Страница:
Федор Раззаков
Анатолий Тарасов. Битва железных тренеров
Время Чернышева, или За что Тарасова убрали из сборной
Первым хоккейным тренером-чемпионом в СССР был Аркадий Чернышев. Это он привел свою команду, московское «Динамо», к золотым медалям на первом чемпионате СССР по хоккею с шайбой в сезоне 1946/1947 годов. Правда, это чемпионство не было бесспорным, подавляющим, поскольку стало возможным благодаря лишь лучшей разнице забитых и пропущенных шайб. Как это вышло? В том сезоне (а он длился всего чуть больше месяца – с 22 декабря 1946 по 26 января 1947 года) в чемпионате СССР участвовало двенадцать команд: четыре московские в лице «Динамо», ЦДКА, «Спартака», ВВС МВО, а также восемь иногородних – «Динамо» (Рига), «Водник» (Архангельск), «Дом офицеров» (Свердловск), «Дом офицеров» (Ленинград), «Динамо» (Ленинград), «Динамо» (Таллин), «Спартак» (Ужгород), Команда города Каунаса.
В те годы катков с искусственным льдом в СССР не было, поэтому игры проводились в естественных условиях. Вот почему все 30 игр чемпионата необходимо было провести за время устойчивой зимы – то есть за месяц. Финальные игры, самые драматичные, проводились на катке стадиона «Динамо» в Москве и вызвали массовый ажиотаж. В первом круге главного финала армейцы из ЦДКА победили обоих соперников (столичные «Динамо» и «Спартак») и набрали 4 очка, а спартаковцы – 2. А вот хозяева льда динамовцы оба матча проиграли (с ЦДКА 2:3, со «Спартаком» – 0:1). Однако во втором круге динамовцы взяли реванш: 2:1 у ЦДКА, 6:1 у «Спартака». Таким образом, у всех трех финалистов стало по 4 очка, и для выявления первого чемпиона пришлось считать заброшенные и пропущенные шайбы. Лучшая разность оказалась у динамовцев – 10—6 (у ЦДКА – 5–6, у «Спартака» – 4–7).
Итак, тренером первых чемпионов был Аркадий Чернышев. Причем он был тренером не «сидячим», а играющим – играл левым крайним нападающим. Причем отметим, что он пришел в спорт в четырнадцатилетнем возрасте – в 1928 году, играя в футбол и хоккей с мячом в московском клубе имени Кухмистерова. В 1936 году он пришел в «Динамо». В хоккее с мячом у него было гораздо больше побед: если в качестве футболиста он дважды становился чемпионом СССР (1937, 1940) и один раз завоевал Кубок СССР (1937), то как хоккеист он побеждал четырежды (1937, 1938, 1940, 1941).
Чернышев был настоящим виртуозом хоккея с мячом. Держа клюшку левой рукой, он играл очень своеобразно. Он отлично прикрывал мяч при обводке, а также обладал точным резким ударом и скоростным рывком по краю. Когда в 1946 году он переключился на хоккей с шайбой (именно тогда он и стал играющим тренером «Динамо»), то он перенес свои навыки в новую игру. Однако большой результативностью он не блистал: став автором первой шайбы первого чемпионата СССР, он так и не сумел войти в десятку лучших бомбардиров того чемпионата. Между тем возглавил список бомбардиров хоккеист команды Военно-воздушных сил (ВВС) Анатолий Тарасов, забросивший 14 шайб. Тот самый Тарасов, который в следующем сезоне перейдет в качестве играющего тренера в ЦДКА и приведет эту команду к золотым медалям (после этого армейцы Москвы под его руководством еще 16 раз станут чемпионами – рекордный показатель).
