Райвизхем Ал. В Средиземье бардак.

   - Ищи дурачка, - ухмыльнулся хоббит. Мы их отпустим, а вы нас потом порубаете шашками, не, на это я не согласен.
   - Рубать шашками это дело молодцев в буденовках, - недовольно мотнул головой горбун. Вон, половину Дунланда порубали...Отон и Берель готовы стать вашими заложниками взамен пленников, можете их убить, если мы вас не отпустим.
   Отон и Берель возмущенно вскрикнули и тут же замолчали, повалившись ничком на землю. Это горбун, закружившись, как юла, продемонстрировал безупречное владение техникой боя "пьяного строителя".
   Фолко покосился на ряды роханцев. На лицах воинов марки он прочел желание жить. Такое же явное, как и желание дорого продать свою жизнь, и готовность умереть несколько секунд назад.
   - Подождите, - вскричал один из роханцев. У меня никого не осталось из родни, даже тещи, все погибли. Пусть и эти пленники умрут, пусть вообще, все умрут, мне терять нечего...
   Раздался неслышный шелест одежды, глухой удар, и роханец беззвучно упал на землю.
   - Он пошутил, - торопливо заявил Отлис, снимая кастет с руки. - Мы деловые люди, с нами можно договориться...
   Горбун тем временем, на скорую руку связал Береля и Отона и затянул узлы потуже. Хоббит шептался о чем-то с Торином. Они то и дело смотрели на приходящих в себя Отона и Береля. Испуг, тревога, возмущение, все это горело на их лицах, и было готово выплеснуться, но Санделло предвосхитил и этот их порыв, воткнув каждому в рот кляп.
   Фолко задумчиво обошел связанных врагов, а потом, вдруг, резким движением перерезал путы. Отон и Берель тут же вскочили, потирая руки и, нехорошо так, посматривая на горбуна. У того на лице мелькнула тревога, но тут же исчезла.
   - Ну, так какой же вердикт будет по нашему предложению? - спокойным ровным голосом осведомился Санделло.
   - Мы согласны, - вымолвил Фолко. Роханцы облегченно вздохнули. - Но в качестве заложника с нами пойдешь ты, - его кривой немытый палец уставился на горбуна.
   - А ты мохноногая подлюга, - взвился было горбун, но тут послышался звук глухого удара и горбун, обмякнув, оказался на земле. Стоявший сзади Отон бросил сучковатую палицу и принялся вязать горбуна.
   - Я не ошибся в тебе, мохноногая подлюга, - ухмыльнулся Отон.
   Хоббит в ответ сжал ладонь правой руки в кулак и оттопырил средний палец. Отон ухмыльнулся еще раз.
   Берель в это время подбежал к бесчувственному горбуну и принялся пинать его своими коваными, на высоких каблуках, сапогами. Горбун очнулся, выплюнул зубы и укоризненно, недобро так, посмотрел на Береля. Тот сразу же стушевался, принялся поправлять тому воротник, а потом запихал горбуну в рот кляп.
   Торин поднял горбуна за шиворот и потащил за собой.
   Тем временем, Малыш принес на закорках умирающего хрониста, копье, из задницы которого так никто и не выдернул, а затем привел за ухо подвывающего писца, стрелу из задницы которого, тоже никто не вытаскивал.
   Малыш влепил тому пощечину и толкнул в сторону Отона.
   - Проваливайте, хронисты гребаные, - напутствовал их хоббит.
   - И глядите у меня, - встрял в разговор Торин, - Если я хоть что-нибудь услышу про Голубую книгу Средиземья, найду и собственноручно эту самую книгу в задницу запихаю...- недвусмысленное выражение на лице гнома отвергало любые сомнения в его искренности.
   Отряд роханцев построился как на параде и, с опаской глядя на нацеленные в них стрелы, бочком-бочком, постепенно выходил из окружения.
