Рэдклифф. Клуб Одиноких Сердец

   Лиз обернулась через плечо и улыбнулась.
   – Сядь. Ты, наверно, устала.
   Рэйли выдвинула стул из-за маленького стола, хотя и не чувствовала усталости. Обычно когда она приходила домой после ночного дежурства, она была слишком взвинчена, чтобы заснуть, даже, несмотря на то, что морально и физически она была абсолютно истощена. В это же утро у нее совсем не было чувства разбитости, потому что ночь была легкой. Почти до пяти утра она оперировала молодого человека, который пострадал в несчастном случае, катаясь на водных лыжах. Быть рядом с Лиз – это было что-то новое. Рэйли уже много лет не была с женщиной наедине и забыла, какое это удовольствие просто смотреть, как женщина уютно ходит по своей кухне, и о том, что мимолетная улыбка может казаться великим даром небес.
   Лиз работала быстро, не забывая, что Рэйли смотрит на нее, но и не обращая на это особого внимания. Это удивило ее, потому что обычно внимательное наблюдение делало ее настороженной. Обычно, когда ее в упор разглядывали в зале суда, это означало, что оппонент ищет слабое место в ее выступлении, или что-то такое в выражении лица, что может ее выдать. Было бы разумно быть настороже, и она так и не смогла решить, почему с Рэйли она чувствует себя так расслабленно. Она плохо знала ее… тогда, может быть, это потому что Рэйли уже видела ее в самом худшем виде? На коленях и в обнимку с унитазом.
   – Боже, – пробормотала Лиз, почувствовав отвращение к себе.
   – Что?
   – Ох. Ничего. – Сказала Лиз быстро, недоумевая, когда она начала разговаривать с собой вслух. – Ничего. – Когда Рэйли непонимающе вскинула бровь, она добавила. – Я просто оплакиваю тот факт, что ты сегодня утром видела меня в такой неприятный момент.
   – Да ладно, такое со всеми случается.
   – Да, но многие предпочли бы притворяться, что с ними не происходит определенных вещей.
   – Как, например, заболеть иногда?
   – Ты знаешь, что я имею в виду. – Сказала Лиз, подавая Рэйли тарелку.
   – Мне кажется, что тебе не нравятся ситуации, за которые отвечаешь не ты, и ты предпочитаешь все делать сама. – Сказала Рэйли.
   – А ты нет? – нанесла встречный удар Лиз, предпочитая не спрашивать, как Рэйли пришла к такому умозаключению. Возможно, оно было верным, но увести разговор в другую сторону было лучше, чем ступать на скользкий путь, который мог привести к раскрытию персональной информации.
   – Люблю ли я ответственность? Да, очень. Я думаю, это зависит от профессии.
   – Может быть. Но я думаю, мы выбираем профессии так, чтобы они подходили к характеру, а не наоборот.
   – По крайней мере, так говорят психологи. – Рэйли надкусила бублик. – Это самые вкусные бублики в городе. Можно мне немного содовой?
   – Ах да, извини. Я не особенно хорошо умею принимать гостей.
   – Вряд ли ты делаешь это хуже, чем я.
   Когда Лиз открыла другой шкафчик, чтобы достать стаканы, Рэйли заметила пустые полки. Шкаф с тарелками тоже был почти пустой. Выглядело так, будто кто-то только что съехал отсюда. Лиз повернулась и, очевидно, заметила вопросительное выражение на лице Рэйли.
   – Я живу одна, но только с недавних пор.
   Рэйли взяла стакан, который Лиз протянула ей.
   – Спасибо.
   Лиз кивнула и села за стол.
   – Никогда не знаю, что говорить в таких случаях. Можно было бы сказать, что я сожалею, но вдруг ты сама выгнала ее? Или может быть, она была просто соседкой по квартире, тогда мои слова будут чересчур дерзкими.
   – Нет, не то и не другое, – сказала Лиз без всякой интонации. – Она была моей партнершей, и она бросила меня.
   – Тогда – сожалею.
   – Спасибо. Правда, я и сама не знаю, сожалею ли я, – задумчиво ответила Лиз.
   – Это хорошо.
