
Пожирая глазами ее тело, Дэйн скинул на пол свою черную накидку.
– Сними обувь и брюки, – отрывисто бросил он, затем, потирая вспотевшие ладони, похотливо добавил: – Подумать только, Элизабет, я ведь еще ни разу не видел твои обнаженные ноги!
Вздрагивая всем телом, Элизабет стояла перед Дэйном в одной тонкой атласной рубашке и панталонах. Он облизнул губы и, машинально накручивая на палец длинную прядь давно не мытых волос, задумчиво произнес:
– Ты и представить себе не можешь, как часто я мечтал об этой минуте. Мы здесь одни, в этом царстве наслаждения, глубоко под землей, и, что бы я с тобой ни сделал, никто не услышит твоих криков. Я могу обладать тобой столько раз, сколько захочу… До тех пор, пока ты мне не надоешь! – Тело Дэйна охватила сладострастная дрожь. – Теперь иди к золотой постели!
Элизабет испуганно затрясла головой, но Дэйн шагнул к ней, и она невольно отпрянула. Он медленно наступал. Жалкие лохмотья рубахи не скрывали его грязного голого тела. Острый кинжал все еще висел у него на боку.
– Подойди к постели и сними с себя все белье, – приказал Дэйн. – Взойди на золото и встань на колени, чтобы я мог наслаждаться и красотой твоего обнаженного тела, и сиянием моего золота!
Дрожа от холода и страха, Элизабет, обливаясь слезами, отчаянно крикнула:
– Я не буду этого делать! Тебе не заставить меня, мерзкое, развратное чудовище!
Дэйн истерически захохотал:
– Я не чудовище, крошка. Мы питаемся кровью, потому что мы вампиры. Мы похожи на людей, но мы более совершенны.
– Ты совсем обезумел, – всхлипнула Элизабет.
– Известно ли тебе, что в древних рукописях летучих мышей называли вестниками преисподней? Знаешь ли ты, что эти крылатые создания, так же как и я, обладают особой властью? – Дэйн медленно приближался к Элизабет, продолжая говорить: – Я постоянно ощущал влияние некой силы, исходящей от черной звезды. Вот и сейчас я чувствую, что ты боишься меня, но горишь таким же страстным желанием, как и я. – Он улыбнулся и спокойно повторил: – Сними с себя всю одежду!
– Нет, нет! Будь ты проклят! – в ужасе выкрикнула Элизабет.
Пожирая ее глазами и сладко улыбаясь, Дэйн выхватил из ножен блестящий кинжал и занес его над Элизабет. Из ее груди вырвался душераздирающий вопль.
Этот крик эхом разнесся по всему подземному царству.
Не разбирая дороги, Вест бросился на крик. Он мчался так, как не бегал еще никогда в жизни. Он ворвался в ярко освещенный зал в тот момент, когда Дэйн подцепил кинжалом рубашку Элизабет.
Не в силах отвести взгляд от сверкающего лезвия, Вест громко крикнул:
– Кертэн!
Дэйн изумленно обернулся. Вест быстро обошел золотой постамент, пытаясь отвлечь внимание Дэйна от Элизабет.
– Ну, давай, Кертэн! – позвал Вест. – Подойди, достань меня!
В руках Квотернайта не было ничего, кроме бесполезного теперь шахтерского фонаря.
В недоумении глядя на кружащего вокруг него мужчину, Дэйн требовательно спросил:
– Кто вы такой? Вы не имеете никакого права находиться здесь. Если уж вы хотите увидеть представление, присоединяйтесь к зрителям там, за линией огней!
– Вест, – пронзительно закричала Элизабет. – Осторожно, там бездна!
– Я не зритель, я участник представления! – зло ответил Вест.
– Это неправда, – в бешенстве закричал Дэйн, – прочь со сцены!
– Попробуй убрать меня отсюда! – презрительно сказал Вест, крепко ухватив рукой фонарь.
– Я убью тебя! – завопил Дэйн и ринулся к Весту.
У Веста был только один шанс одолеть безумца, и он не упустил его. Он изо всех сил ударил Дэйна фонарем по руке, и кинжал упал на пол. Дэйн бросился поднимать его, но Вест оказался проворнее и ногой отбросил кинжал так далеко, что тот, сверкнув, навсегда исчез во тьме.
Дэйн выпрямился и замахал кулаками. Вест резко отклонился в сторону и обрушил на голову Дэйна несколько сильных ударов.
Взбешенный, Кертэн взревел, как дикий зверь, и неожиданно лягнул Веста в живот. У Веста перехватило дыхание. Воспользовавшись секундной паузой, Дэйн разбил ему подбородок. Узкая струйка крови потекла изо рта Веста, но он не обратил на это внимания.
Элизабет с ужасом наблюдала за поединком. Опьяненные борьбой, не чувствуя боли и не замечая струящейся по их лицам и одежде крови, двое разъяренных мужчин осыпали друг друга жестокими ударами.
В пылу драки оба не заметили, как приблизились к краю пропасти. Вдруг нога Веста соскользнула вниз. Предвкушая близкую победу, Дэйн вложил в последний удар всю свою силу.