   Хазги с надеждой смотрели на Отона, ожидая команды, но тот все не мог решиться на что-то. Глаза пришедшего в себя Санделло, над которым занес кривой ножик Мылохлор, были красноречивее десяти саруманов. Отон долго колебался, дать ли команду лучникам, Берель что-то визгливо втолковывал ему, а капитан все смотрел и смотрел на своего верного товарища Санделло, с которым не раз убивали шерифов, грабили поезда, делили хлеб, воду, лагерную баланду, и перепортили немало девок. И сердце опытного бойца дрогнуло. Он решился и, развернувшись, наподдал визжавшему от негодования Берелю под зад. Тот плюхнулся в лужу лицом и, захлебнувшись, замолчал.
   Фолко и гномы, уже спустившие забрала и приготовившиеся отражать мифрильными доспехами тучи стрел, изумленно смотрели на Отона, который не решился пожертвовать своим соратником, и решил отпустить врагов.
   - Нельзя их выпускать, если горбун останется в живых он припомнит нам все, - подскакивал на месте Берель. Он нам все зубы пересчитает...
   - Горбун всегда был честен с нами, - ощерившись, отвечал Отон. К тому же, ни к чему ненужное кровопролитие, к тому же горбуна вздернут на первом же суку, как только отряд доберется до остатков королевской армии Рохана.
   Берель гадко улыбнулся.
   - А я думал, ты решил в благородство поиграть, - захихикал он...
   Тем временем, отряд воинов Марки миновал западню и скрылся в лесу. Вслед за ними не было погони. А наутро, впереди все увидели и услышали столбы говорящего дыма. Это было своеобразное "ноу-хау" роханской марки. В дни всеобщей тревоги, для того, чтобы известить о всеобщем сборе ополчения, использовался особый, говорящий дым. С этой целью в королевском заповеднике ловили энта и, медленно поджаривали его на огне при помощи волшебных эльфийских огнеметов. Сам энт при этом был намертво обездвиживался натянутыми во все стороны цепями...
   - Смотри-ка, горбун сдержал слово! - удивленно сказал Малыш, когда впереди забелел лагерь основных оставшихся сил Рохана.
   - Да, не завидую я ему, - словно эхо, заявил Торин. - Повесят на первом же суку, и правильно сделают...
   - Стойте, - вмешался вдруг рассудительный хоббит. - Какой нам прок от его смерти? - Давайте лучше отпустим его, тогда у этого садиста Отона, который нас муштровал до полусмерти, и его напарника, Береля, появятся очень серьезные проблемы...
   Лица гномов осветились гадкими улыбками. Торин даже расхохотался и одним взмахом топора разрубил путы, связывавшие горбуна.
   Тот удивленно посмотрел на наших смеющихся героев и, покрутив пальцем у виска, скрылся в кустах.
   - Мы, хоббиты тоже умеем держать слово, - вслед ему выкрикнул Фолко. - Ему вдруг представилось лицо Отона и Береля, когда перед ними возникнет горбун, и он улыбнулся, несмотря на все тяготы их пути. Маленькие радости, (как и большие пакости) весьма скрашивали жизнь неприхотливого, но сметливого хоббита.
 

Глава 23. Очередная последняя и решающая битва...

   На Север, окончательно убивая дорогу в хлам, шло большое, числом в несколько десятков тысяч гондорское войско.