   – Может быть, – пожала плечами Лиз. – Хотя я точно бешусь из-за того, что она ушла к женщине, которая моложе меня.
   – Моложе? Ей что, двенадцать лет?
   – Ты мне льстишь. Ты такая льстивая.
   – Вообще-то я к этому не склонна, – сказала Рэйли. – Но спасибо. И я не шучу. Сколько тебе? Двадцать девять? Тридцать?
   – Мне тридцать пять. Джулия завязала роман с двадцатитрехлетней.
   – У Джулии явно какие-то проблемы.
   – Звучит куда мягче, чем я это называю.
   Рэйли усмехнулась.
   – Ну, я же не знаю Джулию. Если бы знала, может быть, сказала что-нибудь и похлеще.
   Лиз засмеялась.
   – Мои подруги возмущены по этому поводу, и я обожаю их за это, но ни одной из них не удавалось заставить меня смеяться над этим. Я очень это ценю.
   – Всегда пожалуйста. И я правда сожалею. Я знаю, каково это.
   – Да… – Лиз стояла у раковины, притворяясь, что моет тарелку, когда вдруг почувствовала, что вот-вот расплачется. Что с ней такое? Она рассказывает все малознакомому человеку и теперь еще собирается расплакаться перед ним?
   Надеясь перевести разговор в более безопасное русло, Лиз вытерла посуду, и когда снова была в состоянии себя контролировать, повернулась к столу.
   – А что насчет тебя? У тебя есть девушка, или ты из тех хирургов, которые меняют партнеров как перчатки?
   – Ни то и ни другое.
   Лиз задала вопрос, особо не задумываясь, но неожиданно увидела боль в глазах Рэйли.
   – Извини. Я не хотела переходить на личности.
   – Ничего. Рэйли вздохнула. – Мы что-то постоянно говорим о личных вещах. Это странно.
   Лиз кивнула, но промолчала, понимая, что это нужно выслушать молча.
   Рэйли встретилась взглядом с Лиз.
   – Она умерла.
   – О, Рэйли, – прошептала Лиз, – мне так жаль.
   – Это было довольно давно. – Рэйли встала. Она никак не могла продолжать говорить об этом. – Пожалуй, мне пора позволить тебе вернуться к делам. Спасибо за завтрак.
   – Пожалуйста, – ответила Лиз, не зная что сказать. Это случалось с ней редко, и она даже удивилась. Рэйли было плохо, и она хотела…чего? Успокоить ее? Сделать так, чтобы грусть исчезла из ее глаз? Дотронуться до нее? В этот момент она осознала, что они стоят на расстоянии всего нескольких дюймов друг от друга.
   – Ты в порядке?
   – Да, – Рэйли улыбнулась немного кривоватой улыбкой, которая сразу же сделала ее привлекательной. – Тебя отвезти на работу?
   Лиз взглянула на часы.
   – Я не собираюсь обратно в офис. У меня каждый понедельник и среду обеденная встреча с подругами.
   – Здорово, – сказала Рэйли, с заметным облегчением по поводу смены темы. – Те самые лучшие подруги, которые возмущены тем, что с тобой случилось?
   – Именно они – сказала Лиз, провожая Рэйли к двери. – Мы знакомы еще со времен колледжа и уже тогда окрестили себя «Клубом Одиноких Сердец». Мы часто сидели так, соболезнуя друг другу по поводу отсутствия отношений или последнего расставания. – Она вдруг резко остановилась. – Боже, я никак не могу перестать говорить об этом.
   – Это вполне объяснимо.
   – Ну да, мне наверно просто нужно отвлечься. Мне самой от себя скучно.
   Рэйли засмеялась.
   – Приходи на наши игры в софтбол, если тебе нужно развлечься. Вечером в пятницу, субботу и воскресенье.
   – Когда твоя следующая игра? – необдуманно спросила Лиз.
   – Завтра вечером. В шесть. Поле на вершине плато, – медленно ответила Рэйли.
   Лиз осознала, что на протяжении последнего часа она даже не думала о Джулии или о работе. Даже расслабляясь вместе с Кэндис и Брен, она никогда не забывала о том, что время идет, и о том, что ей еще нужно сделать в этот день. Когда же она была с Рэйли, она забывала обо всем на свете.