В отличие от Чернышева, Тарасов пришел в большой спорт (в футбол и хоккей с мячом) в тринадцатилетнем возрасте – в 1931 году, начав играть в юношеской команде «Динамо» (Москва). И наград у него было меньше: он лишь дважды становился обладателем Кубка СССР по хоккею с мячом (1945, 1946). Однако «забивала» он был тот еще: играя в хоккей с шайбой на позиции центрального нападающего (с 1946 года), он «заколотил» в ворота соперников за несколько лет 102 шайбы (в 100 играх, причем в составе ЦДКА забил 88 голов). Так что Тарасов и тренером оказался прекрасным, и бомбардиром ценнейшим. Знаменитая тройка нападения ЦДКА Евгений Бабич – Анатолий Тарасов – Всеволод Бобров наводила ужас на защитные порядки соперников. Например, в чемпионате 1948 года они забили 108 голов – шестую часть всего количества (617) голов первенства.
Отметим, что если Чернышев не имел профессионального тренерского образования, то Тарасов в 1937 году поступил учиться в Высшую школу тренеров при Московском институте физкультуры. И учился у знаменитого педагога Михаила Давыдовича Товаровского, который возглавлял в институте кафедру футбола и хоккея. По словам А. Тарасова: «Счастье, если встречаешь в жизни мудрого друга, наставника… Товаровский никогда не взирал на нас с пьедестала своих обширных знаний. Это он, едва мне минуло девятнадцать и я только что поступил в Высшую школу тренеров, дал мне совет: «Иди работай! У тебя нет командного голоса, да и вообще много чего нет»…»
Если взять статистику, то в те годы ЦДКА под водительством Тарасова был сильнее «Динамо» Чернышева. Команды исповедовали разные тактические схемы игры, поскольку состав у них был разный. Если у Тарасова было много талантливых и сильных игроков, то у Чернышева таковых было гораздо меньше – в основном середняки. Поэтому он исповедовал тактику игры от обороны, когда его игроки ловили соперника на контратаках. Впрочем, в его «оборонной» тактике было много и созидательных идей – тех самых, которыми славился хоккей в исполнении Тарасова. Однако различие в составах команд чаще всего склоняло чашу весов на льду в пользу «птенцов гнезда» Тарасова. Поэтому и регалий у армейцев было поболее. Так, в период 1948–1954 годов они трижды становились чемпионами СССР (1948, 1949, 1950), а вот «Динамо» смогло достичь этого лишь однажды (1954). Именно поэтому, когда стало известно, что в 1954 году сборная СССР дебютирует на своем первом чемпионате мира и Европы в Швеции, старшим тренером был назначен Тарасов, а помощником к нему делегировали старшего тренера не московского «Динамо», будущего чемпиона страны 1954 года, а наставника другого столичного клуба – «Крылья Советов» (3-е место) – Владимира Егорова.
В состав советской сборной образца 1954 года вошли 17 хоккеистов, причем подавляющая их часть была из ЦДСА. Это были: вратари – Николай Пучков и Григорий Мкртчян (оба – ЦДСА); защитники – Альфред Кучевский («Крылья Советов»), Дмитрий Уколов (ЦДСА), Александр Виноградов (ЦДСА), Павел Жибуртович (ЦДСА), Генрих Сидоренков (ЦДСА); нападающие – Всеволод Бобров (ЦДСА), Виктор Шувалов (ЦДСА), Алексей Гурышев («Крылья Советов»), Дмитрий Крылов («Динамо»), Михаил Бычков («Крылья Советов»), Александр Уваров («Динамо»), Валентин Кузин («Динамо»), Евгений Бабич (ЦДСА), Николай Хлыстов («Крылья Советов»), Александр Комаров (ЦДСА).
В таком составе сборная отправилась на осенний сбор в ГДР. Правда, одного хоккеиста среди них не было – Всеволода Боброва, который помимо хоккея играл еще и в футбол за тот же ЦДСА, а футбольный сезон на тот момент еще не закончился. Однако Тарасов от такого расклада был только счастлив. Дело в том, что они с Бобровым давно находились в контрах, поэтому старались лишний раз не пересекаться.