   В Анориэне неожиданную победу одержал герцог Этчелион. Во время одной из вылазок в свою деревеньку за запасами здравура, потомок Фарамира весьма возмутился, увидев вставших на постой в ней врагов. И, невзирая не предостерегающие слова телохранителя, схватил первый попавшийся дрын из забора и отметелил им целую роту вдрызг пьяных орков. Те побросали оружие и с воплями бросились прочь. Как раз в это время, шла битва у Осгилиата, где гондорские отряды уперлись спиной в Кеир-Андрос. И в самый решающий момент, перед противоборствующими сторонами возникли беспорядочно отступающие орки, вопившие что-то о наступлении гондорцев. Вслед за ними показался герцог Этчелион, нетрезво державшийся в седле. Вслед за ним проскакал оруженосец с личным штандартом и телохранитель. Увидев во главе преследователей орков самого Этчелиона, полководцы Олмера смешались и скомандовали отход. Воспрявшие духом гондорцы ударили по смешавшемуся противнику и превратили свое позорное отступление в грандиозный успех. И практически в этот самый момент, король скомандовал своему войску прорыв в сторону Рохана, благо, полностью дезориентированные полководцы Вождя, тут же сняли осаду с Минас-Тирита и перебросили ее в район Осгилиата, рассчитывая окружить там войска Короля. Но никого, кроме герцога Этчелиона. Его оруженосца и телохранителя, им окружить не удалось, а ударившие им в спину войска гондорцев окончательно превратило битву в триумф Светлых Сил. Увы, войска Вождя очень быстро бегали, поэтому, разбить удалось всего лишь десятую часть войск врага, остальные убежали достаточно далеко, чтобы их, наконец, не остановили свои же полководцы. Спустя день, осада Минас-Тирита была возобновлена, но основные силы Гондора во главе с Королем, успели прорваться по древнему, Дристанийскому тракту. Догнать их у войск Вождя не достало сил, королевское войско бегало тоже очень быстро...
   Фолко задумчиво осмотрелся вокруг. Судьба Запада должна была решиться в очередной последней и решающей битве здесь, на равнинах Минхерриата. Вот только сейчас, на стороне войск Запада не было гномьего хирда, зато с тыла разбившего Рохан врага, выдвигалась арнорская рать Наместника. Олмер оказался между двух огней, и должен был решиться на битву, иначе армии вторжения будут окружены и истреблены.
   Отлис рассказывал об увиденном гондорскими воинами в Рохане. Эдораст, конечно, не смог продержаться после разгрома Рохана. Казна Рохана была вывезена в Дунхарроу и по дороге бесследно пропала вместе с третьим сыном Короля Марки.
   - Пожгли там, конечно все, что горело, разграбили все, что плохо лежало, перепортили всех девок...- рассказывал Отлис. - Отряд амазонок-воительниц сдался без единого выстрела в надежде на тяжелую участь девок, но, увы, их надежды и чаяния не оправдались, всех продали в рабство. Сейчас через Рохан идет огромная рать Олмера. Дело будет жаркое...
   - А что слышно из Серых Гаваней? - спросил Малыш. - Позовут ли хирд из Голубых гор?
   Повисла тишина. Все с удивлением посмотрели на Малыша. Тот начал заливаться пунцовой краской.
   - Ну, горы у нас так называются, - объяснил он.
   - Интересно-интересно, - фальшивым голосом сказал Отлис. - Тут хронист что-то про Голубую книгу Средиземья упоминал, я то думал, что он грех на душу берет, короче, про гномов ничего не могу сказать, слышали, что многие из них у Кирдэна, а про Морию теперь никто ничего не знает... Тем более, что как сказал Санделло, там плещется Голубой туман...
   - Кстати, я завтра уезжаю к герцогу, он требует меня к себе, - сказал Отлис, поднимаясь и отряхивая штаны. - Передам ему ваши пожелания насчет хирда...
   - Но завтра же битва, - воскликнул подкравшийся сзади Нивротт.
   - Вот именно, - осклабился Отлис. - Герцог опасается, что я погибну и отзывает меня, чтобы получить информацию из первых рук. Вернее, это письмо лежит у меня уже несколько недель, но сейчас нам предстоит Великая Последняя и Все Решающая Битва, я бы очень хотел в ней поучаствовать, но, увы, дела, дела...