   – Кто знает, может быть я и последую вашим предписаниям, доктор Дэнверс.
   – Если последуете, обязательно найдите меня.
   – Конечно, – сказала Лиз спокойно, но в уме спрашивая себя, что она делает.
   Когда Лиз, стоя перед домом, смотрела, как Рэйли идет к машине, она решила, что нет ничего плохого, если она позволит себе немного развлечься.
 
   – О Боже! – драматично воскликнула Кэндис, усаживаясь напротив Брен и Лиз. – Я все утро бегала туда-сюда как сумасшедшая, представляете? Проспала и чуть не пропустила открытие торгов.
   Брен засмеялась.
   – Дай угадаю. Субботний вечер… видимо, не удался? Вряд ли это был боулинг. Может быть, бал?
   Лиз безуспешно пыталась не смеяться.
   Кэндис оскорблено посмотрела на них.
   – Чтобы вы знали, я работала допоздна в офисе. А потом… – она сделала паузу для пущей эффектности и продолжила, когда убедилась, что все внимание Лиз и Брен направлено на нее, – я пошла домой, приняла ванну с пузырьками, и… легла читать книгу.
   – Дай угадаю, – сказала Лиз. – Мелани Ричардс?
   – Я ненавижу эту женщину, – горячо сказала Лиз. – Сначала я не ложусь допоздна, чтобы дочитать ее книгу, а потом… ну, знаете, не могу заснуть из-за возбуждения.
   – Я думала, мы договорились, что не будем обсуждать работу за обедом, – сказала Брен, – а книги – это моя работа.
   – Вряд ли книги Мелани Ричардс относятся к категории редких, – заметила Лиз.
   – Да уж, – согласилась Кэндис, подзывая жестом официантку. – Кровавую Мери. Двойную. Сейчас ее книги везде, куда ни посмотришь. Тебе стоит почитать их, Брен.
   – В любом случае, это книги, а я и так вижу их целый день, – настаивала на своем Бренда. Она чувствовала себя некомфортно, как и всегда, когда кто-нибудь при ней упоминал Мелани Ричардс. Обычно она не чувствовала себя виноватой из-за того, что держит это в секрете, кроме тех случаев, когда ей приходилось придумывать отговорки для друзей. Казалось, что ее личное пространство стоит такой цены, которую ей платить не хочется.
   – Я бы отдала все за одну ночь с Джей Блэкмен, – продолжила Кэндис, равнодушная к дискомфорту Брен. – Боже, она настолько сексуальна. И что-то в ней есть такое, о чем Мелани нам не рассказывает. И я знаю, что это как-то связано с сексом.
   Брен согласилась про себя. Джей была более чем сексуальна. Она вложила в нее все то, что находила привлекательным в женщинах – и это заключалось не только в том, что она была безумно красива и знала, как обращаться с женским телом. У нее были секретные душевные раны, и она была необычайно чувствительна, и не боялась признавать свои физиологические потребности. По мере того как Бренда развивала характер Джей, делая его все глубже с каждой книгой, она становилась все более притягательной.
   – Кэндис, милая. Почти все у тебя связано с сексом.
   Кэндис посмотрела на нее каменным взглядом.
   – А тебе-то что?
   – Ладно, ладно, – сказала Лиз, – мы об этом уже спорили. Мы с Кэндис обсудим, что мы сделали бы с Джей Блэкмен, как-нибудь в другой раз.
   – Боже, ты такая скучная, – сказала Кэндис, притворно надувая губы. Потом она перегнулась через стол и заботливо похлопала Лиз по руке. – Итак. Как ты себя чувствуешь?
   Лиз состроила гримасу.
   – Ну, в большинство дней я как будто просыпаюсь в чужом теле.
   – Тошнит по утрам? – спросила Брен.
   – Тошнит утром, днем и вечером. И ночью. – Лиз играла с соломинкой в лимонаде и старалась выглядеть более оптимистично, чем чувствовала себя. – Но есть и хорошие новости – это будет продолжаться еще только пару недель, по крайней мере, так я прочитала.
   – Что сказала врач? – спросила Брен.
   – Ну что она может сказать? Это нормально.