Но Вест успел отклониться, и, не удержав равновесия, Дэйн полетел в бездну.
Элизабет бросилась к Весту и прильнула к его груди. Отголоски предсмертного крика Дэйна все еще метались по подземному залу.
Наконец крик замер. Наступила гробовая тишина.
Глава 45
На широком просторном крыльце губернаторского дворца Санта-Фе сидела старуха навахо. Ее смуглое, изрезанное глубокими морщинами лицо походило на шероховатые склоны Сангре-де-Кристо. Ее смуглые пальцы были унизаны серебряными кольцами с бирюзой. Она сидела, прислонившись спиной к стене, и напряженно вглядывалась в даль, то и дело моргая глазами.
Утренние лучи июньского солнца согревали ее тело, а в душе ее царили покой и умиротворение.
Старая индианка не переставала задавать прохожим свой обычный вопрос: не встречал ли кто ее сыновей?
Ей казалось, что она знает, где они сейчас находятся. Она знала, что они в полной безопасности и в надежном месте.
Или нет?
Если они в опасности, тогда кто же тот взволнованный молодой брюнет, что стоит в ожидании в одной из многочисленных комнат приземистого здания где-то далеко?..
Когда глаза Микомы были открыты, она не могла разглядеть многого. Однако, закрыв глаза, она могла видеть все, что происходило за сотни миль от нее. Она запрокинула голову и опустила веки. Теперь она могла видеть все, что происходило в Малаге…
Вест Квотернайт и Элизабет Кертэн решили не откладывать свадьбу и обвенчаться прямо в госпитале, где лечились Эдмунд и Грейди.
Прекрасным июньским днем, ровно в двенадцать часов, в безукоризненно чистой больничной палате, между кроватями Эдмунда и Грейди, взволнованный жених Вест ожидал свою невесту. Напротив него стоял священник.
Эдмунд потерял много крови и был еще слаб, но благодарил Бога за то, что остался жив.
Грейди чувствовал себя уже совсем хорошо и, гордый своей ролью шафера на свадьбе Веста, сидел на кровати, тщательно причесанный и аккуратно одетый.
Стоя возле почтенного пожилого священника, Вест с нетерпением ожидал появления своей невесты.
Едва справляясь с волнением, Элизабет шла по больничному коридору, вцепившись в огромную руку Таоса и держа перед собой небольшой букетик розовых примул.
Увидев Элизабет, Вест не мог шелохнуться, пораженный ее ослепительной красотой. Элизабет задорно подмигнула Весту, и у него задрожали коленки.
Церемония бракосочетания началась.
Священник спросил:
– Кто является посаженым отцом невесты?
Сияя от счастья, с гордым видом отца красавицы дочери, Таос взял маленькую руку Элизабет и положил ее поверх руки Веста. Элизабет с нежной улыбкой взглянула на Большого Индейца, ожидая, что он утвердительно кивнет на прозвучавший вопрос.
Однако вопреки своим ожиданиям Элизабет услышала, как Таос заговорил.
С высоты своего огромного роста он окинул Элизабет ласковым взглядом и приятным, удивительно мягким голосом произнес:
– Я.
Утренние лучи июньского солнца согревали ее тело, а в душе ее царили покой и умиротворение.
Старая индианка не переставала задавать прохожим свой обычный вопрос: не встречал ли кто ее сыновей?
Ей казалось, что она знает, где они сейчас находятся. Она знала, что они в полной безопасности и в надежном месте.
Или нет?
Если они в опасности, тогда кто же тот взволнованный молодой брюнет, что стоит в ожидании в одной из многочисленных комнат приземистого здания где-то далеко?..
Когда глаза Микомы были открыты, она не могла разглядеть многого. Однако, закрыв глаза, она могла видеть все, что происходило за сотни миль от нее. Она запрокинула голову и опустила веки. Теперь она могла видеть все, что происходило в Малаге…
Вест Квотернайт и Элизабет Кертэн решили не откладывать свадьбу и обвенчаться прямо в госпитале, где лечились Эдмунд и Грейди.
Прекрасным июньским днем, ровно в двенадцать часов, в безукоризненно чистой больничной палате, между кроватями Эдмунда и Грейди, взволнованный жених Вест ожидал свою невесту. Напротив него стоял священник.
Эдмунд потерял много крови и был еще слаб, но благодарил Бога за то, что остался жив.
Грейди чувствовал себя уже совсем хорошо и, гордый своей ролью шафера на свадьбе Веста, сидел на кровати, тщательно причесанный и аккуратно одетый.
Стоя возле почтенного пожилого священника, Вест с нетерпением ожидал появления своей невесты.
Едва справляясь с волнением, Элизабет шла по больничному коридору, вцепившись в огромную руку Таоса и держа перед собой небольшой букетик розовых примул.
Увидев Элизабет, Вест не мог шелохнуться, пораженный ее ослепительной красотой. Элизабет задорно подмигнула Весту, и у него задрожали коленки.
Церемония бракосочетания началась.
Священник спросил:
– Кто является посаженым отцом невесты?