   Гондорская армия наступала, словно в пустоту. На горизонте маячили конные разъезды Олмера, взимающие таможенные сборы, но при первом же приближении, они мгновенно растворялись в лесу. Пять дней войско Гондора шло по Главному Южному Тракту навстречу воинству Вождя, а никакого противника навстречу не попадалось. Зато следов осталось предостаточно. Там и сям в разоренных деревнях виднелись разрушенные здания деревенских тюрем, на околицах на колах, выпучив глаза, сидели местные налоговые сборщики. У всех оставшихся в живых жителей деревень не осталось ни одного целого кармана, не говоря уже о кошельках. Армия Вождя скоро и споро собирала новые налоги, пополняя свой бюджет. Разведчики, высылаемые вперед, бесследно пропадали и не возвращались. Войско продолжало двигаться практически вслепую, явная нехватка новых разведчиков заставляла расформировывать штрафные батальоны...Тарбадская переправа приближалась, а сказать где находится враг, так никто и не мог. Ночью седьмого дня до гондорского лагеря чудом добрался измученный гонец. В нем хоббит и гномы с удивлением признали Отлиса. Он по ошибке направился не в ту сторону, в результате, вместо Гондора направился в Арнор. Вести, которые он принес, были нерадостные. Король Гондора даже сначала приказал повесить Отлиса, чтобы больше не привозил таких новостей, но тут уж, волею случая, на Короля нагадил пролетавший мимо улаг, поэтому Его Величество, потомок Арагорна, тут же приказал повесить начальника стражи, который "ни хрена не ловит мышей, то бишь, не стреляет голубей"...
   - Олмер выступил навстречу Наместнику, нанес им чувствительные потери и теснит им. Он бы сумел нанести им гораздо больший урон, но арнорцы сызмальства славились тем, что очень быстро бегают... Король приказал наступать вслед Олмеру, если не ударить его войскам в спину, то успех всей войны будет под угрозой. Тарбад окружен, Олмер перешел Гавнадатхло. Черт меня дернул ошибиться с направлением, - рассказывал напившийся до чертиков после чудесного спасения от петли Отлис. Теперь вот придется идти с вами, король приказал вешать всех, кто попытается дезертировать, моя бумажка от Этчелиона отправилась в походной королевский туалет...
   Вечером восьмого дня, когда войско Гондора занималось отработкой строевого шага в условиях марша, на колонну войск напал враг, в существовании которого уже все успели усомниться. Из сгустившего мрака полетели тучи стрел, на дозорных напали волки. Но гондорская выучка и спесь тут же подсказала правильный выход. Королевские повара, приготовившиеся было к умерщвлению пойманной зайчатины, выпустили их на волю, ушастые зверьки, обретя свободу, тут же умчались в темноту. Волки, почуяв добычу, тут же бросились вслед. Воцарившаяся вслед за этим свалка, позволила медлительным гондорским порядкам закрыться щитами, перегруппироваться, тем паче, что стрелы перестали лететь, словно по волшебству. К утру на месте нападения обнаружили съеденных до самых косточек хазгов и отъевшихся до последней степени ожирения волков. Король приказал перестрелять волков на шубы, и почти тут же на гондорцев обрушились свежие (несъеденные волками) полки Вождя. Казалось, они вырастают из-под земли; за считанные минуты вся гондорская пехота оказалась в кольце.
   - Вот это да! - воскликнул Торин. - Мы разбили привал практически в самом сердце его лагеря...
   Однако враги, сами слишком ошеломленные, не спешили нападать. Весь день оба войска стояли, обмениваясь тучами стрел. К исходу дня оба войска расстреляли весь боезапас, поэтому, для его возобновления, пришлось выдирать вражеские стрелы из тел своих раненых товарищей... К вечеру, гондорские полководцы от безысходности двинулись в атаку. Враг смешался и побежал. Азарт и боевой дух захватили войска Королевства. Они преследовали отступающего врага, но к удивлению гондорцев, враг бегал почти также быстро, как и они сами. Догонялки продолжались целых три дня, пока, наконец, после своеобразных пятнашек, вражеские полки не оказались правильно построены. Дорогу загородил плотный строй воинов с топорами, по бокам выстроилась конница. Враг занял удобную позицию между двумя холмами, на их вершинах торчали какие-то вконец укуренные торчки, напоминавшие внешне хазгов. В их постоянно дрожавших руках плясали лук и стрелы, а раскосые глаза были способны смотреть на Арнор и Гондор одновременно.