   Кэндис и Бренда дружно вздохнули.
   – Ты ей не звонила, да? – сказала Кэндис.
   – Мне назначено на следующей неделе. Кроме того, я знаю, что она мне скажет. Избегать острого, не есть крекеры перед приемом пищи, не пить лимонад – это поможет желудку.
   – Детка, – сказала Кэндис, используя обращение, которое Лиз не слышала от нее уже много лет, – это не та ситуация, в которой ты должна брать на себя всю ответственность. Ты раньше никогда не была беременной, и ты… ну… ты немолода.
   – Спасибо, Кэндис, что напомнила, – сухо сказала Лиз. – Джулия тоже об этом подумала, я так понимаю.
   – Кэндис волнуется за тебя, Лиз, – перебила ее Бренда. – И я тоже. Обещай, что ты не будешь рисковать.
   – Я не буду, обещаю. Не беспокойтесь.
   – Лиз, – осторожно сказала Брен, сначала взглянув на Кэндис. – Ты хочешь этого ребенка? Ведь мы все знаем, что все идет не так, как ты планировала.
   Лиз переводила взгляд с Кэндис на Брен.
   – О черт. Вы действительно чересчур беспокоитесь. Она сосредоточенно наклонилась вперед, устанавливая зрительный контакт с каждой из них по очереди. – Я очень хочу этого ребенка. Я хотела его до того, как Джулия ушла, и я хочу его сейчас. Просто обстоятельства немного оттеняют радость от того, что у меня будет ребенок.
   – Хорошо. – Брен слегка подпрыгнула в кресле. – Потому что мы уже запланировали кучу всякого веселья, например, вечеринку для будущей мамы, обустройство детской комнаты, именины… ну и все такое.
   – Спасибо, – сказала Лиз, быстро проводя пальцами по щекам, чтобы стереть слезы, которые вдруг потекли из глаз. – Боже, это уже второй раз за сегодня. Это просто нелепо.
   – Что?
   – У меня сегодня такие непоследовательные эмоции. А вы же знаете, это совсем на меня не похоже – столько плакать.
   – Что еще случилось сегодня?
   – Да нет, ничего, я просто рассказывала Рэйли о Джулии, и я… а, забудьте. – Лиз узнала в глазах Кэндис знакомое пристальное выражение. Часть его составляло естественное для Кэндис любопытство, но также читалось и что-то похожее на ревность. Лиз не была настроена уклоняться от ее вопросов.
   – Рэйли. Рэйли. – Кэндис поиграла с именем, попробовав его на вкус, как будто это был какой-то экзотический фрукт, а потом повернулась к Лиз. – Это хирург, которую ты встретила на прошлой неделе?
   – Да, – призналась Лиз.
   – Ты нам не сказала, что ты с ней встречаешься.
   – Я с ней не встречаюсь.
   – Но ты встретилась с ней. Сегодня.
   – Кэндис, перестань, – шепнула Брен.
   – Да брось, – огрызнулась Кэндис. – У нас с тобой в жизни не происходит ничего интересного, Брен. Так что мы можем наслаждаться жизнью Лиз.
   Все трое рассмеялись, и напряжение спало.
   – Ну, рассказывай, – потребовала Кэндис.
   – Вряд ли в моем рассказе будет что-то эротическое. К сожалению, Рэйли стала свидетелем моего утреннего приступа тошноты, а потом она отвезла меня домой. Мы разговорились. Вот и все.
   – Напомни мне, – сказала Кэндис, – ты говорила, что она сексуальная, да?
   – Да, – сказала Лиз, улыбаясь при воспоминании о сильном теле Рэйли в джинсах и больничной рубашке. – Она сексуальная.
   – Ну и когда ты встретишься с ней опять?
   – О Боже, Кэндис, если ты забыла, я беременна. Последнее, чего мне хочется – это свидания. Несмотря на протесты, Лиз думала о предложении Рэйли заглянуть на спортивную площадку. Непринужденно. Она может сделать это так, будто это ничего не значит.
   – Ну так что? – продолжала атаковать ее Кэндис.
   – Ничего. Ничего. – Лиз взяла свой лимонад и осушила стакан. – Как вы смотрите на то, чтобы пойти завтра на софтбол?