Сияя от счастья, с гордым видом отца красавицы дочери, Таос взял маленькую руку Элизабет и положил ее поверх руки Веста. Элизабет с нежной улыбкой взглянула на Большого Индейца, ожидая, что он утвердительно кивнет на прозвучавший вопрос.
Однако вопреки своим ожиданиям Элизабет услышала, как Таос заговорил.
С высоты своего огромного роста он окинул Элизабет ласковым взглядом и приятным, удивительно мягким голосом произнес:
– Я.
Послесловие
«Альбукерк трибюн».Эта информация из разряда легенд с таким настойчивым постоянством всплывает то тут, то там, что Конгресс намерен обратиться к Вооруженным Силам США с просьбой рассекретить территории ракетных испытаний на юге Нью-Мексико и пустить туда кладоискателей.
Понедельник, 30 октября 1989 года
«Возобновились поиски золота Викторио.
Скин субсидирует проведение раскопок на месте ракетных шахт.
Питер Коуплэнд
Отдел документации Службы
новостей Ховарда.
Вашингтон.
Глубоко под землей, на территории ракетной базы «Белые Пески», в пещере, способной вместить целый товарный поезд, находится тайник с уложенными ровными штабелями золотыми слитками».
Однако вам не следует торопиться. К поиску сокровищ будут допущены лишь члены поисковой компании, организованной наследниками того самого человека, который пятьдесят лет тому назад утверждал, что обнаружил золотой клад у подножия пика Викторио.
Запад всегда был полон слухов о затерянных шахтах и зарытых сокровищах, но в отличие от многих других эта история имеет под собой реальную основу, поскольку все уже давно знают, где именно находится золото. Проблема заключается лишь в том, что оно погребено на глубине 400 футов и как раз в том месте, где армия запускает ракеты и взрывает самолеты.
Член Республиканской партии Нью-Мексико Джой Скин представил в Министерство обороны ходатайство о разрешении проведения поисковых работ на территории ракетной базы. Документ находится на рассмотрении с июля этого года (то есть уже четыре месяца).
Искателям золота придется самим оплатить все расходы. А дальнейшая судьба клада будет решаться органами правосудия.
Как заявил помощник Скина Шерри Кислинг: «Тайна золотого клада будет раскрыта раз и навсегда».
Военные, в свою очередь, согласились пойти навстречу. «Мы хотим решить этот вопрос окончательно и бесповоротно», – сказала Дебора Бингхем, пресс-секретарь ракетной базы «Белые Пески».
Эта история уходит своими корнями в 1937 год, когда, как гласит легенда, Мильтон Носс спустился в пещеру, прячась от дождя во время охоты на оленя. Эта пещера находилась у пика Викторио, неподалеку от Лас-Крукеса.
Пик расположен в глубокой чашеобразной долине. Носс сказал, что он спустился в огромную пещеру, где нашел сложенные штабелями золотые слитки и 27 скелетов, привязанных к деревянным столбам.
Носс рассказал, что позднее он вернулся к пику с динамитом, чтобы расширить вход в пещеру, но в итоге лишь уничтожил шахту, похоронив золото под скальной породой. В течение нескольких дней Носс вел раскопки, убедив техасца Чарлза Райана сделать инвестиции в поисковые работы.
Однако Райан, увидев, что их работа не приносит никаких результатов, повздорил с Носсом и застрелил его в драке. Это произошло в 1949 году.
Бывшая жена Носса, Ова Носс, впоследствии предъявила свои права на золото. После Второй мировой войны пик Викторио стал частью ракетной базы «Белые Пески», общая площадь которой насчитывает 3200 квадратных миль. Однако Ова Носс убедила военных открыть ей доступ к пещере. Организованные ею в 1963 и в 1977 годах поиски клада не увенчались успехом.
После смерти Овы Носс к поискам сокровищ приступили ее внук и профессиональные кладоискатели из «Экспедиции Анлимитед Помпано», которые проводили поисковые работы и в 1977 году.
Вице-президент компании Джерри Ли сказал, что в 1977 году его радар обнаружил пещеру у основания пика. «Было ли в этой пещере что-либо? Кто знает…» – говорит Ли.
Компании потребуется 15 дней для геодезического исследования местности, 45 дней на раскопки и 40 дней, чтобы поднять золото на поверхность. По словам Ли, компания располагает миллионом долларов, включая сумму, необходимую на выплаты компенсаций армии.
«Экспедиция получит небольшой процент от стоимости найденного», – сказал Ли, однако какой именно процент, он не уточнил.
Ли сказал также, что начнет работы еще до конца года, но, по сообщению армейского представителя, экспедиция не может приступить к поискам до тех пор, пока Конгресс не утвердит соответствующее решение и пока не закончится предварительное исследование местности.
Если золото будет обнаружено, то непременно начнется борьба за право обладания им. К числу претендентов относится диаспора «Апачи» (пик носит имя вождя апачей Викторио), родственники Носса и группа ветеранов ВВС, которые заявляют, что видели золото в 1958 году.
Загадкой является и происхождение этого клада.
Ховард Браэн, бывший корреспондент «Трибюн», в своем отчете для прессы в 1977 году говорил, что он отдает предпочтение версии, согласно которой пещера является тайником апачей.