   Командир гондорской пехоты не стал бежать от боя. ОН сразу же оценил всю выгодность позиций врага и понял, что убежать в этот раз не удастся. Разрозненные гондорские порядки превратились в уродливую и неповоротливую "железную" черепаху. Волею судьбы, роханские стрелки оказались на самом передовом рубеже битвы, и им грозило неминуемое истребление под клинками и топорами врагов. Гондорскими лучниками овладело отчаяние. Их командир, волею судьбы им оказался высокопоставленный родственник одного из полководцев королевства, страдал заиканием и сейчас пыжился, пытаясь прокричать слова, чтобы успокоить лучников, и вдохнуть в них уверенность. И тогда, в минуту опасности, Фолко двинул рукояткой клинка несчастного заику чуть повыше уха и громко заорал:
   - Че скуксились, торчки, блиа? - звонкий голос хоббита словно пробудил всех от оцепенения. - Вы хоть знаете, как надо держать меч, если окажетесь в эпицентре атомного взрыва? На вытянутой руке, чтобы расплавленный металл не капал вам на сапоги, а то родина вам их дала не для того, чтобы портить...А ну, огонь на "шесть часов без пятнадцати"...
   Мудреные слова полурослика мгновенно вдохнули в гондорцев адреналин. Туча стрел полетела на бреющем полете с землей, проскальзывая под щитами воинов Вождя и с глухим стуком входя в их тела, вернее те части тела, которые виднелись из-под щитов. Но залп не мог остановить вал вопящих врагов, который с размаху ударил по гондорскому боевому беспорядку. И замелькали ножи, топоры, копья, кастеты, нунчаки и велосипедные цепи. К чести наших героев, следует сказать, что они не дрогнули. Гномы, закованные в мифрил, и не трудились отбивать направленные в них удары врагов, сразу же нанося ответный смертельный удар, а хоббит, четко помнивший, что мифрил у него только спереди, совсем не собирался поворачиваться спиной к врагам... К тому же, хоббит весьма ловко обращался с луком, успевая выпускать стрелы в упор с неимоверной скоростью. Не один враг, с удивлением выпучивал глаза в тот момент, когда уже замахивался на полурослика, получая жалящий удар стрелы в живот. Согнувшегося пополам врага тут же добивал, крутившийся рядом Отлис. Рядом по врагам очередями из лука выпускали стрелы Мылохлор и Нивротт, приладившие к лукам своеобразную пулеметную ленту со стрелами. Мылохлор, в пылу сражения страшно щелкал своей вставной челюстью, распугивая тех немногочисленных врагов, которых не задели стрелы метких эльфов. В самой гуще сражения с криком "кийя" размахивал куцым клинком Монпарнас, напяливший, наконец, повязки на оба глаза. На том участке, где бились наши герои, гондорцы медленно, но верно, продвигались вперед. Но мало помалу, даже закаленные гномы стали уставать, в результате, они прекратили добивать раненых противников, оставив это Отлису и хоббиту. Эльфы, расстреляв все стрелы, выудили из-за спины кривые ржавые клинки с зазубринами на лезвии, и со сноровкой расправлялись с ранеными врагами. Фолко несколько раз получил от притворявшихся ранеными врагов удары в живот ножом, поэтому тоже перестал миндальничать и в стиле Соколиного Глаза принялся всаживать каждому подозрительному врагу эльфийский тесак в сердце.