Глава пятая

   – Боже мой. Боже мой. – Простонала Кэндис, задыхаясь. – Почему я только сейчас узнала об этом месте?
   Смеясь, Лиз смотрела, как Кэндис крутит головой из стороны в сторону и наконец шутливо шлепнула ее по руке.
   – Перестань, ты себе шею свернешь.
   – Мне все равно. Ты только посмотри на этих женщин! Такое ощущение, что я умерла и вознеслась на небо! Как ты думаешь, им не нужны еще игроки?
   – Когда в последний раз ты делала что-то более спортивное, чем поднимала свой портфель? – поддразнила ее Брен. Она опустила откидной верх «Мазды RX 7», своей единственной слабости. Лиз и Кэндис, которые приехали на площадку на «Ауди» Лиз, ждали ее у ворот. Когда Брен вылезла из машины, она наконец ощутила полный эффект от софтбольных площадок, наполненных женщинами. – О Боже. Боже мой.
   – О чем я и говорю, – лукаво ответила Кэндис. Она взяла Бренду под руку и конспиративно заметила. – Кроме того, разве трахать Анджелу Ховард до полусмерти не считается упражнением?
   – В моей книге рекордов точно считается, – ответил неизвестный низкий хриплый голос.
   Лиз подпрыгнула при звуках знакомого голоса и оглянулась по сторонам. Вряд ли в мире было два человека с таким голосом, и быстрый взгляд подтвердил ее догадки. Паркер Джонс, ее коллега из юридической фирмы, стояла перед ними с похабной улыбкой и хищническим выражением лица. Если такое и было возможно, Паркер выглядела даже лучше в шортах и топе, чем в обычных своих деловых костюмах. С каштановыми волосами, развевающимися на ветру, голубыми глазами, летним загаром, она выглядела ослепительно, словно модель. Лиз знала, что Паркер лесби, и всегда находила ее привлекательной, но их связывали исключительно деловые отношения. Паркер работала в отделе недвижимости и собственности, так что дороги их пересекались нечасто, к тому же на работе Лиз думала только о работе. И конечно, она была жената. И, в отличие от Джулии, не нарушала свои клятвы.
   – Привет, Лиз, – сказала Паркер, не сводя глаз с Кэндис. – Я как раз шла на площадку и увидела, как вы подъехали. – Она протянула руку Кэндис. – Меня зовут Паркер.
   Кэндис слегка изучила ее, прежде чем поднять слегка прикрытые глаза на Паркер.
   – Меня зовут Кэндис. Я так понимаю, вы играете…
   – Я буду играть в любые игры, в каких ты заинтересована, – ответила Паркер, – мне уже нравится, как звучит описание твоей программы занятий.
   – Я буду иметь это в виду, – сказала Кэндис хрипло. – Я как раз ищу партнера для тренировок.
   Лиз посмотрела на Брен, которая закатила глаза.
   Паркер тоже переключила внимание на Брен, которая все еще выглядела удивленной, и улыбнулась ослепительной улыбкой.
   – Я не расслышала ваше имя, это вопиющая оплошность.
   – Привет, – сказала Брен, протягивая руку. – Я Бренда.
   – Очень приятно, – ответила Паркер, не сразу отпуская руку Брен. – Итак, что же привело вас сюда?
   – Подруга играет, – сказала Лиз, почему-то ощущая непонятную потребность защитить их с Рэйли отношения. Может быть, потому что на площадке было много одиноких женщин, и некоторые из них наверняка искали здесь легких знакомств. И ей не хотелось относиться к этой категории. – Я не знала, что ты играешь в команде по софтболу, Паркер.
   – Это мой секретный порок. Вообще-то, половина моей команды – юристы. Удивительно, как мы вообще что-то решаем вместе, со всеми этими дебатами.
   – А в какой позиции ты играешь? – спросила Кэндис, подходя к Паркер поближе.
   – Я питчер.
   – Я так и думала, – пробормотала Кэндис.
   – С кем вы сегодня играете? – спросила Лиз, заметив, что они добрались до площадки на самой вершине холма.
   – С командой из университетской клиники – «Ангелы милосердия».