«Сборников» поселили на уютной даче в Кинбауме, на берегу озера, однако там они по воле Тарасова почти не бывали. Почему? Тренер заставил хоккеистов поселиться на втором этаже «Зееленбиндерхалле» в Берлине, причем прямо в гимнастическом зале, где специально были поставлены койки для спортсменов. Сделано это было неслучайно. Тарасов хотел «задавить» будущих своих соперников на мировом чемпионате с помощью атлетизма, поэтому ввел не двухразовые, а почти трехразовые тренировки. Поэтому утро у хоккеистов начиналось с зарядки на льду на коньках (40–50 минут), потом с 12 до 14 часов проходила основная тренировка. А вечером, с 19 до 21 часа, проводилась еще одна тренировка.
Отметим, что более молодые воспитанники Тарасова из команды ЦДСА – Сологубов, Трегубов и другие – справлялись с этими невиданными физическими нагрузками, поскольку были к ним подготовлены. Чего нельзя было сказать о «сборниках» из «Динамо» и «Крыльев Советов», а также армейских ветеранах в лице Евгения Бабича и Александра Виноградова, которые быстро выдохлись и едва волочили ноги. Даже самый выносливый из армейцев Иван Трегубов очень скоро стал выражать свое недовольство такими непомерными нагрузками. Некоторые игроки даже предлагали спать прямо в амуниции, поскольку у них не было сил, чтобы ее снять. В итоге даже самый мощный игрок – Александр Виноградов – через неделю таких тренировок сбросил несколько килограммов веса.
В конце концов некоторые игроки стали откровенно саботировать тренерские указания. И как только Тарасов отворачивался, прекращали тренировку. Но тренер быстро пресекал это непослушание, а провинившихся наказывал новыми непосильными упражнениями. Причем это был чистой воды эксперимент, поскольку в те времена никакой научно обоснованной системы такого рода тренировок еще не существовало. И Тарасов все делал по наитию, причем греб всех под одну гребенку – как выносливых хоккеистов, так и менее выносливых. В итоге спустя две недели команда оказалась выжатой как лимон, что подвигло Тарасова вернуть игроков на базу в Кинбаум. Там ребята перевели дух, но длилось это недолго. Спустя пару дней Тарасов возобновил свои изнурительные тренировки с новой силой. Тем более что спустя некоторое время, в начале ноября, сборной предстояло сыграть несколько товарищеских матчей со сборной Чехословакии.
Во время этих игр всем, кто их видел, стало понятно – сборная СССР напоминает собой вареных куриц, а не боеспособную дружину. Депеша об этом тут же была отправлена в Москву. После чего председатель Спорткомитета СССР Николай Романов вынужден был принять меры. И в Чехословакию были отправлены государственный тренер по хоккею Александр Новокрещенов (тот самый, который в 1962 году впервые приведет московский «Спартак» к золотым медалям чемпионата СССР, о чем мы обязательно еще расскажем) и председатель Всесоюзной федерации хоккея Павел Коротков.
Когда они приехали в Братиславу и зашли в расположение советской сборной (она проживала в одной из гостиниц), то увидели шокирующую картину. Все игроки вповалку лежали на своих кроватях, причем большинство из них в верхней одежде. А на вопрос: «Что происходит?» – команда начала дружно… костерить Тарасова. В итоге посланцы из Москвы на ближайшие три дня отменили в команде любые тренировки. А когда сборная вернулась в Москву, начался «разбор полетов», во время которого Тарасову досталось по первое число. Но главное – было решено отстранить его от руководства сборной, поскольку его методика тренировок не сулила нашей сборной хороших перспектив на чемпионате мира. Чуть позже в спортивных кругах будут ходить разговоры, что на смещении Тарасова настоял его давний недоброжелатель Всеволод Бобров. Дескать, он пришел к Романову и заявил: «Либо я, либо Тарасов!» Но это всего лишь легенда. По словам журналиста А. Салуцкого: «Никакая депутация хоккеистов во главе с Бобровым не ходатайствовала перед Спорткомитетом о снятии Тарасова, как рассказывают знающие люди. Эти весьма устойчивые легенды ничего общего с действительностью не имеют и слишком упрощенно, искаженно представляют механизм принятия таких важных решений, как замена главного наставника сборной команды.