   Было холодно, пар валил от разгоряченных рубкой людей. У хоббита появилось горькое чувство близящегося поражения. Даже хаотическое расположение гондорских порядков не могло долго оказывать ошеломляющий эффект на работающую военную машину врага. Гондорцы были окружены, их продвижение остановлено. Враги погибали, но захватывали с собой и жизни воинов королевства. Этот гибельный размен грозил полным уничтожением войскам Гондора.
   Бой продлился до темноты. Гондорцы устояли, а потом враги благоразумно отступили, им вовсе не улыбалось ночью биться самим с собой в темноте. Впрочем, хитрые гондорские военачальники и здесь не сплоховали, послав диверсионную группу лучников в тыл вражеской пехоте. Дружный залп в спину вражеской пехоте, тут же породил ответный огонь, унося новые жизни вражеских воинов. Перестрелка в ночи длилась всю ночь, пока не стало светать. Первые солнечные лучи осветили груды вражеских тел, утыканных стрелами, но развивать успех гондорцы не стали, их командиры получили приказ беречь людей. Битва продолжилась и в последующие два дня, но войска Запада уже не атаковали, а держали оборону. И утром четвертого дня, наконец, наступила развязка. Из вражеского войска выехала кучка воинов, размахивающих белым флагом. Навстречу тут же устремилась рота лучников Гондора, взявших прицел. Спустя несколько секунд, толпа парламентеров оказалась утыкана стрелами, словно ежики, а одна стрела, привязанная веревкой, пробила насквозь пергамент и была утянута вместе с вражеским посланием.
   А потом, протрубил горн, и горнист выехал уже из роханского войска.
   - Король принимает вызов, - проорал горнист в рупор и тут же свалился с лошади, отчаянно дергая ногами после того, как хазгская стрела угодила ему в шею.
   А затем, из рядов вражеского войска выехал Олмер... Он был одет в черный плащ, на нем не было практически доспехов, он молодцевато гарцевал на своем коне, в его руке играло тяжелое рыцарское копье.
   И тогда навстречу ему из рядов свого войска, на небольшом новехоньком танке производства гномов Лунной горы, выехал Король Запада. На его властительной голове сияла корона, напяленная прямо поверх танкистской шапки, на броне танка был распластан величественный щит с инкрустированным на нем гербом королей Гондора - танк, давящий толпу безоружных орков. По мягкому блеску металла на корпусе танка, Фолко догадался, что танк сделан из мифрила, следовательно, Король был неуязвим.
   Теперь все взгляды устремились на Олмера. Потомок Боромира спокойно сидел на своем вороном жеребце, завернувшись в черный плащ и низко надвинув капюшон. Острие его копья смотрело в небо, он усмехался непонятно чему. Король Гондора дернул за веревочку, спизженный еще в древние времена в Нуменоре предками Арагорна паровозный гудок проревел на все окрестности словно раненый буйвол. И в тот же миг, конь Олмера рванулся вперед, Король Гондора скрылся в танке, задраил люк, и его танк неспешно двинулся вперед. Фолко, затаив дыхание, смотрел, как сближаются две фигурки - всадник на лошади, олицетворявший зло и Главный Танкист всего Гондора, дуло танка принялось нацеливаться на скачущего ему навстречу Короля-Без-Королевства. Фолко, затаив дыхание, смотрел на стремительно сближающихся противников. Король Гондора не мог не победить! Здесь, в честном бою, танком против лошади. Сейчас, еще немного, и темный витязь будет раздавлен, и долг хоббита будет исполнен...
   Но злобный Олмер не принял честного боя. Король Гондора шел на поединок, чтобы спасти Средиземье, а Олмер шел на битву, чтобы победить. Он вдруг отбросил копье в сторону, поднял коня на дыбы, и выхватил из-под полы лук. Мгновение, на тетиву наложена стрела, а в следующую секунду она сорвалась с тетивы...