   – Ты шутишь, – сказала Лиз, – они что, правда так называются?
   Улыбаясь, Паркер кивнула.
   – Да. И в этом есть некая ирония, потому что они – самая сильная команда в лиге. Кроме, конечно, «Просто молотков» – Она широко улыбнулась, глядя на Кэндис, – это моя команда.
   – Это та команда, в которой играет Рэйли? – спросила Брен у Лиз, – «Ангелы милосердия»?
   – Я не уверена. Я у нее не спросила.
   – Рэйли Дэнверс? – спросила Паркер.
   Удивленная, Лиз сказала:
   – Да, она моя…наша… она нас пригласила.
   – Тогда вы пришли в нужный день. Рэйли – звезда «Ангелов», и сегодня мы играем финальный матч с ними. – Она пододвинулась ближе к Кэндис, голос ее стал интимно-тихим. – А я сегодня подающий.
   – Ну, тогда я просто не знаю, за кого болеть, – мило сказала Кэндис. Она повернулась к Лиз. – В конце концов мы здесь ради Рэйли, не так ли?
   – Да, конечно, – спокойно сказала Лиз. Кэндис пыталась выпытать у нее побольше информации о Рэйли, но у нее ничего не вышло. Думая о том, как она представит Рэйли Кэндис, она спрашивала у себя, в ее ли она вкусе. Почти все женщины, которых она знала, были очарованы естественной красотой Кэндис и ее игривыми соблазнительными манерами. Вдруг Лиз обрадовалась, что они встретил Паркер. По крайней мере, на этот вечер она отвлечет ее от Рэйли. Хотя, если Рэйли будет заинтересована в этом, нет никакой причины, почему ей нельзя встречаться с Кэндис. Абсолютно никакой.
 
   Рэйли размахнулась, чувствуя себя свободно и комфортно, и легко отбила свой последний тренировочный питч в дальний левый угол поля. Взвалив биту на плечо, она осматривала скамейку противников. Когда она увидела Лиз, стоящую рядом с Паркер Джонс на боковой линии «Молотков», она остановилась так резко, что заблокировала дорогу следующему отбивающему.
   – Эй, Рэйли, – запротестовала Шон, – уйди с дороги.
   – Извини. – Рэйли отошла в сторону, но продолжала смотреть на Лиз.
   – Ты в порядке? Ты нам сегодня очень нужна в игре.
   – Да, все нормально. Я просто… а, забудь. – Она весь день думала, придет ли сегодня Лиз, и искала ее с того момента как приехала на поле сорок пять минут назад. Но они не договаривались конкретно о встрече, так что стоило догадаться, что Лиз будет с другой женщиной. Но, Иисусе, Паркер Джонс? Она была лучшим питчером в лиге, да, а еще у нее каждую неделю была новая подружка.
   – Ты уверена? – спросила Шон.
   – Я уверена, что я уверена. – Рэйли нахмурилась из-за своей оговорки. Лиз была одинока. Вполне разумно, что она встречается с кем-то. – Не беспокойся.
   – Ладно, – голос Шон звучал не слишком уверенно, и на лице появилась озабоченность. – Сама знаешь, мы все хотим выиграть… но это просто игра. Если ты устала…
   – Я в отличной форме! И я знаю, что это всего лишь игра, – усмехнулась Рэйли. – Игра, в которой мы надерем им задницы!
   Шон улыбнулась в ответ.
   – Ты чертовски права.
   Рэйли вернулась на боковую дорожку «Ангелов» и наклонилась около скамейки, чтобы удостовериться, что все ее снаряжение на месте. Ей не хотелось суетиться, когда начнется игра. Она сняла перчатку и положила в задний карман шорт. Когда она выпрямилась, Лиз стояла перед ней.
   – Привет, Лиз!
   – Привет. Ты мне не сказала, что ты первоклассный подающий, – поддразнила ее Лиз.
   – Ну, у меня было несколько удачных игр, – ответила Рэйли, стараясь слишком не пялиться. Волосы Лиз на солнце казались светлее, как будто в них были вплетены золотые нити. Ее зеленые глаза были теплыми и беззастенчиво доброжелательными. В темно-синих шортах и белом полосатом топе она выглядела моложе и мягче, чем в деловом костюме. Секунду Рэйли молчала, просто наслаждаясь этим зрелищем. Потом Лиз слегка наклонила голову, как будто вопросительно, и Рэйли сказала первое, что ей пришло в голову.