Конечно, Всеволод Михайлович Бобров имел самое непосредственное отношение к вопросу о том, кто будет старшим тренером сборной команды по хоккею, потому что был самым лучшим игроком и самой яркой фигурой, представлявшей точку зрения, противоположную тарасовской. Ни Виноградов, ни Бабич не могли бы без поддержки Боброва противостоять нажиму Анатолия Владимировича. Однако Всеволод Михайлович оказывал сильнейшее влияние на ход событий не какими-то конкретными действиями или демаршами перед спортивным руководством, а… самим фактом своего существования в хоккейном мире. И уяснить это очень важно, потому что проблема заключалась отнюдь не в личных симпатиях и антипатиях Тарасова и Боброва, а в том, как развиваться советскому хоккею, как готовиться к чемпионату мира. И необходимо повторить, что сводить такой серьезнейший вопрос к ситуации «или я, или он!», как делают некоторые, и в том числе Анатолий Владимирович Тарасов, неправомерно, попросту говоря, неправильно…»
А вот что рассказывал о смещении Тарасова очевидец тех событий – Борис Мякиньков, который в тот период был начальником Управления спортивных игр Спорткомитета СССР: «Я как начальник Управления спортигр был за то, чтобы вместо Тарасова назначить старшим тренером Чернышева. Почему? Потому что в то время Тарасов не мог морально объединить команду. И поскольку Бобров был ведущим игроком, от него, по существу, зависел успех нашего хоккея. Было заседание коллегии Спорткомитета. Вел его Андрианов. На меня была возложена задача доказать необходимость замены старшего тренера. Я бывал все время в команде и все знал. Знал обстановку. У Тарасова были, может, и правильные, но более жесткие требования. Бобров считал, что больше инициативы надо давать игрокам… Обсуждали этот вопрос, наверное, целый час, не меньше. Тарасов пользовался большим авторитетом, и когда коллегия разбирала вопрос о замене тренера, то нужны были очень веские аргументы. Только исходя из моих заявлений о том, что Чернышев может технически, а главное морально, настроить команду лучше, чем Тарасов, а Тарасов может отвечать только за техническое состояние команды, большинство членов коллегии сошлись на том, что в создавшейся ситуации тренером необходимо назначить Чернышева. Чернышев принял команду, наладил взаимопонимание между игроками, у них появилось желание играть».
А теперь послушаем еще одного очевидца – Константина Андрианова, который в ту пору был заместителем председателя Спорткомитета СССР и вел ту самую коллегию: «Я хорошо знал Чернышева. Еще с тех времен, когда вместе с его женой работал на одном заводе. Знал его как очень хорошего спортивного воспитателя, который умеет ладить со спортсменами. Но мне казалось, что Чернышев – человек слишком добрый, а это может отрицательно сказаться на команде. И, предварительно обсуждая этот вопрос с Романовым, мы из двух зол выбрали наименьшее, чтобы разрядить страсти и накаленную атмосферу в команде, возникшую в результате действий Тарасова. Но окончательное решение, конечно, оставалось за коллегией. Замена старшего тренера сборной могла производиться только на заседании коллегии Спорткомитета. Это серьезнейший вопрос! Никаких других вариантов, связанных с хождениями Боброва или Тарасова по начальству, просто и быть не могло!..»
Как показало будущее, эта рокировка самым благотворным образом сказалась на игре сборной СССР на чемпионате мира в Швеции. Классическая схема Чернышева оказалась более удачной, чем новаторский хоккей Анатолия Тарасова. Но расскажем обо всем по порядку.