   Тяжкий стон вырвался у гондорских воинов. Танк их повелителя все еще двигался вперед, но в смотровой щели, войдя в нее более чем наполовину, торчала черная стрела, а из щели вытекала тонкая струйка крови. Олмер не зря носил звание Злого Стрелка...
   И тут же, воинство Вождя ринулось на ошеломленных гондорцев, ринулась вперед истерлингская конница, с места в карьер понеслись хазги, гарцующие на ишаках, захлопали арбалеты ангмарцев, вся масса вражеского войска ринулась вперед...
   И едва танк Повелителя Гондора остановился, словно что-то сломалось в гондорском войске. Подались в страшном ужасе назад все его полки. Людская волна подхватила хоббита, закрутила его, потащила его за собой...
   Войска Олмера резали толпы отступающих, десятками, сотнями... Фолко с трудом увернулся от просвистевшего над его ухом ятагана, подпрыгнул и заученно махнул своим эльфийским тесаком куда-то назад, удовлетворенно увидел, как падает на землю отрубленная орочья пятерня, и бросился дальше. Сзади протопали копыта еще одного орка, хоббит заученным движением бросился на землю, свистнул ятаган, всадник промчался дальше, а вскочивший на ноги хоббит ловко всадил проскакавшему всаднику стрелу между лопаток. Пространство вокруг хоббита внезапно очистилось, и он увидел своих друзей гномов, перед которыми лежали искореженные тела толпы орков. Торин разрубал каждого орка на две части, а Малыш разбивал им головы своими гигантскими нунчаками.
   - Бежим! - не своим голосом завопил хоббит.
   И они побежали. Они никогда не бегали с такой скоростью, как в тот день. Размахивая оружием, они отпугивали всех, друзей и врагов, не разбирая, они бежали прочь, к лагерю, где заранее приготовили все свои пожитки и коней. Конные воины Олмера рубили всех пытавшихся спастись бегством гондорцев, те же, кто не бежал, а бился спиной к спине в полном окружении, те погибали смертью героев, пленных враги не брали...
   Каким-то чудом хоббит и гномы добрались до лагеря чуть раньше истерлингской конницы, которая бросилась захватывать неприятельских коней. Хоббита и гномов не смогли остановить, и они, прыгнув в седло, задали стрекача, успев вырваться из котла. Их выносливые коньки гнали на северо-запад, где в отдалении темнела какая-то вконец заросшая разбойничья роща, а за спиной довершался разгром гондорской армии... Очередная Последняя и Все Раз и Навсегда Решающая Битва за Средиземье была проиграна врагу.
   - Сам Дьюрин хранит нас! - глубокомысленно заметил Торин, опрокидывая очередную чарку здравура, захваченного на память из королевской палатки. - Уже третий раз чудесно спасаемся. Рогволд, небось, жутко недоволен, интересно, он стульчак свой от задницы-то отскреб, или так и ходит с ним?
   Хоббит и Малыш мрачно улыбнулись, вспоминая генерал-ефрейтора.
   - Хороший глаз штыком не выколешь, а плохой не жалко, - вспоминал Фолко нравоучения Рогволда, и тот представал перед ним как живой.
   - Эх, война, похоже, проиграна, - вздохнул Малыш. - По мне хоть пусть всех поубивали бы, лишь бы войны не было.
   Торин и хоббит задумались над словами Маленького Гнома.
   - Армия Олмера непобедима, лишь потому, что действует вопреки всякой логике и здравому смыслу, - сказал, наконец, Торин, окончательно утвердившись в идиотизме слов Малыша и, отвлекшись от своих мыслей, вздохнул, - Знаешь, Малыш, не все так плохо! Скоро новый год! Хорошо!
   - Да Торин, новый год это хорошо, но секс лучше! - пробурчал Малыш в ответ.
   - Да секс лучше, но новый год чаще, - возразил ему Торин.
   Хоббит удивленно уставился на обоих гномов и, подозрительно взглянув на них, счел за лучшее отодвинуться подальше.