   – Я очень надеялась, что ты придешь.
   – Ну что же… – Лиз оглядела спортивные площадки, застигнутая врасплох тем, что она доставила Рэйли удовольствие. – Здесь здорово. Это куда лучше корпоративных вечеринок.
   – Понимаю, о чем ты. – Рэйли взглянула на скамейку «Молотков». – Я видела, как ты общалась с врагами.
   – С врагами? – Лиз нахмурилась, потом поняла, куда смотрит Рэйли. – А, ты имеешь в виду Паркер? Десять минут назад я даже не знала, что она играет. Но я так понимаю, они вас здорово потреплют.
   – Что? Да мы с ними сыграли вничью за первое место! – взорвалась Рэйли. – Да если бы у нас однажды не было потерь, когда мы играли не в полном составе, их бы сейчас здесь не было! Трое наших закончили игру, пострадав в какой-то свалке. – Она округлила глаза, увидев, что Лиз смеется. – Не смешно. Это было совсем не смешно.
   – Вижу, ты очень серьезно относишься к софтболу.
   – Зачем играть, если ты не хочешь выиграть? – Рэйли нравилось, как смеется Лиз. В первый раз она видела ее такой беззаботной, и только в этот момент поняла, что из-за грусти и беспокойства на лице Лиз она до сих пор не видела, какая она красивая. Сейчас, когда ее глаза светились от удовольствия, она была абсолютно красивая.
   – Я не могу решить, за кого болеть, – призналась Лиз. – За коллегу на той стороне, с кучей адвокатов, которых я тоже знаю, или за тебя. Может, мне просто не выбирать никого.
   – Что бы не предложила Паркер, я предлагаю больше, – поддразнила Рэйли. – Пицца и пиво – за мной.
   – Она вообще-то еще не предлагала взяток. Кроме того, у тебя наверно куча болельщиков.
   На секунду улыбка Рэйли угасла, но она затаила дыхание и заставила себя не думать о прошлом.
   – Я всегда могу использовать кого-нибудь в свою пользу.
   Глаза Лиз стали серьезными.
   – Я знаю, что ты имеешь в виду. Так, где мне стоять?
   Рэйли взяла Лиз за руку и потащила ее к свободному месту около скамейки запасных.
   – Отсюда тебе будет хорошо видно. Смотри, если встанешь, кто-нибудь займет твое место.
   – Я адвокат, Рэйли. Меня вряд ли кто-то может обидеть. По крайней мере, так было до недавнего времени, – уныло покачала она головой.
   – Забудь об этом хотя бы сегодня. – Рэйли поняла, что она все еще держит руку Лиз, но, раз Лиз не была против, она осторожно погладила ее кожу большим пальцем. – Сегодня пятница и мы собираемся надрать задницы этим юристам!
   – Есть что-то неправильное в том, чтобы я болела за это, – сказала Лиз, – но именно это я и собираюсь делать.
   – Отличное решение, госпожа адвокат, – сказала Рэйли, чувствуя невыразимое облегчение. – Мне пора размяться. – Неохотно она отпустила руку Лиз. Ее ладонь осталась теплой от прикосновения, и она сжала ладонь, чтобы сохранить это тепло. – Если ты будешь здесь после игры, я угощу тебя пивом.
   – Посмотрим, – сказала Лиз, – но спасибо заранее.
   Рэйли отошла назад.
   – Пожалуйста.
   Лиз смотрела, как Рэйли бежит к полю, и понимала, что ее первая оценка тела Рэйли была ошибочной. Она ее недооценила. Рэйли была более чем хорошо сложена. У нее были широкие сильные плечи, крепкая задница, достаточно круглая для того, чтобы за нее ухватиться, ноги были гораздо мускулистее, чем Лиз могла предположить, когда видела Рэйли в джинсах. Рэйли была образцом сексуальности, такой типаж слегка грубоватых женщин. Такие нравятся многим.