В те годы фаворитами мировых чемпионатов были сборные Канады, Чехословакии, США и Швеции, которые и делили между собой 1-е и 2-е места. Вот как это выглядело в зеркале статистики: 1947 год – 1-е место – ЧССР, 2-е – Швеция; 1948 год – 1-е – Канада, 2-е – ЧССР; 1949 год – 1-е – ЧССР, 2-е – Канада; 1950 год – 1-е – Канада, 2-е – США (сборная ЧССР не участвовала); 1951 год – 1-е – Канада, 2-е – Швеция (сборная ЧССР не участвовала); 1952 год – 1-е – Канада, 2-е – США; 1953 год – 1-е – Швеция, 2-е – ФРГ (сборная Канады не участвовала).
Итак, в 1954 году сборная СССР впервые приняла участие в мировом первенстве. Причем на нем присутствовали все прежние фавориты: команды ЧССР, Канады (любительский клуб «Линдхерст Моторз»), Швеции. Вопреки старинной поговорке о том, что первый блин всегда выходит комом, сборная СССР дебютировала блестяще – завоевала золотые медали. И это при том, что большинство мировых специалистов, что называется, не давали за нашу сборную и ломаного гроша. Однако наши ребята одолели чехословаков (5:2) и сгоняли вничью со шведами (1:1). Специалисты, конечно, удивились, но все равно считали, что золотые медали завоюют канадцы. Поэтому перед игрой Канада – СССР в кассах стокгольмского Дворца спорта началась продажа билетов на дополнительный матч СССР – Швеция, поскольку все были уверены в том, что канадцы победят и станут чемпионами мира, а вот судьбу европейского «золота» должен будет решить тот самый дополнительный матч.
Самое интересное, но в хорошие перспективы нашей сборной не верили и ряд советских специалистов. Среди них был и… Анатолий Тарасов, который приехал в Стокгольм в качестве представителя Всесоюзного комитета по делам физкультуры и спорта. Во всяком случае, так об этом позже напишет в своих мемуарах «Рыцари спорта» (1972) Всеволод Бобров. Хотя многие его рассказу не доверяют, зная о том, какие у него были «непонятки» с Тарасовым. А рассказал Бобров следующее. Якобы на совете делегации Тарасов выступил с предложением: не сильно стараться в игре против канадцев, чтобы сохранить силы для встречи со шведами. Однако остальные члены совета с этим мнением не согласились. А теперь послушаем мнение А. Салуцкого: «Никаких объективных доказательств того, что Тарасов действительно сделал такое малодушное и непатриотичное предложение, не существует. Предложение капитулировать перед канадцами, «сплавить» матч из уст Анатолия Владимировича не слышал никто.
Прошло уже три десятилетия, и, хотя живы почти все участники тех событий, история, произошедшая поздним субботним вечером на пятом этаже отеля «Мальме», выглядит в достаточной мере запутанной. Тренеры сборной Чернышев и Егоров вспоминают, что к ним пришел Мякиньков, который высказал мысль о «сбережении сил» для переигровки со шведами, ссылаясь на Тарасова. Сам Мякиньков этого не подтверждает и говорит, что Тарасов вовсе тут был ни при чем: к сборной команде его не допускали. Одного из непосредственных свидетелей – радиокомментатора Вадима Синявского – уже нет в живых…
Павел Коротков, Александр Новокрещенов, Сергей Савин и переводчик Спорткомитета Роман Киселев, которые были в Стокгольме-54, не говоря уже о членах сборной команды, тоже не могут припомнить, чтобы Тарасов говорил кому-либо из них нечто подобное. «Разговоры такие ходили, но я непосредственно от Тарасова этого не слышал», – говорит каждый из них. И вообще всю эту запутанную историю не стоило бы ворошить совсем, если бы в вышеприведенной цитате из книги Боброва Анатолию Владимировичу Тарасову не предъявлялось бы весьма серьезное, очень обидное и не обоснованное фактами обвинение.
Но зато абсолютно соответствует истине тот факт, что старший тренер Аркадий Иванович Чернышев твердо и непоколебимо верил в победу над канадцами. Чернышев наотрез отказался созывать бюро делегации для обсуждения проблемы «сбережения сил» и произнес свою ставшую крылатой фразу: «Не будите Боброва!» А наутро собрал команду в большом номере руководителя делегации Мякинькова и прочитал трехстрочную заметку из свежего номера газеты «Правда», где кратко говорилось о том, что советские хоккеисты сыграли вничью со шведами 1:1 и что им предстоит матч с командой Канады.
– Видите, какая маленькая, осторожная заметка? – спросил старший тренер игроков. – Дома в нашу победу над канадцами, видимо, боятся верить. А мы выиграем!
На том собрании Аркадий Иванович Чернышев, обычно спокойный и невозмутимый, предстал перед своими подопечными в непривычно возбужденном состоянии. Не называя ни имен, ни фамилий, он сообщил им, что необходимо «сберечь силы» в матче с канадцами, чтобы наверняка выиграть повторный матч со шведами и стать чемпионами Европы. Всеволод Бобров, а вслед за ним вся команда дружно возмутились, категорически заявив:
– Будем сражаться с канадцами только за победу!..
Матч СССР – Канада состоялся 7 марта 1954 года в присутствии 16 тысяч зрителей. Ажиотаж вокруг этой игры был сродни тому, что случится 18 лет спустя – 3 сентября 1972 года, когда в Монреале сборная СССР впервые встретится с канадскими профессионалами. В обоих случаях почти все знатоки хоккея отдавали предпочтение канадцам, и единственное, в чем сомневались, – с каким счетом будет обыграна советская команда. Но то, что это будет крупное поражение, мало кто сомневался (канадцы на том чемпионате обыгрывали своих соперников с крупным счетом: 20:1 финнов, 8:0 – шведов, 8:1 – западных немцев и швейцарцев). И что же вышло?
Уже в первом периоде советские хоккеисты забросили в ворота канадцев четыре безответные шайбы. Все мировые специалисты по хоккею были в шоке, но еще надеялись, что канадцы соберутся. Однако во втором периоде перелома в игре так и не случилось – на табло сияли цифры 7:1 в пользу сборной СССР. И только последний период канадцы выиграли, да и то с минимальным счетом – 1:0. Итог встречи – 7:2 в пользу сборной СССР. Такого позора канадцы на чемпионатах мира еще не знали. Советская сборная их с этим познакомила, а осенью 1972 года повторит то же самое и с канадскими профессионалами, обыграв их с похожим счетом 7:3.
Итак, наша сборная под руководством Аркадия Чернышева и Владимира Егорова стала чемпионом мира и Европы. А взяла она своих соперников тем, что играла в хоккей не канадского или европейского розлива, а в свой родной, советский. Наши игроки делали слишком много передач, редко применяли силовые приемы и быстро катались на коньках. Для фаворитов турнира все это было внове, особенно для канадцев. Однако они не были бы родоначальниками хоккея, если бы не сделали выводов из этого поражения.
В феврале – марте 1955 года состоялся очередной чемпионат мира и Европы. На этот раз он проходил в ФРГ. Советскую сборную на него снова повез тандем Чернышев – Егоров, хотя чемпионом страны у нас стала команда Тарасова – ЦСК МО (вторыми были подопечные Егорова – «Крылья Советов», третьими – подопечные Чернышева, динамовцы). И снова подавляющее число игроков в нашей сборной составляли армейцы.
Наши ребята выиграли подряд семь матчей. То же самое сделали и канадцы, которых на том чемпионате представляла команда «Пентиктон Вииз». Наконец 6 марта 1955 года в Крефельде состоялся решающий матч между СССР и Канадой. И здесь канадцы взяли реванш. Как вспоминал наш вратарь Н. Пучков: «Вопреки своей манере канадцы не бросали по воротам даже со средних дистанций, а разыгрывали «до верного». Они оставляли нас без шайбы, держали ее, даже выводя в среднюю зону. И мне было очень непросто войти в игру, что называется, почувствовать шайбу. Вот почему чуть ли не первый бросок канадцев привел к голу…»
Первый период канадцы выиграли с минимальным счетом 1:0. Тогда казалось, что для нас еще не все потеряно. Но, как выяснилось, это был не наш день. Второй и третий периоды канадцы тоже выиграли, оба с одинаковым счетом – 2:0. Итог – 5:0 в пользу канадцев. Они взяли реванш за прошлогоднее поражение, уравняв не только общий счет побед (1:1), но общий итог забитых шайб (7:7).
Самое интересное, но это поражение (и 2-е место в мировой иерархии) не стало поводом к тому, чтобы произвести замену на тренерском мостике. Ведь чемпионат Европы наши ребята выиграли. Поэтому в 1956 году, несмотря на то, что ЦСК МО во главе с Тарасовым вновь стал чемпионом СССР («крылышки» снова были вторыми, а динамовцы третьими), сборную СССР продолжали возглавлять Чернышев и Егоров. Именно они повезли наших ребят на зимние Олимпийские игры в Кортина-д’Ампеццо в январе 1956 года. И снова решающим матчем на турнире была игра между сборными СССР и Канады. Причем, чтобы стать чемпионами, канадцам необходимо было победить нас с перевесом в две шайбы. Вполне рядовая для родоначальников хоккея задача. Но только не в случае с советской сборной.
Та игра 4 февраля 1956 года оказалась не менее драматичной, чем предыдущие противостояния двух этих сборных. В первом периоде была зафиксирована нулевая ничья. Но в итоге советские хоккеисты оказались сильнее. Причем, проиграв силовую борьбу (11:21 в пользу канадцев), а также по броскам (9:19), наши ребята выполнили главную установку Чернышева – быть лучшими в отборе шайбы. Кроме этого, прекрасно стоял в наших воротах Николай Пучков. Поэтому мы победили с тем самым счетом, который как воздух был необходим канадцам, – 2:0. И обе шайбы забросили воспитанники Чернышева – динамовские нападающие Юрий Крылов и Валентин Кузин.
После этого поражения любители хоккея стали с нетерпением ждать нового противостояния СССР – Канада, надеясь увидеть очередной реванш со стороны канадцев. И ближайшим таким турниром, где этот реванш мог состояться, должен был стать чемпионат мира и Европы 1957 года. Должен был, но не стал. Почему? Осенью 1956 года советские власти подавили антиправительственный мятеж в Венгрии, после чего западные страны объявили СССР бойкот. А учитывая то, что мировой турнир по хоккею должен был проходить в Москве, легко было предположить, что команды из западных стран на него не приедут. Так и вышло: к бойкоту присоединились Канада, США и ФРГ.
Отметим, что в 1957 году чемпионом СССР впервые стала команда «Крылья Советов» под водительством Владимира Егорова – второго тренера нашей национальной сборной. Однако в последней оказалось всего лишь четверо «крылышек» (как и в 1954-м), а костяк сборной составили столичные армейцы (2-е место в чемпионате СССР). Причем лучшими бомбардирами внутреннего чемпионата стали двое игроков «Крылышек» – Алексей Гурышев (32 шайбы) и Михаил Бычков (31 шайба), однако в сборную пригласили только одного – Гурышева, который играл в тройке со своим одноклубником Николаем Хлыстовым и армейцем Юрием Пантюховым (эта тройка забьет 18 шайб).
Между тем в отсутствие канадцев советские хоккеисты умудрились проиграть домашний чемпионат – заняли 2-е место, пропустив вперед себя шведов. После чего было принято решение снять Аркадия Чернышева с должности главного тренера сборной СССР. На его место пришел Анатолий Тарасов, в помощники которому назначили… все того же Владимира Егорова. Когда об этом стало известно, самым недовольным человеком в сборной был Всеволод Бобров, который Тарасова на дух не переваривал (впрочем, как и тот его самого), публично называя Троцким. В итоге, мучимый мыслями о том, как он будет играть под началом Тарасова, Бобров в итоге принял решение… повесить коньки на гвоздь. И сборная СССР осталась без своего самого лучшего игрока. Правда, было ему на тот момент уже 35 лет.